Гриффиндорцы не плачут (гет)

POV Симус

На сбор мы с Лавандой все-таки опоздали. Когда вышли из гриффиндорской башни, было уже пятнадцать минут одиннадцатого, но прибавлять шагу не хотелось. Шли молча, в такой тишине, что были слышны капли, ударяющиеся об окна. На улице шел мелкий дождь, и от этого становилось только грустнее. Факелы в коридорах зажигали только в двух местах — в начале и конце, так что почти весь путь до Выручай-комнате мы проделали во тьме. Наконец, перед нами показалась знакомая дверь, толкнув которую, мы оказали внутри. Тут было на удивление уютно — большой камин в углу, вокруг него мягкие кресла, по стенам стояли огромные шкафы с книгами. Если не стеллажи, комната была бы похожа на гриффиндорскую гостиную. Посередине стояли друзья: Невилл, Луна, Джинни, Парвати и еще несколько ребят с других факультетов.

— Ну, и где вас носило? — недовольным тоном поинтересовалась Джинни, оглядывая нас с головы до ног и хмыкая.

— Мы... — начала было Лаванда, но, не зная, что сказать, посмотрела на меня. К счастью, Невилл сказал, что они совершенно не обижаются, и если мы не хотим говорить — может не говорить. И плавно перешел к вопросу "Что делать дальше".

— Нам надо объединиться и что-то придумать. На пятом курсе с Амбридж нам удалось собираться вместе и тренироваться, но сейчас совсем другое дело. Во-первых, в этом году с нами нет Гарри, а, во-вторых, Кэрроу — Пожиратели смерти, кто знает, на что еще они способны.

Невилл замолчал, оглядывая собравшихся. Я опустил глаза. Невольно вспомнился пятый курс. Мерлин, какими идиотами мы были тогда! Особенно я. Жаль, что я одумался лишь к концу собраний ОД, хотя и тогда меня гораздо больше волновали экзамены. Подумать только — экзамены! А сейчас только и остается думать, как бы выжить.

— У вас остались монеты с пятого курса? — неожиданно спросила Парвати, и все закивали, а некоторые, порывшись в карманах мантии, достали фальшивые галеоны и показали их остальным. Я вздохнул — у меня монеты не было.

— Ребята, подождите, — вперед вышла Джинни, и все замолчали, — нам надо придумать, что мы будем делать. Устраивать занятия, как в позапрошлом году? Бороться с Кэрроу?

— Джинни, — я сам удивился, услышав собственный голос, — любое дело надо начинать с доверия. Расскажи, что на самом деле случилось с Роном и где Гарри с Гермионой?

Со всех сторон послышались одобрительные возгласы, но Джинни резко покачала головой.

— Рон болен, про Гарри и Гермиону я ничего не знаю.

— Джинни, — твердо произнес Невилл и осторожно дотронулся до ее плеча, — расскажи нам.

— Хорошо, — Уизли сдалась и тихо добавила: — Гарри, Рон и Гермиона ушли куда-то, мы не знаем куда. Они... что-то ищут. Это должно спасти нас всех.

Некоторые неодобрительно зашептались, кто-то нахмурился, а Захария разочарованно вздохнул. Признаться, я и сам начал сомневаться. А может, Золотое трио просто сбежали? Ох, да нет, не может такого быть. Только не Поттер. Это совсем на него не похоже.

— Почему вы им не верите?! — почти с отчаянием воскликнула Джин, — Им это поручил Дамблдор! Они вернутся — и все будет хорошо!

Ах, ну да, если Дамблдор — то это, конечно, меняет дело. И почему хочется скептически хмыкнуть, закатить глаза и отвернуться? И так понятно, что нам придется выбираться из этого дерьма самим.

На собрании мы решили, что следующая встреча — в субботу, в это же время, и Невилл добавил, чтобы никто не опаздывал (при этом он, конечно же, посмотрел на нас с Лавандой). Джинни добавила, что мы не должны нарываться, иначе это может плохо кончиться (и посмотрела на Невилла). Также мы решили, что будем тщательно следить за младшекурсниками и в случае чего выручать тех. А я почему-то подумал, что выручать придется нас самих.

* * *

Следующее утро, и вся неделя после него, прошли спокойно. Кэрроу продолжали болтать на уроках глупости, я продолжал их не слушать, Лаванда бегала по гриффиндорской башне и успокаивала первокурсников, Невилл и Джинни строили планы по досаждению Кэрроу, а Луна все так же мечтательно улыбалась. Однажды в Выручай-комнате, прокручивая разные радиоволны, Эрни наткнулся на "Поттеровский дозор". Вы бы видели, с какой любовью слушала Джинни голоса своих братьев, близнецов Уизли. Мы все были счастливы за нее. А еще "Поттеровский дозор" сообщал настоящие магические новости, которых нам так не хватало. В "Пророке" уже давно писали неправду, и "Дозор" стал единственным источником информации. В самом начале программы они зачитывали списки погибших, и мы ждали этого момента с настоящим страхом в груди. Каждый боялся услышать имена своих родных и друзей.

Наказания за длинный язык в Хогвартсе становились все жестче и жестче. Мне за ту неделю не попало еще ни разу, поскольку я просто не обращал внимания на разглагольствования Кэрроу. Гораздо больше не повезло Невиллу — он всегда встревал, пытался что-то доказывать и, естественно, страдал из-за этого. Кэрроу не жалели никого — ни первокурсников, ни девчонок. Много кому в замке не нравилась их политика, даже некоторые слизеринцы относились и к ним, и к Снейпу с неодобрением, но боялись высказывать это.

