Я не устану стучать в твою дверь (гет)

По-настоящему мы любим лишь в первый раз;

все последующие наши увлечения уже не так безоглядны.

Ж. Лабрюйер

У женщин не бывает второй любви: их природа слишком нежна,

чтобы быть в состоянии дважды перенести это страшное потрясение чувств.

Г. Гейне

Первая любовь — это не первая и не последняя.

Это та любовь, в которую мы больше всего вложили самих себя,

свою душу, когда эта душа у нас ещё была.

А. Вампилов «Из записных книжек»

Эрза вот уже в третий раз тяжело вздохнула. Она пролистывала сценарий постановки, планируемой к лету. В драматический кружок её привела трепетно хранимая с детства любовь к сцене. В реальности всё оказалось куда менее сказочно, нежели в фантазиях. В кружке она занималась уже второй год, но так ни разу и не получила серьёзной роли. Видимых подвижек в её актёрском мастерстве также не произошло, несмотря на все усилия.

Наедине с собой и дома перед зеркалом Эрза способна была с блеском, как ей самой казалось, отыграть любую роль. Не давалась ей разве что только романтика. Сцены с жаркими объятиями, признаниями и поцелуями, никак не выходили. Она робела, краснела и с трудом могла вымолвить хоть что-то членораздельное. Возможно, всему виной было полное отсутствие подобного опыта. Как ни печально было это признавать, но к своим почти полным двадцати годам, Эрза ни разу ни с кем не встречалась. Вся романтика её жизни воплотилась в букете ромашек, подаренном другом детства Симоном в детском саду, да парой открыток на День святого Валентина.

Она вновь тяжело вздохнула, представив себя в главной роли на сцене. Если наедине с собой она прекрасно справлялась, то на сцене перед зрителями даже маленькой аудитории драмкружка всё выглядело прискорбно. Стоило Эрзе выйти на сцену даже с коротенькой ролью, как тело тут же деревенело, кровь приливала к лицу, голова шла кругом, мысли суматошно разлетались в стороны, словно перепуганные воробьи. Реплики же совершенно не желали срываться с губ, подобно вольным птицам, и отзвуками древних баллад устремляться ввысь, как любила поговаривать их преподавательница, а валунами валились на пол.

Эрзу не раз уже посещала мысль, что театральная карьера вовсе не для неё. Искромётного таланта она явно не имела, результаты же, достигнутые упорным трудом, нисколько не впечатляли. Однако врождённое упрямство не давало ей отказаться от поставленной цели и бросить кружок без веской на то причины.

— Одного упорства явно мало, чтобы достичь желаемого, — пробубнила Эрза, сворачивая в трубочку сценарий.

— В натуре, тебе звонят, трубку возьми! — голосом подвыпившего гопника, вытягивая гласные, на всю аудиторию заявил мобильный в кармане.

Эрза буквально подскочила на месте. Провожаемая недовольными и полными пренебрежения взглядами состоявшихся «актрис», она приняла вызов и выскочила за дверь.

«Вот надо же было забыть отключить звук, — сокрушалась она, стоя в коридоре. — И что это за реалтон такой, чёрт бы его побрал? Опять Люси развлекалась втихомолку?»

— Люси, — гневно отозвалась Эрза, прикладывая трубку к уху.

И это было первым и последним, что она успела сказать: все последующие её попытки вставить хоть слово в бесконечный поток фраз тараторящей подруги не увенчались успехом.

Люси Хартфилия появилась в её жизни всего три года назад. Познакомились они на вступительных экзаменах, и спроси кто Эрзу тогда, стала бы она общаться с новой знакомой, она бы с уверенностью ответила: «нет». Люси представляла собой почти полную её противоположность: неугомонная, весёлая, чрезмерно общительная, неукоснительно следящая за современными новинками моды, пользующаяся успехом у парней и совершенно не уделяющая должного внимания учёбе. Однако та, при полном отсутствии общих увлечений, умудрилась прочно занять пустующее место лучшей подруги.

Пусть и не сразу, понемногу Люси всё же оказывала влияние на Эрзу. Она вытаскивая её на выставки, распродажи и в длительные и утомительные прогулки по магазинам. В итоге всё, чего удалось добиться Люси, так это обновить её гардероб, состоящий до вмешательства той из возмутительно отставших от моды вещей.

— Тебя ждут в деканате, срочно! — закончила свою тираду Люси.

Она всегда умела огорошить Эрзу одной меткой, а главное, вовремя сказанной фразой. Весь накал негодования, плодотворно накапливающийся те несколько минут, начиная с возмутительной мелодии звонка, установленной без её ведома, и заканчивая совершенно не содержательным монологом, состоящим в основном из жалоб на трудности учёбы, был сведён на нет.

— Да что ж ты сразу-то не сказала? — запаниковала Эрза.

Она крайне ответственно относилась к учёбе. Она до сих пор хранила лекции с первого и второго курсов даже по тем предметам, что уже были отчитаны и проэкзаменованы. Если же ей доводилась пропустить лекцию или, упаси боже, практическое занятие, она непременно отрабатывала их в ближайшее же время. Вызов в деканат всегда приводил её в крайнее волнение: по хорошему поводу в деканат срочно не вызывают.

До того момента, как Эрза добралась до деканата, расположенного в другом учебном корпусе, она успела перебрать мыслимые и немыслимые варианты причин, по которым её срочно вызвали «на ковер». Впрочем, где-то в самом уголке сознания робко базировалась ещё мысль о том, что всё не так страшно и, возможно, только может быть, её хотят похвалить за отличную учёбу или предложить ей принять участие в каком-нибудь научно-практическом семинаре. Эрза же, привыкшая всегда готовиться к худшему, не давала этой мысли укорениться, приводя веские доводы о том, что для объявления подобного рода новостей лично в деканат обычно не приглашают.

Эрза простояла несколько минут у двери, заправляя выбившиеся из косы пряди за уши и оправляя одежду. Наконец, набравшись смелости, она тихонько постучала и, получив разрешение войти от секретаря, приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Первой же новостью, порядком её удивившей, была смена секретаря. На месте строгой полнотелой дамы с неизменным пучком на голове и очками-половинками, балансирующими на кончике носа, теперь восседала стройная молодая женщина с длинными чёрными волосами, свободно рассыпающимися по плечам. Короткое платье с глубоким декольте являло взору прелести её, без сомнения, отличной фигуры. Вторым удивившим фактом было поведение той: она просматривала фотографии на ноутбуке, хихикая над каждым уместным и не слишком комментарием Люси. На Эрзу обе не обратили ровным счётом никакого внимания.

— Простите, меня вызывали? — поинтересовалась она, привлекая внимание.

— Ах да, вы и есть мисс Скарлетт? — всплеснула руками секретарь, поспешно опуская крышку ноутбука.

— Да, — подтвердила Эрза, награждая Люси ничего хорошего не предвещающим взглядом: в голову ей уже начали закрадываться сомнения по поводу серьёзности и срочности визита в деканат.

— Моё имя Уртир Милкович, — представилась секретарь, протягивая руку.

— Эрза Скарлетт, — слегка удивлённо отозвалась Эрза, пожимая тёплую ладонь и невольно любуясь явно профессиональным маникюром.

— Я перейду сразу к делу, если вы не против, — улыбнулась мисс Милкович и, дождавшись кивка, продолжила, — после сегодняшнего утреннего совещания нашим уважаемым деканом было принято решение о реорганизации системы управления кафедрами факультета и группами студентов. А если честно и коротко, мистеру Макарову было настоятельно рекомендовано выбрать новых старост в каждой группе, исходя из уровня их подготовленности и степени ответственности, — внезапно скатилась та с официального тона.

— Одним словом, я по всем статьям пролетаю, — вставила Люси.

Первые три курса та пробыла старостой их группы, что тяготило не только студентов, вечно всё узнающих в самый последний момент и из вторых рук, но и саму Люси, постоянно жалующуюся, что у неё не хватает времени на личную жизнь из-за этой безмерно ответственной должности. Причины же её назначения были выявлены сразу же по ознакомлении первокурсников нового потока с деканом факультета.

Мистер Макаров был уважаемым научным деятелем, профессором и просто непроходимым бабником. В свои далеко уже не юные годы этот коренастый старичок, из тех, что с годами лишь усыхают и словно растут вниз, не упускал возможности окружить себя привлекательными девушками, особенно, если речь шла о студентках.

— Только не говорите, что… — начала было Эрза, осознавая, к чему всё идёт.

— Поздравляю, ты выбрана на роль старосты, — лучезарно улыбнувшись, заявила мисс Милкович, разом подтверждая её опасения.

