Я не устану стучать в твою дверь (гет)

Эрза всегда не любила больницы. Она отличалась крепким здоровьем и была нечастым гостем в общественных поликлиниках, а потому забывала насколько неприятно находиться в подобных местах. С порога её встретила длинная очередь из недовольных пенсионеров. Неустанно брюзжащие пожилые люди создавали общий гвалт, тем самым, вынуждая работников медицинской организации повышать голос, чтобы перекричать шум в холле. Среди опирающихся на клюшки и грозно потрясающих пожелтевшими от времени документами старушек обязательно находилась одна неторопливая и особо дотошная, стоящая у окошка настолько долго, что всю очередь, раз за разом охватывал приступ паники. Даже самые терпеливые старики устало стягивали косматые шапки, почёсывая лысеющие седые затылки, тяжело отдуваясь и сетуя на скачущее давление. В общий гул голосов вплеталось монотонное «следующий» и «не забудьте номерок» из расположенного дальше по коридору гардероба.

Когда Эрза добралась до окошка регистратуры и протолкнула в узкую щёлку полис, стрелки на больших круглых часах неминуемо приближались ко времени, указанному на талоне посещения.

— Фамилию не меняли? — строго поинтересовалась женщина в больших круглых очках, оценивающе глядя на неё из-за мутного пластикового стекла.

— Нет, — растерялась Эрза, не сразу сообразив, что в её возрасте многие девушки уже выходят замуж.

Регистратор потеряла к ней всякий интерес и упёрлась взглядом в мерцающий монитор, бойко отстукивая по клавишам. Она крутила в руках полис, хмурилась, всматриваясь в длинный набор цифр номера, потом тщательно сверяла их с тем, что выдавала ей программа. Время шло, Эрзу всё больше охватывала общая паника, что волнами то и дело разливалась по холлу. Недовольно сверлил её спину взглядом опирающийся на клюшку сухой старичок с густыми сросшимися бровями, похожий на сердитого филина.

Наконец регистратор протянула ей медицинскую карточку и полис, сообщила, в какой кабинет надлежит пройти, и пригласила следующего. Эрза проворно пробралась к гардеробу, лавируя между пациентами, сняла дублёнку, сунула шапку в широкий рукав и протянула верхнюю одежду гардеробщице.

— Мы не несём ответственности за шарфы, шапки и мелкие вещи в карманах, если выпадет, искать не стану, — недовольно сообщила та.

— Я поняла, — терпеливо кивнула Эрза.

Гардеробщица смерила её взглядом, вздохнула и направилась вглубь своих владений, раздвигая косматые шубы. Получив изрядно погнутую железную бирку с номером, Эрза поспешила на второй этаж, опасаясь пропустить свою очередь. Но её опасения были напрасны: сразу за лестницей ждал донельзя переполненный коридор. Добравшись до нужного кабинета, Эрза робко поинтересовалась, кто последний, и получила в ответ нестройный хор голосов и вариантов от «я», «за мной ещё мужчина», «а за Вами разве не занимала женщина?» и до «тут вообще-то по талонам, девушка», «у Вас на какое время?» и «совсем обнаглели, только и лезут без очереди». Потратив ещё около десяти минут на выяснения нюансов и подробностей очерёдности приёма, она, наконец, определилась со своим местом и привалилась спиной к прохладной стене. В кабинет она попала спустя час от назначенного времени.

Принимала Эрзу не та врач, что открывала ей больничный. Женщина пенсионного возраста с седыми волосами, стянутыми в пучок на затылке, рассеянно листала медицинскую карту. Когда та добралась до первых страниц, Эрза не выдержала.

— Там запись в середине, мне больничный лист нужно закрыть, — сообщила она.

