Почему нет любви? (джен)

Ветер гулял по коридору пятого этажа, завывая как раненый зверь. Одно из окон было настежь открыто — очередная проделка Пивза. Дамблдор не торопясь шел мимо и, заметив, безобразие неугомонного призрака, магией заставил створки окна закрыться и запечатал заклинанием. Проходившие мимо студенты вежливо поздоровались, Альбус в ответ доброжелательно улыбнулся.

Дойдя до статуи Ровены Ревенкло с вороном на плече и увесистой книгой в руках, Дамблдор произнес:

— Auribus tento lupum*!

Статуя тяжело отъехала в сторону. Директор прошел в открывшийся проход и постучал в дверь из светлого дерева. После того, как последовало разрешение войти, он прошел в створки.

— Доброе утро, профессор Дамблдор! — прозвенел голосок девушки с прекрасным добрым личиком и длинными каштановыми волосами. Она была невысокого роста. Глаза заулыбались, увидев директора.

— Доброе утро, Лора, — поприветствовал Альбус. — Могу я поговорить с вашим дядей? Я надеялся, что он еще не ушел на завтрак.

— Нет, не ушел. Сейчас он в гостиной факультета, но зайдет за своими лекциями. Вы можете подождать здесь. Присаживайтесь, — молодая леди, изящно указала рукой на старомодный, но роскошный диван. — Я надеюсь, вы извините меня. Нужно еще раздать расписание экзаменов старостам, — произнесла она, задев значок старосты школы на мантии.

— Конечно, конечно, — Альбус сел на диван, — не смею задерживать.

Девушка легко взмахнула палочкой, и сумка с книгами поднялась в воздух. Она кивнула на прощание Дамблдору и выпорхнула за дверь. А спустя пару минут, в нее зашел профессор Флитвик.

— Доброе утро, Филиус. Надеюсь, ничего серьезного не случилось? — отметил свое присутствие директор.

— О, Альбус, и вам утро доброе. Нет, на факультете все прекрасно, — ответил маленький профессор. — Несколько студенток сегодня ночью экспериментировали с зельем Спокойствия. Девушки не перестают меня удивлять. Неужели можно так переживать из-за экзаменов? — хмыкнул он. — Обошлось без жертв, слава Мерлину! — Затем мастер чар прошел к своему столу и, взмахнув палочкой, призвал себе в руки стопку исписанных пергаментов.

— Рад, что все хорошо, — поднимаясь, сказал директор. — Я хотел бы узнать у вас, Филиус, про одно заклинание созданное Ровеной Ревенкло и Салазаром Слизерином. Оно называется Отражение.

Флитвик с задумчивым видом посмотрел на Дамблдора.

— Я читал о нем в записях Ровены, — после минутного молчания, проговорил он. — В них написан весь текст и это скорее обряд, нежели заклинание. Я могу дать вам ее дневник, Альбус, если хотите?

— Я был бы вам признателен, Филиус, — кивнул Дамблдор.

— Хорошо, сейчас принесу, — Флитвик ушел в соседнюю комнату.

* * *

Этим вечером Северус все-таки решил быть благоразумным и не ходить в лес. На улице была пурга, поэтому он без особого удовольствия решил заняться проверкой студенческих творений.

Но как только он закончил проверять половину стопки и взялся за другую, в дверь кабинета постучали.

— Войдите, — разрешил он и засунул перо обратно в чернильницу.

Дверь медленно отворилась, и в комнату вошел директор.

— Извини, я помешал?

— Даже если и так, то сомневаюсь, что вы просто так уйдете, — прокомментировал Снейп и добавил: — Так что я скажу, «нет, Альбус, проходите». — Он откинулся на спинку кресла.

— Я пришел спросить тебя, почему ты не был сегодня на ужине? — в глазах Альбуса была забота, и он ничуть не обиделся на слова Снейпа.

— Много работы, — бросил зельевар. — И я не ребенок, Альбус. Мое здоровье — моя забота.

— Тогда я думаю, что ты поужинаешь со мной, — словно не слыша слов и интонаций Северуса, проговорил Дамблдор.

Снейп хмуро смотрел на Альбуса, но заметив, что его взгляд просто игнорируют, произнес:

— Черт с вами, делайте, что хотите!

Через какое-то время на наколдованном столике, поставленном между креслами около камина, уже остывал ужин.

Снейп интуитивно чувствовал, что Дамблдор не просто пришел справиться о его здоровье и накормить. Скорее назревал какой-то разговор, и, видимо, не из приятных.

