Северный король (джен)

Уже две недели прошло с того момента, как армия во главе с Гарланом ушла в Западные земли. Несколько дней назад была получена весть о том, что они пересекли границу Простора и Западных земель. И уже скоро Гарлан должен будет осадить родовой замок Крейкхоллов — старый и знатный дом-знаменосец Ланнистеров, возводящий свою родословную к Крейку Убийце Вепрей, знаменитому герою из Века Героев. Замок не из лучших в Западных землях, но и не из худших. Большинство людей Крейкхоллов ушли вместе с Тайвином Ланнистером на войну, и гарнизон замка сейчас был слаб как никогда. Гарлан же с восемнадцатью тысячами человек забрал с собой небольшое количество осадных орудий — достаточное, чтобы взять замок. Остальные же тридцать с лишним тысяч — остались в Просторе на случай нападения львов. И если нападения не последует, то они в скором времени выступят на Королевскую Гавань.

«Я должен был отправиться с Гарланом, но мне предоставили задачу стать чёртовым эскортом, — с досадой размышлял Лорас. — Мне придётся сопровождать всех этих девиц вместо того, чтобы быть на коне и сражаться».

Лорас не был до конца доволен тем, что Маргери берёт с собой огромное, как ему казалось, количество дам, однако он понимал, что из-за торжества, которое скоро состоится, они ей понадобятся.

«Элла, Мегга, Элинор, Леонетта, Мередит, малютка Алисанна, леди Таэна, септа Несторика и даже беременная Алиса. Зачем ей их всех тащить вместе с собой?» — мысленно вопрошал он у самого себя.

Приготовления к их отъезду были грандиозными. Маргери — как будущей королеве и жене Робба Старка — сшили несколько новых платьев — помимо тех, что у неё и так имелись. И новые наряды сшили каждой её компаньонке, которые в будущем должны стать её фрейлинами. Сам же Лорас решил, что раз все так готовятся, то и ему не помешает взять с собой хорошую одежду на свадьбу. И ещё, ему подготовили отличную броню, в которой, как ему рассказал отец, он присягнёт своим мечом Роббу Старку и станет его королевским гвардейцем.

«Зачем Роббу Старку нужен королевский гвардеец? Ведь он не король Семи Королевств, да и верит он в Старых Богов, а не в Семерых (ведь потому-то королевских гвардейцев семеро)», — сказал Лорас своему отцу, когда он сообщил ему эту весть.

«Ш-ш-ш, не перечь мне, ты — не моя мать; я лучше знаю, как поступить. Позже ты узнаешь, к чему всё это, а пока делай, что говорят», — настоял на своём Мейс Тирелл.

«Лорас, — сказала мать в ответ на его претензии, — твой отец прав. Позже ты узнаешь, зачем так было нужно. Но, несмотря на все обстоятельства, твоей сестре нужен защитник. И кто, кроме родного брата, исполнит эту роль лучше?»

После же он больше не заводил разговоры на данную тему. Изначально он стал королевским гвардейцем, чтобы быть среди двух любимых людей, чтобы быть ближе к Ренли и защищать Маргери. Но Ренли мёртв, а Маргери опять покидает свой дом, чтобы выйти за очередного короля. Короля, которого Лорас не знает и не любит.

Выехать с ними должны будут примерно тысяча человек. Он сказал отцу, что такой эскорт лишь замедлит их и что Гарлан убьёт большинство львов ещё до их отбытия, что пятисот человек вполне достаточно, чтобы обеспечить безопасный переход, но он не послушал — и теперь придётся ещё дольше терпеть унылую и медленную дорогу.

Чтобы сопроводить их, собралось большое количество человек, но не такое большое, как в день отъезда Гарлана. В день отбытия на Маргери было зелёное платье и плащ из золотистого шёлка. Её компаньонки же оделись немного скромнее. На большинстве из них были голубые и зелёные платья из простой ткани, которую не было жалко попортить в дороге. Сам же Лорас надел на себя стальные латы, что отливали серебром под жарким осенним солнцем. «Почти такие же доспехи, что я носил, когда Ренли был жив...», — с печалью думал он.

Лорас выказал своей сестре свои переживания о смерти Ренли, что без него он чувствует себя неполным и что его охватывают безумный гнев и грусть одновременно.

«Лорас, в этом мире ничто не вечно, в том числе и мы, в том числе и Ренли, — сказала она ему ещё в пути в Хайгарден из Горького Моста. — Ты уже поквитался за него, казнив Бриенну Тарт, — так отпусти же его. Он теперь отомщён».

«Нет, не отомщён. Да, эта сука — Бриенна Тарт — его убила, но есть тот, чьим приказам она наверняка следовала. И кому, кроме как Станнису, была выгоднее всего его смерть? Как он так быстро узнал о смерти Ренли, что я едва смог собрать всех людей и выехать из лагеря, как сразу же Станнис прибыл принимать присягу всех этих предателей, что оставили нас после смерти Ренли, как так?»

