Неправильно... или? (версия 2.0) (гет)

Путь до Фероса прошел в изучении информации, вспоминании игровой механики выноса Торианина на «безумном уровне» и бесконтрольном поглощении сладкого. Контроль был только один: броня, которая все-таки должна сойтись на моей жопе, а все остальное… Я либо много нервничаю, либо логично помню, что моя биотика и силы мне еще понадобятся, а значит, перед боем надо отожраться впрок. Компанию в «отжирании» мне составлял кроган, который, похоже, пользовался теми же методами накопления сил, что и я, правда, для их восполнения использовал по большей части обычную нашу кашу.

— Как ты можешь это есть? — поморщилась Эшли, которая посмотрела на Рекса, с аппетитом поглощающего корабельное варево, как на восьмое чудо света. Самой Уильямс, привыкшей к гарнизонной жизни, было очень сложно привыкнуть к той системе питания, что была принята на кораблях.

В ответ на этот вопрос Рекс рассказал красочную историю в лицах про то, как однажды банда наемников едва не подохла с голоду. Некоторые начали жрать друг друга, и выжил в итоге один только Рекс — самый выносливый. Он поведал Уильямс о том, насколько вкусной может быть древесная кора… В итоге любовью к жратве лишь за сам факт ее наличия проникся весь экипаж. И если раньше мы просто мирились с тем, что у нас такая еда, то сейчас мы ее полюбили. Спасибо Рексу, блин. Правда, во время его рассказа мне реально кусок в горло не лез — настолько жутко было. Скорее, жутко было от осознания того факта, что я еще не видела и десятой доли настоящей жизненной жути.

Найлус перед высадкой практически перестал со мной разговаривать, и я, честно говоря, не понимала, чем это вызвано. Вроде бы я ничего такого не сказала, но после диалога с Советом он был сам не свой. Когда я его напрямую спросила, что случилось и в чем я провинилась, он сказал, что дело не во мне, и на том разговор завершился.

— Шепард, мы приближаемся к Феросу. Расчетное время прибытия — полтора часа, — раздался с потолка голос Джокера. Его голос вывел меня из размышлений и монотонной возни с кубиком Рубика. Вот за это я и не люблю свою работу: работы порой на два-три часа, а ждать и всеми известными силами успокаивать нервную систему приходится порой неделями.

— Связь так и не появилась? — уточнила я, уже зная ответ. Но почему-то надеясь на лучшее.

— Все по-прежнему. Ни сигнала, ни каких-либо объяснений происходящего.

— Плохо, — я попросила Джокера включить громкую связь и объявила: — Ударной группе приготовиться на выход. Джокер, в колонии есть нормальный космопорт или нам опять придется парашютистов изображать?

Последнюю фразу я договаривала уже в общем коридоре, поскольку сама тоже направлялась в сторону трюма. Одеться, снарядиться… Все, как надо.

— Ха-ха, почти смешно, — произнес за моей спиной голос Найлуса.

— А что, ты высоты боишься? — подколола я Спектра. — Мы же герои без страха и упрека, на нас надеется вся галактика, которая все время в опасности, — я более-менее удачно скопировала типовой злодейский смех.

— Шепард, ты уже достала со своими прибаутками, — тихо произнес Крайк. В другое время я бы обиделась. Да что там — года два назад я бы железно обиделась и перестала с ним разговаривать, но сейчас я… Повзрослела, что ли?

— Найлус, объясни мне, пожалуйста, что именно случилось? Если тебе нужна какая-то помощь, то…

— Ничем. Ты. Мне. Не. Поможешь. Ты никому не поможешь, если продолжишь в том же духе.

Ах вот мы как! Я мысленно поставила заметку припомнить турианцу эту фразу при случае, но сейчас решила все-таки обидеться. Верней, молча развернуться к нему спиной и пойти в сторону лифта. Нифига себе! Это он мне после Иден Прайм заявляет! Это после того, что мы на Цитадели пережили! Это после того, как меня едва не убили, и если бы не Гаррус… А ведь какое-то время назад он мне нравился… И вот пожалуйста — уже не совсем нравится. Даже если что-то и случилось — я-то тут при чем? А, хотя да… Я ведь вроде как подчиненная, как ни крути, а на ком еще уважающему себя начальнику злость срывать? Вот именно, что на подчиненных, и как только у начальника что-то случилось, так сразу начинается «не так шутишь», «не в тех полутонах пердишь»…

— Капитан, огласите, пожалуйста, точный список сегодняшних смертников, — Кэй начал прикалываться по интеркому.

