Неправильно... или? (версия 2.0) (гет)

— Ладно, так на чем я остановилась? Ах, да, во время высадки на Иден Прайм первыми до космопорта добрался Сарен. Мой бравый отряд практически отдавил ему пятки…

— Простите, а… Пятки? Вы встретились с Сареном на Иден Прайм?

— Да нет, блин! Мы просто почти догнали его, а про пятки — это… ну выражение такое. Короче, когда мы оказались в космопорту, корабль Сарена как раз помахал нам ручкой…

— Помахал… Рукой? Корабль?

— Это тоже образное выражение, — я закатила глаза и мысленно выматериалась. Потому что уже практически забыла, каково это — общаться с азари, которая о манере речи людей не знает вообще нихуя. Во время пребывания в азарийском монастыре трындеть с девчонками было даже забавно — приходилось пояснять им каждый оборот, а впоследствии — часто слышать их в чужой речи. — Ладно, забей, пойдем другим путем…

— Что сделать?

— Это тоже образное выражение. Отключи инструментрон и скажи что-нибудь на своем родном диалекте.

— Что?

— Да все, что угодно.

— Кхм… не знаю, зачем это вам, но… Меня зовут Лиара ТСони, я занимаюсь исследованием протеан…

Диалект ранее не встречался, как я и думала. Ладно, хорошо, чапаем от печки. Переключившись на язык другой расы, я начинаю рассказывать. Звучит не так, как рассказывала бы на родном языке, но кажется, в этот раз Лиара меня понимает намного лучше.

— Когда мы прибыли в космопорт Иден Прайм, воспользовавшись железной дорогой, корабль Сарена покинул планету. Подчиняясь его приказу, геты заминировали космопорт, чтобы уничтожить маяк вместе с колонией. Моим людям удалось обезвредить бомбы. Мы подошли к маяку и тогда произошло кое-что странное.

Я рассказала о том, что случилось с Аленко, а потом и со мной. Вкратце описала наши злоключения на Цитадели и Феросе. А потом дала Лиаре послушать обрывок записи, где говорится о Жнецах.

— И как тебе такая версия событий? — честно говоря, я откровенно наслаждалась выражением лица Лиары. За время, прошедшее со времен учебы в азарийском монастыре, я уже почти забыла, что это такое — подвисающие «в капле» девы-азари. У них реально прошивка не справляется со слишком выбивающейся из привычной колеи информацией. Это же такой простор для троллинга…

— А… Ну… Это очень интересно. С учетом того, что у этой версии не меньше и не больше доказательств, чем у любых других теорий исчезновения протеан…

Не сдержавшись, я широко ухмыльнулась. Перед этим на всякий случай отвернувшись в сторону, дабы не пугать беднягу-азари.

— Ага. Вот и я о том же. Правда, если протолкнуть эту теорию, как официальную версию, ваши матриархи будут смотреть на нас, как на сумасшедших. Правда, если мы в качестве доказательства притащим им какую-нибудь информацию с Илоса, то они щупальца от досады себе повырывают.

— С Илоса? В протеанских данных были координаты Илоса?! — Лиара смотрела на меня так, будто я была кем-то вроде живого воплощения Атаме. Ну, то есть вот прямо божество.

— Не, не было. Но мы туда по сюжету отправимся чуть позже.

— Откуда ты… Откуда вы… — бедная азари снова словила конгитивный диссонанс.

— Я вообще будущее знаю, угу. А ты что думала, за мной просто так Сарен гоняется?

— Знаете… Будущее? О-о-о…

И главное — никаких сомнений, здорового скепсиса и всего такого прочего. Какой жесткий наивняк эти молодые азари. Большинству из них реально можно навешать на уши любой лапши. Ну, по крайней мере до тех пор, пока они вот так вот «подгружены». Потом-то конечно полезут разбираться и докапываться до сути со всем возможным упорством, но вот на этапе получения информации они — что детишки, ожидающие интересную сказку перед сном. Правда, потом они это перерастают. Но иногда даже азари постарше можно подловить на каком-нибудь приколе.