«Вернуть Ренли мы не можем, но если ты будешь и дальше о нём горевать... — Она крепко, но нежно взяла его за плечи и, смотря в глаза и перебирая его запутанные волосы, сказала нежным и заботливым голосом: — То кто же меня защитит, кроме моего любимого брата-рыцаря? Кто будет моей опорой, коим был ты всю нашу жизнь? Сейчас ты мне нужен больше всего, Лорас, больше, чем когда-либо».

Все эти слова немного подбодрили его — достаточно, чтобы его перестали охватывать чувства. Лорас понимал, что Маргери сказала это, дабы вернуть его из пучины отчаяния, и ей удалось. У Маргери всегда получалось успокоить его, несмотря на то, что он старше её на год.

Маргери и её компаньонки долгое время со всеми прощались, особенно долго его сестра прощалась с матерью и бабушкой. Лорас думал, что это затянется до вечера; он же коротко и сухо попрощался со своей семьёй и немного дольше прощался с конюхом, что недавно прибыл в Хайгарден и собирался там оставаться. Лорас ему предложил поехать вместе с ним, но конюх решил остаться здесь, уповая на то, что его семья в Хайгардене и ему надо о них заботиться. Лорас же не стал настаивать и искать то, что смогло бы заполнить бесконечную дыру, образовавшуюся после смерти Ренли, которая всё ещё сильно его гложет.

Выехали из Хайгардена они во время, когда солнце стояло в зените и слабый ветер колыхал его каштановые кудри. За ними тянулись обозы, полные сундуками женских вещей, будто бы их сопровождали не тысяча человек, а минимум десяток тысяч. Также там были некоторые вещи, которые, по утверждению самой Маргери, понадобятся ей в будущем.

Сами же дамы ехали в двух каретах, украшенных нарисованными на них золотыми розами на зелёном поле. Они собирались по пути сменять друг друга в каретах, чтобы не успеть заскучать. Маргери к тому же взяла вместе с собой соколов Уилласа, которых она так любит, чтобы устраивать охоту, когда на это будет время. Но Лорас сомневался, что времени у неё хватит. Он собирался ехать с самого утра до заката, чтобы поскорее настигнуть Гарлана. Шанс на успех ему казался вполне реальным, так как Гарлан вёл довольно большое войско.

За первый день марша они не успели пройти много лиг, хотя, учитывая многочисленные обозы, двигались они вполне нормально. Им всем в Хайгардене предоставили лошадей — и пеших людей среди них не было. Проехали они за день десять лиг, но Лорас считал, что это слишком медленно. Когда солнце стало скрываться за горизонтом, а небо окрасилось багряно-алым, то они разбили лагерь в чистом поле, за много лиг от которого простирались лишь открытые равнины. После того, как Лорас сказал, что им стоит разбить лагерь, из карет, услышав обо всём этом, выбежали компаньонки Маргери вместе с ней самой, хихикая и подгоняя друг друга. Лорас тоже не был бы прочь, как в детстве, поиграть с ними, но он был рыцарем, и ему надо держать лицо — даже перед людьми, которые их сопровождают.

За девицами неустанно следовали пятнадцать служанок, которых отправили совместно с ними, чтобы они помогали знатным дамам. Кроме девиц и служанок, в лагере было несколько поварих, которые сразу после остановки начали готовить еду. Лорас расставил дозорных так же, как и делал это в лагере Ренли. И после этого он отправился в поле, чтобы спокойно подумать и посмотреть на звёзды, чего он не делал долгое время.

Лорас шёл один по зелёному полю, вытаптывая сапогами нетронутую человеком траву. Он не представлял, сколько он прошёл, но ноги уже давали о себе знать. Целый день он был то на ногах, то в седле — и Лорас от этого сильно вымотался. От лунного блеска небольшие лужицы обрели цвет серебра, а зелёное от травы поле теперь выглядело так, будто покрылось инеем. Он увидел перед собой большой камень, на который в случае чего можно опереть спину. Вокруг камня вроде было сухо, хоть и пыльно. Там Лорас и решил расположиться.

Неотёсанный зубчатый камень не подходил для того, чтобы опереться на него, — лежать на земле было стократно удобнее. Сняв застёжку плаща в виде золотой розы, он спустил с плеч шёлковый плащ и постелил его на землю. После того, как Лорас лёг, он стал смотрел на бесконечное чистое небо, звёзд на котором было не счесть, даже если считать их целых сто лет. Он думал о той кровавой звезде, что упала с неба почти сразу после того, как его отец Мейс обвенчал Ренли золотой короной и объявил его законным королём Семи Королевств, а Маргери сделали его королевой. Лорас думал, что эта звезда — предзнаменование того, что Ренли будет достойным и хорошим королём, но он ошибся.

