Бессмертный бог (джен)

Примечания:

Новый проект!

3 миллиона лет назад

Эсон Искатель. Так его называли. Он был Целестиалом, созданным Первой Твердыней много вселенных назад вместе с тысячами своих собратьев. И с тех пор он выполнял свой долг перед Вселенной. Несмотря на все гражданские войны, несмотря на все восстания смертных, несмотря на уговоры горстки Наблюдателей, посмевших нарушить обет невмешательства, он выполнял свою работу. Но… не все было хорошо.

Кто-то убивал Целестиалов. И враг был определённо силён, ведь даже Божество не пережило встречи с ним. Божество! Он был слабее только Тиамута, Всевышнего и Экзитара. Кроме этих троих, он был самым сильным Целестиалом.

Сейчас, спустя миллион лет после начала атак, Эсон находился на планете, которая была признана недостойной выживания. Торфа. Просто удивительная планета, если смотреть на нее объективно. Металл, найденный на этой планете, был единственным в своём роде. Но смертные, живущие здесь, были признаны недостойными. Судья Аришем решил, что планета должна быть очищена, но, к сожалению, он погиб в засаде Небесного Убийцы, не успев призвать Экзитара, Палача. Это было сто циклов назад, и состояние планеты стало только хуже. Но, поскольку Аришем погиб, некому было призвать Экзитара, а Тиамут и Всевышний исчезли. Поэтому Эсон, как фактический лидер Целестиалов, по крайней мере, среди тех, кто сейчас находился в этой Вселенной, решил уничтожить всю жизнь на планете, чтобы через несколько миллионов лет начать новую.

— Только на этот раз, она будет расти так, как я хочу, — мрачно заметил Эсон, поглаживая Камень Бесконечности, находящийся в его Посохе.

Потеря Аришема, а вместе с ним и Экситара, означала, что Целестиалы не могли очистить планету, не уничтожив ее полностью. Поэтому им пришлось полагаться на то, что за них это сделает Камень Силы. А еще он давал дополнительную страховку от Кналла, Владыки Бездны.

Мягко приземлившись на поверхность планеты Торфа вместе с ещё одним Целестиалом, Эсон направил левую ладонь в сторону земли и использовал свою способность: Вселенское Око. Это Око, которым обладал только он, способно было найти любого, если он знал его лично, и даже показывало самые глубины сердца того, на кого было направлено. Он также мог видеть будущее с помощью этого Ока. Именно благодаря этому Оку он получил имя Искатель.

— Каков приговор, Эсон? — спросил Згреб, не обращая внимания на страшные крики, раздающиеся под ними.

Эсон использовал свою способность и сказал:

— Они исчерпали бы эту металлическую руду всего за три столетия, в результате чего планета взорвалась бы сама по себе. Вердикт — Катаклизм. Будущее справится само.

В его голосе не было раскаяния, поскольку после того, как он делал это сотни миллиардов лет, его уже мало что беспокоило. Згреб кивнул и дал сигнал Эсону продолжать. Эсон без промедления ударил своим Посохом по поверхности планеты.

Фиолетовый взрыв Космической энергии, состоящей из чистой, без примесей, Силы, вырвался из Камня бесконечности, используя Посох как проводник. Покрывая несколько миль за секунду, силовая волна продолжила движение, не затрагивая двух Целестиалов, стоящих в эпицентре взрыва.

В течение нескольких часов всё живое на планете погибло, взорвалось и превратилось в пепел. Ни одно живое существо не смогло справиться с чистой силой Камня бесконечности. Удивительно, но даже планета не смогла полностью сдержать энергию, о чем свидетельствовали несколько небольших камней, которые отделились от планеты и улетели в глубокий космос.

— Пойдем. Мы не можем задерживаться надолго, — сказал Эсон, посмотрев на опустевшую планету.

Згреб кивнул и взмахнул рукой, телепортируя их обоих в далёкую Галактику, где в живых остались только несколько сотен Целестиалов.

Они появились на планете. Эсон улыбнулся. Это был их дом, по крайней мере до тех пор, пока Кналл не найдет их. Пока что он этого не сделал, но неизвестно, когда это случится.

Эсон сделал шаг вперёд, к небольшому поселению, которое они основали, но остановился, услышав задыхающийся голос:

— Не-е-ет!

Уже предчувствуя неприятности, Эсон обернулся и в страхе сделал шаг назад. Позади него стоял Згреб, его свет был приглушён, а жизнь медленно, но верно утекала из него.

За ним стояло существо, которое пугало даже самых сильных Целестиалов.

— Кналл! — прошептал Эсон, крепко сжимая посох и глядя на фигуру Кналла высотой в десять футов, парящую на уровне шеи Згреба. Его Некромеч прошёл сквозь шею Згреба. Одного этого удара было достаточно, чтобы отравить Целестиала, и смерть Згреба была уже предрешена.

Владыка Пустоты, Бог Симбиотов повернулся к Эсону и взмахнул рукой.

— О, привет, Целестиал, — произнёс он, улыбаясь. — Через мгновение я займусь тобой.

Не дожидаясь, пока Кналл начнёт действовать, Эсон направил на него свой посох и выстрелил, пропуская через Камень силы свою Космическую энергию. Мощная вспышка энергии легко пробила тело стоящего перед ним Целестиала и врезалась в полностью чёрного симбиота, отправляя его обратно в космос.

Не обращая внимания на мёртвого Згреба, Эсон послал призыв всем Целестиалам на планете:

— Собирайтесь на нашем месте. Убийца Богов здесь.

— Что?! Убийца богов?!

— Кналл?! Он здесь? Как он нас нашёл?!

— Давайте сбежим в наши собственные измерения, там он нас не найдёт!

Множество голосов, подобных этим, раздавались через защищенный Небесный канал.

— Тишина! — крикнул Эсон.

Почти сразу же все голоса замолкли.

— Кналл силён, — сказал Эсон, кивнув в знак удовлетворения. — Слишком силён, чтобы кто-то из нас мог победить его в одиночку. Но не настолько силён, чтобы победить всех нас. Я не стану останавливать тех, кто хочет сбежать. Но помните, вас заклеймят как предателей и убьют.

«Конечно, если мы выживем», — добавил он про себя.

— Каков план? — сглотнув, спросил какой-то храбрец.

Эсон посмотрел на него, когда все они телепортировались к нему, и сказал:

— Мы используем всё, что у нас есть, чтобы убить его, — сказал Эсон, посмотрев на своих соратников. — Если это не получится, мы заманим его в ловушку на его собственной планете. Для подпитки ловушки я воспользуюсь Камнем силы.

Больше никто не успел ничего сказать. Кналл высотой в две тысячи футов врезался в центр, уничтожая всё на своем пути. Все триста пять Целестиалов, окружавших Эсона, были снесены, когда Кналл приземлился прямо перед ним. Сам Эсон остался стоять на ногах только благодаря тому, что владел Камнем силы. Он ждал, пока рассеется пыль.

Кналл ударил своим Некромечом слева направо, смахивая воздушную пыль в сторону, и показывая, что истекает кровью. На его теле остались следы ожогов, которые медленно заживали прямо на глазах, а полностью чёрная броня начала восстанавливаться.

— Мне на самом деле больно, — сказал он, сдунув пыль со своего плеча. — Я обязательно позабочусь об этом камне, когда вырву его.

К этому времени Целестиалы стали подниматься, и бой начался. Они обстреливали врага всевозможными энергетическими снарядами, а мастера ближнего боя бежали вперёд, чтобы сразиться с ним лоб в лоб.

Ухмыляясь, Кналл создал щит из Живой Бездны, поглощающий энергетические атаки, и вонзил свой Некромеч в ближайшего Целестиала, царапая его броню. К несчастью для Целестиала, одна царапина оказалась достаточно ядовитой, и Целестиал упал. Его смерть наступила через несколько минут.

Не обращая внимания на упавшего небожителя, Кналл продолжал убивать направо и налево. Хотя некоторые энергетические атаки были успешными и наносили вред Кналлу, он быстро исцелялся и продолжал бросаться в бой.

Эсон, видя, что многие его собратья погибли от рук Кналла, придумал план и сообщил его тридцати Целестиалам, стоящим позади него. Эти тридцать на данный момент были самыми сильными из всех живущих, за исключением Экситара, о местонахождении которого никто не знал.

— Я сделаю это, — сказал один храбрый Целестиал, выслушав план Эсона.

— Ты уверен, Эсон? — спросил Эсон, глядя на Эсона.

— Да, — кивнул Эсон. — Ловушке понадобится жизнь Целестиала для подпитки и все виды энергии, которые мы сможем выделить. Как только вы поймаете его в ловушку на его планете, покиньте эту Вселенную как минимум на несколько тысяч лет. Это позволит вам всем восстановиться.

Эсон согласился с ним, понимая, что он прав.

— Будьте готовы телепортироваться за мной, как только я дам сигнал, — произнёс он.

На этот раз все Целестиалы услышали его. Эсон Посохом блокировал удар меча, нанесённый Кналлом по младшему Целестиалу, и с помощью Камня силы телепортировал и себя, и Кналла на поверхность планеты Кналла.

— О? Ты хочешь принести себя в жертву, Целестиал? Даже на моей планете? — проговорил Кналл. В его голосе всё ещё звучало веселье. — Знаешь, я убил первого из твоего рода здесь. Он плавает где-то там, — Кналл ткнул пальцем влево. — По крайней мере, его голова. А где остальное тело, я не имею понятия.

Палач. Имя первой жертвы Кналла.

— Я здесь не для того, чтобы принести себя в жертву, Кналл, — крикнул Эсон, не обращая пока внимания, на указанное направление. — Я здесь, чтобы заманить тебя в ловушку!

И Эсон пустил в Кналла луч сфокусированной Космической энергии, используя в качестве источника Камень силы. Кналл выставил перед собой щит, позволяя ему принять на себя основную тяжесть атаки, которая тем не менее отбросила его немного назад. К счастью для Эсона, небольшой процент энергии всё же проник сквозь щит и попал в Кналла, пробив дыру в его плече.

— Я буду наслаждаться, убивая тебя, Целестиал! — прошептал Кналл, стиснув зубы.

— Сейчас! — крикнул Эсон через связь со своими братьями и увеличил концентрацию Космической энергии. Оставшиеся Целестиалы телепортировались на планету, окружили Кналла и обстреляли его своей Космической энергией.

Кналл не обращал внимания на остальных Целестиалов и медленно шёл к Эсону. К этому времени на его теле появилось ещё больше ран, которые заживали медленно из-за разъедающей энергии Камня силы.

Пока Кналл шагал к Эсону, намереваясь убить его первым, Эсон выполнял свою собственную задачу. Он вместе с пятью своими собратьями сосредоточился на Космической энергии внутри себя и Универсальной энергии, окружающей их. Эсон объединил эти две энергии, чтобы усилить их, и возвёл барьер вокруг планеты.

«Что бы ни говорили о смертных, они умеют держать более сильных существ за барьером», — подумал про себя Эсон, вспоминая Старшего бога Земли Агамотто.

Этот барьер, подпитываемый жизненной сущностью самого Эсона и космической энергией остальных Целестиалов, в течение миллиарда лет не даст покинуть планету.

Эсон уже начал вредить себе, направляя ещё больше Силы в свою атаку, чтобы нанести больший вред Кналлу. К сожалению, Кналл начал адаптироваться к радиации, потому что раны заживали на его теле.

— Уходите! — приказал Эсон по связи, зная что наступает его последний шанс. — Передайте каждую частицу своей энергии Эсону и бегите в свои Измерения!

Почти сразу же Эсон получил приток энергии, и вокруг планеты начал формироваться серебристый барьер.

— Нет! Нет! — в ужасе прошептал Кналл, глядя на барьер и защищаясь от излучения Камня силы.

Видя, что он отвлекся, Эсон выхватил Камень силы из посоха, собрал чистую Силу в своём теле и ударил Кналла по голове, сбивая его с ног. Однако тот остался в сознании. Используя последние остатки своей силы, Эсон поднял посох и вонзил его в голову Кналла, а через неё — в поверхность планеты. А затем он сбежал в своё измерение, оставив вместо себя только Камень силы.

Последняя мысль, которая успела промелькнуть в его голове, прежде чем он потерял сознание, была: «Надеюсь, Эсон преуспеет…»

Вернувшись на планету Кналла, шесть Целестиалов передали свою оставшуюся энергию Эсону и исчезли, как раз перед тем, как барьер окончательно сформировался. Эсон, получив приток Космической энергии от Целестиалов и Камня силы, сбросил свою физическую форму и стал чистой энергией в виде плавающего золотого облака. Облако накрыло тело Кналла, а небольшая его часть полетела к серебряному барьеру, унося с собой Камень силы. Как только облако коснулось барьера, оно вспыхнуло золотым светом, а затем стало невидимым. Тело Кналла уменьшилось до своего обычного размера и, окруженное золотой энергией, стало медленно погружаться в землю.

Теперь, пока энергия Целестиалов не иссякнет, а это займет не менее миллиарда лет, Кналл не сможет исцелиться и будет продолжать спать, застыв в веках. Ни смертный, ни бог никогда не найдут эту планету, чтобы ничто не могло разбудить Кналла раньше времени.

Фиолетовый Камень силы тем временем плавал, не подчиняясь гравитации, произвольно перемещаясь то туда, то сюда, пока через несколько тысяч лет не приземлился на планете Мораг, где девять существ пытались разделить энергию Камня силы между собой, но потерпели неудачу и погибли. После этого Старейшины Вселенной спрятали Камень в Сферу.

Вот так за одну ночь была уничтожена планета, Целестиалы бежали в свои Измерения, чтобы никогда больше не появляться в мире смертных, а бог Пустоты Кналл, оказался в ловушке на своей планете, чтобы никогда не проснуться.

Так закончилась одна глава Вселенной. Главный герой еще не родился, и не родится еще, по крайней мере, миллион лет. Эта история о том, как исчезли Целестиалы и как Кналл оказался в ловушке.

Примечания:

У пацана две мамы.. Да-да

Это еще одна глава Пролога, в которой будут показаны родители МС. Или, по крайней мере, один из них.

Мадонна, Провидица. Так ее звали. Она была единственной из всех Целестиалов, кто мог подключаться и просматривать возможные временные линии, как это делают Наблюдатели. В основном она использовала эти способности, чтобы узнать о грядущих опасностях и выйти сухой из воды. Она не одобряла методы Целестиалов. Маскироваться под богов и следить за тем, чтобы Вселенная развивалась в нужном им направлении — это не то, с чем Мадонна была согласна. Но, тем не менее, она должна была это делать.

Она была слабее большинства Целестиалов. Поэтому, когда она открыла в себе способности к ясновидению, то никому об этом не сказала. Хотя да, Целестиалы всегда находились в контакте друг с другом телепатически или используя компьютеры в своих доспехах, но каждый Целестиал предпочитал сохранять конфиденциальность и, следовательно, держать свои собственные системы в безопасности. Благодаря своему ясновидению, Мадонна заранее знала, что Кнулл скоро найдет их, и она подготовилась.

Зная, что через несколько сотен лет Кнулл окажется в ловушке на своей планете, Мадонна начала путешествовать. Искать. Она знала, что в отрубленной голове Палача и в телах всех Целестиалов, которых когда-либо убивал Кнулл, был след Живой Бездны, которую Кнулл превратил в оружие. По отдельности это было не так много, но в целом Мадонне удалось собрать значительную часть этого следа. По крайней мере, достаточно, чтобы придать ей устойчивость к атакам Кнулла. Кнулл убил тысячи Целестиалов еще до того, как стал известен.

Следующие годы Мадонна занималась только одним: она использовала Свет, единственную известную слабость Кнулла, и чистила Живую Бездну. Свет включал в себя не только буквальный свет, излучаемый звездами, но и смесь Космической энергии, Божественной энергии и положительных эмоций, таких как надежда, доброжелательность, храбрость и так далее. Очищение Бездны заняло несколько столетий и когда оно, наконец, завершилось, Мадонна отправила Бездну на хранение в свое Измерение.

Итак, когда Кнулл прибыл на их планету, и битва началась, Мадонна приступила к выполнению своего плана. Она осталась со своими братьями, сражалась вместе с ними и помогла им поймать Кнулла в ловушку на его планете. Но когда пришло время отправить всю свою энергию на Исона, Мадонна отправила только половину своей, а сама скрылась в своем Измерении, чтобы восстановиться и поглотить хранящуюся там Живую Бездну.

Примерно через два миллиона лет она вернулась во Вселенную, за миллионы лет до того, как кто-либо из других Целестиалов пробудится от своего сна. Она восстановила свою энергию и была вольна делать что хочет.

Итак, она опустилась в вакуум, осмотрелась и открыто улыбнулась. Наконец-то она была свободна от Целестиалов. Свободна принимать свои собственные решения, не зависящие ни от кого. Свободна от террора Кнулла. По крайней мере, пока.

В течение следующих нескольких тысяч лет она бродила по Вселенной, впервые за свою очень долгую жизнь не имея никакого конкретного задания. Она была счастлива. Она использовала свою Космическую энергию, чтобы превращаться в представителей различных рас, уменьшаясь до соответствующих размеров. Ей также удалось отключить Ясновидение, так что она получала образы, только если они были достаточно важны. Таким образом, она испытывала некоторое волнение от того, что не знает всего. И это было захватывающе — жить как смертный.

Мадонна считала, что смертные живут интересной жизнью, и она сама это испытала. Они работают, устают, живут и умирают. И Мадонна примерила это все на себя. Кроме смерти, конечно. Ей пришлось притвориться, что она умерла, и создать фальшивое тело, но ведь она из Целестиалов. Она прожила несколько жизней на разных планетах, в разных Галактиках. Некоторые из них были примитивными, другие — развитыми, но так или иначе, каждые несколько тысячелетий она возвращалась на одну и ту же планету. На планету, где жили три полноценных Целестиала и одно Небесное Яйцо.

Первым был Прародитель, зараженный Ордой миллиарды лет назад. В то время жизнь на этой планете еще даже не зародилась. Затем Тиамут, Мечтатель, каким-то образом оказался на Терре и был погребен под землей. Она мало что знала об этом, поскольку Аришем никогда не отвечал на вопросы, но была уверена, что в этом повинны сами Целестиалы. (Эсон этого не знал: несколько Целестиалов предали Тиамута и сумели заточить его под землей). Что касается третьего, то это был Аспирант, который пришел сюда несколько миллионов лет назад. Совместными усилиями он был побежден Старшим Богом Терры Агамотто и Силой Феникса, что очень ее впечатлило.

Небесное яйцо — это то, что есть в ядре каждой планеты в этой Галактике, по крайней мере тех, на которых есть жизнь. Это было сделано для того, чтобы Один Над Всем мог возродить Целестиалов, если их раса вымрет. Они также иногда вылуплялись сами по себе, когда приходило их время.

Был еще корабль, который оставил Эсон, чтобы создать свой инструмент — простите, Чемпиона Эволюции — но она не любила об этом думать. То, что делали другие Целестиалы, не ее дело, даже если ей это не нравилось.

Вернемся к настоящему: женская фигура, похожая на человека, хотя и немного более высокая, 6 футов ростом, с почти неземным сиянием спустилась с неба на планету, на вершину одного из горных хребтов. Это было тело, которое Мадонна использовала с тех пор, как вернулась во Вселенную. Чаще всего она меняла цвет кожи, рост или несколько черт, в зависимости от расы смертных, с которыми она общалась. Для Целестиала изменение формы, размера, цвета и так далее — простая вещь. При желании она могла даже создавать самые прочные металлы, не задумываясь. А ведь она даже не была самой сильной из Целестиалов!

Оглядевшись вокруг, Мадонна вздохнула и прошептала:

— Как красиво…

— Спасибо, миледи, — мягкий голос раздался позади нее так неожиданно, что заставил Мадонну развернуться и выбросить вперед кулак… Женщина… Её облик был вполне человеческим, но ощутив Божественную энергию внутри нее, Мадонна спросила:

— Кто ты, бессмертная?

Женщина подняла руки и произнесла:

— Мир, моя госпожа. Меня зовут Гея, и я Богиня этой планеты.

Мадонна опустила кулак, разряжая накопившуюся Космическую энергию, и наблюдала за бессмертной, стоящей перед ней. Не сочтя ее угрозой, она спросила:

— Как ты меня нашла?

Подняв бровь, Гея показала на свои ноги и сказала:

— Вы находитесь на моей планете, миледи. Целестиал Вы или нет, никто не может здесь от меня скрыться.

Мадонна кивнула, принимая ответ. Гея вышла вперед и встала рядом с ней. Они обе смотрели на открывающийся внизу вид. Гея спросила:

— Могу я узнать, как Вас зовут?

— Мадонна, — коротко ответила она, а затем сказала: — Я была на этой планете раньше, когда здесь бродили рептилии, и я видела тысячи других планет. Но это… прямо сейчас… все еще одна из самых красивых сцен, которые я когда-либо видела.

Гея улыбнулась на это и ответила:

— Вы появились вовремя, чтобы увидеть закат. Даже мне нравится время от времени наблюдать эту картину. А ведь я здесь живу.

После минутной паузы Гея спросила:

— Так что привело Вас сюда, миледи Мадонна?

Мадонна сделала паузу, обдумывая вопрос, и Гея не торопила её.

«Почему я здесь? Почему сейчас? Кнулл все еще в ловушке, а Целестиалы все в своих измерениях. Даже если они выберутся раньше времени, я изменила себя настолько, что они не смогут найти меня здесь».

Повернув голову, Мадонна ответила:

— Понятия не имею, леди Гея. Я нахожусь, так сказать, в отпуске. Почему ты не нашла меня раньше? Я не впервые нахожусь на этой планете, затерявшись среди людей и богов.

Нахмурившись, Гея покачала головой и сказала:

— Я боялась, миледи. Мои собратья Старшие Боги покончили с собой или были изгнаны, а вновь появляющиеся Боги — и их так много! — слишком высокомерны. Я не хотела, чтобы Вы встретили их, и в гневе разрушили эту планету. Но когда я увидела, что Боги в лучшем случае забавляют Вас, я почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы представиться.

Мадонна грустно улыбнулась, когда солнце окончательно село, и сказала:

— К сожалению, или скорее к счастью, Целестиалы не занимаются уничтожением планет вот уже несколько миллионов лет. Не беспокойся за свою планету, Гея.

На лице Геи появилась широкая улыбка, и ее плечи расслабились, когда она услышала это. Она посмотрела на Мадонну и протянула ей левую руку:

— В таком случае, добро пожаловать на Землю, леди Мадонна. Надеюсь, Ваши каникулы пройдут мирно.

Мадонна улыбнулась в ответ и взяла ее за руку, думая: «Может быть, мне стоит остаться здесь на некоторое время. Бессмертный спутник мог бы принести мне пользу».

Примерно 50 000 лет. Именно столько Мадонна пробыла на Земле. Это было самое долгое ее пребывание на одной планете! И на это была своя причина. Любовь. Мадонна влюбилась. В этих людей, в этих смертных, в жизнь и смерть, в природу. Но самое главное, она влюбилась в Гею.

Все начиналось довольно невинно: Мадонна понятия не имела, что такое Любовь, пока не встретила Гею, которая терпеливо все ей объяснила. Гея показала ей все тайные места на Земле, она показала Мадонне различные растения и животных. Их встречи не были свиданиями, они просто наблюдали вместе за разными явлениями, Мадонна слушала объяснения Геи об окружающем мире. И ничего не зная о любви, Мадонна влюбилась в Гею. Эта любовь помогла ей до конца очистить Живую Бездну, и она смогла полностью поглотить тот небольшой осколок, что оказался в её распоряжении.

— О чем ты думаешь? — спросила Гея, выводя Мадонну из задумчивости. Глядя на себя со стороны, на лежащую Гею, опирающуюся на локти, Мадонна улыбнулась:

— Ни о чем. Только о тебе.

Гея улыбнулась ей и продолжила просто смотреть на свою единственную за последние 50 тысяч лет возлюбленную. Она сказала:

— Знаешь, это первый раз, когда у меня настоящие стабильные отношения.

Мадонна посмотрела на нее с любопытством:

— Что ты имеешь в виду?

— У меня и раньше были любовники, конечно. В конце концов, я бессмертная Богиня. У меня было много детей, все они были Богами того или иного пантеона. Но я никогда не оставалась в жизни любовников надолго. Несколько сотен лет — это максимум, который я с кем-то прожила, — объяснила Гея, проводя руками по волосам Мадонны. Мадонна хмыкнула, наслаждаясь этими движениями.

Собравшись с мыслями, она сказала:

— Я думаю, у меня будет ребенок.

Гея тут же остановилась и положила руку на живот Мадонны. Несмотря на то, что Мадонна была Целестиалом, сейчас она находилась в теле человека, хотя и более сильном. Поэтому, как только Гея положила руку, она почувствовала это.

— Ты не шутишь! У нас будет ребенок?! — воскликнула Гея с заметным волнением.

Немного смутившись, Мадонна ответила:

— Да. Почему ты так взволнована этим?

— Я никогда не воспитывала своих детей, вот почему! — сказала Гея, широко улыбаясь, но со слезами на глазах. Она добавила: — Мои дети либо рождались взрослыми, либо были взяты отцами на воспитание. И я каким-то образом знаю, что наш ребенок родится… ребенком.

Мадонна приняла объяснение и улыбнулась. Эта улыбка внезапно стала грустной, что сразу же заметила Гея, которая спросила:

— Что? Почему ты расстроена? Ты не хочешь ребенка?

Неуверенность и страх, прозвучавшие в последнем вопросе, окончательно вернули Мадонну в прежнее состояние, и она покачала головой:

— Я хочу ребенка так же, как и ты. Но… меня не будет рядом, чтобы вырастить его.

— Что?! Почему?!

Грустно улыбаясь, Мадонна ответила:

— Потому что, как только наш ребенок родится, я умру. Таков путь Целестиалов, и именно поэтому Целестиалам запрещено размножаться.

Гея тут же обняла Мадонну и заплакала, прекрасно понимая, какое сложное решение приняла Мадонна. Если бы существовал способ спасти и ребенка, и любимую, она бы уже сделала это. Она вытерла глаза и покачала головой.

— Сколько у нас времени до рождения ребенка?

Мысленно подсчитывая цифры, Мадонна ответила:

— 2700 лет. В конце этого срока я должна буду взорвать планету или звезду, чтобы обеспечить ребенка энергией, которая потребуется ему для выживания после рождения. Через 1000 лет после этого ребенок полностью поглотит планету и родится.

Кивнув, Гея проговорила:

— Тогда у меня есть 2700 лет, чтобы придумать способ не дать тебе умереть.

Мадонна крепче обняла Гею:

— Не беспокойся об этом. Я уже приняла решение. Я позабочусь о том, чтобы у нашего ребенка был лучший источник энергии для питания, а ты займешься его воспитанием позже. Он все еще будет ребенком, ты же знаешь.

— Я все равно буду стараться, — упрямо сказала Гея, вытирая глаза.

Забегая вперед скажу, что Гее так и не удалось найти способ спасти одновременно и Мадонну, и их ребенка.

Итак, они провели оставшееся им время с пользой. Они путешествовали по миру, встречались с разными богами, наблюдали за развивающимися смертными. И они обсуждали имена. Окончательный вердикт был таков: Тея, если это будет девочка, и Теос, если мальчик. По словам Геи, это означало «Божественный». Гея также потратила время на поиски главного эксперта в колдовстве, Старшего Бога Агамотто, чтобы он мог помочь ей спасти Мадонну. К сожалению, даже Агамотто не смог помочь им.

Однако у него была одна идея. Он предложил отправить мать на время в ее собственное Измерение, чтобы она могла восстановить утраченные силы. Агамотто даже предложил ускорить ее время, чтобы она смогла восстановиться не раньше, чем через несколько десятков тысяч лет. Но даже это было рискованно, так как ее возвращение во Вселенную могло убить ее сына. Поэтому Гея скрепила свое сердце и позволила Мадонне делать то, что она пожелает.

И вот, спустя 2500 лет после объявления о своей беременности, Мадонна покинула планету Земля и поселилась на соседней белой звезде. Она снова обрела свою небесную форму, хотя ее рост составлял всего 7 футов, и начала поглощать энергию звезды, питая ею своего еще не родившегося ребенка. Одновременно с этим, она отправляла все больше и больше данных на свой корабль, который она оставила на попечение Геи. Этот корабль перейдет их маленькому ребенку, когда он вырастет и будет готов к этому. На корабле хранилось громадное количество информации: от того, как возникла Вселенная, до того, как она встретила Гею. Все, что она когда-либо видела, было записано на этом корабле.

И вот, спустя 200 лет после того, как она поселилась на Звезде, Мадонна умерла, отдавая свою жизненную силу, чтобы сделать сразу несколько вещей. Во-первых, она использовала часть своей энергии, чтобы отправить новорожденного Теоса глубоко в ядро Звезды, которое она напитала силой, чтобы ее сын был постоянно сыт. Во-вторых, она завершила создание доспехов вокруг ребенка, чтобы он не превышал обычные человеческие размеры. Затем, убедившись, что ее сын родился настолько нормальным, насколько это возможно, Мадонна отправила всю свою оставшуюся энергию в Теоса, и умерла, оставив Теоса одного внутри Звезды, медленно поглощавшего ее, но все еще спящего.

Прошла 1000 лет, прежде чем Звезда была полностью поглощена юным Целестиалом, оставив после себя спящего ребенка, парящего в космосе, одетого в броню, похожую на ту, что носила его мать, за исключением шлема, на котором была изображена человеческая голова. К счастью, прежде чем ребенок успел уплыть со своего места, открылся светящийся оранжевый портал, и две руки тут же схватили ребенка.

— О, мой малыш! — ворковала Гея, глядя на своего сына. Повернув голову, она спросила: — Разве он не выглядит так мило в этих доспехах, Агамотто?

Не обращая внимания на болтающую рядом с ним женщину, Агамотто закрыл портал и сказал:

— Да, Целестиал симпатичный. Теперь я могу уйти? Мать планирует скоро покинуть Вселенную, и я задержал ее надолго.

Все еще покачивая Теоса на руках, Гея кивнула безразлично и отозвалась:

— Конечно, конечно. Иди. Передай Оштур привет.

Уже в своих мыслях, Гея направилась к своему дому на маленьком острове, говоря:

— Прости меня, мой маленький Теос. Я не смогла спасти твою мать, твою вторую мать. Но не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы ты мог гордиться ею и стать самым лучшим сыном! Я обещаю тебе это, Теос, сын Мадонны и Геи. Наш бог-ребенок!

* * *

Королева, Правящая всегда — это была она, воплощение всего сущего, квинтэссенция всех возможностей Мультивселенной. Поэтому, очевидно, когда она увидела, что в будущем миллионы Вселенных погибнут, и все потому, что одному ничтожному Вечному было позволено щелкнуть пальцами, она начала все менять. Это должно было стать ее собственным гигантским: «Пошел ты!» — сущностям, которые любят манипулировать будущим в соответствии со своими прихотями.

Сначала она выбрала женщину-Целестиала, которая собиралась родить естественным путем — по крайней мере, в некоторых возможных вариантах будущего, — и наделила ее Даром Ясновидения, что позволяло ей оставаться в живых после всех передряг. О, Смерть была зла на нее за злоупотребление властью, но она отступила, столкнувшись с разрушением Мультивселенной. Целестиал Мадонна вскоре должна была родить ребенка. Тут… в дело вмешалась Королева.

Опустив руку в царство мертвых, она вырвала одну душу и соединила ее с душой, уже находящейся в небесном гибриде. Эта конкретная душа, как заметила Королева, была из Мультивселенной, изолированной от остальной Вселенной, а значит, ей суждено было быть стертой с лица земли, прежде чем попасть в цикл Реинкарнации. Но благодаря тому, что сама Королева прикоснулась к душе, ее судьба изменилась. Она сохранила память и получила незначительный, очень незначительный дар предвидения.

Поместив душу в спящего ребенка, все еще находящегося внутри Звезды, Королева прошептала:

— Ты спасешь эту Мультивселенную, моя Энигма. Или будешь страдать вечно. У тебя одна задача, только одна — остановить Таноса, Безумного Титана, от уничтожения Камней Бесконечности. В остальном ты можешь жить, как пожелаешь.

Душа тем временем продолжала спать, не зная, что ее ждет в будущем, но инстинктивно понимая, когда проснется. Что бы ни случилось, Камни Бесконечности не должны быть уничтожены.

«Что это? Я не умер? Неужели каменная плита как-то промахнулась?» — думаю я про себя, чувствуя вокруг тепло. — «Насколько я помню, эстакада на шоссе развалилась, как раз когда я проезжал под ней на мотоцикле. Неужели большая плита упала мимо? Меня точно задело, я почувствовал удар по голове. После этого… ничего. Может, я умер и попал на небеса? Конечно же, нет. Если я не был достаточно плох для Ада, любой его версии из различных мифов, то я определенно не был достаточно хорош для Рая. Я был обычным человеком, с нормальным эгоизмом и частичкой зла внутри меня.

Кем я был? Ну, вас не должно волновать мое прошлое. Меня тоже, вообще-то. Моя семья была психически неуравновешенной, включая меня. Так что я не был близок с ними, по крайней мере, не настолько, чтобы я скучал по ним или они по мне. Хотя они, конечно, будут скучать по дополнительным деньгам, которые я приносил. И помощи, которую я оказывал в магазине моего отца.

В любом случае, чтобы добраться от дома до завода, я обычно ездил на мотоцикле. Да, диплом инженера-механика позволил мне получить лишь небольшую работу на сборочной линии в автомобильной компании. Чертов Мумбайский университет.

Кхм, идем дальше. Национальное шоссе Мумбаи-Гоа расширялось, и строилась эстакада как скоростная дорога. Очевидно, что из денег, выделенных на это строительство, 80% ушло в разные карманы, и только 20% было выделено на дорогу. Как вы можете догадаться, эстакада развалилась, когда строительство еще даже не закончилось. И как раз тогда, когда я был под ней. Большая бетонная плита рухнула прямо на мой движущийся мотоцикл и раздавила меня. Но вас не интересует моя жизнь перед смертью.

Итак, вот он я: сижу, сплю или стою в тепле, при этом непрерывно что-то пью/ем. Я даже не знаю, что я пью/ем. Черт возьми, я даже не знаю, ем я или пью!" — пожав плечами, я закрываю глаза и засыпаю. Будь то рай, ад или перерождение, я узнаю об этом рано или поздно

Однако во сне я вижу некоторые вещи, которые заставляют меня сомневаться в моем здравомыслии даже после смерти. Женщина, глядя на меня нежными, любящими глазами, говорит: «Мама любит тебя, мой маленький Теос, никогда не забывай об этом. Мама любит тебя». Странным было то, что женщина была окружена огнем, лавой и какой-то золотисто-черной броней, как у Трансформеров, или скорее как у Альтрона из фильма КВМ.

Следующее видение было о борьбе сотен гигантских роботов против одного человека, похожего на вампира, который вышел в доспехах и орудовал мечом против футуристических энергетических атак роботов. И он почти победил! Но и эта битва вскоре закончилась, а роботы исчезли. К несчастью, я все прекрасно видел, хотя вампир и провалился под землю. Я видел, как кровь вампира — и как это возможно?! — отделяется от тела, капля за каплей, и превращается в маленьких слизеподобных существ. Затем меч и доспехи, в которые было облачено вампироподобное существо, отделились от тела и разлетелись в разные стороны, пропав из поля моего зрения.

Дрожа от странного ощущения, которое вызывали у меня доспехи и меч, я продолжал смотреть на видения, которые мне являлись. Кажется, они не были расположены в хронологическом порядке, по крайней мере, я так не думаю, но одно я могу сказать точно. Кем бы ни была та женщина, которая назвала меня Теос, она была связана с этими роботами. Роботы выглядели очень знакомыми. Я определенно где-то их видел, но не могу вспомнить где.

И так продолжалось годы и годы. Я наблюдал за уничтожением планет, так и не узнав, кто и почему уничтожает планеты, населенные людьми. Сначала я пытался остановить агрессоров. Но потом, когда мой голос стал звучать глухо, я перестал кричать на тупых роботов.

Время повернуло еще больше назад, и я, наконец, узнал, как называются роботы. Для разнообразия, теперь они создавали жизнь на планетах и формировали из газа звезды, галактики, планеты и так далее. Именно тогда я снова увидел его. Вампира. Он просто появился из ниоткуда, точнее, из Пустоты, принял форму и тут же разозлился на стоящего перед ним робота. Мелькнула тень и гигантский робот был обезглавлен, тень поглощала его тело.

Когда Вампир начал создавать свой меч и доспехи, оставаясь в мозгу робота, я услышал ясно как день: «Эти Целестиалы посмели нарушить мое Царство Теней! Теперь их постигнет гнев Кнулла!» Честно говоря, этот голос мог заставить меня наложить в штаны, и это я говорю про взрослого меня. Хорошо, что этого не произошло. К счастью, духи, души или кто я там, путешествующие во времени, не подвержены такому, так что мое достоинство было спасено. Ура. Разве вы не чувствуете волнение?

Закатив глаза в саркастической манере, я внезапно распахнул их.

«Целестиалы. Кнулл. Целестиалы. Кнулл. Кнулл. Черт. Какого черта я смотрю на прошлое, а вижу мир Marvel? Неудивительно, что роботы выглядят знакомыми, они все Целестиалы! Какого хрена я тогда здесь? И где я, черт возьми, нахожусь? Ладно, про Marvel я подумаю позже.

Во-первых, почему я путешествую во времени? Кто мне все это показывает? Есть ли у меня желания?» — после неловкой паузы я продолжаю свои вопросы. — «Кто я, черт возьми, такой?»

Внезапно ужасающий Кнулл, бьющий молотком по своей броне, исчезает у меня на глазах, и его место занимает пустота. Я вижу, как несколько струек чего-то голубого и подозрительно похожего на огонь попадают в мой желудок, после чего я чувствую, что глаза мои слипаются. Сейчас я усну, а мухи могут продолжать делать то, что они делают. Я все равно мертв, что они собираются делать? Пытать меня?

— О, мой малыш! Разве он не выглядит так мило в своих доспехах, Агамотто? — говорит женский голос, немного разбудив меня, но не слишком сильно. Грубый мужской голос отвечает:

— Да, Целестиал симпатичный. Теперь я могу уйти? Мать планирует скоро покинуть Вселенную, и я достаточно задержал ее.

Мои глаза снова закрываются, давая мне достаточно времени, чтобы заметить, что мухи все исчезли, я ничего автоматически не ем в данный момент, и меня держит на руках женщина. Итак, я — ребенок.

В следующий раз я проснулся уже на более длительное время и, открыв глаза, увидел женщину, прижимавшую меня к груди. Она была удивительно красива! Но она также была чертовски… непостоянной? С одной стороны, она казалась мне шатенкой, светлокожей женщиной с зелеными глазами и в зеленом платье. Но стоило посмотреть на нее снова, она выглядела как женщина с коричневой кожей, черными волосами и темными глазами, и в таком же зеленом платье.

Она смотрела в мои открытые глаза и широко улыбалась. Слегка покачивая меня, она сказала:

— Прости, мой маленький Теос, я не смогла спасти твою маму.

«Так это была моя мать? Небесный робот?»

— Ну, твою другую мать.

«Да ну, нафиг? Я не знал, что наука зашла так далеко! Ну, это же Marvel. Если все так, как в комиксах, то две женщины, имеющие детей — самая нормальная вещь здесь».

Женщина, моя вторая мать, снова говорит и говорит:

— Но не волнуйся. Я позабочусь о том, чтобы ты мог гордиться ею и стать самым лучшим сыном! Это я обещаю! — Ну, по крайней мере, она полна энтузиазма. Она поднимает меня в воздух, в стиле Короля Льва, и, широко улыбаясь, провозглашает: «Теос, сын Мадонны и Геи! Наш Божественный Ребенок!»

Ну, это только что произошло. Наконец-то поняв, что она только что сказала, что сказала моя новая Мать — ОДНА ИЗ НИХ! — я наконец-то открываю рот… и плачу. Я ребенок, вы знаете. Небесный ребенок в доспехах, второй родитель которого — сама мать Земля. Кто-то очень хотел, чтобы я стал могущественным на Земле, не так ли? Один из родителей — Целестиал, другой — Старшая Богиня, более сильная, чем Целестиалы всех пантеонов. И потом, была такая штука, как просмотр прошлого, для меня это теперь обычное дело.

Пока Гея, моя новая мать, суетится, пытаясь меня успокоить, я думаю про себя: «Какой чудесный мир…»

* * *

* * *

600 000 лет до н.э.:

— В начале… на этой планете не было ничего. Только Демиург, Жизненная Сила этой Земли… жил. Затем он почувствовал себя одиноким и создал первых Богов Земли. Старших Богов. Хтон, Сет, Оштур и я были самыми старыми.

Сладкий женский голос — голос моей матери — продолжает:

— Сначала, в течение первого миллиарда лет, Старшие Боги жили счастливо. Они называли друг друга братьями и сестрами. Хтон был самым старшим, а мы с Сетом — сразу за ним. И все мы бродили по планете, создавая жизнь на ходу. Оштур, моя младшая сестра, была очень любопытна к звездам, и поэтому она отправилась путешествовать среди них. Вот такая она была везучая…

— Что было дальше, мама? — спрашиваю я, несмотря на то, что знаю эту историю из многократных пересказов. Что и говорить, мне нравится эта история. Гея улыбается мне, немного грустно, и говорит:

— Потом ужас обрушился на нашу жизнь. Сначала мы все воевали против нашего старшего брата или сестры. Хтон… но это уже совсем другая история. Затем второй по старшинству, Сет, во время войны обнаружил, что если он съедает своих братьев и сестер, то становится еще сильнее. Он был первым из нас, Старших Богов, кто стал Демоном. Вскоре все мои братья последовали его примеру, и каждый из них либо умер, поглощенный Демонами, либо сам стал Демоном. Затем эти демоны распространили ужас по всей планете, поедая всех животных и даже самих себя.

И разве это не рисует ужасающую картину? Братья и сестры убивают своих братьев и сестер, а затем съедают их. Мерзость.

Видя, что Гея стала немного меланхоличной, я обнимаю ее за талию — мои руки едва достают до нее — и спрашиваю:

— Что случилось после этого? Вы с мамой победили демонов, мама?

Иногда мне приходится проявлять детское любопытство, но ничего страшного, если я увижу, как мама смеется. Гея слегка усмехается и отвечает:

— Хотя твоя мама определенно была достаточно сильна, чтобы победить их, по крайней мере, один на один, мой Теос, я не встречалась с ней в то время. Нет… Я попросила своего… отца, я полагаю… Демиурга, о помощи, и он помог мне. Он дал мне сына, Атума, Бога Солнца, первого из Новых Богов. Этот мой сын, твой сводный брат, пошел и убил демонов.

Грустно улыбаясь, она говорит:

— К сожалению, даже он соблазнился энергией Старших Богов и начал их есть. Он получил имя Демогордж, Пожиратель Богов. Вскоре оставшиеся демоны поняли, что им не удастся победить Демогорджа. Поэтому они отступили и покинули эту Вселенную. Они поселились в своих собственных Измерениях Силы, надеясь манипулировать здешней жизнью по своему усмотрению.

— А Атум? Что с ним случилось? — спрашиваю я, глядя на ее лицо.

Она все еще скучает по старым временам, когда боги были Богами, а не Демонами. Гея смотрит на небо, но становится немного грустной. Она говорит:

— Твой брат, Атум, понял, что не сможет справиться со всей энергией, которую он поглотил, съев демонов. Поэтому он поднялся в небо и удалил из себя всю энергию. Затем он вошел в Солнце, чтобы стать Богом. Эта энергия, которую он высвободил, дала начало тем, кого теперь знают как богов, и их Карманному царству.

Подхватив мое, по общему признанию, маленькое тело, Гея покачала его, пока я обнимал ее за шею, и сказала:

— И это, сын мой, история Старших богов. А теперь спи. Позже я расскажу тебе о том, как мы воевали против моего брата Хтона.

Кивнув, я закрываю глаза, чтобы уснуть.

Быть ребенком — утомительное занятие. Прошло несколько лет с тех пор, как я родился здесь. Под несколькими я подразумеваю несколько десятков. Но я все еще был трехметрового роста, так что, либо я старею гораздо медленнее, чем я думал, либо моя мать заставляет меня стареть медленнее с помощью своей магии. Последние годы были очень веселыми. Просто жить, без обязанностей и преследования родителей. Я просто бегал целыми днями, играл с животными, ел и спал.

Конечно, это был шок — родиться у богини-матери всех пантеонов, и еще больший шок — родиться во вселенной Marvel (или, по крайней мере, в одной из них), как сын Целестиала! Но… я смирился с этим. Я же не могу жить 30-40 лет, просто испытывая шок от всего. Так что я принял это. К счастью, кроме нескольких коротких видений, у меня не было никаких длинных видений прошлого. В последний раз я видел, как мне кажется, битву между титанами и олимпийцами, но я не могу быть уверен. Я узнал только Зевса и его большую Молнию. В любом случае, оставшиеся годы я провел, слоняясь по нашему дому и пробуя себя в физических упражнениях.

Хорошая новость в том, что я не так легко устаю, что, я думаю, связано с моим происхождением. Плохая новость в том, что я не могу делать никаких упражнений, так как не устаю даже после часа бега. Так что я просто решил отложить это на потом. В остальном, последние несколько лет прошли в изучении рассказов моей матери. Она рассказала мне о Целестиалах, о моей маме, обо всем, что узнала от мамы ранее. Потом были Старшие боги и Атум, о которых я неоднократно спрашивал ее. Что я могу сказать, я люблю эту историю.

Самым удивительным, что я узнал из этих историй, было существование различных пантеонов. Были Эннеады, возглавляемые Атумом, или, как его там называют, Ра, и его потомками. Они жили в небесном Гелиополисе, не имея, конечно, никакой связи с небесной расой, и управляли в основном регионом Стигия. Египетские боги. Затем были олимпийцы, жившие на Олимпе. Как и Небесный Гелиополис, Олимп тоже был карманным измерением, точка пересечения которого находилась возле горы Олимп в Греции. Как рассказывают сказки моей матери, Зевс правил им миллион лет назад и правит до сих пор. Следующими были Дэвы, о которых я знал больше всего. Вы не представляете, как я был взволнован, узнав, что боги, которым я поклонялся, на самом деле существуют! И я их родственник! Конечно, я связан с сотнями других богов, но все же! Я родственник Индры! Даже если он немного придурок, он — правитель Сварги!

Кхм, вернемся к делу. Дэвы живут в карманном измерении Сварги, которое некоторые также называют Нирваной. Не путайте со Сваргой славянских богов. В то время как Индра правит Нирваной, как Царь Нирваны, Брахма — Создатель, Вишну — Хранитель и Шива — Разрушитель (или Сомнатх, или Шанкар, или Махеш, или несколько других имен) пребывают в качестве надзирателей. Затем были те, кого я знал больше всего после моих собственных индуистских богов. Нордические боги. Асгардцы. Асгардцы живут в своем собственном карманном измерении Асгард, связанном с Землей, как и все остальные измерения, и имеющем точку Нексуса где-то к северу отсюда. По словам матери, им правит Один Борсон, у которого двое детей, Тор и Локи. У Локи, однако, есть свои дети — Хель, Фенрир и Йормунганд.

Затем Нидавеллир, Нифльхейм, Альфхейм, Ванахейм, Свартальфхейм, Муспельхейм и Йотунхейм каким-то образом связаны с Асгардом, а вместе с ним и с Мидгардом, через космическое дерево Иггдрасиль. А гномы из Нидавеллира на самом деле гномы, а не великаны! Это указывало на то, что я попал в мир комиксов, верно? Неправильно! Я помню, что я видел, и Камень Силы определенно был фиолетовым. Целестиал, который держал его, определенно был Эсон Искатель, и это был тот же самый Эсон, которого я видел в кино.

Вначале я не понимал, где нахожусь, но потом мама рассказала мне кое-что, что заставило меня понять. Рагнарёк. Цикл разрушения и возрождения 9 царств. Только в этом случае Мидгарду нечему давать Возрождение, кроме Богов. Люди все еще находятся на стадии приматов, а Рагнарёк не имеет власти над другими Пантеонами. Это не первое воплощение Асгардцев, и оно определенно не будет последним. По словам матери, Асгардцы, а вместе с ними и другие 8 царств, проходят через Рагнарёк в течение 2,5 миллионов лет, с несколькими миллионами лет между каждым циклом, и это происходит уже более миллиарда лет! Непрерывно! И нынешний цикл начался всего около 2,4 миллиона лет назад.

Итак, максимум через 100 000 лет нынешние Боги Асгарда вымрут, уничтожив все 8 царств, и начнут все заново, заставив все остальные Пантеоны забыть о самом Асгарде. Кроме Старших Богов, разумеется, к которым теперь отношусь и я.

Я довольно быстро отошел от этой истории, не желая слишком много думать о ней. Я остаюсь на нашем Острове, поэтому нет смысла думать о неизбежном. Наш остров — единственное место, которое я знаю как дом в этой новой Реальности. С учетом всех обстоятельств, он довольно маленький. Здесь есть большая гора с разветвленной системой пещер, куда мне запрещено заходить; пляж, окружающий остров, и много деревьев. Преимущества того, что я сын Геи, действительно проявляются на этом острове. Все животные уважают меня, а на деревьях растут самые сладкие плоды на свете. Я помню, как ел кокосы и пил их воду в своей предыдущей жизни, но то же самое здесь? Такое ощущение, что я напился самого Амрута. То же самое с яблоками. Потрясающе! Но это было и немного скучно.

За последние 40 лет я встречался только с матерью и Оштур, которая однажды приезжала навестить мать. Она классная, хотя и немного чопорная. Поэтому большую часть времени я проводил, играя с животными. Обезьяны, будучи самыми близкими к людям существами на этом острове, были моими самыми частыми товарищами по играм, наряду с несколькими отрядами горилл. Будучи ростом всего 3 фута (а мой относительный возраст — 3 года), я лишь немного сильнее горилл, поэтому бороться с ними очень весело. Вам, ребята, стоит как-нибудь попробовать. Тот факт, что я могу их понимать, не имеет отношения к делу. Абсолютно не имеет отношения.

Вот так прошло мое детство. Слушал мамины истории, играл на острове и просто боролся с гориллами. Никакой учебы, никакой работы с 9 до 6, и никаких обязанностей, висящих над головой дамокловым мечом. Жизнь хороша.

* * *

* * *

Время идет, как и должно идти, и вот, наконец, я стал достаточно большим, чтобы меня не называли карликом. Теперь мой рост составлял целых 4 фута! Это всего на полтора фута меньше, чем у моей матери! Что касается лет, то я понятия не имею. Думаю, где-то ближе к 60 годам, но точно сказать не могу.

Проснувшись утром, я немного потягиваюсь и сразу же бегу на кухню. Наш дом — обычный, с тремя спальнями, кухней и гостиной. Ванной комнаты нет, но у нас на заднем дворе есть небольшой водопад, так что… невелика потеря. Что касается туалета, то одно из преимуществ того, что ты Бог, заключается в том, что тебе не нужно об этом беспокоиться. Все, что я ем, либо каким-то образом используется моим телом, либо волшебным образом исчезает. В любом случае, нам не нужна еда как таковая, но мама всегда учила меня: «Это хорошая привычка — всегда знать, что делают не-Божественные существа, и сохранять умение делать это, как они».

Вот почему я сплю и ежедневно принимаю ванну, несмотря на то, что мне это не нужно. Хотя, я думаю, мое человеческое подсознание ценит это.

— Доброе утро, мама, — говорю я, обнимая ее в знак приветствия, как только оказываюсь на кухне. Мама улыбается и гладит меня по голове. Она говорит:

— Доброе утро, Теос. Как спалось?

Я никогда не говорил, как я выгляжу, верно? Ну, это сюрприз. Я выгляжу точно так же, как и перед смертью. Ну, разве что моложе. У меня смуглая кожа, черные волосы и карие глаза. В общем, как типичный индиец. Не слишком красив, но и не уродлив. Я думаю, что неосознанно использовал свой Небесный дар, чтобы превратить мое тело в зеркальное отражение предыдущего. А может, это была магия. Это может быть что угодно. Честно говоря, во вселенной Marvel все возможно.

Улыбаясь ласке в ее глазах, я говорю:

— Хорошо. Прошлой ночью мне снилась мама.

— О?

Вытирая лицо полотенцем, я объясняю:

— Я видел, как она путешествовала по всей Вселенной! Знаешь ли ты, что есть планета, полностью состоящая из чьей-то головы? Правда, она была немного похожа на мамину, так что это меня напугало.

Мама уже знает о моем даре предвидения, так как я несколько раз просыпался, потея от страха. Я видел Кнулла сотни раз, и он всегда пугал меня. Мама смеется, ставит передо мной тарелку и говорит:

— Твоя мама рассказала мне об этом. Место называется Забвение, и это отрубленная голова Целестиала. Но не волнуйся, он ничем не связан с тобой, кроме того, что вы одного вида, а тот, кто это сделал, уже в ловушке. Он не вернется.

Я киваю, благодарный за объяснения, и ем свой завтрак. Это фруктовый салат, который, будучи из личного сада Геи, гораздо вкуснее обычного.

«Кнулл, — это отрезвляющая мысль. — Он в ловушке, а не мертв. В ловушке. Не думаю, что он вообще может умереть. Он был там до Смерти, верно? Я думаю…»

Не то, чтобы я мог проверить сайт фэндома, когда его не существует. Есть очень большой шанс, что он вернется, а вернется он готовый мстить и выслеживать каждого Целестиала во Вселенной. В настоящее время это я и Эго, если он действительно Целестиал: «Мне определенно придется стать сильнее. Эго получил пинок под зад, когда оказался рядом с источником своей силы. Смертные! Мне также придется стать умнее этого идиота. Но… если только сотни Целестиалов смогли заманить Кнулла в ловушку, что я буду делать?»

Сейчас не стоит зацикливаться на этой проблеме. Покончив с завтраком, я встаю и иду на улицу.

— Куда ты идешь? — спрашивает мама, заставляя меня остановиться прямо на пороге, ее голос звучит в моей голове тревожным звонком. Осторожно, так как в ее голосе я слышу предупреждение, я отвечаю:

— К водопаду.

Мама кивает и отворачивается, заставляя меня вздохнуть с облегчением. Затем она говорит:

— Возвращайся, когда закончишь. Твои уроки начинаются сегодня.

«О, черт. Уроки».

— Неужели я, 60-летний мужчина, должен делать уроки?

— Да. И ты не мужчина, ты еще ребенок. Будешь так со мной разговаривать, когда вырастешь выше меня, — говорит мама, все еще стоя ко мне спиной.

— Черт, я говорил вслух?

— Да. Теперь иди.

Я дуюсь на улице и иду к водопаду.

«Уроки. Она уже научила меня манерам и стратегии, так что теперь?»

— Хорошо. Ты не растерялся, — говорит мама, как только я вхожу в дом. Она сидит за столом, сцепив руки перед собой. Весь ее вид говорит о строгой учительнице, но на лице застыло выражение: «Я просто невинная девочка».

Сев перед ней, я спрашиваю:

— Чему ты собираешься учить меня, мама?

— Всему, сын мой. Но начать я собираюсь с того, чтобы научить тебя использовать свои дары, — говорит мать с несколько суровым выражением лица. Это малоэффективно, так как она очень мягкая.

— Ой! — Я вскрикиваю, потирая голову в том месте, где она меня ударила. Глядя на меня, она говорит:

— Будь внимательнее.

— Извини, мама. О каких дарах ты говорила? — спрашиваю я, потирая голову в последний раз, когда боль проходит.

Мама смотрит мне в глаза и начинает:

— Ты — сын Старшего Бога, меня, и Целестиала, твоей мамы Мадонны. Так что у тебя есть Божественные таланты от нас обоих. Возможно.

Моргнув, я спрашиваю:

— Возможно?

Мать пожимает плечами и говорит:

— Я знаю, что у тебя есть дар предвидения и твои доспехи, благодаря Мадонне, и у тебя есть дар говорить с животными от меня. Но… есть ли что-то кроме этого, я понятия не имею.

«Мои доспехи, которые я ношу редко, так как они довольно громоздкие. Я предпочитаю бродить не закованным в металл, спасибо вам большое. Я не чувствую воздуха на лице, не касаюсь земли и вообще ничего не чувствую. Это не слишком удобно. Может быть, когда я пойму, как изменить часть брони, чтобы она пропускала только воздух, я снова начну носить ее», — подумав об этом и немного расстроившись, я спрашиваю:

— И что теперь?

— Не дуйся, Теос. У тебя действительно есть дары, просто ты их еще не открыл. Сейчас я проведу тебя через первый шаг к открытию твоих даров, — говорит мама, нежно улыбаясь мне. Я тоже улыбаюсь ей, с готовностью кивая. И тут она делает кое-что, что становится для меня большим потрясением.

Она поднимает ладонь, и в окно проникает ветка дерева, выращивает гуаву с нуля прямо передо мной и кладет ее прямо в руку матери. Когда она подносит гуаву ко рту, ветка дерева отступает и уходит тем же путем, каким пришла.

— Какого хрена?! — восклицаю я, почему-то все еще удивленный. За все мои 60 лет жизни мама никогда не давала мне понять, что она умеет это делать. Этого не было даже в моих видениях! — "Я должен был догадаться, черт возьми, уже по тому, что она — Богиня Земли", — но все же, как я уже сказал, она никогда не показывала мне этого.

— Следи за языком, сын мой. Но на этот раз я извиню тебя, — говорит мама, улыбаясь моей реакции. Я показываю на нее, потом на окно и снова на нее.

— Ты… дерево… Почему ты тогда не делала этого каждый день?! Ты всегда посылала меня собирать фрукты!

Я снова получаю подзатыльник, а мама смотрит на меня с нежностью. Она говорит:

— И позволить тебе лениться? Ты мой ребенок, а ни один мой ребенок не станет лениться. Кроме того, это было сделано для того, чтобы научить тебя ухаживать за растениями. Что я всегда говорю?

— Заботься о природе, и природа позаботится о тебе, — я ворчу, понимая, что она права. — «Но, черт возьми. Я мог бы попробовать раньше, если бы только подозревал об этом! Я уже давно мог начать тренироваться! Я ведь научился безошибочно разговаривать с животными в течение месяца! И научился плавать за несколько дней, а охотиться — за пару месяцев. Проклятье, управление деревьями могло занять не больше года!»

— Итак… как мы начнем? — спросил я, предвкушая, как буду учиться этому. — «Мокутон, вот и я!»

— Медитация.

Одно слово Матери обрушивает меня на землю. — «Прощай, Мокутон», — еще один подзатыльник обрушивается на мою голову, и мать говорит:

— О, повзрослей уже. Медитация — это не так уж и сложно. Ты просто должен стараться не заснуть.

Я киваю, потому что это слишком заманчиво, чтобы полностью отказаться. Ну, не то чтобы мне понадобились десятилетия, чтобы научиться этому. И даже если мне понадобятся десятилетия, у меня есть полмиллиона лет до того, как произойдут важные события в Marvel.

Закрыв глаза, я сосредоточиваюсь на одной вещи, и только на одной: «Мокутон, Даттебайо!»

5 УДАРОВ!

— Ох! Остынь! Я тут пытаюсь медитировать! — кричу я, глядя на мать.

ШМЯК!

— Не смей повышать на меня голос, Теос! Сын ты мне или нет, но я накажу тебя.

— Прости, мама.

— Хорошо. Теперь, будь серьезным и сосредоточься на дыхании.

* * *

Несколько месяцев спустя

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, я сажусь на землю. Единственным отвлекающим фактором является шум водопада передо мной, но я не позволяю ему нарушить мое состояние. Сосредоточившись на самом звуке, я поднимаю руку вверх и улыбаюсь. Прямо передо мной был маленький лимонный саженец, семя которого я посадил всего две минуты назад. Наконец-то, я сделал это! Я вырастил маленькое растение прямо из семени гораздо быстрее, чем если бы оно росло само по себе.

— ДА! ВИДИШЬ, МАМА! Я МОГУ! — кричу я, возбужденно глядя в сторону нашего дома. Не получив никакого ответа, кроме нескольких фырканий со стороны наблюдающих обезьян, я возвращаюсь к тренировке с саженцами. Прежде чем я смогу манипулировать взрослыми деревьями, я должен научиться манипулировать саженцами, предварительно вырастив их из семян. Это был мой второй шаг, то есть начало второго шага. Чтобы вырастить растения мне все еще требуется время, а его в бою очень не хватает. Ну, не то чтобы я собирался использовать исключительно Мокутон во время боя, но все же.

«Зачем я это делаю? — спросите вы. — Ну, для начала, это же Мокутон! Кто бы не хотел сделать это?! Далее, это предшественник всех видов тренировок, которые я могу проводить в будущем. Из всех романов, рассказов, фанфиков, которые я читал в прошлой жизни, и которые я немного помню, тренировка в одном обычно помогает при тренировке в другом. По крайней мере, принцип схож во всех тренировках. Так что, да. Я тренирую свою задницу».

Я поднимаю руку, чтобы маленький саженец дал мне свой плод, и, не глядя, вгрызаюсь в него.

БУЭЭ!

Я гримасничаю и выплевываю плод. Я забыл, что это лимонное дерево, и теперь, черт возьми, вгрызся в лимон. Я тут же бегу к озеру, образованному водопадом, и несколько раз полощу рот. Может быть, мне пока лучше собирать фрукты вручную?

* * *

* * *

10 лет спустя

Я наклоняюсь влево, пропуская молнию без вреда для себя, и бегу к своему противнику. Призвав свою собственную молнию в руки, я пытаюсь ударить ее по голове, получая в ответ пощечину. Напитанная молнией рука врезается в землю, и молния рассеивается, оставляя лишь дыру в земле. Не останавливаясь, я разворачиваюсь и бью ее локтем в живот, отчего она хрюкает, и тут же подпрыгиваю, чтобы ударить ее по лицу.

Мама использует свою силу и отталкивает меня назад, в результате чего удар пролетает мимо нее. Но… ее ждет сюрприз. Лезвие ветра, выпущенное моим ударом, направляется к широко раскрытым глазам моей матери. Оправившись от шока, мама направляет ладонь на лезвие и вызывает вокруг себя небольшой торнадо, в результате чего лезвие врезается в него.

Вздохнув в отчаянии, я говорю:

— На этот раз ты почти попалась!

Мать усмехается и просто смахивает пыль со своего плеча. Она говорит:

— Почти — это не победа, Теос. Попробуй еще раз.

За годы, прошедшие с начала моих занятий, я пропустил через себя все, чему мать могла меня научить. Конечно, начальные упражнения заняли у меня много времени, но оно того стоило. Почти 2 года я занимался только манипуляциями с деревьями и растениями, а также упражнениями с отягощением. Если раньше, в самом начале, я мог просто вырастить небольшой саженец и немного управлять им, то теперь я мог сделать это практически с любым деревом вокруг меня. Я начал тренироваться в Мокутоне, как это делал Хаширама, выращивая деревья без семени, но это все еще было медленно. Как только я начал заниматься Мокутоном, я понял, что очень легко устаю, когда использую свою… Магию. Я не могу назвать ее просто энергией, потому что она у меня двух видов. И это не две части Чакры. Магия досталась мне от моей матери Геи, с присущей ей связью с планетой Земля и окружающими ее Универсальными Энергиями. Это также дало мне возможность манипулировать погодой, в чем я все еще был профаном. Я мог только имитировать элементы Молнии и Ветра, но только если они находились близко ко мне. Лезвие ветра — это предел моей досягаемости, и я только-только научился это делать.

Что касается моей мамы Мадонны — это была проблема. Я знаю, во мне есть Космическая энергия, и связь с… чем-то. Но как бы я ни старался, я не могу ее использовать. Ничего из того, что я пробовал, до сих пор не сработало. Даже дурацкое культивирование, на запоминание которого я потратил месяцы. Поэтому я просто решил больше сосредоточиться на дарах матери Геи.

Природа. Все мое господство — это природа. Я могу разговаривать с животными, манипулировать растениями, и я могу контролировать стихии. Контролировать. Не просто накладывать на кого-то заклинания стихий, а контролировать. То есть, я смогу, когда освою их.

Когда мать сочла меня готовым к обучению управлению стихиями, она начала учить меня сражаться. Несмотря на свою мягкость, она безжалостна, когда дело доходит до драки. По ее словам, она — самое сильное существо на планете физически и может победить каждого из Небесных Отцов в испытании силы. Она просто предпочитает не сражаться, а искать мирное решение. Под ее руководством я провел 5 лет, обучаясь простому бою. Также от нее я узнал о различных уловках и тонкостях их применения.

Я все еще не достаточно искусен, чтобы победить ее. И я точно знаю, что она сдерживается.

После изучения основ, она познакомила меня с настоящими стихиями. Для работы с ними я черпал вдохновение из аниме, которое, на удивление, до сих пор помню: «Наруто». Ну, не то чтобы удивительно. Я все еще помню, как я выглядел, и мои знания остались при мне. Это не эйдетическая память, это просто… Я не забыл ничего из того, о чем знал на момент смерти. До этого я что-то забывал, как и все обычные люди.

«Так о чем это я? Ах, да…»

Я могу напитать любую часть своего тела молнией, но пока на очень низком уровне, и я могу испускать ветряные лезвия из своих рук и ног. В остальном, я могу просто использовать стены ветра в качестве защиты.

Итак, резать и защищаться — это все, чему я научился за те 3 года, что я занимаюсь этим.

«Дайте мне передохнуть, это тяжело!»

Хорошо, что я бессмертный. Я сделаю это идеально или продолжу практиковаться, пока не доведу свои умения до совершенства. Но я умею импровизировать, используя выученные приемы. Свернув шею, я меняю тактику на этот бой и вдыхаю, как можно больше. Насытившись, что занимает едва ли секунду, я последовательно выдуваю лезвия ветра, делая случайное лезвие сильнее остальных.

Когда мать снова вызывает свой торнадо, я заряжаю себя молнией и прыгаю, используя молнию для увеличения силы прыжка. Когда я достигаю вершины, я снова использую ветряные лопасти, только на этот раз для того, чтобы направить себя вниз, через открытую вершину торнадо к моей матери. Мама уже заметила мое приближение, поэтому она делает шаг назад, уклоняясь от моего удара, и бьет левым кулаком мне в лицо. Молния все еще проносится сквозь меня, я вижу приближающийся кулак и уклоняюсь, пропуская его слева от себя. Используя силу ветра, чтобы ускориться, я бью мать в живот и отбрасываю ее на несколько шагов назад. Не давая ей отойти от шока, я вызываю молнию в своих руках и бью по голове, надеясь вырубить её. Пока мой кулак движется к ее неподвижной голове, я понимаю, что сейчас ударю по голове собственную мать. Но… слишком поздно останавливать себя.

Внезапно из земли подо мной вырывается дерево и переплетает мою руку в футе от головы матери. Вздохнув с облегчением, так как я не хотел ударить мать по лицу несмотря на то, что очень старался, я позволяю стихии рассеяться, когда мать встает, вытирая пыль.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, обеспокоенно глядя на нее. Мама хихикает и щелкает пальцами. С зеленой вспышкой пыль на ее одежде и теле опускается на землю, и она выглядит такой же безупречной, как всегда.

Отпустив дерево, она говорит:

— Ты колебался, Теос. Почему?

Я замечаю, что в ее голосе звучит искреннее любопытство и нет покровительственных ноток. Вздохнув, я опускаю глаза, стыдясь, и бормочу:

— Я не хотел причинить тебе боль.

Я чувствую руку на своей голове, а мама смеется. Черт бы побрал мои 4 фута роста. Она целует меня в лоб и говорит:

— Я ценю твои чувства, но, колеблясь во время тренировок, ты только сдерживаешь себя.

Видя, что я все еще смотрю вниз, мама вздыхает и опускается передо мной на колени. Она поворачивает мое лицо так, чтобы я смотрел на нее, и говорит:

— Я не могу пострадать, Теос. Ни ты, ни Целестиалы, ни Бог-Убийца, с которым столкнулась твоя мать — никто не может причинить мне вред. По крайней мере, пока они не уничтожат саму планету, и даже тогда часть моей сущности будет жить.

Вытирая кровь с моей щеки, она улыбается:

— Тебе не нужно сдерживать себя во время тренировок, Теос. Даже если ты поранишь меня, я смогу исцелить себя, пока я на этой планете.

— Я знаю это, хорошо. Я просто… я не могу потерять и тебя тоже! — я выкрикиваю первую часть, но бормочу последнюю. Хотя я помню свою предыдущую семью, и я их очень любил, я был с ними всего два десятилетия. Я знаю Гею как свою мать уже более 7 десятилетий, и столько же времени я вижу маму Мадонну в своих снах. Теперь они мои родители, и я уже потерял одного из них. Я боюсь потерять вторую, несмотря на то, что знаю, что она бессмертна.

Мама вздыхает и встает. Я чувствую, как ее магия омолаживает меня и исцеляет мои раны, когда она говорит:

— Ну… теперь не нужно препираться. Ты уже прошел свой тест, и мы можем перейти к следующим урокам.

— А? Что… как я прошел тест? Какой тест?! — спрашиваю я, все больше и больше сбиваясь с толку от ее признания.

Мама смеется и протягивает мне руку, я сразу хватаюсь за нее. Она ведет меня к нашему дому и говорит:

— Наши спарринги были для того, чтобы заставить тебя думать. Думаешь, я больше нигде не видела лопасти ветра? Хотя для меня стало сюрпризом, что ты так быстро догадался их использовать, я в любом случае это предвидела.

Я внимательно слушаю, принимая ее слова близко к сердцу. Ей миллиарды лет, а мне 70. Пока я удивленно смотрю на нее, мама говорит:

— Твоей целью было получить возможность нанести мне удар. И ты это сделал, даже лучше, чем я ожидала. Так что, замечательная работа, сынок.

Я смотрю на нее, забыв о прежней нерешительности, и спрашиваю:

— Как я справился, мама? Поподробнее, пожалуйста…

Видя мой умоляющий взгляд, мама закатывает глаза и говорит:

— Ты был адекватен, если не принимать во внимание твой возраст и размер. Твоя сила все еще требует работы, а твоя скрытность просто ужасна.

Видя мое медленно осунувшееся лицо, она добавляет:

— Если учитывать твой возраст и размер, то ты справился потрясающе. Мне особенно нравится, как ты творчески используешь стихии. Кстати, где ты этому научился? Но над твоей стихией все еще нужно поработать. Она слишком слаба, чтобы причинить вред живому существу, не говоря уже о богах и демонах.

— Хаха! Ага. Творчество полностью мое! Я ниоткуда его не копировал, — говорю я, кивая сам себе и немного нервно хихикая.

— Хм… — Мама смотрит на меня и просто качает головой. Она вздыхает и говорит:

— Еще даже не достиг половой зрелости, а уже начал врать своей бедной матери.

Это заставляет меня немного споткнуться. Не обращая внимания на мою запинку, мама проходит через открытую дверь и садится за стол. Приглашая меня сесть напротив нее, мать говорит:

— Теперь следующий этап твоего обучения будет сложнее, чем все, что ты делал раньше, и я собираюсь найти для тебя другого учителя.

— Почему? — спрашиваю я, не справляясь с эмоциями, открыто проявляющимися на моем лице. Любопытно, но я не встречал никого другого за последние пару десятилетий, ведь прошло уже 20 лет с тех пор, как Оштур посетила меня. Другие Боги не знают о местонахождении этого острова или даже о его существовании. Черт возьми, они даже не знают о моем существовании, и я бы предпочел, чтобы так оно и было. Если эти Боги похожи на тех, о которых я читал, то они не будут даже колебаться, пытаясь убить меня. Однако, я не думаю, что мама позволит им добиться успеха.

Мама мягко гладит меня по голове, чтобы вернуть мое внимание к ней, и говорит:

— В этом вопросе я не слишком опытна. Та, кого я приведу — главный эксперт в этом вопросе, даже среди Богов. К тому же, она должна мне услугу… или сотню.

«Оооо…», — теперь мне любопытно, и это видно по моему лицу. У меня плохо получается скрывать свои эмоции, по крайней мере, сейчас. Я спрашиваю:

— О какой теме мы говорим, и кого ты позовешь?

Мать усмехается, немного мрачнее, чем я ожидал:

— Физическая борьба, Теос. Бой. Я обучила тебя только основам и заставляла думать, а этот новый учитель сделает тебя лучшим бойцом на этой планете.

Она смотрит на мое искаженное ужасом лицо и говорит:

— Ты будешь проклинать ее много раз. Но, в конце концов, ты обязательно поблагодаришь ее, Теос. Будь готов, Скатах приедет за тобой через неделю.

«Скатах? Кто это, черт возьми, такая? Погодите-ка…»

— Заберет меня? Куда я поеду? И когда это было решено? — спрашиваю я, недоверчиво глядя на стоящую передо мной женщину. Мать радостно восклицает:

— Да я только что это решила, сынок. Я даже еще не разговаривала с ней. Но не волнуйся, далеко ты не уйдешь.

Сказав это, мать отпихивает меня в сторону водопада, а сама начинает готовить еду.

«Скатах», — Я определенно слышал это имя, и даже помню, как искал его на сайте Викии. — «Но, черт возьми, я не могу вспомнить, кто именно она! Ну, в любом случае, я узнаю это через неделю, если она согласится».

* * *

* * *

— Нет, — твердо говорит Скатах, как только слышит просьбу Геи, и ставит бокал на стол.

Гея дуется:

— Почему нет?

Потирая лоб от вопиющего ребячества самой старой богини на этой планете, Скатах выпивает еще немного эля и говорит:

— Ты не рассказала мне никаких подробностей, кроме того, что я, якобы, буду обучать сопляка, которого даже не знаю. Это должно будет происходить в твоем уединенном доме, неизвестно сколько времени, я буду вынуждена дать клятву не разглашать ничего из того, что узнаю на острове, даже своим собратьям-кельтикам — это все или мне продолжать?

Гея закатывает глаза и говорит:

— Давай, Скатах. Я даже прощу твои долги мне.

Это производит видимый эффект на Скатах, так как она, похоже, задумывается. Сжав кулак, она смотрит на Гею и спрашивает:

— Что такого особенного в этом мальчишке? И почему ты не можешь научить его сама?

— Он сын близкого моему сердцу человека. И я не могу научить его драться по той же причине, по которой ты не можешь научить его магии — это не моя специализация, — сказала Гея, ущипнув себя за нос от неточного ответа. Видя, что Скатах все еще колеблется, она спросила: — Почему ты вообще колеблешься? Это не похоже на тебя — отказывать будущему ученику.

Призвав еще немного эля, Скатах делает глоток и говорит:

— Я больше не учу богов. Они берут то, чему я учу, и наносят мне удар в спину. Или пытаются переспать со мной. К тому же, что толку учить того, кто все равно тебе не поклоняется.

Гея вздыхает, отчасти понимая ее чувства. Смертные еще не эволюционировали, по крайней мере, не до такой степени, чтобы поклоняться кому-либо как богам. У людей, как любят называть их боги, едва хватает ума, чтобы приготовить себе еду. И даже это — благодаря Прометею, который показал им, как разжечь огонь. Но… Гея знает, что в далеком будущем, возможно, уже через 40 000 лет, смертные обязательно станут умнее. Присутствие богов доказало это. В то время как Атум отвечал за существование Божественной энергии в различных пантеонах, смертные, или то, во что превратятся нынешние смертные, будут отвечать за форму, которую Божественная энергия принимала в прошлом. Это было… сложно. Боги существуют такими, какие они есть, потому что человек представил их такими, а человек будет существовать и молиться Богам, потому что те же самые Боги покажут себя Смертным. Небесные Отцы каждого Пантеона, Боги Прорицания и Пророчества, уже знают об этом, вот почему они выгнали Вечных с планеты, а Кронос, Титан — не Вечный — отправил их вперед во времени, чтобы они не мешали развитию нынешних смертных. Это было удивительное сотрудничество между всеми Пантеонами, и все они были согласны с этим. Вроде того, как Целестиалы впервые пришли сюда.

Не видя другого выхода, Гея смотрит Скатах в глаза и ставит на стол бутылку, которую Скатах с большим интересом разглядывает. Торжествующе ухмыляясь, Гея говорит:

— Это Асгардская медовуха, сделанная самим Эгиром. У меня припасено несколько бутылок на случай, если ты согласишься.

— Десять бутылок и прощение всех долгов.

— Одна бутылка, прощение пяти долгов, и ты будешь учить его, пока он не освоит все, чему ты хочешь его научить, — отвечает Гея. Скатах хмурится и говорит:

— Семь бутылок, восемь долгов, и я научу его рукопашному бою и… шесть видов оружия по его выбору.

Гея на мгновение задумывается и кивает:

— Пять бутылок, и ни одной больше, прощение восьми долгов. Взамен ты будешь учить его, пока он не освоит физический бой, и шесть видов оружия. Но ты должна будешь все это время оставаться на острове и никому не рассказывать о своем ученике.

— Договорились. Но ты не будешь вмешиваться в мои методы, или я уйду, — говорит Скатах, все обдумав.

По словам матери, мой новый тренер приедет через две недели. Кажется, она должна привести в порядок свои дела, прежде чем мы приступим к тренировкам. Я до сих пор понятия не имею, кто такая эта Скатах, и даже не пытаюсь узнать. Все равно мне не снятся сны о моей прошлой жизни.

За эти две недели мне удается довольно хорошо разобраться со стихией Молнии, которая давалась мне хуже, чем стихия Ветра. Теперь я могу использовать молнии как оружие и в некоторой степени контролировать их. Но моих сил хватает лишь на несколько секунд. Потом я теряю контроль, превращая себя в легкую мишень. Я также придумываю новую атаку Ветра, вспомнив свой бой с матерью. Лезвия ветра, которые я выпускал изо рта, были нестабильны, а одно даже порезало мне щеку. Так что я хорошенько подумал, а затем как следует потренировался. После трех дней медитации и контроля стихии Ветра, я смог улучшить свои атаки, прежде чем активировать их. Я освоил новый вид атаки — Пулю Ветра.

Честно говоря, я очень благодарен, что только я знаю о своих дополнительных воспоминаниях. Мне потребовалось три дня, чтобы придумать атаку, которая уже существует в моей голове. Но… что-то было не так, когда я тренировал свои стихии. Хотя они мне нравятся, я не думаю, что атаки стихий — лучшее мое оружие. То же самое с магией. Даже Мокутон, как я его называю, оставляет меня равнодушным. Может быть, это потому, что мама уже мастер в этом деле, а я чувствую, что лишь копирую ее. Может быть, это просто… не для меня.

Но я все равно буду учиться и осваивать их все по мере сил. Никогда не знаешь, когда мне понадобится молния. Пока что я буду продолжать тренироваться.

Сделав глубокий вдох, я открываю глаза и смотрю на армию горилл передо мной. Некоторые из них держат в руках камни. Ухмыляясь, я просто говорю:

— Вперед, говнометатели.

Когда они понимают меня, каждый из них начинает злиться и бросать в меня свои камни. Когда первая партия приближается, я делаю глубокий вдох и взмахиваю рукой. Дует ровный ветер, и передо мной образуется стена ветра. Стена ветра блокирует большинство камней, а от тех, что проходят сквозь нее, я уклоняюсь, и они не наносят мне ни малейшего вреда.

Внезапно я чувствую, как что-то, с влажным звуком, обрушивается на мою спину. Вздрогнув от неожиданности, я медленно оборачиваюсь и вижу позади себя 5 горилл и около 15 других обезьян. Все они держат в руках что-то противное. Одна из обезьян, увидев выражение ужаса на моем лице, кричит:

— Атакуй!

Понимая, что они совершенно серьезны и хотят облить меня своим дерьмом за то, что я назвал их говнометателями — ирония судьбы! — я отпрыгиваю назад и призываю еще больше своей магии. На этот раз я полностью окружен Ветряным Торнадо, как и моя мать в нашем бою, который полностью блокирует начальную атаку. Но верхняя часть открыта, хотя я слишком далеко, чтобы они могли причинить какой-либо вред.

Сжимая пальцы, я управляю деревьями вокруг себя, чтобы связать приматов. К сожалению, они подвижны и гибки, как акробаты, и большинство из них уклоняется от моей контратаки. Сделав глубокий вдох, я мысленно произношу:

— Стиль ветра: Пули ветра! — и выпускаю последовательные, быстрые, но практически безвредные тупые пули в паникующих обезьян. И да, я проговариваю это вслух, а что? Мне так легче атаковать. По крайней мере, я не выкрикиваю это во весь голос.

После нескольких секунд шквала пуль Ветра, обезьяны и гориллы либо теряют сознание, либо попадают в ловушку, либо убегают.

— Вот что получается, если кидать в меня дерьмо! — кричу я, глядя на паникующих, но попавших в ловушку обезьян.

— Он твой сын?! — слышу я удивленный голос позади себя, и оборачиваюсь. Мама, которая стоит там и наблюдает за шоу вместе с другой женщиной, шокировано смотревшей на меня, указывает на пойманных обезьян и говорит:

— Теос, будь добр, отпусти их. И да, Скатах, он мой сын.

Ворча о глупых обезьянах, я делаю, как просят, и освобождаю обезьян. Они собирают своих раненых товарищей и убегают, как трусы.

— Я жду реванша, мои враги!

Мама шлепает меня по голове, заставляя вскрикнуть, и говорит:

— Они не твои враги. Только потому, что они отказываются причинить тебе вред, ты не должен отрабатывать на них свои удары.

Потирая голову, я бормочу:

— Я просто хотел проверить, достаточно ли у стены ветра силы, чтобы защитить меня. Для этого мне нужно было спровоцировать их.

Женщина, которую я считаю Скатах, фыркает:

— Ты их хорошо спровоцировал. И какого черта, Гея? Ты никогда не говорила мне, что этот мальчишка твой! Сколько ему лет? Я понятия не имею, как вообще стареют боги, ведь большинство из нас просто… родились такими. Кстати говоря, как он вообще может быть ребенком?

Гея выглядит недовольной:

— Я не хочу, чтобы кто-то знал, что у меня есть сын. И он такой, потому что его второй родитель — не Бог.

Так, значит, мы не будем рассказывать этой удивительно привлекательной женщине о моем небесном происхождении. Понятно. Вмешиваясь в разговор, я говорю:

— Хотя я понятия не имею, сколько мне лет, предполагаю, что примерно 80. Итак, ты мой новый учитель, Скатах?

Я смотрю на женщину и изучаю ее. Она красива, это правда. На ней броня, похожая на ту, что носила Хела в фильмах, только черно-фиолетовая. У нее фиолетовые волосы, фиолетовые, с примесью розового, глаза, а на спине висит копье, острием вниз. И в конце концов, мои глаза упираются кое-во-что, находящееся прямо передо мной. Великолепно.

— Ну что, все разглядел, сопляк? — спрашивает леди, заставляя меня покраснеть и отвернуться от ее прекрасной груди. Мама хихикает, заставляя меня покраснеть еще больше. Я и забыл, что она здесь. Она гладит меня по голове, еще больше запутывая мои волосы, и говорит:

— Иди, приведи себя в порядок, Теос. Обезьяны очень хорошо тебя потрепали. А пока нам со Скатах нужно кое-что обсудить.

Она могла бы запросто окатить меня водой, но нет. Вероятно, она хотела, чтобы я мучился, идя к морю. Я ни за что не смою с себя дерьмо в водопаде.

— У него есть дух и воображение. Две вещи, которые очень пригодятся во время тренировок, — говорит Скатах, как только Теос отходит достаточно далеко. Посмотрев на Гею, она добавляет: — Его внимательность, простите за каламбур, довольно дерьмовая. Он не заметил нашего появления, даже когда мы подошли сюда.

