Предел свободы. Часть третья (джен)

Кабинет главы аврората, октябрь 1994.

— Я полагаю, вашей карьере ничего не угрожает, мистер Скримджер.

Глава аврората, только закрывший за собой дверь, мгновенно развернулся к предполагаемой угрозе. Артур Кэрроу скромно сидел в углу его кабинета на, очевидно, трансфигурированном стуле.

— Как вы сюда вошли? — нервно спросил Руфус.

— О, это было не сложно. Как и положено, я записался на прием, а затем наложил Конфундус на вашего секретаря.

— Проверка личности? — нахмурился Скримджер.

— У меня ее нет. И в то же время их сотни, — сказал невыразимец. — Предположу, что провал нашей последней операции не повлек серьезных последствий?

— Да. Тибериус Огден просил воздержаться от необдуманных действий в будущем, иначе не видать мне поддержки в Визенгамоте. Странно, что Дамблдор ограничился лишь давлением на собственного друга.

— Думаю, будет уместна восточная мудрость. В схватке двух тигров побеждает обезьяна, сидящая на дереве.

— Удачный афоризм, — согласился Скримджер, — особенно если под обезьяной подразумевается Фадж.

— Действительно... — протянул невыразимец. — Как бы то ни было, но операция окончилась провалом. Нужно подумать, что в связи с этим мы должны предпринять.

— Честно говоря, мне непонятно ваше желание наблюдать за Турниром. Слежка за фигурантами мне нравилась больше. По крайней мере, можно было рассчитывать на результат. Я понимаю, что вы не можете раскрывать свои источники, но и работать вслепую тоже не дело. Не знаю, что ваши люди узнали о Турнире, но они явно ошиблись.

— Слова Дориана бывают расплывчаты, но он редко ошибается, — не согласился с оценкой его сотрудников глава Отдела Тайн.

— Расплывчаты? — ухватился Скримджер, до которого начало доходить. — Мы затеяли весь этот переполох в Хогвартсе только потому, что какой-то шарлатан так сказал?!

— Нет, уверяю вас. Дориан отличный предсказатель. Даже среди кентавров он один из лучших, — невыразимец просто олицетворял спокойствие.

— Он кентавр?! — не удержался Руфус. Изумление с легкостью перебило гнев.

— Я не шутил, когда говорил молодому Рэйли, что могу нанять в Отдел хоть горного тролля.

— Вот как... — бормотал глава аврората, бесцельно растирая лоб. — Кстати, как он там?

— Выполняет особое задание. Секретное, — подчеркнул невыразимец.

Что ж. Это было логично.

* * *

Хогвартс, 31 октября 1994.

И вот наконец знаменательный день настал. Сегодня беспристрастный судья выберет трех достойных, которые будут соперничать за звание лучшего учебного заведения Европы для своей школы, личную славу для себя и тысячу галеонов призовых. Последнее обстоятельство заставило Рональда Уизли мечтать, забыв обо всем, прямо за факультетским столом. И это не смотря на то, что он даже не пытался, в отличие от своих братьев, бросить свое имя в Кубок.

Что до однокурсников Рона, то они просто с интересом наблюдали за церемонией, не желая упускать интересное зрелище в угоду бесплодным фантазиям.

Все неотрывно следили, как школьный смотритель Аргус Филч торжественно вносит Кубок Огня в зал и осторожно ставит его на монументальный постамент. Профессор Дамблдор встал рядом и, поблагодарив Филча, призвал школьников к тишине и начал пристально наблюдать за кубком.

— Кубок Огня готов объявить свое решение, — торжественно произнес директор.

Сначала все услышали странный гул. Кубок пошатнулся на постаменте, и секунды спустя из него вырвался внушительный столб зеленого пламени, вместе с которым вылетел небольшой кусок пергамента.

Дамблдор ловко подхватил его и, выдержав небольшую паузу, зачитал:

— Чемпион Друмстранга — Виктор Крам!

