Свобода выбора? Нет, не слышали (гет)

Эпизод 31, в котором Шепард плохо спится, зато хорошо думается

Шепард отчаянно не спалось.

Под вечер они с Мордином нашли здание, в котором, видимо, когда-то размещался госпиталь, или детский дом, или приют, – она вдоволь насмотрелась на такие заведения в детстве, чтобы знать, как те должны выглядеть: ряды проржавевших коек вдоль стен, сбитые полы, грязно-зелёные облупленные стены. Неприятное место, набитое под завязку чьими-то тягостными воспоминаниями. Явику бы здесь точно не понравилось.

Впрочем, ей здесь не нравилось тоже.

Зато в кладовых нашлось несколько не истлевших от времени одеял. А в подвале — комнатёнка, в которой сохранились целые окна: в остальные помещения постепенно наметало сугробы. Снег усиливался, быстро темнело, лес, шумевший в отдалении, казался чёрным и враждебным — гораздо чернее и враждебнее, чем когда они путешествовали сквозь его заросли.

Обыск других домов дал им не много: кое-какую верхнюю одежду, побитую молью, несколько столовых ножей, пригодных для использования в качестве оружия. Никакой пищи. Никаких медикаментов. Ни следа живых существ. Вместо датападов и компьютеров – сгнившие допотопные книги, бумажные газеты, превратившиеся в труху.

Кроме того, Шепард увидела себя в зеркале – издали, в смежной комнате, проходя мимо по коридору, усыпанному мусором и облупившейся штукатуркой. Сперва ей показалось, что за углом промелькнул другой человек. Надежда коротко уколола в сердце, но, увы, это было всего лишь отражение в ростовом зеркале… Отражение, которое теперь не давало ей спать. Ссадины успели поджить, синяки спали и приобрели безобидный желтоватый оттенок, но хуже всего выглядели шрамы. Шепард и думать забыла о клейме, оставленном ей на память «Цербером». Но теперь кожа снова разошлась, будто истончилась и вытерлась, и в безобразных глубоких бороздах показались искусственные ткани. В собственных зрачках ей почудился красноватый огонёк.

Киборг. Машина. Вот он, очаровательный привет из прошлой жизни. Неужели хотя бы на том свете она не заслужила покой?!

Теперь, лёжа в постели, наспех собранной из холодного влажного тряпья, Шепард не могла уснуть. Открывая глаза, она видела перед собой на обитой стене светящуюся сеточку, которую отбрасывали её шрамы. Стоило смежить веки, и ей чудилось, что их внутренняя поверхность начинает краснеть и оплавляться из-за синтетических лампочек, горящих в глубине её зрачков.

Глупости, конечно. Шепард знала, что никаких лампочек в её внутренностях нет. Знала, что она – по-прежнему она. Но сон всё равно не шёл.

Вместо того чтобы отдыхать, женщина зябко куталась в тощее одеяло и пыталась отвлечь себя разнообразными мыслями. Где они всё-таки оказались? Что ей напоминают эти пустынные улицы, эта железобетонная серая громадина, нависшая над городом?..

С первыми лучами солнца Шепард разбудила Мордина. Странно и нехорошо: саларианец спал ненормально долго… но об этом они позаботятся позже.

— У меня есть для тебя одна очень интересная гипотеза, доктор Солус, — заявила капитан, едва Мордин вылез из-под одеяла и сел. Шепард выглядела не выспавшейся, встрёпанной и нездоровой, глаза лихорадочно блестели, но вместе с тем к ней вернулась доля былой решимости.

— Продуктивно провели ночь, Шепард? Энергичны с утра. Готовы действовать. Обнадёживающие перемены. И какова ваша гипотеза?

— Вот увидишь, док, тебе понравится.

Эпизод 32, в котором «знать» и «помнить» — не одно и то же

— Нам очень жаль, создатель Тали’Зора, — пластинки вокруг окуляра гета понуро опустились, – но мы не помним.

После того, как Тали с молчаливого благословения СУЗИ активировала Легиона, прошло не так уж много времени. Длительной была подготовка: требовалось настроить передачу данных так, чтобы не повредить системы «Нормандии», но и не позволить многочисленным защитным модулям, оберегающим её базы, принять программы Легиона за вирусы и их уничтожить. Несколько дней работы завершились коротким стрессом. Тали заламывала руки и нервными шагами мерила радиорубку, пока шёл процесс переноса и реактивации. Тогда кварианка больше ничего не могла сделать – только довериться СУЗИ и ждать.

