Братство Плотвы (джен)

Иорбар, Туманные горы, июль 3018 г. Т.Э.

Раньше ведьмак мог себе представить такое только в очередном мутном спутанном сне после попойки с Эскелем и Ламбертом на зимовке. Но на этот раз он делал это наяву. А именно — бежал по горному склону, уворачиваясь от ударов булавы каменного великана да ещё и отчаянно стараясь не разбить яйцо размером почти с себя.

— ВОРЫ! УБЬЮ-У-У-У! — гремел великан по имени Хельф, и уже от его голоса Геральт подпрыгивал и спотыкался. Если бы не знак Квен, он бы уже давно кокнул яйцо — а это означало, что заказ похерен, вознаграждения он не получит и все сраные мучения были абсолютно зря. Яйцо гигантского орла, этого реликта с восточных склонов Мглистых, нужно было доставить заказчику целёхоньким и невредимым.

Склон был открытым, и Хельфу было несложно разглядеть ведьмака и тем более вмазать дубиной. Но ели и сосны на горном лугу попадались всё чаще, и у Геральта были хорошие шансы добежать до леса, где у гиганта появилось бы больше препятствий — у него были все основания подозревать, что в один прекрасный момент Квен не выдержит особо сильного замаха великанской булавой. К тому же Хельф был не единственной проблемой — этот край в сердце Туманных гор прозвали Великаньим Чертогом не из-за него одного, да и на обычного медведя или тролля нарываться было не очень здорово.

Наконец Геральт вбежал в достаточно густой лес и, продолжая петлять и уклоняться от фантастически вонючих ног Хельфа, нашёл себе наконец местечко под еловыми лапами за валуном, чтобы передохнуть — от столь эпического напряжения сил его ноги уже серьёзно ныли. Деревья укрыли его от главного врага — великан ещё какое-то время потопал по склону, а потом его сейсмические шаги стали удаляться.

Отдышавшись, ведьмак продолжил гонки с яйцом — уже без Квена. Но защищаться в лесу ему было особо не от кого — вспугнутая Хельфом живность разбежалась. Наконец он выбрался в долину к югу от Верхнего перевала, где тропы направо вели к Ирисному озеру, а налево — к отноркам печально известного Города гоблинов. Здесь яйцо с его мощной скорлупой уже можно было просто аккуратно катить, не опасаясь, что оно ускачет и разобъётся о какую-нибудь скалу.

Где-то минут через двадцать Геральт услышал над головой взмахи гигантских крыльев и увидел, как его накрывает мощная тень. Это значило, что состоится встреча с заказчиком — самым необычным в ведьмачьей жизни.

— Доброй охоты, Геральт из Ривии! — проклекотал огромный серо-жёлтый орёл, приземлившийся на лугу у средних размеров горного озера. — Я вижу, Гэндальф Серый не приврал о твоих способностях, — птица придирчиво присмотрелась к гигантскому яйцу и сказала: — Ты и впрямь отнял его у великана целым и невредимым!

— И тебе доброй охоты, Гваихир Ветробой, — ведьмак выпустил яйцо и отвесил орлу поклон, как его и предупреждали Элронд и союзные ему великаны. — Не окажешь ли и ты мне ответную любезность, вытащив меня из этой задницы? А не то как бы Хельф не привёл сюда своих дружков!

— Итак, яйцо с будущим наследником славного Гваихира в безопасности, а война между великанами и орлами из-за глупости Хельфа предотвращена, — молвил Элронд, вручая Геральту гонорар за спасение яйца. — Думаю, эти восемь золотых помогут тебе возместить проигрыш в кости Атли Паукобору.

— Это половина того, на что я рассчитывал, — сказал ведьмак.

— Что ж, у Имладриса и его союзников найдётся работа для ведьмака и на другую половину. После короткого отдыха, конечно, — ответил ему полуэльф. — Недавно к нам приехал Престадир, утверждая, что у него есть заказ, достойный Геральта из Ривии.

— Если этот заказ опять связан с грёбаным Ангмаром, то я не представляю, как люди Бродяжника сумеют рассчитаться за цену, которую я заломлю, — проворчал охотник на страховидл.

— Пока что можешь обсудить подробности с самим Престадиром, что ожидает тебя на восточной веранде, — сказал хозяин Ривенделла.

