Тишина, брат мой (джен)

Из книги Брарилу Терана «Двойная тайна»:

«Я записываю эти секреты, прекрасно осознавая, что никто и никогда не сможет ими воспользоваться. Я лежу на смертном одре, но не желаю допускать, чтобы какие-либо знания пропали в тумане веков. Считайте эти записи глупыми воспоминаниями старика, или наблюдениями мастера-зачарования. Мне без разницы.

Широко известно, что в зачаровании есть ограничения, которых в свое время не было. Лучшие зачарователи этого века могут наделить металл и кожу доспехов и оружия силой практически любого заклинания. Однако по окончании процесса зачарования вновь зачаровать этот предмет нельзя. Это называют Законом Первых. Приживается только первое зачарование.

За свою жизнь, где я только не побывал. Посетил остров Саммерсет, общался с Псиджиками, бродил по побережью Акавира. Я надеялся увидать утраченную Атмору перед смертью, но этому уже не бывать. Я даже совершил немыслимое. Я поговорил с драконом.

Считается, что драконы исчезли из нашего мира. Однако я нашёл одного из них. Он скрывался в дымящихся развалинах Вварденфелла, где я его и обнаружил. Моей магии хватило, чтобы справиться с чудовищем. Если это покажется вам удивительным, то я не стану отрицать, что некогда был необычайно умелым пиромантом.

Когда у меня уже кончались силы и заклинания, я обратился к змию и предложил ему жизнь в обмен на его секреты. Не теряя своей надменности, он согласился обменять один секрет на одну жизнь. Я попросил его назвать свое имя, но тот сказал, что скорее умрёт, чем раскроет его. Вместо этого он предложил мне кое-что иное. И так я научился обходить Закон Первых.

Сам закон нерушим. Однако умелый зачарователь способен оплетать предмет двумя заклинаниями одновременно. Таково ограничение для людей и эльфов — два. Дракон сказал, что у людей и эльфов две руки, две ноги, два глаза и два уха. Я спросил, на что это влияет, и чудище расхохоталось.

Зачарователь должен сплетать одно зачарование левой рукой, в то же время сплетая другое правой. Глаза должны следить лишь за одним зачарованием, в то время как уши должны прислушиваться к другому. Когда я спросил про ноги, чудище снова расхохоталось.

В течение двух лет я оттачивал это умение. В прошлом месяце я зачаровал меч одновременно на урон запасу сил и страх. Теперь же я слишком слаб, чтобы сделать что-либо подобное. Я принимаю свою смерть с торжеством, ибо я достиг того, что не удалось ни одному зачарователю нашего времени».

* * *

Похоже, просыпаться утром на новом месте после проведенной без сознания ночи, скоро войдет у меня в привычку. Это была первая мысль, пришедшая мне в голову, когда я проснулся. По традиции было холодно, и тело затекло от лежания в неудобной позе, в которой я уснул. Вспомнив события прошлой ночи, я нашел взглядом моего несостоявшегося убийцу. Он все так же лежал в углу, связанный по рукам и ногам, и не подавал признаков жизни. Вокруг его головы растеклась уже застывшая лужа крови. Так же кровью была забрызгана стена возле, похоже, трупа. Рядом валялся окровавленный подсвечник. И мои руки и одежда так же были в крови. К горлу подкатила тошнота, когда я, наконец, обратил внимание на личность нападавшего. Это был вчерашний бард.

«Что за черт? Какого хрена он полез убивать меня ночью в таверне. Это не логично. Темное братство так не работает».

От обдумывания ситуации меня отвлекли крики, донесшиеся из зала таверны:

— Фейда, Стендарр тебя покарай, скажи мне, наконец, куда делся этот даэдров бард? — эти слова были произнесены знакомым низким рыком. В ответ зазвучал испуганный голос хозяйки таверны:

— Изран, я тебе уже сказала, что не знаю. Вчера, когда заявился этот охотник-имперец…

— Какой еще имперец? — знакомо оборвал все объяснения, похоже тот самый негр, охотник на вампиров.

«Черт! Вампиров?!» — я принялся судорожно ощупывать шею. Руки наткнулись на подсохшую корку, а шея все еще слегка болела. — «Черт!»

