Гарри Поттер и тайны рода Блэк (джен)

Ликорус Блэк провёл время очень продуктивно. Его крайне заинтересовало то, что впервые за всю историю семьи дом Блэк унаследовал не сын, а крестник Блэка, который сам Блэком не является. Он всю неделю выяснял через портреты потомков и родственников, кто такой этот Гарри Поттер, известный тем, что дважды одолел величайшего тёмного волшебника двадцатого столетия. И узнал, что он никто иной как внук Дореи Блэк, его правнучки. То есть, этот Гарри Поттер семье Блэк вовсе не чужой. Он потомок семьи Блэк. Это совершенно меняет дело. Прямой потомок, пусть и не из старшей ветви, конечно же, может быть наследником этого дома, фамильного гнезда Блэков, тем более что других наследников не нашлось, а единственный наследник рода Сириус Блэк оставил ему дом по завещанию, составленному по всем правилам волшебного мира. Рассказ Гарри о его приключениях и участии в войне с Воландемортом так же был полностью подтверждён, что значительно добавило вес Гарри Поттеру в глазах Ликоруса. Очень достойный молодой человек. Ему следует помогать во всех его делах как наследнику дома и как великому победителю зла. Про Воландеморта Ликорус знал с 1971 года, кто он такой и какое отношение к нему имело семейство Блэк.

Ликорус так же выяснил, кто такой Чарльз Поттер, муж Дореи. Это был сын артефактора Генри Поттера. Он тоже был артефактором, работал в мастерской, принадлежащей Сигнусу, его второму внуку, внучкой которого и являлась Дорея. Она не была сильно магически одарена, но главное — у неё было доброе сердце и мягкий нрав. Редкое явление в семействе Блэков. Чем-то она напомнила Ликорусу его младшую дочь Неллу. Хотя та не оправдала доверия и устроила огромные проблемы, последствия которых много лет отравляли жизнь членам семьи.

Взрослого портрета Дореи в доме не было, но были детский и подростковый. В детстве Дорея была очень милым ребёнком, не похожим внешне на большинство женщин Блэк — волосы каштановые, глаза зеленые, мягкие черты лица, невысокий рост, небольшая полнота. Видимо, она удалась в родню матери, Виолетты Булстроуд. В семействе Блэков была интересная закономерность — чем младше член семьи, тем меньше он берет внешности и магической силы от Блэков и больше от своих матери/отца. Зато старшие дети очень похожи друг на друга — сыновья внешностью как самый первый предок Блэк, Марко Негро, а дочери — как его супруга Глэдис.

Брак Дореи и Поттера был заключён с одобрения её старшего брата Поллукса. Ликорус пока не выяснил, как вышло, что дочери знатного чистокровного семейства разрешили брак с мелкокровным волшебником. Единственного сына, Джеймс Поттера, Дорея родила аж в 45 лет — неслыханное явление в волшебной семье. В таком возрасте обычно уже имели внуков.

Чарльз Поттер был сыном Генри Поттера, весьма популярного артефактора, с которым второй внук Ликоруса Сигнус имел общие дела. Генри Поттер в свою очередь был сыном Флимонта Поттера, изобретателя косметического снадобья для волос "Простоблеск", продажей которого Поттеры нажили себе неплохой капитал. Отец Флимонта был аврором. Это уже была середина 19 века, время жизни самого Ликоруса. Он вспомнил эту фамилию — Арнольд Поттер был одним из мракоборцев, портрет которого он видел в главном мракоборческом управлении Министерства Магии. Вполне достойные люди сами по себе эти Поттеры, кроме одного НО. В их семье имели место браки с полукровками, мелкокровными и маглорождёнными, а возможно, даже и с маглами. Магия их рода это допускала, в отличие от рода Блэк. По этой причине в списке священных 28, ранее 37 и еще ранее 49 они никогда не значились.

Ликорус не был таким ярым фанатиком чистой крови, как его потомки. Не питал он ненависти к маглорождённым, маглам, полукровкам и прочим волшебникам, не таким родовитым, как он сам. Он имел дело с многими, кто не входил в священный список, и прекрасно знал, что среди них есть более чем достойные и полезные люди. Но вот брать в семью таких... Нет, на это он никогда бы не согласился. Не потому что это его прихоть, а сама семейная магия Блэков так устроена ещё со времён основания рода в 13 веке. Самый первый Блэк, когда чудом спасся от ига Малфоев, выбрал в жёны сильную волшебницу и на родовом алтаре поклялся, что в его роду не будет тех, в ком неволшебная кровь, и завещал, чтобы все потомки женились только на чистокровных волшебницах и тем самым усиливали магию. Это хорошо работало до принятия Статута — магическое наследие крепло и прирастало. Потом, когда общество законсервировалось, стало сложнее. Но тем не менее, мезальянсы были недопустимы.

