Багровый барсук (джен)

Над Страной Цветущих Мхов солнце прошло зенит и начало медленно спускаться по западному небу.

В густом пологом лесу, через который мчались Александр и остальные члены Лесного патруля, это небесное зрелище почти не было видно. Еще меньше, должно быть, было заметно с лесной тропы, где маршировал Махус со своим отрядом. Однако их колонна внезапно остановилась, и лис свистом дал леди Мине знак спуститься вниз.

Алекс присел на широкой ветке ясеня, глядя на замершее войско.

— И что же, по-твоему, все это значит?

— Один способ узнать это, — ответила Мина и стремительно опустилась с ветки на землю. Алекс подал сигнал, чтобы его собратья по Рэдволлу не разбежались слишком далеко друг от друга во время этого привала, и последовал за Миной вниз.

— Мы поворачиваем на запад, — объявил Махус, когда две белки добрались до него.

— Мы идем всего полдня, — заметил Алекс. — Если захотим, мы можем еще идти на север. Лес еще будет нам хорошим прикрытием.

Махус покачал головой.

— Мы не сбавляли хода даже в этом лесу. Моя цель — как можно быстрее добраться до Саламандастрона и воссоединиться там с лордом Уртбладом. Я считаю, что мы достаточно удалились от Рэдволла, чтобы избавиться от любой погони. Я хочу повернуть и отправиться через западные равнины, после того как мы немного отдохнем здесь.

Алекс был вынужден не согласиться.

— Тебе все равно придется обойти горы. Разумнее держаться леса, и ждать поворота на запад, пока не кончится прикрытие. Иначе вы слишком долго будете на открытых равнинах.

— Я не буду огибать северную или южную часть хребта, чтобы добраться до побережья, — пояснил Махус. — Лорд Уртблад говорил о более прямом маршруте. Найти его сложно, но если мы сможем, это сократит нам несколько дней пути. И я не думаю, что Уртфист станет преследовать нас прямо через равнины, даже если узнает, что мы выбрали именно этот путь.

Александр посмотрел на Мину.

— Ты тоже командуешь здесь. Что ты скажешь на это?

Мина некоторое время молча размышляла.

— Кажется, я знаю, что имеет в виду Махус. Он прав, нам придется повернуть на запад.

Алекс поджал губы, затем кивнул.

— Только учтите, что с этого момента мы не сможем обеспечить вам никакого прикрытия. Там, где нет деревьев, от нашего патруля толку мало.

— Я понимаю, — сказала Мина. — Но нам довольно и помощи, которую вы нам уже оказали.

— Я никак не могу убедить тебя вернуться с нами в Рэдволл, Мина? Мы были бы очень рады.

— Ну, Уртфист — точно нет, — она взяла лапу Александра в свою. — Ты знаешь, что я не могу вернуться, даже если бы это было безопасно. Мое место — в войсках лорда Уртблада. Я отправлюсь в Саламандастрон вместе с Махусом. Иное для меня немыслимо.

— Я знаю. Просто решил спросить.

Алекс поднял голову, и жестом велел Элмвуду слезть вниз и присоединиться к ним.

— Элмвуд, Махус и Мина решили, что им нужно покинуть лес и повернуть на запад. Я хочу, чтобы вы организовали оборонительный клин под пологом к югу отсюда. Если Уртфист придет сюда, мы постараемся, чтобы он был слишком занят и не заметил, что его добыча изменила курс. Я слышал, что его зайцы-следопыты хороши, но трудно уследить за чем-либо, когда ты уворачиваешься от стрел сверху. Выстроив оборону, удерживайте ее до заката, когда станет слишком темно для хорошей стрельбы. Если к тому времени не будет никаких признаков преследования, отправляйтесь в аббатство, чтобы узнать, как там идут дела. Я назначаю тебя командиром патруля.

— Сэр?

— Я не вернусь в Рэдволл, — заявил Алекс своему заместителю. — Когда Мина и Махус отправятся в путь через западные равнины, я буду с ними, — он взглянул на мечника, — если ты не возражаешь?

— Совсем нет, — ответил Махус. — Я видел, как ты стреляешь. Трудно отказаться от такого лучника.