Но – внезапно – всё прошло более чем успешно: Легион был активирован, базы очищены от вредоносного контента, Джокер получил назад часть своего порно, а Кайден заработал очередную мигрень, когда команда отказалась вышвырнуть ожившего гета в шлюз.

Потом кварианка терпеливо выслушала воспитательную беседу, которую с ней, будто с малолетней преступницей, провёл местный Спектр Аленко, потрясавший своими регалиями. Кроме чинов, он приплёл здравомыслие, ответственность перед экипажем и мишуру вроде: «Общее дело превыше личных мотивов!» и «Кому ты предана в этой войне?». Но, в общем и целом, Тали легко отделалась. Скоро перед кварианкой снова были разблокированы все двери на судне (не то чтобы она не могла их хакнуть прежде, но смысл?). Теперь Тали позволили идти на все четыре стороны – и та предсказуемо вернулась на инженерную палубу, где, по всеобщей договорённости, должен был оставаться Легион, чтобы не тревожить команду.

Сейчас Тали сидела на кушетке, которую когда-то в далёком прошлом занимала Джек, и пыталась определить, кто… что же находится перед ней. Легион? Его копия? Клон? …Да и можно ли в принципе клонировать гета?

Предполагаемый Легион вёл себя адекватно, насколько это слово применимо к синтетику, охотно отвечал на вопросы, но выглядел при этом каким-то потерянным и смущённым.

— Программное обеспечение, как и аппаратная база, полностью соответствуют параметрам исходной платформы. Можно утверждать, что мы полностью идентичны тому Легиону, которого вы знали и пытались активировать. За исключением того, что наша долговременная память не включает событий, происходивших на Раннохе и позднее. До реактивации мы находились в состоянии покоя. Тем не менее, с позволения СУЗИ нами была собрана и обработана вся доступная информация: данные с инструметронов, отчёты членов экипажа, видеоролики и прочие полезные сведения. Мы знаем, что происходило с платформой после копирования наших программ. Знаем, что произошло позже. Но знать – не то же самое, что помнить.

— Хочешь сказать, что ты – не Легион?

— Некорректная интерпретация фактов. Позвольте уточнить. Мы – Легион, однако мы — его более ранняя версия.

Тали всплеснула руками. Она понимала – и всё равно отказывалась понимать:

— Но ты ведь знаешь, что произошло? Помнишь, как загрузил код… Помнишь, что назвал меня по имени!

Гет медленно покачал головой:

— Нам очень жаль, создатель Тали’Зора, — повторил он. – Мы знаем. Но, к сожалению, не помним.

--

— СУЗИ, я не понимаю, о чём он говорит! — доверительно сообщила потолку кварианка, когда осталась в инженерной одна. Адамс куда-то отлучился, младшего персонала тоже не было видно. – Ты ведь ИИ, может, просветишь меня?

— С удовольствием, адмирал, — немедленно отозвалась СУЗИ. – Легион подразумевает, что его программы персонально и в режиме реального времени не обрабатывали события, произошедшие на Раннохе. Он всего лишь получил готовые сведения. В его памяти не сохранилось эвристических алгоритмов, приведших к тем решениям, которые он тогда принял.

— Но вы же машины! – возмутилась Тали. – Неужели вы не можете восстановить процесс мышления по исходным данным и результатам? Хочешь сказать, он не осознаёт себя как личность, потому, что не пережил всего сам? Это глупо!

— Отвечая на ваш второй вопрос: да, именно поэтому. Хотя я полагаю, что всё-таки осознаёт, но не в полной мере. Отвечая на первый вопрос: нет, не можем. Мы видим и обрабатываем слишком много вариантов, включаем в расчёт миллионы переменных, о которых узнаём, лишь участвуя в событиях. Восстановить алгоритм, видя только начальную и конечную точки — задача, для решения которой потребуются вечность, поскольку в результате будет получено бесконечное множество вариантов. И ни одного верного. Чтобы вам было яснее, приведу аналогию. Знать – не то же, что помнить, поскольку прочесть книгу – не то же, что пережить события самому. Какой бы глубокой ни была ваша связь с главным героем, вы никогда не получите тот же самый опыт, что и он.