— Я пришёл рассказать тебе кое-что, — начал Альбус после того, как они поели. — Я узнал об одном сильном и очень древнем обряде. Оно называется "Отражение". — Видя на лице молодого коллеги непонимание, Дамблдор пояснил. — Магия этого церемониала показывает конкретные события прошлого, произошедшие в том месте, где его проводят. Что-то вроде межвременного эхо. Это вполне безопасно. С помощью него мы можем узнать о событиях, произошедших в Хогвартсе год назад. Я хочу посмотреть, как умер Волдеморт и как…

— Альбус! — резко прервал Северус, сверкая глазами и вскакивая с кресла.

— Я хочу узнать действительно ли умер Том, — тихо продолжил директор. — И хочу увидеть как погиб Гарри.

— Зачем, Альбус? Зачем вам видеть, как умер Поттер? — злился Снейп. — И зачем вы рассказали мне об этом? — В нем поднялись противоречивые чувства. С одной стороны он может и хотел узнать, что случилось с Гарри, но с другой — боялся увидеть это.

— Я хочу ведать, чего можно ждать от будущего, — устало проговорил Дамблдор, потирая висок. — Я разделяю твои чувства, поверь мне, однако... мне необходимо знать, действительно ли Том Риддл уничтожен и не было ли у него возможности избежать смерти. Это не просто праздное любопытство. Не мне тебе рассказывать на что всегда был способен Риддл.

Северусу казалось, что шаткое равновесие, которое он с таким трудом создавал последние пол года, грозилось разбиться, как стеклянный шар. Снейп остановился напротив окна. На улице стемнело, небо было чистым.

— Я хотел, чтобы ты был в курсе моих планов, думал, что ты, возможно, захочешь узнать, как умер твой мальчик, — очень тихо пробормотал директор.

Северус так и стоял у окна, его парализовали слова Дамблдор и то, как он назвал Гарри. Словно, он действительно был его. А еще ему не давала покоя мысль — почему директор поделился с ним своими планами? Тот мог просто узнать все, что ему надо с помощью этого обряда, не тревожа Снейпа. Он ведь как никто другой понимал, что для Северуса смерть Гарри — такая же трагедия, как и гибель Лили.

— Вы хотите, чтобы я пережил все это снова? — тихо и без эмоций спросил он.

— Нет, Северус, никогда я этого не хотел. Просто не мог не сказать тебе о том, что хочу сделать.

— Все вы могли, Альбус! — оборачиваясь и прожигая директора взглядом, воскликнул Снейп.

— Я не мог, — эти простые три слова были произнесены поистине замораживающим тоном.

Северус скрипнул зубами от бессильного гнева. Дамблдор был так спокоен, что хотелось что-то сделать, чтобы вывести его из этого состояния.

— Обряд я проведу, когда все ученики разъедутся по домам. Так что у тебя есть время, — с этими словами директор покинул кабинет Снейпа.

* * *

Каждый взмах крыльев отдавал болью в спине. С телом происходило что-то странное, поэтому сделав еще один круг над устьем реки, в которую впадало озеро Хогвартса, феникс полетел на «свою» поляну. Она была скрыта от глаз людей, но не от обитателей леса. Единороги были частыми гостями там. Возле полянки протекал ручей, к которому они приходили на водопой. Вода была удивительно чистой, а на дне виднелись россыпи невероятно красивых камней.

Снег не мог запорошить это место. Тепло растекалось в воздухе, чувствовалось, что магия пропитывает каждую крупицу земли, на которой зеленела трава и сновали насекомые. Сегодня единороги почему-то не пришли на водопой.

Феникс последний раз взмахнул массивными крыльями и плавно опустился на землю. Он прогнул спину, пытаясь размять болящие мышцы. Но внезапная резкая судорога невольно заставила его распушить перья. Боль паутиной расползлась по всему позвоночнику, ударив в голову так, что он закричал. Внутренности начало скручивать в тугой узел, перья заполыхали ослепляющим огнем. Магия маленькими струйками потекла с крыльев, сплетая вокруг птицы световой кокон.

Жар уже поглотил все тело феникса, проникая в каждую клеточку этого существа, меняя ее. Разрывались и перестраивались связки в горле, и крик из птичьего превращался в низкий человеческий. Крылья теряли перья, сгорая в огне, и превращались в тонкие бледные руки. Тело вытягивалось, грудь оголилась, шея уменьшилась, голова все еще была покрыта перьями и скрыта ярким светом.