С момента назначения Эрзы старостой группы минула всего неделя, но и за столь короткий срок она всецело убедилась, что работы на неё навалился непочатый край. Похоже, все три года Люси пренебрегала своими обязанности, раз умудрялась регулярно сбегать с последних пар. Эрза засиживалась в деканате порой до позднего вечера, неустанно разбирая документы, заполняя и дорабатывая анкеты, разбираясь в планах предстоящих организационных мероприятий. Она распрощалась с мечтой стать актрисой театра и со спокойной совестью покинула драмкружок, ни сил, ни времени на который катастрофически не хватало.

Отдельным же чрезмерно важным документом являлся журнал группы. По всем регламентирующим документам в данном журнале надлежало ежедневно отражать тематическое содержание каждой проведённой лекции и практического занятия, а также успеваемость и учёт посещаемости студентами дисциплин. Для Эрзы, со всей возможной ответственностью и старанием подошедшей к своей новой должности, состояние того стало диким потрясением. Мало того, что спустя уже две недели с начала семестра ни по одному предмету не было полного списка тем уже проведённых занятий, так ещё и список группы не везде был дописан до конца. Рядом с сокращёнными фамилиями местами красовался лишь один инициал, а кое-где отсутствовали оба, не говоря уже о должностях преподавателей, это окошко пустовало на каждой страничке.

— Какого чёрта ты возмущалась, что обязанности старосты не оставляют тебе времени на личную жизнь, а сама сутками отсюда не вылезаешь? — не выдержав, рявкнула Эрза на Люси, что вот уже больше часа обсуждала с мисс Милкович новые модные фасоны верхней одежды из пухлого глянцевого журнальчика.

Бесконечные смешки, вздохи и комментарии не давали ей сосредоточиться.

— Разве я когда-нибудь говорила подобное? — удивилась та, округляя глаза и хлопая ресницами.

— В тебе погибла прекрасная актриса, — кисло отозвалась Эрза, вновь возвращаясь к заполнению журнала.

— Зато лень будет жить во мне вечно, — уверенно заявила Люси, возвращаясь к обсуждению очередной «невероятно красивой» и не менее «невероятно дорогой» шубки.

Эрза лишь покачала головой, не удостоив ту ответом: спорить с Люси было совершенно бесполезным занятием. На любые веские аргументы она легко приводила по два не менее веских оправдания.

Эрза перевернула очередную страничку и упёрлась взглядом в пустой лист. Ни списка группы, ни хотя бы одной записанной темы, не говоря уже об отметках о посещаемости и оценках. Она прочла название предмета и фамилию преподавателя — единственные записи на странице: «Землеведение. Фернандес Джерард».

Несомненно, это всё объясняло. Загадочный предмет «Землеведение» преподавался их группе уже второй год. Почему загадочный? Ответ на этот вопрос был весьма прост: за два долгих года по этому предмету не было прочитано ни единой полноценной лекции, не было проведено ни одного практического занятия, проливающего свет на то, что же такое землеведение в принципе. Преподающий же его доцент Фернандес, по совместительству руководитель кафедры «Географии и экологии», был, наверное, единственным преподавателем во всём университете, который вызывал у Эрзы стойкую неприязнь.

Мистер Фернандес был старше собственных студентов почти на десяток лет, но при этом вёл себя не лучше первокурсников. На лекции он приходил часто с запозданием, без каких-либо материалов, а порой и вовсе не являлся. Вместо доступного изложения материала по предмету студентам тот нередко награждал учащихся спонтанными нравоучениями на совершенно неожиданные темы, начиная с ценности жизни и заканчивая советами мужской части аудитории по привлечению внимания женской. Наряду с обязательными фильмами по пожарной подготовке, первой медицинской помощи и прочим немаловажным навыкам, предписанными к просмотру учебной программой, на лекциях нередко ставились старые записи концертов «КВН». Что вызывало радость почти у всех студентов и разочарование у Эрзы, ведь она неизменно зубрила тонкости землеведения к зачётам. Впрочем, проверочные плановые тесты и зачёты не сильно отличались от каждодневных занятий, а проще говоря, они не проводились. Мистер Фернандес раздавал учащимся печатные листки с карандашными пометками в окошках напротив правильных ответов, студентам же оставалось лишь обвести их ручкой и подписать свою фамилию. На зачёты же являлась одна лишь староста, и только с той целью, чтобы принести зачётки.

Очередным же гвоздём в крышку гроба предмета «Землеведение» для Эрзы стала новость о том, что на четвёртом курсе им надлежит сдавать экзамен. Как ни странно прилагался и лист экзаменационных вопросов в количестве семидесяти двух, и примерная форма билета, включающего два теоретических вопроса и один практический. Судя по потрёпанности, эта бумажка не видела изменений все годы работы преподавателя.

Последней парой в эту пятницу была лекция по землеведению. И лекции, и практические занятия по этому предмету проводились в одном и том же кабинете. Удивительно, парадоксально, но в корпусе факультета землеведению был отведён специально оборудованный кабинет. Такой чести удостаивались отнюдь не все дисциплины, лишь иностранные языки, анатомия, психология и педагогика. И вдруг землеведение. За какие такие, спрашивается, заслуги?

— Такие ресурсы и даром пропадают, — неоднократно сокрушалась Эрза.

Как и всегда на лекциях мистера Фернандеса, не говоря уже о лекциях мистера Фернандеса в конце учебного дня, в аудитории с трудом можно было насчитать хотя бы половину группы. К величайшему своему удивлению Эрза обнаружила Люси. Та всецело была поглощена изучением очередного глянцевого журнала, источающего ароматы духов, которыми были пропитаны некоторые его страницы.

Эрза устроилась на привычном месте за первым в ряду столом, как можно ближе к доске, которая всегда оставалась чистой. Она достала ручку и тетрадь, которую заполняла конспектами из трёх рекомендованных учебников разных годов издания. Люси с усмешкой наблюдала за её приготовлениями, на минуту оторвавшись от наборов косметики с невероятными скидками, которыми пестрели страницы журнальчика.

Прозвенел звонок, однако студенты беззастенчиво продолжали переговариваться. Мистер Фернандес явился спустя десять минут от начала лекции. Был он высоким спортивного телосложения мужчиной, едва разменявшим третий десяток. Его короткие волосы явно не были знакомы с расчёской, а если и были, то лишь понаслышке. Пиджак мистер Фернандес носил редко, и чаще перекинутым через плечо. Галстук же имел постоянную прописку в кармане пиджака. Однотонные рубашки светлых тонов никогда не были застёгнуты, как надлежало.

— Самоподготовка, — сообщил мистер Фернандес, прошёл к преподавательскому столу и, не уделяя более никакого внимания студентам, углубился в чтение какой-то книги, предварительно сдвинув оставленный там журнал группы на край стола.

Никто из учащихся не обратил на его появление ровным счётом никакого внимания. Они продолжали заниматься своими делами, полагая, что сам факт их появления на паре уже более чем достаточен.

— Я всё это долго терпел, но знаешь, всему есть предел! Есть предел!!⁽¹⁾ — орала музыка из наушников рассматривающего в окно школьный двор Грея.

— Мистер Фернандес, — отчётливо и громко произнесла Эрза, поднимаясь с места.

В следующие же пару минут взгляды всех в аудитории были прикованы к ней. Даже Люси оторвалась от пленительных предложений на страницах своего журнала.

— Да? — поинтересовался мистер Фернандес, поднимая на неё глаза.

— В конце этого учебного года нашему курсу и нашей группе предстоит сдавать экзамен по землеведению, собираетесь вы прочитать нам хотя бы одну полноценную лекцию? — гневно выдала Эрза.

Повисла тишина, какой не было в этой аудитории ни разу за последние года четыре.

— Эрза, какая муха тебя укусила? Ты что, совсем сбрендила? — прошипела Люси, мёртвой хваткой вцепившись в рукав её кофты.

— Или же вы настолько некомпетентны, что знания, полученные во время самоподготовки, окажутся качественнее, чем прочитанные вами лекции? — не дождавшись хоть какого-то ответа, продолжила Эрза, уже не в силах остановиться.

— Сядь, придурошная, — придушенно прошептала Люси.

— Лекцию? — задумчиво протянул мистер Фернандес, лицо его ничуть не изменилось, выражая уверенность и спокойствие, и именно это выводило Эрзу из себя всё больше. — Можно и лекцию, — внезапно согласился тот, оставив закладку между страниц и захлопнув книгу.