В этот момент дверь резко открылась. На ее пороге появился действительно уже знакомый мне бритый редгард, направляющий на меня заряженный арбалет:

— Эй, приятель, замри и не шевелись, а то живо обзаведешься лишней дыркой в теле, — я, в ступоре от произошедших событий и совпадений, замер. — Ты кто такой? И что здесь делаешь? — требовательно прорычал он.

— Это Герман. Он охотник из Солитьюда, я же уже объясняла тебе, Изран, — донесся раздраженный голос хозяйки таверны из-за спины мужчины. А до моего сознания, наконец, дошла вся абсурдность ситуации, и я истерически засмеялся.

Пока я бился в истерике, редгард заметил связанный труп барда в углу и, разрядив арбалет, убрал его за спину. Затем, окинув меня оценивающим взглядом, направился к мертвому вампиру. По пути, наклонившись, подобрал меч, до сих пор валяющийся возле кровати, вложил его в ножны, лежавшие чуть в стороне, а подойдя к мертвецу, присел и принялся с интересом его осматривать:

— Фейда, надо бы тут прибраться, — спустя несколько минут негр оглянулся и махнул рукой на стены, забрызганные кровью. Хозяйка таверны, стоявшая до этого в ступоре, расширившимися в ужасе глазами оглядывая комнату, вздрогнула и, механически кивнув, торопливо скрылась за дверью. К этому моменту я уже почти успокоился и нервно сидел на кровати. Меня била крупная дрожь. Еще раз внимательно оглядев меня, охотник на вампиров произнес:

— Это действительно кровосос, — мотнул он головой в сторону трупа. — И ты его прикончил, парень. Смотрю, он успел тебя покусать?

Я закивал, снова испуганно ощупал шею и провел языком по зубам.

— Не волнуйся, ты еще не стал вампиром, парень, — редгард заметив мои метания, со смешком достал из поясной сумки небольшой флакончик и кинул его мне со словами.— Держи. Выпей это сейчас. Зелье поможет, если этот даэдров бард заразил тебя Сангвинаре Вампирис.

Неловко поймав склянку, я судорожно ее открыл и без раздумий проглотил содержимое. На вкус зелье оказалось горьким, а по пищеводу прокатилась обжигающая волна, шею же начало слабо пощипывать. От неожиданности я закашлялся. И меня опять чуть не вырвало. Тем временем перед глазами появилась открытая фляжка:

— Это разбавленное вино, — пояснил негр, когда я попытался оттолкнуть очередной непонятный напиток. — Запей, у зелья исцеления болезней паршивый вкус и действует оно не очень приятно.

Схватив сосуд и принюхавшись к содержимому, это действительно оказалось вино, я жадно к нему приложился. Напиток был чуть прохладным и сладковатым на вкус, больше похожим на сок. Наконец смыв с языка гадостный привкус, я протянул фляжку обратно и облегченно выдохнул:

— И что теперь?

На что мужик, повертев в руках мой меч, слегка вытянул лезвие из ножен, несколько мгновений разглядывал едва заметное при свете дня свечение и, снова со щелчком вдвинув его обратно, протянул клинок мне:

— Отличный у тебя меч, имперец. Редко теперь такой можно встретить в Скайриме, — с намеком произнес он и, направляясь к выходу из комнаты, все же ответил на мой вопрос. — Приводи себя в порядок, парень, и выходи в зал. Нужно сжечь труп вампира. А потом поговорим.

* * *

Я стоял позади небольшой казармы, в которой жили имперские стражники, охранявшие Драконий мост, и в исступлении запускал стрелы, одну за другой, по найденной здесь мишени. Когда колчан пустел, я подходил к плетеному из соломы кругу и, собрав стрелы, снова отходил на дистанцию и продолжал стрельбу.

«Черт! Я убил человека! Забил до смерти долбанным подсвечником», — крутилось у меня в голове.

«Да! Но это был мерзкий вампир, чертов кровосос, который пытался пить мою кровь, и у меня не было выбора. Лучше подумай, что было бы, если он заразил меня вампиризмом?» — тут же отвечал я сам себе.

«Конечно! Не было выбора! Как же! Я мог просто его связать, пока он находился под чарами. А вампиризм, как помнится, лечится в течение трех дней».