Восточная веранда Ривенделла была излюбленным местом для секретных переговоров, потому что рёв водопадов, срывающихся в долину, мешал всему и всяческому подслушиванию. Здесь ведьмак и нашёл Престадира — спецпредставителя Арагорна в Пустошах и Ривенделле, крепкого поджарого дунадана с острым подбородком.

— Рад видеть тебя в здравии, Геральт, — поприветствовал его следопыт. — Говорят, ты благополучно спас самое дорогое яйцо на свете.

— Самое дорогое птичье яйцо мне показывала одна чародейка в Хенгфорсе, где она путём магического обогащения корма добилась, чтобы курица буквально снесла золотое яичко. Слой золота, правда, на скорлупе был невелик, но всё равно короля Недамира впечатлило, и он пожаловал этой мазели целое имение. А потом соперница подпустила к ней в лабораторию изменённую заклятиями мышку, она махнула хвостом и... Так что это ерунда, — отмахнулся Геральт.

— Думаю, Элронд оповестил тебя, что я приехал с самой Митейтельской Стрелки, чтобы поговорить о деле, а не о яйцах Недамира... то есть его курицы, — поправился Престадир.

— Надеюсь, это дело не потребует проникновения в Ангмар. Если ты думаешь, что за три недели по этой стране можно соскучиться, то глубоко неправ, — ответил ведьмак.

— Практически нет. Речь идёт о горной долине Крусле Ланнан за Арадоровой погибелью, недалеко от границ Железной короны. Так что соваться прямо в лапы Мордирита и его палачей-колдунов тебе не потребуется, — обнадёжил Геральта дунадан.

— Тоже непростые места, — задумчиво сказал Белый Волк. — Кто там у вас завёлся?

— Сами хотели бы знать, — молвил Престадир.

— Не понял...

— Один из наших воинов, направленный в эти горы для связи меж Гат Фортниром и Ривенделлом, обнаружил башню, которую мы могли бы занять и использовать, но... Её невозможно открыть! Нетрау перепробовал всё, но там явно поработало чародейство! — рассказал дунадан. — На волшебников сейчас не положишься — Гэндальф Серый сгинул на Юге, Саруман Белый не отзывается ни на какие послания и перестал покидать свою башню, а у Радагаста неотложные дела в земле эгланов. А ведьмак, не в обиду тебе будь сказано, находится немного сродни колдуну...

— Что ж, если моё дело — просто проехаться туда-обратно и открыть башню, я не против. Поговорим о награде.

— Семь золотых короля Даина, — предложил Престадир.

— Двенадцать, — повысил ставку Геральт.

— Двенадцать золотых для того, чтобы открыть запертые двери? — осердился дунадан.

— Если бы этим всё исчерпывалось, вы бы не звали ведьмака. Зайди как-нибудь к Бильбо Бэггинсу — милсдарь историограф тебе расскажет, сколько может стоить открытие одной паршивой дверцы, — парировал Геральт.

В конце концов они сошлись на десяти, что окончательно покрывало проигрыш ведьмака да ещё и выводило его в плюс. Геральт также взял себе ещё пару дней на подготовку оружия и недостающих эликсиров. Наконец ранним утром над долиной Имладриса прозвучало уже хорошо знакомое читателю:

— Шевелись, Плотва!

Теперь путь ведьмака лежал на север, на Эттенские высоты. В эльфской крепости Глан Врайг Геральт подзапасся фуражом на случай более дальнего пути и посоветовался с комендантом Лайнеделем о дальнейших путях через горы Арадоровой погибели. Некогда какой-то великий воитель нарвался там на целую ораву троллей и бесславно кончил свою карьеру — тем аккуратнее теперь следовало быть Геральту.

Через Тирит-Рау — последний аванпост Свободных народов в этой глухомани — ведьмак сделал крюк на восток, так как кратчайший путь в Крусле Ланнан был перекрыт орками. Перейдя опасный брод в верховьях Митейтели, он свернул на запад, в сторону от склонов Мглистых, сделав остановку в лагере горняков-краснолюдов. За этим последовали ещё дня два пути по холмам и горам, где уже не редкостью были варги и орки — и на третий день ведьмак уже въезжал в нужное место.

