The moment it began (гет)

Спустя пару мгновений Северус и Лили оказались в гостиной дома Снейпов. В комнате пахло пылью и застоявшимся воздухом. Закашлявшись, Северус поставил сумки на пол.

— Кажется, здесь стоит прибраться, — осторожно заметил он.

— Куда там, нужна генеральная уборка! — засмеялась Лили.

— В такие моменты ужасно я рад, что родился волшебником, — сказал Северус и взмахом палочки очистил пространство от скопившейся пыли.

— Как у тебя так просто получаются невербальные заклинания? — спросила Лили. — Нас учили подобному на Защите, но такое впечатление, будто ты можешь что угодно наколдовать невербально.

Северус постарался сохранить невозмутимый вид и пожал плечами.

— Тренировался. До того, как я начал проводить с тобой каждую свободную минутку, — улыбнулся он, — у меня была прорва возможностей для практики. — И он даже не солгал. Северус провел бездну времени в одиночестве, особенно в прошлой жизни.

— Ну да… — протянула Лили. — Ладно, пойдем ко мне или тебе еще что-то нужно здесь?

Северус замялся, вспомнив, что при встрече с семьей Лили им придется объявить о своей помолвке.

— Ммм… А ты уже подумала, как устроить разговор с твоими родителями? — нервно спросил он.

Хоть, казалось бы, они довольно хорошо относились к Северусу, ожидать можно было чего угодно. В конце концов, их младшей дочери было всего семнадцать, и даже Снейпу приходилось время от времени напоминать себе об этом. Согласно его подсчетам, через несколько недель ему самому исполнится уже сорок, но было непонятно, действительно ли это так работало. Подстроится ли его сознание под возраст тела или он навсегда останется умом старше себя на двадцать лет?

Лили заметила неуверенность Северуса, но не знала, что ответить. Она ободряюще сжала его ладонь.

— Все будет хорошо, что бы ни случилось, Сев, — сказала она. — Думаю, будет лучше, если мы скажем об этом вместе за ужином. Я бы хотела, чтобы все… да, и Петуния тоже, услышали. Не хотелось бы потом ни с кем объясняться, почему я от кого-то утаила такие важные новости.

— Ладно, — согласился Северус. — Тогда пойдем?

Лили кивнула, они покинули дом и направились прочь от Паучьего тупика. В маггловском районе люди предпочитали перемещаться пешком, нежели транспортом, а пугать семью Лили — особенно Петунию — трансгрессией казалось лишним. Они завернули за угол и прошли мимо старой детской площадки, укрытой снегом. Еще через несколько минут они добрались до улицы, где находился дом Эвансов.

Лили открыла входную дверь и заявила о себе:

— Я дома!

В прихожей показался мистер Эванс.

— Лили… и Северус! Как я рад вас видеть! — Он крепко обнял дочь. Северус бросил взгляд на руку Лили и увидел, что кольца на ней уже не было. Он не заметил, когда она успела его стянуть — скорее всего, в какой-то момент по дороге сюда.

Затем мистер Эванс и Снейп обменялись крепким рукопожатием, а также не удалось избежать и удушающих объятий миссис Эванс. Когда Северус наконец смог снова вздохнуть полной грудью, он кивнул и улыбнулся им обоим. Он все так же ужасно нервничал, но Лили как ни в чем не бывало принялась рассказывать о последних месяцах в Хогвартсе, пока они шли в гостиную. Северус уселся чуть в стороне от Лили, держась на большей дистанции, чем обычно.

— А где Петуния? — спросила Лили.

— А, она задержится еще на пару дней, — объяснил мистер Эванс. — Экзамены в университете еще не кончились.

Лили кивнула. Ей одновременно и хотелось, и кололось как можно скорее рассказать родителям о помолвке. Ей не терпелось объявить новости, и пара дней отсутствия Петунии показалась вечной. Она поглядывала на Северуса, гадая, о чем тот думал. А он задавался ровно тем же вопросом — что у Лили на уме?

— А у тебя что нового, Северус? — вдруг спросила миссис Эванс.

Вопрос застал Северуса врасплох. Глубоко вдохнув, упорядочивая мысли, он приосанился и смущенно откашлялся.

— Ох… знаете, ничего особенного, — соврал он.

— Думаю, оно и к лучшему, — тепло ответила мама Лили.

Северус лишь кивнул, и повисло неловкое молчание.

— Северус, может, останешься на ужин? — предложила миссис Эванс.

Снейп удивленно вскинул брови, а затем вопросительно взглянул на Лили.

— Это очень любезно с вашей стороны, спасибо, — чопорно ответил он. Что-то ухнуло внутри него. Значит, надо будет рассказать о помолвке на ужине? Должна ли говорить Лили или он? По традиции как мужчина он должен был сперва спросить разрешения у ее отца, но увы. Все, о чем он думал, когда делал Лили предложение, — что он очень ее любил и хотел провести с ней остаток своих дней. Тогда ее семья не вписалась в эти размышления, но теперь так или иначе придется поставить их в известность.

