Свет во тьме (гет)

Когда сегодняшняя порция сказок была прочитана (с активным содействием со стороны самого Уильяма), Молли накормила старшего сына обедом и уложила спать на дневной сон. Пообедав сама, она взяла на руки Филиппа, надеясь, что и младший из сыновей соизволит немного поесть.

Филипп, видимо, исчерпал свой дневной запас недовольства — наплакавшись во время возвращения домой, он затих, а сейчас спокойно взял грудь и принялся воспитанно кушать. Пользуясь редкими минутами тишины и покоя, Молли села в кресло в гостиной, мягко прижимая к себе ребёнка. Взгляд её, скользнувший по комнате, упал на этажерку, где стояли несколько семейных фотографий в рамках. Особое место в композиции занимало их с Майкрофтом портретное изображение во весь рост — снимок, сделанный сразу же после венчания.

После того, как он сделал предложение, они не стали затягивать со свадьбой — никому из них этого не хотелось. Молли улыбнулась, вспомнив, как Майкрофт впервые завёл разговор об организации этого торжества. Сдержанно и с достоинством он поинтересовался, сколько гостей она намерена пригласить, и был удивлён, когда она сказала, что хочет сделать всё «максимально камерно».

— Вот как? — промолвил он, слегка приподняв бровь.

Молли это позабавило.

— А ты думал, я захочу закатить вечеринку на двести человек?

— Нет, почему. Просто мне казалось, что «камерные» свадьбы это не совсем то, о чём… — Майкрофт слегка покраснел, но договорил, — о чём мечтают женщины.

— Неужели? — настала её очередь приподнимать брови. — Что ж, мистер Холмс, вы будете удивлены, когда узнаете, о какой свадьбе мечтает такая женщина, как я.

Он напрягся, но это было едва заметно.

— И о какой же?

— О свадьбе с любимым мужчиной, дурачок, — Молли легонько чмокнула его в лоб. — Это единственное, что мне нужно. Не хочу никакой шумихи.

Майкрофт, не изменяя своей сдержанности, лишь кивнул, однако Молли могла поклясться, что её ответом он был чрезвычайно доволен.

Впрочем, вскоре оказалось, что кое-что организовать всё же придётся. Молли записалась в парикмахерскую, где ей заплели волосы, как ей хотелось (в причёску по моде поздневикторианской эпохи были вплетены белые ленточки, а дополнительным украшением служило несколько простых, но изящных заколок). Она купила новые туфли на крошечном каблучке, а также белые подвязки. Но самым главным, конечно, было платье. Майкрофт настоял, что оплатит все расходы в качестве свадебного подарка, поэтому Молли решила воспользоваться этим и обратилась к портнихе, которая и сшила для неё платье. Очень простое — скрывавшие плечи кружева были единственной заметной деталью — оно дополнялось небольшим шлейфом и длинной фатой, о которой Молли всегда мечтала. Завершала её образ диадема с драгоценными камнями — ещё один подарок от будущего мужа. Взглянув на себя в зеркало во время последней перед церемонией примерки, Молли ахнула. Она выглядела как принцесса из сказки. Действительно, такую свадьбу стоило ждать всю жизнь.

Поскольку родители умерли, Молли некому было вести к алтарю, и она попросила об этом инспектора Лестрейда. Он к тому времени уже знал о её связи с Майкрофтом, как знал, разумеется, и Шерлок. Присутствие Грега компенсировало тот факт, что у Молли не было подружки невесты. Когда-то давным-давно она думала о том, как пригласит на эту роль Мэри Ватсон, и теперь ей не хотелось занимать кем-то другим место трагически погибшей подруги. Она думала также о том, чтобы пригласить на свадьбу Джона, но по комментариям Грега поняла, что доктор не ладит с Майкрофтом, и отказалась от этой идеи.

В назначенный час, солнечным субботним днём инспектор на своей машине привёз Молли к церкви. Она сняла прикрывавшую плечи кофту и вышла на свежий воздух. Было довольно прохладно, но из-за волнения Молли этого не замечала.