Да блять, еще и этот шут гороховый, откуда в нем только это проснулось! Начни высказываться в подобном ключе Рич — и я бы уже не удивилась, но Аленко… Уже открыв рот для того, чтобы хорошенько рявкнуть, я поймала за хвост последнюю свою мысль и резко захлопнула варежку.

— А... в смысле... То есть, да, конечно...

— Что-то не так?

— Да вот, все никак не могу привыкнуть к тому, что нас теперь не трое, а восемь. Идут все, поскольку огневая мощь там, внизу, нам явно не помешает.

— Принято. Конец связи, — Кайден отключился, а я перевела дух. Да уж, на Найлуса агрюсь, а сама едва не пошла по его стопам. Вот уж точно, блин, достойный ученик. Лучше бы что-нибудь хорошее переняла…

Полтора часа спустя «Нормандия» вошла в атмосферу Фероса. Не добившись ответа от диспетчерской, я отдала Джеффу приказ на стыковку в ближайшем свободном доке. Стыковочный шлюз сработал в автоматическом режиме, но никакого движения поблизости система не выявила. Дерьмово. На всякий случай держа оружие наготове, группа высадки осторожно покинула стыковочную зону и направилась к ближайшему входу в жилую часть.

«Индеста». Колония на протеанских руинах. Непонятно, как здесь вообще можно жить. Кругом пыль и запустение, каменные своды словно давят на плечи. Кажется, что не хватает воздуха. С потолка за шиворот сыпется какая-то дрянь.

— Все-таки нет у вас, турианцев, чувства вкуса, — заметила я Гаррусу. — Как можно жить в таком месте?

— Я и сам не понимаю, Рин. Может быть, все дело в высоких зарплатах местной исследовательской компании?

— А причем тут зарплата? — вмешалась Эшли.

— Понимаешь, как бы тебе это объяснить, — я оседлала любимого конька, потому что в экономике разбиралась достаточно хорошо: специальность того мира обязывала, — даже зарплата уборщицы здесь превышает раз в пять твою. Я уже не говорю об охранниках и научных работниках. Так что кому-то действительно имеет смысл здесь жить. Сама колония возникла после постройки лабораторного комплекса. То есть тем, кто здесь начал работать, понадобилось жильё.

— Но, Рин, если вспомнить Иден Прайм с его полями...

— В том-то и дело, что Иден Прайм — колония фермерского типа. Там есть подходящая почва для аграрного хозяйства, поэтому люди и начали обживать эту планету. Здесь ситуация совершенно иная: привязка к лабораторному комплексу, а не к земельным угодьям. Это и хорошо и плохо одновременно.

— И чем это плохо? — спросил Найлус.

— Фуф, и чему вас в Спецкорпусе учат? — я знала, что Спектры и «финансисты» — это очень разные вещи, так что вопрос задала чисто риторический. В этом мире экономику преподавали только в программах высших образовательных учебных заведений соответствующего профиля, так что наличие таких знаний у простого космопеха было… ну, во-первых, бесполезным, разве что вот так, как сейчас, перед друзьями понтануться. Во-вторых, бессмысленным, поскольку нигде, кроме как «понтануться», мне эти знания применить было нельзя. — Смотри сам. Во-первых, все снабжение колонии поступает извне. Если на Иден Прайм люди в случае потери связи с внешним миром хотя бы на некоторое время не испытывали проблем с едой, то здесь даже воду привозит, судя по меткам, вон тот корабль. Во-вторых, колония целиком и полностью зависит от корпорации... как там она называется?

— «Генетикс орэвион». В основном специализируется на древних артефактах и неофициально — на разработке вирусного оружия. Даже странным кажется, что колония фактически не защищена...

— А кому нужно защищать колонию? Спорим, что на лабораторном комплексе дохера зениток, глушилок и прочей мутотени, а колония? Кому нужны эти гражданские. В принципе, если их перебьют, корпорация всегда может нанять новых...

