Зов предков (джен)

Адриан и Том решили, что им нужно всерьез переговорить с самим Гарри и с его бывшим магическим опекуном. На лицо полная безответственность. Сироту, наследника рода Поттер, в чьей генеалогической ветви куча родственников (должно быть), на воспитание отправили в магловскую семью, где бедного мальчика держали в чулане до его 11-летия!

Адриан обратился к Урсе, и они начали составлять список того, чем им нужно заняться в срочном порядке, и на первой строчке стояли — Получить разрешение на проживание в Хогвартсе; получить официальные документы от Министерства с похожим разрешением, только на свободное передвижение в любой части Магической Британии; и узнать всю историю жизни Гарри Поттера. Последнее волновало Адриана больше всего.

Он понимал, почему он жил в приюте — защита его родителей от Гриндевальда работала так, что никто не мог найти Адриана до его первого прибытия в Хогвартс. А оставшееся письмо от мамы, убедило Адриана не использовать фамилию “Певерелл” до поры, до времени. По крайней мере, пока Гриндевальд не будет задержан или сам Адриан не станет достаточно сильным.

Но зачем было оставлять Гарри у маглов?

Собравшись снова в зале с длинным столом, уже без деканов, а только с директором и Министром магии, четверка гостей из параллельного мира перестали валять дурака и решили заняться делом.

Том и Ронвальд переговорили с Фаджом насчет разрешения свободного передвижения на территории Магической Британии, с возможностью получения доступа на переходы в другие страны. Кроме самой Британии, четверке нужно было путешествовать и по Ирландии, Шотландии, континентальной Европе, Азии, Африке, США и в других странах. Свобода передвижения была очень важна, а для этого им нужны были действующие и местные документы.

Ответив на вопросы Фаджа и указав их собственные титулы в родном мире, они показали свои документы Министру и за некоторую сумму (в два раза превышающую в обычном случае) галеонов, — Министр дал письменное подтверждение на получение необходимых документов. Оставалось только сходить в само Министерство, оставить заявку и получить свои документы.

Том и Ронвальд на секунду переглянулись, в обоих глазах читалась усталость и обреченность. Ронвальд уже хотел плюнуть на все и прямо отдать деньги этому старому хрыщу, но его остановила неизвестность будущего. В этом мире у него нет своего сейфа и предприятий, которые будут давать неиссякаемый источник доходов. Перед тем как разбрасываться деньгами для легкого пути, им всем надо было обратиться к гоблинам и проверить свои кошельки с прямым доступом к сейфу. Ронвальд проверял, они работали, но все равно нужно поговорить с гоблинами.

Том разобрался со списком документов, которые им нужны сейчас, оставив себе второй список — он запросит доступ к этим документам и отчетам, когда их проживание в этом мире перестанет напрягать местные власти. Какие документы были нужны Тому? Все что связано с делом Гарри Поттера и со смертью его родителей, бабушек и дедушек, со стороны отца и матери. Том как Верховный чародей Визенгамота в собственном мире, хорошо разбирался в юридических вопросах.

— Если у вас есть какие-нибудь советы, куда я мог бы инвестировать, — Ронвальд пожимал руку Фаджа перед камином, слегка наклонившись, не отрывая взгляда от Корнелиуса, — я был бы вам очень признателен. Нашей стране повезло с таким ответственным и способным Министром.

Немного намеков и лести…

— Конечно, конечно, Лорд Леандрос. С вами приятно иметь дело, молодые люди! — довольно улыбался Фадж. — Вы можете обращаться ко мне, если вам понадобится помощь. Такие гости как вы помогут нашей стране.

…и рыбка сама бросается в сети.

Когда Министр исчез во всполохах зеленого пламени, Ронвальд расслабил лицо и помассировал щеки.

— Мои щеки! Я устал улыбаться…

В это время, Урса и Адриан разбирались с Директором и разрешением на проживание в Хогвартсе до окончания Гарри 4го курса. Адриан играл эмоциональную роль, а Урса юридическую.

Адриан перечислил все свои опасения по поводу случившегося с Гарри Поттером — кто бросил имя Гарри, их подозрения из-за клочка бумаги явно вырванного из пергамента с домашним заданием мальчика, беспокойство за его ментальное и физическое здоровье. Адриан даже немного добавил в свой образ немного паранойи.

