Наследия. Венец жизни (гет)

Гарри начинает свой шестой год обучения на носилках.

— ГЕРМИОНА!

Гермиона подняла глаза от толстой книги, которую читала — «Арифмантика уровня ТРИТОН: Формулы за гранью сложности», — когда в обычно тихую библиотеку ворвался запыхавшийся и пыхтящий Рон Уизли. Гермиона вздрогнула: резкий звук заставил всех оторваться от мирного чтения. Мадам Пинс была вне себя от возмущения: кто посмел кричать в ее спокойном царстве?

Рон подбежал к Гермионе, ухмыляясь от уха до уха.

— Гермиона! Разве ты не слышала? Ходят слухи, что Малфой наконец-то чокнулся и улетел на своей Молнии прямо во время тренировки Слизерина по квиддичу! С тех пор его никто не видел, а это было почти час назад! Ты понимаешь, что это значит?! — промурлыкал он, радуясь, как гиперактивный семилетний ребенок в рождественское утро.

— Нет, Рон, так что же это значит? — спросила она раздражённым голосом.

Гермиона была старостой, а то, что вытворял Рон, выглядело довольно скверно, она должна была подавать пример. Мадам Пинс вскочила из-за стола, ее лицо было искажено яростью.

— Что значит?! — Рон покраснел. — ЭТО ЗНАЧИТ, ЧТО БОЛЬШЕ НИКАКОГО МАЛФОЯ! Это значит, что больше не будет его глупых замечаний, он больше не будет высмеивать мои мантии, а ещё это значит, что СЛИЗЕРИН ПОТЕРЯЛ СВОЕГО ЛОВЦА И КАПИТАНА! МУХА-ХА! — Рон расхохотался во всю мощь своих легких, совершенно забыв, где он находится.

— МИСТЕР УИЗЛИ! — рявкнул злобный голос у него за спиной.

Рон резко замолчал и медленно обернулся, наконец-то сообразив, что он натворил. Мадам Пинс смотрела на него как разъярённая дракониха, из ушей и ноздрей практически валил пар.

— ВЫ... ВЫ... смеете кричать в моей библиотеке?! — прорычала она, и Рон мог поклясться, что увидел, как загрохотали полки.

Он отступил от миниатюрной ведьмы, стараясь держаться на безопасном расстоянии.

— П-простите... — заикаясь, попытался он извиниться.

— ПРОСТИТЕ?! Простите?! — прошипела она, брызгая на него слюной.

Рон инстинктивно вытер лицо тыльной стороной ладони, что ещё больше разозлило библиотекаря.

— Мисс, мисс... осторожнее, я слышал, что здесь гуляет неприятный вирус...

— ВОН! ВОН! ВОН! — закричала она, и стаканчик, принадлежавший маленькой первокурснице, разбился вдребезги, разлетевшись по всему длинному библиотечному столу.

Рон громко рассмеялся, Гермиона быстро сообразила, что к чему, схватила его за руку и потащила вон из библиотеки, пока мадам Пинс не испепелила его своим дыханием дракона.

— Пошли, — вздохнула Гермиона, потянув за собой Рона, который все еще держался за живот и безудержно смеялся. — Пойдем ужинать.

* * *

Вся школа ужинала в Большом зале примерно в одно и то же время, и все обсуждали исчезновение Драко Малфоя.

— Как будто он окончательно потерял голову!

— Может быть, он решил попытаться вытащить из Азкабана своего отца — Пожирателя Смерти, — сказал магглорожденный хаффлпаффец, которому было очень горько от того, что его постоянно мучили унизительные комментарии Драко, и он радовался его отсутствию.

— Может быть, он не выдержал давления и решил сбежать, — с надеждой добавил Невилл.

— Нет, скорее всего, он не смог вынести того, что Гриффиндор снова надерёт ему задницу в квиддиче! — похвастался Рон, прекрасно понимая, что пробные игры прошли не так хорошо, как он надеялся. Рон радовался новым событиям. — С нашим новым капитаном...

— ...унизить Короля Уисли будет гораздо проще, чем когда-либо, — раздался слишком знакомый голос прямо у них за спиной.