Он поднялся на ноги, неспешно подошёл к старой потёртой зелёной доске, явно давно уже не служившей надлежащим целям. Затем выбрал из обломков и крошева один мелок и провёл им для пробы прямую линию. Мел издал резкий отвратительный скрип, от которого вмиг свело зубы. Второй обломок раскрошился при первом же касании доски. Мистер Фернандес с выражением лёгкой досады на лице вытер пальцы о давно уже не споласкиваемую тряпку, лишь запачкав их ещё больше.

Оставив в покое старую доску и негодный мел, он взял чёрный маркер и вывел тему занятия на самом верху пластиковой доски, что чаще использовалась им как экран для проектора, мелким, но неожиданно ровным и разборчивым, почерком.

— Тема сегодняшней лекции: «Химический состав слоёв почвы разных климатических зон», — прокомментировал мистер Фернандес.

В звенящей тишине, наполняющей аудиторию, каждое его слово было отчётливо слышно, разве что эхом не отражалось от стен. Эрза медленно опустилась на место, ошарашено глядя, как тот покрывает доску бесконечными сложными химическими формулами, не пользуясь при этом ни учебником, ни схемами, ни методическими рекомендациями, ни какими бы то ни было вообще записями. Мистер Фернандес легко и непринуждённо описывал химический состав почвы, не гнушаясь использовать сложно произносимые термины и комментируя составляющие элементы.

На миг прервавшись, он протянул руку и, взглянув на висящую у шкафа с литературой таблицу номеров и названий схем, достал из стопки нужные и развесил их на гвоздиках, кем-то когда-то заботливо вколоченных в старую доску.

— Вы бы записывали, мисс Скарлетт, — негромко посоветовал мистер Фернандес, не оборачиваясь. — Ведь на следующем занятии тестирование по данной теме.

— Да чтоб ты была здорова, Эрза, — раздался полный негодования и досады шёпот Грея у неё за спиной.

1) КиШ «Холодное тело»

Вернуться к тексту

— Я провалила, я однозначно провалила этот чёртов тест, — вот уже пять минут сокрушённо повторяла Люси. — Эрза — ты полная дура!

— Ты провалила тест, а дура я? Где тут логика? — оторвалась от учебника Эрза.

— Логика? — взвилась Люси. — А что это в пятницу было? Кто тебя за язык вообще тянул?

— А что я такого сказала? — вернулась к тексту параграфа Эрза. — Преподавателям платят, чтобы они преподавали.

— Преподавали, — передразнила Люси.

Её возмущению не было предела. Собственно в этом та была не одинока: зловещую ауру, источаемую каждым, без исключения, студентом, Эрза буквально ощущала кожей, не говоря уже о мрачных и полных негодования взглядах.

— И я бы не сказала, что тест был таким уж сложным? — тихо произнесла Эрза, не желая сдавать позиций.

— Не сложным? — переспросила Люси, недобро косясь на неё. — Не сложным?! — взвизгнула та. — Я б тебя придушила прямо сейчас, да ногти только покрасила, — мрачно изрекла она.

Люси умела быть разной: милой, привлекательной, сексуальной. Без труда отыграла бы любую роль, да так, что и не заподозришь, что слёзы, осевшие на ресницах или лучезарная улыбка — лишь притворство чистой воды. Не умела та лишь внушать страх. Разгневанная Люси всегда ассоциировалась у Эрзы с распушённым разозлённым воробьём, неустанно чирикающим. Тот же факт, что та была ниже ростом и совершенно не спортивного телосложения, лишь умалял устрашающий вид.

— Если бы ты записала и прочла лекцию, у тебя бы не возникло таких сложностей.

— Да кто вообще в состоянии воспроизвести эти иероглифы, что он на доске рисовал битый час? — возмутилась Люси.

— Это не иероглифы, это — химические формулы, — продолжая пробегать глазами строки параграфа, отозвалась Эрза.

— Да какая к чёрту разница?! Ты превратила единственный нормальный предмет в кромешный ад, — Люси вцепилась в обложку учебника и устремляя на неё полный негодования взгляд. — Вчера он читал лекцию, сегодня провёл этот чёртов тест, что будет завтра? Мистер Фернандес начнёт отмечать посещаемость? Задавать домашнее задание? Проводить опросы в начале занятий? Отправит нас на полевую практику?

— Люси вцепилась в плечи Эрзы и встряхивала её после каждой фразы.

— По-моему, ты сильно преувеличиваешь, — спокойно отозвалась Эрза, отцепляя руки той от своей кофты. — Так или иначе, у нас итоговый экзамен в этом году, всё к лучшему.

Люси тяжело вздохнула, вероятно, осознав, что донести ужасающую суть нависшей угрозы ей не удастся.

Практического занятия по землеведению вся группа ожидала с такой же опаской, как и зачётов в конце сессии. Тишина, царящая в аудитории, в буквальном смысле звенела от преисполнившего её напряжения. Выражению лиц студентов позавидовали бы профессиональные бабки-плакальщицы, которых приглашают на похороны.

Мистер Фернандес, впервые на памяти Эрзы, явился на занятие вовремя. Он зашёл в аудиторию с самым невозмутимым видом и, провожаемый напряжёнными взглядами, прошёл к учительскому столу. В руках мистер Фернандес держал самую ужасающую бумажку на свете — результаты недавнего контрольного тестирования, дожидаясь которых, не грызла от волнения ногти разве что только одна Эрза.

— Итак, уважаемые студенты, — открывая журнал группы, начал он.

— Всё пропало, — обречённо пискнула Люси, которую от официальности тона мистера Фернандеса аж перекосило, впрочем, не её одну.

— В этом году вам предстоит сдавать итоговый экзамен по предмету «Землеведение». Буквально несколько дней назад я нисколько не сомневался в прочности ваших знаний и был уверен, что ни у кого из вас не возникнет сложностей при сдаче моего предмета, — каждое слово, произнесённое мистером Фернандесом, казалось, убивало ещё лучащиеся в сердцах оптимистов надежды на то, что всё вернётся на круги своя. — Но результаты вчерашнего теста на остаточные знания меня неприятно удивили. Сегодня у нас уже третье практическое занятие, а это значит, что мы порядочно отстали от плана. И постольку, поскольку я проявил халатность и посмел закрыть глаза на вашу непреодолимую тягу к знаниям, как подметила вчера мисс Скарлетт, то мне эту ситуацию и исправлять.

Исходя из сложившейся ситуации, мы поступим следующим образом: материал второго и третьего курса обучения будет начитан вам на лекциях. Попутно вам придётся самостоятельно конспектировать некоторые простые, обычно не вызывающие затруднений темы. Папка с конспектами будет второй составляющей частью к зачёту в конце семестра, небольшое дополнение к тесту. За списком литературы, благодаря которой вы без проблем отыщете информацию, и за списком тем, которые надлежит изучить и оформить в виде конспектов, я прошу зайти старосту на кафедру после занятий. Не переживайте, все книги есть в библиотеке факультета, правда некоторые из них выдаются только в читательский зал.

Практические же занятия мы посвятим исключительно темам, которые вам предписано изучать в этом году, согласно учебному плану для четвёртого курса. И так как время работает против нас, приступим, пожалуй, без лишних предисловий, — мистер Фернандес извлёк из шкафа несколько плоских коробок. — Ключевыми темами этого года обучения являются: «Минералы, горные породы, драгоценные и полудрагоценные камни».

Ввиду того, что в нашем университете, увы, нет ни единой коллекции драгоценных камней, мы ознакомимся с их составом и свойствами чисто теоретически и сделаем упор на минералы и полудрагоценные камни. На экзамене в билет будет входить два теоретических и один практический вопрос. Вам будет предложено три случайных минерала. Вашей же задачей будет определить по внешним признакам, что это за минерал и описать его свойства, состав и сферу применения.

Могу вас обрадовать: для удобства студентов были разработаны таблицы, описывающие всё, что вам нужно знать, про каждый из изучаемых минералов. Это означает, что вам не придётся перелопачивать кучу учебников в поисках искомой информации. Выглядит таблица так, — мистер Фернандес извлёк из ящика стола объёмную стопку листов.

— Простите, мистер Фернандес, — робко вытянула руку вверх Люси.

— Да?

— Это один экземпляр таблицы или распечатки на всю группу?

— Разумеется один, — улыбнулся мистер Фернандес. — Все сто минералов, что вам нужно будет выучить к экзамену. Но у вас будет на это полным-полно времени, — продолжил он «радовать» студентов. — Все практические занятия и дополнительные часы самоподготовки по субботам. Я оставлю ключ в деканате, чтобы вы могли эффективно использовать отведённое вам время, — мистер Фернандес прошёл вдоль столов, оставив на каждом по одной коробке с образцами минералов и по экземпляру таблицы, описывающей их свойства. — Можете приступать, — благосклонно сообщил он, опускаясь за рабочий стол и раскрывая книгу.