«Ага! И что бы было, когда чары спали? Ведь сколько времени они действуют неизвестно. А я почти сразу отключился. Эта тварь, очнувшись, развязалась и прикончила бы уже меня. Кто знает, какими умениями обладал этот кровосос? Он вырубил меня одним касанием, пусть не сразу, но все же вырубил. А в игре, помнится, вампиры вообще могли распадаться на стаю летучих мышей. Так, что мне еще повезло, что на мече оказались, похоже, чары страха».

Да уж, именно от страха визжала вчерашняя девчонка — Жульена, дочь местного фермера, которую Фейда, ни о чем не предупредив, отправила отмывать стены. Когда та увидела мертвого барда, которому вчера строила глазки, лежавшего в луже собственной крови посреди комнаты, и меня, сидевшего тут же, на кровати, с мечом в руках и в окровавленной одежде, она устроила концерт. На крики примчался помятый Хоргейр с очередной бутылкой в руках. И они уже хотели звать стражу, совсем не слушая моих объяснений. Но, слава всем богам, редгард не успел уйти далеко и, вместе с прибежавшей на крики хозяйкой таверны, сумел все же объяснить местным, что бард был вампиром. Правда, от этих известий служанка грохнулась в обморок.

Дальше я не стал досматривать этот цирк, а, схватив свои вещи, отправился на задний двор гостиницы отмывать себя и одежду от крови. И только, смыв кровь и сменив одежду, заметил, что рядом с сумкой все это время лежал клинок. А неподалеку стоит стражник и внимательно его разглядывает. Разозлившись на свою глупость, я быстро завернул меч в ткань, спрятал в мешок и, не обращая внимания на стражника, отправился на поиски места, где смогу выпустить пар. По пути наткнулся на казарму и возле нее обнаружил мишени для стрельбы.

«Интересно, белая дымка появилась, когда я нанес рану барду, а постоянно лезвие светится красным. Значит, там еще есть какие-то чары? Двойное зачарование? И как узнать, что это за чары? И на всех ли существ будет действовать страх? Черт! И клинок нельзя никому показывать».

Переживания о совершенном убийстве почти сразу сменились испугом, что этот сраный бард мог меня заразить вампиризмом. Но и этот испуг быстро прошел. А мысли сбились на размышления о природе чар на акавирском клинке. В конце концов, я настрелялся так, что руки просто отказывались натягивать тетиву и начали мелко подрагивать. Но к тому времени я уже немного успокоился. Собрав все выпущенные стрелы, я, было, отправился обратно в таверну, как заметил сидящего на лавке возле стены казармы Израна:

— Успокоился, наконец? — привычно прорычал он, внимательно разглядывая меня. — Это что, было твое первое убийство?

— Угу, успокоился, — нахмурившись при упоминании кровососов, пробормотал я. — Нет, но вот так, своими руками, я убил впервые. Прежде это происходило с расстояния. Вся эта кровь, труп убитого мной человека, с которым я спал почти в обнимку, — от воспоминаний меня передернуло, и к горлу снова подкатила тошнота.

— Это был не человек, а кровосос, мерзкий ходячий труп, — убежденно, повысив голос, прохрипел редгард. — И ты правильно поступил, что избавил мир от одного из них. Мое имя Изран, — сменив тему, уже более спокойно представился охотник. — Хотя ты, наверное, это уже слышал, там в таверне. Я заметил, ты неплохо стреляешь из лука, — кивнул он на мишень.

— Есть немного, — кивнул уже я и с ухмылкой напомнил мужику. — Меня зовут Герман. Мы уже встречались. На болоте, помнишь? Ты всех приветствуешь с арбалетом в руках?

— Ага, кровососы хорошо маскируются, — рассмеявшись, пояснил он. — И я стараюсь не расслабляться, находясь в небезопасных местах с незнакомыми людьми. Так что не обижайся, Герман. Я тут слышал, что тебя попросили избавиться от волков, доставляющих неприятности местным. Могу помочь. Так сказать, в качестве благодарности за убийство вампира и извинений за впечатления от нашей первой встречи.

— Да уж, помощь не помешает. Если честно, то из меня плохой охотник, — я с облегчением согласился.

* * *

— Изран, там, на болотах, ты искал этого барда? — поинтересовался я у Израна, когда мы, покинув поселок, шли по берегу Карта в сторону леса.