Рон обернулся, потрясенный тем, что прямо за его спиной стоял Драко Малфой. Он уже собирался ответить, как вдруг заметил странную компанию, появившуюся в огромном дверном проеме Зала. Гермиона не обращала внимания на двух мальчишек, болтающих друг с другом о всякой ерунде, как вдруг почувствовала чье-то присутствие, к которому она уже успела привыкнуть за лето. Она замерла, сердце заколотилось. Он был здесь. Гарри вернулся. Она подняла голову и уставилась на новичков, медленно проходящих через дверной проем.

— Гарри! — взволнованно закричала она, чувствуя его присутствие сильнее, чем когда-либо. Она не могла разглядеть его как следует, кто-то из студентов загораживал его. Гермиона вскочила на длинную скамью и посмотрела сквозь других учеников на группу, стоящую у дверей. Что-то было не так. Там были двое на магических носилках, и она могла различить Ремуса, Грозного Глаза, Тонкс и какую-то девушку, все они поспешно шли за двумя ранеными.

А потом она увидела его, кровь была повсюду. От ужаса у нее заледенела кровь.

— ГАРРИ! — закричала она, прыгая на стол и перепрыгивая через голову Рона, и на полной скорости понеслась им навстречу.

Люди уже начали замечать эту странную группу волшебников, бегущих через Большой зал, Ремус и Грозный Глаз левитировали двое носилок. Наконец Гермиона добралась до них и замерла, не веря своим глазам. Гарри был весь в крови, его рука неловко болталась в плече. Одежда была разорвана в клочья, а ребра с правой стороны покрывала уродливая черная полоса. Его лицо было почти неузнаваемым: правый глаз заплыл, челюсть слегка отвисла, из уголка губ сочилась кровь. Повсюду была кровь, она поднесла руки ко рту, прикрывая его, когда тот открылся от шока. Рядом с ним на других носилках лежал Альбус Дамблдор, держась за покрытый кровью бок. Он тяжело дышал, а его лицо было искажено от боли.

В зале воцарилась мертвая тишина, все уставились на ужасное зрелище. Никто не смел пошевелиться, боясь, что если они сделают что-то резкое, то произойдет что-то еще более страшное. Все стояли на своих местах в ошеломленном молчании, наблюдая за тем, как прибывшая группа суетится у лестницы, ведущей в Больничное крыло. То что произошло, было очевидным: их герои пали.

— О боже, — прошептала Падма Патил, увидев, как избитого юношу несут по коридору.

Чо вскочила со своего места за столом Рэйвенкло, чтобы самой посмотреть, о чем все говорят. Это был Гарри на носилках? Она резко остановилась, как только увидела его лицо, и застыла на месте, ее глаза медленно следовали за ним, пока Ремус и Грозный Глаз поднимались по лестнице. Драко шел позади них. Чо схватила его за руку, он остановился, недоверчиво глядя на нее.

— Он... жив? — вздохнула она.

— Да. Едва, — сказал он ровным тоном, и у него дернулся мускул на челюсти. — Потребуется чудо... — прошелестел он, его голос стал мрачным.

Глаза Чо расширились, и она побежала за ними, следуя за Гермионой и Роном, взбегающими по лестнице. Они оказались в Больничном крыле, один или два человека, которые видели, как они мчались по широкому коридору, присоединились к процессии, направлявшейся в Больничное крыло.

— Нам нужны целитель Гонсалес, целитель Ричардсон и маггловский врач, которому мы могли бы доверять, — приказал Ремус мадам Помфри, когда они вбежали в ее лечебную палату.

Она судорожно готовила кровати и призывала из шкафов целебные зелья. Она никогда не видела волшебника, избитого до такой степени, а ведь это был никто иной, как Гарри Поттер, и она, опытная целительница, известная своим самообладанием, была в панике. Ремус наколдовал огонь для многофляжных систем жизнеобеспечения и достал медицинский халат для себя.

— Я могу помочь, у меня большой опыт работы с лечебными чарами.

Он не мог потерять последнюю связь со своими лучшими друзьями; он ничего не мог сделать, чтобы спасти Джеймса и Лили тогда, но не позволит их сыну умереть сейчас. Гарри не умрет, пока будет продолжать дышать. Он снял ботинок и достал свою палочку.

— Portus!

Вся комната на секунду озарилась красным светом, а ботинок задрожал в его руке.

