Цикл Любовь побеждает всё Ч1: Свет или Тьма?  (гет)

Глава 6 Поход за покупками, или День полон сюрпризов

Ретроспектива.

Через несколько часов после отбытия Гарри и Гермионы из Хогвартса в дом Грейнджеров.

Миневра МакГонагалл очень переживала за двух своих студентов. Она вообще с трудом понимала директора и его планы на Гарри Поттера. Чем больше времени проходило, тем сильнее она сомневалась в том, что Дамблдор действует во благо мальчика. Женщина прекрасно помнила, какое она испытала ощущение, понаблюдав за домом Дурслей перед тем, как туда был принесен Гарри. У нее всегда оставалось ощущение, что это была самая большая ошибка, которую магический мир мог совершить по отношению к своему маленькому герою. Она все эти пять лет осторожно наблюдала за своим студентом. Наверное, она была в числе тех немногих, кто смог видеть больше остальных. Она не сомневалась в том, что мальчику жилось слишком плохо. Она не раз вспоминала свой разговор с директором после распределения в 1991 году. Минерва обратила внимание своего начальника на то, что Поттер слишком худой, выглядит младше, чем ему положено быть, на его одежду. И что она услышала в ответ? Какие-то странные объяснения, с которыми ей пришлось смириться, по крайней мере внешне, чтобы не вызвать слишком пристального внимания со стороны Дамблдора. Единственное, чего добился директор — она перестала доверять его решениям, но была еще не готова выступить против него в открытую.

Сейчас Минерва МакГонагалл направлялась в сторону больничного крыла. Она была несколько озадачена просьбой колдомедика проведать ее. Если бы там все еще находились два ее студента, то она поняла бы приглашение, но молодые люди уже находились дома. «Не нравится мне это», — размышляла женщина. — «Почему у меня такое чувство, что я сейчас получу еще один камешек, который придется бросить в огород Альбса?»

Зайдя в больничное крыло, МакГонагалл увидела мадам Помфри, которая с отрешенным видом сидела на одной из больничных коек. Профессора это заставило нервничать. Поппи Помфри очень редко пребывала в таком состоянии, и если уж такое случалось, то ничего хорошего из этого не выходило. Профессор трансфигурации была уверена, что случилось что-то экстраординарное, и касается это двух гриффиндорцев, столько времени пролежавших в коме.

— Поппи? — позвала она.

Мадам Помфри подняла голову и несколько секунд смотрела на МакГонагалл взглядом, в котором не было узнавания. Затем взгляд прояснился. Колдомедик жестом показала профессору присесть рядом с ней. Минерва так и поступила. Как только она опустилась на вторую кровать, напротив Поппи Помфри, та вскинула руку с палочкой. МакГонагалл не особенно удивилась, опознавая чары конфиденциальности, куполом накрывающие их.

— Поппи? — повторила Минерва. И в этом полувопросительно произнесенном имени было столько всего, что дальше можно было вопросы не озвучивать.

Помфри же в это время рассматривала женщину, которая уже многие годы была ее единственной подругой. В Хогвартсе вообще никому не было известно, что эти две женщины очень тесно общаются. Почему они столько лет скрывали свою дружбу? Наверное, на этот вопрос они даже сами не смогли бы ответить.

— Я так устала, — вдруг произнесла колдомедик. — Я и раньше не всегда понимала Альбуса, но сейчас…

— Что опять случилось? — вздохнула Минерва, давая понять своей подруге, что и сама не рада поведению директора. Даже между собой они никогда не обсуждали Дамблдора. Эта тема всегда была табу. И сейчас был первый момент за все годы, когда одна из них ее подняла. Значит, дело было совсем плохо.

— Тебе я доверяю, как самой себе, — произнесла Поппи. — Я знаю, что все сказанное мною сейчас останется между нами.

— Ты меня знаешь, — кивнула ее подруга.

— Я еще на первом курсе Гарри Поттера подала директору данные о его здоровье, — сказала колдомедик. — Не все, конечно, но достаточно. Мне кажется, что и сам Гарри не помнит, что же происходило в доме Дурслей. И у меня есть некоторые подозрения, но я не уверена.

— Поппи? — Минерва насторожилась. — Я надеюсь…

— Нет, ничего такого, — покачала головой Поппи. — Но что-то все же случилось, и случилось до того, как Гарри исполнилось пять лет.

— О, Мерлин, я же знала, что отдать его этим магглам было не самой лучшей идеей, — вздохнула профессор.

— Но сейчас не об этом, — твердо произнесла кодомедик. — Гарри уже не у них.

— Как не у них? — нахмурилась Минерва. — Дамблдор же всеми силами настаивает на его нахождении в этом доме.

— Дело в том, что мисс Грейнджер слишком много читает. Она где-то вычитала один древний ритуал и призвала столько магии, что соединила узами верности себя с мистером Поттером.

МакГонагалл сидела с ошарашенным выражением на лице. «Это же что должно было случиться, чтобы такая умница, как Гермиона, пошла на такой шаг?» — вертелся вопрос у нее в голове.

— Да, между ними теперь магическая связь, причем связавшая их не только магически, но и духовно, — продолжила свой рассказ Поппи. — Мое мнение — связь не ослабнет. Слишком многое связывает двух твоих студентов. Но дело не в этом. Пока они лежали здесь в коме, я за ними очень пристально наблюдала. Минни, есть кое-что, что мне показалось странным.

— И что же? — подалась чуть вперед Минерва.

