Бессмертный бог (джен)

* * *

Через два месяца после создания Лагеря полукровок в нём уже было тридцать пять детей в возрасте до шестнадцати лет и семеро старше. И из этих семерых двое не были полубогами, у них не было четырёх бабушек и дедушек-полубогов.

По какой-то причине мой маяк привёл их сюда, а значит, они оказались в слишком опасной ситуации, и спасти их можно было только отправив в Лагерь полукровок. Мы не возражали, но Хирону, как руководителю лагеря, пришлось поговорить с ними напрямую.

Полубоги, естественно, немного сильнее обычных смертных, а Юлий и Мохит были простыми смертными, несмотря на то, что кто-то из их родни был богом. Это могло стать причиной раздора между воспитанниками лагеря.

Вот почему Хирон предложил им присоединиться к другим взрослым полубогам в качестве учителей или вожатых лагеря.

Хирон был руководителем и обучал стратегии. Мохит довольно хорошо стрелял из лука, поэтому он учил этому, а Юлий преподавал гончарное дело. Лука, сын Ареса, обучал рукопашному бою и отвечал за физическое развитие детей, в то время как Тена, дочь Ареса, отвечала за обучение их фехтованию.

Полубог, ставший богом Оружия, по имени Мацумото отвечал за изготовление оружия и инструментов из магической стали, которую регулярно поставляла мать, и он также руководил занятиями Тены. Остальные взяли на себя выслеживание, маскировку, кулинарию и ряд занятий, которые, по общему мнению, могли понадобиться детям.

В лагере дети не только учились. Занятия шли всего по пять часов в день, а большую часть времени дети отдавали играм. Целью лагеря было обеспечить детям безопасное место, а не превращать их в солдат.

Их просто учили защищаться от демонических, мирских, магических, а также божественных угроз. Некоторые из этих детей, такие как Брайан, были здесь, потому что их преследовал какой-нибудь бог, и не всегда, чтобы съесть их.

Почувствовав, как кто-то коснулся моих ног, я отвлекся от размышлений и посмотрел вниз. — Развлекаешься, Манаси? — спросил я.

Манаси, восьмилетняя дочь Кали, широко улыбнулась и сказала:

— Всё так чудесно, Тео! Все такие милые, умные, сильные и… и… чудесные! Ты знаешь, что мистеру Мацумото три тысячи лет? И он был смертным! Даже не полубогом! Это же круто?!

Посмеиваясь, я подхватил Манаси на руки. Она приехала сюда только вчера, так как я решил, что сначала жизнь в лагере должна войти в чёткую колею, и, чёрт возьми, она вписалась.

Она в первый раз видела детей своего возраста, которые не были глупыми пещерными людьми. И поскольку её привёл сюда я, и она была так близка ко мне, Манаси оказалась популярной среди детей. Возможно, поэтому сейчас она прибежала ко мне.

— Джуно снова утомляет тебя вопросами? — спросил я, весело улыбаясь, когда она, пыхтя, отвела взгляд.

— Он раздражает! Так много вопросов, и они никогда не заканчиваются! Даже я не говорю так быстро.

— Он может быть раздражающим, но он ребёнок, Манаси. Если он слишком тебя достанет, просто наступи ему на ногу и убегай. Только, не очень сильно, — я опустил Манаси на землю.

Она кивнула, а затем, увидев что-то, снова оживилась.

— Мне нужно идти! Мистер Жюль обещал показать нам настоящий бой на мечах с мистером Люком!

Жюль учил их маскировке, но он также был хорошим фехтовальщиком. Одним из тысячи лучших в мире, по крайней мере, среди смертных. Но больше всего он любил обучать маскировке и был чёртовски хорош в этом. Неудивительно, ведь он был сыном Бога Природы, Пана.

Здесь было много потомков греков. Это кое-что говорит об олимпийцах. Не сказать, что они преднамеренно причиняли вред смертным, но заботились о них немного меньше, чем следовало бы.

В любом случае, это пока не моя проблема. Маяк приведёт сюда смертных, если он им понадобится. Не всех, но многих. К счастью, остров достаточно большой, чтобы вместить несколько тысяч детей одновременно, не будучи переполненным.

Вздохнув, я увидел, как Манаси присоединилась к другим детям, своим новым друзьям, и пошёл к Хирону, который разговаривал с матерью.