Ноги удлинились, а когтистые лапы преобразились в ступни и спустя мгновение коснулись земли. Магия кокона постепенно развеивалась, открываясь, как огромный цветок. И когда «лепестки» упали на землю, с лица человека сорвались последние перья и растаяли в воздухе. Свет постепенно угасал, сосредоточиваясь в источнике — в самом маге. Колени подкосились и он упал. Сильные кисти вцепились в траву, и волшебник перестал кричать, а лишь тяжело задышал. Часть энергии по пальцам стекала в землю. И когда последнее сияние исчезло, он отцепился от нее и повалился на спину. Его губы были приоткрыты, из горла вырывались хрипы.

Зеленые глаза распахнулись. Ноздри затрепетали, и Гарри Поттер втянул дурманящий воздух свободы.

* * *

— Хозяин, хозяин… — звал чей-то голос.

Было темно, сыро и холодно, что-то где-то капало.

— Хозяин… Темный Лорд.

«Кто-то меня зовёт…» — медленно потекли мысли.

— Хозяин…

«Да, я слышу тебя».

— Мой господин, вернитесь. Ваши преданные слуги ждут вас, — призывал голос.

Свет начал прорезать горизонт мрака, он приближался и вскоре настиг блуждающего в темноте. Мир начал обретать краски, запахи и звуки.

— Мой господин, — раздался голос совсем близко, где-то сбоку.

Пелена соскользнула с глаз, и маг увидел перед собой бледное лицо темноволосой женщины. Ее синие глаза благоговейно и изумленно смотрели на него, а губы дрожали.

— Кто ты? — спросил Том Риддл.

Глаза незнакомки распахнулись еще больше.

— Вы не помните меня, мой Лорд? — шокировано вскрикнула она, но сразу же склонила голову и уже спокойнее проговорила. — Я Беллатрикс Лестрейндж, ваша преданная слуга.

Риддл совершенно точно не знал ее. Но по выражению лица и благоговению в глазах, он понял, что они должны быть знакомы. Том не стал задавать глупых вопросов. Поймав волшебницу за подбородок длинными бледными пальцами, он проник в ее сознание. Картины воспоминаний начали проноситься вокруг него, насыщая мозг необходимой информацией.

— Мы действительно знакомы, — спустя несколько минут, раздался мягкий баритон с легко уловимыми шипящими звуками. Он выпустил ее лицо и заметил красные отпечатки оставленные его пальцами. — Ты возвратила мне мое тело. И я вознагражу тебя. Но для начала, где моя палочка?

Темный Лорд огляделся. Он лежал на большом плоском камне, женщина, склонившись, стояла около него на коленях. А вокруг них на равных расстояниях друг от друга лежали пять мертвых магов, у каждого в груди торчал кинжал. Кровь стекала по начертанным линиям прямо к валуну Волдеморта, образуя пентаграмму.

— Ты очень постаралась, — довольно проговорил Том. Беллатрис улыбнулась своей сумасшедшей улыбкой, и Риддл продолжил осмотр.

Они были в пещере, футах в десяти от них мерцала спокойная чёрная, как дёготь, вода. Это было огромное озеро, на середине которого горел изумрудный огонь, освещая все вокруг.

Из воспоминаний Беллатрикс Риддл понял, что его крестраж уже давно был похищен, но стены пещеры он так и не покинул. Регулус Блэк не смог справиться с проклятым зельем. Он утонул здесь среди инферналов, став их частью. Лестрейндж осталось только призвать нужного мертвеца.

Посмотрев на зеленеющий огонь над озером, Волдеморт ощутил неприсущее ему чувство ностальгии. Эта пещера стала его удивительной находкой и убежищем его души на протяжении десятков лет.

— Ваша палочка, — Белла аккуратно, как самое дорогое сокровище, протянула Риддлу его волшебное оружие. Когда он ее взял, то почувствовал, как тепло распространилось по телу. Затем он заметил, что волшебница подает ему еще и плащ.

Том поднялся на ноги и прежде чем набросить одежду, осмотрел свое тело. Оно выглядело так, как он запомнил его до того, пока не начал эксперименты с крестражами. Белоснежная кожа в некоторых местах была покрыта ритуальными символами.

Взглянув на длинные пальцы рук, Темный Лорд спросил:

— Я что-то оставил для себя, Белла?

— Да, господин. Вы просили спрятать для вас несколько вещей, которые помогут все вспомнить и быстро войти в курс дела. Так вы сами говорили.