Вернувшись с редгардом в таверну, мы отнесли труп вампира к лесопилке, где уже были сложены дрова для костра. Оказалось, пока я приводил себя и свои мысли в порядок, охотник договорился с местными о сожжении мертвого кровососа, и они все подготовили. Так что, положив труп на поленницу, мы разожгли огонь и молча наблюдали, как пламя пожирает вампира. Тут же на лесопилке я нашел Лодвара, брата рыжего пьяницы. Условился с ним, что он заплатит по пятьдесят септимов за каждую волчью голову. В таверне хозяйка собрала все вещи, оставшиеся после вампира, и передала их мне. Его одежду я сразу выбросил, лютню отложил в сумку, решив, что продам в Солитьюде. Оружия при вампире не было. Странно, неужели он был магом. Так же из ценного среди вещей обнаружилось несколько сотен золота и зачарованное золотое кольцо с неизвестными чарами. Время уже давно перевалило за полдень, когда, покончив со всеми делами, мы отправились, наконец, на поиски волков.

— Да, он прибыл пару месяцев назад в Рифтен из Сиродиила. Именно в Рифте я впервые обнаружил его следы. Он там выступал, так же как и здесь, под видом барда.

— Какие он мог оставить следы? — я с интересом переспросил, ведь в будущем мне, возможно, придется еще не раз столкнуться с вампирами. — Вчера в таверне он выглядел совсем как обычный человек.

— Кровососы хорошо маскируются, я уже говорил, а особенно сиродиильские, — с усмешкой пояснил редгард. — Если вампир регулярно пьет кровь, то он выглядит как нормальный человек. Даже на солнце может находиться, правда, не долго. Поэтому обнаружить его можно, только поймав за руку при «трапезе», или специальным заклинанием.

— Заклинанием?

— Ага, сложное заклинание из школы изменения, оно позволяет обнаруживать нежить, но им владеют только опытные маги. Так что мне приходится охотиться по старинке.

— И как же ты его обнаружил в Рифте?

— Этот бард был еще молодым вампиром, неопытным. Его идея замаскироваться под барда конечно хороша, но его подвело незнание местных порядков. Он сунулся в «Буйную Флягу», — при этом Изран громко захохотал. — Гильдия воров чуть его там и не прикопала. Ему очень повезло убраться целым из Рифтена. А там уже и до меня дошли слухи…

Так, обсуждая особенности охоты на вампиров, мы не спеша дошли до леса. Здесь редгард замолчал, сосредоточился, начал оглядывать землю, траву, кустарники в поисках волчьих следов. Он постоянно проверял направление ветра. И мы долго кружили среди деревьев так, чтобы ветер постоянно дул нам в лицо.

— Волки очень умные и осторожные животные, — спустя несколько часов тихо заговорил охотник на вампиров, в очередной раз, наклонившись над тропинкой, по которой мы шли. И махнув мне рукой, указал на почти незаметные следы волчьих лап, пересекающие тропу в этом месте. — И редко летом будут устраивать логово рядом с жильем человека. Интересно, чем их смог приручить этот пьяница? Видишь следы? Совсем свежие. Здесь прошло четыре или пять особей несколько часов назад. Направлялись к реке. Пойдем, — он указал в противоположную сторону, сам направившись туда. — Осмотрим издалека их логово, — и, подняв голову к небу, добавил. — Скоро солнце начнет садиться, не будем начинать охоту в темноте, вернемся сюда завтра. Хорошо подготовившись.

Лес постепенно начал редеть, тропа забирала в сторону гор. Стали встречаться обломки камней и выходы скальных пород. Вскоре, забравшись на очередную груду камней, Изран жестом скомандовал пригнуться и позвал меня к себе. Логово волков, действительно оказалось в небольшой естественной пещере в месте, где лес упирался в начинающиеся скалы. А перед пещерой было какое-то странное нагромождение камней. Чем-то напоминающее Стоунхендж. Мы не стали приближаться слишком близко, чтобы не спугнуть вернувшихся зверей, а осмотрелись издалека. После того, как мы обошли логово по широкой дуге, редгард сообщил, что, судя по следам, волков действительно всего пятеро. И мы отправились назад в поселок. А на обратной дороге, я решил продолжить прерванный разговор:

— Слушай, Изран, если вампир изображал барда, то почему ты искал его на болотах Морфала?