— Перестань, — сдавленно прорычал Найлус. — И хватит уже.

Он едва не сорвался на крик, что не осталось незамеченным среди других членов команды.

— Найлус, да что с тобой происходит? — задал ему вопрос кроган. Возможно, он бы и дождался ответа на этот вопрос, но нас прервало появление нового действующего лица метрах в пяти по курсу. «Лицо» вынырнуло откуда-то из бокового ответвления и едва не получило несколько зарядов, но я и мои бойцы вовремя перехватили контроль над своими рефлексами. Человек в гражданском помахал нам рукой, приглашая подойти поближе и даже не подозревая, что находился только что на волосок от смерти.

— Рекс, да опусти ты пушку, черт тебя дери! — я пихнула крогана в бок. Ай, бля, он же в панцире. Кулак ушибла...

— А если он щас выстрелит? — недоверчиво прищурился ящер, но мой приказ выполнил.

— Поверь мне, если ты не опустишь винтовку, он точно выстрелит — с перепугу.

— А... ну... — кроган неопределенно махнул рукой и ушел чуть в сторону, словно пропуская вперед для переговоров людей и турианцев. Что было логично, ведь нас встречать вышел человек, а сама колония — турианская.

— Мы заметили ваш корабль. Идемте со мной.

— Секундочку. Во-первых, кто такие эти ваши «мы»? Во-вторых, что человек делает в турианской колонии? — на этот раз с подозрениями вступил в разговор Найлус. Кажется, товарищ Спектр кругом видит шпионов и засланцев. В принципе, логично, учитывая, что во второй серии наших приключений местные колонисты должны открыть в нашу сторону огонь на поражение.

— Ну... колония турианской считается потому, что основная часть населения — турианцы. Здесь есть еще около сотни людей, несколько саларианцев и батарианцев.

— Понятно. Я — капитан Айрин Шепард. Войска Альянса. Мне сообщили, что некоторое время назад пропала связь с вашей колонией. Совет обеспокоен данным обстоятельством в связи с недавней атакой гетов на Иден Прайм.

— У нас тут тоже геты. Им явно что-то нужно в офисах «Генетикс орэвион». Сначала пропала связь с лабораторным комплексом, потом они отрубили связь по всей колонии. Им явно не хотелось, чтобы кто-то дал сигнал о том, что произошло. К нам в гости они пока не заглядывали, но мы уже ждем. Сами понимаете, прибытие патрульного корабля нас очень обрадовало. Пойдемте со мной.

Мы двинулись за колонистом. Теперь вопросы начал задавать он.

— Кстати, капитан Шепард, что вам здесь нужно на самом деле? Ведь Альянс не будет интересоваться, как вы правильно выразились, турианской колонией. Плюс у вас весьма... э-э-э... оригинальная команда — турианцы, кроганы, кварианцы...

— Найлус Крайк, Спецкорпус Тактической Разведки Цитадели. Айрин Шепард работает вместе со мной, подробности разглашать не имею права, — спас меня Спектр. Нет, я и сама нашла бы, что ответить, просто почему-то чувствовала, что не стоит говорить этому человеку истинные причины нашего появления на Феросе.

— Джон Эдвардсон. Я из колонистов. Работаю, вернее работал охранником в офисах. Сейчас благодарю Бога за то, что вернулся с двухнедельной смены как раз за три дня до нападения.

— Что известно о тех, кто остался в лабораториях? — спросил Найлус прежде, чем этот вопрос успела задать я сама. Кажется, я начинаю понимать, что неспроста он на взводе последние дни. Наверняка там, в комплексе Экзо-Гени, работает кто-то из его родных и друзей. Кто-то настолько близкий, что известия о том, что с этим человеком, то есть турианцем (а может, азари или саларианцем, ведь кто знает, что это за друг или родственник), что-то случилось, выбили нашего непробиваемого Спектра из колеи. Знай я, например, что там, в лабораторном комплексе, кто-то из моих знакомых — тоже бы психовала не на шутку.

— Признаков жизни датчики не обнаруживают, — кратко произнес Джон.

— Понятно, — Спектр отвернулся, чтобы мы не видели его лица. — Известно, что они искали?

