Canis Major (гет)

Как бы долго ни длилось действие проклятия, оно не должно тянуться целую вечность, но некоторые из проклятий бывают очень долгими и вдвойне болезненными. И даже если кажется, что само проклятие исчезло, его последствия все равно могут проявиться тогда, когда этого меньше всего ждут.

Сириус сжимал в руках стакан с огневиски, наблюдая за бормочущим под нос Кричером. Он устал, очень устал, а еще волновался и чувствовал, как с каждым днем сдерживаться становится все сложнее. Гарри, казалось, находился в постоянной опасности в Хогвартсе, да еще и эта Амбридж…

И когда перед ним внезапно появилась женщина, Сириус удивленно вздрогнул, и палочка мгновенно оказалась в его руках, а стакан покатился по полу, расплескивая содержимое. Брови его удивленно взлетели, а рот приоткрылся, сам же Сириус не мог поверить, что женщина перед ним реальна.

— Гермиона? — хрипло прошептал он. Она была старше, намного старше, чем он помнил. И она тоже смотрела на него шокированно, а лицо ее заливала смертельная бледность.

— Черт, — выпалила она, и Сириус нервно рассмеялся.

— Сколько? Насколько далеко в этот раз, Гермиона? — торопливо спросил он, мечтая приблизиться, но не решаясь сделать хотя бы шаг. Он видел, как Гермиона судорожно сглотнула.

— Десять лет, — проговорила она тихо. — Мне сейчас двадцать пять.

— И ты подумала обо мне? Что после стольких лет заставило тебя вспомнить обо мне сегодня?

Гермиона поджала губы и ничего не сказала. Вместо этого она продолжала безнадежно смотреть на него.

А затем внезапно дернулась, руки ее обхватили его шею, и Сириус вцепился в нее так, словно от этого зависела его жизнь. Вихрь эмоций закружил его, когда он почувствовал знакомый аромат ее кожи и пружинящие под пальцами волосы, которые так любил.

Она отодвинулась, обхватила ладонями его лицо и взглянула с отчаянием.

— Все хорошо. Уверена, ты должен об этом знать. Все в порядке. Мы сделали это… мы правда справились.

— Гарри? — сразу же спросил Сириус, и сердце его лихорадочно забилось. — Он в порядке? Пожалуйста, скажи мне, что с ним все хорошо.

— С ним все хорошо, — заверила она его, и на ее дрожащих губах мелькнула улыбка. — Мы упорно сражались. Я обещаю тебе, теперь все будет хорошо.

— Я люблю тебя, — выпалил Сириус. — После всего… после Азкабана, увидев тебя вновь, когда ты была еще так мала, после потери Джеймса и Лили… ты и Гарри — это все, что у меня осталось. И я никогда не просил ничего больше.

Гермиона ошеломленно смотрела на него, но потом зарылась пальцами в его волосы и сказала в ответ:

— Я всегда буду любить тебя, Сириус.

Возможно, ему стоило догадаться еще в тот момент, когда Гермиона только появилась в его гостиной, догадаться, когда смотрел в ее опухшие от слез глаза, что сегодня был тот самый день…

Возможно, он должен был догадаться, когда слезы покатились по ее щекам, стоило ей только увидеть подаренный давным-давно кулон, который он носил не снимая…

Но когда в тот же день он очутился в Отделе Тайн и, улыбаясь, сражался со своей кузиной, его глаза на долю секунды встретились с глазами пятнадцатилетней Гермионы, лицо которой стало пепельным при виде его… и Сириус понял.

О да, теперь-то он все понял.

И все же в душе его не было ни малейшего сожаления.