— Что бы он не говорил, — заметил Элмвуд, — аббатиса запретила тебе идти в Саламандастрон.

— Это было раньше. Все изменилось. С этими зверями я нужен больше, чем в Рэдволле.

— Тебе легко говорить. А мне придется объяснять ей, почему ты не с нами. Что я ей скажу?

— Скажи ей, что если переживу эту затею, то в конце концов вернусь в Рэдволл, и тогда она может отчитывать меня, сколько захочет.

— Вряд ли это ее удовлетворит, сэр.

— Ну, тогда придумай что-нибудь получше! Теперь ты глава Лесного патруля. Поступай по своему усмотрению.

Элмвуд посмотрел Алексу прямо в глаза.

— Почему ты думаешь, что я не брошу все и не пойду с тобой?

— Потому что я приказал тебе не делать этого.

— И ты думаешь, что я буду тебя слушаться.

— У тебя есть другое предложение?

Элмвуд долго молчал.

— Да, — сказал он наконец, — есть. Но ты же знаешь, что в конце концов я сделаю то, о чем ты просишь. Я никогда не смогу ослушаться тебя.

Алекс похлопал своего старого друга по плечу.

— Я твой должник, Элмвуд.

— Да. Большой. Но только вернись целым и невредимым, и этим уже оплатишь долг.

Элмвуд бросил последний взгляд на леди Мину, а затем, не говоря больше ни слова, развернулся и помчался к верхушкам деревьев.

Мина посмотрела на Александра.

— Ты не должен был этого делать.

Он вернул ей взгляд своих ярких глаз.

— Да, это так.

* * *

Во второй раз за этот день Рэдволл был открыт для осмотра зайцами Долгого патруля. На этот раз, однако, это была не просто троица, поспешно пробежавшая через аббатство, а целых четыре десятка. Уртфист разместил более дюжины на вершине стены, а остальных расставил группами по всем лужайкам и в главном здании. Все зайцы вели себя радушно, но они все равно казались оккупационной силой в большей степени, чем когда-либо были войска Уртблада.

Заставив себя сохранять любезность, Ванесса пригласила Уртфиста и его офицеров на поздний обед с руководителями аббатства в Пещерном зале. К ее легкому удивлению, он отказался, предпочтя остаться на свежем воздухе, где, как он выразился, «никто не сможет застать меня врасплох в замкнутом пространстве». Поэтому, наскоро накрыв длинный стол, они расположились на южной лужайке.

Уртфист едва притронулся к блюдам из Рэдволла. Очевидно, еда не занимала его мысли. А вот его зайцы, как только увидели, что будут черпать из тех же мисок и кувшинов, что и жители Рэдволла, набросились на еду со всем пылом, которым славился их род.

— Извините, если мы показались вам слишком подозрительными, мэм, — обратился майор Саффорд к Ванессе. — Не хочу показаться неблагодарным за ваше гостеприимство, но, учитывая все, что происходит, я уверен, вы можете понять, что мы ставим безопасность выше вежливости.

— Я рад, что вы наконец-то образумились, настоятельница, и выгнали ту нечисть из своего дома, — молвил Уртфист. — Теперь мы можем начать совместную работу по борьбе с тем злом!

Ванесса быстро подняла лапу.

— Минуточку, лорд. Прежде чем все пойдет дальше, давайте поймем друг друга. Я приказала войскам вашего брата покинуть Рэдволл только потому, что вы угрожали осадить наше аббатство, пока они там остаются. Я не выбираю ничью сторону. Совсем наоборот. Пока этот вопрос не будет улажен между вами и вашим братом, Рэдволл не будет вступать в союз ни с одной из сторон.

Глаза Уртфиста расширились.

— После всего, что я вам рассказал…

— Мы слышали столько противоречивых вещей, что не можем сказать, где кончается правда и начинается ложь — или заблуждение. Поэтому не нам разбираться, кто прав, а кто виноват. Рэдволл сохранит нейтралитет в надежде, что вы и ваш брат сможете уладить свои разногласия ради блага всех земель.

— Тогда почему вы вообще пригласили нас внутрь? — спросил Уртфист.

