За северным ветром. Часть I: Возлюбленный (гет)

В то же утро, в том же лесу, в той же ложбине, где находились наши герои, по одной из звериных троп цепочкой двигались семь всадников: шестеро наёмников-карабинеров в серых мундирах и худой деревенский старик на рыжей кобыле, который, к удивлению, возглавлял эту группу, указывая остальным направление. Следом за ним на гнедом коне ехал пожилой аристократ с подстриженной бородкой — Найрад.

Следует рассказать о событиях вчерашнего дня, когда Славий и Росий только покинули деревню и углубились в лес.

Ранним утром, как и планировалось, наёмники были уже на ногах и готовились к отъезду, когда внезапно обнаружилось, что Росий исчез из комнаты. Узнав об этом, Найрад впал в бешенство и несколько раз приложился кулаком по лицу Милована, чья халатность привела к побегу княжича.

Поставив на уши своей руганью не только постоялый двор, но и почти всю деревню, наёмники кинулись на поиски и сразу обнаружили в конюшне исчезновение двух лошадей — это была предусмотрительная шалость Славия, который, забрав карабины из сёдел, отвязал коней, ударил их несколько раз плетью и отправил галопом по дороге прочь из деревни.

Разумеется, наёмники сразу попрыгали в сёдла и поскакали в погоню, но до полудня понапрасну обыскали все окрестности, лишь обнаружив на одной из отдалённых кормовых полян тех самых двух пропавших лошадей.

Найрад понял, что его перехитрили, а беглец благодаря этому выиграл драгоценное время. Не было сомнений, что Росий бежал не один, и только тогда выяснилось, что пропал ещё один подросток — Славий. Расспросив Берендея, наёмники узнали о том, что сирота часто сбегал в лес, и верно рассудили, что юноши ушли именно туда.

Как и предполагал Росий, умелых лесников среди людей Найрада не оказалось, поэтому наёмники быстро разыскали в деревне егеря, Силантия Лукича Соболева, про которого рассказывал Славий. Пообещав щедрое вознаграждение, они наняли его вести их по следу — именно Силантий был тем стариком, что скакал на рыжей кобыле.

Группа тронулась в путь лишь к двум часам дня. Идти в лес на лошадях было не самой лучшей затеей, но наёмники, несмотря на все предупреждения егеря, решили, что так они быстрее догонят беглецов. Поначалу так оно и было, всадники быстро продвигались по просекам между редеющих осиновых и берёзовых рощ, но потом, когда лес стал сгущаться и на пути появились непроходимые овраги и стены из плотно растущих деревьев, лошади уже не могли двигаться с прежней скоростью и, к тому же, им приходилось обходить все те препятствия, которые человек мог преодолеть пешком.

Чтобы не потерять след беглецов, Силантий Лукич в труднопроходимых местах слезал с седла и шел дальше на своих двоих, вместе с несколькими наёмниками, а остальные вынуждены были вместе с лошадьми искать обходы, ещё сильнее замедляя погоню. Именно поэтому их группа, находясь в пути остаток дня и большую часть ночи, достигла ложбины лишь утром следующего дня.

Силантий Лукич, которому с каждым часом это путешествие нравилось всё меньше, как и нанявшие его люди, сильно помрачнел, когда оказался в хорошо знакомой ему ложбине и по направлению догадался, куда ведёт след беглецов.

— Я не пойду дальше, барин, — заявил старый охотник Найраду, остановив движение всей группы.

— Что?! — возмутился главный наёмник, бросив презрительный взгляд на деревенского егеря. — Как ты смеешь, холоп?! Веди нас по следу, а не то…

— Не просите меня, барин, я не могу, — настаивал на своём Силантий, спустившись с седла на землю. — Лес живой, и он защищается от вторжений!

— Что ты такое несёшь?! — Найрад стал выходить из себя и оскалил зубы, былые, как жемчуг. — Ты, мерзкий червь, нам нужно догнать этого юношу как можно быстрее! Если хоть один волос упадёт с его головы в этом чёртовом лесу, то нас всех четвертуют, а твоя страна захлебнётся в крови войны!