— Когда я прибыл в Морфал, кровосос уже убрался оттуда. Поспрашивав местных, я выяснил, что он как-то вечером отправился на болота, но так и не вернулся. Вот я и решил, что у него где-то там логово. Почти неделю я лазил среди торфяников, пока не наткнулся на тот заброшенный дом, а обнаружив там три трупа, устроил засаду.

— Там где мы встретились в первый раз?

— Да, а когда ты рассказал про конюха, мне пришло в голову, что болота были просто ложным следом, а даэдров вампир направился в Драконий мост. Но, Стендарр меня покарай, следы вампиров были и на болотах. Еще эти три трупа в том заброшенном доме...— задумчиво протянул редгард.

— А что за проблемы были у Геймунда в Морфале, ты случаем не узнал? — новым вопросом я попытался сбить охотника на вампиров с неудобной для меня темы.

— Нет, во всяком случае, они не связаны с вампирами. Бард появился в Морфале уже после того как конюх, уехал оттуда. Хотя странности тоже есть. К примеру, они оба, покидая город, отправлялись не по нормальной дороге, а в сторону болот… хм?.. — сказав все это, мужчина задумчиво замолчал, и мы так и шли дальше в тишине. Вернулись в таверну мы уже в темноте. Где, по совету Израна, я купил у Фейды свежее мясо на приманку. Затем поужинал горячей едой и отправился в комнату спать.

* * *

Когда утром редгард меня разбудил, было еще темно. Пока я умывался и одевался, сонная и от этого недовольная Фейда приготовила нам завтрак. Наскоро перекусив, мы отправились снова в лес. Сегодня, уже зная куда идти, до места будущей охоты, мы дошли гораздо быстрее, чем накануне. Солнце едва показалось из-за горизонта, а мы уже были на месте.

— Спрячешься вон за той скалой, выше по склону, парень, — объяснял мне Изран, когда логово уже было в прямой видимости. — Ветер дует как раз в ту сторону. Мясо оставь мне, — и когда я нервно снял сумку и принялся доставать мясо, он еще раз повторил мне порядок моих действий. — И приготовь стрелы заранее, воткни десяток в землю перед собой. Я приманю волков, и когда они будут метрах в десяти от меня, можешь начинать стрелять. Постарайся выбить ближайших ко мне, а я добью подранков. Арбалет мощнее лука, но скорострельность у него ниже.

— Я понял, Изран, не считай меня совсем тупым, — раздраженно огрызнулся. — Просто я раньше не охотился на хищников.

— Ну, раз ты все понял, то двигай уже на свое место, — взяв у меня мясо, он махнул рукой и, достав нож, начал резать его на куски.

Забравшись на скалу и приготовив стрелы и лук, я положил рядом с собой меч и принялся искать взглядом охотника на вампиров. Изран, разбросав куски мяса далеко вокруг себя, затаился так, что теперь я не мог его обнаружить. Бросив это бесполезное занятие, я перевел все внимание на вход в пещеру.

Некоторое время ничего не происходило, а затем с места, где должен был быть редгард, раздался протяжный волчий вой. И снова наступила тишина утреннего леса. Спустя несколько минут вой повторился. Я уже было расслабился, как со стороны пещеры, заставив меня вздрогнуть, раздался ответный вой, причем выли несколько голосов. Вглядевшись в сторону волчьего логова, я заметил несколько силуэтов, что настороженно появились из пещеры. Волков действительно было пятеро. Они не спеша крались, постоянно принюхиваясь, в направлении спрятавшегося охотника. Вот один из них поднял голову и тоскливо завыл, на что Изран сразу же ответил, только совсем коротко. После этого волки более смело двинулись к месту засады.

Сколько прошло времени, я теперь уже не вспомню. Может быть десяток минут, а может быть час. Я напряженно замер за камнем, с силой сжимая в руках лук с наложенной на тетиву стрелой. От напряжения у меня по вискам и спине стекал холодный пот. Волки неторопливо, словно в замедленной съемке, двигались в сторону редгарда. Вот один из них добрался до куска мяса, обнюхал его, огляделся, пошевелил ушами и спокойно принялся есть. К нему подошел еще один, на что первый, не отрываясь от поглощения добычи, негромко зарычал. Остальные хищники настороженно замерли чуть в стороне.