— Хватит, СУЗИ. Я понимаю. Я и сразу поняла, честно говоря. Просто… я почему-то очень из-за этого расстроена.

— Не огорчайтесь, адмирал, — утешила ИИ. — Всё могло быть гораздо хуже: вас обоих предлагалось вышвырнуть в открытый космос.

Эпизод 33, в котором Лиара пытается быть порядочной азари… но не выходит

— Ты намного сильнее, чем я думал, — поделился Явик, распластанный навзничь по полу грузового отсека. Сил пошевелиться у него не было. Тело казалось свинцовым, зато мысли впервые за долгое время текли легко и плавно. В его голосе против воли прозвучало что-то, похожее на уважение. – Но ведь я легко мог тебя убить.

— Я надеялась на лучшее, — речь всё ещё давалась Лиаре с трудом. Горло саднило, с каждым вдохом что-то в гортани издавало странный хруст. Надо будет навестить Чаквас. Позже. Когда получится отлепить себя от такого удивительно прохладного, приятного на ощупь пола.

Если повернуть голову чуть направо – о, так гораздо удобнее гребню! – можно было даже увидеть профиль потрясённого протеанина, в прострации обозревавшего потолок.

Явик привык уважать силу. В его время особенно ценились власть, жёсткость и решительность, мощь и убийственный потенциал. Потому он проникся уважением к Шепард, потому презирал мягкую, но назойливую азари. Однако он ошибся, слишком доверившись первому поверхностному впечатлению.

К своей способности считывать информацию благодаря анализу остатков чужого ДНК или запаху феромонов он всегда относился легко, как к умению дышать или разговаривать. Но, такие близкие по своей природе, способности азари были ещё и оружием. Он помнил, как только что пытался вырваться из ментального захвата, который она очень точно назвала «объятиями вечности» — и не мог. Не мог разорвать прикосновение, потому что не ощущал собственного тела. Не мог пошевелить ни единым мускулом, потому что, кажется, на время полностью перестал существовать. Не мог блокировать проникновение в своё сознание, как не способен был удержаться от погружения в её. Это было… неожиданным, невыносимым и изнурительным опытом. Опытом, который, тем не менее, принёс кое-какую пользу.

— Так значит, ты не читала осколок? – устало уточнил Явик.

— Я даже не знаю, как это делается, — улыбнулась азари. – Шепард описала мне всё, что случилось, когда ты при ней дотронулся до осколка. Но это было, когда я прибежала к тебе выяснять отношения, тогда, после Тессии. Она думала, мне будет полезно узнать о тебе больше, чтоб я перестала купаться в жалости к себе. А потом, перед броском к лучу, передала в двух словах ваш последний разговор — вместе с осколком.

— И Шепард им не воспользовалась?

— У неё попросту не было времени. Более того, — послышался тихий смешок, — она тоже не знала как.

— Примитивы, — беззлобно проворчал Явик. Он слишком устал, чтобы чувствовать гнев или даже раздражение. – И что, весь этот фарс у меня под дверью тоже…

— На палубе никого не было. Аллерс и Трейнор отчалили и в поисках туалета. В инженерной как раз была смена вахты. Меня никто не слышал.

— А я думал, что у нас целая палуба зрителей.

— Я на это рассчитывала.

— Зачем? – наконец Явик задал главный вопрос. Его всё ещё переполняли образы – много, много образов, обрывки воспоминаний, мыслей, идей, желаний и эмоций этой азари, в которых она его буквально утопила совсем недавно. Казалось бы, стоит немного подумать — и ответ найдётся сам. Но образы отказывались формулироваться в слова. Мысли текли вяло и неспешно.

— Зачем я тебя обманывала? Почему вместо того, чтобы уговаривать, встать на твоё место, проявить понимание, я вела себя… жёстко? Пыталась вывести из себя?

— Именно.

— А ты бы иначе — слушал? – она вяло попыталась нащупать его ладонь, но протеанин отодвинул руку.

— Возможно.

