Братство Плотвы (джен)

— Всё, милсдарь тан! Сдавайте выигрыш!

Оуэн — мордатый бородатый тан племени трев-дуварданов — выбранился по-горски, но трясущимися от обиды, эля и орочьей самогонки руками начал снимать с жирных волосатых пальцев перстни.

В орочьем укреплении Гришбальт всегда толклось полно народу — орков клана Блогмал, уруков, горцев, троллей и Крепкохватов — поскольку здесь был один из важнейших центров строительства осадной техники для ангмарской армии. Сюда же съезжались и дуварданские вожди со своими дружинами, несущие службу в Горотладе и Маленхаде, когда им не терпелось промочить горла и поразмять кулаки. Но на этот раз седой желтоглазый мужик-южанин, называющий себя Равиксом, воином Белой Длани, предложил танам принципиально новое развлечение — покер на костях.

— Это как обычные кости, милсдари. Только кубиков надо поболе обычного. Цель игры — выкинуть набор костей большего достоинства, чем у супротивника! Налетай! — нахваливал беловолосый новую забаву благородным танам. Благородные таны играли, и хотя поначалу кое-что и оттягали у пройдохи с Юга, но всё больше проигрывали — перстни, кольца, гривны, серьги, драгоценные фибулы, а тан Рурайг продул даже щит.

— Ну что, милсдарь Оуэн, желаете отыграться?!

— Да, сын собаки!

— Что поставишь против бывшего твоего барахла?!

— Э-э-э-э... М-м-м-м... Родовой меч ставлю! — Оуэн выдернул из ножен старинный клинок и бухнул им плашмя об стол для игры, слегка поцарапав Равикса. Клинок был нуменорской работы, но покрытый ритуальными письменами на Чёрной речи.

— Сильный жест! Достойно благородного тана Трев-Дувардайн! А вы, высокие господа, поддерживаете? Или духу не хватает! — Южанин был хитёр и знал, что знатные горцы готовы на всё, лишь бы не ударить лицом в грязь перед равным.

— Принимаем ставку! Поддерживаю! Мой меч! Да будет так! — загалдели вожаки дуварданов.

— Что ж, милсдари ангмарское дворянство, продолжим наш поучительный сеанс одновременной игры в костяной покер! — предложил Равикс. — Главный приз — волшебное яйцо великой черепахи Гаэруан, дарующее неиссякаемую мужскую силу и плодовитость на сынов!

Непросто играть в покер на костях против семи противников, гордых и свирепых. Но природный азарт и добрый эль притупили осторожность дуварданских танов, и они продолжали втягиваться в незнакомую им игру — с понятным результатом. Вскоре все семь фамильных мечей благородных мужей Ангмара лежали на игорном столе перед таинственным шулером.

— Партия окончена, высокие господа? Желаете продолжить наши высокоумные и захватывающие игры? — продолжал Равикс с паскудной ухмылкой на желтоглазом лице.

— Это... Это что же? Он наши святыни родовые отнял? А, с-сучий сын?! — начал трезветь тан по имени Франган. Другие высокородные дуварданы начали переглядываться, шушукаться и что-то подозревать. Южанин попытался было спрятать выигрыш под стол, но Рурайг и Оуэн наложили на рукояти мечей крепкие горские руки.

— Что за шум? — послышался сзади рык орочьего сотника.

— А я тебя знаю, пёс! — вдруг выкрикнул тан по имени Хусдан. — Братья Трев-Дувардан, я видел его в Рунендине! Это тот поганый ведьмак, враг Короля-Чародея! Вяжите его, люди и орки!

Положение становилось опасным. Толпа потянулась к Геральту — Хусдан был совершенно прав — но он резко отбросил всех назад знаком Аард, а другой рукой схватил волшебное яйцо великой черепахи Гаэруан и метнул его в огонь с криком:

— Разыгрываем главный приз, милсдари!