Лестрейд закрыл машину и, обойдя её спереди, с улыбкой посмотрел на Молли.

— Ты выглядишь потрясающе, — проговорил он.

Нервный смешок стал ему ответом.

— Ты так думаешь? Это хорошо, потому что я чувствую себя ужасно. Подержи, пожалуйста, — она подала ему букет и перекинула часть фаты через голову, так, чтобы она закрывала её лицо.

— О Боже… — пробормотала Молли. Забрав у Грега букет, она сделала глубокий вдох и уже хотела сказать, что она готова, как вдруг послышался знакомый голос.

— Молли, ты неотразима — мой брат будет ослеплён.

Обернувшись, они с инспектором увидели, как к ним приближается Шерлок Холмс собственной персоной — в чёрном костюме-тройке и с белой розой в петлице. Молли улыбнулась, но была рада, что полупрозрачная фата скрывала её лицо.

— Шерлок, — сказал Грег. — Точен как часы.

— Спасибо за намёк, инспектор, но отравители по расписанию не ловятся. Прошу меня простить, — он слегка склонил голову в сторону Молли.

— Ничего страшного, ты как раз вовремя, — проговорила она. Шерлок не отрывал от неё пронзительного взгляда своих бледно-голубых глаз, и Лестрейд кашлянул.

— Что ж, я пойду, скажу, что мы готовы, — он кивнул Молли и скрылся в церкви.

Шерлок смотрел на неё ещё пару секунд, а затем проговорил:

— Молли, я очень рад за тебя. Если кто-то и заслуживает тебя, то это только мой брат.

Молли чуть усилила хватку пальцев на свадебном букете и всё же сказала, глядя на него снизу-вверх сквозь переливающуюся на свету ткань:

— Да. Я думаю, ты прав.

Шерлок не дрогнул, но было видно, что её намёк он понял слишком хорошо.

— Ты ведь так и сказал, — продолжила, неожиданно для себя, Молли. — Сказал, что надеешься, что я буду счастлива. Тогда, когда вернулся в Лондон. Твои слова сбылись.

Он помолчал, а потом осторожно положил ладонь на её запястье.

— И я бесконечно рад, что это так, — тихо сказал Шерлок, а затем легонько поцеловал её в лоб сквозь фату. Молли почувствовала, как внутри у неё что-то ёкнуло, но, к её удивлению, после его поступка её волнение немного улеглось.

— Шерлок, — негромко позвал стоящий на ступенях церкви Грег. — Пора начинать.

Младший Холмс слегка сжал ладонь будущей невестки, а затем вновь ей улыбнулся.

— Да, конечно, — с этими словами он отпустил её и скрылся в церкви. Молли, сделав ещё один глубокий вдох, подошла к инспектору, который галантно подал ей руку.

Новая жизнь начиналась.

* * *

После церемонии венчания и фотосессии в парке рядом с церковью молодожёны и два свидетеля отправились на небольшой обед в одном из дорогих лондонских ресторанов. Волнение, не отпускавшее Молли с самого утра, немного утихло, но никуда не ушло. Случившееся не укладывалось у неё в голове. Церемония состоялась около часа назад, но Молли уже всё позабыла. Воспоминания были вытеснены одним невероятным фактом, что никак не укладывался у неё в голове. Она теперь жена. Маленькая, незаметная Молли Хупер теперь вовсе не Молли Хупер, а Молли Холмс, супруга самого влиятельного в Соединённом королевстве государственного служащего. Она к этому никогда не привыкнет. Точно не привыкнет.

И Майкрофт. Что-то в нём изменилось, это она могла сказать наверняка. Он и раньше смотрел на неё внимательно, уважительно и с бесконечной любовью, но теперь… Теперь в его глазах было что-то ещё. Молли не могла точно сказать, что это было, но отныне знала совершенно точно: он готов отдать за неё жизнь и сам забрать чужую, если это будет необходимо для её безопасности. Она была абсолютным центром его Вселенной, самым важным, что в ней было, и от этого у Молли подкашивались ноги и сбивалось дыхание. Быть самой важной для самого главного человека в правительстве — это была задача, требующая большого мужества.