— Мне не дает покоя прибытие стольких неизвестных и неучтенных людей в школу, где обучается мой подопечный. Кто знает, что они могут сделать мальчику? Зависть и злость, я чувствовал это со стороны большинства студентов, когда общался с Гарри в Большом зале. Переживания из-за Турнира негативно сказываются на поведении и нервах юных магов. Сейчас они как готовое взорваться зелье, чуть что лопнет. И они будут искать козла отпущения. Если в первом испытании чемпион Хогвартса не сможет набрать достаточное количество голосов, студенты могут перенести свое разочарование на моего подопечного. И не говорите мне, что так не будет. Я учился в Хогвартсе, я приходил в школу периодически и общался со студентами. Мои племянники учились в школе. Какими бы прекрасными и понимающими не были преподаватели и деканы, насилие и издевательства всегда будут.

Урса еще на 1м курсе наизусть выучившая неизменный свод правил Хогвартса, оперировала положениями и предписаниями, записанными Основателями. В семи случаях из десяти, опекуны могли получить разрешение на проживание в Хогвартсе, в гостевых комнатах, чтобы проследить за студентом. Заявку на разрешение могли оставить только при особых случаях. А случай Гарри с Зовом предков, недоверием вышестоящих инстанций, собственного декана, некоторых одногруппников и появлением собственно их персоны — четверки; разрешение можно было получить сразу.

Да и у самой четверки в этом мире нет своего дома. Им также нужно время на адаптацию, чтобы привыкнуть к миру и его устоям, приглядеться к людям и ближе познакомиться со своим подопечным.

Адриан уверял и клялся, указывая саму Магию, что они вчетвером будут действовать только ради благополучия и блага Гарри Поттера.

Дамблдор долго отнекивался, придумывал и отказывал, начинал пространные разговоры, намекал, даже угрожал, — но бывалые Урса и Адриан, которых обучал лично Дамблдор из их собственного мира, не сдавались. Где надо они улыбались, где надо играли с директором в переглядки, если нужно указывали на собственный большой опыт в воспитании и помощи мальчикам похожего возраста, и указывали на явные ошибки со стороны администрации школы и Министерства.

Когда Адриан уже начал выходить из себя, он решил использовать свой последний козырь.

— Мы не можем решить данный вопрос, поэтому я бы хотел вызвать третью сторону в наших переговорах.

— Что же это за третья сторона, мой мальчик? — Дамблдор сцепил руки и внимательно уставился на Адриана из под очков-половинок. Адриан на секунду почувствовал как что-то затронуло его окклюменционные щиты, но быстро взял себя в руки, дабы не показать своего негодования.

Его коробило от этого фамильярного отношения Директора и его попытки прочитать его мысли. Но он сдержался, не с такими разбирался. Директор не знает Адриана, но вот Адриан хорошо знает прошлое и потаенные желания и страхи Дамблдора.

Адриан поднял палочку из остролиста, и прикрыл глаза, начав что-то шипеть на парселтанге. Дамблдор чуть не вскочил с места, но его удержала неведомая сила, Урса оставалась спокойна, словно чего-то ждала. Дамблдор огляделся и увидел, как некоторые узоры на стене начали двигаться и перед ними появились четыре разноцветных шарика света. Они заговорили хором голосов. И Дамблдор с ужасом понял, это были слепки душ Основателей Хогвартса, оставленные в школе, как независимая третья сторона.

Дамблдор читал об этом в древних анналах, но не думал, что Хогвартс и правда несет в себе волю и душу Основателей.

А Адриан спокойно разъяснил голосам свой вопрос, голоса обратились к Дамблдору и он ответил своими доводами, четыре шарика света замигали и сделали свой выбор. Никаких слов, только черный ключ, появившийся в руке Адриана — весь ответ. Но и этого хватило Дамблдору, чтобы понять — Хогвартс дал свое разрешение, в обход него, Директора школы!

— Откуда вы знаете об этом?

