Собственность Джинни Уизли (гет)

Автор: FieryQueen

«She was like April sky

Sunrise in her eyes.

Child of light, shining star

Fire in her heart.

Brightest day melting snow

Breaking through the chill.

October and April⁽¹⁾».

Ты приходила отголосками весенней капели, трелью жаворонка на рассвете посреди опустелого двора, дуновением ветра, разогнавшего вдруг закрывшие солнце тучи. Я никогда не видел твоего лица, да и могло ли быть лицо у апрельской оттепели? Слышал лишь твой смех, голос — то тихий и нежный, поющий колыбельную ребенку, то громкий и четкий, полный презрения или гнева. И всегда — полный искренних, несдерживаемых эмоций. Человек с таким голосом не будет держать нож за пазухой, но ударит прямо — если так будет нужно. Таких людей рядом со мной никогда не было. Меня окружали слизеринцы — люди с двойным дном. Полные холодной осенней воды, что покрывает лишь тонкий слой льда невозмутимости, способный треснуть при первом же неосторожном шаге, утягивая на дно.

Впервые я увидел твою улыбку в мутной лужице в углублении каменный плит. Слезы мешались с холодным потом — разрывать душу было ожидаемо больно — и, срываясь вниз, тревожили мутную воду. Я не был уверен, что улыбка твоя мне не кажется. Я не был уверен, что не сошел с ума, слушая в предрассветном сумраке твой горячий шепот.

Ты шептала, что будешь ждать. Что будешь ждать, даже если моря и океаны замерзнут, а реки повернуться вспять.

Я сам всегда чувствовал себя октябрьским туманом, кажущейся непостижимостью, низким небом, нависшим над всем и вся. Но в глубине души я отчаянно желал, чтобы и меня ждали с подобной горячностью. Так искренне, что хотелось бы воскресать из мертвых. Снова и снова.

Со вторым крестражем — кольцом старика Марволо — ты покинула меня. Навсегда, казалось, не оставив даже запаха расцветающих на исходе апреля цветов. А с твоим уходом вернулась тьма, все гуще смыкая вокруг меня свои обволакивающие объятия. Тьма приближающейся зимы. Словно ты была моим последним шансом на выход к свету. Я искал тебя в толпе безлико-выхоленных аристократок, в мелькании говорливо-несдержанных иностранок, в рядах восхищенно-замерших последовательниц. Находил, казалось, и потом снова терял. Несхватываемая, неприсвоенная, почти забытая, ты ускользнула от меня за пеленою лет.

И вот однажды я вновь увидел тебя — весенним солнечным всполохом, красновато-рыжим вихрем, метнувшимся в толпе, знакомым голосом, разрезавшим торжественную тишину моего триумфа. И если ты ждала не меня, то ради чего я шел сюда все эти годы? Ради чего!

— Замолчи!

Замолчи и теперь, как молчала все эти годы. Это невыносимо. Прошу тебя.

1) October & April

The Rasmus

Вернуться к тексту