— Пока вы с нами, мы можем быть уверены, что вы не охотитесь за нашими бывшими гостями с намерением причинить им вред. И вы сами сможете убедиться, что мы не позволим никому из войск вашего брата оставаться здесь гарнизоном… это условие должно распространяться и на вас, лорд. Мы не откажем вам в гостеприимстве после ваших долгих странствий, но мы не можем допустить, чтобы вы оставались здесь не более чем на время. Тогда вы и ваши зайцы тоже должны покинуть Рэдволл и не возвращаться, пока вы и лорд Уртблад не уладите свои разногласия.

— А. Так как скоро ваше гостеприимство иссякнет?

Ванесса поджала губы.

— Это ставит меня перед выбором, милорд. По правде говоря, я не могу допустить, чтобы вы остались здесь надолго, после того как отказали солдатам вашего брата в разрешении остаться здесь. С другой стороны, моя главная задача — предотвратить войну, если я вообще в состоянии это сделать. Пока вы здесь, я могу знать, что война еще не началась. Отчасти я склонна разрешить вам бессрочное пребывание в Рэдволле, если это позволит вам и лорду Уртбладу не ссориться.

— Вы сильно ошибаетесь, аббатиса, если полагаете, что война еще не началась. Ложь — это оружие, столь же верное, как мечи и копья, и мой брат орудует им с подлинным мастерством. Но если вы больше всего боитесь кровопролития, уверяю вас, оно тоже уже началось. Я оставил двадцать добрых зайцев охранять Саламандастрон, но их не хватило бы, чтобы выстоять против орды моего брата. Даже сейчас, когда мы разговариваем, я боюсь, что жизни этих благородных зверей потрачены на гиблое дело. Это война, аббатиса, и не заблуждайтесь на этот счет!

— Я уверена, что среди последователей вашего брата найдется немало тех, кто скажет, что лорд Уртблад по праву владеет троном Саламандастрона. Я не знаю достаточно о том, что происходит, чтобы иметь то или иное мнение. Или, возможно, мне следует сказать, что я знаю слишком много, но я не могу разобраться во всем, что нам говорят!

— Может быть, вы все же задумаетесь, прав ли я? — спросил Уртфист.

— Иначе вы бы сейчас здесь не сидели, — ответила Ванесса. — Я изо всех сил стараюсь понять и вас, и Уртблада. Мы должны сделать свои собственные выводы.

— Вы еще достаточно не слышали? А что нужно? Кровавые трупы у дверей аббатства?

— Если я правильно помню, вы сами грозились кое-кого зарезать. К счастью, этого удалось избежать. Теперь давайте посмотрим, какое еще кровопролитие мы сможем предотвратить. Вы, кажется, убеждены, что ваш брат истребит зайцев, которых вы оставили в Саламандастроне. Что, если вы ошибаетесь? Если Уртблад пощадит их, разве это не станет основой, на которой вы оба сможете вступить в переговоры друг с другом?

— Я не ошибаюсь, — уверенно заявил Уртфист. — Если он попытается войти в Саламандастрон, они будут сражаться до смерти.

— Тогда, возможно, вам не следовало давать им такую команду. Ваш брат сможет сказать, что они сами виноваты, что пытались выгнать его из дома и отказались с ним общаться. Давайте предположим худшее: произошла битва, и все ваши зайцы погибли, несомненно, вместе со многими войсками Уртблада. Что вы будете делать? Вероятность того, что вы с четырьмя десятками зайцев сможете отвоевать гору, очень мала, а того, что вы все погибнете при попытке штурма, очень велика. Разве это не достаточная причина, чтобы отказаться от открытой войны с братом?

— Вы хотите, чтобы я заключил мир с чудовищем, убившим моих верных солдат?

Ванесса огляделась по сторонам.

— Сейчас я вижу Лорда-барсука и сорок зайцев, которые все очень даже живы. Я бы хотела, чтобы вы все оставались такими же.

— Какой ценой, аббатиса? Есть вещи и похуже смерти. Например, жизнь в рабстве. Неужели я буду стоять в стороне и ничего не делать, пока зло моего брата закрепится на Саламандастроне и распространится по всему побережью? Я скорее отдам свою жизнь в борьбе с таким злом, чем буду жить трусом. Мы — воины. Доблестная смерть в бою нас не страшит.