Разговор за обедом она в основном вела с Шерлоком и Грегом. Майкрофт по большей части молчал, слушал и смотрел на жену, не в силах отвести от неё глаз. Поскольку их встреча проходила неформально, тост был предложен всего один, в самом начале обеда, и никакой речью не сопровождался (предложивший его Грег очень точно уловил теперешнее состояние Молли). Однако ближе к концу мероприятия слово неожиданно попросил Шерлок. Молли сглотнула и под столом взяла за руку Майкрофта. Это произошло машинально, словно по инерции, но Молли не ошиблась — судя по ответному пожатию, это было тем, чего желал в тот момент он сам.

— Я хотел бы сказать пару слов, если вы не против, — Шерлок встал и взял свой полупустой бокал. — Сегодня произошло нечто очень важное, событие, равного которому в моей жизни никогда не было и не будет. Мой старший брат и мой хороший друг стали мужем и женой. Всю жизнь они заботились о других, забывая о себе, и сегодня эта несправедливость наконец-то была устранена. Поэтому я хочу пожелать вам больше думать о себе и просто быть счастливыми. Теперь вы должны жить для себя, а все трудности, что возникнут у вас на пути, вы всегда сможете разрешить с помощью друзей. Будьте счастливы.

Он приподнял бокал, и остальные последовали его примеру. Молли заметила, как Майкрофт слегка кивнул брату в знак благодарности, но это был единственный раз, когда один из них проявил какие-либо эмоции в отношении другого в связи со свадьбой старшего из братьев. По крайней мере, единственный раз, когда при этом присутствовала Молли. Так или иначе, дальнейшее развитие событий ей предстояло наблюдать уже в качестве полноправного члена семьи.

Обед закончился ближе к вечеру. Попрощавшись с Шерлоком и Грегом, Молли и Майкрофт сели в заранее нанятый автомобиль.

— Куда поедем? — полюбопытствовала Молли, поправляя платье, чтобы оно не помялось.

Майкрофт загадочно улыбнулся.

— Домой.

— Домой? — переспросила она. — К тебе домой?

— К нам домой, дорогая, — Майкрофт поцеловал её в лоб, и они поехали.

Молли думала, они поедут к нему, и была удивлена, когда машина направилась в противоположную часть города. Однако развивать эту мысль она не стала — всё происходящее в этот день пока ещё было слишком призрачным, слишком нереальным, чтобы Молли могла полностью осознать случившееся.

Вскоре машина повернула в один из недавно застроенных спальных районов города. Примерно через минуту она остановилась перед двухэтажным домом с гаражом и небольшим садиком.

— Ну вот, приехали, — сказал Майкрофт и вышел из машины. Через несколько секунд он открыл дверь и помог Молли выйти. Как только дверца захлопнулась, машина бесшумно уехала в неизвестном направлении.

— Майкрофт… — только и сказала Молли. Она не сводила глаз с дома, постепенно впитывая в себя осознание происходящего.

— Пойдём, дорогая, — он подал ей руку, и они поднялись по ступенькам. Майкрофт достал из внутреннего кармана пиджака ключ и открыл дверь, но затем слегка замешкался.

— Впрочем, наверное, это нужно сделать так, — с этими словами он легонько подхватил её на руки и только после этого зашёл в дом.

От неожиданности Молли успела лишь ойкнуть. В комнате — точнее, гостиной, — в которой они очутились, царил полумрак. Молли хотелось поскорее всё рассмотреть, но ей так нравилось, когда Майкрофт держал её на руках…

— Вот, теперь всё по правилам, — осторожно он поставил её на пол, а затем зажёг свет.