— Ладно, рассказываю на раз-два-три. Меня зовут Рин, родилась я в тысяча девятьсот девяносто пятом году по земному летоисчислению. Да, все правильно начинаешь высчитывать — это было почти два столетия назад. Собственно, это вообще был, насколько я могу понять, другой мир.

Мою историю Лиара слушала с круглыми от изумления глазами. Изредка меня прерывали фразами «это невероятно» и «это невозможно», но в целом рассказу ничего не мешало.

— Спасибо, что… Доверились мне, капитан, — тихо произносит она, когда я завершаю рассказ.

— Мой рассказ не имеет ничего общего с доверием. Просто я хочу хоть как-то объяснить, что вообще происходит. И вообще-то, я надеюсь на твою помощь хотя бы в деле поимки твоей матери. Конечно, в игрухе мы ее просто замочили, но… Хер его знает. Мне как-то не хочется ее убивать. Ну, просто если она реально, как в игрушке, хотела остановить Сарена, но в итоге попала под влияние «Властелина», то мочить ее как-то… не нравится мне это.

— Тебе… Жаль ее? — совсем тихо произнесла Лиара.

Я кивнула. После чего добавила.

— Но это только если она действительно не хотела изначально причинять вреда другим. Если она с Властелином по доброй воле ради всякой херни типа славы, денег и другой личной выгоды, то пристрелю и не почешусь.

— Я… Понимаю. Что… Что будет со мной?

— Ну, сейчас Найлус проверит, как ты с мамой «не встречалась». Если вы действительно не пересекались, то ни у кого вообще не будет оснований хоть как-то к тебе подкапываться. Если же нет…

Пискнул инструментрон. Я отвлеклась на сообщение от Найлуса.

«Транспортные пути матриарха и ее дочери ни разу не пересекались за 48 лет. Они не связывались друг с другом через экстранет. На всякий случай отследил маршруты общих знакомых — с этой стороны тоже все чисто. Найлус».

Вот. Кто-то пиздит, а кто-то работает. Прямо почти угрызения совести почувствовала. С другой стороны — сама бы я хрена с два провернула подобное, поскольку доступа мне никто не даст. Вероятный будущий Спектр — это вам не действующий со всеми полномочиями и привилегиями.

— Найлус. Сообщает, что по транспортным маршрутам ты с Бенезией пересечься не могла и на связь с ней не выходила.

— И что теперь? Вы меня отпустите?

— Ты уверена, что тебе понравится открытый космос? — уточнила я. — Мы покинули орбиту Терума, уж извини. Знаю, нам надо было бы вернуть тебя в главный исследовательский комплекс, но тут на связь вышел Совет и сообщил нам, что твою мать засекли на Новерии. И нам нужно добраться туда прежде, чем она наворотит какого-нибудь дерьма. В качестве альтернативы могу предложить высадку в порту Новерии, или заброс на Цитадель, когда мы туда доберемся. Еще могу предложить рискнуть своей задницей и помочь доказать твоей матери ее неправоту. Но это будет не самое легкое путешествие.

— Вы… Возьмете меня в команду? На самом деле, я думала, что вас придется уговаривать. Я прошла стандартное для всех биотиков обучение, умею неплохо стрелять из пистолета и, кроме того — могу пригодиться вам именно как эксперт по протеанам. Хотя… Наверное, со связями Спецкорпуса вы можете заставить сотрудничать с вами и более опытных бойцов, и куда более выдающихся протеанологов.

— Могу. Или не могу? Знаешь, я в принципе не рвусь кого-то заставлять себе помогать. И отдавать свою иномирную башку кому-то из левых протеанологов, кто может доставить мне проблем знанием моей биографии, тоже как-то не горит. А ты сама предложила помощь. Да и не думаю, что ты справишься хуже, чем кто-то из маститых профессоров азарийского производства. Так что, поступаешь ко мне на борт?