— Я не уверена, что мисс Грейнджер такая уж магглорожденная, — тихо произнесла колдомедик. — Поклясться в верности и призвать в свидетели магию могут не все чистокровные. А вот полукровки, если один из родителей в двадцатом поколении чистокровный — очень даже могут. Да и мистер Поттер интуитивно принял клятву. Эти двое не так просты, как может показаться.

— Альбус об этом знает? — прищурилась Минерва.

— Я ему не доверяю, — последовал ответ.

— Думаю, ему и не стоит знать, — кивнула МакГонагалл. — Где сейчас Гарри, тебе известно?

— В доме Грейнджеров, — ответила колдомедик. — Я даже удивилась, что Альбус пошел на такой шаг. Словно помутнение какое-то на него нашло. Но, думаю, он все же не откажется разлучить эту пару. У него какие-то планы на Гарри. И мне это не нравится. Да еще и эти Уизли…

— Что такое с Уизли? — нахмурилась Минерва.

— Ох, не хотела еще и это на тебя взваливать, — вздохнула Поппи. — Но, наверное, будет лучше, чтобы ты знала. Я стала свидетелем одно не очень красивого разговора, — колдомедик рассказала все, что слышала. МакГонагалл молчала. Она была разочарована, сильно разочарована тем, что узнала. «Почему в последнее время все так плохо?» — пронеслось у нее в голове.

— Я уже не знаю, что и делать, — вздохнула она, наконец.

— Ох, Минни, придется принимать какую-то сторону, — произнесла Поппи. — Как бы мы с тобой ни хотели оказаться в нейтралитете, теперь это не получится. И знаешь, я, пожалуй, встану на сторону этого мальчика. Он способен стать Лидером в полном смысле этого слова. Просто ему надо помочь. Как говорят христиане, у него точно есть Ангел-хранитель. Уж слишком часто он выходит из своих передряг с минимальными потерями. А те, которые есть, всегда следствие недосмотра или намеренного действия некоторых личностей.

— Что ж, согласна, — кивнула МакГонагалл.

— Хорошо, что благодаря возникшей связи у Гарри и Гермионы теперь имеется иммунитет к приворотным зельям, сыворотке правды и ряду средних ядов, — вдруг произнесла Поппи, затем усмехнулась. — И директору знать об этом не обязательно. Правда, не пойму, почему он об этом не знает.

— Никак снова это помутнение, — пробормотала Минерва.

— Вполне возможно, — кивнула ее подруга. «С момента комы вокруг Гарри и Гермионы появилось очень много тайн», — подумала Помфри, а вслух произнесла. — Если их чувства чисты и взаимны, то связь в течение двух-трех недель закрепится, и уже ничто и никто не сможет им помешать. Конечно, против высших чар и ядов они не смогут защититься, но вот найти возможность спастись — да, в то время как любой другой скончается на месте.

— Поппи? — Минерва понимала, что подруга не просто так сгущает краски. Интуиции Помфри она доверяла всегда.

— Я пока не уверена, Минни, — покачала головой колдомедик.

— И что мне делать? — Минерва выпрямилась.

— Во-первых, не допусти вмешательства директора, во-вторых, добейся для них должности старост школы. Я понимаю, что это обычно студенты седьмого курса. Но тут у нас неординарный случай. В-третьих, посели их в апартаментах, где они будут вместе, — начала давать наставления Помфри. — Нам всем будет лучше, если мы будет держать этих двоих в некотором удалении от всего факультета Гриффиндор. Прости, конечно, Минни, но этот твой Дом превратился в послушную команду Альбуса. Они поверят во все, что скажет директор. А вот мисс Грейнджер и мистер Поттер показали свои зубки. И не думаю, что они останутся после этого лета прежними. Они уже не прежние.

— Хорошо, — кивнула Минерва, уже просчитывая в голове свои следующие ходы. Что ж, пришло время принимать серьезные решения, а также сторону.

Конец ретроспективы.

Прилет Фоукса с просьбой стать сопровождающей для Гарри и Гермионы в их прогулке по Косому переулку стал приятной неожиданностью. Она как раз сама собиралась пройтись. И сегодня она сможет, наконец, взглянуть на двух своих студентов и своими глазами увидеть произошедшие с ними изменения.

За десять минут до назначенного срока она уже стояла около банка и с нетерпением ждала своих студентов.

— Доброе утро, ребята, я рада, что вы себя хорошо чувствуйте, — произнесла она, как только увидела материализовавшихся в нескольких метрах от себя ребят.

— Доброе утро, профессор, — улыбнулись те в ответ. — Спасибо, что согласились стать нашей сопровождающей.

МакГонагалл успела заметить, что, хотя они и улыбались, но в глазах застыла еле уловимая настороженность. «Поппи права, это уже не те гриффиндорцы», — подумала она.

— Мне это совсем не в тягость, да и в компании всегда веселее ходить по магазинам, чем в одиночестве, — произнесла она.

Гарри и Гермиона подозрительно переглянулись и снова уставились на своего декана.

— Профессор, только нам сначала надо зайти в банк, — чуть извиняющимся голосом произнес Гарри и мило улыбнулся.

— Мне тоже, — улыбнулась в ответ МакГонагалл. — Хотела разобраться со своими счетами, да поговорить со старым другом.

— Тогда вперед? — поинтересовалась Гермиона.

— Вперед, — кивнула их декан. Они все вместе двинулись к дверям, каждый осмысливая первые минуты своей встречи, а также впечатления от увиденного и сказанного между строк.

