Часть 1. Несущий Свет (джен)

Большую часть пути до крепости мы провели в молчании и спокойном созерцании окружающей нас природы, быстро сменяющейся перед глазами, так как изначально был взят весьма быстрый темп передвижения. Выносливые лошади выглядели так, будто совсем не чувствовали седоков под собой и могли пробежать таким образом еще столько же километров. Их потные тела быстро передвигали мощными ногами, с большой скоростью сокращая оставшееся расстояние до крепостных стен владений Азибанда Хромого.

На второй половине вполне спокойного пути нам встретилось стадо оленей, а затем волчья стая. Охотиться мы были не расположены, поэтому проскочили мимо, почти не обращая внимания на свежее мясо в округе. Остановились мы всего лишь один раз, чтобы дать некоторое время лошадям и коням отдохнуть. Впрочем, мы и сами были не прочь подкрепиться в тени раскидистых тополей и сосен, скрывших под собой палящее солнце, взошедшее в зенит. Двое солдат отвели лошадей поближе к реке и набрали воды, пополнив запасы. Мы развели небольшой костер и в котле средних размеров сварили легкую похлёбку из вяленого мяса оленя, зарубленного еще возле Волглого леса, и прихваченных пары-тройки горстей гречневой крупы.

Благо, что Диего догадался захватить с собой мешочек с солью, она оказалась необходимой, так как к похлебке было решено запечь и речной рыбы, наловленной за время варки. Диего и командир отряда вытащили из мешков посуду и разлили похлебку на каждого, покуда запекались караси и омули. Рыба оказалось крупной и, на мой взгляд, могла еще некоторая её часть остаться нетронутой.

— Сэр, — проговорил командир отряда, подойдя ко мне и протягивая глиняную чашку с дымящейся похлебкой. — Мы желаем продолжить путь с вами, несмотря ни на что.

— Что ж… — протянул я, улыбнувшись ему и принимая чашку. — Нечто подобное я предполагал с самого начала. Заклятье слетело, как вижу.

— Мы желаем служить вам, — вновь проговорил он, опускаясь передо мной на одно колено.

— Кто это «мы»? — только и смог произнести я, поперхнувшись.

Внимательно посмотрев на мужчину средних лет, я задумался, окидывая его взором с головы до ног. Ответ требовалось дать немедленно и заключить вассальную клятву, чтобы предыдущая клятва перестала действовать. Это было достаточно ответственно возложить на себя обязанности сюзерена для человека, который вполне мог годиться мне в отцы.

— Все мы, — только сказал и кивнул на споро жующих солдат.

Передо мной стоял, преклонив одно колено, мужчина лет сорока-пятидесяти. Его антрацитово-черных волос еще не успела коснуться седина, ни единым клочком. Его синие глаза, умудренные жизненным опытом, смотрели на меня с надеждой. Мужчина держался гордо, даже воспринимая эту ситуацию как данность. Ни его широкие плечи, ни прямая спина, ни разу не поникли, это могло говорить лишь о том, что решение мужчины было твердым и действительно хорошо обдуманным. Это-таки подтолкнуло меня к решительным действиям.

— Как вас зовут, капитан, — сказал я, впившись твердым взглядом в его глаза.

— Мелиорх Ал’Дегран, — почтительно ответил он, склонив голову.

— Вы королевских кровей, — произнес я, выгнув бровь в немом изумлении.

— Да, сэр, — просто кивнул Мелиорх. — Но от моего рода уже давным-давно ничего не осталось, да и от королевства тоже.

— Что ж… — вновь протянул я, собираясь с духом.

Еще раз внимательно окинув его взглядом, я всё-таки решился. Взяв в руки жезл, я медленно, будто нехотя, встал на ноги.

— Я, Хелебор Дис Эйр Гекат, принимаю тебя, Мелиорх Ал’Дегран, под своё покровительство и обязуюсь сохранить вверенный мне род, — четко проговорил я твердым совершено не эмоциональным голосом. — Волен ли ты, стать моим Стражем?

— Я, Мелиорх Ал’Дегран, добровольно вверяю себя и свой род под покровительство Хелебора Дис Эйр Геката, чародея несущего Свет, — ответствовал командир отряда, склонив голову и не поднимая ее боле без моего разрешения. — Отныне воля моя в руках господина.