На время игроки и орочья стража отвлеклись от ведьмака, а когда убедились, что это было всего лишь яйцо, а не гоблинская бомба, то повторили попытку ареста. Но теперь у Геральта в руках был его стальной меч, которым он неплохо отбивался от беспорядочно машущей оружием нетрезвой оравы. Орки в празднике участия не принимали и наседали эффективней, и Враг его знает, как бы всё кончилось, но тут меж белёсых скал Гришбальта раздался глухой рёв и мощный топ.

— Караул! — заорал кто-то из орков-стражей. — Великая черепаха! Кранты нам!

Это надо было видеть. В неверных отсветах вечерних костров из тьмы под глухой ритмичный топот ног в ангмарскую крепь вступала огромная рептилия с клювастой хищной мордой, непробиваемым панцирем и могучими лапами, давящими под собой и орков, и дуварданов. Вопреки всем учёным трактатам о черепашьей медлительности, великая Гаэруан, почуяв, что её родненькое яичко жарят на огне, явилась лично покарать черепахоедов, и участь попавших под её клюв была ужасна. В суматохе кто-то из гарнизона опрокинул факел на стоянку осадных машин, и заполыхали катапульты и скорпионы, предназначенные для штурмов Ривенделла, Бри, Примостья, Эстельдина, Арчета, Херна и всего, чего заблагорассудится Мордору и Ангмару.

Пока орочьи тысяченачальники привели троллей и с их помощью одолели наконец Гаэруан, пока потушили пожар и отскребли друг от друга растоптанных пресмыкающейся тварью воинов Железной короны, ведьмака и след простыл. Вместе с ним канули в лету семь мечей Рудаура, и более не видели их в Ангмаре.

— Доброе утро, Геральт из Ривии! Я гляжу, все Семь мечей теперь в руках воинства Севера? — разбудил Геральта, как всегда, полный нездорового энтузиазма голос Нетрау.

— Зараза... Ты всегда так орёшь по утрам? — Когда ведьмак наконец продрал глаза, над ним снова была обшарпанная стена Крусле Ланнан и облака цвета сырого мяса. — Какая гадость...

— Не спорю, сударь мой Геральт, но меня привёл сюда долг, а тебя — контракт, — ответил дунадан с голым черепом. — Теперь мы сможем наконец в полную силу взяться за загадку башни?

— Ты выспался лучше моего, ты и разгадывай. Историк, bleadd, — ответил ведьмак и зевнул. — Моя задача — войти потом в башню и обезвредить всё, что будет на нас нападать. — После этого Геральт смачно присосался к фляге с водой и захрустел лембасом, совершив тем самым суровый походный завтрак. А Нетрау начал рассматривать в утреннем свете ритуальные надписи на мечах вождей Рудаура.

— Эге, перед нами меч самого Гвинока беспощадного — он обычно смазывал его ядом. Гвинок одним из первых переметнулся на сторону Короля-Призрака и был, пожалуй, самым гнусным из всех рудаурских изменников, что подняли оружие в той подлой волне против Кардолана... А это меч Абба — он, напротив, передался одним из последних. Абб был великим вождём и целителем, и сперва гнал прочь ангмарских гонцов, но наконец и он решился стать вассалом Железной короны, чтобы стяжать своим родовичам равнинные земли и богатую добычу...

История Рудаура оживала у ведьмака на глазах. Раздраконив письмена на мече Абба, Нетрау определил:

меч Анрайга ("самого неистового из всех, что сражались тогда на стороне Тьмы, не раз водившего ангмарские рати против Артедаина");

меч Кевоки ("того самого, что дрался против Короля-Призрака, получил предложение о перемирии и был предательски захвачен. Вернувшись из плена, Кевока стал походить на собственную тень и принял руку вчерашнего врага");

меч Колмака ("второго из рудаурских вождей, признавшего верховенство Врага");

меч Маннаса ("Немногим из встретивших его удалось выжить, ибо пленных дунаданов предавал он лютой смерти");

и наконец, меч Инниса ("того, что больше был известен как лучник и мастер устраивать коварные засады на дорогах под Ост Гурутом"). В свете дня ведьмак увидел, что часть мечей была несколько модифицирована руками ангмарцев — например, Колмаку и Гвиноку на лезвиях сделали зазубрины. В свою очередь, Геральт коротко рассказал, как добыл всю семёрку клинков.