— Моя мать была Сейр⁽¹⁾, из Ирландского рода Гонтов, наследников Салазара Слизерина. Мы с Томом разговаривали с картиной самого Салазара Слизерина, и он рассказал нам много интересных вещей. Хогвартс это не просто замок, это живой артефакт. В нем хранятся души сотен магов, и конечно души Основателей.

Дамблдор недовольно воззрился на Адриана, но быстро закрыл глаза, и вздохнул, снова входя в роль добродушного старого волшебника. Урса уже подготовила письменный договор, куда Дамблдор мог вписать правила проживания для четверки гостей — некая поблажка, возможность Дамблдору показать свою власть и успокоиться. Дамблдор не дурак, чтобы не воспользоваться этим шансом. Он написал десяток правил и указал все в договоре. Урса и Адриан прочитали, с некоторыми они были согласны, но одно правило: “Не выходить за территорию школы во время учебного времени”, не сильно понравилась гостям.

— Мы не сможем заняться собственными делами в Министерстве и Гринготтсе с таким правилом.

— Хорошо, — Дамблдор убрал это правило и Адриан подписался, оставив дополнительно магическую подпись. После него подписались Урса, Том и Ронвальд.

Попрощавшись и поблагодарив директора за его “гостеприимство”, четверка ушла в свои комнаты, выданные им Хогвартсом.

Уже сидя в своих комнатах, заранее наколдовав кучу чар против прослушки, четверка без сил легла прямо на ковер. Сегодняшний и вчерашний день выпил все их из силы, и они наконец-то освободились. Одна четвертая плана была выполнена, осталась лишь волокита с документами в Министерстве и встреча с гоблинами в Гринготтсе.

— Я даже есть не хочу, — пожаловался Ронвальд.

— Мы разленились, — прошептала Урса.

— Столько денег и влияния, власти, все это сделало нас неженками, — прошипел Том.

— Привыкли просто все получать легко и быстро. Здесь мы никто, — вздохнул Адриан.

* * *

— Куда ты идешь? — спросила Гермиона, удерживая Гарри за локоть, Поттер вздохнул и мягко отстранил ее руку. — Ты еще не ответил на все вопросы, Гарри.

— Вся эта история с твоим Магическим опекуном обсуждается похлеще Турнира, — как-то безэмоционально сказал Рон, шаркая ногами по полу. — Так много внимания, чемпион ты, не чемпион ты… Зачем ты отказался от участия в Турнире? Это же такая возможность.

— Рон! Сейчас мы не о Турнире, — разозлилась Гермиона, они стояли в пустом коридоре, с которого можно было добраться до гостиной Гриффиндора и в гостевые комнаты.

— Что ты прицепился ко мне с этим Турниром? — вспыхнул Гарри. — С самого первого урока говоришь мне о нем. Я же сказал, я не кидал свое имя! Меня подставили. И по словам Адриана, кинуть имя могли с плохими идеями…

— Адриан, Адриан, — недовольно замахал руками Рон. — Прекрати говорить об этом невыносимом снобе! Ты хочешь стать таким как он?

— Сноб? Это мой родственник. Наконец-то у меня появился кто-то свой, мой человек, который обещает мне помогать. Рядом появился взрослый. А тебя волнует не стану ли я таким, как он?

Гермиона снова оказалась меж двух огней, но решила промолчать, она целый день разнимала их. Да и из-за чего вся ссора? Рона волнует только Турнир, Гарри же встретил предка из другого мира, который обещает помочь ему стать наследником и сильным магом. Обещает помочь с тем, чего нет у Рона? Гермиона правда надеялась, что недовольство Рона не вызвано не высказанной завистью, но все его слова и взгляды прямо указывали именно на это. Рон завидовал. Он начал завидовать, злиться уже тогда, когда вчера Гарри ушел в комнату к другим чемпионам.

Он бубнил что-то о “предателе”, и Гермиона не обращала на него внимания, беспокоясь за Гарри. По его взгляду уже можно было понять, что он никак не связан с этой ужасной ситуацией. Но Рон кажется так не считал.

— …иди сам на Турнир, если так хочешь! Но студенты младше 17 лет не могут участвовать! — Гарри указал рукой в сторону Большого зала, где сегодня снова в Кубок бросали имена желающие попасть на Турнир. — Но я не хочу!