— Думаю, в лабораториях много чего интересного имеется, — задумчиво произнес Эдвардсон/ — Cами понимаете, помимо официально объявленного поиска древних технологий корпорация занималась разработкой вирусного оружия. Это, конечно, хранилось в большой тайне, хотя и ни для кого не секрет. В лабораторном комплексе есть некая «Зона 18», куда допуск разрешен только определенному кругу лиц. Насколько мне известно, с теми, кто пытался проникнуть туда незаконным путем, происходили различного рода несчастные случаи.

— В общем, от них просто избавлялись, я так понимаю. Недоумение вызывает лишь тот факт, что никто из персонала не поднял бучу по этому поводу, — вступила в разговор я.

— Капитан, мы же не герои, а обычные работники. У нас есть семьи, которые надо кормить. Зарплата здесь очень хорошая, работа непыльная. Главное? не лезть, куда не просят, и не любопытствовать о происходящем в «секретном отсеке».

— Ясно. У нас это называлось «моя хата с краю, ничего не знаю». А сейчас вы решили нам все это рассказать, потому что испугались, что я все равно все узнаю, но в таком случае, буду говорить с вами уже другим тоном и другими методами. Сволочь вы трусливая, ну да ладно, сейчас не об этом. Нам нужно как можно скорее попасть в этот ваш «лабораторный комплекс». Шаттлы работают?

— Работают, работают. Только мы в комплекс не совались — зачем оно нам? Вы военные — вам и разбираться.

Мы тем временем подошли к гражданским постройкам. Познакомившись с главой колонистов — турианцем, мы разбрелись по небольшой площади в ожидании, когда нам приготовят шаттл. Я осматривалась в поисках чего-либо подозрительного. Ну и заодно отвлекала на себя внимание всех присутствующих, поскольку на будущего спектра-человека таращились куда больше, чем на неприметную кварианку и обычного на вид турианца, которые сейчас наверняка применяют свои технические навыки для того, чтобы не совсем законным путем узнать все необходимое. Из-за какого-то контейнера до меня донеслись чертыхания и ругательства. Завернув за угол, я обнаружила нашего Спектра, который как-то лихорадочно бегал пальцами по клавиатуре инструментрона.

— Давай же… Ну, отвечай… Скажи, что ты не там, скажи… — видимо, не дождавшись ответа, турианец с приглушенным рыком шарахнул кулаком о металлическую стену и сполз по ней на пол, закрывая глаза.

— Найлус...

— Уйди!!! — рявкнул он на меня, закрывая лицо руками. Такой безвольный и абсолютно потерянный вид абсолютно не вязался с обликом грозного Спектра, к которому я так привыкла. Хочу обратно прежнего Найлуса.

— Что с тобой случилось? Если тебе плохо, то, возможно, лучше остаться… — начала было я. Ожидаемого добилась — зеленые глаза уставились на меня с такой яростью, что мурашки по коже пробежали. Ух-х-х! Вот такой Найлус мне как-то больше нравится. — Итак, ты собираешься мне объяснить, что именно происходит?

— У меня... сестра здесь... Лиззель Крайк... Сейчас как раз её смена... — турианец говорил отрывисто, делая большие паузы между словами.

— Кем она работает? — задала очередной вопрос я. Надо же знать, кого именно мы ищем.

— Лаборантом... работала...

— Не говори в прошедшем времени, — покачала головой я. — Еще ведь ничего не ясно.

— Хватит меня утешать. Ты же сама слышала, что они сказали: живых в комплексе не обнаружено.

— Точнее, здешние датчики ничего не регистрируют. А что происходит на самом деле, мы можем узнать, лишь проникнув в комплекс. Кроме того, совсем не факт, что она еще там. Наверняка из этого комплекса есть масса путей отхода, и она запросто могла воспользоваться одним из них. Не раскисай, а то всерьез на «Нормандию» отправлю. И, будь добр, о таких вещах рассказывать сразу, — я поддалась какому-то внутреннему инстинкту и, протянув руку вперед, осторожно погладила турианца по гребню. В ответ раздался звук, похожий на мурчание. Ну точно котенок! Маленький, обиженный котенок, у которого отобрали клубок с любимыми нитками. Несмотря на то, что ассоциация в сложившейся ситуации была неуместной, она все равно проявилась. Правда, улыбку мне удалось скрыть.