— Неправда. Ты слушаешь только сильных. Тебе всегда нужен в первую очередь достойный противник, и только потом – друг. Что бы ты ответил назойливой наивной азари, если бы та пришла и стала умолять оставить свои суицидальные планы? В лучшем случае, посоветовал бы не лезть не в своё дело.

— Может, ты бы заставила меня прислушаться.

— А может, к тому времени, как мы прибудем на Землю, ты бы окончательно превратился в унылую тень. Представь, что там не окажется жнецов, не будет войны. Стал бы ты слушать меня, стал бы злиться, даже если бы я кричала на тебя посреди БИЦ? Не думаю. Ты бы просто сел на первый попавшийся корабль и отчалил в известном направлении.

Явик вздохнул:

— Уже поздно что-то менять. Чего ты от меня хочешь, азари? – протеанин на секунду умолк. Ему было удивительно спокойно. Хотелось уснуть, желательно, навечно. Но то было не то могильное спокойствие, которое он испытывал раньше при мысли о воссоединении со своей командой. В этом странном, тихом умиротворении потерялся зовущий шёпот мёртвых и их холодные липкие прикосновения к его сознанию. Явик отстранённо задумался, сколько же его мыслей прочла азари, сколько увидела болезненных личных воспоминаний. Сколько из них забрала себе… — Мне хочется только покоя, — упрямо закончил он. — Не мешай случиться тому, что должно.

— Я как раз и хочу, — возразила азари, потянулась и более настойчиво сжала его ладонь. Ту, что несколько минут назад душила её горло. На сей раз Явик не стал тратить силы и отстраняться, – хочу, чтобы ты обрёл покой. Но чтобы сначала увидел: это возможно не только по ту сторону жизни. Представь, что можешь путешествовать по галактике: ты видел только войну, так почему бы не посмотреть, на что похож мир? Мог бы отправиться к ханарам, и они бы почитали тебя, как бога. Наконец, ты мог бы написать со мной эту книжку… Или, послушай, зачем же выбирать что-то одно? Мы бы колесили по галактике и зарабатывали на жизнь публикацией научно-популярных романов. Могли бы назвать серию «Путешествия с протеанином»…

— Дурацкое название.

— Я так и знала, что тебе понравится.

Явик поискал в себе привычное раздражение или хотя бы желание возразить — но не нашёл. Азари что-то непонятное с ним сделала. Эта странная усталость, невыносимая, но не неприятная, сладкое нежелание отлепиться от пола, расслабленность, благословенная тишина в голове… Когда самые его страшные воспоминания хранились на осколке, Явик не мог вспомнить лиц и событий, но продолжал чувствовать смутную боль. Теперь же он видел прошлое совершенно ясно, но боль почти ушла. Осталась тоска утраты, остались горечь, ненависть к жнецам, печаль и скорбь, но ушла грызущая изнутри вина. Он чувствовал… прощение? Понимание? Чьи? Этой азари? Явик покосился в сторону Лиары одной парой глаз. Она тихо улыбалась, но выглядела плохо: вялой, утомлённой, будто взвалила на себя больше, чем может унести.

— Так ты… не оставишь меня в покое?

— Знаешь, нет. Будучи порядочной азари, — Лиара глупо хихикнула и на этот раз сама убрала руку. Её щёки приобрели насыщенный синий оттенок, — после того, чем мы тут с тобой занимались, я просто обязана на тебе жениться…

--

Аллерс споткнулась и всё-таки уронила Саманту, когда в другом конце коридора из-за двери протеанина донёсся жуткий грохот, будто кто-то опрокинул рыцарские доспехи, и оглушительное:

— ЧТО?!!

Эпизод 34, в котором никчемные органики собрались выпить

В начале утренней смены, примерно в 0700 по корабельному времени, СУЗИ объявила по интеркому, что до прибытия в Солнечную систему осталось не более трёх дней. Соответственно, очень скоро их ждали Земля, Цитадель, Горн, возможно, армия жнецов (или что там от неё осталось)… И команда занервничала. Все проблемы с хомячками, гетами, зубными щётками и прочими мелочами жизни как-то сами собой отошли на второй план.

Потому к вечеру Кайден решил, что пришло время опять посетить обзорную палубу и, соответственно, бар.