— Камни, — простонала Люси, обречённо заглядывая в коробку, в которой в одной куче лежали образцы минералов. — Вся моя цветущая юность уйдёт на изучение камней.

— Всё не так страшно, — пожала плечами Эрза, доставая из коробки два неотличимых друг от друга образца горной породы. — Простите, мистер Фернандес, здесь два одинаковых.

— Нет, мисс Скарлетт, эти два минерала совершено разные, — заверил её тот, поднимая глаза от книги. — В правой руке вы держите слюду, а в левой — гипс, — пояснил он, поочерёдно указывая на образцы. — Если вы потрудитесь почитать описание и свойства обоих, то легко убедитесь, что у них не столь много общего.

Эрза послушно опустила глаза на таблицу, которую даже не потрудились снабдить фотографиями, что значительно упростило бы процесс, потом перевела взгляд на кусочки породы на своей ладони.

— Но они же совершенно одинаковые внешне, — озадаченно пробубнила она себе под нос.

— Если у кого-то возникают сомнения или сложности с определением, спрашивайте, я для того тут и сижу, — изъявил желание помочь мистер Фернандес.

Уже в следующую секунду вокруг учительского стола столпились взволнованные студенты, на лицах которых читалась паника грядущего Апокалипсиса, имя которому — экзамен по землеведению.

— А знаешь, Эрза, в изучении этих камней есть свой плюс, — внезапно заявила Люси.

— Правда? — удивилась Эрза.

— Когда тебя будут забивать камнями провалившие экзамен, ты точно будешь знать какими, — мрачно изрекла Люси.

Эрза вот уже минут пять топталась перед дверью кафедры «Географии и экологии», никак не решаясь войти. Мистер Фернандес, всё занятие консультировавший студентов по поводу правильности определения минералов, раскрывавший им маленькие хитрости и раздававший советы, опять не потрудился заполнить журнал. Также ей необходимо было получить списки тем для конспектирования и списки рекомендуемой литературы. Но Эрза медлила: отчего-то она совсем не желала оказаться лицом к лицу с мистером Фернандесом после событий пятничной лекции. Люси же наотрез отказалась идти с ней, заявив, что заваренную ей кашу она обязана расхлёбывать самостоятельно.

Эрза осознавала, что длительное стояние перед дверью кафедры никак не освободит её от необходимости зайти и забрать материалы. Вздохнув, она постучала и приоткрыла дверь, заглядывая внутрь. К её величайшему сожалению в кабинете не оказалось ни единого преподавателя за исключением мистера Фернандеса, разбирающего какие-то бумаги.

— Простите? — привлекла его внимание Эрза.

— О, мисс Скарлетт, — мистер Фернандес поднял на неё глаза, на миг их взгляды пересеклись.

Эрза спешно опустила глаза, ощутив столь несвойственное ей в общении с преподавателями стеснение. Как бы сильно её это ни раздражало, глядя в спокойные глаза мистера Фернандеса, теперь она испытывала муки совести и стыд за своё недавнее поведение.

— Зашли за материалами? — поинтересовался тот.

— Да, — старательно рассматривая столешницу, отозвалась Эрза, — и ещё...

— Ещё? — выждав с минуту её молчания, напомнил мистер Фернандес.

— Ещё вы забыли заполнить журнал! — выпалила Эрза, протягивая ему журнал группы.

Внезапно возникший порыв извиниться перед преподавателем был задушен в зародыше и успешно замаскирован столь удачной причиной.

— Ах, вот оно что, — улыбнулся мистер Фернандес. — Прошу простить мне мою забывчивость, я сейчас же займусь этим. Не соизволите ли присесть и подождать?

— Да, конечно, — поспешно заверила его Эрза, опускаясь на краешек стула и упираясь взглядом в пол.

У ног по бежевому линолеуму змеились зеленоватые узкие листья, образуя витиеватые узоры. Мистер Фернандес опустился за стол, щёлкнул ручкой и зашелестел страницами журнала.

— Мисс Скарлетт, — внезапно обратился он к ней.

— Да?

— Я вот хотел бы с вами посоветоваться, — заявил мистер Фернандес, поднимая глаза от журнала.

— П-по какому вопросу? — запнулась, внезапно разволновавшись, Эрза.

— Стоит ли проставлять оценки за тестирование по остаточным знаниям? — задумчиво протянул тот, рассматривая их исчёрканные красной ручкой тесты.

— Я полагаю, — осторожно отозвалась Эрза, — стоит дать желающим шанс повторно отчитаться по этому тесту. У нас было не так много времени на подготовку и… — конец фразы она произнесла почти шёпотом, соображая, какие ещё веские аргументы она может предоставить в защиту отдногруппников.

— Отличная идея, мисс Скарлетт, — внезапно поддержал её мистер Фернандес.

— Правда? — растерялась Эрза.

— Да, ведь плохие результаты студентов в первую очередь говорят о некомпетентности преподавателя, а уже во вторую — о некомпетентности самих учащихся, — заявил он. — И так как себя некомпетентным я не считаю, меня весьма печалит тот факт, что мои студенты не в состоянии показать должный уровень подготовки, когда мной им была предоставлена полная свобода для изучения материала в удобной для каждого форме, — мистер Фернандес захлопнул журнал и протянул его ей.

Эрза кивнула, забирая тот и поднимаясь со стула.

— Это не ваша вина, — внезапно для самой себя выпалила она. — Причина в том, что предмет скучный, ну кому интересно изучать камни… — Эрза осеклась и закусила губу, осознав, что вновь ляпнула очередную глупость.

Мистер Фернандес внимательно и, как ей показалось, оценивающе посмотрел на неё.

— Если посмотреть на землеведение с такой точки зрения, то несомненно интереса этот предмет не вызовет никакого, — наконец, прервал тишину он, откидываясь на спинку стула, — но ведь цель любой науки — доказать, что внешнее проявление не всегда отражает всю глубину сути вещей. Любая наука стремиться копнуть как можно глубже и выявить все тонкости. Землеведение в буквальном смысле докапывается до истины.

Представьте на миг, что земная оболочка нашей планеты — это книга, хранящая на своих страницах долгую историю миллионов лет развития мира, в котором мы живём. В таком случае, всё то, что мы видим ежедневно — лишь последний этап, обложка. Но разве можно по одной только обложке определить, насколько книга интересна? Слои земной коры, словно круги на срезе дерева, могут рассказать нам о том, чего мы никогда уже не сможем увидеть, о том, о чем мы можем лишь фантазировать и строить теории. История формирования нашей планеты прямо у нас под ногами. Тысячи и тысячи тайн, которые ждут, когда кто-то коснётся их, желая разгадать. Возьмём те же скучные камни, — вдруг оживился мистер Фернандес, поднимаясь на ноги и направляясь к большому стеллажу у стены. — У вас есть время? Я вас не задерживаю? — спохватился он, оборачиваясь.

— Нет, — покачала головой Эрза, испытав внезапный интерес. — То есть да, — поправилась она, — у меня есть время.

— Хорошо, — улыбнулся мистер Фернандес, доставая с полки стеллажа небольшой прозрачный камень, — это алмаз. Не натуральный, разумеется, но это не мешает ему вызывать восхищение у окружающих. Алмазы считаются драгоценными камнями редкой красоты и пользуются популярностью у любителей украшений, — он повертел в руках камень, подставляя его лучам солнечного света, льющегося в окно; алмаз засиял, преломляя свет и играя гранями. — Но стоит копнуть глубже и оказывается, что всё великолепие столь внешне прекрасного камня строится на расположении определённым образом атомов обычного углерода.

И возьмём, к примеру, тот же обсидиан, — мистер Фернандес выложил на стол рядом с алмазом невзрачный угловатый чёрный камушек, тускло отблёскивающий на свету. — Невзрачный, с виду обычный и непривлекательный минерал. Обсидиан — вулканическое стекло, нередкая порода. Казалось бы, разве может нечто столь обыденное привлекать внимание или составлять какую-то ценность. Но стоит только приложить усилия и из невзрачного камушка можно создать нечто подобное, — мистер Фернандес протянул Эрзе небольшую чёрную пирамидку с белыми вкраплениями.

На ощупь диковинная поделка была абсолютно гладкой и блестела на солнце. Белые же вкрапления отчего-то напомнили звёзды. Чем дольше Эрза всматривалась в черноту пирамидки, тем сильнее ей казалось, что белые крапинки вовсе не находятся на поверхности, а тонут в непроглядной тьме обсидиана, подобно звёздам в небе. Чернота космоса, кусочек вселенной, заключённый в мягкие грани, — Эрза с трудом отвела взгляд от статуэтки и подняла глаза на мистера Фернандеса.