В банке, как всегда в это время, уже было достаточно клиентов, но не так много, как это бывает, когда надо собирать детей в Хогвартс. Появление новых клиентов не осталось не замеченным. В их сторону сразу же двинулся один из работников Гринготса. МакГонагалл удивленно смотрела, как гоблин расплывается в улыбке, глядя на двух ее студентов. Такое вообще кажется совершенно невозможным, но она сама стала свидетелем этого чуда. Она перевела взгляд на своих подопечных. Ее глаза расширились от удивления. Она даже спустя много времени не смогла объяснить, откуда появилось это чувство. Ей показалось, что ребята светятся. Она считала, что очень плохо знает всех своих студентов, но сейчас поняла, что эти двое для нее полная загадка. Они сейчас ломали все ее представление о них. Она всегда считала, что эти двое никогда не будут показывать на публике свои чувства по отношению друг к другу, но вот они, не обращая ни на кого внимания, идут обнявшись, словно так и надо и ничего такого в этом нет. «Кажется, мне придется пересмотреть очень многое», — подумала она.

— Доброе утро, мистер Поттер и миссис П… мисс Грейнджер, — Минерва не могла не заметить, что гоблин споткнулся, когда приветствовал девушку. Он совершенно точно собирался назвать ее как-то по-другому, и произнесенная первая буква «П» как-то однозначно намекала на одну известную фамилию. Гарри и Гермиона тоже заметили эту заминку, что заставило их переглянуться, но они ничего не сказали. Гоблин тем временем продолжил.— Мистер Поттер, мы бы хотели передать Вам часть личных вещей вашей матери, мисс Эванс, в том числе и два её дневника. Прошу Вас проследовать за мной. Мисс Грейнджер может проследовать с Вами. К сожалению, миссис МакГонагалл, я не могу допустить Вас к делам мистера Поттера, — не чувствуя никакой вины перед профессором произнес гоблин. Он просто ставил ее перед фактом. Минерва была слишком удивлена и приемом, оказанным в банке ее студентам, и некоторым фразам, только что прозвучавшим, так что только кивнула головой. До нее сразу дошло, что и мисс Грейнджер по сути не должна быть допущена к дела Поттеров, но гоблин уже уводил ее студентов вглубь Гринготса, предоставляя ее саму другому гоблину, который должен был ей помочь решить вопросы, касающиеся ее имущества

— Мисс Грейнджер, в банке хранится письмо, адресованное Вам. На конверте написано, что мы должны Вам передать его в тот день, когда Вы посетите наш банк вместе с мистером Поттером, но не позднее вашего семнадцатилетия, — гоблин посмотрел на девушку. Гермиона уже хотела задать вопрос, да и Гарри тоже, но гоблин остановил их жестом. — На все ваши вопросы ответит наш директор. Он уже ждет вас. Кстати, этим коридором в последний раз водили магов сто семьдесят лет назад. Вы первые, кто удостоен этой чести за все эти годы. Стены коридора облицованы гранитом, но вы можете заметить, что через равные промежутки отделка меняется. Здесь использованы янтарь, малахит, изумруд, рубины…

Гарри и Гермионы пребывали в легком шоке. Нет, они, конечно, поняли, что им тут устроили экскурсию, пока они следуют в кабинет директора. Странным было то, что гоблины никогда не опускались до того, чтобы что-то и кому-то объяснять.

— Вот, это вход в кабинет директора Гринготса, — с каким-то благоговением произнес их проводник. Если Гарри и Гермиона ожидали увидеть шикарные огромные двухстворчатые двери, то их ждало разочарование. Перед ними располагалась арка, богата украшенная драгоценными камнями и закрытая какой-то непроницаемой темно-серой субстанцией. Гоблин в воздухе перед этой субстанцией нарисовал какой-то знак и она, как занавес, разошлась в разные стороны. Молодые люди снова переглянулись. Они как-то совсем не ожидали увидеть ничего подобного. Они прошли вслед за гоблином. Как только они перешли «порог» Арки, субстанция снова сомкнулась. Никакой опасности для себя ни Гарри, ни Гермиона не чувствовали, поэтому спокойно следовали за своим сопровождающим.

Сейчас они двигались по коридору, освещенному факелами. Было ощущение, что они следуют вглубь пещеры. Так на самом деле и было. Наконец, они вышли в огромное помещение. Гарри поднял голову и тихо присвистнул, чем вызвал смешки у присутствующих здесь гоблинов-стражей.

— Добро пожаловать в настоящий, скрытый от всех Гринготс, — услышали молодые люди сильный голос, отдающий силой и мощью. Гарри и Гермиона перевели взгляд на говорившего. Никаких сомнений не было — это глава всех гоблинов.

— Здравствуйте, — немного робко отозвались молодые люди.

— Не тушуйтесь, — усмехнулся гоблин в традиционном гоблинском одеянии, которое никто на земле не видел уже столетий пять или шесть. — Это, — гоблин обвел рукой зал,— настоящий зал, где идут все операции банка. Об этом уже почти никто не помнит, да и не знает.

— Ух ты, — вырвалось у Гарри. Гермиона оказалась более сдержанной.

— Итак, я думаю, мы можем приступить к ревизии Вашего состояния, мистер Поттер, но сначала я хотел бы передать письмо, адресованное вашей подруге. — Мисс Грейнджер, вы можете присесть вот здесь и прочесть его, — ей указали на небольшой уютный диванчик.

Гермиона осторожно взяла в руки белый конверт, на котором красивым почерком золотыми чернилами было выведено: «Гермионе Грейнджер, лично в руки. Вручить в момент появления вместе с Гарри Поттером или до ее магического совершеннолетия, если она не появится с вышеуказанным человеком».

Девушка привела на диван. Она не торопилась раскрывать конверт. Письмо само по себе вызывало удивление. Она была магглорожденной, и никто в магическом мире не мог ей написать, но факт был у нее в руках. Набрав воздуха в грудь, она медленно выдохнула, а затем вскрыла конверт. Внутри был чистый лист пергамента. Так показалось сначала. Но как только Гермиона полностью его развернула, словно по волшебству на нем стали проявляться слова.

