Руны (гет)

Ранним утром Трандуил, Леголас и их свита из лесных эльфов отправились в путь к Темнолесью.

Девушки стояли на небольшой террасе второго этажа, наблюдая за толпой скандирующих эльфов, которые прощались с гостями. Аэгнор произносил торжественную прощальную речь, а Минеланна махала платочком Леголасу. Остальные девочки прощались без особого энтузиазма, вероятно, чувствуя усталость после вчерашних танцев.

Трандуил восседал на могучем белом коне по имени Росс, о котором он с восхищением говорил Эннесиэль во время их ночной прогулки у конюшен, когда предлагал прокатиться.

Вчерашнее поведение Трандуила показалось Эннесиэль странным и необычным. Что же произошло? Обычно эльфов трудно расколоть, и она не ожидала, что её фокус сработает с таким мудрым эльфом. Более того, она не пыталась сделать это намеренно. Бог свидетель, это произошло лишь под влиянием его дерзкого и непростительного по отношению к эфириалу поведения.

Его откровенность заставила её долго размышлять о случившемся. Но чем больше она думала, тем более глубокий смысл обретали его слова. Что именно он хотел сказать: восхищение её способностями, преданность Великому мару, надежду на лучшее с сильным союзником или... что-то ещё? Он ведь так и не договорил. Сорвался с крючка.

Если рассматривать его слова в романтическом ключе, то они могли бы создать иллюзию чего-то большего, чем просто дипломатические отношения.

В дальнейшей вечерней прогулке по лесу его жесты были полны заботы, а взгляды — теплоты.  Однако, несмотря на эти проявления, он оставался таким же сдержанным и отстранённым, как и всегда. Возможно, это было частью его королевского воспитания, что требовало скрывать эмоции и чувства за маской спокойсивия и достоинства.

Помнил ли он, что сказал, или, как и многие, исповедовался в полудреме? Возможно, стоило спросить его об этом. А как бы это выглядело?

"Трандуил, не подскажешь, что именно ты имел в виду вчера, когда смотрел на меня своими томными глазами?"

В любом случае, его желание защитить королевство было искренним, и, следовательно, у него не было причин причинять ей вред. Хотя… возможно, он знал о её приёмах и просто поддался, чтобы достичь своих тёмных целей. Кто как не Королева Теней способна разрушить его царство?

Эннесиэль уже начала сожалеть о том, что сделала это с ним. Теперь у неё было больше вопросов, чем ответов. Тем не менее, сегодня он был другим.

— Какая изящная вещь! Откуда она? — спросила Минеланна, заметив, как сестра задумчиво теребит брошь, прикреплённую к воротнику.

— Это... подарок, — тихо ответила Эннесиэль, одернув руку и смущенно улыбнувшись. Она невольно засмотрелась на её обладателя, погрузившись в свои мысли.

Трандуил изящно сидел верхом на коне, его волосы развивались, скреплённые серебряным венцом, и он с благородством общался с Аэгнором.

— Да? — ехидно спросила Минеланна, словно лиса, подталкивая королеву плечом. — И от кого же?

Эннесиэль призвала свет и пустила от зеркального блестящего камня броши зайчика на грудь Трандуилу. Он это заметил и, взглянув на королеву Нуара, улыбнулся.

Минеланна проследила за лучом. Узнав королевскую брошь, точнее, её отсутствие на короле Мирквуда, её глаза округлились.

Лицо Лесного короля сегодня буквально светилось, как утреннее солнце, освещающее лесной пол. Его взгляд, полный восхищения и чего-то ещё, что трудно было определить, не отрывался от Эннесиэль. В этот момент, её отец раздавал указания стражникам, готовящимся сопроводить их из леса.

Когда прощание со всеми было завершено, Лесной Владыка вновь встретился с её глазами — глубоким, почти гипнотическим взглядом. Он медленно склонил голову в уважительном поклоне, но его глаза оставались прикованными к ней. Трандуил продолжал смотреть ей вслед, пока его конь не тронулся с места, словно боясь упустить даже мгновение того, что она может передумать и принять его предложение.

— Эннесиэль! Ты расскажешь мне всё сейчас же! — зашипела от нетерпения Минеланна, теребя её за плечо.