Они стояли посередине просторной гостиной. Слева — камин и пара кресел, справа — диван, несколько стульев, журнальный столик, этажерка. Впереди Молли видела очертания столовой, из которой можно было пройти на кухню.

— Майкрофт… — снова сказала она. Это было единственное, что она сейчас могла произнести.

— Надеюсь, тебе здесь понравится, — промолвил он, осторожно беря её сзади за плечи. — Теперь это наш дом.

— Наш дом? — она обернулась. В глазах её было смятение. — Но как же… как же твой особняк?..

— Я всё продал, дорогая. И очень выгодно, раз уж на то пошло. Хватило денег и на загородный дом, и на этот. И на обустройство осталась ещё приличная сумма. На втором этаже три комнаты, обставлена пока только одна, так что…

Было видно, что эта перемена радовала его, но Молли отчего-то почувствовала грусть. Из того, что она узнала о нём за всё это время, было ясно, что Майкрофт был когда-то очень привязан к тому громадному дому. Там ведь была библиотека, несколько огромных спален, а ещё настоящий домашний кинотеатр. И он от всего этого отказался ради… ради неё.

Её настроение не ускользнуло от него.

— Что такое, солнышко? — он провёл тыльной стороной ладони по её лбу, и вдруг на его лице мелькнула тень. — Не нравится?..

— Ты что, конечно, нравится, — она взяла его ладонь обеими руками. — Но, Майкрофт, тот дом… Он ведь так много для тебя значил…

— Молли, теперь важно только то, что значишь для меня ты, — он осторожно коснулся губами её ладони. — Теперь ты — мой дом, и мне будет хорошо только там, где мы будем вместе. Мне показалось… Мне показалось, здесь очень уютно. Этот дом, он нам подходит. Сейчас ведь есть только мы, а не ты и я по отдельности. Зачем мне жить в доме, который принадлежит кому-то другому?

Молли смотрела на него не отрываясь. Наконец-то она почувствовала, что сегодня произошло. Он так просто об этом сказал. Теперь они больше не существовали по отдельности. Теперь они всегда будут вместе. В этом и заключалась та перемена, что с ними сегодня случилась. Больше не было «меня». Отныне всегда будут «мы».

— Дом просто чудесный, — прошептала она. — Спасибо, Майкрофт. Я очень счастлива и очень тебя люблю.

— А я очень люблю тебя, — он наклонился и поцеловал её в губы. — Миссис Холмс, — добавил с улыбкой он, когда они отстранились.

Молли почувствовала, что краснеет.

— Миссис Холмс, — повторила она и рассмеялась. — Звучит… волшебно.

— Неужели?.. — он приподнял бровь; в глазах его играли весёлые искорки.

— И что ты дразнишься? — Молли поняла, что начала краснеть ещё больше. Пусть они уже были близки раньше, теперь, когда они стали мужем и женой, всё будет совсем иначе.

— Пойдём, посмотрим на второй этаж, — Майкрофт снова подхватил её на руки. — Можно принять ванную. И потом… посмотреть на спальню.

Молли ничего не ответила, но глаза её улыбались.

* * *

Медовый месяц они провели в Париже. Когда Майкрофт спросил, куда она хочет поехать, Молли не размышляла ни секунды. Это была её давняя романтическая мечта — провести медовый месяц в Париже. Они оба взяли отпуск, и на две недели мир вокруг них словно перестал существовать.

Первые недели после возвращения они привыкали к новой жизни, но это было не так сложно, как Молли думала поначалу. За время, пока они жили у неё, они оба успели привыкнуть друг к другу, так что теперь им было проще. Основным вызовом в таких условиях была жизнь в новом доме, но к ней Молли привыкла довольно быстро. Она сама не заметила, как по-хозяйски быстро взяла под контроль обустройство их жизни. Она руководила ремонтом в двух гостевых спальнях на втором этаже и в ванной комнате на первом, слегка изменила декор столовой, осуществила необходимые усовершенствования на кухне. Майкрофт был рядом, поддерживал её, но особо не вмешивался. Вскоре она поняла, что ему доставляет удовольствие видеть, как она становится хозяйкой дома и обустраивает их семейное гнездо. Ремонт в загородном доме также был в разгаре, но Молли справлялась со всем, одновременно с этим не пренебрегая и своими обязанностями в больнице. Временами она бралась даже за готовку, но постепенно процесс приготовления пищи всё больше переходил под «юрисдикцию» Майкрофта (кроме тех нередких случаев, когда они ужинали не дома).

