Рыжему виднее (гет)

Несмотря на то, что идти приходилось через лес, направляющаяся в школу толпа выглядела внушительно. Большей частью из-за десятка непарнокопытных дамочек с луками, вызвавшихся сопроводить незваных гостей через земли пауков. Вряд ли акромантулы рискнули бы напасть на их процессию, всё-таки несколько взрослых волшебников обеспечивали достаточную защиту от неожиданностей; связаться с ними далеко не то же самое, что гоняться по дебрям за двумя не соображающими от страха подростками. Но кентаврам, видимо, хотелось убедиться, что «гости» убрались обратно в школу, и больше не будут вносить беспорядок в размеренную жизнь Запретного Леса.

Рональд и Перси, изредка невежливо подгоняемые знакомой по ночным приключениям с хлыстом женщиной-кентавром, тащились в самом хвосте. Уныние, которое Рональд изо всех сил транслировал в пространство, не мешало его старшему брату громким шёпотом растолковывать, как так получилось, что Рон вдруг оказался помолвлен и как умудрился в это вляпаться.

Правила приличия, нарушения этических норм, соответствие репутации, вопросы наследования, семейные традиции… Перси, надо отдать ему должное, умел говорить умно и правильно. Ещё бы он умел говорить понятно, цены б ему не было. А так — получилось много умных и напыщенных слов, от которых у Рона разболелась голова. Мама наверняка объяснила бы проще и понятнее, но свой шанс услышать её объяснения он уже упустил, а сейчас рискнуть сунуться к ней с вопросами… Нет уж, риск, конечно, дело благородное, но не в данном конкретном случае. Рыжая бедовая головушка, да и пятая, уже не раз невинно пострадавшая точка, куда ценнее.

Одно Рон усвоил прочно: отвертеться ему не удастся. Теоретически, конечно, шанс есть, но практически, по словам Перси, лучше не надо.

Пара осторожных взглядов на воинственную миссис Уизли подтвердили, что и впрямь лучше не надо. Как выразился любитель умных речей Персиваль, разгневанная мать, получившая возможность удачно пристроить своего младшего отпрыска, без особых проблем найдёт, как испортить жизнь этому самому отпрыску.

Другое дело, если бы вся эта история с походом в лес и совместно проведённой ночью не получила огласки. Но в данных обстоятельствах обе миссис всё решили за них. А он, дуралей (хотя Перси считал, что наоборот), ещё и согласился, дав официальное обещание. Громко согласился, даже практически радостно. Эх.

-Слушай, а как же Гермиона? Ты с ней уже того?... – Перси подвигал бровями и ухмыльнулся.

— Чего того? – растерянно переспросил Рон и даже остановился. Перси тоже притормозил и развернулся лицом к младшему брату, пытливо вглядываясь ему в глаза.

— Ну, того… — Перси снова принялся упражняться с бровями и Рон почувствовал, как густая стыдная краска начала наползать на лицо из-под корней волос.

— Чего того?! – уже практически заорал Рон. Это самое «того» очень сильно не давало ему жизни. Убедить Гермиону, что сексом можно заниматься и до свадьбы, он не смог. Собственно, Рон не смог даже заговорить с ней об этом, элементарно не хватило смелости. Нет, он пытался пару раз, собравшись духом, начать разговор о таком щекотливом аспекте их интимной жизни, даже продумывал аргументы и заготавливал красивые, умные, округло-гладкие фразы. Но стоило Гермионе поднять на него ясный взгляд, как вся его решимость пропадала в неизвестном направлении. Как с ней можно было заговорить о том, что он скоро помрёт от гомонов? Ведь она же такая чистая, искренняя. Всё равно, что лезть с пошлыми разговорами к сестре… В их с Гермионой отношениях никогда не было особого накала страстей, смена статуса с «друзья» на «парочка» прошла настолько незаметно, что Рон до сих пор чувствовал себя немного неловко, пытаясь поцеловать свою девушку. Они не зажимались по углам, не обнимались при каждой возможности и даже поцелуй с языком ещё не освоили. Так что тема оставалась открытой, к тому же ещё и крайне болезненной. Рон вяло завидовал Гарри, провожая его рискованными шуточками к «женихоневесте», но быстро перестал, когда тот ехидно – и у кого научился даже не вопрос – посоветовал тоже переключиться на однополую любовь, парни-то к «этому» проще относятся.