Я снова улыбнулась, не показывая зубы, и протянула Лиаре руку. Та неуверенно ее пожала, все время глядя мне в глаза. Словно стремилась прочитать мою реакцию.

— Все нормально. Можешь так не дергаться, кстати — я немножко шарю в ваших культурных особенностях и косяках по теме взаимоотношений конкретно с моей расой. Ты могла уже заметить, что тут на корабле компашка разношерстая. В общем, есть один пункт, который существенно облегчает взаимодействие. Если тебе задают вопросы на неприятную для тебя тему — можешь просто сказать, мол, мне это не нравится, давайте о чем-нибудь другом поговорим. Если не нравится что-то другим, то тебе тоже об этом скажут.

— Хорошо, капитан Шепард…

— Говорю, что лично мне нравится. Члены команды обычно зовут меня Рин. Во-первых, это удобно во время боевых ситуаций, во-вторых — привычно лично мне.

— Хорошо, Рин, — тут же поправилась Лиара и улыбнулась мне. — Так… Ваши видения с протеанского маяка…

— А, сейчас, погоди. Доктор Чаквас? Если мы с Лиарой сейчас мозги соединим, то ни у кого проблем не будет?

— Только если у Лиары не будет проблем с поиском твоих мозгов, капитан. Лично я их не могу найти все время твоей службы на этом корабле.

— Вы сама доброта, доктор, — ехидно улыбнулась я.

Да уж, Чаквас на меня здорово злится. Впрочем, надо сказать — имеет право. Из всех ее пациентов я — самый проблемный и шебутной. А еще — у нашего доктора явная помешанность на микрофлоре незнакомых миров и мне мою выходку с купанием в озере на Теруме не простят еще долго. Что обидно — плавали мы вместе с Найлусом, но досталось на орехи только мне. Несправедливость…

— Расслабьтесь, капитан. Почувствуйте…

— Э… А можно прелюдию пропустить и без нее мозг выебать?

К чести азари — на этот раз она думала лишь секунд десять. После этого глаза девушки стали черными, а меня выключило из реальности на картинку с маяков.

Снова все четче. Музыка звучит громче. Она похожа на ту, что была в игре, но явно использовались какие-то другие инструменты. Она здесь тоже зачем-то нужна, или просто так? С другой стороны — а зачем что-то включать в важную запись «просто так»?

Видеоряд становится четче и теперь уже понятно, что в промежутках между фрагментами есть затертые пропуски. Снова статуи Инусаннон. На этот раз понимаю, что обе статуи являются фрагментами каких-то коридоров. Появился фон у многих кадров, местность выглядела более четкой. Далее было… много всего. Зацепился взгляд на стоящего ко мне спиной протеанина, который раскинул руки и встал напротив луча Жнеца, закрывая тех, кто оказался за его спиной. Сцепленные руки двух протеан за секунду до того, как их испепелил луч Жнеца. Чужая горечь и боль, в которой все-таки было что-то еще.

Заинтересовавший меня фиолетовый паучок, перебирающий «лапками» и явно желающий что-то показать. Может быть, в те времена так выглядели Хранители? А что, мы ведь не знаем, как изменился их облик за десятки тысячелетий…

Выдергивающиеся из пазов провода теперь явно подчинялись какому-то воздействию. Но биотика рядом я не увидела. Сама схема, из которой провода выдергивались, казалась абсолютно незнакомой. Может быть, часть Жнеца? Эх, если бы уцелели все кадры…

Видение оборвалось как раз на смазанном видеоряде с координатами Илоса. Миг — и я снова оказываюсь напротив Лиары в медблоке. Азари смотрит на меня с удивлением и непониманием.

— Что-то не так? — спрашиваю ее я. Оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Чаквас и взглядом спросить, мол, что за фигня происходит. Доктор, видимо, не понимает, в чем дело, поскольку пожимает плечами.