Гея вздыхает и убирает прядь волос назад. Глядя на пышногрудую женщину, она говорит:

— Я всегда специализировалась на погоде и природе, не считая того, что я мать. У меня были тысячи детей, Скатах, и все они родились взрослыми. Теос — первый, кто родился младенцем.

«И 80 моих детей были разными воплощениями самого Тора», — сардонически добавляет она мысленно.

Собравшись с мыслями, она снова говорит:

— Меня называют Богиней-Матерью, а я все осваиваю впервые со своим первым ребенком. Так что, да. Я забыла научить его нескольким вещам, которые, как мне тогда казалось, ему не понадобятся. Вот почему я привела тебя сюда, Скатах.

Скатах вздыхает и смотрит на далекий пляж, где купается молодой Теос, умываясь и смывая с себя большую часть дерьма. Она смеется над ситуацией, в которую он себя загнал, и говорит:

— Ладно. Я научу его всему, что умею, мы ведь уже договорились, не так ли. Как насчет 15 часов каждый день?

Гея усмехается в ответ, не находя в этом ничего плохого, но возражает:

— Пусть будет 9, Скатах. Мне нужно научить его и моей магии. 5 часов со мной, 9 с тобой, а остальное — чтобы он мог побыть ребенком, каким на самом деле и является.

Скатах хмыкает, когда Теос начинает свой поход к водопаду:

— Хорошо. Не вини меня, если это займет больше времени.

Гея кивает, широко улыбается, заставляя покраснеть даже такую прямую и не озабоченную женщину, как Скатах, и говорит:

— Спасибо, Скатах. Ты будешь получать свои бутылки каждые тридцать дней.

И затем она телепортируется. Скатах распахивает глаза и кричит:

— Мы так не договаривались, Гея! Ради всего святого, отдай мне мою медовуху всю сразу!

Она слышит вокруг себя только хихиканье, и яростно шагает к дому, виднеющемуся вдалеке.

* * *

* * *

— Еще раз, — говорит Скатах, опрокидывая меня на спину.

Разочарование ясно читается на моем лице. Я поднимаюсь на ноги и наношу быстрый удар ей в лицо. Она небрежно блокирует его одной рукой и хватает меня за запястье, а потом поднимает меня вверх и бьет коленом в живот, заставляя меня задыхаться. Пока я падаю и держусь за живот, чтобы перевести дух, Скатах кружит вокруг меня и перечисляет все недостатки, которые она нашла во мне:

— У тебя едва хватает сил, чтобы навредить обезьяне, все твои движения просчитываются мгновенно, а скорость — дерьмо. Гея действительно сдерживалась, обучая тебя, да?

Я не отвечаю, так как все еще пытаюсь восстановить дыхание. Она терпеливо ждет, поэтому, когда я могу, я отвечаю:

— Мама боялась причинить мне боль, а я боялся обидеть ее. В общем, плохое сочетание для тренировок.

Боль в животе понемногу стихает. Скатах фыркает и дает мне подзатыльник. Она говорит:

— Ты? Обидеть Гею? Не обманывай себя, сопляк. Ты еще слишком молод для этого. Черт возьми, я тоже слишком молода для этого. Но я понимаю. Она — единственная семья, которую ты знал, и какой бы сильной она ни была, ты всегда будешь бояться причинить ей боль.

Я киваю, немного стыдясь этого. Не то чтобы я был слишком слаб, ведь я еще молод, но все же. Скатах видит мое недовольство собой и, закатив глаза, говорит:

— О, не жалей себя. С возрастом ты станешь сильнее. Но у нас не так много времени, поэтому первая часть нашей подготовки начинается сейчас.

Она достает из висящего на боку мешочка 4 ленты из золотистого металла, на которые я настороженно смотрю, но пока не трогаю. Скатах объясняет:

— Это магические гири. Они будут весить ровно столько, сколько нужно для нагрузки на твое тело. Для тебя это будет где-то близко к весу твоего собственного тела. Когда ты привыкнешь к весу, он будет автоматически увеличиваться. Если ты действительно хочешь серьезно сражаться без мешающих тебе гирь, есть короткое легкое заклинание, но я пока не буду тебя ему учить.

Тут же срываю одну золотую ленту с ее рук и закрепляю ее на левой ноге ради эксперимента. Пытаюсь поднять ногу, но теперь для этого требуется гораздо больше усилий. Такое впечатление, что двигаешься в воде.

Я снова получаю подзатыльник, а Скатах вздыхает. Не обращая внимания на мой вскрик, она говорит:

— Во-первых, не спеши ни с чем. Ленты могли быть прокляты, если ты не знал. Во-вторых, — она взмахивает рукой, и оставшиеся три ленты взлетают в воздух и закрепляются на моих оставшихся трех конечностях. На этот раз я смотрю на Скатах, не желая ее как-то обидеть. Кивнув, Скатах говорит:

— Хорошо, по крайней мере, ты учишься быть терпеливым. А теперь иди на пляж и побегай вокруг острова.

Видя мое ошарашенное лицо, она добавляет:

— Сделай два круга. Если у тебя уйдет больше двух часов, завтра ты сделаешь три круга.

Вот так вот — с места в карьер. Я сразу же побежал в сторону пляжа.

«Хм. По песку будет еще труднее бежать, и там есть несколько скалистых участков, по которым мне придется карабкаться. Мой учитель — садистка!»

— Я слышала это! — доносится до меня издалека, и я заставляю себя бежать еще быстрее.

Хотя большая часть острова окружена песчаным пляжем, на северо-восточной стороне есть один участок, который представляет собой скалистый берег. И камни не ровные! Поэтому, если 23 км песчаного пляжа я пробежал за 30 минут, то оставшиеся 25 минут я провожу на 6 километрах скалистого берега, карабкаясь по скалам, время от времени спрыгивая вниз и оббегая несколько больших камней. В общем, неплохо для начинающего бегуна. 45 км/ч — приличная скорость для человека моего уровня.

Вздохнув, я начинаю свой второй круг вокруг острова, после 5-минутного перерыва, на этот раз тяжело дыша. Что ж… такова теперь моя жизнь.

Двадцать лет спустя

Это были насыщенные событиями двадцать лет, и я должен сказать, что теперь я не боюсь тренировок со Скатах. По крайней мере, не так сильно, как раньше. Во-первых, хорошая новость! У меня наконец-то произошел скачок роста! Теперь мой рост составляет 186 см. Не так высоко, как я надеялся в свои 90 с чем-то лет, но все же гораздо лучше, чем 4 фута ростом. Увы, я все еще на голову ниже и Скатах, и матери.

В эти последние два десятилетия единственное, что я делал, это тренировался. С самого рассвета я занимался физической подготовкой. Раз в несколько недель увеличивалось количество кругов, которые я должен был пробегать. Я вступал в споры со Скатах, причем она ничуть не стеснялась критиковать меня. Медленно, но верно, регулярные занятия бегом принесли свои плоды: время, затрачиваемое на круги, уменьшилось, даже когда вес отяжеления продолжал расти. Через месяц или два мое скалолазание стало намного быстрее, заставляя меня все время возбужденно кричать: «Паркур!» И, конечно, гири увеличились. Если вначале они весили 30 кг или около того, то теперь они весят почти в десять раз больше.

Через два года тренировочных поединков Скатах, наконец, разрешила мне сражаться без утяжелителей и научила меня заклинанию для их отключения. Но даже без мешающих мне гирь я все равно получал по заднице. От женщины, которая во время боя пьет дорогой алкоголь! Знаете, как это стыдно? Но я видел видимые преимущества. Моя скорость значительно возросла, и теперь, когда гири отключены, я быстр, как гепард.

И так же росла моя сила. Поскольку я целый день ношу около 300 кг, я должен был стать сильнее. По моим подсчетам, сейчас я могу поднять где-то около 5 тонн, а если захочу, то и бросить. Правда, это происходит, когда я прикладываю некоторые усилия, а не просто так. Сложно оценить мой прогресс, когда нет объективных критериев, так что я просто сравниваю себя нынешнего с тем, кем я был некоторое время назад. Я осваивал различные стойки, замки и приемы в течение нескольких лет. Не сразу получилось успешно их использовать в боях со Скатах. Все-таки она очень хороша.

В любом случае, после физических тренировок и небольшого отдыха, за мое обучение принималась мама. И она научила меня Магии! Честно говоря, даже если Магия не будет моей специализацией, мне все равно нравится ее изучать. Что может не нравиться? Это же Магия! За эти 20 лет она научила меня всем заклинаниям, которые придумала сама, а также нескольким, которым научила ее сестра Оштур или ее племянник Агамотто.

Очевидно, что, будучи сами Богами, мы никогда не стали бы заимствовать энергию у других существ, поэтому мама в основном учит меня, как использовать универсальные энергии вокруг нас и личные энергии внутри нас. И, конечно, есть заклинания для многих вещей. Есть такие базовые вещи, как телепатия, телекинез или астральная проекция, которые хоть и сложны, но довольно часто используются. Кроме того, есть более сложные заклинания, такие как разрывание земли на части, управление потоками любого источника воды и использование различных видов пламени, подпитываемых нашими эмоциями. Также есть заклинания связывания в зависимости от существа, которое вы хотите связать, заклинания света для различных видов тьмы, а также чары сокрытия для различных целей, от сокрытия от животных до сокрытия от богов и высших существ. Но больше всего мне нравится телепортация. Хотя порталы — это круто, без сомнения, мне больше нравится собственная мамина телепортация. Это что-то вроде Хирайшина и немного похожее на Аппарацию. Вы исчезаете из одного места и мгновенно появляетесь в другом. Но пока это работает только на этой планете. Мать и я используем нашу связь с Землей, чтобы чувствовать различные места, а затем используем заклинание Телепортации, чтобы попасть туда. Во время путешествия нет никаких неприятных ощущений, так как оно происходит мгновенно. Кроме того, нет возможности заблокировать нас, поскольку на Земле нельзя спрятаться от Земли.

Вместе с этим я прошел обычное обучение по манипулированию погодой и связанными с ней стихиями. Мне потребовалось 12 лет, чтобы полностью овладеть отдельными элементами Ветра, Воды и Молнии, и еще 5 лет, чтобы объединить их, чтобы я мог полностью управлять погодой. Мать говорит мне, что можно поступить проще — использовать Божественное оружие, такое как Мьёльнир Тора, или Ваджра Индры, или Молния Зевса, а также можно использовать собственные эмоции для подпитки заклинаний. Но… за этим нет никакого контроля. Оружие принудительно использует вашу энергию для выполнения своей цели, а эмоции нужно держать в узде, чтобы по ошибке не поджарить кого-нибудь молнией. Мне больше нравится метод матери.

Но, как бы я ни старался, я все равно не смог получить доступ к Космической Энергии Небожителей внутри себя. Однако я понял, что мама что-то знает об этом, и поэтому просто просит меня подождать, пока закончится физическая подготовка.

В любом случае, прошло 20 лет с тех пор, как Скатах взялась за меня, и теперь, наконец, я собираюсь приступить к изучению Оружия.

— Ты выглядишь взволнованным, — весело замечает мама. Качая головой, я привожу себя в порядок:

— Ну, конечно. Я собираюсь научиться владеть оружием! Хотя рукопашный бой — это хорошо, я хочу иметь свое собственное оружие!

Я чувствую приближающуюся руку и пригибаюсь, уклоняясь от удара Скатах. Она садится на стул рядом со мной и говорит:

— Хорошо, ты уклонился. Ты уже решил, какое оружие хочешь изучить первым? Или ты просто витаешь в облаках?

Подумав с минуту, я отвечаю:

— Думаю, я оставлю это на твое усмотрение, Скатах. Ты знаешь, какое оружие мне подойдет, лучше меня.

— Чертовски верно, знаю. Ты дал хороший ответ, — говорит Скатах, ласково поглаживая меня по голове. За эти десятилетия мы стали намного ближе, и она стала мне кем-то вроде сумасшедшей тетки. Только, по-моему, моя тетя немного влюблена в мою мать, которая также является ее собственной прабабушкой или что-то в этом роде. Я понятия не имею, как они на самом деле связаны.

Понаблюдав некоторое время за моим оружием, Скатах кивает и говорит:

— Мечи. Мы начнем с мечей, чтобы у тебя отработалась мышечная память. Мы попробуем разные мечи, чтобы понять, какой тебе больше подходит, а когда ты освоишь один, перейдем к следующему, .

Я киваю, соглашаясь с ее решением, а мама говорит:

— Отлично. А теперь давайте поедим. У нас впереди большой день.

— А? Что такого особенного сегодня? Вы, ребята, что-нибудь запланировали? — спрашиваю я, растерянно глядя на мать, которая только забавно смотрит на меня. Скатах фыркает, что раздражает меня еще больше:

— Ты не знаешь? Гея, что за сопляка ты родила, что он даже не знает, что сегодня?

Мать в отчаянии качает головой:

— Мы никогда не праздновали его день рождения, так что, очевидно, он забыл, сколько ему лет. Я должна была понять, когда он сказал, что ему примерно 80, когда вы впервые встретились.

— Вы ничего толком не объяснили! Что у нас сегодня? — спрашиваю я, раздражаясь на двух женщин передо мной.

Скатах просто хихикает, потом хихиканье переходит в громкий смех, а мать вздыхает. Глядя мне в глаза, она говорит:

— Теос. Сегодня тебе исполняется 100 лет. Это конец твоего первого века, и поэтому мы собираемся праздновать.

— Столетие? — бормочу я, честно говоря, потрясенный. Я совершенно забыл о своем возрасте, даже не удосужившись сосчитать годы. Но неужели с момента моего рождения прошло уже 100 лет? Хотя я помню почти все со дня своей смерти и рождения, я никогда не утруждал себя подсчетом лет. У мамы нет причин лгать мне, не так ли?

Широко улыбаясь, я говорю:

— Прошло сто лет, не так ли? Ха. Никогда не замечали, как летит время, когда ты сражаешься с красивой женщиной.

Скатах фыркает:

— Сражаешься? Скорее, тебе надирали задницу.

— Эх… да, так и было. Но когда-нибудь я одолею тебя, Скатах. Я обещаю тебе это! — Я говорю это, и в моих глазах искры от мечты победить ее.

— Мечтай, сопляк. Как будто мальчишка, получающий дерьмо от обезьян, может победить меня, богиню войны, — говорит Скатах, ухмыляясь мне. Гея только вздыхает и трет переносицу, глядя на наши ссоры.

— Дети, вы оба красивы. А теперь ешьте.

Что-то в ее голосе пугает нас обоих, и мы молча съедаем еду, стоящую перед нами, заставляя маму ухмыляться.

«Ну, кендзюцу, вот и я».

* * *

* * *

На следующее утро, на рассвете, я встречаю Скатах на тренировочной площадке, которая находится всего в нескольких сотнях ярдов от нашего дома. Прошлая ночь была веселой, ведь это был мой сотый день рождения. Мы устроили небольшой праздник в нашем доме, и мама подарила мне то, чему я до сих пор удивляюсь. Она сделала для меня доспехи, сплетя самый прочный металл, к которому у нее был доступ, со шкурой дракона. Дракона! И это еще не самое удивительное.

Металл, который она использовала, был извлечен из метеорита, упавшего на Землю около миллиона лет назад. Вибраниум! У матери есть доступ к Вибраниуму или, скорее всего, она просто сымитировала самый прочный на данный момент металл на Земле.

Броня выглядит как кожа, с мягким фиолетовым металлическим блеском. Она полностью закрывает мою грудь и спину, оставляя руки свободными, и она определенно будет расти вместе со мной, как и моя Небесная броня. Броня из вибраниума очень прочная, хотя и уступает моей Небесной броне. К тому же, с материнскими чарами она почти неразрушима. Почти. И это не значит, что удары не причиняют боли.

Я убедился в этом на собственном опыте, когда решил проверить как вибраниум поглощает кинетическую энергию. Вибраниум действительно поглощает вибрации и кинетическую энергию, плюс он также отражает энергетические лучи, если они не слишком интенсивны. Но некоторая энергия все же передается через него. Так что, учитывая, как сильно бьет Скатах, я чувствую боль от ударов. Мать и Скатах также предупреждали меня что броню можно пробить острым оружием, находящимся в умелых руках, даже если оно сделано из простой стали. В любом случае, я пока не надевал доспехи и буду надевать их только время от времени, чтобы привыкнуть к ощущениям.

Скатах ничего мне не подарила, но я и не ждал от нее этого.

Вернемся к моим тренировкам. Как только я оказываюсь перед ней, она наколдовывает деревянный меч и протягивает его мне, ничего не сказав. Я беру меч в руку и рассматриваю его. Это прямой меч, обоюдоострый, с острым кончиком. Он немного тяжелее, чем я ожидал от деревянного меча. В целом, он выглядит как обычный короткий меч. Осмотрев его, я обращаюсь за советом к Скатах, так как понятия не имею, что мне с ним делать. Вздохнув, она наколдовывает себе такой же меч и говорит:

— Повторяй за мной. И не торопись.

Сказав это, Скатах делает вдох, встает в стойку, расставив ноги на ширину плеч, и поворачивает верхнюю часть тела влево. Меч она держит в левой руке, а правая рука свободна, но готова поддержать меч. Подражая ей, я перекладываю меч в правую руку и копирую стойку. Она смотрит на меня и кивает, слегка оттолкнувшись ногой. Затем она начинает вести меня через ката и поправляет меня всякий раз, когда я делаю ошибку. Хотя я опытный боец в рукопашном бою, фехтование — это совсем другая тема и я совершаю немало ошибок.

Наконец, спустя 7 часов после начала тренировки, мы делаем перерыв, чтобы пообедать. Пока мы едим, я спрашиваю:

— Теперь мы каждый день так будем заниматься?

Скатах проглатывает свой кусок куриной ножки, которую она принесла и приготовила сама, и говорит:

— Пока да. Когда я сочту, что ты готов, встанем в спарринг. Считай, что тебе повезло, сопляк.

«Ну и ну. Спасибо», — закатывая глаза, я ем свою еду и говорю:

— Знаешь, я думал, что ты заставишь меня сражаться со щитом, когда впервые увидел этот короткий меч.

Скатах качает головой и объясняет:

— Надо же с чего-то начинать. Ты еще слишком мал для больших мечей, поэтому начнешь с короткого меча. Когда ты подрастешь, сможешь сам перейти на более крупные мечи.

— А? Почему? Ты уйдешь? — спрашиваю я, немного разочарованный, забыв о еде.

Скатах бросает в меня куриную кость, от которой я уклоняюсь:

— Это случится не сегодня. Я научу тебя сражаться шестью видами оружия и уйду. У меня есть дом, знаешь ли.

Я вздыхаю, но не виню ее. Она и так провела здесь 20 лет, и кто знает, сколько времени займет обучение владению оружием. По крайней мере, мои уроки магии закончились, так что я могу больше сосредоточиться на физической подготовке. Посмотрев на нее, я говорю:

— Я понимаю. Но я буду скучать по тебе.

Скатах доедает свою еду и вытирает руки. Она смотрит на меня:

— Ну, я пока не ухожу. Ты еще и одним оружием не владеешь, не говоря уже о шести. Теперь заканчивай с едой и начинай упражнения. У нас еще 7 часов.

Что ж, продолжим.

12 лет спустя

— Ты готов? — спрашивает Скатах, держа копье Гэ Боу и направляя его на меня. Я верчу свое копье в руках и с вызовом говорю:

— Я всегда готов, — и ухмыляюсь ей. Увидев ее кивок, я делаю шаг вперед и атакую копьем, заставляя ее защититься от удара. Отбив копье в сторону, Скатах наносит удар, целясь мне в нос. Я направляю на нее ладонь и вызываю щит, а затем снова поднимаю копье для атаки.

Скатах закончила обучать меня, и последние два года я тренировался применять свои знания на практике в условиях ведения боя. Хотя я научился использовать в бою мечи, копья, посохи, молоты, топоры и лук со стрелами, я не был мастером в каждом из них. По крайней мере, пока. Лучше всего я владел топором и мечом, а копьем — хуже всего. С Молотом все было в порядке, но я просто не рассматривал его как оружие. К счастью, я становился все больше и сильнее, поэтому с оружием не было никаких проблем.

В настоящее время все эти 6 видов оружия, разных стилей и размеров, хранятся в моем карманном измерении. Я могу хранить в нем все, что угодно, и вызывать его по своему желанию.

Скатах использует свое копье, чтобы заблокировать мою атаку, и отбрасывает его от себя, одновременно нанося удар ногой в грудь. Бросив в Скатах пару наколдованных кинжалов, я сохраняю дистанцию между нами и достаю два коротких меча, по одному в каждую руку. Ничего не говоря, я снова атакую, на этот раз сосредоточившись на том, чтобы обезоружить ее. Я размахиваю мечами, а она использует свое копье, чтобы блокировать каждое мое движение.

Проклятье, она слишком хорошо владеет копьем. Благодаря всем упражнениям, которые Скатах заставляла меня делать, я стал намного сильнее. К тому же, физические упражнения — не единственное, чем я занимался. Я также работал над своей магией, чаще всего один, но иногда вместе с матерью. Она приучила меня сражаться с помощью магии, в то время как Скатах сосредоточилась на моей физической силе.

Поэтому, когда Скатах начинает одерживать верх, благодаря своей превосходящей силе и мастерству, я начинаю использовать магию, чтобы дать себе преимущество. Сначала я управляю корнями деревьев под собой и хватаю ее за ногу одним корнем. Когда она смотрит вниз, чтобы увидеть, что держит ее в ловушке, я немедленно бью ногой, попадая ей в живот, и использую корень, чтобы потянуть ее за ногу, заставляя ее упасть. Когда она встает, злее, чем я ее когда-либо видел, я вызываю вокруг себя бурю и атакую ее порывом ветра. Она втыкает копье в землю и держится за него, чтобы не быть унесенной, а мне только этого и надо.

Прекратив управлять бурей, я направляю руки под нее, вызываю столько деревьев, сколько могу, и заставляю их обернуться вокруг моего противника. Наконец, когда буря рассеивается, я смотрю на расстроенную Скатах, окруженную Деревьями Геи, как я их называю, потому что они сильнее обычных деревьев, с ее копьем, Гэ Боу в руке, все еще застрявшим в земле. Ухмыляясь, я упираю меч в её шею и нахально спрашиваю:

— Значит, я победил?

Скатах хмурится и вырывается из хватки деревьев. Условием было, чтобы она использовала силу, подобную моей, и все равно победила. На самом деле это был первый раз, когда я выиграл в нашем поединке. Скатах оглядывает меня с ног до головы и говорит:

— Хотя ты и выиграл этот раунд, тебе стоит взглянуть на свое тело.

Я смотрю вниз, и, конечно, вижу порезы в 10 разных местах, которые до этого не замечал.

— Ой, — говорю я, когда боль наконец-то проходит. Я концентрирую свою магию, кладу руку на одну рану и шепчу:

— Исцеление.

Моя рука светится зеленым, магия просачивается в рану и начинает исцелять ее и все остальные раны на моем теле. Стряхнув с себя усталость и чувствуя, как ко мне возвращается утраченная энергия, я смотрю на Скатах и спрашиваю:

— Ну что? Как я справился?

Закинув копье на спину, Скатах направляется к нашему дому и отвечает:

— Лучше, чем вчера, это точно. Ты удивил меня тем, что так тонко использовал корни деревьев. Обычно ты просто бросаешь в меня шипы.

Да, в этот раз на меня снизошло вдохновение. Покачав головой, я слушаю, как Скатах говорит:

— Твое владение мечом все еще лучше, чем владение копьем, это точно. Поэтому я попрошу Гею сделать для тебя мечи в качестве основного оружия. Но я все-таки считаю, что Божественное оружие нужно заказывать только при приближении реальной опасности.

Я понимающе киваю. Грусть в её голове настораживает меня, но прежде чем я успеваю спросить, она говорит:

— Ну, вот и все, сопляк. Единственный способ стать сильнее — это тренироваться и сражаться с сильными врагами. Теперь мне нечему тебя учить.

Немного помедлив, она добавляет:

— Ну, есть еще сотни видов оружия, которым я могу научить тебя пользоваться, но тебе это не нужно. К тому же, того что заплатила твоя мать для этого явно не достаточно.

Я поворачиваюсь к Скатах и обхватываю ее тело руками, заставляя замолчать. Обнимаю ее крепко, прижав близко к себе, и говорю:

— Не забывай обо мне, Скатах. Я буду скучать по тебе.

Я чувствую, как она обнимает меня в ответ и говорит:

— И я тоже буду скучать по тебе, сопляк. Но скажи это кому-нибудь, и горько пожалеешь. А теперь мне пора уходить. Скажи Гее, что я скоро приду в гости.

Я киваю и улыбаюсь ей. Хотя я всегда знал, что она уйдет, когда закончится мое обучение, я не ожидал, что это произойдет так внезапно. Мы могли бы устроить прощальную вечеринку или что-то вроде того. Но, чего я ждал? Она Богиня Войны. Они не очень терпеливы.

Вздохнув, я смотрю, как она телепортируется с острова, и неторопливо иду к нашему дому, вспоминая время, проведенное вместе. Это было веселое время, даже если она иногда раздражала. Кроме того, она научила меня владеть мечом, топором, копьем, посохом, молотом, луком и стрелами в бою. Я буду по ней скучать.

Войдя в дом, я кричу:

— Я дома!

Пока я беру одежду, чтобы переодеться, прежде чем отправиться к водопаду, мама заходит в мою комнату и спрашивает:

— Ну что… она ушла?

Я киваю, ничего не говоря. Мама вздыхает:

— Хотя я не виню ее за отъезд, она могла бы остаться хотя бы на несколько ночей, чтобы отдохнуть. В любом случае, иди и прими ванну, я скоро приготовлю ужин.

Я снова киваю ей и говорю:

— Она сказала, что когда-нибудь вернется, чтобы навестить нас. Но, кажется, она торопилась.

Мать хмыкает и поворачивается, собираясь готовить еду.

Скатах ушла, оставив нас одних на острове. Что ж, я поищу ее, как только мать отпустит меня. Не могу же я всю жизнь сидеть взаперти, верно?

* * *

* * *

Последние несколько дней прошли очень… удручающе. Дело не только в том, что Скатах ушла так внезапно, не дав нам времени как следует попрощаться. Дело еще и в том, что она была почти членом нашей семьи. Без нее мы чувствуем себя на острове гораздо более одинокими. Мама не выглядит подавленной, но я знаю, что она все еще грустит из-за ухода Скатах. Тем не менее, у матери есть то, чего нет у меня, и благодаря чему она никогда не бывает по-настоящему одинокой. Вся эта чертова планета. Мать связана с планетой, а через нее — с каждым существом на ней. Хотя ее дети, другие Боги, почти отказались от нее, животные и растения на этой планете по-прежнему любят мать так же, как и я. К тому же, я думаю, она знает, где Скатах и причину её внезапного ухода, но не хочет говорить мне.

В общем, я провожу эти дни, просто слоняясь без дела, не занимаясь ни физическими, ни другими тренировками. Когда я лежу на дереве на вершине горы, я слышу, как обезьяна кричит мне:

— Мать-Гея зовет тебя домой.

Я вздыхаю и встаю. Бросив последний взгляд на луну, я спрыгиваю с дерева и поднимаюсь в воздух. Когда я чувствую, как ветер свистит вокруг меня, я управляю им и позволяю ему нести меня к нашему дому. Полеты всегда захватывали меня, и даже короткое путешествие с южной оконечности острова в центр заставляет меня улыбаться.

Приземлившись перед домом, я открываю дверь и кричу:

— Я дома!

— Сюда, Теос, — голос матери доносится со стороны кухни.

Когда я вхожу, меня встречает зрелище, которое заставляет меня моргнуть. А потом моргнуть еще раз. Мать не одна. С ней мужчина, которого я не ожидал увидеть на Земле. Этот человек высок — почти 7 футов ростом, лысый, с большой головой. Я не имею ввиду, что он большая шишка, его голова в буквальном смысле больше, чем обычно. Он также одет в мантию или плащ с высоким воротником. И глаза у него страшные, абсолютно белые. Если вы читали комиксы, то с легкостью смогли бы узнать его.

— Это Уату Наблюдатель, Теос. Уату, это мой сын, Теос, — мама говорит, видя, как мы оба зачарованно смотрим друг на друга. Я знаю, почему я очарован: он — Уату! Он тот, кто может спрятать целую планету от Галактуса!

Не желая проявлять неуважение к гостю, я приветствую его:

— Здравствуйте, Уату. Приятно познакомиться.

— Очаровательно, — шепчет Уату.

Мать смотрит на него и спрашивает:

— Что Вам нужно от моего сына, Уату?

Никогда бы не подумал, что такое могущественное существо, как Уату, может испугаться за свою жизнь. Он поворачивает голову к матери и объясняет:

— От меня невозможно ничего скрыть, по крайней мере, я так думал раньше, пока ты не сделала что-то с этим островом.

Теперь мне стало интересно. Я сажусь рядом с матерью, и мы синхронно говорим:

— Объяснитесь.

При этом мы смотрим на Уату. Уату хихикает и возбужденно потирает руки.

— Я знаю о твоем романе и о короткой истории любви между тобой и Небесной Мадонной. Не стыдись, моя дорогая. Как я уже сказал, это невозможно… почти невозможно скрыть от меня.

Не обращая внимания на румянец матери и мой гнев на то, что ее назвали «моя дорогая», он продолжает:

— Ничего личного, просто… Мне нравится эта планета, и происходящая сейчас эволюция слишком увлекательна для меня, чтобы не следить за ней. Поэтому, когда Целестиал, первая за миллионы лет, прибыла на мою защищенную планету, будучи замаскированной, я полностью сосредоточил свое внимание на ней. И да, даже когда она была замаскирована, она не могла скрыть от меня свою Космическую Энергию.

— Поторопись с объяснениями, Уату. Мы должны перейти к тому, зачем я позвала тебя сюда сегодня, — говорит мама с нетерпением в голосе. Я вздыхаю, зная, что она все еще скучает по Мадонне и ей не нравится, что он шпионил за ними, да и мне тоже.

— Прошу прощения, миледи, — на этот раз он обращается с должным уважением: — Я видел, что она ожидала ребенка и не удивился, когда она покинула планету и Солнечную систему, чтобы родить его, не желая причинить вред этой планете или этой системе. Хотя я не мог покинуть свою станцию, я послал туда корабль-разведчик, чтобы изучить ситуацию. Рождение Целестиала — редкое явление, даже для нас, Наблюдателей. Но когда вы принесли ребенка на Землю, я ожидал увидеть на ваших руках Небесное дитя.

— Что?! Что Вы имеете в виду?! Я не Небесный? — кричу я, потому что, честно говоря, мое бессмертие было основано на том, что я — Целестиал. И то, что я не Целестиал — пугает меня до смерти!

Мама кладет руку мне на голову, чтобы успокоить, а Уату говорит:

— Конечно, ты Целестиал. Но в то же время и нет.

Прежде чем кто-либо из нас, откровенно взбешенных Богов, успевает что-либо сказать, Уату продолжает:

— Хотя ты определенно Целестиал, твоя мать каким-то образом сумела скрыть от моих органов чувств твою Небесную сущность, включая твою Космическую Энергию. Насколько я могу видеть, чувствовать, обонять, ты на сто процентов являешься Старшим Богом Земли. Если бы я не знал, что Мадонна сама родила тебя, я бы точно посчитал тебя Богом

«Хм. Так вот почему я не могу использовать Космическую Энергию? Черт. А ведь я каждый день пытался».

Мама вздыхает — звучит немного грустно, и говорит:

— Я должна была догадаться, что она сделает что-то подобное. Вероятно, она знала, что скоро кто-то будет искать Целестиалов, и планировала скрыть существование Теоса, пока он не сможет защитить себя.

Постучав пальцами по столу, я немного задумываюсь. Кого так опасалась моя мать? Может ли это быть другой Целестиал? Один из высших, например, Один Над Всем или Экситар? Это не может быть Тиамут, так как он все еще погребен под землей в Америке, благодаря тупице Аришему. Прародитель мертв и похоронен в Арктике, а Аспирант похоронен где-то в Африке, после его первой и единственной встречи с Агамотто и Фениксом.

Все это я знаю благодаря своим видениям. Удивительно, но во время той схватки не было никаких Мстителей, а только Агамотто и Феникс. Этих двоих было достаточно, чтобы затормозить и поймать в ловушку Небесное существо.

— Мы подумаем об этом позже, Теос. А пока давайте продолжим наш разговор, — говорит Мать, возвращая меня из моих размышлений.

Кивнув ей, я спрашиваю Уату:

— Ты здесь, чтобы помочь мне раскрыть свою сущность?

Уату качает головой и, указывая на Мать, говорит:

— Я здесь, потому что Богиня Земли позвала меня. Я просто наблюдал за развитием этой планеты. Каким-то образом даже эта твоя мать умудрилась спрятать от меня этот остров.

Последняя часть была сказана так, как будто это была самая смешная шутка за всю его жизнь. Я смотрю на маму, молча задавая глазами тот же вопрос. Она закатывает глаза и говорит:

— Последние дни ты провел бездельничая, а я не хочу, чтобы тренировки со Скатах прошли для тебя даром. Поэтому я позвала сюда Наблюдателя, чтобы он научил тебя использовать твои Небесные Дары. Правда, теперь я не представляю, как это сделать, не объявляя на всю Вселенную, что Целестиал жив.

Мама вздыхает и потирает голову в расстройстве. Даже я хмурюсь от этого. Если не раскрыть мой Небесный дар, я не выживу, когда появится Кнулл, а если мой Небесный дар раскроется, на Землю обрушатся такие опасности, что до встречи с Кнуллом я могу просто не дожить.

«Проклятье!»

Мать поднимает глаза на Уату, секунду смотрит на него и со странным блеском в глазах спрашивает:

— Уату? Можешь ли ты раскрыть его Небесный дар? Или спрятать его от других Космических существ?

Уату хмыкает, обдумывая вопрос и отвечает:

— Теоретически… Если тебе удастся выяснить, как разблокировать твою Космическую энергию, я смогу найти место, где ты сможешь безопасно это сделать, не привлекая внимания других.

Когда я радуюсь этому, он добавляет:

— Я научу тебя использовать эту энергию и прятаться от других существ, также способных ее использовать. Даже от меня самого, если понадобится.

Это сразу же вызывает у меня подозрения. Никто не делает этого бесплатно.

— Что Вы хотите взамен? — спрашиваю я.

Уату улыбается, забавляясь, и отвечает:

— Я потребую с тебя двойную оплату. Во-первых, я хотел бы, чтобы ты защищал эту планету, когда я не смогу, в силу моей клятвы. Даже от Целестиалов, когда они постучатся — а они постучатся.

— Я и так собирался это сделать. Теперь это мой дом, — говорю я, закатывая глаза.

Уату кивает, все еще улыбаясь, и добавляет:

— Во-вторых, я буду тебя изучать.

— А? — спрашиваю я недоуменно.

— Лучше объясни побыстрее, пока я не убила тебя, Уату, — Мать говорит, и я слышу раскаты грома снаружи и вижу, как ее волосы развеваются от ветра.

Уату поднимает руки:

— Пожалуйста, не надо. Я имел в виду чисто академически. Я — Наблюдатель. Сбор информации — это мой долг и мое хобби. Я люблю узнавать новое. А Теос — совершенно уникальное существо. Он первый гибридный ребенок Целестиала и Бога. Так что, простите меня, если я все еще нахожу его очаровательным.

Мать успокаивается, и Уату позволяет себе расслабиться. Посмотрев на мое лицо, на котором практически написано: «Я хочу учиться!», мама поворачивается к Уату и говорит:

— Уходи. Я позову тебя, когда мы выясним, как разблокировать его Небесный дар.

Уату кивает и встает, засунув руки в рукава. Слегка поклонившись, он телепортируется из комнаты, оставляя нас одних.

Посмотрев на мать, я спрашиваю:

— Агамотто?

Мама кивает, вздыхая:

— Сначала Агамотто, а если это не сработает, у меня есть кое-что, что может сработать. Будем надеяться, что ответ будет там, где я ожидаю.

Сказав это, она тоже телепортируется, вероятно, чтобы поговорить с Агамотто у него дома. В то время как Оштур и Хоггот уже покинули Вселенную и живут в своих собственных частных измерениях, Агамотто остался на Земле, чтобы иметь возможность защищать её, и поселился в Гималаях, . Агамотто вынужден снова и снова останавливать глупых, жаждущих власти колдунов и путешественников во времени, которые могут облегчить Существам Внешних Измерений вход в наш Мир. Казалось бы, после того, как первые шесть путешественников во времени потерпели неудачу при попытке открыть порталы в Темное измерение, им стоило бы остановиться, но нет, они появляются с пугающей регулярностью.

Что ж, делать мне, похоже, нечего. Махнув рукой, я вызываю портал на вершину горы, чтобы продолжить наблюдать за луной. Не знаю почему, мне просто нравится смотреть на луну в небе. Она такая… Яркая! Никакого светового загрязнения! Это просто мечта физика! А когда во время новолуния видна вся галактика — просто фантастика! Еще лучше, если я смогу увидеть отчетливые формы других галактик!

Заняв позицию на вершине толстой ветки дерева, я откидываюсь назад и продолжаю смотреть на небо. Скоро я снова начну свои тренировки. А пока просто недельку отдохну.

* * *

* * *

— Пора, — говорит мама, как только возвращается на остров и оказывается передо мной. Ее не было около недели, и я успел привести себя в форму после перерыва.

Подняв взгляд от своих Небесных Доспехов, которые я чищу, я спрашиваю:

— Время для чего?

Да, я делаю лишнюю работу, так как Небесные Доспехи самоочищаются. Чертовски удивительная броня. Ее не нужно чистить, не нужно менять каждый раз, когда вырастаешь, и даже не нужно надевать ее по частям. Как только я прикасаюсь к ней, она открывается, как костюм Железного человека, и позволяет мне войти внутрь. Когда я надеваю доспехи, ни одно обычное оружие, никакой яд не могут мне повредить, кроме того, я могу дышать под водой и в космосе! Но в чистке доспехов есть что-то успокаивающее, поэтому я продолжаю свое занятие.

Мама смотрит на меня некоторое время и говорит:

— Перед тем, как Мадонна… покинула меня, чтобы родить тебя, — тут мы оба расстроились, — она оставила для тебя корабль. Она сказала мне, что корабль содержит большинство вещей, которые могут понадобиться тебе в жизни. Я не могу управлять кораблем или входить в него, поэтому я понятия не имею, что в нем на самом деле, но я хотела, чтобы ты увидел его, когда вырастешь.

Глядя на меня, все еще хмурящегося, она размышляет вслух:

— Хотя ты еще не полностью вырос, ты уже достаточно взрослый. И, возможно, на корабле есть что-то, что может помочь тебе.

Посмотрев на маму, я спрашиваю:

— Что сказал Агамотто? И зачем маме вообще понадобился корабль? Разве она не могла сама летать в космосе?

Мама садится передо мной на пол и объясняет:

— Агамотто отказался помогать нам. Он мог бы разблокировать твою энергию, но он не сумеет это скрыть. А на самой Земле есть сотни богов и демонов, которые без колебаний схватят тебя.

Пожав плечами, она добавляет:

— Что касается Мадонны и ее корабля, я не знаю. Мне кажется, она использовала корабль, чтобы затаиться. Не многие существа могут путешествовать по межзвездному пространству без помощи корабля, так что было бы очевидно, что она из Целестиалов.

Я киваю, принимая объяснение. Тем не менее, что-то меня беспокоит.

— Где ты была все эти дни? Разговор с Агамотто не мог занять столько времени, не так ли?

Мать только гладит меня по голове и говорит:

— У меня были другие дела, сын мой. Я должна была посетить различные Пантеоны, чтобы они не искали меня. Я не была там несколько лет, и они что-то начали подозревать.

«О да, об этом я не подумал», — немного покраснев, я поправляю волосы и встаю. Взглянув на маму, я взволнованно спрашиваю:

— Чего же мы ждем?! Пойдем посмотрим на мамин корабль!

Мама только посмеивается над моим восторгом и протягивает мне руку. Когда я беру ее, я чувствую, как она телепортирует нас, и вижу смену обстановки.

Телепортация матери значительно превосходит мою собственную, даже если я использую тот же метод. У нее на перемещение уходит едва ли одно мгновение, в то время как я чувствую, что перемещаюсь сквозь Землю. К счастью, я двигаюсь не так медленно, как Зецу.

Я удивленно оглядываюсь вокруг, рассматривая новое место, куда привела меня Мать. Сейчас мы находимся в скалистой пещере огромных размеров. Крыша высотой, по крайней мере, в несколько этажей, покрыта различной флорой. На стенах биолюминесцентные грибы, а также несколько светящихся бабочек. Эволюция, удивительное зрелище. Здесь светятся даже листья нескольких растений, которые я могу видеть.

Прямо в центре пещеры находится то, ради чего мы сюда пришли. Корабль. Он… не особо впечатляющий. Нет, правда. Корабль высотой в пару этажей, очень простой на вид, золотистого цвета, и больше походит на футуристический дом или гигантскую иглу. Но он принадлежал женщине, которая родила меня. Так что я буду любить этот корабль, каким бы уродливым он ни был.

Глядя на него влажными глазами, я спрашиваю:

— Ты поэтому запретила мне заходить в пещеры? Чтобы я не нашел корабль случайно?

Мама, которая терпеливо стояла, пока я все это воспринимал, кивает и говорит:

— Да, это была одна из причин. Другая заключалась в том, что пол пещеры снаружи скользкий, и мне было лень его мыть. Не хотелось бы, чтобы ты упал и поранился, верно?

Я фыркаю и иду вперед, остановившись в футе от корабля. Не видя никакого отверстия, я поворачиваюсь к матери и спрашиваю:

— Как, черт возьми, мне вообще в него войти?

Мать пожимает плечами и отвечает:

— Не знаю. Я же сказала, что не могу им управлять. Может, он реагирует только на Целестиалов или что-то в этом роде?

Бывают моменты, когда Мать выглядит как сверхсильный и сверхумный Старший Бог, которым она и является, и доказывает это. Но бывают и такие моменты, когда она так же глупа, как и я. Вздохнув и пробормотав: «Ну… а что самое худшее может случиться?» я делаю прыжок веры и касаюсь поверхности корабля левой ладонью.

И тут же вижу, как область корабля вокруг моей руки загорается белым цветом, образуя рисунок с отпечатком моей руки в центре, а весь корабль начинает немного светиться. Отпечаток руки на корабле мигает несколько раз, и я чувствую, как какая-то энергия входит в мое тело. Я пытаюсь изгнать ее, не зная, что это такое, но как бы я ни старался, энергия отказывается уходить, и я чувствую, как она циркулирует во мне.

— Ммм… Мама? — спрашиваю я, немного колеблясь, так как моя рука все еще приклеена к кораблю.

Мама тут же переходит ближе ко мне и проводит рукой по моей спине, где в данный момент находится энергия. Вероятно, она находит что-то полезное, так как сразу же расслабляется. Она говорит:

— Расслабься и позволь ей делать свою работу. Эта энергия — космическая энергия твоей мамы. Я думаю, она сканирует тебя, чтобы убедиться, что ты ее сын и Целестиал.

— А кем еще я могу быть?! Я видел, как она меня рожала! И это было отвратительно, даже если звезда немного ослепила меня! — кричу я, все еще пытаясь оторвать руку от корабля. В качестве последней попытки я ставлю ноги на вершину корабля и отталкиваюсь от него, одновременно рванув левую руку правой. В то же мгновение энергия покидает мое тело и по моей руке направляется к кораблю. Рука отцепляется от корабля, а я отталкиваюсь ногами и врезаюсь в землю в нескольких футах от корабля.

В небе снаружи гремит гром, а мать бормочет:

— Странно, это была не я и не один из Земных Богов…

Но этот гром почему-то вселяет в мое сердце страх, и я думаю: «Значит, это не Тот-Который-Выше-Всех. Простите, кто бы вы ни были, добрый господин».

Еще раз раздается грохот, и пугающее чувство опять проникает в мое сердце, так что я подумал: «Точно. Добрый… Мэм?»

Я жду секунду, все еще лежа, но грома не слышу.

«Хорошо, тогда спасибо, мэм. И простите, что обидел вас».

Но мне кажется странным, что за мной присматривает настоящая Богиня, и это не моя мать.

— Теос? Ты в порядке? — спрашивает мама, слегка встряхивая меня.

— А? — бормочу я, понимая, что невольно игнорировал ее. Покачав головой, я киваю ей и говорю: — Да, я в порядке. Просто все это… немного шокировало меня.

Взяв предложенную ею руку, я встаю и вытираю пыль. Глядя на корабль, я комментирую:

— Ну, по крайней мере, корабль открылся.

— Наконец-то! Ты, вероятно, можешь забрать его отсюда. Если там обнаружится что-то для меня, позвони мне, — говорит мама, все на одном дыхании, и телепортируется. Неужели ей все еще неловко находиться здесь? Потому ли, что она еще не смирилась с маминой смертью, или это что-то, что сделали Целестиалы, чтобы держать других подальше от своих кораблей? Не могу сказать, честно говоря.

Покачав головой на странное поведение женщин, я просто вхожу в открытую дверь корабля. Пора узнать, что мама приготовила для меня.

— Здравствуй, Теос. Ты вырос в великолепного юношу, сын мой.

Красивый нежный голос звучит, вызывая слезы на моих глазах, как только я оказываюсь в пределах корабля. Посмотрев туда, откуда доносится голос, я вижу ее. Единственный человек, которого мне никогда не надоедало видеть в своих видениях. Моя мама, моя вторая мама.

* * *

* * *

— Мама, — шепчу я, глядя на женщину передо мной со слезами на глазах, и иду к ней.

— Прежде чем ты обрадуешься, я хотела бы сказать, что на самом деле меня нет, я всего лишь сообщение, — говорит она, и это заставляет меня замереть на месте. Как будто видя мое грустное лицо, мама говорит: — Не волнуйся, Теос. Благодаря дарам Королевы, я видела, как ты вырос, и я так счастлива.

Я просто грустно улыбаюсь и сажусь на пол, удовлетворенно слушая ее сообщение. Я подумаю об этой Королеве позже. Смотрю на свое случайное положение, и только сейчас замечаю, что она смотрит туда, где я нахожусь, хотя и немного выше моей головы, как будто я все еще стою. Она говорит:

— Это послание не только для того, чтобы сказать это. Когда-нибудь, я не знаю когда, некоторые из моих небесных братьев, которые ушли в другие вселенные, вернутся обратно.

Это не так уж плохо. Они же Целестиалы! Хотя они и не хорошие парни, но и не такие уж плохие. Я держу эти мысли при себе, потому что: а) Это сообщение, и мои мысли не изменят того, что она хочет сказать, и б) Что-то в ее голосе буквально говорит, что все еще хуже, чем кажется.

Как бы подтверждая мои мысли, она говорит:

— Плохо не то, что они придут во Вселенную, плохо то, что могут сделать. Я видела, как одна группа Целестиалов путешествовала через Пустоту и пролетала мимо планеты, на которой заперт Кнулл. И хотя я не виню их, они сделали кое-что глупое, Теос.

— Что же они такое сделали, раз она так сильно обеспокоена? — бормочу я, поскольку мама не торопится с ответом.

Мама снова вздыхает и говорит:

— Они пытались исследовать планету. Они не знали о Кнулле и о том, что он тысячами убивал Целестиалов. Поэтому, когда они увидели планету, на которой нет жизни, но много Космической Энергии, невидимой никому, кроме Целестиалов, им стало любопытно. Не могу не согласиться, что они были очень глупы.

— Это вмешательство, если оно действительно произойдет в этой временной линии, обеспечит появление Кнулла раньше, чем я предсказывала. Не хочу гадать, но если все произойдет так, как я видела, то Кнулл наберет свою силу в течение примерно 600 000 лет.

Покачав головой, мама говорит:

— И в настоящее время ты ничего не можешь с этим поделать, дитя мое. Но не волнуйся, я не оставила тебя беззащитным.

— Я сейчас чувствую себя довольно беззащитным, мама, — шепчу я. Очевидно, мама не слышит меня и говорит:

— К этому времени и ты, и Гея заметили бы, что у тебя нет доступа к Космической энергии, которую ты унаследовал от меня. Это тоже был запланированный шаг, сын мой, и я должна попросить тебя простить меня за это.

— Я уже простил тебя, мама.

Сообщение игнорирует мое вмешательство и продолжает:

— Ты мог бы неосознанно транслировать свою Космическую Энергию всем, кто может ее почувствовать, и это привело бы к твоему убийству, а я не могла этого допустить. Кроме того, ты мог даже невольно подключиться к Небесной сети и предупредить любого из Целестиалов и Наблюдателей о своем существовании. Поэтому мне пришлось скрывать это даже от тебя. Но если Гея привела тебя на мой корабль, значит, ты готов, чтобы я открыла твою Космическую энергию и научила, как ее использовать, вместе с небольшим подарком, который я тебе оставила.

Мама говорит, заставляя меня немедленно выпрямиться. Теперь мы переходим к важной теме. Хотя я понятия не имею, что это за подарок. Как будто увидев, что я взволнован, она усмехается и говорит:

— Успокойся, сын мой. Когда это сообщение закончится, иди в комнату справа от тебя и следуй за светом. Там ты найдешь сыворотку, которая полностью раскроет твой потенциал Целестиала.

Став серьезной, она добавляет:

— Будь осторожен, сын мой. Как только ты введешь сыворотку в свою кровь, ты почувствуешь, как будто внутри тебя взорвалась тысяча солнц. Это будет больнее, чем все, через что ты когда-либо проходил.

«Черт, это правда? Разве это не может быть безболезненно?»

— Но дело не только в этом. Подключение к Космической энергии пошлет сигнал всем существам, которым эта энергия доступна, и передаст твое местоположение. Поэтому я бы предпочла, чтобы ты сделал это где-нибудь не на планете Геи, а далеко-далеко, и попросил кого-нибудь помочь скрыть твое присутствие.

Мама идет вперед и опускается передо мной на колени. На этот раз, глядя прямо мне в глаза, она шепчет:

— Хотя это послание подходит к концу, я буду продолжать посылать сообщения, даже рожая тебя, и ты найдешь их, когда придет время. Я люблю тебя, сын мой. И я не жалею, что родила тебя. Но… мне грустно, что я не смогла быть рядом с тобой в твои самые важные дни.

Улыбаясь, она добавляет:

— Береги себя, Теос. И передай Гее, что я люблю её. И что бы ни случилось, не теряй надежды.

Голограмма передо мной исчезает, оставляя пустой грузовой отсек. Мне же еще предстоит увидеть, что она припасла для меня.

Я смотрю направо и вижу дверь, как она и сказала, с мигающей голубой стрелкой, висящей в воздухе. Протерев глаза и встав, я иду к стрелке и следую за ней, когда она начинает двигаться. По пути через коридоры я вижу еще много дверей, которые мне не удается открыть, сколько бы сил я ни потратил. Целестиалы, блин. Даже после смерти мама отказывает мне во входе в другие покои своего корабля. Сдавшись, я просто следую за стрелой, надеясь, что она приведет меня куда-нибудь, где будут подарки для меня. Я люблю тебя, мама, но я также хочу увидеть вкусняшки.

— Так… это оно? — спрашивает мама, когда мы все четверо смотрим на большой шприц перед нами. Как только я вернулся с корабля с наполненным сывороткой шприцем в руке, мама позвала Агамотто и Наблюдателя, которые пришли почти сразу.

Уату берет шприц в руки, заставив нас с матерью напрячься, и говорит:

— Здесь содержится небольшой след Космической энергии, практически ничтожный, вместе с Техно-Органическим Вирусом Целестиалов. На что запрограммирован этот вирус, я не могу сказать.

Агамотто раскрывает ладонь, шприц покидает руку Уату и плывет к нему. Он закрывает глаза, проводит рукой над шприцем и говорит:

— Все так, как сказала твоя мать. Хотя я не вижу, что именно она делает, я понимаю, что общая цель этой сыворотки — раскрытие потенциала. Я предупреждаю вас, чтобы вы не делали ее больше, так как в неумелых руках она может принести гибель Вселенной.

— Принято к сведению, — сухо отвечаю я, забирая у него шприц. Эту сыворотку уже кто только не потрогал.

Мать смотрит на золотую сыворотку в шприце и спрашивает:

— Итак, каков план? Мы не можем просто уколоть Теоса и покончить с этим.

— Ну и ну, спасибо, мама, — бормочу я, уже чувствуя умственную усталость.

Уату улыбается своей жуткой улыбкой с пустыми глазами:

— В пределах этой Галактики мы не сможем использовать сыворотку. Если хоть немного энергии улетучится, любой компетентный человек сможет отследить ее до этой планеты. Но я также не могу оставить планету без присмотра ни на секунду.

Агамотто вздыхает и потирает лоб. Посмотрев на Уату, он спрашивает:

— Если я подарю тебе время, ты сделаешь это? Отвезешь нас с Теосом в незаметное место за пределами галактики, проведешь процедуру и вернешься?

Уату немного думает, а затем кивает:

— Я понятия не имею, сколько времени это займет, но ты должен дать мне слово, что вернешь меня точно в тот момент, когда я улетел. Я мог бы сделать это сам, но путешествия во времени утомительны.

Агамотто пожимает плечами, соглашаясь. Отлично. Слава Королеве, что я его родственник. Значит, кто бы ни была эта Королева, именно она послала меня сюда. Но почему? Только из-за Кнулла? Или из-за чего-то другого?

Тряхнув головой, я возвращаюсь в реальность, когда мать говорит:

— Будь осторожен, Уату. Если я не покидаю планету, это не значит, что я слабее вне ее. Если с моим сыном что-нибудь случится, я найду тебя и жизнь в течение следующего миллиарда лет станет для тебя пыткой.

«Черт, мать! Будешь пытать его?! Невероятно!»

Уату кивает, не выглядя запуганным, но и не выглядя забавным. Он может быть сильнее матери, но его клятва о невмешательстве означает, что он не будет нападать на нее в ответ.

— Я дал клятву о невмешательстве. То, что Целестиалы делают между собой, меня не касается. Я просто собираюсь… наблюдать за происходящим.

Агамотто фыркает, а за ним и я, оценив хитрость. Мать просто кивает, а затем поворачивается ко мне. Она спрашивает:

— Итак… ты готов?

Выдохнув, я встаю и отвечаю:

— Готов, как никогда. Только сначала я хотел бы забрать свои доспехи.

Как только я это говорю, на земле открывается оранжевый портал и сразу тает, оставляя за на земле мою броню. Нахмурившись, я смотрю на Агамотто:

— Ты мог бы дать мне время собраться. Переодевание в доспехи не заняло бы много времени.

— У нас итак его мало. Поторопись и надень доспехи, — говорит Агамотто, глядя на карманные часы. Я бросаю взгляд на ожерелье, которое он носит, и бормочу:

«У меня нет времени, черт возьми… Он, наверное, опаздывает, потому чтобы подглядывать за купанием некоторых богинь».

Когда я начинаю переодеваться в свои доспехи, что занимает едва ли 5 секунд, я вижу, как мама смотрит на Агамотто, который выглядит немного нервным, в то время как Уату просто выглядит забавным.

Шагая вперед в удобной броне, я говорю:

— Я готов, — и помещаю сыворотку в отсек брони. Там много маленьких отсеков, которые открываются небольшим нажатием.

— Хорошо, поехали! — говорит Агамотто и кивает Уату. Уату в ответ закрывает глаза. Пока он готовится к чему бы то ни было, я смотрю на мать и шепчу:

— Я скоро вернусь, мама. Береги себя.

Взъерошив мои волосы, мать целует меня в лоб и говорит:

— Береги себя, сын мой.

Уату открывает глаза, и вдруг оказывается, что мы не в нашем доме на Земле. Мы даже не в одной Солнечной системе, и даже не в одной Галактике. Земля красного цвета, а небо — голубого. Нигде нет деревьев. А в небе я вижу звезду, такого же размера, как наше Солнце, но ярко-красного цвета.

Уату машет рукой и объявляет:

— Хорошо. Сейчас мы ото всех скрыты, нас не увидит даже сам Галактус.

«Не хочу даже знать, кто это такой. Мне итак в жизни проблем хватает».

Агамотто делает несколько шагов назад и встает подальше от меня. Для меня это становится сигналом к действию: я прекращаю рассматривать красную звезду и достаю сыворотку. Приставляя её к открытой шее, я бормочу:

— Вот и все. Надеюсь, ты врала насчет боли, мама.

Не колеблясь, я ввожу иглу шприца в вену и нажимаю на кнопку, чтобы слить сыворотку. Сначала я чувствую резкую боль, когда втыкаю иглу. Затем, я чувствую зуд вокруг, когда опустошаю шприц от сыворотки. А когда неприятное ощущение многократно усиливается, я отключаюсь.

«Черт, во мне будто вспыхнули тысячи солнц», — это мои последние мысли перед тем, как я полностью теряю сознание. Надеюсь, Агамотто и Уату держат все под контролем.

* * *

* * *

Как только Теос ввел себе сыворотку, Агамотто понял, что преобразование пошло полным ходом. Первые несколько мгновений Теос раскачивался на месте, а его вены вздувались от переизбытка энергии, а сам он светился золотистым светом. Примерно через три секунды глаза Теоса окончательно закатились, и он упал без сознания. Прежде чем он успел рухнуть на твердую неровную землю, Агамотто взмахнул рукой, останавливая его падение. Еще несколькими жестами Агамотто создал трехкомнатный дом, поставил в каждой из комнат по кровати и на одну из кроватей положил плавающее тело Теоса. После этого он вызвал на своих руках мандалы Дао и положил левую руку на грудь Теоса, а правую — на его голову.

Все это время Уату спокойно наблюдал за тем, как Теос продолжает светиться золотистым цветом, который то гаснет, то снова разгорается. Едва ли секундой позже Агамотто убрал левую руку с бронированной груди Теоса и пробормотал:

— Чертова броня не дает мне просканировать его.

Но он продолжил удерживать правую руку на голове Теоса. Наконец, через несколько минут, он убрал руку и встал. Посмотрев на Уату, он спросил:

— Мы по-прежнему скрыты от всех и вся?

Уату отвел взгляд от Теоса и ответил:

— Да. Никто, ни мужчина, ни женщина, ни Бог в настоящее время не может нас увидеть. Кроме Абстрактов, конечно. Их я никак не смог бы остановить.

Агамотто кивнул и сел, приглашая Уату сделать то же самое. Усевшись, он объяснил:

— Космическая Энергия, содержащаяся в зелье циркулирует сейчас по его телу, но это ты уже знаешь. Как и обещала его мать, энергия, вместе с так называемым вирусом, изменяет тело Теоса. Но каким будет конечный результат, я понятия не имею.

Уату кивнул и ответил:

— То, что приготовила Мадонна, называется Формула Жизни. Сыворотка, которая считалась потерянной во времени.

— Я думал, что это просто миф. Разве его не придумали Вечные, чтобы казаться более важными? — спрашивает Агамотто.

Покачав головой, Уату говорит:

— Формула так же реальна, как ты или я. Единственные существа, которые знают правильную формулу, это Тиамут, который был предан своими братьями и сейчас находится в дреме, Один Над Всем, который находится за пределами этой Вселенной, и три избранных Наблюдателя, в число которых я не вхожу. Поэтому удивительно, что Мадонне удалось заполучить Сыворотку.

Кивнув, Агамотто попросил Уату продолжать.

— Как Мадонна заперла его Космическую Энергию, я до сих пор понятия не имею. Тело Теоса использует Формулу Линии Жизни, чтобы полностью раскрыть его потенциал. Это значит, что когда он проснется, Теос получит доступ ко всем дарам своего рода. Обоих родов, конечно.

— Будут ли побочные эффекты? — спросил Агамотто, зная, что побочные эффекты всегда бывают.

Уату кивнул:

— Не много, но в течение нескольких дней его сила будет неконтролируемой. К счастью, его юный возраст означает, что он не будет так силен, как взрослый Целестиал. Пока.

Нахмурившись, Агамотто посмотрел на своего кузена, который все еще сиял золотым светом, хотя цвет немного потускнел, и подумал: «Столько силы в руках такого юнца. Интересно, что он с ней сделает? Принесет ли он вред нашей планете или позаботится о ее процветании?»

Прошли две недели, прежде чем Теос проснулся в первый раз. За эти дни цвет света, излучаемого Теосом, изменился с ярко-золотистого на ярко-белый. Наряду с этим, количество окружающей Космической Энергии, поглощаемой Теосом, также увеличилось в геометрической прогрессии. Как сказал Уату, именно благодаря окружающей Космической Энергии менялась аура Теоса. Когда Теос пришел в себя, Агамотто, просто взглянув на него, понял, что ему очень больно. Видя страх и боль в его глазах, Агамотто вызвал целебную настойку и влил её в открытый рот Теоса, заставляя его выпить. После этого Теос снова свалился без сознания.

Через неделю, когда Теос очнулся, он уже чувствовал себя гораздо лучше.

«О, черт. Это больнее, чем когда Скатах колола меня в суставы!»

Открыв глаза, я увидел свет, разливающийся вокруг без видимого источника.

«Где я? Где Агамотто и Уату? Неужели я умер? Уже? Даже не дойдя до канонической временной линии?!» — этот и множество других вопросов проносятся в моей голове снова и снова. Мои глаза все еще открыты, я вижу, как ко мне приближается размытая фигура. Она касается моего лица, и я тут же стону от боли. — «Чертов мудак! Подожди, пока я буду здоров, тогда я тебе покажу!»

Не обращая внимания на мой стон и слезы на глазах, фигура вливает что-то в мой слегка приоткрытый рот и потирает горло, — которое тоже болит, тупица, — чтобы жидкость прошла в пищевод. Я снова начинаю терять сознание и спрашиваю себя: «Неужели неизвестный отравил меня? Но кто это мог быть?»

В следующий раз я просыпаюсь, когда вокруг опять светло, и кажется, что со мной уже все в порядке. Даже боль в моем теле почти утихла, лишь изредка я чувствую то тут, то там ее отголоски

— Как ты? — спрашивает знакомый голос Агамотто, увидев, что я очнулся. Медленно поворачивая шею, я шепчу:

— Все болит. Даже говорить больно.

Агамотто кивает и опускает руку в свой мешочек. Он достает пузырек и говорит:

— Открывай.

Я беспомощно открываю рот, и он вливает в меня безвкусную жидкость. Медленно, но верно, боль отступает, я больше не чувствую ее и удивленно думаю: «Вот это адское обезболивающее!»

Когда я начинаю вставать, другой, немного знакомый голос, принадлежащий Уату, говорит предупреждающим тоном:

— Я бы не советовал вставать, Теос.

Поддерживая рукой свое тело, я поворачиваюсь к нему и спрашиваю:

— Почему?

Уату спокойно отвечает:

— В твоем теле больше Космической Энергии, чем оно может выдержать. Сейчас броня делает свою работу, регулируя ее, но как только ты попытаешься что-то сотворить, энергия выйдет из-под контроля.

Теперь, когда он все рассказал, я почувствовал это! Так замечательно ощущать в себе Космическую Энергию? Но это ощущение… отличается от того, что было раньше. Когда я раньше пытался разблокировать её.

Глядя на мое растерянное лицо, а также на лицо Агамотто, Уату сказал:

— Если не веришь мне, попробуй сделать шаг по земле.

Пожав плечами, я так и делаю. Выпрямившись на кровати, я медленно и осторожно ставлю левую ногу на землю и закрываю глаза, ожидая. Ничего не происходит. Я жду еще мгновение, но моя Энергия по-прежнему спокойна. Хотя она заполняет меня до краев, как только что сказал Уату. Расслабившись, я опускаю на землю и правую ногу. И вдруг я обнаруживаю, что взлетаю вверх, а позади меня раздается взрыв. Энергия взрыва поднимает меня высоко в воздух, и я смотрю вниз на красную планету. Я был в воздухе примерно на высоте 3000 футов и просто парил там: «Хм. Это что-то новенькое». Моя магия позволяла мне летать, но это ощущение немного… другое. Не плохое, но просто другое. Такое ощущение, что нет предела ни дальности, ни скорости полета. Внезапно, однако, мой контроль ослабевает, и я падаю вниз быстрее, чем успеваю среагировать.

— АААААРРРРГХХ! — кричу я, испугавшись за свою жизнь.

— Ты сын Геи, тупица. Лети, используя свою собственную Магию!

Голос раздается у меня в ушах, и я поворачиваюсь к нему. Там, опускаясь прямо рядом со мной, находится Агамотто, хотя, судя по голосу, он действительно контролирует ситуацию. Наконец, раздается его приказ, и я вызываю Ветер, чтобы замедлить свое падение. Хотя связь с планетой отсутствует, я контролирую свой собственный ветер.

Через минуту после того, как я неосознанно взмыл в небо, я падаю прямо за Агамотто в какой-то гигантский кратер. Понимая, что произошло, я нервно хихикаю и потираю затылок. Посмотрев на Агамотто, который как всегда безупречен, и на Уату, на белом халате которого лишь несколько крапинок красной пыли, я бормочу:

— Упс…

Вздохнув, Уату говорит:

— Теперь ты увидел, насколько разрушительна чистая Космическая Энергия, когда она взрывается в концентрированной точке. Я благодарю абстрактов, что она не была слишком сфокусирована, иначе ты бы уничтожил планету и отправил энергию по спирали, чтобы любой мог ее найти.

— Что мне сказать в свою защиту… Я просто глупец, а ты специально подбил меня сделать это, — я говорю так, чтобы он почувствовал себя виноватым в произошедшем. Уату из-за моих слов хмурится, а Агамотто хихикает. Уату качает головой, игнорируя мое поведение, и говорит:

— Ты подсознательно поглощаешь большое количество Космической Энергии, но почти не используешь ее. Поэтому наши первые уроки начнутся с работы над твоим самоконтролем.

Кивнув в нетерпении, я спрашиваю:

— Итак, с чего мне начать?

Тем временем, Агамотто начинает создавать нам еще один дом для отдыха. Уату, ухмыляясь, взмахивает рукой и использует свою Космическую Энергию, чтобы создать пару циновок на земле перед нами. Увидев мое побледневшее лицо, он радостно говорит:

— Медитация! Конечно же, нам придется начать медитировать!

Посмотрев вверх, на гипотетическую Королеву, кем бы она ни была, я бормочу: «К черту такую жизнь».

Пока гремит гром, я сажусь на коврик, вслед за Уату, и думаю: «Это не должно занять много времени. Я же помню свои предыдущие уроки». И вот я закрываю глаза и следую указаниям Уату.

* * *

* * *

Вдох. Внутренний. Покой.

Выдох. Внутренний. Покой.

Вдох… выдох… Вдох… Выдох…

Под руководством Уату, Наблюдателя, вся раса которого — буквально олицетворение терпения, я провел последние два года, медитируя, медитируя и еще раз медитируя. ЦЕЛЫХ ДВА ГОДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! ВЫ ХОТЬ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, КАК ЭТО СКУЧНО?! Дело не в том, что это трудное занятие. Просто у этого ублюдка Уату довольно высокие требования, когда дело доходит до медитации, как и у Космической Энергии.

— Контролируй свои эмоции, Теос. Я практически вижу разочарование на твоем лице. Неужели ты ничему не научился за эти два года? — говорит раздраженный голос Уату, стоящего передо мной.

Вдох… Внутренний покой… Выдох. Не пытаться причинить вред наблюдателю. Вдох… Я слишком слаб, чтобы прикоснуться к волосам на лысой голове Наблюдателя. Выдох…

Агамотто несколько раз возвращался на Землю, и смог привести с собой мою мать. Она не любит надолго покидать свою планету, но если нужно, может отправиться куда-то еще. Когда мать приехала в гости в первый раз, Уату оказался нам очень полезен.

Примерно через месяц после начала занятий по медитации, которая давалась мне не очень хорошо, я сделал перерыв и просто летал вокруг, используя ветер. Каким-то образом отсутствие контроля над моей Космической Энергией практически не влияло на мою Магию, так что, к счастью, я смог продолжить свои тренировки с матерью.

Приземлившись на сухую землю, я смотрел на звезды, не узнавая ни одной из них. Мы находились буквально в 50 галактиках от Земли, и это не считая межзвездного пространства. Пока я размышлял о красном солнце над головой, передо мной открылся золотой портал. Первым вышел Агамотто и просто кивнул мне. Я удивился, когда увидел за спиной Агамотто мою мать Гею.

— Мама?! Что ты здесь делаешь? — спросил я потрясенно. Она никогда раньше не покидала свою планету. Никогда. Даже когда другие Старшие Боги начали бойню, или когда один Целестиал пришел на Землю, заразился от Прародителя бешенством и напал на всех вокруг.

Мать рассмеялась над моим шокированным взглядом и пожала плечами. Обняв меня, она сказала:

— Я скучала по тебе, сын мой. В первый раз мы так надолго с тобой расстались. Поэтому… я попросила Агамотто взять меня с собой.

Уату, который молча — и жутко — наблюдал за нашим разговором, проговорил:

— Вы же знаете, что если кто-то захочет забрать эту планету себе, я не смогу его остановить?

Я не понял, что он имел в виду, но, судя по расширившимся глазам моей матери, она-то как раз поняла. Повернувшись к Уату, она сказала:

— Знаешь… Я не ожидала, что ты действительно предложишь то, что я только что услышала от тебя. Сама бы я никогда не подумала об этом.

— Я ничего не предлагал. Я дал клятву о невмешательстве, и я ее придерживаюсь. То, что ты делаешь — не мое дело, — сказал Уату и молча ушел в наш маленький лагерь, оставляя нас всех в замешательстве. Было видно, что мать заметно волнуется.

Повернувшись к ней, я спросил:

— Что именно он предложил?

В глазах матери появился блеск, она захихикала — захихикала! — и сказала:

— Когда я слилась с нашей планетой, я получила способность, отличную от моих первоначальных способностей Богини Природы.

Затем, без всякого предупреждения или объяснения, моя мать ударила себя рукой прямо в грудь, заставляя меня немедленно вскрикнуть от испуга и схватить ее за руку, надеясь вытащить ее.

— Мама?! Какого черта?! Я не могу потерять и тебя! Агамотто! Помоги мне... идиот, почему ты смеешься?! — Я закричал, посылая исцеляющую магию в сторону матери, одновременно пытаясь вытащить из груди её руку. Мать только усмехнулась, не обращая внимания на смеющегося Агамотто и мою истерику, и сказала:

— Отпусти мою руку, Теос. Мне не больно. Совсем.

Она направила на меня волну своей исцеляющей магии и моя паника отступила. Теперь, когда моя голова прояснилась, благодаря магии матери, я заметил, что мать на самом деле не ранена, и уже вытащила руку из груди. Оказывается она создала магический карман, достать из которого можно что-то только проткнув свою грудь рукой. Мерзко, но умно.

Когда я сделал несколько шагов назад, позволяя матери наконец-то выполнить свою задачу, она вытащила руку из груди вместе со светящимся зеленым предметом в форме сердца.

— Я очень надеюсь, что это не твое сердце, мама, — с опаской пробормотал я, глядя на предмет с выражением отвращения на лице. Усмехнувшись, мама проигнорировала мою реакцию и объяснила:

— Эту способность я получила после слияния с нашей планетой. И именно инстинктивное понимание этой способности позволило мне взращивать жизнь на Земле по своему желанию. Все существа на нашей планете, даже боги, были созданы под моим присмотром, благодаря этому… моему Семени Жизни. Даже ты, сын мой.

Семя жизни, семя жизни. Я слышал этот термин и когда-то читал о нем в фэндоме, но не могу вспомнить, что это.

— Очаровательно, — прошептал Агамотто, с удивлением глядя на Семя.

Понимая, что на самом деле это не сердце моей матери, а лишь его изображение, я подошел к нему и рассмотрел внимательнее. Семя действительно похоже на человеческое сердце, схемы которого я, помнится, видел в некоторых книгах по биологии. Оно коричнево-зеленого цвета и периодически излучает золотисто-зеленый свет. Как будто сердце бьется.

«Это не просто свет», — поправил я себя, когда увидел, что на земле под нами начали расти несколько саженцев.

— Удивительно! — прошептал я, ощутив энергию Семени. Улыбаясь нашей реакции, мама пояснила:

— Что угодно можно оживить энергией Семени жизни. Если я помещу его в мертвое существо, оно возродится как полубог, если до этого было смертным, и как полноценный Бог Природы, если в нем была Божественная искра. Они не смогут управлять природными стихиями, но все равно будут довольно сильными.

Пока мы оба завороженно слушали, она добавила:

— Если я размещу Семя на этой планете…

Агамотто с почтением закончил за нее:

— Вся планета станет плодородной! Учитывая ее магический фон, я могу сказать, что самое большее через несколько лет, эта планета станет такой же живой, как наша собственная. Здесь будет вода, зеленые деревья, мелкие насекомые.

Хотя я и был очарован этой темой, я посмотрел на маленькую звезду-гигант, висящую над нами, и сказал:

— Да… но эта звезда долго не проживет. То есть, конечно, она будет гореть еще несколько сотен миллионов лет, может быть даже миллиард, что вполне достаточно для мирной эволюции жизни, но света, вероятно, не будет хватать.

Мать только всплеснула руками, отмахиваясь от проблемы, и ответила:

— Жизнь здесь не будет точно такой же, как на нашей планете. Какая бы жизнь здесь ни зародилась, она будет развиваться по-своему, и перед нами не стоит задача сделать её идентичной нашей собственной.

Я кивнул, понимая ответ и ее настроение. У нас на родине был астроном Карл Саган, который сказал что-то вроде: «Если мы найдем жизнь на Марсе, я считаю, что мы должны оставить ее в покое. Марс принадлежит жизни на нем, даже если там живут только одноклеточные организмы». Простите, но точную цитату я не помню. Это очень подходит нашей ситуации. Как сказал Агамотто, в течение нескольких лет, эта планета пройдет через эволюционный процесс, равный миллиардам лет планеты Земля. Может быть, в течение нескольких сотен тысяч лет мелкие животные тоже эволюционируют. Кто знает?

Мать похоронила Семя Жизни глубоко в мантии планеты, слившись с ней наполовину. Теперь она свободно сможет приходить и уходить и с этой планеты, что меня очень обрадовало, так как, во-первых, я стану чаще с ней видеться, а во-вторых, это даст нам еще одну планету, на которой мы сможем жить, когда человеческое общество сильно эволюционирует. Я знаю, во что превратятся люди. И я знаю, как сильно они навредят планете. Я ни за что не позволю матери просто смотреть, как они это делают, не обеспечив места, где она сможет спокойно жить.

Так вот. Все это случилось почти два года назад, и теперь на планете растут лишь клочья зеленой травы, а из растаявшего льда образовался океан. Развитие идет медленно, что противоречит заявлению Агамотто о нескольких годах. Но, честно говоря, планета довольно большая, размером примерно с Нептун. Она находится на достаточном расстоянии от Солнца, гарантирующем, что растения не сгорят. К счастью, солнце — красный гигант, а это значит, что растения также не замерзнут от холода.

Кроме отдыха с мамой и занятий колдовством с Агамотто, я пытался управлять своей Космической энергией. Дело продвигалось, мягко говоря, медленно. Сейчас я умею только стрелять чистой разрушительной энергией из рук и ног. Этому я научился в первый же день, хотя и случайно, а больше мне ничего не удалось добиться.

Сколько бы я ни пытался контролировать ее, Космическая Энергия отказывается мне подчиняться. Несмотря на то, что она принадлежит мне! Я могу перемещать ее в своем теле, в определенных пределах, конечно, но толку от этого мало. К тому же, я не могу использовать ее вне тела. А иногда она просто выплескивается из меня, когда пожелает, и никто не может предсказать, созидательной она будет или разрушительной. Так, всего несколько дней назад из моего тела вырвалась сильная волна Энергии и просочилась в Землю. А в итоге на радиусе около трех миль в течение нескольких секунд трава выросла более, чем на 4 фута.

— Открой глаза, — сказал Уату, вероятно, заметив, что я больше не медитирую. Как только я открыл глаза, я увидел Уату в высоком воротнике, наблюдающего за мной ровным взглядом. Жутковато, скажу я вам. Прежде чем я успел что-то сказать, он начал свою лекцию:

— Космическая энергия является источником всех видов энергии, какие только есть, кроме одной. Это значит, что все виды энергии, которые ты когда-либо видел, слышал, чувствовал… Все они были рождены в результате эволюции Космической Энергии.

Видя, что я терпеливо слушаю, он продолжил:

— Тепло, холод, жизнь, смерть, время, сила, пространство, разум, душа, реальность, магия, Божественность, Демоническая энергия и многое другое. Каждая энергия, о которой ты знаешь, имеет свой источник в Космической Энергии. Она была здесь до Сингулярности, породившей эту Вселенную, до Сингулярности, породившей предыдущую Вселенную, и ту что была до нее, и так до самого Первого Космоса.

В первый раз я услышал, что кто-то просто упоминает о многочисленных Вселенных, существовавших до этой. И это очень увлекательно слушать!

— Целестиалы, твои предки и братья, родились со способностью использовать Космическую Энергию для исполнения своих желаний. Космические Существа и Абстракты — все, кто ощущает Космическую Энергию способны использовать её. К сожалению, мы, Наблюдатели, не могли этого делать, поскольку не чувствовали её.

Когда Уату сделал паузу, я задумался. Поразмышляв некоторое время, я спросил:

— Как же вы тогда научились этому? Как вы вообще это почувствовали? И почему у меня не получается управлять Энергией инстинктивно?

Уату, ухмыляясь, ответил:

— Терпение. Нам пришлось сначала эволюционировать, стать бессмертными, прежде чем мы смогли хотя бы попытаться. После этого мы медитировали тысячи лет, прежде чем смогли впитать в себя частицу Космической энергии. Поскольку сначала ее было очень мало, прошло год или два, прежде чем мы научились использовать ее. Наша концентрация и наш контроль возрастали по мере того, как увеличивалось количество поглощенной нами энергии. А инстинктивно у тебя не получается управлять Энергией из-за твоего происхождения.

Я слушал его рассказ, все больше разочаровываясь и опуская голову. Когда он закончил, я снова поднял голову и спросил:

— Что ты имеешь в виду? Что не так с моим происхождением?

Покачав головой, Уату объяснил:

— С ним все нормально, если не принимать в расчет довольно печальный результат действий твоей матери.

Прежде чем я успел встать на защиту моей мамы Мадонны, он добавил:

— Когда твоя мать запечатала твою связь с Космической энергией, что было необходимо в то время, она неосознанно сделала две вещи. Во-первых, она сделала твою Божественную природу доминирующей силой в твоем теле.

— А во-вторых? — спросил я, уже предвкушая ответ. Действия всегда имеют последствия, и сейчас я столкнулся с последствиями действий моей мамы. Это говорит о том, что даже обладая даром предвидения, мама не была всеведущей. Она не знала всего и могла совершать ошибки. У нее было несколько видений, как и у меня, но, возможно, о более важных вещах. И увидев что-то страшное, она в последнюю минуту решила спрятать меня таким образом.

И Уату не разочаровал меня:

— Хотя твоя мать закрыла тебе доступ к Космической энергии, она не смогла — или не знала, как это сделать — запечатать связь между тобой и Вселенной. Понемногу Космическая энергия, которую твое тело поглощало, но не использовало, и которая была заперта благодаря твоей матери, продолжала накапливаться в твоем теле, скрытая от всех, включая тебя.

«О… черт! Я мог взорваться!»

Не обращая внимания, а скорее наслаждаясь выражением ужаса на моем лице, Уату продолжил:

— Это хранилище энергии становилось все больше и больше с годами, а ты не использовал ее даже по мелочам, например, для улучшения своего тела или укрепления брони. Вот почему твой контроль так отвратителен.

Я в полном расстройстве откинул голову назад.

Я не могу винить маму за это, потому что она просто делала то, что считала правильным в то время. Я не могу винить себя, так как в то время я даже не думал об этом.

— Может мне избавиться от Энергии и начать с самого начала? — спросил я с надеждой, поскольку единственное, что у меня получается, это выплескивать Энергию.

Уату сначала покачал головой, а потом сделал паузу. Обдумав это несколько раз, он снова покачал головой и сказал:

— Это может сработать… Наверное… Но это плохая идея. Это заставит тебя жаждать энергии еще больше, и ты сойдешь с ума от голода, а затем съешь источник высокой энергии, и тогда мы вернемся к первому шагу.

— Итак… медитация? — спросил я, немного надувшись.

Уату только кивнул в ответ:

— На этот раз во время медитации сосредоточься на чем-то, что ты хочешь, чтобы Энергия сделала для тебя. Возможно, обычная старая медитация Наблюдателя тебе не подходит.

— Ну и ну. Ты думаешь, это сработает? — спрашиваю я совершенно серьезно. Если бы я мог, я бы бросил все это еще несколько месяцев назад, но он каждый раз говорил:

— Мы делали это тысячи лет. Думаю, пару-тройку лет даже ты сможешь выдержать.

«Чертов ублюдок», — подумав это, я просто закрыл глаза и сосредоточился на своей энергии. У меня уже получалось перемещать её по всему телу, поэтому с этого я и начал. Космическая энергия растекалась от моих рук к ногам, голове, пальцам ног, шее, спине. Затем я мягко заставил Космическую энергию собраться в одной из частей моего тела. Потом перешел к следующей, и следующей.

Через несколько часов, когда мое тело привыкло к потоку, я, наконец, последовал совету Уату и крепко задумался: «Эхолокация. Я хочу выпустить маленький сгусток энергии, чтобы просканировать пространство». Используя свой скудный контроль над Энергией, я сосредоточился только на этом желании. Через несколько минут мне кое-что удалось: космическая энергия, которую я держал сконцентрированной в своей груди, начала вращаться. С каждым полным оборотом она пульсировала все сильнее, и, наконец, из нее выделилось небольшое, да что там, просто мизерное количество Космической энергии. Этот небольшой сгусток Космической Энергии вырвался наружу в виде сферы, в центре которой находился я, и я задохнулся.

— Великолепно! Это… это потрясающе! — прошептал я. Глаза мои были закрыты, но я ВИДЕЛ! Энергия сделала то, что я пожелал, и продолжала делать это дальше! Я видел Уату, по крайней мере, его очертания, и даже заметил, что он улыбается. Я смог увидеть сгущенный шар Космической Энергии внутри его сердца, который экспоненциально плотнее, чем мое хранилище. Также много Космической Энергии сосредоточено вокруг его глаз, о чем я уже догадывался. Я видел землю подо мной, медленно растущие растения, микроскопические организмы, плавающие вокруг, и наш маленький дом позади меня. Все в черно-белом цвете, цветными были только различные виды энергии, такие как мягкая зеленая магия моей матери, сосредоточенная в растениях, и желтая Космическая энергия Уату, которую, я думаю, он специально показал мне.

Но это еще не все. Энергетическая волна не остановилась на этом. Она распространилась во всех направлениях на многие мили: в верхнем направлении она немного не достигла стратосферы, в то время как двигаясь в земле, она проникала все глубже и глубже внутрь планеты, пока не остановилась в самом ее сердце. И я увидел вращающееся сердце планеты, созданное, когда Семя Жизни моей матери слилось с ядром.

Наконец, открыв глаза, я рассеянно отметил, что все еще могу видеть остальное частью своего сознания, и у меня заболела голова. Немедленно прекратив пульсацию Энергии, я использовал свою Магию, чтобы вылечить голову, и спросил Уату:

— Ты так же все видишь? Это было…

— Удивительно? Тревожно? Беспокойно? — Уату хотел помочь мне.

