Дом белого пламени (гет)

Поттер потянулся, покрутил головой и открыл глаза. В окно маленькой квартирки светило солнышко, такое доброе и ласковое. Почему-то сейчас это основательно поднимало настроение. Да и вообще казалось, что сегодня всё должно быть хорошо.

На соседней кровати лежали в обнимку "хроникёры". Гарри позволил себе ехидную улыбочку, тихо радуясь, что у этой странной пары всё хорошо. Хоть у кого-то. Его дела на личном фронте не заладились ещё с «послевойны». Джинни заявила, что "экс-герой с размазанными по щекам соплями ей не нужен", и выскочила замуж за Финнигана. Гермиона, умница Гермиона, как-то странно кривясь, вышла замуж за Рона, с которым успела развестись ещё тогда, когда Поттер был в состоянии это помнить, и исчезла в неизвестном направлении. Было бы интересно сейчас на неё посмотреть.

Бывший Золотой мальчик покачал головой. Ну, не глупо ли, а?! Увидел счастливую парочку и задумался о личной жизни. А кто-то же вчера собирался грудью на амбразуру. Мужчина мысленно выругался.

Ему вдруг захотелось прогуляться по городу. Гарри прекрасно знал, что хроникёры этого не одобрят. Он и сам понимал, что его блуждания без конкретной цели могут вызвать нежелательные эмоции и действия у нанятых Дамблдором шавок, а ведь он ещё слабоват, чтобы тягаться со старым интриганом. Однако ведь существует оборотка. Она осталась после вылазки приютивших его. Во флаконе плескалось не так уж много, чтобы хватило для дел хроникёров — там была доза всего на час. Но ему этого часа будет вполне достаточно. Решив, что странные коллеги по несчастью не обидятся на него за такое использование их собственности, Поттер умылся, кое-как пригладил мантию и выпил зелье. По счастью, облик ему достался человека худого, так что подгонкой одежды с помощью чар заниматься не пришлось.

Выбравшись на улицу, Гарри, недолго думая, аппарировал в Косой переулок. Это место пробуждало воспоминания и было удивительно знаковым для него. В то же время, витрины магазинчиков и лавочек, мало изменившиеся с той поры, когда затюканный одиннадцатилетний мальчишка впервые прошёлся здесь вместе с Хагридом, действовали угнетающе, выводили наружу боль по утраченному.

Мужчина тряхнул головой и пошёл по улице, заглядывая сквозь стёкла и рассматривая новые книги и модели мётел. Неожиданно мимо мелькнул до ужаса знакомый силуэт. Белобородый старик, выскочив из малоприметной лавочки, где, как помнил Поттер, торговали драконьими артефактами, быстро-быстро зашагал в сторону переулочка, ведущего к переходу в Лютный. Прямо на ходу он достал флакончик и глотнул что-то, и вдруг вместо старика в Лютный заспешила пухленькая блондиночка, причём на это никто, кроме Гарри, не обратил внимания. Мужчина хмыкнул. Заклинание Замыления Сознания. Как раз вчера дама-хроникёр ставила ему защиту от него, хорошую и надёжную, которой хватало на три дня. Целью установки этой чудо-защиты была, кажется, всего лишь тренировка. Вряд ли планировалось, что она будет испытана в реальной ситуации. Но сейчас она оказалась как нельзя кстати. Поттер видел старого интригана, который решил пешком добраться в какую-то из закрытых для аппарации частей Лютного.

Усмехнувшись, Гарри решил проследить, куда это направился Дамблдор, тем более, что тот выбрал не самую удачную личину: девушке-блондинке вроде как положено красиво вилять бёдрами, чтобы не испортить впечатление от своей шикарной внешности, а старый маг этого явно не умел, поэтому красотка шла очень медленно, словно приноравливаясь к собственным ногам. Это очень поспособствовало тому, что "блондиночка" совершенно не обращала внимания на происходящее вокруг, а Поттер вполне успевал следовать за таким комичным сейчас Альбусом.

Медленно, но верно и старый манипулятор, и его преследователь доковыляли до маленькой лавчонки без таблички. Витрина здесь была какой-то мутной, грязноватой, но вряд ли потому, что хозяин слишком обленился и решил не следить за своим имуществом. Шумно вздохнув, "девушка" огляделась, не заподозрив, тем не менее, слежки, и проскользнула в резко распахнувшуюся всего на пару секунд дверь. Входить за нею Гарри не решился. Потоптавшись возле соседнего магазинчика, он посмотрел на часы и присвистнул: до конца действия оборотного зелья оставалось всего пятнадцать минут. Уже пора уходить. Однако не хотелось. Подумав, мужчина с грехом пополам трансфигурировал свою мантию в плащ с огромным капюшоном, который натянул на лицо так, чтобы остался минимальный обзор. Это давало надежду быть не узнанным даже после окончания действия оборотного зелья.