— А смысл?

— А какой смысл переживать все в одиночку, накручивать черт-знает-что раньше времени и, вдобавок, на мне отыгрываться?

— Не знаю, что на меня нашло. И почему я сейчас тебе все это рассказал. Прости, — тихо произнес он, вставая на ноги и протягивая руку мне. С благодарным взглядом приняв эту символическую помощь, я выпрямилась.

— Все нормально, Найлус.

— А я считаю, что это ненормально — демонстрировать свои слабости, — Спектр улыбнулся.

— Слабости? Хм… не думаю. В целом, чувства демонстрировать и переживаниями делиться с кем-то надо. Другой вопрос — что надо выбрать для этого человека, который готов слушать твое нытье, при этом не издеваясь и не разбалтывая об услышанном на все четыре стороны. Что же насчет слабости… Иногда наша слабость оборачивается нам на пользу. Ради дорогих и любимых людей мы совершаем вещи за гранью возможного. Пусть мы не всегда ведем себя благоразумно и даже порой безрассудно, но… мы такие. А если тебе это не нравится — то можно только посоветовать идти в прямо противоположный лагерь.

— В смысле?

— В том, что «Властелин» с радостью избавит тебя от всего хорошего, что есть в тебе.

«Как Сарена», — тихо шепнул голос в голове. Я не произнесла эту фразу вслух, но все же Найлус каким-то немыслимым образом догадался, что именно я проговорила мысленно самой себе.

— Знаешь, таким, как Артериус, я все-таки быть не хочу. Сколько раз уже было у меня на заданиях, что… Ситуация возникает, когда есть простой путь, но для этого надо пожертвовать несколькими жизнями, а есть тот, что посложней, но для следования по нему придется поднапрячься… сколько раз хотел сделать так, как проще и… Сама видишь.

— Потому что ты знаешь, что чувствует человек, когда теряет кого-то близкого. Наверное, знаешь, каково это — оказаться в безвыходной ситуации только потому, что какому-то левому персонажу, к которому ты отношения не имеешь, что-то понадобилось, а твоя жизнь стала разменной монетой. Где-то глубоко в душе, сам не осознавая этого, ты задумываешься: что будут чувствовать люди, которые по твоей прямой вине лишатся близких? Уж точно не благодарность. И какая же от тебя польза галактике, если в итоге какие-то абстрактные подвиги вроде найденной базы данных перечеркиваются реальным горем других живых существ.

— Как-то точно у тебя получается сформулировать. Правы были Индриа с Арктусом — видишь всех на три сантиметра под кожу.

— Не всех, — тихо произнесла я, вспоминая Райну. — Слышишь сигнал? Шаттл готов, пойдем.

Мы вышли из-за контейнера и пересекли заставленную такими же контейнерами площадь. У дальнего ее конца располагалась посадочная площадка и начиналась дорога. Благо, что в отличие от игры, нам предстояло ехать по ней не на «Мако», а на шаттле, которым управляет автоматика.

Быстро собрав остальную компанию, мы забрались в шаттл. Едва он тронулся с места, равнодушный механический голос ВИ произнес: «Расчетное время прибытия — двадцать три минуты». Я села на скамейку и закрыла глаза. Просто почему-то навалилась жуткая усталость от бездействия.

— Рин, нам надо поговорить. Я тут взломала несколько систем и терминалов, пока никто не видел...

Ну да, я помню… Отосплюсь на том свете, я так и думала!

— О, Тали, ты молодчага! Я об этом и не подумала. Там есть что-то интересное или то, что нам может помочь?

Тали кивнула и включила инструментрон.

— Некоторое время назад учеными корпорации была обнаружена уникальная форма жизни — торианин. Судя по записям, ему около пятидесяти тысяч лет. Его индивидуальной способностью является возможность телепатического контакта и психокинетического воздействия на любые разумные формы жизни, — начала зачитывать нам Тали скачанную с терминалов информацию.

— Стоп. Тали, ты хочешь сказать, что эта информация хранилась в колонии?