«Здравствуй, Гермиона!

Я понимаю, что ты удивлена тому, что кто-то в магическом мире написал тебе. Но поверь мне, в этом мире не так все просто, как может показаться.

Я рада, что ты сделала свой выбор. Почему я так уверена, что это тот самый выбор? Если ты читаешь ЭТО письмо, то тебе еще нет семнадцати и ты здесь с тем единственным человеком, с которым решила пройти всю свою жизнь до конца. Если бы ты получила письмо в день своего совершеннолетия, то оно было бы совсем другим.

Ты не должна считать себя обычной девушкой, которой повезло оказаться в магическом мире. Ты заняла то место, которое тебе и было предназначено. Но я хочу тебя предупредить, никогда, слышишь, никогда не бросай ЕГО. ОН действительно Избранный. И директор не совсем понимает, в каком именно смысле. Повторюсь, все не так просто, как кажется. Мир не бывает простым.

Прошу тебя, никогда не бросай его. Сделай все возможное, чтобы на его лице светилась улыбка. Слишком много горечи и боли пережил твой Избранник. И моя последняя просьба к тебе. Пожалуйста, сожги это письмо, не говори пока о его содержании Гарри.

Друг.

P.S. Ничему сегодня не удивляйся».

Гермиона еще раз перечитала письмо, обратив внимание, что только один раз упомянуто имя Гарри. Все это выглядело очень странно и ничего не объясняло. «Такое ощущение, что с момента, как я произнесла клятву, что-то случилось, и мы с Гарри теперь пожинаем плоды», — подумала она.

Гермиона ошарашено оторвалась от чтения письма и, вытащив палочку, резким взмахом сожгла письмо, она была в таком шоке, что не обратила внимания, что невербально произнесла заклинание. Гарри наблюдал за удивленной девушкой и сожжёным письмом, та, перехватив его взгляд, кивнула, давая понять, что расскажет всё после.

Пока девушка была занята письмом, директор банка, а также глава всех гоблинов, просвещал Гарри относительно его состояния и выполнял те требования, которые были предъявлены для выполнения родителями клиента, то есть Гарольда Джеймса Поттера.

Директор Гринготса, бросив взгляд на погруженную в чтение девушку, чему-то кивнул, и занялся своим основным клиентом. Он достал свиток и, прокашлявшись, стал читать:

— Итак, Гарри Джеймс Поттер — Вы чистокровный маг, наследующий три состояния. В список вашего имущества входят: охотничий дом в Годриковой Лощине, который полностью восстановлен силами гоблинской строительной компании через год после его разрушения; Поттер-менор; еще один охотничий дом в Шотландии, недалеко от Лох-Несса; Блек-менор, Блек-хаус, находящийся в Лондоне по известному вам адресу, охотничий домик в Ирландии и вилла в Италии. В Гринготсе в вашем ведении находятся семь сейфов на первом уровне, то есть здесь, — гоблин обвел рукой зал. — Здесь стоит самая сильная защита. Эти сейфы защищены от любого вторжения не по вашей воле. Здесь находятся фамильные драгоценности, артефакты, антиквариат, древние фолианты, запас некоторых зелий, которые могут храниться веками. Общая стоимость состояния Блеков и Поттеров составляет двенадцать миллионов галеонов, что ставит Вас на двенадцатое место в списке самых богатых магов Англии и на пятьдесят первое — в мире. Дополнительно Вы владеете десятком небольших фирм в маггловском мире, что делает Вас состоятельным человеком и в мире магглов. Все предприятия приносят Вам постоянный стабильный доход.

Гарри потерял дар речи еще на первой фразе гоблина и теперь пытался осознать, что же именно такое произнес директор Гринготса.

— Извините, — произнес Гарри, когда гоблин замолчал, чтобы набрать воздуха, чтобы продолжить посвящать своего клиента в его наследство. — Но я не чистокровный маг. Я знаю это точно. Моя мама была магглорожденной, это известно всем.

— Вы ошибаетесь, мистер Поттер, но, к сожалению, я не могу на данный момент посвятить Вас в некоторые тайны, которые окружают Вас с самого вашего рождения. Я в свое время дал вашим родителям магический обет. Магическая печать не позволяет мне рассказать Вам о том, что вы унаследовали со стороны вашей матери. Когда придет время, Вы все узнаете, — гоблин серьезно смотрел на сидящего перед ним юношу. — Могу сказать только то, что Поттеры имеют малый лордский титул, а вот основной Вам принадлежит от вашей матери, что делает Вас членом Совета аристократов, но пока Вы не вступите полностью в наследие матери, Вы не сможете там показаться. Но, думаю, на данный момент так даже лучше. Титул лорда Блека также принадлежит Вам, только из Совета Вы выведены, поскольку не являетесь кровным наследником Блеков. То есть титул Лорда Блека теперь не является «большим», но все же перевешивает малый титул лорда Поттера.

— Мне трудно в это поверить, — задумчиво произнес Гарри, бросив взгляд на диванчик, где все еще сидела Гермиона. Девушка явно была чем-то взволнована.

— Я Вас понимаю, — кивнул гоблин. — Думаю, Вам стоит взять вот это и ознакомиться в более спокойной обстановке с тем, что Вы получили в наследство от вашего отца и крестного. Здесь действительно очень много интересного.

— Да, конечно, — кивнул Гарри, пытаясь переварить то, что услышал. Одни эти малые и большие титулы лордов чего стоили.