— Что ж, прекрасно, — Волдеморт накинул плащ себе на плечи и ее полы сами обтянули фигуру мага, скрывая от глаз. Потом он задумчиво посмотрел на свою последовательницу.

— Как выглядит мое лицо, Белла? — неожиданно ласково спросил он.

— Вы выглядите очень молодо, господин, — Лестрейндж покопалась в кармане мантии и достала зеркало. Она могла бы наколдовать и большее, но в этой пещере нельзя было применять магию, кроме безобидного «люмоса» или чар призыва. Серьезное колдовство, такое как трансфигурация, активировало бы инферналов.

Темный Лорд заглянул в отражающий овал и ухмыльнулся. На него смотрел красивый мужчина с серыми глазами. Видимо, его последовательница не ожидала увидеть господина в таком молодом возрасте. Исходя из того, что он увидел у нее в голове, его вид был раньше страшен. Но по мыслям и чувствам Беллатрикс, он понял, что для нее он в любом обличие остается лидером.

— Так я выглядел в свои тридцать лет, Белла. Тебе нравится? — с деланным интересом спросил Риддл и посмотрел на нее.

Лестрейндж не ожидала такого вопроса.

— Вы очень красивы, мой Лорд, — проговорила она, склонив голову.

— Что ж замечательно, теперь меня будет трудно узнать. Хотя Дамблдор наверняка вспомнит, как я выглядел когда-то, — хищно улыбнулся мужчина. — Скажи, старик еще жив?

— К сожалению, да, мой Лорд, — с недовольством ответила волшебница. — Но он очень ослаб. Это заметно. Наши шпионы в Хогвартсе, сказали, что чувствуют, что старик не здоров.

По лицу мага расползлась довольная ухмылка.

— Пойдём, Белла, — проговорил он, направляясь к выходу из пещеры. — У нас много дел.

* * *

Левое предплечье взорвалось адской болью. Северус схватился за руку и замер от болевого шока. Перед глазами всё замерцало, голова закружилась, к горлу подступала тошнота.

«Мерлин, не может этого быть!» — стучало в голове.

Долгое время боль не отпускала. Закусив одеяло, он пытался унять агонию. Всё было как в кошмарном сне. Желудок скрутило. Он даже не заметил, как из перехваченной им рукой метки, заструилась алая струйка крови. Кое-как поднявшись, и цепляясь за предметы в спальне, Северус добрался до ванной комнаты. Почувствовав, как земля уходит из-под ног, он осел на пол около раковины. Яркие искры перед глазами сменились на тёмные пятна, и всё покрыла кромешная темнота.

Только спустя какое-то время чувство реальности вернулось. Он очнулся и ощутил, что сидел на плиточном полу, привалившись к стене. От попытки пошевелиться Снейп невольно застонал. Перед глазами всё плыло, левая рука онемела. Минувшая агония настолько дезориентировала, что поначалу Северус не понял, где находится. Маг просто сидел и смотрел в одну точку.

Только через какие-то мгновения в его раздражённый мозг начали вплывать одна за другой ужасающие мысли:

«Жив! Какого черта он опять жив!»

Желудок свело спазмом, заставив Снейпа, несмотря на пульсирующую раненую руку, сжаться в комок и застонать. Было такое чувство, что в груди все леденеет.

Еще много долгих минут он просидел на полу, но потом все же начал подниматься. Пошатываясь, он подошел к раковине и опустил взгляд на свои руки — левая была вся залита кровью и сильно дрожала. Правой рукой, открыв теплую воду, Снейп попытался смыть уже запекшуюся алую жидкость. Он уставился на метку, вены вокруг нее потемнели и вздулись. Она горела раздражающим угольным цветом. Северус отвернулся, чтобы не видеть татуировку, и посмотрел на то место, где сидел. Оно тоже было залито кровью и содержимым желудка. Скривившись, он сделал определенный жест рукой, и комната приобрела первоначальную чистоту. На нетвердых ногах он пошёл в лабораторию.

Несколько минут Северус постоял на пороге, придерживаясь за косяк двери. Слабость не давала возможности продолжить путь. К головокружению прибавилась еще и страшная головная боль. Оставалось удивляться, что раньше ей мешало нагрянуть. Долгие минуты прошли в мучительных попытках прекратить все вокруг кружиться. Когда Снейпу это удалось, то он заметил, что комната освещена солнечным светом из единственно окна, которое он вчера очень неосмотрительно оставил не занавешенным. Это было просто невероятная оплошность для мастера зелий его уровня, так как даже студенты знают, что некоторые зелья очень чувствительны к свету. Слава Мерлину, таких составов он не оставил вчера неубранными.