Так прошло несколько недель. Однажды днём, вскоре после обеда, Молли вернулась в морг из лаборатории, чтобы провести вскрытие, и не успела она приступить к делу, как внезапно её вызвали к заведующему отделением. Проведя несколько минут в его кабинете (дело касалось смерти одного из пациентов больницы, вскрытие которого Молли провела два дня назад), она вернулась в морг, мыслями погружённая в прошедший разговор. Машинально она надела перчатки, подготовила тело, достала инструменты. Она уже собиралась сделать первый надрез, как вдруг ей в ноздри ударил резкий, взявшийся из ниоткуда запах. Он был настолько сильным, что Молли зажмурилась, приложив тыльную сторону ладони ко лбу. Не понимая, что происходит, она попыталась сделать глубокий вдох, чтобы прийти в себя, но ей стало лишь хуже. К горлу подступила тошнота, в глазах всё потемнело. Молли почувствовала, как по лицу заструился пот. Она хотела взяться за край стола, чтобы удержать равновесие, но её пальцы, повиснув в воздухе, ни за что не смогли зацепиться. С трудом разлепив отяжелевшие веки, Молли с ужасом осознала, что сидит на полу, и коллега-патологоанатом суёт ей под нос пропитанную нашатырным спиртом ватку, по ощущениям Молли, совсем ничем не пахнущую.

Примерно через полчаса Молли сидела в кабинете терапевта, к которому её отвёл заведующий отделением. Проведя первичный осмотр, врач настоял на том, чтобы взять у Молли анализы. Ещё с трудом соображая, она подчинилась, не думая о том, как это ей поможет. Резко вернули её в реальность лишь следующие слова врача:

— Миссис Холмс, примите мои поздравления. Вы беременны.

— Что? — пискнула Молли, чуть не падая со стула.

— Вы ждёте ребёнка, миссис Холмс, — терпеливо повторил врач. — Вы будете наблюдаться у нас, я так понимаю?

— Наблюдаться? — тупо повторила Молли. Ну и глупо же она сейчас выглядит — с выпученными глазами, бледная как смерть. — Да, конечно, вы правы…

— Тогда я запишу вас на УЗИ. Срок ещё маленький, но в этот период малыш требует особого внимания. Вас не тошнит по утрам?

— Нет… — Молли помотала головой. — А вы… Вы уверены?..

— Да, миссис Холмс, ошибки быть не может. Впрочем, вы и сами знаете — симптомы могут проявляться по-разному. В любом случае, я запишу вас на УЗИ. Придёте ко мне на следующей неделе. И я поговорю с заведующим вашего отделения. В вашем положении лучше воздержаться от переутомления и излишних нагрузок.

Покинув кабинет терапевта, Молли села на скамейку в конце коридора. Пару минут она тупо смотрела на листочек, что дал ей врач — напоминание о предстоящем на следующей неделе новом визите.

Она ждёт ребёнка. Только теперь она это осознала. Она ждёт ребёнка. У неё будет ребёнок. Маленький новый человечек. Маленькая новая жизнь.

Молли поняла, что слёзы заливают ей лицо, когда руки задрожали, и написанные отрывистым почерком слова поплыли перед глазами. Теперь она поняла, что с ней случилось. Паника. Она ещё не знала о том, что беременна, а её тело уже отреагировало и впало в панику. Сейчас ужас снова захлестнёт её с головой, и она не сможет пошевелиться от страха.