Зал взорвался восторженными аплодисментами. Не удивительно, ведь помимо учащихся Друмстранга, его поддержали многочисленные болельщики и особенно болельщицы.

Директор Хогвартса вскинул руку и объявил:

— Тише! Кубок Огня готов объявить свое решение.

Шум утих как по волшебству. Все с нетерпением ждали появления имени нового Чемпиона.

И снова столб зеленого пламени вырвался из Кубка вместе с именем участника. В этот раз Дамблдор зачитал имя сразу:

— Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!

Новое имя вызвало бурные овации. Хотя, следует отметить, что многим девушкам не слишком понравилось, как мужская часть зала радовалась за обворожительную вейлу.

Следующее имя ученики Хогвартса ждали с большим нетерпением. Сейчас должно было решиться, кто станет Чемпионом их школы. Учитывая, что среди претендентов на звание Чемпиона были друзья, знакомые, однокурсники школьников, возникшее в зале напряжение не слишком удивляло.

Процедура повторилась в точности, как и в прошлый раз. Уже знакомое всем зеленое пламя, и вот директор с особой торжественностью произносит:

— Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори!

Овации и приветственные возгласы, конечно же, последовали. Вот только теперь разная реакция факультетов стала видна невооруженным глазом. Хаффлпафский стол захлестнула просто буря эмоций. Рэвекнловцы радовались вполне искренне, как и ученики других английских школ. Слизерин и Гриффиндор аплодировали просто из вежливости. Мнение факультета львов выразил Дин Томас, воскликнувший:

— Какого черта Чемпионом стал этот индюк Диггори?

Эти слова встретили поддержку за столом красно-золотых, а Рон Уизли кивал так, словно Дин прочитал и озвучил его собственные мысли.

— Кубок посчитал его достойным. Видимо, он сильный волшебник, — равнодушно протянул Гарри.

Стоило ему произнести эти слова, как раздался громкий хлопок. Кубок Огня завибрировал, и зал наполнился все нарастающим гулом. Все ошарашенно смотрели на древний артефакт. Директор Дамблдор, уже собиравшийся вернуться на свое место за преподавательским столом, остановился и задумчиво посмотрел на Кубок.

Всех находящихся в зале на мгновение ослепила сильная вспышка. В этот раз столб пламени был намного больше. Более того, присутствующие явственно почувствовали исходящий от него жар.

Огонь исчез столь же внезапно, как и появился. Внимание учеников было приковано к еще одному куску пергамента, который нахмурившийся директор Хогвартса держал в руках. В полной тишине он негромко произнес:

— Гарри Поттер.

* * *

Министерство магии, архив.

У каждого бывают свои взлеты и падения. Свое восхождение по карьерной лестнице Сэм Рэйли начал из самых глубин архива аврората. И вот, после ряда жизненных поворотов, он вновь оказался в архиве и очень надеялся повторить свой успех.

Провал с Барти Краучем обошелся ему очень дорого. Но, по крайней мере, удалось выяснить, что этот достаточно влиятельный в Министерстве волшебник определенно в чем-то замешан. Казалось бы, визит Петтигрю отлично вписывался в схему сговора Дамблдора и Крауча, жертвой которого, предположительно, стал Сириус Блэк, однако мозаика не складывалась. На сегодняшний день считалось, что мотивом Дамблдора был перехват контроля над опекой Мальчика-Который-Выжил. Тайное вскрытие находившегося в архиве Визенгамота запечатанного завещания Поттеров подтверждали эту версию. Но доказать преступный умысел Верховного чародея было просто нереально. Мотив Барти Крауча явно не прослеживался, но следственная группа, состоявшая из наиболее доверенных авроров Скримджера и специалистов ОТ, считала, что в данном случае имела место некая сделка. Например, поддержка Крауча в борьбе за должность Министра магии. Но Дамблдор не собирался выполнять свою часть. Возможно, Верховный чародей сумел надавить на Каркарова, чтобы тот выдал аврорам Крауча-младшего, который был задержан в зале суда и прямо оттуда отправился в Азкабан, где через некоторое время скончался. Разумеется, после такого Барти Крауч мог и не мечтать о должности Министра. Он и на месте главы аврората не удержался. Возможно, последней услугой Дамблдора стало отсутствие каких-либо показаний о пожирательской деятельности Барти-младшего.