Минут через десять дверь лавчонки распахнулась, и "блондинистая красавица" в прямом смысле вылетела оттуда, как пробка, приземлившись пятой точкой на мостовую. Прошипев сквозь зубы парочку крепких ругательств, "девчонка" поднялась, охая и потирая отбитое каменным покрытием тротуара место. Странно дёрнув левой рукой, она пошла к выходу в Косой переулок, продвигаясь всё медленнее и медленнее. Создавалось впечатление, что не одним только физическим ударом о землю отделался старый интриган. Было ещё что-то покруче. Но вот что? Обуреваемый сильнейшим любопытством, Поттер, ещё больше надвинув капюшон на глаза, снова двинулся за Дамблдором. Вышли они, однако, не на Косой переулок, а в какой-то закуток. Еле слышное заклинание — и сознание стремительно покидает бывшего героя, оставляя напоследок мысль, что надо было бы вести себя осторожнее.

* * *

Пробуждение было приятным. Даже очень. Сегодня мне не хотелось левитировать прижавшуюся ко мне Молли на её кровать. Наоборот, присутствие этой женщины под боком приносило ощущение тепла. Того самого, на которое вряд ли можно было бы надеяться. Нет, я не был влюблён, в душе не царила лёгкость, описываемая фальшивыми романтиками. Я просто ясно осознавал, что моя соседка — настоящая. И она действительно хороша. Без денег, косметической магии и глупых, но так щедро используемых многими дамами техник соблазнения, с которыми мне довелось познакомиться ещё на Слизерине. Простая, добрая, не способная предать. Своя, чтобы это не значило. Я был доволен. Та разница в возрасте, которая существовала и никуда не собиралась деваться, несмотря на практическое отсутствие внешней разницы, мало что значила для нас, провёдших десять лет в противоположных камерах. Годы шли для обоих. В тюремной камере отпечаток лет был безумно заметен. Однако настолько ли важно подсчитывать каждую новую морщину или отмечать изменившийся оттенок волос, если видишь душу? Она ведь не меняется.

Я ещё крепче сжал в объятиях свою Молли. Не любимую, не невесту, а просто свою Молли.

От крепких объятий она, видимо, и проснулась, зашевелилась и со смущённой улыбкой посмотрела на меня. Я улыбнулся в ответ, мы заговорили. Тихо, практически бессвязно. Хотелось поразмышлять о нас, а не о делах, хотя, впрочем, и размышлений особых не получилось. То, что было нужно, было понятно и без слов.

* * *

Руфус Скримджер сидел за столом, попивая кофе. Этот день не обещал быть каким-то особенным. По сути, оставалось только пожинать плоды своей же листовки и ждать, когда психоз граждан достигнет апогея. В окно неспешно влетела сова, опустившись прямо на стол. Обычная дневная почта, «Ежедневный пророк». Однако мимолётный взгляд на давно ставшую скучной хроникой газету заставил бывшего министра подскочить на месте, ошпарившись любимым напитком. На первой полосе было размещено огромное фото Гарри Поттера, уже взрослого, не такого, каким Руфус помнил по фотографиям десятилетней давности. Бывший герой с палочкой в руке подкрадывался к какой-то белокурой девице, явно недовольной таким поворотом событий. Заголовок под фото гласил: «ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИК — ПРОСТОЙ НАСИЛЬНИК ИЛИ НОВАЯ ФОРМА БРИТАНСКОГО ЗЛА? Несчастный слюнтяй, которого использовали последователи Волдеморта — когда он решил снять маску?! Когда армия имени очкарика-полукровки захватит Лондон?!»