— А я хочу! Тысяча галеонов для тебя не деньги, но для меня — да, — Рон стукнул себя кулаком по груди, и Гермиона горестно вздохнула, закрыв ладонью рот.

— При чем тут деньги? — поразился Гарри. — Рон, это опасно, 7-курсники и студенты из других школ знают больше чем 14 летние подростки. Их личный арсенал заклинаний превышает наши в два раза, а то и в три!

— Хорошо! Просто расскажи, как ты кинул свое имя в Кубок! — не унимался Рон, и Гарри аж задохнулся от возмущения.

— Я тебе полдня о чем говорю? Ты меня слышишь? Я. Не. Бросал. Свое. Имя. В. Кубок. Запомни! Не бросал! Даже близко не подходил! — отчеканил Гарри, и перекинув сумку на плечо, резко зашагал в сторону гостевых комнат.

— Ну и иди! Ты мог хотя бы мне сказать правду! Зачем так… — Рон всплеснул руками и пошел в сторону общежития гриффов.

Гермиона осталась одна и опустила руку, девушка заозиралась вокруг, не зная что делать дальше. Она посмотрела в сторону Гарри, и в сторону куда убежал Рон, начала шаркать ногами по полу и со вздохом побежала в гриффиндорское общежитие. С Роном сейчас надо поговорить, а у Гарри же есть те, с кем он может обсудить все случившееся.

За колонной недалеко от коридора стоял Гарри с тоской посмотрел вслед своим друзьям. Гарри вздохнул и с силой ударил затылком по стене, зажмурившись от появившихся звездочек в глазах, вызванных ударом. Он стиснул зубы и бросил сумку на пол, раздраженно зарычав.

Слишком много разочарования! Слишком много мыслей! Слишком, много, всего!

Гарри не знал что делать, куда пойти и к кому обратиться…

Поттер застыл на месте, схватил свою сумку и побежал в гостевую комнату, где вчера ночевали Адриан и его друзья. Но дверь была закрыта, и на стуки никто не отвечал. Гарри не знал у кого спросить путь, когда он обратил внимание на какое-то сияние, приближающееся к нему. Гарри вжался в стену, но быстро узнал в свете патронус — это была большая ворона. Она взмахнула крыльями и голосом Адриана заговорила:

— Когда освободишься, иди сразу за моим патронусом. Он приведет тебя к нам. Мы получили разрешение, будем жить в Хогвартсе рядом с тобой.

Гарри кивнул головой, и ворон взмахнул крыльями и полетел, Гарри побежал за птицей, с восторгом смотря на нее. Патронус можно использовать для отправки сообщений? Потрясающе! Он хочет научиться этому!

Через несколько минут, Гарри прошел мимо ряда доспехов рыцарей, и вместе с вороном остановился у красивой двери. Патронус растворился, и Гарри постучал в дверь. Вскоре дверь ему открыла Урса, она тепло улыбнулась Гарри и потянула в комнату.

— Молодец. Как прошел твой день? Мы жутко устали, и только освободились. Присаживайся где хочешь.

Урса-Гермиона указала на просторную гостиную, очень похожую на прошлую гостиную — четыре двери с правой стороны, камин с левой стороны, картины с пейзажами, уютные диванчики с бордовыми подушками, мягкий и густой ковер, широкое окно с подоконником и разные милые аксессуары для красоты.

Тома и Ронвальда в гостиной не было, Адриан сидел за креслом, в домашней одежде — свободная белая магловская футболка, широкие темно-зеленые штаны и тапочки. Волосы Адриана были немного влажные, вероятно после душа, он их развязал и они скрывали его лицо, склонившееся над книгой.

Адриан поднял голову, и Гарри заметил, что сейчас он был без очков, и зеленые глаза словно загорелись потусторонним огнем. Адриан указал на диван рядом с собой, и Гарри сел на место, аккуратно поставив свою сумку на полу.

— Как прошел твой день?

— Неплохо.

Гарри провел потными ладонями по штанам, не зная, куда посмотреть. Урса поставила перед Гарри на журнальный столик кружку с горячим молоком, он поблагодарил девушку и она села на кресло напротив Адриана.