— Чудесно, — ответила миссис Эванс. — Ладно, если хотите, оставайтесь тут до вечера. Я пойду на кухню и подумаю, что приготовить. Может быть, придется сходить за продуктами.

Миссис Эванс ушла, а мистер Эванс включил телевизор. Быстро соскучившись, Лили утянула Северуса наверх под предлогом помощи с багажом. Как только они укрылись в комнате Лили, Северус спросил:

— Какой теперь план?

— Не уверена, — призналась Лили. — Я надеялась, что Петуния уже тут, а теперь не знаю, стоит ли спешить и говорить об этом сегодня? Мы же только приехали…

— Ну, если мы отложим, наверное, они спросят, почему ты не сказала раньше?

— Тоже верно. — Лили залезла в карман и достала кольцо. Она осмотрела его на свету и надела на палец. — Оно такое красивое, Сев.

Губы Северуса растянулись в улыбке. Слышать ее нежный голос, высказывающий радость из-за помолвочного кольца, было самым умиротворяющим событием за день.

Он приобнял ее со спины и прижал к себе. Он вдохнул сладкий запах ее волос и тонкий аромат кожи. Лили вздохнула и прикрыла глаза, нежась в объятиях Северуса. Она хихикнула, когда он щекотно коснулся губами ее шеи.

— Что бы ты ни решила, я хочу быть с тобой, когда ты будешь им говорить.

— Ни на что другое я и не рассчитывала, Сев.

Остаток дня они провели вместе и вышли разок прогуляться по улице. Когда время подошло к ужину, они спустились в столовую, и сердце Северуса бешено заколотилось. Миссис Эванс, как и всегда, красиво сервировала стол, а мистер Эванс, по своему обыкновению, занял место во главе стола. Хоть отец Лили был в действительности всего лет на пять-шесть старше Северуса, Снейп внезапно почувствовал себя ужасно юным. Он ведь ни много ни мало собирался просить у Эванса руки его дочери.

Северус неловко стоял в стороне, держа Лили за руку, и почувствовал, что покрывается холодной испариной. Лили заметила его дрожь и ободряюще сжала ладонь. Миссис Эванс вошла в столовую с котелком жаркого и поставила его на стол.

— Что ж, все готово, — сказала она, бросив на детей вопросительный взгляд. — Так, а ну-ка сели, вы оба. Ужин готов, нельзя же так просто стоять, когда на столе столько вкусностей.

Снова почувствовав себя ребенком, Северус подчинился. Он выпустил ладонь Лили и покорно сел за стол. Они прочитали молитву и принялись за ужин. В течение добрых пяти минут, которые тянулись, словно пять часов, Северус методично пережевывал еду, не ощущая никакого вкуса.

— Что-то не так, мой хороший? Жаркое не удалось? — любопытно спросила миссис Эванс. Северус принялся работать вилкой интенсивнее, бросил короткий взгляд на Лили и ответил:

— Нет, миссис Эванс, все очень вкусно. Спасибо.

Лицо миссис Эванс расслабилось, и она улыбнулась.

— Ну хорошо, что тебе нравится. Что ж, раз все в сборе, то мы хотели бы сказать вам кое-что.

Лили замерла и заглянула в лицо матери. Хоть миссис Эванс и улыбалась, но ее улыбка выглядела вымученной, а в уголках глаз заблестели слезы. Лили была уверена, что мама не могла заметить кольцо — она его сняла задолго до того, как они зашли в дом. Неужели она все-таки как-то узнала о помолвке и расстроилась?

— Мам… — начала Лили, но мистер Эванс поднял руку, призвав дочь к молчанию.

— Лили, позволь твоей маме закончить.

Обычно отец прибегал к этой фразе в приказном тоне, но в этот раз его голос дрожал. Лили посмотрела на отца — тот тоже выглядел так, будто вот-вот расплачется.

— Мам, пап… что происходит? — с нарастающим беспокойством спросила Лили.

Северус беспомощно наблюдал, не проронив ни слова. Он тихонько сжал ладонь Лили под столом.

— Лили, родная, — начала миссис Эванс отстраненно. — Мне нужно сказать тебе кое-что важное. Я… я больна.

— Больна? — тихо переспросила Лили. — Как? Чем?

Миссис Эванс взяла со стола салфетку, промокнула глаза и высморкалась.

Мистер Эванс, поняв, что его жена не в силах продолжить, заговорил за нее:

— У твоей мамы рак груди. Он обнаружился только на этой неделе, так что мы решили дождаться твоего приезда, чтобы не заставлять тебя переживать вдали от дома. И что рядом с Северусом тебе будет проще это принять. Северус, ничего личного, извини… надеюсь, мы не повесили на тебя слишком много.