— Прошу прощения, кап… Рин. Нам всегда сообщали, что другие расы интуитивно сопротивляются Объятиям Вечности, но с тобой сделать подобное почему-то было так же легко, как с кем-то из своей расы.

— Ну-у-у-у… Может, потому, что мне уже в мозги разок Шиала залазила. А еще, наверное, потому, что я эту тему ваших объятий вечности изучала во время учебы.

— Даже не хочу знать, какой мерзости про это вам могли наговорить в вашей академии, — Лиара передернулась и отвернулась, сжимая в кулаках край кофты.

— Эй, ты чего? Что случилось?

Подойдя ближе к азари, я положила руку ей на плечо. Кажется, этот жест произвел на Лиару впечатление атомного взрыва, поскольку в следующий момент она уставилась на меня с глазами круглыми настолько, будто увидела живого протеанина (сравню, когда она Явика увидит, угу).

— Ну… Из-за наших особенностей… Вы, наверное, знаете, что мы стараемся искать себе… партнеров среди представителей других рас. Учитывая особенности нашего размножения, многие относятся к «объятиям вечности», как… ох…

Лиара ощутимо покраснела. Я вздохнула и закатила глаза.

— Так, поясняю по порядку. Первое — я знаю о вашем размножении. Верней, о том, что вам не нужен привычный для других рас сексуальный контакт, а достаточно лишь считывания нервной системы и проникновения в чужой разум. Второе — еще я знаю, что «объятия вечности» используются вами не только в качестве сексуального контакта, но и для передачи информации и большинство подобных мероприятий — все-таки для второго дела, а не для первого. По сути, если опустить контакт нервных систем, то в качестве ближайшей альтернативе можно привести пример обычных объятий у представителей нашей расы, турианцев и саларианцев. Мы обнимаемся со многими, но далеко не со всеми этот жест обладает сексуальным подтекстом. В то же время, для того, чтобы позволить другому себя обнять, я должна хоть как-то ему доверять, то есть с незнакомцем многие обжиматься не полезут. Третье — что бы ты там ни думала, но сексуальный подтекст этому твоему контакту систем придает не только сам факт слияния разумов, но и отношение второго участника к процессу. А для меня эти ваши «объятия вечности» — что-то вроде телепатии из всяких игр и фильмов моего времени, то есть средство обмена информацией. И, честно говоря, мне на восприятие этого вашего нервного контакта приходится переучиваться куда меньше, чем на тот же жест прикосновения лбом ко лбу.

— Это поцелуй у турианцев.

— Ага. А у нас это — средство сломать противнику переносицу своим собственным лбом. Довольно ржачно понимать, что турианцы могут подумать, что я таким образом поцеловала кого-то. А кровь из носа потом — это признак искренности чувств, — я рассмеялась. Видя, что Лиара снова меня не понимает, махнула рукой. — Проехали.

— Как скажешь. Честно говоря, я боялась, что ты можешь воспринять это как-то… не так. Ну, то есть… Люди меня привлекают, но исключительно как…

— Ша-ша-ша-ша, стоп-стоп-стоп, — я подняла руки, заставляя Лиару замолчать на середине фразы. Вопрос следовало прояснить сразу. Конечно, первый романтический интерес массыча изначально смотрел на меня, как на «своего парня» и никаких поползновений сблизиться не проявлял, так что может, и со вторым это дело обойдется. Но вопрос следовало прояснить до того, как возникнет проблема. — Давай я тебе кое-что поясню. Во время учебы меня закинули на несколько месяцев в одно из ваших заведений. Там я свела знакомство с несколькими представителями твоего вида, и вдобавок — больше узнала о вашей культуре, истории и многом другом. А еще — за время совместной жизни с представителями твоей расы мой мозг успел всех вас занести в категорию «существа одного со мной пола», что вполне объяснимо, учитывая комплекцию, тембры голосов и манеру поведения большинства. В силу собственной физиологии и психики я могу проявлять интерес только к представителям мужского пола. Вполне возможно, что меня может заинтересовать в этом плане саларианец, турианец, дрелл или кто там еще есть. Кроган вряд ли — разные весовые категории, понимаешь ли… Но вот рассматривать любой формат общения, хоть обычный, хоть телепатический, с представителями твоего вида с точки зрения полового контакта я никогда не буду способна. Я понятно объяснила?