Есть волшебные семьи, где к бракам с полукровками и маглорождёнными относятся снисходительно и это ни капли не вредит роду. У Блэков было не так. Поэтому они избавляли род от неугодных родственников, что вовсе необязательно означало чванливость, ненависть и снобизм. Внедрение в семью слабых магов или маглов может ослабить магию и силу рода. А уж что натворили предки во время введения статута, проклятие, которое было заработано в то время.… Сильные боевые заклинания, способы защиты, чары сокрытия и расширения пространства, запирающие чары, дар управления временем, дар предвидения, редкие ценнейшие артефакты, анимагия — это было магическое наследие рода Блэк и терять его очень не хотелось. Поэтому за неугодные браки или неподобающее поведение, нарушающее традиции, приходилось исключать из рода. Если бы все знали, как это делать по правилам, у Блэков не было бы столько проблем в 20 веке.

* * *

18 июня, четверг* * *

Когда Гарри получил весть от Кикимера, что портрет лорда готов его принять, он места себе не мог найти от волнения. Рон, который знал все подробности разговора, хорошо его понимал. Рон вырос в волшебном мире и знал, как трепетно относятся маги к своему наследию. Но почему-то, несмотря на то, что Гарри не был Блэком, Рону казалось, что вся затея будет успешна. Что Ликорус признает Гарри наследником и дальше всё будет хорошо, он будет жить с Гарри на Гриммо, и Андромеда с Тедди тоже.

Рон проводил Гарри к камину в гостиной Гриффиндора и проследил, чтоб никто не увидел, как Гарри перемещается — ни к чему было это знать посторонним. В этот раз Гарри решил переместиться прямо в кабинет. Кикимер привёл в порядок тамошний камин из черного мрамора, очень красивый и величественный. Гарри очень волновался. Он предстал перед портретом.

— Здравствуйте, сэр Ликорус.

— А, молодой человек, наконец-то вы явились. Давно вас ожидаю. Мне есть чем порадовать вас.

— Порадовать, сэр? Вы признаёте меня наследником дома?

— Признаю. Ничего другого не остаётся. Я не могу отказать в этом моему прямому потомку.

— Что это значит, сэр? О ком вы?

— О вас, юноша. Вы являетесь моим прямым потомком.

Гарри остолбенел. Он ожидал услышать что угодно, но только не это.

— Я? Вашим потомком???? КАК????

— Так. Вы внук Дореи Блэк, моей правнучки. Видимо, Сириус знал, что делал, когда оставлял вас наследником дома. Вы не только его крестник, вы его троюродный кузен.

— Не может быть!!!

— Может, может, уж поверьте некогда главе рода. Вы видели наш семейный гобелен?

— Сириус показывал несколько лет назад.

— И что, мой прапраправнук не удосужился вам сказать, что ваш отец ему родственник, соответственно, и вы тоже?

— Нет, этого он не рассказывал. Мы мало имели возможности побеседовать о семейных делах.

— Очень скверно, юноша. Любой маг должен знать свои корни, свою семью, своих предков.

— Я вырос у маглов. До 11 лет ничего не знал о магическом мире, а в Хогвартсе мне о родственниках, кроме папы и мамы, не рассказывали.

— Да, ту историю, которую вы мне рассказали, я проверил. Дамблдор в своём репертуаре, чертов поборник маглов и прочего отребья. Это ж надо такое удумать! Потомка такого знатного семейства — и упрятать к маглам! Моя семья никогда не питала почтения к этому светлому чародею, пусть он даже был очень силён и в своё время победил Гриндевальда.

— Сириус был верен Дамблдору, и мои родители тоже.

— И к чему это привело? Он не смог их защитить.

— Они погибли не из-за Дамблдора, а из-за Воландеморта и его приспешников. Моих родителей погубил тот, кого все считали другом. Сириуса и вовсе убила его кузина Беллатриса Лестрейндж, тоже по рождению Блэк. Про это вы знаете?

— Конечно, я всё выяснил, что смог. Я узнал многое, что крайне возмутило меня. Многие мои потомки меня разочаровали напрочь. Служить этому ублюдку, несчастному полукровке Реддлу…. Это ж надо, как могло опуститься древнее чистокровное семейство. Столько усилий предков впустую….

— Хорошо, сэр. Я понял, что ни к Дамблдору, ни к Реддлу вы не питаете тёплых чувств, насколько это уместно говорить про портрет. Ведь при всём уважении к вам, сэр, вы ведь давно мертвы.