— Хорошо, — проговорил я, осеняя жезлом плечи мужчины. — Волей сюзерена, моей волей, ты назначен Стражем Лорда Гекат, — закончил я посвящение и, улыбнувшись, поднял мужчину с колен. — Поднимись, Мелиорх, и служи мне верой и правдой.

— Благодарение Свету, — произнес преклонивший колени Мелиорх, не решаясь подняться. — Клянусь служить верой и правдой на благо рода Гекат, сэр, — договорил он и поднялся на ноги.

Я обнял его за плечи и отошёл с ним к реке, в надежде, что смогу побольше узнать о нём и, возможно, подружиться с ним. Диего, в это время окончивший с трапезой, внимательно наблюдал за нами спускающимися к речному берегу, где пасущихся лошадей охраняли двое солдат. Я отправил их к костру, освобождая на некоторое время.

* * *

В течение следующих двух часов мы приблизились к крепостным стенам, которые стали заметны на горизонте невооруженным взглядом. Но все же до Линчебурга была еще добрая сотня лиг. После разговора с Мелиорхом, я стал относиться к нему ещё лучше, и моё к нему отношение изменилось в лучшую сторону. Ал’Дегран оказался добрым малым с отменным чувством юмора. В путешествии он, как и все остальные коники, старался держать маску безразличия и разум в хладнокровии. Но в минуты отдыха на стоянке каждый из них отпускал сальные шуточки и весьма пошлые анекдоты. К моему удивлению Диего тоже смеялся в открытую, несмотря на то, что его возраст этого не позволял.

Мелиорх и Диего в пути старались держаться рядом, один по левую, второй по правую руки. Совсем ещё юный мальчишка, едва научившийся орудовать мечом, держался позади меня со знаменем. Остальные по двое с каждой стороны, образуя своеобразное неполное строевое каре.

Со знаменосцем я успел познакомиться тогда же, на привале. Это был длинноногий русоволосый мальчишка с ярко-голубыми глазами, глубоко посаженными на остроносом лице. Его кожа была бледной, что меня поразило — под таким-то палящим солнцем. У него не было меча, только кинжал и короткая сабля, заткнутая в ножны за спиной. Родители дали ему имя — Вильгельм Гузаир из рода Торекул. Как я позднее выяснил, он был потомком старого рода степных князьков к югу от владений Азибанда, к которому его продали за долги. Он очень надеялся, что мне удастся освободить его от зависимости. Я же представлял свою встречу с тем, кто мог бы занять место почившего головореза.

— Диего, ты говорил, что Азибанд умер, — начал я, но был прерван.

— Да, сэр, — кивнули Мелиорх и Вильгельм враз.

— Хелебор, ты должен знать, что умер он не так уж и давно, — сказал Сандорс, недобро посмотрев на перебивших меня людей. — Должно быть, завтра уже будут его хоронить.

— Я полагаю, что мы сможем остаться и на похороны, — проговорил я задумчиво. — Свиток найти будет не проблемно, но вынести его за пределы города — проблема, которую нам придётся решить.

— Какой свиток? — не понял колдун, внимательно глянув на меня.

— О, это длинная история, — ответил я, улыбнувшись. — Если тебе действительно интересно, то я в принципе могу рассказать.

— Интересно! — воскликнул Мелиорх вместо колдуна. Диего фыркнул, но всё-таки промолчал. — Не тот ли, о котором ты говорил нам на лесной поляне, когда мы тебя окружили?

— Тогда я вам сказал частичную правду, — ответил я, тяжело вздохнув, но улыбка всё-таки с лица не исчезла, то есть не перестал улыбаться. — Да и сейчас не думаю, что отвечу именно так, как вы этого жаждете. У меня Обет и Клятва, поэтому не всё, что нужно, я смогу сказать.

— Мы слушаем, — ответил Диего, сердито посмотрев на командира отряда и знаменосца. Те решили промолчать, но их взгляды были красноречивее любых слов.

— Хорошо, — кивнул я и задумался, собираясь с мыслями и духом.