— Там Ведьмина роща, — указал вперёд старый охотник, — проклятое место, где пропал мой родной брат. Если хотите, то отправляйтесь туда сами, но вы там все погибните, а я поклялся, что больше никогда моей ноги там не будет.

— Да что мне твои клятвы, холоп! — взревел Найрад, выхватывая из кобуры пистолет и направляя его на егеря. — Нам не страшны твои лесные байки. Веди нас по следу, собака, а не то пристрелю! Живо, вперёд!

Аргумент был очень убедителен, и испуганный Силантий быстро запрыгнул обратно в седло, успев за эти секунды, показавшиеся ему вечностью, очень сильно пожалеть о том, что он взялся быть проводником.

Группа двинулась дальше и вскоре, перейдя уже известную нам широкую просеку, оказалась в цветущей Ведьминой роще, которая в тот момент своим внешним видом и звуками никак не заслуживала называться проклятым местом. От лёгкого ветерка деревья шумели листвой, между крон раздавались соловьиные трели, а где-то вдали раздавалось токование глухаря.

Но один звук заставил наёмников насторожится — отдалённое и едва различимое эхо женского крика, пронёсшееся над вершинами деревьев.

— Проклятье! — выругался Найрад, которого этот крик взволновал сильнее других. — Быстрее! Мы должны успеть на помощь.

— Я бы на вашем месте так не торопился, барин, — предупредил Силантий, неодобрительно покачав головой. — Это мавка зазывает к себе жертву. Я же говорю, что это проклятая роща. Нужно идти хотя бы по следу юношей, если мы не хотим сгинуть здесь где-нибудь, забредя не в то место.

Слова деревенского егеря немного усмирили пыл Найрада.

Проскакав ещё версту по едва различимым следам на траве, которые мог обнаружить только один Силантий, они, наконец, добрались до того самого места у озера, где ужинали и ночевали наши герои.

— Глядите, барин, там костёр! — заметил старый охотник и указал на поляну у дуба-великана.

— Мы догнали их! — воскликнул Найрад и погнал коня. — Вперёд!

Всадники в один миг оказались на поляне и спешились у ещё горящего костра, на котором варился котелок с чаем из еловых иголок. На бревне лежал ещё тёплый холщовый кафтан, а в траве рядом — походный мешок.

— О, Славий сварил хвойный чай с мятной травой, — произнёс Силантий и довольно заулыбался. — Всё так, как я его учил!

Это восклицание вызвало новую бурю гнева у Найрада. Он с досадой ударил ногой по котелку, опрокинув его, и закричал:

— Они только что были тут и не могли далеко уйти! Обыщите здесь всё! Как найдёте, мальчишку-беспризорника убить сразу.

— Постойте! — воскликнул Силантий, широко раскрыв глаза. — Вы же сказали, что ничего не сделаете Славию?

— Закрой свою пасть, старик, — трясясь от гнева прошипел Найрад, — пока я тебе не вырвал язык! Ты ещё не осознал своё положение?! Ты ещё жив только потому, что там нужен проводник в этом проклятом, как всё ваше Лукоморье, лесу.

Старый егерь замолчал, не желая больше гневить барина. Он заметил, что совсем свежие следы двух юношей уходят от костра, но не стал об этом ничего говорить.

Наёмники рассыпались по округе и начали осматривать кустарники, но почти сразу раздалось восклицание Милована, который, стараясь загладить свою вину, действовал расторопнее других и первым обнаружил нору под корнями дуба.

— Попались! — крикнул он и кинулся в землянку, где никого не оказалось.

Раздосадованный, Милован вылез обратно из норы и отрицательно завертел опущенной головой. Его встретил испепеляющий взгляд Найрада, который уже было обрадовался, но теперь в нём снова закипел гнев.

Найрад с размаху ударил нерадивого подчинённого ладошкой по покрытому синяками лицу, да с такой силой, что тот свалился в траву.

— Мерзавец! — зарычал он. — Если бы не твоя расхлябанность, то мы бы не оказались в таком положении! Ищит…

По лесу пронёсся звук хлопка от ружейного выстрела, прервавший его речь.

