Последний полёт над пропастью (джен)

Лили сидела на диване, скрестив руки на груди, равнодушно и холодно уставившись в пол, разглядывая полоску света на ковре. Септимус сидел рядом, смотря куда угодно, только не на отца, который ходил из угла в угол.

Наконец, совладев с собой, Снейп остановился, развернувшись к дивану и поправляя воротник мантии.

— Я хочу попросить прощения, — произнёс он, переводя взгляд с жены на сына. — Я знаю, что моё вчерашнее поведение было… несуразным.

— Не то слово, — не выдержала Лили, по-прежнему не глядя на Снейп.

— Вы имеете полное право злиться на меня, — заявил он, стараясь встретиться взглядом с женой, но она упорно игнорировала его попытки. — Я даю слово, что моя вчерашняя выходка больше не повторится. Я был жутко зол, и мне действительно жаль, что вам не повезло находиться вчера вечером в моём обществе.

Лили внезапно вскинула голову и со злостью взглянула Северусу в лицо.

— Я был груб с вами, и ни одна ситуация не оправдывает моего неадекватного поведения, — продолжал он, глядя в её зелёные глаза. — Чтобы искупить свою вину, я сделаю всё. Просите что угодно, — с намёком на отчаяние завершил Снейп, откидывая волосы с лица.

— Ты должен встретиться с Джеймсом, — тут же заявила Лили, безжалостно глядя на мужа, словно только и ждала этих слов. Каждая черточка его лица напряглась, а чёрные зрачки превратились в щёлки. Однако через мгновение он вновь овладел собой и, обречённо вздохнув, тихо спросил:

— Когда?

— Когда я скажу, — с ноткой неприличного злорадства в голосе ответила Лили.

Снейп тяжело вздохнул и медленно кивнул.

Лили поднялась с дивана, ставя в разговоре жирную точку, и, не взглянув на мужа, вышла из гостиной. Септимус недолго думая тоже встал. Северус пересёк комнату и остановился, сверху вниз взирая на сына. Мальчик со страхом ждал, что скажет отец.

— Я... — начал, было, он, но Снейп молча, заключил его в объятия.

— Прости меня, — шёпотом произнёс он, не отпуская Септимуса. Тот молчал, не зная, что ответить.

— Мне... просто было страшно... когда ты...

Северус ещё крепче прижал к себе сына, проклиная себя за свою вчерашнюю выходку.

В гостиную вновь вернулась Лили, и Септимус мягко отстранился.

— Вам пора, — сообщила она, ставя чемодан мальчика между ними.

— Ты первый, — пропустил его Снейп, беря с камина жестяную банку. Септимус послушно встал в камин, и отец протянул ему летучий порох. Но не успел он зачеркнуть щепоть, как мать произнесла, вставая рядом с мужем:

— Если отец ещё хоть раз повысит на тебя голос...

— Я разрешаю применить ко мне любое непростительное заклятие, — закончил за неё Северус и, поразмыслив, добавил: — Ну и в качестве дополнительной компенсации... тебе будет позволено разгромить мою лабораторию.

Септимус, улыбнувшись, разжал кулак и воскликнул:

— Хогвартс!

Вспыхнуло зелёное пламя, поглотившее фигуру мальчика целиком.

— Увидимся, дорогая, — Снейп поцеловал её в лоб и тоже встал в камин.

— Я ещё не простила тебя, — напомнила она, но в её изумрудных глазах уже плясали весёлые искорки.

* * *

На следующий день Септимус и Альберт вместе отправились в подземелье на урок зельеварения. Стоя у кабинета со слизеринцами, они негромко переговаривались, пока из толпы внезапно не вышел светловолосый юноша.

— Эй, Уизли! — громко воскликнул он, обращаясь к толпе гриффиндорцев. — В газете про твоего отца писали, Уизли! Это же он работает в отделе неправомерного использования изобретений маглов?

Слизеринцы противно захохотали. Тот тоже ухмыльнулся, испытующе глядя на мальчика, ожидая реакции, которая не заставила себя ждать. Он сделал шаг вперёд и с отчаянно краснеющими ушами гневно выкрикнул:

— А твой папаша, Малфой? Какого ему после последнего суда Визенгамота?

Светловолосый замер, а затем его рот растянулся в издевательской ухмыльке.

— Ну, Уизли, сильно не надейся. Вряд ли твоему отцу в ближайшее время светит повышение? Хотя судя по обноскам, в которых ходит твоя семья, ему следовало бы пересмотреть приоритеты.

Рон в гневе выхватил палочку.

— Что здесь происходит? — раздался сзади холодный голос.

Снейп неторопливо выходил из тени.

— Уизли, Драко? Я требую объяснений.

— Уизли на меня напал, профессор! — радостно заявил Малфой, даже не пытаясь скрыть ликования в голосе.

— Неужели? — поднял брови Снейп в мнимом недоверии, переводя взгляд на Рона, который продолжал сверлить взглядом Драко. — Я нисколько не удивлён. Минус десять очков Гриффиндору. Все в класс.