— Я создал незаконный портключ, но сейчас мне все равно. Тонкс, приведи сюда целителя Гонсалеса и целителя Ричардсона, НЕМЕДЛЕННО.

Тонкс сделала то, что ей было велено, ее рука дрожала от избытка адреналина, вызванного ситуацией с Гарри. Она взялась за ботинок и исчезла.

— Гермиона, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала. Ты можешь позвать на помощь своего отца? Нам нужен маггловский врач! — спросил Ремус, его глаза были полны отчаяния.

Он снял второй ботинок и направил на него свою палочку. Ботинок слегка задрожал, и Ремус протянул ей его. Гермиона, не раздумывая, взяла его и исчезла. Рон стоял чуть в стороне, не в силах поверить в происходящее. Это сломанное тело не могло быть Гарри, это не мог быть его лучший друг. Лицо Рона было бледным, и он ничего не мог сделать, кроме как засунуть руки глубоко в карманы, сжимая кулаки так сильно, что они начали болеть. Его взгляд то и дело останавливался на неподвижном Гарри, но ему было невыносимо видеть его в таком состоянии.

Магический взор Грозного Глаза сфокусировался на Роне, Чо и Кенне, он повернулся к ним. Увидев их панические взгляды и суетливые движения, он понял, что им будет лучше, если их не будет рядом.

— Пойдемте, ребята, я не думаю, что вам стоит это видеть, — утешительно сказал он, выпроваживая их из приемного покоя.

Мадам Помфри и Ремус надели хирургические перчатки, перед ними лежали их палочки и книги лечебных заклинаний. Грюм закрыл за собой дверь, и теперь трое подростков стояли в соседней больничной палате, их обеспокоенные взгляды говорили больше, чем могли бы передать слова.

Кенна опустилась на пустую кровать, а Чо расплакалась, уткнувшись в плечо Рона. Рон обнял её и молил бога, чтобы всё было хорошо.

* * *

Первичное магическое сканирование было закончено, и Ремус с Помфри обеспокоенно посмотрели друг на друга. Дамблдор смотрел на них, его лицо было бледным от потери крови.

— Как... он?.. — прошептал он Ремусу.

— Ш-ш... Альбус, побереги силы... — сказала Помфри, подойдя к нему.

Ремус смотрел на Гарри, его лицо было мрачным.

— Вывих плеча, осколок в правой лопатке, тонкий перелом на правом запястье, перелом носа, перелом скулы, вывих челюсти, два грудных позвонка разошлись, и три сильно сломанных ребра. Также, похоже, есть повреждения от заклинания, которое, как я полагаю, является проклятием Reducto. Раны на правой руке и ноге, вероятно, от цепей, и сильный удар по голове. Порваны связки в колене. Потеря крови на опасном уровне, возможно, внутреннее кровотечение. Я... я не знаю, сможет ли он выкарабкаться... — беззвучно закончил он, но быстро отогнал эту мысль на задворки сознания.

— Сможет, потому что сила Гриффиндора покоится в нём, — прохрипел Дамблдор, его дыхание стало поверхностным. — Он... будет... жить.

— Профессор! Не двигайтесь, постарайтесь не говорить, — мадам Помфри направила на него свою палочку, — Liquidous immobilous — произнесла она, и поток крови остановился.

Она попробовала наложить на него магические швы, но ничего не вышло.

— Это отверстие — рана от оружия Охотника, — прорычал Грюм. — Нам нужен маггловский доктор. Где, черт возьми, Грейнджер?

Мадам Помпфри и Ремус начали обрабатывать раны Гарри, пытаясь остановить внутреннее кровотечение в его боку.

— Смешайте две трети чашки обезболивающего зелья Ансии, одну половину успокаивающей отвара Натингейла.

Ремус занялся смешиванием, а палочка мадам Помфри парила над Гарри, ее разум сосредоточился на том, чтобы остановить ухудшение состояния его ран. Кончики ее пальцев слегка касались его истерзанного тела, на лбу выступили капельки пота.

— Что-то не так, похоже, моя магия заблокирована, чары не работают так, как должны. Какой-то магический блок... — сказала она, ее глаза расширились от паники.