— Это оттуда! — крикнул Найрад, почти сразу угадав направление. — Все по коням, живо! Боги, — прошептал он, запрыгнув в седло, — лишь бы ничего не произошло.

Наёмники с быстротой дисциплинированных воинов вновь оказались на лошадях, не успевших даже пощипать траву, и помчались в ту сторону, откуда прилетел звук выстрела. Они так спешили, что не заметили, как от их группы отстал Силантий Лукич. Впрочем, старый егерь сейчас волновал их меньше всего, поэтому, если бы даже его уход был замечен, то никто бы сейчас за ним не погнался.

Найрад скакал впереди остальных по узкой просеке, как внезапно на их глазах зелёный лес рощи стал превращаться в мёртвый пустырь, поросший бесформенными сухими корягами, а солнце заслонили тучи, внезапно появившиеся на небе, которое ещё несколько минут назад было ярким и безоблачным.

— Что за бесовщина? — проговорил Найрад с испугом, натянув поводья и беспокойно оглядываясь по сторонам и на почерневшее небо, но затем вспомнив, что цель его поисков всё-таки важнее, снова пустил коня рысью. — Деревенщина сказал правду — это роща проклята! Но мы не можем уйти просто так.

Спустя несколько минут наёмники выехали на засохшую поляну у круглого озера и с ужасом обнаружили там целую кучу дымящихся обугленных тел, некоторые из которых продолжали гореть. Стоял сильный отвратительный запах жаренного человеческого мяса.

— Что здесь случилось? — задал риторический вопрос Найрад, прикрыв платком нос. — Я вижу там тела, осмотрите их и убедитесь… Спаси нас Сваргмир, если мы опоздали. Тогда нас ждёт та же участь, если не хуже.

Подчинённые спешились на окраине поляны и, подойдя к обугленным телам, с отвращением стали осматривать ещё горячие обезображенные головешки, одну за другой, пытаясь различить уничтоженные огнём лица, хотя это было практически невозможно сделать.

Внезапно раздался пронзительный визг, пробирающий до костей, и все сожженные мертвецы разом ожили и набросились на наёмников, схватили сразу двоих и начали рвать их на куски.

— Проклятье! Уходите! — скомандовал Найрад, едва удержав испуганного коня.

Трое других наёмников попытались добежать до лошадей, но животные в ужасе сорвались с места и ускакали прочь без седоков.

Не прошло и пары минут, как ещё два наёмника были сбиты с ног и оказались в руках у мертвецов.

Остался один Милован, который со всех сил бежал к своему командиру.

— Господин, помогите! — кричал он, пытаясь оторваться от преследователей. — Подберите меня!

Найрад замешкался, не определившись, помочь или бежать, но в итоге страх победил в нём чувство командирского долга. Нечисти было слишком много, поэтому он пришпорил коня и оставил умирать своего последнего подчинённого.

Брошенный Милован остановился, пристально глядя отчаянным взором на удаляющегося командира. Белокурый воин успел лишь саркастично улыбнуться, прокляв в душе трусливого Найрада, а затем без сопротивления отдался начисти на растерзание. Он умер без страха.

Пустив коня галопом, Найрад поскакал в сторону полосы света на горизонте и вскоре благополучно выбрался из рощи. Преодолев просеку и отъехав на безопасное расстояние, он остановился, чтобы дать лошади передохнуть.

Страх отступил и до старого аристократа, наконец, дошло, что он остался один, а все его люди мертвы. Но не стоит думать, что он жалел о них, ведь врождённая надменность не позволяла ему волноваться даже о ближайших соратниках. Его беспокоило только то, что он так и не нашел Росия, который мог тоже погибнуть в той роще. От этой мысли волосы у него встали дыбом.

— Что же я скажу теперь? — спросил сам себя Найрад, переполненный досадой и гневом. — Меня казнят, отнимут все земли и навсегда заклеймят мой род. Нет, я справлюсь, — подбадривал он сам себя. — Я не подведу. Нужно что-нибудь придумать. Я не сдамся, пока не увижу тело.