Эта долина, как и многие на южной ангмарской границе, была достаточно глубоко "утоплена" меж скал, и ставить тут башню, верхушка которой была ниже этих скал, не имело смысла. Но башня здесь была — маленькая, обветшавшая, с облупившимися арнорскими звёздами и статуями каких-то коронованных милсдарей вокруг неё. Геральту она больше напоминала усыпальницу. Возможно, это и было святилище рудаурских времён, где погребали каких-то местных князьков. Проплывающие над башней багровые облака, надутые сюда ветром из соседнего Ангмара, не добавляли у ведьмака к ней симпатий. Совершенно никаких.

На ступенях башни сидел мужчина в плаще дунадана, но с опущенным капюшоном, и Геральт мог увидеть, что он лыс, как коленка. Увидев, что к нему приближается всадник с двумя мечами за спиной, незнакомый следопыт крикнул:

— Mae govannon! Так это ты всем известный ведьмак? Рад встрече! Моё имя Нетрау.

Нетрау был в этой долине кем-то вроде офицера связи, которого дунаданы направили, чтобы следить за кратчайшими путями между своей новой базой Гат Фортнир и эльфами. Но после того, как Голодир со товарищи разгромили большой орочье-горский карательный отряд, особой подмоги от Ривенделла им не требовалось, и милсдарь Нетрау мог позволить себе маяться всяческой хренотенью — например, разгадывать всевозможные загадки истории, связанные с заброшенной башней.

— Это место на языке горцев Рудаура зовётся Хранилищем Мечей — Крусле Ланнан. Возможно, тут был какой-то охотничий домик или воинский гарнизон со складом оружия. Но я полагаю, что это именно то самое место, где рудаурская племенная знать в своё время заключила свой предательский союз с Ангмаром! — с нездоровым взглядом подлинного энтузиаста вещал Геральту дунадан.

— С чего бы?

— Видишь эти статуи вокруг? Это семеро танов, которые, согласно хроникам, в четырнадцатом веке от имени Рудаура вели переговоры с Железной короной. Тогда пресёкся род Исилдура на престоле северо-восточного королевства, и Артедаин заявил права на него — чего они и боялись. Едва возведя на трон собственного сородича, они не желали возвращаться под власть чужаков-дунаданов с запада — и нашли себе союзничка похуже, — сказал Нетрау.

— А почему тогда эта холерная башня заперта?

— Тут-то и зарыто умертвие, ведьмак из Ривии. Горцы сказывают, что чародеи Ангмара обещали танам вечную жизнь в месте их высшей славы и величия — но обманули, и теперь их неприкаянные души вечно осуждены витать здесь. А дух их при жизни был настолько неукротим, что если теперь вырвется на свободу — всем несдобровать, — закончил следопыт свой исторический экскурс.

— Но зачем открывать этот ящик с дерьмом? — спросил Геральт.

— С твоей помощью мы могли бы очистить эту башню от духов прислужников Тьмы и использовать её сами — ведь обидно сидеть в палатке под дождями, зная, что рядом прочная крыша и твёрдые стены, — грустно сказал Нетрау.

— Боюсь, духи тьмы — ещё не самое страшное, от чего её надо очистить. Потом ещё долго придётся выгребать паутину, плесень и дерьмо летучих мышей, — ответил ведьмак. — Но для начала надо отворить двери башни, а ты говоришь, там какое-то заклятие...

— По горскому поверью, для этого нужно собрать все семь мечей семи танов, которые должны быть в руках у их каменных изваяний. Если ты присмотришься, Геральт из Ривии, то увидишь зазоры, оставленные как нарочно под рукоятки мечей. Сейчас ими владеют их потомки, которых Мордирит призвал себе на службу, и они стоят со своими племенными ополчениями в мёртвых лесах Горотлада, — добавил Нетрау. — Видимо, Карн Дум желает одновременно окружить Гат Фортнир и одновременно подготовить себе площадку для удара по Ривенделлу.

— А ты уверен, что после твоей затеи горцы не обрушат всю эту мощь на тебя одного? Ты ведь не думаешь, что они отдадут свои наследственные мечи добровольно? — высказал опасение Геральт.

— Смотря как взяться за дело... — задумчиво сказал Нетрау.

"Зараза, — подумал ведьмак. — Надули-таки господа дунаданы". Но договор был уже заключён занесён на свиток и скреплён подписями.