Нет, как же глупо она себя ведёт. Словно пятнадцатилетняя школьница, «залетевшая» после первого «перепиха», а не взрослая замужняя женщина. Но дело же было в этом, верно? В замужестве. А точнее, в муже. В муже, с которым они никогда, ни разу за все те месяцы, что были вместе, не обсуждали возможность заведения детей. Два взрослых человека, что жили вместе и ни разу не спросили друг у друга, хотят ли они малыша. И что они будут делать, если он появится.

Молли беззвучно плакала несколько минут, пока у неё не закончился воздух, и не осталось никаких сил. Нужно было сходить в туалетную комнату и умыться, но сначала ей необходимо было вновь обрести возможность дышать и унять дрожь. С работы её на сегодня уже отпустили, так что торопиться ей некуда.

Медленно, по стенке, Молли добралась до туалетной комнаты и привела себя в порядок. Вернувшись в раздевалку, она достала телефон и связалась с водителем, которому она могла позвонить в случае чрезвычайной ситуации.

— Мистер Дэвис?.. Это миссис Холмс. Простите за беспокойство — я хотела узнать, не можете ли вы заехать за мной часа через полтора?.. Нет, не на работу, в торговый центр. Меня отпустили пораньше, и я бы хотела немного пройтись по магазинам, — Она назвала адрес. — Спасибо большое, я очень вам благодарна.

Упомянутый Молли торговый центр находился недалеко от больницы, так что добралась она очень быстро. Вообще, идея это была так себе — «нормальную» одежду сейчас покупать не было смысла, а ту, другую, «особенную» — слишком рано, так что… С другой стороны, решила Молли, женщина всегда найдёт себе занятие в торговом центре. Поэтому она купила пару новых перчаток, блеск для губ и несколько летних шарфов, к приближающемуся сезону. Затем она зашла в продуктовый магазин, где купила свежих овощей и рыбу — раз уж она сегодня вернётся домой пораньше, неплохо будет приготовить ужин. Нагрузившись пакетами, словно какая-нибудь светская дива, Молли вышла на автомобильную стоянку, где её уже ожидала знакомая машина. Хорошо, что подчинённые Майкрофта никогда не задавали никаких лишних вопросов. Шофёр помог ей разместить пакеты в багажном отделении, и они поехали домой.

Переодевшись в удобную домашнюю одежду, Молли разложила по ящикам комода новые аксессуары и принялась за готовку. После того, как ужин был готов, она села на диване в гостиной, с купленным в супермаркете журналом о путешествиях. В голове у неё была пустота, но это и было к лучшему. Непосредственность в таких делах иногда могла быть полезной.

Майкрофт вернулся, как и обычно, около половины восьмого. Молли предупредила его сообщением, что они сегодня ужинают дома, так что хотя бы в этом сюрпризов удалось избежать.

— Добрый вечер, дорогая, — он легонько поцеловал её в губы, когда она встала, чтобы его поприветствовать. — Как твои дела? Тебя сегодня раньше отпустили с работы?..

— Да, так получилось… Майкрофт, мы… Мы можем поговорить перед ужином?

— Да, конечно, — он положил портфель на кресло и сел на диван рядом с женой. — Что такое?

Молли прикусила губу, но решила придерживаться плана.

— Дорогой, я не знаю, как помягче подойти к теме, так что скажу прямо, как есть. Я жду ребёнка.

Майкрофт изменился в лице. Бледный румянец, вызванный, очевидно, положительными эмоциями в связи с возвращением к жене, исчез мгновенно — теперь он был белым, как полотно.

— Молли…

— Я знаю, мы никогда это не обсуждали, — перебила она его, — так что всё это выглядит как-то… безответственно, но…

— Молли, — повторил Майкрофт. Он по-прежнему выглядел потрясённым, но машинально взял её за руку и сжал её ладонь. — Молли, это же замечательно.

Второй раз за этот день она почувствовала себя полной дурой.

— Майкрофт… — прошептала она.

— Ты же уверена, да? — он заглянул ей в глаза, словно желая удостовериться, что ему не послышалось. Молли сглотнула.