И вдруг все резко пришло в движение. В один момент Изран бесшумно поднялся на колени. Раздался хлопок тетивы арбалета. Самый дальний из зверей, испуганно завизжав, свалился на землю с болтом, торчащим из головы, а охотник на вампиров уже перезаряжал свое оружие. Волки дружно кинулись в сторону застывшего на месте мужчины. Я же, наконец, сбросив оцепенение и прицелившись в ближайшего к Израну хищника, принялся выпускать в него одну за другой стрелы. Остальные твари, поняв, что их убивают, успели среагировать, и даже попытались скрыться в лесу. Но исход уже был предрешен. Когда я, в очередной раз, зашарил вокруг себя рукой, то обнаружил, что стрелы закончились. В это время редгард выстрелом на бегу добил последнего зверя, почти успевшего добежать до более густого леса.

Отдышавшись после наряженной стрельбы, я закинул за спину лук и мешок, подобрал меч и спустился вниз, где Изран уже отрезал головы мертвым волкам.

— Ты действительно неплохо стреляешь из лука, Герман, — с усмешкой сообщил он мне, когда я, приблизившись, начал осматривать туши. И кивнув в сторону пещеры, продолжил. — Иди, проверь, что там за заначка у Хоргейра. Я тут пока закончу.

Пещера была небольшой. По полу были разбросаны обглоданные кости мелких животных и свалявшаяся шерсть. В глубине угадывались очертания какого-то ящика, а так же большого округлого то ли камня, то ли еще непонятно чего. Когда же я направился в сторону сундука, эта непонятная куча вдруг зашевелилась и тихо зарычала. «Это что еще за хрень?!» Я вытащил меч из ножен и медленно попятился в сторону выхода. Оказавшись снаружи, я споткнулся и упал, одновременно с этим закричав:

— Изран! Тут еще какой-то зверь! — и в этот момент из пещеры на свет выскочила огромная коричневая туша, оказавшаяся большим злым медведем. Он резко встал на задние лапы и громко устрашающе заревел. Я в испуге, выставив перед собой меч, стал судорожно отползать назад. И в этот момент в живот михалычу прилетел арбалетный болт:

— В сторону! Отходи в сторону! — сзади раздался громкий рык редгарда, а я, вскочив на ноги, попытался отбежать вправо. Медведь же, еще яростней заревев от боли, стремительно рванулся ко мне. От испуга и адреналина ничего не соображая, я резко махнул мечом куда-то в сторону приближающегося медведя и попытался отпрыгнуть с его пути, но, не преуспев, был снесен мощным ударом и кубарем покатился по земле, на мгновение потеряв ориентацию. Рядом снова раздался рев зверя, что-то прокричал Изран, а я лежал и, зажмурившись, ожидал смерти. Через несколько мгновений я рискнул приоткрыть глаза и огляделся. Картина, представшая передо мной, показалась до боли знакомой. Медведь, весь истыканный арбалетными болтами, испуганно рыча, сжался у входа в пещеру, а охотник на вампиров, не рискуя приближаться, методично всаживал в него болты.

«Меч! Я ранил медведя мечом!» — окрыленный внезапной догадкой, я оглядел землю вокруг себя и, обнаружив искомое оружие, схватил его и бросился на медведя.

В пещере действительно обнаружилась заначка Хоргейра. В глубине стоял большой сундук, в котором лежало два десятка разнокалиберных бутылок с выпивкой. А на самом дне обнаружился странный амулет. Выйдя из пещеры, я показал его Израну:

— А! Так вот чем приманил зверье этот пьянчуга. Этот амулет похож на тотем Клыка и Когтя, — заметил редгард, вырезая болты из туши медведя. И на мой вопросительный взгляд пояснил. — Будучи дозорным Стендарра, я читал об этом тотеме в книге, посвященной даэдрическому принцу Хирсину. Якобы тотем хранят скаалы, это небольшое нордское племя на Солтсхейме. Они проводят какие-то обряды, которые мешают Хирсину начать какую-то Охоту. Тебе нужно отнести его в Зал Дозора в Данстаре. Каркетта должна знать больше. Но это без меня, парень. Мы с ней не ладим.