— Ловко же ты придумал с этим яйцом черепахи, ривянин! — одобрил его наглую вылазку Нетрау.

— Меня на этой неделе всё время преследуют какие-нибудь яйца, — буркнул ведьмак. — Теперь к делу. Ты точно знаешь, — тут Геральт обвёл рукой статуи рудаурских владык, — кому куда вставлять их?

— Статуи должны быть подписаны или обозначены родовыми знаками, — рассуждал на ходу дунадан — любитель древностей. — Точно, клянусь Араувом! Вот они и есть! Это у нас, стало быть, Кевока... Справа от него — Маннас...

Пока Нетрау в буквальном смысле слова втыкал в правильную конфигурацию мечей, Геральт у дверей Крусле Ланнан готовился к схватке. Общая зловещая атмосфера башни, её возможная роль усыпальницы и нервное дрожание медальона привели ведьмака к выводу, что ему понадобится серебряный меч. Не зная доподлинно, что там может быть, Геральт выбрал из эликсиров повышающий энергию "Лес Марибора" — как против призраков, так и против умертвий энергия бы не помешала — и подумав, добавил пару глотков "Кошки".

Зарядил дождь — июль в этом году в Эриадоре выдался сыроватым. Тут Нетрау наконец засунул все мечи куда следует и двери, с которыми дунаданы ни силой, ни хитростью ни черта не могли сделать, растворились сами собой с угрожающим скрипом. Из тёмного нутра башни пахнуло плесенью и мертвечиной.

— Уже многообещающе, а, Нетрау — летописец Рудаура? — сказал ведьмак. Ни тот, ни другой ещё не знали, что эта кличка потом прилипнет к следопыту навсегда.

— Теперь исполнится то, ради чего мы явились в эту долину, — ответил тот с подлинно дунаданским пафосом. — Вперёд же!

Ход, открывшийся им, вёл вниз, в подвальный или полуподвальный этаж Крусле Ланнан. Здесь до костей пробирал холод от обилия влаги в коридорах с затопленными полами, а с потолка свисали лохмы паутины — но такой старой и иссохшей, что было ясно: даже пауки передохли здесь за тысячу шестьсот лет забвения.

— Теперь я понял, что это за место, — с ликованием в голосе продолжал Нетрау. — Видишь эти отверстия, Геральт ?! Это были стойки для мечей, это — для копий. Очевидно, Крусле Ланнан действительно возвели в арнорские времена как оружейную, но потом ангмарцы и их местные союзники превратили её в...

— Тихо ты, — сказал Геральт. — Впереди кто-то есть.

Благодаря "Кошке" и факелу Нетрау напарники вовремя разглядели шевелящиеся в глубине тени. Это были призраки трёх некогда именитых и воинственных мужей — с разложившимися почти до черепов лицами, но шевелящимися бородами, в пробитых шлемах и дырявых кольчугах. Они безмолвно плыли навстречу Геральту и дунадану над водой, держа своё вооружение из эктоплазмы — лук, секиру и меч.

Кто смеет тревожить покой Анрайга, владыки Рудаура?! — хорошо поставленным голосом вопросил центральный дух, что был с мечом.

— Именем дома Исилдура, изыди, проклятый дух! — скомандовал Нетрау.

Ты не из рода Аргелеба, и не тебе, худокровному, приказывать мне. Ты здесь найдёшь свою смерть, дунадан — ты и твой паршивый наёмник! — завыл призрак Анрайга, и все трое атаковали открывателей Крусле Ланнан.