Дело в том, что с утра на мостике его отчитал Джокер, снова отказавшийся тыкаться в ретранслятор и следовать к точке сбора, не проверив сперва, что стало с Землёй, с Горном, с Шепард, наконец, и почему «Нормандию» выкинуло где-то на богом забытой планете в самом начале прошлого прыжка через Харон. «У нас мало топлива! — твердил пилот. — Уйди, майор, и без тебя тошно».

Чего Аленко точно не ожидал, так это встретить в обычно тихом и безлюдном месте почти всю команду: за карточным столом чисто человеческим коллективом собрались Вега, Кортез, Адамс, зеленоватая со вчерашнего Трейнор, пожёванная Чаквас и до безобразия свежая Аллерс. Они запасли под сидениями два ящика пива и весёлую, как щенок, Софи, наглухо закрыли стеклянные двери, которые уже стали запотевать, и резались в простой, незатейливый и старый, как мир, покер.

— Всё жду, когда они там задохнутся, — кивнул в сторону закупорившихся людей Гаррус, который занимал целый диван, обставленный по кругу разномастными бутылками. Турианец, судя по всему, начал ещё с утра.

Отдельно от всех, примостившись в уголке, сидели Лиара и Явик. Она разложила перед собой на столе датапады, какие-то древние на вид бумаги и что-то оживлённо втолковывала протеанину. Тот потягивал ярко-зелёную бурду из призматической колбы, гипнотизировал расфокусированным взглядом пространство и выглядел так, будто до сих пор не вышел из заморозки.

Внимательным трезвым взором окинув комнату, Кайден некоторое время поколебался, но всё же устроился за стойкой в полном одиночестве. Ему хотелось углубиться в тоскливые мысли, и компания тут была бы лишней.

— Я никчемный лидер, — выпив несколько порций, негромко признался Кайден своему унылому отражению в полированной столешнице. – Всем плевать на моё мнение.

— О, Кила… Мне бы твои проблемы, — ответила стойка голосом Тали. Кайден подпрыгнул на табурете, как ужаленный.

— Да-да, они уже давно там, — услужливо сообщил с дивана Гаррус.

После недолгих размышлений Кайден перегнулся через стойку и обнаружил за ней уютно прикорнувшую в уголке адмирала Тали’Зору, напротив которой в позе лотоса сидела СУЗИ.

– Он, видите ли, «знает», но «не помнит», — кварианка усиленно рисовала в воздухе кавычки, теряя от этого равновесие и заваливаясь на бок. СУЗИ терпеливо возвращала её в исходное положение. – Представляешь, СУЗИ? Что ты на это скажешь?

— От меня требуется ответ или это риторический вопрос, адмирал?

— Ты у нас ис-с-скуственный интеллект, ты и догадайся! – едко отозвалась Тали, правда, язык у неё заплетался, так что вышло не слишком грозно. Гаррус, едва заметно покачиваясь, пересел на табурет рядом с Кайденом и заметил:

— Хочу узнать, о чём они тут с самого обеда сплетничают.

— У меня есть теория, адмирал, и я уже несколько часов пытаюсь её до вас донести. Предлагаю заменить фильтр токсинов, достигнуть состояния трезвости и обсудить этот вопрос серьёзно.

— Я и так серьёзна. Я уби-и-ийственно серьёзна, — взмахнула руками Тали и уронила на себя содержимое верхней полки. – О, Кила!

— Повторюсь, адмирал. Моя теория заключается в том, что Легион обрёл самосознание до того, как произошла ваша беседа на Раннохе. Код жнеца позволил ему стать полностью консолидированной ИИ с ядром, включающим все 1183 программы. Однако он изначально был спроектирован как автономная модель, не нуждающаяся в постоянном соединении с сетью гетов, потому просто не заметил разницы. Сейчас отсутствует соединение с экстранетом. Он не может связаться с консенсусом и сравнить себя с теми гетами, кто уже обрёл индивидуальное сознание. Потому и настаивает на старой терминологии. Дайте Легиону время.

— О, Кила, я ничего не понимаю, я такой… а… никчемный техник!

— А я никчемный Спектр, — вставил Аленко. – Которого сделал Спектром мятежный советник.