Я сказал, что энергия была мизерной по сравнению с моим хранилищем, а не то, что она была мизерной. Ее было достаточно, чтобы пройти тысячи миль под землей и около 50 миль вверх. На поверхности, однако, ее хватало максимум на несколько тысяч миль. Не достаточно, чтобы охватить всю планету, но достаточно, чтобы покрыть небольшую страну. К счастью, я не мог видеть все сразу и должен был сосредоточиться на чем-то, чтобы увидеть это ясно. Иначе головная боль была бы намного сильнее.

Ворча, когда головная боль, наконец, рассеялась, я пробормотал:

— Все это. Это было потрясающе! Я чувствовал, что ничто не может скрыться от меня! Но… я никогда не знал, что Целестиалы могут это делать.

Качая головой, Уату заметил:

— Обычно они этого не делают. Зачем тратить Космическую энергию, чтобы видеть дальше, когда можно просто уничтожить все, что тебя оскорбляет. У нас, Наблюдателей, не было инстинктивного контроля над энергией, поэтому нам приходилось придумывать ей творческие применения. Одно из них ты только что открыл.

Улыбаясь, он добавил:

— Поздравляю, Теос. Ты только что прошел первый этап обучения.

Широко улыбаясь, все еще под кайфом от только что совершенного космического путешествия, я улегся на землю, закрыл глаза, снова включил эхолокацию и спросил:

— А что дальше?

— Дальше? Ты продолжишь медитировать и сможешь полностью взять под контроль эту способность, — ответил Уату, и я мог бы поклясться, что он улыбается под своим безразличным фасадом. Я просто застонал, уже ненавидя медитацию. Ну что ж, однажды у меня получилось, значит, я смогу сделать это снова. С этой мыслью я сел и снова начал медитировать, на этот раз сохраняя эхолокацию активной. Все-таки это очень красиво!.

* * *

* * *

Несколько месяцев спустя, когда я пытался отладить владение эхолокацией, я попытался кое-что узнать:

— Эй, Уату? Помнишь, ты говорил, что Космическая Энергия является источником всех энергий, кроме одной? Что это за энергия?

Уату сделал паузу в своей медитации и начал объяснять:

— Я говорил о Космической Силе — это то, о чем я ничего не знаю, как и все существа, находящиеся сейчас во Вселенной. Все что мы знаем, это в основном догадки и наблюдения выживших.

«Проклятье, Космическая Сила. Разве это не то, что использует Галактус?» — немного поколебавшись, я спросил:

— Выжившие после чего?

Уату, наконец, открыл глаза и, серьезно глядя на меня, сказал:

— После нападения Галактуса, конечно. Пожирателя миров. Он — единственная сущность в этой Вселенной, которая использует Космическую Силу. Хотя он может наделять ею других по своему выбору, превращая их в своих глашатаев.

Сделав секундную паузу, Уату продолжил объяснять:

— Хотя его происхождение неизвестно даже нам, Наблюдателям, мы думаем, что он единственный выживший после разрушения предыдущей Вселенной. Говорят, что когда он искупался в энергии Сингулярности Большого взрыва, он превратился в того, кого мы сейчас знаем как Галактуса.

Затем Уату при помощи своей Космической энергии, показал мне иллюзию Галактуса во всей его славе, возвышающегося над планетой и поглощающего ее одним вдохом. У меня перехватило дыхание при одной мысли о том, что мне придется столкнуться с кем-то вроде него.

— Как следует из его имени, Галактус пожирает целые миры и все, что в них содержится. Космическая Сила прокляла Галактуса вечным Голодом за энергию, поддерживающую жизнь, поэтому он вынужден есть их, чтобы выжить.

Уату сделал паузу, серьезно посмотрел на меня и сказал:

— Молись, чтобы ты никогда не столкнулся с ним, Теос. Даже если он необходимая часть Вселенной, он не будет думать дважды, прежде чем убить и съесть тебя.

Это… действительно заставляет меня кое-что понять. Я уже думал раньше, много раз, что если Галактусу просто нужна Энергия, чтобы насытить свой голод, то почему бы ему не съесть звезды. В них в тысячи, а иногда и в миллионы раз больше энергии для поддержания жизни, чем на любой планете вокруг. Поморщившись от осознания, я прошептал:

— Он питается Целестиалами, не так ли? Чтобы предотвратить перенаселение Небесных существ и установить баланс во Вселенной.

Уату кивнул, ничего не говоря на эту тему, и вместо этого заметил:

— Космическая Сила намного превосходит чистую Космическую Энергию, но, как и все остальное, все зависит от тех, кто ее использует. Это единственная сила, не полученная из Космической Энергии.

Глядя на все еще плавающую иллюзию Галактуса, я сглотнул слюну и подумал про себя: «Постараюсь держаться подальше от этого парня».

30 лет спустя

Честно говоря, это был самый долгий период времени, в течение которого я изучал только один предмет. Космическая энергия таила в себе миллионы возможностей! К настоящему времени я стал довольно искусно обращаться с ней, по крайней мере, я так думал. Я довольно жестко себя контролировал, и за 23 года у меня не было ни одного несчастного случая! Космическая энергия — это не такая универсальная вещь, как магия, но она намного сильнее. Очевидно, это зависит и от пользователя. Агамотто со своей магией может победить меня, если я буду использовать только Космическую Энергию, со связанными за спиной руками. То же самое с Матерью. Но Уату — это тот, кто чуть сильнее Агамотто, но чуть слабее Матери, за последние годы я научился понимать такие вещи.

За эти годы планета стала намного зеленее, на ней уже зародилась жизнь. Однако через 30 лет на ней было всего несколько насекомых и мелких рыб в глубинах океанов. Мать привезла сюда некоторые виды с нашей родной планеты, чтобы они могли эволюционировать и жить здесь. Даже Уату нашел себе занятие, наблюдая, как один и тот же вид по-разному развивается на двух разных планетах.

Мне удалось увидеть своего первого дракона, и я был удивлен. Драконы в Marvel чертовски огромны! Например, группа драконов, которых я видел, была около 40 футов в длину. 40 футов — это не так мало, как кажется! К счастью, будучи сыном Геи, я не имею причин бояться их, и они тоже не причинят мне вреда.

После того, как при помощи эхолокации мне удалось просканировать всю планету, ее атмосферу и три луны, Уату заставил меня выполнять более сложные упражнения.

Сначала я просто стрелял в цель разрушительными взрывами, а потом перешел к восстановлению и ремонту целей. Эти два упражнения сами по себе заняли у меня несколько лет. После этого я стал давать жизнь вещам, что, по крайней мере, для меня, стало действительно большим скачком. По словам Уату, который сам не может использовать Энергию для этой цели, «цель жизни Целестиала — засеять Вселенную жизнью и обеспечить ее процветание. Поэтому оживлять мертвых животных или создавать маленьких насекомых из ничего — это очень просто для такого молодого, как ты». Да, на это ушло около пяти лет. Воскрешать мертвых довольно легко, а вот последствия этого не очень приятны. Первые несколько раз, когда я оживлял маленького зайца, ничего не происходило. Но примерно после 50-го раза, когда я сделал то же самое, я почувствовал такой ужас, что казалось я вот-вот умру. Я сам был готов лишить себя жизни, только бы прекратить это чувствовать.

Так было, пока не появился Агамотто и не убил зайца, бросив нож. Как только заяц умер, чувство ужаса исчезло, а я остался весь в поту. Уату, как обычно, был расслаблен. Когда его спросили, он просто сказал:

— Целестиалам дается определенная свобода действий в отношениях со смертью, но она не может простираться так далеко. Многократное убийство и воскрешение одного и того же существа равносильно насмешке над Смертью, ей это определенно не нравится. Я и сам догадался об этом, как ни смешно.

Что до создания новых существ, мне было бы трудно это выполнить, если бы я не был сыном Геи. Я буквально связан с планетой, точнее планетами, если считать Землю. Я знаю о каждом живом существе на планете, вплоть до мельчайшей клетки. Эхолокация дала мне море информации.

Упражнение на восстановление дало мне возможность попрактиковаться в создании нового материала, а используя упражнение на воскрешение, я смог создавать новую жизнь из ничего. В настоящее время я могу создавать только мелких животных, например, кошек. Процесс создания больших организмов слишком сложен. В общей сложности это заняло около 3 лет, что не так уж и долго, если посмотреть, сколько я достиг за это время. И теперь, когда мой контроль достаточно хорош, по словам Уату, я, наконец, должен научиться тому, чего я с нетерпением ждал и боялся.

Манипуляция материей. Когда я использовал Космическую Энергию для ремонта вещей, я в основном просто фокусировал свое намерение и выпускал один взрыв в объект, желая, чтобы он сработал. Что-то вроде магии, только без заклинаний. Для воскрешения я использовал Космическую энергию, чтобы имитировать Душу зайца, и, используя резонанс, вызывал Душу в созданное тело… откуда бы она ни была. Мне не нужно было сильно себя контролировать для выполнения этих упражнений. Все что я делал до этого момента было лишь детскими играми. Даже полеты с использованием моей Космической Энергии вместо Магии. На самом деле это было довольно скучно, потому что Космическая Энергия сводила на нет сопротивление воздуха, а я не пытался ничем его заменить. Так что, я летел довольно быстро, но совершенно этого не чувствовал. А ведь мне нравится именно ощущение полета.

В любом случае, вернемся к Манипуляции Материей. По словам Уату, Манипуляция материей в основном зависит от тонкого контроля Космической энергии, который у меня теперь есть. Как только мне это удастся, я буду готов к последнему этапу обучения, а затем позволю Уату вернуться к обязанностям Наблюдателя.

Хорошая новость: меня теперь никто не принуждал носить броню. Когда я очнулся после своего Космического пробуждения, я инстинктивно понял, что у доспехов есть больше функций, чем просто удержание энергии, и что они заблокированы. Но даже спустя столько времени я так и не понял, как мне полностью активировать ее. Упражнение по восстановлению, которое я натренировал и использовал на броне, не сработало. Так что, кроме того, что она была более прочной, чем обычная Божественная броня, это была обычная старая броня, надежно удерживающая мою энергию.

На этапе обучения я носил броню, поскольку пропускал слишком много энергии, и было не важно, что кроме этого она больше ни на что не годится. Но в последние 3 года я ее забросил.

— Ты готов? — спросил Уату, глядя на меня, парящего в воздухе в футе над землей. Это хороший метод привыкнуть к использованию Космической Энергии и отточить контроль. К тому же, забавно выглядеть таким мистическим.

Я кивнул Уату, который уселся на коврик и пригласил меня сесть напротив него. Он начал с объяснений:

— Каждое космическое существо учится манипулировать энергией. Этого можно достичь двумя путями. Делать это мягко, понемногу, используя струйки Космической энергии, или делать это мгновенно, выстреливая взрывы Космической энергии. Второй путь ты немного опробовал, когда восстанавливал то, что разбил на части. Но теперь начинается самое сложное.

Сделав драматическую паузу, Уату подплыл сбоку к большому камню и сказал:

— Я хочу, чтобы ты попытался перестроить этот камень в подобие самого себя. Будь нежен с Энергией, и сначала попробуй сделать это первым методом.

Вздохнув, я просто пожал плечами и собрал Космическую энергию в руке. Коснувшись рукой камня, я закрыл глаза и приступил к работе. Надеюсь, это займет меньше времени, чем предыдущие тренировки.

* * *

* * *

17 лет спустя

Я сделал глубокий вдох и посмотрел на груду лежащих передо мной обломков. Это результат того, что я практиковался в использовании Космических Взрывов, разрушительных взрывов Космической Энергии. Если взрывы слишком мощные, материя просто распадается, поэтому я сдерживаю себя и вызываю лишь небольшие разрушения.

Приготовившись к следующему этапу, который мне до сих пор не удавался, я направил ладонь на камень и выпустил в него небольшой луч Космической Энергии. Когда он начал смещаться, я тут же переместился к следующему камню и проделал то же самое. Снова и снова я запускал Космические лучи в обломки, пока они не изменились до неузнаваемости.

— Наконец-то! — воскликнул я, торжествуя. Я использовал Манипуляцию материей, чтобы превратить камни в статуи различных животных. И это еще не все. Каждая из этих статуй была сделана из разных материалов. Лошадь была сделана из железа, собака — из вибраниума, кошка — из алюминия и так далее. Была и статуя птицы, сделанная полностью из дерева, а рыба — изо льда, который не таял, несмотря на температуру 25°C. Были и миниатюрные насекомые, сделанные из того или иного материала. Статуи животных не повторялись, также как и используемые материалы. Это был последний тест в рамках моего обучения Манипуляции Материей: разрушить некоторые вещи, то есть, чтобы обломки получились случайных форм и размеров, а затем трансформировать большие и маленькие камни в различные статуи животного царства. Раньше я либо пропускал камни, либо повторял животное/материю, либо снова случайно разрушал камни, либо не успевал их трансформировать. Я задыхался в промежутках, не достаточно быстро вспоминая во что превратить камень. Но теперь, наконец, я все это успешно проделал.

— Молодец, Теос, — сказал Уату, заставив меня подпрыгнуть.

— Черт возьми, Уату! Не делай так больше! — я вскрикиваю, глядя на него. Он делает это последние несколько лет — прячется от меня, а потом удивляет, комментируя что-то. И слава Королеве за маленькие милости. Я уже не был таким низкорослым, как раньше, и поэтому мои взгляды стали довольно грозными. До начала обучения Манипуляции Материей мой рост составлял 5 футов 10 дюймов, а теперь, спустя 5 лет после этого, я наконец-то стал 6 футов ростом. Это не много, по сравнению с 7 футами роста Уату, но я всего на пару дюймов ниже Агамотто, и чуть выше матери, так что мне хватает. Пока что.

Не реагируя на мой крик, Уату спокойно прошел вперед и внимательно осмотрел каждое из животных. Подняв лошадь, он несколько раз постучал по ней, а затем попытался сломать ее рукой. Она согнулась, но не сломалась, что доказывает, что она полностью сделана из железа. Положив коня на землю, Уату повернулся к другим животным, и его глаза на секунду вспыхнули. Я почувствовал волну космической энергии, исходящую от него и направленную на животных. Я точно так же использую эхолокацию. Кстати говоря, этот прием стал даваться мне еще лучше. С поверхности планеты я могу точно просканировать все на этой планете, под этой планетой и вокруг этой планеты. То есть, даже если что-то будет плавать вокруг планеты, я буду знать об этом. За исключением случаев, когда это Уату. И, возможно, другие Наблюдатели и космические существа. Ублюдки.

Я также могу сканировать луны, но не глубоко. Они слишком далеко от планеты, поэтому речь идет только о поверхностном сканировании.

Когда глаза Уату снова опустились, он удовлетворенно кивнул и проговорил:

— Итак, похоже, тебе удалось полностью изменить материал. Ты выполнил различные последовательные трансформации без ошибок. Теперь ты знаешь, что можешь это делать, а остальное придет с практикой.

Я кивнул ему в ответ, и на моем лице появилась широкая улыбка. Видя, что он не двигается с места, я спросил:

— Ну что… это все? Теперь ты уйдешь?

Уату фыркнул и сказал:

— Ты умрешь, если я сейчас уйду. Несмотря на то, что ты почти вышел на промежуточный этап в управлении своей энергией, ты все еще находишься в опасности. Космические сущности могут отследить тебя по излучению Космической Энергии.

— Промежуточный?! — вскрикнул я, глядя на него в недоумении. Уату едва бросил взгляд на мое расстроенное лицо и заметил:

— Я сказал: «Почти». Это еще даже не промежуточный уровень.

Когда мое лицо стало еще более расстроенным, я увидел, что его губы слегка подрагивают. Распахнув глаза, я швырнул в его голову первое, что попалось мне под руку, понимая, что он шутит со мной.

— Не время для розыгрышей, Уату! Не пугай меня так! — прорычал я, пока он уворачивался от брошенного животного.

Уату лишь слегка усмехнулся, вздохнул и сказал:

— Ах, мне было так весело с тобой, Теос. — Еще немного посмеиваясь, он добавил: — Ты контролируешь Энергию достаточно, чтобы обычные Космические сущности, смертные и младшие Целестиалы, а возможно и некоторые Боги не смогли почувствовать ее. Но Наблюдатели, Старшие Целестиалы и высшие сущности обязательно узнают о твоем существовании, как только я уйду.

Видя, что на этот раз он говорит серьезно, я и сам становлюсь серьезным. Обычные Космические сущности — это, вероятно, кто-то вроде Старших или Вечных. Божественные Существа тоже считаются существами Космического уровня. Я спросил Уату:

— Так… что теперь?

— Теперь я нарушу одну клятву, которую никогда не думал нарушать. Я научу Целестиала, скрываться от Космических сущностей.

Говоря это, Уату почему-то сардонически захихикал. И, надо же! Я никогда не думал, что смогу узнать, как Наблюдатели прячутся от самого Галактуса. Мои глаза заблестели от возбуждения, и я прошептал:

— Потрясающе. Не могу дождаться, чтобы узнать это.

— Хорошо. Давай начнем со старой доброй медитации, — сказал Уату, заставляя меня потерять блеск в глазах и в ужасе посмотреть на него.

— Что?! НЕЕЕЕТ!!! — закричал я и в отчаянии упал на колени.

Несколько лет спустя

— Теос, — начал Уату, когда мы все остановились перед маленьким домиком, в котором прожили столько времени. — Ты прилежно учился всему, несмотря на жалобы. Ты научился использовать свою Космическую энергию… адекватно.

Эта последняя часть заставила меня нахмуриться, но он просто продолжил говорить, а мать тихонько засмеялась. Агамотто молчал, как всегда. Уату похлопал рукой по моему плечу и сказал:

— Ты научился скрываться от моих чувств, пусть и ненадолго.

«Три дня. Я прятался от него три дня. Это не мало, как мне кажется. Этого времени мне хватит, чтобы сбежать».

— И ты научился использовать Космическую Энергию, чтобы улучшить себя. Сколько у тебя на это ушло? Лет пятьдесят?

Я натянуто улыбнулся, позволяя старику продолжать. Да, это мне удалось только в прошлом году, потому что постоянно не хватало времени для практики. В течение последних пятидесяти лет я только и делал, что тренировался. Конечно, по настоянию матери я делал перерыв на несколько часов каждый день, но все же. Кроме того, я считал, что совершенствованием можно заняться и позже.

Видя мою натянутую улыбку, Уату усмехнулся и убрал руку с моего плеча:

— Я горжусь тобой. С этого дня ты можешь считать Уату Наблюдателя своим другом. Прощай, Теос, Целестиал.

— Прощай, Уату, Наблюдатель. Я найду тебя, если мне понадобится твоя помощь, — сказал я, пожимая ему руку. Мать тоже попрощалась с ним, а затем вперед вышел Агамотто. Глядя на Уату, он проговорил:

— Я отправлю тебя назад, в тот самый момент, когда ты ушел, чтобы прийти сюда, и высажу тебя на Луне. Ни при каких обстоятельствах — и я серьезно — не показывайся никому из нас. Даже не приходи сюда, чтобы проведать нас.

Мать закатила глаза, а Уату просто пробормотал:

— Я был в уединении 97 миллионов лет, пока Гея не нашла меня на Земле. И я — Наблюдатель. Поверьте, у меня нет причин нарушать течение времени. Я не хочу пока иметь с ними дело.

Прежде чем я успеваю спросить: «С кем — с ними?», Агамотто воспользовался своим Глазом и находящимся в нем Камнем Времени и отправил Уату в полет через зеленый портал. Это напомнило мне порталы из «Рика и Морти».

Агамотто повернулся к нам и сказал:

— Ну, теперь я отправляюсь на Терру. У тебя здесь есть другой дом, но я был бы признателен, если бы ты время от времени возвращалась на Терру, Гея. Хотя бы для того, чтобы присматривать за ними.

Гея нахмурилась:

— Они еще не договорились, что делать, Агамотто. Но если они договорятся, я сообщу тебе.

«Ладно, чего это все такие загадочные сегодня?» — вздохнув, я спросил:

— Кто они? И, кстати, кто такие «они», о которых говорил Уату?

Агамотто посмотрел на меня, понимая, что я все еще здесь, и ответил:

— Уату говорил о группе людей, ответственных за поддержание временной линии. Они предотвращают возникновение парадоксов. Что касается нас, то они…

— Кто-то, о ком он узнает, когда придет время, — мать пристально посмотрела на Агамотто и он замолчал. Они играли в гляделки в течение минуты, а я неловко смотрел на них обоих. Наконец, Агамотто отступил и кивнул матери. Повернувшись ко мне, он сказал:

— Ты ее слышал. До свидания.

А затем он просто открыл портал и ушел. Я посмотрел на мать, поднял вопросительно бровь и требовательно постучал ногой по земле.

— Что? — мать сделала вид, что не понимает меня.

— Я не какой-то беззащитный ребенок, мама. Мне не нужно, чтобы ты защищала меня до самой вечности. Хотя я ценю и уважаю твои намерения, я также буду благодарен, если ты не будешь скрывать от меня информацию, — я высказал это, слегка вздыхая, но с улыбкой на лице. Хотя я не злился на нее, но мне не нравится, когда от меня скрывают информацию. Особенно если, как говорит мама, «они» когда-нибудь сговорятся против нас.

Мама взглянула мне в глаза и погладила по щеке:

— Каким бы высоким ты ни стал, ты всегда будешь моим ребенком, Теос. Прости мать за то, что она пытается защитить тебя от опасностей этого мира.

— Я не сержусь на тебя, мама. Но мне больно, что даже после всех этих лет обучения ты все еще чувствуешь необходимость защищать меня.

Я не так силен, как мне бы хотелось. Но все же я достаточно силен. Думаю, я смогу одолеть Локи в драке. Без всякого космического усиления.

Мать кивнула и предложила:

— Я расскажу тебе о них, если они начнут создавать проблемы. А до тех пор не беспокойся. Я готова к их козням.

Я согласился на ее просьбу. Что я вообще могу сделать, если я понятия не имею, что это такое? А пока настало время для семейного отдыха на этой новой зеленой планете. Теперь здесь есть деревья. 50 лет терраформирования с помощью Семени Жизни сделали планету более пригодной для жизни.

Слушая крик дракона, я посмотрел наверх и улыбнулся. Эта планета… она будет моим домом. Земля, как бы я ее ни любил, является планетой моей матери. А эта когда- нибудь будет моей собственной.

* * *

На Луне, 50 лет назад

Зеленый непрозрачный портал открылся, и из него вылетело существо в белом одеянии. У существа большая лысая голова, а поверх белого одеяния — голубая мантия с высоким воротником.

Медленно выплывая из портала, Уату, Наблюдатель, посмотрел вниз на Землю. Используя свои Космические Глаза, он увидел, как исчезает с планеты, используя свою собственную ветвь Телепортации.

«Итак, Агамотто сдержал свое слово. Меня вернули обратно прямо перед тем, как я покинул планету в одиночку. Теперь я могу вернуться к своим наблюдениям», — подумал Уату и начал свое бдение над планетой, как предписано Целестиалами.

— Похоже, тебе было весело учить этого сопляка, Уату, — проговорил низкий и очень опасный голос, пугая Уату. Вскочив на ноги, Уату повернулся назад и тут же опустился на колени перед существом. Существо, вдвое выше и без того высокого Уату, имеет коричневый цвет кожи. На нем синяя мантия с золотыми доспехами, закрывающими грудь, и только грудь. Как и у Уату, у этого существа большая непропорциональная голова, и на нем тоже халат с высоким воротником.

Антифон, Смотритель, здесь. И он узнал о путешествии во времени и о нарушении клятвы.

— Лорд Смотритель! — со страхом в голосе поприветствовал его Уату, все еще стоя на коленях. Он действительно нарушил клятву. Существо, Смотритель, прошептал:

— Ты можешь встать, Уату. Я здесь не для того, чтобы наказывать тебя. По крайней мере, не сегодня.

Медленно встав на ноги, Уату посмотрел на Антифона, Смотрителя, тщательно скрывая свой страх. Тот факт, что Антифон усмехнулся, нисколько его не успокаивает. Антифон бросил на Уату взгляд и сказал:

— Ты нарушил свои клятвы, Уату. И не только это. Ты передал секреты Наблюдателей Целестиалу. Почему ты это сделал?

Уату сглотнул, когда Антифон отвернулся, чтобы посмотреть в сторону своего прошлого «я», и проговорил:

— Я прошу прощения, Смотритель. Просто… Я наблюдал за Теосом всю его жизнь. Даже когда он был внутри Солнца. Я не думаю, что он представляет угрозу для нас, Наблюдателей.

Антифон бросил взгляд на Уату и сказал:

— Ты прав насчет него. Он не представляет для нас угрозы. И это единственная причина, по которой ты не наказан, внук.

Внук. Это был первый раз, когда Смотритель, породивший расу Наблюдателей, признал это родство. Черт возьми, если все пойдет хорошо, он будет первым, кто переживет встречу с Антифоном.

Кивнув и немного отпустив свой страх, Уату спросил:

— Почему вы верите в него, лорд Антифон? Если вы не возражаете, что я спрашиваю! — он добавил последнюю фразу, когда Антифон бросил на него взгляд. Усмехаясь, Антифон ответил:

— Королева действует неисповедимыми путями, Уату. Если она считает, что Вселенной нужен этот Целестиал, то я не стану наказывать тебя за его обучение. К тому же, мой титул — Смотритель. Моя работа — присматривать за Вселенной, не вмешиваясь в то, что делают Смертные, и не заблуждайся на этот счет. Для меня ты все еще Смертный, Уату.

Уату судорожно глотнул воздуха, и прежде чем он успел что-то сказать, Антифон исчез из его поля зрения и из его чувств. Уату тут же опустился на задницу, напряжение покинуло его.

«Это… было ужасно. Одно его присутствие словно душило меня!» — пробормотал Уату про себя, давая сердцу успокоиться.

Посмотрев на Землю, а затем в направлении планеты, на которой находилось его прошлое «я», Уату хмыкнул:

— Похоже, твоя жизнь будет еще интереснее, чем я предполагал, Теос. Если даже Смотритель признал это, значит, я точно не ошибся, обучая тебя.

Затем он подумал: «Так. Кто, черт возьми, эта Королева? И почему Антифон так ее уважает?»

И снова начинает свое бдение над Землей. Он уже отстал на 50 лет, хотя этого никто и не заметил.

* * *

Новая планета, настоящее время

Прошло несколько лет с тех пор, как закончилось мое обучение под руководством Уату. За это время я не был на Земле, так как учился кое-чему очень интересному для меня — космическому полету. До этого, поскольку я был скрыт только благодаря доброй воле Уату, я не начинал летать за пределами атмосферы планеты. Не хотел случайно выйти за границу слепой зоны. Поэтому, как только я научился как скрывать себя от Космических органов чувств, по крайней мере, настолько, чтобы никто не знал, что я — Целестиал, я сразу же приступил к Космическим полетам. И вы знаете, разницы никакой. В буквальном смысле. Для меня космический полет и атмосферный полет — это одно и то же.

В самом начале я заметил, что, хотя на меня во время полета влияют гравитационные силы, на меня нисколько не влияет сопротивление воздуха. Так что, как вы можете видеть, летать в космосе было довольно легко. Но… были и некоторые трудности. В основном, с управлением. В начале, когда я пытался приземлиться на несколько астероидов поблизости, я почти всегда врезался в них, а некоторые даже полностью распадались. К счастью, мне понадобилось всего несколько дней, чтобы взять свою силу под контроль. И тогда я впервые осознал, что стал намного, намного сильнее за годы тренировок, которым подверг меня Уату.

Было ли это просто из-за присутствия Космической Энергии, или тренировки Уату по контролю сыграли свою роль, я не знаю. Возможно, помогли мои размолвки с матерью, хотя они и не были слишком частыми. Кстати говоря, мать вернулась на Землю, предоставив меня самому себе. Но она все еще была связана с планетой, так что я знаю, что она все еще присматривает за мной время от времени.

Так или иначе, вернемся к космическим полетам. За эти годы полетов я понял, что я не ограничен в скорости. То есть, я могу лететь так быстро, как хочу. Дозвуковые, сверхзвуковые скорости — мне все удавалось. Например, я могу лететь на сверхзвуке часами но вряд ли доберусь до ближайшей луны. Сначала мне нужно было преодолеть гравитационное притяжения, а для этого развить скорость в 69 раз превышающую скорость звука. И я легко справился с этой задачей, как только мой контроль стал достаточно хорошим!

Итак, да, я преодолел гравитационное притяжение в течение минуты, не больше, после чего смог свободно парить вокруг. Попав в вакуум пространства, я полетал вокруг и посетил три луны своей планеты, а также побывал на нескольких соседних планетах. Это было после того, как я уже разбил несколько астероидов и однажды разбился о поверхность ближайшей луны. К сожалению, в обитаемой зоне Солнечной системы не было других планет. Хотя мне не нужен воздух для дыхания, я все равно хотел посетить планеты, на которых есть жизнь. Как можно больше.

После терраформирования, на которое у матери ушло около 15 лет, прежде чем она перестала ускоряться, планета стала зелено-голубой, как и Земля. Имелись два полюса, северный и южный, покрытые льдом. В тропических районах было несколько пустынь, в то время как большая часть субтропиков и умеренных зон была зеленой и покрыта растительностью. Даже растительный мир удивительный: некоторые деревья вырастают размером с Эйфелеву башню. Я сравнил гравитацию планеты, которая была примерно в 2 раза больше, чем на Земле. Это не так много, но все же достаточно, чтобы помешать смертным. Я еще не назвал планету, но все еще думал. Назвав ее в честь себя, я буду выглядеть слишком самовлюбленным нарциссом, а я не хочу казаться таковым. По крайней мере, не на публике. Для себя я могу называть её как угодно, хоть «Планета Тео».

В любом случае, я снова начал есть не только овощи, наконец-то! Питаться одними овощами в течение 170 с чем-то лет было хорошо, но утомительно. Сейчас я хотел немного курицы и даже рыбы! В прошлой жизни я рыбу даже не любил! К сожалению, куриц у меня пока нет. Некоторые виды, о которых я ничего не знаю, немного похожи на них, хотя и более дикие. Поэтому я охочусь на них и даже краду их яйца! На вкус они очень похожи на куриные! Так что я продолжаю это делать.

Я попробовал несколько других птиц и более мелких животных, таких как зайцы. Но, мне не понравился их вкус. Так что я остановился на курице, яйцах и рыбе вместе с моими обычными овощами. Я по-разному комбинировал продукты и, в конце концов, составил график, который выручал меня в прошлой жизни: 3 дня для невегетарианцев, 3 для вегетарианцев и один для чего-то фантастического.

Вот так я проводил свои последние несколько лет. Сейчас я, находясь в невидимости, наблюдал за группой драконов. Это более дикие и глупые драконы по сравнению с теми, которых я видел раньше. Мама показала мне только трех драконов, и все они могли говорить со мной на моем языке. Но эти больше похожи на виверн. То есть у них две задние ноги, два крыла в районе плеч и две руки. У драконов четыре ноги и крылья на спине, а рук нет. Виверны также глупы, как и любое нормальное животное. То есть, хотя я и могу понимать их благодаря своему дару общения с природой, я не могу разговаривать с ними так, как с обезьянами и драконами моего острова.

Однако, у драконов и виверн есть что-то общее, например и те, и другие обладают чертовски большим количеством магии и жизненной энергии. Они оба дышат огнем, оба агрессивны, и оба являются долгоживущими видами. Насколько я могу судить после моего тонкого магического сканирования, виверны могут жить около двух столетий. Что не так уж много по сравнению с почти бессмертием драконов. В любом случае, я наблюдаю за ними, потому что хочу заметить разницу в поведении драконов и виверн. Я также хочу посмотреть, что они делают с этими запасами энергии. Почему? Потому что, во-первых, я — Бог Природы. Во-вторых, я — Целестиал. Я думаю… каким-то образом, моя Небесная природа заставляет меня наблюдать за жизнью смертных. Я думаю, что это так, потому что мое любопытство только возросло после того, как моя Космическая Энергия была разблокирована. Мне было все равно, что происходило, пока я был на своем острове, на Земле. Так что, да. Теперь я исследователь. Я собираюсь наблюдать за вивернами по несколько часов каждый день в течение года или около того, а затем перейти к драконам.

Хм. Интересно, каково на вкус мясо виверны? Будет ли Ци в мясе вообще иметь на меня эффект? Ладно, попробую, когда закончу наблюдать.

* * *

* * *

Прошло несколько лет с тех пор, как я остался один на своей планете и зажил обычной жизнью. Знаете, я всегда был интровертом, даже в прошлой жизни. Жить в маленьком доме, выращивать еду для себя, не работать на других и не бояться за свою жизнь каждый раз, когда у меня нет денег — это была мечта! К тому же, нет общества, которое осуждало бы каждый мой поступок. Моя мама, наверное, тоже что-то осуждает, но с одним осуждением я справлюсь. Но… мне стало казаться, что чего-то не хватает. Чего? Человеческого контакта? Возможно. Я даже с матерью не разговаривал последние 5 лет. 5 земных лет, я имею в виду. Я не пытался выяснить, сколько длится год на этой планете.

Сколько же мне сейчас лет? Я помню, что провел двенадцать лет после своего столетия, тренируясь со Скатах, а затем пятьдесят четыре года с Уату и Агамотто. Значит… мне сейчас сто семьдесят один год. Хм. Черт, я стар. И я, к счастью, также стал выше: шесть футов четыре дюйма. Хотя я еще не возился с регулятором роста, я знаю, что должен быть в состоянии изменить свой рост до планетарного, чего я с нетерпением ждал.

Вспоминая о Скатах, я не стал халтурить в поддержании своей физической формы. Состояние Тора в «Финале» показало мне, что даже боги могут стать значительно слабее, если они пренебрегают своими тренировками. Но я заметил, что мои тренировки только поддерживают мою силу, а не увеличивают ее. Наверное, я нашел предел своей силы. Если я не использую Космическую Энергию для ее увеличения, моя сила остается на этом уровне, независимо от того, сколько силы я прикладываю. И так продолжается уже полвека. Какой у меня уровень силы? Я бы сказал, что соответствую Человеку-Пауку, что не так уж много, учитывая, что я Целестиал. К счастью, я могу использовать Космическую Энергию, чтобы удвоить ее, если понадобится.

В плане полета мне еще предстоит найти предел скорости, но я не переступаю черту, которую установил для себя: половина скорости света. Я путешествую только на скоростях, близких к этой, но никогда больше. Почему? Потому что я не представляю, что произойдет, если я пересеку порог скорости света. Физически это не должно быть возможно, но все же Целестиалы, Сила Феникса, космические существа и, черт возьми, даже Бифрост показали, что это возможно. Однако, все эти примеры говорят лишь о том, что МОЖНО безопасно летать со скоростью света. Но ни на шаг не приближают меня к решению вопроса КАК это сделать.

«Я должен просто лететь быстрее? Или использовать какой-то читерский код, а потом ускоряться? Пока это вопрос не решен, я не рискую. Пока я не узнаю, как безопасно путешествовать со сверхсветовой скоростью, моя скорость остается ниже отметки в 0.8c, а чаще всего 0.5c, чтобы наверняка быть в безопасности».

За эти годы моего пребывания на Донне, моей новой планете, я отстроил себе новый дом на поляне в тропической зоне. К счастью, эта местность не была пустынной, так как находилась рядом с умеренной зоной, поэтому в мою пищу не попадал песок, а рядом была даже река!

Донна. Я назвал планету в честь своей мамы, понимаете? Одна мама — Богиня Земли, а вторую планету я назвал в честь второй мамы. Хм. Может быть, одиночество повлияло на мою психику. С помощью эхолокации я составил довольно подробную карту планеты. Я также нашел удивительно большие залежи драгоценных металлов и минералов. К сожалению, поскольку ни на одной из моих родных планет нет общества, эти минералы не используются. Опять же, к сожалению, поскольку я Космическое существо, я могу просто трансмутировать любой драгоценный камень, какой захочу. Так что… это не так уж интересно для меня. Черт возьми, я могу сделать Вибраниум, если он мне понадобится, и я смогу придать ему любую форму. Но это только потому, что у меня уже есть образец, из которого можно сделать больше вибраниума.

Просто сделать любой металл я пока не могу. Эта способность действует не на все, о чем свидетельствует моя неспособность даже определить, из какого материала сделаны мои Небесные Доспехи, не говоря уже о том, чтобы воспроизвести их. Кстати, о моей броне, она все такая же загадочная, как и раньше. Очевидно, что она выросла вместе со мной, но остальные её функции мне до сих пор недоступны.

Эти Доспехи прочнее любого известного сейчас металла, а также прекрасно справляются с энергетическими атаками, но… они практически не защищают от магического воздействия, направленного на создание ловушек. Металл доспехов неустойчив к этому виду магии.

Я могу легко поймать в ловушку и асгардца, и Целестиала, одним и тем же заклинанием и без особых усилий, и это объясняет победу Агамотто и Феникса над Безумным Целестиалом. Но, опять же, я не могу пробить броню обычными заклинаниями, а Агамотто, используя свои личные разрушительные заклиная, с легкостью сделает это.

Надев доспехи, я хлопаю в ладоши и сосредоточиваюсь. В то время как вокруг моего дома начинает подниматься магический барьер, вокруг планеты поднимается еще один такой же барьер, чтобы никто не смог найти планету. Не хочу, чтобы прилетели беженцы и нашли мою прекрасную Донну.

Пока устанавливаются барьеры, я оглядываю свой дом, в котором прожил последние 57 лет, и улыбаюсь. «Мне здесь было замечательно, Донна! Но, увы. Когда-нибудь мне придется вернуться на Землю. Но не волнуйся! Ведь я — могучий Теос, я обязательно вернусь сюда! Теперь это мой дом!» — говорю я, расставив ноги на фут в стороны и положив руки на бедра.

Я слышу крик, который прерывает мой монолога, и смотрю вверх. Надо мной пролетает группа виверн. Улыбаясь и махая вивернам, я создаю портал обратно домой. Еще когда я размышлял над своим рационом, я решил не есть мясо виверн — уж очень они близки к разумным существам. Конечно, не такие разумные, как драконы, и поговорить с ними не о чем, но все же я понимаю их лучше, чем рыб, птиц и мелких животных, таких как зайцы, свиньи и те похожие на цыплят птицы, которых я раньше принимал за курицу. А есть животных, которые могут со мной разговаривать, мне не по душе. Черт возьми, я бы даже попугая не съел, если бы встретил его!

Выйдя из портала, я вдыхаю воздух Земли и радостно смеюсь. Я смотрю в сторону дома моей матери и шепчу:

— Я дома, мама.

Мама телепортируется прямо передо мной с распростертыми объятиями и, широко улыбаясь, спрашивает:

— Обнимешь мамочку, Теос?

Я, вспомнив детство, бросаюсь в ее объятья. Ах, как хорошо вернуться домой.

Несколько дней спустя

Несколько дней мы провели просто общаясь друг с другом, и вот теперь я сижу на своем любимом месте на дереве на вершине горы. Честно говоря, я и не знал, как сильно я скучал по маме, и был рад вернуться.

Сегодня утром мы провели первый поединок с тех пор, как Скатах взяла на себя мое обучение. Мама по-прежнему легко побеждает меня, но я все же смог нанести ей несколько ударов. У меня преимущество в скорости, зато моя мать сильнее, и у нее лучше развита интуиция. Поэтому, несмотря на силу моих кулаков, она вовремя уклоняется от большинства моих ударов.

После ужина и купания в водопаде я навестил свое тайное убежище. Сделав глубокий вдох, я запустил эхолокацию. Хочу найти Скатах, чтобы спросить у нее, в чем причина ее быстрого бегства. Мы были близки, и ее внезапный уход ранил не только меня, но и мать. Я знаю, что она не приходила сюда, потому что если бы она пришла, мать сказала бы мне.

Я сканирую всю планету и несколько тысяч миль вокруг нее своей Космической Энергией.

«Черт, как много астероидов пролетает так близко. Хмм… Что это? Я вижу людей, что… Это невозможно… Они выглядят как люди, которых я знал в своей жизни, и они немного похожи на меня. По крайней мере, их общий облик. Но это еще не все. Кроме людей, по Земле бродит несколько Богов, и у них подозрительно много оружия. И еще есть… они. Мерзость», — это все, что я могу думать, когда смотрю на них.

— Теос, — голос матери выводит меня из ужасающего транса. Открыв глаза, я смотрю на мать и шепчу:

— Кто это такие? Они выглядят очень… мерзкими!

Мама смотрит на меня немного разочарованно, что сразу же заставляет меня почувствовать себя виноватым. Она щелкает языком и говорит:

— Те, кого ты называешь мерзкими… это мои потомки. Твои двоюродные братья.

«Ну… упс», — покраснев от хмурого взгляда матери, направленного на меня, я говорю:

— Ну… они другие, — лучше бы я молчал.

Ладно, ничто не может вытащить меня из ямы, в которую я сам себя загнал.

Мама вздыхает и говорит:

— Подвинься.

Я отодвигаюсь в сторону, давая матери место на ветке, чтобы сесть. Сидя, она объясняет:

— Ты видел представителей различных рас Старших Змей. Это дети и потомки Старших Богов.

Нахмурившись, я спрашиваю:

— Я считаюсь?

— Прости? — спрашивает мама, глядя на меня в замешательстве. Я вижу, как она понимает вопрос, и она качает головой. Она говорит:

— Ты — Бог. Старшие отпрыски — это те, кто рождается без малейшей доли Божественности. Некоторые из них бессмертны, но большинство смертны. Смертные, которых ты видел раньше — потомки этих смертных. А люди-пауки — потомки моего сына, твоего брата Омма.

Я киваю, принимая ее объяснение, а затем спрашиваю:

— Значит… у меня есть брат?

Мать фыркает и размышляет:

— У тебя много братьев и сестер из-за меня, Теос. Индра, Тор, Атум, большинство кельтского пантеона, и да, Омм. Омм родился, когда паук отложил яйца слишком близко к моему ядру.

Я не хочу слушать, как родились мои братья и сестры. Грустно улыбаясь, она смотрит на меня и говорит:

— Все они либо росли вдали от меня, либо родились уже взрослыми. А Омм, единственный, кто провел со мной больше нескольких дней, оставил меня, когда стал Богом, чтобы родить свое собственное потомство, Паучий Народ.

— Значит, Омм — Бог, но его дети — Старшие отпрыски? — спрашиваю я, чтобы уточнить. Мать кивает, подтверждая это, тогда я спрашиваю: — А как насчет получеловека-полузмеи или ящерицы?

Мать вздыхает, говоря мне, что она уже боялась этого вопроса. Она говорит:

— Это те, кого народ называет людьми-змеями. Они потомки моего брата Сета.

О… Все же что-то меня смущает. Я спрашиваю:

— Почему они так сильно дрались? Всего за 5 секунд я увидел 17 различных групп, которые сражаются. В чем смысл, кроме совместного вымирания?

Мать хмыкает, обдумывая вопрос, и отвечает:

— Люди-Змеи хотят вернуть своего предка на Терру, а Омм и его потомки хотят помешать этому.

Глядя мне в глаза, она добавляет:

— Омм присутствовал во время войны с Хтоном, и он присутствовал во время войны Атума против Сета и демонов. Он знает, что произойдет, если Сету будет позволено вернуться, и он решил этот вопрос. Я призываю тебя… нет, я прошу тебя… не ищи неприятностей, Теос. Я не хочу никому не нужной резни

— Ты не хочешь, чтобы они вымерли? Или ты не доверяешь мне, мать? В таком случае, почему ты раньше скрывала от меня их существование? — спрашиваю я, немного расстроившись. Мне 171 год. Хотя по божеским меркам я молод, я взрослый человек с взрослым разумом, вполне способный принимать собственные решения. Мать скрывает существование моих кузенов, которые хотят привести на Землю второго самого опасного Демона, и это очень раздражает.

Мать гладит меня по щеке, и глядя на меня, умоляет:

— Теос… они смертные, не имеющие силы. Даже Омм, который явно слабее тебя, сам отказывается вступать в бой. Как ты думаешь, почему? Смертные Люди-Змеи будут жить, сражаться с Людьми-Пауками и умрут. Им не нужно вмешательство богов.

— И в чем же их преступление? В том, что они родились? Или в том, что пытаются делать то, для чего они были созданы?

— Не заблуждайся, Теос. Люди-Змеи были вызваны к жизни Сетом и его сыновьями с одной целью — вернуть его на Терру. И они потерпят неудачу, как всегда. Это не первая их попытка, и не последняя. Тебе незачем искать их и устраивать геноцид.

Я встаю, смотрю на мать и говорю:

— Мне нужно подумать об этом. Я… не сержусь, мама. Но я разочарован тем, что ты скрыла это от меня несмотря на то, что я сказал тебе, что мне не нравится, когда от меня что-то скрывают. Я вернусь через несколько дней.

Мама только кивает, немного расстроенная тем, что наше воссоединение длилось всего несколько дней, а я телепортируюсь с острова, но остаюсь на планете. Хотя в словах матери есть смысл, я просто не могу игнорировать возможность того, что Сет может вернуться. Но я также знаю, что он не вернется навсегда. У Земли много новых богов, моя мать Гея, Агамотто и его колдуны-полубоги/боги.

Через несколько дней после того, как я резко телепортировался с Острова, я возвращаюсь обратно и нерешительно стучу в дверь нашего дома. Последние дни я провел в раздумьях и понял, что мать была права. Мои двоюродные братья — слабые смертные. И если бы я был моложе, то обязательно посмотрел бы «Потомков Сета» и убил бы их всех.

Мать открывает дверь и широко улыбается, глядя на меня. Улыбаясь в ответ, я слегка кланяюсь и говорю:

— Я… я прошу прощения, мама, за то, что ушел в ту ночь. Я был неправ в своих оценках и мыслях.

Мама просто гладит меня по голове и обнимает. Качая головой, она говорит:

— Теос… ты мой сын. Я всегда буду прощать тебя. И я тоже прошу прощения. Я знаю, что причинила тебе боль, скрывая все, но я считала, что поступаю правильно.

Я киваю, а она отпустив меня, спрашивает:

— Почему ты передумал?

Зайдя внутрь, я объясняю:

— Я провел пару дней, просто глядя на Старших отпрысков. Отродья Сета, хотя и опасны для смертных, не представляют никакой опасности для нас, Богов. И их сдерживают дети Омма. Если бы… если бы я пошел на поводу у своих эмоций, я бы обязательно попытался убить их, и это было бы катастрофой. Поэтому… я решил оставить их в покое. И я понял, что собираюсь сделать то же самое, что пытался сделать Кнулл. Убить вид просто потому, что он существует и МОЖЕТ представлять угрозу для меня. Я… не могу этого сделать, мама. Я не могу стать тем, против чего поклялся бороться.

К концу моего объяснения у меня на глаза наворачиваются слезы. Я воссоединился с матерью на 4 дня, а потом поссорился с ней из-за одного маленького секрета. А потом я понял, что пытался оправдать убийство целого вида. Я пытался оправдать геноцид! Это был удар по моей самооценке, что я был готов сделать это только для того, чтобы защитить свой дом. То есть, если угроза действительно существует, то я, конечно, буду сражаться с Сетом, чтобы попытаться спасти Терру, но его смертные потомки? Нет… пусть смертные сами разбираются между собой. Будет несправедливо, если я, Целестиал, просто… щелкну пальцами и уничтожу их.

Мать встает и тянет меня за собой. Улыбаясь, она говорит:

— Тебе не стоит беспокоиться, Теос. Ты еще молод. Ошибки обязательно случатся. Ты просто должен понять, что чем ты сильнее, тем больнее бьют тебя твои ошибки. Теперь ты вернулся после долгого времени, и теперь мы будем путешествовать. Я покажу тебе все те места, которые я показывала Мадонне!

Я улыбаюсь энтузиазму матери и иду, куда бы она меня ни повела. Вытирая глаза, я думаю про себя: «Ну… Скатах, вероятно, может подождать несколько дней, прежде чем я отправлюсь на её поиски. Мне нужно снова сделать мать счастливой. Это я виноват в том, что она расстроилась».

* * *

* * *

Через несколько дней после нашего примирения, мы с мамой сидели, просто отдыхая, и мама рассказывала мне свои истории. Сколько бы мне ни было лет, узнавать о прошлом и о том, каким замечательным оно было раньше, всегда здорово.

— …и что ты думаешь? Там был он. Во всей своей красе. Дормамму, Владыка Темного царства. Одному из старейшин Хтона удалось установить контакт с Дормамму и открыть портал в Темное царство. К счастью, на планете в то время находилась Феникс, и она прогнала его обратно, — с энтузиазмом говорит мама. Немного посмеиваясь, она добавляет: — Грозный Лорд не мог справиться с сущностью Силы Феникса, несмотря на то, что сам был существом Огня. Чистота ее энергии просто заставила его содрогнуться и закрыть портал в Темное царство. А Агамотто в это время просто наблюдал за тем, как Дормамму пытается вызвать хотя бы одно заклинание, прежде чем Феникс не обратила его в бегство.

Мать снова смеется, вспоминая это событие. Я еще не видел его в своем видении, поэтому не знаю, насколько оно достоверно, но маме вроде бы незачем лгать об этом. Посмеиваясь вместе с ней, я спрашиваю:

— А Боги смогли бы победить Дормамму, если бы не было Феникса?

Мама только машет рукой и говорит:

— Не беспокойся. Агамотто вполне способен сам справиться с Дормамму. Если не он, то Боги, у которых есть заклинания на этот случай. А если не они, то я помогу.

Улыбаясь матери, я отзываюсь:

— До нашего разговора я о нем даже не думал, но то, как ты говорила о нем в начале, создало ощущение, что Дормамму — самый страшный враг, с которым придется столкнуться.

— О, он опасный враг, Теос, не забывай об этом. Но в целом его магический талант не так высок, как можно было бы ожидать от Грозного Владыки. Настоящая угроза, которой он обладает — это Темная энергия его царства, которая легко развращает.

Последние несколько дней мы провели именно так. Мама рассказывала мне истории о врагах, с которыми она сталкивалась, или видела, как кто-то сталкивался. Сет, Хтон, Мефисто, Дормамму, Ситторак — вот лишь немногие из врагов, которые уже пытались захватить Землю. Хорошо, что существа из Внешних измерений могут проникнуть в нашу Вселенную, только если им кто-то поможет с изнутри. Но плохо то, что они могут манипулировать любыми существами, чтобы те выполняли их приказы.

А почему нападают только на нашу планету? Все просто. Только здесь есть колдуны. Сначала это был только Агамотто, но потом он обучил колдовству свою мать Оштур и ее спутника Хоггота. Затем он начал обучать других Богов Земли, а совсем недавно, несколько сотен лет назад, он начал обучать Полубогов Земли. Некоторые из этих Полубогов сумели установить контакт с Существами Внешних Измерений и дали им доступ в нашу Вселенную через нашу планету. Вот почему Дормамму должен сначала захватить планету, прежде чем он сможет начать захватывать Вселенную.

Если моя догадка верна, то щиты, которые Агамотто должен был установить вокруг Земли, еще не установлены. Существа не атакуют нас только потому, что на Земле много Богов. За исключением нескольких существ, таких как Мефисто, Люцифер и несколько других повелителей демонов. Они просто приходят и уходят по своему желанию, не испытывая никакого страха. У них есть удивительные мистические способности, которые могут защитить их от большинства богов на Земле.

Как бы то ни было, я снова настроился, когда мама начала свой рассказ о первом Небесных Хозяевах, появившихся несколько миллионов лет назад.

— Это было 3 миллиона лет назад, примерно через 60 миллионов лет после вымирания рептилий Сета, когда на Терру пришли первые Целестиалы. Они были… большими и опасными. Даже сейчас я чувствую страх при одной мысли о них, — мама говорит, и ее голос дрожит. Кажется, моя раса действительно напугала ее.

Глядя на меня, она говорит:

— Не заблуждайся, тогда я была так же сильна, как и сейчас, и я могла бы сразить одного Целестиала, если бы дошло до этого, но после этого я была бы слишком ранена, чтобы продолжать битву. Группа бронированных людей, которые были в сотни раз больше меня, напугала меня. Они пробыли на Терре несколько дней, и поскольку я была единственным настоящим Богом, кроме Атума и Агамотто, никто ничего им не сделал. И я не виню их. Что мог сделать Атум? Атум, вероятно, мог бы сразиться с Целестиалом один на один и победить его, возможно смог бы сразиться с несколькими, но остановить целое войско — нет.

— А что насчет других Богов? — спрашиваю я, нахмурившись. Я понятия не имею, когда именно начали появляться Боги.

Мать качает головой:

— Пантеоны начали появляться уже после ухода Целестиалов. Как ты знаешь, Эсир существуют уже миллиард лет, что всего на 2 миллиарда лет меньше, чем я.

— О, моя мама — старушка.

— Скажешь это еще раз, и я сделаю так, что ты не сможешь сидеть прямо в течение века, — спокойно говорит мама, одаривая меня взглядом. — Одинокое пребывание на планете в течение пяти лет не лучшим образом сказалось на твоем уме.

Я собираюсь возразить, но мама прижимает палец к моим губам. Прищурившись, она говорит:

— Ты будешь слушать, а я продолжу рассказ. Понятно?

Я быстро киваю и опускаюсь на землю. Мама не обращает внимания на мое недовольство и продолжает:

— 200 000 лет назад Эсир только завершили свой последний цикл Рагнарока, поэтому у Целестиалов не было и намека на существование Богов. Атум был спрятан в Солнце, а я — в планете. Агамотто, Оштур и Хоггот были вне мира, и, к счастью, Целестиалы никогда не обращали внимание на Наблюдателей.

«Уату. Интересно, чем он сейчас занимается?»

— Когда Целестиалы появились на планете, я одна знала, какую опасность они представляют. Смертные, то есть примитивные млекопитающие, которые жили тогда, не имели об этом ни малейшего понятия. — Нахмурившись при воспоминании, она добавляет: — Целестиалы что-то сделали с группой смертных, разделив их на три вида: Вечные, Девианты и Смертные.

Три? Я знал только о Вечных, это предки Таноса. Смертные — это, вероятно, обычные люди. Кто такие Девианты и почему я ничего не слышал о них раньше?

— Вечные были бессмертны и обладали небольшими космическими способностями. У Девиантов были другие способности, но они ни в чем не уступали Вечным. В то время как смертные не обладали никакими способностями. Вскоре после ухода Целестиалов началась война, в которой Вечные изгнали Девиантов в укрытие на острове Лемурия.

Мать делает паузу на мгновение, обдумывая сказанное, потом говорит:

— Я не уверена, но мне кажется, что несколько Целестиалов вернулись до окончания войны. Было время, несколько лет, когда Девианты были более многочисленны, чем Вечные. Я помню это время, но… что-то случилось, и остров Лемурия затонул вместе с Девиантами, а один Целестиал оказался погребен под землей.

Я вспоминаю свое видение и объясняю:

— Я видел, как это произошло, мама. Похороненный Целестиал, Тиамут, увидел, что Девианты побеждают, и начал призывать нечто под названием Орда собрать урожай с планеты.

— Но этого не произошло. Я знаю об Орде, поскольку Мадонна часто упоминала о них. Но эти насекомые никогда не прилетали сюда. Как так получилось? — спрашивает мама.

Я очень рад, что этого не случилось. Но то, что произошло с Тиамутом, было несправедливо. Я объясняю:

— Другой Целестиал, Аришем Судья, хотел добиться благосклонности Высшего Целестиала, Фулкрума. Не знаю, кто он такой. Поэтому Аришем и его банда устроили засаду на Тиамута и заточили его под землей. Не думаю, что кто-то, кроме этой группы, вообще знал, что случилось с Тиамутом, и большинство из них погибло от рук Кнулла.

— Вот как? Интересно, Мадонна видела, как это произошло, и просто не стала вмешиваться? — размышляет мама. Я просто пожимаю плечами.

Посмотрев на заходящее солнце, мама встает и говорит:

— Ладно, хватит на сегодня сказок. Пойдем, я хотела показать тебе место, где я впервые встретила Мадонну.

Улыбаясь, поскольку она выглядит более воодушевленной, чем я, обычный подросток, я следую за ней через портал, который она открыла.

Может, Тиамут проснется, а может и нет. Я не хочу разыскивать и будить его, потому что он попытается уничтожить Землю, если проснется. И пока этого не случилось, я буду наслаждаться своими длинными каникулами.

* * *

Примечания:

Я про вас не забыл!!

* * *

Возраст 178 лет.

— Мама? — зову я однажды вечером, после того как мы вернулись из места, которое показала мне мама.

Последние несколько лет мама показывала мне все свои любимые места на Земле, а также те, в которых она побывала вместе с моей второй мамой, когда та была еще жива. Это было удивительно — увидеть что-то настолько далекое в прошлом. Мир в настоящее время был одновременно и похож, и не похож на тот, что я знал в своей человеческой жизни. Это была не Пангея, так как она раскололась в далеком прошлом, но это была и не карта мира образца 2020 года. Я побывал на Эвересте и даже видел издалека гору Кайлас. Мама старалась не показывать меня богам ни одного из пантеонов, в том числе Дэвам. Честно говоря, сначала я хотел с ними познакомиться. Кто же не хочет встретиться со своими богами! Тем более в моем прошлом считалось, что эти боги лишь воображаемые. Но… потом я подумал, что не хочу встречаться с ними. Что, если Индра окажется большим козлом, чем я думал? Что если Шива — мудак? Черт, а что если Индра считает, что я представляю для него угрозу просто потому, что я его сводный брат? Нет, лучше продолжать думать о них как о мифологических существах и двигаться дальше.

Мать также показала мне различные места, где находятся двери в Божественные измерения. Например, гора Кайлас для индуистского пантеона, гора Олимп для греко-римлян, какая-то пещера в Европе для асгардцев, которую они даже не используют, незначительная на вид скала в Стигии для Эннеады и так далее.

Иногда я задаюсь вопросом: насколько сильны были Старшие Боги, что, просто изгоняя энергию, которую он собирал, поедая их, Атум смог породить столько пантеонов?

— Да, Теос? — отзывается мама, выводя меня из задумчивости. Покачав головой, я вздыхаю и говорю:

— Я хочу путешествовать по миру. На этот раз в одиночку.

— А? Что привело к этому? — спрашивает мама, нахмурившись.

Садясь, я беру ее руку в свою, чтобы заверить ее, что на этот раз я не сержусь на нее, и говорю:

— Просто… хотя я благодарен тебе за то, что ты показала мне все значимые для тебя места, и они мне нравятся, правда. Но… я оставался один на Донне, мама, в течение пяти лет! И вдруг, теперь ты везде сопровождаешь меня, это…

Я делаю паузу, не в силах придумать слово, которое не заденет ее чувства. Мама нерешительно спрашивает:

— Душит? Ты чувствуешь себя несвободным?

Я киваю, ничего не говоря. Вообще-то, мне нравились как мы вместе проводили время, но я действительно чувствую себя задушенным. Когда я путешествую с мамой, я никогда не вижу никого другого, так как мама следит за тем, чтобы я был как можно дальше от Богов. Черт возьми, я даже не видел ни одного смертного!

Мама вздыхает, поглаживая мою руку, и говорит:

— Я всегда знала, что этот день настанет. Я просто не думала, что он наступит так рано. Мой сын больше не любит меня!

— Я люблю тебя, мама. Но мне нужно расти самому, — шепчу я, надеясь, что она поймет, и смотрю на ее грустное лицо. Мама только вытирает глаза и усмехается.

Она говорит:

— Я знаю, милый. Я тоже тебя люблю. Это был просто способ старой женщины удержать тебя дома.

Вау, я впечатлен. Я закатываю глаза и говорю:

— Ты странная, мама. Иногда ведешь себя как самая старая, а иногда как самая молодая.

Мама улыбается, но ничего не говорит. Мы молчим несколько секунд, мама просто смотрит на меня. Наконец она произносит:

— Хотя тебе не нужно мое разрешение на это, я даю тебе свое благословение покинуть остров. Я знаю, ты можешь пережить почти все. Но… я бы предпочла, чтобы ты не надевал свою Небесную броню во время путешествия. Хотя не все боги знают о Целестиалах, многие кое-что слышали. Второй Хозяин убедился в этом.

Я киваю, понимая её чувства. Во время второго вторжения, когда Целестиалы вернулись, и остров Лемурия, и Девианты были уничтожены. Почти что уничтожены. Некоторые из них остались и до сих пор скрываются. Несколько Целестиалов стали свидетелями того, как Тиамут был предан Аришемом. К счастью, третий Хозяин так и не появился в этой Вселенной, поскольку случился Кнулл.

Немногие оставшиеся после вторжения Боги затем распространили весть о Целестиалах, предупреждая всех держаться от них подальше. Если я покажу себя Целестиалом, надев Доспехи, Боги наверняка соберутся вместе, чтобы убить меня. Неважно, что я сын Геи, или что я лишь наполовину Целестиал. Они сделают все, чтобы убедиться, что я не представляю для них угрозы. Особенно Зевс. Этот ублюдок убил бы собственного сына, чтобы предотвратить свержение, как он поступил со своим собственным отцом Кроносом.

Я киваю матери и говорю:

— Не волнуйся. Я оставлю доспехи на корабле.

Корабль — это самое настоящее чудо. Большинство вещей на нем до сих пор недоступно для меня, но то, к чему я имею доступ, просто потрясающее. Сканеры по всей Солнечной системе для поиска любых аномалий, датчик по всей Галактике, специально настроенный на червоточины, и, что самое интересное, доступ к ним имеется только у меня. Я думаю, эти датчики присутствуют там только для того, чтобы корабль мог предупредить меня, если появится Целестиал, а мое видение почему-то подведет меня.

Мама кивает, грустно улыбаясь. Она гладит меня по волосам и нежно целует в лоб, а потом шепчет:

— Я буду скучать по тебе, мой маленький Теос. Ну, теперь уже не такой маленький, но я все равно буду скучать по тебе.

Обнимая маму, я шепчу в ответ:

— Я тоже буду скучать по тебе. Но мы оба знаем, что ты будешь внимательно следить за мной.

— Ну, конечно, Теос. Но не волнуйся, если ты влюбишься, я не буду за тобой подглядывать, — фыркает мама.

— Мама! — восклицаю я и телепортируюсь от нее подальше. Мне не нужно слушать её напутствие. Один раз я уже послушал, и чувствовал себя при этом ужасно неловко.

— Практикуй безопасный секс! — раздается крик из моего дома, и тогда я закрываю уши и ложусь на дерево.

Технически, я в некоторой степени близок к восемнадцати человеческим годам. Думаю, я старею, по крайней мере, в 10 раз медленнее, чем смертные. Не знаю, перестану ли я когда-нибудь стареть. Думаю, такой момент должен настать, и это будет мой расцвет. Не знаю, когда. Но пока что я любуюсь Вселенной. Это моя последняя ночь на этом острове, на долгое, долгое время.

Возраст 184

Последние 5 лет я изучал жизнь на Земле, чтобы сравнить ее с жизнью на Донне. Первое отличие заключалось в том, что жизнь на Земле была слабой. И я не хочу сказать, что это оскорбление, это факт. Ускорение из-за гравитации на Донне в два раза больше, чем на Земле, что означало, что существа, которых мать привезла отсюда на Донну, смогли эволюционировать и стать сильнее физически. Я не собирался брать туда смертных, поскольку это должно было быть мое личное пространство, но если бы я это сделал, то могу гарантировать, что сначала людям там было бы очень трудно выжить, а потом они эволюционировали бы и стали сильнее, быстрее и выносливее. Ну, это если им удастся выжить, конечно. Гравитационная сила — это не то, к чему можно так легко приспособиться. Но если бы они сделали это, каждого человека, живущего там, можно было бы сравнить с Капитаном Америкой.

Еще одним отличием было бы то, что некоторые животные стали более объемными, и большую часть этой массы составляла мышечная ткань. Представьте себе силу, с которой обезьяна, вдвое превосходящая по размеру обычного человека, может бросить в вас дерьмо. Да, вы умрете.

Были и другие более тонкие различия, такие как изменение цвета глаз, чтобы компенсировать уменьшение солнечного света, или более высокая концентрация хлорофилла в растениях, по той же причине. Хотя разница в освещении была невелика, этого было достаточно, чтобы изменить образ жизни.

В остальном я в основном просто изучал смертных, остающихся на Земле. Они были любопытной мелюзгой. Их впечатляла каждая мелочь, и пугало все, что причиняет им вред. Но они также обладали удивительно интуитивным умом. Единственное ремесло, на котором они, в основном, фокусировались, — это создание оружия. Независимо от эпохи, люди всегда находят способы причинить вред другим, утверждая, что это их защитит. Мужчина создает копье, чтобы ловить рыбу, и обнаруживает, что его можно использовать и для убийства соперника. Вуаля! Он создает стрелы, чтобы охотиться за едой. Если можно ими убить животное, почему не других пещерных людей? Думаю, вы уловили мысль.

К сожалению, мне пока не удалось стать свидетелем какого-либо большого события. Огонь уже был известен благодаря титану Прометею. Каменные ножи, копья уже вовсю использовались, поскольку смертные существовали уже триста тысяч лет, хотя и не обрели еще знакомую мне форму. Колесо еще не изобрели, так что, возможно, мне доведется стать свидетелем этого или чего-то подобного. Колеса действительно дали существенный толчок для развития цивилизации.

Не думаю, что нынешние смертные соответствуют смертным моего старого мира. Я не был любителем истории, поэтому понятия не имею, когда жил Homo Erectus, то есть тот, кто живет на Земле сейчас. Откуда я знаю? Мама называет их «человек прямоходящий».

В данный момент я летел с помощью своей Магии, скрываясь от каждого существа, способного меня почувствовать. Я находился где-то на Африканском континенте, идя по следу бешеного дракона. Почему я был в Африке? Ну, я наблюдал за человеческим поселением, помня, что большинство цивилизаций зародилось где-то в Африке. Пока я там дремал, невидимый миру, прилетел кровожадный дракон, сжег несколько человек, двух поймал в лапы и улетел! Мне показалось, что он бешеный. Обычные драконы не любят человеческое мясо. Они предпочитают лошадей, крупный рогатый скот и других подобных животных. Виверны — да. Драконы — нет. Значит, он был либо бешеным, либо под чьим-то контролем. Есть много богов, способных контролировать разум других богов, не говоря уже о драконах.

Поэтому, когда дракон улетел, я стал преследовать его, желая посмотреть, куда он направится. Если он был бешеным, я собирался его убить. Если он был под чьим-то контролем, я собирался посмотреть, что он задумал. Конечно, я мог бы просто использовать эхолокацию, чтобы посмотреть, не ждет ли кто-нибудь поблизости, но это скучно. Честно говоря, знать все и сразу, когда никто не может от тебя спрятаться, очень скучно. Я лучше потренируюсь, как учила меня Скатах, и выслежу дракона сам.

Я вижу его вдалеке, маленькое пятнышко в поле моего зрения. Дракон большой, около 100 футов, а размах его крыльев был еще больше. И он очень быстрый. Не быстрее меня, конечно, но весьма впечатляет.

Примерно через час после того, как он взлетел, я вижу, что он сбросил высоту и полетел в направлении горы. Оглядевшись, я заметил, что к горе летят еще несколько драконов, виверн и даже несколько больших птиц с людьми в руках. Некоторые люди в сознании и кричат, а некоторые без сознания. Один за другим различные летающие существа падали вниз и исчезали из моего поля зрения.

Я нахмурился и воспользовался магией, чтобы попытаться почувствовать происходящее и не смог это сделать. Казалось, что это невозможно, но что-то скрывалось от моей Магии. Кто смог спрятаться от стихии Земли на Земле?

Я не стал использовать эхолокацию, потому что если кто-то может спрятаться от сына Геи, то есть от меня, то, скорее всего, он может почувствовать Космическую Энергию. Это всего лишь мои домыслы, но лучше не рисковать.

Осторожно, все еще невидимый и бесшумный, я опустился на землю прямо за барьером, отделяющим преступника от меня. Скатах учила меня быть незаметным, и это сейчас очень пригодилось. Используя один из навыков, которым меня научила мать, я наклоняюсь и перехожу в другую форму. Когда я закончил, вместо меня, человека, выглядящего как бог, теперь был волк, вдвое ниже меня ростом. Я стал анимагом!

Встряхнув головой, чтобы избавиться от неприятного ощущения, я медленно пошел к барьеру, все еще невидимому для зрения и чувств. Как только я пересек барьер, сразу же произошли три вещи: исчезла моя невидимость, показывая меня во всей моей волчьей красе; прямо передо мной появился смертный, оглядываясь по сторонам, его взгляд, наконец, остановился прямо на мне; я чихнул, раздувая пыль, от сильного запаха серы вокруг.

— Как, черт возьми, этот волк попал сюда? Я думал, что стражи не пустят его, — пробормотал смертный и подошел ко мне. Я принюхался и понял, что это не простой смертный, так как от него тоже исходит запах серы. Демон, как теперь известно, попытался подхватить меня на руки, я это ему позволил и тут же вынес нас за пределы барьера. Как только мы пересекли барьер, я вернулся в свою божественную форму, и прежде чем демон успел среагировать, я взял его за шею и поднял вверх. Глядя ему в глаза, я прошептал:

— Скажи-ка мне, что демоны делают за пределами своего Ада, хорошо?

— Ух… Бог?! — испуганно выдохнул демон и попытался одолеть меня. Конечно, ему это не удалось, и я с легкостью удержал его на месте. Когда одержимый демоном смертный задрожал, и демон попытался покинуть свою земную оболочку, я воспользовался магией, чтобы удержать его в теле, и положил руку ему на голову. Пора было узнать его секреты.

«Ну… и во что я ввязался?» — подумал я про себя, как только вышел из его сознания. С отвращением глядя на демона, я призвал свою Молнию и поджарил его изнутри, стараясь не повредить смертное тело. Из отверстий смертного вытек черный ихор, а демон внутри него погиб. Смертному нужно будет отдохнуть несколько дней, а потом он будет в порядке.

Вздохнув, я просто создал портал в место, где живет смертный, и осторожно переправил его через него. Теперь, что делать дальше?

* * *

Примечания:

Спасибо бете за большую помощь!

* * *

Пометив это место, я телепортируюсь оттуда и сажусь, чтобы обдумать, во что я только что ввязался. Демон, которого я схватил и тут же убил, был членом Сыновей Сатанниша, по крайней мере, так мне поведали его воспоминания. Это вообще он? У демонов вообще есть пол? НЕ ВАЖНО!

Итак, эти Сыновья Сатанниша — последователи демона Сатанниша, который является Владыкой Ада, одним из многих. Мать немного рассказала мне о нем, и Агамотто дополнил ее. Он просто… появился, внезапно, полмиллиона лет назад. У него есть свой собственный уголок в Адском измерении, и у него нет никаких видимых слабостей, кроме всего Божественного. В прошлом он предпринимал различные попытки захватить Землю в одиночку, но их всегда пресекал Агамотто, снова и снова.

Он является Владыкой демонов. Сатанниш манипулировал несколькими смертными, давая им высшую силу в обмен на их души. Эти души, попадая в его уголок Ада, превращались в его приспешников, его демонов. Одного из них я только что убил. На этот раз он надеется вторгнуться на Землю со всей своей мощью, что гораздо хуже, чем просто послать приспешников, чтобы вызвать Аватара. Сейчас демоны используют драконов и многих других животных, чтобы собрать тысячу смертных для жертвоприношения. Но, к счастью, все не так просто. Простое принесение в жертву тысячи душ не сработает. Каждый, из этой тысячи душ, должен быть колдуном, что, вероятно, является единственной причиной, по которой он еще не появился.

Из воспоминаний, которые я получил, Сыновья Сатанниша и демоны под властью Сатанниша захватывали смертных, насильно обучали их магии, а затем заключали в тюрьму. Обучение было недолгим, но его было достаточно, чтобы причислить их к колдунам. В буквальном смысле, они просто обучали смертных настолько, что те могли создавать щиты или что-то подобное, используя энергию Адского Измерения, к которому их насильно подключали. Они уже проделали это примерно с девятьюстами смертными, и им осталось еще около сотни.

У меня теперь есть два варианта. Первый вариант — напасть напрямую, спасти/убить смертных и убить Сыновей Сатанниша до того, как они смогут вызвать своего хозяина на Землю с помощью портала, который удерживает его на связи с Адом, делая его чрезвычайно могущественным. Зачем спасать/убивать? Теперь они тоже связаны с Адом. Что бы ни случилось, их жизнь будет наихудшей. Либо Сатанниш будет контролировать их, пока они не станут его Сыновьями и не продадут ему свои души, либо они сойдут с ума и покончат с собой. Второй вариант — рассказать обо всем Агамотто, чтобы он мог решить эту проблему.

К черту. Агамотто просто скажет мне сидеть и смотреть. К тому же, у него есть камень времени. Если будет казаться, что я не справляюсь, он все равно придет сюда и все сделает за меня.

Решив так, я снова стал невидимым и телепортировался на место за барьером, защищающим Сыновей Сатанниша. Сделки с демонами — странная штука. Даже Хтону не суждено скрыть свое присутствие на Земле от Матери, и все же, когда смертный заключает сделку с ним в обмен на свою душу, смертный вдруг становится способным воздвигнуть скрывающий барьер. Какого хрена?

Покачав головой над странностью сделок с демонами и силой душ, я прохожу через барьер, стараясь защитить себя от него. Теперь, когда я почувствовал, как он работает, и увидел его возведение в воспоминаниях демона, я знаю, как от него спрятаться. Я крут, я знаю это. Покачав головой, я посмотрел в ту сторону, где чувствовал больше всего демонов. Это была гора, которую я уже видел раньше, хотя за растениями вокруг нее не мешало бы поухаживать. Они были мертвы или умирали. Возможно, из-за избытка демонов. Гора содержала подземную систему пещер, которая служила операционной базой для демонов.

Согласно воспоминаниям и моим ощущениям, смертных держали в изолированном месте в задней части горы, где использование колдовства было невозможным. Буквально, они отключили связь между смертными и Мистической Энергией вокруг них! Опять же, сделки с демонами! В Сыновьях Сатаны состояли семьдесят демонов и около пятидесяти смертных колдунов, и большинство из них находились на тренировочных площадках, наблюдая за смертными и обучая/мучая их.

Вокруг базы бродили двенадцать демонов и шесть колдунов, невидимые, патрулирующие территорию. Одного из них я убил пять минут назад. Уже зная слабость демонов, которая заключается в Божественной энергии самых святых видов, я вызываю в своих руках два кинжала, сделанных из вибраниума. Но не просто из вибраниума. Они сделаны из моей собственной связи с Землей, используя Божественность Природы, которой я обладаю. Так что, да, они чертовски святые.

Решив сначала разобраться с охранниками, я подкрадываюсь к ближайшему колдуну и перерезаю ему горло. Дав ему истечь кровью, я отправляюсь к следующему колдуну. Теперь, когда я в человеческой форме, отличить демонов от колдунов довольно легко.

Когда все колдуны мертвы, по крайней мере те, что снаружи, я перехожу к демонам. Паря позади одного демона, я держу его за шею и наношу удар, прежде чем он успевает меня заметить. Демон кричит, взрываясь, и превращается в красную пыль, отбрасывая меня на несколько футов назад.

Ну вот, мой план пробраться внутрь провалился. Я вижу, как остальные демоны приближаются к моему местоположению, некоторые летят на крыльях, а некоторые бегут. Было также несколько верхом на драконах. Потом были колдуны, которые просто телепортировались прямо ко мне, без всякой возможности защититься. Идиоты. Смахнув красную демоническую пыль, я становлюсь видимым и смотрю на армию демонов и колдунов передо мной. Колдуны хвастаются мистическим оружием в руках, заклинаниями наготове, а демоны просто гогочут.

— Смотрите сюда, братья! Бог осчастливил нас своим присутствием! — говорит один из многочисленных демонов с красной кожей, снижаясь с высоты своего полета.

Другой демон, зеленого цвета, присоединяется к нему и насмешливо спрашивает:

— Маленький Бог здесь, чтобы благословить нас?

— Нет, нет! Он здесь, чтобы попросить нас поклоняться ему! — говорит первый демон, громко смеясь над своей шуткой. Никто из колдунов не смеется, но демоны смеются, так что, вероятно, это шутка только для демонов.

Колдуны тем временем просто смотрят на меня с ненавистью, понимая, что я против них, но не зная, что делать. Положив мечи на бок, я оглядываю своих врагов и говорю:

— Ну, у вас есть два варианта…

— Что за… — перебивает меня демон, но тут же теряет дар речи из-за моего меча, вонзившегося ему в горло.

На этот раз я телепортируюсь обратно в то место, где находился до взрыва, и, следовательно, готов к нему. Когда демон распадается, я смотрю на остальных и говорю:

— Как я уже говорил, у вас есть два варианта. Первый — отойти в сторону, вернуться туда, откуда пришли, и я вас не трону. Второй — вы нападаете, я убиваю вас, и вы даже не попадете в Ад.

Эх, четыре из десяти. Я мог бы сделать угрозу получше, но у меня мало времени. На данный момент все еще много смертных проходят обучение на колдунов.

Демоны обмениваются несколькими взглядами и, как один, начинают сходиться ко мне, а колдуны остаются в стороне.

Уклонившись от летящего удара первого красного демона, я наношу ему удар в голову и, отбросив мертвого, откидываюсь назад, пропуская мимо себя неизвестное заклинание. Посмотрев на направление заклинания во время удара ножом другого демона, я вижу, что оно попало в дерево, которое мгновенно сгнило.

Круто, круто, круто. И ещё я понял, что нужно держаться подальше от шестигранных болтов.

— Не двигайся! — кричит более крупный демон, пока я уклоняюсь от его атак.

— О, эй! Ты женщина! Не то чтобы это было неправильно, но я за равенство полов, — говорю я, искренне удивляясь женскому голосу демона. Когда демон рычит, раскаляя свои рога, я призываю молнию к своему мечу и бросаю ей в глаз.

— О-о-о, это должно быть больно, — бормочу я, когда демон начинает дымиться и падает. Никогда не ослабляйте бдительность в бою, особенно в гневе. Когда она взрывается позади меня, и не в веселом смысле, я вызываю другой меч, чтобы парировать атаку, нанесенную дубиной другого демона. Размахивая рукой, я направляю пламя, исходящее от дракона, на другого демона, сжигая его и отправляя в ад, и отбиваю дубину моего врага в сторону демона, сидящего на драконе. Тут же я блокирую удар, хотя и слабый, демона, стоящего у меня за спиной. Увидев, что в меня летит еще одно заклинание, я уклоняюсь от него, бросая ему наперерез своего нынешнего противника. Удивительно, но заклинание не действует на демонов, что, в общем-то, не должно было быть сюрпризом. Поэтому я просто бросаюсь на него с мечом, доставая и колдуна, и демона одной атакой.

Насытившись, я оглядываюсь вокруг и оцениваю ситуацию. Взяв всех и каждого в поле своего зрения, и зная их положение, я ухмыляюсь и топаю о землю. Тут же из-под каждого из окружающих меня существ вырастают заостренные деревянные обрубки и устремляются вперед. Некоторые из них попадают в цель, убивая врагов. Нескольким демонам удается уклониться, но большинство выходят из этой передряги невредимыми, благодаря драконам, на которых они сидели верхом, или их заклинаниям щита.

— Ладно, что-то мне становится скучно, — бормочу я и закрываю глаза. Прежде чем демоны или колдуны успевают что-то сделать, они все умирают, потому что в каждого из них с неба бьет молния. Божественная молния, детка. Никакого Ада для демонов. Колдуны, определенно, сейчас в аду. Не могу же я уничтожить души колдунов, верно? Демоны — честная игра, смертные — не очень.

— Черт, какая гадость, — говорю я, сморщив нос от отвратительного запаха. Если раньше здесь пахло серой, благодаря демонам, то теперь еще и горелой плотью. Махнув рукой, я рассеиваю запах, используя контроль над ветром, и неторопливо иду к пещерам. Пора убить еще несколько демонов. Я уже дал им достаточно времени, чтобы подготовиться к моему появлению.

Но не успеваю я сделать и шага, как чувствую приближение чего-то большого и поднимаю голову, успевая вовремя увернуться. Существо ростом с Уату, облаченное в темно-синие одежды, падает вниз, на то место, где я только что был, вздымая повсюду пыль. Приземлившись в нескольких футах от существа, я с любопытством смотрю на него. Не успевает пыль полностью рассеяться, как сквозь нее пролетает шестигранный болт и безвредно рассыпается по дереву, промахнувшись мимо меня на фут. Оглянувшись и увидев, что дерево, в которое он попал, и несколько вокруг него сгнили, я спрашиваю:

— Итак… Сатанниш дал тебе много физической и магической силы. но вот меткостью он тебя обделил, не так ли?

— Смейся, божок! Ты делаешь это в последний раз! — говорит он, и я понимаю, что это колдун. Его выдала мантия. Пыль наконец рассеялась, и я теперь точно могу сказать, что ни один уважающий себя Демон не станет носить такой открытый халат. Смертный передо мной высокий, как я уже сказал, такой же высокий, как Уату, только больше. Мускулы у него такие, что мой прежний «я» убил бы за них, если бы не знал, что станет мной. Его глаза, однако, излучают безумие. В них не осталось ни капли здравого смысла, и они полностью черного цвета. Никакой белизны.

Прежде чем я смог рассмотреть его получше, колдун сосредоточился на моей позиции и начал действовать.

«Быстро!» — подумал я, уворачиваясь от удара, который только что нанес колдун, и бью в ответ, целясь в живот. Мой удар отбрасывает его на несколько метров назад, но у меня нет времени праздновать, так как он выпускает в меня несколько заклинаний из воздуха. Уклоняясь от них, я посылаю в него заклинание Молнии, которое задевает его, когда он пытается увернуться. Однако, заметного вреда мое заклинание колдуну не нанесло.

«Вот как… Он может сопротивляться Божественным заклинаниям. Но… мой удар только что показал мне, что к физическим атакам он не очень устойчив. Что тогда насчет колющего оружия?» — думаю я и готовлюсь. Как и раньше, мой противник снова вступает в бой, стремясь поскорее закончить его. Уклоняясь от его первого удара, я режу его запястье, отбиваю его колено от моего бедра и наклоняюсь вниз, позволяя его крутящемуся удару пролететь без вреда. Когда я оказываюсь под ним, я раскручиваю оба своих меча и вонзаю их ему в живот, завершая бой.

— Как?! Мой лорд обещал мне, что я выиграю! — бормочет колдун, захлебываясь собственной кровью.

Убрав мечи, я просто обезглавливаю его одним взмахом и говорю:

— Ну, Сатанниш — демон… он лжет.

Когда тело грозного смертного колдуна падает на землю, я убираю мечи.

— Уф, теперь я весь в крови! Может быть, мне следовало позволить Агамотто разобраться с этим, — бормочу я, отплевываясь от грязи и топая в сторону горы. Будем надеяться, что дальше грязи будет меньше.

* * *

* * *

Честно говоря, я слишком силен, чтобы сражаться с ничтожными смертными. Высокий колдун, с которым я сражался снаружи, был сегодня самым грозным противником, но даже его я победил за двадцать секунд.

Последние десять минут я ходил из комнаты в комнату, убивая колдунов и демонов и очищая комнаты от смертных. С того момента, как я вошел на базу, я уже убил около тридцати существ, а на моем лице осталось лишь три царапины. Эти три царапины оставил мне демон, набросившийся на меня с трезубцем. Я успел освободить десять смертных, перенеся их за барьер. К счастью, драконы не смогли проникнуть в пещеры, иначе на моем счету было бы больше трупов. Драконы, с которыми я столкнулся снаружи, все равно были без сознания, благодаря моей Молнии.

