Исправление и наказание (гет)

Утро занялось ветреное, розовое и кристально чистое. Жаль, что этот свет недолго будет озарять снежные равнины, ибо день на краю света краток. Вскоре после того, как солнце показалось над горизонтом, в повозке, подслеповато щурясь, открыл глаза Жойен Рид.

‒ Выпей, парень. Вода из-под варёного мяса. Горячая, ‒ мальчик услышал скрипучий старческий голос.

‒ Это зовётся бульоном, Варамир, ‒ дополнил спокойный женский голос.

‒ Всем плевать. Главное, что горячий.

Жойен повернул голову в одну сторону, потом в другую. Все мышцы ныли, словно бы после долгой охоты на болотах. Сколько же дней он полз?

‒ Давайте помогу сесть, милорд, ‒ снова заговорила женщина.

Мальчик кивнул. Глаза всё ещё слезились, он толком не мог рассмотреть лиц своих спасителей. Тем временем тонкие руки подхватили его спину, помогая принять вертикальное положение. Жойен охнул, но всё же смог откинуться на спинку скамьи.

У губ появилось горлышко фляги, из которой очень вкусно пахло варёным мясом. Жойен с наслаждением сделал несколько глотков.

‒ А теперь прими это, ‒ снова говорила женщина.

На этот раз в горло полилось нечто обжигающее, словно хрена или чеснока хлебнул. Жойен не без труда проглотил питьё, а затем ощутил, как по всему телу разлилось тепло, даже уши прогрелись.

‒ Всё, сидите здесь. А ты, мальчик, спи. Сомниум!

И Жойен снова уснул.

* * *

Эддард не был опытным моряком. Скорее уж скалолазом, если вспомнить Орлиное гнездо. Вот и сейчас, пребывая на борту «Горделивой», он смотрел на отдаляющийся берег Ланниспорта, делая то, к чему можно приставить простого человека. Кто-то удивлялся тому, что лорд Старк засел за вёсла, но ему было всё равно. Пусть так, лишь бы при деле.

Когда солнце достигло пика, Эддард всё же передал весло Лиму. Надо и передохнуть немного. Эддард пересёк палубу, спустился по короткой лестнице в каюту, в которой разместили детей Ланнистера. Те как раз перекусывали водой с вином и белым хлебом. Вроде и простая пища, да многие люди в глаза не видели столь чистого мякиша. Эддард слабо улыбнулся.

Дети заметили его и… встали со своих мест. Мирцелла, хоть и качаясь в такт волнам, но сделала реверанс. Томмен просто выпрямился и странно округлил глаза.

Да, так договорились с Джейме. Ланнистеры плыли ближе к берегу, а по левый борт ‒ северяне. Серсея разместилась на «Соплеменнике», что был недавно спущен на воду в Сигарде. Дети остались на корабле вместе с Эддардом. На вопрос, почему же, Джейме решительно заявил, что если уж и будут ещё нападения, то в первую очередь Таргариен, он или она, атакуют именно львов. Так будет безопаснее, сказал он. Эддард не стал спорить, лишь напомнил, чтобы Серсея не ждала тёплого приёма. И отправил бывшую королеву под крыло старого Гловера.

А дети... Они явно боялись его. Ожившего мертвеца, что был казнён по приказу их брата. Эддард отчётливо видел ужас в их глазах. Томмен и не пытался его скрыть, но Мирцелла, подобно Сансе, облачалась в доспехи вежливости.

‒ Ешьте спокойно, я ненадолго, ‒ сказал Эддард.

Они сели, но более к еде не притрагивались. Эддард пожал плечами, открыл походный сундучок, а затем достал из него немного солонины и сухарей. Сел на стул, прочно приколоченный к полу, принялся за еду.

Он нахмурился, задумавшись. А было о чём. Север и Стена. Арья и Бран. Таргариен и ещё один Таргариен.

Север был готов встретить лицом к лицу опасность, но сил не хватало. А вот припасов хватало, да и из Эссоса ещё прибудет зерно. Хоть это хорошо. Каждый замок был занят отрядами, причём Джон смог разместить одичалых так, чтобы враждующие кланы лишний раз не сталкивались между собой. Основные силы отдыхали по своим вотчинам, но местные лорды обязались отправлять в Дозоры-у-морей дрова, паклю и смолу. Чёрные братья готовились спорить с богами ‒ растапливать морской лёд. Надолго ли их хватит? Прорыв неизбежен, вопрос лишь во времени.