— В лагере всё будет в порядке, Хирон?

— Детям не причинят вреда, друг мой. Если понадобится, я буду защищать их до последнего вздоха, — с этими словами Хирон порысил к себе.

— Не волнуйся, сын мой, — улыбнулась мать. — Манаси в надёжных руках. Занимайтесь с девочками своим проектом. И скажи им, что они могут навестить Манаси, когда захотят.

Я бросил последний взгляд на девочку и, попрощавшись с мамой, телепортировался на Донну. Я появился прямо перед кораблем и без промедления создал портал, отправляя свой корабль в Андалок.

— Чхая! Кали! — крикнул я, проходя через портал в свободную комнату в своем крыле. Комната волшебным образом увеличилась, чтобы соответствовать размерам корабля, и располагалась очень близко к покоям Кали, что позволило сёстрам прийти без ненужной задержки.

— Манаси благополучно играет с детьми её возраста, и мама просила передать вам, что вы можете навестить её в любое время, — сказал я, когда через несколько секунд они вошли в дверь.

Кали вздохнула с облегчением и посмотрела на корабль.

— Обязательно навещу её. Я думала, что мы должны сначала усовершенствовать уру. Зачем нам сейчас корабль?

Широким жестом я пригласил их внутрь корабля.

— Очистка металла будет нелёгкой задачей. Я попросил Санни просмотреть данные по металлообработке, которые были у матери, и даже спустя два месяца он не закончил разработку метода, подходящего для уру.

— И что теперь? — спросила Чхая, с любопытством оглядываясь по сторонам.

— Вы подготовили помещение для металлообработки, как я просил? — вместо ответа спросил я.

— Да, — закатила глаза Чхая, — комната подготовлена ​​именно так, как ты хотел.

— Тогда приступим к делу! — воскликнул я, потирая ладони. — Кали! Твоя обязанность — изучить папку «Изготовление сплавов для чайников», попроси её у Санни. Чхая, ты будешь обеспечивать меня теплом, чтобы я мог расплавить руду уру. Пока Санни не найдёт способ, создавать чистый уру, не прибегая к моей Космической энергии, нам придется плавить металл и смотреть, сможет ли магия выполнить за нас работу.

С улыбкой на лицах мы втроём приступили к работе. Кали осталась на корабле, а мы с Чхаей понеслись к кузнице.

Оказавшись там, я оглянулся и кивнул, чувствуя себя удовлетворённым. Комната была сделана в основном из камней, а Чхая и Кали заколдовали стены, чтобы они стали термостойкими. В углу располагалась гигантская печь. В нижней части печи я увидел пару отверстий, чтобы вдувать волшебное пламя.

Пламя Чхаи было несомненно горячее моего. Я мог манипулировать только синим пламенем, в то время как Чхая могла создавать и манипулировать всем огненным спектром, естественным для звезд. Она не могла вызвать Адское Пламя или Священный Огонь, если только не выучит эти заклинания.

Прямо над печью был дымоход, позволяющий отводить дым из комнаты и магически очищать его перед тем, как он смешается с воздухом Андалока. Я не собираюсь быть безответственным человеком и на самом деле забочусь об Индуке и Андалоке.

В противоположном углу комнаты было то, о чем я просил Чхаю. Столько чистого золота, сколько она сможет достать. Почему золото? Потому что этот металл больше других соответствует Божественным металлам. Второе место занимает вибраниум. Если бы он не разрушался при взаимодействии с магией, он был бы первым.

С улыбкой глядя на золото, я указал на него рукой. Из моего Измерения в руку упал небольшой камень, сделанный из руды уру, что позволило мне преобразовать десять кубических метров золота примерно в пять кубических метров руды уру.

Чёрт, какой высокий обменный курс! Хотя и лучше, чем у адамантия. Эх, наверное, придется трансмутировать ещё Уру. Пять кубометров едва ли хватит для наших экспериментов.

Почувствовав на себе чужой взгляд, я обернулся и увидел до крайности злую Чхаю.

— Это было всё моё золото! — процедила она, сжимая кулаки. — И часть его я собрала на Индуке!

— Я верну тебе твоё золото, Чхая, — вздохнул я. — Не волнуйся.