— Черт возьми! Эти его чары Солидуса пытаются сохранить ему жизнь, блокируя любую другую магию, но где же, чёрт возьми, Грейнджер? Она знает, что делать! — разглагольствовал Грюм, вышагивая взад-вперед.

Ремус смотрел на слабо вздымающуюся грудь Гарри, и в животе у него возникло тягучее, сосущее чувство.

— Ей лучше поскорее вернуться, потому что если она этого не сделает, может быть слишком поздно.

* * *

Гермиона стояла в мантии Хогвартса у стоматологической клиники своего отца в полуденном свете в магловском Лондоне. Не обращая внимания на странные вопросы знакомого администратора, она вошла внутрь и направилась прямо в кабинет отца. Он был занят встречей с клиентом, и его глаза расширились от удивления: что Гермиона делает здесь всего неделю после начала занятий?

— Дорогая... что такое? — заикаясь, проговорил он, глядя на сидящего напротив него мужчину.

— Папа, ты должен пойти со мной. Это очень важно, — выпалила она, приготовившись к тому, что собиралась сказать.

— Что такое? — спросил он, беспокойно поднимаясь со своего мягкого кресла.

— Гарри умирает, и нам нужна твоя помощь, — умоляла она, ее глаза были красными от непролитых слез.

Отец скептически посмотрел на нее. Как врач он поклялся помогать тем, кто в этом нуждается. А его дочь умоляла его о помощи тому самому человеку, которого он поклялся никогда больше не видеть, если у него будет право голоса. Разрываясь между эгоистичными побуждениями и чувствами дочери, он кивнул и обошел стол, чтобы подойти к ней.

— Где он? — спросил он.

Она вывела отца на улицу, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что их не видят. Гермиона достала старый ботинок, который дал ей Ремус.

— Это приведет нас к нему.

Отец с опаской посмотрел на нее, и мгновение спустя они оба прикоснулись к ботинку. В районе пупка раздался сильный рывок, и они исчезли.

— Мы теряем его, — вздохнул Ремус, его лицо было залито потом. И он, и мадам Помфри изо всех сил старались пробить магический барьер, который пытался свести на нет их совместные усилия, она была полностью сконцентрирована на том, как их палочки медленно вращались над грудью Гарри.

— Ну же, Гермиона, где ты? — ворчал Грюм; наверное, он волновался сильнее, чем когда-либо в своей жизни.

* * *

Драко Малфой не мог в это поверить. Он расхаживал взад-вперед по коридору, ведущему в Больничное крыло, и глубокомысленно морщил лоб.

«Эта девушка... как же ее звали? Кенна? Она очень похожа на меня, ну не совсем, но чертовски близко. Что же мне делать?»

У него не было времени поговорить с ней по-настоящему, так как все пытались сохранить жизнь Поттеру. Его родителей больше нет, он лично похоронил свою мать. Могла ли она действительно быть его сестрой? Он не знал, что делать.

Черт.

Он смахнул с себя квиддичный плащ и ворвался в комнату, где она сидела и тихо плакала на кровати. Чо и Рон посмотрели на Драко, и между ним и Рональдом Уизли возникло

напряжение, но Чо смогла понять, что на самом деле важно.

— Драко, ты уже второй раз приходишь ему на помощь, и оба раза ты спасал ему жизнь. Спасибо тебе, — она грустно улыбнулась и кивнула, выражая благодарность.

Рон немного поумнел. Совсем немного.

— Э-э-э... ты молодец. Спасибо, — добавил Рон немного неохотно. Он все еще недолюбливал этого болвана.

Драко посмотрел на них обоих, полностью осознавая масштабы того, что он сделал. Они были правы, это был второй раз, когда он спас жизнь Поттеру, если тот проживет сегодняшний день. Гарри сражался вместе с ним против Волдеморта, и его родители были отомщены. Это много значило для него, и если было суждено, что он спасет жизнь своему школьному заклятому врагу еще пару раз, что ж... кто он такой, чтобы отказывать судьбе?

— Драко, это твое имя? — прошептала Кенна, подходя к нему вплотную. Она уставилась на него, а он в ответ посмотрел на нее, ее белокурая голова едва доставала ему до подбородка. — Меня зовут Кенна.

— Да, я знаю... — Драко замолчал, продолжая смотреть в глаза, которые были так похожи на его собственные.