«Разве Робб Старк объявил себя королём не в то же время? А вдруг эта звезда — именно его предзнаменование, а не предзнаменование Ренли... Нет... Это просто падающая звезда, ко всему этому она не имеет никакого отношения. Звезде плевать на то, когда и сколько людей объявили себя королями. Мне стоит перестать думать о таком суеверном бреде».

Звёзды и луна светили так ярко, что Лорас видел в ночи, будто кошка. Он не заметил — в раздумьях, — как быстро летело время, и вызволили его из чертогов разума крики, что слышались издалека.

— Сир Ло-о-ора-ас, — кричал кто-то. — Ло-о-о-ра-ас, — уже звучал женский голос. Услышав его, Лорас сразу же встал с места, подобрав плащ, и направился в сторону, откуда исходили эти возгласы. Несмотря на то, что он стелил свой плащ на голую землю, пыль всё равно попала на него, но это не особо его волновало.

«Ренли больше нет. Так не всё ли равно, насколько я чист?» — произнёс он про себя.

Далеко ему идти не пришлось. Его разыскивала группа из десяти мужчин, среди которых было несколько девиц, в том числе и Маргери. Увидев Лораса, она подбежала к нему и крепко обняла:

— Лорас, мой милый Лорас! Я думала, что с тобой что-то случилось, — говорила она, с усилием прижимая его к себе.

— Да что же со мной может случиться, сестричка? Грамкинам Уилласа не удастся меня схватить, — с усмешкой в голосе сказал он.

— Не смейся надо мной, — произнесла Маргери обиженным голосом с различимыми в нём нотками волнения. — Я сильно переживала за тебя, а ты тут прохлаждался в поле, пока мы тебя разыскивали. — Она выпустила его из объятий, но всё ещё держала обеими руками за локти.

— Прости меня. Прости, что я заставил тебя волноваться. — Он прижал её к себе обратно, вдыхая запах волос, которые едва заметно благоухали лавандой. — Обещаю, что больше так не буду делать, обещаю.

— Тебя долго не было — сейчас уже давно за полночь. Нам стоит вернуться обратно; остальные всё ещё ищут тебя, — проговорила Маргери.

— Да, похоже, стоит, к тому же я заляпал тебя грязью и испортил твоё платье, — сказал он с детской непосредственностью в голосе.

— Ничего. После того, как мы вернёмся, я сменю одежду. Пошли, — произнесла она, утягивая Лораса за собой. — Поварихи только что выпекли хлеб и зажарили курицу. Я уверена, что ты сейчас голоден. — Лорас вспомнил, что с завтрака он ничего не ел, и у него заурчало в животе.

Они быстро вернулись в лагерь. По пути Маргери спрашивала о том, что он тут делал, и слышал ли он их. Лорас отвечал на эти вопросы без особого рвения, и Маргери, сообразив, что он не хочет разговаривать, не стала его допрашивать. После прибытия он плотно поужинал в своём шатре, запив еду чашей борского вина. Оставшись наедине с собой, он ощутил сильную усталость от целого дня езды в седле и после того, как снял доспехи, некое облегчение. Будто бы он птица, которую выпустили из золотой клетки, но и чувствовал он себя менее защищённым. Умывшись, он отправился в постель и быстро погрузился в сон.

Он проснулся с первыми лучами солнца: свет пробивался через его шёлковый шатёр. Со всех сторон слышалось ржание лошадей. Когда он встал, весь лагерь, кроме дозорных, спал, и он решил не будить их. Чтобы скоротать время и нагулять аппетит, он решил потренироваться с мечом. После того, как от начала тренировок прошёл час, лагерь стал понемногу оживать; последней встала Маргери вместе со своими компаньонками. Позднее, когда завтрак подошёл к концу, они начали подготовку к отбытию. Они свернули лагерь за полтора часа. И вновь начали свой путь, однако в этот раз Маргери покинула своих спутниц и решила ненадолго прокатиться верхом совместно с братом.

— Как ты, Лорас? — спросила Маргери, сидя в седле на белой, как снег, ездовой кобыле Уилласа, смотря в сторону Лораса.

— Со мной всё хорошо, — сухо ответил он.

— Так значит, — она повернула голову в сторону дороги, — ты рано встал и тебя, кажется, всё же что-то гложет. — Сестра была неугомонной.

— Ничего меня не гложет. Просто вино помешало мне хорошо выспаться, — опять же сухо произнёс он.

— Ладно, — сказала Маргери беспечным и немного безразличным голосом. — У меня что-то появилось сильное желание оторваться от всей этой колонны и немного прокатиться галопом. Я уверена, что мой личный Эйемон Драконий Рыцарь последует за мной, дабы защитить меня от грамкинов. — Маргери с силой ударила коня каблуками под бока, после чего поскакала галопом в сторону равнин.