— Ну того… Расстались? – между тем продолжил Перси, и Рона таки накрыло душной краснотой, теперь уже от стыда за свою испорченность. Совсем невинный вопрос, а он уж надумал…

— Нет, — буркнул Рон и сгорбился. – И это ещё пережить надо.

Отвернувшись от брата, Рон продолжил идти вслед за остальными.

— Можешь себе представить, как просто это будет – бросить свою практически невесту, сильнейшую и умнейшую ведьму нашего выпуска, героиню войны и всё такое.

Перси, шагая рядом, вздохнул одновременно сочувствующе и удовлетворённо. Будь Рональд в менее растрёпанных чувствах, то наверняка бы задался вопросом, что за интерес у старшенького, но, занятый проблемой собственного выживания в будущем выяснении отношений, он не придал этому особого значения.

Как ни крути, но вся эта история откровенно попахивает предательством.

От нехорошего предчувствия у Рона холодели уши и поджималась мошонка. Подруга страшна в гневе и наверняка найдёт такое наказание, что даже прошедшая война ему покажется лёгкой, расслабляющей прогулкой. Гермиона была и есть ярой сторонницей мнения, что думать стоит всегда, везде, и в идеале – наперёд. Поэтому оправдание «оно само» со стопроцентной гарантией приведёт её в бешенство. И даже то, что «оно» действительно как-то «само», Рона не спасёт.

Всё более погружающийся в невесёлые думы Рональд тяжело вздохнул и стал плестись ещё медленнее, в надежде хоть немного оттянуть возвращение в школу, а значит и выяснение отношений с Гермионой.

Тихо крадущийся позади всех Живоглот старался не подходить к кровожадным кобылам слишком близко, помня о том, что они сочли его годной поживой. Однако и сильно отставать не стремился – акромантулы тоже не дремали, пристально наблюдая за перемещениями волшебников и их сопровождающих. Прошедшие сутки полукниззлом были признаны потерянными зря. Сколько интересных занятий он мог бы найти себе в замке, и как бездарно потратил в результате время. Да ещё и рисковал своим благородным мехом. Дважды! Живоглот пребывал в уверенности, что ни эти кобылы, ни пауки на самом деле не смогли бы оценить достойно книззлову шкурку, но это не помешало бы им спокойно употребить его в пищу. Вместе со шкуркой.

Причину звуковых колебаний, устроенных в гнезде кобыл, Живоглот понять так и не смог. Подумаешь, переночевали вместе, так ведь он же за ними присматривал. Видимо, обе громкие мамаши были на этот счёт какого-то другого мнения, так что попытки потереться олух и визгля в ближайшее время продолжат явно уже в совсем иной плоскости.

Но это второстепенно. Главное – донести свою шкуру до школы в целости и сохранности. Собственный хвост ему очень дорог, а с проблемой этих людей, которых он после совместно проведённой ночи даже стал считать в некотором роде «своими», можно будет разобраться и позже.

После полноценного обеда и приличного отдыха как минимум.

Перси тем временем раздумывал о том, что приятная во всех смыслах Гермиона после разрыва с Рональдом будет совсем-совсем свободна, и очень, просто-таки безобразно, расстроена. Самое время предложить ей начать встречаться с одним перспективным работником министерства. Она девушка умная, образованная, обладает широтой взглядов и наверняка станет хорошим подспорьем в процессе достижения карьерных высот… Поговорить, опять же, приятнее с тем, кто соответствует твоему уровню развития, а не с… Перси споткнулся и осторожно покосился на брата. Между деревьями появился просвет и группа вышла, наконец, из лесу.