— Возможно, нет, лорд. Но умереть можно только один раз. Должен быть какой-то способ, чтобы вы с Уртбладом мирно встретились и обсудили свои разногласия.

Уртфист покачал головой.

— Мой брат тщательно устроил это предательство. Сейчас он далеко от меня и, наверное, владеет Саламандастроном. Он не выйдет оттуда, если только не встретится со мной на поле боя. Он уже позаботился об этом.

— Для битвы нужны две стороны. Милорд, не могли бы вы остаться здесь, пока мы не отправим гонца из Рэдволла, который сможет отправиться на побережье, а затем вернуться и рассказать нам, что именно там происходит? Это также позволит передать вашему брату, что вы хотите поговорить с ним…

— Единственным предметом разговора между нами будут наши клинки, — прорычал Уртфист.

— Неужели вы не можете хотя бы подумать о наших предложениях? — спросила Ванесса, раздраженная упрямством барсука.

— Вот что произойдет с вашей затеей, — произнес Уртфист, наклонившись через стол к рэдволльцам. — Вы пошлете своего гонца, а мы с зайцами будем сидеть и ждать. Когда пройдет полсезона без его возвращения, вы пошлете другого гонца, чтобы узнать, что случилось с первым. И еще полсезона пройдет без вестей. Сколько бы вы ни ждали, сколько бы гонцов ни посылали, вам это не поможет, потому что мой брат не позволит им уйти из Саламандастрона живыми. Он получил свою награду. Теперь ему все равно, что вы о нем думаете: у него есть крепость и прибрежные земли.

— Мы не узнаем наверняка, если не пошлем кого-нибудь, верно? — мягко возразил старый Арлин.

— Вы только зря потратите жизни, аббат. Он убьет любого рэдволльца, что будет шпионить за ним.

— Я очень надеюсь, что вы ошибаетесь, — решительно произнесла Ванесса, — потому что прямо сейчас один рэдволлец сопровождает Уртблада.

— Тогда, боюсь, он — все равно, что мертвец.

— И все же мы должны это выяснить, — настаивала Ванесса. — Вопрос лишь в том, кого мы выберем для путешествия в Саламандастрон?

— Сколько времени понадобится одному из нас, чтобы добраться туда? — задался вопросом Джефф.

— Дольше, чем понадобилось бы зайцу, — сказал Тревеллер и повернулся к Уртфисту. — Милорд, может быть, предложение настоятельницы не такое уж плохое. В одном она права: если Саламандастрон в когтях у Его Кровавости, нам будет трудно его вернуть. Но Рэдволл все еще чист от его сброда нечисти, и я думаю, может быть, мы должны сделать своей задачей сохранить их в таком виде. Мы не можем остаться прямо в Рэдволле, но Страна Цветущих Мхов — большое место. Самое подходящее место для создания оборонительной базы. Ведь если мы потратим силы на тщетные попытки захватить Саламандастрон, кто сможет остановить его, когда он двинется сюда?

Уртфист оскалился.

— Я не буду жить изгнанником, пока такой недостойный зверь, как мой брат, претендует на честь, которой он давным-давно лишился!

— Это не будет чем-то постоянным, сэр, — поспешно вставил Тревеллер. — Но дело в том, что, пока большинство из нас остается здесь, небольшой отряд может быстро сбегать на побережье, посмотреть, что происходит в Саламандастроне, а потом вернуться сюда и доложить, что там происходит.

Уртфист задумался:

— Никто не выживет. Любой, кто решится прийти туда, будет убит.

— Сэр! Мы же Долгий патруль, в конце концов! Мы сможем подкрасться к их порогу, и они даже не узнают о нашем присутствии. Мы знаем местность вокруг Саламандастрона лучше, чем кто-либо из них…

— Кроме моего брата. Он будет очень хорошо охранять все подходы, можешь не сомневаться.

— Тогда мы подойдем как можно ближе. Мы все равно сможем сделать несколько стоящих наблюдений, даже если нам придется держаться подальше и не высовываться. Это все равно даст нам больше, чем сейчас.