— Нет, конечно. Я нашла удаленную точку доступа в сети и скачала часть данных с терминалов лаборатории, используя микросигнатурную детектромагнитную... простите, — Тали заметила, что мы перестали её понимать. По крайней мере, я, Эшли, Рэкс и Ричард точно перестали. А это уже половина команды.

— То есть, ты стянула данные с лаборатории с помощью какой-то хитровыебанной системы удаленного доступа, я правильно поняла?

— Да. Также я дистанционно разблокировала все двери, чтобы у нас не возникло проблем с передвижением по комплексу. Вот только в самый нужный нам «секретный отсек» мы попасть не сможем.

— Это почему?

— Там высший уровень защиты — вход только определенным лицам со специальной магнитной картой.

— Подожди, а в других секторах разве не так?

— Просто для обычных дверей есть определенные исключения в программах. Допустим, самое простое: многие двери в магазинах открываются при пожарной тревоге. Влезаем в программный код, инициируем эту пожарную тревогу — и готово. А здесь все иначе. Проигнорированы все правила безопасности, но именно это делает нужную нам дверь неуязвимой для взломщиков. По крайней мере, я не знаю, как нам войти.

— Значит, вот как? Мы в заднице? — Гаррус закончил настраивать прицел своей снайперки и отвлекся на наш с Тали разговор.

— Так, Гаррус, не надо ныть раньше времени. Думаю, способ есть. По прибытии в комплекс осмотрим, что там и как.

— Я не ною, я констатирую факт, капитан. Так понимаю, противный выход — это вернуться назад. Осталось найти вонючий, — снайпер подмигнул нам и снова вернулся к возне с винтовкой. Калибровщик, блин, все время с чем-то возится… Шутку мою про два выхода в случае, если вас съели, вовремя припомнил, гад. Чую, что действительно будет что-то вонючее впереди… Я ведь помню, какой зеленой жижицей, пардон, блюют ползуны. Так, а может, зря я не взяла шлем? Хотя нет, шлем мне половину обзора закроет и слух отрубит начисто. Увы, но даже в последней модели «Хищника», надетого на мне, шлемаки в этом плане подкачали. Интересно, это только у людей такая проблема или у остальных тоже, но они привыкли? Впрочем, ребята-то тоже носят шлемы так, будто с их надеванием ничего со слухом не происходит… То ли я мнительная, то ли у меня со слухом что-то не так…

— Тали, какая есть ещё информация по торианину?

— Местоположение объекта — нижний уровень «зоны 18», кодовое название — Бездна. Проводимые опыты — изучение образцов ДНК, исследование реакции на радиацию, отравляющие вещества... тыры-пыры в таком же духе... вот... исследование возможности взаимодействия и подчинения. Двести подопытных, гибель восемьдесят процентов, подчинение объекту и дальнейшая генная мутация — двадцать процентов... — Тали замолчала, переваривая сведения.

— Подожди, получается «Генетикс орэвион» ставила опыты на собственных сотрудниках?

— Получается, что так.

— И большая часть передохла. А оставшиеся превратились в зомбаков, и я сейчас их всех убью, — усмехнулся ящер.

Найлус содрогнулся при словах Рекса. Я положила руку Спектру на плечо.

— Не обращай внимания. Тали, как нам лучше действовать?

Как-как… Убивать Торианина. То ли к добру, то ли к худу, но он располагался не под колонией, а под лабораторным комплексом. Что, кстати, было логично. Вот только про игровые карты местности, более-менее выручившие меня на Иден Прайм, теперь придется забыть и действовать с отрывом, так сказать, от канона.

— Я предлагаю зайти через этот вход и наладить для начала систему видеонаблюдения на посту охраны. Так мы сможем узнать, что происходит, и найти выживших.

— А ты сможешь?

— В системе нет никакой дополнительной защиты. Обычные видеокамеры «Ирессон». Дорогие, качественные, но... обычные. Взломать пароль и изъять записи — дело пары секунд.

— Хорошо, что ты с нами...

Кварианка сдержанно кивнула, но было заметно, что похвала ей понравилась.