— Гарри привез меня обратно в Англию. Я думаю, чтобы встретиться с тобой.

Она посмотрела на закрытую дверь приемного покоя позади себя, и слезы градом покатились по ее лицу.

— И что из этого вышло?! Гарри умирает из-за меня! — завопила она, ее голос срывался.

Она подбежала к кровати и легла на нее, ее дыхание было прерывистым.

Вот и все. Поттер пытался вернуть ее, чтобы она встретилась с ним. Драко почувствовал, как внутри него поднимается чувство вины: Гарри рисковал жизнью, чтобы защитить его предполагаемую сестру, а он надеялся, что за последние несколько дней придумает что-нибудь новенькое, чтобы по-настоящему раззадорить его.

«А теперь этот ублюдок умирает, и все, что я хотел сделать, — это вывести его из себя».

Драко сел рядом с сестрой и тихо сказал:

— Гарри будет жить. Он был добр ко мне, ты в этом не виновата. — Малфой впервые назвал его по имени, и это было очень неловко. — Я здесь, и я позабочусь о тебе. Ведь для этого и существуют братья, не так ли? — сказал он, нежно коснувшись ее руки.

Она посмотрела на него сквозь слезы и улыбнулась. В ней был намек на печально известную усмешку Малфоя, и он инстинктивно понял, что они — семья. Драко улыбнулся в ответ, и Кенна перестала плакать.

— У меня снова есть семья. Я не могу в это поверить. Он не лгал. У меня есть настоящая семья! — тихо сказала она сама себе и обняла Драко за шею. — Я не могу дождаться, когда увижу маму и папу! — сказала она с сильным акцентом ему на ухо.

Драко напрягся: он расскажет ей об этом в другой раз. Но не сейчас. Он посмотрел на закрытую дверь.

«Давай, Поттер, мне еще предстоит победить тебя в квиддич».

* * *

Гарри было очень плохо, двенадцать различных зелий горели на регулируемом огне, закачиваемые в его организм магической иглой. Ремус и Помфри пытались заставить его сердце биться, так как из-за большой кровопотери оно испытывало огромную нагрузку. Его нервная система подвергалась бомбардировке многочисленными травмами, которые требовали от мозга первоочередного вмешательства, причём немедленного. Из-за недостатка крови, текущей по венам и поступающей в лёгкие, было достаточно сложно поддерживать в нём жизнь, но их усилия были вчетверо сокращены магией Гарри, который в критической ситуации старался всеми силами блокировать любые магические заклинания, наложенные на него. По рукам Грюма бежало статическое электричество от огромных волн силы, исходивших от избитого тела Гарри, а Ремус и Помфри чувствовали на себе всю тяжесть этого воздействия, их лица раскраснелись от напряжения.

Эту силу нужно было контролировать, и единственной, кто мог это сделать, была Гермиона. Казалось, она отсутствовала несколько часов, но не прошло и пяти минут. Внезапно воздух втянулся, и в комнате появились Тонкс, Ричардсон и Гонсалес, а портключ Ремуса упал на пол.

— Опять Поттер? Кто и что с ним сделал? — спросил Гонсалес на ломаном английском, его быстрый испанский акцент затруднял понимание.

Грюм ввел его в курс дела.

— Охотники, они были умны — слишком умны. Они использовали дальнобойное оружие, чтобы свести на нет меч Гарри и его превосходную ловкость. Они его одолели, если бы не тот медальон... — Грюм покачал головой, а Ричардсон и Гонсалес побледнели.

— Охотники? Я думал, Стэтэм был единственным! — сказал Ричардсон.

— Уже нет, — проворчал Грюм.

Ричардсон и Гонсалес открыли свои докторские сумки и начали доставать медицинские инструменты. Они всё громоздились и громоздились, пока весь хирургический набор не был аккуратно разложен на столе.

— Что это за странное удушающее ощущение? — спросил Ричардсон, ощущая тяжесть в воздухе и надевая стерильные перчатки.

— ГДЕ, РАДИ ВСЕГО СВЯТОГО, ГЕРМИОНА?! — прокричал Ремус, его голос был напряжен.

Как по команде, рядом с ним появились Роджер и Гермиона Грейнджер.

— НАКОНЕЦ-ТО! Грейнджер, отключи эту защитную способность! — приказал Ремус, его лицо пылало красным от напряжения.

