Сквозь прошлое (гет)

Тяжелая ночь ушла, сменившись предрассветными сумерками. Город оживал. Из укрытий выходили, кое-где выползали люди. Пахло гарью, пылью, чадило здание у перекрестка. Мимо, издавая характерный гудок, проехала пожарная машина, за ней появилась другая, но не помчалась дальше за первой, а, объехав воронку, остановилась у полуразрушенного дома. Из машины выбрались спасатели и приступили к разбору завалов. К ним на помощь подтягивались горожане. В воздухе дымкой висела взвесь мелкой пыли и пепла, которая, постепенно оседая, окрашивала одежду и непокрытые головы в серый цвет, отчего волосы казались седыми. Медленно планировал к земле мелкий мусор. Перед Томом опустился обугленный по краям клочок тетрадного листа с ровным почерком, в волосах Эйлин застряло перышко.

— А ведь это только начало, — Гермиона сокрушенно покачала головой.

— Проклятые фашисты! — сплюнул Тобиас и невпопад добавил: — Все равно не хочу уезжать.

— Куда? — спросил Северус.

Тобиас вздохнул:

— Мамка хочет меня к деду в Коукворт отправить. — И встрепенулся. — Я побежал, она же волнуется!

— До свидания, Тобиас! — обняла его Эйлин.

— Пока, мелкая! — махнул он рукой напоследок.

Только мальчишка скрылся, посреди дороги возник человек в мантии, огляделся и, увидев девочку, бросился к ней. Вид его был таким же неприглядным, как и у людей на улице. Усталый, запыленный, всклокоченный.

— Эйлин, доченька!

— Папа!

Волшебник подхватил дочь на руки. После того как первые эмоции улеглись, он с достоинством посмотрел на Северуса:

— Как мне вас отблагодарить, уважаемый?

— Ничего не надо, но, возможно, в помощи нуждается этот молодой человек.

Северус показал на Тома. Волшебник опустил дочь на землю и благосклонно кивнул. Том не любил о чем-либо просить, отчаянно боясь попасть в должники и выглядеть жалким неудачником, но до школы оставалась целая неделя, и ему действительно некуда было идти.

— Возможно, сэр, вы не откажетесь дать совет.

И Том вкратце поведал свою историю, в конце спросив, что в такой ситуации может сделать несовершеннолетний студент без разрешения колдовать. Сначала на лице волшебника отражался скепсис: видимо, он не ожидал от школьника чего-то серьезного, но по мере монолога Тома взгляд его все больше тяжелел.

— То есть я правильно понимаю, юноша, — с угрожающей вкрадчивостью произнес он, — что руководство школы знало, что приют находится в городе, и все равно отправило вас к маглам под бомбы?

Том неуверенно кивнул, уже пожалев, что сунулся с просьбой. Такой резкий перепад настроения настораживал.

— Что Диппет себе позволяет! Даже в первую войну сирот оставляли в замке! — взорвался волшебник и решительно произнес: — Идемте со мной, юноша, будем разбираться. Кажется, зря я ушел из попечительского совета. Как ваше имя, вы не представились.

— Том Риддл, сэр. Факультет Слизерин, — облегченно выдохнул Том.

Торопливо поблагодарив Северуса и Гермиону, он поспешил за Эйлин и ее отцом и не уже не видел, какими потрясенными взглядами провожали его маги.

— Почему мы сразу не спросили, как его зовут? — очнулась Гермиона.

— И что бы ты сделала? Добила бы раненого мальчика? Не поделилась булочкой?

— Нет, — она помотала головой. — Я бы не смогла. Странно. Я видела колдографии в Зале славы, он совсем не похож.

— Ничего удивительного. Сейчас Том был покалечен, побит и последние ночи провел явно не на мягкой перине. Забудь. Теперь это не имеет значения.

Северус подал Гермионе руку, и мнимая пара направилась «Дырявому котлу».

— Эйлин и Тобиас такие милые, — улыбнулась Гермиона.

Северус замедлил шаг, посмотрел куда-то в даль и согласился:

— Да, они очень милые.

* * *

После проведенной под бомбежкой ночи с детьми, встреча с которыми потрясла его до глубины души, Северус всем своим существом ощущал, что то, ради чего их закинуло в прошлое, уже случилось, и им больше нечего делать в Лондоне. Только из-за Гермионы он продолжал торчать на Косой аллее и ковыряться в книгах. Еще потому, что не решил, что лучше: уехать или активировать портключ. Гермиона тоже растеряла былое рвение, взгляд потух, и все чаще она заводила разговор о возможности найти себе работу. Сегодня Гермиона была особенно не в духе. Не стала завтракать, нервно набросила мантию.

— Что происходит, Гермиона?

— Ничего. Вчера должны были прислать последнюю книгу, пойду заберу.

И двинулась на выход, но Северус преградил ей путь.

— Дело ведь не в книге?