— Да, уверена, — она медленно кивнула. — Мне стало нехорошо… на работе, и меня сразу же осмотрел врач. И вообще, если подумать, у меня задержка… пару дней, так что…

Она замолчала. Он ничего не говорил, просто сжимал её ладонь в своих руках, а она не могла посмотреть ему в глаза. Она совсем не понимала этой новой ситуации и не знала, как себя вести.

— Молли, — тихо позвал Майкрофт.

Она дёрнулась, невольно вырывая ладонь из его рук, и зачем-то быстро вытерла глаза, хоть слёз в них и не было.

— Молли, я… — он продолжал говорить, хоть и с некой осторожностью. — Молли, я хочу детей. Я очень рад, что у нас будет малыш. Я знаю, от мужчин в нынешней ситуации толку мало, но я сделаю всё, что нужно, чтобы ты ни в чём не нуждалась. Да, мы не обсуждали возможность заведения детей, но… Я думаю, мы справимся. Я сделаю всё, что в моих силах, я обещаю.

— Не в тебе дело… — Молли приложила обе ладони к глазам, закрывая лицо. Теперь она еле сдерживала рыдания. — Я… Я не могу быть матерью… Я просто не могу…

Майкрофт ничего не ответил. Он не пытался снова взять её за руки, и она была ему за это благодарна.

— Почему не можешь? — тихо спросил он.

Вот почему она так сильно его любит. За то, что придаёт значение тому, что она говорит.

Молли быстро отняла руки от лица, стараясь смотреть куда-то перед собой, мимо Майкрофта.

— На прошлой неделе в больницу привезли… привезли девочку, — к горлу подступил ком, и она изо всех сил сопротивлялась нахлынувшим чувствам. — Ей… ей было всего тринадцать лет. Она… она утонула в Темзе. Само… Самоубийство. Тринадцать лет. Можешь себе представить?

Майкрофт вновь ничего не ответил, дожидаясь, когда она закончит рассказ.

— И я… Я просто сделала свою работу. Провела вс… Провела вскрытие. Как обычно, будто это… будто ничего особенного не произошло. Потому что иначе нельзя. Знаешь, когда я только начинала работать, я представляла себя кем-то вроде Харрона из греческой мифологии. Переправляю мёртвых с одного берега на другой. Как в каком-то сериале, я давно смотрела… Там говорили что-то вроде: смерть — это не добро и не зло. Она просто есть, вот и всё. И я так же. Просто есть.

Молли сглотнула, переводя дух. По её щекам медленно текли слёзы, но она их не замечала.

— А теперь, я… Теперь я чувствую, что больше так не смогу. Не смогу… быть нейтральной. Внутри меня… Внутри меня растёт новая жизнь. Как же… Как же я смогу быть равнодушной к смерти?..

Она закрыла лицо руками и заплакала. Это были слёзы, что принесли ей облегчение — словно ослаб какой-то тугой узел в её душе.

Майкрофт подождал несколько мгновений, а затем, когда она убрала от лица руки, вложил в её ладонь платок.

— Молли, я не специалист в… философских вопросах, но мне кажется, что ты видишь не всю картину. Именно то, что ты не была равнодушной к смерти, сделало тебя таким хорошим врачом. Ты выбрала путь, которого немногие достойны — быть рядом, когда человеческое существование переходит в новое состояние. Смерть это лишь начало новой жизни. Ты врач, и про жизнь ты знаешь всё. Это и сделает тебя самой замечательной мамой на свете.

Молли улыбнулась сквозь слёзы.

— А ты будешь замечательным отцом, — проговорила она, вытирая глаза. — Не ожидала услышать от тебя рассуждения на подобные темы.

Майкрофт осторожно накрыл своей ладонью её худенькую ладонь.

— Я просто слишком много времени провёл в исполнительной власти. Это требует философского подхода.

Молли снова улыбнулась, прислонившись к его плечу, и Майкрофт мягко заключил её в объятия.