Сэму предстояло это выяснить. Пока же он лишь узнал, что Верховный чародей Визенгамота горячо настаивал на предоставлении второго шанса Игорю Каркарову, который в итоге его получил.

Но этого было недостаточно. Сэм не мог прийти к определенному выводу. Предположим, теория верна, и все так и было. Но как объяснить то, что происходит сейчас? Как Дамблдор заставил сотрудничать человека, которого он использовал и оставил без поддержки? Рэйли приходил в голову лишь один вариант — шантаж. Единственным темным пятном в этой истории был сын Крауча. Предполагается, что отсутствие сведений о его пожирательской деятельности — услуга, оказанная Дамблдором Барти. Вывод напрашивался сам собой. Как бы директор Хогвартса ни принудил главу международного магического сотрудничества — это связано с Краучем младшим.

С этими выводами Сэм отправился к главе ОТ и запросил дополнительные материалы, которые ему были немедленно предоставлены. Ознакомившись с собранными специалистами Отдела воспоминаниями участников тех событий, Рэйли начал подозревать, что что-то с этим судом было не так.

Раз за разом он прокручивал запись суда, где Барти-младший кричал, умолял своего отца о снисхождении, а тот, в свою очередь, не раздумывая, отправил своего сына в Азкабан, не позволив ему оправдаться.

В голове Сэма возникали смутные догадки, но он все никак не мог ухватить мысль. Тогда он отправился в министерский архив, чтобы детально изучить жизнь субъектов.

В восемьдесят первом Барти-младшему было двадцать шесть. Бывший выпускник Рэвенкло был аврором первого класса. Многочисленные поощрения. Орден Мерлина третей степени. И — Пожиратель. Что ж, в конце восьмидесятых подобное не было чем-то экстраординарным.

Его семья была весьма чистокровной, консервативной, но не слишком богатой. Многие Пожиратели были выходцами из таких. Вот только его отец всей душой ненавидел сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть. Разрешить аврорам применять Непростительные — это о чем-то говорит. Возможно, Барти-младший ненавидел отца и старался не иметь с ним вообще ничего общего. Это первая версия. Нужно будет добыть воспоминания тех, кто что-либо знал о семейных отношениях в доме Краучей.

Тут Сэм внезапно поймал себя на том, что размышляет об их сходстве. Безупречная учеба в Рэвенкло, аврорат...

Он внезапно осознал то, что упускал с самого начала. Для выпускников факультета характерен определенный, в какой-то степени научный взгляд на жизнь. Даже если взгляды человека неправильны, они выстроены в четкую и более-менее логичную систему. На факультете Сэма хватало тех, кто относился к магглорожденным с пренебрежением. Но для них это был не более, чем факт. Прописная истина. Какой смысл кого-то в чем-то убеждать, когда одни обладают знанием, а другие нет. Закоренелые индивидуалисты не кинутся всем доказывать свою правоту.

Рэйли и сам обладал подобным взглядом на жизнь. А теперь ему предстояло всего лишь войти в роль человека с похожими установками.

Я Пожиратель и убиваю магглов. Зачем? Для развлечения, они априори ниже. Разумеется, не стоит уделять этому занятию слишком много времени. Есть более важные дела. Так. Таак...

Я ненавижу своего отца. Пойду ли по его стопам? Определенно, нет. Занятие будет мне ненавистно и больших достижений не будет по определению. Может быть, беспрекословное подчинение его воле? Значит, я определенно слаб и... Нет, Орден Мерлина не вручают просто так. Да и безвольный червяк никогда не станет аврором первого класса.