— Конечно, нет, — печально ответил Северус. Теперь их новость о помолвке казалась ему такой будничной и неуместной.

Лили всхлипнула, и крупные слезы покатились по ее лицу. Напрочь забыв о своей еде, она бросила на Северуса извиняющийся взгляд, ринулась к маме и обняла ее. Миссис Эванс прижала дочь к себе, и они застыли так, рыдая друг другу в плечи.

Северус чувствовал себя очень неловко. Он посматривал на отца Лили, но его взгляд был прикован к жене и дочери. Снейп чувствовал, что должен был что-то сказать, но не понимал что — никакими словами не рак не вылечить. Он вспомнил, что в прошлой жизни родители Лили умерли до ее собственной смерти, но не знал, когда точно и как именно. Он был уверен, что это произошло после Хогвартса — иначе до него дошли бы хоть какие-то слухи.

Наконец Лили отстранилась от мамы и снова села.

— И что... что будет дальше? — с надеждой спросила она, пытаясь взять себя в руки.

— Операция назначена на двадцать седьмое число, а потом будет несколько курсов химиотерапии, — ответила миссис Эванс. — Скорее всего, я облысею. Я… я всегда так любила свои волосы. Знаю, это очень глупо звучит.

— Ничуть, мам, — мягко возразила Лили. — Но если терапия поможет, оно того стоит. Уж лучше быть лысой, но здоровой.

— Да, да, ты права, конечно, — уступила мама Лили. Казалось, что она начала приходить в себя. — Ладно, теперь уж, когда все всё знают, давайте не заостряться на этом? Северус, дорогой, надеюсь, ты в порядке.

Северус удивленно взглянул на женщину. Она только что сообщила о своем раке, а теперь беспокоится, что ему, Северусу, могло быть неуютно?

— Что вы, миссис Эванс, в самом деле, — горячо сказал он. — Все в порядке. Мне очень жаль, что вы заболели. Надеюсь, целители… ой, в смысле, что врачи сделают все возможное, чтобы вы поправились.

«Хорошие люди не должны умирать так рано», — уныло подумал Снейп.

— Спасибо, Северус. Ты хороший мальчик. Я очень рада, что рядом с Лили такой человек, как ты. Ты уже совсем как семья для нас, поэтому мы рады, что ты с нами и в печали, и в радости.

Северусу стало очень тепло от ее слов, и он просто кивнул. Мало кто относился к нему так по-доброму и великодушно. И участливо, чем он не мог похвастаться в собственной семье.

В течение оставшегося ужина периодически возникала неловкая тишина, но Лили рассказывала про Хогвартс и спрашивала про Петунию. Семья натужно обходила тему рака, но это походило на игнорирование слона в гостиной.

После ужина Лили и Северус вернулись в спальню. Лили была очень молчалива, и Северус мог себе представить, что творилось в ее голове.

— Ты хочешь поговорить об этом? — осторожно спросил он.

— А что тут скажешь? — Лили уставилась в стену. — А вдруг… а вдруг она умрет, Сев?

Северус чувствовал, что ее сердце разбилось на тысячу маленьких кусочков прямо у нее в груди. Он прижал Лили к себе, позволив ей зарыться лицом в его рубашку. Он гладил ее по голове, перебирая рыжие волосы, и шептал:

— Она сильная, Лили. Она будет бороться, и мы будем рядом. Твой папа будет с ней каждую минуту, даже Петуния будет с ней. Все будет хорошо.

Лили отстранилась и заглянула Северусу в глаза.

— Откуда ты знаешь? — мягко спросила она.

Конечно, он не знал, но, нежно поцеловав в лоб, ободряюще ответил:

— Ты сама говорила о том, как важно просто верить. Верить в хорошее намного лучше, чем умирать от страха, разве нет?

Лили опустошенно кивнула.

— Вот бы… Может, можно вылечить ее магией?

Северус грустно покачал головой.

— Некоторые вещи не исправить даже магией, Лили, ты сама знаешь, — нежно пробормотал он. — Но твоя любовь сильнее магии.

— Почему ты так уверен?

А Северус был более чем уверен, уж его-то жизнь любовь перевернула с ног на голову. Он более чем уверовал в то, что люди способны на нечто гораздо более мощное, чем всего лишь магию.

— Потому что, — просто ответил он, — у меня есть ты.

— А у меня — ты, — отозвалась Лили.

Примечание автора

Кое-что, что я хотела сказать еще несколько глав назад, но забыла: лично я не ненавижу ни Дамблдора, ни Сириуса. Я изобразила их с точки зрения Северуса, равно как и книги написаны с точки зрения Гарри Поттера. Так устроено восприятие героев.