Ее глаза расширились, и она мгновенно подошла к нему. Гермиона взяла обе руки Гарри в свои и побледнела: они были ужасающе холодными.

* * *

Гарри парил, все его тревоги исчезли. Всё вокруг было ослепительно белым, всё, кроме него. Не было ни боли, ни печали, ни сожалений. Он распростерся на земле, широко раскинув конечности, и казалось, что он падает в свободном падении, а его цель — далекая мигающая звезда. По мере приближения она становилась все четче, и он приветствовал ее успокаивающее тепло. Свет был входом в светлый туннель. Он благодарно улыбнулся: отныне это будет его новый дом. Далекий туннель становился все ближе и ближе, его темные волосы развевались за спиной, когда он головой вперед падал в бездну. Он закрыл глаза.

Наконец-то... он был свободен...

— Гарри... Гарри... Гарри... Гарри... ГАРРИ!

Голос звал его сзади, знакомый голос. Он неохотно открыл глаза — это был голос, который он жаждал услышать почти два месяца.

— Гарри, я не позволю тебе уйти...

Последний раз он слышал этот голос в свой день рождения. Голос произносил те же самые слова:

— Я не отпущу тебя...

Поттер медленно перевернулся, пытаясь посмотреть вверх на этот голос.

Гарри все еще падал в портал света. Он засасывал его с огромной силой, как черная дыра поглощает свет, так и этот туннель из белого света поглощал все цветное.

Он был таким приветливым и теплым... но Гарри должен был снова прикоснуться к ней, должен был снова увидеть ее... Поттер протянул руку, медленно поднимая ее вверх...

Он увидел, как за ним кто-то падает, ее каштановые волосы рассыпались по плечам. Ее лицо было безмятежным, она была похожа на ангела — его личного ангела-хранителя. Её рука отчаянно тянулась к нему.

— Гарри, я не дам тебе умереть! — закричала она, силой воли приближая себя к нему.

Кончики их пальцев соприкоснулись, и наступило мимолетное мгновение сильных эмоций.

Рядом был кто-то, кто любил его больше самой жизни.

— А-А-А!

Это был такой леденящий кровь крик, что студенты четырьмя этажами ниже прекратили всякую деятельность, их глаза распахнулись от удивления и ужаса происходящего.

Амос Диггори работал в своем кабинете на первом этаже, его глаза вскинулись на звук, и он мгновенно вскочил на ноги, бросившись на поиски.

Двумя уровнями ниже, в своем кабинете в подземелье, Филч и миссис Норрис навострили уши, услышав некий нечеловеческий звук.

Даже Хагрид, находившийся на улице возле хижины, обернулся на невероятный крик.

* * *

— ДЕРЖИТЕ ЕГО, НЕТ — НЕ ДАЙТЕ ЕМУ ПОВРЕДИТЬ СЕБЯ ЕЩЁ БОЛЬШЕ! НАМ НУЖНО ДВЕ ТРЕТИ УСПОКОИТЕЛЬНОГО ОТВАРА, ОДНА ТРЕТЬ МОРФИЯ, ЕЩЁ ОДНА ПОРЦИЯ ОБЕЗБОЛИВАЮЩЕГО! ЧТО УГОДНО! — кричала мадам Помфри, пытаясь сдержать Гарри, который метался по кровати. Она и Ремус удерживали голову и левую руку Гарри, а Гермиона и Грюм держали его за ноги. Глаза Гарри почти вылезли из орбит, он кашлял, из его рта хлестала кровь. После того, как крик закончился, он резко успокоился и снова потерял сознание, магическая защита вокруг него исчезла, и воздух снова стал спокойным.

— Господи Иисусе, — прошептал мистер Грейнджер, перекрестившись.

— Он сдавался, его сила влекла его к самому быстрому способу прекратить боль... — прошептала Гермиона. — Его магия замкнулась сама на себя и держала его на грани смерти почти семь минут...

Гермиона задыхалась, её мантия почти промокла от пота за несколько секунд контакта. Её лицо раскраснелось, а сама она чувствовала себя избитой до невозможности.

— Боже мой, настолько сильная боль, чтобы так долго находиться на пороге смерти... — тихо пробормотал Ричардсон.