— Но я должен все же кое-что вам передать именно сегодня, — гоблин встал, подошел к одному из шкафов, который был похож на шкаф с огромным количеством сейфов. Он открыл один из них и вытащил оттуда довольно крупную шкатулку. Правда, ее скорее стило назвать маленьким сундучком. Гоблин поставил его на стол перед собой, затем осторожно вскрыл. — Во-первых, Вам стоит надеть перстни своих родов, — он переда Гарри две коробочки, в которых обычно хранятся кольца. В одном оказался перстень Поттеров, в другом — Блеков. Гарри надел оба на правую руку: Поттеров — на безымянный палец, Блеков — на средний, поскольку тот был более массивным. Перстень Поттеров больше напоминал широкое золотое кольцо-печатку и на безымянном пальце смотрелся на своем месте. Оба перстня приняли размер пальца юноши. Гари поднял голову и посмотрел на директора Гринготса. — Тот же протянул ему следующий футляр. — Ваша мать просила, чтобы Вы носили это в обязательном порядке после вашего шестнадцатилетия. Даже если бы Вы не появились здесь, то 30-го июля получили бы его с гринготской совой.

Гарри открыл футляр. На черном бархате лежала цепочка-медальон. Никаких пояснений или объяснений. Юноша решил, что раз мама просила, то значит, так и надо. Он молча повесил его себе на шею и сразу же почувствовал излучаемое тепло, дарящее ему чувство безопасности и спокойствия.

— Остальное Вы также сможете посмотреть в более спокойной обстановке, — произнес гоблин. Он снова повернулся к шкафам, но на этот раз к обычному с огромным количеством выдвижных ящиков. Он достал две небольшие сумки. Одна явно была женской, а вторая подходила для особ мужского пола. — Это бездонные сумки с огромным количеством отделений. Вам не нужно уменьшать свои вещи, вы просто кладете их в сумку. Она уменьшает вес, и никогда не будет весить больше полкило. Это подарок от Гринготса. Такие сумки делаем только мы, и их почти ни у кого нет. Также вот Вам, мистер Поттер, кошель на 2 тысячи галеонов. Сумма там самообновляемая прямо из вашего сейфа. Также разрешите Вам вручить чековую книжку, чтобы не бегать сюда за большими суммами, если Вам придется заплатить за покупку более 2-х тысяч. Это портмоне для маггловского мира. Сейчас здесь лежит сумма в 2000 фунтов, а также все Ваши кредитные карты. Если у Вас возникнут какие-то вопросы, можете обращаться. Мы с Вами встречаемся не в последний раз.

Гоблин жестом показал Гарри, что тот может встать и их первый разговор закончен. Юноша все еще пребывал в несколько заторможенном состоянии. Гоблин же подвел его к девушке. Помог ей подняться.

— С Вами, мисс Грейнджер, мы тоже однажды будем вести очень занятный разговор. Не так с Вами все просто, как может показаться на первый взгляд, — улыбнулся он Гермионе, теперь еще и ее заставляя впасть в ступор. — А теперь разрешите вас проводить в фойе, чтобы вы могли порадовать себя прекрасным днем для прогулки по Косому переулку.

Они прошли назад тем же путем. МакГонагалл их уже ждала. Она сразу заметила несколько ошарашенный вид Гарри и задумчивость Гермионы. Те явно узнали что-то такое, чего совершенно не ожидали.

— Вы закончили? — дружелюбно поинтересовалась профессор.

— Да, можем идти, — улыбнулись в ответ молодые люди.

Они все вместе покинули банк, так и не заметив слегка задумчивого взгляда, которым на них смотрел один из посетителей Гринготса — Люциус Малфой. Не каждый день и не каждого клиента к выходу провожает сам директор банка.

В первую очередь было решено посетить книжный магазин, где заодно можно было сразу приобрести учебники для шестого курса, тем более с ними была МакГонагалл, которая точно знала, что им надо. Ребята оказались правы, профессор захватила с собой список.

Минерва старалась втянуть своих студентов в непринужденный разговор, что ей удалось, правда, не сразу. Что-то их обоих беспокоило. Она с каждой минутой все больше уверялась в том, что приняла верное решение — встать на сторону этих детей, даже если из-за этого ей придется полностью разругаться с Альбусом Дамблдором.

В книжном магазине было пусто. То время, когда его наводнят студенты для покупки учебников, наступит не так уже и не скоро, но все же не скоро. Владелец магазина оживился при появлении потенциальных покупателей.

— День добрый, чем я могу вам помочь? — сразу направился он к клиентам.

— Добрый день, — поздоровалась она с владельцем, провожая взглядом Гермиону и Гарри, которые направились к полкам с учебниками и со списком, который она им передала. — Я бы хотела у вас приобрести книги по продвинутому курсу по защите от тёмных искусств, трансфигурации и чарам, — продавец удивленно посмотрел на нее, поскольку прекрасно знал, кто перед ним. Гарри и Гермиона, слышавшие, что сказала их профессор, выглянули из-за стеллажа. Минерва это заметила и решила пояснить свои действия, не столько для владельца магазина, сколько для ребят.

— Я надеюсь, что вы не будете против дополнительных занятий? — спросила она. На лицах молодых людей застыло недоумение. Владелец, поняв, что он тут сейчас лишний, ушел в подсобное помещение, чтобы найти там необходимые книги по запросу профессора. МакГонагалл, снизив голос, продолжила:

— Профессор Дамблдор решил, что я буду неплохой кандидатурой для наблюдения за вами. Но если вы не против, мы немного изменим этот его план. Думаю, я могу взять на себя роль вашего наставника и научить чему-то большему, чем это делается в стенах Хогвартса.