Врач смерила её взглядом, поджала губы и, положив перед собой больничный лист, достала из кармана халата ручку и принялась сосредоточенно изучать взглядом три строчки. Тихонько вздохнув, Эрза перевела взгляд с горы карт в растрёпанных обложках на столе на что-то активно пишущую в её талоне посещения медсестру. Молодая девушка создавала полный контраст с врачом: выглаженный накрахмаленный халат сиял белизной, на столе царил порядок, документы были рассортированы и разложены по стопочкам, карандаши остро заточены, на шариковых ручках красовались колпачки разных цветов.

— Жалоб нет? — внезапно поинтересовалась врач, привлекая к себе внимание.

— Нет, я уже гораздо лучше себя чувствую, — спешно заверила её Эрза.

Её больничный и без того порядочно уже затянулся и прихватил первую учебную неделю семестра. Разумеется, по этому поводу Эрза жутко переживала. Она оказалась полностью оторвана от событий студенческой жизни. Её единственный и незаменимый информатор — Люси — вот уже полторы недели проводила на лыжном курорте.

Покинув кабинет врача, Эрза испытала облегчение сродни тому, когда она без проблем закрывала сессию. Её переполняло приятное чувство завершённости неприятного дела. Когда же, миновав переполненный людьми коридор, получив свою одежду в гардеробе и протиснувшись мимо всё ещё не рассосавшейся толпы у окошек регистратуры, она вышла на улицу, то ощутила себя свободной и невесомой.

Испытывая душевный подъём, Эрза решила покончить и с другим давно уже откладываемым делом. Её чёлка отросла уже настолько, что постоянно падала на глаза. Решив заглянуть в парикмахерскую по пути домой, Эрза бодро зашагала по утоптанному снегу. Во дворах носилась малышня: у школьников каникулы длились куда дольше.

Ребята устраивали настоящие снежные баталии, с воинственными криками метая снежки и ныряя под защиту снежных крепостей. Эрза ещё несколько минут с удовольствием наблюдала за битвой, после чего поднялась по вычурной лесенке и толкнула дверь салона красоты.

Мелодично зазвенел дверной колокольчик. Помещение наполнял аромат духов, смешиваясь с запахом лака для ногтей и краски для волос. Эрза заглянула в зал и, убедившись, что все кресла заняты, опустилась на один из пухлых диванчиков. Какое-то время она рассматривала прейскуранты на мужские и женские причёски, потом переключила внимание на другие услуги: маникюр, педикюр, дизайн бровей, профессиональный макияж.

Тогда-то в голову ей и закралась шальная идея, выдворить которую оказалось не так-то просто. Эрза мало что смыслила в макияже, а потому постоянно откладывала в долгий ящик один из советов Люси. Теперь же, рассматривая коллаж с фотографиями работы мастера, Эрза буквально заболела желанием сделать себе хоть раз профессиональный макияж. Бонусом к этой давней затее примешалась ещё и мысль о том, что она может ещё успеть в университет на последнюю пару, которой была лекция по землеведению. Взвесив «за» и «против», она убедилась, что аргументов «против» практически нет, а желание реализовать затею лишь усилилось.

Немного потоптавшись у нужного зала, Эрза набралась храбрости и зашла внутрь. Мастером по макияжу оказалась молодая девушка, едва ли намного старше её самой. Выслушав сбивчивые пожелания, та протянула ей прейскурант, иллюстрированный фото. На изучение толстой папки у Эрзы ушло бы несколько часов, учитывая, что каждая новая страница вызывала у неё восторг куда больше предыдущей. Остановиться же на чём-то конкретном она не могла, а потому в итоге доверилась выбору мастера. Вот только об одном она позабыла упомянуть: что направится отнюдь не в клуб или на дискотеку, а в высшее учебное заведение.