Не сходится. Совсем.

Хорошо, зайдем с другой стороны. Консервативный, чистокровный глава семейства бросает сына в Азкабан. Его жена больна, и род, вероятно, угаснет. Бред. Нет, ладно, продолжим. Еще он честолюбивый министерский служащий. Мог ли он променять семью на карьеру? Не слишком вписывается... но допустим.

Теперь рассмотрим ситуацию со стороны. Карьере уже конец. Нужно спасать семью. Считается, что Барти Крауч спасал репутацию, но он сдал своего наследника, и среди чистокровных на него смотрели, как на предателя крови, что не способствовало сохранению должности главы аврората, а карьерой он очень дорожит... И так не выходит.

Сэм задумчиво смотрел на колдографию молодого человека в аврорской форме. Тот выглядел уверенно и время от времени поправлял свой аврорский жетон.

— Что же ты скрываешь, Барти? — задумчиво произнес Сэм, а затем отправился на выход из хранилища. Нужно пересмотреть воспоминания еще раз.

* * *

Хогвартс, 31 октября 1994.

— Гарри Поттер, — повторил директор, — пройдите в комнату для Чемпионов.

Гарри медленно встал из за стола, вышел на середину зала и спокойно заявил:

— Я, Гарри Джеймс Поттер, даю вам слово, что не клал свое имя в Кубок.

После этого он отправился туда, куда указал директор. Первое, что он услышал, зайдя в комнату, был вопрос француженки:

— Что-то случьилось? Чемпионов зовут об'ратно в зал?

— Нет, — ответил Гарри. — Я четвертый участник.

— Что?! Это немысльимо! — возмутилась Флер.

Директора школ, похоже, разделяли это мнение. Их яростный спор был слышен издалека.

— Возмутительно! — надрывался Каркаров. — Нигде в правилах не сказано, что принимающая сторона может выставить двух Чемпионов!

— Он не можьет участвовать! Он мальенький мальчик! П'росто мальенький ма-льчик! — из-за акцента слова полувейлы звучали особенно обидно.

Мадам Максим принялась успокаивать своего Чемпиона, как маленькую девочку.

— Не стоит обвинять директора! — яросто вступил в перепалку Снейп. — Это все Поттер! Наверное, попросил кого-то из старшекурсников. Но гриффиндорцы, конечно же, не признаются!

— Я не потерплю необоснованных нападок на мой факультет, Северус! — ответила зельевару Макгонагал.

— Успокойтесь, — примирительно сказал Дамблдор. — Сейчас мы все выясним. Гарри, ты просил кого-нибудь положить твое имя в Кубок?

— Во-первых, я польщен, что профессор Снейп считает меня достойным участия в Турнире, ведь даже если бы кто-то положил мое имя в Кубок, тот все равно должен был выбрать достойных, — предотвращая многочисленные возгласы, Поттер добавил: — Но я никого не просил бросать мое имя.

— И почему мы должны тебе верить? — ехидно осведомился директор Дурмстранга.

— Я даю вам слово, что не бросал свое имя в Кубок и не просил никого из старшекурсников сделать это за меня.

— Не слишком весомый аргумент! — хмыкнул Каркаров.

— Звучит довольно оскорбительно, — ровно произнес Гарри и жестко закончил: — Но большего вы не получите.

— Минус десять баллов с Гриффиндора за неуважение! — возмущенно воскликнула Макгонагал.

— Гарри, я бы попросил тебя быть повежливее с нашими гостями, — мягко упрекнул гриффиндорца директор Хогвартса.

— Тогда им не следует забывать, что они здесь в гостях, — пожал плечами тот.

— Я смотрю, в вашей школе ученикам не достает дисциплины, — прокомментировал Каркаров.

— Хватит обсуждать глупости! — рявкнул Моуди. — Я чую здесь заговор...