Гермиона хотела возразить, но сразу понурилась:

— Я все время думаю о Томе, почему он стал таким, о людях, которые погибнут... — речь ее становилась все более сумбурной и отрывистой. — И сейчас тоже. Через несколько дней город начнут превращать в руины, и такие ужасные ночи будут постоянно, до самого мая!⁽¹⁾ Опять смерть. Много смертей. А я... Я никогда не чувствовала себя такой беспомощной!

— Ты тут ни при чем, не взваливай на себя лишнего.

— Я понимаю, только все равно не знаю, как быть, что делать! — с надрывом выкрикнула она и, опустив голову, тихо закончила: — И ты... Я, наверное, тебе надоела, мешаю.

— Опять снился кошмар, — догадался Северус. — Но из чистого упрямства ты решила перетерпеть в одиночку. А теперь ответь. Я тебе надоел? Устала жить со мной под одной крышей?

— Что? Нет!

Глядя в заблестевшие от возмущения глаза, Северус еле сдержал самодовольную ухмылку.

— Ты мне не мешаешь, Гермиона, — спокойно сказал он, призвал мантию и другие вещи, чтобы, как обычно, ничего не оставлять, и открыл дверь. — Пойдем перекусим, потом заберем твою книжку.

Несмотря на будний день и начало учебного года, Косая аллея была довольно оживлена.

Выйдя из книжного, Гермиона чуть не столкнулась с пожилой полной волшебницей, опирающейся на трость. Но, уступая ей дорогу, споткнулась и случайно заехала локтем в другого прохожего.

— Ш-шайз-с-се, — прошипел он, потирая грудь, и, зыркнув на нее злобным взглядом, пошел дальше.

Северус, ожидающий неподалеку, тут же поспешил к Гермионе.

— Все нормально? Что он тебе сказал?

— Кажется, меня только что обругали на немецком, — недоуменно ответила она.

Фраза прозвучала тихо, но слово было услышано. Пожилая волшебница уронила трость и схватилась за сердце.

— Немцы? — испуганно пискнула она, а потом завопила во все горло: — Немцы!!!

Прохожие заозирались, ускорили шаг, стали повторять злополучное слово, началось волнение.

— Немцы? Откуда?

— Они уже здесь?

— Проклятые джерри!

Какой-то волшебник запаниковал и с криком пустился бежать:

— На нас напал Гриндевальд!

Северус страдальчески посмотрел на Гермиону:

— Катастрофа ходячая. Ты знаешь немецкий?

— Нет, — поежилась она, ошарашенная последствиями. — Просто по фильмам запомнилось.

Стоит отдать должное аврорам. Появились они быстро, заткнули паникера силенцио и рассредоточились по улицам, выискивая источник угрозы. К ним спешили другие патрули. Но тут не выдержали нервы у другого виновника происшествия. Выхватив палочку, он бросил бомбарду в ближайший патруль. Завязалась яростная схватка. Казалось бы, исход предрешен, но у немца появился сообщник. Второй немец начал выстраивать защиту, при этом гневно переговариваясь с первым. Северус уверился, что истерия, спровоцированная Гермионой, нарушила их первоначальные планы, вынудив действовать спонтанно.

Авроры оцепили место сражения и вызвали подмогу. Северусу и Гермионе ничего не мешало вернуться беспрепятственно в номер, что они и собирались сделать. Вдруг Северус уловил то, от чего на голове зашевелились волосы. Чтобы убедиться в своей догадке, он рискнул вернуться, и от увиденного зло скрипнул зубами.

Два диверсанта оказались отлично подготовлены. Один сотворил и удерживал щит, состоящий из хаотично летающих булыжников, что и авада кедавра вряд ли бы проскочила, второй раскручивал смерч грязно-серого цвета, который с каждым мгновением становился шире и тянулся в вышину. Именно темную магию искусственного вихря и ощутил Северус. Похожим проклятием пожиратели в свое время вскрывали защиту домов неугодных волшебников. Авроры работали слаженно, но, как ни старались, остановить противника не могли. Камни они сбивали хорошо, только медленно.

— Что они делают? — Взгляд на серые завихрения вызывал у Гермионы тошноту.

— Собираются полностью оголить территорию, — хмуро произнес Северус и посмотрел в небо.

Гермиона ужаснулась:

— Чтобы разбомбить магические кварталы?!

— Или высадить десант! — прорычал рядом пожилой аврор со шрамом на щеке. — Как их остановить? Вы знаете? Говорите, мистер! Быстрее!

— Только устранить исполнителя.

Аврор грязно выругался. И Северус решился: патриотизм был ему не чужд, и видеть разрушенные магические улицы он не хотел. Да и полный надежды взгляд Гермионы также сыграл свою роль.

— Могу убрать каменный хоровод, дальше дело за вами.

— Действуйте!

Поначалу казалось, что не происходит ничего особенного. Просто стоит волшебник и медленно водит палочкой, но напряженная поза и капля пота, стекающая по виску, показывали, что колдовство дается ему тяжело. Наконец Северус выдохнул и сделал резкое движение, будто вспарывал большое полотно. Булыжники перестали вращаться и с грохотом осыпались на мостовую. Авроры только этого и ждали. Создатель смерча был мгновенно обезврежен, проклятие рассеялось. А вот тот, кто хороводил камнями, оказался с сюрпризом. Сумев отбить первые заклинания, он вдруг взмыл вверх, превратившись в клубок черного дыма.