Ударив еще одного колдуна с усиленными способностями в грудь, я шагнул в следующую комнату. В этой комнате находились три колдуна и семь смертных.

— Ты не остановишь нас! Наш господин придет за нами! — заговорил колдун, бывший у них за главного, и послал в меня несколько заклинаний. Я отразил первые два заклинания в сторону других колдунов, и глядя, как они гниют и истекают кровью из многочисленных ран, что выглядит чрезвычайно мерзко, я произнес:

— Когда он придет, я буду ждать его.

Прежде чем испуганный колдун успел что-то сказать, я указал на него пальцем и выпустил ветряной клинок, обезглавливая его. Черт, несмотря на мои многочисленные магические таланты, я все еще предпочитаю сражаться физически. Когда-нибудь это создаст мне огромные проблемы.

Взмахнув рукой, я создал портал и выбросил в него смертных. У меня не было времени возиться с ними. Пройдя вперед, я остановился перед большой скалистой стеной, наклонил голову и просто смотрел на нее.

«Мило. Барьер, который не дает создать портал никуда, кроме Ада? Черт, это умно. Если кто-то захочет сбежать, ему придется бежать в Ад, и он попадет прямо в руки Сатанниша», — бормочу я про себя. Но дело было не только в этом. Посмотрев на метку в углу стены, я говорю:

— А, метка Мефисто. Значит, обычные боги не смогут проникнуть сквозь него? Хорошо, что я не обычный.

Барьер Мефисто — это то, что придумали злые колдуны, когда заключили сделку с Мефисто. Эта защита непробиваема, и все, что за ней хранится, нельзя извлечь, пока защита не будет отключена.

Я откинулся назад в ударной стойке и собрал в кулак заряд Божественной энергии. Это божественность Старшего Бога, сына Геи. Это Божественная сила Теоса — Бога Природы! Сосредоточившись, я ударил в стену перед собой.

Стены пещеры вокруг меня сотрясаются, подобно землетрясению, и несколько небольших камней падают на меня сверху. Сначала со стеной, которую я пробил, ничего не происходит, кроме того, что она светится каким-то зловещим красно-черным цветом. Цвета пульсируют — раз, два, а затем, внезапно, вся стена падает вниз, как будто превращаясь в пыль. Не остается ничего, что могло бы показать, что здесь когда-то была преграда. Ухмыляясь от удовлетворения, я заглянул в последнюю камеру и недоуменно моргнул. Она пуста. Не просто пуста, в камере нет жизни.

Но… это же невозможно. Я помню, что когда я сканировал пространство, здесь было девятьсот двадцать новоиспеченных колдунов, а также еще несколько Сынов Сатанниша.

Моргнув еще раз, я медленно отпустил свою Космическую Энергию, стараясь скрыть ее от любого датчика, и усмехнулся.

— Так это и был ваш план? Спрятать их всех от меня и надеяться, что я уйду? — произнес я, глядя на пустое место. На первый взгляд казалось, что рядом никого нет, как будто в этом месте никогда не было жизни. Но моя эхолокация говорит мне правду. Сейчас в комнате тринадцать демонов и два колдуна, а жертвы находятся в соседнем помещении, в тюрьме.

Я увидел, как колдунья вздрогнула, когда я посмотрел в ее сторону, и замысловато взмахнула руками. Какое бы заклинание она ни произнесла, оно вроде как сработало, остывает, так как мое эхолокационное зрение исчезло. Но несмотря на то, что я никого не вижу, теперь я знаю, кто где находится.

Устав от всего этого, я начал действовать, не давая колдунье скрыться от моих космических чувств. Взмахнув рукой, я запустил кинжал из вибраниума в скрывающегося колдуна, и в то же время запустил еще один кинжал в одного из демонов. Колдун уклонился, но кинжал попал в другого демона. К счастью, это отвлекло колдунью настолько, что её заклинание разрушилось, позволяя мне своими глазами увидеть, где все находятся. Демоны мгновенно вышли из ступора и полетели ко мне, а колдунов отбросило взрывами.

Щелкнув языком, я бросил еще один кинжал в колдуна и еще один в приближающегося демона. Когда взорвался еще один демон, я наклонился назад и поймал острый хвост, который был направлен к моей шее. Прежде чем демон успел освободиться, я дернул его за хвост и раскрутил, поражая трех других демонов. Бросив его в колдунов, которые снова начали вставать, я бросил свои зачарованные мечи в поверженных демонов, взрывая их, и направился к колдунам. Неторопливо шагая, я выстрелил Молнией в оставшихся демонов. Они умерли, прежде чем успели что-либо предпринять для защиты, и тогда я обратился к оставшимся в живых:

— Ну, демоны мертвы. Все ваши коллеги-колдуны мертвы, и теперь вы тоже умрете. Что-нибудь скажете напоследок?

В этот момент я стоял перед колдунами, поставив ногу на грудь специалиста по пряткам. Немного покашляв, он прошептал:

— Слава Сатаннишу!

Закатив глаза, я наколдовал меч и обезглавил его, то же самое я проделал и с другим колдуном. Но как только умер второй колдун, раздался грохот, а с потолка начали падать камни. Я услышал крики, доносящиеся со стороны тюрем, и побежал к ним. У входа я в шоке остановился.

— Что за хрень?! — прошептал я, не совсем веря в то, что вижу. У заключенных из груди течет кровь. Все девятьсот двадцать заключенных истекают кровью прямо у меня на глазах. И я никак не могу спасти их всех до того, как они умрут. Но я все равно попытаюсь.

У меня появилась идея. Я тихонько топнул по земле, вызывая маленькие растения по всей тюрьме, которые укрыли смертных. Положив руки на землю, я вызвал перед собой растение побольше и прошептал:

— Мама. Помоги мне спасти их.

И направил целительную энергию через растения. Каждое растение, которое связано с заключенными, в свою очередь связано с большим растением передо мной. Когда я направил свою Магию через растение передо мной, она распределилась равномерно, так что, надеюсь, она исцелит всех.

— Нет, — прошептал я, постепенно теряя надежду, когда увидел, что моя магия не работает. Пленники, несмотря на все мои попытки, не исцелялись. — Что, черт возьми, происходит? Почему они не исцеляются?! — кричу я, расстроенный отсутствием прогресса.

Я почувствовал руку на своем плече и узнал в ней руку моей матери. Она сказала:

— Ты должен прекратить попытки, Теос. Кто-то очень сильный работает против тебя и делает все, чтобы смертные умерли.

Стиснув зубы, я еще сильнее нажал своей магией, думая про себя: «Нет, я не могу остановиться! Исцеляй! Исцели, черт возьми!»

Мать просто крепче сжала мое плечо и прошептала:

— Все в порядке, Теос. Ты не сможешь спасти их. Ты не сможешь спасти всех. Так что, отпусти.

Я все еще раз за разом пытался исцелить их, но, увы, ничего не получалось. Не прошло и минуты, как последний крик затих; все смертные были мертвы. Я не смог их спасти. Это я виноват в их смерти, если моя догадка верна.

У последнего колдуна было что-то вроде переключателя, который активировался, как только он умер. Но зачем все это сделано?

Мама погладила меня по голове, подавая знак встать. Вытерев глаза, я встал и огляделся. Еще не все закончилось. Кровь почти тысячи смертных жертв собиралась у самой дальней от меня стены. Капля за каплей, каждый умерший человек истекал красной кровью на пол, и эта кровь стекалась к этому месту. Кровь поднималась по стене и выстраивалась в форме круга, светящегося зловещим красным цветом. Пещеры сотрясались вокруг нас, камни падали вниз, и я в этом хаосе заметил, как кровь закрутилась, из нее сформировалась зеленая рука размером с мою грудь, и в тот же момент моя мать телепортировала нас за пределы горы.

На секунду все затихло, а затем вся гора взорвалась большим красным взрывом, разбрасывая камни вокруг. Мать просто направила ладонь на взрыв, создавая щит, который не даст ни обломкам, ни взрывной волне ударить по нам. Всех животных, как магических, так и обычных, либо отбросило взрывом, либо они успели сбежать, когда раздался нечеловеческий крик.

— ГРРРРРООООООООООООООООООООООООООО!!! — громкий голос ударил в барабанные перепонки, когда затих взрыв. Взмахнув рукой, я прогнал пыль и посмотрел на причину моей первой неудачи.

Неподалеку от нас стояло гигантское существо, зеленокожее и голое. Оно было не менее девяти футов ростом, с двумя лицами, одно из которых было на голове, а другое — на животе. У лица на животе зубы размером с мою ладонь и определенно острые. На голове два бычьих рога, а глаза, все четыре, светятся желтым светом. Когда оно сгибает руки, проверяя свою силу, я вижу, что пальцы у него когтистые, а руки мускулистые.

— Сатанниш, — пробормотал я, с ненавистью глядя на демона.

Демон тут же повернулся ко мне, ухмыльнулся и произнес:

— Крестник. Я не знал, что у Геи есть новое дитя.

Повернувшись к матери, он добавил:

— Тебе не следовало рожать его, Гея. Он все равно умрет.

Мать хмуро посмотрела на демона:

— Может быть, когда-нибудь. Но не сегодня, и не из-за тебя.

Не сводя глаз с Сатанниша, она шепчет в мою сторону:

— К счастью, он не в полной силе, но не стоит его недооценивать. Агамотто сейчас работает над заклинанием изгнания, но тебе придется отвлечь его.

Кивнув, я вызвал свое любимое оружие, поскольку на этот раз оно мне понадобится. Держа в руке черный двулезвийный топор из вибраниума, я тихонько пробормотал:

— Отвлечь? Понял. Мне действительно нужно отомстить за погибшие души смертных.

Без дальнейших церемоний я бросился на Сатанниша и нанес ему первый удар. Это будет веселый бой!

* * *

* * *

Когда я замахнулся своим огромным двухлезвийным топором на голову Сатанниша, он сделал шаг назад, зарычал и прежде, чем я успел приземлиться после прыжка, ударил меня по лицу, отбрасывая от себя. Уф!

Я задыхаясь приземлился почти в двадцати метрах от Сатанниша.

— Черт, он быстрый, — пробормотал я, потирая щеку. Крови не было, но его удар был очень болезненным. Как будто меня ударила Скатах. Дважды.

Уродливый зеленый демон проигнорировал мою мать и двинулся ко мне. Зная его скорость, я снова поднял топор и кинулся к нему навстречу. Через секунду я Я добрался до него через секунду и атаковал топором, на этот раз быстрее, чем раньше. Он попытался увернуться, но, к несчастью для него, я был готов к этому.

Рукоятка топора выдвинулась, как шест в «Драконьем жемчуге», и лезвие пронзило шею Сатанниша. Зная, что это еще не конец, я не остановился и со всей силы ударил его ногой в грудь, отбрасывая от себя метров на тридцать.

— Не теряй бдительности, — предупредила мама, наблюдая за местом, куда только что приземлился Сатанниш.

Не отводя взгляда от его тела, я ответил:

— Я знаю.

Затем, прямо на моих глазах, порез на его горле быстро зажил, и его тело исчезло. Прежде чем я успел зафиксировать его уход, я получил удар ногой в спину, отбрасывающий меня немного вперед и вниз на землю.

«Телепортация!» — подумал я, и тут же вызвал вокруг себя Молнию.

— ААААРРГГХХХ! — раздался вопль в нескольких футах передо мной, когда Молния подожгла телепортирующегося Сатанниша. Пока он приходил в себя и адаптировался к молнии, он грозно рычал:

— ТЫ МЕНЯ ЗЛИШЬ!

— Да ну? Ты тоже не производишь хорошего впечатления, Демон, — огрызнулся я в ответ, поднимаясь с земли.

Давайте взглянем на нашу схватку со стороны. Он физически сильнее меня. Его телепортацию трудно обнаружить только магическими чувствами. Он еще не использовал заклинания, но он определенно мастер в магии, так что я даже немного растерялся. Мой топор сделан из вибраниума, который не такой уж и магический металл, как я думал раньше. Еще несколько порезов, и топор станет бесполезным. Используемая высшая магическая сила — это не то, с чем может справиться вибраниум.

Больше времени на раздумья мне не дали. Сатанниш телепортировался прямо передо мной и нанес удар. На этот раз я был готов, поэтому увернулся, пропустив удар без вреда для здоровья. Но прежде, чем он успел восстановиться, я использовал всю свою силу и врезал свой топор ему в локоть. Он вскрикнул от боли и нанес удар кулаком левой руки вниз.

Так как топор застрял в локте Сатанниша, я использовал правую руку, чтобы блокировать удар, что, хотя и с трудом, мне удалось.

«Черт. Это как Халк против Тора из первого фильма о Мстителях!» — подумал я про себя, когда Сатанниш начал давить сильнее. Но я не могу позволить ему победить сейчас. Не после того, как он убил стольких смертных. Агамотто рассчитывает, что я задержу Сатанниша.

Стиснув зубы, я ухватился за топор левой рукой и потянул его, заставляя демона снова закричать. В одно мгновение я выдернул топор из его локтя и наклонился влево, так что удар Сатанниша пришёлся на землю. А в следующее мгновение я закрутился, направляя Молнию через топор, и нанес удар по шее своего противника.

Удивительно, но удар встретил пустой воздух, а Сатанниш успел телепортироваться прочь. Однако я понял, что чувствую, как изменился ветер, когда он исчез, и чувствую, как он снова появился на небольшом расстоянии. Удар моего топора, направленный в ветряную воронку встретил свою цель, и демон временно обезврежен. Я ухмыльнулся, зная, что теперь у меня есть одно преимущество перед ним.

Он исцелился буквально за секунду и поднялся на ноги. Глядя на меня, он проворчал:

— Поздравляю, крестный. Тебе удалось продержаться против меня дольше, чем кому-либо другому до этого. Радуйся, ибо скоро ты умрешь от рук Сатанниша!

Кем он себя возомнил? Доктором Дум? Я покачал головой, издавая стон на его заявление, но на всякий случай сохранял бдительность. Это оказалось разумным решением, так как Сатанниш телепортировался позади меня, заставляя меня немедленно обернуться. Но я увидел только воздух, так как он снова переместился, появляясь справа от меня. Прежде чем я успел среагировать, он ударил меня по лицу, отбрасывая от себя.

— ААРГХ! — закричал я, так как этот удар определенно больнее предыдущих. Пока я летел по воздуху, лицо мое пульсировало от боли, а он снова телепортировался, появляясь на траектории моего полета, и ударил меня в грудь.

Он делал это снова, и снова, и снова. Он снова и снова пинал, бил, бил коленями и локтями, швырял меня на землю. Наконец, я приземлился на землю и застонал от боли. Я чувствовал, как мое тело заживает, и надеялся, что Сатанниш не будет торопиться.

«Но, черт возьми, как же больно! Где ты, мать твою, Агамотто?!»

Я услышал, как он топает ко мне и останавливается позади меня. Он кулаком захватил мою голову и потащил вверх. Притянув меня к своему уродливому лицу, Сатанниш выдохнул мне прямо в лицо, так что я скривился от омерзения, чувствуя его отвратительный запах. Он снова бросил меня, а я почувствовал, как мое тело заживает быстрее, оказавшись на земле. Спасибо тебе, мама.

Тело, наконец, снова исцелено; я вскочил на ноги прямо рядом с матерью, хотя мне уже тяжело дышать, и я вымотан до предела.

— Значит, в тебе еще есть немного сил для борьбы? — демон зарычал и снова направился ко мне.

Фыркнув, я ответил:

— Думаешь, я позволю тебе снова меня избить? — и развел руками.

Сатанниш приостановился, и это стало его большой ошибкой. Прежде чем он успел распахнуть глаза, я начал атаку.

Сначала вокруг меня возникла буря, и молнии, лезвия ветра, пули ветра полетели в демона, что на миг застыл передо мной. Он получил удар лезвием ветра в грудь, который вырезал один глаз на его втором лице. Когда он вскрикнул от боли, в него врезалось полдюжины молний, одна из которых попала прямо в рану на его груди. Его вопль был слышен, наверное, на другом краю вселенной. Но это еще не конец.

Он упал на колени, стиснув зубы; одна пуля ветра врезалась ему в лицо, отбрасывая голову назад, а другая угодила в живот, выбивая зуб из второго рта. Я по настоящему разозлился на него, за то, как он бил меня раз за разом, и поэтому сейчас я не останавливаюсь. Пока молния и ветер продолжают бить, несколько лезвий ветра поймали его рога и умудрились отрезать их, а моя Божественная энергия перекрыла ему возможность исцелиться.

В качестве завершающего движения я хлопнул в ладоши, призывая Мокутон. Четыре заостренных деревянных обрубка поднялись из земли, два пронзили голень демона, а два — плечи. Все это время Сатанниш продолжал кричать от боли. Из предосторожности я вызвал еще деревья и полностью связал его, оставляя видимым только лицо. Наконец закончив, я опустился на землю, в изнеможении прикрыв глаза. Обычно я могу творить заклинания в течение нескольких дней, прежде чем почувствую усталость, и даже она сводится к минимуму благодаря тому, что мои магические запасы быстро пополняются. Но на этот раз мой враг — демон. Количество энергии, необходимое для связывания демона, не говоря уже о Повелителе Ада, просто непомерно. К тому же, я активно сдерживаю свою Космическую Энергию, чтобы демон не почувствовал ее. Как Повелитель Ада он определенно мог бы это сделать, а значит мне не стоит рисковать.

— Ты в порядке? — мама наклонилась и положила мне руку на лоб.

Я просто показал ей большой палец вверх, не в силах говорить. Но прежде, чем я успеваю расслабиться, я почувствовал и услышал, как рушится дерево. Сатанниш захрипел от усилий, сначала тихо, а потом крича во все горло, изо всех сил пытаясь вырваться из моих оков.

— Ну же! — прошептал я, у меня не было сил даже на то, чтобы громко жаловаться.

Мама только усмехнулась и сказала:

— Не волнуйся. Агамотто почти закончил.

Повернув голову, она посмотрела на попытки Сатанниша освободиться и добавила:

— Отдыхай, Теос. Я с ним разберусь.

Я кивнул и постарался выровнять дыхание. Желая понаблюдать за действиями матери, я решился на риск, на мгновение игнорировав свое изнеможение, и сел обратно.

Мать неторопливо направилась к Сатаннишу. В тот момент, когда он согнулся, разбрасывая повсюду мои прежние дрова, и наконец освободился, мать остановилась перед ним. Крича от ярости, Сатанниш выбросил кулак вперед, в сторону матери. Мать легко поймала удар одной рукой, шокируя и меня, и Сатанниша.

— Невозможно! — Сатанниш недоверчиво качнул головой. Мать только усмехнулась и прошептала, но я все же услышал:

— О, дитя. Ты даже не представляешь, что такое невозможно.

Сказав это, прямо на моих глазах мать засветилась зеленым светом и начала увеличиваться в размерах, все еще удерживая кулак Сатанниша. Он боролся изо всех сил, пытаясь вырваться из ее рук, но у него ничего не получалось. Одна его рука была в ловушке, а другой он направил на мою мать и выпустил в нее темно-красное пламя. Искры его попали на её платье, но не причинили ей ни малейшего вреда, она просто не обратила на них внимания.

Расширив глаза от шока и ужаса, он выпустил в маму еще несколько заклинаний с различными оттенками черного, коричневого и красного. Но все они рассыпались, и с матерью ничего не произошло, и она продолжила расти. Я почувствовал, как ветер меняется вокруг него, когда он попытался телепортироваться, но не смог. Мать не дала ему переместиться.

Наконец, свечение вокруг матери угасло, и она перестала расти, поскольку ее рост уже составил около пятнадцати футов. Сатанниш глотнул воздуха, чувствуя страх, наверное, впервые за всю жизнь. Мать небрежно сломала его кулак, заставляя вскрикнуть от боли, а затем подняла вверх, удерживая за сломанный кулак. Несколько раз ударив его о землю, мать сказала:

— Вы, демоны, забыли, что я разрешаю вам бродить по моим землям. Ты молод, поэтому на этот раз я не стану тебя убивать, но помни, что если я не сражаюсь, это не значит, что я не могу сражаться. Может быть, тебе стоит спросить Мефисто, каково это — сражаться с действительно разгневанной Геей.

К этому времени у Сатанниша кружится голова, после того как его слишком часто по ней били. Даже его исцеление сильно замедлилось, а рога до сих пор не появились.

Мать бросила оцепеневшего Сатанниша на землю и наступила на него один раз. Я определенно услышал несколько раз треск ломающихся костей. Когда мать подошла ко мне, она уменьшилась в размерах, а я заметил, как к нам телепортировался Агамотто, взял тело Сатанниша и ушел.

Мама остановилась передо мной, и я понял, что смотрю на нее широко раскрытыми глазами. Стряхнув с себя страх, но все еще чувствуя его, я спросил:

— Ты… ты сильно сдерживалась во время наших ссор, не так ли?

Мама кивнула и села рядом со мной. Она немного помолчала, а потом сказала:

— В молодости ты был почти как смертный, я не хотела обескураживать тебя, и уж точно не хотела причинить тебе боль.

Задыхаясь, я повернулся к ней и спросил:

— Насколько ты сильна, мама? Правда?

Мама сбросила улыбку и стала немного грустной от страха в моих глазах. Погладив меня по щеке, она тихо прошептала:

— Ты не должен бояться меня, Теос. Даже если ты каким-то образом сделаешь что-то, что разозлит меня я не причиню тебе вреда.

— Просто… ответь на вопрос, пожалуйста, мама.

Я умоляю не из любопытства, а по необходимости. Я хочу знать… Мне нужно знать, насколько я отстал. Насколько я слаб?

Мать убрала руку с моей щеки и сказала:

— Ну, если бы мне нужно было назвать цифру, я бы сказала, что я в сорок раз сильнее Атума, который в настоящее время является самым сильным богом на Терре. Чтобы ты понимал, Атум может убить Уату за несколько минут, если тот не будет сдерживаться. По сравнению с твоей нынешней силой, я в несколько тысяч раз сильнее тебя.

Эта новость, добавленная к шоку и истощению всего этого дня, оказывается слишком сильной для моего хрупкого разума, и я вырубился, упав без сознания.

* * *

* * *

Через несколько дней после боя с Сатаннишем я снова бродил по планете, рассматривая новые вещи. Было… неловко, что я потерял сознание, увидев, насколько сильна моя мать, но я тут же взял себя в руки. Я не слаб. Моя мать просто настолько далеко за пределами моих возможностей, что это даже не смешно. Может быть, когда-нибудь я стану таким же сильным, но до этого дня еще слишком далеко.

По крайней мере, я был лишь немного слабее Сатанниша, Повелителя Ада. Так что это уже облегчение. Я активно сдерживал свою Космическую Энергию. Если бы я пустил ее в дело, мы оказались бы на одной ступеньке. Определенно.

Если уж я вспомнил о Сатаннише. Как только мать победила и связала его своей магией, Агамотто забрал его и отправил обратно в Ад. Как? Очевидно, убил. Просто ему потребовалось много времени, чтобы найти подходящее заклинание для этого, а затем подготовить его. Это не то, что «Авада Кедавра!», бум — и он мертв. Он демон и Повелитель Ада. Он может исцелить почти любую рану, а его душу нельзя убить обычными способами.

Агамотто произнес заклинание, которое уничтожило каждую клетку тела Сатанниша и отправило его обратно в Ад. Хотя Агамотто позаботился о том, чтобы удерживать его там как можно дольше, Сатанниш — демон, так что, вероятно, он все равно скоро освободится. Я бы попросил научить меня этому заклинанию, но кое-что понял. Это просто не мой стиль. Я скорее обезглавлю врага, чем закляну его до смерти. Я использую заклинания в бою, но это последнее из моих оружий. Если мне попадется враг вроде Сатанниша, я просто призову Агамотто.

Проснувшись, я понял несколько вещей. Во-первых, несмотря на то, что я сын двух чрезвычайно сильных женщин, я ужасно слаб. Очевидно, это вопрос возраста. Матери более трех с половиной миллиардов лет, а маме около девяти миллиардов лет. Она родилась из Небесного Яйца в этой Вселенной, и не была среди тех, кто родился в Первом Космосе. А во-вторых, у Повелителей демонов есть запасные планы почти на все случаи жизни, так что если я встречу еще одного, мне нужно будет обязательно это учесть.

Если говорить о моей силе, то мне сто восемьдесят четыре года. Для такого молодого бога я довольно силен. Большинство богов остаются чуть более сильными, чем смертные, на протяжении нескольких столетий. Конечно, дети Целестиалов сильнее, но даже они не слишком быстро наращивают силу. Если бы мне нужно было выразить уровень силы цифрами, я бы распределил всех по классам.

Предположим, каждый класс — это одна тонна веса, которую человек может легко поднять, без каких-либо внешних добавлений магии, космической энергии и так далее. Таким образом, существа первого класса могут поднять максимум одну тонну веса, и так далее. Все смертные относятся к первому классу. Самый сильный смертный может поднять одну тонну, или возможно немного больше. Но, как я обнаружил вчера, заключив сделку с демонами, смертные могут значительно увеличить свою силу.

Затем идут полубоги, которые, хотя и считаются смертными, немного сильнее обычных людей. Их предел — десятый класс. Конечно, некоторые полубоги могут стать богами, как это сделала Скатах, и еще больше увеличить свою силу. Но Скатах не была полубогом, нет. Она была дочерью одного из них, что делает ее восхождение еще более впечатляющим.

Далее идут молодые боги. Молодые — значит моложе тысячи лет, а физически моложе двадцатипятилетнего человека. Они имеют, по крайней мере, десятый класс, а могут достигать двадцать пятого класса. Они остаются на этом уровне силы в течение нескольких столетий, а затем в определенный момент времени снова начинают увеличивать свою силу. Время увеличения их силы может быть разным. Конечно, есть и те, кто сильнее, чем обычно, даже в юном возрасте, например Ганеша, Тор, Балдур, Арес и младшие Небесные Отцы. В этот класс также входит большинство богов Силы и Войны.

Когда молодые боги вырастают в полноценных взрослых богов, их сила варьируется от тридцатого до семидесятого класса. Честно говоря, это зависит от самого бога. Некоторые не сражаются физически, и они слабее. У некоторых другая Божественность и так далее. Опять же, такие как Тор, Геракл, Балдур, Ганеша, Арес и другие сильнее обычных богов, их уровень колеблется от семидесяти до ста.

Затем идут Небесные Отцы. Их труднее всего отнести к тому или иному классу, поскольку я не получил о них подробной информации даже через свои видения. Но из историй, рассказанных мне матерью, я могу сказать, что они относятся к классу выше сотого, с верхним пределом в несколько тысяч. И это не только Небесные Отцы. Тор, нынешний Тор, несмотря на то что он всего лишь бог, относится к этому классу. То же самое с Шивой, Брахмой и Вишну, которые не являются Небесными Отцами дэвов, но все равно сильнее Небесного Отца. Очевидно, что в отчаянные времена любое из этих существ может превысить свои верхние пределы.

То же самое касается существ, которые используют какую-либо форму магии или источник энергии для увеличения своей силы. Так что принадлежность к классам довольно расплывчата. Я сам сейчас нахожусь примерно на тридцатом уровне, когда не использую свою Космическую Энергию. Когда я использую ее, я эффективно удваиваю свою силу и достигаю класса шестьдесят. Так что, да, хотя я слаб, по сравнению с большинством существ, я все еще сильнее, чем должен был быть в этом возрасте.

Сатанниш был примерно сорок пятого класса, если верить моим предположениям. Его ударная сила — единственный способ, которым я могу с уверенностью оценить ее, и он бил. Сама Скатах имеет класс около шестидесяти, что удивительно для потомка полубога, ставшего богом. Агамотто, который раньше был смертным Homo Sapiens, сейчас имеет класс шестьдесят — семьдесят, если судить по физической силе. Магически он самый сильный из всех.

Гея, моя мать, является одной из тех, кого я даже не могу отнести к какому-то классу. Она в тысячи раз сильнее меня. Она в несколько раз сильнее Уату, который является Космическим Существом!

Говоря о Космических Существах, их тоже нельзя поместить на шкалу. Я даже не буду говорить об этом. Небожители и Галактус могут буквально держать планеты в своих ладонях. Что касается Абстрактов, что ж… давайте сменим тему.

Как только я очнулся и восстановил силы, я снова начал бродить, и груз потерянных смертных душ тяжело давил мне на душу. Я позаботился о том, чтобы их похоронили должным образом: сжег их тела на костре и провел два дня в трауре. Конечно, я не знал этих смертных, но в их смерти есть и моя вина. Если бы я не убил того колдуна-киллера, они бы не умерли. Утешаю себя тем, что возможно он планировал покончить с собой в любом случае.

После двух дней траура я вернулся к прогулкам. Сейчас я просто отдыхал, не желая пока начинать тренировки. Я понял кое-что, что имело смысл, но чего я не знал в самом начале, пока бродил по планете. Человечество здесь генетически более развито, чем дома. Я не был любителем истории, но я знаю, что современные люди в моей предыдущей Вселенной появились примерно за 200 000 лет до моего времени. Под современными я подразумеваю тех, кого можно отличить от других приматов. Homo Sapiens. Но здесь Homo Sapiens живут уже несколько лет. То есть, они только начали появляться, Homo Erectus еще много, но это слишком рано! Вы можете спросить, сколько видов людей существует в настоящее время? Ну, во-первых, как я уже сказал, есть Homo Erectus и Homo Sapiens. Они все еще тупые дикари и будут ими, по крайней мере, несколько сотен тысяч лет. Затем есть Люди Старшего поколения. Это потомки Старших богов, гибридные люди. В основном они выглядят как люди, но некоторые имеют звериный или демонический облик. Наряду с ними есть смертные потомки богов.

Некоторым богам наплевать на то, что смертные здесь тупые, они просто хотят сбросить напряжение. Так родились смертные полубоги. Эти люди-старейшины и боги-дети могут говорить, но у них не так много цивилизаций. Кроме того, большинство нынешних колдунов Земли принадлежат к этой группе. Да, даже кровавые Сыновья Сатанниша. Очевидно, что существуют различные племена различных рас людей. Некоторые племена содержат только одну из рас, а некоторые состоят как из Homo Sapiens, так и из Homo Erectus. И за каждым племенем богов-детей присматривают соответствующие Пантеоны. Хотя они не обнаружили меня или не возражали против моего наблюдения за людьми, я все же не рискнул их разозлить. Я бы не хотел сражаться с целыми пантеонами, спасибо вам большое.

Как бы то ни было, сейчас я отдыхал от наблюдения за смертными, остановившись на берегу реки. Я разбил здесь лагерь сегодня вечером и планировал провести здесь несколько дней. Почему? Группа потомков Бузины, которая жила неподалеку, была интересной, вот почему. Они были несколько сверхсильны, но это можно объяснить их предками. Большинство из них имели силу около 5 класса, что очень сильно для смертных, и обладали тем или иным животным качеством. Да, вы угадали. Они потомки моей собственной матери. Хотя и смертной. Но я пока не собираюсь начинать их изучать. Пока что я просто прилягу и посплю.

* * *

Сверкнула молния, и свет показал две фигуры, обе одинакового роста, сражающиеся друг с другом. Одна из них была одета в черное, с вампирским лицом, а другая — в золотые доспехи. Просто взглянув на него, можно было понять, что золотые доспехи были божественными, а существо, одетое в них — богом. Вокруг двух фигур лежали мертвые тела таких же богов в золотых доспехах, все они были покрыты черными шрамами, похожими на паутину. Когда существа снова столкнулись, бог крутанул свое копье и отправил в полет Короля в черном. Стиснув зубы, бог шепчет: «Я не могу сражаться с ним здесь — не после того, как он убил всех, смертных и божественных. Отсутствие жизни делает меня слабее с каждой минутой. Бог Жизни не может сражаться на мертвой планете, что за шутка!»

Покачав головой, он пригибается, уклоняясь от удара Короля в черном, и бросается вперед, крепко обнимая врага.

— Простите меня, смертные, но мне нужна ваша помощь, — снова шепчет он и толкает внутренний Свет вперед, благодарный за то, что Свет выбрал его Пантеон в качестве своего чемпиона. Вместе с существом, крепко зажатым в его руках и пытающимся освободиться, бог летит в космос на бесконечной скорости и через минуту врезается в землю планеты, наполненной жизнью смертных, хотя и во много раз слабее предыдущей планеты.

«На этой планете нет Богов?!» — думает он, в то время как Кнулл наконец-то освобождается. Они снова возобновляют борьбу, на этот раз бог держит себя в руках, чуть сильнее, чем раньше. Но, увы, все напрасно. Через несколько минут борьбы Кнулл умудряется ударить бога в грудь, одновременно получив удар копьем в плечо.

Перед самой смертью бог видит, что они сражаются возле поселения смертных, и решает спасти их. Собрав все свои силы, он изгоняет Кнулла в глубокий космос, подальше от этой планеты. Смертный, разгневанный тем, что боги игнорируют его бедственное положение и осмеливаются сражаться рядом с его собственным домом, обезглавливает умирающего бога своим собственным копьем, неосознанно становясь второстепенным богом.

Перед изгнанием Кнулл по ошибке оставляет после себя небольшую часть своего Всечерного, которого хотя и недостаточно, чтобы овладеть кем-либо, но достаточно, чтобы дать небольшой толчок существу, связанному с ним. Так, смертный делает черную татуировку на груди и забирает себе Божественное копье бога Жизни, пообещав при этом самому себе, что убьет всех богов во Вселенной.

Вонзив копье в землю, он кричит: «Я, ГОРР, КЛЯНУСЬ ВАМ, БОГИ, ЧТО ВЫ УМРЕТЕ!»

Тысячи лет спустя после его провозглашения, когда он почти умирает от рук Небесного Отца одного из пантеонов, с неба падает черное пятно тьмы и соединяется с ним. Его умирающее тело начинает исцеляться, и одним взмахом своего нового черного копья он убивает Небесного Отца, разделив его на две части.

— Ха- ха! Ха-ха-а! ХА-ХА-ХА! МВА-ХА-ХА-ХА! — Бог Мясник смеется, пробуя кровь мертвого бога, все еще остающуюся на копье.

* * *

Я делаю один тяжелый вдох, приходя в себя и выходя из Видения, сильно вспотев. Это было чертовски хорошее видение. Наконец-то появился кто-то, кто пугает меня так же сильно, как Кнулл. Выходит, Кнулл воевал не только с Целестиалами. Была еще одна группа богов, боги в золотых доспехах, которые воевали против него и впоследствии были убиты.

— Я, наверное, должен рассказать матери о Горре. Сомневаюсь, что мама знает о нем, но она должна быть готова на случай, если он придет сюда, чтобы сражаться с богами, — бормочу я, вставая и потирая лицо. Он уже показал, что способен летать сквозь пространство, так что нет сомнений, что этот Горр придет сюда, если не умрет раньше.

Потирая голову, я спрашиваю про себя: «Неужели одного богоубийцы было недостаточно, Королева?» и получаю в ответ только один гром.

* * *

* * *

— И тогда смертный назвал себя Горром и поклялся убить всех богов без разбора, — говорю я, объясняя матери про Горра. Я недавно вернулся на наш остров после видения и последние полчаса рассказывал ей все подробности, которые помнил, а это очень много.

— А он действительно опасен? Ты ведь сказал, что он смертный, — спрашивает мама, указывая на это без необходимости.

Уронив голову на руки, я простонал:

— Мама, если бы он не был опасен, я бы не стал тебе о нем рассказывать. Он взял частичку Всечерного и приспособился к ней. Никто, даже Целестиалы не были способны на это. Даже Золотые боги не смогли этого сделать.

Мать кивает, принимая доводы, и говорит:

— Хорошо. Я позабочусь о себе. Если, как ты говоришь, он обладает Всечерным, большей его частью, то он представляет собой еще большую опасность, чем обычные богоубийцы. Ты, Теос, должен быть еще более осторожен, чем я. Ты еще молод.

Я киваю, не чувствуя себя оскорбленным. Совсем. Нет.

Взглянув на меня и сузив глаза, мать застывает на месте и угрожающе добавляет:

— Надеюсь, мне не нужно говорить тебе, чтобы ты не искал его?

Я потею от давления, которое она на меня оказывает, и быстро качаю головой. Мне слишком нравится жить, чтобы пытаться найти этого Горра. Пусть он пока побудет на втором плане. Не думаю, что он придет сюда сегодня. Возможно, сейчас он находится в миллионе галактик от меня.

Поместив Горра на задворки сознания, но не забыв о нем, я возобновил свои путешествия, только на этот раз я добавил еще и тренировки. Утяжелители, которые дала мне Скатах, снова заработали, давая мне хорошую тренировку при простой ходьбе. А мое преследование — я имею в виду, исследование — в любом случае давало мне хорошую тренировку скрытности. Что касается оружия, я просто использую его и играю с ним как можно больше.

Во время боя с Сатаннишем мои движения были недостаточно быстрыми, чтобы окончательно расправиться с ним. Скатах была бы разочарована во мне, если бы увидела мое выступление. Поэтому я провожу как можно больше тренировок на скорость.

Чего я пока не могу сделать, так это улучшить оружие, так как у меня нет Божественного материала, из которого его можно сделать. Вибраниум, хоть и хорош для одноразового усиления магии, но не достаточно хорош для постоянного магического использования. Он просто… взрывается. Поэтому, пока я не найду божественный материал, такой как адамантин олимпийцев или уру эсиров, я поэкспериментирую с вибраниумом.

Когда я тренировался со своим Тальваром, изогнутым мечом, который сейчас используют в основном индуистские боги, я услышал это. Сильный грохот раздался откуда-то издалека. Как только я повернул голову в том направлении, я увидел молнию, врезавшуюся в землю в нескольких милях от меня, и услышал раскат грома пятнадцать секунд спустя.

«Значит, примерно три мили», — думаю я и начинаю собирать свои вещи. Через несколько секунд я заклинаю все обратно в карманное измерение и, став невидимым, отправляюсь в ту сторону, откуда донесся звук. Считайте меня глупым, но мне любопытно.

Первый удар произошел за три секунды до того, как я что-то заметил, и это не была Молния, врезавшаяся в землю. Это означает, что что-то или кто-то упал на землю, вызвав грохот, а затем возникла молния. Во время полета я вижу еще несколько вспышек света, но не слышу никаких раскатов грома. Определенно, идет бой.

Через полминуты я достигаю места, где происходит бой, и просто смотрю на него с открытым ртом.

— Прекрати эти глупости, Локи! Мне плевать, что ты мой брат, я убью тебя, если придется! — кричит здоровенный светловолосый мужчина, совсем не похожий на Криса Хемсворта, бросая большой боевой молот в сторону своего врага.

Враг, черноволосый высокий мужчина, одетый во все зеленое, просто пропускает молот и говорит:

— Усыновленный. Или ты забыл эту часть, Одинсон?

Тор, а я теперь знаю, что он Тор, ловит приближающийся молот и бежит к Локи, чтобы вступить в физический бой. Все это время я просто с любопытством наблюдаю за происходящим. Я не много знаю об Эсирах. Я не знаю, действительно ли Локи плохой парень или просто ненавидит Одина из-за его обращения с детьми. Так что, да, я позволю им померяться силами.

Локи блокирует удар коленом и достает кинжал, чтобы сразиться с Тором. Пока они наносят удары, пинки и используют свое оружие, я могу сказать, что физически Тор превосходит Локи и намного превосходит меня. Например, этот Тор определенно имеет класс сто или выше, в то время как Локи, наверняка, выше восемьдесят пятого класса. Тем не менее, Локи держится молодцом. Он быстрее Тора, что компенсирует его меньшую силу.

Вдруг я вижу, что Локи немного споткнулся, чем воспользовался Тор и направил Мьёльнир к лицу Локи. Локи расширяет глаза от приближающегося молота, и даже я в шоке смотрю, как оружие Достойного Тора движется к лицу Локи. Но как раз в тот момент, когда молот ударяет по лицу Локи, он проходит сквозь него, и иллюзия Локи исчезает.

«Черт, он даже меня поймал!» — думаю я про себя, позволяя чувствам отобразиться на моем лице.

Так тихо, что я даже не слышу его, лишь вижу, благодаря моей связи с планетой, как Локи подходит к Тору сзади и наносит ему удар ножом в правую сторону живота. Тор хрипит от боли и отмахивается от него своим молотом. Локи отходит в сторону, позволяя очередной иллюзии обмануть Тора. От удара молота Тор теряет равновесие и падает на колени. Он кладет руку на кинжал, все еще находящийся в боку его живота, и медленно вытаскивает его.

Появляется третья иллюзия Локи и насмешливо говорит:

— Что случилось, Одинсон? Не можешь сражаться?

— Ты трус, Локи! Сражаешься при помощи иллюзий и бьешь в спину! Сражайся как мужчина, если посмеешь! — кричит Тор, зажимая рану левой рукой, а Мьёльнир держа в правой.

Иллюзорный Локи просто усмехается, превращается в женскую версию самого себя и говорит:

— О, но Тор, я не хочу сражаться как мужчина.

Тор рычит на Локи и встает, его рана уже немного затянулась. Оскалившись и подняв свой молот, он спрашивает:

— Зачем ты это делаешь, Локи? Зачем? Что ты получишь, замышляя убийство нашего Отца?

Хотя иллюзия остается прежней, я вижу, как меняется настоящий Локи: он сжимает кулаки и сдерживает свой гнев. Иллюзия тем временем просто улыбается, расширяет глаза и говорит:

— Как насчет радости? Разве этого не достаточно? И я думаю, ты упускаешь из виду, что на самом деле он не мой отец.

Закрыв на секунду глаза, Тор шепчет:

— Да будет так.

И направляет свой молот в небо. Почти сразу же я чувствую, как над нами собирается гроза, и гигантская молния обрушивается сверху и попадает в молот. Приняв боевую стойку, Тор кричит:

— Ты хочешь убить отца, я понимаю. Он наказал твоих детей за преступление, которого они еще не совершили. Но ты хочешь убить всех асгардцев, вызвав Рагнарок! Я не могу позволить тебе сделать это!

— Попробуй остановить меня, Одинсон! — кричит Локи, начиная уходить от Тора, оставляя перед Тором иллюзию.

Что делать? Что делать? Должен ли я остановить Локи и позволить ему отомстить за то, что случилось с его детьми? Или я должен остановить его и предотвратить Рагнарок? Решения, решения.

Тор вскакивает со своего места и летит к иллюзии Локи. Как только он достигает его, он ударяет заряженным молнией молотом в Локи, или в то, что, как он думает, является Локи, и разряжает его весь. К несчастью для него, он попадает только в землю, но разрушает все на сто метров вокруг себя.

Вздохнув, я принимаю решение и вскидываю руку в сторону хихикающего, но все еще невидимого Локи. Локи чувствует, что что-то приближается, и подпрыгивает в воздух, как раз когда деревья связывают его иллюзию. Черт, а чувства у него хорошие. Как только он приземляется, Локи вскидывает голову в мою сторону и несмотря на невидимость с любопытством смотрит на меня. Зная, что моя невидимость излишня, я становлюсь видимым и смотрю на Локи в ответ.

— Кто ты, дитя? Кто ты, что осмелился попытаться остановить меня! — спрашивает Локи, его руки светятся зловещим зеленым светом. Когда Тор, услышав наш обмен мнениями, подлетает к нам, я усмехаюсь и говорю:

— Я Теос, твой большой поклонник, кстати. Но я не могу позволить тебе устроить геноцид целой расы богов.

— ЛОКИ!!! — кричит Тор, прыгая на Локи и снова проходя сквозь его иллюзию. Он падает на землю и снова получает удар кинжалом, брошенным Локи, на этот раз в левый бок.

— Неужели ты никогда не научишься, Одинсон? — говорит другой Локи, когда он и еще тринадцать иллюзий появляются вокруг Тора. Я все еще парю в воздухе и смотрю в сторону, где находится настоящий Локи, также наблюдающий за мной.

Не сводя с меня глаз, настоящий Локи направляется к Тору и останавливается в футе от него, его зеленые руки направлены на голову Тора. Вместо него говорит ближайшая ко мне иллюзия:

— Уходи, дитя, я позволю тебе это. Ты ничего не знаешь обо мне, и это не твое дело.

Глядя на светящиеся руки Локи, я спрашиваю:

— Как это может быть не моим делом, если ты пытаешься убить моего сводного брата?

— Что?! — кричат Тор и Локи, глядя на меня. Видя, что они оба отвлечены, я немедленно вызываю дерево и связываю Локи. Когда мои деревья начинают высасывать из него магию, я приземляюсь перед задыхающимся Тором. Не обращая внимания на сопротивляющегося Локи, поскольку все его иллюзии исчезли, я смотрю на стоящего на коленях Тора и говорю:

— Позволь мне снова представиться. Меня зовут Теос, сын Геи. Или, как ты можешь сказать, Теос Джордсон. Приятно познакомиться с тобой… брат.

* * *

* * *

Теперь, когда я стою перед ними, хотя и держусь на безопасном расстоянии в двадцать футов, я могу сказать, что они высокие. Просто ошеломительно высокие. Рост Тора составляет около шести футов семи дюймов, а Локи чуть ниже. Но оба они выше меня по крайней мере на полфута, что заставляет меня слегка нахмуриться. Я также оглядываю их и понимаю, что они очень похожи на своих двойников из комиксов, хотя и не на старые версии.

Тор выглядит как Тор из одного из последних комиксов, которые я читал, с черным бронежилетом и шестью светящимися белыми круглыми пятнами на груди и животе. На нем также красный плащ, который, по-моему, носят все Торы. Что касается Локи, то он одет в зеленый плащ и черные брюки. Верхнюю часть тела прикрывают темно-зеленые доспехи с вкраплениями золота.

Тор настороженно смотрит на меня и держит свой молот перед собой, как будто я собираюсь напасть на него. Глядя на сопротивляющегося Локи, он спрашивает:

— Это один из твоих трюков, Локи?! Хочешь заставить меня поверить, что я не сын своей матери?!

Что? Что вообще означает это предложение? Я смотрю на него, растерянного, и спрашиваю Локи, который смотрит с ненавистью:

— Какого хрена он вообще имеет в виду?

Локи на время прекращает борьбу и рычит:

— Он не сын Ёрд, идиот. Все на Асгарде и за его пределами знают, что Тор — сын Фригги!

Он продолжает смотреть на меня как на идиота. Ну, блин. Я перевожу взгляд на Тора и чувствую его Магию. Да, он определенно сын Геи/Ёрд. Никаких сомнений. А он, значит, этого не знает.

Я просто опускаю голову от своей глупости, проклиная свою импульсивность. Я только что создал кучу проблем для Одина, на которого мне, в общем-то, глубоко наплевать. Он и так уже в моем черном списке за то, что он сделал с детьми Локи, основываясь на пророчестве. Конечно, нужно принимать меры предосторожности, пытаясь предотвратить разрушение 9 королевств, но неужели нужно было делать именно так? Похищать детей? И он не просто похитил их, не так ли? Нет, он связал их всех по отдельности, подговорил одного из них убить своего брата и просто запретил Локи пытаться спасти их.

Хотя я не видел Асгард в своих видениях, я помню рассказы моей матери об Асгарде. Она оставалась там во время одного из предыдущих циклов, будучи Всематерью и первой женой Одина. Да, я не люблю много думать об этом. Она — Богиня. Старшая Богиня.

Повернувшись к Локи, я спрашиваю:

— Итак, каков был твой план на Рагнарок? Спасти Йорми? Или призвать Суртура?

Он лишь с ненавистью смотрит на меня, все еще пытаясь выбраться из оков. Это подозрительно, мое Дерево истощает магию не настолько сильно, чтобы Локи, бог обмана, не смог вырваться. Я незаметно активирую эхолокацию и моргаю. Его магия ничем не поглощается, вместо этого поглощается магия из ножа, который был при нем. Умно. И он сделал все это за несколько секунд, так, что я даже не заметил. Значит, он притворяется, что полностью связан, либо чтобы реализовать свой план, либо чтобы оттянуть время.

— Что ж, каким бы ни был твой план, сегодня он не осуществится, Локи.

Сказав это, я целенаправленно отстраняю его и поворачиваюсь к все еще бдительному Тору. Я говорю:

— Я не собираюсь нападать на тебя, Одинсон, даю тебе слово.

Тор немного расслабляется. Наивно. Но к слову бога, даже такого молодого, как я, не стоит относиться легкомысленно. Нельзя не доверять тому, кто дал тебе слово, это неуважительно.

Он кладет молот на землю, и я смотрю на это оружие в раздумье. Буду ли я достоин его? Или я не смогу даже пошевелить его? Из раздумий меня выводит голос Тора:

— Почему ты назвал меня братом? Я не думаю, что ты сын Одина, а Фригга не из тех, кто будет неверен Всеотцу…

— Ах, я прошу прощения, принц Тор. Когда ты вызвал бурю молний, я принял тебя за другого сына моей матери, Ёрд. Увы, я не учел, что кто-то другой мог бы манипулировать стихиями так же, как моя мать, — я делаю вид, что искренне извиняюсь. Тор тут же улыбается, съедая маленькую ложь, а Локи закатывает глаза. К этому времени он уже перестал бороться и просто с любопытством смотрит на нас.

Внезапно Тор подбирает с земли два камня и, прежде чем я успеваю заметить, бросает их в нас. Тот, что брошен в Локи, попадает ему прямо в лоб, а я ловлю брошенный в меня камень левой рукой.

— Ой! Какого черта это было? — кричу я Тору, быстро встряхивая рукой. Честно говоря, та сила, которую он демонстрирует, бросая камни, пугает меня. Рука покраснела и сильно болит, хотя и начала заживать.

Тор стыдливо смотрит на меня, а потом потирает затылок. Он говорит:

— Я прошу прощения, сын Ёрд. Я просто хотел убедиться, что ты не являешься иллюзией моего брата.

Я просто даю руке зажить и смотрю на Одинсона, тихо ворча об идиотских грубиянах, которые внезапно прозревают. Тем временем удар по голове вырубил Локи, и да, я убедился в этом, воспользовавшись эхолокацией. Его план побега провалился. Камни, которые попали в нас обоих, теперь превратились в пыль — с такой силой они были брошены.

Не обращая внимания на свою руку, я указываю на Локи и спрашиваю Тора:

— Могу я спросить, что с ним будет?

Тор выглядит немного расстроенным, но тем не менее отвечает:

— Локи пытался вызвать Мидгардского змея, чтобы убить моего младшего брата Бальдура и Одина, моего отца. Он будет заключен в тюрьму на некоторое время, но затем будет освобожден. Несмотря на свои действия, он все еще принц Асгарда и не может быть наказан за неудачную попытку.

Ничего себе, привилегия. Он пытался убить своего брата и отца, пусть и приемного, а его всего лишь заключают под стражу? Я говорил, что сочувствую мотивам Локи, его детям, но не говорил, что согласен с его методами или с его целью. Серьезно, он пытался вызвать змею размером с эту планету, только чтобы убить своих родственников? И даже несмотря на это, он потерпел неудачу? И змея — его сын? Да, все не так однозначно, как кажется.

Покачав головой, я просто протягиваю Тору руку и говорю:

— Ну, я не задержу тебя здесь надолго. Было приятно познакомиться с тобой, Одинсон.

— Верно! Я тоже был рад познакомиться с тобой, сын Ёрд! До следующего раза! — с энтузиазмом говорит Тор, быстро забывая, что за несколько секунд до этого мы собирались сражаться.

Я отпускаю привязанного к деревьям Локи, и Тор подхватывает его, сажая себе на плечи. Кивнув мне, Тор взмахивает своим молотом и улетает. Вероятно, чтобы отправиться в безопасное место перед вызовом Биврёста. Мьёлльнир… Мне действительно интересно, примет ли он меня. У меня те же силы.

У меня возник вопрос. Что случится с оружием Асгарда после Рагнарока? Что, если одно оружие будет на Земле, когда 8 царств будут уничтожены? Оно распадется или останется целым? Вопрос для другого времени, я полагаю.

Покачав головой, я снова становлюсь невидимым, маскируя все, даже энергию, а затем улетаю обратно к реке. Пора снова вернуться к своим исследованиям.

* * *

Асгард, обсерватория Хеймдалля

В карманном измерении Асгарда, где живут божественные существа, известные как асы, есть гигантский мост, сделанный из всех существующих цветов. В конце этого подвесного моста находится Круговая обсерватория, которая позволяет попасть в 9 других царств. Даже в Хель.

В этой обсерватории стоит гигантское существо, даже по асгардским меркам. Ростом он восемь футов, с темной кожей и золотыми глазами, которые могут зачаровать любого, кто в них смотрит. Это Хеймдалль, Всевидящий. Его меч Хофунд позволяет ему усиливать свои чувства сверх известных пределов, видеть, слышать, обонять во всех 9 царствах, и только Хель недоступен его чувствам. Конечно, есть существа, в том числе и Локи, которые могут от него спрятаться.

Одним из таких существ является Теос, который привык скрывать себя от Уату, Наблюдателя. Хотя по меркам Наблюдателей его укрытие было не слишком впечатляющим, его было достаточно для всевидящего ока Хеймдалля. Поэтому, когда он увидел Тора, разговаривающего с кем-то, но не видел с кем, он уже был настороже. Затем Тор атаковал существо, но тут же прекратил наступательные действия, что еще больше смутило его, побудив позвать своего короля, Одина.

— Хеймдалль, это не похоже на тебя — звать меня без веской причины. В чем дело? — сурово спрашивает Один, как только оказывается в обсерватории. Хеймдалль продолжает смотреть на Мидгард, пытаясь найти невидимое ему существо, и отвечает:

— Принц Тор захватил принца Локи, мой король, хотя и с посторонней помощью. Сейчас он на пути к Биврёсту, с захваченным Локи на буксире.

— И? Этого недостаточно, чтобы позвать меня сюда, Хеймдалль, — замечает Один, раздраженный тем, что Хеймдалль не переходит к делу.

Хеймдалль окончательно отказывается от поисков таинственного помощника и кланяется, поворачиваясь к Одину. Он говорит:

— Прошу прощения, мой король. Тому, кто помог Тору схватить Локи, удалось остаться скрытым от меня, даже когда он был виден Тору. Тор напал на него один раз, но по какой-то причине прекратил наступление. Я почувствовал, что это может быть кто-то недружелюбный, и решил предупредить тебя.

Один кивает, не потрудившись попросить его подняться, и говорит:

— Хорошо. Тор скоро придет сюда, и если его кто-то контролирует, то лучше я побуду здесь, чтобы остановить его.

Услышав это, Хеймдалль встает на ноги и занимает свою позицию.

Как только Тор оказывается в зоне действия Биврёста, Хеймдалль толкает меч Хофунд вниз и активирует Биврёст. Толчок меча вниз является достаточным сигналом, и Один готовится.

Как только Тор пролетает через ворота с Локи на плече, Один приказывает:

— Спи! — сосредоточившись на своем знании рун. Почти сразу же магия Одина срабатывает, и Тор присоединяется к Локи в стране снов. Один поворачивается к Хеймдаллю и говорит:

— Пусть Локи отведут в тюрьму. Двести лет должны научить его уму-разуму. А Тора пусть отведут в Целительные палаты. Скажи им, что я приказал провести полное ментальное и магическое сканирование. Я хочу знать, кто это существо, которому удалось захватить Локи и помешать Тору сражаться с ними.

— Да, мой король! — говорит Хеймдалль и посылает вызов стражникам, чтобы те выполнили приказ короля. Как только стражники уводят двух принцев в разные стороны, Хеймдалль возобновляет свое бдение, не сводя глаз, надеясь, что Существо хоть раз станет видимым.

* * *

Мидгард, остров Геи

Гея, Старшая Богиня, Богиня Земли, Богиня-Мать, известная также под именами Адити, Идзанами, Ёрд и многими другими, в зависимости от того, кого вы спросите, сидит в своем доме, одним глазом приглядывает Теосом, а другим смотрит в книгу перед собой. Она видит, как он наблюдал за жизнью на планете, как она делала это уже три миллиарда лет. А еще она видит, как он схватил Локи и назвал Тора братом.

— Идиот, — ласково называет она его, когда он лжет, к счастью, зная, когда не стоит говорить правду.

Когда она читает, она смотрит вверх, чувствуя, как в ее доме создается портал. Нахмурившись, она видит, как возле двери в комнату образуется портал синего цвета с черным центром, и из него выходит гигантское существо.

Не обращая на него внимания, Гея возвращается к своей книге, но создает большое кресло для своего гостя. Перевернув страницу, она говорит:

— Не похоже, что ты явился без предупреждения… Бури.

* * *

* * *

Стоящий перед ней огромный человек, Бури — седовласый старик. Он одет в белый зимний плащ поверх доспехов. Их золотой цвет заметно блестит на животе и на наручах. Выслушав заявление Ёрд, Бури усмехнулся и сел на стул напротив нее.

— Не похоже на тебя, Ёрд, чтобы ты игнорировала гостя — с громкой усмешкой проговорил он.

— Когда гость незваный, я всегда его игнорирую. Итак, зачем ты здесь? — спросила Ёрд, наконец отложив книгу и подняв на него глаза.

— Что? Даже ничем не угостишь? — Бури слегка усмехнулся.

Не говоря ни слова, Ёрд взмахнула рукой, и к ней подлетела кружка с соком, сделанным из яблок ее собственного сада. Ёрд протянула кружку старику. Взяв ее и выпив одним глотком, он удовлетворенно вздохнул:

— Боги, как же мне не хватало этого сока. Почему ты больше не присылаешь мне этот напиток?

— Потому что ты продавал его в обмен на информацию, — голос Ёрд прозвучал очень сухо.

Бури моргнул, испуская потрясенный вздох, и кивнул сам себе.

— Справедливо. Но сейчас-то добавишь?.

Вздохнув, Ёрд наполнила кружку и, раздраженно глядя на него, спросила:

— Почему ты здесь? Или ты просто захотел посидеть, вспомнить прошлое?

Бури сразу же стал серьезным:

— Я видел сегодня твоего сына.

Ёрд на секунду застыла, поняв, о ком подумала в первую очередь, и слегка ухмыльнулась. Она посмотрела старику прямо в глаза и фыркнула:

— Тебе придется уточнить, Бури, о каком сыне идет речь. У меня их сотни.

Бури хитро прищурился, потягивая свой сок и ответил:

— Тебе больше не нужно его прятать, Ёрд. Демоны позаботились о том, чтобы все о нем узнали. Хотя никто не знает подробностей. Ты же поняла, что я говорю о том сыне, что тебе родила небесная… как там ее звали?

Не успел Бури и глазом моргнуть, как оказался зарыт в землю по самую голову, а адамантовый меч уперся прямо в его шею. Кроме того, две лианы, светящиеся красивым зеленым цветом, застыли напротив его ушей, готовые пронзить их в любой момент.

Отклонив голову назад от грозного меча, Бури воскликнул:

— Что за хель, Ёрд? Когда ты получила адамантовый меч, и как ты убедила этих чертовых ублюдков дать его тебе?

Все еще направляя меч ему в шею, Ёрд ответила:

— Если ты забыл, я одна из этих Ублюдков, более того, я предок всех и каждого из олимпийцев. Получить меч было так же просто, как и попросить его. Скажи, что ты собираешься делать с этой информацией?

— О какой информации ты говоришь, Ёрд? Я не припоминаю. О твоем скрытом Божественном сыне? Или о том, что он наполовину Целестиал? Или о том, что он уже сильнее половины Богов Мидгарда?

— Обо всем об этом, — глаза Ёрд опасно засверкали, и она двинула меч немного вперед, касаясь его шеи.

Когда Бури почувствовал, как магические заклинания Ёрд начинают связывать его, он сосредоточился на кольце на своем пальце и активировал его. Почти сразу же на его теле появилось голубое свечение, такое же, какое покрывало портал, возвестивший о его появлении в доме. Он скользнул сквозь землю, как бесплотный дух, и появился над ней уже свободным. Тут же Ёрд попыталась разрубить его шею, но меч прошел сквозь него так же, как гигант прошел сквозь землю.

— Успокойся, ладно? Я здесь не для того, чтобы сражаться с тобой, Ёрд, и не для того, чтобы шантажировать тебя. Я здесь, чтобы поговорить, — сказал Бури, все еще светясь голубым светом.

Проклятье. Несмотря на то, что меч не причинил ему вреда, он все еще чувствовал себя неуютно. «Чертово божественное оружие», — подумал Бури, потирая шею в раздражении.

Ёрд прекратила атаковать и пригляделась к старику. Несмотря на ее магию и связывающие силы заклинания, ему удалось подняться с земли. Наконец она заметила свечение вокруг его тела, а затем увидела его источник. На руке Бури было кольцо, которое засветилось синим цветом, как только он стал неосязаемым. Сделав резкий вдох, Ёрд прошептала:

— Камень Бесконечности.

Ухмыляясь, Бури поднял руку и показал ей его.

— Тебе нравится? Я нашел его во время путешествия по Галактике несколько миллионов лет назад. Пришлось убить Целестиала, чтобы камень не достался ему. Я не мог позволить этим гигантским ублюдкам заполучить два Камня Бесконечности, а Камень Силы я не хотел у них отбирать. Кстати, мне пришлось прятать его миллион лет, пока я оставался в Асгарде и на Мидгарде, чтобы судить Всеотцов.

Ёрд настороженно посмотрела на Бури, теперь воспринимая его всерьез. Она подумала: «Без Камня Бесконечности он едва ли сильнее Одина, а с ним? Возможно, я не проиграю, но и не выиграю. Лучше перестраховаться».

— Чего ты хочешь, Бури? И на этот раз ближе к делу, — наконец спросила она.

Бури нахмурился и деактивировал Камень Бесконечности в своем кольце.

— Это было грубо, Ёрд. Ты напала на гостя — пробурчал он.

— На незваного гостя, — перебила его Ёрд.

Бури лишь пренебрежительно махнул рукой:

— Это детали. Я здесь, чтобы поговорить о переменах в будущем, которые я увидел.

Ёрд недоуменно моргнула. Единственное будущее, которое он может видеть, это будущий Рагнарок. Это был дар, который он получил из Колодца Мимира, а также талант к колдовству. Поэтому она спросила:

— Что ты видел раньше и что видишь сейчас? Рагнарок откладывается?

— О нет, Рагнарок произойдет. Но впервые за миллиард лет моего существования следующий цикл, который я вижу, будет другим. В следующий раз, когда мои асы снова будут жить, все будет по-другому, — немного взволнованно проговорил Бури.

Его волнение понятно. За миллиард лет Бури не раз видел Фимбулвинтер перед падением Асгарда, многочисленные замыслы Локи, в результате которых Асгард оказывался полностью уничтоженным, а вместе с ним и все остальные царства. Конечно, всегда есть несколько отличий, но в основном все происходит одинаково.

«Но если он намеренно упоминает что-то другое, то это должно быть значительное изменение», — подумала Ёрд.

Бури снова уселся на удобный стул и предложил Ёрд сделать то же самое. Она бросила на него взгляд, говорящий: «Ты серьезно просишь меня сесть после того, что ты только что рассказал?», на что он только пожал плечами. Когда Ёрд села, Бури принялся за объяснения:

— До сегодняшнего дня, и даже еще 10 минут назад, видение Рагнарока, было таким же, как и в последние три миллиона лет, когда я начинал замечать, что энергия Асгарда снова сгущается. После Фимбулвинтер Локи вызывает Змея, который убивает Тора. Сам Локи убивает Бальдура, а затем вызывает Суртура, который уничтожает Асгард, а полученный энергетический взрыв уничтожает другие царства. После этого Иггдрасиль медленно извлекает энергию, большая часть которой уходит в такое место, которое я не могу ни увидеть, ни посетить, а оставшаяся часть начинает конденсироваться, чтобы сформировать новый Асгард. В общем, все Циклы очень похожи друг на друга.

Старик перевел дух и продолжил:

— Но с тех пор, как я увидел твоего сына, который познакомился с Тором и Локи, в моем Видении произошла перемена. Это прекрасно, Ёрд, говорю тебе, это прекрасно!

— Ты будешь рассказывать, или я должна вырвать воспоминания из твоей головы? — спросила Ёрд, и к его голове потянулось еще несколько лиан.

Бури покачал головой, не обращая внимания на лианы, и сказал:

— Ты не понимаешь, Ёрд! Твой сын, просто встретившись с моими правнуками, сумел полностью сорвать Рагнарок! Я пока не вижу всех деталей, но я видел одну вещь, и это было чудесно!

Глядя на Ёрд со слезами на глазах, Бури широко улыбнулся и проговорил:

— Я видел Их, Ёрд. Впервые в жизни я видел Их, и я видел, как Они умирали, крича от боли. И знаешь ли ты, кто это сделал? Тор, Локи и твой сын! И это было прекрасное зрелище, скажу я тебе!

Ёрд вздохнула и, наконец, отпустила лианы, понимая, почему он пришел так внезапно, почему он так взволнован, и почему она скоро проклянет Теоса. «Что, черт возьми, ты собираешься делать, Теос?» — подумала Ёрд про себя и серьезно посмотрела на Бури.

— Расскажи-ка мне поподробней обо всем, Бури. И не упускай ни одной мелочи, — приказала она.

Бури только пожал в ответ плечами:

— Я рассказал тебе все, что мог. Я еще не пробовал смотреть так далеко вперед. Но, не волнуйся, ты будешь первой… ну, второй… кто узнает обо всем, когда я разведаю подробности.

Ёрд глубоко вдохнула, еле сдерживая свой гнев. «Клянусь всеми богами, неужели я создала глупого бога. Он мог бы все обдумать, прежде чем приходить сюда!» — подумала она.

— А как насчет моих секретов? Ты будешь их хранить или поделишься с любым, кто предложит тебе эль?

Бури положил руку на грудь, чувствуя себя оскорбленным, и с укором сказал:

— Больно, Ёрд. Вот здесь. Ты знаешь, что я не причиню сознательного вреда твоему сыну. Я не Зло, и не настолько глуп. Я не мой сын Бор! Кроме того, он каким-то образом сможет остановить Рагнарок, так что я не стану им рисковать, рассказывая кому попало, что он Целестиал.

«Даже если бы Рагнарок можно было остановить, мне пришлось бы умолять других богов о помощи, а я ни за что не стану унижаться перед этими детьми», — подумал Бури, внутренне хмурясь при мысли о других Богах. Им не больше нескольких миллионов лет, самым старым богам десять миллионов лет, а Титанам Олимпа не хватает нескольких миллионов лет до миллиарда, но они все равно моложе его на миллионы лет. «И я умру, даже не взглянув на этих чертовых Титанов».

Ёрд приняла объяснения Бури и сказала:

— Очень хорошо. Но учти. Если я узнаю, что ты нарушил свое слово и рассказал хоть одной душе о наследии Теоса, я кастрирую тебя, иссеку, убью и сделаю так, что Асгард никогда не возродится.

Бури поднял брови, впечатленный угрозой, и отозвался:

— Как низко, Ёрд. Очень низко. Ты знаешь, что я забочусь об Асгарде больше всего на свете, и буду беречь его из последних сил. Хорошо, я, Бури, сын Имира, первый из Асов, даю тебе слово, что не скажу ни единой душе о происхождении Теоса Ёрдсона ни намеком, ни мыслью, ни устным словом, ни письмом.

Ёрд кивнула и улыбнулась, скрывая напряжение за тысячами мыслей. Она призвала бочку своего яблочного сока и еще одну бочку своего собственного вина. Махнув рукой на две бочки, на которые Бури жадно посмотрел, она произнесла:

— Считай это платой за согласие хранить мой секрет.

Камень Бесконечности на кольце Бури снова светился, и появился портал, поглотивший обе бочки и унесший их прочь. Затем старик повернулся к Ёрд, устроился поудобнее на стуле и спросил:

— Расскажи, что произошло на Мидгарде за последние сто тысяч лет, пока меня здесь не было? Я почувствовал запах Наблюдателя, когда пришел сюда. Он был здесь? И ты никогда не называла мне имя той женщины-Целестиала, Ёрд. Поведаешь мне вашу историю?

Ёрд вздохнула, потирая лоб и думая о том, что ему можно рассказать, а что нет. Бури заслуживает доверия, не то что его сын Бор или его внук Кул. Но он немного жаден до спиртного и сладостей. Если отбросить жадность, то он самый доблестный и благородный из всех Асов. Ёрд принялась описывать визит Наблюдателя, стараясь тщательно фильтровать информацию.

Некоторые вещи лучше держать в секрете, даже от такого чистосердечного человека, как Бури. Она ни за что не расскажет ему о планете Донне или о том, что Теос может видеть будущее.

* * *

* * *

Асгард

Один вошел в палаты исцеления с двумя стражниками за спиной и сразу же спросил властным голосом:

— Что случилось с моим сыном?

Перед ним на Целительной кровати, или, как ее еще называют, Кузнице душ, лежит Тор Одинсон, первородный сын Одина. Вокруг Одинсона стоят три целителя, по два с каждой стороны, накладывая диагностические заклинания на его тело, а третья, Эир, богиня исцеления, проверяет его разум.

Эир убрала руки с головы Тора, хмуро посмотрела на Одина и ответила:

— С ним все в порядке, мой повелитель. На его разум не накладывались заклинания, им никто не командует, манипуляций с воспоминаниями не было. Он здоров на все сто процентов, как психически, так и физически.

Один прищурился и спросил:

— А что с его магией, леди Эир?

— Там тоже никаких изменений. Я заметила, что его внутренняя буря немного утихла. Даже когда Мьёлльнир посчитал его готовым, он не был так спокоен, — объяснила Эир, пока два других целителя останавливали диагностику. Одна из них взмахнула рукой, и над Тором появилась голограмма его тела. Она показала внутренние органы, яркий белый свет над его сердцем, означающий, что он — бог грома, а также вены на его теле.

Несмотря на то, что Один не являлся специалистом в области медицины, он мог сказать, что это сканирование не выявило ничего необычного, за исключением того, что сила грома у Тора больше не была хаотичной. До того, как он был признан достойным Мьёлльнира, его внутренняя энергия больше напоминала хаос. Его магия была сильной, но у него практически не было шансов научиться использовать её из-за неустойчивого состояния. Чтобы Тор мог контролировать силу, Один дал ему Мьёлльнир, которым пользовался раньше сам.

«Я не ожидал, что он так быстро подействует. Скорее всего, здесь дело в чем-то другом», — подумал Один, слегка нахмурившись. Вспомнив, что Мьёлльнир все еще в Обсерватории, и никто не сможет принести его оттуда, Один направил ладонь на окно и призвал его к себе.

Пока целители занимались своими делами, молот стремительно влетел в окно и попал точно в руку Одина. Повернув его несколько раз, Один произнес заклинание, чтобы проверить, не подделка ли это, и ничего не обнаружил. Мьёлльнир такой же, как и всегда. На месте даже те чары, которые он наложил, чтобы проверить достоин ли Тор взять это оружие.

Нахмурившись, Один оставил Мьёлльнир в углу комнаты и ушел. «Я поговорю с Тором, когда он проснется», — подумал он про себя и направился в сторону тюремных камер.

— Локи, — поприветствовал Один сына, которого усыновил после убийства Лафея по приказу своего мертвого отца.

— Всеотец, — Локи ответил на его приветствие, сидя в царственной позе, прислонившись спиной к стене и сложив ноги. Между ними энергетическое поле, которое не позволяет заключенным сбежать. В тюремных камерах нельзя использовать ничего, что способствовало бы побегу заключенных, даже магию.

Один кивнул одному из охранников, и тот нажал на руну на стене. Энергетическое поле стало немного прозрачнее, и Один просто прошел сквозь него, а поле снова восстановилось. Сотворив стул, Один сел на него и принялся разглядывать Локи. Локи просто смотрел в ответ, не испытывая ни малейшего страха.

«Удивительно, как Локи похож на моего отца, хотя никогда с ним не встречался», — Один вдруг вспомнил смерть своего отца.

Один не любил своего отца, Бора. Не любил он и своих братьев, Вили и Ве. Бор готовил Одина в наследники, не очень доверяя Вили и Ве. Он вспомнил день, когда его и Бора обманом заставили следовать за йотуном, и колдун убил Бора, превратив его в снег. Один мог бы спасти отца, у него было достаточно рунических знаний, чтобы обратить процесс вспять и вернуть Бора, но он не стал этого делать. Потому что он хотел править сам…

Внезапно Один встал и далт Локи сильную пощечину, отбрасывая его к стене. Пока Локи поднимался хихикая, Один прорычал:

— В следующий раз, когда ты попытаешься манипулировать моим разумом, я обезглавлю тебя, и неважно, сын ты мне или нет.

— О, Всеотец. Я как раз дошел до главного. Что случилось с ледяной скульптурой Бора после этого? — спросил Локи, посмеиваясь над Одином. Несмотря на кровоточащую губу, он все еще пытался разозлить отца. Один был старше и опытнее, но Локи — бог хитрости.

Заставив себя успокоиться, Один сел обратно и сказал:

— Не думаю, что сегодня я получу от тебя прямые ответы, Локи. Интересно, что я сделал не так?

Локи огрызнулся:

— Может быть, постоянно подогревал соперничество между мной и Тором? Или… и это только предположение… ты убил моего сына и похитил всех остальных моих детей?!

Все это время Локи сидел на месте и, кроме того, что он прорычал последнее предложение, не проявил никаких признаков гнева.

Один прищурился, глядя на Локи, и закричал:

— Твои чудовищные дети приблизили бы Рагнарок, как и то, что ты делаешь сейчас!

Успокоившись, Один приказал:

— Локи Одинсон. Ты пытался призвать Змея в Мидгард. За эту попытку преступления против Асгарда ты будешь заключен в тюрьму на жалкие 200 лет, а твоя магия будет скована.

С этими словами он хлопнул ладонью по груди Локи и вышел, не обращая внимания на крики Локи о том, что он не чувствует своей магии.

«Почему-то сегодня Локи был более сдержанным, чем обычно. Большая часть его гнева была направлена на себя, за то, что он не смог защитить своих детей. Теперь мне действительно интересно, что за существо они встретили», — размышлял Один возвращаясь к палатам исцеления.

Войдя внутрь, он приказал:

— Оставьте нас.

Это побудило целителей и стражников покинуть комнату. Оставшись в комнате наедине с Тором и его гостьей у постели в виде Фригги, Один подошел и положил руку на голову Тора.

— Проснись! — приказал он, используя свою магию и снимая сонное заклинание, наложенное на Тора. Тор немедленно проснулся и отпрыгнул назад, принимая боевую стойку. Затем он рассмотрел двоих, стоящих перед собой, и нерешительно спросил:

— Мама? Отец?

Фригга выглядела немного озадаченной действиями Тора и спросила:

— В чем дело, Тор?

Тор призвал Мьёлльнир к себе, снова наслаждаясь его ощущением, и обернулся к Одину:

— Кто ты?! — взгляд его был весьма недоверчивым.

Осознав ошибочность своих предыдущих действий, Один ослабил свою власть над Силой Одина и приказал:

— Отстань, сын! Ты пугаешь свою мать!

Когда на него обрушилась вся мощь Силы Одина, Тор понял, что это истинный Один, и упал на колени.

— Вставай, сын мой! — сказала Фригга, осторожно поднимая Тора и хмуро глядя на Одина, который не обращал на нее внимания. Тор улыбнулся Фригге, а затем сказал:

— Я прошу прощения, мама. Я просто… подумал, что Асгард был захвачен кем-то другим.

Затем он повернулся к Одину, нахмурится и спросил:

— Почему ты напал на меня, отец?

Глаза Одина превратились в узкие щелочки от смелости, которую проявляют сегодня его сыновья, подвергая сомнению его действия, и он сказал:

— Ты встретил какое-то неизвестное существо на Мидгарде, напал на него, но сразу же прекратил нападение. Мне нужно было знать, что это существо тебя не контролирует.

Тор недоуменно вскинул брови и спросил:

— Неизвестное существо? Ты имеешь в виду Теоса, отец?

И Один, и Фригга стали еще более внимательными, и Один спросил:

— Кто такой этот Теос, Тор?

Тор еще больше смутился, но послушно ответил:

— Теос помешал Локи сбежать, когда тот обманул меня своими иллюзиями. Иллюзии Локи не подействовали на Теоса, и он знал о нас, поэтому помог мне поймать Локи.

Один и Фригга переглянулись, думая об одном и том же, что этот Теос опасен.

— Расскажи нам все, что случилось после того, как ты поймал Локи, — приказал Один, а Фригга жестом пригласила Тора сесть на кровать.

Тор постарался рассказать. Как они с Локи сражались, как Локи почти сбежал, но невидимый Теос помешал ему это сделать. И последующий разговор.

— Этот Теос сумел скрыться от глаз Хеймдалля, невосприимчив к иллюзиям Локи, управляет растениями, сумел заманить Локи в ловушку с помощью растений и это все несмотря та то, что он молод. Он точно сказал, что является сыном Ёрд? — спросил Один, крепко сжимая Гунгнир, в то время как Фригга находилась рядом с Тором, нежно держа его за руку.

Тор кивнул, и Фригга задумчиво сказала:

— Ну, если он признанный сын Ёрд, то он определенно не представляет угрозы для Асгарда. Но я все равно встречусь с ней, чтобы все прояснить.

Один кивнул:

— Так и сделай. Тор, ты можешь идти в свои покои.

Тор слегка поклонился и ушел, понимая, что его родителям нужно поговорить наедине. Когда он скрылся за дверью, Фригга покачала головой:

— Я знала, что у Ёрд родился новый ребенок, который сумел в одиночку победить Повелителя демонов и его армию, но оказалось, что он достаточно силен, чтобы поймать Локи. Мы все знаем, как Локи неуловим.

Один кивнул ей и ответил:

— Если бы у Локи было немного времени, он смог бы вырваться из оков, о которых говорил Тор, но, к счастью, Тору пришла в голову светлая мысль проверить на иллюзии и вырубить его.

— Есть еще факт, что он знает, что Тор — Ёрдсон, — добавила Фригга, нахмурившись. Несмотря на то, что он не являлся ее родным сыном, она любила его так же, как и Бальдура.

Некоторое время они сидели молча, обдумывая случившееся. Затем Один встал и направился на выход.

— Возможно, Ёрд не даст тебе всех ответов. Но просто попытайся выяснить, представляет ли он угрозу для нашего сына.

Фригга кивнула, ничего не говоря, но про себя подумала: «У тебя еще три сына, Один. Конечно, один из них приемный, но ты забываешь о двух других своих сыновьях так же, как твой отец забыл о твоих братьях».

Покачав головой Фригга встала и пошла к Биврёсту, а два стражника отправились за ней. Пришло время просить аудиенции у леди Ёрд.

Прошло два дня после того, как она отправила послание Ёрд на Мидгард, и получила приглашение в ее дом. И вот, спустя три дня после получения приглашения, Хеймдалль высадил ее на берегу острова Ёрд. Даже Хеймдалль не знал, где находится дом, но он узнал местоположение от самой Ёрд, и Фригга не сомневалась, что он забудет об этом, как только встреча закончится.

С Фриггой две девы и четыре стражника, и взор Хеймдалля обращен к ней. Увидев тропинку, ведущую вглубь острова, Фригга пошла по ней вместе со своими спутниками. Тропинка привела её к дому, достаточно большому для того, чтобы в нем мог жить смертный, но не чувствовалось, что он принадлежит богу, тем более Старшему богу.

Как только они достигли двери, все шесть ее спутников упали без сознания, и она почувствовала, что взгляд Хеймдалля перестал действовать на этом острове. Вздохнув и не обращая внимания на своих павших охранников, она просто постучала в дверь и вошла, когда та открылась.

— Тебе не нужно было вырубать их, Ёрд, — сказала Фригга, раздраженно глядя на женщину, сидящую в комнате и беспечно читающую.

Отложив книгу, Ёрд широко улыбнулась и подошла к Фригге.

— Как еще я могла поговорить с дочерью наедине? — она крепко обняла Фриггу.

Фригга только вздохнула и обняла свою мать в ответ. Немногие боги знали об этих отношениях. Даже Один. Он считал ее обычной Ванир.

Наклонившись, она прошептала:

— Я скучала по тебе, мама.

— А я по тебе, дочь. Как поживаешь? — Ёрд обняла ее еще раз и отстранилась. Она махнула рукой в сторону кресла и села сама.

Фригга заняла предложенное место и ответила:

— У меня все хорошо, мама. Никаких серьезных проблем пока не было. Бальдур тоже в порядке и по-прежнему неуязвим для всего. Впрочем, об этом мы поговорим позже. Я слышала, у тебя появился еще один сын. Почему ты не рассказала мне о нем?

Ёрд вздохнула, уже предчувствуя, о чем пойдет разговор:

— Его зовут Теос, Фригга, он тебе понравится. Ему нет и двухсот лет, поэтому я никому о нем не говорила. Увы, демон все равно распространил слухи повсюду.

Фригга нахмурилась от слов матери, но приняла её оправдания. В двести лет Тор, Бальдур и Локи были практически взрослыми, но все еще слабыми. Поэтому она может понять, что Ёрд держала в секрете своего юного сына.

Она внезапно повернулась к матери и спросила:

— Ему действительно нет и двухсот?!

Ёрд кивнула, не понимая, что её такк удивило. Фригга вскочила, схватила мать за плечи и слегка встряхнула.

— Ты уверена? Ты не врешь?

Ёрд легонько оттолкнула Фриггу и ответила:

— Конечно, я уверена. Ему сто восемьдесят четыре года. Почему ты так удивлена?

Фригга моргнула и удивленно округлила глаза. В смятении она пробормотала:

— Всего сто восемьдесят четыре? И уже такой сильный?

Фригга пришла в себя от того, что почувствовала, как Ёрд трясет ее за плечо. На вопросительный взгляд Ёрд она ответила:

— В таком возрасте он сумел поймать Локи в ловушку! Почему ты не удивлена еще больше? Только подумай, каким сильным он будет, когда вырастет!

Ёрд только усмехнулась и села обратно. Отмахнувшись от беспокойства Фригги, она сказала:

— Да, Теос сумел поймать Локи в ловушку, но он еще не очень силен. Локи просто отвлекся, когда Теос назвал Тора братом, и тот воспользовался этим. Локи удалось снять уже большую часть воздействия чар, когда Тор вырубил его.

Фригга с облегчением вздохнула. Она знала, какой большой мишенью становятся сильные боги, когда они еще молоды. В детстве и Тор, и Бальдур постоянно подвергались нападениям наемных убийц. Если Теосу удалось заманить Локи в ловушку, пусть даже обманом, это немалый подвиг.

Покачав головой, она отбросила свои мысли и повернулась к матери. Своей матери, которую она не видела полмиллиона лет. Пристально глядя на мать, она попросила:

— Ну, чего ты ждешь, мама? Расскажи мне о моем новом брате.

Ёрд только усмехнулась и начала рассказывать ей о Теосе. Она опять расстроилась, что должна хранить некоторые секреты даже от своих детей. Фригга, возможно, одна из немногих, кого вырастил ее Аватар, но она все еще боится Целестиалов, как и другие Боги.

«В этом месяце я встретила много потерянных родственников, и все это благодаря Теосу», — подумала Ёрд, размышляя, поблагодарить его или наказать.

А где-то далеко-далеко, над океаном возле Африканского континента, летящий человек внезапно вздрогнул, не понимая, что он сейчас сделал не так.

* * *

* * *

Асгард

Фригга вошла в тронный зал Асгарда и увидела Одина, восседающего на своем троне, а рядом с ним — Тора и Бальдура. Правда, она заметила, что Бальдур стоит немного позади, как бы спрятавшись в тени Тора. Нахмурившись, она повернулась к Одину и сказала:

— Ёрд рассказала мне о своем сыне. Судя по тому, что она мне сообщила, он не будет представлять угрозу для Асгарда и его жителей, если они не причинят ему вреда. Она предупредила меня, что если мы намеренно попытаемся причинить ему вред, она обрушит на Асгард весь свой гнев.