Каркаров хмыкнул.

— ...в котором замешаны Пожиратели, — закончил отставной аврор и пристально посмотрел на разом побледневшего директора Дурмстранга.

— Аластор, я уверен, Игорь здесь ни при чем, — поспешил вмешаться Дамблдор.

— Кто-то обманул Кубок! Заставил его считать, что участвуют четыре школы. На ум приходит очень сильное заклинание Конфундуса, которое не под силу четверокурснику, — пояснил свою точку зрения Моуди.

— Тогда это точно не Поттер, — фыркнул Снейп, — для него и Люмос предел возможностей.

— Северус! — остановила его Макгонагал.

— Возможно, кто-то из старшекурсников решил подшутить над мальчиком, — вмешалась молчавшая до этого мадам Максим.

— Смешная шутка, — ухмыльнулся Моуди, отчего его обезображенное шрамами лицо стало походить на какую-то жуткую маску. — Обхохочешься. Засунуть паренька в смертельно опасный Турнир. Нужно вызывать авроров, они чуяли, что здесь что-то не так.

— Это ничего не изменит, — произнес стоявший в темном углу Крауч. — Правила не допускают двойного толкования. Тот, чье имя выпало из Кубка, обязан участвовать под угрозой потери магии.

— Мы, разумеется, не можем этого допустить, — задумчиво произнес Дамблдор. — Что ж, раз ничего нельзя поделать, Гарри придется участвовать в Турнире. Игорь, Олимпия, пройдемте в мой кабинет, обсудим детали, а Людо пока разъяснит нашим Чемпионам правила.

* * *

ОТ, кабинет Сэма Рэйли, ноябрь 1994.

«Папа! Нет! Выслушай меня! Я невиновен!» — слова молодого Крауча звучали искренне, трудно было поверить, что этот человек участвовал в пытках Фрэнка и Алисы Лонгботтом.

«Силенцо! Уведите его отсюда! Живо!» — так ответил на мольбы сына Бартемиус-старший.

Он пытался его заткнуть. Не позволить сказать нечто важное. Барти-младшего как Пожирателя наверняка допросили бы под зельем правды. Однако допроса не было. Его отец не позволил этой информации выплыть наружу. Ради этого он бросил сына в Азкабан. Сэм не мог даже представить, какого рода информация того стоила.

Теперь, после того, как специалистам ОТ удалось добыть информацию о семейной жизни Краучей, Рэйли понял, что Бартемиус никогда не отказался бы от сына. Оказалось, что в доме несгибаемого борца с Пожирателями главной была тихая и кроткая Элеонора Крауч, которая ни за что не позволила бы мужу сотворить нечто подобное.

А это значит, что мера была временной. Он считал, что вскоре произойдет событие, которое позволит оправдать его сына. Сэм считал, что Барти-младший работал под прикрытием. Конечно, такое не практиковалось в аврорате, и теперь Рэйли понимал, почему. По данным ОТ, чтобы получить метку, кандидат должен запытать человека, чаще всего маггла, до смерти. Никто не решился бы отправить аврора на подобное задание. А еще никто бы не решился разрешить применять к Пожирателям Непростительные. Или допрашивать под веритасерумом всех подряд, включая свидетелей и потерпевших. Железный Барти решился.

Это значит, что там, на суде, он прикрывал своего человека среди Пожирателей и поставил на кон все — карьеру, репутацию, судьбу сына. Должно было случиться что-то, позволившее бы ему оправдать все. Победителей не судят.

Но случилось нечто непредвиденное. Его затея провалилась, и он в считанные месяцы лишился поста.

Но почему же тогда он оставил сына гнить в тюрьме?

Внезапная догадка озарила Рэйли. Не оставил. Элеонора Крауч умерла через два дня после сына. Но она была серьезно больна и до этого.

Сэм понял, что ему нужно срочно отправляться в Азкабан. Там, на этом проклятом острове, находится ключ к разгадке.