Ясени и тополя вокруг нас пестрели зеленоватыми и мутными листочками, вытеснив широкоствольные сосны и дубы. Природа вокруг становилась всё более яркой и интересной, верховая езда под куполом насыщенного синевой неба стала захватывающей, более не было чувства давления и тяжести извне. Одна из чистых прозрачных рек текла где-то справа от нас, то появляясь с весёлым журчанием и игривыми всплесками водной глади от снующих рыб, то исчезала, даруя нам, несколько минут тишины, чтобы в следующий миг вновь появится в поле нашего зрения и слуха.

Между деревьями стали появляться жирные, откормленные минеральными веществами, кусты с ярко-изумрудными листьями. Земля здесь была явно плодородная и богатая на урожай, звери и птицы всё чаще мелькали у нас на глазах, появились насекомые, но отчего-то они нам не досаждали. Ярило уменьшил свой пыл, солнечная колесница стала клониться к закату. Поднялся слабый ветерок, потянувший за собой вечернюю свежесть. Было решено в следующей речной долине остановиться, чтобы напоить лошадей и подкрепиться самим. Благо, запечённая рыба и отвар сладких трав ещё остались.

Разводить костёр мы не стали, незачем привлекать излишнее внимание к приближающемуся отряду. Я не знал, чего ожидать от крепостных стен, поэтому мы расположились в лоне маленькой берёзовой рощицы. Хорошего строевого леса на нашем пути более не встречалось, только маленькие перелески и подлески, пестрящие в основном вековечными мудрыми ясенями, липой, осиной и ягодным кустарником. С дождями в этом году было плохо, поэтому грибы не встречались, наверное, ещё не сезон.

Винтеракс, едва мы обосновались на лужайке, где чувствовалась сырость реки и, разложив нехитрый скарб, увёл коней и лошадей к воде. Рыкающий зверь медленно, будто с опаской, вошёл в воду. Лошади легли возле берега, а кони вошли вслед за Винтераксом. Весело пофыркивая, они брызгались водой. Наблюдая за игрой животных, я ухмыльнулся.

— Ты нам так и не рассказал, что за свиток тебе понадобился, — сказал Вильгельм, разделывая запечённую рыбу. Второй солдат с каштановыми волосами помогал разливать отвар и разносить блюда.

Диего оценивающе посмотрел на знаменосца и хмыкнул, приняв от широкоплечего солдата чашку и кубок с отваром, кивнул и уткнулся в гримуар, взятый у меня. Заклинания школы земли пришлись ему по вкусу, он потихоньку шевелил губами и вскидывал руку, выписывая пасы. Его посох лежал в ногах.

Мелиорх в это время натачивал меч со знаком дракона, подаренный мною. Он сидел, опершись на седло и не отрываясь, методично выравнивал шероховатости после короткой стычки с громовой ящерицей ранее.

Остальные солдаты спокойно жевали рыбу, вытянув ноги и откинувшись на сёдла, лежащие в тени берёз. Дальше на ветру поскрипывали ивы, качая своими гибкими ветвями в каком-то тайном, только известном им, танце. Я всё-таки решился, наблюдая, что все делают вид, будто им это не интересно.

— В подвалах башни Сумрака сокрыт древний манускрипт, позволяющий магу или чародею призывать теней павших воинов, — начал говорить я. — Тени могут помочь в решающий миг переломить ход битвы или войны. Заклятье такое же древнее, как и сам свиток, содержащий его. Нужна подготовка и достаточно могущественная сила воли, чтобы произнести этот длинный катрен.

Мало, кто способен произнести его. Не каждый маг или чародей, а только потомки очень древних могущественных кровей. Я один из таких, как вы могли бы догадаться. Светозар Ливангуриэль тоже желает заполучить этот манускрипт, но он даже не представляет, как тот должен выглядеть, а мне это известно. Так как я общался с человеком, его схоронившим в кладке этой башни. Адепт Старой Религии, принявший меня в Орден Светлейшего Волхования Суть Меняющего. Он был одним из строителей-магов, которые в свою бытность воздвигли эту башню. Данный манускрипт хранился в их семье, как самая настоящая реликвия, и передавался от отца к сыну многие поколения после смерти создателя свитка. Верховный чародей — Агамемнор Туриэльский, глава Академии Тайных Искусств, тот, кто запечатал Бога Хаоса — Ашерона Фистазадиолона. Более я вам не скажу, не имею права, — закончил я и закрыл глаза.