— А у вас? — спросил Гарри.

— Все отлично, — ответила Гермиона. — На следующих выходных Том с Ронвальдом отправятся за нашими документами в Министерство, а потом мы все впятером пойдем в Гринготтс.

— Впятером? — уточнил Гарри.

— Да, ты тоже идешь, — кивнул Адриан, переворачивая страницу книги. — Мне нужно получить выписки за последние 13 лет из твоего ученического сейфа, узнать что есть на тебя и что есть у тебя. Тебе исполнилось 14, и как уже говорила Урса, у тебя наступило малое совершеннолетие.

— Что такое “малое совершеннолетие”? — спросил Гарри, он столько раз услышал об этом, но так ничего и не понял.

— Возраст важен для всех магов, — Адриан закрыл книгу и поставил ее на журнальный столик, Гарри прочитал название “История магии. Батильда Бэгшот”. — С рождения до 11 лет, магическое ядро очень податливое, сильное, быстро регенерирует. В это время, ребенок бессистемно впитывает окружающую магию, из-за чего любой стресс или сильная эмоция приводят к магическому выбросу. В 11 лет магическое ядро начинает процесс стабилизации, и к 14 годам оно уже твердеет. В 17 и 21 проходит последние два этапа перед полным развитием. Это если говорить про магию. А с юридической стороны, 14 лет — тот самый возраст, когда ребенок начинает принимать на себя ответственность за свои поступки. Если бы ты например кого-то убил до 14 лет, в Азкабан бы бросили твоего родителя. А после 14 лет, тебе бы пришлось сидеть дома, а после 17 тебя самого отправили бы в тюрьму.

— Шикарное объяснение, — похлопала Урса. — Он сейчас шлепнется в обморок от страха.

— Не думаю, — рассмеялся Адриан, обращая внимания на состояние Гарри, он был спокоен, ему было любопытно, но слова Адриана не сильно напугали парня.

— Все в порядке, — кивнул Гарри. — Я понял, что 14 лет — первый этап становления взрослым?

— Можно сказать и так. А можно по-другому. 14 лет — возраст, когда твои возможности расширяются. До 14 лет ты не мог получить в Гринготтсе выписки со своих счетов, узнать список недвижимости записанный на твое имя или на имя твоего рода, твое наследство. Всем этим занимался бы твой магический опекун.

— Вы узнали, кем был мой опекун до этого? — заинтересовался Гарри.

Адриан вздохнул, и откинулся на спинку кресла.

— Альбус Дамблдор.

— И что это значит?

— Много чего. Это то, что человек взявший на себя столько должностей и работы, не мог физически оставить время на тебя. Я не сильно доволен действиями Дамблдора, но не буду злословить на директора, это уже в прошлом. Сейчас нужно прочитать завещание твоих родителей, и узнать что произошло.

— И помочь Сириусу Блэку, — вставила Урса. — Он твой крестный отец, и кажется он очень важен для тебя.

— Да! Он сейчас в бегах. И я очень о нем волнуюсь.

— Не бойся. Я лично займусь его делом. Я Блэк, тем более я была знакома с Вальбургой и приложила руку к воспитанию своего Сириуса.

Гарри улыбнулся такой строгой, ответственной и властной Гермионе — точнее Урсе. Леди Монфор была необыкновенной. Столько силы в женщине! Такое он видел только в Макгонагалл, но чем ближе Гарри сближался с Урсой, тем больше понимал, что Урса ментально и магически сильнее Макгонагалл.

— Расскажи о себе. Есть ли причина того, что ты оказался замешан в этом грязном деле с мошенничеством на Турнире? — серьезно спросил Адриан, убрав волосы за спину.

— Я…

— Ты можешь мне довериться, Гарри. Ты знаешь силу магических клятв и обетов?

— Не так уж и много, — покачал головой Гарри.