Гарри и Гермиона переглянулись, затем посмотрели на своего декана и кивнули. Наставник им совсем не помешал бы.

— Профессор, а как быть с тем, что вне школы нельзя колдовать? — решительно спросила Гермиона.

— И зачем наблюдатель? — прищурился Гарри. Новость ему не понравилась, если честно. МакГонагалл это заметила.

— Не здесь, — тихо произнесла она.

Гарри внимательно посмотрел на своего декана. Минерва МакГонагалл всегда была примером для гриффиндорцев, тем более для него самого. Пожалуй, в Хогвартсе она одна, кроме мадам Помфри, старалась не относиться к студентам предвзято, несмотря на принадлежность к определенному факультету или грехи отцов. Даже Дамблдор делал различия, может, не всегда явные, но все же делал, хотя и говорил, что у любого человека есть выбор и шанс все исправить. Гарри давно понял, что директор не такой уж и добрый всепрощающий дедушка. Если нужно, он мог быть очень жестким, а то и жестоким. И шанс получить было очень сложно, поскольку не каждый готов платить директору по счету, который тот выставит. Много времени понадобилось Гарри, чтобы понять еще одного человека — Снейпа. Но когда он понял, то и вся ненависть к этому человеку исчезла. Остались жалость и сочувствие. Жалость и сочувствие к человеку, который, во-первых, не смог перешагнуть через прошлое, и во-вторых, вынужден заниматься нелюбимым делом и находиться в долгу у кого-то. И ладно бы он должен был только Дамблдору, так он еще вынужден спасать шкурку отпрыска ненавистного школьного врага.

Гарри давно замечал некоторые несоответствия в поведении своего декана, но она никогда не старалась показать на людях своих предпочтений, держала эмоции закрытыми. Ему вдруг очень захотелось поговорить с ней, о многом: о прошлом, о родителях, о себе. Ему показалось, что именно она сможет ответить на те вопросы, которые уже несколько лет гложут его изнутри. Слишком все было белое и черное, а Гарри прекрасно знал, что мир полон красок, и не бывает только зла и добра. Кто-то бы сказал, что Дурсли — это зло, но не он. Ему не повезло с родственниками. А кого-то избивают до беспамятства, возможно, насилуют. Да, ему приходилось несладко, но так можно жить, и даже остаться при этом самим собой.

Гарри решил, что стоит поговорить с деканом напрямую. Все же нужен был кто-то взрослый, с кем можно посоветоваться. Директор отпадал сразу, ни он, ни Гермиона ему не верили. Слишком многое не сходилось с момента появления в школе Гарри, и, как ни странно, во всем проглядывало влияние или вмешательство Дамблдора. В такие совпадения было сложно поверить.

— Значит, Вы не против провести с нами сегодняшний день? — Гарри улыбнулся своему декану.

— Я с большим удовольствием проведу этот день с вами, — не смогла она не улыбнуться в ответ. Эта улыбка очень сильно преобразила ее, сделала моложе на десяток лет. Улыбка стерла строгость и сделала женщину мягче. Это стало неожиданностью как для Гарри, так и для Гермионы. Они поняли, что профессор, может быть, впервые за долгое время показала себя настоящую, а не ту маску, которая за ней закрепилась, и воспринималась всеми как настоящая Минерва МакГонагалл.

Они не спеша направились по Косой аллее. Народу было не так уж и много. Все-таки известие о возрождении самого темного мага столетия сделало людей осторожными и пугливыми. Минерва и Гермиона не совсем понимали, куда именно ведет их юноша. И это заинтриговывало. Когда юноша нырнул в переулок между домами, профессор и ее студентка только переглянулись. Они заметили, что Гарри на пару секунд замер, словно пытался понять, куда идти, а затем свернул направо. Они молча следовали за ним. Они еще несколько раз сворачивали, пока вдруг не прошли через какую-то странную теплую пленку, при их прохождении сверкнувшую золотом. И вдруг оказались на огромном открытом пространстве с цветущими клумбами и огромным количеством магазинчиков, к которым вели ухоженные и расчищенные тропки, лавочек, открытых кафе. Здесь было так светло, тепло и спокойно, что все тревоги вдруг куда-то пропали, и хотелось просто улыбаться и радоваться этому дню.

— Добро пожаловать на аллею Света, — глядя на ошарашенные лица своих спутниц, произнес Гарри, при этом вспоминая, как сам узнал об этом чудесном месте.

Ретроспектива.

— Гарри, — в дверях комнаты, которую Молли Уизли послала убирать юношу в особняке буквально сразу же после того, как он и мистер Уизли вернулись со слушаний, стоял Сириус.

— Да? — вздохнул юноша. Он никак не мог понять, почему ему даже тут нужно этим заниматься, если в доме есть домовик и стоит только сказать правильные слова, чтобы тот начал работать и выполнять свои прямые обязанности.

— Пойдем-ка, — Сириус поманил его за собой. Гарри недоуменно на него взглянул, затем отложил тряпку и последовал за крестным.

— Что-то случилось? — осторожно спросил он.

— Просто хочу поделиться с тобой одним воспоминанием, — пожал плечами Блек.

Они оказались в спальне Сириуса. Мужчина подтолкнул крестника к кровати, где лежал альбом.

— Ты же мне уже показал все альбомы, какие у тебя есть, — недоуменно взглянул на Сириуса юноша.