Уртфист, казалось, обдумывал это.

— За то время, что вам понадобится, чтобы добраться туда, а затем вернуться в Рэдволл, положение дел может измениться настолько, что ваши наблюдения окажутся бесполезными.

—Имейте в виду, милорд, что патруль из трех-шести зайцев может двигаться гораздо быстрее, чем все мы во время нашего похода сюда. А еще теперь мы знаем, что, возможно, нет необходимости обходить все горы, чтобы добраться до Саламандастрона.

Уртфист поднял бровь.

— Ты говоришь о проходе Браудера через горы?

Тревеллер кивнул.

— Мы не смогли бы провести через него всю колонну, но небольшой патруль должен справиться. К тому же, если та вошь Браудер смог это сделать, то и мы сможем!

— Вы даже не знаете наверняка, что такой проход существует, — заметил Уртфист. — Браудер вполне мог солгать об этом, как и обо всем остальном.

— Патруль Мелани сказал, что, похоже, такая дорога есть. Конечно, они не прошли через весь путь, но Браудер точно знал, где он находится, а ему нужно было как-то попасть в Саламандастрон! Я готов поспорить на свои усы, что проход есть. Что скажете, милорд?

— Возможно... если вы сможете его найти. И помните, мой брат знает об этом проходе, так что его войска могут использовать его. По крайней мере, велика вероятность, что он будет его охранять. Это рискованное предложение.

Заяц-ветеран усмехнулся.

— Последние двадцать сезонов я многим рисковал, милорд.

— Что ж, — вмешалась Ванесса, — вам не обязательно решать прямо сейчас. Я бы посоветовала вам провести хотя бы эту ночь в нашем аббатстве. Уверена, вам всем не помешает отдых после ваших путешествий. Завтра вы сможете решить, хотите ли вы остаться здесь еще немного или отправиться дальше. А пока, пожалуйста, наслаждайтесь нашим гостеприимством. Мы сделаем все возможное, чтобы разместить вас и помочь вам в пути, когда придет время уезжать. Мы сделали это для лорда Уртблада и сделаем для вас не меньше!

— Благодарю, аббатиса, — Уртфист отодвинул в сторону недоеденную тарелку. — Ранее вы говорили о том, что нужно найти кровати для всех моих зайцев. В этом нет необходимости. Мы будем спать здесь, на лужайке".

— Вы уверены? — спросила Ванесса.

— Не беспокойтесь, мэм, — заверил ее Тревеллер, оглядывая пышный ковер зелени, расстилавшийся вокруг них. — Это лучшая кровать, чем многие из тех, что я смог найти для себя в Северных землях. Здесь нам будет уютно и хорошо, если только не пойдет дождь.

Арлин взглянул на безоблачное голубое небо.

— Это вряд ли, если только погода не изменится.

Уртфист встал, и майор Саффорд оказался рядом с ним.

— Милорд, вы хотели увидеть этого ласку сейчас?

Барсук несколько мгновений смотрел вдаль, ничего не отвечая.

— Нет, — решил он наконец, — думаю, будет лучше, если я не буду встречаться с нечистью лицом к лицу. Только проследите, чтобы с ним всегда был отряд Патруля, чтобы присматривать за ним. Что эти добрые звери будут делать с ним после нашего отъезда — их дело, но пока я в Рэдволле, я хочу, чтобы за ним очень внимательно следили.

* * *

Свой первый день свободы Смоллерт провел в лазарете вместе с Сирилом и Сайрусом.

Три зайца, которых Уртфист назначил следить за лаской, лежали на кроватях неподалеку; их расслабленные позы не скрывали того, что готовы действовать, если Смоллерт выйдет за рамки дозволенного.

Сестра Аврелия подошла к ним, несколько недовольная тем, что в ее лазарете расквартированы войска.

— Время обеда уже близко, — сказала она троице. "Почему бы вам, добрые зайцы, не спуститься вниз и не присоединиться к своим товарищам? Уверена, вы предпочтете поесть на лужайке, а не жонглировать чашками и тарелками на кроватях!