Септимус слышал, как Рон, негодующе возмущаясь, уселся за свою парту. Он как обычно сел рядом с Альбертом.

— Сегодня мы готовим упрощённую форму умиротворяющего бальзама, — сообщил Снейп, повернувшись к классу и доставая палочку. — Это зелье значительно легче в изготовлении, нежели изначальный вариант. Его создали в исключительно практических целях, и оно не имеет того эффекта, который возымел бы при первоначальном составе. Но как бы там ни было, это зелье требует полной сосредоточенности, и я не буду удивлён, если с ним справится лишь... единицы из этого класса.

Его взгляд на мгновение остановился на Септимусе, но затем он отвернулся и, взмахнув палочкой, написал текст на доске.

— Рецепты у вас уже есть. Приступайте.

Через четверть часа Септимус уже помешивал темно-красное зелье, которому полагалось быть именно таким в промежуточной стадии. Альберт слева судорожно мешал ядовито-зелёный напиток, от которого исходил густой пурпурный дым.

— Я перепутал помет докси с яйцами пикси! — в ужасе прошептал он, направляя палочку на огонь под котлом.

— Добавь один лист перечной мяты и помешай против часовой стрелки, — так же шёпотом посоветовал Септимус, покосившись на варево друга. Но не успел Альберт выполнить это, как во мгновение ока рядом с их столом нарисовался Снейп с поблескивающими чёрными глазами, что не предвещало ничего хорошего...

— Поттер, — зловеще-ласково произнёс он, склонившись над котлом мальчика. — И что это, по-вашему?

— Умиротворяющий бальзам, — сквозь зубы выдавил Альберт, отказываясь смотреть профессору в глаза.

— Превосходно, — мягко произнёс Снейп, распрямляясь и глядя на ученика сверху вниз полным презрения взглядом. — Думаю, вам известно, какими будут последствия, если неправильно сваренное зелье выпьет человек. Хотя, впрочем, и не удивлюсь, если вы не имеете об этом ни малейшего понятия.

Альберт со злостью посмотрел на него, а тот, войдя во вкус, продолжал:

— Но для не особо наделённых интеллектом, Поттер, я говорю. Если человек выпьет неправильно сваренный умиротворяющий бальзам, он может погрузиться в продолжительный, а то и нескончаемый сон.

Он ядовито ухмыльнулся и заявил с злорадным предвкушением:

— Мне кажется, следует опробовать ваше зелье на вас самих, Поттер.

Септимус в ужасе посмотрел на отца, а в глазах Альберта ясно читалось обречение.

Над замком пронёсся далёкий звон колоколов.

Северус, ни слова не добавив, направился к своему письменному столу, а Альберт с явным облегчением торопливо покинул кабинет зельеварения вместе с остальными учениками.

Септимус дождался, пока последний слизеринец покинет класс, и подошёл к столу. Снейп оторвал взгляд от пергамента и посмотрел на сына.

— Ты что-то хотел?

Мальчик постоял мгновение, формулируя мысль, затем неуверенно начал:

— Я просто... хочу понять, чем Альберт тебе так не нравится? Я знаю, он сын Джеймса, но с этим зельем никто до конца так и не справился...

Северус внимательно смотрел на сына, затем холодно возразил:

— Я обращаюсь с ним так же, как и с большинством ленивых учеников, которые считают непосильным трудом открыть собственный учебник. И дело здесь вовсе не в личной неприязни.

— Но ведь он просто перепутал ингредиенты... — не сдавался Септимус.

— Вероятно, он не ошибся бы, если бы удосужился прочитать об этом в учебнике по волшебным снадобьям.

— И большинство класса тоже. Тем не менее ты обратил внимание только на него. Признай, что он просто тебе не нравится.

— Признаю. Он мне глубоко несимпатичен. Однако попрошу заметить, что если бы он был достойным учеником, у меня не было бы поводов придираться к нему, — заметил Снейп, по-прежнему не отрывая взгляда от сына.

Септимус понял, что дальнейшая дискуссия ни к чему не приведёт, и, взяв с пола сумку, собрался уходить.

— Ладно, мне на трансфигурацию пора, — пробормотал он, разворачиваясь и делая шаг к выходу.

— В таком случае поспеши, до начала урока осталось семь минут, — бросил вслед уходящему сыну Снейп, вновь берясь за перо.

Всю дорогу до Большого зала Альберт на все корки поносил Снейпа, через каждые два слова извиняясь перед другом.

— Он самый мерзкий, грустный, несправедливый... — ты, конечно, прости, — омерзительный тип из всех когда-либо живших преподавателей Хогвартса, — он прокашлялся. — Без обид, Септим.

Септимус спокойно кивнул и, усевшись за стол вместе с другом, принялся нагружать свою тарелку макаронами в сливочном соусе и свиными отбивными. Только они начали поглощать эти яства, как сзади кто-то пролепетал:

— Извините, меня просили передать... — и малютка заглянул в пергамент, — вот это Невиллу Лонгботтому.

Невилл удивлённо обернулся и, взяв послание, пробежал по нему взглядом.

— Как странно... — пробормотал он, обращаясь к Септимусу.