— Стыковка с доком пункта назначения успешно завершена, — опять этот жуткий голос ВИ под потолком. Что ж, по крайней мере двадцать три минуты были нами не совсем впустую потрачены. Мы вышли из шаттла. Мама Миа! И здесь такие же коридоры, как и в колонии. Серые, унылые, скучные, одноообразные и низкие. На игровом Феросе, по крайней мере, были многометровые потолки, а здесь я могла дотянуться до них рукой, подпрыгнув. Гнетущее впечатление это все производило, если честно…

— Тали, где этот пост охраны?

— Прямо по коридору первая дверь направо. Пройти мимо невозможно.

— Эх, Тали, для меня нет ничего невозможного...

Впрочем, до комнаты охраны мы добрались без всяких приключений. Большая комната, в которой насчитывалось около тридцати экранов. Тали быстро подкрутила что-то в рядом стоящем генераторе, и вскоре мы получили вполне нормальную картинку всего комплекса, кроме «зоны 18». На всех камерах фиксировалась одна и та же картина: трупы и геты. Найлус тихо выдохнул сквозь зубы.

— Тали, ты останешься здесь. Не спорь, — я жестом заставила кварианку помолчать, — будешь наблюдать за нами через камеры и сообщать о том, что нас ждет за углом. Находясь на посту охраны, ты пригодишься гораздо больше, чем в боевой группе. С Тали останутся двое — Рекс и Кайден.

Оба возмущались, но я не намерена была менять свое решение. Рекс мог начать пальбу во все, что движется, поэтому для поисков выживших не подходил уж точно, а Кайден немного разбирался в технике, довольно хорошо стрелял и использовал биотику. Так что, при случае, поможет с камерами, если понадобится, и отобьет нападение. В том, что кто-то обязательно попробует напасть, я не сомневалась: довольно легко понять, кто и откуда координирует наши действия. Оставив ребятам бронебойных и противопехотных брусков-патронов для каждого оружия и несколько гранат на всякий случай, мы двинулись по неприметному коридору — именно этот проход, по словам Тали, вел к «Зоне 18».

В довольно быстром темпе мы прошли несколько коридоров и комнат, по пути убивая гетов, благо наш гений механики предупреждала о засадах и всевозможных «сюрпризах». В одном из помещений нам пришлось разделиться и завершить осмотр отдельных коридоров-тупичков поодиночке. Именно тогда со мной на связь вышла Тали:

— Рин, пройди вперед и налево. Там кто-то есть. Не геты.

Последовав рекомендации подруги, я завернула за угол и была сбита с ног выстрелом из дробовика.

— Ай, ёб твою... — вырвалось у меня, когда я уже лежала на полу, на всякий случай окутавшись биотическим пламенем. На всякий случай — потому, что успела распознать по звуку, что дробовик не принадлежал гету. У них оружие издает немного специфический звук, я бы поняла… Но все-таки обидно было получить выстрел в упор, признаться — по собственной тупости. Надо было осторожно выглянуть за угол или просто бросить туда «подъем». Вреда бы он не нанес, но разговаривать с индивидом, болтающимся под потолком, намного проще, чем со стоящим на ногах гуманоидом, у которого в руках дробовик.

— П-прости, я думала, что это гет, — девушка-турианка подошла ко мне и протянула руку, помогая подняться. Я тряхнула головой, оперлась руками на пол и села. После чего уставилась на турианку, пытаясь ее рассмотреть. Турианка как турианка. Простая броня местной охраны, в руках — дробовик, на лице — черно-белая татуировка, точно такая же, как у Найлуса.

— Дура совсем? У них же лампочки на голове! — негодующе фыркнула я, но руку, протянутую мне, приняла. Когда поднималась на ноги, возникло странное ощущение… Кхм, неужели передо мной Лиззель Крайк? А что, если я ошиблась?

— А хрен поймешь — здесь темно. Да и ты хороша — пилишь напролом, хоть бы вякнула что-то, — ура, она-таки владеет молодежным сленгом. Впрочем, учитывая, что на вид ей… А сколько ей на вид? Проблема в том, что я до сих пор не могу отличить взрослого турианца от подростка. Гаррус старше меня на два года, Найлус — на полтора десятилетия, а Арктус вообще в деды годится. Так вот — для меня они ОДИНАКОВЫЕ. То есть, внешность я различаю, а об остальном могу догадаться только по характеру и манере поведения. Если брать эти критерии, то передо мной представитель молодняка.