Лицо Помфри сменило болезненную гримасу на выражение удивления.

— На мгновение его сердцебиение зашкалило, но теперь оно стремительно падает! Мозговая активность замедляется, дыхание прерывается...

И тут что-то щелкнуло. Ее волшебная палочка сообщила ей о его прогнозе. Ее магия сработала!

— Ремус! Она работает, она сделала это! Давайте попробуем еще раз! Prior incante enervate!

Её палочка ещё раз покрутилась над грудью Гарри, и Ремус сделал то же самое. Магия наконец-то подействовала, и нанесённые ему повреждения больше не усугублялись.

— Пульс восстанавливается, отек мозга спадает... дыхание немного поверхностное, но ЧСС стабилизируется... — докладывала Помфри, сосредоточенно закрыв глаза.

Они с Ремусом простояли так почти целый час, пока она наконец не открыла глаза, а все с обеспокоенным выражением лица наблюдали за происходящим.

— Состояние стабилизировалось, его травмы больше не угрожают жизни! — вздохнула она, вытирая полотенцем взмокшее лицо.

Ремус открыл глаза и с облегчением улыбнулся.

— Проклятье, Джеймс, он еще не готов присоединиться к тебе. — Люпин устало улыбнулся, глядя в потолок. — Пока нет, и еще очень долго... — Он посмотрел на Гермиону, выражение его лица выражало полное облегчение. — Я готов расцеловать тебя прямо сейчас. Теперь мы позволим врачам присмотреть за ним, с ним все будет в порядке, и они смогут делать то, что у них получается лучше всего.

— Какова степень его повреждений? — спросил Роджер Грейнджер.

— Позвольте мне, — сказал Грюм.

Он взмахнул палочкой над Гарри и направил ее на стену.

— Exonorrayphotus!

Стена превратилась в рентгеновский проектор, и на яркой поверхности появились рентгеновские снимки всех травм Гарри, аккуратно расположенные на сканах.

— Compositium, — добавил он, и в руках Роджера материализовался толстый отчёт, на который он недоверчиво уставился. — Орден Мерлина второго класса по маггловедению выдают не просто так, — подмигнул тот Гермионе, которая слабо улыбнулась.

— Ладно, мы с Гонсалесом будем работать над сломанными костями Гарри и повреждениями от заклинаний. Дело в том, что его вывихнутое плечо и поврежденная связка в колене были вызваны непосредственно оружием Охотника, так что, мистер Грейнджер, нам понадобится ваша помощь в этих вопросах. Сейчас вы с Ричардсоном можете попытаться помочь профессору, его рану нужно промыть и зашить. Все еще помните свои курсы по хирургии? — с надеждой спросила Помфри у мистера Грейнджера.

— Леди, в раннем детстве мне приходилось сталкиваться и с гораздо худшим, чем это, я справлюсь. Я начинал как хирург, — сказал он гордым голосом. На мгновение он огляделся по сторонам, его уверенность в себе угасла.

— О нет... у меня нет никакого оборудования...

— Немного веры! — Грюм взмахнул палочкой, и все, что требовалось маггловским врачам, было создано из воздуха. — Чертовски хорошо, что я продолжил обучение магловедению. — Он мрачно кивнул. — Есть все, что нужно?

— Отлично.

Роджер надел хирургические перчатки и проанализировал ситуацию. Повернув вновь появившийся верхний светильник так, чтобы он светил прямо на больное место, он решил, что одежду Гарри нужно снять. Он вытянул левую руку.

— Ножницы! — приказал он, и ему быстро подчинились.

Мысленно прокручивая свой план, он начал разрезать одежду и усердно принялся за работу. Гермиона чувствовала себя разбитой и близкой к обмороку. Она едва успела. Гермиона не могла позволить ему умереть прямо на ее глазах, когда все, чего она хотела, — это снова прижать его к себе. Она посмотрела на Гарри, и боль от того, что она снова видит его таким, была слишком сильной.

— Я сейчас вернусь, — тихо сказала она и неуверенно вышла за дверь.

Драко, Кенна, Рон и Чо выжидающе смотрели на нее, но она была так измучена, что едва их заметила. Спотыкаясь, она дошла до ближайшей кровати и упала на неё лицом вниз, её тело требовало отдыха.