Ещё в троллейбусе Эрза поймала на себе несколько любопытных и удивлённых взглядов. На пару она едва успела, забежав в кабинет уже под самый звонок. Большинство одногруппников на её появление не обратили никакого внимания, один лишь Грей пристально изучал её и отвернулся к окну лишь, когда она в третий раз вопросительно на него взглянула. Мистер Фернандес опоздал на каких-то пять минут. Закрыв за собой дверь, он обрадовал учащихся новостью о коротком тесте в начале лекции. Наградив Эрзу удивлённым взглядом, мистер Фернандес раздал листки с тестами и со страдальческим видом раскрыл журнал, предусмотрительно захваченный ей в деканате. Разумеется, никто другой даже не потрудился носить тот на занятия, пока её не было.

Эрза уже в третий раз перепроверяла тест, когда мистер Фернандес тихонько позвал её.

— Мисс Скарлетт, не могли бы вы подойти на минутку?

— Да, конечно, — отозвалась Эрза.

Поднявшись со своего места, она подошла к учительскому столу.

— У меня тут один вопрос возник, — сообщил мистер Фернандес, незаметно для других поманив её пальцем; Эрза склонилась над журналом, недоумевая. — Профессиональный макияж, конечно, смотрится шикарно, и тебе, без сомнений, идёт, но, по моему скромному мнению, университет не место для столь яркой боевой раскраски, — шёпотом заметил тот. — У нас сегодня обещался быть декан, надеюсь, тебя не затруднит смыть тени?

— Н-нет, разумеется, я сейчас, — краснея и заикаясь от волнения, так же шёпотом отозвалась она.

— Премного благодарен, — уже громче отозвался мистер Фернандес.

Эрза вернулась к столу, подхватила свою сумку и, стараясь выглядеть невозмутимо, направилась к двери аудитории. При этом её не покидало ощущение чужих взглядов. Прикрыв за собой дверь, она бегом кинулась к женскому туалету, крутанула кран и обдала пылающие щёки ледяной водой. Такой неловкости она уже давно не ощущала.

Потратив несколько минут на тщетные попытки смыть водоустойчивую тушь и весьма стойкие тени, Эрза сдалась. Бросив ещё один тоскливый взгляд на собственные веки, сейчас напоминающие крылья бабочки, она тяжело вздохнула и поплелась прочь из университета. У неё не возникло даже мысли о том, чтобы вернуться на лекцию. Стойкие тени оказались беспомощными против средства для снятия макияжа, найденного в косметичке матери. Забытая в аудитории тетрадь с лекциями на следующий день была обнаружена в деканате.

— Смотрится классно, до сих пор не верю, что ты так пришла на лекцию, — уже несколько минут не унималась Люси.

Та только вчера вернулась с лыжного курорта, а Эрза уже смертельно устала от её подколок.

— Хватит уже, — мрачно изрекла она. — И вообще, откуда у тебя эта чёртова фотография?

— Грей тебя щёлкнул, — охотно сдала одногруппника Люси, уворачиваясь от норовящей отнять у неё телефон Эрзы. — Как же могла такое пропустить? — сокрушалась она. — А, чёрт.

— Что?

— Я ноготь сломала, — сокрушённо произнесла Люси.

— Тоже мне проблема, — пожала плечами Эрза.

— Да проблема, — обиженно отозвалась та, рассматривая сколотый ноготь. — Я свои несколько недель отращивала, теперь опять придётся с наращёнными ходить.

— А без маникюра ты прожить неделю не сможешь?

— Вообще никак, — категорически заявила Люси, для убедительности покачав головой. — А пойдём со мной, — внезапно оживилась она.

— Это ещё зачем? — удивилась Эрза.

— Ну, макияж я тебе предлагать уже боюсь, — хихикнув, пояснила Люси, — а вот маникюр — это красиво и не так бросается в глаза.

— Мне не кажется эта идея хорошей, — честно призналась Эрза.

— Идём со мной, посмотришь, а там кто знает, может, тебе понравится.

До салона красоты они добрались без происшествий. Люси явно чувствовала себя как дома: устроившись в мягком кресле, она поздоровалась с мастером и подробно в мельчайших деталях изложила свои пожелания. Та покивала, извлекла из недр тумбочки разного размера пузырьки с лаком и принялась за дело.

