Фьорды (джен)

По приезде в часть, он сбросил тяжелый шлем на стол, остерневело сорвал с рук перчатки, покрытые сажей и пеплом, схватил с полки пачку сигарет и ринулся на задний двор, не обращая внимание на уставшие окрики коллег.

Поджигая трясущимися руками сигарету, он привалился к шершавой стене головой, и сделал глубокий вдох.

За долгие десять лет работы пожарным он видел многое — обугленные тела, безутешные рыдания единственной оставшейся в живых матери, глаза ребенка, в мгновение ставшего сиротой, однако ничто его еще не шокировало так, как то, что он увидел в доме на Тисовой улице.

Забежав в комнату, объятую огнем, он увидел маленького мальчика, что сидел, обняв колени и раскачиваясь на месте, и смотрел на три тела, бывших когда-то, судя по всему, его семьей.

Уже мертвые, покрытые запекшейся кровью и копотью, они словно пытались отползти от него перед смертью, и выражение безмерного ужаса на их лицах навсегда отпечаталось на веках пожарного.

Однако истинный страх он испытал, когда услышал тихий хриплый смех, становящийся с каждой секундой все громче и безумнее. Мужчина перевел взгляд на малыша, что уже закашливался, не в силах перестать смеяться. Сбросив оцепенение, пожарный подхватил ребенка на руки и бросился к выходу, на секунду замешкавшись, когда услышал шепот, пробравший его до костей.

«Наконец-то я свободен.»

* * *

Ранним серым утром, когда дым от пепелища уже рассеялся в воздухе, напротив бывшего дома номер четыре возник пожилой мужчина в аляповатой фиолетовой мантии, расшитой руническими символами.

Быстро оглядевшись, он накинул поверх своего странного наряда полупрозрачную ткань, скрывшую его от любопытных взглядов, и сделал шаг по направлению к участку.

Нервно подергивая длинную седую бороду, он выписывал сложные пассы кривой палочкой, зажатой в кулаке, расхаживая прямо по мокрым углям, покрывавшим площадь на месте еще недавно существовавшего дома.

Внезапно, почувствовав небольшой отголосок силы, он остановился ровно на том самом месте, где пожарный нашел Гарри. Присев на корточки, пожилой волшебник погрузил руку в черную крошащуюся массу, и завел речитатив на неизвестном языке.

Внезапно его кисть что-то обожгло, и с неожиданной для его почтенного возраста прытью волшебник вскочил на ноги, прижимая к себе поврежденную ладонь.

Чертыхнувшись, он сдернул с себя мантию-невидимку, и, крутанувшись на месте, исчез.

Единственным свидетелем действий Альбуса Дамблдора был бродячий кот, копавший в мусорном баке. Проводив его настороженным взглядом желтых глаз, он медленно попятился и убежал в противоположном направлении со всей возможной скоростью, едва не срывая когти об асфальт.