* * *

Возвращались из леса мы изрядно нагруженными. Я тащил пару мешков, в одном были все бутылки, а в другом волчьи головы. Охотник на вампиров же тащил мешок с различными частями убитых животных: когти, клыки, сердца, печень и прочее — которые, оказывается, очень ценятся у местных алхимиков. Шкуры и туши мы бросили там у пещеры. Никто из нас двоих не умел правильно свежевать животных. На входе в поселок мы ненадолго разделились, я пошел искать Лодвара и Олду, а Изран отправился к лесопилке, толком так и не объяснив зачем, только хитро улыбнулся, когда я его об этом спросил.

Лодвар обнаружился на крыльце своего дома. Когда я вывалил из мешка головы волков, он очень обрадовался и поспешил, было, идти собирать лесорубов, чтобы, наконец, отправиться в лес. Но я его притормозил и рассказал про мертвого медведя, на что он довольно ткнул кулаком меня в плечо, сообщив, что придумает, куда пристроить тушу, и накинул мне еще несколько десятков септимов сверху обещанной платы. Забрав полагающееся мне золото, я пошел в таверну, где в данный момент, по словам норда, находилась Олда, опять ругаясь со своим мужем.

Хоргейр, увидев меня на входе гостиницы, что-то злобно пробормотал и поспешил покинуть заведение.

— Да прибудет с тобой милость Стендарра, его жена же, наоборот, с нетерпением ожидала моего возвращения, а особенно с десятком бутылок «Огнедышащей медовухи». Правда пару бутылок я заначил себе, чтобы потом как-нибудь попробовать, что же это за мед такой особенный. — Если мой Хоргейр на этот раз не бросит пить, я его этими бутылками по голове оприходую, — грозно пообещала Олда, забрав выпивку, и отправилась вслед своему мужу, сказав, что зайдет позже и занесет обещанное мне вознаграждение.

Оставшиеся бутылки с вином, элем и обычным медом сдал Фейде в качестве платы за постой. Когда, наконец, завершив все дела, я сел за стол подкрепиться, оказалось, что уже время ужина. За едой ко мне присоединился Изран.

— Держи твой первый трофей, — с этими словами редгард протянул мне небольшую урну, ничего не понимая, я принял сосуд и заглянул внутрь. Там был пепел. Недоуменно взглянул на охотника, который сразу же дал пояснения. — Это прах убитого тобой барда-вампира. Очень ценный алхимический ингредиент. Используется для зелий исцеления болезней, типа того, которое ты пил, или при изготовлении зелий невидимости, но это я считаю баловством, — и весело расхохотался, увидев, как я побледнел и перекосился.

А затем мы просто и незатейливо напились.

* * *

— Ладно, Герман давай прощаться, — протянул мне руку Изран, когда на следующее утро мы, прощаясь, стояли возле таверны, а после того, как я ее пожал, продолжил. — Ты хороший охотник, парень, и неплохой воин. Не морщись, — прорычал редгард. — Я знаю, что говорю. Чтобы быть воином нужно иметь волю и дух, и они у тебя есть, имперец, а меч, магия — всему этому можно научиться. Было бы желание, — и серьезно глянув мне в глаза, предложил. — Надумаешь, двери Стражи Рассвета всегда для тебя открыты. Крепость Стражи находится в ущелье Утренней Зари к востоку от Рифтена.

И вскочив на коня, редгард, махнув рукой на прощание, направился в сторону моста. А я, проводив его взглядом, развернулся, поправил мешок на спине и потопал на север, домой.

«Хватит с меня приключений».

Примечания:

* — Отрывок из книги "Аспекты лорда Хирсина":

"Словно пальцы руки твоей, словно хватка ворожеи, словно стрелы, пущенные в медведя, Пятеро есть аспекты лорда Хирсина. Ты можешь встретить любого из Пятерых. Каждый из них есть истина, справедливость и смерть, притаившаяся в лесу. Каждый достоин поклонения.

...

Ты можешь встретить Могучего Медведя, имя которому — Хроккибег. Он олицетворяет тотем Клыка и Когтя и приходит сюда в поисках уединения, отдыха от трудов и восстановления Внутреннего Пылающего Духа. Остерегайся, ибо если ты пробудишь его и нарушишь его покой, то раздерёт он тебя на куски. Однако если же ты приблизишься к нему с почтением и подношением в виде сладкого мёда, он может даровать силу Медвежьего Сердца в ближайшем бою".