Пока мастер колдовала над ногтями, Люси не замолкала, казалось, ни на минуту. Они оживлённо обсуждали всё, что только приходило им в голову, из чего Эрза сделала вывод, что та здесь явно постоянная клиентка.

Сама же она заворожено наблюдала за тем, как слой за слоем мастер накладывает лак. Как скрупулёзно выводит рисунок. Хмурится, когда ей что-то не нравится, и одним движением смоченной ватки уничтожает своё творение. Разумеется, к моменту, когда Люси обзавелась новыми наращёнными ногтями и чарующим маникюром, Эрза уже не сомневалась, что хочет и себе нечто столь же красивое. Тогда она и близко не подозревала, сколько проблем это ей принесёт.

Вновь валил за окном снег, аудиторию переполняла сонная нега. Студенты лениво перелистывали страницы тетрадей, скорее для видимости, нежели делая записи. Эрза вычерчивала график гипсографической кривой рельефа Земли на доске, тихо поскрипывая мелом, и попутно комментировала свои записи. Трудно было поверить, что сонные одногруппники, рассеяно глядящие сквозь неё и доску, всего несколько минут назад пребывали в крайнем напряжении, молясь всем известным богам, что бы их не вызвали к доске.

— Хорошо, — отозвался мистер Фернандес, когда Эрза замолчала, — ещё один момент: кто и в каком году впервые построил гипсографическую кривую рельефа Земли?

Эрза упёрлась взглядом в пол, панически перебирая в уме все фамилии и даты, что встречались ей на страницах учебника в этой теме.

— Мисс Скарлетт? — выждав, пару минут напряжённого молчания, позвал мистер Фернандес.

— Не знаю, — едва слышно призналась Эрза.

— Это было в лекции, — растерянно перелистывая какие-то свои записи, произнёс тот, — вроде бы.

Я готовилась по учебнику, — призналась Эрза, не отрывая глаз от узкой трещинки на линолеуме.

— Считаете, что лекция была недостаточно подробной? — поинтересовался он.

— Нет, я просто... — поспешила заверить того Эрза, — я просто не всё успела записать.

— Я диктую слишком быстро? Кто-то ещё не успевает записывать? — поднял глаза на притихшую аудиторию мистер Фернандес, однако ответом ему было молчание.

Эрза же упорно не поднимала глаз, жалея, что не может спрятаться за остриженной чёлкой.

— Что ж, впервые гипсографическая кривая была построена в 1883 году Лаппараном, присаживайтесь, мисс Скарлетт, — сделав отметку в журнале, велел мистер Фернандес. — Сегодняшняя лекция будет посвящена геофизическим полям Земли, — продиктовал он, выводя тему маркером на соседней доске.

— Что это с тобой? — шёпотом поинтересовалась у неё Люси, когда Эрза удручённо уткнулась в тетрадь.

— Да всё эти чёртовы накладные ногти, я не то что писать не успеваю, я в туалет-то нормально сходить с ними не могу, — прошипела Эрза в ответ.

Несмотря на то, что февраль подходил к концу, снег по-прежнему валил хлопьями, засыпая улицы. Близился последний зимний карнавал, и ожидание этого дня вселяло радостный трепет. Такие карнавалы проводились в городе уже несколько лет подряд и стали событием не менее праздничным, чем Новый год и Рождество. Выпадало празднование обычно на последние выходные февраля. В преддверии весёлого шумного праздника, до которого оставалось меньше недели, Эрзу одолевали самые разные затеи.

Она забыла надеть шапку и всю дорогу до университета её преследовали изумлённые взгляды прохожих. О нет, причиной тому был не тот факт, что молодая девушка разгуливает без шапки в пятнадцатиградусный мороз. Всему причиной была её новая причёска: короткие растрёпанные ярко-рыжие волосы пестрели ядовито-зелёными прядями. У самых ворот университета она налетела на Люси. Лицо той разом выдало такую гамму эмоций, какой Эрзе видеть ещё ни разу в жизни не доводилось.

