Совершенно недетские проблемы старших "демонов" и вампиров (гет)

— Ох ты ж, как же спать хочется!

Подполковник Гурен Ичиносэ с трудом продрал глаза и встал с кресла, в котором он смог посидеть и вздремнуть лишь ближе к рассвету. После неожиданного появления Крул Цепеш и представления с обмороком, в который она грохнулась посреди комнаты, дети были взбудоражены и не хотели спать.

Заботливый «папочка» Гурен тщетно пытался всех их успокоить и уложить в кровати. Спустя час ему это удалось. Ребята отказывались спать по иному. И подполковнику опять пришлось укладывать их попарно.

«Как же все-таки мило смотрится эта парочка! — подумал Ичиносэ с ухмылочкой. — Готовься, тупица Ю, я ни за что это не забуду и буду вас с Шиноа троллить до конца ваших дней!»

Гурен мстительно потер ручки, представляя, как именно он поведает об этом своим подопечным, и какими будут их лица после этого.

— Пс, Гурен! — дверь в комнату приоткрылась и в дверном проеме показалась белобрысая головушка Шиньи.

— Чего тебе, моя дорогая обкуренная подружка? — безразлично поинтересовался Ичиносэ, даже не посмотрев в его сторону.

— Я тебе вовсе не подружка! С чего бы это я вдруг пол поменял? И тем более, ты вчера не меньше чем я нанюхался этой дряни! — обиженно пробубнил Хиираги, входя в комнату.

— Но не я ж рядом с открытой бутылкой на полу валялся! — парировал Гурен, и Шинье пришлось отступить, ибо никто не может переспорить подполковника.

— Кстати, чего приперся-то? — шепотом спросил Ичиносэ, соизволив, наконец, глянуть на Хиираги.

— Я тут... спросить пришел... — промямлил Шинья.

— Так спрашивай! — начинал потихоньку злиться Гурен.

— Спрашиваю! Чем мы сегодня наш детсад займем? — предусмотрительный Хиираги, слишком хорошо знающий подполковника, отступил на несколько шагов.

— ЧЕРТОВ БАТОРИ!!! ПРИБИТЬ ЕГО МАЛО!!! — взвыл Ичиносэ, подпрыгивая в кресле и хватаясь за голову.

Своим воплем он разбудил детей, и они начали просыпаться, сонно потягиваясь и зевая.

— Папа! Почему ты кричишь? Я тебе помогу! — с гордостью выпятил грудь Юичиро и, подбежав к ошалевшему подполковнику, сел ему на колени.

— А... да... ты! — ошарашенный изменением своего положения в отряде Гурен не мог сказать ничего членораздельного.

— Видишь, Гурен! Даже мелочь признала тебя папой! — хохотнул Шинья и рванул в сторону двери. Сапог, снятый с ноги злющего Ичиносэ и брошенный им же вслед улепетывающему другу, не достиг цели и стукнулся об закрывшуюся дверь.

Подполковник недовольно рыкнул и пообещал себе, что маленькую бестию (в лице Шиноа), он обязательно сбросит на этого придурка, который так его задолбал.

Тем временем, дети собирались в круг вокруг кресла, в котором сидел подполковник с Юичиро на руках. Мика пристроился рядом с креслом, поближе к названному брату. Или Гурену (кто знает?). Посмотрев на детей, которые явно предчувствовали, что с Шиньей их «главный папа» разговаривал о них и выжидающе смотрели на него с блестящими от нетерпения глазенками, Ичиносэ тяжело вздохнул.

«Конечно, идиотская идея Батори насчет вывода их в парк теперь не кажется такой уж идиотской, но... сумею ли я за всеми этими шустриками уследить? Решено! Приплетаем к сегодняшнему выгулу детей всех! И Саюри, и Кроули с его девчонками, и Цепеш вежливо попросим. Ну а двух придурков в лицах Шиньи и недоэкспериментатора в первую очередь»

Ичиносэ злорадно потер ручки и захихикал, дергая правой бровью.

— Папа, с тобой все в порядке? — выпучив свои огромные глаза, наивно поинтересовался Йоичи.

— У тебя ничего не болит? — мстительно хихикнула Шиноа. Даже помолодев, она не потеряла ехидства и остроты.

Мика же, тяжело вздохнув, сделал жест «рукалицо».

— Со мной все в порядке, дорогие мои детишки! — лицо подполковника исказила сумасшедшая гримаса, от которой все дети невольно отступили назад от кресла, а светловолосый Хакуя повторил жест с еще большим усилием.

— Подполковник, вы их пугаете! — заметил маленький вампир, закатывая глаза.