— Когда Магия признала меня твоим Магическим опекуном, а это сделала Магия, а не Министерство. То есть, связь между нами, моя клятва тебе должна выполняться в полной мере без уверток. Если бы я записал себя опекуном в документах для Министерства, я мог бы халтурить и лишь изредка приглядывать за тобой. Магически инициированная опека обязывает меня нести необходимую ответственность за тебя, Гарри. А это значит, ты можешь довериться мне, не обязательно рассказывать все свои секреты, они есть и должны быть у каждого. Я просто хочу, чтобы ты понимал, в случае чего, у тебя есть я. Ты всегда можешь обратиться ко мне. За советом, спросить о чем-то, самые глупые вопросы, попросить что-то купить, разобраться с каким-нибудь студентом даже.

Гарри засмеялся, вспоминая Драко с его вечным “мой отец об этом узнает!”.

— Не смейся, я не буду разбираться лично со студентом, я просто вызову его отца или мать на дуэль и решу все прямо и на месте.

— А так можно?

— Можно и нужно. Иногда нужно сбивать с людей спесь, иначе начинает воображать себя невесть кем. Запомни — ты наследник древнего, очень древнего и благородного рода. И это только род Поттер. Ты также связан с Певереллами, истоки которых лежат в истории 9 века до нашей эры. А это 9 веков до нашей эры, и 20 веков нашей эры, итого 29 веков.

Гарри посчитал, что история Певереллов занимает 2900 лет. Невероятно.

— Я к чему? Я имею ввиду, что тебе не надо никого бояться и ни перед кем склонять головы. Оставайся таким же честным и вежливым, просто помни — за твоей спиной сила твоего рода. Твое будущее заведомо будет красочным, а если ты еще будешь развиваться и работать, сможешь войти в историю.

— Я не очень хочу входить в историю… — прошептал Гарри, опустив голову.

— Тогда не надо! — улыбнулся Адриан, не понимая всего смысла слов Гарри, за незнанием полной истории Гарри Поттера. — Живи ради себя! У тебя хорошее будущее.

— Я… — Гарри не знал, как начать.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Адриан.

— Я не очень представляю себе свое будущее.

— Ничего страшного. Будем делать по одному шагу за раз.

— Я бы хотел рассказать вам о себе, кажется вы не знаете меня.

— Чего я не знаю?

Адриан и Урса переглянулись, девушка пожала плечами и они внимательно начали слушать Гарри.

— Была ли у вас война с Темным Лордом? — спросил Гарри.

— Ты про Гриндевальда? Или про французского вампира? — уточнил Адриан.

— Нет. Я про Волан-де-Морта.

Адриан и Урса кивнули головой, по их лицам и реакции, Гарри понял — в их мире правда не было никакого Волан-де-Морта. У них не было войны после Гриндевальда.

— Кто это? — спросил Адриан. — Необычное имя. Французское?

— Да, есть какой-то французский налет, — согласилась Урса.

— Волан-де-Морт был тем, кто убил моих родителей, в ночь на Самайн, в 1981 году. Он пришел убить меня, но Авада ударила не в меня, а в Волан-де-Морта, и он исчез. А я получил этот шрам, стал сиротой и самым известным мальчиком. Мальчиком-Который-Выжил.

Урса непонимающе посмотрела на Гарри, а Адриан нахмурился.

— Кто сказал тебе, что этот шрам остался от Авады?

— Все так говорят. Обо мне написали кучу книг. Детям вместо сказок читали книги обо мне. И из-за этого многие чего-то ждут от меня. Это раздражает. Сильно. Я уже не особо обращаю на это внимания. Но даже студенты из Дурмстранга пялились на меня и мой шрам.

Гарри заволновался, и начал сбивчиво что-то тараторить. Урса достала из ниоткуда небольшую шкатулку, поставила на стол, открыла, выдвинула ее вперед и из маленькой шкатулки друг за другом в ширину и высоту начали плавно появляться новые отделы для хранения, все сплошь забитые зельями. Урса достала зелье с надписью “Умиротворяющий бальзам” и капнула три капли в чашку с водой и подала Гарри.

— Выпей.

Гарри залпом выпил воду с зельем и сразу ощутил, как сердце перестало бешено стучаться, нервы отпустило и ему стало гораздо легче.

— Проблем больше, чем я думал, — вздохнул Адриан, внимательно смотря на шрам Гарри. — У нас одинаковый шрам, ты же заметил?

Гарри кивнул.