В горле пересохло, но огненная пытка в голове — мигрень, сжимающая череп, словно обруч — моя старая подруга вернулась. Мне в такие мгновения было не до воды и не до еды, было лишь одно желание — зарыться под землю, чтобы наконец-то погрузиться в тишину и покой. Однако никто из солдат и друзей не проронил и слова, стихли даже звуки жующих челюстей и стук деревянных вилок по стенкам глиняных чашек.

Впрочем, на сей раз, это была не обыкновенная мигрень. Внутренним взором перед собой я увидел тёмный сгорбленный силуэт, подходящий ближе и принимающий всё более зловещие очертания. Появились рога и копыта, хвост и борода, а также огненные пропасти вместо глаз. Передо мной появлялся тот, кого наивно считали побеждённым или хотя бы обезвреженным.

Передо мной стоял и усмехался ни кто иной, как Ашерон собственной гадкой персоной. Имя Бога Хаоса было запрещено поминать всуе, но я об этом запамятовал. Чертыхнувшись, я зажёг ярким искристым светом свой жезл и направил его прямо на Фистазадиолона. Он ухмыльнулся и распростёр объятия со словами:

— Я жду тебя, мальчишка, — пахнуло от него нестерпимым жаром. — Склонись передо мной и мир вместе с любимым человеком станут твоими.

— Я отрекаюсь от тебя, Ашерон, — сказал я твёрдо, в моём голосе чувствовались металлические нотки. — Ты не имеешь надо мной силы, покуда я иду в Свете, покуда я и есть сам Свет.

— Ты наивен, Гаритос, — захохотал силуэт легендарного Бога, свергнутого и запечатанного отдельно от трона и регалий. — Лишь мне решать, светильник, будешь ли ты покладист или станешь и далее дерзить мне. Склонись, дабы стать владыкой мира.

— Нет, — только сказал я, вскидывая жезл и начиная выводить звучный и очень длинный катрен. Изображение Ашерона начало рябить и плыть, едва всполохи света, срывающиеся с жезла, ударяли его в грудь. — Ты не имеешь надо мной власти! — воскликнул я и последним ударом освободил своё сознание от тёмного поселенца. С ментальным блоком нужно было что-то делать.

Что сие было передо мной, я не знал и сам, но такого более не должно было произойти. Никто из сидящих людей вокруг меня так и не заметил того, что произошло со мной. Молчание, повисшее между нами, было прервано, едва все переварили услышанное. Заговорили все разом, перебивая друг друга и ссорясь из-за пустяка. Порядок навести было сложно.

— Энд’Вар, — пробормотал Диего, потирая переносицу. — Теперь я действительно уверен в том, что ты Несущий, — прошептал он, возвращаясь к тексту гримуара.

— Война Завершения, — кивнул Мелиорх, сидящий недалеко от колдуна. — Рядом с ним Свет, те кто идёт с ним, идут в Свете.

— Неожиданно, правда, — протянул Вильгельм, кивнув в мою сторону. — А ведь мы, не зная толком, кто он есть на самом деле — пошли за ним. Это ведь о чём-то должно говорить, ведь так?!

— Несомненно, — сказал Мелиорх и прикрыл глаза. — Несомненно, его ведёт великая река, а значит, нити нашей судьбы сейчас, прочно связаны с предначертанными ему действиями. Это действительно объясняет многое.

— Что ж, утро вечера мудрее, — осторожно проговорил Диего. — Пожалуй, нам следует остаться здесь на ночь и с новыми силами, с утра въехать под стены крепости.

— А я так не считаю, Диего, — отрицательно качнул я головой. — Время ещё есть, мы можем спокойно провести эту ночь под периной кроватей.

— Тебе виднее, несущий, — ответил он и склонил голову.