— Этого я не показывал, его никто не видел, кроме меня, Джеймса и Лили, — произнес Сириус. Гарри нахмурился. — Это случилось перед нашим седьмым курсом. Мы встретились в Косом переулке, мы собирались встретиться все вместе, еще и Ремус с Питером, но Лили попросила меня и Джеймса прибыть на четыре часа раньше. Она повела нас какими-то закоулками, а потом мы вдруг оказались… — Сириус раскрыл альбом. Гари впился взглядом в колдографию. На ней был красочный торговый городок. На всех колдографиях было это местечко.

— Что это? Где? — Гарри с любопытством посмотрел на крестного.

— Лили так никогда нам и не сказала, как узнала об этом месте, но рассказала, как в него попасть, но сказала, что ни Ремус, ни Питер не смогут туда попасть. Это место для чистых, Светлых. Это, — Сириус серьезно смотрел на Гарри. — Это аллея Света.

— Ты говоришь так, что такие слова как чистый, светлый имеют значение, не только абстрактное, — юноша тоже был предельно серьезен.

— Да, только не такое, какое этим словам придают сейчас, — немного уклончиво сказал Сириус. — А теперь запоминай, как попасть туда. И никуда не записывай. Ты должен запомнить и быть очень осторожным в том, кого хочешь туда повести. Не все могут пройти, они и не вспомнят, что там были. Кстати, неплохой вариант проверки, стоит ли доверять человеку.

Конец ретроспективы.

Гермиона никак не могла обрести дар речи. Она читала об аллее Света, но только как о мифе. Никто не мог сказать, существует ли она на самом деле, и если существует, то где именно. Это был миф, который только что стал реальностью, но осознать это было очень сложно.

— Это же миф, Гарри, — наконец, смогла она произнести. Гарри улыбнулся, вспомнив, как чуть не устроил танцы аборигенов, когда Хедвиг принесла ему из книжного магазина с аллеи Света первый заказ. Он целый год пользовался услугами магазинчиков с этой аллеи.

— Может и миф, но не для всех, — улыбнулся он еще шире.

— Это невероятно, — только выдала Минерва МакГонагалл. Она слышала об Аллее, и даже о попытках Дамблдора ее найти, но все его усилия пропали даром — аллею он так и не нашел, и, в конце концов, оставил эту затею, решив, что все это всего лишь миф, сказка. Конечно, для директора имело бы большое значение, если бы он смог сюда прийти. Это было бы подтверждением, что он Светлый маг, лидер сил Света. И вот теперь возникал вопрос, а такой ли Дамблдор Светлый, как всем представляется.

— Да, это может так казаться, — кивнул Гарри, затем хитро посмотрел на подругу. — Тут есть такой замечательный книжный магазинчик…

Гермиона сощурила глаза и тихо произнесла:

— Значит так, чтобы я тебя не убила при первой же возможности, я требую с тебя оплату в виде трёх любых книг по моему выбору.

МакГонагалл наблюдала за ними с улыбкой. Она сразу заметила, что у них очень нежные отношения, и очень мала вероятность, что кому-то удастся их разлучить. С каждой секундой связь между ними крепла. Для нее вообще сегодня был день открытий.

Они пошли по одной из тропинок к магазинчику, вывеска над которым указывала, что это книжный магазин. Это было небольшое белое здание, по обе стороны от двухстворчатых дверей стояли колонны, которые поддерживали навес, чтобы солнце не ослепляло выходящих покупателей. Гарри толкнул дверь, и по заполненному стеллажами расширенному пространственной магией помещению пронесся звон колокольчика, красивый и мелодичный. И тут же перед ними материализовалась буквально из ниоткуда миловидная девушка лет двадцати пяти.

— Добрый день, мистер Поттер, вы пришли забрать свой заказ? — улыбнулась она. — Мы могли отправить его Вам как всегда с совой. Не стоило утруждаться.

— Я проходил мимо, и решил, наконец, что стоит появиться тут собственной персоной, да заодно показать Аллею моим друзьям, — ответил на это Гарри.

— Нам приятно, наконец, увидеть Вас у нас, и мы рады вашим друзьям, — улыбнулась девушка. — Я сейчас оформлю все, а вы пока можете побродить. Может быть, найдете что-то для себя, — это она уже обратились к спутницам Гарри.

— Да, у меня есть еще заказик, — юноша подошел к продавщице и что-то зашептал ей на ухо.

— Боюсь, сейчас у нас нет и половины требуемых Вами книг, — немного растеряно произнесла девушка. Она была удивлена тем, что именно требовалось клиенту. — Мы получим их только через два дня. Если вас это устроит, то мы пришлём их Вам с фениксом, и по получении рассчитаетесь, как обычно.

— Да, меня это устроит, — кивнул Гарри.

Гермиона внимательно за ним наблюдала и никак не могла понять, что же и когда она упустила. Продавщица скрылась в подсобке и вернулась минуты через две, неся толстую книгу в золотистом переплете.

— Я надеюсь, Вы ей останетесь довольны, — она аккуратно передала ее юноше. Гарри улыбнулся и, взяв книгу, повернулся к профессору МакГонагалл, которая тоже пыталась понять, когда ее студент стал таким, или, вернее, как она не заметила, что он совсем не такой, каким казался. — Профессор, большое Вам спасибо, что Вы считаете, что мы имеем право знать правду, за то, что искренни с нами и не пытаетесь нам указывать, что хорошо и что плохо. Мы с Гермионой очень ценим это. Примите эту книгу в знак нашей благодарности и доверия, — и он протянул подарок озадаченному и смущенному декану. Она поняла сразу же, что отказ, даже вежливый, будет расценен как оскорбление, причем не только юношей, но и самой магией. Она приняла книгу, но на название пока не посмотрела.