Хотя последнюю фразу Ёрд не произнесла сама, Фригга знала, что она подразумевалась. Пообщавшись с матерью, она поняла, что Ёрд действительно любит этого Теоса больше, чем всех остальных своих детей. Это было понятно, и Фригга ничуть не возражала. Фригга была воспитана Аватаром Ёрд, а не ее истинной сущностью. И даже это продолжалось всего около ста лет, прежде чем мать оставила Фриггу на попечение Ньорда.

Один нахмурился, услышав угрозу, и почти рассердился. Но он успокаивал себя, понимая, что Ёрд — не тот человек, с которым можно бездумно сражаться. Он ведь любил ее когда-то, поэтому прекрасно знает, насколько она сильна. Кивнув Фригге, он сказал:

— Я хочу, чтобы ты периодически проверяла этого Теоса. Я хочу знать, что он делает, а зрение Хеймдалля нас подвело. Бальдур, — внезапно обратился он к своему второму сыну и старшему ребенку Фригги, — отправляйся в Норнхейм и расспроси королев норн об этом Теосе Ёрдсоне. Неважно, какую цену они запросят за эту информацию.

Бальдур поклонился отцу:

— Как прикажешь, Всеотец.

Когда Бальдур покинул Тронный зал, а Тор последовал за ним, Фригга повернулась к Одину и спросила:

— Ты уверен, что хочешь, чтобы я начала шпионить за Ёрдсоном? Ты понимаешь, что Ёрд узнает об этом? И ей это не понравится.

Один кивнул, призывая к себе Гунгнир:

— Уверен. Несмотря на ее слова, я не могу позволить сильному неизвестному нам богу свободно бродить по Мидгарду. Мы не знаем, каковы его цели, и не является ли он нашим противником.

Фригга внутренне пришла в негодование от этого заявления, но внешне она только нахмурилась:

— Мы знаем об этом от Ёрд. Или ты думаешь, что этот Ёрдсон достаточно хорош, чтобы скрывать что-то от Ёрд? Она та, от кого никто, даже ты, со всеми твоими руническими знаниями, не сможет спрятаться. Ты уверен, что это не просто твое предубеждение из-за их стычки с Тором?

Один бросил взгляд на Фриггу и ударил Гунгниром по земле, посылая в ее сторону волну Силы Одина. Фригга напряглась, позволив Силе Одина врезаться в нее, но устояла на месте.

— Не забывай, с кем ты говоришь, Фригга. Жена ты или нет, я все еще твой король. А теперь уходи, мы больше не будем говорить об этом — в голосе Одина прорывались грозовые нотки.

Фригга кивнула и вышла из комнаты, проклиная своего отца за то, что он выдал ее замуж за Одина. Хотя она и полюбила его после почти полумиллиона лет брака, были моменты, когда он показывал, почему ваниры ненавидят асгардцев. Жаль, что она ничего не могла с этим поделать.

Пришло время попробовать организовать наблюдение за Теосом. Может быть, пока что он физически слаб, но его талант скрываться не стоит недооценивать. В конце концов, он сын Ёрд, а Ёрд повсюду на Мидгарде.

* * *

Прошло несколько недель с тех пор, как я встретил асгардцев Тора и Локи. Честно говоря, я был почти потрясен, когда понял, что немного фанатею от них. К счастью, они совсем не были похожи на актеров из фильмов. Так что мне удалось сдержаться и не выдать себя.

Тор — мой брат. Строго говоря, я знал, что Скатах была моей внучатой племянницей или что-то в этом роде. Но Тор — мой первый настоящий сводный брат, которого я встретил. А Локи… Я понятия не имею, почему я решил схватить его. Вообще-то я ему симпатизирую.

Как я уже сказал, я люблю свою мать, и если кто-нибудь причинит ей вред или похитит ее, неважно, кто это будет, я начну войну.

Тор подтвердил, в чем заключался план Локи. Он собирался призвать Змея на Мидгард. Тор сразился бы с ним и погиб, так как другие Боги не успели бы никого послать. Если бы Змей выжил, сражаясь и убив Тора, Локи получил бы назад своего сына, попытался бы найти других своих детей и воевал бы за них против Асгарда. Когда кто-то из них погиб бы, Локи стал бы еще злее и начал бы еще более жестокую войну против Асгарда. Это была проигрышная ситуация. Так что остановить Локи было необходимо, чтобы предотвратить большую войну.

В настоящее время я находился на африканском континенте, гуляя по окрестностям. Я искал страну Ваканда, которой сейчас не существует, но в ней есть кое-что, на что я хотел бы взглянуть. Вибраниум. Конечно, использовав магию я могу превратить в вибраниум что угодно в любое время, когда захочу, пусть это и нечестно. Но… есть в вибраниуме, что-то, что я заметил в своих видениях, а также смутно помню по фильмам.

По мере того, как я углубляюсь в лес, животные становятся все более странными. К счастью, я полностью скрыт от всех смертных, и даже от большинства Божественных сущностей. Под странностью я подразумеваю наличие у животных дополнительных конечностей, у некоторых — дополнительных глаз. Черт возьми, я видел обезьяну с четырьмя руками, которая говорила на особом языке. Я понял, что она говорила, но язык который она использовала не принадлежал какому-либо Пантеону, так что обучили её не боги. Кроме того, каждый из них был похож на порождение богов, несмотря на то, что в них не было ни капли крови Старшего Бога. Я проверил с помощью эхолокации. Энергетическая подпись действительно запоминается. Даже растения были немного странными: у них было больше жизненной энергии, чем положено, а некоторые растения были настоящими хищниками. Я буквально только что видел, как гигантское растение поймало в свои объятия четырехрукую обезьяну.

Я вдруг остановился, снова почувствовав, как по планете прошла волна Магии. Это происходит уже несколько недель, а началось все через несколько дней после моей встречи с Тором и Локи. Каждый день, в разное время, волна Магии проходит над планетой, охватывая ее целиком, а иногда даже под поверхностью Земли, словно меня кто-то ищет. Хорошо, что поиски пока безуспешны. Мне не передавали никакого скрытого послания, я не знаю, какова цель искателя, но я уверен, что кто-то ищет именно меня. И, честно говоря, я уже сильно раздражен. Конечно, я пока успешно скрываюсь, но я не хочу так провести всю свою жизнь. Это просто не по мне. Есть всего два варианта развития событий: я либо сам сброшу свой режим «Стелс», как я его называю, либо меня вычислят несмотря на мою невидимость, в любом случае мое местоположение станет известно. Предотвратить это можно только если активировать Космическую энергию. Сейчас я использую свою Магию, чтобы спрятаться, и не хочу хвастаться, но для этого я буквально сливаюсь с природой.

Моя божественная природа очень помогает мне. Но я еще молод, поэтому однажды я могу совершить ошибку. Конечно, активация Космической Скрытности может сработать, но опять же, я молод. Я не смогу долго скрывать свою Космическую энергию от Уату, если решу ей воспользоваться. Возможно, в течение нескольких дней. Но я понятия не имею, как долго кто-то собирается наблюдать за планетой, ожидая, пока я ослаблю бдительность. Единственное преимущество долгоживущих существ, таких как Боги, Демоны и Космические сущности, заключается в том, что они обладают огромным терпением. Они могут и будут ждать, пока я не расслаблюсь. Пожалуй, стоит рассказать о слежке матери. Сам я не могу угрожать никому из богов, но мать может.

Игнорируя пока поисковые волны, я продолжил идти вглубь леса. После нескольких часов ходьбы, наблюдая за различными видами животных и растений, я, наконец, нашел источник всего этого. Я бы не пропустил его, даже если бы захотел, потому что это гора. Она выглядит совершенно обычно, большую её часть покрывают зеленые деревья, а остальная часть — голая коричневая земля. Но есть в ней что-то особенное, и это великолепно.

«Космическая энергия», — бормочу я про себя, честно говоря, потрясенный, но я вроде как ожидал этого. И не только Космическая энергия: я вижу фиолетовый цвет, которым то тут, то там светятся время от времени некоторые камни. Это энергия Камня Силы. Но, что удивительно, фиолетовый цвет здесь не единственный. Кроме него я вижу также синий, а синий это цвет Камня Пространства. Что еще раз доказывает, что все Камни Бесконечности связаны между собой.

Только подумайте об этом. Камень Разума может активировать Камень Пространства дистанционно, а тот в свою очередь может направить хранителя к Камню Души. Камень Разума смог наделить Ванду способностями, подобными Камню Реальности, а Камень Силы может имитировать энергию Камня Пространства. Этим и объясняются странности Ваканды, включая мутировавших животных. Космическая энергия, особенно энергия Камня Бесконечности, оказывает удивительный эффект на обычных существ при чрезмерном воздействии. Ванда получила свои способности, как я уже говорил, Кэрол Дэнверс получила свои, а Джарвис обрел полное сознание, будучи в форме Вижена. Думаю, как и Альтрон. Доктор Стрэндж видел четырнадцать с чем-то миллионов возможных вариантов развития событий, и все равно сохранил рассудок. Он умирал сотни раз и сохранил рассудок. Хотя с Хранителями ничего не случилось после того, как они завладели Камнем Силы, мы не можем сбрасывать со счетов то, что может произойти в будущем.

Итак, на чем я остановился? Ах, да. На Космической Энергии. Я видел, как здесь упал метеор, содержащий вибраниум, примерно два с половиной миллиона лет назад. Он был большой, около десяти миль в ширину в самом маленьком месте, действительно большой. Только благодаря вмешательству моей матери он не уничтожил весь континент. Но… он появился не один. Вместе с ним появилась остаточная энергия Камня Силы, которая и стала причиной всего, что здесь произошло. Однако в какой-то момент между вылетом с планеты Торфа и приземлением на Землю большая часть энергии превратилась из фиолетовой в голубую. Это означает, что что-то произошло в пути, что изменило энергетическую сигнатуру космической энергии. И я надеюсь, очень надеюсь, что это было спонтанное событие. Мать сначала заметила энергию внутри него, но не стала с ней возиться, признав ее энергией Камня Бесконечности.

Таким образом, в течение последних двух с половиной миллионов лет метеор стал частью этой планеты, и его энергия проникла на Африканский континент, причем ее концентрация была выше вблизи места падения. Именно эта энергия в настоящее время мутирует окружающую жизнь, создавая четырехруких обезьян, трехглазых гигантских пантер и даже гигантских пауков, которые не имеют ничего общего с людьми-пауками моего дорогого брата Омма. Буквально каждое животное, с которым я сталкивался в этом регионе, если не было ужасно мутировавшим, то было больше обычных животных. А иногда наблюдалось и то, и другое.

Срывая видимую мне грушу, я вгрызся в нее и улыбнулся. Хотя на плоды из сада моей матери ничто не действует, я просто знаю, что эти фрукты превосходят плоды с остальной планеты. Значит, за траву в форме сердца отвечает Камень Силы. Но я не думаю, что он еще существует. Если бы он существовал с тех дальних лет, это не могло остаться втайне.

Съев остаток фрукта, я продолжил свой путь к горе, любопытство овладело мной. Большая часть вибраниума погребена под горой, но несколько небольших камней были видны и над землей. Но они были лишены каких-либо видимых доказательств присутствия Космической энергии. Если бы я использовал эхолокацию, то определенно нашел бы ее повсюду в этой области.

Остановившись перед горой, я кладу на нее руку и использую Эхолокацию. Несмотря на два с половиной миллиона лет, прошедших с момента падения метеорита, внутри горы все еще оставалось приличное количество энергии. Остальная часть ее была распределена на территории маленькой будущей страны Ваканда. Это было немного, но она полностью рассеялась бы максимум через несколько сотен тысяч лет. Значит, когда люди начнут жить здесь, они не получат много мутаций. Итак, я почувствовал энергию и просто улыбнулся.

— Ты же не будешь возражать, — прошептал я, ухмыляясь с некоторой жадностью, и начал поглощать энергию, хранящуюся внутри, мягко принуждая ее. Черт, может быть, я на самом деле не стою Мьёльнира? Я буквально краду энергию. Не всю, но все же.

— Теос.

Мужской голос прерывает мое ограбление, заставляя меня замереть и медленно обернуться. Там, позади меня, со скрещенными руками и поднятой бровью, стоит тот, кого я так давно хотел встретить.

— Эй… Брат… Так рад наконец-то встретиться с тобой, — говорю я, отрывая руку от горы и потирая затылок. Атум, — да, черт возьми, это Атум! — смотрит на меня и спрашивает:

— Ты хоть понимаешь, что делаешь? Космическая энергия — это не то, с чем можно играть.

Я положил руку на сердце и ответил:

— Эй! Ты же знаешь, что я справлюсь.

Атум покачал головой и разочарованно зарычал:

— Даже мне, тому, кто уже пробовал Космическую энергию, будет трудно сразу поглотить ее в себе.

Хотя он рычит на меня, я не чувствую от него злобы. Скорее, он заботится обо мне и не хочет, чтобы я пострадал. Хм, это странно. Раньше он даже не приходил ко мне в гости, с чего вдруг такая забота? Я не грустил по этому поводу. Я знал, что боги смотрят на отношения не так, как смертные. Вот почему меня волнует, что он вдруг стал за меня беспокоиться. Тем не менее, я попытался успокоить его:

— Хорошо, что я не все поглотил. Я собирался взять около 30%.

— Зачем? Какой смысл было красть Энергию с моей земли? — говорит Атум, подчеркивая «моей».

О, черт. У Эннеад есть господство над всем этим континентом, верно? Я почти забыл об этом. Я просто пожал плечами и указал в сторону леса:

— Я видел, как эта энергия влияет на здешнюю жизнь, и, если моя догадка верна, даже на Новых Богов. Я хочу понаблюдать за тем, как это происходит, с самого начала на своей собственной планете.

Плюс, поглотить часть ее. Я не идиот. Я знаю, насколько полезной может быть даже остаточная энергия.

Атум продолжил смотреть на меня, и я почти увидел, как он обдумывает это. Наконец, после нескольких минут молчания, он сказал:

— 30%, и ни капельки больше. Это все, что я разрешаю тебе взять. Взамен ты должен будешь оказать мне услугу.

Не раздумывая, я подпрыгнул от восторга:

— Я согласен, брат! Ты можешь обратиться к матери, когда захочешь, чтобы услуга была возвращена.

Атум кивнул, посмотрел на гору, о которой шла речь, и сказал:

— Будь осторожен с энергией, Теос.

Хм, я никогда не представлялся ему. Возможно, он уже говорил обо мне с матерью.

Он продолжил говорить, выводя меня из задумчивости:

— Энергия изменчива. Когда я заметил, что она меняет здешних животных, я попробовал поглотить ее, а она обожгла меня… сильно.

Я кивнул, принимая предупреждение:

— Я буду осторожен с ней, Атум. Не волнуйся.

Атум посмотрел на меня оценивающе и сказал:

— Очень хорошо. Зови меня Ра.

Я просто улыбнулся и помахал ему на прощание, когда он телепортировался. Но на этот раз я знаю, что он будет следить за мной, чтобы убедиться, что я не наделаю глупостей. Кстати, о глупостях…

Положив обе ладони на гору, я снова потянул энергию и начал поглощать ее. Хотя я поглощаю ее в своё тело, я изолирую её моего собственного запаса Космической Энергии. Если я попытаюсь смешать их, то это определенно испортит её, сделав нестабильной.

Это действительно больно, так как я впитываю разъедающую энергию Камня Силы вместе с голубой спокойной, но все же вредной энергией Камня Пространства. Но боль не такой сильная, какую почувствовал бы любой смертный или Бог. В основном я чувствую, что у меня все чешется, а сердце как будто кто-то защемил. Как только запасы энергии в горе упадут до предела, о котором говорил АтумРа, я перестану ее поглощать.

Глядя на Солнце, я нахально улыбнулся и произнес:

— Видишь? Всего 30%. К сожалению, ты ничего не сказал о металле, так что…

Сказав это, я почувствовал, как Атум телепортировался ко мне. Я использовал портал и отправил небольшой кусок светящегося голубого камня на мою планету прямо из горы и сразу же телепортировался на Донну.

Было ли это умно? Нет. Но мне не понравилось, что в тот момент у него, по сути, был перевес надо мной. Нужен ли мне был вибраниум? Опять же, нет. И Атум наверняка это знает. Но я хотел его обидеть, и теперь он тоже это знает. Заплачу ли я за это? Возможно позже, ведь сейчас я на своей планете, и его правила здесь не действуют!

Повернувшись к украденному вибраниуму, я поднимаю его и начинаю полет. Он не тяжелый, едва ли несколько тонн. Но вес не совсем сбалансирован. Поэтому мне приходится использовать немного магии, чтобы помочь себе нести его. Я видел, какой эффект оказало совместное влияние вибраниума и Космической Энергии на живые существа, находясь в умеренном районе Африки. Так что теперь я собираюсь поэкспериментировать с более холодным местом. Не полностью покрытым снегом, а скорее с умеренным климатом, где снег выпадает только зимой.

Остановившись над одним из таких мест, которое снова находится рядом с горой, что было сделано специально, я поднял металлический камень над собой и бросил его вниз с огромной силой, чтобы имитировать падение метеора. Метеор разбился в нескольких сотнях метров от горы с прекрасным треском, посылая ударную волну на многие и многие мили. К счастью, моя планета довольно большая, поэтому ничего страшного не произойдет на большом расстоянии.

Когда ударная волна стихла, я увидел, что металлический камень теперь разбит на множество кусков, самым большим из которых является кусок шириной три фута. Куски в основном находятся в пределах кратера шириной в полкилометра, доходящего даже до горы, и от них уже начала распространяться энергия.

К сожалению, этого мизерного количества энергии не хватит, чтобы изменить что-то большее, чем муравей. Поэтому я призвал свою Космическую Энергию в руки и развернул их к горящей земле. Мысленно визуализируя цель, я направил энергию на гору и превратил большую ее часть в вибраниум. Но не полностью. Гора по-прежнему состояла в основном из других минералов Донны, только теперь с несколькими вкраплениями вибраниума. Эти вкрапления все еще не то, что нужно для моего эксперимента.

Я призвал энергию Камня Силы в правую руку, а Космическую энергию — в левую. Положив левую руку поверх правой, я создал двуручный кулак-молот и выпустил Космическую энергию из обеих рук, целясь в сторону горы. Когда фиолетово-сине-белая смесь Энергии ударилась в гору, вибраниум внутри нее немедленно начинает поглощать ее. Через несколько минут, я, наконец, закончил наполнять Вибраниум смесью энергий, оставляя у себя лишь четверть той энергии, с которой я пришел сюда. А мои собственные Космические запасы уменьшились вдвое. Гора, тем временем, получила семьдесят процентов энергии Камня Бесконечности, и тридцать процентов моей энергии. Почему понадобилась моя энергия? Потому что энергии Камня Бесконечности было недостаточно, вот так просто. Если мои расчеты верны, то в течение ста лет моя Космическая Энергия будет медленно меняться, имитируя энергию Камней Бесконечности. По крайней мере, именно это произойдет с энергией внутри горы, так как я не буду контролировать изменения. Тем временем я буду поглощать энергию Камня Бесконечности, которую я хранил в себе, и приспосабливаться ее. К счастью, я — космическое существо, и я уже испытал это однажды, так что теперь это не причинит мне вреда. Я надеюсь.

* * *

* * *

Несколько дней у Бальдура были действительно неудачными. Сначала Локи напал на него без всякой провокации, а затем убежал, когда тот попытался его схватить. Затем Один послал Тора схватить Локи, несмотря на то, что тот был очень восприимчив к иллюзиям Локи.

«Я — Бог Света! Его иллюзии слабее против меня! Меня должны были послать схватить Локи!» — думал про себя Бальдур, хмурясь от нанесенного ему оскорбления.

Когда Локи был схвачен, но не Тором, Один послал его в Норнхейм, чтобы спросить совета относительно этого… Теоса Ёрдсона. И там плохие дни стали ещё хуже. Норны, три суки, отказывались даже видеть его три дня подряд. А когда они всё-таки согласились, то, прежде чем позволить ему задать вопрос, они показали ему видение в Колодце Мимира. И это видение сделало плохую неделю Бальдура еще хуже. Он увидел Рагнарок, конец времён. Конец Асгарда, а вместе с ним и девяти царств.

Бальдур тряхнул головой, выныривая из воспоминаний о видении, и снова задумался. Как только видение было показано, норны, наконец, позволили ему задать вопрос, попросить Мудрости. И он спросил: «Кто такой Теос Ёрдсон, и какую роль он играет в событиях Рагнарока? Что Асгард должен сделать с ним?»

Норны опять на несколько дней выгнали его из своего жилища, что позволило ему остаться во дворце королевы норнов Карниллы.

— Почему они выгнали меня? — спросил он королеву Карниллу.

— У старых засранок не хватает мудрости, чтобы ответить на твои вопросы, поэтому им нужно время, чтобы обрести эту мудрость, — ответила она.

Бальдур смирился с этим и стал ждать во дворце вызова, который, наконец, пришел через четыре недели после того, как его выгнали. Когда он предстал перед норнами, они смутили его еще больше. Они сказали:

— Теос Ёрдсон не должен существовать, — сказали они. — Его рождение — это ошибка. Убейте его, если хотите, но его существование не имеет никакого значения для Асгарда. Угрозы он не представляет.

Конечно, Бальдур принял частицу Мудрости и ушел, но не прежде, чем сообщил о своем уходе Карнилле.

«Единственное хорошее, что случилось со мной за этот месяц, — это встреча с Карниллой», — подумал Бальдур, улыбаясь воспоминаниям о королеве норн.

И вот он уехал и прибыл к себе домой, в Асгард. И теперь его дни снова должны были испортиться, потому что теперь он должен был все объяснить Одину.

«Мне следовало остаться в Норнхейме. По крайней мере, там была Карнилла, с которой можно было… повеселиться», — думал Бальдур, нахмурившись от страха.

— Это нам ни о чем не говорит, — сказал Один с глубоким разочарованием в голосе, выслушав рассказ Бальдура о его последних неделях. Та часть, где норны сказали, что Теос был ошибкой, действительно беспокоила его, но они говорили то же самое о Ёрд, и вот, к чему это его привело. Женщина, способная уничтожить его в считанные секунды, теперь не дружит с ним. Не враг, но и не друг.

— Что-то меня беспокоит, — говорит Бальдур, отвлекая Одина от воспоминаний о Ёрд. Когда Один вопросительно посмотрел на него, Бальдур добавил: — Норны выглядели… потрясенными, словно услышали ужасную новость. Они не казались такими, даже когда показывали мне видение своей собственной смерти. Рагнарок.

Пока Бальдур сделал паузу, Один подумал: «Что может быть хуже их собственной смерти?»

— Уходи, — сказал Один и, махнув рукой, отстранил Бальдура. — Мы будем беспокоиться об этом позже. Время для Рагнарока еще не пришло.

Когда Бальдур поклонился и вышел из комнаты, Один подумал про себя: «Ёрд и так уже в ярости от того, что мы прокляли её сына. Не стоит злить её ещё больше».

* * *

Планета Донна

Хорошие новости: мне удалось поглотить энергию камня Силы, что было довольно легко, если так можно выразиться. Конечно, было немного больно, и все мое тело чесалось 3 дня, но ничего такого, с чем бы я не справился. Я — Целестиал, знаете ли. Пусть я полукровка и юнец, но я Целестиал. А Ра может быть миллиард лет, и поглощение энергии может быть он занимается всю жизнь, но он всё ещё просто бог. Ничего особенного. Так что, да, я поглотил энергию, а гору вибраниума оставил. Сейчас она наполнена энергией, и всё равно через какое-то время начнет менять жизнь вокруг себя. Моя собственная Ваканда.

К сожалению, поглощенная энергия ничего мне не дала. То есть, я не получил никакого преимущества, кроме более высокой плотности собственной энергии. Никакого влияния на мою Магию. Всё осталось по-прежнему.

Я не был на Земле уже пару недель, не желая пока встречаться с Ра. Но меня навестила мать, отругав меня за кражу у Эннеады. Но я всё равно в долгу перед ними.

Я решил снова пожить некоторое время на Донне и понаблюдать за здешней жизнью. Я уже пропустил пару лет наблюдений. Вот почему я устроился поудобнее в своем доме. Разве это не странно? Если бы сто лет назад кто-нибудь сказал мне, что я буду думать о другой планете, как о доме, я бы рассмеялся ему в лицо. Земля была моим домом. Она и сейчас дом, но в первую очередь — это дом моей матери, а во вторую — мой дом. Но Донна? Это МОЙ дом. Здесь больше никто не живет, и я — единственный бог! Гм, достаточно комплекса Бога. Хм. Технически, однако, я Старший Бог этой планеты. Если бы у меня были планы посеять здесь разумную жизнь, я был бы как Демиург. К счастью, у меня нет таких планов. Слишком большая ответственность для меня. К тому же, если я чему-то и научился в истории Земли, так это тому, что Боги любят много воевать. Как и смертные, в общем-то. А я хочу, чтобы моя планета оставалась… красивой.

Создав свой обычный Боевой Топор и сделав его тяжелее с помощью магии, я начал упражняться с ним, не желая проиграть, как проиграл Сатаннишу в тот раз.

«Жизнь хороша», — думаю я про себя, потея, когда останавливаю 10-тонный боевой топор от падения на землю и начинаю размахивать им.

30 лет спустя

Вытирая воду с глаз, я вытаскиваю рыбу из реки и направляюсь к своему дому. Прошло несколько спокойных лет. Я почти ничего не делал, только тренировался, ел и спал. Я увеличил свою силу с 30-го класса до 40-го, что было довольно значительным увеличением за менее чем столетие. Я также стал немного выше, то есть я больше не был коротышкой по божественным меркам. Мой рост был шесть футов семь дюймов! И, должен сказать, мне нравился мой новый рост. Но вместе с положительными моментами появились и отрицательные. Я был возбужден. Очень сильно. Я был практически двадцатилетним, если посмотреть на мое тело, и, черт возьми, я был зол из-за этого. К счастью, у меня бывают иллюзии, когда я хочу… встряхнуться. И я помню несколько порнографических сцен из моей прошлой жизни, а также множество лиц. Так что, да…

Вздохнув, я опустил рыбу на стол и начал готовить ее к сегодняшнему ужину. Я не знаю, сколько времени прошло на Земле, с тех пор как я остался на Донне. Дни здесь длятся 30,6 часа, а полный оборот вокруг звезды занимает у планеты 730 дней. Я считал, часто выходя в космос, чтобы проверить, вернулась ли она в исходное положение. Вначале я вычислил это, измерив угловую скорость, но для подтверждения я все равно снимал физические показания. В конце концов, мое инженерное образование помогло мне. Так что, да. Прошло тридцать лет местных лет, с тех пор, как я был на Земле. Используя свой высокоинтеллектуальный мозг и основы математики, я могу сказать, что прошло 76,5 земных лет. Черт, я уже стар.

Я перестал резать рыбу и начал задыхаться от ужаса. Мне не двести пять лет! Мне, черт возьми, двести пятьдесят один год! Черт, я, должно быть, самый старый девственник в истории! Теперь, яростно разделывая рыбу, но стараясь не испортить ее, я начал строить планы о том, как отправиться на Землю на некоторое время. Я знаю несколько баров, которые обслуживают богов и полубогов. Возможно, я найду там кого-нибудь, с кем можно повеселиться. Я не собираюсь остепеняться. Во всяком случае, пока. В прошлый раз я умер девственником, и я хочу как можно больше разнообразия, прежде чем остепенюсь. Возможно, с богиней. Хотя, я бы не отказался и от демонов. Они должны быть более интересными партнерами в постели.

— Не-а, — бормочу я, качая головой. — Ни за что на свете… хех. Я потеряю свою V-карту из-за демона. Это плохая идея. Демон, о котором идет речь, определенно получит от этого прирост силы. А что, если демон очень привлекателен, как те девушки из аниме?

Покачав головой, я снова сосредоточился на рыбе, а затем остановился и посмотрел на дверь. Нахмурившись, я открыл дверь и спросил:

— У тебя есть какая-то связь с моим разумом? Я как раз думал о том, чтобы отправиться на Терру.

Мать только усмехнулась, не потрудившись спросить, как я узнал, что она за дверью.

— К счастью, нет, — сказала она. — Я не хочу знать, что происходит в голове моего гормонально озабоченного сына. Я вообще-то пришла сюда не для того, чтобы просто поболтать.

Мать навещала меня несколько раз во время моего пребывания здесь. У неё всё ещё была связь с этой планетой. Вначале она приходила сюда раз в год, но постепенно она настолько сократила свои визиты, что этот её визит состоялся через пять земных лет радиомолчания. За что я был ей благодарен. Хотя я люблю свою мать, мне казалось, что она чересчур заботится обо мне. Так что эта дополнительная свобода была оценена по достоинству.

Указав в сторону дивана, я вернулся к разделке рыбы и спросил:

— Что привело тебя сюда?

Мама хмурится, глядя на рыбу. Ей не нравится, что я ем животных, но она ничего не говорит об этом.

— Вчера ко мне приходил Ра, — отвечает она.

Она сказала Ра, а не Атум, что означает, что он пришел в облике Отца Неба Эннеады, а не её сына. , мать добавляет:

— Он просил передать тебе кое-что, — добавила мать, видя, что я приостановился и распахнул глаза. — Что он хочет возврата услуги.

Я вздохнул, поскольку ожидал этого. По щелчку пальцев рыба разделяется на маленькие горизонтальные кусочки. , я спрашиваю:

— Он сказал что-нибудь о моей краже? — спросил я, готовя масалу, которой я собирался покрыть рыбу.

Я приготовил пасту для обмакивания рыбы, используя порошок чили, чеснок, куркуму и соль. Это придаст настоящий вкус жареной рыбе.

— Да, что-то он сказал по этому поводу, — смеясь говорит мама.

Она смотрит, как я обваливаю рыбу в порошке чили, смешанном с пшеничными зернами, который я приготовил сам после долгих проб и ошибок. Простите меня, я знал, чего хочу, но я не знал, из чего на самом деле делается рава. Поэтому мне пришлось буквально перепробовать все виды зерна, которые у меня были, и попробовать их на вкус, прежде чем я нашел пшеницу.

— Он сказал, что тебе придется заплатить за это каким-то другим способом. Что ты делаешь? — спросила мама, заинтересовавшись моими приготовлениями.

— Это рава, — объяснил я, улыбаясь матери. — Я приготовил ее, размолов твердую пшеницу. Я не стал молоть ее слишком мелко, как мы делаем пшеничную муку. Но специально сделал ее грубой. Для этой пасты использовал красный чили, куркуму, чеснок и соль.

— Очаровательно, — пробормотала мама, глядя, как я начинаю жарить рыбу в масле. Видя, что она смотрит с неодобрением, я сказал:

— Тебе не обязательно пробовать рыбу, если ты не хочешь, мама. Ты также можешь поджарить картофель, используя эту же смесь. Сначала обмакни ломтики картофеля в эту пасту, затем обваляй их в пшеничной муке и жарь на мелкой сковороде. Легче некуда.

У мамы в глазах появился блеск, поскольку она любит картофель, и я увидел, как она почувствовала запах рыбы и поняла, что картофель может быть просто вкусным. Покачав головой, она сказала:

— Ну, я попробую это… жареные картофельные чипсы как-нибудь в другой раз. Я буду рада, если ты появишься дома в течение двух дней. И приготовься к драке.

— Я буду там завтра, мама, — кивнул я. — Можешь передать Ра, что я приду на гору завтра вечером.

Мать бросила последний взгляд на жарящуюся рыбу и телепортировалась, отправляясь прямо на Землю.

Усмехаясь, поскольку я знаю, что мать наверняка попытается приготовить жареные картофельные чипсы, как только вернется домой, я возвращаюсь к наблюдению за жарящейся рыбой.

Что ж, пора снова посетить Землю, я полагаю.

* * *

Примечания:

Советую посмотреть произведения моего беты

* * *

Как и в прошлый раз, прежде чем покинуть Донну и отправиться на Землю, я установил защиту вокруг планеты, тщательно её спрятав. Если кому-то каким-то образом удастся найти Донну, я буду немедленно оповещён. Закончив с защитой, я повесил свой зачарованный топор на спину и телепортировался на Землю. Мать наверняка ждёт меня.

Вибраниум не тот металл, который можно легко заколдовать. Когда дело доходит до магии, вибраниум — это чудо на один удар. Его можно использовать только один раз, чтобы усилить любое заклинание, неважно какое. Но как только заклинание будет произнесено, металл распадётся в бесполезную пыль. Даже если использовать его только для усиления простого заклинания Света, он всё равно разрушится. Поэтому для своего топора я вместо вибраниума использовал золото, которое по поглощению магии уступает только Божественным металлам и костям Божественных существ. Поскольку кузнецом я не был, для придания формы топору мне пришлось использовать Космическую энергию.

Оружие я сделал своими руками. Сначала я выплавил достаточно золота, чтобы сделать топор, зачаровал его на прочность и напитал его своей магией до отказа. Затем смешал его с вибраниумом так, чтобы сплав стал магически стабильным. Процесс был довольно странным. Я видел магию, сосредоточенную в золоте. Видел, как магия в золоте становится нестабильной, когда в него постепенно, капля за каплей добавляется вибраниум, чтобы придать сплаву прочность. Я почти сдался, когда, наконец, магия стабилизировалась, а из двух отдельных металлов получился необычный сплав. Соотношение золота и вибраниума в сплаве было 20:1. Да, в моем боевом топоре было больше золота, чем вибраниума. И также, да, это была полная случайность. Затем я использовал Манипуляцию материей и превратил расплавленный сплав GV в правильный топор. После этого я собственноручно отполировал его, придав остроту, и далее начал его зачаровывать.

Я сделал его острее, прочнее, придал способность отражать магические удары. Из-за наличия вибраниума его можно использовать как щит. В итоге, после семи дней работы над оружием (что не так уж много, три дня я просто точил его), получился двухлезвийный топор, который был тяжелее, чем топор из чистого вибраниума того же размера. Его лезвия были размером с мою голову, а рукоятка, сделанная из того же сплава GV, была три фута в длину. Он был золотистого цвета, ничто не указывало на наличие в нем вибраниума. Конечно, это не молот Тора, но тоже весьма грозное оружие.

Мои чары не позволят ему легко сломаться. Скорее всего, чтобы разрушить его, потребуется удар другим Божественным оружием. Но каковы шансы, что в ближайшее время мне придется сражаться с другим богом? К тому же, это наверняка не последнее моё оружие. Я сделал его лишь затем, чтобы иметь возможность применить в бою что-то еще, кроме кулаков и магии. Мне удобно им пользоваться, хоть топор и не входил в список шести видов оружия, которые я изучал.

Появившись на поляне возле дома моей матери, который пару веков назад был моим собственным домом, я улыбнулся, впитывая окружающую меня магию. Несмотря на то, что Магия исходит из одного и того же источника, Матери, на двух планетах она ощущается совершенно по-разному. На Земле она хаотичная, но уютная, а на Донне мирная, но одинокая.

Не скрывая своей улыбки, я почти бегом направился к дому матери. Я снова на Земле, и ничто не мешает мне заглянуть в божественные бары, выпить божественных вин и попробовать мягкие губы сладких богов. Мое прежнее «я», вероятно, сейчас чувствует себя богохульником, но Теосу сейчас далеко не до этого. Гормоны кружат голову и горячат кровь.

Мама открыла дверь, забавляясь моим нетерпеливым видом.

— Не похоже, что твой счастливый вид связан с нашей встречей, — насмешливо сказала она.

Я подмигнул ей, подхватил на руки и закружил, громко смеясь.

— Мама! Как же мне тебя не хватало! — Я опустил её на землю, когда она начала хихикать и добавил: — Такая красота вокруг, мама, и мне кажется, как будто у меня крылья за спиной!

Ничто не сможет испортить мне настроение, когда я, наконец-то, собираюсь заняться сексом! Ну, если всё пойдет хорошо, конечно. Но кого я обманываю? Может быть, я и не греческий бог, но уж одну девушку я точно смогу уговорить.

— Отлично. Не хочешь рассчитаться за металл, который ты у меня украл, — произнес голос, определённо не принадлежащий матери.

— Тебе обязательно портить мне настроение, брат? — повернувшись, обратился я к спокойно сидящему Ра. — Это же знаменательное событие! Я, мой брат и моя мать! Наконец-то семья собралась под одной крышей!

Почувствовав подзатыльник, я вскрикнул и посмотрел на мать.

— Хватит устраивать представление, Теос, — сказал она. — Ра здесь, чтобы ты мог помочь ему. Ты в долгу перед ним, помнишь? — а потом пробормотала тихо, но так чтобы я услышал: — Я определённо должна что-то сделать, нелады с психикой его до добра не доведут.

Конечно, я проигнорировал её последние слова. Вздохнув, я успокоился и настроился на серьёзный лад. Этот вопрос не даёт мне покоя со вчерашнего вечера. С какой целью Ра пришел сегодня? Почему именно сейчас? Он мог призвать меня в любое время, но, видимо, у него есть конкретная цель для меня, но какая?

Ра взмахнул рукой, обращённой ладонью вверх, и создал на лице иллюзию маски. Я помню, что видел её в одном из своих видений, но поскольку она не играла в них большой роли, я задвинул её на задворки сознания.

— Это Третий глаз Гора, — начал объяснять Ра. — Как следует из названия, он принадлежит Гору, богу Неба, и используется им для наблюдения за мистическими существами, которые живут на Земле, но не на физическом плане.

— А где? На астральном? Потому что я бывал на астральном плане, но не видел там никаких мистических существ, — перебил я, — если бы там кто-то был, я бы их почувствовал при помощи Космической энергии.

Ра только покачал головой.

— То, о чем говорит Ра, — ответила за него мама, — это не астральный план. Это плоскость, которая совпадает с нашей, но не является ею. Боги просто называют ее Царством теней, потому что даже Ра, бог Солнца, не может видеть тех, кто находится на ней. Только несколько богов, среди них Гор, могут видеть Царство теней, — и продолжила: — но мы не о нём сейчас говорим. Эти существа Царства теней невидимы для нас, но они не представляют никакой опасности. Главный вопрос в том, что ещё может сделать Третий глаз.

Ра сделал драматическую паузу. И у него ещё хватает наглости говорить, что я устраиваю представления! Хорошо, не он это сказал, но он определённо так подумал. Я видел это по его лицу.

— Третий глаз был создан мной задолго до рождения Гора, — произнес он несколько секунд спустя. — Я создал его, чтобы узнавать о нарушениях границы между царствами. Но для этого мне нужно было оставаться скрытым от всех остальных богов. Поэтому я добавил к Третьему глазу чары, которые делают владельца артефакта невидимым для богов, порождённых мной, и неосязаемым для их чувств.

— Это значит для богов сотни пантеонов, которые у нас есть. Отлично. Пожалуйста, скажи мне, что Око в безопасности, и ты просто хочешь подарить его мне? — умоляюще произнес я, потому что альтернатива слишком опасна, чтобы быть правдой.

— Нет, — вздохнув, сказал Ра, разбивая мне сердце, — Третий глаз был украден двадцать пять лет назад кем-то из богов. Я просто не знаю, кем именно.

Бамс! Я хлопнул себя по лбу, потому что, кажется, понял, что за услуга от меня требуется.

— Ты хочешь, чтобы я нашел его? — колеблясь, спросил я, не желая верить, что это правда.

— Да, — Ра смотрел мне прямо в глаза. — Вор обокрал мой Пантеон и чуть не убил Гора, так что будет справедливо, если другой вор попытается вернуть украденное. Кроме того, ты должен мне услугу… брат.

Я хмуро посмотрел на него, еле сдерживаясь, чтобы не высказать в его адрес те непечатные слова, которые крутились у меня в голове.

— С чего мне вообще начать? — моё молчание не могло длиться вечно. — Ты не знаешь, кто этот вор. Ты не знаешь, куда он направился. Чёрт, ты даже не знаешь, один это вор или несколько! С чего мне начать эту слепую охоту?

— Ты ведь не думал, что легко отделаешься? — ухмыльнулся Ра и, не дав мне возможности ответить, продолжил: — Вор не только меня обокрал. Такие кражи уже случались почти во всех других Пантеонах. Божественное оружие, артефакты и божественные дары. Некоторые боги даже потеряли свою божественную суть из-за этого вора.

— Что? — спросил я, вспомнив кое-что из того, что было в прошлый раз, когда я был на Земле и впервые использовал Эхолокацию. — Как давно начались кражи, и что именно было украдено?

— Это продолжается в течение последних пятиста лет. Многое из того, что было украдено, находилось в течение нескольких лет после кражи выброшенным или сломанным. Но четыре предмета, включая Третий глаз Гора, до сих пор не найдены, — всё так же спокойно, как и раньше, объяснил Ра.

Наверное, мне следовало бы спросить, почему он ничего не предпринимал раньше, если всё это длится уже так долго, но я уже знаю, каким будет ответ.

— Раньше это была не моя проблема, — произносит Ра, словно подслушав мои мысли.

Я вздохнул, понимая, что был прав. Кажется, я уже сталкивался с этим вором. В последний раз, когда я использовал Эхолокацию, я помню, что видел бога, у которого было семь божественных оружий. Зря я тогда не обратил на него внимания. И лучше сейчас об этом не говорить. Не знаю, что известно Ра о моём Небесном наследии, но он может обвинить меня в том, что я не остановил вора, когда обнаружил его.

Тем не менее, любопытство не дает мне покоя.

— Мне нужно знать, что именно я должен искать, — выдвинул я законное требование.

Ра послушно кивнул, зная, что каждая деталь помогает в подобных поисках.

— Мечи Ареса и Нейт, богов войны Олимпа и Авалона, Третий глаз Гора, и Пинаку, божественный лук ведического бога Шивы.

Чёрт! Похоже, моё заветное желание никогда не встречаться с индуистскими богами всё-таки не сбудется.

* * *

Примечания:

Посмотрите произведения моего беты

* * *

Пинака и Шаранга. Два божественных лука, созданных Вишвакармой, творцом вселенной, для бога Вишну и бога Шивы. Вишвакарма создавал непревзойдённое оружие. Наряду с двумя упомянутыми луками, он также создал Сударшан Чакру (метательный диск, способный нанести неисчислимые разрушения) и Ваджру (оружие, используемое богом дождя и грома Индрой). Известно также, что кроме оружия Вишвакарма создал апсару (дух), известную как Тилоттама.

Я знаю о нём совсем немного. Что-то я узнал из сказок матери, что-то запомнил из своих видений. Я видел только, как Вишвакарма создал апсару, Тилоттаму, по просьбе бога Брахмы, чтобы в борьбе за неё два демона, Сунда и Упасунда, уничтожили друг друга. Это было сто тысяч лет назад, то есть намного раньше, чем я родился. А луки были сделаны в начале Эры Новых Богов, то есть около миллиона лет назад. Об этом мне рассказала мама после того, как Ра ушел, оставив мне этот квест.

Я фыркнул, не веря, что только что подумал об этом. Квесты — это для полубогов, смертных или тех, кому нужно что-то доказать. Мне это уж точно не нужно. В любом случае, если остальная информация о боге Вишвакарме не важна, то сведения о двух луках важны. Пинака и Шаранга — два самых сильных лука из всех существующих. И один из них украден каким-то богом вместе с мечами не одного, а двух богов войны, и Третьим глазом Гора. И я понятия не имею, на что способно это оружие, кто им владеет, а также где искать бога, который благодаря Третьему глазу стал невидимым. Я не смог его обнаружить даже при помощи эхолокации — я попробовал, как только Ра ушел. Нет никаких признаков бога с большим количеством оружия. Но, в любом случае, надежду терять пока рано.

Что касается лука Пинака, Шива-Дхануш, как его обычно называют там, откуда я появился, единственное, что я знаю о нём, это то, что он тяжёлый. Поправка: он тяжёл для каждого существа, кроме того, кто его достоин. Как же этот вор умудрился украсть его, спросите вы? Ну, вор — бог, так что немного тяжести для него не проблема. Его бы не украли, если бы он действительно был у бога Шивы. К сожалению луки были спрятаны на земле, у простых смертных. Хорошо что бог Вишну сразу же призвал свой лук обратно, как только Пинака был украден.

Тряхнув головой, я вспомнил об одной подсказке, которую дал мне Ра. Он сказал, что вор в основном крадет оружие возле божественных таверн.

Это все, что он мне сообщил. Мне, можно сказать, повезло, поскольку я все равно хотел пойти в таверны. Только теперь у меня появилась цель помимо секса.

Неожиданно у меня возникла идея. Я повернулся к матери, которая с любопытством смотрела на мое задумчивое лицо.

— Мама, ты можешь сделать так, чтобы мой топор выглядел более божественно? Может быть, благословить его, чтобы он излучал твою магию? — спросил я.

— Теос, этот топор не переживет моего благословения, — мать фыркнула и закатила глаза. — Он уже достаточно закален и наполнен Магией. Если я вложу в него еще что-нибудь, он разрушится.

— Мне нужна какая-нибудь приманка, — сказал я, нахмурив брови. — Мой золотой топор был бы хорошим вариантом.

Некоторое время мы молчали, пока я безуспешно пытался обнаружить вора, сканируя пространство. Голос матери вернул меня в комнату.

— Сколько ты тренировался на Донне? — спросила она. — Ты уверен, что справишься с богом?

— Я тренировался каждый день по восемь часов, — ответил я, приоткрыв левый глаз, а правым продолжая наблюдать за сканированием, — с одним выходным в неделю. Если бы я не был уверен, что смогу одолеть бога, пользуясь всеми своими преимуществами, я бы остался на Донне, мама.

Мама кивнула, принимая ответ, и встала, побуждая меня открыть оба глаза. Я с любопытством увидел, как мать развела обе руки в стороны и вызвала в каждую из них по мечу.

Мечи… одним словом, прекрасны. Они выглядели божественно, и их магия чувствовалась отчетливо даже без эхолокации. Прямые и короткие, идеально подходящие матери по размеру, золотистого цвета. Но они определенно сделаны не из золота.

— Что это? — прошептал я, завороженный золотым сиянием, которое излучали мечи. Покачав головой, я с трудом отвел от них глаза.

— Это моё оружие, я обзавелась ими, когда жила на Олимпе. Они сделаны из металла под названием адамантий. Сделай мне одолжение, попробуй их изменить.

Я посмотрел на маму, немного удивляясь тому, что на её обычно нейтральном лице я вижу радость.

— Зачем? — спросил я.

— Ты не узнаешь, пока не попробуешь, Теос, — сказала мама, улыбаясь ещё шире.

Я взглянул на мать, затем на мечи, всё ещё находящиеся в её руках. Что может случиться? Зная, чего она хочет, я направил кулак на меч справа от меня и запустил в него сгусток своей голубой Космической Энергии, желая, чтобы меч превратился в резиновую утку. Меч на секунду засветился голубым светом, а когда свечение рассеялось, ничего не изменилось. В буквальном смысле ничего не произошло. Я точно знаю, что Небесная Космическая энергия относительно легко может изменять материю оружия. Чёрт возьми, в одном из последних циклов Один сражался с Целестиалом, и тот сумел разрушить Меч Одина. Что сейчас происходит? Меч просто поглотил испускаемую мной космическую энергию, но не изменился.

Желая попробовать ещё раз и не обращая внимания на ухмылку матери, я снова выстрелил в меч, на этот раз надеясь полностью его уничтожить. Но опять ничего не произошло. Мама захихикала.

— Как такое возможно? — спросил я с изумлением.

— Адамантий — удивительный металл, Теос, — подмигнула мне мать. — Пока владелец оружия достаточно силен, никакие манипуляции не действуют на оружие без разрешения владельца.

— Удивительно! Это… почему у меня нет такого оружия, мама? — воскликнул я в восторге и с легкой завистью. Хотя мне простительно. Это идеальный металл против любого небесного существа.

— К сожалению, металл, из которого он сделан, очень редок. Существует всего около двух тонн этого металла, включая эти два меча, и большая его часть уже превращена в оружие или другие артефакты, — объяснила мама, заставляя меня загрустить.

Проклятье, пропала моя надежда получить божественное оружие. Мама усмехнулась.

— Теос, ты очаровательный идиот, — сказала она, погладив меня по щеке. — Ты — Целестиал. Ты можешь создать этого металла столько, сколько захочешь.

Мой хмурый взгляд постепенно трансформировался в улыбку, и я подпрыгнул от восторга, крепко обнимая маму.

— Осторожнее с мечами, Теос! — предупредила меня мать.

— Мне всё равно! У меня будет своё собственное оружие! — ответил я.

Мать вздохнула, похлопала меня по спине и мягко оттолкнула.

— Единственный, кто может изготовить достаточно хорошее оружие из адамантия — это Гефест. Он находится на Олимпе, так что оружие ты получишь не скоро.

— Ничего страшного. Я просто счастлив, что у меня будет своё оружие!

Повернувшись к топору, я пробормотал:

— Прости, топор. Ты хорош, но этот металл лучше!

Мать только посмеялась над моей выходкой и вышла из дома.

— Я сняла защиту от преобразования, — сказала она, указывая на меч, который уже поглотил мою Космическую энергию. — Так что… делай свою работу. Я буду очень благодарна, если ты не ошибешься и не уничтожишь мой меч, Теос, — голос матери прозвучал довольно грозно, и я невольно сглотнул.

Я запустил Космическую энергию в сторону меча, на этот раз с намерением просканировать его. Получив всевозможные детали, такие как атомная структура, типы связей, концентрация энергии и так далее, я улыбнулся и кивнул матери. Она сделала несколько шагов назад, а я направил энергию из обоих кулаков прямо на каменную глыбу размером примерно в два раза больше меня.

Я удерживал в уме атомную структуру, сосредоточившись на космическом преобразовании камня в адамантий. Я чувствовал, как энергия перетекает в камень, и он превращается в божественный металл. Это заняло некоторое время, и я потратил почти половину резерва своей Космической энергии, но, в конце концов, процесс был завершен. Задыхаясь, я сел и с недоверием посмотрел на результат.

— И это всё? — прошептал я, а затем повторил тоже самое немного громче. Глядя на адамантовый камень, я спросил: — За два часа напряжённой работы я потратил половину запаса своей энергии, а в результате получил этот маленький камень?

Мама телепортировалась мне за спину и отвесила мне подзатыльник, заставляя замолчать.

— Этого маленького камня, как ты говоришь, более чем достаточно для твоего божественного оружия, — сказала она. — И он совсем не маленький. Целая… четверть его первоначального размера.

— Но, мама! Я так мечтал о будущем оружии! — я совершенно бесстыдно захныкал и начал пялиться на адамантовый камень.

— Подними его, Теос, — вздохнула мать. — Ты поймёшь, почему не стоит судить по одному лишь взгляду.

В последний раз, когда мать велела мне что-то сделать, я испытал шок, когда не смог разрушить металл. Что меня ждёт сейчас?

Смирившись со своей участью, поскольку мама не оставит меня в покое, если я этого не сделаю, я встал и подошёл к камню, который стал размером примерно в половину моего роста. Сделав глубокий вдох, я наклонился и обхватил камень руками. Упираясь в землю ногами, я разогнулся и удивлённо моргнул. Я, конечно, поднял камень. Но он… тяжёлый. Уменьшившись в четыре раза, он стал вдвое тяжелее первоначального.

Я не слишком аккуратно выпустил камень из рук, и на месте его приземления образовался небольшой кратер. Мы с матерью стояли рядом, и оба смотрели на получившийся адамантий.

— Ты не просто создал божественный металл, Теос. Ты напитал его своей Энергией. Никто, кроме тебя, не сможет воспользоваться оружием из этого металла. Кроме, возможно, твоих будущих детей.

— На эту тему поговорим через пару тысяч лет, мама, — пробормотал я, не отрывая взгляда от прекрасного золотого камня.

Мать хмыкнула и щелкнула пальцами, заставляя камень исчезнуть. Я задохнулся и повернулся к ней с вопросительным выражением на лице.

— Я надёжно спрятала металл в пещере рядом с кораблем твоей матери. Я навещу Гефеста, как только ты отправишься в…

«Не говори, не говори, пожалуйста!»

— …свой поход на поиски пропавшего оружия.

Она все-таки это сказала. Я опустил голову, застонав при слове «поиски».

— Ты возьмешь с собой мои мечи, чтобы приманить вора, — продолжила мать, не обращая внимания на моё странное поведение. — Я буду присматривать за тобой, так что не делай глупостей.

Мать протянула свои мечи, ожидая, что я возьму их. Когда я нерешительно коснулся их двумя руками, мать крепко сжала их и свирепо посмотрела мне в глаза.

— Будь осторожен с мечами, Теос, — сказала она. — Если ты потеряешь их, мне, возможно, придется наказать тебя.

— Я буду защищать их ценой своей жизни! — кивнул я, испугавшись её последних слов.

— Если понадобится, используй мечи, чтобы защитить свою жизнь, Теос, — фыркнула мать и передала оружие в мои руки. — Мечи важны для меня, но ты гораздо важнее.

Когда я вложил мечи в наколдованные ножны и убрал их за спину, мать подошла ближе и положила руку мне на щеку, заставляя улыбнуться.

— Я хочу, чтобы ты был осторожен там, Теос, — улыбнулась она в ответ. — Кем бы ни был этот бог, он опасен. Если ты почувствуешь, что не можешь справиться с ним, убегай, а я позабочусь о воре.

Я кивнул и обнял мать.

— Я так и сделаю, мама, — прошептал я, — не волнуйся.

Приготовившись телепортироваться, я весело улыбнулся и спросил:

— Ты уже знаешь, кто вор? И где он находится?

— Может быть, — загадочно улыбнулась мать, — но я верю в своего сына, верю, что даже если он не знает, кто это, он сможет справиться с заданием.

Покачав головой, я переместился с острова на материк. Я подозревал, что мать знает об этом воре. Никто, даже Уату, не может скрыться от матери, находясь на Земле или в одном из пантеонов Земли. И Ра, вероятно, тоже подозревает об этом. Но мать по какой-то причине отказалась помочь ему напрямую, а вместо этого выдвинула мою кандидатуру.

— Чертова манипуляторша, — пробормотал я, гадая, чего она надеется добиться на этот раз.

Что ж, рано или поздно, я всё равно узнаю. А теперь пора обойти бары. Один бар за другим.

* * *

Примечания:

Опять советую посмотреть стихи моего беты

* * *

Увидев вдалеке свою первую цель, я направился к ней неспешным прогулочным шагом. Стараясь казаться как можно более беспечным, тем не менее я не терял бдительность.

Начать поиски я решил с Африканского континента. Там было семь баров и таверн для богов, два из которых обслуживали исключительно богов, а пять — и полубогов. Кроме того, были сотни баров, которые обслуживали только смертных и полубогов, их я также собирался проверить. Сейчас моей целью был самый южный бар-трактир в Африке, в котором обслуживали и смертных тоже.

Войдя внутрь, я быстро огляделся и двинулся к стойке, игнорируя всех присутствующих. По крайней мере, им так казалось. Я же успел рассмотреть, что в баре находятся семнадцать человек, из которых только трое являются смертными полубогами, а остальные — потомки Старших богов. У большинства есть оружие, и каждый из них — темнокожий. А я, со своей относительно светлой кожей, торчу как бельмо на глазу. Вообще-то я смуглый и, благодаря тренировкам под Солнцем и Красным Гигантом на Донне, довольно загорелый. Однако, за местного жителя мне всё равно не сойти. Я не расист, просто констатирую факт.

— Амарула, — произнес я хрипловатым голосом, кивая бармену.

Когда бармен кивнул мне в ответ и ушёл выполнять мой заказ, я почувствовал, что несколько человек смотрят на меня. Точнее, они смотрят на два блестящих меча за моей спиной. Однако, вопросов никто не задавал, поэтому я просто взял у бармена деревянную чашку и начал пить. Хм… сладкий, и как мне показалось, достаточно крепкий. Это не асгардская медовуха, уж точно.

— Не похоже, что вы здесь живёте. Путешествуете или хотите переехать сюда? — знойный голос прервал мое любование прекрасным алкогольным напитком, стоящим передо мной, заставляя меня нахмуриться. Но хмурый взгляд исчез, как только я повернулся к говорящему.

Чёрт возьми, эта женщина горяча! Восемь баллов из десяти по моей личной шкале. Ей около двадцати пяти лет, у неё тёмная кожа, что типично для здешних людей. Она носит довольно откровенную одежду, что также обычное явление для юга Африки. И самое приятное: она полубог, поэтому не выглядит как нечто среднее между человеком и животным, как потомки Старших богов. А ещё у неё на бедре висят два хопеша, сверкающие чёрной сталью. Это не оружие богов, но они определённо магические, потому что сделаны либо полубогом, либо шаманом.

Рядом с хопешами висят еще два небольших ножа, и один острый нож, который я чуть не пропустил, спрятан в густых волосах. В целом, она выглядит как женщина, которая может за себя постоять. Она мне сразу понравилась. Наряду с оружием, на ней есть несколько драгоценностей, включая кольцо в носу и два кольца в ушах.

— Я с Востока, так что можно сказать, что я путешествую, — с усмешкой ответил я, стараясь выглядеть более уверенным, чем было на самом деле. Сделав паузу, я подал знак бармену принести еще два напитка и добавил: — А вы? Вы живете где-то здесь?

— Меня зовут Несмаут, я дочь Анубиса. — Женщина взяла предложенный напиток и отпила глоток. — Что касается моего дома, то он находится в часе ходьбы к югу отсюда.

Я не шокирован её методом знакомства. Просто взглянув на меня, она могла сказать, что я не простой смертный, а оружие указывало на то, что по крайней мере один из моих родителей был богом. Она представилась полубогом, предполагая, что я тоже полубог. Кто я такой, чтобы исправлять её заблуждения?

— Рад познакомиться с тобой, Несмаут, дочь Анубиса, — выпив третью амарулу, я протянул женщине руку и представился: — Меня зовут Теос, сын матери Нейт.

— Хм… Теос, — прошептала она, улыбаясь и крепко пожимая протянутую руку, — ты кажется знаешь, как обращаться со своим… оружием. Не хочешь показать мне несколько приёмов?

Я перестал пить и на мгновение задумался. Это подозрительно. Но с другой стороны, в её глазах я богатый полубог, у которого есть некоторый талант в фехтовании. Может быть, она просто хочет хорошенько оттянуться?

— Комнату, если можно, — произнес я, посмотрев на бармена.

У бармена внезапно заблестели глаза, он засуетился, чтобы проводить нас в номер, при этом жадно глядя на меня. Отдав ему несколько золотых монет, я повернулся к Несмаут.

— Идёте, леди Несмаут?

Она только хихикнула и пошла к лестнице, следуя за барменом, а я отправился за ней под одобрительные возгласы других выпивох. Жизнь в качестве бога хороша.

* * *

Спустя несколько месяцев

В последние несколько месяцев я посетил все места в Африке, которые могли привлечь вора. От водопадов до княжеских храмов. В соответствии с первоначальным планом, я следовал единственной зацепке, которая у меня была, и побывал во всех барах.

С Несмаут я прожил в номере пять дней, и она показала мне все известные достопримечательности. Мне было весело. Мы не занимались поисками, а просто развлекались. Через пять дней, в течение которых она демонстрировала мне свои умения, а она действительно кое-что умела, я отправился в следующий бар, а она уехала домой. Она была у меня первой, и я буду скучать по ней.

В общем, как и в первом баре, я оставался в каждом следующем по несколько дней, посещал разные туристические места и просто развлекался. Иногда я оставался один, а иногда находил девушку, которая присоединялась ко мне. Я потерял девственность в 251 год, гормоны играли, моя личная жизнь только-только набирала обороты.

Я упоминал о князьях. Им всё ещё поклонялись на Земле. Они похожи на Старших богов, но всё-таки не такие. Князья, вероятно, являются богами других планет, по крайней мере, большинство из них. Например, Ваулторр подобен Агамотто, смертному, достигшему божественности. Если Агамотто был сыном Старшего бога, то Ваулторр был полностью смертным. Он был потомком полубогов в седьмом поколении, что не так уж и много.

В данный момент я нахожусь в Центральной Африке. Передо мной маячит тридцать седьмой бар из моего списка. По дороге к бару я внезапно остановился и отпрыгнул назад, а прямо на то место, где я стоял, что-то рухнуло. Это нечто врезалось в землю и легко пробило ее, отправляя в полет множество камней и облако пыли.

— Какого хрена? — пробормотал я, разгоняя пыль рукой и глядя на фигуру, встающую из кратера. Конечно, я знаю этого человека, но у него не должно быть причин нападать на меня. По крайней мере, мне так кажется. Может быть, я тронул его дочь, или что-то в этом роде?

Бог выбрался из кратера, глянул злобно и направил на меня меч.

— О, блестит! Это Имперское Золото! Ух ты! — не удержался я от комментария.

— Да, это Имперское Золото. Ты собираешься украсть и его, вор?! — кричит Арес (да, да, тот самый Арес) и бежит ко мне.

— Что? — я от замешательства впал в ступор. Но не успел я попросить объяснений, как Арес настиг меня.

Взяв в руку меч моей матери, я блокировал удар Ареса, и почувствовал, как моя рука зазвенела от силы вложенной в него. Арес не дал мне времени на раздумья и продолжил свою гневную атаку. Я увернулся, пропуская его золотой имперский меч, но почувствовал удар ногой по носу, который отправил меня в полет. Ай!

Арес подпрыгнул в воздух и спустился рядом со мной. Это стало его ошибкой. Прежде чем он успел понять, что происходит, на его руках закровили неглубокие порезы от лопастей ветра, которые я послал в него, а сам бог оказался в ста метрах от меня благодаря мощному ветровому толчку.

Зная, что физически я слабее его, я попробовал кое-что другое. Когда Арес встал, закричал: «УМРИ!» и снова бросился ко мне, я взял оба меча в руки и сделал глубокий вдох. Когда он оказался в паре футов передо мной, я начал двигаться. Я плавно уклонился от удара его меча и вонзил своё оружие ему в живот. Однако, мой меч встретил броню, поэтому я вызвал свой щит ветра, чтобы блокировать удар Ареса в спину. Я почувствовал, что удар ножа пришелся на мою броню из вибраниума, и когда Арес широко раскрыл глаза, я ударил его по лицу рукояткой своего меча. Он тут же вышел из шока и нанёс прямой удар мечом.

Я поймал его двумя своими мечами и сделал движение, которое Скатах постаралась вбить в мою мышечную память. Выдвинув правый меч вперед, я рубанул по его открытым пальцам, а когда его давление ослабело, я вращением обоих мечей отбросил его оружие на пятьдесят футов. Прежде чем он успел контратаковать, я приставил меч к его шее и как следует надавил.

Он злобно посмотрел на меня и выглядел так, будто собирается ударить меня, несмотря на угрозу смерти. Тогда я вызвал свой верный мокутон и полностью связал его, как я делал это с Сатаннишем и Локи.

— Что это за колдовство?! — проворчал он, пытаясь освободиться.

— Мое колдовство, — ответил я, указывая на себя. — А теперь скажи, Арес, почему ты напал на меня? Когда я успел оскорбить такого чувствительного бога, как ты?

Он же напал на меня безо всякой причины и ударил меня по носу. Мой нос! Я разозлился на него только за это.

Арес напрягся, будто у него запор, и попытался вырваться из креплений.

— Ты украл эти мечи и ты определенно знаешь, кто украл мой собственный меч! — прорычал он.

— Какого хрена ты считаешь мои мечи краденым имуществом? — заморгал я, сбитый с толку.

Взглянув на лезвие у своей шеи, он снова посмотрел на меня.

— Я знаю, как выглядит адамантий, вор! Мне знакомо выражение твоих глаз, которое появилось, когда ты увидел мой меч! Не может быть, чтобы у такого ведического бога, как ты, был меч из адамантия!

Ну и как ему всё объяснить? Тем не менее, придется попытаться.

— Моя мать дала мне эти мечи, ты, идиот! А теперь подумай хорошенько. Я только что поймал тебя в ловушку из деревьев, я ударил тебя ветром, и у меня не одно, а два оружия из адамантия. За кого ты меня, блядь, принимаешь?

— Может, ты и сын Деметры, — проворчал Арес, — но это не значит, что я прощу тебе воровство!

— О, черт возьми! Я Теос, сын Геи, болван! Моя мать дала мне эти мечи для моей собственной защиты! Сходи и спроси у нее.

Я зарычал на него, все еще злясь за свой нос. Прежде чем он успел сообразить, что я имел в виду, я создал под ним портал и отправил его на остров моей матери. Вызвав заклинанием его меч, я бросил его вслед за ним.

Я создал портал на высоте 500 футов над землей? Должно быть, это произошло по ошибке. Меч вонзился ему прямо в ягодицы? Чистое совпадение, говорю я вам.

Вытерев кровь с полностью зажившего носа, я продолжил свой путь к бару. Обернувшись, я хмуро посмотрел на разрушения, которые мы устроили, и дважды хлопнул в ладоши. Сразу же земля начала восстанавливаться, и из нее выросло несколько деревьев. А что вы хотели? Я сын Геи. Мне нравится управлять деревьями и погодой, но это не единственная моя сила. Землей я тоже могу управлять, хотя и не на таком уровне, как моя мать.

Вздохнув, я вложил мечи обратно в ножны и продолжил свой путь, напевая про себя тихую мелодию. Проклятый Арес.

* * *

Примечания:

Зайдите к моему бете и посмотрите на его произведения

* * *

Гея сидела на стуле, не сводя глаз с вора и Теоса. За последние несколько месяцев её сын превратился из мальчика в мужчину. Конечно, она не подглядывала за ним в определённые моменты. Она уважала его желания и личную жизнь, а также надеялась, что он практикует безопасный секс.

«Я не для того учила его противозачаточным заклинаниям, чтобы он никогда ими не пользовался», — подумала про себя Гея.

Когда она читала новую книгу, которую Оштур прислал ей через Агамотто, она увидела нечто, что заставило её задуматься. Арес напал на её сына. Она почти готова была встать и наказать Ареса сама, но Теос оказался достаточно силен.

«Хотя Арес был разгневан и, следовательно, не мог сосредоточиться, он всё равно почти вдвое сильнее Теоса. Теос поднялся на хороший уровень, если, несмотря на меньшую силу, смог победить бога Войны, не говоря уже о том что это Арес», — размышляла Гея, улыбаясь от гордости.

Увидев, как Теос протолкнул Ареса через портал, она встала и переместилась на пляж. Посмотрев вверх, она увидела, как портал исчезает, и через несколько секунд Арес врезался в пляж её острова в нескольких десятках метров от неё. Едва ли через долю секунды на то же место упал его новый меч. Гея вздрогнула, уже зная, где застрял меч, и все же не почувствовала ни капли жалости к Аресу.

«Это тебе за нападение на моего сына, тупая скотина».

Арес зарычал, почувствовав меч в своей левой ягодице, но испытывал благодарность за то, что тот не ударил между ними. Это… было бы гораздо хуже.

— Каково это? Проиграть богу, который слабее тебя? — спросила Гея, забавляясь своими словами, и освободила его от оков. Конечно, меч она не тронула. Арес заслуживал того, чтобы пострадать еще немного.

Бог войны, освободившись от деревьев, заворчал, узнав ее голос, и занес руку за спину. Когда его рука коснулась рукояти меча, он поморщился от резкой боли.

— Не могли бы вы убрать меч, леди Гея? — спросил он, тяжело вздыхая.

— Ты напал на моего сына. Что скажешь в своё оправдание? — фыркнула Гея.

Выпустив воздух через нос от разочарования, Арес стиснул зубы и, не обращая внимания на боль, вытащил меч. К несчастью для него, меч был сделан из Имперского золота, а оно на несколько часов блокирует способность богов к самоисцелению. Когда на песчаный пляж острова начал вытекать золотистый ихор, Арес положил руку на рану на ягодице и с удивлением посмотрел на неё.

Гея лишь усмехнулась, видя, с каким недоумением он смотрит на рану, которая никак не хочет затягиваться. Сжалившись над ним и зная что он ничего не смыслит в магии, она наколдовала большой кусок ткани.

— Перевяжи рану, — сказала она, — не хочу, чтобы ты умер от потери крови на моём острове.

Арес грубо выхватил ткань из её рук и перевязал себя, стараясь как можно лучше прикрыть рану. Закончив, он похромал к дому вдалеке.

— Я не думал, что у тебя есть дом, кроме твоих пещер и дворца на Олимпе. Что это за место? — спросил он.

— Это мой дом, — ответила Гея, присоединяясь к нему. — Несмотря на то, во что вы, олимпийцы, хотите верить, я забочусь не только о вас. Это место, откуда я присматриваю за всеми.

Арес кивнул, понимая стратегическую ценность скрытого дома, и искренне поразился, что никто о нем не знает.

«Никто, кроме меня, — подумал он. — Теперь мне есть чем похвастаться».

— Ты не запомнишь это место, Арес, — предупредила его Гея, раздражаясь от вида ухмылки на его лице. — Я еще не достаточно доверяю тебе.

— Горе мне, Гея, — произнес бог войны, положив правую руку на грудь, а левой рукой поддерживая левую ногу. — Мне больно, что несмотря на все трудности, через которые мы прошли, ты не доверяешь мне.

— Мы… — Гея указала пальцем сначала на себя, а потом на него, и продолжила: — Мы не проходили вместе через трудности, Арес. И не думай, что я забыла. Ты пытался убить моего сына.

— Если честно, я не знал, что он твой сын, — сказал Арес, подняв обе руки вверх и опираясь на правую ногу. — Да и как я мог? Он похож на этих проклятых дэвов!

— И ты думал, что я позволю вору моих мечей просто так бегать на свободе? — спросила Гея, подняв на него глаза. — Пожалуйста, не говори мне, что ты не узнал магию на моих мечах.

Арес что-то пробормотал, что прозвучало примерно как: «Где я и где магия… Как её вообще почувствовать…»

Но Гея не обратила на это никакого внимания.

— Я не буду слушать твои оправдания, Арес, — сказала она. — Ты увидел мечи из адамантия, решил, что Теос — вор, и напал, не раздумывая ни секунды. Не забывай, что я видела все твои действия с того момента, как ты покинул бар, напившись эля.

Ворча на нее, Арес входит в дом Геи и говорит:

— Ну, тогда… — проворчал Арес, входя в дом, — ты должна была предупредить нас, что отдаешь свои мечи сыну. Что мне было делать, если бы это действительно был вор?!

— Думать, идиот. Думать. Вор уже смог проникнуть на Олимп и украсть твой меч прямо из-под твоей кровати, а ты об этом даже не сразу узнал. Неужели ты полагаешь, что он так легкомысленно объявится? — спросила Гея, вызывая мягкое кресло для Ареса, а сама села на свой деревянный стул. Она мстительна, но не бессердечна.

Арес только вздохнул, понимая, что она права.

«Чертова старуха», — хмурясь подумал он.

— Ты только что назвал меня старой? — спросила Гея, опасно глядя на него.

Арес запаниковал и вскочил, чтобы убежать, но Гея взмахнула рукой и волшебным образом притянула Ареса обратно.

— О, черт возьми, пожалуйста, поаккуратнее, — закричал он, когда приземлился на раненую ягодицу.

— Это… я была нежной, — прошипела Гея, притянув Ареса к себе. — В следующий раз, когда ты нападешь на моего сына без всякой причины, я повторю наказание, устроенное тебе моим сыном, а потом отшлёпаю тебя.

— Я бы не отказался от порки, Гея, — вызывающе рычит Арес, внутренне трясясь от страха, — но только если ты не будешь втыкать в меня мечи.

— Так и быть, я не буду обращать внимание на твое непристойное предложение, — Гея скроила брезгливую гримасу и продолжила: — но имей ввиду: это последний раз, когда я прощаю тебя за нападение на моего сына. Конечно, он может сам наказать тебя позже, как сделал это сегодня. Но, если он этого не сделает, я, безусловно, сделаю. А теперь уходи.

Она без предупреждения вызвала под ним портал и отправила его в его комнату на Олимпе. Конечно, она позаботилась о том, чтобы он приземлился на свои ягодицы. Всё же она очень мстительна.

«Что же ты собираешься делать дальше, Теос?» — подумала про себя Гея, снова усаживаясь на свой стул, не сводя глаз с вора, который находился в поисках новой цели.

* * *

Заходя в первый бар, предназначенный только для богов, я увидел множество любопытных лиц. Под множеством я подразумеваю четыре. В этом баре находились четыре человека, вернее бога, поскольку он обслуживает исключительно богов, и один из них сам бармен.

— А, сын Нейт. Я всё ждал, когда же ты посетишь мою скромную обитель, — сказал невысокий бармен, приветствуя меня. Он был самым настоящим коротышкой, его рост составлял около пяти футов.

Я осторожно прошёл к барной стойке и сел, бросив взгляд на других богов. Там находились Кхоншу, бог Луны, Хатор, богиня-львица, и Баст, богиня-пантера. Хм, все они братья и сестры. Я что, попал на семейный праздник? Что касается бармена, то это Бес, бог-хранитель домашнего очага и по совместительству бог пивоваров. В Гелиополисе нет отдельного бога Питья, Пива, Вина и так далее, но три Бога делят эту работу, в зависимости от своего настроения. Видимо, Бес решил сегодня поработать в этом баре.

— Приветствую, лорд Бес. Есть какие-нибудь следы нашего вора? — спросил я, кивнув Бесу. Он уже знает о моей миссии, как и все боги.

Бес поднял бровь и налил мне напиток.

— Информацией мы делимся только с платёжеспособными клиентами, — ухмыляясь произнес он. — И никакого наколдованного золота.

Вот низкорослый ублюдок. Он злой, и он это знает. Посмотрите на его ухмылку. Он знает, что у меня с собой только наколдованное золото.

— Будь осторожен с ним, Бес, — фыркнула Баст, а остальные боги захихикали позади меня. — Он может украсть твое пиво, если ты его разозлишь.

Кхоншу и Хатор расхохотались ещё сильнее, заставляя меня застонать.

— О, чёрт возьми, — прошептал я. — Это же было сто лет назад. Пора идти в ногу со временем, леди.

Раздался звук отодвигаемого стула, и я посмотрел вверх, на сердито встающую Баст.

— Вспомни о правилах, Баст, — спокойно произнес Бес. — Никаких драк в баре. Выйди на улицу, если тебе так хочется.

Меня это не удивило. Боги относятся к правам гостей более серьёзно, чем Старки из Винтерфелла, а это о чём-то говорит. К тому же, Бес — бог-защитник дома, он не позволит причинить вред своим гостям, по крайней мере, не под своей крышей. Что меня удивляет, так это то, что у Баст, всё ещё выглядевшей как человек, теперь на шее растет чёрный мех, а клыки (или, может быть, я должен сказать кошачьи зубы?) становятся всё острее.

— Контролируй себя, Баст, — весело говорит Хатор, в её голосе слышится высокомерие.

— Нет необходимости, Бес, — говорит Баст, сделав глубокий вдох и снова превращаясь в человека. — Этот вор не достоин сражаться со мной, — и повернувшись к Хатор она продолжила: — Я ухожу. Я не хочу оставаться в одном месте с такой грязью.

Когда она это сказала, это задело меня за живое. Я брожу по Земле, ищу оружие, которое Ра сделал, а Гор потерял, а она, эта дрянь Баст, оскорбляет меня в лицо.

— Разве можно так разговаривать со своим дядей, Баст? — спросил я, почувствовав, что моё уязвленное самолюбие, нуждается в лечении.

— Ты мне не дядя! — яростно прорычала Баст, снова превращаясь в оборотня.

— Посмотрим, — громко пробормотал я, сделав глоток пива, которое передал мне Бес. — Ты — Баст, приемная дочь Амон-Ра, который, в свою очередь, является сыном Нейт. А кто я, как не ещё один сын Нейт? Так что, пусть тебя и удочерили, формально я твой дядя. Я требую к себе уважения, племянница, — добавил я, ухмыляясь.

Три бога: Кхоншу, Хатор и Бес, — смотрели на нас не отрываясь, желая увидеть, чем всё закончится. Бес ждал, когда я заплачу за выпивку. Похоже, мне придётся принести что-нибудь с Донны.

Бес молчал, но смотрел на меня своими кошачьими глазами, пока я спокойно пил пиво. И чёрт возьми, Бес умеет делать этот напиток! Конечно, это первое пиво, которое я выпил за всю свою жизнь, но вау! Либо оно от природы такое вкусное, либо просто пиво Беса такое.

Взгляд на моё бесстрастное лицо, должно быть, послужил толчком для богини, которая, наконец, полностью превратилась в пантеру, с чёрным мехом, покрывающим всё её тело, а корона на её голове выросла вниз, закрывая правый глаз.

— Ты. Я. Снаружи. Сейчас же! — зарычала она и с этими словами скрылась за дверью.

Хатор и Кхоншу встали, причем Кхоншу просто вздохнул, а Хатор немного напряглась от волнения, и вышли вслед за ней. Глядя на Беса, я поднял бровь.

— Я не уйду из бара, — сказал он. — Ты заплатишь мне за пиво позже.

Я кивнул и встал.

— Не волнуйся, — сказал я, немного потянувшись. — Я принесу тебе что-нибудь хорошее, когда приду сюда в следующий раз.

А потом я вышел на свою первую барную драку. Никогда не думал, что моя первая драка в баре, произойдет с женщиной. Конечно, она богиня, но всё же. Надеюсь, мама не будет разочарована, когда я поколочу Баст.

* * *

* * *

В нескольких сотнях футов от бара Беса я обнаружил поляну, на которой меня ожидала Баст в форме пантеры, а рядом с ней Хатор и Кхоншу сидели, предвкушая представление. Поскольку я уже разозлился на неё, я не теряя времени отправился туда.

Не успел я подойти, как Баст, ничего не говоря, начала свою атаку, нанеся удар правой рукой в голову. Решив проверить её силу, я блокировал удар левой рукой. Он оказался довольно сильным и немного отбросил мою руку назад. К несчастью для неё, я чуть сильнее.

— Это всё, что ты можешь? — я решил поддразнить её, пока она безуспешно пыталась освободиться из моей хватки. Полагаю, она примерно 30-40 класса и всего на несколько шагов отстает от меня в силе. К несчастью для меня, она — богиня-пантера, а значит, намного быстрее Ареса и Сатанниша.

Баст врезала левым кулаком по моему локтю, заставляя меня выпустить её правую руку, а затем подпрыгнула и отбросила меня на несколько футов назад кручёным ударом в грудь.

«Точно. Она кошка. Её ловкость выше моей», — размышлял я, довольный вызовом, но немного разозлённый ударом. Хотя он был не очень болезненным, я почти не заметил его.

Встав на четвереньки, Баст развернулась на руках и ударила меня ногой в голову. Я блокировал его левым предплечьем, а правой рукой подхватил её за ногу. Она ростом около пяти футов десяти дюймов, то есть значительно ниже меня, поэтому, когда я поднял её, она оказалась в полуметре над землёй. Прежде чем Баст успела освободиться, я раскрутил ее за ногу и отбросил в сторону.

Пока она лежала на траве, немного ошеломлённая, я сделал несколько шагов назад и дал ей прийти в себя. Моей целью было преподать ей урок, а не убить её. Несколько секунд спустя, сделав сальто, Баст встала. Только на этот раз она вытянула когти и раскрыла рот. Пригнувшись, она помчалась ко мне и через секунду попыталась впиться когтями в моё лицо. Я отклонился назад, чтобы избежать этого, но её вторая рука поднялась и резанула когтями мою грудь. К счастью, броня из вибраниума поглотила большую часть силы, и я обнаружил лишь небольшую царапину. Однако, её это не удивило, и она подпрыгнула, ударяя меня ногой в грудь. Когда я, спотыкаясь, сделал пару шагов назад, она ускорилась и шарахнула мне коленом в подбородок.

О, чёрт! Это было больно. Не давая мне передохнуть, она ударила меня по щекам, по одному разу с каждой стороны, и, удерживая мою голову когтями, снова стукнула меня коленом по голове, отбрасывая назад. Она определённо была быстрее и проворнее. Но я должен был ожидать этого от той, кто стала покровительницей Черной Пантеры.

— Ну что, кошечка, поиграем? — сплюнув, прошептал я и широко ухмыльнулся ей.

Она сильная, не такая сильная, как я, но всё же… И на её стороне скорость. Большинство её ударов я чувствую уже после того, как меня ударили. Единственное, чего ей не хватает, это хорошей защиты. Она не принимает удары так хорошо, как должна была бы, при таком уровне силы.

— Почему бы тебе просто не сдаться?! — зарычала Баст, и я почувствовал, как от неё исходит жар. Не тот жар, о котором вы подумали, извращенцы. Буквальное тепло, как огонь.

«Не удивительно, — подумал я про себя, — она дочь Амон-Ра».

Я сделал шаг влево, уворачиваясь от огненного шара размером с небольшой кулак, который врезался в дерево позади меня.

— Я… не знал, что ты так умеешь, — пробормотал я, глядя на разрушения, которые он вызвал. За секунду всё дерево превратилось в пепел, а огонь распространился ещё на несколько деревьев вокруг него. Взглянув на пламя, я понимаю, что ожогов не избежать, хотя они не будут слишком сильными.

Мне не нравится уничтожение деревьев; я посмотрел вверх и закрыл глаза. Через минуту налетела гроза, и пошёл дождь, заливая пламя. Удивительно, но Баст не вмешивалась, позволяя мне заниматься своими делами. Знаете, я мог бы просто использовать свой Мокутон и связать её сразу или поджарить её своей молнией, но я хотел доказать свою точку зрения.

Когда я увидел, что Баст снова настроилась на бой, я побежал к ней. Она бросила заклинание огненного шара и бросилась мне навстречу, мы столкнулись в центре, наши кулаки ударились друг о друга. Я надавил сильнее, она развернулась, уходя от моего удара, пропустила мой кулак вперед и схватила его левой рукой, а правой врезала локтем мне по лицу. Не давая мне и четверти секунды на передышку, обхватила мою шею когтистыми пальцами и начала увеличивать температуру когтей, обжигая мою кожу.

— А-А-А-АРГ-Х-Х! — закричал я, чувствуя, как кожа на шее покрывается волдырями. Вот дерьмо, это жутко больно!

— Ты не должен был красть у нас, сын Нейт! — усмехнулась Баст, а я попытался высвободить руку из её хватки, но её удивительно острые когти впились мне в кожу.

Моя правая рука заблокирована, а левая, хотя и свободна, сейчас бесполезна, так как я не могу дотянуться до этой паршивой кошки. Поэтому я ударил Баст стопой в заднюю часть колена, отчего она упала, потеряв равновесие. Из-за падения ей пришлось выпустить мою правую руку из захвата и я смог ударить её по затылку. Она полетела кувырком, упав лицом вниз. Когда она начала подниматься, я обрушился на неё сверху с такой силой, что с одного удара ноги отправил её в нокдаун.

Сделав сальто, я встал и нахмурившись потер горло. К счастью, я полностью исцелился, но, черт возьми, это было больно. Прижечь мне горло было хреновой идеей, но чего я ждал от суки?

Прокашлявшись, чтобы можно было спокойно говорить, я повернулся к любопытным брату и сестричке Баст.

— У вас тоже есть какие-то вопросы ко мне, племянник, племянница? — спросил я, подняв брови.

Да, они приемные, но я хочу, чтобы все меня поняли. Я могу и буду надирать задницы всем, кто меня достаточно разозлит. Конечно, не всем вместе, поскольку объединившись, эти трое, вероятно, надерут задницу мне. Если я не буду использовать свою магию. В противном случае, они поджарятся. Наверное. Отвалите, я ещё молод. Им по миллиону лет, а я одержу победу над каждым из них за пару минут.