Арья после Рисвелла не связывалась с отцом через Нимерию. Безликие… Боги, только бы Мандерли смог забрать её. Именно её, а не кого-то из Безликих.

Таргариены. Эддард очень надеялся, что пташки Вариса ещё не донесли ему о том, как лорд-командующий вышел живым из своего погребального костра. Джон не пожелал быть Таргариеном, путь так и будет впредь. Марк Пайпер сам вызвался отправиться в Королевскую Гавань к Эйгону, чтобы рассказать об ужасе, что подошёл к Стене. Эддард не стал возражать, но всё же… Гонцы были отправлены. Джон снова написал письма всем, абсолютно всем лордам Вестероса. Эддард всё ещё верил, что Долина не покинет их. Хотя бы во имя старой дружбы. Один великий Дом, нужна армия ещё одного великого Дома… Не одну ночь Эддард составлял планы отступления и перегруппировки, организовывал и договаривался со Скагосом и Медвежьим островом, чтобы там приняли тех, кто не может держать в руках оружие.

Первая линия обороны ‒ Стена. Там же застряла королева Ширен, наотрез отказавшаяся покидать своих людей. В очень вежливом письме она пояснила, что стала правопреемницей своего отца, причём не в праве на трон, но на его слова. Станнис обещал защитить свой народ от холода и смерти. Его дочь тоже не отступится…

‒ Лорд Старк! ‒ в мысли Эддарда ворвался голос Лима.

Он сразу вскочил на ноги, а Лим быстро начал объяснять… Корабли с парусами Грейджоев. Идут с запада. Скоро ударят по северному флоту.

Эддарду потребовалась одна минута на решение. Он ‒ второстепенен в этом походе. Мандерли и Джон смогут организовать по уже составленному плану дальнейшую оборону. Сегодня долгом Эддарда являлся… Ланнистер. Любой ценой нужно доставить законного лорда Ланнистера на Стену. Хотя, сперва до Винтерфелла. Без него оборона западного берега может развалиться. Да и никто не отменял того факта, что Томмена Баратеона по-прежнему считают королём очень многие…

‒ Живо одевайте плащи, ‒ почти прорычал Эддард детям, отбросив в сторону хлеб и мясо. ‒ Волосы. Прикройте ваши волосы. Вас не должны узнать.

А сам подумал, что слишком уж много королей и королев собирается на Севере. Эддард сразу предупредил лордов, что не станет принимать корону своего сына. Своего мёртвого сына, чьё тело обглодали волки на берегу Трезубца… К тому же, в этом случае в его руках оставался весьма сомнительный, но всё же козырь. Таргариены, если умны, то не потребуют его выдачи, помня, чем в прошлые разы обернулась казнь Старка. Пусть думают, что он ещё не ведает, кому стоит присягнуть. Пусть придут на помощь дозорным.

На самом же деле Эддард сейчас не хотел и думать о том, кому стоит сейчас быть королём. Или королевой. Будь всё иначе, то он бы без сомнений поддержал бы Ширен Баратеон, но девочка не желала этого. Томмен же не имел прав, ведь он бастард. Эддард прекрасно помнил тот день, когда объявил об этом в тронном зале, пусть там и был Джоффри Баратеон. Суть не менялась.

Таргариены? Два беловолосых правителя с чужеземным войском. И драконы, что могут как помочь на Стене, а, быть может, Дейнерис просто сокрушит войска живых на новом Пламенном поле. Этого очень боялся Джейме Ланнистер. Эддард знал это. И Гермиона рассказывала, что так оно и было в «прошлый» раз.

Эддард оставил Лима с детьми, а сам начал выбираться на палубу. И тут у него мелькнула мысль, что, пожалуй, он бы присягнул по собственной воле лишь одному претенденту, имевшему безусловные права на престол.

Он был достойным и сильным, смог примирить тех, кто враждовал тысячелетиями. Хорошо организовывал людей, не забывал ни об одной мелочи, лавировал между всеми, находя правильные решения. Героически сражался в битве с единственным врагом, что сейчас имел значение. Остался выполнять клятвы, даже когда они спали с него. Он умер за то, что считал правильным. И Эддард знал, что Джон Сноу готов на всё, лишь бы защитить всех живых людей.