Нетрау отлично дрался для человека не совсем от мира сего, но когда они с ведьмаком почти уработали двух призраков рангом пониже — Кевоку и Манаса, судя по их оружию — из каких-то тёмных углов выплыли духи пожиже. Возможно, при жизни они были челядинцами и дружинниками покойных. Геральт крикнул следопыту "Берегись" и запустил по падшим духам знаком Игни. С визгом призраки исчезли, даже Анрайг.

— Bleadd, — оценил обстановочку ведьмак.

— Теперь-то хоть нам дадут спокойно обследовать оружейную? — не хуже рудаурских духов застонал Нетрау. Словно бы в ответ ему, растворились разбухшие от сырости двери, чуть не дав дунадану по носу. За ними стоял во всей призрачной красе сам Абб, гроза Артедаина и Кардолана, а за его прозрачной спиной выстроился в колонну по четыре сонм духов низшего порядка.

Здесь не место живым, а особенно дунаданам. Уходи! — приказал неупокоенный Абб, и вся его свора ринулась в бой.

— Отходим по лестнице!, — оценив тактическую ситуацию, распорядился следопыт и сам первый отошёл по лестнице, ведущей на более высокий ярус. Геральт, прикрывая отход, скосил первый ряд духов серебряным мечом, а от остальных прикрыл лестницу знаком Ирден, усиленным рунным камнем милсдаря Бомбадила.

Казалось бы, Нетрау наконец может спокойно поработать наверху — но не тут-то было. В палату, где две тысячи лет тому заседали арнорские командиры и таможенники, вплыл очередной призрачный отряд — во главе с духами, в которых дунадан опознал Гвинока и Калмака.

— А-а-а, проклятье и великая чума! — зарычал скорее раздражённый, чем испуганный следопыт, орудуя клинком против бесплотных противников.

— Ох и гнусные же вы... — присоединился к нему Геральт.

Напарники прорубили себе дорогу в очередную палату, из которой, казалось, уже можно выбраться на верхнюю площадку башни. Но тут их ждал очередной призрачный сюрприз:

Иннис, во имя Короля, не пускай его сюда! — завыл старый знакомый Абб, сопровождаемый духом Инниса с эктолуком. А за решётками оружейных складов поджидала ещё большая свора неприкаянных душ рудаурских предателей, шепчущая, шелестящая, стонущая, жаждущая окружить ненавистных живых, навалиться на них и растерзать неописуемым ужасом Мордора.

— Да когда же вы закончитесь, язвить вас всех кубарем с Гундабада! — в яростной истерике взорвался Нетрау и, пока Геральт складывал очередной Знак, бросился в гущу давно умерших врагов, кромсая крест-накрест воздух и вообще всё подряд. Призраки не собирались спускать ему его опрометчивости и обступили, обплыли дунадана кругом, не давая сделать шаг вправо — шаг влево, сжимая кольцо, чтобы могильный хлад и Тьма сделали своё дело.

Но вместо этого своё дело сделали серебряный меч и атака школы Волка вихрем. Ведьмак расчистил путь напарнику и крикнул:

— Улепётывай на площадку! Этими курвами уж займусь я!

Геральт всё-таки подпалил их Игни, а Абба располосовал серебряным мечом на перистые облака, но ведьмак уже чувствовал, что действие "Кошки" скоро окончится, и он останется один против разгневанных духов десятков воинов врагов Арнора, дорвавшихся наконец до новой битвы. Поэтому он тоже рванул наверх, следом за Нетрау, не обращая внимания на завывающих и изрыгающих цветистые проклятия призраков.

На площадке, куда ведьмак и следопыт вырвались через чахлую допотопную паутину, холодный воздух и противоестественное ангмарское небо показались им райскими. Какое-то время им ещё понадобилось, чтобы аккуратно карабкаться вниз по древним камням — возвращаться через строй визжащих и жаждущих мести духов было слишком очевидной ошибкой.