— Юноша, что уместно обычным магам — смерть, забвение — то не имеет отношения к роду Блэк. Со времён основания нашего славного рода ему были доступны такие тайны магии, вы себе даже представить не можете. Скажем так, я не просто говорящий портрет, которым в магическом мире никого не удивишь. Я портрет с расширенными возможностями. От меня мало что может скрыться как из действий моих предков и современников, так и потомков. Со временем я посвящу вас в некоторые тайны, когда вы будете к этому готовы.

— Хорошо, сэр.

— А что вы думаете о том, что вы мой потомок? Вас крайне удивило это известие.

— Удивило — это не то слово, сэр. Я просто в шоке. Я даже не представлял, что такое возможно.

Гарри рассказал Ликорусу, что после прошлой их встречи он задумался о том, кто были его предки Поттеры. Он пытался их искать в Годриковой впадине, где жили его папа с мамой, но более старших Поттеров он там не нашёл. Только могилу Игнотуса Певерелла восьмого, датированную 15 веком, на которой был выбит знак Даров Смерти, который, возможно, был предком Поттеров. Сигнус сообщил Гарри то, что он выяснил о его деде и прадеде, правда, без подробностей.

— Теперь вы знаете про одну сторону ваших корней. Моя праправнучка Дорея была вашей бабушкой, матерью вашего отца. Она изображена на гобелене. Сходите посмотрите, если раньше не обращали внимание. Велите Кикимеру вас проводить.

— Гобелен же в гостиной, я там бывал множество раз. Правда, он весь изгрызен докси.

— Эх, молодой человек, не нужно быть таким самоуверенным. Сейчас вы всё увидите сами.

Кикимер появился на зов, взял Гарри за руку и перенёс его в помещение, в котором раньше тот не бывал. Огромное округлое пустое помещение без окон, с подобием стола в середине, сделанном из цельного куска чёрного камня. В углублениях стен стояли небольшие фонарики, в которых по щелчку Кикимера зажглись огоньки. Гарри рассмотрел помещение. Оно напоминало цирковую арену, только очень тёмную и мрачную. Вдоль круглой стены располагались подписи и портреты с членами семьи, вытканные на большом рулоне какой-то плотной материи, начиная с 1208 года.

— Где мы, Кикимер?

— Кикимер переместил хозяина Гарри в ритуальный зал семьи Блэк.

— Это тот самый гобелен, что мне показывал Сириус?

— Нет, хозяин Гарри. Тот гобелен — отрывок этого, настоящего. Та копия выполнена по заказу госпожи Вальбурги. Кикимер сам ходил в лавку артефакторов, чтоб заказать. А потом сам вышивал на нём всех, кто появился на свет позже. Тот гобелен уже никуда не годится, докси его испортили, Кикимер не смог починить его.

— А это что?

— Это настоящий архив семьи Блэк, магический родовой артефакт, сделанный из кожи дракона. Он вместе с алтарным камнем является неотъемлемой частью этого дома. Если хозяин Гарри приглядится, то увидит, что на нём изображены все предки с самого основания рода, а если хочет узнать о них подробно, нужно прикоснуться палочкой к портрету.

— Сэр Ликорус сказал, что я его потомок, моя бабушка была его правнучкой.

— Кикимер нашёл. Вот, посмотрите.

Гарри уставился на миниатюрный портрет женщины. Подпись под ним говорила, что это Дорея Лисандра Блэк, жившая в 1915 -1977 годах. На него смотрело лицо молодой девушки, приятное, чуть курносое, улыбающееся, с добрыми глазами изумрудного цвета, каштановыми волосами, с ямочками на щеках. Очень милая девушка, чем-то отдалённо похожая на его отца Джеймса и самого Гарри в детстве, на вид не больше 18 лет. Видимо, это изображение сделано незадолго до свадьбы. Интересно, а более взрослые портреты Дореи в доме есть?

— Если хозяин Гарри наведёт на портрет палочку и произнесёт «ostende», он сможет прочитать о своей бабушке побольше.