— Ты сейчас повесила себе на лоб плакат «азари, не пытайся рассматривать меня в качестве романтического интереса». Я все поняла. Надеюсь, что это было предупреждение на будущее и что я не сказала и не сделала ничего такого, что у твоей расы считалось бы за… романтические поползновения.

— Вроде нет. Но тут я не эксперт. Ладно, с важными вопросами разобрались, переходим к бытовым. Мда…

— Что-то не так? — уточнила азари.

— Да вот не знаю… Ладно, записываем тебя, как девочку, так что жить будешь со мной и Эшли. Пустых кают уже нет, а к кому-то еще биотика селить — народ волосы на наружных половых с перепугу повыдергает. Они к нам с Кэем только-только привыкли, но еще не настолько, чтобы не шугаться. Доктор Чаквас, сколько ей еще здесь торчать?

— Можешь забирать. Использование биотики начинать не раньше, чем через сутки. Тебя это тоже касается.

— А меня-то за что? Я на Теруме и не применяла ничего эдакого…

— Зато на Феросе показала себя во всей красе. И несмотря на твою чуть ли не кроганскую регенерацию, рекомендую воздержаться…

— Все-все-все, поняла, воздержание — это вообще моя идеология. А больше сладкого мне есть не порекомендуют?

— У тебя и так в сахаре крови скоро не обнаружить будет. Все, иди, Шепард, не мешай работать.

— Слушаю и повинуюсь. Ну что, пошли?

— О, а разве… — Лиара провела руками по своим плечам.

— Ай, блин, точно. Я уже привыкла в пижаме по палубам от доктора бегать. Твою одежду сейчас притараню… А, док, где ее одежда?

— Лежит рядом на тумбочке. Ты могла бы и обратить внимание…

— Ладно. Переодевайся пока, я зайду за тобой через двадцать минут.

Двадцать — это потому, что мне надо было найти Эшли и переговорить с ней по поводу заселения в нашу каюту существа нечеловеческой природы. Судя по тому, как Лиара заминалась, говоря о размножении своей расы, да и по тем байкам, что я слышала про азари в разных космических портах — наверняка в голове Эшли уже полно предрассудков по поводу расы протеанолога. Будем выбивать. Возможно, не одной беседой.

Эшли нашлась на нижней палубе. Я максимально тихо проскользнула мимо техников, занимающихся починкой «Мако», к арсеналу. Судя по цветистым выражениям — чинить там пришлось много. Ладно, про сушилку в женской душевой я потом им скажу, когда после починки транспортера отойдут.

— Привет, Эш. Есть минутка поговорить?

— Пушки сами себя не откалибруют, шкипер, — отозвалась смуглянка.

— Я быстро. Короче, я взяла на борт Лиару.

— Я это подозревала, — ровным тоном отозвалась Уильямс.

— И она будет жить в нашей каюте.

— Это я тоже подозревала, капитан.

То, что ко мне обратились по званию, навевало на серьезные размышления в ненормальности происходящего.

— Все в порядке? — уточнила я. — Просто ты как-то странно себя ведешь. Совсем на тебя не похоже.

— Ты же командир. Скажешь жить в одной каюте с азари — буду жить в одной каюте с азари. Скажешь поцеловать турианца — поцелую турианца.

— Я никогда такого не скажу. Ну, то есть, жить в одной каюте — могу сказать, потому что у нас койко-места ограничены, сама знаешь, а вот…

Видимо, выражение моего лица как-то повлияло на Эшли, потому что ее взгляд смягчился.