— Так вот, шрам у меня появился не от Авады брошенной в лоб в полуторагодовалом возрасте. Я получил его от Покровителя рода Певерелл и Поттер — от самой Смерти. То, что сейчас вырезано на твоем лбу, это не шрам-молния. Это руна “соулу”. Рунический символ целостности, он позволяет «найти себя», наполниться необходимой уверенностью в сложных и непонятных жизненных ситуациях. Посылает человеку подсказки, которые помогут ему выйти на правильную жизненную дорожку. Соулу имеет огромную магическую силу, она также ответственна за крепкое физическое здоровье и жизненную энергию. У нее много значений и каждая правдива.

Адриан убрал челку и показал Гарри свою руну на лбу, наклоняясь к подопечному.

— Ее мне оставила Смерть, когда мне исполнилось 40 лет. Когда я полностью принял свое наследие, наследие Певереллов. И поклялся чтить свой род. Смерть поцеловала меня в лоб, чтобы защитить свое дитя. Такая же руна есть на плече Тома, он тоже Певерелл.

Адриан выпрямился, Гарри слушал с благоговением, и молчал, пытаясь переосмыслить слова опекуна.

— Этот Лорд не смог убить тебя, потому что притащился в ваш дом на Самайн — день всех мертвых. Это особенный день для Певереллов, которые прямо связаны со Смертью. Встречаешься ты с призраками предков или нет — неважно! Души предков все равно придут, чтобы встретиться с живыми потомками, посмотреть как у них дела. И они в тот день пришли. Пришли и защитили тебя. К тому же, этот Лорд убил сперва твоих родителей, а никого из Поттеров не осталось к тому моменту, верно?

Гарри кивнул головой.

— Значит, ты остался последним. Последний из рода Поттер, которые связаны с Певереллами. Смерть не позволила бы убить свое дитя, да и Магия тоже защитила бы тебя. Дети это дар Магии, их защищают, поэтому мало кто из детей рождается мертвым. Они могут не обладать магией, но всегда выживают. Волшебники живучие. Замечал?

Гарри горестно кивнул, вспоминая сколько побоев он пережил в своем чулане, а на следующее утро просыпался уже без синяков и без боли.

— Кажется ты понял, — печально вздохнул Адриан. — Конечно, было бы хорошо, если бы у тебя была информация о том, кем был тот Лорд, из какой семьи. Вдруг он был вассалом рода Поттер или Певерелл. Это дополнительный уровень защиты.

Гарри открыл рот, осмотрелся, закрыл рот, снова открыл и замычал.

— Что такое? Кто-то заставил тебя дать обет неразглашения о личности этого Лорда?

— Не…н-нет… Просто… Возможно вы знакомы с этим человеком…

— Конечно. Мы знаем все магические семьи. Просто у них таких маньяков нет. Так кто это?

Гарри сглотнул ком в горле и нагнулся, прошептав:

— Том Марволо Реддл.

Адриан застыл в таком положении, со скрюченной спиной и широко раскрытыми глазами. Урса капнула себе зелья умиротворения и выпила. Адриан протянул руку подруге, и она дала ему воду с зельем, Певерелл выпил из кружки и тяжело вздохнул.

— Так вот где он в этом мире.

— Вот почему некоторые вздрагивали когда он начинал говорить или когда смотрели, — вдруг поняла Урса. — Я еще вчера заметила, как на него смотрели Дамблдор, Каркаров, Снейп и даже Грюм.

— Снейп бывший Пожиратель смерти, — добавил Гарри.

— Пожиратель чего? — разозлился Адриан. — Кто смеет называть себя так? Это неуважение к Госпоже Смерти!

— Неудачное название. А раз уж сейчас нет войны, значит эти Пожиратели проиграли? — спросила Урса.

— Да. Но этим летом некоторые немного… наделали проблем. И кто-то, используя мою палочку выстрелил в небо знаком Пожирателей смерти. И я видел сны о Волан-де-Морте…

— Сны? — Адриан перебил Гарри и поднял руку. — У тебя есть дар провидения?

— Нет. Дамблдор говорит, что я связан с Волан-де-Мортом через шрам.