Лихорадочно удаляя заклинанием кофейные пятна с любимой мантии, Скримджер читал статейку, внутренне апплодируя Дамблдору. Как там было в одном маггловском фильме? А, «Империя наносит ответный удар!» Старый интриган не пытался придумать что-то новое. Он просто нашёл, на кого свалить все печали. Бывшая марионетка, которую кто-то, согласно агентурным данным, вытащил из психушки, была вновь отловлена и каким-то образом зафиксирована в компрометирующей ситуации. С одной стороны, ничего ужасного в фото нет. Мало ли, зачем Поттеру понадобилось наступать на девчонку. Может, долг не вернула или же это просто была ссора двух влюблённых. Однако репутация гриффиндорского сиротки, его прямая связь с почившим навеки в бозе Волдемортом, видимые невооружённым глазом психические отклонения, наблюдаемые у парня после отправления за решётку Малфоя и мамаши Уизли, вполне могли сформировать у обывателя картинку, отлично подходящую под вопрос на тему «кого же обвинить во всех грехах». И не надо было изобретать новых злодеев и долго создавать им соответствующую репутацию. Простая утка с громкими словами, и половина тех, кто ещё полчаса назад задумывался о том, а не стереть ли зажравшегося Альбуса Дамблдора с лица земли, опустили палочки и начали снова поливать грязью Гарри Поттера. Всё до смешного просто. Народ ведь не особо привык думать. Главное, чтобы жвачку для мозгов вовремя подкидывали. Смешно и грустно одновременно.

Руфус дочитал статью, в ярких красках расписывающую, до чего и почему мог дойти бывший Золотой мальчик, и, хрустнув костяшками, взялся за перо. Нужно было написать своим агентам, чтобы не зевали, а после отправиться... Нет, не в неведомые дали, хотя этого порой так хотелось, а просто на прогулку по знаковым местам. Авось, удастся ещё какое скандальное фото сделать.

* * *

Поттера не было в квартире, и это настораживало. Исчез остаток оборотного — это уже пугало. Неуравновешенный бывший герой, ушедший невесть куда — что может быть хуже на фоне остального? Как бы не было нам прекрасно и замечательно, но сказка слегка поблёкла, когда моя Молли заметила, что на часах 12 дня, а в комнате слишком уж тихо. Только позже мы увидели сову, которая, похоже, не один час стучалась в наше окно. Номер "Пророка" с Гарри на первой полосе шокировал. Ни я, ни моя женщина этого не ожидали. Нужно было отправиться на разведку. Снова пришлось одеваться представителями Южноамериканского Магического Сообщества. Это не радовало, однако иного выхода, кроме как визита напрямую к Дамблдору, мы не видели.

Спустя небольшой промежуток времени мы уже стоим у входа в кабинет старого интригана. Почему стоим? Потому, что его помощника по неведомым причинам на месте не оказалось, а не врываться же благородным потомкам индейцев без предупреждения. Мы решили некоторое время постоять, а потом уже войти внутрь. Да и нужно же было придумать предлог, из-за чего мы, собственно, явились. Ситуация была не из приятных. Молли нервничала, и я был с ней солидарен. Поттер как был мальчишкой инфантильным, так и остался, хотя уже десять лет прошло. И теперь нужно было думать о его шкуре. И смешно сказать, кому. Мне, Драко Малфою! Да, конечно, от меня прежнего мало что осталось, но спасать Поттера… Мы его и так из психушки вытащили. И рассчитывали мы на него, как на помощника, а не как на обузу.

Спустя полчаса Молли надоело стоять. Нервы и так было на пределе, так что она атаковала запертую дверь заклинанием, причём не простой Алохоморой. Дверь подчинилась, распахнувшись с оглушительным треском, а после сорвавшись с петель, однако ничего путного мы этим не добились, поскольку Дамблдора внутри не было. Переглянувшись, мы решили войти. Оправдание как-нибудь уж найдём, а не заглянуть в кабинет старого интригана, раз уж дверь раскурочили, было бы глупо. Не любопытство при этом двигало нами, а мысль о том, что, может, удастся найти что-то интересное.

На доброй половине того, что было в комнатушке настоящего главного злодея Британии, стояли охранные чары. Штука вредная, с магической сигнализацией, поэтому прикасаться руками было нельзя. А вот левитировать или приманивать никто не запрещал, чем мы и воспользовались.

Минут через десять нам попался на глаза один странный свиток. Текст там был написан не на английском, и буквы не совсем напоминали латинские. Что-то знакомое, из моего аристократического прошлого. Я закрыл глаза и вдруг ясно увидел, как отец заставляет меня, тогда ещё двенадцатилетнего оболтуса, штудировать книжку с очень заковыристым названием. Я был на него сильно обижен, поскольку учиться мне пришлось на летних каникулах... И учил я Лерхиэс! Мёртвый язык первых магов. Именно так эта штука называлась. Текст был тоже на Лерхиэсе! Заставляя мозги работать, я попытался прочесть то, что было написано на свитке, едва только продираясь сквозь жуткие перекрученные буквы, которые не складывались в алфавит, но писались по особым правилам, и через длинные слова, которые были не витиеваты по содержанию, но очень неопределённы по содержанию, так как их значение определял контекст. То, что я узнал после прочтения, меня поразило. Так вот кем был Альбус Дамблдор!..