— Для меня честь удостоиться твоего доверия, Гарри, — произнесла она очень серьезным голосом, и тут она посмотрела на название: Ровена Райнвекло «Высшая светлая трансфигурация». — О, Мерлин, — выдохнула она. Она прижала книгу к груди, в шоке глядя на своего студента. За эту книгу многие бы душу отдали.

— Профессор, Вам ли не знать, что в нашем мире все возможно, — загадочно улыбнулся Гарри. — А чего Вы стоите, полки вон там, выбирайте, — сменил он тему. Он не стал говорить подруге, что уже заказал книги, которые заставят ее пищать от счастья.

МакГонагалл и Гермиона тут же исчезли за полками. И оттуда то и дело слышались ахи и охи.

— Это, наверное, я зря им напомнил о книгах, — задумчиво произнес Гарри, соображая, а выйдут ли они отсюда вообще.

Спустя час обе его спутницы, наконец, нехотя подошли к прилавку, бережно неся с собой книги. Глаза у обеих горели каким-то потусторонним, чуть ли не маниакальным светом. Как бы странно это ни звучало, Гермиона несла ровно четыре книги. Гарри расплатился за все книги, взяв на себя и расходы своего декана. Той, конечно, было неудобно, но такой большой суммы у нее не было, и она сказала, что сразу ему вернет, как только у нее будет вся сумма на руках. Юноша не стал говорить, что не примет этих денег. Всему свое время. Они уже шли к выходу, когда взгляд Гермионы наткнулся на название, которое просто манило ее: «Светлые магические заклинания — атака и защита» под авторством Мерлина. Она просто замерла на месте, не имея возможности оторвать глаз от книги.

— Анжела, упакуйте, пожалуйста, вот эту книгу, — Гарри спокойно указал на древний фолиант. Продавщица окинула парня оценивающим взглядом. Она знала, что он платежеспособен, но эта книга действительно была дорогой.

— Мистер Поттер, Вы в этом уверены? — уточнила она. Гарри повернулся и посмотрел на нее, поняв, что дело в цене фолианта.

— Сколько она стоит? — уточнил он. Он вдруг как-то изменился. Не было больше подростка. Перед Минервой и Гермионой стоял молодой деловой мужчина, и не важно, что ему еще и шестнадцати не было.

— Двадцать тысяч галеонов, — спокойно произнесла Анжела. Гермиона ахнула. Гриффиндорский декан промолчала, но и на нее произвела впечатление цена. Их предыдущая покупка — ее десять книг и четыре Гермионы стоили тоже немало — три тысячи двести сорок семь галеонов. Гарри же молча достал чековую книжку и, взяв перо у шокированной продавщицы, выписал чек на нужную сумму. Гермиона только усилием воли не уронила челюсть. МакГонагалл тоже была удивлена, что у Гарри есть не только чековая книжка гоблинов, но и вообще, он может оперировать такими суммами. «Кажется, Альбус очень много не знает о нашем Гарри», — с каким-то злорадством подумала она. Мальчик открывался перед ней, а не перед директором, а это говорило, что ей он доверяет, а вот Дамблдор доверие юноши потерял. Ее доверие Альбус тоже потерял.

Они покинули магазинчик, довольные покупками. Гермиона прижимала к себе последнюю покупку так, словно от этого зависела жизнь. Они еще заглянули в пару магазинчиков, просто для того, чтобы посмотреть, что тут еще есть. Гарри клятвенно обещал Гермионе, что они тут еще побывают, а профессору, что он ей расскажет, как сюда проходить самостоятельно. Немного погуляв, они вернулись в Косой переулок. Гарри сразу же повернул в сторону магазина мадам Малкин, вызвав удивление у Гермионы. Он никогда не уделял особого внимания своей внешности, поэтому-то и было удивительно, что он пошел именно туда. Она не приняла его слова о смене имиджа на веру, и теперь поняла, что зря. Гарри не шутил. Уже возле самой двери Гарри посмотрел на своего декана.

— Профессор, это будет надолго, — произнес он.

— Не переживай, Гарри, у меня есть чем заняться, — улыбнулась она в ответ, погладив книгу, подаренную ей юношей. И они вошли в магазин.

— Добрый день, — к ним сразу же направилась мадам Малкин, которая сегодня сама принимала клиентов. — Чем могу вам помочь? Она, конечно, узнала, кто её покупатели, но будучи в хороших, дружеских отношений с мадам Помфри, она также знала, как Гарри не любит свою славу, и прекрасно его понимала. Минерва тихонечко отошла к ближайшему свободному креслу и сразу ушла с головой в чтение.

— Добрый день, мадам Малкин, — сразу же взялся за дело Гарри. — Мы бы хотели изменить свой стиль самым кардинальным образом. И нам нужно все самое лучшее.

— Хм… — владелица магазина придирчиво оглядела их. Слова о самом лучшем дали ей понять, что они не будут скупиться. — Насколько кардинально? — поинтересовалась она. Гарри и Гермиона переглянулись.

— На все сто процентов, — хором сказали они.

— Полностью меняем гардероб как магический, так и маггловский, — дополнил Гарри. — Надо еще и с внешним видом что-то сделать, да и мне от очков бы избавиться, — это он уже задумчиво произнес. Мадам Малкин пару секунду смотрела на него, затем подошла к двери, заперла ее и выставила табличку, что сегодня магазин больше не работает. Затем она через камин связалась с салоном красоты и аптекой, передав просьбу прибыть к ней со всем необходимым. Минерва только посмотрела на них, затем хмыкнула про себя: «Да, Альбус, тебя ждет большой сюрприз».

Через десять минут все были в сборе и началось. А готов ли магический мир к новым Гарри Поттеру и Гермионе Грейнджер?