Такова ведь и клятва короля, не так ли? Защищать государство… Но что есть земля без людей, что вспахивают её? Так, увернувшись от просвистевшего над ухом болта из арбалета, Эддард понял, что никогда ему не быть королём, как его сын. И он понял, что если они выживут, а Джон примет своё истинное имя, то такому королю он готов служить.

Но Джон не примет этого. Он лорд-командующий Ночного Дозора. Навсегда.

* * *

Щиты должны продержаться на расселине не менее двух дней. Гермиона выложилась, как смогла. Варамир высадил своего медведя, взял в руки согревающий Гурбайтов огонь и почтительно склонил голову перед колдуньей.

‒ Я буду защищать мальчика даже ценой своего существования. Если никто за нами не придёт через два дня, то мы двинемся пешком на юг.

«Существования? Необычные слова».

Гермиона и Вель сели в мотоцикл и взлетели. Вскоре волшебница увидела огромное Чардрево. Нет, оно было и раньше заметно на горизонте, но теперь ветви смотрелись не как единое пятно, но как величественная корона, увенчавшая северные земли. Раскидистая, отдающая красноватым в свете заходящего солнца.

Гермиона осознала, что должна точно знать, куда направлять Адское пламя. Ей не сжечь всё дерево по веточке, нужно бить в самое сердце. Они подлетели совсем близко. Корни Чардрева, подобно гигантским василискам, опутывали каменистый холм.

‒ Смотри! Я вижу вход в пещеру! И там кто-то есть! ‒ воскликнула Вель.

Гермиона с силой оттянула руль на себя, притормаживая. Мотоцикл, немного подрагивая в воздухе, начал снижаться к тому месту, где стояло невысокое создание, призывно машущее руками.

‒ Приветствую тебя, колдунья. И тебя, славная Вель, ‒ величаво проговорила Дитя Леса. ‒ Меня зовут Листочек.

Гермиона вылезла из коляски, едва заметным движением показав Вель, чтобы та оставалась на месте.

‒ Да не опадут листья с северных вечных древ, Листочек. И тебе ясен день, ‒ Гермиона поприветствовала её так, как учила Призрак.

Существо удивлённо воззирилось на колдунью.

‒ Это наше приветствие… Детей Леса! Откуда ты знаешь эти слова?

Гермиона не сняла щитов с разума, но решила отвечать правдиво.

‒ Призрак Высокого сердца встретилась мне на южных дорогах. Та, что раньше звалась Солнышком.

На миг, очень краткий миг, Гермиона заметила, что кроваво-красные глаза блеснули золотистыми искорками.

‒ Сол-ныш-ко, ‒ застыв, повторила Листочек, а затем, опомнившись, махнула рукой. ‒ Входите, под сенью дерева вы будете в безопасности.

«Ага, так и поверила!»

Гермиона и Вель вошли в пещеры, пригибаясь под низким сводом. Первое, что ощутила волшебница ‒ пыльный запах плесени. И гнили. Хотелось зажать себе нос, но Гермиона сдержалась. Если Детей Леса и Вель не смущает эта вонь, то и она не должна подавать виду.

Шли относительно недолго. Вот и предстал перед её взором зал с двумя тронами. На одном ‒ мальчик с очень тощими ногами, а на другом восседал старик, чьё тело корни не просто оплетали, но и прорастали сквозь него. Гермиона ощутила, что давление в её голове усиливается. Не удары, и то хорошо.

‒ Я пришла сюда, чтобы забрать вас, Брандон Старк. Ваш отец ждёт вас, ‒ проигнорировав Бриндена Риверса, обратилась к мальчику Гермиона.

Бран посмотрел на неё с нескрываемым презрением. Разумеется. Что ж, Ворон не удосужился объяснить мальчику, что его отец жив. До последнего хотел оставить себе? Впрочем, Ворон был лишь орудием в куда более могущественных руках.

‒ Это правда, сломанный мальчик, ‒ проскрипел старик. ‒ Я говорил тебе, что настанет тот день, когда ты покинешь меня.

‒ Кто они? ‒ требовательно вопросил Бран.

‒ Тихий волк послал нас за вами. И детьми лорда Рида. И… ‒ сказала Вель и замялась, позабыв имя Ходора.

Следующие слова Гермиона уже не слушала. Вель справится. Как-то очень быстро мальчика выпутали из корней, а затем поволокли наружу.