— Это невозможно. Мы уже доказали, что твой шрам подарок от Смерти.

— Но он болел, когда я встретил его на 1м курсе. И сильно воспалился летом, после того сна, — заговорил Гарри, поднимая челку и показывая шрам.

— Это странно! — мрачно заметила Урса.

— Тебя нужно показать лекарям в Святом Мунго.

— А почему не в Больнице Ронвальда? — удивилась Урса.

— Потому что в этом мире не было Ронвальда, построившего десятки магических больниц.

Урса цокнула от досады.

— Значит между вами есть связь, говоришь, — бормотал Адриан, доставая из воздуха свои серебристые очки. — У меня хорошее зрение. Эти очки — артефакт, через них я могу видеть ауру магов, то что скрыто от простого взгляда. Похожие очки есть у Дамблдора. Мои я сделал сам.

Адриан надел очки и попросил Гарри лечь на диван, Гарри лег и застыл. Адриан достал незнакомую Гарри, полностью черную палочку, и повел ею над его телом, бормоча какие-то заклинания. Потом коснулся палочкой мостика очков и уставился на Гарри.

Вокруг Гарри завертелись разноцветные тонкие линии, Урса внимательно следила за ними, что-то записывая в свой блокнот, а Адриан в упор смотрел на лоб Гарри и с каждым разом хмурился все больше и больше. Он оторвался от анализа, быстро окинул разноцветные линии и взмахнул палочкой. Перед ним появился пергамент, на которым черными чернилами был записан диагноз Гарри Поттера.

Адриан позволил Гарри сесть, а сам отошел к рабочему столу с книгами и положил пергамент на стол, и дополнил его.

Урса молчала, перебирая свои зелья и периодически поглядывая на Гарри.

— У тебя столько неправильно сросшихся костей, недоедание, проблемы с ростом, общий тонус, физическая сила. Тебе тяжело дышать?

— Не знаю…

Урса недовольно зыркнула на него, и Гарри вздрогнул.

— На рождественских каникулах мы заберем тебя из школы и пройдем полное обследование у лекарей. А потом начнем длинный этап твоего лечения.

— Все так плохо?

— Никто о тебе не заботился, судя по данным, которые я успела заметить. Ты часто голодал? Тебя били? Сколько раз ты ломал себе кости?

— Да, — коротко ответил Гарри, Урса тяжело вздохнула.

— Эти твои опекуны-маглы. Я сделаю так, чтобы их посадили или оштрафовали за жестокое обращение с сиротой, своим племянником. Ты к ним больше не вернешься. У тебя есть магический опекун твоего рода, и ты уже вошел в малое совершеннолетие. Можно жить в любом из домов Поттеров.

— Но дом в Годриковой Лощине лежит в развалинах, — напомнил Гарри, стараясь не дать надежде пустить корни в его сердце. “А вдруг” мешало ему порадоваться.

— Годрикова Лощина? Как я помню, это просто один из коттеджей семьи Поттер. У Поттеров есть собственный родовой менор, и должны быть несколько усадеб в других странах и хотя бы одна квартира в магловском квартале.

— Что…? — поразился Гарри.

Он словно снова стал тем самым маленьким мальчиком, с шоком озирающийся на горы золота в своем сейфе. Вернулся в 1991 год, и из 14 летнего подростка обратился в 11 летку. Притом, что он еще не видел эти дома собственными глазами, одного лишь перечисления хватило, чтобы Гарри впал в какую-то прострацию.

“Это я столько лет…жил у Дурслей, в чулане под лестницей… Когда у меня есть столько домов? Как такое называется?”.

Пока Гарри думал о своей жизни, Адриан записывал последние слова в пергамент с анализом Гарри: “...проклятая магия, магия души, самая черная и ужасная — все указывает на наличие чужого куска души, заключенной в руне соулу”.

Адриан застыл, о чем-то подумал и записал одно слово:

Крестраж

1) Последняя представительница Ирландского рода "Гонт" — Риона Гонт вышла за Уильяма Сейра, их дочь Изольда Сейр основала американскую школу магии — Ильвермони. В примечаниях к фанфику вы можете посмотреть на составленное мною генеалогическое древо персонажей.

Вернуться к тексту