— Ф-ф-фу-ух, — выдохнул Нетрау, затворив и захлопнув двери башни. — Теперь настало время ломать эти проклятые мечи, ведьмак! Так мы заточим клятвопреступников в Крусле Ланнан навечно!

Воин Арагорна повыдергал — не без труда — всё оружие танов-предателей обратно, и они с Геральтом стали ломать их пополам, вставляя в расщелины между камнями Крусле Ланнан. После этого ведьмак для проверочки подёргал запертую дверь:

— Вроде всё. Надолго этого должно хватить, летописец?!

— До тех пор, пока не исчезнет тот, в Мордоре, что даровал их ангмарским хозяевам колдовскую силу, да будет забыто его имя, — процедил Нетрау, которого, хоть он был и не робкого десятка, до сих пор трясло. Ведьмак протянул ему фляжку с горским элем, а сам накатил "Белого мёда".

— Была у меня одна знакомая, выпускница университета в Оксенфурте. Тоже маялась археологией и гробницами, поэтому ведьмаки были ей жизненно необходимы в работе. У неё было присловье — "Есть вещи, которые не должны быть найдены", — задумчиво сказал Геральт.

— Да. Лучше нести службу в долине под дождём, снегом и ветром, зато без этого кромешного ужаса, — кивнул дунадан. — Зато мне удалось подсобрать кое-что для будущего трактата о падении Рудаура... Куда ты?

— Успеть до заката на стоянку краснолюдов, — ответил Геральт, взбираясь в седло. — Теперь моя работа здесь окончена. Удачи на большаке, учёнейший Нетрау!

Тем не менее ведьмак, будто что-то вспомнив, остановился рядом со следопытом и протянул ему рунный камень.

— Что это?

— Тебе он будет полезнее — мало ли в какую дыру заведёт тебя тяга к знаниям?!

Престадир встретил Геральта у Бруиненского брода, когда тот направлял бег Плотвы по Тракту дальше на запад.

— Вы разобрались с Нетрау в том, что творилось с башней? — спросил представитель дунаданского командования.

— Ещё как, — сказал ведьмак. — Башня Крусле Ланнан полностью обследована вашими покорными слугами и признана ни для чего не годящей, поэтому запечатана обратно наглухо. Расположена она неудачно, а чтобы сделать из неё аванпост против Ангмара, надо лет шесть там подметать, откачивать воду и дрючить помещения контрзаклинаниями.

— Шести лет у нас может и не быть, — мрачно задумался Престадир. — Так что правда твоя, — и несколько нехотя следопыт вручил Геральту мешочек с его гонораром. — В последнее время тебя нередко преследуют неудачи. Сначала ты упустил этого гнусного Голлума в Тал Бруинен, потом не совладал с силами, которые овладели развалинами в Рудауре. Долго ли тебе удастся быть нам полезным, Геральт из Ривии?

— Ты преувеличиваешь мою старость, немощь и непрофессионализм, Престадир, — возразил Геральт. — Просто кроме воинской доблести и цеховой гордости есть ещё и здравый смысл. Кроме того, в процессе был разломан по колышку один из гарнизонов Ангмара, обезглавлено несколько кланов вражеских горцев и уничтожена как минимум одна катапульта. Думаю, это тоже имеет свою цену.

Престадир с раздражением махнул рукой и отсчитал ещё три золотых монеты далёкого Эребора с профилем короля Даина Железной Пяты.

— Куда теперь, ривянин?

— Для начала — в "Забытый приют". После очередного глотка ангмарского дерьма душа просит места с выпивкой, жареным, музыкой и титьками. А там... Там заказчик обязательно найдётся. Будь он хотя бы орлом, — флегматично ответил Геральт и пришпорил лошадь с извечным "Шевелись, Плотва!".

Несколько дней спустя ведьмак и впрямь нашёл в "Забытом приюте" новый заказ от своих старых знакомых-эгланов, на котором временами ему казалось, что и Ангмар не так уж плох в наименее гадостных своих уголках вроде того же Горотлада.

Но это уже совсем другая история.