Подойдя к шкафу, он приоткрыл дверцы настолько, чтобы свет не попадал на содержимое. Несмотря на нечёткую видимость, Северус мгновенно нашел необходимые зелья. Приняв крововосстанавливающее и ободряющее, он опёрся руками о полку шкафа и зажмурился. Еще несколько минут «относительности» вокруг, и мир перестал вращаться, головная боль поутихла, по венам побежало тепло, но слабость не до конца прошла.

Северус облегчённо вздохнул. Закрыв створки шкафа, он медленно подошел к окну и наглухо зашторил его. По такому яркому свету он понял, что, скорее всего, проспал завтрак. Не то, чтобы его это заботило, но обычно такого не происходило.

Снейп понимал, что надо рассказать Дамблдору о том, что произошло, но искать его по замку не было сил. Поэтому маг, вернувшись в спальню за палочкой, создал сияющую лань. Северус не стал ничего передавать с ней, директор по ее виду поймет, что что-то произошло. Дымчатое создание коснулось мордочкой до его руки, словно спрашивая о своем поручении.

— К Дамблдору, — мягко произнес маг.

И патронус проворно проскакав по комнате, растворился в стене.

Северус лег на кровать. Он не хотел засыпать, надо было дождаться директора, но его организм распорядился иначе.

* * *

— Герми, ты видела заголовки «Пророка»? — спросил Рон девушку, сидящую рядом с ним за учительским столом. Парень читал газету и чуть ли не подпрыгивал от радости.

— Нет, а что там? — немного удивлённо проговорила помощница профессора Вектор, наливая себе чай. Видеть Рона Уизли читающим газету было довольно-таки странно. Так как, обычно это делала только она и, если там было что-то интересное, рассказывала другу.

— После нового года тридцатого января состоится Чемпионат мира по Квиддичу! — выпалил Рон, его глаза возбужденно блестели.

— А стоимость билетов там еще не указана? — спросил заинтересованный голос справа от Уизли.

— О, Сириус, хочешь съездить? — воодушевился Рон.

— Конечно, так хочется посмотреть на настоящий квиддич, — чуть тише произнёс Блэк, склонившись в сторону парня.

— Это точно, — согласился тот и начал пробегать глазами по газетной странице. — Да, вот! Здесь есть расценки, — но читая дальше, Рон немного приуныл. — Семьдесят галеонов за последнее место. Вот чёрт, не везёт! — он с досадой передал газету Сириусу.

— Не расстраивайся, Рон, — попыталась утешить его Гермиона, хотя в ее голосе не было и намека на сожаление.

— Как здесь не расстраиваться такое событие, а я не смогу пойти. Если бы только зарплату выдали на несколько дней раньше, вот тогда бы всё было отлично! — его глаза засветились.

— Ох, Рон, ты как маленький ребенок, — безнадёжно покачала головой Гермиона и отпила из чашки.

— Лучше быть весёлым, чем всегда серьезным, — поддержал Сириус своего молодого коллегу и подмигнул ему.

Рон повеселел еще больше, Грейнджер поджала губы под стать профессору МакГонагалл.

— Поедем все вмести, Рон, — проговорил Блэк, — Альбус обещал выдать аванс после нового года, так что не унывай. Думаю, Ремус тоже захочет посмотреть матч.

Многие студенты тоже читали газеты и начинали возбуждённо переговариваться. Дамблдор, заметив всеобщую воодушевленность по поводу международного события, объявил, что тридцатое января будет официально объявлено в школе выходным днём.

Директор уже поднимался со своего места, чтобы попрощаться и уйти, как увидел полупрозрачную светящуюся лань, выпрыгнувшую из стены. Студенты стали оборачиваться, чтобы рассмотреть необычное существо.

Лицо Дамблдора побледнело.

— Альбус, с ним что-то случилось, — тихо проговорила профессор трансфигурации, поняв, кому принадлежит патронус.

Лань кувыркнулась в воздухе и исчезла.

— Минерва, объяви студентам, что зелий сегодня не будет, — быстро проговорил директор и поспешил вон из Большого зала.

Примечание:

* "Держу волка за уши". То есть, нахожусь в безвыходном положении. Это латинская поговорка.