— Я? Да ни в жисть!

Дети отступили еще на шаг. Ичиносэ с трудом смог убрать с лица так испугавшее их выражение.

— Ну что, друзья мои? Могу вас поздравить! Сегодня вы идете в парк! — с торжеством объявил Гурен, но, предвидя их реакцию наперед, чуть тише добавил, — только не надо громко орать.

Восторженный вопль, вырвавшийся наружу из шести маленьких глоток одновременно, нельзя было услышать только полностью глухому.

— Уши, мои бедные уши! — с тоской подумал Ичиносэ, затыкая их пальцами уже после того, как ор сотряс весь дом.

— Кто так орет? Вы мешаете мне наслаждаться тишиной! Как же я хочу обратно в свой дворец, — в дверном проеме бесшумно появилась Крул Цепеш, и теперь она стояла, облокотившись на косяк и с едва скрытым пренебрежением смотрела на вопящих детей.

— Мама! Как дела? — Мика бросился к ней и обнял бедную Третью основательницу за талию. Несчастная Королева Вампиров, с прилившей к лицу краской, пыталась отцепить назойливого ребенка от своей одежды.

Ичиносэ с мольбой во взгляде посмотрел на нее, всем своим видом умоляя потерпеть такого Мику еще пару деньков. Бросив на подполковника один из своих коронных тяжелых взглядов, Крул Цепеш со вздохом приобняла счастливого по самое «не могу» Хакую.

— Чертов Ферид! Торжественно клянусь, что когда мы все вернемся, то я, однозначно, найду все его тайные лаборатории и сожгу к чертовой матери! — прорычала злящаяся Королева Вампиров.

«Что ж, при нас и в нашем доме она его не убила, но по возвращении этого придурка Батори явно ожидает долгая и мучительная смерть» — на долю секунды на лице Гурена появилось прежнее мстительно-устрашающее выражение, но он быстро его изничтожил, чтобы не потерять доверие детей.

* * *

Через пару часов восторженная мелюзга со стороны демонической, и со стороны вампирской, отбросив свои особенности, совместно веселилась в парке. Ребята бегали друг за дружкой среди деревьев, играли в прятки, неожиданно они даже вспомнили игру «правда или действие». Дети расселись на заботливо предложенный Саюри плед и начали играть, то и дело оглашая округу громкими возгласами.

У противоположного дерева расположились взрослые, которые закатили небольшой пикничок. Спасибо дальновидной Саюри, которая приготовила бутербродов, салатов и взяла много воды. Одну бутылку и набор кружечек она отдала ребятне, а еще две бутылки и большую часть продуктов она припасла для взрослых.

Гурен и Шинья сидели рядом. Как и любые друзья, они успели уже еще раз разругаться и еще раз помириться. На это раз, опять же, постаралась Саюри и заставила их клясться о вечной дружбе на мизинцах.

«Ни за что ее за это не прощу! А Батори я и сам не прочь убить! Ибо нефиг было на это смотреть и ржать!» — злобно думал Гурен, вынашивая в своей головушке самые разные способы мести.

— О чем думаешь? — с беззаботной улыбочкой поинтересовался у того Шинья.

— О том, какой же ты крашеный! — буркнул в ответ Ичиносэ.

— Эй! И вовсе я не крашеный! Делать мне нечего, только мои шикарные, светлые от природы волосы портить! — в довершении ко всему Хиираги тряханул своей светлой шевелюрой.

— Воу, седой старец, полегче! — приподнял ручки Гурен. Уж больно стебное было у него сегодня настроение (да, впрочем, как и всегда).

— Я натуральный блондин! — надулся Шинья.

— На всю Японию один! — проорал Ичиносэ, не попав ни в одну ноту.

— От вашей ругачки у меня уши вянут, — презрительно фыркнула Крул Цепеш и отвернулась, всем своим видом показывая, что от этих двух идиотов ее уже тошнит.

— Зачем же вы так, Королева? Они просто сегодня в очень хорошем расположении духа! — примирительно впечаталась Саюри.

Цепеш вновь хмыкнула.

— Вот, выпейте лучше чаю! Вам сразу станет легче! — улыбнулась Саюри, протягивая чашку Третьей основательнице.

Та приняла ее, и взгляд ледяных кровавых глаз немного смягчился.

— Девчо-о-о-нки, — протянул Ферид, ткнув в бок нахохлившегося Кроули, за что получил ощутимый шлепок по голове от Цепеш.

— Заткнись, и больше свой рот не разевай! — процедила та, и один ее вид уже не предвещал ничего хорошего.

Батори нервно сглотнул, собираясь спасать свою голову, которая потом не прирастет обратно, если Третья основательница ее оторвет.