«Что она опять задумала? Я не хочу играть в эти игры в такое время, иные её побери! Она скачет всё дальше и дальше. Мне нужно её догнать», — думал он. Лорас махнул рукой стражникам, что уже собирались ехать за Маргери, — в знак того, что сам поскачет следом. Лорасу не пришлось долго гнаться за ней. Она остановилась неподалёку от колонны, но на достаточном расстоянии, чтобы никто их не видел и не слышал. Заметив приближающегося Лораса, Маргери начала:

— Я знала, что ты за мной поедешь, мой защитник. — Маргери пыталась выдавить из себя как можно больше любезностей. Это Лорас понял благодаря приобретённому детскому опыту. — Теперь мы можем спокойно поговорить, пока поблизости нет лишних ушей и глаз. — Её лошадь приближалась к коню Лораса до тех пор, пока они не поравнялись.

— Не о чем разговаривать. Я не настроен сейчас на беседу, — произнёс Лорас, опустив голову.

— Ты уже признал, что тебе есть, о чём говорить, — это уже небольшой успех. Давай, Лорас, спешься с лошади. — Она потянула его за рукав, и он, не выдержав уговоров, сам спешился, а потом помог сделать то же самое сестре. — Спасибо. — Они взяли лошадей за поводья и начали медленно идти.

— Мне тяжело, Маргери, мне трудно об этом говорить, — произносил он это жалостливым тоном, все ещё не смея поднять на сестру взгляд.

— Похоже, Ренли — причина твоей грусти, я права? — В ответ Лорас лишь кивнул. — Я права, — проговорила она, уже утверждая и пытаясь рассмотреть его лицо. — Но по какой причине на тебя обратно нахлынули эмоции? Я думала, мы всё это решили ещё по пути в Хайгарден.

— Этот парень из Хайгардена, он напомнил мне о Ренли — такие же чёрные волосы, такой же весёлый... — Лорас немного помедлил с продолжением.

— И-и-и? — спросила Маргери.

— Но он не Ренли. Он не может заменить мне его, никто не может его мне заменить. Я любил его, — произнёс он, приподняв голову, пытаясь сдержать нахлынувшие к глазам, словно волны, жгучие солёные слёзы.

— Лорас... — сказала Маргери, приняв его в объятия и остановив их медленную прогулку. — Я не могу излечить твои раны: они слишком глубокие — но время излечит. Время всё лечит.

— В моём случае оно сломалось, — пошутил Лорас, пытаясь отогнать всю грусть. Маргери улыбнулась.

— Это банально. И я уже говорила тебе это, но скажу это ещё раз. — Маргери пыталась встретиться с ним взглядом и достигла своей цели. — Забудь Ренли Баратеона; забудь всё, что с ним связано; делай всё, что угодно, но пытайся не вспоминать о нём. Выпей вина; бей чучело, с которым ты любишь играться, — сколько угодно; выбивай людей из седла, как ты это часто делаешь. Вымещай злость на поле боя. — Лорас смотрел на Маргери, и он понял, что она уже не просит, а скорее приказывает. — Но забудь Ренли Баратеона. Его нет, он ушёл.

— Да... — Поняв, что Маргери всё ещё недовольна его ответом, он гордо поднял голову и сказал: — Да, я постараюсь. Сделаю всё, что в моих силах.

— Хорошо, молодец. — Маргери теперь была удовлетворена его словами. — А теперь давай вернёмся, а то они уедут к моему жениху, оставив меня, — проговорила она с усмешкой.

«Я веду себя как маленькая девочка, что впервые влюбилась. Нет, надо что-то с этим делать. Я больше не буду так глупо поступать», — уже мысленно решил он.

Вскоре они обратно вернулись в колонну, однако теперь Лорас не чувствовал себя таким разбитым и опустошённым. Слова Маргери вновь вдохнули в него смелость и храбрость, которых в нём осталось так мало. Но надолго ли? Лорас же не хотел об этом думать.

Следующие дни не отличались один от другого. Вестей из Хайгардена или от Гарлана не было. Длился пятый день их пути. Лорас теперь не так спешил, чтобы настигнуть Гарлана. Девицы, сопровождавшие Маргери, решили повеселиться — они устроили скачки наперегонки около колонны, чтобы немного развеяться. Лорас с любопытством наблюдал за ними и уже хотел было присоединиться, однако подумал, что его конь слишком нагружен — он составит им компанию в следующий раз.

Они всё ещё ехали Океанской дорогой; до Морской дороги было ещё много лиг. Путь был безопасным, с минимумом всякого отребья, которое хочет легко поживиться. Они никогда на них не напали бы: слишком много солдат, да и все на конях. Земли Простора не таили опасностей, в отличие от Западных и Речных земель, которые сейчас грабят то волки, то львы.