— Всего лишь шлифовка и человеческая фантазия способны создать из невзрачного камня нечто столь поразительное, — произнёс тот. — В какой-то степени это и есть способность видеть внутренне богатство, скрытый потенциал и возможности.

Эрза продолжала рассматривать пирамидку, размышляя над словами преподавателя. На самом деле монолог поразил её не меньше. Мистер Фернандес предстал совершенно в ином свете, подобно гадкому утёнку мгновенно преобразившись в её глазах. От бездарного, халатно относящегося к своим обязанностям преподавателя средней руки до философствующего профессора, истинного знатока, искренне любящего преподаваемый им предмет и область науки, к которой тот относится. Всего за каких-то несколько минут.

— Простите мне мою грубость, я действительно сделала слишком поспешные выводы, — тихо произнесла Эрза, возвращая тому пирамидку.

— Возьмите себе, — внезапно предложил мистер Фернандес.

— Нет, я не могу принять такой подарок, — испугалась Эрза.

— Не переживайте, это не экспонат из коллекции университета, это моя личная вещь, и мне хочется подарить её вам, как напоминание, что многое в мире не так однозначно, как кажется на первый взгляд, — улыбнулся мистер Фернандес. — Вы напоминаете мне обсидиан, мисс Скарлетт: в вас скрыт немалый потенциал, но необходимо приложить немного усилий, чтобы раскрыть его и направить в нужное русло.

К концу сентября осень внезапно сменилась нежданным уже бабьим летом. Солнечный свет заливал засыпанные опавшей листвой улицы, осушая прописавшиеся на них грязные лужи. В парках полыхали костры золотой, багряной, жёлтой листвы. Словно не желая отставать, утром насыщено голубое, вечерами на закате небо щеголяло алыми и золотыми отблесками прячущегося за горизонт солнца. Облака по утрам лениво вытягивались длинными белёсыми перьями с золотящейся каймой, вечерами же бодро скакали по золоту розово-алыми барашками.

Температура держалась и вовсе летняя: до двадцати пяти днём и не меньше десяти градусов ночью. Пылающие, казалось, батареи превращали кабинеты в парилки. Распахнутые настежь окна мало помогали избавиться от духоты. Свитера, кофты с длинными рукавами быстро сменились платьями и блузками, осенние сапоги и ботинки — туфлями и кроссовками. Шапки и шарфы были заброшены обратно на верхние полки шкафов, длинные плащи и пальто, сменились лёгкими курточками, которые надевались на всякий случай. И пусть каждый знал, что внезапное потепление не продлится дольше недели, радостного настроения это испортить не могло.

Глядя в раскрытое окно, Эрза обмахивалась тетрадкой с конспектами по зарубежной литературе, которые буквально десять минут назад планировала пролистать к следующей паре. Она испытывала давно не посещавший её душевный комфорт, будто все проблемы и тревоги внезапно исчезли. С исчерченных страниц тетради на неё укоризненно взирали нерешённые примеры по высшей математике. Впрочем, у остальных в группе те едва ли были хотя бы списаны с доски: на самоподготовке студенты находили время и силы заниматься всем, кроме учёбы.

Лёгкая леность царствовала не только в кабинете, но и на улицах города. Казалось, даже листья предельно медленно опускаются на землю, паря в воздухе. На соседней крыше, которую Эрзе было отлично видно из окна, громко урча, котята жались к мохнатому боку полосатой кошки. Маленькие круглые шерстяные комочки с острыми треугольниками ушек и крохотными пипочками хвостов.

Взгляд Эрзы лениво скользил по крышам домов, далёким трубам завода, поднимающимся в воздух дымным столбам, косматым жёлтым кронам ещё не до конца облетевших деревьев. Цеплялся за случайных прохожих и перемещающихся между корпусами студентов с папками в руках.

Эрза уже хотела было вернуться к решению примеров, которые ну никак не желали оставить её разум в покое и мелькали кусками формул среди вялого потока мыслей, как увидела совершенно неожиданную картину. У самого забора, огораживающего территорию университета, в окружении, по меньшей мере, двух десятков разномастных кошек и котов на корточках сидел мистер Фернандес. Эрза даже поднялась с места и высунулась в распахнутое окно, чтобы убедиться, что не обозналась.

Она не ошиблась, да и спутать вечно лохматого мистера Фернандеса с другими опрятного вида и чаще пенсионного возраста лекторами было сложно. Причина аномального скопления мурчащих животных вокруг того была быстро выявлена: из пакета он достал длинную цепочку сосисок. Он ловко избавлял те от тонкой полиэтиленовой упаковки и отправлял одну за другой в урчащую мохнатую массу, колышущуюся у его ног и оставляющую на брюках шерсть разных оттенков. Эрза и сама не заметила, как губы её растянулись в улыбке. Вероятно, почувствовав на себе чей-то взгляд, мистер Фернандес поднял голову и без труда разглядел её в окне второго этажа. Он улыбнулся и помахал ей опустевшей полиэтиленовой лентой. Эрза робко помахала в ответ, испытывая при этом спонтанный подъём настроения.

— Эрза! — с порога выпалила Люси, влетая в кабинет.

Шумное появление той вызвало цепную реакцию: бездельничающие студенты, дремлющие на партах, уронив головы на скрещённые руки, или беззаботно болтающие, с поражающей скоростью распределились по местам, умело изображая кипучую учебную деятельность. Один только Грей, не слышавший вопля Люси из-за гремящей в наушниках музыки, продолжал флегматично созерцать двор университета.

— Ты чего вопишь? — шикнула Эрза, оборачиваясь к двери.

— Новость! — уже тише продолжила Люси, пробираясь между столами и плюхаясь на парту рядом с окном.

— Рассказывай, только со стола слезь, — велела Эрза.

— В конце недели у нас двухдневная поездка, — сообщила Люси, даже не подумав пересесть на стул.

— Поездка? На этой неделе? А я почему ещё не в курсе? — удивилась Эрза, привыкшая, что со времён назначения на должность старосты группы, подобные новости обычно приносит она.

— Вам объявят сегодня на старостате, — отмахнулась Люси. — Мне Уртир сказала, по секрету, — подмигнула она.

— И теперь секрет знает вся группа, — покачала головой Эрза. — По какому поводу хоть поездка?

— Вроде бы это не совсем обычная поездка, а… — Люси задумалась, явно вспоминая что-то, — полевая практика, вот! — сообщила она.

— Так полевая практика — это почти те же учебные занятия только на улице, — заметила Эрза.

— Ой, да какая разница, — отмахнулась Люси, — ты дальше слушай. Нас снимут с занятий на два дня: четверг и пятницу. Мы поедем рано утром на автобусе, потом пойдём пешком через холмы, вечером заночуем в спортивной летней базе университета и потом второй день проведём в лесу. А самое классное, — она прервалась, чтобы сделать вдох, — что там сейчас занимаются студенты нашего спортфака!

— И почему же это самое классное из всего тобой перечисленного? — иронично поинтересовалась Эрза, ожидая услышать в ответ нечто вроде: «Ну как же? Куча отлично сложенных парней же!», но Люси вновь умудрилась удивить её.

— Потому что это отличная возможность познакомить тебя с моим новым парнем.

— Оу, — протянула Эрза, — вот оно как.

— Нет, на этот раз всё серьёзно, — в сотый, наверное, раз за последние два года повторила Люси.

— По какому предмету хоть практика-то? Как-то странно: осенью обычно не проводят подобных занятий? — поинтересовалась Эрза.

— По землеведению, — широко улыбнулась Люси. — Нам же необходимо навёрстывать.

— Вот оно как, — протянула Эрза, отворачиваясь к окну, но мистера Фернандеса уже и след простыл, лишь грели на солнце бока сытые кошки и коты, те из них, что ещё не разбрелись по своим кошачьим делам.

Утро четверга началось для Эрзы с осознания того, что она проспала и катастрофически опаздывает. Она металась по комнате, хватая с вечера приготовленные и аккуратно сложенные вещи, и беспорядочно зашвыривая их в спортивную сумку. Наскоро умывшись, Эрза буквально скатилась по ступенькам второго этажа и, пулей пролетев мимо удивлённой матери, хлопнула дверью. Ни о каком завтраке речи уже не шло: прежде чем сесть в автобус, ей предстояло ещё зайти в деканат за надлежащей документацией.

Всю дорогу до университета Эрза бежала. Остановилась она лишь у ворот. Спортивная сумка впилась в плечо ремнём и, казалось, лишь тяжелела минута за минутой. Автобус стоял у главного входа, заслонка багажного отделения была ещё открыта, негромко урчал мотор. Студенты уже расселись по местам и сонно жмурились, выглядывая в окна.