— Это от директора. Он хочет, чтобы я сегодня в восемь пришёл к нему в кабинет.

— Дамблдор хочет, чтобы ты пришёл к нему? — переспросил Альберт, накалывая на вилку макароны.

— Здесь так сказано, — пожал плечами Невилл и, спрятав пергамент под мантию, занялся своим обедом.

— И чего ему от тебя понадобилось? — полюбопытствовал Рон, жуя бифштексы.

— Наверное, я не заметил, как сделал что-то ужасное, — предположил мальчик, отхлебнув из стакана тыквенный сок.

— Тогда ты должен был сделать что-то совсем непристойное, раз тобой решили заняться на уровне школьного руководства, — заметил Септимус, разрезая отбивную.

— Ох, даже как-то не по себе теперь, — посетовал Невилл, откладывая вилку.

— Ну что ж, — вздохнул Альберт, беря с пола сумку и вставая. — Мне нужно забрать учебники перед травологией. И я от души желаю тебе удачи, — подмигнул он, и, дождавшись, пока Септимус допьёт тыквенный сок, они вместе направились в гриффиндорскую гостиную.

* * *

Снейп стоял прислонившись спиной к стене, скрестив руки на груди и с ненавистью глядя на стоящего напротив него черноволосого мужчину.

Они находились в гостиной дома Северуса, и Джеймс всё старался подобрать нужные слова.

— Я знаю, что ты сейчас испытываешь. — начал он и Снейп с ещё большей злобой взглянул на него, но не ответил.

— Ты ненавидишь меня, и я, пожалуй, это заслужил. Я понимаю, что после всего, что произошло между нами, с моей стороны было бы наивностью ожидать, что меня простят.

Он слегка подался вперёд, не сводя взгляд с чёрных глаз, ожидая хоть какой-нибудь реакции , но Северус не снизошёл, чтобы ответить.

— Я полагаю, ты не мог не замечать дружбы между нашими сыновьями. — поднял брови Джеймс.

Снейп отошёл от стены и прошипел сквозь крепко сжатые зубы

— Не впутывай сюда Септимуса! Твой сын принудил его дружить с собой!

Несмотря на напряжённую атмосферу, Джеймс позволил себе снисходительную улыбку.

— Северус, я знаю — ты умный человек и блестящий зельевар, поэтому понять эту вещь тебе точно не составит труда. Как сыновья заклятых врагов нашли общий язык? Я часто задавал себе этот вопрос, но так как я, ты уж прости, знаю своего сына лучше тебя, у меня не возникало мысли о том, что он заставил Септимуса дружить с собой. Ты ведь понимаешь... — и он взглянул на Северуса, вскинутые вверх брови и сжатые зубы которого выражали презрение.

— Никто не может заставить двоих детей дружить, да ещё и так искренне. Хорошо, допустим, они подружились. — кивнул сам себе Джеймс. — Но почему спрашивается, они не возненавидели друг друга, как это сделали мы? — он слегка нахмурился, а затем тут-же сам ответил на собственный вопрос.

— Да потому что между ними никогда не происходило то, что произошло между нами. И теперь я спрашиваю тебя. Как мне искупить вину за содеянное? — он наклонился вперёд и внимательно, почти с мольбой, вгляделся в лицо Снейпа

— Не попадайся мне на глаза. — выплюнул тот и вновь скрестил руки на груди.

— Вряд ли этим я заслужу твоё прощение. — мягко заметил Джеймс, опираясь руками на письменный стол.

— Пораскинь мозгами, если конечно, таковые не являются эдакой «неизвестной составляющей». — равнодушно бросил Снейп, поворачиваясь спиной и берясь за ручку двери.

— Так и оставишь меня здесь? — с ноткой неприличной обида в голосе спросил Джеймс.

— Боюсь, что меня ожидают более неотложные дела, чем тратить своё время на приятные беседы, Поттер, — он распахнул дверь и вышел.

Джеймс слышал, как захлопнулась входная дверь, а затем раздался лёгкий хлопок после того, как тот трансгрессировал.

Лили вошла в гостиную и вперила взгляд в Джеймса. Он разочарованно вздохнул и мотнул головой, словно отгоняя назойливую муху.

— Я говорила, что так будет. — с ноткой самодовольства в голосе заявила она, подходя чуть ближе.

— Я и не рассчитывал на нечто большее. — нарочито равнодушно пожал плечами Джеймс, отходя от стола.

— Я думал, он набросится на меня, стоит мне открыть рот, но представь себе — он просто стоял, и даже отвечал мне!

Лили подняла брови в натянутом удивлении.

— Я думаю, он никогда меня не простит. — пожаловался он уставившись в пол.

— О таких вещах нельзя просто взять и забыть. — заметила Лили слегка, нахмурившись.

— Я знаю, но что мне нужно сделать, чтобы это произошло? — в отчаянии воскликнул Джеймс, умоляюще взглянув на неё.

— Я не знаю... — Лили без улыбки смотрел на него, а тот принялся бродить по комнате , время от времени бездумно проводя рукой по мебели.