— Знаешь, о таком… сложно говорить. Пойдем, присядем? — девушка кивнула в сторону ящиков. Забравшись на один из них, я привычно развалилась на спине, свесив вниз голову и ноги. Эшли села на соседний ящик и, сцепив руки в замок, тихо начала.

— Помнишь наш разговор после твоего назначения? Со мной недавно связывалась моя семья. Они удивлялись тому, что кто-то решил дать человеку с фамилией Уильямс шанс показать себя. На моей карьере в семье уже давно поставили крест — все, да и я сама, понимали, что я ничего и никогда не добьюсь, что как бы ни были высоки мои показатели и какой бы судьбы я на самом деле не заслуживала, руководство Альянса всегда будет швырять меня по заштатным гарнизонам. И находить каждый раз повод прицепиться к моей службе, чтобы не давать мне повышение. Ты была первым человеком, который рассмотрел меня отдельно от моей фамилии. Во время высадки на Иден Прайм у тебя не было альтернативы, но почему ты согласилась взять меня в отряд потом?

— Потому что…

— Я знаю. Потому что на Иден Прайм ты увидела мои навыки, они тебе понравились, а я была сочтена достойным членом команды. Ты об этом уже говорила. Потом ты увидела навыки Гарруса, Рекса, Тали… Шкипер, твоя способность оценивать разумного отдельно от принадлежности к определенной семье или расе меня порой раздражает. Но если бы у тебя не было этой способности, то меня бы в лучшем случае зашвырнули в очередной заштатный гарнизон, в худшем — и вовсе вышвырнули из Альянса под предлогом психической травмы после Иден Прайм. И если я признаю ошибкой твой выбор относительно инопланетян, то мне надо будет признать такой же ошибкой твое решение включить меня в команду. Но я не хочу, чтобы это решение было ошибкой. Я хочу помочь тебе и знаю, что у тебя сейчас слишком много проблем, чтобы еще и склоки в отряде разгребать. И я хочу отблагодарить тебя, а не усложнять тебе жизнь еще больше. Не могу сказать, что одобряю все твои решения, но… Нынешний вариант событий — самое лучшее, на что я могла рассчитывать. Так что, думаю, не стоит жаловаться и создавать тебе проблемы.

— Вау… Приятно. На самом деле, обо мне почти никто никогда не думает, — это сорвалось с моего языка прежде, чем я сообразила, что именно сказала. — Ты не подумай, я не жалуюсь, просто… Ладно, проехали. Могу тебя успокоить — слухи о сексуальной распущенности азари сильно преувеличены, я три месяца прожила на их территории и мне только один раз признались в чувствах, причем сделали это в лучших традициях кино «для семи лет и старше», то есть просто сказали, что нравлюсь, выслушали мягкое отфутболивание и больше не надоедали. А Лиара вообще стеснительная и пуганая какая-то. Непохоже, чтобы она и с соотечественниками сильно контачила, так что при общении с представителями других рас она и слово боится сказать, чтобы никого не обидеть.

— Тихий сосед — моя неосуществимая мечта. Надо полагать, ты будешь болтать за двоих.

— А то! Ладно, побежала я Лиару заселять, а ты возвращайся к своим любимым пушкам! А, и раз уж ты занялась арсеналом… Настроишь для новенькой пистолет и уник? А то я сейчас буду бытовой шнягой заниматься, не хочется это кому-то другому поручать, девчуля только-только меня бояться перестала…

— Будет сделано, капитан, — с фырканьем отозвалась Эшли. Махнув ей рукой напоследок, я побежала в сторону лифта. Уже нажав кнопку подъема на вторую палубу, столкнулась с ней взглядом. Эш тут же отвернулась в сторону, но я заметила, что она смотрела на меня с каким-то странным неодобрением. И я чувствовала, что вызвано это не решением по поводу Лиары, а какими-то моими словами. Но что я такого сказала? Вроде ничего обидного…