На Донне тонны золота, а я не использовал ни малейшей его части. Хм… может быть, мне стоит заняться этим дальше, преобразовать драгоценные минералы на Донне в уру. По крайней мере, так мы не израсходуем всё золото.

— Лучше бы так и было, — сказала Чхая, прищурив на меня глаза.

Покачав головой, я вернулся к необработанным кускам руды уру.

— Начнём?

Закатив глаза, Чхая подошла к печи и щелчком пальцев зажгла её, заставляя пламя достигнуть тысячи градусов по Цельсию за несколько секунд.

— Нам понадобится пламя намного сильнее этого, — заметил я, одобрительно присвистнув. — Но мы можем увеличивать его постепенно.

И мы приступили к своим задачам, надеясь вопреки всякой надежде, найти Божественный сплав, достойный нас.

— Держи устойчиво! — крикнул я, видя, как руда Уру начала таять. Мои ладони были обращены к зачарованному тиглю.

У руды уру удивительная температура плавления — 76 500°С. И он полностью расплавился до жидкого состояния примерно при 80 000°С. После чего нам нужно было избавиться от примесей.

Пятнадцать дней мы занимались переработкой, и единственным методом, давшим нам хоть какой-то шанс, было применение нашей магии.

Сначала я думал, что, поскольку температура плавления руды уру очень высока, мы сможем избавиться от примесей, просто сжигая их. Но проблема заключалась в том, что примеси также образовались в ядре голубого карлика. Так что этот план провалился, и Уру разрушился.

Мы использовали по две партии руды уру в день, разбивая их на куски для плавления. К счастью, Анемоса и Астрапи было более чем достаточно для этого, но только потому, что уру был неочищенным и некованным. Сейчас мы занимались тридцать первой партией в целом, первой партией на сегодня.

С ворчанием Чхая увеличила температуру пламени, делая его светло-голубым, переходящим в белое, и медленно продолжала разогревать его. Я был благодарен, что я Целестиал, а Чхайя — бог Солнца. Температура нас ничуть не беспокоила, мне лишь становилось труднее смотреть на пламя.

Медленно руда уру ускоряла своё плавление, и вскоре я смотрел на тускло-серую жидкость, мерцающую в тигле, на поверхности которой время от времени лопались пузыри. Но я чувствовал, что она ещё не очищена. Это ещё не чистый уру.

Глубоко вздохнув, я сосредоточился и призвал свою магию. Когда мои руки засветились зелёным, магия из них потекла к ослепительно-белому тиглю, а затем к расплавленной руде уру, придавая жидкости зелёное мерцание.

— Очистись! — негромко произнёс я, а затем послал импульс магии. Я проделал это семь раз и, наконец, на седьмом повторении я почувствовал, что примеси уничтожены моей магией.

— Готово, — прошептал я, сам себе не веря. Когда я увидел, что Чхая начала вставать, я крикнул: — Нет, подожди! Секундочку!

Чхая тут же упала обратно, не сводя глаз с пламени.

Повернувшись к теперь уже чистому, расплавленному уру, я сделал ещё один глубокий вдох и подхватил металл своей магией. Окружённый зелёным сиянием, уру поднялся вверх, всё ещё в жидкой форме, и Чхая сразу же обратила внимание на меня, стараясь удержать уру в расплавленном состоянии.

Кивнув ей с благодарностью, я пробормотал себе под нос:

— Теперь мы с ним немного поиграем.

С помощью моих волшебных энергетических зарядов уру начал менять форму. Казалось, что магия, окружавшая расплавленный металл, превратилась в гипсовую форму, в которой уру начал застывать.

Через несколько минут у меня в голых руках оказался первый брусок очищенного уру.

— Это он? — спросила Чхая, глядя на кусок металла из-за моего плеча.

— Ага. Самый божественный металл, — я протянул ей брусок. — Чуть менее прочный, чем адамантий, но более восприимчивый к магии. Если адамантий действует естественным образом, то уру можно зачаровать так, что он будет резать что угодно.

Теперь у меня есть волшебный металл для себя и своей семьи. Мы завершили первый шаг. Очистили уру.

Самое время придумать стабильный сплав с адамантием и другими материалами, которые могут нам понадобиться. Я очень надеюсь, что у Кали дела идут не хуже чем у нас.

* * *