— Я пас, — сухо произнёс Кхоншу, посмотрев на бессознательную Баст. — На металл мне было наплевать в любом случае. Это эти двое к нему привязались. К тому же, отец уже заставил тебя охотиться за вором, так что мне это кажется справедливым наказанием. И вообще, — пробормотал он, глядя вверх, на солнце, — сейчас не моё время сражаться.

— Металл наш, — фыркнула на Кхоншу Хатор, богиня с золотой кожей. — Мы с Баст просто еще не решили, кому именно он принадлежит.

— Я бы с удовольствием послушал вашу болтовню, но, пожалуй, вернусь в бар. Хочу попробовать несколько напитков. Скажи своей сестре, что я жду извинений.

Произнеся это и не дожидаясь ответа, я повернулся и побрел к бару. Вскоре я телепортировался на Донну, собрал несколько больших драгоценных камней и переместился обратно в бар.

Передав Бесу два драгоценных камня, я снова сел на табурет, только на этот раз в пустом баре.

— Сколько напитков и информации за это? — спросил я.

— Три бутылки любого напитка в этом баре в обмен на изумруд, — сказал Бес, не отрывая взгляда от большего драгоценного камня. — И пара советов в обмен на алмаз. Где ты их вообще нашёл?

— Это моё дело, тебе об этом знать не нужно. Давай сначала информацию, а потом жду от тебя по одной бутылке трёх твоих любимых напитков, — радостно говорю я, так как эта сделка лучше, чем я надеялся.

Я стараюсь не вспоминать боль от жжения в горле. Да, я исцелился, но вы когда-нибудь задыхались? А теперь представьте, как горит горло, когда вас душат. Да, это больно. И запах, о Боже, запах! Это самое худшее — чувствовать, как горит твоя собственная кожа.

— На севере назревает беда, — начал рассказывать Бес, отложив камни в сторонку. — Кельты чем-то встревожены, но никому ничего не говорят. Эта беда также распространяется на Эсир, Ванир и даже на других жителей потустороннего мира. Что касается нашего вора, то он затаился. Он ни на кого не нападал уже несколько лет, как будто у него появилась новая цель.

Я нахмурился, понимая, что не услышал ничего важного. Кельтские боги странные, все это знают. Они живут среди других бессмертных существ, таких как фейри, в потустороннем царстве. Всё это царство наполнено жуткими людьми и чудаками. В том, что они держат всё в себе, нет ничего необычного, но если эти «неприятности» распространяются на Асгард и Ванахейм, то это может быть очень серьёзно. К тому же это произошло недавно. Я ничего не знал об этом, когда встречался с Тором и Локи.

— Я буду иметь ввиду твои слова, лорд Бес, — вздохнув, кивнул я Бесу. — Что насчёт напитков?

Бес взмахнул рукой и призвал с задней полки три бутылки.

— Вино Дракона, мое любимое, — указал он на первую бутылку, содержащую тёмно-красную жидкость, когда все три замерли передо мной, — сделано из ягод дракона.

— На секунду я подумал, что они сделаны из драконьих…

— Шаров? Да, многие люди так ошибаются, — Бес прервал меня, махнув рукой. — Кровь. Я собирался сказать «кровь».

— Мне интересно знать, сколько богов удивлялись тому, что Драконьи Шары используются в вине, — сухо проговорил я, озадаченный таким скачком в логике богов.

— Ты будешь поражён, лорд Теос, очень поражён.

Странно, но это сказал не Бес, а богиня, присевшая рядом со мной. Глядя на неё, я на мгновение восхитился её золотистой кожей.

— Что ты об этом думаешь, леди Хатор? — спросил я, бросив взгляд на обладательницу такой чудесной кожи.

— Шары, кровь… Дракон есть дракон. Я бы всё равно выпила вино, — пожав плечами, ответила она.

Хм, это на самом деле справедливо. Я знаю, что драконы считаются либо священными, либо деликатесом почти для всех богов. Либо одно, либо другое, но иногда и то, и другое. Они почитают драконов как священных, но всё равно едят их во время священной охоты.

Покачав головой, я повернулся к Бесу и позволил ему продолжить.

— Коричневый эль, — указал он на вторую бутылку, наполненную коричневой жидкостью. — Бутылке четыреста пятьдесят тысяч лет, и я сам изготовил его. Лучше всего подходит для ночного веселья.

— И последняя, — указал он на бутылку, наполненную жидкостью жёлтого цвета. — Пиво. Это то самое пиво, которое пьет Ра в Гелиополисе. Я это точно знаю, потому что поставляю его им.

— А это… — он поставил на стол большую деревянную чашку, которую я даже не видел, как он наполнил, — за счёт заведения. Просто потому, что вы, в отличие от некоторых, постарались заплатить, прежде чем пить.

Бросив взгляд на забавляющуюся Хатор, он оставил нас одних и вернулся к уборке. Правда я не понял зачем. Он бог, ему не нужно этого делать.

Вздохнув, я телепортировал бутылки на Донну, в свой дом, и обратился к Хатор.

— Чего ты хочешь? — прямо спросил я.

— Почему ты думаешь, что я чего-то хочу? — ответила вопросом на вопрос Хатор, невинно глядя на меня.

Но она меня не обманет, я знаю, что она чего-то хочет. Злость на её сестру за то, что она обожгла мне горло, и адреналин от предыдущей драки взяли верх, я быстро метнулся вперед и схватил её за шею.

— Лучше скажи мне быстро, чего ты хочешь, Хатор, — прошептал я. — Я уже разозлился на вас троих, но хочу допить свою выпивку.

Вопреки ситуации, Хатор выглядела довольной моей реакцией.

— Я не ищу драки, лорд Теос, — умудрилась пробормотать она. — Хотя, я бы не возражала остаться в таком положении ещё на некоторое время.

— К-хм, — Бес притворно закашлялся, заставляя меня повернуться к нему. Взглянув на Хатор, он сказал мне: — Никаких драк в баре. Я не буду повторять в третий раз.

Кивнув ему, я опустил Хатор на землю.

— Что. На самом деле. Ты. Хочешь? — спросил я, наклонившись к ней, пока она кашляла, восстанавливая дыхание

Удивив меня ещё раз, Хатор на секунду прижалась губами к моим губам и нежно поцеловала.

— Как я уже сказала, — прошептала она, — я здесь не для драки. Баст сделала это и получила пинок под зад. — Ухмыляясь, она добавила: — Мне лично больше нравится, когда меня шлёпают по заднице. Можешь и придушить, если хочешь.

— Что? — переспросил я, недоумевая, о чём, чёрт возьми, она говорит. Мой разум не желал принять как факт её намерения.

— Я ищу другую физическую активность, лорд Теос, — промурлыкала она, озорно сверкая глазами. — Такую, где мы оба вспотеем гораздо больше, чем во время вашего короткого… боя.

Вот дерьмо. Она хочет, чтобы я трахнул её?

— Не обращая внимания на тот факт, что ты моя приёмная племянница, разве ты не замужем? — спросил я.

Наша родственная связь меня не особо беспокоит. Вы знаете, сколько у меня родственников? Тысячи. Моя мать либо была частью, либо имеет Аватара в каждом Пантеоне на Земле. Так что, благодаря этому, у меня буквально сотни братьев и сестер и тысячи других родственников по матери. Список богов, с которыми я не связан, насчитывает, вероятно, всего несколько десятков. Так что да, инцест меня не беспокоит, поскольку я знаю, что в любом случае скоро влюблюсь в одного из богов. К тому же, она удочерена и является очень горячей штучкой. Но она замужем за Гором, чей Третий глаз я сейчас ищу. Знаете, сколько ещё проблем может возникнуть, если он узнает, что в процессе поисков его игрушки, я также поиграл с его женой?

— Но ведь Гора здесь нет, — сказала Хатор, прижимаясь ко мне. — А отговорка про приёмную племянницу работает только в том случае, если ты старше меня. Поскольку ты моложе, это не работает.

Вздохнув, я подхватил ее на руки и повернулся к Бесу.

— Первая дверь направо, — сказал он, указывая на лестницу, — и ничего не сломай.

Кивнув ему, я понёс хихикающую Хатор вверх по лестнице. Что? Её аргументы были действительно вескими, знаете ли! Она старше меня, так что я не могу назвать её своей племянницей, и она удочерена, так что на самом деле мы не родственники. И если ей всё равно, что она изменяет своему мужу, кто я такой, чтобы судить? И самое главное — она чертовски сексуальна и она богиня. Я не собираюсь упускать шанс трахнуть богиню, которая сама вешается мне на шею, тем более красивую богиню.

Войдя в комнату, я бросил Хатор на кровать и запер дверь.

— Тебе не следовало дразнить меня, Хатор, — прорычал я.

— Я была плохой кошечкой? Ты собираешься наказать меня? — спросила Хатор, вставая на четвереньки. В ответ я отпустил свою магию, и прежде чем она поняла, что происходит, уже лежала на кровати, распростертая, с руками и ногами, связанными прочными лианами.

— О, кто-то здесь очень строгий! — говорит Хатор, игриво поддразнивая меня.

Лаская её одной рукой, я смотрел, как она дрожит.

— Твоё стоп-слово — Львица, — проурчал я ей в краснеющее ушко.

Пора мне приручить богиню-львицу.

* * *

Примечания:

Посмотрите произведения у моего беты

Посмотрите мою новую работу!!

* * *

Открыв глаза, я почувствовал прикосновение чьего-то тела и настороженно повернулся к нему. Увидев знакомое лицо богини-львицы Хатор, я расслабился и вспомнил прошедший вечер. Я говорю «вечер», потому что он начался около пяти часов пополудни, а закончился где-то после полуночи. Богини легко не устают, и, слава Королеве, мы, боги, тоже не устаем.

Первые пару часов мы занимались извращённым сексом, который любила Хатор. БДСМ. Мне кажется, этот термин ещё даже не изобрели, и все равно Хатор любит именно так. После первых двух часов мне стало немного скучно, поэтому мы начали более ванильный секс, с усилиями с обеих сторон, а не только с моей. Конечно, она всё равно оставалась извращенкой, так что мне пришлось быть… грубым. Гм. Хорошие времена.

Почувствовав, что она проснулась, я пустил свою руку в ход и начал ласкать её бедро. Улыбнувшись, когда она застонала, открывая глаза, я прошептал:

— Наконец-то проснулась?

Хатор посмотрела вверх, на секунду смущаясь. Зевнув один раз, она потёрла глаза, а затем переместила руку вниз, чтобы погладить меня. Закончив зевать, она сказала:

— Удивительно, но ты меня утомил. Неплохо.

Чувствуя себя оскорбленным, я переспросил:

— Удивительно? Неплохо?! — и вложил в свои слова всё возмущение, какое только мог.

— Я — богиня наслаждения, — усмехаясь сказала Хатор и поцеловала меня в губы. — Чтобы удовлетворять меня каждую ночь, требуется гораздо больше, чем может предложить мне мой муж.

«Чёрт. Неужели она с ним проводит ночи?» — теперь я жалею Хатор ещё больше.

— Ты не о том думаешь, извращенец, — громко засмеялась она, увидев выражение моего лица. — Мне пришлось научить Гора многим заклинаниям, чтобы он мог полностью удовлетворить меня. Кроме того, он использует много магии, чтобы улучшить себя. Спроси его, и он скажет тебе, что не так-то просто удовлетворить богиню наслаждения. А ты… вроде как смог. Хорошая работа.

— Спасибо, — сухо ответил я, но затем, ухмыляясь, спросил: — Может мне тоже выучить эти заклинания? Знаешь, если мы встретимся снова, я хочу быть уверен, что ты будешь более чем «вроде как довольна».

Плавно двигаясь, она прикусила губу, размышляя над этим.

— Ну… — пожала она плечами, — я не планирую отпускать тебя так рано. Я научу тебя заклинаниям, конечно. В любом случае, они не мои. Меня им научила Афродита во время одной из наших… встреч.

Улыбаясь мысленному образу, который она только что мне подарила, я притянул её к себе. Время для второго раунда.

* * *

Спустя 3 года

Я развлекался с Хатор три дня и позволил ей показать мне всё, что она хотела. А потом я покинул её и бар Беса. Мне пришлось заплатить Бесу ещё один драгоценный камень, на этот раз рубин, чтобы он сохранил тайну наших с Хатор сексуальных похождений, а также в качестве платы за пользование комнатой.

Следующие несколько месяцев я потратил на путешествие по остальным барам Африки, в число которых входил ещё один бар, обслуживающий исключительно богов. Удивительно, но там я увидел богов другого пантеона. Гестия, олимпийская богиня очага, была там вместе с Аидом, олимпийским богом подземного мира. Они взглянули на меня, Гестия добродушно улыбнулась, а Аид ухмыльнулся, как будто что-то задумал. Они игнорировали меня, пока я пил в свое удовольствие.

В остальных барах, кроме нескольких встреч сексуального характера, не было ничего интересного. Конечно, у меня было много секса! Я был девственником в течение двадцати пяти лет своей первой жизни, а затем двести пятьдесят одного года второй! Мне ещё многое предстояло наверстать.

Когда Африка оказалась бесполезной в моих поисках, я перешёл к следующему континенту. Азия. Начав с южных островов, я двинулся на север, начав свой путь примерно два с половиной года назад. Неудивительно, что в этом регионе я потратил гораздо больше времени на бары. Назовите это ностальгией, но мне просто нравилось снова находиться среди знакомых людей. Конечно, здесь не было языкового барьера, благодаря врожденному умению, которым обладают все боги, под названием Всеговорение. К сожалению, не было навыка под названием Всечтение, так что, если бы я хотел научиться читать и писать на любом из этих языков, мне пришлось бы изучать их, как любому нормальному человеку.

Что я и сделал с санскритом, когда был на юге Индии. Я не знал санскрита, кроме нескольких фраз и молитв. Я знал маратхи, хинди и английский, немного японского, благодаря аниме, но никакого санскрита. Так что, да. Я добавил этот язык к своим письменным навыкам.

На юге не было баров специально для богов, так как большинство из них находилось выше региона, который будет называться Махараштра, где был первый божественный бар. Он обслуживал как полубогов, которых было много, так и богов, которые появлялись редко. Так, во время моего первого посещения я обнаружил только трех апсар, а также четырех полубогов. Апсары — это нечто среднее между духами природы и ангелами. В основном они танцуют при дворе Сварги. Некоторые из них были божественными, то есть в основном оставались внутри Сварги, а другие, как те трое, которых я встретил, были мирскими, то есть проводили большую часть времени на Земле.

Поскольку я был смуглым и сам ранее был махараштрианцем, я вполне вписывался в эту группу, и у меня возникло почти ностальгическое чувство.

К счастью, ничего не произошло, кроме того, что апсара по имени Шеванта флиртовала со мной, а затем соблазнила меня. Сначала я не хотел от неё ничего, кроме флирта, поскольку не желал обидеть какого-то бога, который претендовал на неё, или что-то в этом роде. Я слышал достаточно подобных историй в своей предыдущей жизни, и я предпочитаю, чтобы меня никто не проклинал. Даже если проклятие легко может снять мама или я сам с помощью Космической энергии. Потому что это в любом случае доставит хлопот.

Однако, примерно через полминуты, когда она забралась ко мне на колени и тёрлась об меня как кошка, я передумал и отнёс её в комнату наверху. Самое. Лучшее. Решение. Если у тебя появилась апсара, ты никогда не захочешь оторваться от неё. И это я говорю о мирской. Интересно, каковы на вкус божественные апсары…

В общем, если не считать нескольких драк в баре с полубогами и моих вылазок с полубогинями и апсарами, последние несколько месяцев я провел в относительном покое, без единого намека на неприятности. И, конечно, по закону Мёрфи это не могло долго продолжаться.

Я сидел в баре, который находится на северо-востоке Индии, а может, за пределами Индии, которую я знал. Во всяком случае, я слушал, как невысокий парень рассказывает какую-то забавную историю. Я перестал обращать на него внимание, когда он начал со слов:

— Жила-была большая, гигантская змея.

Я сразу понял, что он лжет, и просто проигноривал его.

Сначала я сомневался, стоит ли ехать в Индию. Я не хотел случайно встретиться с богами, которым поклонялся раньше. И это не просто случай «Никогда не встречайте своих героев». Встреча с богами, в которых ты верил, кажется неправильной. Этого должно происходить только после смерти. И несмотря на то, что я уже умирал однажды, здесь я пока был жив. Тем не менее, я упорствовал, желая узнать, смогу ли я найти здесь какие-нибудь слухи.

К счастью, в трех божественных барах, в которых я побывал, во время моих визитов не было ни одного бога, кроме бармена, богини по имени Варуни. Я был более чем уважителен к ней. И больше туда не пойду. С меня хватит.

Пока я сидел, потягивая свой коктейль, кто-то сел рядом со мной. Я почувствовал на себе пристальный взгляд и некоторое время игнорировал его. К сожалению, человек рядом со мной не собирался позволить мне не обращать на него внимание.

— Я вас откуда-то знаю? — спросил он. — Вы выглядите очень знакомо.

Нахмурившись от понимания, что от разговора мне никуда не деться, я повернулся налево и чуть не выплюнул свой напиток.

— Боюсь, я не местный. Вы не могли меня здесь видеть, — откашлявшись, я покачал головой и постарался восстановить дыхание.

Человек, бог, Дэв, который сидит рядом со мной, поднимает глаза и показывает на пролитый напиток после моего приступа кашля.

— Правда? — скептически спросил он. — Потому что похоже, что ты знаешь, кто я. А если ты знаешь, кто я, то я определенно откуда-то знаю тебя.

— Я не думаю, что есть хоть один бог, который не слышал о тебе, Лорд Нарада-Муни, — сухо сказал я, глядя на простую оранжевую одежду садху, в которую одет бог, на Рудракша Малу на его запястьях и вокруг шеи, на Кхартал в его левой руке.

— Наверное, ты прав, лорд Теос, — моргнув говорит лорд Нарада, бог-посланник и пожимает плечами.

— Ты уже знал, кто я? К чему тогда твои расспросы? — растерянно спросил я, удивленно моргая.

— Ты выглядишь как один из нас, Адити-путра, — усмехнувшись сказал лорд Нарада. Мне просто интересно, знаешь ли ты, почему. Возможно, это просто совпадение. Возможно, есть более глубокая причина. Кто знает?

Этот бог опасен. Не в том смысле, что он силен, даже близко нет. Но Нарада — бог-посланник, и у него есть настоящая склонность к получению труднодоступной информации. И он же — моя первая зацепка.

— Что вы знаете о воре, который похитил Пинаку из её храма? — спросил я у лорда Нарады, допив коктейль.

— Нараян, Нараян. — Он дважды прозвонил в свой кхартал и усмехнувшись сказал: — Это смелый вопрос, Адити-путра. Некоторые могут обвинить тебя в том, что ты вор, если услышат неправду.

— Я произнес заклинание, чтобы никто не услышал наш разговор, как только узнал тебя, Лорд Нарада, — ворча добавил я. — К тому же, боги уже знают о моих поисках вора. Только смертные могут обвинить меня, но вряд ли они что-то сделают без благословения Дэвов.

— Ты прав, — кивнул лорд Нарада, соглашаясь с этим утверждением. — К сожалению, Лорд Шива уже спрашивал меня, знаю ли я что-нибудь о воре, и я уже сказал ему, что ничего не знаю. — В его голосе звучит раздражение, когда он добавляет: — Этот надоедливый Третий глаз Гора сделал так, что даже я не могу найти вора.

Что ж, это разочаровывает.

— Я слышал кое-что от кельтов, — сказал лорд Нарада почти бесстрастно. Настолько бесстрастно, что я почти поверил, что он не считает эту информацию интересной.

— Я слушаю, — говорю я, побуждая Дэва вздохнуть.

— Нараян, Нараян, — лорд Нарада делает паузу и еще дважды сжимает кхартал, размышляя над этим. — Понимаешь, до меня дошли слухи с севера, — наконец говорит он и сделав паузу, вероятно, для того чтобы усилить напряжение, он продолжает: — В последнее время у кельтов были некоторые… неприятности.

— Неприятности? Какие? — спрашиваю я, мысленно сразу же обращаясь к божественному вору. И задаюсь вопросом, не связано ли это с тем, что рассказал мне Бес.

— Кто знает, Адити-путра, — пожимает плечами лорд Нарада, — кто знает? Кельты никому ничего не говорят, а асгардцы, столкнувшиеся с теми же проблемами, хотя и в меньшей степени, отказались «беспокоить других Богов тем, с чем они могут справиться сами». Это было два года назад, между прочим.

— О Боже, как бежит время, — говорит он, посмотрев внезапно на своё запястье. — Кажется, я пропустил свой обед. До новых встреч, Адити-путра.

И затем он телепортировался, оставляя меня ошарашенным. Он только что.? Он, черт возьми, сделал это! На нем даже не было часов! И он поделился со мной информацией! Чёрт! Теперь мне придется идти к кельтам и подтверждать это самому! Он же разрушил мне все планы.

— Еще один, бармен! — крикнул я, разозлившись на злого бога-посланника, и начал потягивать коктейль, рассеянно замечая, что коротышка продолжает рассказывать свою историю:

— …а потом я проткнул монстра-рыбу его же зубом, убив его! — говорит он, имитируя действие удара ножом.

Что за ерунда? Как он перешел от гигантских змей к рыбьим монстрам? Это… даже не имеет смысла! Это как обратная эволюция Гиарадоса в Мэджикарпа!

Покачав головой, я сосредоточился на напитке, уже зная свой следующий пункт назначения.

— Интересно, увидимся ли мы теперь, старый друг? — пробормотал я, вспоминая своего первого учителя, найденного для меня матерью.

Вздохнув, я продолжил пить, зная, что скоро покину Индию. Я буду скучать по тебе, Индия. Больше всего я буду скучать по вам, мои апсары. Это были хорошие времена.

* * *

* * *

Поскольку время было дорого, я отправился в Европу, как только был готов, то есть на следующий день после разговора с Нарадой. Поскольку он сказал мне только, что проблемы, какими бы они ни были, в основном касаются кельтских богов, и лишь немного — Асгарда, я решил на этот раз начать с севера. Только на этот раз я больше сосредоточился на игре в детектива, чем на богах.

Первые несколько недель я получал лишь разочарование в ответ на свои усилия. Однако сегодня госпожа Удача улыбнулась мне. Я все ещё находился на севере кельтских областей, которые в будущем будут известны как Шотландия, когда, используя свои превосходные навыки детектива, я кое-что подглядел. Огонь. Большой пожар, в котором горела большая часть бара, который должен был стать моим следующим пунктом назначения.

— Что, черт возьми, здесь произошло? — пробормотал я про себя и тут же вызвал ливень, чтобы погасить огонь.

К сожалению, никого не было в живых. В баре находилось тринадцать человек, все они были мертвы. Двое из них были убиты ножом в сердце, а один обезглавлен. Остальные были убиты более жутким способом: их разорвало на куски.

Коснувшись ладонью тела обезглавленного смертного, я прошептал: «Tempus Mortum». И сосредоточился на своей магии, чтобы произнести заклинание. У Скатах было несколько действительно хороших заклинаний, как это ни смешно. Одно из них — заклинание «Время смерти». Оно сработало, как и должно было, и я сразу понял, что человек был убит двадцать минут назад. Значит, прошло не так много времени, и нападавший всё ещё может быть здесь.

Взмахнув мечом, я вышел на улицу, не теряя бдительности. Оглядевшись, я заметил, что повсюду были следы битвы. Несколько кратеров, образовавшихся от удара чем-то острым по земле, нанесенных кем-то, по крайней мере, таким же сильным, как я. Срубленные деревья, несколько обугленных кусков земли, как будто туда бросили гранату. И в одном из таких кратеров лежала богиня. Королева, даже в раненом состоянии, была одной из самых красивых женщин, которых я видел в своей жизни.

Когда я сделал шаг вперед, чтобы попытаться исцелить её, что-то во мне закричало, что нужно прыгать. Поэтому, доверяя своим инстинктам, я немедленно подпрыгнул и взлетел вверх. Как только я оказался на высоте около пяти метров над землёй, я увидел и почувствовал взрыв, произошедший на месте, где я только что стоял.

Я услышал звук взрыва и увидел приближающуюся тепловую волну. Когда жар от взрыва прошёл мимо меня, я почувствовал внутри него магию и нахмурился. Это… нехорошо. Этот взрыв не убил бы меня, но при прямом попадании он обжёг бы мою кожу. Мне придется полагаться на свои органы чувств, чтобы защитить себя.

Едва ли через секунду после взрыва я услышал, как мой скрытый враг щёлкает языком, и снова был вынужден отлететь в сторону. На этот раз, однако, я чётко распознал взрывное устройство как стрелу. И теперь, когда я увидел её, я смог догадаться, откуда она взялась. Как только вторая стрела взорвалась там, где я только что стоял, не коснувшись ничего, кроме воздуха, я вызвал молнию в руки и выпустил её в наиболее вероятное место нахождения моего противника, основываясь на скорости и угле полёта стрелы.

Моя молния врезалась в дерево и взорвалась, полностью превращая дерево в пепел и поджаривая несколько соседних деревьев. Хотя моя цель оказалась верной, враг успел вовремя отпрыгнуть и приземлиться на поляне, ближе к прекрасной бессознательной богине, чем я. Но теперь, по крайней мере, его видно.

Нападающий высок, около семи футов ростом, и такой же широкоплечий как Тор. Но, просто взглянув на него, я мог сказать, что он не так силен, как Тор. Он довольно уродлив, с несколькими шрамами, и я не видел его нигде, даже в своих видениях. Но я узнаю его одежду: в кельтском стиле, немного похожа на традиционную одежду, которую Скатах носила один или два раза. Но меня привлекли не его шрамы на лице и не его одежда. А то, что он держал в руках. В его руке был лук, который я искал, и, Боже, я узнал его. Пинака.

Узнав в этом человеке вора охотящегося за божественным оружием, я нахмурился и посмотрел на его спину, где были видны два меча, которые я не узнал, но понял, что это, должно быть, мечи двух богов войны, олимпийского Ареса и кельтского Нейта. Неудивительно, что кельты отказывались делиться какой-либо информацией, ведь вор был одним из них!

Пока я наблюдал за ним, он тоже не сводил с меня глаз, и я почувствовал, как его жадные глаза остановились на мечах моей матери.

— Ещё один олимпиец, да? — сказал вор, облизывая языком верхнюю губу, в то время как его глаза всё ещё были прикованы к мечам.

Ну, по крайней мере, приманка сработала. Он думает, что я олимпиец, и теперь попытается забрать мои мечи.

— А ты кто такой? — спросил я, потянувшись за мечами.

— Неважно. Ты всё равно умрешь, — проговорил он, усмехаясь и поднимая лук.

С этими словами он оттянул пустую тетиву, на которую каким-то образом нанизались три стрелы, и отпустил её.

Зная, что время для разговоров прошло, я пустил свою молнию через два меча, уничтожая две стрелы прежде, чем они успели достичь меня. Третья, однако, всё ещё в воздухе и быстро летит ко мне. Как и раньше, я подпрыгнул и увидел, как стрела взрывается подо мной. Однако вор не бездействовал, и я увидел, как еще две стрелы ударились о землю в том самом месте, куда я выстрелил перед полетом. Когда я посмотрел на него, он выпустил ещё три стрелы, и я раздражённо нахмурился. Хотя он не попал в меня, он удерживает меня на расстоянии от себя и, вероятно, надеется сначала утомить меня.

Летая со скоростью звука, я уклонился от стрел. Удивительно, но на этот раз стрелы меняют свое направление и кружатся вокруг, чтобы снова следовать за мной. Проклятье. Самонаводящиеся стрелы? Неужели? Не желая терять время, я позволил стрелам приблизиться. Как только до них осталась пара футов, я вызвал иллюзию себя, стал невидимым и, используя свою молнию, активировал взрывающиеся стрелы, позволяя им поглотить мою иллюзию. Когда они взорвались передо мной, я тут же полетел к вору, который беспечно шёл к поверженной богине, не обращая внимания на то, что я либо уже мёртв, либо нахожусь при смерти.

Поскольку он не ожидал меня, мне удалось нанести внезапный удар ему по затылку, заставляя его упасть на колено. Когда я приземлился в футе от него, я повернулся назад и нанёс чертовски мощный удар ногой по локтю его правой руки, которая держит лук. Однако его хватка оказалась крепкой, и он не выпустил лук из рук. Вместо этого он выхватил левой рукой меч и замахнулся им в мою сторону, одновременно отпрыгивая назад. Я также отпрыгнул назад, уклоняясь от удара адамантового меча Ареса, и приземлился очень близко к богине, которая оставалась без сознания даже во время нашего очень громкого боя.

Тем временем вор приземлился примерно в пятнадцати метрах от меня, левой рукой придерживая свой правый локоть, а меч возвращая в ножны.

— Как ты выжил после взрыва? Ты не должен был! — спросил он, нахмурившись.

— Возможно, оружие, которым ты владеешь, не принимает тебя как истинного хозяина, — пожимаю я плечами, — и поэтому оно слабее, чем ты ожидал.

Он вздрогнул, понимая, что это может быть правдой. Чёрт, это, наверное, самая нелепая чушь, в которой мне удалось кого-то убедить. Однако, времени праздновать нет. Пока его локоть заживал у меня на глазах, доказывая, что он действительно бог, я прыгнул к нему, сближаясь, и начал размахивать мечом.

Первый взмах вор блокировал своим украденным луком. К сожалению, это оказалось плохой идеей, поскольку он не является настоящим владельцем оружия, в то время как моё оружие принадлежит моей матери. В моей брехне есть доля правды. Лук немного затрещал, хотя и не сильно, и вор снова отпрыгнул назад. Когда я выскочил прямо перед ним, он прикрепил лук к плечу и успел занести мечи, чтобы блокировать мою атаку, сделав крест мечами. Вращая мечи, он оттолкнул оба моих меча от моего тела и сильно ударил меня в грудь, отбрасывая в сторону.

— Ай! — прошептал я, чувствуя боль от удара. Он слабее Сатанниша, но немного превосходит меня в силе. Глядя на всё ещё бессознательную богиню, я пробормотал: — Ну и дела, ты же всё проспишь.

Когда вор ударил меня ногой, я упал буквально в футе от богини. Встав, я оттряхнул с себя пыль под немигающим взглядом вора.

— Ты, — сказал он. — Ты хорош. Ты также сражаешься, как она. Я хочу узнать имя бога, который сумел остановить меня, прежде чем убью тебя.

— Она? — спросил я, испытывая легкое любопытство.

— Да. Она! Тварь Скатах! Ты сражаешься, как она, а я как раз разыскиваю её. Похоже, мне придется начать с её ученика, — сказал вор, всё ещё оставаясь на своем месте.

Он охотится за Скатах? Зачем? Её посох? Возможно, и так. Но его гнев выглядит больше, чем просто жадность. Эта охота на Скатах — личное дело для него. Он знает её, это точно. Они из одного пантеона. Возможно, она что-то сделала с ним.

— Что толку представляться кому-то, если он всё равно умрёт, — ответил я, выйдя из задумчивости.

— И я с радостью обеспечу твою смерть! — прорычал мне вор. Хотя я имел ввиду, что он умрет, он, видимо, подумал то же самое обо мне.

Когда он побежал ко мне, я оттолкнул богиню в сторону и блокировал его первый нисходящий удар своим левым мечом. Наклонив его вниз, я пропустил атаку и нанёс удар правым мечом вперед. Он использовал свой второй меч, чтобы отвести моё оружие, и сделал нечто, что меня бесконечно удивило. Он сделал движение, которому меня научила Скатах. Используя оба своих меча, он разрубил мне костяшки пальцев правой руки и отбросил меч матери.

Пока я пребывал в шоке, вор успел приземлиться одним коленом мне на лицо, прежде чем я восстановил самообладание, блокировал следующий удар своей теперь уже пустой рукой и отпихнул его от себя.

— Ты не единственный, кого Скатах научила своим приемам, сопляк, — проговорил он, видя мой шокированный взгляд. — Я учился у неё фехтованию ещё до твоего рождения!

Что ж, это усложняет дело. Он старше меня, сильнее меня. А ещё его учила Скатах. И у него есть оружие двух богов войны, которые делают бог знает что. Но я ещё не беззащитен. Было бы гораздо труднее, если бы у меня не было моей магии.

Он охотится за Скатах, надеясь либо убить её, либо украсть её оружие. Ни того, ни другого я не могу допустить. Нельзя забывать и о моем стремлении вернуть оружие владельцам.

Махнув рукой, я призвал мечи матери обратно в свои руки и вложил их оба в ножны. Вытирая кровь с зажившего носа, — и почему все нацеливаются на мой окровавленный нос? — я собрал свою магию внутри себя, готовый в любой момент применить заклинания.

— Так быстро уходишь? Я ещё даже не начал веселиться, — усмехнулся вор и идёт ко мне. Как только он сделал третий шаг в моём направлении, я слегка постучал правой ногой по земле, разряжая часть своей магии и создавая локальное землетрясение. Когда он споткнулся, теряя опору, из земли вылетели два шипа, нацеленные ему в грудь. Вору удалось с помощью мечей уничтожить их оба. К сожалению, он не заметил третий столб, формирующийся прямо под ними. Он попал ему прямо в голову, отбрасывая назад. Пока он гримасничает от боли, ошеломленный ударом, появился ещё один шип и вонзился ему в заднюю часть колена, повалив его на землю.

Вор закричал от боли и вонзил меч в шип, уничтожая его. Он встал, медленно исцеляясь, и посмотрел на меня. В ответ я развёл руки в стороны, вызывая грозу над нами, и создал ещё несколько шипов из земли и дерева, которые попытались пронзить вора. Но на этот раз он ловко увернулся от них, а те, от которых не смог увернуться, уничтожил мечами.

Когда он разрушил уже десятый столб земли и перерубил ещё один деревянный шип, он выставил мечи перед собой, скрещивая их. Как только он это сделал, с неба ударила молния, прямо в мечи. К счастью для него, мечи божественные, поэтому удар молнии подействовал не в полную силу. К несчастью для него, мечи всё ещё металлические, и теперь у него дергаются руки из-за сильного тока, которым его только что ударило.

Пока я готовил очередную атаку, он вдруг достал откуда-то маску и надел ее.

— Ты заплатишь за это, олимпиец! — закричал он. — Запомни эти слова! — а затем исчез. Я попытался произнести заклинание обнаружения, но ничего не получилось. Даже мои земные чувства сейчас не работают, чтобы найти его. Проклятье! Я должен был следить за Третьим глазом!

Используя сканирование, я проверил, не находится ли вор где-нибудь поблизости от меня. Просканировав несколько сотен миль, я вздохнул с облегчением, не найдя его нигде, и подошёл к месту, где оставил богиню. Смогу ли я обнаружить вора с помощью своей космической силы? Кто знает, но если да, то я не хочу ее использовать. Для начала, возможно, мне придется отвечать на вопросы о том, как я так быстро нашёл вора. Но главная причина в том, что я не хочу во всем полагаться на свою эхолокацию. Конечно, она эффективна, но всё ещё есть существа, способные скрыться от моих космических чувств. Моя мать, Атум, Агамотто и Уату — лишь некоторые из них. Если мне придется сражаться с таким существом, то я не хочу паниковать, когда моя эхолокация не сработает.

— Что же с тобой делать? — пробормотал я, глядя на всё ещё бессознательную богиню. Должно быть, ей нанесли неслабый удар, чтобы вырубить её на такой долгий срок.

Покачав головой, я положил руку ей на голову и начал насыщать её своей магией. По крайней мере, я могу исцелить её, чтобы получить хоть какие-то ответы. К тому же, она довольно симпатичная. Но прежде, чем пытаться соблазнить её, мне нужно найти Скатах. Я не могу больше откладывать это.

«В следующий раз, когда мы встретимся, вор, ты умрёшь, а я верну оружие его законным владельцам», — подумал я и снова сосредоточился на исцелении богини.

* * *

* * *

Как только я исцелил её тело от ран, магия богини начала восстанавливаться, а остальное начало заживать само по себе.

Я восстановил руку и направился к сломанным шипам земли, всё ещё разбросанным вокруг меня. Найдя тот, который мне нужен, я ухмыльнулся, подобрал кусок плотного камня и положил его в карман. Хлопнув в ладоши, я сконцентрировался на своей магии и начал восстанавливать землю. Медленно, в течение нескольких секунд шипы втягиваются в землю, и земля выравнивается. Как будто она на секунду расплавилась, не раскаляясь, а затем затвердела, оставив лишь несколько горящих пятен, свидетельствующих о моей борьбе.

Затем я перешёл к деревьям и вырастил их заново, добавив ещё несколько штук, потому что мне было жаль землю. Теперь следы ожогов от взрывов и моего удара молнии были единственными признаками того, что здесь вообще происходил бой. Я не мог просто заставить следы ожогов исчезнуть. Разрушительная магия стрел Пинаки выгравирована на земле, в этих местах. Она останется на некоторое время, пока земля медленно не очистится сама или этого не сделает моя мать.

Услышав позади себя хныканье, я обернулся к богине, которая медленно приходила в себя, и тут же поймал нож. Ха, чёрт. Это был хороший бросок. Я почти не заметил его. И этот нож не божественный, а наколдованный.

Приподняв бровь, я посмотрел на великолепную богиню, которая в ответ глядит на меня, держа кинжалы в обеих руках.

— Ты всегда так благодаришь своих спасителей, или я особенный?

— Кто ты? — спросила богиня, имени которой я до сих пор не знаю.

Она внимательно озиралась по сторонам, как будто кто-то скрытый собирался напасть на неё. Несмотря на то, что она стояла лицом ко мне, я был уверен, что она готова к нападению откуда угодно.

Отбросив нож, я развёл руки, чтобы казаться как можно более безобидным.

— Приветствую тебя. Меня зовут Теос, сын Геи. А кто ты?

— Сын Дану? — пробормотала богиня, нахмурившись, и немного задумалась, глядя в сторону. И тут ее осенило, и она распахнула глаза. Она вскинула голову, чтобы посмотреть на меня.

— Ты младший сын Дану? Тот, кого она родила всего пару веков назад?

— Вообще-то 251 год, — поправил её я, зная, что она называет мать по ее кельтскому имени, Дану. — Но да, я — это он.

Однако я не исправил её заблуждение, что мать сама родила меня. Я ещё не так хорошо изучил её, и чем меньше людей знают о Мадонне, тем лучше.

Наконец она медленно опустила руки и улыбнулась. Этой улыбкой она напомнила мне мать. Кто она, чёрт возьми, такая?

— Приветствую тебя, лорд Теос, сын Дану. Меня зовут Бранвен, я богиня любви, — сказала богиня, слегка поклонившись.

Что ж, неудивительно, что она сексуальна. Она — чёртова богиня любви!

— Приветствую тебя, леди Бранвен, — я точно так же поклонился ей.

— Там был бог, с которым я сражалась! Он может быть где угодно, почему ты так спокоен?! — спросила она, вновь насторожившись после представления.

— Вам не стоит беспокоиться, леди Бранвен, — ответил я, забавляясь, но понимая её страх. — Бог, с которым ты сражалась и которому проиграла, уже давно ушел.

— Ты не понимаешь! — возражает Бранвен, покачав головой. Она повернулась ко мне спиной, доверяя охранять её. — Он способен укрыться от любых заклинаний!

— Я знаю и понимаю, что тебе страшно. Однако, как только ты потеряла сознание, я сразился с ним. И хотя никто не победил, он был вынужден бежать, отложив битву на другой день. И если бы он всё ещё скрывался где-то рядом, он бы напал на меня, пока я был занят твоим исцелением.

Я действительно понимаю, что ей страшно. Богов обычно не застают врасплох. Если это и случается, то очень редко. А тут Бранвен, богиня любви, ещё и ведьма. Так что это потрясло её больше, чем Ареса.

Бранвен остановилась, обдумывая мои слова, а затем кивнула.

— Мы должны двигаться, — сказала она, убирая кинжалы. — Здесь небезопасно.

Ладно, она не до конца поверила мне, но это уже прогресс. По крайней мере, она избавилась от своего оружия.

— Я знаю одно место, — я ухмыльнулся, потому что всегда хотел это сказать. И через несколько минут мы оба сидели в отдельной комнате в баре Беса, между нами одна бутылка бренди, которую Бес продал мне, и пара стаканов.

Выпив пару бокалов, она начала свой рассказ.

— Я просто… занималась своими делами, пытаясь уговорить пару смертных заняться любовью, пока они пили в баре. — Печально улыбнувшись, она добавила: — Они были чрезвычайно совместимы друг с другом: внук Брана, мой брат, и моя праправнучка.

Я снова проигнорировал вопиющий инцест, поскольку это не настолько близкие отношения, чтобы беспокоиться об этом. Если бы это были Бран и Бранвен, тогда я бы осудил. Очень сильно.

Бранвен продолжила:

— Я даже не успела понять, что произошло, как почувствовала, что земля провалилась, и взрыв выбросил меня из бара. Все были мертвы или умирали, и у меня не было времени, чтобы попытаться исцелить их.

Она не плакала, несмотря на то что ей было больно вспоминать произошедшие события. Она богиня, ей несколько сотен тысяч лет. На всех смертных слёз не хватит. Стану ли я таким же? Кто знает. В любом случае, она сжала кулаки, пылая от злости, и выпила еще одну рюмку.

— Этот ублюдок ждал, пока я приду в себя, но ему было наплевать на смертных, поэтому он выпустил еще две божественные стрелы в бар и одну в меня. Я пыталась бороться с ним, но он превосходил меня во всех отношениях. И я потеряла сознание. Что случилось после этого?

Я сделал глоток своего напитка и рассказал о событиях, которые привели меня к обнаружению ее бессознательного тела. Я также рассказываю об оружии и о том, что боги отправили меня на поиски, потому что кельты почему-то не знали об этом.

— Ты знаешь кто это? — спросил я, закончив свой рассказ. — Я знаю, что его учила Скатах, но кроме этого — ничего.

И боже, как он меня раздражает! Я не видел его в своих видениях, мать ничего мне об этом не рассказывала. А Скатах никогда даже не упоминала, что у неё был ученик до меня. То есть, конечно, ей около семисот тысяч лет, возможно, больше, так что у неё определённо был другой ученик в прошлом, но всё же.

— Его зовут Кухулин. Он был смертным сыном Луга, бога Солнца из Тир-на-Ног, и жил как смертный, пять тысяч лет назад. Я мало что знаю о нем, не говоря уже о том, как он стал богом так, что никто из нас об этом не узнал, но я знаю, что он ищет Скатах, своего бывшего учителя, — проговорила Бранвен, нахмурившись.

— Полагаю, настало время найти того, кто знает о нём, — сказал я, допив свой напиток и налив еще немного в бокал Бранвен.

— Сейчас для тебя это единственный выход, — согласилась Бранвен, выпив бренди. — Мне нужно отправиться в потусторонний мир и сообщить Туата де Данаан о Кухулине. Они захотят узнать, кто нападает на богов как трус.

Я пожал плечами, меня не касаются её поступки. Она могла бы отвалить, ничего мне не сказав, и я бы не возражал. Конечно, она привлекательна, но ничего такого, что я не видел.

— У тебя есть способ попасть туда немедленно, или ты хочешь, чтобы я открыл для тебя портал?

— Хотя я ценю твое предложение, — улыбнулась Бранвен, — у меня есть способ отправиться туда немедленно. Спасибо, что спасли мне жизнь, лорд Теос.

— Не мог же я просто так позволить красивой женщине умереть? — я улыбнулся в ответ и подмигнул ей.

Бранвен захихикала и, поцеловав меня в щеку, вышла из бара. Я тоже поднялся, бросил в сторону Беса драгоценный камень и телепортировался.

Приземлившись на горе, я сел, сделал несколько глубоких вдохов и запустил сканирование, на этот раз сосредоточившись на поиске Скатах. Раньше я не думал, что Скатах попала в беду, поэтому оставил её в покое и не занимался её поисками. Но теперь мне нужно её найти. И чтобы узнать историю, и чтобы защитить её. Хотя сам по себе Кухулин не победил бы Скатах, его владение божественными артефактами может перевесить чашу весов в этой битве. Судя по тому, что Третьему Глазу удалось скрыть Кухулина от всех пантеонов на Земле, за исключением матери, я могу быть уверен, что он сможет скрыться и от Скатах.

Когда моя Космическая энергия волнами вырвалась из меня, я получил изображение моего окружения, несмотря на то что мои глаза закрыты.

«Никогда не устану этим любоваться», — подумал я про себя, улыбаясь открывшемуся виду.

В течение нескольких секунд я охватил всю страну, даже нашёл Ареса, дующегося в баре. Конечно, я нашёл Скатах, которая пьёт от души в одном из северных баров. К счастью, рядом с ней нет никаких следов Кухулина. Значит, либо Третий глаз может скрываться от моих космических чувств, либо Кухулин все еще не знает, где Скатах.

Решив так, я встал и создал портал. Пройдя через него, я приземлился перед баром, расположенным более чем в тысяче миль от моего предыдущего места. Я оказался в стране, которая в будущем будет известна как Норвегия, а передо мной бар, которым управляет Эгир, норвежский бог моря и эля. Я понятия не имею, как он получил два таких разных титула. И мне даже не любопытно.

Открыв дверь, я вошёл в бар и увидел, что он заполнен, и все посетители увлечённо пьют. Среди них, сидя на троне, закинув ногу на ногу, с женщиной на коленях, сидит Эгир, сам хозяин бара.

— Ха! Смотрите, кто здесь! — завопил Эгир, перекрикивая шум.

Когда весь бар умолк, и доносились только лёгкие шепотки, в которых явственно звучало моё имя, я нахмурился. Ну и ну, спасибо, Эгир. Я ведь так и планировал, чтобы ты во всеуслышание объявил о моем присутствии.

— Я никогда не был Иллюзией, лорд Эгир. Просто… у меня никогда не было возможности прийти сюда, — сказал я, подойдя у нему.

— Вы только послушайте, он обращается ко мне «Лорд Эгир»! Ба! Мы на Мидгарде, парень. Здесь я просто Эгир, — Эгир громко смеется, женщина на его коленях хихикает вместе с ним.

— На хрена вы смотрите?! — закричал он, оглядев наблюдающую толпу. — Идите пить! Не ты, Хермод! Ты уже должен мне за последние три бочки!

— Хотя я бы с удовольствием посидел и поговорил, — сказал я, оглядываясь, когда толпа возвращается к своим делам, — я здесь, чтобы найти кое-кого. Не могли бы вы помочь мне?

Став немного серьезным, Эгир говорит:

— Послушай, парень, — ответил Эгир, сразу приняв более серьёзный вид, — мои клиенты приходят сюда за тишиной и покоем. Я сухо указал на крики, раздающиеся позади меня, и он добавил: — Я имел в виду приватность. Я не собираюсь просто так направлять тебя к тем, кто хочет остаться незамеченным.

«Какого хрена, чувак? Ты буквально объявил о моём присутствии всему бару! И ты говоришь о приватности?!» — вздохнув, я просто махнул на него рукой и сказал: — Отлично. Тогда я сам её найду. Мне бутылку вашего лучшего эля.

Заплатив за неё, я огляделся по сторонам и заметил множество людей с надвинутыми на лицо капюшонами. К счастью, я уже знал, кто из них Скатах, и просто пытался казаться… неосведомлённым. Поэтому, поставив бутылку на стол, я сел на свободный стул напротив Скатах и начал наливать себе эль.

— Ты стал взрослее. Какого хрена ты здесь делаешь, сопляк? — спросила Скатах, раздражаясь и крепко сжимая свою кружку. Выпив первый стакан, я говорю:

— А-а-а! То что нужно, — с наслаждением сказал я, выпив первый стакан. Потом налил себе ещё эля и ответил: — Вообще-то я ищу тебя. Почему ты прячешься?

— Не твоё дело. А теперь убирайся, пока я не решила, что хочу преподать тебе урок, — говорит Скатах, угрожая мне. Усмехаясь, я игнорирую ее угрозу и говорю:

— Ну, неважно, почему ты прячешься, — я усмехаюсь, игнорируя её угрозу. — Пока что. Нам нужно поговорить. Наедине.

Скатах хмурится на меня из-под капюшона и просто допивает свой напиток.

— Пойдем, — предлагает она и поднимает мою собственную бутылку эля. — У меня есть комната наверху, — она это говорит с явным неудовольствием.

«Что, чёрт возьми, ты задумала, Скатах? От кого ты прячешься? Это Кухулин?» — вздохнув, я встаю и следую за ней, гадая, во что теперь выльется этот квест?

* * *

* * *

Как только дверь закрылась, я скрестил пальцы и провёл ими по кругу над дверью. Круг засветился зелёным светом, и несколько рунических знаков распространились, покрывая всю комнату. Они вспыхнули зелёным один раз, а затем успокоились и исчезли из виду.

— Чары конфиденциальности, — ответил я на вопросительный взгляд Скатах. — Никто не сможет ни заглянуть в комнату, ни подслушать.

Никто, кроме матери и Наблюдателей. Но это только потому, что они занимаются этим буквально миллиарды лет.

Скатах кивнула и достала откуда-то ещё одну бутылку, поскольку с моей она уже покончила.

— Зачем ты здесь? Тебя послала Гея? Подожди, чёрт возьми! А Гея знает, что ты покинул остров?!

— Что ты такое говоришь, Скатах? — не обращая внимания на её испуганное возмущение, я выхватил у неё бутылку и сделал глоток. — Ты действительно думаешь, что я могу спрятаться от своей матери? — и вопросительно поднял бровь.

Скатах сделала паузу, а затем фыркнула, побуждая меня продолжать.

— На самом деле, до сегодняшнего дня я не искал тебя, как это ни удивительно. Мне пришлось… сегодня начать твои поиски.

— Серьёзно? Почему? — спросила Скатах, забирая бутылку.

— Сегодня я встретил одного из твоих учеников, — ответил я, глядя в фиолетовые глаза синеволосой красавицы, сидящей передо мной. — Кажется, его зовут Кухулин.

Впервые за все годы, что я её знаю, я увидел страх в глазах Скатах. И это был не просто страх, а абсолютный ужас. Но… почему? Она сильнее меня, и уж точно сильнее его! Её глаза распахнулись, Скатах встала и обняла меня за плечи.

— Ты в порядке? Он причинил тебе вреда? — спросила она, осмотрев меня со всех сторон.

Она начала бессвязно расспрашивать о моем здоровье, и я понял, что страх был не за себя, а за меня.

— Скатах! — встряхнув её, твердо сказал я, тронутый её заботой. — Я в порядке! Он немного поранил меня, но ничего такого, что я не смог бы вылечить сам. А вот Бранвен, напротив, сильно пострадала.

— Бранвен? Ты встречал Бранвен? — спросила Скатах, вероятно, недоумевая, откуда я ее знаю.

— Бранвен попала в его засаду, — объяснил я. — Он напал, используя лук Шивы, и она несколько раз не смогла увернуться. Сейчас с ней всё в порядке, и она уехала в Авалон. Однако я не знаю, вернётся ли она.

— Расскажи мне всё, — приказала Скатах, приняв мои объяснения.

Я рассказал ей о своём квесте, потому что по какой-то причине она ничего о нём не знала. Рассказал ей, как я ходил от бара к бару, потому что по какой-то причине Кухулин, вор, нападал только на богов, которые любили проводить время в барах. Забавно, но оружие, которое сейчас было при нём, было единственным, которое он не украл у пьяных богов. Меч Ареса был взят из его комнаты на Олимпе, а Пинака — из храма в Индии. Что касается двух других, то они были украдены из царств богов, которым принадлежали. Оружие, найденное уничтоженным или брошенным, пропало после его нападений на богов в барах. И теперь, как я подозреваю, я знаю причину его частых посещений баров. Всё это время он искал Скатах. И по какой-то причине собирал оружие. Скорее всего, чтобы сразиться со Скатах или с кем-то более сильным.

Я закончил свой рассказ поединком с Кухулином и последующими событиями.

— Теперь твоя очередь, — обратился я к Скатах. — Расскажи мне об этом Кухулине. И даже не пытайся уклониться от ответа, мать сама послала меня в этот поход, — добавил я, когда мне показалось, что она собирается отказаться. — Ей не понравится, если ты будешь целенаправленно препятствовать этому.

— Хорошо! — Скатах, нахмурившись, прищелкнула языком. — Но как только эта история закончится, ты уйдешь! — Когда я кивнул, она начала свой рассказ: — Около пяти тысяч лет назад я взяла ученика по приказу бога Солнца Луга. Сетанта был его сыном-полубогом, и он был совершеннейшим оболтусом. Поэтому его отец нанял меня, чтобы я научила его дисциплине.

— Сетанта был диким, буйным, — улыбаясь размышляла Скатах, — недисциплинированным, и он был немного избалован. Но он быстро учился. Так же, как и ты. Но поскольку он был смертным, это было ещё более впечатляюще. Я учила его десять лет. Он прошел все мои тесты, — грустно сказала она, покачав головой, — как я и надеялась. Так что я кое-что сделала. Я планировала обучать его дальше и хотела отдать ему одну вещь, как своему будущему ученику. Я отдала ему Гаэ Болг, — сказала Скатах и покраснела от стыда.

— Какого чёрта?! — вздохнув спросил я. — Ты же любишь это копьё!

— Да, я люблю его, -кивнула Скатах. — Именно поэтому я собиралась отдать его своему преемнику, как только он у меня появится. А в тот момент я думала, что им будет Сетанта. — Она покачала головой и сделала ещё глоток: — К тому времени он уже получил имя Кухулин, Гончая Куланна. Когда он научился владеть моим копьем и силой, заключённой в нем, он обманул меня, создав образ справедливого и мудрого человека. Кухулин, оказался хитрее меня. Время от времени он сбегал, прихватив с собой копьё, ради приключений, как он говорил. Но, поскольку он возвращался максимум через пару ночей, я не возражала и позволяла ему это. Однажды ночью, когда он вернулся из экспедиции, я почувствовала это в нём. Божественность.

— Как так? Он просто… стал богом? Это ведь ненормально? — спросил я, обдумывая все возможные варианты и пугаясь каждого из них.

— Да, это ненормально, — подтвердила мой страх Скатах. — Он убил бога, и я не знаю, какого. Он убил бога и впитал его божественность в себя, сам став богом.

— Что случилось потом, Скатах? — мягко спросил я, взяв её за руку, когда она сделала паузу, выглядя полностью сломленной.

— Я набросилась на него. прорычала она с ненавистью глядя на бутылку. — Я забрала у него Гаэ Болг, отказалась от него как от своего ученика и изгнала его заклинанием, чтобы он никогда больше не нашёл меня. Увы, он сын ведьмы и нашёл способ снять проклятие, которое я наложила на него. Это было около двух веков назад, — сказала Скатах и допила бутылку.

— Так вот почему ты так внезапно ушла! — помрачнел я. — Ты почувствовала, что проклятие снято?

— Этот ублюдок неправильно использовал моё копьё, — проговорила она, глядя на свой пустой стакан. — Я никогда не прощу его за это. Я покинула остров, потому что поняла, что он меня чувствует. Где бы я ни была, он чувствует, в каком направлении я нахожусь. Поэтому, чтобы сохранить тайну острова, я уехала и скрылась.

Оглядываясь вокруг, я пытался собрать все свои мысли воедино. Этот Кухулин был смертным, который украл божественность убитого им бога. Он имел доступ к Гаэ Болг, он сын ведьмы, и ему понадобилось пять тысяч лет, чтобы снять наложенное на него проклятие. Он может каким-то образом отслеживать Скатах, хотя это пока не точно.

— Скатах? — неожиданно обратился я к ней, выводя её из задумчивости. Когда она повернулась ко мне, я спросил: — Где Гаэ Болг?

Я не видел его при ней, не было его и в комнате. Я не ощущал его магию. Значит, либо она выучила несколько новых вещей, либо спрятала его где-то снаружи, что, безусловно, глупо.

— Я спрятала его в зачарованные ножны, — нахмурилась Скатах, — чтобы никто не узнал меня и не украл его. Они надежно закреплены на моей спине.

Когда она провела рукой по спине, я распахнул глаза и закричал:

— Нет, подожди, не надо… — но я опоздал.

Она вытащила копьё, во всей его пурпурно-чёрной красе.

— Убери его! Чёрт! — выругался я, как только почувствовал магию оружия, какой я её помнил по тренировкам. Дергая Скатах за руку, я выбежал из двери, опустил заслон и крикнул: — Спрячь это как можно быстрее!

— Куда ты меня тащишь, сопляк? — Скатах хмуро посмотрела на меня, но спрятала оружие.

— На улицу, — сказал я после небольшой паузы, повернувшись к ней. — Ты только что нарисовала на этом баре вывеску о том, что ты здесь. И хотя я хочу взять реванш, но он должен состояться на моих условиях. Не так внезапно.

Я ведь даже взял его кровь, чтобы отследить его, когда буду готов. Когда Скатах побледнела, я снова притянул её к себе и сказал:

— Пойдём. Мы можем уйти и спланировать засаду.

Однако не успел я сделать и шага, как почувствовал, что ветер снова кричит мне, чтобы я защищался, как несколько часов назад во время боя с Кухулином. Подхватив паникующую Скатах, я прижал её к груди и топнул по земле. Через полсекунды ветви магического дерева поднялись из земли и образовали вокруг нас купол.

Не останавливаясь на достигнутом, я положил ладонь на внутреннюю стену, отчего та засветилась коричневым цветом в виде кельтского узла, на который я и нажал. Тут же, как и в комнате наверху, из узла появились руны, вспыхнули зелёным и исчезли из виду.

— Что происходит, Теос? — спросила Скатах, глядя вверх.

Я открыл рот, но ответить не успел, так как вокруг нас раздались взрывы. Я почувствовал, как дрожит земля, и услышал крики богов, получивших ранения. Мой деревянный купол защитил меня от огня и разрушений, но он не блокировал звуки. Я сосредоточился на том, чтобы поддерживать заклинания щита, наложенные как на внутреннюю, так и на внешнюю сторону купола. Одна из стрел попала в купол, отчего на его стенах появились трещины, но я просто добавил больше магии, восстанавливая его.

Наконец, после примерно пятнадцати взрывных стрел разной интенсивности, всё прекратилось, и я исследовал пространство снаружи с помощью сканирования. Большинство богов живы, причем Эгир пострадал меньше всех. У него отсутствуют пальцы, а на коже ожоги. Но все норвежские боги были без сознания.

— Я знаю, что ты там, Скатах! Эта слабая атака не могла причинить тебе вреда! — Мы услышали голос, раздающийся с расстояния в несколько сотен ярдов.

— Ты в порядке? — Вызвав шар света, я посмотрел на дрожащую Скатах.

— Как он нашёл нас так быстро? — спросила Скатах, не испугавшись, а рассвирепев.

— Ты сама говорила, что он сын ведьмы, — ответил я, указав на ножны. — Возможно, у него есть какая-то связь, которую он установил с Гаэ Болг, или у него есть заклинание, которое может его отследить. Ножны заглушили магию копья настолько, что заклинание слежения не срабатывало должным образом, просто давая ему общее направление поиска.

Это объясняло, почему он до сих пор не догнал её. До сегодняшнего дня. И нашёл он её только потому, что я вроде как заставил Скатах раскрыть Гаэ Болг. Ладно, чувством вины буду мучиться потом. Мне нужно поймать богоубийцу.

Скатах посмотрела на меня яростным взглядом. Насколько я её знаю, и думаю, что знаю я её хорошо, сейчас она размышляет о том, скольких богов ранил Кухулин, пытаясь найти её.

— Опусти этот… купол, — сказала она, — и следуй за мной.

Зная, что лучше не спорить с женщиной, тем более с той, которая может надрать мне задницу, я послушно опустил купол и последовал за Скатах, пока она обходила павших богов, некоторые из которых оказались мертвы.

«Да упокоятся ваши души в Валгалле, храбрые воины!» — мысленно помолился я, не отставая от Скатах.

Она остановилась в двадцати футах от ликующего Кухулина. В руках он всё ещё держал лук, Пинаку, а Третий глаз уже был надет на голову, хотя и был пока открыт. А два меча располагались у него за спиной.

— Ну что, наконец-то покончим с прятками, учитель? — спросил Кухулин, особо выделив последнее слово, чтобы раздразнить Скатах.

— Я бы пришла убить тебя сразу, но я не считала тебя достойным моего личного внимания, — презрительно ответила Скатах.

— Что здесь делает Олимпиец? — Его полные ненависти глаза внезапно обратились ко мне.

— Олимпиец? — переспросила Скатах, глядя на меня.

— Олимпиец, — я пожал плечами на её растерянный взгляд и, вздохнув, призвал мечи матери в свои руки.

— Ты глупее, чем я думала, Сетанта, — сказала она, глядя на мечи в моих руках.

Эти слова словно послужили неким толчком. Кухулин выглядел разъярённым. Он убрал Пинаку в кобуру и призвал два меча в свои руки.

— Меня зовут Кухулин! — крикнул он и бросился к Скатах.

— Развлекайтесь! — произнес я, сделал шаг назад и телепортировался на небольшое расстояние, чтобы насладиться боем.

* * *

* * *

Скатах осталась на месте, позволяя Кухулину приблизиться к ней. Кухулин подбежал ближе и прыгнул на неё, нанося удар правым мечом по шее Скатах и готовясь следом нанести удар другим мечом. Скатах, которая всё ещё была безоружна, наклонилась назад и ударила его по руке, отчего меч зарылся в землю, образуя небольшой кратер. Она позволила ему вытащить меч из земли и повторить свою атаку. Кухулин бросался на неё снова и снова, используя оба меча богов войны, но Скатах легко уклонялась от них.

Однако по прошествии времени я увидел, что Кухулин становится всё сильнее, а его удары почти задевают Скатах. Примерно через пять минут её уклонений Кухулин начал злиться и, резко увеличив скорость, нанёс удар мечом в голову Скатах. Когда она упала, чтобы увернуться от удара, Кухулин ударил её ногой по лицу, отбрасывая на пару метров.

— Ой! Это должно быть больно, — пробормотал я, глядя, как Скатах эффектно приземляется на ноги.

— Похоже, ты научился новым трюкам, Сетанта. — Скатах потёрла шею и вытерла кровь с лица. — Я просто не ожидала, что ты овладеешь магией.

Оскалившись, Кухулин промолчал и возобновил свои атаки. Подлечившаяся Скатах бросилась вперед, на этот раз переходя в наступление. Уклоняясь от колющего меча Кухулина, Скатах крутанулась на опорной ноге и нанесла удар в печень. Сильно. Кухулин тут же уронил один из мечей, который подобрала Скатах, и закашлялся, пытаясь прийти в себя.

— Осторожно! Он исцеляется! — закричал я, глядя на расслабленную Скатах, рассматривающую меч.

— Я была богиней войны семьсот тысяч лет, Теос, — крикнула она в ответ, махнув рукой и не сводя глаз с меча. — Не пытайся учить меня!

Вздохнув, я вернулся к молчаливому наблюдению, позволяя Скатах делать своё дело. Кухулин, находившийся всего в паре футов перед Скатах, пришёл в себя через полминуты и встал, на этот раз с одним мечом. Рыча, он возобновил бой и начал наносить удары. Скатах рассеянно блокировала первый удар, пригибаясь к земле, и отпрыгнула назад, когда более высокий Кухулин попытался ударить её ногой в голову. Приземлившись, она подняла меч, чтобы блокировать следующий удар Кухулина, и закрутилась вокруг него.

Когда она снова попыталась ударить его ногой в живот, Кухулин блокировал удар коленом и вздрогнул. Я его понимаю, я знаю, как сильно бьёт Скатах. Вращаясь в воздухе, Скатах нанесла удар ногой по лицу Кухулина, ломая ему нос. Этот удар настолько быстрый, что я увидел его только благодаря космическим силам. Такая скорость недоступна для обычного зрения. Эффект от удара был весьма впечатляющим: после того, как сломался нос, Кухулина, который был выше Скатах на целый фут, отбросило назад, он пробил два дерева и приземлился под третьим.

— Побереги его некоторое время, — попросила Скатах, бросая в мою сторону меч. — Он принадлежит Аресу.

Кивнув ей, я взял в руки меч и увидел, как Скатах направилась к поверженному Кухулину с копьём в руке. Но как только она дошла до него, Кухулин открыл рот и выплюнул в неё огненный шар. Скатах взмахивает Гаэ Болгом, который рассеял огненный шар, и что-то очень тихо сказала, так я ничего не расслышал.

— А-А-АР-Р-ГХ-Х-Х!!! — в ярости закричал Кухулин, которого короткая фраза Скатах похоже разгневала.

Этот крик сопровождался волной магии, которая отправила Скатах в полёт и вырвала с корнем несколько деревьев, заставляя меня нахмуриться. Покружившись в воздухе, Скатах снова приземлилась на ноги, и, распахнув глаза, тут же выставила копьё перед собой, держа его обеими руками. Я понимаю, зачем ей это, когда Кухулин появился перед ней и ударил в копьё. Точнее, он пытался ударить её, но Скатах блокировала удар копьём. Удар не причинил ей вреда, но отбросил ещё дальше назад, так как Кухулин бросился бежать к ней, быстрее, чем раньше.

«Значит, он увеличивает свою скорость и силу с помощью магии? Умно, но он недооценивает своего противника», — подумал я про себя, увидев, как Скатах приспосабливается к возросшей силе Кухулина. Гнев Кухулина затуманил его рассудок, он продолжил наносить удары по Скатах, а она либо уворачивается от них, либо блокирует. Его меч остался лежать, забытый, в том месте, куда его бросили. Я незаметно подозвал его к себе и положил рядом с мечом Ареса.

Поуклонявшись от кулаков минут десять, Скатах раскрутила своё копьё и отправила Кухулина в полёт. Он жестко приземлился на груду камней, разбивая их на мелкие кусочки.

Зная, что он почти побежден, я телепортировался к Скатах.

— Какого хрена ты пряталась от него, если так легко могла победить?

— Оставь, Теос. У меня есть свои причины, — язвительно сказала Скатах, заставляя меня нахмуриться.

Мы оба направились к Кухулину, который начал медленно вставать. Я сбил его с ног и приставил меч Ареса к его шее.

— Я знаю, что пожалею об этом, но зачем ты всё это сделал? Каков был твой мотив?

— Мои мотивы непостижимы для тебя, дитя божье, — ответил Кухулин, глядя на нас обоих с гневом в глазах. Он вздрогнул, когда я сильнее нажал ногой ему на грудь, а потом усмехнулся и добавил: — Кроме того, ты всё равно умрешь здесь.

С этими словами он исчез из-под моей ноги, заставляя мою ногу опуститься на землю. Я тут же активировал своё космическое зрение и начал искать его.

— Видишь что-нибудь? — спросила Скатах, повернувшись ко мне спиной, так как мы оба бдительно осматривались.

— Нет. Думаю, он… ушел, — прошептал я, всё ещё не уверенный, что Третий глаз Гора поможет ему скрыться от моего космического зрения.

— Ах! — Скатах вздрогнула и упала. Я посмотрел на неё и увидел порез на её лодыжке. Какого черта? Откуда у него меч?!

Он снова появился передо мной, полностью расслабленный, и я увидел в его руках знакомый меч. Меч моей матери. Положив руку за спину, я удостоверился, что он украл у меня меч моей матери.

Глядя на мое сердитое лицо, он вертит меч в руках и спрашивает:

— Ищешь это, Олимпиец? — спросил он, глядя на моё сердитое лицо и вращая меч в руках. — Это хороший меч, хотя и немного тяжеловат.

— Ты в порядке? Хочешь отдохнуть, Скатах? — спросил я, всё ещё яростно глядя на Кухулина и желая выхватить меч из его холодных, мертвых рук.

— Да, он перешёл черту. Займись им, — кивает мне Скатах.

Кухулин ухмыльнулся кровавой улыбкой, так как он продолжает истекать кровью, с тех пор как Скатах ударила его, и исчез из моего поля зрения и чувств.

Маска, скрывающая его, почему-то не может остановить мои инстинкты. Поэтому, когда я почувствовал, что они кричат мне, чтобы я подпрыгнул, я так и сделал, и попытался ударить коленом воздух перед собой. К сожалению, моё колено встречает только пустоту, так как Кухулин уже далеко от меня. В следующий раз, когда мои инстинкты полыхнули, я воспользовался мечом Ареса, чтобы отвести от себя удар противника. Он стукнулся о дерево, а я проткнул воздух перед собой и наткнулся на что-то твёрдое. Я услышал ворчание и увидел, как дерево затряслось от удара невидимого тела Кухулина.

— Как ты это делаешь?! — растерянно спросил он, снова становясь видимым.

«Сам не знаю, тупица. Но тебе я этого не скажу», — я молча вызвал скальный шип, чтобы пронзить его.

Он уклонился и снова стал невидимым. Я увернулся ещё от нескольких таких подлых атак, ни одна из них не задела меня, но и мои ответы не затронули его.

— Что случилось с Пинакой, Сетанта? Достиг своего предела? — спросил я, чтобы позлить его.

— Меня зовут Кухулин! — зарычал он слева от меня, и я тут же начал атаку. Бросив меч Ареса, я вонзил его в плечо, заставляя его выронить меч моей матери, который я тут же призвал. Прежде чем он успел стать невидимым, я хлопнул в ладоши, а затем взмахнул ими в сторону Кухулина, который пытался вынуть меч Ареса из своего плеча. Со всех сторон вокруг Кухулина поднялись корни деревьев и закружились вокруг него. Одному удалось вонзиться в его плечо, после чего Кухулин с помощью своей магии отбросил от себя остальные и вынул меч. Он снова стал невидимым, заставляя меня внутренне ухмыльнуться.

— Последние слова, Олимпиец? — я стоял абсолютно неподвижно, когда услышал его голос, звучащий совсем рядом.

— Да, — сказал я, удовлетворённо улыбаясь, и тут же развернулся и вонзил свой меч в грудь Кухулина, прямо ему в сердце. Пока он в шоке смотрел на меня, я заметил заговорщицким тоном: — Я гораздо больше, чем олимпиец, Сетанта, — и убрал меч, позволяя ему упасть на землю.

— К-к-как?! — от шока он начал заикаться.

Почувствовав, как он пытается залечить свои раны заклинаниями, которые медленно действуют, я нанёс ему ещё один удар, на этот раз в живот.

— Я был терпелив, — с укоризненной ноткой сказал я.

Прежде чем он успел произнести ещё одно заклинание, я вынул меч, повращал его и отрубил Кухулину голову, отчего из его шеи вырвалась струйка крови. Наконец, бог-воришка мертв.

— Мерзость, — пробормотал я, нажимая руну на своих доспехах, которая очищает их от крови. Наклонившись, я снял Третий глаз Гора с головы вора, и Пинаку с его плеча. Осмотрев ее, я нахмурился, так как она слишком повреждена. Надеюсь, у Дэвов есть способ починить лук, иначе принц Рама не получит Ситу и через несколько сотен тысяч лет. Третий глаз вполне в порядке, хоть и окровавлен. Но это не моя проблема.

Бросив четыре оружия в карманное измерение, я подошёл к Скатах и положил руку на ее раненую ногу.

— Ну, пожалуй, это было даже весело.

— Весело для тебя, Теос, — закатила глаза Скатах.

Пока её нога заживала, я увидел, как с неба упал широкий луч света, состоящий из всех цветов видимого спектра. Когда он исчез, за ним осталась группа примерно из двадцати воинов, возглавляемая не кем иным, как Тором Одинсоном. Все они выглядели готовыми к бою. Однако прежде, чем они успели что-либо предпринять, в пространстве между нами возникла трещина, сквозь которую появилась знакомая богиня. Бранвен.

— Бранвен?! — спросила Скатах, вставая и шокировано глядя на неё. За Бранвен стояла ещё одна группа примерно из десяти богов. Все они из Туата де Данаан, кельтские боги.

Бранвен посмотрела сначала на нас, а потом на асгардцев.

— Бой уже закончился? Или мы пришли рано?

— Бой окончен. Вот твой вор, Кухулин, — вздохнув, я указал на обезглавленное тело, а потом, повернувшись, помахал рукой асгардцам:

— Эй, Тор!

— Враг уже повержен, Теос? — спросил Тор громовым голосом. Я даже вижу, как некоторые кельты вздрогнули и потерли уши, но асгардцы, вероятно, уже привыкли к его голосу.

— Там есть раненые боги, а некоторые мертвы, — кивнув, я указал на горящий бар. — Кухулин устроил засаду и напал так внезапно. Я позабочусь о пожаре, но тебе, вероятно, следует сначала извлечь раненых.

Тор кивнул и начал раздавать приказы, а Кельтские боги помогали ему. Я вопросительно посмотрел на Скатах, не веря, что два пантеона могут работать вместе.

— Мы чувствуем некоторую ответственность за действия Кухулина, ответила она на мой незаданный вопрос. — Он ведь пришёл из потустороннего мира.

Я кивнул, принимая ответ.

Когда тела убитых и раненых извлекли, боги ушли, асгардцы забрали мертвых и раненых обратно в Асград, а кельты забрали тело Кухулина и меч Нейта, оставляя меня одного. Вздохнув, я приступил к работе по восстановлению земли и выращиванию новых деревьев. Мне ещё нужно вернуть остальное оружие. Что ж, по крайней мере, Скатах теперь свободна от преследования. А я до сих пор не знаю, почему она пряталась от более слабого противника. Может, она просто предпочитала пить, а не драться? Кто знает? Я не знаю. И я даже не собирался пытаться понять ход ее мыслей.

«Чертовы женщины», — подумал я, вызывая ливень, чтобы избавиться от огня.

* * *

* * *

Наконец-то этот квест закончился! Мы со Скатах победили Кухулина и убили его. Навсегда. После этого Скатах ушла с Туатха-де-Данаан, кельтскими богами, забрав с собой меч Нейта, кельтского бога войны. Я же должен был доставить остальное оружие истинным хозяевам в их пантеоны.

Сначала я передал меч Ареса на Олимп, а затем лук Пинака самому Владыке Шиве. К счастью, мать пришла со мной в своем аватаре Адити, так что сделка прошла гладко. Я не так нервничал, как ожидал, в основном потому, что за эти годы я уже смирился с этим. Когда-то, в прошлой жизни, боги были теми, кому молились, кому поклонялись. Но сейчас я живу с самой Богиней Адити/Геей/Ёрд/Изанами/Дану, и становится уже не до поклонения другим богам. К тому же, за эти 3 года, что я был в поиске, я подготовился к возможным встречам с богами разных пантеонов.

Только что я доставил Амону-Ра Третий глаз Гора, бога неба и мужа Хатор, богини наслаждения. Вздохнув, я устроился в удобном кресле-шезлонге, которое сам для себя смастерил, и повернулся к матери, которая тоже сидела на таком же кресле.

— Ты узнала что-нибудь о моем оружии? От Гефеста? — глядя на неё, спросил я.

— Терпение, сын мой, — закатив глаза, сказала мать. — Изготовление божественного оружия — нелегкая задача. И сделав паузу, она пробормотала: — Конечно, если только ты не гном или циклоп.

Ну, это облом. Я думал, за эти годы оно уже будет готово.

— На самом деле, он еще даже не начинал, — добавила мама, заставляя меня повернуть голову в ее сторону.

— Что?! Он даже не начал? Какого чёрта он тогда делал? — возмутился я, но так и не встал со своего удобного места. Бог я или нет, но мне тоже иногда хочется расслабиться в своё удовольствие.

— Будь терпелив, Теос, — усмехаясь ответила мать. — Он — создает оружие всему Олимпу. У него не требуют, его просят. — И глядя на мое недоверчивое лицо, она добавила: — Не волнуйся, я сообщу тебе, как только он начнет работать над ним.

Я кивнул, принимая объяснение. Но с другой стороны, у него же должны быть другие кузнецы в подчинении? Я имею в виду, не для того, чтобы делать мое оружие, а для выполнения более мелких заданий. Чтобы немного разгрузиться для действительно важных дел.

Вздохнув, я возвратился к чтению книги, которую дала мне мать. В ней подробно описывались путешествия Оштур, когда она покинула планету. И я должен сказать, что тетушка Оштур умела веселиться. Я ожидал, что она будет такой же скучной, как Агамотто, но теперь мне интересно, в кого он такой скучный. Оштур, как и моя мать Мадонна, путешествовала под видом смертной. Значит, это включает в себя путешествия на кораблях, участие в вечеринках, и, о моя королева! Она участвовала в оргиях?! Множественных?! Черт! Будем надеяться, что Агамотто никогда не прочтет эту книгу.

— О, он уже прочитал ее, дорогой. И был сильно расстроен. Кстати, одна из будущих глав очень… описательна, — сказала мама, косвенно сообщая мне, что я всё ещё не излечился от своей болезни «Не знаю, когда говорю вслух».

— Не надо мне рассказывать заранее, мама! — пробормотал я, округляя глаза при описании Оштур женщины, которая ей очень нравилась.

Оказывается, многое произошло, пока я был в пути. Кухулин не просто ранил мелких богов, нет. Он убил одного из Старших богов. И бог, которого он убил, был тем, кто не должен был умереть. Бальдур Одинсон. Брат Тора и бог Солнца. И это объясняло, почему смертный, ставший богом, был так силен. Нельзя просто убить бога, да еще и Одинсона, и остаться нормальным. Ты поглощаешь немного божественной сущности за каждого убитого бога.

Когда Кухулин впервые убил бога, он, вероятно, был лишь на ступеньку выше силы полубога, с большим количеством божественных сил. Затем он убил еще несколько Малых богов, что значительно увеличило его силу, подняв его по шкале силы. Но в прошлом году этот тупица пошел и убил Бальдура, используя стрелу Омелы, выпущенную через Пинаку, и оставаясь невидимым. Хотя он не умер сразу, Кухулин каким-то образом разрушил заклинание, а затем убил Бальдура голыми руками, поглотив немного божественной сущности Бальдура, но, очевидно, не всю. Вот почему он смог сразиться со мной, а также ранить Скатах на некоторое время. Но это еще не самое страшное. Он убил Бальдура! Бальдура! Ну, знаете, того бога, смерть которого вызывает начало Рагнарока?! Чёртов идиот.

К счастью, пока ничего не произошло, так как Локи всё ещё в тюрьме и не пытался привести армию в Асгард или даже напасть на другие королевства. Но со дня на день начнется Рагнарок. Будем надеяться, что этот день наступит не скоро.

Ничего больше не оставалось делать, я вернул мечи матери, трансмутировал два адамантовых меча для себя и снова отправился путешествовать по миру.

Это было три дня назад, и я только начал путешествовать по острову Нипон. Боги здесь называются Амацу-ками, и, как и богам любого другого пантеона, им тоже не чужды радости секса. Поэтому, чтобы удовлетворить свое либидо, они часто путешествуют на Землю из своего родного измерения Ама и… размножаются. Ух ты, посмотрите на меня, я могу использовать длинные слова.

Вернемся к Амацу-ками. Мать известна им как Изанами, или Изанамино-Микото, но они этого не знают. Я имею в виду, что они не знают, что Изанами и моя мать — один и тот же человек, и считают Изанами пропавшей. Да, я понятия не имею, почему так. Но мать это тоже не особо волнует, поскольку она полностью прервала с ними контакт после рождения сына, Кагацути, сожгла Аватар Изанами и убила ее.

Как бы то ни было, Пантеон крепко держится, и в настоящее время для них нет никаких угроз. Я приехал сюда, чтобы вычеркнуть это место из списка моих желаний. Что? Это же Япония! Кто не хочет сюда приехать? Не говоря уже о таком ничтожестве, как я.

Я сидел в божественном баре, в сейзе, потому что я не невежда и болтал с полубогиней, дочерью Сусаноо, когда почувствовал её. Отвернувшись от флиртующей полубогини, я поднял бровь, глядя на Скатах, которая вошла в бар, хмурясь на смертных.

— Что заставило тебя прийти сюда, Скатах? — спросил я.

Переведя свой хмурый взгляд на меня, она подошла и оттолкнула полубогиню от меня.

— Эй! — возмущенно вскрикнула смертная, имя которой я так и не удосужился спросить.

Скатах просто проигнорировала её и села на освободившееся место, отпихивая смертную, и, как дикарка, положила ногу на ногу, вместо того чтобы сидеть, поджав их под себя.

— Мне нужна твоя помощь в очищении Гаэ Болга, — сказала она без всяких предисловий.

— Я что, похож на ведьму? — фыркнув, спросил я.

— Я знаю, что Гея научила тебя пользоваться магией. — Скатах взяла у меня из рук бутылку саке. — Помоги очистить Гаэ Болг, и я стану твоим должником.

— Прошу прощения, Скатах, — сказал я, отбирая бутылку обратно, — хоть я и умею пользоваться магией, но мне подвластно далеко не всё. Я знаю несколько вещей, но, к сожалению, чистка божественного оружия к ним не относится.

Скатах сидела молча и гипнотизировала меня взглядом. Наконец, через несколько минут игра в гляделки ей надоела, она издала стон и ударилась головой об стол.

— Значит, я зря сюда пришла? — спросила она, подняв глаза от треснувшего стола. — Чёрт возьми! Надо было сразу идти к Гее!

— Да, надо было. Или к Агамотто. Оба достаточно хороши в колдовстве, но я не знаю, кто из них лучше, — я пустился в размышления, делая глоток из своей чашки саке.

— Агамотто? Я слышала это имя раньше, от одного из старших богов, и даже от Геи один или два раза. Он сможет мне помочь? — поинтересовалась Скатах, не отставая от меня в распитии спиртного.

— Он — главный эксперт во всем, что касается магии, — объяснил я. — У него есть, по крайней мере, теоретические знания по каждому предмету магии. Но почему ты не обратилась сразу к матери? Она бы легко очистила твоё оружие.

— А… когда я… ушла, после окончания твоих уроков… мы с ней немного повздорили, поэтому я избегаю ее, — Скатах немного смутилась.

— Ты серьёзно? — спросил я, бросив на неё взгляд. — Ты ведь знаешь, что она сейчас смотрит и слушает этот разговор?

— Это уже детали, — сказала Скатах, махнула рукой и выпила всю бутылку. Когда, чёрт возьми, она забрала её у меня?

— Ну же, давай, — сказал я, вставая и начиная прохаживаться по комнате, чтобы вернуть ногам чувствительность. — Лучшего момента ты всё равно не найдешь.

Скатах кивнула и встала немного неуверенно.

— Ого! Это саке крепче, чем я помню, — воскликнула она, широко раскрыв глаза.

Расплатившись с барменом, я создал портал в Непал и прошёл через него. Скатах прошла вслед за мной.

— Добро пожаловать в Камар-Тадж! — провозгласил я, раскинув руки.

* * *

Примечания:

Подарочная глава.. Спасибо что читаете!! ???

* * *

Пока Скатах удивленно оглядывает это место, я вспоминаю, как впервые побывал здесь. Камар-Тадж существовал тысячи лет, возможно, миллионы, но только как дом Агамотто на Земле. Когда я родился, Агамотто, Оштур и Хоггот решили отойти от «смертных» дел и перебрались в своё собственное Измерение, место Силы. Несмотря на это, Агамотто по-прежнему приходил на Землю, чтобы находить людей, которым можно было бы передать свои знания и умения. Он до сих пор оставался Верховным колдуном, и пока не нашлось никого более достойного этого звания. В течение последних двухсот пятидесяти пяти лет он часто посещал своё Измерение, но большую часть жизни провёл здесь, обучая смертных и некоторых богов колдовству.

Я впервые попал сюда около трёх лет назад, когда проезжал через Индию в поисках Кухулина. Именно тогда, когда я был на юге, я увидел битву между группой колдунов, которые все были смертными, и мелким демоном. Поэтому, вспомнив, что Камар-Тадж должен быть где-то в северной части этих земель, я сразу же последовал за ними, чтобы проведать Агамотто. По пути произошло несколько недоразумений, и нескольким смертным надрали задницы, но я добрался до Агамотто и смог пообщаться с ним. Мы не обсуждали ничего важного, просто поболтали немного.