Гарри так и сделал. Ostende veritateм (в переводе с латыни «прояви истину/правду»), проявляющее заклинание, изобретённое в 6 веке до нашей эры римскими артефакторами именно с целью узнавать сведения с родовых гобеленов. Гарри слышал его впервые. Конечно, с первого раза у него не получилось. Но раза с пятого перед ним в воздухе возник лист пергамента, как будто выдранный из старинной книги. Этот лист гласил, что

Дорея Лисандра Блэк, в замужестве Поттер — чистокровная волшебница из дома Блэк, дочь Сигнуса Сильвестра Блэка и Виолетты Элейн Булстроуд, родная сестра Кастора, Поллукса, Кассиопеи и Мариуса Блэков. Родилась 19 сентября 1915 года (в один день с Гермионой, отметил Гарри). Первый магический выброс зафиксирован в 8 лет (вроде поздновато, помнится, на меня Дурсли за это злились лет с 6). Училась в Хогвартсе на факультете Пуффендуй (надо же, а мне говорили, что все Блэки учились в Слизерине), закончила 5 курсов. В 1935 году вышла замуж за Чарльза Генри Поттера. В 1960 году родила единственного сына Джеймса. Его сын, внук Дореи, широко известный всему магическому миру Гарри Джеймс Поттер, прославился как первый и единственный волшебник, переживший смертельное заклятие «Авада Кедавра» и победитель самого тёмного мага Британии в 20 столетии. Умерла в 1977 году от драконьей оспы, через день после смерти мужа, в поместье Поттеров, в магическом поселении графства Корнуолл, похоронена там же.

Гарри остолбенел. Вот такого он точно не ожидал. Это ж надо! Его бабушка — урождённая Блэк! Он родственник этого древнейшего и благороднейшего семейства! О нём самом написано на подлинном гобелене, изготовленном аж в 13 веке!!! Хоть он только что услышал это от портрета, но теперь дошло окончательно. Он выронил палочку и лист с текстом тут же исчез.

А дедушка? Что сказано про него? Он дальше стал искать информацию, но вскоре убедился, что кроме имени и фамилии своего деда Чарльза Генри Поттера и упоминании о Корнуолле, ничего нет. Видимо, если женщина выходит замуж и меняет фамилию, она покидает свою семью. Интересно, а в семействе Поттеров есть гобелен? Ведь оно, наверно, тоже древнее, хоть и не такое знатное, как Блэки. Вон, могила Игнотуса датирована 15 веком. Надо будет непременно узнать о других предках.

Гарри, переварив полученную информацию, стал разглядывать гобелен дальше. На том же уровне, что нашлась Дорея, он увидел имена трёх женщин — Каллидора (1911 — 1986), в замужестве Лонгботтом; Черис (1915 — 1982), в замужестве Крауч; Седрелла (1918 — 1970) (с выжженным портретом), в замужестве Уизли.

Ещё несколько громоподобных открытий. Оказывается, Невилл, все Уизли, а так же Барти Крауч — тоже происходят от Блэков? И получается, они ему, Гарри, родственники?

Рон и его семейство — его братья?? Джинни его кузина??? Это ж надо! Почему, почему никто никогда не говорил ему этого? Почему он прожил в магическом мире уже семь лет и никто даже словом не обмолвился? Ну, Дамблдор понятно, почему. На Гарри были определённые планы, при осуществлении которых он должен быть погибнуть. Чем меньше у него привязок, тем проще. Гермиона сама была из мира маглов и ничего не знала о родственных связях волшебников. Хотя, насколько он помнил, она брала почитать книгу о родословных магического мира. Вряд ли бы она скрыла от меня, если бы что-то нашла про Поттеров, подумал Гарри.

А Рон? Почему он ничего не сказал? Почему старшие Уизли не говорили? Специально? Или не знали? Гарри поднёс палочку к месту, где было имя Седреллы. Но тут заклинание проявления ничего не дало. Гарри сообразил, что так вышло, потому что портрета Седреллы не было, на его месте зияла пустота. Видимо, её выжгли с гобелена. «Уж кого-кого, а Уизли тут можно не искать, они отъявленные осквернители рода» — вспомнил Гарри слова Сириуса в тот единственный раз, когда показывал ему гобелен. Интересно, за что их так? И кем именно современные Уизли приходятся ему? Надо будет выяснить. Если Уизли ничего не знают — а зачем бы тогда им скрывать от меня, что мы родственники, то будет им большой сюрприз.

В общем, Гарри знатно обалдел от всех этих открытий. За несколько лет в волшебном мире он не узнавал за раз столько, сколько сегодня. И мало какие известия его так ошеломляли.

Внезапно Гарри почувствовал слабость и головокружение, осел на пол. Кикимер засуетился, взял его за руку и перенёс в комнату, прямо на кровать. Ему стало чуть полегче, но он сильно захотел спать. Кикимер сказал:

— Хозяин Гарри побывал в ритуальном зале. В этом месте нельзя находиться долго без подготовки, поэтому хозяину стало там дурно. Хозяину нужно отдохнуть, чтоб его силы восстановились.

— Спасибо, Кикимер. Да, я очень хочу спать. А потом, как проснусь, пойду к портрету. Ты сходи сейчас к нему и передай это.

— Будет сделано, хозяин.