Люси ошарашено уставилась на неё, потом криво усмехнулась, потом нахмурилась, подозрительно оглядела её с головы до ног, вновь усмехнулась и загробным голосом, ничуть не соответствующим выражению лица поинтересовалась.

— Эрза, ты что сотворила с волосами?

— Да вот, решила сменить имидж, — сообщила она. — Как видишь, я пытаюсь следовать твоим советам.

— Скажи, что это парик? — состроив страдальческую гримасу, взмолилась Люси.

— Разумеется, это парик, мать бы мне голову оторвала, если б я сделал что-нибудь подобное со своими волосами, — призналась Эрза.

— Сними это сейчас же! — взвизгнула Люси, вцепившись в ярко-рыжие пряди.

— Ты чего вытворяешь? — возмутилась Эрза, пытаясь отнять у неё парик, однако та упёрлась обеими ногами, не выпуская его из рук.

— Никогда-никогда-никогда больше не надевай этот ужас, — скороговоркой протараторила Люси, — да ещё и уверяя, что это я посоветовала.

— Что за шум, а драки нет? — раздался за спиной знакомый голос.

— Ничего такого, — спешно отозвалась Эрза, выпуская из рук натянутый до предела парик и оборачиваясь, — доброе утро, мистер Фернандес.

— Доброе, мисс Скарлетт, мисс Хартфилия, с вами всё в порядке?

— Да, мистер Фернандес, всё отлично — натянуто улыбаясь, сообщила Люси, поднимаясь из сугроба, в который, потеряв равновесие, шлёпнулась.

— Вот и славно, — улыбнулся в ответ тот. — А это что такое? — поинтересовался он, указывая на парик в руках Люси, который после купания в сугробе, напоминал мокрую плешивую кошку.

— Это... — начала было та.

— Это для театрального кружка, — перебила её Эрза, выхватывая из её рук парик и засовывая его в сумку.

— Разве вы ещё посещаете драм кружок? — удивился мистер Фернандес.

— Нет-нет, знакомая просила принести. Вот я и…

— Похвально, а вам, мисс Хартфилия, стоит поспешить в корпус и просушить волосы, не то простудитесь, — назидательно произнёс мистер Фернандес, направляясь к главному входу.

— Да-да, уже иду, — кисло отозвалась Люси, стряхивая быстро тающий снег с волос и с негодованием глядя на Эрзу.

Всю ночь за окнами завывала вьюга, скреблась в стекло и завивалась спиралями. Эрза то и дело просыпалась, тревожно вглядываясь в чёрную мглу за окном. Не желая покидать уютную постель, она провалялась в кровати, прячась под одеялом, до обеда и потом ещё пару часов вяло бродила по комнатам, собираясь на празднование зимнего фестиваля. Встретиться они с Люси договорились не позже семи вечера, чтобы вдоволь нагуляться меж торговых палаток.

Когда же Эрза, наконец, вышла на улицу, то на миг позабыла, куда направлялась. Зима, словно тоскуя из-за того, что ей вот-вот придётся покинуть город на долгие девять месяцев, сотворила на улице настоящее чудо. Заиндевелые тонкие ветви деревьев были покрыты белоснежной махрой, и казались неимоверно мягкими и пушистыми на ощупь. Витиеватые сосульки преломляли солнечный свет, поблёскивая радужными переливами. Чёрная земля, проглядывающая сквозь проталины последнюю неделю, вновь покрыта была снежной пеленой. Сам воздух будто звенел кристальной чистотой. Медленно падали с небес редкие одинокие снежинки. Неглубокие лужицы, успевшие уже образоваться на дорогах, промёрзли насквозь и, громко хрустя, покрывалась паутиной трещин, стоило только ступить на ровную гладь.