Северус рассвирепел. Он, понимаете ли, серьезно выложился, укрощая булыжники, а этот поганец хочет скрыться!

Став таким же черным дымом, Северус устремился в погоню. Быстро выяснилось, что он гораздо искуснее в полетах, чем немецкий диверсант. Видимо, Волдеморт, обучая последователей, учел ошибки создателей заклинания и хорошо его переработал. Через несколько минут бессознательное тело немца упало на мостовую. Старший аврор подскочил первым, разрезал зачем-то у пленника рукав, что-то там увидел, зло оскалился и, невероятно довольный, приказал подчиненным паковать тело. Подоспевшие авроры опутали диверсанта магическими веревками и унесли.

Гермиона подбежала к Северусу:

— Ты не ранен?

— Нет, — и тихо добавил: — Держись рядом, не отходи. Похоже, у нас проблемы.

Очень уж ему не понравился взгляд старшего аврора.

— Мистер, сдайте, пожалуйста, палочку и пройдемте с нами. Не беспокойтесь, это всего лишь формальность. Мы не задержим вас надолго.

— На каком основании?

Аврор развел руками:

— Поймите меня правильно. Я безмерно благодарен вам за помощь. Все дело в вашей необычной способности летать. Подобное умение мы встречали только у штурмовиков, подчиненных лично Гриндевальду. — Аврор неприятно усмехнулся и постучал себе указательным пальцем по левому плечу. — Они тут себе еще татуировочки любят накалывать. Интересные такие, в виде черепа с двумя молниями. Так что покажете плечо, ответите на несколько вопросов — и свободны.

— Что будем делать? — спросила Гермиона одними губами.

Она понимала, что Северусу нельзя ни оголять руку, ни отвечать на вопросы, которые наверняка будут заданы под веритасерумом. Гермиона знала, то есть читала, что во время войны с подозреваемыми не церемонились так же, как с пожирателями в первую магическую.

— Доверяешь? — так же беззвучно произнес Северус.

— Конечно.

— Тогда ничему не удивляйся и делай, что говорю.

Старший аврор заметил их перешептывания, подобрался, подал знак подчиненным, чтобы приготовились.

— Мисс, вы тоже идете с нами. Медленно отойдите на несколько шагов влево и протяните палочку рукоятью вперед.

Северус твердо посмотрел на аврора:

— Клянуть своей сутью волшебника, мы вам не враги. Но на вопросы отвечать не буду.

Движение было совсем неуловимым, но авроров разбросало, словно кегли. А потом Северус создал сферу, почти такую, в какой Темный Лорд держал Нагайну. Заклинания авроров стекали по ней, как струйки дождя по стеклу. Правда, сил на нее уходила уйма.

— Ева, бери портключ, открывай последнюю страницу, пиши!

Гермиона уселась прямо на землю и торопливо вынула книгу.

— Тут нет чистых листов, есть немного места на распечатанной.

— Много и не надо.

— Что писать?

— Что-нибудь про второе мая девяносто восьмого, как пишут в учебниках истории.

Гермиона быстро накарябала знаменательную для них дату, нервно прикусила колпачок ручки, затем лихорадочно дописала: «Битва за Хогвартс закончилась безоговорочной победой защитников». Повторила вслух.

— Так пойдет?

— Отлично. Все, больше не удержу. Пора.

— А как же барьер?

— Нашему ключу не помеха. Иди сюда.

— У меня есть пакетик с перуанским порошком мгновенной тьмы.

Северус восхитился:

— Какая запасливая жена досталась Саймону!

На что Гермиона игриво ответила:

— Осторожно, а то подумаю, что ты в меня влюблен.

Поймав адреналиновый кураж, она сама готова была признаться в чувствах.

— Поговорим об этом, когда вернемся, — усмехнулся Северус.

Обняв Гермиону, он активировал портключ...

...Тьма рассеялась, авроры осторожно подходили к месту, где была сфера.

— Что это было?

— Я слышал, появился недавно такой порошок из Южной Америки, свет поглощает.

— Значит, этот монстр — все-таки выкормыш Гриндевальда? Это они с главным немецким маглом у латиносов что-то мутят.

— Да я не про порошок!

— Тогда не знаю.

— Может, все же наш? Из секретчиков?

— Догони и спроси.

— Иди к Мордреду со своим советом!

— Все целы? — подал голос старший аврор. — Раненые, убитые?

— Потерь нет, сэр.

— Хвала Мерлину!

Старший аврор еще больше загорелся желанием поговорить с исчезнувшим магом, но также очень надеялся, что никогда не придется столкнуться с ним в настоящем бою.

1) Гермиона имеет в виду самую масштабную бомбардировку Лондона 1940-1941гг. https://ru.wikipedia.org/wiki/Блиц_(бомбардировка)

Вернуться к тексту