Сейчас мы со Скатах находились на тренировочной площадке, поскольку портал открылся прямо внутри Камар-Таджа, и несколько бдительных мастеров не сводили с нас глаз. Узнав меня, они не стали на нас нападать, но настороженности не теряли. Перед нами предстали около пятнадцати учеников, которые выполняли какие-то ката, направляя в себя Универсальную энергию, а мастера следили за ними. На их руках время от времени появлялись оранжевые искры, показывающие, что они ещё новички в Мистических искусствах.

— Пойдем, — сказал я, глядя на широко открытые глаза Скатах, — Агамотто уже знает, что мы здесь, и лучше не заставлять его ждать.

— Что это за место? — яростно прошептала Скатах, следуя за мной. Похоже она уже оправилась от шока. — И почему боги не знают об этом?!

— Это место, — я пренебрежительно взмахнул рукой, — Камар-Тадж — школа, где Агамотто обучает колдунов. И боги знают об этом, но только… Старшие. Прости.

Агамотто мог бы вообще держать это место в секрете, если бы не атаки Демонов. Постепенно об этом месте узнали Небесные Отцы, Провидцы, Пророки и т.д. Почему они решили не рассказывать об этом всем богам, я понятия не имею.

— Всё в порядке, — шепчет Скатах, всё ещё удивленно оглядываясь вокруг.

Нам навстречу вышел человек-полубог, заставляя нас остановиться.

— Мастер Агамотто попросил вас подождать, мастер Теос. Следуйте за мной, пожалуйста.

Кивнув, я последовал за ним, а Скатах — за мной.

— Мастер? — слегка недоумённо спросила она.

— Мастер мистических искусств, — объяснил я, нахмурившись, потому что из её уст моё звание прозвучало как-то извращённо. — Агамотто — их лидер и первый колдун. Он учил меня лично. И хотя я не намерен постоянно пользоваться магией, я всё равно мастер, согласно их обычаям.

— На самом деле, мастер Теос очень помог Камар-Таджу, да и Мидгарду тоже. Его щиты создают заслон от внешних угроз, давая нам время на составление планов. А барьер, который он и мастер Агамотто возвели вокруг Камар-Таджа, не дает чересчур любопытным наблюдать на нами слишком пристально, — сказал наш сопровождающий и предложил пройти в зал, к которому мы только что подошли.

Когда мы вошли внутрь, он ушёл, и Скатах снова повернулась ко мне.

— Хорошо, Теос, мастер Мистических искусств. Почему же нас встретили с такой настороженностью, если ты уже так им помог?

Вздохнув, я наколдовал для нас два стула и приступил к объяснениям:

— Человек, который проводил нас сюда, как ты наверное поняла, является последователем твоей религии, Скатах. Я заметил, что последователи этой религии очень уважают мою Мать. И он признал во мне Сына Дану. Для остальных я просто ещё один бог, который переживёт их. Последователи Дэвов тоже оказывают мне некоторое уважение, но у большинства из присутствующих в Камар-Тадже есть свои избранные боги, которым они следуют, кроме того, многие из них — потомки этих богов. Так что от них большого уважения мне ждать не приходится. — Я закончил свою тираду и пожал плечами, как бы говоря, что ничего с этим поделать нельзя.

Скатах взглянула на меня на секунду и просто покачала головой. Но прежде, чем она успела что-то сказать, мы услышали какой-то звук, и, взглянув в сторону двери, увидели Агамотто, у которого от удивления брови поползли на лоб.

— Я уже говорил тебе, что ты не должен приходить без приглашения. Мои ученики нервничают рядом с тобой, — сказал он.

— Не моя вина, что им не нравятся сюрпризы, — ответил я раздраженно.

— Не обращайте внимания на этого провинившегося шалопая, — фыркнул Агамотто, повернувшись к моей спутнице и кивая на меня. — Чем я могу помочь вам, леди Скатах?

Скатах нахмурилась и посмотрела на меня. Пришлось подбодрить её кивком, показав, что всё в порядке. Кивнув в ответ, Скатах сняла со спины Гаэ Болг и показала его Агамотто. Он вопросительно изогнул бровь, но не подошёл ни на шаг.

— Мой предыдущий ученик что-то сделал с этим оружием, что позволило ему отслеживать его. Я отправилась к Теосу, надеясь, что он сможет очистить его, но он привёл меня к вам.

— Еще один идиот, который играл с магией крови, — вздохнув пробормотал Агамотто.

— Магия крови? — переспросила Скатах, с опаской глядя на Гаэ Болг.

Кивнув, Агамотто сел на стул, забрал копьё себе и начал внимательно рассматривать. Пропустив магию через руки, Агамотто провёл ими над копьем.

— Да. Магия крови, — в его голосе не было ни капли сомнения.

— И что? Ты сможешь очистить его? — спросил я, устав от витающего в воздухе напряжения.

Бог щелкнул пальцем, бросая жалящее заклятие мне в лоб, которое я, к счастью, увидел и смог защититься.

— Заклинание совсем не сложное, но оно вплетено глубоко в чары копья. Это займет некоторое время, — проговорил Агамотто, не обращая внимания на мой укоризненный взгляд. А затем он ещё раз внимательно просканировал копьё при помощи магии.

— Сколько именно времени это займет? — спросила Скатах. — И что это за заклинание? Я была бы признательна за объяснение.

— Отвечу сначала на твой второй вопрос, — хмыкнул Агамотто. — Сначала ваш ученик погрузил это копье в свою кровь и принёс в жертву Малого бога для подпитки своего заклинания. Заклинание, а точнее, проклятие, позволяет ему отслеживать это копьё везде, куда бы оно ни попало, кроме мест с наивысшей защитой. Но дело не только в этом. Если вы будете сражаться, используя это копьё, оно будет накачиваться силой. Чем больше вы сражаетесь, тем сильнее оно становится. Но это происходит только с владельцем копья, — он остановится на секунду перевести дыхание, а затем пробормотал: — По крайней мере, теперь мы знаем, что случилось с Элейн.

Воцарилась тишина. Некоторое время я слышал только её, пока Скатах обдумывала последствия.

— Слава Дану, — тихонько сказала она, тяжело вздохнув, — я не стала пользоваться Гаэ Болгом в бою. И боги, как же я рада, что этот подонок мёртв.

Агамотто снова хмыкнул, заставляя меня повернуть голову в его сторону.

— Что? — спросил я. — Я знаю это твоё выражение лица. Что это значит? — После моих слов Скатах озадаченно посмотрела на Агамотто.

— Ваш ученик не так мёртв, как кажется, — ответил он, в очередной раз вздохнув. — Пока существует проклятие, заключённое в копье, он не исчезнет окончательно. Его тело может быть разрушено, но дух его жив.

— Проклятье! Опять?! Теперь мне снова придётся искать его?! — закричал я, расстраиваясь. В первый раз мне понадобилось 3 года, чтобы разыскать его. И в тот раз у него было тело. А теперь? К чёрту это дерьмо! С меня хватит!

— Так он стал духом? — я хмуро посмотрел на Агамотто. — Это же как раз по твоей части. Удачи, Агамотто!

— Сколько времени нужно для снятия проклятия? Мне придется начать поиски духа Кухулина. — На лице Скатах радости тоже не наблюдалось.

— Проклятие снято, — фыркнул Старший бог, отдавая копьё устало глядящей на него Скатах, — как я уже говорил, это было не сложное заклинание.

Мы оба не отрывали взгляд от Агамотто, поражённые его скоростью. Я даже не понял, что он снимал проклятие. Я вообще-то думал, что он просто сканирует копьё. Вот чёрт!

— Что касается твоего ученика, я знаю, где бродит его дух. Вы можете не беспокоиться о нём, я позабочусь об этом. Как любезно сказал Теос, это как раз по моей части. Что бы это ни значило, — добавил Агамотто, вставая со стула.

Поклонившись, Скатах взяла копьё в руки и вложила его обратно в ножны.

— Я в долгу перед вами, лорд Агамотто, — сказала она. — Что бы ни случилось, в любое время призовите меня, и я выполню вашу просьбу. Спасибо.

— Долг принят, леди Скатах, — кивнул Агамотто. — А тебе, Теос, я буду очень благодарен, если ты больше не будешь приводить сюда чужаков. До свидания.

Я открыл рот, чтобы попрощаться, но неожиданно чуть не встретился лбом с выросшим передо мной деревом.

— Проклятый Агамотто! — мой вопль, наверное, было слышно на многие мили вокруг.

Оглянувшись, я увидел Скатах, немного дезориентированную после вынужденной телепортации. Судя по деревьям, мы где-то в Европе. Я задействовал свои Космические чувства и удостоверился что это так.

— Не знаю, как ты, — обратился я к Скатах, — но я пожалуй пойду допивать свой саке. — И направился к только что созданному мной порталу, который вел в Японию.

— Иди, — махнула рукой Скатах. — Спасибо за помощь, мелочь. Не пей слишком много.

— Я, черт возьми, выше тебя! — крикнул я, не поворачиваясь, чтобы посмотреть на неё, и просто шагнул в портал. Глядя на бар вдалеке, я пробормотал: — Не похоже, что напитки смертных сильно на меня действуют.

Мне осталось только сокрушаться о том, что я не могу легко напиться.

* * *

Пять лет спустя

Пять лет скитаний и пьянства спустя, я наконец-то получил сообщение, которого так долго ждал. Я лежал на шезлонге, наслаждаясь солнечным светом на пляже. Если я правильно определил собственное местоположение, что сомнительно, то в данный момент я находился во Франции, на её западном побережье. География никогда не была моей сильной стороной. Кроме Индии и граничащих с ней стран, я знаю всего несколько других государств. Например, я знаю, где находятся Россия, Китай, Бразилия, Египет. Но Англия, Франция, Шотландия? Я так и не удосужился узнать, где именно они находятся.

Итак, я лежал на пляже и вдруг услышал чириканье птицы.

— Что? — я посмотрел на неё, приподняв солнечные очки, которые сам себе смастерил.

— Чирик-чирик! — ожидаемо ответила мне птица.

— Я очень надеюсь, что ты принесла мне хорошие новости, птичка, — вздыхая пробормотал я, встал с шезлонга и от души потянулся. — А то у меня может возникнуть идея узнать, каковы на вкус другие птицы, кроме курицы.

— Чири-и-ик! — со страхом чирикнула птичка, словно поняла угрозу, и тут же улетела. Усмехаясь, я собрал свои вещи и телепортировался домой, желая поскорее узнать, какие новостях приготовила мне мама.

— Я дома! — крикнул я, открывая дверь в дом матери, как только переместился на остров.

— Хорошо, иди скорее сюда!

Ускоряясь, я прошёл в гостиную, откуда только что доносился голос матери, и остановился на пороге от неожиданности. Мать, как обычно, сидела в своём кресле, но рядом с ней находился ещё один человек. Бог, судя по всему.

— Теос, познакомься с Гефестом. Гефест, это Теос, мой сын, — проговорила мама, представляя нас.

Гефест. Олимпиец! Моё оружие!

— Я так рад наконец-то познакомиться с тобой! — сказал Гефест, подходя к моей ошеломлённой персоне и пожимая мне руку. Покачав головой, я взволнованно улыбнулся ему.

— Я тоже рад наконец-то познакомиться с тобой, лорд Гефест. — Сделав паузу, я посмотрел на них по очереди и спросил: — Это то, о чём я думаю?

— Зависит от того, о чём именно ты думаешь, — улыбнулась мать, забавляясь моими горячностью и нетерпением, в то время как Гефест снова занял своё место.

— И? — спросил я, наколдовав себе стул рядом с креслами богов. Теперь они все стояли так, что образовывали треугольник.

— Ты думаешь о своём божественном оружии? — дразнит меня мать.

— Да? — выходит вопросительно, и я специально растягивал это слово, уже чувствуя возбуждение.

— Тогда нет, — отрезала мама, сводя мои ожидания на нет.

— А? Но… он… э… что? — у меня от растерянности просто нет слов, я даже начал запинаться.

— Шучу, Теос, — рассмеялась мать, и Гефест вместе с ней. — Твоё Оружие готово. Или лучше сказать… оружия.

— Где они? — взволнованно спросил я и повернулся к Гефесту.

— Что ты думаешь? — усмехаясь обратился он к матери. — Стоит мне их показать?

— Если мы будем медлить дольше, — сказала мать, посмеиваясь над выражением моего лица, — Теос может просто заплакать от отчаяния.

Гефест громко расхохотался и запустил руку в свой старомодный пиджак.

— Я не собирался плакать, — пробормотал я.

— Конечно, не собирался, Теос. Конечно, не собирался, — мама утешающе похлопала меня по руке.

Не обращая внимания на мать, которая сегодня никак не хочет оставить свой сарказм, я посмотрел на Гефеста. Вынув руку из внутреннего кармана пиджака, Гефест достал… мешочек? О, это мешочек! Засунув в него руку, чем это возможно, Гефест достал два замечательных, совершенно золотых топора. Ну, золотые они только с виду. Они оба выглядят так, словно сделаны из адамантия, а учитывая, что адамантий предоставили мы, возможно, так оно и есть.

Пока он протягивал мне один, мать взяла другой, и мы принялись рассматривать их. У топоров двойное лезвие, шириной около фута каждое, и, судя по всему, они очень острые. На обоих лезвиях узор, похожий на корни дерева. Корни сходятся в самой верхней точке рукояти, которой касаются лезвия, а затем уходят вниз, обвиваясь вокруг рукояти на полфута, создавая подобие оплетки. Рукоятка не очень большая, около 3 футов длиной. Она расширяется к нижней части, что придает ей большее равновесие.

— Отлично! — пробормотал я, покрутив топор в руках и почувствовав его отклик.

Усмехаясь, Гефест забрал у меня оружие, заставляя меня разочарованно застонать.

— Я отдам их тебе, лорд Теос, как только кое-что расскажу о них.

Я согласно кивнул, разрешая ему продолжать. Он взял топор в руки и держал его очень благоговейно, возможно, даже больше, чем я. Неудивительно, он ведь создатель этого оружия.

— Можешь называть меня просто Теосом, я не возражаю, — неожиданно вырвалось у меня.

— Эти топоры… особенные. Я не чародей, так что сейчас это просто топоры из адамантия, но уверяю тебя, это самое прочное и острое адамантовое оружие в округе.

— Я сама наложу на них чары, — махнула рукой мать, которая до сих пор не могла оторваться от топора, лежащего перед ней на столе. — Не беспокойтесь об этом.

— Мне потребовалось три бессонных ночи, — продолжил Гефест, — чтобы сделать два топора в соответствии с пожеланиями твоей матери. К счастью, металл знал, для кого они предназначены, и настроился на тебя.

— Каковы их возможности? — прошептал я неожиданно хриплым голосом.

— Во-первых, они очень острые, — начал объяснять Гефест после небольшой паузы. — У тебя есть поблизости что-нибудь из этого чудо-металла? — спросил он у матери.

Закатив глаза от жадности в его взгляде, мать наколдовала немного вибраниума и придала ему форму кинжала. Взяв у неё кинжал, Гефест поднял руку и ударил его острием по лезвию топора. Почти сразу же кинжал разломился на две части, одна часть осталась у него в руке, а другая — упала на пол прямо под топором. Он протянул мне кусок, оставшийся в руке, и сказал:

— Видишь? Идеальный срез! Конечно, если бы на месте кинжала был правильно изготовленный и закалённый оружейником щит, представление не было бы таким впечатляющим. — А потом он обратился на прямую к матери: — Не обижайся.

Да уж, я действительно впечатлен. Я знаю, как трудно разрезать вибраниум, не говоря уже о божественном кинжале из вибраниума, наколдованном матерью! Я говорю «трудно», а не «невозможно». Но здесь топор не разрубил вибраниум, нет. Вибраниум разрезался о топор.

— Я знаю, что создание оружия не мой дар. Этот кинжал, хотя и очень прочный, был не выкован, а наколдован, что, конечно, сделало его более хрупким, чем обычные кинжалы, — согласилась с Гефестом мать, но после небольшой паузы продолжила: — Однако, не скромничай, Гефест. Этот кинжал в любом случае был божественным оружием, созданным мной лично, а значит одним из самых прочных на свете. Твоё мастерство говорит само за себя.

— Гм… хорошо, — Гефест заметно смутился, покраснел, но прочистив горло продолжил: — Далее, это прочность. Как видишь, удар оружия Геи, даже не поцарапал топор. Даже если бы ты ударил по плоской поверхности топора, это не причинило бы ему никакого вреда. Может быть, топор и не зачарован, но одно об адамантии я могу сказать точно — это самый прочный из всех божественных металлов!

— Что ещё?! — спросил я с волнением, сидя на краешке своего кресла.

— И самое лучшее! — Широко улыбаясь, Гефест благоговейно поднял топор вверх, как подношение. — Он может направлять твою божественность и магию так же легко, как твое собственное тело! То есть тебе не придется заставлять топоры сгибаться под твою магию! И, наконец, ими никто не сможет воспользоваться или изменить их форму без твоего прямого разрешения.

— Неужели? — спросил я, сбиваясь от волнения. — Но… ты сказал, что не накладывал на него чары.

— Это не чары, Теос, — рассмеялась мать, а Гефест присоединился к ней. — Сам адамантий работает именно так. Когда его выковывают в инструменты, оружие, артефакты, если только владелец не умер или не дал кому-то разрешение, его нельзя изменить. Никто не сможет этого сделать: ни Гефест, ни другие кузнецы, ни любой манипулятор материей. Даже если владелец был смертным.

— Это была хорошая шутка, лорд Теос, — отсмеявшись, сказал Гефест. — Ну надо же! Чары! Оружие из адамантия меняет форму только по воле владельца или от рук богов Неба.

Боги Неба — вежливый способ сказать «Целестиалы», потому что, очевидно, от этого слова всех передергивает. Значит, Целестиалы могут использовать Космическую энергию для манипуляций с адамантием. Что означает, что я тоже могу это делать, теперь, когда он правильно выкован.

Встав, я поклонился Гефесту:

— Я благодарю тебя за эти топоры, лорд Гефест. Но… есть ли у них имя?

— Я бы попросил тебя не оскорблять мое оружие, давая ему имя! — фыркнул Гефест. — Люди дают имена другим людям. Боги дают имена другим богам. Оружие называет себя само! Когда придет время, ты узнаешь их имена, если они сочтут тебя готовым.

— Я… прошу прощения, лорд Гефест, — сказал я, оторопев от полученной отповеди.

— Надеюсь, он позаботится о них должным образом, леди Гея, — повернулся Гефест к матери. — Адамантий такая редкость, вы же знаете.

— Можешь не сомневаться, Гефест, — улыбнулась мать. — Теос позаботится о них как следует. Правда, сынок?

— Конечно! — ответил я, быстро кивая. Лишь наполовину это был страх перед матерью. Наконец-то у меня есть своё собственное божественное оружие! Я ни за что не стану пренебрегать заботой о нём.

Когда Гефест ушёл через портал, созданный для него матерью, я взял оба топора в руки и повращал их вокруг себя. Взмахнув руками, я убрал их за спину, где моя броня из вибраниума уже создала для них держатели.

— Как я выгляжу? — спросил я с довольной ухмылкой, глядя на мать.

— Как идиот. Отдай их, чтобы я могла зачаровать топоры, — говорит мама, заставляя меня застонать. Что ж, чары действительно необходимы.

Неохотно я снял топоры со спины и передал их матери. Мое собственное божественное оружие! Два! И я уже люблю их.

Мать вырвала топоры у меня из рук, а я упал на колени и зарычал:

— Моя прелесть!

Мать проигнорировала моё маленькое представление и просто отправила меня порталом обратно на пляж во Франции. Когда портал закрывался, я услышал:

— Возвращайся, только когда я позову тебя! — что заставило меня вздохнуть и вернуться к отдыху.

Моё оружие скоро будет готово. Осталось только подождать.

* * *

Примечания:

Подарочная глава.. Спасибо что читаете!! ???

* * *

Спустя три дня мать позвала меня обратно на свой остров, создав портал прямо передо мной. В предвкушении встречи с оружием я сразу же собрал всё, что извлёк из своего карманного измерения, и сложил обратно. Вещей немного: палатка, в которой находятся кровать, стул и несколько других необходимых предметов.

Выскочив из портала, я оглянулся и взволнованно спросил:

— Где они? Где они?

— Не здесь. Давай отправимся на Донну, — усмехаясь ответила мама.

Кивнув, я создал портал к Донне, еле сдерживая волнение. Пройдя через него, я с ожиданием посмотрел на мать. Я догадался, что то, что мама хочет мне показать, будет в какой-то степени разрушительным, поэтому я привел нас в пустыню. Здесь на сотни миль нет ни одного живого существа. Кроме нас, конечно.

— Двести шестьдесят лет, а ты всё ещё ребёнок, — с улыбкой сказала мать.

— Мама! — я действительно хнычу, как маленький: — Отдай мне мои топоры!

— Хорошо, хорошо! — мать достала топоры.

Они выглядят совсем не так, как раньше. Даже не знаю, как объяснить. На ощупь они такие же, но более… волшебные. По-другому и не сказать.

Взяв у неё топоры, я немного покрутил их, проверяя, не изменили ли чары что-нибудь в балансе. Ну а что? Такое вполне может быть. Магия иногда бывает тяжелой.

— Для начала, попробуй отбросить топоры подальше от себя, — предлагает мама.

Я замахнулся и изо всех сил бросил сначала тот топор, что держал в правой руке, а потом тот, что в левой. Они полетели по воздуху без единого звука и приземлились через несколько миль. Вокруг меня огромное открытое пространство, поэтому я увидел, как взметнулась пыть в месте их падения.

— Теперь направь на них обе ладони и постарайся почувствовать их, — продолжила инструктировать меня мама. — Не вызывай их заклинанием, просто сосредоточься на том, чтобы призвать их к себе. На них уже наложены необходимые чары.

Я примерно понимаю, как это работает, и повинуюсь ей. Направляя правую ладонь в сторону облака пыли, я сосредоточился на топоре и слегка напряг мышцы руки. Тут же я увидел, как топор полетел в мою сторону, набирая скорость и вращаясь вокруг центра массы, как будто я его бросил.

— О, чёрт! — пробормотал я и закрыл глаза.

К счастью, приблизившись к мне топор прекратил вращение, а может он зачарован так, чтобы каждый раз ложиться рукояткой точно в мою ладонь. Почувствовав удар о ладонь я рефлекторно охватил рукоятку пальцами, открыл глаза и убедился, что их у меня по прежнему пять. Выдыхая с облегчением, я бормочу:

— К этому придётся привыкнуть, — выдыхаю я с облегчением.

— Не будь идиотом. Как бы ни ты ни кидал топор, он всегда будет приземляться рукояткой в твою руку, — говорит мама, укоряя меня. Я могу сказать, что она чувствует себя оскорблённой тем, что я боюсь крутящегося топора, несущегося ко мне. Вы можете в это поверить?

Я направил вторую ладонь в сторону другого кратера и призвал второй топор. Он прилетел, снова приземляясь прямо мне в руки рукояткой, а лезвием вверх.

— Ты сможешь попрактиковаться в этом позже, — сказала мама, заметив мою нервозность. — А пока позволь мне продолжить. — Я кивнул, и она стала объяснять дальше: — Как видишь, топоры всегда найдут тебя. Неважно, где ты находишься. Неважно, как далеко, что находится между вами, и в каком вы царстве. Есть только два способа помешать топорам прилететь к тебе: преодолеть мои чары, что… нелегко, или возвести между вами физический барьер, достаточно крепкий, чтобы блокировать топоры, что тоже нелегко.

— Ты черпала вдохновение в молоте Тора? — спросил я её.

— Немного, — согласилась мама. — Вдохновением послужил первый Мьёльнир, созданный почти миллиард лет назад. Тот молот был меньше, чем нынешний Мьёльнир, но крепче. Ничто, и я имею ввиду НИЧТО и НИКТО, не могло остановить его. Даже Целестиалы.

Я вдруг задумался о судьбе предыдущего асгардского оружия.

— Следующие чары, которые я наложила, — продолжила мать, покачав головой, — связаны с нашей кровной линией. Только ты, я и твои потомки смогут поднять топоры.

Опять же, по подобию Мьёльнира.

— Хм… — пробормотал я, а затем с недовольством спросил: — Значит, теоретически, любой из моих смертных потомков, если у меня будут дети-полубоги, сможет использовать мои топоры?

Да, я собственник. Мне не нравится, что любой из моих потомков может отправиться в прошлое и просто утащить топоры в будущее. Могу ли я путешествовать во времени? Возможно. Я пробовал? Нет. И даже если я каким-то образом освою путешествие во времени, я не буду знать, куда идти. Так что, думаю, у меня есть повод для расстройства.

— Не будь таким, Теос, — в голосе мамы звучит укоризна. — Я сказала, что они смогут поднять топоры. Возможно, они смогут использовать его как обычный инвентарь, чтобы разрубить что-нибудь, но магия оружия им будет не доступна. К тому же, ты всё равно сможешь призвать их к себе, даже из будущего.

— Ладно, извини, я идиот. Продолжай, — предложил я ей, немного успокоившись.

— Без твоего прямого разрешения никто не сможет поднять топоры или использовать их как оружие, — закатив глаза, сказала мама. — И даже с твоего разрешения топоры не будут работать против тебя. Так что, если у какого-нибудь твоего потомка возникнет идея одержать над тобой победу, он не сможет разрубить тебя ими, — от её слов мне становилось всё легче и легче.

Ещё должна рассказать о божественных Дарах. Когда произошла привязка топоров к тебе, они стали проводником стихий. Они могут помочь тебе манипулировать стихиями, хотя тебе, в общем-то, топоры для этого не нужны. Но есть один маленький нюанс.

— Что? — спросил я, с беспокойством глядя на топоры, пытаясь найти хоть какой-нибудь недостаток.

— Твоё оружие имеет специфическое выравнивание по элементам. Один из этих топоров, как я заметила, лучше подходит для заклинаний Молнии, Огня и Земли, а другой — для Воды и Ветра.

Огонь. На моем лице сразу же появилась гримаса при воспоминании о моих попытках манипулировать огнем, как Молнией. Это было… разрушительно, если не сказать больше. Я просто не подхожу для огня. Это не моё.

— Двигаемся дальше, — мама вывела меня из болезненных воспоминаний. — Я заколдовала их, чтобы они меняли размер в соответствии с твоим ростом, но поскольку я не могла изменить топоры сама, без твоего разрешения, я ещё не проверяла это.

— Что-нибудь еще? — спросил я, желая немедленно испытать своё оружие. Мне приходится сдерживать себя, пока мать не оставит меня одного для тренировки.

— И последнее, — мать весело фыркнула. — Ты можешь заставить рукоятки топоров вырасти, превращая топоры в секиры.

— Круто! — я просто в восторге.

Мама покачала головой и создала портал обратно на свой остров на Земле.

— Всё. Я оставлю тебя здесь, чтобы ты разобрался со своим оружием. Думаю, в этих топорах ты найдёшь что-то ещё. Не забывай наведываться между делом, Теос! — с этими словами мать исчезла через портал, оставляя меня наедине с моими топорами.

— Моя прелесть! — шепчу я, поглаживая плоское лезвие одного из топоров.

Три года. Именно столько времени я потратил на тренировки со своим новым оружием. Разумеется, я тренировался не один, и несколько раз возвращался на Землю для спарринга с матерью, причем она использовала свои собственные божественные мечи.

Должен сказать, что я доволен своими топорами. Они питаются от меня магией, а поскольку у меня нет в ней недостатка, топоры всегда полны ею под завязку. Как объяснила мама, мои топоры очень похожи на молот Тора, Мьёльнир. Только у моего оружия острые лезвия, это орудие убийцы, а у него тупой молот. Но я знаю, что Мьёльнир нельзя недооценивать. Никогда.

Кто о чём, а я опять о своих топорах. Я ещё не обнаружил, как они называются, но не теряю надежды. Что касается их способностей, мои топоры можно бросать, и я могу управлять траекторией их полета, так что они не просто летят вперед по прямой. И они всегда возвращаются в мои руки, когда я этого захочу, уничтожая всё на своем пути. Конечно, более сильные враги могут задержать его или отбить, как это сделал Курс в Тор 2.

Что еще сказать? Мои топоры остры, чертовски остры. Только адамантий и небесная броня, два самых прочных материала, к которым у меня есть доступ, не повреждаются моими топорами, но кроме них всё режется. Возможно, исключением являются другие божественные материалы или зачарованные вещи. Остальные свойства были такими, как сказала мать. Управление стихиями, изменение размера и то, что никто другой не может поднять топоры. Последнее я попробовал на смертных. К счастью, никаких негативных побочных эффектов попытка поднять топоры не вызвала, так что я развлекался некоторое время.

Я заметил одну вещь, о которой мать не упоминала: топоры могут служить щитом. Плоские стороны топоров могут блокировать магические заклинания, физические объекты и даже удары. И заклинания не просто отражаются, как можно было бы ожидать. Они полностью блокируются. Увы, топоры пока не полностью блокируют Космическую энергию, поскольку металл ещё не настроен на неё. В будущем они, безусловно, смогут блокировать Космическую энергию, но пока до этого слишком далеко.

Больше всего впечатлило то, что когда я скрещиваю топоры перед грудью, они создают вокруг меня щит, который способен остановить несколько опасных заклинаний матери, а также чистую природную молнию, спускающуюся с неба. Пределов, а они обязательно будут, я ещё не нашёл.

* * *

Вернувшись на Землю я отправился в пещеру, где был укрыт мой корабль. Я бы с удовольствием оставил этот Корабль здесь, спрятанным на Земле, но я не мог рисковать. Мать со мной согласилась, поэтому я перенёс его на Донну. Было множество способов отыскать его на Земле, самый опасный — с помощью другого Корабля. Да, на Земле есть еще один корабль Целестиалов. Он оставлен Эсоном Искателем для своего последователя. Пока никого не было, но рано или поздно Апокалипсис найдет его, а я не хочу иметь с ним никаких дел.

Итак. Я знаю, где находится корабль, знаю, как его переместить. Тогда что меня останавливает? Хм. Ничего. Неужели я настолько импульсивен? Ну… к чёрту.

Создав портал, я взмахнул рукой и переместил его в сторону корабля, отправляя через него мамин корабль. Закончив, я телепортировался обратно в родительский дом.

— Мама! Я опять ухожу! — закричал я с порога. — Я должен позаботиться о другом целестиальском корабле!

— Хорошо… Что?! — с возмущением переспросила мать, но я уже телепортировался оттуда, не отвечая ей. Она определённо не позволила бы мне этого сделать. Целестиалы, возможно, все исчезли, но это не значит, что страх перед расой не остался.

Уже точно зная, где находится корабль, благодаря своей эхолокации, я телепортировался туда. Появившись в Египте, но глубоко под поверхностью, я непринужденно подошёл к кораблю и снова создал портал, отправляя через него корабль на Донну. Там он возник прямо рядом с кораблём моей матери. Пройдя через тот же портал, я закрыл его, а затем положил ладонь на корабль Эсона. Выпустив свою Космическую Энергию на свободу, после стольких лет крепкого ее удержания, я спрятал свою сущность бога Земли и скомандовал:

— Проект Апокалипсис! Код доступа X Æ A 12.

Не знаю почему, но пароль звучит очень знакомо.

— Код доступа принят. Добро пожаловать, неизвестный Целестиал. Пожалуйста, назовите имя при входе, — услышал я голос бортового ИИ, явно мужской, когда открылась гигантская дверь.

На корабле моей матери нет ИИ, но поскольку Эсон хотел, чтобы Апокалипсис узнал ровно столько, сколько он позволит, он оставил ИИ, который не был разумным. Это был просто ИИ. Ничего больше. В своих видениях я видел, как Эсон спрятал этот корабль на Земле, и видел, как он устанавливал пароль. Очевидно, что ИИ был достаточно умен, чтобы обучать смертного, пока тот не станет признанным гением по всем предметам. Именно это должно было произойти с Эн Сабах Нур, пока я не вмешался.

Войдя внутрь, я направился в комнату управления кораблем и подключился к находящемуся в ней оборудованию. В том, что я Целестиал есть свои плюсы, один из которых мне весьма нравится — я могу подключиться к любой технологии и использовать ее. Неважно, что это такое, если это технология, я могу подключиться.

После подключения я обратился к ИИ:

— Назначить обращение: Теос, без титула. И затем, сканировать на наличие кораблей Целестиалов.

— Обращение Теос: подтверждено. Сканирование. Обнаружен один корабль. Обозначение: Мадонна, — ответил ИИ. — Разрешите синхронизировать данные?

— Отказано, — немедленно ответил я. Эсон, вероятно, всё ещё имеет доступ к этому кораблю, и я не хочу, чтобы у него были какие-либо знания о том, что собрала моя мать. Вместо этого я приказал: — Передать все собранные данные на корабль Мадонны.

— Передача завершена, — ответил ИИ примерно через минуту.

— Ты уверен? — спросил я, немного колеблясь. Либо данных очень мало, либо скорость очень высокая, но все равно, лучше перестраховаться.

— Положительный ответ. Передача данных в объеме семьдесят миллионов единиц в год за последние три миллиона двести семьдесят девять тысяч двадцать один год завершена, — отвечает ИИ, и я просто поднимаю бровь. Хорошая скорость передачи.

— Покажи мне свой исходный код, корабль, — приказал я.

Пора сделать этот корабль моим, а не Эсона. Это корабль Искателя, и он содержит знания от детского сада до докторской степени, точнее той степени, по сравнению с которой докторская степень — уровень выпускника средней школы. Он мог превратить Эн Сабах Нура, бессмертного, но в общем-то, обычного человека из трехтысячного года до нашей эры в гения генетики, задолго до того, как термин «генетика» вообще появился на Земле. Мог бы… если корабль был бы под контролем Эсона Искателя. А теперь он будет моим.

* * *

Примечания:

У меня день рождение сегодня, поэтому так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав скорее всего надо будет вам подождать..

* * *

После того, как я удалил все части кода, которые могли позволить Эсону удалённо подключиться к кораблю, а также несколько частей, которые позволили бы ему следить за ним, я заставил ИИ перенести себя на корабль Мадонны, запросив всё, что он содержит. Нет, я не программист. Пока ещё. Но, одно из многих преимуществ Целестиалов — это технопатия. Я «понимаю», что делает каждая строчка в коде, и что делает программа в целом. Мне нужно было просто удалить алгоритмы слежения из исходного кода ИИ, несмотря на их огромное количество.

К сожалению, на корабле Эсона я не нашёл много сокровищ. Я получил доступ только к доспехам Апокалипсиса и сыворотке омоложения, которая может исцелить любую рану и даже вернуть любого с порога смерти. Эти два артефакта мне были не нужны, но я всё равно сохранил их на случай, если понадобится подарить их кому-нибудь.

ИИ не против моего командования, потому что я Целестиал. Он соглашается почти со всем, что я ему говорю, и послушно выполняет задания. Я назвал его Санни в честь запомнившегося мне персонажа фильма о роботах.

После того как Санни перебрался на корабль матери, я пролетел на корабле Эсона через портал и направил его к чёрной дыре, соблюдая большую осторожность при приближении к ней. Сначала космическая энергия внутри него не позволяла чёрной дыре поглотить его. Тогда я его слегка подтолкнул. И, черт возьми, спагеттификация — это страшно. Это происходит даже не со мной, а я чуть не наложил в штаны. Моя собственная Космическая энергия позволила мне выжить в вакууме, а также избавиться от гравитационной силы чёрной дыры. Прощай, корабль Эсона. Санни будет скучать по тебе. И Апокалипсис никогда не найдет тебя, так что это плюс.

Следующие несколько лет я провел на Донне, учась всему, что мог дать мне Санни. Мы начали с основ и постепенно перешли к высшему образованию. Не сочтите за скромность, но я не гений. Меня даже умным тяжело назвать. Но Санни — прекрасный учитель, и он мог бы обучить любого, пока тот сам не стал бы гением. Санни учит меня всему терпеливо, с помощью множества видео и изображений из своих записей. Я не эксперт (по стандартам Целестиалов) ни в одном предмете, кроме математики, но я знаю, что это лишь вопрос времени, которого у меня предостаточно.

Поскольку сейчас мне не нужны никакие знания, я в основном сосредоточился на изучении технологии, чтобы иметь возможность починить корабль Мадонны, если он сломается. А еще я хочу создать оружие. Я, как и многие парни, люблю холодное оружие, а свои топоры я люблю ещё больше. Но… в некоторых людей нужно просто стрелять, а не резать. Так что я надеюсь сделать пистолет, но не простой. Космический пистолет! Только представьте, пистолет, который стреляет пулями с высококонцентрированной Космической энергией, ещё более разрушительными, чем мои Космические взрывы!

Выдохните, до этого пока слишком далеко. Мое понимание Небесной механики ещё не достигло нужного уровня. Однако, надежды я не теряю.

Выключив монитор после сегодняшнего урока, я зашёл в свою комнату.

— Спасибо за урок, Санни.

— Не за что, сэр. Спокойной ночи, — сказал Санни, помахивая на прощание щупальцем.

У него нет тела, и я пока не собираюсь его ему давать. Поскольку он контролирует весь корабль, он использует щупальца Исследовательской лаборатории как руки.

Чувствуя себя не в своей тарелке, я лёг спать не поужинав. Для меня это не обычное дело, так как я люблю поесть. Но иногда, как сегодня, мне почему-то не хочется, поэтому, выпив бокал вина, я отправился в кровать.

* * *

В бескрайней черноте космоса существует планета, которую видят очень немногие существа. Космические Абстракты, Наблюдатели, Целестиалы и Проэмские Боги — единственные, кто может видеть планету. Остальные, будь то смертные, божественные или демонические существа, даже не подозревают о её существовании. Именно поэтому, когда прямо над ней открывается портал, и раненое и бессознательное существо оказывается в ловушке гравитационного поля планеты, его никто не видит.

Медленно, в течение нескольких часов, всё ещё бессознательное существо притягивается к планете и к барьеру, скрывающему её. Однако, когда существо достигает барьера, барьер ведёт себя как разумный и пропускает существо. Существо загорается, входит в атмосферу и начинает падать на поверхность планеты.

Когда он упал на землю, из-под него поднялся маленький черный усик и посмотрел на упавшего. Из усика сформировалась голова с белой кожей, белыми волосами и желтыми зубами.

— Хох? Вот это сюрприз! Интересно, от чего эти раны? — злобно ухмыльнулся она, глядя на существо.

Плавающая голова вызвала из земли еще один черный усик и коснулась им головы существа. Затем черный усик начал расти и ширится, пока не покрыл полностью голову существа, а за ней и тело. Когда всё тело существа затянуло чернотой, оно на секунду полыхнуло чёрным светом, который быстро исчез, а затем существо открыло абсолютно белые глаза. Встав, оно сжало кулаки и оглядело свое новое, полностью чёрное тело.

— Ступай! Ступай и принеси мне Камень бесконечности! — приказала Голова, привлекая внимание исцеленного существа.

— Как прикажете, лорд Кнулл! — гигантское существо опустилось на колени перед маленькой головой.

А затем оно взмыло в небо без помощи крыльев и движущей силы. Даже на этот раз, хотя барьер кажется немного более прочным, чем раньше, он всё равно не мешает существу покинуть планету. Оно летит прочь от планеты, в глубины космоса, на поиски Камня бесконечности, который заточил его Повелителя в ловушку на планете. Он улетел в поисках Камня, который поможет ему освободить своего Владыку.

* * *

Открыв глаза, я сделал глубокий вдох и прислушался к звукам тревоги, раздающимся вокруг меня. Поднявшись с кровати, я узнал комнату и понял, что нахожусь на своем корабле, и сразу же побежал к командному центру.

— Санни! Что происходит? — присев спросил я.

— Межвселенский портал был обнаружен в секторе две тысячи сто восемьдесят семь, три минуты и семь секунд назад, и прозвучал сигнал тревоги. Прошу прощения, сэр. Датчики ещё не под моим контролем, поэтому я не смог предотвратить тревогу.

— Всё в порядке, Санни. На будущее, никогда не останавливай такие сигналы тревоги. И если меня не будет на корабле во время этих тревог, я хочу, чтобы ты сам связался со мной, — сказал я и на некоторое время задумался.

Это не совпадение. Мое видение показало мне появление Целестиала на планете Кнулла, где бы она ни находилась, а мой корабль обнаружил открывающийся портал? Погодите-ка.

— Ты сказал межвселенский портал? Не портал между измерениями? — спросил я, глядя на монитор, показания которого не укладывались у меня в голове.

— Да, сэр, — раздался голос Санни, который показал несколько диаграмм на мониторе. — Мультиверсальное обозначение этой Вселенной — М-два-ноль-три-ноль-один. Чем дальше мы удаляемся от этого номера, тем больше различаются Вселенные, и тем сложнее туда путешествовать. Открывшийся портал соответствует показаниям, которые Небесный Эсон записал во Вселенной E-четыре-два-восемь-ноль.

Проклятье. Мультивселенная? Так скоро? Я думал, что мне понадобится хотя бы полмиллиона лет, чтобы разобраться с Мультивселенной, но нет. Вот она, прямо у моего порога.

К этому времени одержимый Целестиал наверняка покинул планету Кнулла в поисках Камня Силы, который мог бы помочь освободить Кнулла раньше, чем Вселенная будет готова. Прежде, чем буду готов я.

— Хорошо, Санни. Расскажи мне всё, что ты знаешь о E-четыре-два-восемь-ноль, — приказываю я, разминая шею. Сон к этому времени уже покинул меня. — И начинай пытаться отследить того/тех, кто прошел через портал.

* * *

Примечания:

У меня день рождение сегодня, поэтому так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав скорее всего надо будет вам подождать..

Примечания:

У меня день рождение сегодня, поэтому так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав скорее всего надо будет вам подождать..

* * *

Е-4280 была одной из бесконечных вселенных Мультивселенной. Эсон, будучи Целестиалом, естественно, был осведомлён об остальной части Мультивселенной. Несколько миллиардов лет назад Эсон посетил Е-4280, чтобы посмотреть, что это за Вселенная. Она ему не понравилась. Оказалось, что E-4280 была единственной, где каждый Целестиал был убежден, что он — Высший бог, и хотел завоевать Мультивселенную.

Эсон несколько веков наблюдал за безумными Целестиалами, а затем вернулся в свою Вселенную. Это была не первая Вселенная, в которую он путешествовал, и уж точно не последняя.

Я хотел узнать, где сейчас находится Безумный Целестиал. Санни занялся сканированием более глубокого пространства в поисках заражённого Кнуллом Безумного Целестиала, а я приступил к собственным исследованиям.

Я знаю, на что похожа энергия Камня силы. Я пробовал её на вкус. Поэтому я поставил циферблат своей эхолокации на одиннадцать, вошёл в диапазон полного космического осознания и сосредоточился на ощущении уникальной энергетической подписи Камня силы. Если моя догадка верна, Безумный Целестиал делает то же самое, но по-своему. И это выдвигает на передний план еще одну проблему. Что мне делать? Я не думаю, что смогу убить Целестиала в одиночку, по крайней мере, пока. Но я также не хочу никого просить о помощи. Это мой единственный шанс проявить себя, доказать всем, что я силён!

Моих топоров самих по себе недостаточно, чтобы навредить Целестиалу, но я знаю пару вещей, которые могут усилить их. Самое очевидное — Космическая энергия. Я ещё не пробовал, но если напитать мои топоры Космической энергией, они должны стать достаточно острыми, чтобы нанести вред Целестиалу. Полагаю, сейчас самое подходящее время проверить это.

— Санни, — попросил я, вставая и направляясь к оружейной, — можешь посмотреть, есть ли в твоих банках данных что-нибудь о целестиальской броне? Сейчас это не первоочередная задача, так что не торопись.

— Конечно, сэр, — ответил Санни и вернулся к сканированию.

Остановившись перед одним из доспехов Апокалипсиса, я вздохнул и призвал свой топор. Я уже обнаружил, что топор сам по себе не причиняет никакого вреда Небесному материалу. Как бы сильно я ни бил топором, даже броня Апокалипсиса остается невредимой, без единой царапины. Поэтому я пропустил через него Космическую энергию и усилил топор настолько, насколько смог, не разрушая его. Топор загудел, его окружило белое свечение. Сделав глубокий вдох, я взмахнул рукой и ударил по груди доспеха Апокалипсиса, который должен был носить Эн Сабах Нур.

Открыв глаза, которые сам не знаю когда успел закрыть, я увидел, что топор вошёл в броню на полдюйма. Он врезался, но не достаточно глубоко. Целестиалу он повредит не больше, чем мне.

Прежде чем я успел придумать что-то еще, я почувствовал отклик, указывающий на обнаружение энергии Камня силы. Сам Камень я не чувствую, но найденного следа достаточно. Потому что я знаю, что Целестиал отправится туда.

Вытащив топор, я надел другую, неповреждённую броню Апокалипсиса.

— Санни! Подключись к этой броне и сообщи мне, если найдешь Целестиала!

— Конечно, сэр, — ответил Санни.

Я телепортировался с поверхности планеты за пределы атмосферы, и открыл портал в сторону следа Камня Силы. Оранжевый портал мгновенно унёс меня на световые годы от моей планеты. Другой портал унёс меня ещё дальше от этого места. Каждый портал уносит меня на сотни световых лет от моего прежнего местоположения и приближает к источнику Камня. И все это время моя Космическая энергия занята эхолокацией и пытается найти настоящий Камень силы.

В середине полета я перевел дух, нервозность буквально сочилась из меня. Это не будет похоже на мой бой с Сатаннишем, не будет похоже на бой с Кухулином или даже Баст. Это будет мой первый бой с Целестиалом, и я в крайне невыгодном положении. Я надеялся, что смогу задержать его или телепортировать.

Даже с порталами, ускоряющими моё перемещение, мне потребовалось несколько часов пути, чтобы добраться до атмосферы планеты, на которой когда-то находился Камень силы. Совсем недавно, если мои чувства были верны. Планета среднего размера, довольно похожая на Землю. На секунду я даже принял её за Землю. Однако от Земли она отличается тем, что места, которые фонят энергией Камня силы, разбросаны буквально по всей планете. Но есть одно место, где она на порядок выше остальных.

Покачав головой, я полетел вниз, к месту, где ощущается самая высокая концентрация остаточной энергии Камня силы. Все это время я держал открытым небольшой портал на корабль, чтобы Санни мог сообщить мне, если он обнаружит Безумного Целестиала.

Моим пунктом назначения, источником остаточной энергии, оказывается пещера, расположенная на высоте более трёх километров над уровнем земли, на горе.

— Обещаю, что не доставлю вам неприятности! — закричал я в отверстие пещеры, в которой, насколько я знаю, находится человек.

— Все так говорят! — ответил мне из пещеры хрипловатый, но отчетливый женский голос.

— Могу я войти? Я могу исцелить вас, — я нахмурился, потому что голос принадлежит человеку, которому, похоже, очень больно.

Несколько секунд ничего не происходило, но потом из пещеры вышла женщина. Я осмотрел её и незаметно просканировал своей эхолокацией. Женщина не была богом и определенно не была ранена. Однако она — бессмертная, Вечная, если моя догадка верна. Она темнокожа, черноволоса и определенно похожа на человека. На ней что-то похожее на облегающие доспехи, а на плече — плащ. Более того, в ней есть небольшое количество активной Космической энергии.

— Ты Вечная? — мягко спросил я, надеясь подтвердить свою догадку.

Расширив глаза от шока, женщина встала в боевую стойку и выпустила лучи Космической энергии мне в лицо с обеих рук. Вечные — это смертные, над которыми экспериментировали Целестиалы и превратили их в бессмертных. Они не стареют дольше своего расцвета и могут использовать Космическую энергию для различных целей. Однако, как правило, это не делает их сильнее богов, и их владение Космической энергией не так сильно, как можно было бы ожидать. Это определенно повредит Второстепенным богам Земли это определенно повредило бы, но Высшие боги всё же могут вынести боль.

— Вот это было некрасиво. Я здесь, предлагаю исцелить твою спутницу, а ты нападаешь на меня, — сказал я, поморщившись от попавшего мне в лицо луча.

— Кто ты?! — закричала женщина, в страхе делая шаг назад.

— Меня зовут Теос, — ответил я, чувствуя себя оскорбленным. — Я Старший бог планеты под названием Донна. И я здесь, чтобы действительно помочь.

Женщина издала странный звук, услышав термин «Старший бог», и повела меня внутрь пещеры. А я действительно Старший бог, пусть и не Донны. Хотя, возможно, этой планеты тоже, поскольку других богов на ней нет. Хм. Технически я также являюсь Старейшиной Вселенной. Я — единственное живое существо моей расы, наполовину Целестиал, наполовину Старший бог. Или гибриды не считаются? Полагаю, тут есть над чем подумать.

— Я не слышала о планете Донна. Где она находится? — спросила леди, когда мы вошли внутрь, выводя меня из задумчивости.

— Вы и не могли услышать, — ответил я, смотря на неё сверху вниз (физически, а не фигурально). — Между Донной и этой планетой 37 галактик.

— Это слишком далеко отсюда. Почему ты здесь? — она выхватила меч, похожий на световую саблю и приставила его к моей груди.

Я хмуро посмотрел на неё, думая: «Как она смеет сомневаться в моих мотивах, когда я предлагаю им помощь по доброте душевной?»

Но потом я сделал глубокий вдох, понимая, что это подозрительно. Появляется какое-то неизвестное существо, предлагающее помощь, и находящееся на расстоянии тридцати семи галактик. Да… Я отвечаю:

— Вы и ваша спутница недавно наткнулись на драгоценный камень, который дал ей несметные силы. Как она его нашла, я не знаю, как и не знаю, для чего он ей понадобился. У вас могут быть свои причины. — Сделав паузу, я схватил световой меч и впитал его энергию в себя. Посмотрев на женщину, после того как меч полностью растворился, я прошептал: — Что я точно знаю, так это то, что в настоящее время некто ищет его, а от вашей спутницы исходит энергетическая подпись Камня Силы. Если я смог почувствовать его через тридцать семь галактик, значит, и это существо тоже может это сделать.

— Хватит, Кали, — произнес другой голос, когда женщина наколдовала ещё один Космический меч, чтобы попытаться атаковать меня.

Посмотрев налево, я обнаружил, что ранее невидимая раненая Вечная стала видимой. У нее темная кожа, и она выше, чем эта… Кали, и она определенно была когда-то красивой. Однако больше всего бросается в глаза обгоревшая кожа на правой стороне ее тела, покрывавшая даже половину лица.

— Что было настолько важным, что ты рискнула умереть от радиационного отравления? — спросил я, глядя на её травмы.

— Война, — коротко ответила Вечная, а затем спросила: — Ты действительно можешь меня исцелить?

— Я могу удалить избыток Энергии, которая находится внутри тебя, и исцелить твоё тело. Но я не могу гарантировать, что ты исцелишься полностью.

— Почему? — она встала нахмурившись, тяжело опираясь на левую ногу.

— Ты коснулась Камня Бесконечности, — ответил я, указывая на обожжённую кожу, — и использовала его, чтобы придать себе силы. Это не то, что просто… проходит. Тебе уже повезло, что ты не умерла, но это может быть оправдано твоим Вечным наследием. А теперь присядь и расскажи остальную часть своей истории, пока я тебя исцеляю.

Женщина кивнула и села обратно на камень, который она использовала в качестве стула. Нахмурившись, я взмахнул рукой и превратил камень в мягкую кровать, позволяя ей уснуть. Немного округлив глаза от моего использования магии, женщина протянула мне правую руку, в которой когда-то держала Камень Силы, и приступила к рассказу, пока я начал пожирать энергию Камня Силы, сохранившуюся внутри нее.

— Меня зовут Чхая, а девушка, направившая меч на твою шею, — моя сестра Кали.

— Не похоже, что это мне что-то даст, — прошептал я, легонько фыркнув.

На бдительную Кали я не оглядываюсь. Я уважаю бдительность.

— Мы — Вечные, — нервно продолжает Чхая, — обе родились две тысячи лет назад. На протяжении веков мы вели войну с девиантами нашей планеты, возглавляемыми девиантом Сорой. Хотя мы были сильнее, их было больше, так что ни одна из сторон не могла одержать в войне победу, и война продолжалась годами.

Я поглотил примерно половину энергии внутри нее, благодаря чему почерневшая кожа медленно посветлела.

— Увы, война в конце концов оказалась бесполезной. Пока мы были заняты борьбой друг с другом, пришел другой враг и развязал войну против обеих наших рас.

— Кто это был? — спросил я, закончив поглощать энергию Камня Силы из тела Чхаи. Хотя я поглотил почти всю её, часть энергии всегда будет оставаться с ней. Камень силы определенно изменил ее изнутри.

Моя рука приобрела зелёное свечение, и я приступил к лечению Вечной от полученных ею ран, шепча под нос исцеляющие заклинания.

— Они называли себя брудами, — сказала Чхая и вздохнула с облегчением, видимо почувствовав, что она уже не умирает. — Во главе с Королевой выводка было едва ли сотня этих… насекомых, которые прибыли на нашу планету Индук. Но…

Бруды. Кажется, я что-то читал об этом в своей предыдущей жизни, но не подробно. Как я ни старался, так и не смог ничего вспомнить. К тому же я не мог гарантировать, что это те самые Бруды, о которых она говорит.

— Они… размножались, как сумасшедшие, — от волнения она начала задыхаться. — Они заражали и Вечных, и Девиантов, и захватывали их тела. Более трех десятилетий мы вели с ними бесконечную войну, Девианты и Вечные объединились, но они просто захватывали наших мертвых и нападали снова. Поэтому… мы с Кали ушли искать легендарные предметы силы. Отправились на поиск Камней бесконечности.

— И ты нашла один, — без нужды заявил я, вставая. На правой стороне её лица остался только один шрам в виде молнии, который спускается к животу и к правой ладони, чтобы показать, что она использовала Камень Силы.

Встав, она ощупала своё тело и обнаружила, что оно полностью исцелено.

— Удивительно! — прошептала она. — Я думала, что точно умру, оставив Кали одну в этом мире.

Кали подошла к Чхае, и они обнялись, плача от облегчения и от печали. Как она только что сказала, они — единственные два существа, оставшиеся в живых на этой планете.

— Да. Мы нашли Камень силы, — сказала Чхая, прижимая к себе Кали и держа её за руку. — Он был спрятан на последней планете, где его применяли. Планета была безжизненной, Камень никто не охранял, поэтому я взяла его с собой и использовала. Камень сделал меня сильнее, и благодаря ему мои энергетические атаки стали намного разрушительнее. Мы с Кали убили заражённых существ, а затем я сама сразилась с Королевой выводка. Мы сражались несколько часов, после чего мне наконец удалось убить ее, — голос Чхаи в конце прозвучал немного грубовато.

Я понимал без её слов. Она сражалась и убила своих союзников, своих друзей и, вероятно, свою семью. Кали выжила только потому, что ушла с Чхаей на поиски Камня.

— Что ж, я могу только пожелать тебе удачи в твоей будущей жизни, — вздохнув сказал я. — Это будет нелегко, но вы — Вечные, так что, думаю, вы справитесь. И вы сильны. Использовать Камень Силы, не умерев, — задача не из легких. Ты выжила.

— Спасибо тебе, Теос с Донны, — низко поклонилась Чхая. — За то, что дал мне второй шанс на жизнь.

— Я ещё не дал тебе его. Судя по всему, выводок был либо очень маленькой расой, либо это была очень маленькая их группа. Если это так, то остальные члены стаи определенно заинтересуются этой планетой. Мой совет, покиньте эту планету и отправляйтесь куда-нибудь еще. Если выводок вернется, я не думаю, что вы двое сможете справиться с ними без чьей-либо помощи.

— Я так и планировала сделать, если бы Чхая умерла. Для меня здесь все равно ничего не было, — вмешалась в разговор Кали, пока Чхая грустно улыбалась.

— Ты хорошая сестра, Кали, — повернулся я к ней. — Я желаю тебе удачи.

Затем я повернулся к Чхае и открыл рот, чтобы спросить, где сейчас находится Камень, как вдруг почувствовал, что мои чувства разгораются, и над планетой появился огромный источник энергии.

— Сэр! Я обнаружил Безумного Целестиала с E-4280! Он только что вышел из гиперпространства прямо за пределами атмосферы планеты, на которой вы находитесь! — закричал мне в ухо голос Санни, через связь, которую я держу открытой.

«Как ни странно, даже я обнаружил его, Санни».

— Он здесь, — прошептал я. Ужас заполнил мое тело. Этот… Целестикнулл оказался намного сильнее, чем я думал раньше. Просто… просто находиться рядом с ним — всё равно, что снова оказаться под влиянием полной энергии матери. Только менее… чисто.

Я побежал к отверстию пещеры, подсознательно отмечая, что дамы следуют за мной. Посмотрев вверх, я увидел его. Безумного Целестиала, полностью черного цвета, с белыми глазами. Он парил над горой, и хотя я не могу предположить, насколько он далеко, он определенно высокий, как чёрт.

— Что это, чёрт возьми, такое?! — безумный страх заставил голос Кали дрожать, а Чхае хватает сил лишь смотреть на него.

— Это Целестиал, — ответил я, задыхаясь. — И он здесь в поисках Камня бесконечности.

— Это один из богов Неба? Он создал нас? — спросила Кали, благоговейно, но всё ещё боязливо делая шаг к Целестиалу, но Чхая оттащила её назад.

— Ты помнишь брудов? — мрачно покачал я головой. — А его заразили чем-то гораздо худшим, чем бруды. Каким бы богом Неба он ни был раньше, сейчас он им не является. Сейчас он просто воплощение разрушения.

— Чёрт! — это слово, вылетевшее из уст их обоих, оно идеально отражает ситуацию для всех нас троих

Мы действительно в полной заднице.

* * *

Примечания:

У меня день рождение сегодня, поэтому так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав скорее всего надо будет вам подождать..

Примечания:

У меня день рождения сегодня, поэтому, так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав, скорее всего, надо будет вам подождать..

* * *

Целестиал высотой в полкилометра парил над нами в воздухе, оставаясь на месте. Я почувствовал, как его Космическая энергия струится по всей планете, ища следы энергии Камня Силы, которая когда-то была в Чхае. Но… найти уже не может, потому что я поглотил её. Мою Космическую энергию могут почувствовать только кто-то из Наблюдателей или выше. А мизерного количества Силы внутри Чхаи недостаточно, чтобы отличить её от других кусочков остаточной энергии.

— Ты знаешь, где находится Камень? — спросил я у напуганной Чхаи.

Чхая испуганно кивнула, но ничего не сказала. Видя, что Кали так же напугана, как и ее сестра, я создал перчатку из вибраниума и обработал её своей Космической энергией. Вибраниум, который уже практически весь пропитан энергией Камня Силы, гарантирует, что энергия Камня больше не причинит ей вреда. Если я не могу почувствовать Камень Силы, значит, он определённо хорошо спрятан. Поэтому я уже немного сомневаюсь в том, что она его достанет. Увы, камень мне нужен, если я хочу убить Целестиала в одиночку.

Мягко шлепнув Чхаю, я привлек её внимание к себе и протянул ей перчатку.

— Возьми это, найди Камень Силы и принеси его мне. Я задержу Целестиала, — приказал я.

— Как ты собираешься бороться с… этим? Бог Неба очень большой! — Чхая испуганно смотрит на меня, бросая взгляд на застывшего Целестиала.

— Моя дорогая Чхая, я Старший бог. Мне это не составит труда, — ухмыльнулся я.

Сдерживая свою Космическую Энергию, я попытался сделать кое-что, чего я не делал раньше, но видел, как это делала моя мать. Однажды.

Направив много Магии в свои конечности и по всему телу, я сосредоточился на одной мысли: «ВЫРАСТИ!»

Когда зеленое свечение окружило всё моё тело, я на секунду закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на росте. К счастью, я очень хорошо контролирую свою магию, поэтому она сработала, как и ожидалось. Девушки, стоящие передо мной, становятся всё меньше и меньше, а земля всё дальше от моих глаз. Прежде чем разбить гору, я взлетел в небо и посмотрел на своё растущее тело.

— Это странно! — мягко сказал я, когда мой рост достиг ста футов, но увидел, как Чхая и Кали зажимают уши от боли.

Закатив глаза, поскольку я продолжил увеличиваться, я использовал свою магию, чтобы подключиться к их разуму, и подтолкнул их: «Уходите! Принесите камень как можно быстрее! Я не смогу остановить его надолго!»

Отвлечённо наблюдая за улетающими девушками, я взмыл ещё выше и направился к чёрному Целестикнуллу. Вдруг я почувствовал, что мой рост перестал увеличиваться: теперь он намного больше, чем я ожидал, но всё ещё намного меньше, чем мне нужно.

Тряхнув головой, я вытащил из-за спины топор, который вырос вместе со мной, и полетел в сторону Целестиала, который теперь примерно вдвое выше меня. На секунду Целестиал ростом 600 метров посмотрел на меня, Старшего бога ростом 350 метров, и я почувствовал, как его Космическая энергия сканирует меня. Я крепче придержал свою Космическую энергию, позволяя ему почувствовать часть моей ДНК, связанную с богом.

— Силовой камень? Где он? — спросил он, повернувшись к планете.

— Дружище… — позвал я его достаточно громко, чтобы он мог услышать, и продолжил: — Камня Силы здесь нет. Тот, кто использовал его здесь, уже выбросил его в глубокий космос.

Глаза Целестикнулла на секунду приобрели серый оттенок, а затем снова стали белыми.

— Нет. Ты лжешь! — закричал он, поворачивая ко мне голову и поднимая руку.

Что ж, я попытался. Как только я почувствовал, что он собирает Космическую энергию для атаки, я поднял руки перед собой и вызвал Зеленый Щит Дао Мандалы, не медля ни секунды, и почувствовал, как его Космическая атака пытается разрушить моё тело. Хотя щит в основном справлялся со своей задачей, часть энергии прошла сквозь него как сквозь масло. Стиснув зубы, я поглотил столько энергии, сколько смог, а остальную пустил по телу. Я тоже Целестиал, поэтому, когда он хотел уничтожить ничтожного бога, это сработало не так, как он ожидал. К тому же, броня Апокалипсиса была создана для поглощения энергии.

«Я сын Геи, говнюк! Не может быть, чтобы смертельная для бога волна энергии убила меня, Старшего бога!»

— Это невозможно! — пробормотал он, прекращая атаковать Космическими взрывами.

— Дорогой, ты даже не представляешь, что возможно, — ухмыльнулся я, становясь ещё больше. Теперь я ростом около пятисот метров, благодаря новому приему энергии.

И затем я исчез. Появившись прямо перед его головой, я направил недавно поглощенную Космическую энергию в свой кулак и ударил изо всех сил. Мой кулак, пропитанный Космической энергией, с грохотом приземлился прямо на щеку бронированного Целестиала, посылая рев ветра на многие мили вокруг. К сожалению, это не произвело такого большого эффекта, как я надеялся, и Целестиал отошёл от меня лишь на несколько шагов.

Нахмурившись от этого не слишком полезного удара, я призвал свои топоры и направил на них оставшуюся поглощённую Космическую энергию. Пока я не получу Камень Силы, это мой способ уменьшить преимущество, которое есть у Целестиала передо мной.

Целестиал повернул голову ко мне и выпустил в меня луч чёрной энергии. Из глаз. Его. Глаза! Да, мне не нужно было чувствовать эту энергию, чтобы понять, что если она коснётся меня, будет очень плохо. Я вызвал ветровой щит, чтобы попытаться отклонить луч энергии, но энергия прошла сквозь мой щит, как сквозь бумагу, и устремилась ко мне.

— Черт! — выругался я.

Я крутанулся вокруг луча и, используя импульс вращения, врезался правым топором в его плечо. Топор врезался в плечо и прошёл сквозь броню на ширину мизинца. Улыбаясь успешной атаке, я занёс второй топор, чтобы вбить топорище ещё глубже.

Однако Целестикнулл теперь знает, что мои топоры могут повредить его броню, хотя и не очень глубоко. Поэтому, прежде чем я успел хлопнуть левым топором по правому, я почувствовал, как его кулак врезался в мой живот, посылая меня в полет к поверхности планеты. Я врезался в землю с огромной силой, поднимая тучу пыли.

«Клянусь королевой, как же болит моё тело! Этот один удар причинил больше боли, чем моя смерть! Чертовы Целестиалы, блин!»

Исцеляя свое тело с помощью магии, но не чувствуя топоров в руках, я раскрыл ладони и призвал их. Один топор приземлился в мою левую руку, но вторая рука осталась пустой. Вместо этого гигантская ступня приземлилась на мой живот и грудь, отправляя меня ещё глубже в землю.

«Черт! Сначала ты так сильно ударил меня, а теперь наступил на меня?! Это больно!»

Подняв голову и прищурив глаза, я увидел Целестикнулла, только теперь он выглядел несколько иначе. Раньше его голова в Небесной броне выглядела совершенно обычно, за исключением черного цвета, а сейчас большую её часть занимает частокол длинных острых зубов. Как у Венома. Он смотрит на меня сверху вниз и ухмыляется. Чёрт побери, ухмыляется!

— Ты силен для такого юного бога. И оружие, которым ты владеешь, острее, чем большинство божественных Оружий, которые я видел. Но ты забыл своё место, бог! А оно — ПОДО МНОЙ!

Кнулл! Он овладел Целестиалом!

— Кто… черт! Кто ты? Как ты это делаешь? — спросил я, ища выход. Я чувствовал, как его симбионт пытается заразить меня, пытается овладеть мной. Но почему-то происходит это очень медленно.

— Тебе не нужно знать моё имя. Ты всё равно умрешь! — пророкотал Кнулл, наклоняясь ко мне и размахивая моим топором — МОИМ ТОПОРОМ! — перед моим лицом. Этого просто не может быть!

А затем он опустил топор, целясь в мою голову. Зная, что если топор попадёт, то я умру, я занёс левый топор перед собой.

«Мать, дай мне силы!» — мысленно взмолился я, чтобы это сработало, и занёс топор на пути приближающегося удара. А затем посылаю Магию по всему телу.

— А-А-А-А!!! — закричал я с усилием, посылая большую часть своей Молнии через топор, а также через своё тело в сторону Кнулла. Целестикнулл завопил, когда почерневшая кожа на его теле начала трепыхаться, и его свело судорогой из-за моей молнии. К счастью, после атаки молнией, я освободился из-под ноги Целестикнулла и смог встать. К сожалению, мой топор не смог полностью заблокировать атаку Кнулла, только сбил её траекторию.

А теперь другой топор вонзился мне прямо в плечо, сквозь броню Апокалипсиса.

«Охренеть. Здорово! Боже мой, это дико больно! Чёрт, чёрт, чёрт!»

Встав, я вытащил топор из плеча, хрюкая от боли, и нахмурился. Моя магия на исходе, последняя атака отняла у меня много сил. Сейчас во мне нет достаточно магии, чтобы даже вылечить себя! К счастью, я знаю, где мне получить больше магии.

— Не знаю, жива ли ты, но мне нужна магия Природы. Прошу прощения, что не дождался разрешения, — прошептал я, положив ладонь на землю.

Я вытянул немного магии из планеты под собой и использовал её, чтобы залечить рану на плече.

Тем временем Целестиал, который метался вокруг, прекратил это делать и повернул ко мне голову.

— Ты удалил мою связь с моим Владыкой?! КАК ТЫ ПОСМЕЛ! — закричал он и побежал ко мне, его ноги сотрясались от каждого шага.

Я стоял на коленях, так как ещё не полностью исцелился и не закончил поглощать магию планеты. Это не то же самое, что Земля или Донна, но пока придется обойтись этим.

Через секунду уже не одержимый, но всё ещё сумасшедший Целестиал добрался до меня и ударил меня по голове. Уклонившись вправо, я раскрутился и ударил топором по вытянутой руке Целестиала, хотя знал, что это бесполезно. Словно в замедленной съемке, я увидел, как рука Целестиала движется мимо моей головы, и я увидел, как топор, который когда-то был в моём плече, приближается к его локтю взмахом моей руки. А затем, это произошло. Вместо ожидаемого звука удара моего топора о Небесную броню, покрытую симбионтом Кнулла, я услышал другой звук. Звук моего топора, врезающегося в металл. Я увидел, как мой топор прошил локоть Целестиала.

— Что? — я замер от потрясения, когда предплечье Целестиала упало вниз, не связанное больше с рукой.

— А-А-А-АР-Р-Р-Р-ГХ-Х-Х!!! — Целестиал закричал от боли, посылая волну Космической энергии по всему телу. Волна энергии отбросила меня на несколько шагов назад, но Целестикнулл воспользовался этим и ударил меня по лицу.

— Ой! — я приземлился на землю на расстоянии не менее 10 миль от того места, где я только что был.

К сожалению, больше поглощать магию планеты я не могу, если не хочу уничтожить её.

Вот и всё. Двести шестьдесят лет — это всё, что я успел прожить, прежде чем меня заставят стать Целестиалом. Я уже начал уменьшаться в росте, не имея достаточно Магии для поддержания больших размеров.

Издалека я увидел, как Целестиал ласкает своё предплечье, которое теперь бесполезно лежит на земле. Точка, где мой топор врезался в него, до сих пор светится белым светом его Космической энергии, только это похоже на пламя. Белое пламя.

Целестиал мотнул головой в сторону моей медленно уменьшающейся формы и потопал ко мне. Подняв голову, я посмотрел на приближающегося врага и встал.

— Ну, всё равно ведь хорошо, если он умрёт, верно? У Кнулла теперь нет связи с ним, моя Молния позаботилась об этом, — подбодрил я сам себя, шлёпнув себя по щеке.

Я встал. Мой рост теперь составляет всего 10 футов. Я призвал свои топоры обратно в руки. Первый раунд выиграл он, второй — я. Теперь время для третьего раунда.

Кажется, я знаю, как мой топор смог разрубить руку Небесного, и у меня появилась идея.

— Я благословляю тебя кровью Старшего бога, кровью Геи! — прошептал я, окропив своей кровью левый топор.

А затем, я лечу в сторону Целестиала. На этот раз у меня есть шанс победить. Маленький, но это лучше, чем ничего.

* * *

Примечания:

У меня день рождения сегодня, поэтому, так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав, скорее всего, надо будет вам подождать..

Примечания:

У меня день рождение сегодня, поэтому так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав скорее всего надо будет вам подождать..

* * *

Я, ростом в десять футов, полетел навстречу Целестиалу, который неторопливо топал ко мне на расстоянии около трёх миль. Каждый его шаг вызывал небольшое землетрясение, пока он медленно двигался в мою сторону. Чем ты больше, тем медленнее твоё восприятие времени. А он был в шестьдесят раз выше меня, поэтому я буквально видел, как он двигается словно в замедленной съёмке.

Когда я сократил расстояние между нами до одной мили, я увидел, что с его обрубком руки что-то происходит. Он… пузырился. Зная, что это не принесёт мне ничего хорошего, я увеличил скорость полёта и бросил свой левый топор, целясь в медленно отрастающий обрубок. На самом деле он не отращивал руку заново, а использовал симбионта, чтобы создать новую руку. Но это будет ещё одним преимуществом для него, и я не могу позволить ему получить его.

Мой маленький топор — «Àνεμος (Ànemos)», Анемос, шепчет мой разум — летит к руке со скоростью, во много раз превышающей скорость звука, но в последний момент Целестиал двинул рукой так, что мой топор прошёл под ней. Нахмурившись, я бросил топор правой рукой — «Àστραπή (Astrapi)», Астрапи, снова шепчет мой разум — в сторону той же руки, одновременно призывая Анемоса обратно, надеясь разрубить им левую руку Целестиала, которая осталась невредимой.

Целестиал, однако, в последний момент уклонился от обоих ударов.

— Ну, от атак по конечностям ты можешь увернуться, но что насчёт тела? — пробормотал я, поймав оба топора в руки.

Поскольку расстояние между нами теперь составляет всего несколько сотен метров, я прицелился и крутанулся вокруг себя, как балерина. Когда мне показалось, что импульс достаточен, я бросил Анемос в голову Целестиала, а затем Астрапи в его грудь. Целестиал увидел, что топоры летят с сумасшедшей скоростью, и сделал то, чего мне давно нужно было ожидать. Он выпустил из своих глаз лучи серой разрушительной Космической энергии в мои топоры. Первый луч попал в Анемос и отбросил его в сторону, к счастью, не разрушив. Второй луч, который он послал в Астрапи, промахнулся на шокирующе малую величину, благодаря моему управлению полётом, и топор прорубил его недавно сформированную когтистую правую руку.

Небольшая поправка. Топор пронзил его, но не отрубил руку. Сейчас мой топор слишком мал, чтобы прорубить руку Целестиала насквозь.

Целестиал не показал даже намёка на боль, когда я вернул топор обратно к себе. Он не останавливаясь шёл ко мне. Этот его симбионт — проблема. Он не полностью чёрный, но он намного превосходит то, чем симбионты были показаны в фильмах или комиксах. Целестиал и без того крепкий, а Симбионт просто поглощает удары. Я не могу разрубить его, как мог бы разрубить броню, а сейчас, став совсем маленьким, я даже этого не могу сделать. Мои топоры просто проткнут его насквозь. Значит, сначала я должен избавиться от Симбионта, а потом заняться Целестиалом. Есть только одна слабость Симбионтов, о которой я знаю, вернее, две, но воспроизвести высокочастотный звук я не смогу. Возможно, существует заклинание для этого, но я о нём не знаю. Значит, мне придётся использовать Огонь. Я поморщился, вспомнив, насколько разрушительным был эффект, когда я в последний раз пытался управлять огнём. Может быть, на этот раз поможет мой топор, ведь он предназначен помогать контролировать мои божественные дары.

Видя, что Целестиал находится всего в паре десятков метров передо мной, я скрепя сердце остановился. Я снова пристегнул Астрапи к спине, зная, что Анемос — более эффективный топор для огня, и внезапно улетел от медленного взмаха, который Целестиал сделал в мою сторону. Я не ожидал особой прыти от существа такого размера, и продолжил уклоняться, зная, что как только я окажусь в его руках, игра для меня закончится.

Держа Анемос обеими руками, я начал произносить огненное заклинание, которому меня научила мать, используя топор, чтобы лучше сосредоточиться. Теоретически, это должно было вызвать во мне магию огня. Но когда я пробовал это в прошлый раз, я получил огромное количество ожогов от неконтролируемого синего пламени, которое я вызвал в своих руках. Пламя было таким сильным и диким, что самой маме пришлось его гасить. Даже мой собственный дождь не смог избавиться от этого огня.

Задыхаясь, я увернулся от цепких рук Целестиала и трижды спел «φωτιά από μέσα, έλα!» («Fotiá apó mésa, éla! — Огонь изнутри, выходи!»). Заклинание греческое, потому что мать разработала его на Олимпе, после того как её внук, буквальный бог Огня Титан, был вынужден украсть огонь у Солнца над ним, но это уже другая история.

Как только я закончил третий напев, я почувствовал это. Мой огонь, он… стал более странным, чем раньше. В первый раз я попробовал это, когда был маленьким ребенком, и огонь был совершенно неконтролируемым. После этого я пробовал несколько раз, пытаясь контролировать его, но безуспешно. Он всё равно каждый раз обжигал меня. А сейчас? Сейчас синее пламя всё ещё дикое, но я могу направлять его! Мой топор Анемос может направить пламя!

Когда Целестиал снова попытался ударить меня, я направил свой светящийся топор на его когтистую руку, покрытую симбионтами.

— А-А-А-А-АРГ-Х-Х-Х!!! — выкрикнул я.

И затем, выстрелил огнём через свой Анемос. Пламя, раскалённое до двадцати пяти тысяч Кельвинов, вырвалось из кончика моего топора и полетело к протянутой руке Целестиала.

Целестиал издал громкий визг, который трудно было от него ожидать. Правая рука, которой коснулось очень горячее пламя синего огня, была полностью уничтожена до того места, где я её ранее порезал. Охватив топор своим огнем, я бросил его в сторону головы Целестиала, пока он тряс рукой, чтобы избавиться от жара. К сожалению, он всё ещё Целестиал и может почувствовать приближение угрозы. Наклонив голову, Целестиал уклонился от моего Анемоса, и когда я призвал его обратно к себе, я заметил, как чрезвычайно быстрый и огромный кулак направляется к моему телу.

— Вот дерьмо, — пробормотал я, понимая, что не смогу увернуться. Бросив призванный топор, я поднёс руки к лицу, готовясь к удару, и вызвал зелёный щит Дао Мандала. Я почувствовал, как удар попал в мой щит и пробил его без всякого усилия. Я вздрогнул, чувствуя обратную реакцию от разбитого щита, и тут же скрестил руки перед собой, зная, что этот удар будет болезненным.

Кулак, размером больше, чем всё моё тело, с огромной силой ударяет по моим рукам, отправляя меня в полёт к планете подо мной. Боль. Даже прежний удар не причинил такой боли. Этот… в геометрической прогрессии хуже, чем первый удар. Я почувствовал, как ударился спиной обо что-то ещё до того, как разжал болящие руки, и задохнулся, вгрызаясь в землю не по своей воле. Я погребён так глубоко под землёй, что даже не уверен, что всё ещё нахожусь в коре планеты. Это определённо мантия, с болью заметил я. Это…

«Мне придётся сражаться с тем, кто убивает подобных существ?! Королева, я не могу пока одолеть одного Целестиала, как, чёрт возьми, я буду защищать свои планеты от их армии или от Кналла? А как насчёт других, более опасных существ? Как, чёрт возьми, я смогу выжить против них? Если я умру сейчас, я снова возрожусь в другом месте? Нет… Я должен выжить прямо сейчас. Если не ради себя, то ради матери. Она любит меня, и я не могу предать её смертью».

Стиснув зубы, я направил всю магию, которая ещё была во мне, на свои кровоточащие раны, чтобы залечить их. Броня Апокалипсиса уничтожена ударом, что только показывает, насколько он был разрушительным. На мне остались только брюки из вибраниума. Мне откровенно повезло, что я остался жив. Мой Астрапи у меня за спиной, а мой Анемос неизвестно где. Но… он прилетит, когда я позову его.

Когда мои руки достаточно зажили, забрав более четверти оставшегося запаса магии, я немного сдвинул землю, чтобы получить немного пространства, и взял Астрапи в правую руку. Затем я использовал ещё четверть своей магии, чтобы залечить остальные части тела от ран. Спина пострадала больше всего, из-за отсутствия доспехов. К счастью, с ногами всё в порядке: вибраниум поглотил силу ударов, которые я получил, когда был погребён под землёй. Теперь у меня достаточно магии для нескольких сильных ударов, а я ещё даже не полностью исцелился.

Время сдерживаться прошло. К чёрту скрытность, мне нужно остаться в живых. Я должен использовать свою Космическую Энергию. Но не сейчас. Я должен быть уверен, что это необходимо.

Зная, что я должен помешать Целестиалу найти Камень Силы, я полетел вверх, сквозь землю. Заклинание телепортации потребует больше моей магии, чем я сейчас могу отдать, поэтому мне придётся лететь. Кроме того, у меня есть Космическая энергия в качестве запасного варианта. Но только в крайнем случае.

Все камни, которые попадались мне на пути, я разрубил своим топором, пока летел к поверхности планеты. Я был уже на полпути, когда громкий голос прогремел по всей планете, телепатически проникая в мой разум.

— ЭТА ПЛАНЕТА УНИЧТОЖИЛА МОЕГО ГОСПОДА КНАЛЛА! Я, ИСОН УНИЧТОЖИТЕЛЬ, СЛУГА ВЛАДЫКИ КНАЛЛА, ПРИГОВАРИВАЮ ЭТУ ПЛАНЕТУ К СМЕРТИ!

«Чёрт! Он собирается уничтожить всю планету?! Чёрт возьми, я не думаю, что две сестры смогут это пережить. А если планета будет уничтожена, он сможет сразу же найти Камень Силы, который всё ещё скрыт от наших органов чувств».

Чувствуя, как высоко в атмосфере накапливается огромное количество Космической Энергии, я ускорился. Не заботясь о том, чтобы спрятаться, я отпустил свою Космическую энергию и увеличил с её помощью свою скорость. Пролетев сквозь поверхность за несколько секунд, я закрутился вокруг, ища Целестиала, и нашёл его слева от себя, высоко вверху и почти вне атмосферы.

Глядя на него и видя, что он направил в сторону планеты оружие, похожее на посох, которого у него раньше не было, я снова бросился к нему, используя только Космическую энергию, направил ладонь между собой и Целестиалом и крикнул:

— ЩИТ ВИШАНТИ!

Почти сразу же из моей руки вырвался густой белый клубок дыма и превратился в огромный толстый круглый щит. Щит Вишанти создался как раз вовремя, когда Небесный Посох выстрелил в мою сторону огромным количеством энергии высокой интенсивности. Космическая энергия чёрного цвета обрушилась на мой щит, надеясь разрушить его. Мой щит немного прогнулся, и сила энергетического луча отбросила меня немного назад, но щит держится, как и должен. Заклинание «Щит Вишанти» призывает Вишанти: Оштур, Хоггот и Агамотто, которые обеспечивают избыток энергии для заклинания, если магии заклинателя недостаточно. Это значит, что прямо сейчас Агамотто знает, где я и что я делаю. Значит, и мать скоро узнает.

«Проклятье».

Несмотря на постоянную бомбардировку Космической Энергией, моя концентрация направлена на поддержание щита. И я не отпускаю его, сохраняя устойчивость.

— ТЕОС!!!

Я услышал крик с земли, заставивший меня посмотреть вниз. Там она, Вечная Чхая, а в руке у неё перчатка из вибраниума, которую я сделал для неё. Но это неважно. Важно то, что находится в её перчатке. Я не чувствую её энергию, но я узнаю эту сферу за много миль.

Чхая принесла Камень Силы, а это значит, что у меня наконец-то есть способ убить Целестиала.

Видя, что она привлекла моё внимание, Чхая бросилась ко мне, а Кали за ней. Когда они остановились рядом со мной, Кали встала слева от меня, а Чхая — справа.

— Мы поможем тебе поддерживать твой щит. Возьми Камень и закончи бой раз и навсегда, — сказала Кали, когда Чхая начала вращать сферу в сложных узорах

Сказав это, она положила руку на внутреннюю сторону щита, и её рука засветилась розовым светом. Кивнув, я дал ей доступ к моему щиту и почувствовал, как её Космическая энергия пытается имитировать энергию щита. Как сказал Уату, Космическая энергия является источником всех энергий, кроме Космической силы. И поэтому её Космическая энергия, хотя и не полностью совпадает с моей, но её достаточно, чтобы помочь моей магии поддерживать щит.

Впервые после того, как я увидел, что этот Целестиал появился в системе, я улыбнулся, наконец-то увидев хоть какую-то надежду на выживание.

— Есть! — закричала Чхая и открыла сферу, разделяя её на две части.

Внезапно почувствовав энергию Камня силы, Целестиал увеличил интенсивность луча, заставляя нас дёрнуться.

— А-А-АРГ-Х! СЕСТРА! БЫСТРЕЕ! — сравнительно хрупкое тело Кали не выдерживало возросшей интенсивности атаки.

Чхая посмотрела на Кали и решительно кивнула. Положив одну руку на щит, Чхая протянула мне Камень силы, лежащий в половинке сферы.

— Сделай это! Мы сможем выдержать энергию хотя бы несколько секунд!

