Тонкости перевода и их последствия (джен)

Вместо эпилога

Заседание Визенгамота по обвинению Рональда Билиуса Уизли, посягнувшего на свободу Гермионы Грейнджер и пытавшегося принудить ее к браку с ним, а также намеревавшегося насильно прервать ее беременность с помощью запретного абортивного зелья сомнительного качества, купленного в Лютном Переулке, прошло в закрытом формате. Шесть лет заключения в Азкабане с правом пересмотра дела после отбывания половины срока — таков был вердикт судей. Дементоров из тюрьмы для волшебников давно уже удалили, так что у Рона появилось время спокойно подумать о том, во что он превратился, потакая своим жадности, зависти и лени.

Несмотря на соблюдение тайны следствия и проведение закрытого суда, в определенных кругах все же поползли слухи о том, что Грейнджер вышла замуж за Снейпа. До публикаций в прессе не дошло. Поттер еще несколько лет назад — когда родились его сыновья, а Магия оформила их развод с Джинни — успел добиться для себя одной очень полезной узаконенной привилегии. Редакторы печатных изданий магической Британии были предупреждены, что любая публикация о Поттере, его детях и близких друзьях должна выходить в свет только после того, как он ознакомится с материалом будущей статьи. Санкции, обещанные при невыполнении этого условия, выглядели довольно серьезными. Тогда недобросовестные репортеры, бравшие интервью у кого попало, вылили достаточно грязи и на него, и на семью Уизли, даже малышей пытались выставить нагулянными ублюдками, что и вынудило Гарри прибегнуть к крутым мерам. Спорить с победителем Волдеморта никто не стал, особенно учитывая, что он исключительно редко что-то требовал для себя, тем более с такой четкостью.

Но, как бы там ни было, Северус и Гермиона являлись героями войны — людьми публичными и знаменитыми, так что пересуды по поводу их брака все же начали потихоньку кочевать от одной компании сплетников к другой. Прежде всего, волшебников удивило, что Гермиона почему-то сохранила свою девичью фамилию, что было непривычным для их общества. Рассуждений об этой паре хватало, многие сочувствовали Гермионе, не понаслышке зная о скверном характере ее мужа. Снейп лишь посмеивался над очередными дошедшими до него инсинуациями, утверждая, что в таком случае лет через пять ни для кого не станет шоком известие об их разводе.

* * *

В марте, как и ожидалось, Гермиона разрешилась от бремени, родив прекрасную малышку, которую она назвала Мирандой. Снейп без споров уступил ей право самой выбрать имя для дочери, но настоял на том, чтобы та носила его фамилию. Как бы он ни пытался выглядеть безразличным, но появление на свет его собственного ребенка оказало на него сильное впечатление, так что отвернуться от своей крошки он не смог бы ни при каких условиях и желал обязательно принимать участие в ее жизни и воспитании.

Когда ближе к осени встал вопрос о том, что Гермионе нужно вернуться в Салем и закончить учебу, Люций, во всем поддерживавший партнера, предложил, обратившись к Снейпу:

— Ну что ж, поедем в Америку. Мы с тобой уже давно не путешествовали. Заодно присмотрим и за дочкой, и за ее мамой, чтобы та еще какой-нибудь неизвестный ритуал не провела и не запутала личную жизнь окончательно, — намек был весьма прозрачный, учитывая зачастившего в гости Крама, все-таки ставшего крестным Миранды. — А твою аптеку оставим на Драко, он и так уже организовал туда поставку разных травок и корешков со всего света.

* * *

Спустя два года Поттер с восторгом встречал гостей — наконец-то возвратившихся в Британию Северуса и Люция в компании новоиспеченной супружеской пары Крамов. Гермиона не захотела испытывать судьбу и, удостоверившись, что Виктор настроен серьезно и решительно относительно их совместного будущего, уговорила Снейпа развестись поскорее, в чем тот и не собирался ей перечить. Правда, Северус и не оставил ее без своего внимания и контроля до тех пор, пока не убедился, что надежные узы магического брака связали ее с другим мужчиной, который теперь будет следить за ее инициативами вдали от Британии.

Гарри с удовольствием представил чуть подросшим сыновьям Миранду — черноволосую и темноглазую крохотную красавицу с кукольным личиком. Он искренне порадовался за Гермиону и Виктора, для которых неверный перевод названия обряда, приведшего к невообразимым последствиям, не стал помехой для личного счастья. А уж оторвать взгляд от Северуса и Люция, за прошедшие месяцы разлуки всего трижды навещавших его, у Гарри и вовсе не хватало никаких сил — все же они наравне с сыновьями были его настоящей семьей и являлись самыми близкими ему людьми, теми, без кого он не мыслил своего существования.