Остальные хотели последовать его примеру, но я взмахом руки пресёк эти действия. Друзья не должны были служить мне, я считал это неправильным. Пока в моих руках не была Чаши Смерти и Ока Мира, никто не должен был склоняться предо мной. Никто кроме Верховных колдунов или чародеев, ибо я по силе рода выше любого из них на ступенях иерархии. Так было заведено с Предначальных Времён. «Но почему Тёмный Дух назвал меня другим именем?, — билась мысль у меня в голове. — Неужели я являюсь чей-то реинкарнацией и память прошлой жизни мне не доступна?». Только эти два вопроса мешали мне спокойно наслаждаться вечерними сумерками, небо стало сереть — набегали тучи, скоро должен был пойти дождь, впервые за всё лето. Чувствовалось, что это будет не просто дождь, а самый настоящий ливень. Нужно было поторапливаться, к счастью, заметил это не только я.

— Ребята, сворачиваем лагерь, — крикнул он, — скоро начнётся ливень. Хорошо бы успеть попасть в Линчебург, пока небо не расцветили всполохи молний.

— Да, мой дорогой друг, — кивнул я, потихоньку поднимаясь на ноги. — Такая опасность существует, но я постараюсь удержать воздушные массы, чтобы нам не пришлось стыдиться своих грязных одежд.

* * *

Уже через пятнадцать минут мы подъезжали к воротам. Дубовые створки, обитые железными листами, стояли наглухо закрытыми. В надвратной башне и на стене виднелись мельтешащие стражники с копьями и луками. Я надеялся на радужный приём, но такого видимо, не суждено было увидеть. Не въезжая на мост, я взмахнул рукой и наш отряд остановился. Факелы на стенах крепости отбрасывали блики на нас и моё знамя. Маленькая дверь в воротах отворилась, и мы увидели силуэт человека, вышедшего нам навстречу. Он остановился под защитой стены, я спешился и вышел к мосту, остановился перед мостом.

— Кто вы и зачем пожаловали? — недружелюбно спросил силуэт мужским голосом.

— Хелебор Дис Эйр Гекат, — спокойно сказал я, склонив голову. — Надеялись, что найдём пристанище от надвигающегося ливня под защитой этих стен. С кем имею честь говорить?

— Мастер Ашкенази, — сухо ответствовал мужчина, отодвинув капюшон плаща, чтобы я смог разглядеть его лицо. — Пройдёмте к месиру Францельману, он ждёт вас.

Я коротко кивнул и дал знак остальным спешиться. Злить неведомого мне Францельмана мне не хотелось, да и его сподручного Ашкенази. Винтеракс дождался, когда лошади избавятся от своих седоков и коротко рыкнул, призывая их к порядку. Мелиорх и Диего встали слева и справа от меня, знаменосец сзади ни на миг, не отпуская знамени моего рода. Ворота стали потихоньку открываться вовнутрь, я и мои друзья последовали за мастером Ашкенази. Солдаты выстроились попарно, за моей спиной, точнее, за спиной Вильгельма. Винтеракс точно также выстроил и лошадей, кони Мелиорха и Диего шли слева и справа от него.

Такой своеобразной процессией мы и вошли во внутренний двор крепостной стены. Здесь лошадей ждали конюхи, я надеялся на скорейшее приветствие, ужин и тёплую кровать. Винтеракс повёл вверенных ему животных вслед за удаляющимися конюхами. Мастер Ашкенази вёл нас дальше — в клуатр донжона, где восседал неведомый мне месир Францельман. Цитадель замка и городская ратуша находились по правую руку от меня, сейчас они были темны, ибо ни одного светящегося окна не было видно. Все готовились к ужину и ко сну.

— Мистер Гекат, — проговорил сопровождающий, — вам необходимо будет выбрать, с кем вы предстанете пред очи месира Францельмана. Мы не имеем возможности принять всех за раз.

— Хорошо, — кивнул я, хмурясь. — Ал’Дегран и Сандорс идут со мной, остальные останьтесь в клуатре.

— Есть, сэр, — проскандировали солдаты и перестроились в круг, остановившись посредине внутреннего двора.

— Следуйте за мной, — бросил Ашкенази и поднялся по крутым ступенькам центрального входа в донжон. Я и мои друзья последовали за ним.

* * *

— Стойте здесь, — сказал мастер Ашкенази, и вошёл в кабинет, перед которым мы остановились.