«Быстро внутрь на второй этаж, документы должны быть на столе у мисс Милкович. Схватить и обратно, пулей, ну же! — уговаривала себя Эрза, жадно втягивая воздух, но ноги подрагивали, наотрез отказываясь двигаться с места. — Хорошо, через минутку, ну через две, — пошла на уступки она».

— Мисс Скарлетт? — раздался знакомый голос за спиной.

— Да? — Эрза вытянулась по струнке, оборачиваясь.

Вдоль длинного забора к ней неспешно направлялся мистер Фернандес. Одет он был не в привычный костюм с пиджаком, закинутым на плечо, а в обычные серые джинсы, чёрную безрукавку, подчёркивающую отличное телосложение, и расстёгнутую джинсовую жилетку с кучей карманов. Из одного такого торчала потрёпанная записная книжка и прикреплённая к ней шариковая ручка. В руках мистер Фернандес держал объёмную папку.

— Простите… опоздала… я… мигом… только… заберу… журнал… из… деканата, — выпалила Эрза, жадно глотая воздух после каждого слова, в тщетной попытке отдышаться.

С минуту мистер Фернандес с удивлением смотрел на неё, а потом тихонько рассмеялся.

— Что? — окончательно растерялась Эрза.

— От самого дома бежали, мисс Скарлетт? — сдерживая смех, поинтересовался он.

— Да. Я… будильник, — окончательно смутилась Эрза.

— Идите в автобус, я забрал необходимые бумаги.

— Спасибо, — она поправила сумку, так и норовящую соскользнуть с плеча, и направилась к автобусу, когда на её плечо опустилась его ладонь.

Эрза вздрогнула от неожиданности и подняла глаза. Не произнося ни слова, мистер Фернандес опустил в её ладони два хрупких солёных крекера и, растрепав ещё больше её и без того торчащие в стороны пряди, направился к автобусу. Провожая того взглядом, смущённая Эрза радовалась лишь тому, что настолько раскраснелась во время бега, что румянец на щеках сейчас наверняка незаметен.

Не мешкая больше, она закинула сумку в багажное отделение автобуса и быстро расправилась с крекерами, хоть на время притупив чувство голода. Поднявшись по ступенькам, Эрза прошмыгнула мимо стоящего к ней спиной и о чём-то беседующего с водителем мистера Фернандеса и плюхнулась на сиденье рядом с откровенно храпящей Люси. Места им достались почти в самом конце автобуса, да ещё и на колесе. Хотя чего ещё можно было ожидать: Люси, наверняка, не была в числе первых явившихся. Жаворонком та никогда не была.

На самом первом сиденье, где обычно сидели преподаватели, сейчас, закинув ногу на ногу, удобно расположилась мисс Милкович. Одета та была в лёгкий укороченный кожаный плащ, возмутительно короткую юбку, которая в такой позе становилась куда более возмутительно короткой, и туфли на высоком каблуке. Мисс Милкович поправляла и без того идеальный макияж, бросая косые взгляды в сторону мистера Фернандеса.

Наконец, дверь с шорохом закрылась, мотор взревел, автобус тряхнуло, раз, другой. Сиденье под Эрзой активно завибрировало, и транспорт двинулся с места, укачивая и без того дремлющих студентов. Мистер Фернандес повернулся лицом к салону, окинул взглядом сонных учащихся, явно пересчитывая, и опустился на своё место рядом с мисс Милкович. Та делала вид, что затянутые туманной утренней дымкой улицы весьма её интересуют.

— Мисс Милкович, надеюсь, у вас есть нормальная обувь с собой, потому что на пятнадцатисантиметровом каблуке в холмы вы не подниметесь, а нести вас всю дорогу на руках я не намерен, у меня довольно тяжёлый рюкзак, — негромко, но отчётливо произнёс мистер Фернандес.

В тишине салона раздался придушенный смешок. Мисс Милкович не повернула головы, сохраняя внешнее спокойствие, однако на бледных щеках её вспыхнули красные пятна. Мистер Фернандес же, как ни в чём не бывало, достал из крайнего отдела своего объёмного рюкзака потрёпанную книжку и погрузился в чтение.

Дорога заняла несколько часов. В итоге к месту назначения они прибыли уже к полудню. Солнце разогнало утреннюю леность и заливало золотистым сиянием большое поле, покрытое высокой пожелтевшей травой, достающей до колена. Досмотревшие сны, что не успели досмотреть ночью, студенты выбирались из духоты автобуса, с наслаждением вдыхая свежий воздух и греясь в жарких, словно летом, солнечных лучах. Потягиваясь и разминая затёкшие руки и ноги, негромко переговариваясь, студенты разбирали рюкзаки, закидывали за плечи спортивные сумки. Мистер Фернандес прочёл инструктаж по мерам безопасности, заменяя части текста на: «это не важно», «это не для вас» и «это тоже пропустим». Коротко описал маршрут, который им предстояло пройти до спортивной базы, и озвучил список заданий, которые следовало выполнить в первый день полевой практики.

Закончив инструктировать студентов, он закинул рюкзак на плечо и первым направился через поле. Следом за ним поплелась мисс Милкович, лицо её выражало крайнюю степень страдания. Ещё бы: идти на каблуках по уплетённому вьюнками и поросшему осокой полю — то ещё удовольствие. Следом цепочкой вытянулись студенты, привычно уже разбившись на группы, обсуждая задания и распределяя роли. Эрза остались вдвоём с Люси, что означало лишь, что всю работу выполнять самостоятельно. Когда дело касалось учёбы, вреда от той было обычно куда больше чем пользы.

До холмистой местности они добирались без малого два часа. Солнце палило нещадно, куртки давно были стянуты и упакованы в сумки или переброшены через плечо.

— Я устала, — в тысячный раз простонала Люси, тщетно сдувая лезущую в глаза чёлку.

— Я это уже слышала, — отозвалась Эрза, не отрываясь от блокнота, в котором делала пометки.

Нытьё Люси порядочно отвлекало её от работы. Когда же они начали подниматься вверх, карабкаясь по пусть и не сильно крутому, но всё же высокому, склону, страдальческие жалобы той лишь участились.

— Я, правда, устала, давай передохнём хоть минутку, — взмолилась она.

— Скажи спасибо, что ты не на каблуках, — со вздохом убирая блокнот и карандаш в сумку, отозвалась Эрза, указывая вперёд.

Люси вскинула голову, стирая выступивший на лбу пот, и тихонько рассмеялась. А посмеяться было над чем: недалеко впереди, пыхтя и отдуваясь, цепляясь за угловатые камни ухоженными ногтями, карабкалась вверх мисс Милкович. Волосы её растрепались и топорщились в стороны, на колготках образовалась куча зацепок — следы от героической битвы с осокой. На одном каблуке уже не хватало набойки. Место той занимал угловатый треугольный камешек, забившийся в полый каблук и лишь уменьшающий устойчивость. Тёмная блузка липла к телу, плащ давно уже болтался на рюкзаке мистера Фернандеса. Тот же бодро шагал вперёд, ловко взбираясь вверх, и, похоже, ни капли не устал. Тренированное тело явно привыкло к подъёмам и по более крутым склонам.

— Привал! — внезапно объявил мистер Фернандес.

Он ухватил выбившуюся из сил мисс Милкович за руку и буквально втащил на крупный валун. Она с облегчением плюхнулась на пыльный камень, уже не переживая, похоже, за дорогую юбку. Сейчас все силы мисс Милкович уходили на то, чтобы заново научиться дышать.

— На базе обязательно найдётся спортивный костюм вашего размера, — утешил её мистер Фернандес.

Та наградила его убийственным взглядом, который не возымел совершенно никакого эффекта, и промолчала. Глотая из бутылки нагревшуюся минералку, Эрза невольно залюбовалась рельефными мышцами мистера Фернандеса, чётко вырисовывающимися под безрукавкой.

— Эрза! — наверное, уже не в первый раз повторила Люси.

— Да? Что? — вздрогнув, отозвалась Эрза, поворачиваясь к ней.

— Я спрашиваю, сколько нам ещё ползти по солнцепёку до этой проклятой базы, — терпеливо повторила Люси, отняв у неё остатки минералки.

— Сейчас минутку, — Эрза расстелила на коленях карту местности и прикинула в уме уже пройденное расстояние. — Ещё пару часов точно. Думаю, к пяти мы будем уже на месте, — сообщила она, сворачивая карту.

— Два часа?! — переспросила Люси, обдав её брызгами минералки.