Эрза замерла и долго рассматривала диковинный узор на стёклах припаркованных под окнами дома машин. Настолько красивый, ни разу не повторяющийся. Эрза стянула перчатку, но так и не решилась коснуться пальцами тонких ледяных иголочек, опасаясь нарушить белую с голубыми отливами вязь. Направляясь к городской площади, она была уверена, что сегодня обязательно должно что-нибудь случиться, ведь такие дни надолго потом остаются в памяти.

К десяти часам уже стемнело. Чёрное хмурое небо то и дело расцветало яркими искрами запускаемых фейерверков. Улицы освещали вплетённые в голые кроны деревьев гирлянды, золотистыми пчёлами вьющиеся в темноте. Однако заливающая улицы вечерняя мгла не в силах была разогнать разгулявшийся народ. Смеясь и весело переговариваясь, люди толпились у аттракционов, отогревали руки о чашки с кофе или ароматным чаем в кафе, наслаждались созерцанием пылающего в небе салюта.

Нацу и Симон отстали от Эрзы и Люси полчаса назад, с азартом выясняя, кто из них круче в тире. Так как в стрельбе они оба были полными профанами, состязание затянулось.

— Смотри, Эрза, а это не наша ли Уртир там? — внезапно сообщила Люси, хватая её за рукав.

— Где? — вглядываясь в освещённую лишь отблесками гирлянд да вспыхивающих фейерверков аллею, поинтересовалась Эрза.

— Да вон же смотри. А кто это с ней? Неужто мистер Фернандес?

Эрза вздрогнула, теперь она и сама рассмотрела медленно бредущих по парку мистера Фернандеса и мисс Милкович. Та что-то неустанно говорила, то и дело звонко смеясь. Она держалась за предоставленный ей локоть, тесно к нему прижимаясь. Впрочем, не похоже было, чтобы мистер Фернандес возражал. Он внимательно слушал мисс Милкович, улыбался и что-то рассказывал сам.

— Эрза, Эрза, ты меня слышишь? — донёсся до неё взволнованный голос Люси.

— А? Прости, что ты сказала? — с трудом оторвав взгляд, поинтересовалась Эрза.

— Я говорю, что-то случилось? — терпеливо повторила Люси. — На тебе лица нет.

— Да нет, я просто… — Эрза вдруг ощутила себя крайне неуютно в толпе смеющихся и празднующих людей. — Просто у меня голова разболелась. Я, пожалуй, пойду домой.

— Я тебя провожу, — тут же вызвалась Люси. — Вот только дозвонюсь до Нацу, предупрежу. Давай, бери уже трубку, — возмущённо тряхнула она телефоном.

— Не надо, я и сама дойду, — успокоила её Эрза.

— Уверена?

— Конечно, не стоит портить себе вечер только потому, что я опять переусердствовала в учёбе, — натянуто улыбнулась Эрза. — Я пойду потихоньку и позвоню тебе сразу же, как доберусь до дома. Может, по пути мне полегчает немного...

— Ну, если ты так говоришь, тогда до завтра, поправляйся, — попрощалась Люси.

— Ага... — глядя на удаляющиеся и почти уже слившиеся с вечерним сумраком фигуры, ни к кому конкретно не обращаясь, отозвалась Эрза.

Она медленно брела по пустынной улице, оскальзываясь на покрытой льдом дороге, и никак не могла выбросить увиденное из головы. Всё вокруг уже не казалось таким волшебным и пропитанным чудесами, как днём. Бесформенными тёмными буграми высились дома, деревья и запорошенные снегом машины. Выныривали из мглы заиндевелые ветви, покрытые холодными ледяными иглами, карнизы домов щетинились тёмными кривыми сосульками. Добравшись до подъезда, Эрза бросила взгляд на припаркованную под окнами машину. Витиеватую вязь прерывали угловатые кривые буквы, выцарапанные на ледяной корочке, покрывшей лобовое стекло: «найди себе другое место для парковки, урод!»