Иногда мы делали Кэрроу разные гадости. Расписывали неприличными словами стены в замке а`ля наследник Сизерина (угадайте, чья скромная идея была про неприличные слова?), украшали в розовый кабинет Амикуса, а Алекто подсовывали разных магических зверюшек, прямо как на родном пятом курсе. До сих пор удивляюсь, как нас не запалили с такой-то оригинальностью? Хотя, конечно, все прекрасно знали, чьих это рук дело. А мы совершенствовались: писали кроме гадостей разные ободряющие слова вроде "ОД: Мобилизация продолжается!" и все в этом роде. А однажды даже взорвали туалет (привет близнецам Уизли от поклонников). Жизнь продолжалась, хотя постоянные страхи и стали главным в нашем существовании. Были, конечно, и сборы в Выручай-комнате, и посиделки в гостиной, и иногда (очень редко) письма из дома, которые, впрочем, проверялись Кэрроу.

Я теперь почти все время волновался за кого-то — за маму, за Дина, за Невилла, за Лаванду... Да почти за весь ОД! Наверное, каждый из нас чувствовал себя так же. И с каждым днем страх и напряженность росла, а безнаказанность Кэрроу оставалась такой же... безнаказанной. И это сильно удручало.

* * *

POV Дина

Мы шли уже много времени, и я дико устал. Сам не понимаю, почему согласился идти с мистером Тонксом. То есть, тогда я думал, что со взрослым человеком — оно легче будет. Мне было страшно, и этот выход казался самым лучшим. Но потом я понял, что ошибся. Раньше было проще — я мог трансгрессировать куда угодно, жить где и как угодно, использовать любые заклинания. А сейчас мы могли идти только пешком — трансгрессировать с магом-недоростком Тед категорически отказывался, да и магию не разрешал слишком явно использовать. "Выследят нас по твоей магии" — ворчал он, а я только вздыхал. То есть он, конечно, был чертовски прав — выследить могли, но разве было бы лучше, если бы мы попались егерям?

Я очень устал от всего этого. Хотелось забраться в кровать у себя в комнате, поджать ноги и закрыть глаза. Я представлял, как мама аккуратно укрыла бы меня одеялом, пожелала спокойной ночи, выключила свет и вышла. А через некоторое время пришла Элли и, забравшись с ногами на мою кровать, наклонила голову и улыбнулась: "Дин, почитаешь?". И я бы почитал. Я всегда читал ей.

Почему-то сейчас, вспоминая Элли, я вспомнил Луну Лавгуд. Чем-то они были похожи между собой. Мечтательные, задумчивые, со странными мыслями в голове, немного не от мира сего. И, я только сейчас понял это совершенно ясно, обеих я любил одинаково тепло и искренне. Это было очень неожиданно, ведь раньше, в Хогвартсе, я не понимал этого. С Луной мы познакомились на собраниях ОД в Выручай-комнате. Она ни капельки не изменилась с того момента. Помню, однажды мы сидели вдвоем у озера, и Луна рассказывала мне о морщерогих козляках и мозгошмыгах. Я улыбался. Не то чтобы я верил в это, но никогда не думал, что их не существует. Я всегда верил, и верю сейчас, что в мире столько всего, неизвестного нам, и что мы были бы очень глупыми, если бы не верили в кажущиеся невозможными вещи. Конечно, я могу и ошибаться, но, если подумать, каждый из нас прав по-своему, верно?

Когда, наконец, мы остановились на привал, я устало лег на землю и закрыл глаза. Тут же в воображении появился Хогвартс. Интересно, как там сейчас? Наверное, со Снейпом не соскучишься. И все-таки, несмотря на это, хотел бы я сейчас оказаться в школе, в уютной гриффиндорской спальне мальчиков, поболтать с Симусом и Невиллом, похохотать над неуклюжим Роном и посочувствовать герою-Поттеру. Хотелось жить нормальной жизни, и чтобы не было этой войны.

* * *

POV Луны

Сегодня мне пришло письмо от отца. Он пишет, что на время отложил исследования морщерогих козляков, потому что есть дела гораздо важнее. В нашей газете, "Придире", он теперь пишет о том, что происходит в мире, о Гарри Поттере и нашей скорой Победе, в которой ни капельки не сомневается. А я очень горжусь папой — ведь мы должны говорить людям правду!

По вечерам мне очень одиноко. У меня и раньше не было друзей, но тогда можно было тихо посидеть в нашей гостиной, понаблюдать, как радуются остальные. Знаете, иногда это очень помогает. А сейчас... сейчас никто не радуется. И многие боятся. Некоторые даже стучат Кэрроу при первой возможности. Они думают, что так смогут обезопасить себя. Выпускники и пятикурсники, которым надо сдавать экзамены, много готовятся, и пойдут на что угодно, лишь бы не попасть под Круциатус. Это очень низко и подло с их стороны. Конечно, не все такие — например, Майкл и Тони очень храбрые. Вместе с ОД они противостоят Кэрроу, и я горжусь ими почти так же, как папой.

Мне жаль Гарри Поттера. Он такой смелый, но ведь и он, и Рон с Гермионой, всего лишь дети. Как и мы. Просто это несправедливо, что нам выпала такая участь, верно? А если бы лорд Волдеморт не вернулся, мы бы с Джинни сидели сейчас где-нибудь в библиотеке и о чем-нибудь разговаривали. Меня бы все так же называли полоумной, и я бы не познакомилась с Невиллом, Гарри, Роном, Гермионой и Дином... Внезапно я начинаю плакать. Слезы так и текут из глаз, а я не понимаю, что это. Ведь раньше она не плакала так. Не от счастья, не от удивления, а от отчаяния и безысходности.

На мои плечи опускаются чьи-то ладони и я замираю.

— Не плачь, Луна, — шепчет Майкл, и я резко оборачиваюсь. Все его лицо в синяках и свежих ссадинах, но он улыбается. И я улыбаюсь в ответ.