Закончив короткий монолог, Найрад снова пустил коня рысью и вскоре вышел на ту самую звериную тропу, по которой они всемером прибыли к роще меньше часа назад. Он стал подниматься по склону ложбины и вскоре должен был покинуть её.

Внезапно раздался выстрел, и просвистевшая в воздухе пуля угодила в шею лошади Найрада. Несчастное животное заржало от боли и, скошенное, свалилось на бок, вместе со своим седоком.

Стрелок, который выпустил пулю из карабина, лежал в высоких кустах на вершине. Рядом с ним находился ещё один, тоже с оружием, а в стороне тихо сидела собака. Это были Славий, Росий и Ратмир.

Славий был недоволен выстрелом.

— Проклятье! — выругался он, закусил губу и с упрёком взглянул на товарища. — Ты чего мне помешал, дёрнув меня за руку? Я бы пристрелил его! Дай сюда свой карабин, он заряжен.

— Не дам, — категорично ответил княжич.

— То есть как? — изумился сирота, вытаращив глаза на собеседника.

— Ты не должен его убивать, ведь ты не убийца, — почти с мольбой произнёс Росий.

— Откуда тебе знать, убийца я или нет? — раздраженно проговорил Славий. — Мы с тобой два дня знакомы.

— А у меня такое ощущение, что я знаю тебя всю свою жизнь, — проговорил Росий, не обращая внимания на тон собеседника. — Ты не такой, ты не можешь вот так взять и убить беззащитного человека.

— Чёрта с два! Ещё как могу! Дай карабин, я прикончу его, — с пугающей кровожадностью произнёс сирота и, не дожидаясь ответа, вырвал ружьё силой из рук княжича. — Помешаешь мне в этот раз, получишь по зубам прикладом.

Тем временем Найрад вылез из-под лошади и отполз в сторону, опасаясь следующего выстрела, и укрылся за ветками высокого клёна. Пролежав там несколько минут, он встал на ноги и, согнувшись наполовину, стал спешно спускаться обратно в ложбину, стараясь держаться под прикрытием деревьев.

Но Славий находился на такой удобной позиции, что никакие деревья не могли помешать ему. Он всё прекрасно видел, держа свою жертву на прицеле, готовый в любую секунду оборвать жизнь пожилого наёмника.

Но у него под ухом продолжал назойливо звучать умоляющий голос Росия:

— Прошу, не нужно этого делать. Ты же видишь, он остался один, беззащитный и больше не опасный для нас. Пойми, он всего лишь подчинённый, который исполняет чужой приказ.

Славий надавил на спусковой крючок и раздался выстрел, но то ли рука у него дрогнула, то ли на него подействовали мольбы товарища, но пуля пролетела мимо, просвистев всего в одном вершке от головы Найрада.

Командир наёмников скрылся невредимый.

— Чтоб тебя! — с досадой воскликнул сирота и вновь с гневным взором обратился к товарищу. — Ты жалеешь его?! Думаешь, что он проявил бы к нам такую снисходительность? Чувствую, что мы ещё очень сильно пожалеем, что он остался жив.

— Откуда тебе знать? — с упрёком произнёс Росий. — Ты ведь даже не знаком с этим человеком, а хочешь его убить. Тем более что он преследует меня, а не тебя.

— Вот и иди тогда к нему! — огрызнулся Славий, махнув рукой в ту сторону, где скрылся Найрад. — Пусть он тебя трусишку защищает в лесу.

— Вот и пойду, — обижено произнёс княжич и, покинув кусты, демонстративно пошел вниз по тропе.

— Куда?! Живо назад! — раздался повелительный голос Игоря, который прибежал из чащи с противоположной стороны.

Росий повиновался и вернулся обратно.

— Кто стрелял? — спросил строго диакон. — Не можете без меня и пары минут посидеть спокойно?

— Больно надо, шли бы лучше по своим делам, голодных медведей или волков покормили, — произнёс Славий с сарказмом. — Я стрелял, — добавил он с досадой, отвечая на первый вопрос. — Я бы убил того пожилого наёмника, если бы не этот, — он ткнул пальцем в Росия.