— Не будем ссориться! Смотрите, какой прекрасный денек! Берите еще бутербродов! Специально для гостей я сделала с вишней и черешней! — засуетилась Саюри, пытаясь разрядить обстановку.

— Люблю с вишней, — неожиданно выдала Третья основательница.

— Как здорово! Я прямо как знала! — с готовностью отозвалась Саюри, проявляя максимум дружелюбия.

— НАТУРАЛЬНЫЙ БЛОНДИН!!!

— Э-э... не обращайте на этих... внимания! Просто они так давно не сидели рядом и не ругались между собой... — захихикала Саюри, отвлекая внимание от голосящих мужчин, сидящих в обнимку на пледе и раскачивающихся из стороны в сторону, на себя.

Крул Цепеш позволила себе немного отступить от идеальной осанки Королевы и поддерживала разговор с Саюри. Ферид и Кроули наблюдали за концертом в лице Шиньи и Гурена, делая ставки на то, кто из них первым выдохнется или потеряет голос.

Ну а дети в это время продолжали играть в правду или действия.

— Ну же, Юи! Что, так сложно выбрать — правда или действие? — опечалилась Митсуба, уже вторую минуту пытавшаяся добиться ответа от упрямящегося темноволосого Хакуи.

— Так в его головушке почти что нет мозга, как бы это прискорбно ни звучало! — не смогла не подколоть злящегося Юичиро Шиноа.

— Твою ж... девки! Вы меня задолбали!!! Ладно! Ладно! Правда! — взвыл Юи, хватаясь за голову.

— Вот так бы сразу! — вставил свое слово Кимизуки.

— А ты вообще молчи, телефонный столб! — задорно крикнул Юи.

— Чего-о-о? С чего это я столб?! — подскочил на ноги Шихо, за ним последовал Юичиро. Но Микаэла мгновенно усадил их на места звонкими щелбанами.

— Больно же, Мика! — синхронно взвыли Кимизуки и Хакуя.

Хорн с Чесс хихикнули и показали палец вверх Микаэле. Тот, закатив глаза, сел на место и принялся наблюдать за веселящимися Шиньей и Гуреном.

— Ита-а-ак! Продолжаем! Юичиро, любишь ли ты Шиноа? — в глазах у Митсубы загорелись недобрые огоньки.

Хиираги, не ожидавшая такого коварства со стороны лучшей подруги, подавилась соком, который пила в тот момент и принялась выкашливать его из легких.

— Митсуба!!! — взвыл красный, как рак, темноволосый Хакуя.

— Хорошо, хорошо! Я могу сделать исключение и позволить тебе выбрать действие! — легко согласилась та, и если Юичиро не расслабился бы, то увидел, как в ее глазах пляшут чертенята.

— Тогда действие! — заорал Юи.

— Итак... Юичиро! Иди и поцелуй Шиноа... можешь в щечку!

Сангу засмеялась, увидев как синхронно покраснели лица у двух, втянутых в эту авантюру, ребят.

— Митсуба!!! — возопил Хакуя, заметавшись по пледу. Шиноа скрыла лицо за волосами и уже вынашивала планы мести по поводу Митсубы и Шихо.

— Игра есть игра, не так ли, ребята-а? — протянула она. Чесс, Хорн и Кимизуки согласно закивали. Но они были явным большинством, ведь против них стояли только Йоичи и Мика, последний, кстати говоря, сделал третье «рукалицо» за день.

— Черт бы тебя побра-а-ал!!! — продолжил выть Юичиро.

Но делать было нечего. Он подошел к Шиноа, присел рядом, убрал с ее лица мешающиеся пряди и осторожно, будто боясь ее спугнуть, прикоснулся губами к ее щеке. У них обоих сбилось дыхание, пускай это было обычное прикосновение.

— А теперь можно и свадебку сыграть! — вставила Чесс.

Все засмеялись, а несчастные ребята отшатнулись друг от друга и разбежались по разным сторонам пледа.

— Учти, Митсуба, мстя моя будет страшна! — прошипел Юичиро, нависнув над лицом довольной Сангу.

Мужчины на другой стороне прекратили свое ужасное пение. В тот момент, когда Хакуя чмокнул Шиноа в щечку, у Шиньи чуть не отвалилась челюсть, поэтому песня прервалась сама собой.

Гурен завис и, спустя несколько секунд, захлопал в ладоши.

— Молодец, тупица Ю! Если решите пожениться — зови меня! Всегда мечтал побывать священником на твоей свадьбе! — заржал Ичиносэ.

— ПАПА, ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОДРА-А-АЛ!!!