Обстановка приёмной комнатки, в которой мы находились не отличалась изящностью или роскошью — всё по-спартански скупо и только по предназначению без украшательств и безделушек. Сразу было видно, что здесь не хозяйничают женщины, слуг видно не было. Окна, как такого, тут тоже не было — вместо него тут находилась бойница с драпировками, климат тут был тёплый даже зимой. Недалеко от хода в кабинет по правой стене расположился камин, портал которого был сложен из природного камня и выкрашен известняком.

Я сидел на деревянном стуле за дубовым длинным столом, казалось, будто именно за ним и обедает протектор крепости. Возможно, тут проводились какие-то совещания или собрания. Мне это было не интересно, так как мой мозг сейчас занимали совсем другие мысли. Я очень надеялся, что приём у Францельмана не займёт много времени и не будет слишком подозрительным, всё-таки в такие времена нельзя было забывать об осторожности.

— Входите, — проговорил сопровождающий, открывая двери. — Месир Францельман ждёт вас.

Мы вошли вслед за мастером. Обстановка кабинета протектора тоже мало чем отличалась от приёмной и всей обстановки донжона, просто и со вкусом. По-спартански просто.

— Здравствуйте, месир, — проговорил я, склонив голову. Диего и Мелиорх отвесили глубокий поклон. — Благодарение Свету, что мы всё-таки были приняты. Да, осияет вас Свет и ваш меч, месир.

— Благодарение Свету, что вы пришли к нам, — кивнул протектор. — Садитесь, сэр. Ваши друзья могут встать.

— Спасибо, месир, — улыбнулся я и сел за стол, как только сел сам протектор.

— Позвольте поинтересоваться именами ваших друзей, сэр, — спокойно проговорил Францельман.

— Извольте, — улыбнулся я. — Диего Сандорс по правую руку и Мелиорх Ал’Дегран по левую руку.

— Колдун и Страж, полагаю, — прищурился Францельман. — А ваше имя, мэр?

— Хелебор Дис Эйр Гекат, месир, — ответил я, сдерживая маску на лице. Пришлось говорить любезным голосом, чтобы не выдать своего волнения.

— Приятно познакомиться, — улыбнулся протектор, протягивая мне руку для рукопожатия. — Зовите меня Артуром, Хелебор. Для остальных я — месир Артур Джером Францельман, лорд-протектор Северных прогалин и Смрадного леса.

Я пожал протянутую ладонь, кивнув. Мысленно отпустив сдерживающее заклятье, я с благоговением увидел в слюдяном окне хлынувший ливень. Где-то далеко сверкнула молния и громыхнуло. Францельман нахмурился, но продолжил разговор:

— И что же привело вас к нам, мистер Гекат.

— Надвигающийся ливень и потребность в пополнении запаса провизией, — ответствовал я, погрузившись в свои мысли. — Да, и место для ночлега нужно.

— Хорошо, — осторожно кивнул протектор, — вы можете остановиться у нас. Сколько вы планируете путешествовать, чтобы мои подданные смогли собрать для вас всё необходимое?

— Диего, сколько составит времени путь до Солнечного царства? — спросил я, повернувшись к нему.

— Примерно трое суток, Хелебор, — сказал он, внимательно глядя на лорда. — Если нас не задержит ливень, конечно.

— Ну, вот и славненько, — улыбнулся Артур. — Полагаю, что Цвейг проводит вас к вашим комнатам. Ужин будет через два часа.

— Благодарю вас, Артур, — кивнул я, поднимаясь. — Да, хранит вас Свет.

— И вас, мистер Гекат, — окончил он прежде, чем мы вышли за дверь. — И вас, несущий…

* * *

Комнаты нам выделили в мужской половине. Убранством ни одна из них не отличалась, за исключением той, которую я делил с Мелиорхом и Диего. Она была больше остальных и в ней также были портьеры на бойницах. В комнате имелся письменный стол и пара гобеленов, камин и ковёр на полу. Вполне обжитое помещение. На кроватях поверх одеял лежали покрывала. На столе чадил пятирожковый ажурный подсвечник. Имелась и полка под книги и стенной стеллаж под одежду, закрывающийся занавеской.