— Найрада? Он был здесь?

— Был, поднимался по тропе. Я стрелял дважды и оба раза промахнулся из-за его светлости княжича, которому вдруг стало жаль своего пленителя. Теперь этот негодяй скрылся.

— Он мстит за свою раненую руку, поэтому готов убить безоружного человека, — вмешался Росий, упрекая товарища.

— Лучше скажи спасибо, что я тебе жизнь спас, неблагодарный! — в ответ огрызнулся сирота.

— Ну, спасибо! — язвительно произнёс княжич.

— Пожалуйста! — аналогичным тоном произнёс Славий.

— А сам то ты забыл о том, кто тебя остановил, когда ты шел в руки к мавке.

— Я беру пример с тебя, изнеженный неблагодарный княжич!

— Как же? А разве не ты говорил, что мы из совершенно разных миров, человек без рода и фамилии? Да, я изнеженный княжич, а вот ты кто такой?! Никто! Пустое место!

Росий быстро спохватился, увидев по лицу товарища, что наговорил лишнего, но было уже поздно.

— Вот как! — произнёс Славий и закивал с горестной улыбкой. — Теперь всё понятно. А я ведь считал тебя своим другом, а ты такой же, как все они, чёртовы высокомерные ублюдки! Тебя нужно хорошенько всыпать, княжич!

Росий испуганно отскочил назад, опасаясь, что сирота его ударит.

— Прекратите немедленно! — рявкнул Игорь, которому надоело слушать их перепалку, едва не переросшую в драку. — Ты, Славий, будь мужчиной и держи себя в руках. В монастыре тебя научат хорошим манерам.

— Ага, конечно, — съязвил Славий, гневно топнув ногой, — вот найду способ, как снять с руки этот браслет, а затем ищите меня с фонарями по всей Гиперборее. Как меня тошнит от вас всех!

Договорив, сирота гневно фыркнул и пошел прочь из кустов. Ратмир побежал за ним.

— Что касается вас, — обратился Игорь к Росию, — то мы поговорим позже. Готовьтесь к откровениям.

— Хорошо, — согласно кивнул княжич, но по спине у него пробежали мурашки от странного тона диакона.

Во время этого разговора на той же звериной тропе, ведущей из ложбины, появилось ещё одно лицо, только теперь это был не аристократичный наёмник, а вполне себе обычный деревенский охотник на рыжей кобыле, ведущий за собой живую добычу из двух пойманных лошадей, принадлежавших наёмникам. Он двигался так тихо, что незаметно поднялся по склону и оказался у высоких зарослей кустарника, в которых были скрыты наши герои.

Первым его заметил Ратмир, который радостно залаял, узнав в охотнике хозяина своих родителей, и выбежал ему навстречу.

— О, Ратмир! — воскликнул егерь, увидев овчарку, и остановился. — Славий! — добавил он, когда из зарослей появился сирота.

— Здравствуйте, Силантий Лукич! — ответил приветствием Славий, но без особой радости в голосе. — Вы здесь какими судьбами? Дайте угадаю: вас наняла группа наёмников северян, чтобы вы провели их по нашим следам?

— В точку, мальчик, — ответил с добродушным смехом старый охотник, быстро слез с седла и по-отечески обнял Славия. — Ты всегда был смышлёный малый… Ой, а с чего это ты такой мокрый? — заметил он, разжав объятия.

— Искупался в озере с красивой девушкой, — ответил сирота, пытаясь пошутить, хотя у него не было настроения для шуток.

— Ха-ха! — засмеялся Силантий, хлопнув юношу по плечу. — Ты всё тот же шутник, я смотрю. Рад тебя видеть живым и здоровым! Думал, что вы сгинули в этой проклятой роще. Сам еле оттуда ноги унёс, но, как видишь, не с пустыми руками ушел. Северным иноземцам эти лошади уже не понадобятся. И пусть теперь их души в Зазеркалье только посмеют сказать, что старина Силантий их не предупреждал. А где же второй, которого они искали?