‒ Я здесь, ‒ все вышли, а Гермиона хищно улыбнулась. ‒ Что от меня требуется?

Старик не шевелился.

‒ Что от меня требуется? ‒ повторила свой вопрос Гермиона, но уже громче.

‒ Уйдите все, ‒ пророкотал голос, исоходящий словно бы от самих корней земли. ‒ И вы, Перворождённые. Все. Уходите.

Гермиона ждала, не сводя глаз с Чардрева. Было страшно. Очень страшно. Что, если её никчёмный план был разгадан? А если и нет, то сможет ли она сохранить достаточно сил, чтобы удержать Адское пламя. Впрочем, лишь бы вызвать.

Мимо прохромал Ходор, несущий на руках девушку с каштановыми волосами. Гермиона не смела смотреть на неё. Может, ещё жива. Прошли и четыре существа, очень схожие ликами с Листочком.

‒ Уходите с той женщиной. Охраняйте их, ‒ приказал Ворон Детям Леса.

Так и должно быть. Таков был договор. Гермиона поведала Ворону, что Брандон Старк должен вернуться в Винтерфелл с теми из своих спутников, кто смог выжить. Так благодарность Старка будет смотреться естественней. Так колдунья сможет пробраться без помех в голову и сердце каждого северянина. Гермиона отогнала из мыслей образ Эддарда Старка, не до него сейчас было.

Старик судорожно вдохнул.

‒ Взлетели. А Дети Леса пошли по земле, ‒ как-то совсем слабо произнёс Бринден.

Корни дерева расступились, вылезая из старика с отвратительным хрустом. Кровь потекла густыми струями из ран, но Бринден словно бы и не заметил этого. Гермиона чувствовала себя отвратительно, но не могла сейчас помочь ему. Нельзя показывать, что ей не всё равно.

Бринден там временем осел на землю. С трудом он встал на четвереньки и пополз прочь, еле слышно бормоча:

‒ Свободен, свободен, свободен…

Голос больше не звучал. Прошло время, Бринден покинул залу, оставив за собой кровавую полосу, тянущуюся к выходу.

А Гермиона всё стояла и стояла. Она смотрела на Чардрево. Лик, что до того был скрыт за спиной Бриндена, тоже взирал на волшебницу. Гермиона, повинуясь неодолимому внутреннему порыву, сделала несколько шагов вперёд и положила руку на один из корней. Палочку она всё ещё не достала, держа в кобуре на предплечье.

Гнилая вонь стала только сильнее. И плесень. Гермиона вдохнула и закашлялась, да так, что перед глазами встало кровавое марево.

«Они уже должны были улететь»…

Но Гермиона продолжала кашлять, сгибаясь пополам от огня, поселившегося в лёгких. Во рту проступил солёный привкус. Хотелось сплюнуть, лишь бы избавиться от ужасного ощущения крови, но Гермиона внезапно осознала, что ни в коем случае не должна проливать свою кровь на Чардрево. Нельзя.

‒ Что ты творишь? Мне ещё до юга нужно добраться! Причём живой! ‒ прикрыв рот рукой, всё ещё кашляя, пробормотала Гермиона.

Другой рукой она потянулась к левому предплечью…

* * *

Нападавших было ненамного больше, чем Старков и Ланнистеров, но всё же больше.

Джейме с руганью отобрал у одного из гвардейцев копьё и попытался метнуть на соседний корабль, целясь в человека с кракеном на груди. Промахнулся. А арбалеты созданы не для одноруких. Джейме ещё раз грязно выругался.

Всё осложнялось беспощадными капризами моря. Течение было сильным, относя севернее флот Джейме, но не застрявших вместе с Грейджоями людей Старков, посадивших на свой корабли множество обычных людей. Джейме беспомощно смотрел на сечу, но ничего не мог сделать. И ветер дул с юга, не оставляя надежды на лучший исход.

‒ Прекрати! ‒ пророкотал над ухом Давен.

Джейме с яростью обернулся к нему и, внезапно для самого себя, схватил кузена за ворот, едва ли не душа.

‒ Там мои дети! ‒ заорал он, не заботясь о том, что кто-то мог его услышать. ‒ И сестра! Там грёбаный Старк, которому я должен свою никчёмную жизнь!

Давен стальной хваткой вцепился в запястье Джейме, оторвав его руку от себя.

