Нет покоя голове в венце (гет)

Клянусь своей жизнью и любовью к ней, что никогда не буду жить ради другого человека и никогда не попрошу и не заставлю другого человека жить ради меня.

Айн Рэнд. Атлант расправил плечи.

Она откладывает планшет, тянется к его чашке кофе. Пьет. Он не смотрит, но подает сахарницу — она кладет ровно пол ложки. Он знает.

Её пальцы скользят по линиям его ладони — жизни, судьбы, сердца. Он не сжимает её руку. Просто позволяет делать, что она хочет.

— Ты ошибся в отчёте. На 12-й странице.

Он не переспрашивает. Исправляет.

— И кофе сегодня слишком горький.

Он впервые за вечер поднимает на неё глаза. Они оба знают: это неправда. Кофе такой же, как всегда. Это она просто хочет, чтобы он отвлекся на нее.

Уголок его рта дёргается. Почти улыбка.

Она у окна. Дождь стучит в стекло. Он следит взглядом, но не идёт за ней. Они больше не играют в кошки-мышки.

— Я ненавижу ноябрь.

Он знает почему. В ноябре он предал её. В ноябре она ударила его. В ноябре они чуть не потеряли друг друга.

Том встаёт. Стоит за её спиной, не прикасаясь.

— Завтра будет солнце.

Она поворачивается. В её глазах — просто усталость.

Он не целует её. Кладет руку на шею — большой палец на пульс.

Два удара. Три. Четыре. Она закрывает глаза.

Когда открывает — он уже у двери. Надевает пальто. Она знает: сегодня он поедет к ней.

Не потому что хочет.

Потому что не может иначе.

В лифте они молчат. Но когда двери закрываются, его мизинец цепляется за её.

Всё, что между ними — умещается в этом касании.

* * *

В её квартиру Том входит первым. Не ждёт приглашения. Белла не предлагает. Он уже не гость.

Он бросает пальто на спинку кресла. Она морщится — ненавидит беспорядок. Он знает. Делает так специально.

Белла расстёгивает блузку. Не кокетливо. Как врач перед операцией. Он наблюдает. Не помогает.

Когда она остаётся в лифчике, он наливает виски. Два бокала. Один — ей.

Она пьёт залпом. Он — медленно. Смотрит на шрам от своих зубов.

Потом берёт её за подбородок. Слишком нежно для них.

Она вцепляется ему в волосы. Он рвёт кружево, не расстёгивая.

Его пальцы внутри неё ещё до того, как они дошли до спальни. Она прикусывает губу. Не от боли. Чтобы не закричать его имя.

Когда он входит, она вцепляется ему в спину. Он не торопится. Не доминирует.

После — лежат спина к спине. Не обнимаются. Не признаются. Но знают.

Через час Том встаёт. Одевается. Она не просит остаться.

У двери он оборачивается:

— Завтра в восемь. Не опаздывай.

Она не отвечает. Но когда дверь закрывается, трогает простыню там, где он лежал.

* * *

Белла просыпается в холодной постели. Простыня с его стороны уже остыла. Она не разочарована — так и должно быть. Под подушкой — записка:

«12:00. Твой любимый ресторан. Не вздумай надеть чёрное».

Ни подписи, ни намёка на чувства. Но он знает её вкус. И ненависть к цветным платьям.

Она не улыбается. Просто кладет записку в в ящик, где уже десятки таких же.

* * *

На следующий день Руди видит из в офисе.

Том поправляет галстук — пальцы задевают следы её ногтей на шее.

Белла пьёт кофе — на ее шее отпечаток его зубов.

Их взгляды встречаются. Ни улыбки, ни намёка.

Они были вместе. И будут снова.

Руди отворачивается. Впервые не злится. Просто чувствует себя лишним.

* * *

Белла входит в ресторан ровно в 12:03. Нарочно. В тёмно-синем платье — не чёрное, но почти.

Том уже за столиком у окна. Не встаёт. Не машет. Просто поднимает взгляд — и она чувствует мурашки под кожей.

Она садится. Не извиняется за опоздание. Он ничего не говорит про платье.

Официант несёт её любимое вино. Она не удивлена.

Когда она тянется за солью, его пальцы на секунду закрывают её.

Когда приносят десерт — её любимый, хотя она не заказывала — Белла отодвигает тарелку.

— Что-то изменилось?

— Нет.

Он понимает. Она не о десерте.

* * *

Когда они выходят из ресторана, Лондон накрывает дождем. Том раскрывает зонт. Один.

Они стоят под ним. Слишком близко для врагов. Слишком далеко для любовников.

— Я могла бы просто уйти.

Он не держит её. Наклоняет зонт, чтобы капли не задели её лицо.

— Знаю.

Она уходит. Не оглядывается.

Он смотрит, пока она не исчезает.

— Завтра в восемь. Не опаздывай, — с мстительной улыбкой бросает Белла вполоборота.

Он не улыбается. Но смотрит, как она уходит, пока не превращается в крошечную точку и исчезает.