— Эй, выходите! — крикнул Славий и махнул рукой товарищам в кустах. — Это Силантий Лукич, егерь из нашей деревни. Он мой друг.

Игорь и Росий, никогда не встречавшие раньше старого охотника, вышли из зарослей, представились и поочерёдно пожали ему руку.

— Ох, как вас много, оказывается, — произнёс Силантий, оглядев всех. — Знал бы, то прихватил бы ещё коня. Придётся кому-то из вас уместится вдвоём на одном.

— Вот пусть они и садятся на одну лошадь, — сказал диакон, указывая на повздоривших молодых людей, и без лишних церемоний запрыгнул в седло одного из коней. — Силантий Лукич, вы как нельзя кстати появились. Не будем здесь задерживаться. Вы сможете вывести нас из леса?

— Знаете, ваше благовестие, — ответил старый охотник, оказавшись на своей рыжей кобыле, — мне становится ужасно неловко, когда мне, старому егерю, прошедшему этот лес вдоль и поперёк, задают подобные вопросы. Куда направимся? В Лелю?

— Нет, — ответил диакон, тронувшись в путь, — лучше на какую-нибудь почтовую станцию на царском тракте.

— Ближайшая примерно в сотне вёрст отсюда, — сказал Силантий, немного поразмыслив, и указал рукой по направлению на восток. — Если будем идти до вечера, потом заночуем, то уже завтра к обеду будем на месте. Хорошо, что иноземцы утром лошадок накормили и дали им отдых, а то они бы совсем умаялись сегодня.

— Когда прибудем на место, вы получите от меня щедрую награду.

— Полно, ваше благовестие, я не возьму с вас ни одной монеты. Неужели вы думаете, что я за деньги буду помогать своему ученику и его друзьям?

— Хотя бы эти лошади теперь принадлежат вам.

— Да, вот они моя награда от иноземцев, которые мне так ничего и не заплатили, решив сгинуть в Ведьминой роще. А вас я провожаю совершенно бесплатно.

Игорь и Силантий быстро нашли общий язык и поскакали вместе, а вот Славий и Росий, ещё недавно так дружно выручавшие друг друга в проклятой роще, теперь стояли рядом, обижено насупившись, и не могли решить, кто первым залезет в седло.

— Если сейчас вы не окажетесь на лошади, то вместе пойдёте пешком! — издали послышался строгий голос Игоря.

Славий не выдержал, сделал тяжёлый вздох и первым запрыгнул в седло, а Росий, не проронив ни звука, залез ему за спину и обнял за талию, чтобы не упасть. Все эти их действия производились с беспристрастными выражениями на лицах, хотя на душе у них скреблись кошки.

Пустив коня рысью, они быстро догнали своих проводников, а Ратмир побежал за ними и вскоре, по своей привычке, оказался впереди всей группы.

Почему молодые люди не попытались бежать от Игоря?

Ответ прост: это было бессмысленной затеей, пока на руке у Славия висел не снимаемый зачарованный браслет, по которому, с помощью управляющего кристалла, диакон мог выследить сироту везде, где бы тот не спрятался. Поэтому Славий прекрасно понимал, что он сейчас на поводке, но смирился ли он? Вряд ли. Просто решил отложить побег до лучших времён, пока не найдётся подходящий способ высвободится из оков.

Что касается Росия, то с ним дело обстояло куда сложнее, ведь его похитители были почти все мертвы, кроме Найрада, который тоже мог погибнуть один в лесу. Княжич мог благополучно возвратится домой к своим любящим родителям, но он не хотел этого, возвращение назад его пугало не меньше, чем плен, и он готов был на всё, чтобы его отсрочить. Как и Славий, он решил пока доверить свою судьбу Игорю, незнакомому диакону, который тем не менее вызывал уважение своими манерами, а повелительным голосом и внешними данными постоянно доказывал, что по рождению он был гораздо выше, чем простой священнослужитель.

Но больше всего молодых людей сейчас беспокоила их ссора. Славий был сильно обижен на товарища, а Росий чувствовал себя виноватым и ему было стыдно за те слова, что он выпалил в гневе, но гордость не позволяла ему извиниться первым.