— Ага, а вдруг там, в темноте, гет? — задала встречный вопрос я.

Мы с турианкой глянули друг на друга и расхохотались. На этот шум из-за угла выглянула моя команда. Верней, они наверняка кинулись к нам на звук выстрела, но сейчас, увидев, что мы смеемся, замерев друг напротив друга, поняли, что ничем серьезным здесь не пахнет. Не прошло и секунды, как Найлус кинулся к турианке, заключая ту в нежные, но крепкие объятия.

— Лиз, ты... живая... о, Духи. Я уже боялся, что…

— Ага, ага. Чего мне будет то? Паре гетов меня не завалить. Если бы я хотела — давно бы выбралась. Но есть одно дело... — Лиззель, видимо, только сейчас вспомнила, что не один на один с братом, после чего осеклась и посмотрела на меня.

— Ах да, вы же ещё не знакомы. Это Лиз, моя сестра, а это капитан Айрин Шепард, капрал Ричард Дженкинс, сержант Эшли Уильямс и Гаррус Вакариан.

— Короче, Рин, Рич, Эш и Гаррус. Поменьше официоза, коллега, — дружелюбно усмехнулась я. — Так что за дело-то? Небось, как-то связано с «Зоной 18», да?

— Я работаю здесь лаборантом, — тихо произнесла девушка. — А, на это не обращайте внимание: экспроприация — не воровство, а мне почему-то показалось, что лабораторный халат немного не по нынешним временам защита…

— Наша девчонка, — в один голос признали мы с Ричем. Гаррус снова отвлекся на любимую снайперку, а Эшли предпочла не участвовать в разговоре.

Тем более, что Лиз продолжила говорить:

— Некоторое время назад я обнаружила исчезновение части сотрудников в общих лабораториях. Взломав некоторые терминалы, узнала о том...

— Что над ними проводят опыты в «Зоне 18». Про торианина тебе что-либо известно?

— Хорошо, значит ты уже обо всем знаешь. Так вот, геты здесь из-за него. С ними было несколько десантниц-азари, пять или шесть. Я прослушивала их переговоры, пока меня не засекли. Пока отбивалась, связь была потеряна.

— Как туда пробраться?

— В том то и дело, что никак.

— Лиз, не тупи, а? Не разочаровывай великую команду нашу, зря мы, что ли, сюда перлись? Должна же быть какая-то вентиляция, мусоропровод, канализация, в конце концов.

— Вонючий выход, да? — подал голос за моей спиной Вакариан.

— Ну... — Лиз в задумчивости потерла переносицу. — Я ещё не дошла непосредственно до входа, но у меня есть подробная карта — могу показать. Может быть, ты что-нибудь найдешь.

— Отлично, показывай.

— Блин, быстро же они спелись, — хмыкнул Рич.

— Потому что похожи до безобразия, авантюристки хреновы, — поставил нам диагнозы Найлус, с опаской глядящий на то, как мы с его сестрой изучаем карту. Ну да, знает же уже, что сейчас во что-нибудь вляпаемся, ибо такова моя природа…

— Ну да. Что наша Рин — все время куда-то влипает, даже по дороге из каюты в столовую, что твоя сестра — нормальные работники убежали, кто выжил, а она пошла доказательства искать.

— А ну замолчите, оба! — рявкнули мы с Лиз в один голос.

И снова уставились в план «Зоны 18», не обращая внимания на впавших в ступор Рича и Найлуса.

— Какое единодушие… — ехидно пропела Эшли, но в перепалку не полезла.

И тут я заметила то, что нам нужно.

— Лиз, что это такое?— я ткнула пальцем в заинтересовавший меня маркер карты.

— Нет, без вариантов. Дренажная галерея. Сверху этот поток воды кажется совершенно спокойным, но на глубине полно водоворотов. Глубина канала около семнадцати метров. Между «секретной» частью и «нашей» — решетка, опускающаяся вглубь на семь-восемь метров. Ни у кого из вас так глубоко нырнуть не получится.

— Мечта водолаза, — я усмехнулась. — Веди ка ты меня к этой решетке, Лиз. Отряд, на выход!

Примечания:

Ну вот, собственно. Кое-что чутка подправила, кое-что кое-где добавила, и что-то в итоге получилось.