— Дальше нам спускаться со склона, так что будет легче, — успокоила её Эрза.

Спуск действительно оказался куда проще подъёма. Палящее солнце на время скрылось за облаками. К вопиющей же радости студентов у подножья холмов внезапно вынырнула из пожелтевшей травы небольшая речушка. Только что вяло плетущаяся вереница учащихся с криками лавиной покатила вниз с горы, поднимая пыль.

— Осторожно, ноги переломаете! — крикнул вслед несущейся толпе мистер Фернандес.

Студенты рассредоточились вдоль русла речушки, побросали рюкзаки и сумки на землю и, набирая воду в ладони, жадно припадали к ней губами, а напившись, смывали пыль и пот. Утомлённые лица на глазах посвежели. Гнетущая молчаливая вялость последнего часа пути сменилась шумом голосов, словно у каждого открылось второе дыхание.

— Не хотите освежиться, мисс Милкович, — предложил мистер Фернандес, опускаясь на корточки у воды. — Ох, простите, совсем забыл, у вас же тушь потечёт, — с сочувствием добавил он, когда та не двинулась с места, наградив его презрительным взглядом.

— У меня водоустойчивая тушь, — сообщила мисс Милкович, опускаясь на небольшой валун и с досадой рассматривая убитые дорогой туфли.

— Лицо смоется? — предположил мистер Фернандес.

Возмущённое «это совершенно не смешно, мистер Фернандес» утонуло в обоюдном хохоте студентов.

— Мистер Фернандес, а правда, что эта река течёт через старое кладбище? — вдруг поинтересовался Грей, когда смех мало-помалу стих.

Он не выглядел уставшим. Одно его ухо было занято неизменным наушником, второй свободно болтался на тонком проводке. Эрзе всегда казалось, что с наушниками Грей не расстаётся даже во сне.

— Есть такое дело, — подтвердил мистер Фернандес. — Чуть выше на севере от спортивной базы находится заброшенная старая деревня. Разумеется, там есть местное кладбище, а ещё там наверняка водится всякая нечисть, — спокойно добавил он, вызвав волну испуганного шёпота.

— А что если там и правда призраки водятся? — панически пискнула Люси.

— Глупости, — отмахнулась Эрза.

Хоть она и любила почитать научную фантастику в свободное время по вечерам, в проклятия и призраков не верила.

До спортивной базы они добрались, как и предсказывала Эрза, часам к пяти вечера. Мистер Фернандес объявил, что до ужина они свободны и могут заниматься, чем душе угодно, в пределах спортивной базы. Первым же делом Эрза и Люси приняли душ и переоделись.

База была хорошо оборудована. Всего на территории насчитывалось два жилых корпуса, где и располагались женское и мужское общежития. Спальни оказались общими, их было около шести, и каждая рассчитана на десять человек. За делёжкой кроватей, разбором вещей и обустройством прошло время до вечера.

Ужинали они в столовой, которая была расположена на первом этаже третьего корпуса, представляющего собой комплекс тренажёрных и спортивных залов. Эрза осознала, насколько она голодна, только оказавшись в просторном помещении, до краёв наполненном аппетитными ароматами.

— Ты займи нам место, а я скоро вернусь, — пообещала Люси и тут же упорхнула в сторону уже устроившихся за столами незнакомых ребят, скорее всего, учащихся факультета физической культуры и спорта.

Эрза опустилась на одну из табуреток у стены за свободным ещё столом и приготовилась ждать. Впрочем, вернулась Люси довольно быстро, волоча за собой за руку высокого парня с растрёпанными волосами.

— Знакомься, это моя лучшая подруга Эрза, — защебетала Люси.

— Нацу Драгнил. Приятно познакомиться, — протянул тот руку. — Люси много о тебе рассказывала.

— Эрза Скарлетт, очень приятно, — отозвалась Эрза, умолчав, что узнала о его существовании лишь пару дней назад.

— Я ж тебе ещё не рассказывала, как мы познакомились, — затараторила Люси, опускаясь на стул рядом.

— Эрза? Неужели ты? — внезапно прервал ту смутно знакомый голос.

— Симон? — удивлённо отозвалась Эрза, оборачиваясь.

В высоком широкоплечем брюнете она едва узнала друга детства, с которым не виделась уже больше трёх лет.

— Он самый, — подтвердил тот, улыбаясь. — Сто лет не виделись!

С Симоном Эрза была знакомы с пелёнок, причём в буквальном смысле: их матери — тогда соседки и закадычные подруги — часами гуляли по ближайшему парку, толкая перед собой коляски. Позднее они оказались в одной группе детского сада. Эрза, была энергичной и всегда оказывалась в самой гуще событий. Этим она сильно отличалась от неуклюжего, медлительного Симона.

После детского сада была школа. И там они оказались в одном классе. Преподавательница — приверженка дисциплины и старых устоев — рассадила учеников парами мальчик-девочка. Так Симон и Эрза и просидели за одной партой до самых старших классов.

Когда же дело дошло до поступления в университет, Эрза сдала экзамены с первого раза, Симону же не повезло поступить в тот же университет. Однако он решил попытать счастье в следующем году. С началом нового учебного года их дороги неминуемо разошлись: Эрза все усилия бросила на учёбу и записалась в театральный кружок, Симон посвятил себя усиленной подготовке к сдаче вступительных экзаменов на следующий год. Его родители купили квартиру на другом конце города, и редкие уже к тому моменту встречи прекратились.

— Так ты всё же поступил на следующий год? — поинтересовалась Эрза.

— Да, правда, не на тот факультет, на который планировал, как видишь, — пожал плечами Симон.

— Честно говоря, не ожидала увидеть тебя на спортфаке, — призналась Эрза. — Ты же вроде не увлекался спортом.

— Заинтересовался пару лет назад.

Придаваясь воспоминаниям и болтая о школьных годах, Эрза и Симон и позабыли о времени.

Стемнело, и во дворе развели костры. Студенты собрались группами у потрескивающего огня, грея руки, беседуя, посмеиваясь над шутками. Эрза, Симон, Люси и Нацу тоже устроились у одного из костров. Симон и Нацу наперебой рассказывали о соревнованиях, о достижениях их группы, о забавных и казусных ситуациях. Эрза и Люси с интересом слушали, изредка комментируя.

За разговорами время пролетело незаметно. На небе показались первые звёзды. Догорающие костры тлели, источая тепло. Ёжась от прохлады осеннего вечера, студенты закапывали в золу картофель. Люси беззастенчиво жалась к Нацу и жмурилась, как довольная кошка, разве что не мурлыкала. Впервые за вечер Эрза ощутила себя неуютно. И чтобы не ощущать себя уличным зевакой, что пялится на счастливо проводящую время парочку, Эрза наблюдала за золотыми всполохами, прячущимися среди угольков.

Вскоре прохладный воздух наполнился ароматом печёной картошки. Покатав одну в ладонях, Эрза аккуратно подцепила ногтем тонкую шкурку и медленно потянула на себя. Она настолько сосредоточилась на этом процессе, что совершенно не вслушивалась в разговор.

— Мистер Фернандес же, — громко произнесла Люси, отвечая на чей-то вопрос.

Эрза вздрогнула, выныривая из потока собственных мыслей. Она сильнее потянула за шкурку, и картофелина у неё в руках развалилась.

— Наслышан о нём, — отозвался вдруг Симон. — Поговаривают, что этот препод тот ещё пройдоха: на лекции никогда вовремя не приходит, занятия проводит как попало, да и предмета своего толком не знает.

— То-то и не читает, много начитаешь, когда сам дуб дубом, — поддакнул Нацу.

— Плюсом ко всему тот ещё бабник, таскается за каждой юбкой, — Симон подкинул на ладони пышущую жаром картофелину. — Поговаривают также, что у него был роман со студенткой года четыре назад.

— Я бы не стала бездумно доверять слухам, — отозвалась Эрза. — И тем более распространять их.

— Слухи на пустом месте не образуются, — резонно заметил Нацу.

— Обычно слухи распускают завистливые люди в надежде навредить, — Эрза опустила картофелину на газетку с горкой очисток и отряхнула чёрные от золы пальцы. — Я вот не склонна верить подобному. Да и сам по себе мистер Фернандес не создаёт впечатления ветреного безрассудного человека.

— Внешность бывает обманчива. Знакомо тебе такое выражение, Эрза? — вкрадчиво поинтересовался Симон, в его голосе она уловила нотки недовольства. — Многое в мире не так однозначно, как кажется на первый взгляд.

Эрза вздрогнула: только что тот буквально повторил слова мистера Фернандеса, сказанные несколько дней назад. В повисшей тишине росло напряжение. Неловкое молчание, обосновавшееся у костра, развеял громкий оклик.