Их командир, сержант Траубер, отмахнулся от ее притворного беспокойства взмахом лапы.

— Не вижу особой разницы, где мы будем ими жонглировать — на лужайке или здесь, мэм. Нам хорошо и уютно там, где мы есть. И мне кажется, что мы почти только что закончили обеденную трапезу. Как часто вы в Рэдволле едите, во?

— Это только кажется так, потому что вы пообедали поздно, после того как большинство из нас уже поели. Но мы едим так часто, как нам заблагорассудится. Здесь, в Рэдволле, нет недостатка в еде и питье… хотя я знаю одного выдра, который изо всех сил старается создать его.

— Хо, вот как? — рассмеялся Траубер. — Я хотел бы познакомиться с ним. Похоже, он мне будет по душе!

— И я уверена, он будет рад познакомиться с вами. Он, наверное, ужинает с остальными. Почему бы вам не спуститься вниз? Просто спросите, где наш шкипер, или поищите зверя, чья тарелка наполнена выше всех остальных.

Траубер покачал головой.

— Хорошая попытка, мэм, но я должен остаться здесь. Приказ, знаете ли.

Сестра Аврелия вздохнула и подошла к двум кроватям, где Смоллерт сидел с братьями-мышатами. Сирил выжидающе посмотрел на нее.

— Ну что, они оставят нас в покое?

— Боюсь, не повезло, — ответила Аврелия. — Похоже, эти зайцы останутся здесь, пока вся их банда не покинет аббатство. Не волнуйся, Сирил, они не причиняют никому вреда. Думаю, лорд Уртфист просто хочет, чтобы несколько его солдат присматривали за нашим другом Смоллертом. Вот и все.

Смоллерт нервно сглотнул, оглянувшись через плечо на зайцев.

— Хорошо, что тот барсук не придет сюда за мной. Мне кажется, мы с ним не очень-то поладим…

Сирил похлопал Смоллерта по лапе.

— Не волнуйся. Мы не позволим тому хулигану что-то сделать с тобой!

— Да, — согласилась сестра Аврелия, — самое безопасное место для тебя, Смоллерт, — рядом с двумя нашими звонарями. Уртфист не посмеет причинить тебе вред при них.

Сайрус сел прямо на кровати.

— Значит ли это, что я могу встать и обойти аббатство вместе с Сирилом и Смоллертом?

Братья перестали называть ласку «мистер Смоллерт», узнав, что он на самом деле всего на несколько сезонов старше Сирила.

— Не сейчас, Сайрус.

— Но я был достаточно здоров, чтобы спуститься вниз сегодня утром и попрощаться с мистером Махусом!

— Это был особый случай. Помнишь, как ты ослабел, когда вернулся в лазарет? Надо было попросить кого-нибудь отнести тебя сюда.

— Я устал только потому, что столько дней провел в постели, — запротестовал Сайрус. — Вы сами сказали, что теперь, когда мне стало лучше, я должен больше ходить, чтобы восстановить силы!

— Да, это правда. Вот что я скажу. В зависимости от того, как вы будете чувствовать себя завтра, возможно, это будет твоя последняя ночь в лазарете.

Сайрус просиял.

— То есть, я снова смогу спать в своей комнате? И перестану носить эту ночную рубашку?

— Конечно. Ты даже сможешь ходить, куда захочешь, если только пообещаешь, что не будешь напрягаться и сразу же присядешь отдохнуть, если почувствуешь усталость или упадок сил. Ты не сможешь вернуться к звону в колокола в течение некоторого времени, но Маура уже неплохо делает это, так что мы позволим ей заниматься этим еще несколько дней.

— А Смоллерт сможет пойти со мной?

— Ну, куда бы вы ни пошли в аббатстве, я бы посоветовала вам держаться подальше от лорда Уртфиста. Думаю, Смоллерт совершенно прав, что они не очень-то поладят.

— Не беспокойтесь об этом, мэм, — серьезно пообещал Смоллерт. — Не надо дважды повторять, чтобы я не вставал на пути этого барсука. Если мы увидим, что он идет в нашу сторону, мы с ребятами мигом окажемся в другом месте!