Синдром Отторжения (гет)

Через мгновение Гарри снова был у постели Снейпа, который, кажется, потратил последние силы на передачу воспоминаний, — рука его бессильно упала на постель.

— Оборотное зелье?! — Гарри вдруг понял что произошло. — Когда человек, принявший оборотное зелье, вступает в интимные отношения с кем-то, то в случае зачатия ребенок будет иметь сходство с тем, чей облик был принят, пока эффект зелья не смоет кровь истинного родителя, — это же лекция по зельям за четвертый курс! Зелье изобрели во времена, когда связь магглов с магами каралась смертью, а потомство смешанных браков беспощадно уничтожалось. И маги обеспечивали безопасность своих маггловских жен, принимая облик магглов. Дети были магглами, пока не обменивались кровью с обоими родителями.

— Так это значит, что мой отец не Джеймс Поттер, а вы? — Гарри уставился на Снейпа, пытаясь понять насколько его догадки верны. — А я все это время из-за вашего зелья на него был похож?

Снейп впервые в жизни был готов признать, что ошибся с зельем, но он был рад этой ошибке.

— Гермиона, дай мне зеркало немедленно! — заорал Гарри. Но то, что он увидел в зеркале, заставило его лишиться дара речи…

На него смотрела точная копия Снейпа, каким он видел его в Омуте памяти, с той лишь разницей, что его глаза так и остались зелеными. Гарри был в шоке…

— Теперь я не смогу вернуться в Хогвартс — я больше не похож на Гарри Поттера!

— Гарри! — позвала его Гермиона. — Никто из нас больше не вернется туда… Пусть Гарри Поттер исчезнет вместе с Волдемортом. Пусть это будет красивая легенда о Мальчике-который-выжил и победил. Об этом будут писать в учебниках, а мы просто будем жить дальше. Без войны. Без страха потерять близких. ЖИТЬ, ГАРРИ, А НЕ ЖЕРТВОВАТЬ! У тебя будет семья, дом и нормальная жизнь. Без славы, журналистов и сплетен — ты ведь мечтал об этом, Гарри? — Гермиона с тревогой вглядывалась в зеленые омуты его глаз.

— Ты права, Гермиона, — это шанс начать жизнь сначала — для всех нас, — он сжал в своей руке холодные от волнения пальцы зельевара, глядя в его все еще влажные глаза. Теперь в них была надежда.

— Я могу сказать МакГонагалл, что ты исчез… она объявит об этом, когда в Хогвартс нагрянет Фадж, — Гермиона заговорщицки подмигнула. — Рону вообще сейчас не до этого. Можно, конечно, сказать директору правду, но не сейчас…. Еще не время.

— Сегодня были похороны… — отозвался Гарри. — Вас оправдали, профессор Снейп, наградили орденом Мерлина… посмертно. Они торжественно похоронили вашу мантию и… палочку, говорили всякие речи, — Гарри посмотрел на профессора, пряча улыбку. — Я рад, что вас там не было, что вы живы. На территории школы возвели мемориал памяти погибшим Героям, но этим мертвых не оживить, — плечи Гарри поникли и он отвел взгляд, пряча скупые слезы.

Северус Снейп еще раз взглянул на Гарри, оценивая его новый (или свой старый) облик, впервые не чувствуя себя уродом. Сейчас ему казалось, что Гарри, так похожий на него самого, вполне симпатичен. Неужели он сам был таким же? Когда принял метку, когда приполз к Дамблдору с повинной. Или даже моложе?

Теперь же у него был сын. И это их с Лили сын! Теперь он сделает все, чтобы выжить, ведь есть смысл, есть надежда, есть шанс начать все сначала.

Гарри тоже разглядывал Снейпа, как будто видел того впервые, он не мог на него сердиться. Шла война. И если он, раскаявшись, защищал его мать таким странным способом — отдав ее своему врагу добровольно, то ему ли теперь судить об этом? Все стало на свои места. Долгое время Гарри пытался понять поступки Джеймса Поттера, но не мог. Гарри не был ни высокомерным, ни нахальным, ни жадным до славы. Ему не пришло бы в голову унижать слабых или пьянствовать с друзьями, вместо того, чтобы просто извиниться перед любимой девушкой.

Но Гарри с легкостью шел на верную смерть ради своих друзей и близких, не боясь унижения и боли, ни о чем не жалея. И в этом он был похож на своего отца. Настоящего отца — Северуса Снейпа. Он пожертвовал своей жизнью и своей свободой ради женщины, которую любил… Пусть даже она не любила его…

— Выздоравливай скорее, отец… — сказал Гарри и, скрывшись под мантией-невидимкой, покинул Визжащую хижину. Выйдя за край антиаппарационного барьера школы, Гарри переместился в дом на площади Гриммо.