‒ Мы ничего не можем сделать… ‒ сказал он, но осёкся, посмотрев куда-то вперёд.

Давен сорвался с места и прыгнул за борт, скинув с себя стальной нагрудник, разорвав при этом кожаные ремни. Джейме посмотрел на волны…

Их отнесло уже довольно далеко. В свете заходящего солнца Джейме увидел мелькнувшее в волнах золото. Нет, там, на утлой дощечке, изо всех сил работая ногами, плыл человек, стискивая свободной рукой двух детей.

Джейме охнул. Приказал бросить тросы. Вскоре подняли Мирцеллу, Давена, Лима и Томмена. И ещё нескольких людей, бросившихся за борт с северных кораблей, подняли на борт. Джейме скинул свой плащ, завернул дочь в него. Девочка плакала навзрыд, потеряв всегдашнее самообладание.

Корабли относило всё дальше. Ланнистеры стояли на борту, бессильно наблюдая за тем, как сражаются северяне. Нельзя было устроить арбалетный залп ‒ «своих» зашибёшь.

Джейме прикрыл глаза и всё же сказал стоящему рядом капитану, что ждал указаний:

‒ Плывём на Север. Назад мы вернуться не сможем.

А мысленно он проклял всех богов. Цареубийца принял на себя ещё один грех. И тоже не было выбора. Не мог он повернуть назад, хоть и желал этого всем сердцем. Течение быстрое, ветер южный… Они смогут опередить Грейджоев, если подналягут ещё и на вёсла.

Джейме открыл глаза. Там, в лучах заходящего солнца, ему почудился отблеск того самого пламени на клинке Старка. Точно, яркий огонь вытянутой линией мерцал, словно бы танцуя. Джейме понимал, что то не танец, но битва.

‒ Он спас нас, дядя! ‒ внезапно воскликнула Мирцелла, всё также сидящая рядом в его плаще.

‒ Кто? И как? ‒ но ответ на первый вопрос Джейме уже знал и без подсказок.

‒ Лорд Старк! Когда корабль протаранили, он призвал Лима и велел ему держать меня, а сам взял Томмена, ‒ Мирцелла стучала зубами не только от холода, но и от ужаса. ‒ Канаты… Он перерубил мечом несколько канатов, перебрался на соседний корабль, а мы летели над водой с ними. Там уже были пираты. Лорд Старк достал меч, на котором был огонь… А потом убил двоих, что уже двинулись к нам. Они были странные, дядя! С копьями и в странных слишком лёгких доспехах! Как в той книжке про Эссос!

Джейме слушал. Неужели Безупречные? А его взгляд всё не отрывался от отдаляющихся кораблей Старка. И где-то внутри что-то вновь рвалось на части, как в тот день, когда он убил своего короля. Снова нет выбора.

‒ А потом… Все сражались. Северяне проклинали Грейджоев, но сражались. Лорд Старк и Лим выломали кусок борта и кинули на воду, ‒ продолжала Мирцелла, постепенно выравнивая дыхание. ‒ Лорд Старк сказал нам прыгать, но мы испугались… Тогда прыгнул Лим, а нас он просто выкинул за борт. А сам остался.

Конечно. Чёртов упрямец не бросит своих людей даже в этой безнадёжной битве.

‒ Дядя! Что нам теперь делать, дядя?! ‒ голос Мирцеллы стал выше, но не громче. ‒ Там мама! Она там осталась! И как мы… Как вообще мы сможем быть на Севере, если мы бросили их лорда в битве? Они просто убьют нас и будут правы!

Джейме опустился на одно колено и притянул к себе Томмена и Мирцеллу. Так можно спрятать своё лицо. Отличный способ.

Он не мог этого видеть, но в этот момент Галбарт Гловер был повержен копьём Безупречного по имени Серый Червь. И уж тем более он не мог узреть, как разъярённый лорд Старк перерубил это копьё, что отняло жизнь его друга. Он не стал бить остриём безоружного, лишь сильно пихнул его в грудину, да так, что Серый Червь упал за борт, пропав в волнах.

Джейме не мог знать, что, увидев чудный пламенный меч, к лорду Старку устремился Виктарион Грейджой. И уж тем более Джейме не мог знать, что в тот момент, когда обух топора с силой ударился о голову лорда Старка, где-то на Севере одна колдунья словно бы сама получила такой же удар.