Сильно распаковываться мы не стали, но лишние вещи с себя сняли. Слуги, приглашённые Цвейгом, принесли широкие тазы и кувшины с тёплой водой, чтобы могли смыть с себя пыль с дороги. Одна из служанок держала три белых хлопчатобумажных полотенца по краям расшитые орнаментом, который мне был не знаком.

— Оставьте здесь, — сказал я, — как только мы вымоемся, вы их заберёте.

— Хорошо, — ответила самая высокая и полненькая женщина в свободном платье, остальные носили передники поверх сарафанов. Следом за ней вышли остальные девушки.

— Вы хотите сказать, что они сами бы мыли нас? — изумился я, заметив с каким лицом уходила главная женщина.

— Да, — просто кивнул Мелиорх. — Это порядки, которым следует народ прогалинцев с древних времён.

— Очень странные порядки, — вздохнул я. — Неужто у них нет чувства стыда?

— Это понятие им чуждо, — ответил Диего. — Они даже в парной или в бассейне ведут себя также, моются и женщины, и мужчины вместе.

— О, Боги! — воскликнул я, подняв глаза к потолку. — Я очень надеюсь, что здесь мы надолго не задержимся. Иначе я свихнусь.

— Многие привыкли к этому, — сказал Мелиорх, сняв рубашку. Девушки помогли ему с застёжками плаща, накидкой и кольчугой. — И ты привыкнешь, помяни моё слово.

— Ну, это уж дудки, — фыркнул я, закатив глаза. — Моемся и собираемся на ужин. Я сильно хочу спать.

— Не ты один, — зевнул Диего, наклоняющийся над тазом. — Поможешь?

— Конечно, — ухмыльнулся я и щёлкнул пальцами.

Кувшины с водой зависли в воздухе, время от времени поливая голову и спину. Вода, которая разбрызгивалась на пол, исчезала тут же.

— Спасибо, — хором воскликнули друзья, энергично натирающие шею и плечи.

Я только улыбался, глядя на них и их в принципе симпатичные тела. Наблюдая, как струйки воды убегают по телу вниз. Красивое зрелище, но времени было мало, поэтому я прервал сеанс любования и стал раздеваться сам.

Вода была тёплой, но для разгорячённых дорогой тел она казалась прохладной. Энергия приливалась в уставшее тело с каждым ленивым движением. Окончившие мыться раньше, Диего и Мелиорх, помогли натереть спину. Я немного смутился, но виду не подал. Как и желания тела решил всё-таки контролировать, чтобы ненароком не выдать своей симпатии. Потому что к такому повороту не готов был даже я.

— Спасибо, — улыбнулся я, когда с водными процедурами было покончено. Сменив нижнее бельё и рубашки, мы облачились в те же брюки и сапоги. Накинув на плечи мантии, закреплённые драконьими фибулами. У каждого она была своей неповторимой.

— Пойду скажу, что мы закончили, — сказал Мелиорх, расправив мантию. Я кивнул, посмотрев на песочные часы, точнее, на их временную шкалу деления. Прошёл только час до ужина, можно было уже в принципе выдвигаться, так как мы были приглашены на ужин к лорду-протектору. Опаздывать было бы кощунственно.

— Мы идём на ужин, — ответил я, — девушки, я думаю, стоят за дверью. А нам бы поторопиться в трапезную, чтобы не опоздать. Без проводника мы можем и заблудиться по дороге.

— Хорошо, — кивнули друзья и направились вслед за мной.

Вечер обещал быть скучным. А мне ещё нужно было решить, как добраться до башни Сумрака, чтобы забрать свиток. Так как чувствовалось, что здесь Артемизия Белиал имела своё влияние. Всё-таки граница со светлыми государствами, да и с Черноречьем тоже. Линчебург оставался нейтральным местом между враждующими сторонами. И это было нехорошо, так как попадаться на глаза до поры до времени я не желал ни тем, ни другим.

Да и с ментальным блоком нужно было что-то решать. Существовала методика по сокрытию разума от влияния и вторжения извне, но я не знал её дословно. Мне требовался учитель, а где его найти, я не знал. Обращаться к друзьям за советом зарёкся, они не должны были знать о том, что ко мне может приходить Бог Хаоса, печати на узилище коего стали ослабевать.