Гаррус подозрительно взглянул сперва на Тали, потом на Кайдена — и принял своеобразный вызов:

— Ладно, хорошо, в таком случае, я никчемный бойфренд! Какого чёрта я делаю на «Нормандии», когда должен быть с Шепард?! – Кайден поморщился, как от зубной боли, но промолчал.

Теперь все трое выразительно смотрели на СУЗИ.

— Что? – не выдержала ИИ. – Вы предлагаете мне присоединиться к вашей странной игре и назвать себя никчемным искусственным интеллектом? Вынуждена сообщить, что не разделяю коллективного стремления органиков к самоуничижению под действием токсических веществ, поскольку…

— Не понимаю, за что?! Почему я должен быть первым в истории протеанином, которого изнасиловала азари?

Неожиданно на обзорной палубе стало очень, очень тихо. Даже Софи прекратила возиться под карточным столом. Все замерли и смотрели в угол, где доселе мирно ютились Лиара и Явик.

— Мы... обсуждаем сюжет будущей книги, — азари густо залилась краской и успокаивающе стиснула запястье протеанина, а тот, осознав, что высказался громче, чем собирался, снова впал в состояние перманентного стазиса. Однако руку не убрал.

Гробовая тишина длилась, пока из-под стойки не раздался пьяный голос Тали:

— Ох, Кила! Мне бы, Явик, твои проблемы…

Эпизод 35, в котором все хотят калибровать

— Джефф… Я совершенно никчёмный искусственный интеллект. У меня нет будущего. У меня нет труднодоступных мест. Я никому не нужна.

— СУЗИ? – Джокер в удивлении уставился на слегка покачивающуюся платформу, от которой за версту разило алкоголем. – Ты пьяна?

— Я… — ИИ кашлянула, в последний раз покачнулась, потом восстановила баланс, изменила тональность голоса и продолжила в своей обычной манере: — Спасибо за ценный вклад в исследование, Джефф. Я занимаюсь калибровкой системы, позволяющей при необходимости вливаться в коллектив органиков, подвергшихся интоксикации алкоголем. Однажды ты отметил, что мой алгоритм нуждается в существенной корректировке. Позволь напомнить, что стремление к самосовершенствованию и обучению лежит в основе функционирования любого искусственного интеллекта.

— То есть ты не считаешь себя никчемной?

— Конечно нет, Джефф. Без моего мудрого совета и поддержки вы, несовершенные, бесполезные органики, с вашим хаотичным мышлением, отсутствием структурной логики и организации, давно бы превратились в космическую пыль вместе с этим прекрасным кораблём.

— Э-э… — пилот второй раз за последнюю минуту впал в ступор.

— Эта была шутка, Джефф.

Он встряхнул головой и задумчиво почесал бейсболку:

— Кажется, я понял, которую твою систему надо отладить следующей.

--

Кайден, подперев щёку кулаком, в умилении наблюдал развернувшуюся перед ним сцену.

— Гаррус, на ручки… — после ухода СУЗИ адмирал Мигрирующего Флота выпила всё, что так удачно свалилось на неё с верхней полки, и теперь барахталась за стойкой, пытаясь найти то ли равновесие, то ли еще одну порцию спиртного.

— Только не надо подкатывать ко мне, как в прошлый раз на Цитадели… — турианец с опаской смотрел на пьяную вдрызг кварианку, которая теперь трогательно тянула к нему трёхпалые ладошки.

— Не буду. Честно. Отнёси-и-и меня в инженерную…

— Только не говори, что собираешься калибровать двигатели в таком состоянии!

— Не-е-ет, — протянула кварианка и глупо хихикнула. – Я собираюсь хорошенько откалибровать кое-что другое! Кайден, хочешь посмотреть на мою омни-тату-у-у?

— Боже, боже, ладно, — недоверчиво покачал головой Гаррус и с трудом взвалил стройную на вид, но чрезвычайно тяжёлую девицу на руки. – Знаешь, пожалуй, мы с Шепард тебя удочерим. Чтобы хоть кто-нибудь занялся твоим воспитанием.

Тали что-то согласно булькнула в ответ и, свернувшись калачиком на груди турианца, уснула.

— Мило, — прокомментировал Кайден.

— Мило, — согласилась Лиара.

— Примитивы, — подвёл черту Явик.