Смерть Альбéрта Рудольштадта. Одинокая светлая странница (гет)

— Что ж… Настала пора́ для другого дèла. Необходимо послать за похоронных дел мастером, — проговорил граф Христиан, не обращаясь ни к кому — как только за священнослужителем закрылась дверь.

Консуэло невольно едва заметно вздрогнула — перед её глазами возникла картина, как её возлюбленный обрёл своё место на последнем ложе — и, казалось, только тогда наша героиня истинно осознала всю окончательность, всю неотвратимость того, что произошло с её избранником.

— Что с вами, милая пани Консуэло? Ваш взгляд так резко затуманился… Быть может, вам нужно присесть? Я могу вам помочь вновь дойти до стола, — с беспокойством спросила графиня Венцеслава.

— О… нет-нет, не нужно — я просто… задумалась… — чуть рассеянно ответила она.

— Что ж, тогда я распоряжусь насчёт того, чтобы прислуга съездила за гробовщиком, — вновь произнёс отец Альберта.

— Христиан, ты всё берёшь на себя. Позволь мне помочь тебе, — обратилась к нему канонисса.

— Да, сестра… если тебе не будет слишком трудно сделать это…

— Нам всем сейчас слишком трудно, но ведь мы должны помогать друг другу — потому что мы близкие люди — верно я говорю?

— Хорошо, — устало согласился тот, — А я пойду на время в свою спальню, чтобы немного отдохнуть…

— Хорошо ли ты себя чувствуешь, Христиан?

— Насколько это возможно… — уклончиво, не слишком твёрдым голосом отвечал он.

— Быть может, мне пойти с вами? Не потребуется ли вам помощь? — с притворным волнением и деланным участием задал вопрос доктор Сюпервиль.

— О, нет, нет, благодарю…

И пожилой граф удалился к себе.

Врач на всякий случай проводил отца Альберта глазами.

— Что ж… настала пора́ обратиться к слугам… — промолвила канонисса, вновь не глядя ни на кого из присутствующих.

А затем подошла к двум мужчинам, что как раз вышли из кухни и отдала приказания.

Наша героиня стояла рядом, не зная, что делать дальше.

Но тут Венцеслава сказала ей:

— Дорогая Консуэло… Как вы понимаете — скоро сюда прибудет похоронных дел мастер и принесёт каталог… гробов, — при последнем слове голос пожилой графини дрогнул, — И необходимо будет выбрать, тот, где будет лежать… наш сын и племянник. И я поручаю эту миссию вам. Вы должны принять в этом непосредственное участие, быть главной.

— Мне? — растерянно переспросила наша героиня. — Но… я долго боролась с собой и решила, что в этот раз не стану вмешиваться и невольно мешать, препятствовать…

— Да. Вам. Не спрашивайте, верно ли вы поступили. Не советуйтесь со мной. Я всё отдаю вам на откуп. Я соглашусь с любым вашим решением.

— Но… я и без того сама избрала для Альберта посмертную одежду, омыла его тело и застелила постель… Ведь, в конце концов, это же сын и племянник вашей семьи, а я…

— И ваш земной и небесный избранник. Вы имеете больше прав на это, нежели мы все. И в глубине души́ вы знаете это. Консуэло, я прошу вас…

— Хорошо, — всё ещё с сомнением и нерешительностью в интонации голосе согласилась Консуэло. — Вы знаете — я ужé представляю образ последнего ложа Альберта…

— И это чудесно — так мы потратим меньше времени, чем я ожидала, — промолвила графиня Венцеслава. — Так будет легче всем. Спасибо вам, моя родная. Пожалуй, я тоже устрою себе небольшой отдых, отправившись в свою спальню. То же я посоветовала бы и вам, моя милая, но ведь всем нам известно, что вы найдёте себе какую-нибудь заботу…

Да, наша героиня действительно ужè думала об этом. Ибо — когда ещё, когда ей представится подобная возможность? Ведь после визита похоронных дел ма́стера, вероятно, ужè настанет час обеда, и тогда останется совсем мало времени для того, чтобы увидеть Зденко и при необходимости сообщить ему горестную весть.

— Дорогая канонисса, я желаю вам восстановить свои силы как можно скорее.

— Да, быть может, мне даже удастся ненадолго заснуть, так как в эту ночь я слишком часто пробуждалась от объятий Морфея.

— Когда прибудет гробовщик?

— Примерно через полтора часа — не раньше. А может быть, даже позже — ибо дороги теперь размыты ночным дождём.

«Я буду молить Бога о том, чтобы успеть обернуться», — мысленно сказала себе наша героиня, а вслух произнесла:

— Вы знаете, на этот раз, я, пожалуй, послушаю ваш совет и отправлюсь на небольшую прогулку, чтобы немного развеяться и подышать свежим воздухом.

— О, как же радуют моё сердце ваши слова́! — с печальной улыбкой проговорила канонисса. — Наконец-то! Пусть же ваша душа́ хотя бы на время отрешится от всего.

— Да будет так, — улыбнувшись в той же манере, отвечала наша героиня.