В замке их, конечно же, ждали. Особенно ждала госпожа директор. После краткой проверки у мадам Помфри проштрафившиеся были препровождены в директорский кабинет, на очередную воспитательную беседу. Ничего нового директор МакГонагалл не сказала, разве что немного повысила голос и больше упирала на недопустимость нарушений дисциплины. Всю эту дребедень Рональд преданно слушал минуты три, да и то только из симпатии к бывшему декану, а потом бросил это дело, посчитав, что всё равно ему ничего уже не поможет. Он, Рон Уизли, безнадёжен, так что пусть теперь за него… Паркинсон думает. Интересно, а от Гермионы Панси его прикроет? Рон покосился на стоящую рядом девушку, мысленно оценил её шансы в битве «Грейнджер vs. Паркинсон» и заулыбался: Гермиона её по стенке размажет. А потом размажет его… Улыбка медленно сползла с лица, и Рон вдруг обнаружил, что директор МакГонагалл молчит и пристально его разглядывает. С нехорошим таким прищуром. Он что, опять что-то прослушал? Ой, не-е-ет.

Кажется, это не лечится.

Панси была всерьёз обеспокоена. Несмотря на то, что им удалось выкрутиться с наименьшими потерями (ну, свадьба и отработки, подумаешь, могло быть и хуже – их могли с позором отчислить), ситуация сложилась просто аховая. Щедро отсыпанные директрисой отработки займут всё их свободное время до конца семестра, присматривать за ними теперь будут с куда большей тщательностью, а ночью из замка Панси не выбраться, она уже пробовала. Выходит, возможности добыть яд для лекарства ей не представится. Панси едва слышно застонала. Иначе, как из школы, в этот паршивый лес не пробраться. Мама могла бы воспользоваться моментом, пока совершала пешую прогулку за непутёвой дочерью и обратно, но было слишком много свидетелей. И таких, которые поймут, что ей понадобилось, и таких, кто обязательно поделится с любыми свободными ушами. Надо подумать, надо очень хорошо подумать.

После нотаций директор МакГонагалл сжалилась и отпустила их пообедать, заявив, что они могут не появляться сегодня на занятиях. Переутомлённым и перепуганным детям, по её глубокому убеждению, не мешало бы отдохнуть и выспаться. Переглянувшись, Паркинсон и Уизли отправились восвояси, безмолвно придя к единому мнению, что им в Большом Зале лучше не появляться. Тем более, что желание спрятаться понадёжнее до того, как Гермиона узнает о произошедшем, глодало Рона куда сильнее, чем голод.

Торопливо шагая по коридорам, Рональд чувствовал, что начинает паниковать всё сильнее. Может быть, стоило попросить помощи у МакГонагалл? Вряд ли, она наверняка посчитает, что так ему и надо. Самый надёжный вариант – спрятаться где-нибудь и переждать, пока Гермиона не остынет до состояния рационального мышления. А тогда уж можно будет попытаться её разжалобить. Решено, так он и сделает. Про то, что его снова примутся искать и обязательно найдут, он, конечно, не подумал.

Ворвавшись в Гриффиндорскую Башню, Рон первым делом попытался улепетнуть в свою спальню, но был остановлен холодным, бесстрастным голосом откуда-то сбоку.

— Рональд. Билиус. Уизли.

Рон похолодел. Она уже всё знает и пришла по его душу. Он выругался про себя, сглотнул и медленно развернулся к Гермионе.

— А я тут, это, помыться хотел… — пролепетал Рон и заметно сжался.

— Помыться? Сейчас, милый, и помыться будет, и всё остальное, — ласково проговорила Гермиона, медленно приближаясь, и он вдруг подумал, что пауки выглядели безобиднее.

И где Гарри, когда он так нужен? Ну или хотя бы Паркинсон. Кто-нибудь, спасите-помогите!