Я мысленно похвалил их за мужество, зная, что они могли убежать или сами напасть на Целестиала. Им не стоило доверять мне, но они доверились, и за это я их уважаю.

Я убрал правую руку со щита, позволяя Чхае и Кали подхватить его, и схватился ею за Камень Силы, сразу же чувствуя, как моя рука загорелась от энергии, проходящей через него.

— Вперёд! СЕЙЧАС! — успел крикнуть я, прежде чем меня окутал фиолетовый свет разъедающей энергии Камня Силы, но мой щит каким-то образом остался на месте.

Когда я увидел, как две сестры бегут по обе стороны от меня, я ухмыльнулся, не обращая внимания на боль от Камня Силы, и ударил в сторону щита. Пора закончить этот бой.

* * *

Примечания:

У меня день рождение сегодня, поэтому так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав скорее всего надо будет вам подождать..

Очень вам советую посмотреть работы у SkippyTin!!

Примечания:

У меня день рождение сегодня, поэтому так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав скорее всего надо будет вам подождать..

* * *

Зажав в кулаке Камень силы и держа левую руку на щите, я опёрся на правый бок. Крикнув сёстрам, чтобы они отошли от меня, я ударил по Щиту Вишанти. Щит начал двигаться от меня и вытолкнул луч космической энергии, способный уничтожить планету двенадцать раз, обратно в сторону Целестиала. С ещё одним мощным ударом щит врезался в Целестиала, полностью выбрасывая его из атмосферы планеты.

Ликование наполнило меня, я посмотрел на свою фиолетовую светящуюся руку, а затем на истекающего энергией Целестиала. Я знаю, что должен обезглавить Целестиала, чтобы убить его, но я не смогу этого сделать, пока я такой маленький.

Пропуская энергию Камня силы через своё тело, я сжал кулаки и снова начал расти. Только на этот раз я не остановился, пока не стал ростом с Целестиала, который смотрел на меня сияющими красными глазами.

— Ни один крошечный бессмертный, — выкрикнул он, — не сможет пережить меня, не говоря уже о том, что меня питает мой лорд Кнулл! Ты Целестиал! Ты посмел предать свой род?!

— Я Теос, сын Ёрд! — прошептал я, но это прозвучало громко даже в вакууме пространства. — Старший бог Донны! Целестиал Теос Хранитель, сын Мадонны! А ты, Уничтожитель Исон, уже мёртв! — Астрапи лёг в мою правую руку, по которой струилась энергия Камня силы.

Я уже использовал свою Технопатию, чтобы блокировать его связи с другими Целестиалами. Даже если они находятся в E-4280, я не могу рисковать и позволить им явиться сюда, чтобы отомстить. Однако, если они всё-таки придут, я буду готов их встретить.

С приливом силы я телепортировался прямо перед Исоном, и прежде чем он успел выставить защиту, я взмахнул своим топором, который светился фиолетовым светом, и в яркой вспышке голова Исона отделилась от его тела. Фиолетовая полоса топора продолжила двигаться от меня и остановилась только тогда, когда разрушила небольшой метеор, вращавшийся вокруг жёлтой звезды этой планеты. Энергетический взрыв, вырвавшийся из тела умирающего Целестиала, вызвал появление кратеров по всей планете, сопровождающееся землетрясениями. Извергались вулканы, а приливы и отливы в морях стали очень сильными, граничащими с цунами. Медленно из шеи вырвалось белое пламя, а голова начала уплывать. Тело и голова со светящимися от Космической энергии красными глазами, начали терять свою жизнь, и через минуту свет полностью погас.

Целестиал был мертв. Но это ещё не конец. Прежде чем симбионт успел сбежать или, не дай бог, овладеть кем-то после пребывания с Целестиалом, я коснулся бурлящего чёрного тела Исона энергией Камня силы. Мне даже не понадобилось непосредственно касаться симбионта, чтобы фиолетовая разъедающая энергия Камня убила его, направляемая моим сознанием, и превратила в пепел. Целестиал поменял свой цвет на красно-зелёный, чёрный цвет исчез. На теле остались раны, полученные до того, как его захватил симбионт, и я снова задался вопросом, что, чёрт возьми, могло повредить броню Безумного Целестиала и помешать её естественному восстановлению.

Вздохнув, я вернул топор на спину и посмотрел на камень в своей руке. Камень силы. Камень бесконечности, обладающий самой смертоносной энергией. Я чувствовал, как он пытается разрушить моё тело. Однако всё происходило не совсем так, как хотел Камень. Клетки моей руки постоянно разрушались энергией Камня силы, в то время как моя медленно восстанавливающаяся магия и моя собственная Космическая энергия исцеляли их. В будущем я смогу без проблем держать Камень в руке. Он даже не причиняет больше боли.

Сжав кулак, я посмотрел на тело Целестиала Исона и нахмурился. Я не чистокровный Целестиал и не обладаю исключительной силой — вот что я понял после боя с Исоном. Я силён для своего возраста, но это капля в море, когда речь идёт о великой схеме бытия. До этой битвы я был очень слаб. Сейчас я смог это почувствовать. Моя сила возросла. Сильно. Насколько, я узнаю только когда проверю её. Надеюсь, на это будет достаточно времени позже.

Исон не был самым сильным Целестиалом, даже близко. Вероятно, он был одним из самых слабых. А я почти проиграл ему, пока не использовал свою Космическую энергию. Правда, он был усилен Кнуллом — слабое оправдание, но всё же…

«Нет смысла сомневаться в своих силах. Я победил, он проиграл», — подумал я, покачав головой.

Правой рукой я держал Камень, который пока некуда было деть, а левую направил на тело Целестиала. Золотые полосы чистой Космической энергии вырвались из моей руки и окружили тело. После этого я направил руку к голове Исона, которая удалялась от меня всё дальше, и сделал то же самое. Когда и тело, и голова Уничтожителя Исона оказались связаны моей Космической энергией, я посмотрел на планету и начал спускаться вниз. Это не заняло много времени благодаря тому, что я не обжигаюсь при входе в любую атмосферу.

Когда я собирался приземлиться, то увидел, что крошечные Чхая и Кали приближаются ко мне, поэтому я начал уменьшаться в размерах. С небольшим треском мёртвый Целестиал приземлился на поверхность планеты. Вышло даже не слишком грубо. Космические полосы распались, их работа была закончена. Через несколько секунд я снова стал ростом шесть футов семь дюймов, а две сестры приземлились передо мной и посмотрели на огромного мёртвого Целестиала с удивлением и огромным страхом.

— Он… мёртв? — спросила Кали.

— Не думаю, что даже боги Неба могут пережить обезглавливание, сестра, — фыркнула Чхая, указывая на голову. Повернувшись ко мне, она спросила: — Тебе обязательно было его убивать? Он же бог Неба! И, как ты сказал, он был чем-то одержим.

— Этот конкретный Целестиал не из нашего мира, не из нашей Вселенной, — ответил я, вздыхая и усаживаясь на землю. — Та, из которой он появился, называется E-четыре-два-восемь-ноль, и она очень, очень далеко от этой. По сути, он и его собратья, Целестиалы из E-четыре-два-восемь-ноль, хотят править всей Мультивселенной, сделать всех живых существ своими слугами. Не последователями их религии, а именно слугами. Остальные Целестиалы Вселенной называют их Безумными, а они сами называют себя судьями, присяжными и палачами Мультивселенной. Так что у меня не было выхода, я должен был убить его.

Если богоподобные Целестиалы Мультивселенной называют кого-то Безумными Целестиалами, то те определенно плохие. Я не могу ничего сделать для E-четыре-два-восемь-ноль, по крайней мере, пока. Но я мог сделать так, чтобы Исон никогда не превратил эту Вселенную в ещё одну четыре-два-восемь-ноль, и я это сделал.

Чхая кивнула, принимая ответ, и Кали тоже кивнула.

— О, вот! Я принесла Сферу Сдерживания, — сказала Чхая, как будто внезапно заметив фиолетовую светящуюся руку.

Когда она передала мне Сферу, я нахмурился и посмотрел на Камень силы. Это отличная возможность оставить камень себе. Мне может понадобиться дополнительный резерв на случай, если мне придётся сражаться с другими Целестиалами. Но я не хочу, чтобы кто-то знал, что камень у меня. Даже сестры.

С благодарностью взяв сферу у Чхаи, я поместил в неё Камень силы и закрыл. Я уже решил, что скоро заменю камень его копией. Перестав чувствовать Камень, я отдал сферу обратно Чхаи.

— Что ты собираешься с ним делать? — спросила Кали, тыкающая палкой мёртвого Целестиала.

Об этом я ещё не думал.

— Вообще-то, я понятия не имею. Я мог бы… — внезапно прекратив говорить, я поднял взгляд и пробормотал: — Ради всего святого. Дайте мне передохнуть!

— Что случилось? — Чхая встала в боевую стойку, глядя туда, куда смотрел я, а Кали присоединилась ко мне с другой стороны.

— В системе только что появился корабль, — ответила Кали, глядя вверх. — Он не местный. Я не узнаю марку корабля.

Не знал, что она может видеть так далеко. Но она права. Корабль только что появился в системе, и, к счастью, не рядом с нами, а недалеко от следующей планеты в системе. Но он быстро приближался в нашу сторону.

— Санни? Пожалуйста, скажи мне, что ты узнал корабль, — потормошил я своего искусственного помощника, открыв портал на свой корабль на Донне.

Девушки странно посмотрели на меня, думая, что я разговариваю сам с собой. Я просто покачал головой, ничего не объясняя.

— Никак нет, сэр, — подал голос Санни после, примерно, тридцатиминутного молчания. Всё это время я заполнял паузу собственной руганью. — Я знаю, что корабль не из нашей Вселенной. Откуда он определить не удалось. Квантовой частоты этого корабля нет ни в одной из записей, хранящихся на Небесном Эсоне.

— Отлично. Как раз то, что мне было нужно. Неизвестное внешнее вселенское существо, — раздражение прорвалось в голосе помимо моего желания. Не обращая внимания на шокированные лица девушек, я сказал: — Ну, корабль определенно не боевой, иначе они бы уже открыли по нам огонь. Но все-таки будьте готовы защищаться.

Сестры кивнули, и мы стали терпеливо ожидать приближения пришельцев. Прошло совсем немного времени, всего несколько минут, и мы увидели, как с неба спускается небольшой корабль. Пожалуй, на нём могли бы разместиться нескольких сотен путешественников, но он точно не целестиальский. Корабль остановился в нескольких сотнях метров над нами, и из него вниз упал луч света.

Когда свет исчез, я увидел несколько фигур, которые стояли и смотрели на нас. Их лидером являлась женщина с серой кожей, одежда которой еле-еле скрывала самое необходимое. Не сочтите за сексизм, но, чёрт возьми, эта сука слишком уродлива, чтобы носить откровенную одежду. На руках и плечах у неё были шипы. В правой руке она держала глейв, а голову покрывал остроконечный шлем. Её окружали три… Даже не знаю, как их назвать… безголовые собаки Халка? Они выглядели как крепкие собаки, с мускулами как у Халка, но у них не было голов. Вместо этого на шее у них отверстие с множеством зубов, без глаз и носа. На спине топорщились шипы.

— Приветствую вас. Чем мы можем вам помочь? — я решил проявить вежливость.

Женщина проигнорировала меня, не удостоив ни единым взглядом, и повернулась к мёртвому телу Целестиала.

— Кто его убил? — спросила она, не отрывая от него взгляда.

Мы с девушками обменялись усталыми взглядами и приготовились к бою, если до него дойдет дело.

— Я. И что из этого? — я сделал шаг вперед.

— Серьёзно? Ты гибрид? Не думала, что это свойственно для вашей расы, — прежде чем сказать это, она долго разглядывала меня, отвернувшись от гигантского тела.

Ладно, определённо её уровень повыше моего.

— Откуда ты это знаешь? — подозрительно спросил я и призвал в руки свои топоры. Анемос нёсся ко мне откуда-то издалека.

Эта женщина проигнорировала мою демонстрацию Космической энергии, как будто это пустяк. Но всё равно почувствовала её.

— Расслабься, дитя, — она небрежно махнула рукой. — Я здесь не ради тебя… по крайней мере, пока. Я пришла за этим парнем, но ты уже позаботился о нём, — она указала глейвом на тело Исона, а потом подошла ко мне.

Прищурив глаза, она оглядела меня с ног до головы, и я почувствовал, что она просматривает всю мою прошлую жизнь, все двести шестьдесят лет.

— Ха, на тебя уже претендует кто-то повыше меня, — хмыкнула она. — Не знала, что Королева снова активна. Ну, в любом случае. Думаю, моя поездка была не такой уж бесполезной. Увидимся, Теос Ёрдсон.

— Подожди! — крикнул я, когда она повернулась ко мне спиной. Обернувшись, она вопросительно подняла бровь, и я поинтересовался: — Кто ты? Кто эта королева, о которой ты говоришь? И почему она претендует на меня?

Дама усмехнулась и направилась к своим собакам.

— Меня зовут Гривер, — сказала она. — Что касается двух других вопросов, королева сама всё расскажет тебе, когда решит, что ты готов. А сейчас давай попрощаемся. Спасибо, что убил этого сумасшедшего. Молись, чтобы больше меня не увидеть, Гибрид. Молись.

Световой луч забрал её. Корабль через несколько секунд покинул планету, оставляя мне больше вопросов, чем нужно.

«Кто же эта королева, что заявила на меня права? А ведь Мадонна каким-то образом знала о ней. Кто она? Это она привела меня сюда? Если да… зачем? Почему я?» — вопросы бродят в голове беспорядочным хороводом.

— Теос? — окликнула меня Кали, выводя меня из задумчивости. Повернувшись к ней, я посмотрел в её обеспокоенные глаза. — Ты в порядке?

— Да, — улыбнулся я ей. — Просто… эта Гривер дала мне много пищи для размышления.

— Итак, — я хлопнул в ладоши и повернулся к девушкам, — вы двое хотели бы стать богами?

— Что?! — одновременно воскликнули они, заставляя меня усмехнуться.

О да, этот план идеален. Зачем бросать планету, если я могу добавить её в свою коллекцию? Думаю, это хорошая идея. К тому же, это позволит отсрочить встречу с матерью. Такая вот небольшая побочная выгода. Давайте превратим бессмертных в богов!

* * *

Примечания:

У меня день рождение сегодня, поэтому так скажем, я проставляюсь!!?? Открываю вам подготовленные 5 глав! Но до следующих глав скорее всего надо будет вам подождать..

Очень вам советую посмотреть работы у SkippyTin!!

* * *

— Что ты имеешь ввиду, говоря «боги»? Это вообще… разрешено? — спросила Кали, как только сёстры вышли из шокового состояния.

Управляя землёй, я создал стулья для всех троих и предложил им сесть. Когда они сели, я начал рассказывать:

— В каждом смертном, у которого есть душа, есть частичка божественности. Эта частичка божественности означает, что у каждого есть потенциал стать богом. Я знаю два способа превратиться в бога, — я сделал паузу и увидел, что обе девушки слушают меня очень внимательно.

— Что это за способы? — спросила Чхая.

— Первый прост, — улыбаясь ответил я, — если достаточное количество смертных поклоняется тебе, ты становишься богом, ничего не делая. Для этого нужен небольшой талант Мистика, и твоя сила будет зависеть от поклонения людей. Если они перестанут тебе поклоняться, твоя сила уменьшится. Понятно? — они синхронно кивнули, и я продолжил: — Второй вариант — с помощью другого бога. Я понятия не имею, как это сделать, так как я ещё молодой бог, но я могу узнать у матери. Вам не нужно принимать решение сейчас. Подумайте о том, что у вас будут обязанности: защищать планету и её жизнь от всякого вреда, обеспечивать прогресс и в целом следить за тем, чтобы существа на этой планете выжили, и так далее.

Девушки несколько минут молча обдумывали сказанное.

— Когда бог Неба собрался уничтожить планету, — наконец сказала Чхая, — мы очень испугались. Это наша планета, здесь мы жили веками, и здесь мы планировали жить до самой смерти. Нам было весьма непросто оставить планету брудам.

— Мы — единственные выжившие на этой планете, — вздохнув добавила Кали. — Ни один Вечный, ни один Девиант, и даже смертные не выстояли против выводка. Бруды охотились на животных, пока те не вымерли, так что даже их здесь нет. Что мы вообще будем здесь делать вдвоём? Будем единственными богами мёртвой планеты?

— Хотя я пока не могу создавать смертных, я смогу оживить животных и птиц примерно в течение месяца, — предложил я, понимая её сомнения.

Видимо, мне придётся изменить свои планы. Я — бог Природы, сын Геи. Но это не самое главное. Наверняка где-то на планете можно найти мёртвые тела нескольких животных и птиц. Я могу просто использовать свою Космическую энергию, чтобы оживить их.

— Или вы можете отправиться со мной на мою планету, — озвучил я внезапно пришедшую в голову идею. — Моя мать научит вас всему, что нужно знать богам, а мне поможет оживить планету, если вы решите, что хотите стать богами этой планеты.

Кроме тех причин, что я озвучил, это даст мне время подменить Камень силы и выполнить ещё нескольких моих планов, для которых это время ох как нужно. К тому же, возрождение планеты может потребовать, чтобы я выполнил один такой план заранее.

— Это… в общем-то, неплохая идея. Но согласится ли с ней твоя мать и другие боги твоей планеты? — осторожно спросила Кали, пока Чхая обдумывала эту идею.

— Мать, наверное, прислушается ко мне, — пожал я плечами. — А другим богам будет всё равно, если только вы двое не захотите навредить смертным нашей планеты. А пока давайте отдохнём. Завтра я отправлюсь домой, и вы сможете пойти со мной, если захотите.

После этих слов сёстры улетели обратно в пещеры, которые они выбрали для себя, а я остался спать, прислонившись к дереву и не переставая следить за сферой. Я не чувствую энергию Камня Силы, пока он заключён в сферу. Но я чувствую свои заклинания-маяки, которые я наложил на неё и Чхаю. Сейчас сфера находится в пещере вместе с Вечными сёстрами. Но если она куда-нибудь переместится, я об этом узнаю.

Ночь прошла спокойно, Чхая всё время держала Камень при себе. На следующее утро сёстры встретили меня возле тела Исона.

— Как долго ты сможешь нас ждать? — спросила Чхая, когда мы обменялись приветственными кивками. — Нам ещё нужно вернуть Камень туда, где он хранился.

— Не беспокойтесь, срочных дел у меня нет, — ответил я, оторвавшись от сканирования головы Исона и пожав плечами. — Сколько времени вам понадобится, чтобы вернуться? Я встречу вас по возвращении.

— Мы решили принять твоё предложение, — сказала Кали. — Мы отправимся с тобой на твою планету и узнаем, как стать богами. Если у нас всё получится, мы станем богами этой планеты.

— Нам понадобится пятьдесят дней, — уточнила Чхая, — чтобы отнести Камень и вернуться сюда. Если ты согласен, давай встретимся здесь через пятьдесят дней?

— Конечно. Делайте, что вам нужно, и через пятьдесят дней я вас заберу, — ответил я и попрощался. Конечно, дни здесь длиннее, чем на Земле. Я всё равно скоро вернусь сюда, чтобы начать оживлять животных.

Как только сёстры без корабля улетели в космос, я обернулся к Целестиалу.

— И что теперь с тобой делать? — задумчиво пробормотал я.

Пожав плечами, я создал большой портал к Донне, на этот раз не размениваясь на маленькие прыжки. Поскольку я знаю место назначения, необходимость в них отпала. От взмаха руки портал расширился и перенёс куски Исона Уничтожителя на Донну. После этого я закрыл глаза и, всё ещё чувствуя заклинание на Сфере, прошёл через портал к Донне.

Когда мёртвое тело оказалось передо мной, я похлопал руками по земле. Медленно земля вокруг Целестиала размягчилась и начала затягивать тело под землю. Целестиал опускался вниз, пока не достиг мантии планеты, которая, как я считал, находилась достаточно глубоко.

— Одна проблема решена, Санни, — сказал я, подойдя к кораблю. — Как видишь, Целестиал мёртв, а другое существо не было врагом. Можешь поискать в базе данных Целестиала или в банках данных моей матери что-нибудь о Королеве?

— Да, сэр, — ответил Санни, когда на панели зажегся красный сигнал. Сделав небольшую паузу, он добавил: — Ваша мать оставила вам сообщение, сэр. Она сказала, цитирую: «Возвращайся домой, как только получишь это сообщение. Не задерживайся, если я об этом узнаю, тебе не поздоровится».

Ну… Чёрт.

— Спасибо за сообщение, Санни, — я удрученно опустил голову. — Увидимся, когда меня выпустят из заточения.

С этими словами я создал портал на Землю. Помирать, так с музыкой, как говорится.

Меня наказали на десять дней, заставив безвылазно сидеть дома, а после этого разрешили вернуться на Донну. А чего вы хотели? Мама не злая. Она не стала бы меня бить, за то, что я чуть не умер. Сначала она хотела посадить меня дома на десять лет, но когда я рассказал ей всю историю, она сократила срок до нескольких дней. К счастью, мама понимает, что позволить одержимому Кнуллом Целестиалу получить доступ к Камню бесконечности — худшее, что может случиться с этой Вселенной. К тому же, я рассказал ей о своих планах по замене Камня, что также помогло смягчить наказание.

Я по несколько часов в день вёл себя как паинька и, после долгих уговоров, наконец-то смог вернуться на Донну. Там я проверил, где находятся Сфера и девушки, и обнаружил, что они всё в той же галактике, но в другой звёздной системе, и быстро движутся вперёд. Общепризнанной транспортной системы ещё не существует, как те прыжковые точки, которые, как я помню, использовали Хранители. У некоторых рас определённо есть несколько способов межзвёздных путешествий, но у большинства их нет. Девушки путешествуют через гиперпространство, которое является как бы другим измерением.

Похоже, что сёстры летят к планете Мораг, потому что это единственное место, которое у меня ассоциируется со сферой. Летят они с частыми перерывами для отдыха каждые несколько часов. Позже я ещё раз проверю их местонахождение, но сначала я собираюсь кое-что создать.

Я собираюсь сделать замену Камню силы. Это нелегко, но вполне возможно. Полностью создать новый Камень бесконечности я, конечно, не смогу. Однако моё устройство будет подпитываться от Камня силы и полностью имитировать его энергию. Теоретически это возможно. Я решил попробовать.

Я начал с того, что расплавил небольшое количество вибраниума, а затем сформировал из него сердцевину псевдокамня. Её размер едва достигает половины дюйма. По форме она представляет собой усеченный икосаэдр. Знаете, что это такое? Из уроков инженерного дела я помню, что это сложный многогранник. Он состоит из двенадцати правильных пятиугольников и двадцати правильных шестиугольников. Не понятно? Ну, возьмите пятиугольник, фигуру с пятью равными сторонами. Затем присоедините к ней с каждой стороны по шестиугольнику, то есть фигуру с шестью равными сторонами. Продолжайте соединять между собой многоугольники, указанным выше способом, пока не образуется сфера.

Когда усеченный икосаэдр из вибраниума, был готов, я увеличил его с помощью Космической энергии. Ядро псевдокамня стало размером с мой кулак. Взяв ядро в левую руку, я направил указательный палец на одну из сторон и вырезал на ней греческую руну. Одну за другой я вырезал руны на каждой стороне. По отдельности буквы невелики. Но вместе рунические буквы составили законченное ядро псевдокамня. Ядро из вибраниума будет ощущаться как Камень бесконечности, выглядеть как Камень бесконечности и наносить вред смертным телам как Камень бесконечности. Ну, по крайней мере, как камни Силы, Реальности и Пространства. К другим камням прикоснуться без вреда может каждый. Прикоснуться, а не использовать.

Почему вибраниум, спросите вы? И почему греческие руны? Во-первых, вибраниум лучше всего поглощает Космическую энергию. На него уже воздействовала энергия Камня силы, и он остался прежним, а может быть, стал и более прочным. Поэтому, как только я соединю его с Камнем силы, пройдет совсем немного времени, и псевдокамень станет его точной копией. А что касается греческих рун, то это потому, что имя моей матери — Гея. В разных Пантеонах она известна под разными именами, но сама она называет себя Гея. Греческое имя. С ней я гораздо лучше изучил руны Олимпа, чем руны Асгарда. Норвежские руны я знаю, а вот пользоваться свободно не могу, особенно так, чтобы получить желаемый результат. Другое дело — греческие руны. На следующих этапах это сильно мне поможет.

Усечённый икосаэдр шириной в полдюйма недостаточно велик, чтобы выдавать его за Камень силы. Я измерил Камень силы ещё на той планете. Он был овальной формы, его высота составляла один целый двадцать семь сотых дюйма, а ширина — восемьдесят четыре сотых дюйма в наиболее широкой части. Поэтому я собираюсь сделать псевдокамень примерно такого же размера. Девушкам лучше не знать, что я их обманул.

Когда я закончил наносить руны, я создал немного адамантия. Ровно столько, чтобы полностью покрыть камень. Когда адамантий расплавился, я уменьшил псевдокамень до первоначального размера и окунул его в адамантий. К счастью зачарованный вибраниум в нем не расплавился. Через несколько секунд я достал из тигля свой икосаэдр диаметром семь десятых дюйма и начал с помощью магии формировать из него грубую копию Камня силы. Точную копию я создавать не буду, грубой будет достаточно.

— А-а-а, готово! — обрадовался я, глядя на бесполезный сейчас псевдокамень. Он фиолетового цвета, благодаря чарам иллюзии, добавленным в сердцевину, но он не сияет, как настоящий Камень. Представьте себе, что сюда попал Камень силы из другой Вселенной, и вы получили его. Он бесполезен, но это все равно Камень силы. В нем нет Космической энергии, и он не светится, но выглядит он как фиолетовый кристалл. А знаете, что самое лучшее? Его нельзя уничтожить чистой физической силой. Ни я, ни Тор, ни, возможно, мать — никто не сможет разрушить Камень, не используя Космическую энергию. Для его разрушения потребуется много энергии, которой обладают только Целестиалы и те, кто сильнее нас. Ни один Вечный не разрушит Камень псевдосилы, только я смогу это сделать, если вдруг захочу, потому что знаю как.

Теперь осталось только активировать подпитку от Камня силы. Сёстры ещё не закончили своё путешествие. Кали и Чхая несут сферу через гиперпространство. Несмотря на то, что это сверхсветовое путешествие, им ещё нужно несколько дней, чтобы добраться до места назначения. Хорошо, что им не нужна еда, чтобы жить.

Чем мне заняться? Тело Целестиала похоронено, симбионт Кнулла уничтожен, а Камень силы будет заменён через несколько дней. Что делать, что делать? Хм-м-м…

— Мама? — крикнул я, телепортируясь обратно на Землю.

— Что, Теос? Ещё одна атака? — спросила мама, даже не поднимая глаз от своей книги.

На греческом читает. Чертовски удачное совпадение.

— Сколько времени тебе понадобилось, чтобы слиться с планетой? — спросил я. — И, гипотетически, сколько времени потребуется мне, чтобы сделать это, а затем проснуться после процедуры?

— Теос, НЕТ! — возмутилась мама, гневно прищурившись и, наконец, отложив книгу.

— Теос, да! — я не собираюсь ей уступать.

* * *

* * *

В землях Не-может-быть-Не-должно-быть, за пределами Мультивселенной, на троне восседала величественная женщина в зелёной мантии. Женщина была гигантской, её рост невозможно было измерить.

Когда она выполняла свою работу, просматривая далёкое будущее, чтобы увидеть, как поживает или что собирается делать её фаворит, открылась чрезвычайно маленькая червоточина, а затем исчезла, оставив после себя корабль размером с женский глаз. Узнав корабль и догадываясь, чей это визит, дама просто наблюдала за кораблём, ожидая, пока посетитель покажет себя.

Очень скоро двери корабля открылись, и из него вышла маленькая женщина, которая тут же начала расти и остановилась, когда стала размером с голову женщины, сидящей на троне.

— Гривер, — женщина на троне поздоровалась, кивнув посетительнице.

— Королева Невера, — женщина с корабля вернула приветствие. — Ты знаешь, почему я здесь.

— Верно, — сказала Королева, сидящая на троне. — Ты здесь, потому что встретила моего фаворита.

Гривер, Скорбящая обо всём сущем, кивнула и нахмурилась.

— Я собиралась убить Безумного Целестиала, — сказала она, — прежде чем он преуспеет в своих планах стереть Вечность и контролировать вас, контролировать Мультивселенную. И тут он выпрыгнул из Вселенной. А твой фаворит расправился с Целестиалом вместо меня. И с каких это пор у тебя появился фаворит?

— Тебе не понять моих мотивов, Гривер, — сказала Королева. — И почему ты вообще хотела остановила Целестиала? Разве ты не жаждешь увидеть, как Вечности наступает конец?

— Я хочу устроить конец света для Вечности своими собственными руками, а не руками какого-то тупого Целестиала, который даже не знает о тебе. Может быть, я самая слабая из всех нас, но я одна из Абстрактных сущностей. И никто, никто не отнимет у меня моего предназначения, — почти что прорычала Гривер, глядя на Королеву с яростным выражением лица.

— У моего фаворита единственная цель — не допустить уничтожение Камней бесконечности, — сказала Королева. — Когда придёт время, он присоединится к нам, Абстрактным сущностям. А пока этого не произошло, он будет действовать среди смертных.

Гривер молчала несколько секунд, а затем шепнула:

— Он гибрид и у него есть душа. Ни у Старшего бога, ни у Целестиала нет души, но она есть у него. Она спрятана, но она есть, я её чувствую. Как так получилось?

— Уходи, Гривер, — улыбнулась Королева. — Безумные Целестиалы всё ещё реализуют свой план, недавно умерший Целестиал не был достаточно важной фигурой.

Гривер нахмурилась, глядя на Королеву, из-за того, что та не ответила на её вопрос, но согласилась с ней. Королева не была у неё в долгу, поэтому небольшое предупреждение о Безумцах было оценено по достоинству.

— Я отправлюсь на E-четыре-два-восемь-ноль. Безумцам нужно преподать урок, а мои Эндлинги жаждут битвы. Последняя далась им слишком легко, — сказала Гривер, направляясь к своему кораблю и уменьшаясь в размерах.

Королева промолчала, но улыбнулась, когда Гривер покинула её земли, её Измерение.

— Какую из возможных сущностей ты выберешь, мой Ребус? — задала она вопрос, глядя в Мультивселенную. — Воплощение Жизни? Вестник Вечности? Сердце Вселенной? Или ты останешься Целестиалом, цепляющимся за свою смертность? Что бы это ни было, время покажет. Выбирай как следует, мой Ребус, выбирай как следует.

* * *

Земля: Остров Геи

Несколько секунд мы с мамой просто смотрели друг на друга, и никто не хотел отступать. Мать сломалась первая.

— Нет, Теос. Ты должен ещё подождать, прежде чем начать слияние, — сказала она.

— Мама, я хочу сделать это сейчас. С тех пор, как я нашёл планету Донна, я хотел сделать её своей, как ты сделала Землю своей. Кроме того, есть ещё одна планета, на которой нужно возродить жизнь, чтобы ею можно было управлять. Сейчас эта планета умирает, мама! И я знаю, что только Семя жизни сможет ей помочь, — я нахмурился.

Да, планета определённо умирала, я не лгал. Энергия Камня силы распространилась по всей планете. И эта планета не Торфа, на ней нет Вибраниума, чтобы поглотить энергию.

Я планировал сам поглотить энергию, чтобы отсрочить конец планеты, но Семя жизни, в особенности МОЁ Семя жизни, это единственное, что наверняка может её спасти. Моя мать — Старший Бог, и к тому же сильный. Но энергию Камня Силы она не сможет поглотить, в отличие от меня.

Положив книгу на стол перед собой, мать потёрла виски.

— Ты уже решил, не так ли? — она подняла на меня взгляд. — Хорошо, я скажу тебе то, что ты хочешь знать, но пойми, что ты не сможешь долго оставаться в стороне от своего сердца, которым станет Донна.

— Я это уже понял и готов к этому, — сказал я. Я сам не хочу надолго покидать Донну. Но… я открыл рот и всё-таки спросил: — Как надолго? Как надолго я смогу покидать Донну, если сольюсь с ней?

— Вначале от нескольких дней до месяца, — вздохнула мать. — По мере того, как ты будешь становиться сильнее и старше, ты сможешь не бывать там годами и даже веками. Я слилась с Землёй три миллиарда лет назад. Сейчас я могу покидать Землю на то время, которое я провела на ней. Если я проживу здесь десять тысяч лет подряд, то я смогу покинуть планету на десять тысяч лет. Если я буду отсутствовать дольше этого срока, я начну терять связь с планетой и слабеть.

Я кивнул, чувствуя, что это справедливо. И нескольких месяцев для меня пока будет достаточно. Я всё равно буду возвращаться домой. Не смогу так долго отсутствовать на Земле. Обязательно буду возвращаться сюда, сначала на несколько месяцев, а потом и на несколько лет.

Тем более, я не умру, если надолго покину Донну. Я просто… потеряю связь с ней и стану немного слабее. Я всё ещё Целестиал, так что небольшая слабость меня не сильно беспокоит.

Я хочу это сделать, — я решительно посмотрел на мать. — Конечно, я предпочёл бы выполнить слияние не раньше, чем через несколько тысяч лет, но сейчас это действительно необходимо.

Мне нужно сделать это до того, как сёстры вернутся из путешествия, подменить Камень, а затем начать процесс очищения планеты Индук.

— Процесс займёт пять дней, прежде чем ты сольёшься с планетой, — сказала мать. — Потом будут три дня периода охлаждения, и только потом ты сможешь покинуть Донну. Когда срок разлуки будет подходить к концу, ты почувствуешь предупреждение от Магии. Ни в коем случае не игнорируй его. Если ты всё же каким-то образом потеряешь связь с планетой, тебе нужно будет её восстановить в течение трёх дней. Ты поймёшь, о чём я говорю, как только вы сольётесь друг с другом. И ты придёшь ко мне, как только вы закончите слияние, понятно?

Я улыбнулся с облегчением, когда понял, что процесс не займет много времени. Я успею слиться с планетой, подождать некоторое время и сходить за Камнем силы до того, как сёстры вернутся на Индук.

— Я понимаю, мама, — сказал я. — Тебе не о чем беспокоиться, у меня нет планов покидать планету надолго.

— Подойди сюда, — она вздохнула и встала. А когда я подошёл, она обняла меня и прошептала: — Ты слишком рано вырос, сын мой. Тебе нужно было побыть ребёнком ещё несколько столетий.

— Тогда я был бы очень ленивым мальчиком, мама, — ответил я, обнимая маму. Я понимал её страх.

Став единым целым со своей планетой, я отдалюсь от неё. А она этого не хочет. Но я всё равно должен был когда-нибудь уехать. И я не собираюсь бросать Землю или мать. Я буду навещать её, так же, как она будет продолжать навещать меня.

Наконец мы разомкнули объятья, и мама потянула меня вниз, чтобы поцеловать в лоб. Как только она это сделала, я понял, что я должен сделать, чтобы стать единым целым с планетой.

— Удачи, сын мой. Удачи.

— Спасибо мама, — улыбнулся я ей.

Поцеловав её в лоб, я вытер её слезы и сказал:

— Не волнуйся, мама. Я обязательно буду приходить в гости и даже оставаться здесь на несколько дней.

— Я рада твоему решению, Теос. Просто… ты вырос. Миллионы лет я хотела вырастить собственного ребенка, и я это сделала. И теперь ты взрослый мужчина, принимающий собственные решения. Я расстроена тем, что ты недолго был моим ребёнком, — сказала мама, вытирая глаза рукавом. Покачав головой, она продолжила: — А теперь иди. Чем раньше ты начнёшь, тем раньше сможешь сделать всё остальное.

Кивнув, я создал портал к Донне и прошёл через него. Это было знаменательное событие, но она навсегда останется моей матерью, а я её сыном. И этого ничто не изменит.

Забравшись внутрь корабля Мадонны, я попросил:

— Сонни, приготовь Капсулу омоложения. Моё тело будет спать долго, но не бойся.

— Сэр? — спросил Сонни, немного сбитый с толку.

— Я собираюсь провести эксперимент, Сонни, — объяснил я. — Но я не буду использовать своё тело, только свой… разум. Я хочу, чтобы ты приглядывал за моими жизненными показателями. Если ты заметишь, что моё тело разрушается, засунь меня в омолаживающую жидкость на столько, на сколько будет нужно. Понятно?

— Да, сэр. Капсула готова для вашего использования, — голос Сонни следовал за мной, пока я шёл в больничный отсек.

Капсулы омоложения изначально не было на этом корабле, но она была на корабле Эсона, подготовленном им для Апокалипсиса.

Оказавшись в больничном отсеке, я снял свою новую броню из Вибраниума, разделся до трусов и лёг на кровать. Под моей кроватью была жидкость для омоложения, жидкая сыворотка, которая может излечить от многих болезней. Она может вернуть к жизни смертного и отрастить конечности почти любому. На Высшие существа, сыворотка не действует, следовательно, она для них бесполезна.

Когда я лёг, увидел, как включился монитор, при помощи которого Сонни будет следить за мной. И с этим я закрыл глаза, выбросил свою астральную форму и начал погружаться под поверхность планеты.

Мне потребовалось время, почти несколько минут, чтобы добраться до ядра планеты. К счастью, в своей астральной форме я неосязаем, поэтому я не чувствовал, насколько тверда земля, и мне не нужно было опасаться жары.

Как только я достиг твёрдого металлического внутреннего ядра Донны, я закрыл глаза и начал излучать свою Природную Магию вокруг себя, наполняя ею планету.

Объединение началось.

* * *

* * *

Потребовалось четыре дня, чтобы заполнить планету моей магией, и я потратил на это почти весь свой запас. Моей матери хватило всего двух дней, чтобы проделать то же самое на Земле. Оставшейся магии мне едва хватило, чтобы удержать свою астральную форму.

Как только эта часть была сделана, я перешёл к следующему шагу. Слияние моей астральной формы с ядром планеты. Когда я это сделаю, планета станет моим телом, а ядро ​​станет моей душой, моей сердцевиной.

Вливание магии было лишь подготовительным этапом, а этот был основным. Однако, чтобы сделать этот шаг, нужно сначала стать Богом природы. Вы должны иметь возможность полностью контролировать землю или растительность вокруг вас. Так вот, не каждый может это сделать, слиться с планетой.

Выдохнув через астральный рот, я собрал сознание и сосредоточился. Моя магия была повсюду вокруг меня: в земле, в ядре, в растениях, животных и птицах, по всей поверхности планеты.

«Вся эта планета принадлежит мне. Я планета. Я ЕСМЬ ТЕОС, БОГ ПЛАНЕТЫ ДОННА!» — подумал я про себя, сосредоточившись только на намерении, а не на конкретном заклинании.

Медленно я почувствовал, как моё сознание ускользает, поскольку Магия вокруг меня начала выполнять свою задачу. Последняя сознательная мысль была: «Надеюсь, что я всё-таки проснусь».

Через какое-то время я медленно пришёл в сознание, уже забывая сны, через которые я прошёл, но это точно не были видения.

Я не знаю, где я, но это определённо не корабль. У меня нет глаз, но я могу видеть всё, что происходит на планете, включая корабль моей мамы и моё тело внутри него.

Повсюду летали птицы и разные волшебные существа, по земле бегало много животных. Там были драконы, виверны, единороги, волшебные змеи и многие другие волшебные существа, наряду с обычными существами, такими как лошади, собаки, волки, разные кошки и так далее. И я мог видеть их всех!

Чувствуя лёгкую тошноту, потому что я был не в собственном теле, а был буквально всей планетой, я попытался отвлечься, сосредотачиваясь только на одном месте за раз. Хотя у меня был опыт, благодаря моей эхолокации, это было не то же самое. Тогда у меня еще были глаза, но сейчас их нет. Привыкнув к этому, я ещё раз попытался сосредоточиться. Затем я заглянул внутрь себя, внутрь своей планеты.

Там было много драгоценных камней, минералов, металлов и тысячи подземных пещер, большинство из которых я уже видел, когда использовал свою эхолокацию.

Затем я увидел тело Целестиала. Оно… растворялось. Остатки Космической энергии покидали тело и смешивались с моим. Похоже на людоедство. Я буквально поглощал тело существа моей расы.

Его доспехи тоже растворялись, направляясь к центру планеты. Этот процесс только начался, и, вероятно, пройдут столетия, прежде чем броня полностью переварится, тьфу. Но это обязательно произойдёт.

Я следую за потоком материала, к центру планеты.

Моё видение приходит к моему Ядру, ядру моей планеты.

«Вау!» — думаю я про себя, глядя с трепетом и лёгким отвращением.

Ядро буквально переполнено моей Магией, и без того сверхплотный металл внутреннего ядра был уже намного прочнее, чем раньше. Оно становилось похоже на адамантий. Да, это сильно! Небесная броня, которая медленно сливается с ним, делает его более плотным.

Но не это заставило меня испугаться. Эта честь досталась тому факту, что ядро ​​имело лицо. Моё лицо.

Его глаза были закрыты, рот тоже. Но я видел, как его глаза дёргались, как будто в фазе быстрого сна. Я видел лёгкое движение его носа, как будто оно дышит. Когда ядро ​​вдыхало, большая часть Магии из окружающего объема попадала в ядро, а затем уходила, когда лицо выдыхало. Вроде как циркуляция, только с Магией, и в планетарном масштабе.

Покачав своей метафорической головой, я вернул взгляд на поверхность планеты и на свой корабль. К счастью, на поверхности не было ничего похожего на лицо. Я не хочу, чтобы Донна выглядела такой же уродливой, как Эго. Зачем вообще планете борода?

Глядя на своё прежнее тело, я подумал, что стоит немного подпитать его магией. Кроме небольшого подёргивания монитора, который записывал мои жизненные показатели, ничего не произошло.

Затем я сосредоточился на своём внутреннем мире и попытался почувствовать изменения внутри себя. Как я и ожидал, я ощутил связь с каждым существом на планете. Точно так же, как мать могла ощущать всё и вся на своей планете, я мог делать то же самое со своей.

А потом я осознал, что теперь могу создать Семя жизни. Это было инстинктивное знание, я этому никогда не учился. Я просто… знал это. Наряду с этим, я понял, что могу создать тело Аватара или вернуться в своё собственное тело, сохраняя планетарное тело в бездействующем состоянии.

Клянусь королевой, нужно время, чтобы к этому привыкнуть.

Игнорируя свои запутавшиеся мысли, я снова сосредоточился на своём прежнем теле и начал делать его своим Аватаром. Повинуясь сильному намерению, мой разум начал отключаться, поскольку Планетарное тело начало впадать в спячку.

Когда я в следующий раз открыл глаза, я ощутил себя на своём корабле, в своём физическом теле. Я медленно встал со стоном. Для начала я сделал большой глоток воды из кувшина рядом с кроватью.

— Нужно время, чтобы к этому привыкнуть, — пробормотал я, понимая, что могу снова переключиться на планетарное тело, если захочу. Хм. У мамы всё так же? Надо её расспросить об этом позже. Сосредоточившись, я отключил связь с остальной планетой, обретя покой в ​​тишине и слепоте.

— Сэр? — обратился Сонни, отвлекая меня от раздумий о моей новой ситуации.

— Да? Что такое, Сонни? — спросил я, глядя на монитор.

— Эксперимент окончен? Потому что я не вижу никаких изменений в твоей физической форме, — в голосе Сонни звучит лёгкий намёк на замешательство.

— Ага. Эксперимент окончен, — кивнул я, вставая и принимаясь за растяжку. — И изменения не физические, по крайней мере пока, — я добавляю последнюю часть, зная, что я являюсь высшей силой на Донне, как и Мать на Земле.

— Сонни, как долго я отсутствовал? — спросил я, закончив растяжку. — Тебе приходилось использовать исцеляющую капсулу?

— Вас не было одиннадцать дней, сэр. Вас пришлось погрузить в жидкость на два дня, начиная с пятого дня после того, как вы начали свой… эксперимент, — старательно отвечает Сонни.

Одиннадцать дней. Определённо это больше, чем те пять дней, которые потребовались маме. А ещё я не имею представления, где Чхайя и Кали. Доставили они Камень на Мораг и уже возвращаются или всё ещё не добрались до места.

— Сонни, какие ещё нефизические изменения ты заметил?

— Мои сканеры показывают, что между вами и планетой существует Божественная связь. Это, в свою очередь, делает ваши запасы Небесной энергии больше и плотнее, — объясняет Сонни своим обычным тоном.

У меня сразу возникло два вопроса.

— Что в твоём понимании Божественный? Каким образом Космическая энергия становится более плотной? Мой эксперимент не имел ничего общего с Космической энергией.

— Согласно заметкам, оставленным Целестиалом Эсоном Искателем, Божественные существа — могущественные существа, которые не зависят от Космической Энергии в своем бессмертии или силе, — смущённо отвечает Сонни. — Их божественность поддерживается поклонением последователей или господством над какой-то территорией. Могут быть и другие методы, но Целестиал Эсон не пытался это выяснить.

Значит, Целестиалы изучали Богов. Я не хочу знать, как они это сделали, но если они пользовались стандартными приёмами, известными всем Целестиалам, то им не нужно было вскрывать Богов. По крайней мере, я на это надеюсь.

— Что касается второго, планета собирает Космическую энергию со всего вокруг себя и постоянно подаёт её в ваше тело. Скорость поглощения в 3 раза выше, чем та, которая была у вас до этого эксперимента, и 67% этой Энергии исходит от Красной Гигантской Звезды под нами, — заканчивает отвечать Сонни.

Это вроде бы понятно. Тело моей Планеты пока не имеет запасов Космической Энергии, но оно способно её поглощать. Опять же, я — планета, а планета — это я. У планеты есть все способности, которые есть у меня.

Я должен понять, какие у меня есть способности. Попрощавшись с Сонни, я вышел из корабля и настроил связь с планетой.

Я снова почувствовал связь с каждым существом на Донне, с каждой щелью, каждой пещерой, водоёмом, деревом, растением, животным, рыбой, травой, — со всем. Усевшись, я начал медитировать, потому что, как говорил Уату: «МЕДИТИРУЙ!»

Он не часто использовал именно это высказывание, но он определённо приказал мне много медитировать.

Постепенно я привык всегда быть на связи с планетой. Как только я это сделал, я отключил соединение, зная, что это может сделать меня слишком самоуверенным.

Если я привыкну все видеть без каких-либо усилий с моей стороны, то я буду слеп, когда мне действительно придется приложить усилия, чтобы увидеть.

Снова как Не-Всевидящий я встал и открыл глаза. Трава осталась прежней, как и земля подо мной.

Но…

Я медленно поднял руку, и под небольшим воздействием магии прямо передо мной вырастает яблоня. Она растёт, и растёт, и растёт, и не думает останавливаться. Наконец, она достигает нескольких сотен футов в высоту, и я призываю её вниз, сливая её обратно с землёй.

Затем я поднял руку ещё раз, не по необходимости, а по привычке, и на этот раз земля подо мной начала подниматься в форме статуи. Статуя похожа на меня, всего шесть футов семь дюймов в высоту.

Ухмыляясь, я поднял обе руки, и на этот раз появились десять разных моих статуй, каждая из которых сделана из разных материалов, даже из вибраниума и адамантия.

И что самое приятное, я не использовал никакой Космической энергии. Все это было магией, моей Божественной природой. Пока что-то есть на Донне, моей планете, я могу воспроизвести его материальную структуру.

По щелчку моих пальцев начинается ливень, и вода с неба льётся мне за шиворот. Ещё один щелчок, и прямо за ним накатывает гроза, и порывы ветра швыряют статуи на землю.

Прекращая и дождь, и грозу, и ветер, я снова слил статуи с планетой и сделал глубокий вдох. Посмотрим, как поживает моя последняя стихия.

Не призывая своих топоров, Анемоса и Астрапи, я поднял руку ладонью вверх. Медленно, но намного быстрее, чем я ожидал, над моей ладонью вспыхнуло небольшое мерцание голубого пламени.

Я сосредоточился на том, чтобы не дать огню выйти из-под контроля, и пока сдерживал его. Как только маленькое пламя стало устойчивым без какого-либо вмешательства с моей стороны, я увеличил размер пламени до размеров моей головы, на этот раз уделяя много внимания тому, чтобы поддерживать его устойчивым.

Затем я начал медленно гасить пламя, поглощая его обратно в себя. Как только пламя погасло, я опустил руку и вздохнул с облегчением.

«Итак, мой контроль над всеми моими способностями стал идеальным. Кроме огня, он стал лишь немного лучше подчиняться, — сделав паузу, я принялся размышлять: — Это, наверное, только на этой планете, а не где-либо ещё. Я смогу это узнать, когда мне будет позволено покинуть Донну».

Моя мама говорила, что понадобится некоторое время, чтобы связь установилась должным образом, и в это время мне нельзя покидать Донну. Позже я отправлюсь на Землю и проверю, смогу ли я там также контролировать стихии.

Однако, я проведу на этой планете столько времени, сколько ей потребуется. Это моя планета. Моя.

И скоро я добавлю в список ещё одну планету. Индук и Донна. Мои планеты. Мои владения.

* * *

Примечания:

Хочу вас попросить помочь мегу другу с фанфиком. Он начинающий автор. Дайте ему активчика и предлагайте идеи.. ФФ называется так "Попал в мир Наруто! Как теперь быть!?"

* * *

Прошло ещё пять дней, прежде чем я смог спокойно покинуть планету.

Три дня назад я смог оторваться от земли и снова облететь планету кругом, держась в атмосфере, до этого я даже на это не был способен. Я просто знал, что если я покину планету раньше времени, случится что-то плохое.

А Агамотто однажды сказал мне: «Никогда не оставляй ритуал незавершённым. Тебе не понравятся последствия».

Мама несколько раз побывала у меня в гостях. Дважды, пока я спал, как сказал мне Сонни, и один раз, когда я проснулся. Четыре дня назад она появилась посмотреть, проснулся ли я. Вдоволь наобнимавшись, она убедилась, что я в порядке, и вернулась на Землю, сказав, чтобы я сам навестил её в скором времени.

Думаю, мне предстоит ещё одно кругосветное путешествие.

В общем, я оставался на Донне в течение пяти дней, в полёт отправился только через три дня, присматривал за сёстрами, а ещё следил, чтобы изготовленная мной копия была стабильной.

Твердая иллюзия, которую я набросил на копию Камня силы никуда не делась, и копия выглядела как настоящий Камень, за исключением свечения Энергии.

Сёстры тем временем добрались до места назначения всего через день после моего пробуждения. Они пробыли там ещё два дня и уже без Сферы отправились в обратный путь. Откуда я знаю? К счастью, мои заклинания действовали, и я мог отслеживать и Сферу, и девушек.

Сфера теперь находилась в нескольких световых годах от того места, где были сёстры. И вот, спустя четыре дня после того, как они оставили Сферу, где бы она ни была, я был готов подменить Камень.

Убедившись, что псевдокамень со мной, я направился к Небесной броне, решив не лететь в собственном обличии. Если кому-то каким-то образом удастся увидеть меня, то я бы предпочёл, чтобы они увидели Целестиала, а не Бога.

Положив ладонь на броню, я приказал ей укрыть меня, и броня потекла по моим рукам как жидкость, пока не покрыла всё моё тело. Конечно, не как жидкость, а скорее как нанотехнологичная броня Тони Старка.

Вытолкнув Космическую энергию через броню, я заставил светиться соответствующие огни. Два глаза загорелись оранжевым светом, а по лбу прошла прямая линия. На моих руках появилось несколько оранжевых вен, которые тоже начали светиться. Когда поток энергии прекратился, я стоял там, в своей серой броне, с оранжевыми светящимися глазами и несколькими другими оранжевыми акцентами. В общем, я был похож на крутого робота.

— Санни, установи канал связи с Броней. Если кто-нибудь появится здесь, сообщи мне, и я телепортируюсь.

Санни попытался взломать мою высокотехнологичную броню и потерпел неудачу. Я сначала подумал, что искусственный интеллект недостаточно умён, чтобы взломать Небесную броню, а потом вспомнил, что с доспехами Апокалипсиса ему справиться определённо удалось.

Поэтому я разрешил Санни доступ к Броне, и как только я это сделал, его голос прозвучал внутри Брони: «Соединение установлено. Курс проложен к Галактике Андромеды, Двойной звёздной системе M31V J004437994129236: Планета Мораг. Рекомендуемый курс: Используйте круг телепортации для путешествия в галактику Андромеды, а затем отправляйтесь на планету Мораг в гиперпространстве».

Я принял это как руководство к действию.

Бросив последний взгляд на Топоры, которые я оставлял дома, я щёлкнул пальцами и вызвал мягкий Зелёный портал вместо обычного Оранжевого.

«Вот и ещё один побочный эффект слияния», — подумал я, шагнул вперёд в портал и вышел на Планету Индук.

Получив сигнал о том, что мои заклинания-маяки приспособились к моему новому местоположению, я обнаружил, что девочки всё ещё находятся в нескольких днях пути от планеты. Используя свою Космическую энергию, я поставил над всей планетой щит, который скрыл происходящее от любопытных глаз. Мне кое-что нужно было сделать перед отъездом.

Проведя сканирование, чтобы увидеть, есть ли кто-нибудь на планете, но никого не обнаружив, я на время вышел из брони.

«Очень надеюсь, что это не больно», — пробормотал я себе под нос и уткнулся рукой в ​​грудь.

Поскольку я сосредоточился на том, чего хотел достичь, это на самом деле не причинило мне вреда, а просто немного ужалило, когда моё тело начало создавать Семя жизни с помощью моей направляющей руки. Через несколько секунд я вытянул руку с зажатой в ней гигантской луковицей растения.

Оно выглядело иначе, чем то, которое Мать вытащила из своего сундука. Оно было зелёно-белым, как у матери, но на моём ещё были перекрещивающиеся линии золотого цвета. В нём не было никакой Космической энергии, но я знаю, что оно определённо поглотит остаточную энергию Камня силы.

Это Семя было меньше, чем то, которое находилось у матери. Размером с мой кулак, оно выглядело немного вытянутым, больше похожим на яйцо. В то время как то, что было у матери, выглядело немного округлым.

Держа Семя жизни в правой руке, я закрыл ладонь. Семя временно слилось с моим кулаком, и я с силой ударил им по земле подо мной.

Мой кулак прошёл сквозь землю, даже не почувствовав её. Как будто земли не было вовсе, а моя рука прошла сквозь её иллюзию. Однако, она существует, и моя рука действительно ушла под землю.

Оказавшись там, я разжал кулак, выпуская семя из рук. Я приказал ему начать зарываться и сливаться с ядром, что оно и сделало в течение минуты. Как только оно начало выполнять свою задачу по исцелению планеты, я возвратился к доспехам и надел их обратно.

Оказавшись в Броне, я спрятал свою магию и убрал установленный барьер. Рванув в космос со сверхзвуковой скоростью, я остановился за пределами гравитационного притяжения планеты и обернулся, чтобы посмотреть на неё.

Семя жизни выполнит свою задачу без моей помощи. Оно поглотит для начала энергию Камня силы, так как она самая опасная на данный момент. Затем, если ему удастся почувствовать Небесное Яйцо, оно разберётся и с ним.

Небесное яйцо — любопытная вещь. Даже моя эхолокация с трудом улавливает его в ядре, настолько оно скрыто. Даже когда мать слилась с планетой, она не знала о Яйце, а знала о нём только из рассказов Мадонны.

В последний раз взглянув на планету глазами моей брони и игнорируя маленький дисплей, показывающий информацию о планете, я посмотрел на луну.

Над трёхдюймовым изображением луны плавали слова: «Тунги: возраст 3,9 миллиарда лет». Но это было ещё не всё, вместе с этим всплыли слова: «Наблюдатель Улана: возраст 7,6 миллиарда лет. Нарушила клятву 3 раза».

Чёрт! Наблюдатель намеренно показалась мне, или моя броня настолько лучше? Придётся оставить этот вопрос до следующего раза, сейчас мне нужно уходить.

Приблизившись к луне, я увидел, что Наблюдатель с любопытством смотрит на меня. Кивнув ей, я просто помахал рукой. Улана нерешительно махнула в ответ, заставляя меня немного усмехнуться. Повернувшись к ней спиной, я сфокусировал свою Космическую энергию и отправился в полёт. Почти сразу же передо мной образовался портал, переносящий меня в серое гиперпространство, и я быстро прошёл сквозь него.

Даже с учётом того, что я выбрал короткий путь, мне по-прежнему потребовалось около полминуты, чтобы добраться до сигнатуры заклинания маяка. На своём пути я миновал сестёр, но так как относительные скорости были очень велики, я едва смог их разглядеть, а они меня даже не видели.

Должен сказать, мне нравится гиперпространство. Хорошо подходит для дальних путешествий, и самое приятное то, что я намного быстрее Вечных.

Как только серый портал гиперпространства выплюнул меня, я посмотрел на планету, что оказалась передо мной. На моём дисплее было указано её название: Мораг, — и возраст: 6 миллиардов лет, что очень много для планеты в этой части Вселенной. Наши галактики не так стары, как можно было бы ожидать.

Оглядываясь вокруг, я начал поиск любых потенциальных наблюдателей и, не обнаружив ни одного, стал невидимым для большинства Космических чувств, а также для всех Физических чувств.

«Пора с этим покончить», — пробормотал я себе под нос и последовал за маяком к планете. К счастью, планета относительно сухая, только около шестидесяти процентов её поверхности находится под водой. Я помню, как читал, что эта планета была полностью покрыта водой в течение нескольких столетий, прежде чем высохнуть.

Не задавая лишних вопросов, я полетел к храму, в котором находился Камень. Все точь-в-точь как в фильмах. Сферу окружал барьер, который не позволил бы пройти большинству существ, и даже некоторые материалы могут не сработать.

Я ухмыльнулся, благодарный за свою Небесную броню. Ничего не говоря, я указал рукой на барьер и проткнул его пальцами. Барьер немного сопротивлялся, но для моей брони он был не толще бумаги.

С внутренним торжествующим воплем я взял Сферу в руку и вытащил её. Открыть Сферу было легко, так как я уже однажды видел, как это делает Чхая. И вот я смотрел на Камень силы. Самый губительный Камень бесконечности.

Взяв его в левую руку, я временно бросил две части Сферы и достал псевдокамень. Держать Камень в этот раз было не больно, и этому были две причины: во-первых, я Целестиал, который уже держал его, и с тех пор приспособился к его энергии, а во-вторых, на мне броня, которая защищает от большинства вредных излучений.

«Вот оно», — подумал я про себя, готовясь к неизбежной реакции на то, что я собирался сделать.

Глубоко вздохнув, я медленно поднёс псевдокамень к Камню силы, не обращая внимания на предупреждения дисплея. Черт, это отвлекает. Используя свою Технопатию, я на минуту отключил функции отображения и снова сосредоточился на двух камнях.

Как только они оказались в дюйме друг от друга, я убедился, что правильная руна обращена к Камню силы, и, не вздрагивая, столкнул два камня вместе.

Раздался грохот, и в тот же момент меня ослепило ярко-фиолетовым светом, а осколки Сферы отбросило к стенам, когда из камней вырвалась волна Силы. Этот эффект сохранялся ещё некоторое время, не позволяя мне видеть ничего, кроме фиолетовых волн Энергии. Через минуту после того, как всё началось, свет погас, позволяя мне, наконец, увидеть результат.

— Ну… Будь я проклят! Это сработало! — взволнованно прошептал я, глядя на два совершенно одинаковых драгоценных камня в своей руке. Оба были одинакового размера, только один или два края выглядели по-разному.

Применив к ним Космическую энергию, я сделал их совершенно одинаковыми, а затем снова включил свой дисплей.

Сенсоры моей брони просканировали два Камня, и я увидел всплывающий красный предупреждающий знак. Там написано: «Предупреждение. Обнаружен парадокс. Два Камня бесконечности одинакового Родства из одной и той же Вселенной найдены активными. Предлагаемый план действий: уничтожить один».

Ну… бля.

Слава богу, что я чувствовал свои руны на одном из Камней, а то меня одурачила бы моя исключительная работа.

«Я успешно скопировал Камень силы!», — мысленно кричу я, радуясь, что выполнил задачу, которая считалась невыполнимой.

— Сэр? — раздался голос Санни, выводя меня из моего ликования. Когда я обратил на него внимание, он сказал: — К вам через гиперпространство с трёх разных направлений летят три корабля. В записях они указаны как Старейшины вселенной. Расчетное время прибытия — 3 минуты.

— Хм… Я позабочусь об этом, Санни. Спасибо, что сообщил мне, — ответил я, аккуратно помещая псевдокамень в сферу и укладывая его на землю. Настоящий Камень силы я поместил в копию Сферы и спрятал в своей Броне. Здесь никто ничего не почувствует.

Отойдя на несколько шагов от псевдокамня, я направил левый кулак на правую ладонь и создал там устройство, полностью сделанное из вибраниума. Устройство было сделано с помощью моей Технопатии, полностью с использованием Космической энергии и выглядело как одно из устройств, которые показывал мне Санни.

В закрытом состоянии оно выглядело как трёхгранная пирамида, каким оно сейчас и было. Бросив его на землю, я увидел, как пирамида с треском распахнулась, и части её остались лежать на земле. Я позволил второй половинке Сферы сломаться и упасть в направлении неё, как будто под действием очень мощного электромагнита.

Часть, держащая Камень силы, осталась на месте благодаря большой дозе моей Космической энергии.

Оглядевшись, я нахмурился, не довольный своей постановкой. И вдруг меня осенило! Я щёлкнул пальцами, вызывая чёрный пепел, такой же, который я видел, когда сжигал Симбиота Камнем силы. С ещё одним щелчком земля возле Камня стала чёрной, как будто она сожжена.

Теперь это выглядело правдоподобно. Кивнув сам себе, я спрятался от всех Космических чувств, снова стал невидимым и настроился ждать. Самое время проверить, что предпримут Старейшины.

* * *

* * *

Эн Дви Гаст. Одно из старейших существ во Вселенной, также известное как Грандмастер. Его возраст был намного больше двенадцати миллиардов лет, и он был только третьим самым молодым из них!

Более двух миллионов лет назад он спорил со своими братьями и сестрами, другими Старейшинами Вселенной, о том, должны ли они прятать Камни бесконечности или нет. В тот или иной момент Старейшины находили какой-либо из Камней бесконечности и использовали его в своих целях.

Садовник Орд Зионз знал, где находится Камень времени, но отказывался кому-либо о нём говорить. У Коллекционера Танелира Тивана был Камень реальности. У Челленджера когда-то был Камень души, но он его кому-то отдал, а затем его следы затерялись. Камень пространства когда-то был у самого Гаста, пока Целестиал не попытался отобрать его, однако они оба проиграли его Богу всех людей.

«Фу. Какой это был плохой день. Проиграть простому Богу! По крайней мере, я справился лучше, чем Целестиал, который напал на меня», — думал про себя Гаст, с головокружением вспоминая Бога, обезглавившего Целестиала и забравшего у него Камень пространства.

Камень разума был у Обладателя, Камо Тарнн.

«Который просто любит собирать вещи для своих хранилищ», — подумал Гаст, закатывая глаза, летя через гиперпространство на своём прогулочном корабле «Коммодор».

У Чемпиона вселенной Трайко Слаттеруса когда-то был Камень силы, но он никогда им не пользовался. Он сохранил его как награду за победу в честном бою. Увы, выиграть его не удалось никому, и он бросил его на той планете, на которой находился в тот момент. Камень много раз исчезал, переходил из рук в руки, но путь его не заканчился на той планете. На Мораг.

Смертные этой планеты, хотя и были сильнее чем многие, совершили ошибку, пытаясь использовать Камень силы. Они бросили его на землю, в траву. Девять существ, довольно сильных для смертных, встали и коснулись Камня вместе, чтобы облегчить бремя ношения Камня силы.

Их цель была достигнута, их враг был повержен. Увы, они все погибли, и Камень упал на траву, забрав с собой всю органическую жизнь. К счастью, он также уничтожил остальную часть племени Выводка, с которым они сражались.

Зная, что смертные будут продолжать желать заполучить Камни себе, Старейшины собрались, чтобы обсудить, что с ними делать.

Коллекционер, самый близкий ему по возрасту и пока что его любимый брат, возражал против того, чтобы спрятать их. Он был полностью за то, чтобы собрать их вместе и использовать для восстановления Вселенной по их образу, где они все возродятся с Космической силой, новыми воплощениями Галактуса.

Гаст не стал голосовать за это предложение. Другие Старейшины были просто счастливы, управляя своей Изначальной силой над смертными, как только могли.

Старейшины решили разделить имеющиеся у них Камни реальности, разума и силы и спрятать их по-своему, но не владеть ими сами. Тем не менее, если возникнет необходимость, они могли сами собрать камни.

Коллекционер взял Камень реальности, чтобы спрятать его. Обладатель забрал Камень разума, в то время как Грандмастер отвечал за сохранность Камня силы. Где прятать камень как не на планете, которую он уничтожил в последний раз.

Поэтому он был очень удивлен, когда кто-то украл Камень силы из того места, где он его прятал. Но поскольку камень был заключён в Сферу, которую он создал сам, он не мог его отыскать. Грандмастер не сильно этим обеспокоился, за исключением того, что сообщил другим Старейшинам о краже, и вернулся к своей Битве Чемпионов. Он не собирался пытаться вновь завладеть им, таков был приказ Владельца.

Но теперь Камень силы вернулся к Мораг. Вор вернул его после того, как воспользовался им.

«Браво! Дайте его наградим. Может, я смогу предложить ему место мусорщика на Сакааре? А может сразу сделать его Чемпионом?» — подумал Гаст.

Тем не менее, он снова проигнорировал это, потому что его Турнир был в самом разгаре. Вы же не ожидали, что Грандмастер просто… сорвется с места? Оставит своих детей, своих Чемпионов? Нет, он собирался завершить турнир и только после этого отправиться в путь.

Но когда на Мораг, на планете, за которой он следил, был обнаружен мощный выброс Космической энергии, он собрал свой самый быстрый корабль и улетел. Нужно было проверить сохранность Камня силы на Мораг.

Он был первым, кто достиг Мораг. Когда его корабль вышел из гиперпространства, Гаст немедленно повернул его и направился к маленькому храму, в котором находился Камень силы.

Приземлившись на своем корабле, Грандмастер взмахнул мантией, чтобы она не испачкалась в этой грязи бесплодной планеты, и отправился в путь к Храму.

«Я должен был взять с собой несколько слуг. Большинство из них чертовски бесполезны. Никогда не знаешь, когда они могут понадобиться», — пробормотал Гаст себе под нос, проходя через открытую дверь.

Сначала он просто осмотрел помещение, в котором находился Камень, а затем посмотрел вниз, на сам Камень силы. Он лежал на земле, внутри сферы, а рядом с ним был почти выжженный участок земли.

— Что ты нашёл? — произнёс внезапно голос Садовника, заставляя Гаста подпрыгнуть.

— Ах! Орд! — взвизгнул он. — Ты не должен меня так пугать! Да если бы он был у меня сейчас, я бы тебя просто расплавил.

Закатив глаза, Орд Зёнз, Садовник подошёл к сожжённому месту и коснулся его рукой.

— Терранец. Это определённо терранец, — слегка напевно, произнёс он.

— С Терры, что ли? — спрашивает ещё чей-то голос. — У них вообще есть там живые существа? Мне стоит слетать туда и посмотреть, смогу ли я кого-нибудь прибрать в свою коллекцию.

Садовник обернулся и увидел, как Гаст приветствует своего брата, Тивана, Коллекционера, целуя его в обе щеки.

— Этот пепел когда-то был богом с Терры, — сказал Садовник, вставая, — что объясняет более высокую, чем обычно, Энергетическую сигнатуру. Я думаю, что даже Боги не могут справиться с Камнем силы.

Коллекционер прошёл вперёд, покачивая бедрами, как Дива, и поцеловал Орда в щеку в знак приветствия.

— Я тоже рад тебя видеть, брат, — сказал он.

— О, здорово! — Гаст несколько раз хлопнул в ладоши и взволнованно произнес: — Воссоединение! У нас обязательно должна быть вечеринка, я даже сегодня прибыл на своём любимом корабле!

— Ты привёл своих рабов? — оживился Коллекционер.

Великий магистр открыл было рот, чтобы сказать, что нет, он не привел своих СЛУГ, но Зионз перебил его:

— Хватит. Мы можем обсудить твои оргии позже, Гаст. Камень силы был твоей ответственностью, так что положи его обратно.

— А как насчет терранцев? — нахмурился Гаст. — Разве они не пришлют других богов, если им нужен Камень? Более сильных богов?

Садовник опустил свой посох и прислонился к стене.

— Бог, который пытался использовать этот Камень, был слаб и определённо молод. Я бы сказал, что ему самое большее около двухсот лет. На задания отправляют только тех богов, в которых полностью уверены. Этот бог наверняка действовал в одиночку, потому что если бы он работал с кем-то, я бы знал об этом. Не забывай, Гаст, я живу там.

— Да, мы все знаем о твоей одержимости этой конкретной планетой, Орд, — произнёс Тиван, растягивая слова и складывая руки на груди. — Но я не могу тебя винить. Я сам живу в голове Целестиала. Гаст живет… в этом…

— В раю? — предполагает Гаст с надеждой.

— В ужасных трущобах. Это то, что я собирался сказать, — покачал головой Тиван.

— Каждому свое, брат, — пожал плечами Гаст. — Ты должен навестить меня как -нибудь. Недавно к нам упали несколько небесных тел. Даже не знаю откуда они. — Затем он подошёл к Камню и, стараясь не коснуться его, снова закрыл Сферу крышкой. Когда камень вновь оказался под защитой, он сказал: — Однако, чтобы не возиться с ними я просто выбросил их.

— Ты идиот! — зашипел Тиван, щелкнув языком. — Ты хоть представляешь, сколько денег ты потерял?! У меня есть только голова, я разрабатываю её миллиард лет и ещё далеко не покончил с ней. А ты просто выбросил несколько целых механизмов?!

Гаст хлопнул в ладоши, выполнив свою задачу.

— Конечно, брат. Они были повреждены и представляли собой угрозу. Иначе зачем бы мне выбрасывать потенциальный козырь? Я не совсем дурак, знаете ли. — Глядя на своё пустое запястье, он достал голограмму, показывающую время, и добавил: — О, вы только посмотрите. Мой следующий конкурс вот-вот начнется, — затем он шепчет, как будто это заговор: — Никому не говорите, но на этот раз это будет конкурс стихов. И мои чемпионы ещё не знают об этом! Мне будет так весело».

Убедившись, что Камень в безопасности, трое Старейшин Вселенной один за другим возвращаются на свои планеты.

Когда они покидают планету, я медленно лечу за ними за пределы атмосферы, чтобы подтвердить, что они ушли. Как только я это сделаю, я тоже улечу, вернусь на Донну, а не на Землю или Индук.

Этот Садовник живёт на Земле? Почему я об этом не знаю? Я имею в виду, что не узнаю его, так что, возможно, я просто не нашёл его достаточно интересным, чтобы провести более глубокое сканирование. Подождите, ему почти десять миллиардов лет. Так это он принёс жизнь на Землю? Думаю, что задам эти вопросы матери, когда увижу её в следующий раз.

И теперь я знаю, что моя ловушка сработала, они думают, что это сделал очень слабый Бог. Я не знал, как имитировать энергию каких-либо других живых существ, за исключением животных. И это бы так не сработало. Я просто не ожидал, что Садовник решит, что действовал землянин. Я на самом деле впечатлен.

По крайней мере, я знаю, что мой псевдокамень работает. Старейшины не догадались, что это подделка. Однако, я заметил кое-что тревожное.

У каждого из Старейшин есть доступ хотя бы к одному камню. Или, точнее, за каждым Камнем бесконечности наблюдает как минимум один Старейшина вселенной. За исключением Камня силы, который, как ни странно, также технически принадлежит другому Старейшине вселенной.

А это значит, что они могли собрать все шесть камней так, чтобы никто об этом не знал. Если бы они оставили Камень Времени напоследок, конечно. Агамотто ни за что добровольно не отдаст Камень времени кому-то вроде Старейшин, и он определенно будет бороться за безопасность других пяти камней.

Покачав головой, я снял доспехи и снова оказался на корабле. Камень силы пока был в безопасности в самой моей броне, а потом мне нужно будет его где-то спрятать. На данный момент я скучал по моим Топорам.

Указывая рукой на подставку с топорами, я прошептал: «Идите к папочке, Анемос, Астрапи».

Убрав их на спину и надев новые, неповреждённые доспехи из вибраниума, я отправился обратно на Индук. Наверное, мне следовало помочь моему Семени Жизни с Очищением.

«Один пункт можно вычеркнуть из моего списка желаний, — прошептал я себе под нос, сел на землю и начал медитировать. — Успешно заменил один Камень бесконечности безупречной копией».

Когда моя магия начала помогать моему Семени поглощать энергию Камня силы, я улыбнулся хорошо выполненной работе и начал искать Небесное Яйцо. Самое время заняться пунктом номер два: спасти хотя бы одну планету от поглощения Целестиалом изнутри.

* * *

* * *

В течение следующих нескольких дней я помогал своему Семени жизни очищать планету. Конечно, Санни информировал меня о местонахождении Вечных сестер, Чхаи и Кали.

Хм. Я только что заметил, что их имена на хинди. Чхая означает Тень, а Кали… ну, это означает Чёрный, но это также имя индуистской богини. Интересно, у всех Вечных так? Например, Вечные Титана названы в честь греков, а Вечные Индука названы в честь индусов? Может быть просто совпадение.

В любом случае, после примерно двадцати дней очищения, когда я поглотил тонну энергии Камня силы, задача всё ещё не была завершена. Индук чуть больше Земли, и его гравитация была немного выше. Если гравитационное ускорение Земли равно один g, то на Индуке — 1,05-1,1g.

Но не из-за этого всё шло медленно. Одновременно выполнялись две важные задачи: Семя жизни возрождало всё живое на планете и в то же время подталкивало Космическую энергию к моему местоположению, что позволяло мне поглощать её. Итак, Семя было занято выполнением двух задач одновременно, с моей скромной помощью.

Донне потребовалось более пятидесяти лет, прежде чем она полностью избавилась от повреждений. Так что учитывая, что Индук поменьше, и не так плоха, как Донна, потребуется самое большее десятилетие, чтобы снова стать раем.

Вокруг Индука вращалась только одна луна, она немного меньше, чем луна Земли, и намного меньше, чем самая маленькая из трех лун на Донне. Самая большая луна Донны была больше Индука, а самая маленькая была размером с луну Земли.

Говоря о Донне, я всё ещё мог видеть всё, что там происходит. Несмотря на то, что меня физически там нет! Но я всё чувствовал. Кроме всего прочего, я чувствовал необходимость вернуться туда. Это было не так серьёзно, так как я уже возвращался туда один раз, но мой предел пока, кажется, составляет четырнадцать дней вдали от Донны. После последнего дня связь будет потеряна на некоторое время. Я, конечно, не собирался так рисковать. Не нужно испытывать судьбу.

Наконец, через пятьдесят пять дней отсутствия Чхая и Кали вырвались из атмосферы и полетели к планете. На этот раз я не скрывал свои Божественные силы, так как на самом деле пытался очистить их планету. Я не удивился, когда девушки изменили своё направление в полёте и бросились ко мне.

Когда они мягко приземлились, я помахал им из своего сидячего положения, вызвал для них коврики и поприветствовал:

— Здравствуйте, дамы. Удачно полетали?

— Конечно, — ответила Кали, первой присоединяясь ко мне на земле. Она закатила глаза: — Если не считать двенадцать часов темноты в день, все было хорошо. Знаешь, что происходило в оставшиеся часы? Мы спали и восстанавливали свою энергию.

— Она права. — Чхая присоединилась к сестре. — Это было ужасно скучно. По крайней мере, мы видели новые планеты. По пути есть планета, которая только начинает космический полёт. Мы остановились на ней на несколько дней на обратном пути

Кивая, я без энтузиазма выслушал их разговор и даже несколько раз поддакнул. Найдя особенно испорченный участок земли с корнями глубоко в мантии, я спросил:

— Хотите посмотреть, что я делаю?

— Это определённо лучше, чем часами видеть темноту, — сказала Чхая, после того как сёстры обменялись недоуменными взглядами.

Улыбаясь, я коснулся кончиками большого и среднего пальцев обеих рук и скрестил руки. Щелчком запястья моя магия направляется к сёстрам и показывает им то, что я вижу. Само собой, я пока ограничил своё видение только этим участком земли.

Сёстры задохнулись, когда увидели гниющие деревья, почерневшую землю и пурпурные вены энергии Камня силы внутри неё. Вода уже испарилась, не выдержав энергии Камня. И это было даже не самое худшее, что я встречал.

— Это… ужасно! И всё это произошло из-за меня? — спросила Чхая в ужасе, а Кали начала тихонько плакать.

— Технически это произошло из-за Брудов, — ответил я мягким голосом. — Вам нужно было много энергии, чтобы сражаться с Королевой, и взрывы, которые вы, несомненно, бросали вокруг, должны были поразить что-то. И не переживайте из-за случившегося. Увидите, я обязательно всё исправлю.

Так как сёстры всё ещё были расстроены, а я не умею утешать, я продолжил своё дело, решив оказать им поддержку своими действиями. С импульсом магии от Семени жизни, находящегося во внутреннем ядре планеты, часть энергии Камня силы медленно начала двигаться к моему местоположению, к счастью, не нанося вреда другим местам. Как только она коснулась земли подо мной, я начал впитывать её в себя. Так случилось, что тут же возник ещё один импульс Магии, который начал исцеление этого участка земли, включая подземелье.

— Спасибо, — всхлипывая прошептала Кали.

Пожав плечами, я позволил новой Энергии успокоить остальное и сказал:

— Я бы сделал это в любом случае. Эта Энергия ярко сияла бы, если бы кто-нибудь попытался найти Камень.

— Тем не менее, спасибо. Нам пришлось бы покинуть планету и найти другое место, если бы тебя здесь не было. Мы приносим тебе нашу искреннюю благодарность, — сказала Кали, поглаживая рыдающую Чхайю по спине.

Я понимаю их чувства. Они жили здесь две тысячи лет, несмотря на то, что большую часть времени они жили во время войны. Если бы что-нибудь случилось с Землей или Донной, я решил бы, что это моя вина.

Когда энергия пятна поглотилась, я встал, жестом призвал сестер сделать то же самое, и спросил:

— Ну что, вы готовы уйти или хотите остаться здесь на некоторое время?

— Наша планета в безопасности в твоих руках, — Чхая вытерла слёзы. — Если хочешь, мы можем уйти сейчас и вернёмся, когда станем богами. Всё равно странно об этом говорить.

— Эй, не волнуйтесь, — мягко улыбаясь, поддержал я сестёр. — Быть Богом — это не только ответственность. Вы можете от души повеселиться, просто развлечься. Пока никакой ответственности.

Если не считать защиты Вселенной от Кнулла, одержимого Целестиалами.

Как я и договорился с сёстрами, я собрал вещи, оставив Семя делать все остальное, и мы отправились на Землю, прямо на остров Матери.

— Добро пожаловать на Землю, Вечные! — раскинув руки в стороны, похвастался я планетой. К нам осторожно начали приближаться птицы и животные.

— Земля? — спросила Кали. Было видно, что её снедает любопытство. — Разве ты не говорил, что имя твоей планеты — Донна?

— Ага. — Я кивнул и начал небольшую лекцию: — Донна — это планета, на которой я живу, это мой постоянный дом. Терра — это планета, на которой я вырос, здесь живёт моя мать.

Не могу даже сказать, что я родился здесь, так как родился я на звезде.

— Значит, ты бог этой планеты? Но ты живешь на другой? Это вообще разрешено? — смущенно спросила Чхая, пока мы шли к дому матери, где они будут жить, пока их не сочтут готовыми стать богами.

— Я живу здесь уже почти пару столетий, никто ничего не сказал. — Я пожал плечами. — Кроме того, я не принадлежу к какому-либо пантеону в отличие от матери. Моя мать — богиня в каждом пантеоне на Земле, на самом деле, но я… не желаю этим заниматься.

— Но… что, если позже действительно возникнут проблемы? — спросила Чхайя, и это прозвучало искренне обеспокоенно. Беспокойство, вероятно, было также связано с тем, что они будут жить здесь какое-то время.

Мать открыла дверь ещё до того, как мы дошли до неё.

— Теос — мой сын, и если у кого-то возникнут проблемы с местом его пребывания, или с тем, что вы останетесь здесь, они смело могут обращаться ко мне.

Обняв мать, я представил женщин и добавил:

— Ну, если я кому-нибудь из вас понадоблюсь, мама знает, как со мной связаться. Будьте осторожны и не волнуйтесь. Я буду охранять Индук, пока вы не вернётесь, чтобы принять бразды правления.

Мать улыбнулась и пригласила сестёр внутрь.

— Как ты думаешь, они смогут подняться? Сами по себе? — спросил я у матери, когда сёстры вошли в дом.

— Хотя я не могу этого гарантировать, — говорит мать, видя как девочки настороженно оглядывают гостиную, — я могу сказать, что они смогут стать богами. Я позабочусь об этом. Сейчас они Вечные. Я понятия не имею, как отреагируют друг на друга Космическая энергия и Божественная энергия

— Во мне они как-то смогли объединиться? — пожал я плечами. — Если Целестиал может оставаться в живых благодаря Божественной энергии, то и Вечные тоже могут. Я доверяю им, мама. Они… другие. Они преуспеют в любых испытаниях, которые ты им дашь.

— Ну, если ты так говоришь… — усмехнулась мать. — А теперь иди. Ты должен оставаться на Донне как можно дольше. Я вызову тебя, если понадобится. Или наведайся к нам сам через несколько месяцев. Надеюсь, ты не забудешь о своей бедной матери.

— Ты ранила меня, мама, — сказал я, положив руку на грудь. — Не волнуйся, я обязательно скоро приеду. Но, по крайней мере, на несколько лет я останусь на Индуке, планете Вечных сестёр. Мне ещё предстоит оживить там животных.

— Береги себя, Теос. — Мама обняла меня.

— Ты тоже, мама, — прошептал я, обнимая её в ответ. Затем я попрощался с сёстрами, которые старались не подслушивать наш с матерью разговор.

Я оставил сестёр в умелых руках моей матери и создал портал обратно на Индук. Пришло время создавать неубиваемых животных.

* * *

Пятнадцать лет спустя.

После пятнадцати лет пребывания на Индуке, и периодически возвращаясь на Донну, я, наконец, выполнил задания. Ну, по крайней мере, самые важные.

Планета была свободна от разъедающей энергии Камня силы, который теперь хранился в моём тайнике. Земля была восстановлена, а деревья получили больше жизненной энергии. Между прочим, все это заняло восемь лет.

После этого моему Семени понадобилось еще пять лет, чтобы найти Небесное яйцо. И надо сказать, это было непросто. Три года из этих лет ушло на то, чтобы найти местонахождение Яйца, а следующие два — на то, чтобы найти способ добраться до него.

Не хочу быть сварливым, но те, кто спрятал Яйцо, сделали это очень хорошо. Даже я всеми своими Космическими чувствами, своей Эхолокацией не мог найти, где на самом деле находится Яйцо, настолько хорошо оно было спрятано. О, я чувствовал что оно есть, но просто не чувствовал, где именно.

Оказалось, что оно вовсе не внутри планеты. Оно было в Карманном измерении, подобном тому, которое Целестиалы используют для себя, которое имело очень маленькое отверстие в самом центре ядра самой планеты. И мое Семя, несмотря на то, что оно было там, не могло этого почувствовать.