— Отбой. Завтра в восемь подъём, завтрак и в девять общий сбор. На инструктаже чтобы были все.

На удивление недовольных возгласов не последовало. Порядком уставшие за день студенты, переговариваясь, разбрелись по спальням. Пожелав Нацу и Симону хороших снов, Эрза поспешила влиться в общий поток. Люси догнала её уже у самой двери.

— Эрза, как думаешь, это всё правда? — толкнув её локтем в бок, поинтересовалась Люси.

— Что «это»? — переспросила Эрза, хоть наперёд уже понимала, о чем пойдёт речь.

— Ну, про мистера Фернандеса и про его роман со студенткой.

— Понятия не имею, — пожала плечами Эрза. — Да и как-то мне совершенно всё равно.

— Да брось, любопытно же, — не унималась Люси, — интересно, чем закончилась та история?

— Вместо того чтобы размышлять о личной жизни других людей, ты бы лучше побеспокоилась о сегодняшней ночи, — прошептала на ухо той Эрза.

— А что о ней беспокоиться? — удивилась Люси.

— Рядом заброшенная деревня, там есть старое кладбище. Наверняка там водятся духи, — зловещим шёпотом сообщила Эрза. — Им ведь одиноко, и они, скорее всего, блуждают по окрестностям в поисках жертвы. Группа студентов на спортивной базе ну никак не может не привлечь их внимания. И когда мы уснём и будем уязвимы…

— Хватит! Прекрати! — воскликнула Люси, запуская в неё своей подушкой. — И слушать не хочу. Так только в фильмах ужасов бывает!

— Ну да, ну да. Скажешь это призракам, когда ночью они соберутся у твоей кровати, — усмехнулась Эрза, довольная тем, как легко ей удалось уйти от неприятного разговора.

— Не смешно, Эрза, — обиженно надула губы Люси. — И вообще, это крайне некрасиво издеваться над потаёнными страхами людей! — заявила она.

В приоткрытую форточку врывался прохладный ветер. Эрза подтянула ноги, пряча босые пятки под короткое неудобное одеяло. Спать ей совершенно не хотелось. По неясной причине из головы не выходил сегодняшний разговор. Мистер Фернандес, кормящий сосисками дворовых кошек во дворе университета и с воодушевлением рассуждающий о землеведении, никак не желал увязываться в её представлении с эгоистичным недалёким бабником, коим его выставляли слухи.

Эрза в десятый, наверное, уже раз перевернулась с одного бока на другой, когда у окна раздался какой-то шум. Она замерла на месте, прислушиваясь. Скрипнула рама, что-то упало с подоконника и, стукнувшись о пол, прокатилось по нему. Эрза нервно сглотнула, разом припомнив свои недавние слова о призраках, в шутку сказанные Люси. Однако воцарившуюся вновь тишину прерывало лишь негромкое сопение спящих сокурсниц.

Вздохнув, Эрза выглянула из-под одеяла, готовясь увидеть что угодно, но не увидела совершенно ничего необычного. В комнате не было никого постороннего. Она перевела взгляд на окно, на подоконнике горкой лежали мелкие красные яблоки. Эрза откинула одеяло и, свесив ноги, коснулась босыми ступнями холодного пола. Обнимая себя за плечи, она тихонько подошла к окну и выглянула во двор. Однако поблизости никого не оказалось.

Она собиралась уже вернуться в кровать, когда задела что-то круглое ногой. Наклонившись, Эрза рассмотрела на полу в полумраке ещё одно яблоко. Скорее всего, именно оно издало гулкий звук, упав с подоконника и откатившись к ножке кровати. Подняв то с пола, Эрза потянулась задёрнуть шторы, когда заметила одинокую фигуру у костра.

Прищурившись, она несколько минут всматривалась в очертания мужского силуэта, пока внезапно не опознала в нём мистера Фернандеса. Тот задумчиво смотрел на тлеющие угли, изредка вороша их палкой, обугленной с одного конца. Выражение его лица показалось Эрзе непривычно тоскливым, словно его занимали отнюдь не самые весёлые мысли. В голову ей пришла внезапная мысль.

— А знаешь, Люси, я была не права, — тихо произнесла Эрза. — Похоже, здесь действительно обитают призраки и не самые добрые, призраки прошлого.

Окончательно замёрзнув стоять у открытого окна, она задёрнула штору и юркнула под одеяло. Простыни уже успели остыть и холодили кожу. Подтянув колени к животу и обняв их руками, она устало закрыла глаза. Перед её внутренним взором долго ещё маячили рыжие искры, прячущиеся среди угля. До тех самых пор, пока она окончательно не заснула, где-то на задворках сознания упорно крутилась фраза: «не всё так однозначно, как кажется на первый взгляд».

Промозглым утром, ёжась и старательно сдерживая зевоту, Эрза гадала, как мистеру Фернандесу, проведшему полночи у затухающего костра, удаётся быть таким бодрым.

— Эрза, а ты не видела, кто принёс вчера те яблоки? — широко зевая и потирая глаза, поинтересовалась Люси.

— Понятия не имею, я спала, как и все норма... — Эрза не удержалась и широко зевнула, тут же пристыжено прикрыв ладонью рот, — ...льные люди, — закончила она фразу. — Может, кто-то из наших ребят или с другого факультета.

— Может и так, — легко согласилась Люси. — Так или иначе, яблоки были жутко кислыми. До сих пор оскомина на языке, — поморщилась она.

— А мне нравятся кислые яблоки, — призналась Эрза.

В голову ей тут же пришла одна мысль, но стоящие рядом студенты зашевелились и, переговариваясь, начали разбиваться на группы. Внезапная идея упорхнула, уступив место более насущным для обдумывания проблемам.

Второй день полевой практики был посвящён теме ориентирования на местности и проходил в самой чаще расположенного неподалёку от базы хвойного леса. К их немалой группе присоединились ребята со спортивного факультета: тренера, проводящего занятия, срочно вызвали на кафедру для решения вопроса о приближающихся соревнованиях. Под ответственность мистера Фернандеса осталось пятнадцать парней и около десяти девушек спортивного факультета. Большая часть их осталась на базе под присмотром мисс Милкович, радости которой не было предела: вероятно, прогулки по чаще леса не входили в список любимых способов её времяпрепровождения.

Дуэт Эрзы и Люси разросся до квартета в лице изъявивших желание грызть гранит науки и впитывать новые знания Нацу и Симона. Для Эрзы же это означало лишь увеличение числа отвлекающих от учёбы факторов.

— Я ненавижу лес, — в сотый раз заявила Люси, спотыкаясь об очередной выступающий из земли корявый корень. — Здесь темно, душно, скучно и полно насекомых.

— А ещё нет журналов в лаковых обложках и ноутбука с чьим-нибудь бесплатным вай-фаем, — негромко пробубнила Эрза себе под нос, не отрываясь от блокнота, в котором делала пометки, однако Люси услышала.

— Надо уметь и отдыхать, жизнь состоит не только из учёбы, — заявила та, звонко шлёпая Нацу по плечу, в попытке избавить его от очередного комара.

— Ну и не из одних только развлечений она состоит, согласись? — заметила Эрза, продолжая покрывать листы записями и рисунками.

Если на опушке леса было достаточно светло, то в самой чаще царил полумрак. Группа растянулась вереницей, из-за Люси, утверждающей, что передвигаться быстрее в подобных условиях невозможно, их квартет оказался в самом хвосте колонны. Осознав, наконец, бесплодность своих попыток выжать максимум полезного из этого занятия, Эрза со вздохом убрала блокнот в рюкзак и попыталась отыскать глазами хоть кого-нибудь, но их четверых окружали лишь молчаливые ели.

— Мне кажется, мы порядком отстали, надо бы нагнать остальных, — взволнованно заявила Эрза.

— А мне кажется, я подвернула ногу, — отозвалась Люси, цепляясь за массивный ствол и морщась.

— Я вполне могу донести тебя до базы, — тут же выказал желание выручить её Нацу. — Только в какую сторону идти?

— База на востоке от леса, — уверенно заявила Эрза, — дайте мне компас.

Однако вместо необходимого прибора она получила лишь удивлённые взгляды Люси и Нацу и извиняющийся Симона.

— Что, никто не додумался взять компас? — зачем-то уточнила она, ругая себя за то, что доверила группе разгильдяев столь ответственное дело.

— И что нам теперь делать? — жалобно поинтересовалась Люси.

— Ждать, — уверенно заявила Эрза, опускаясь на поросший мхом трухлявый пень.

Высоко вверху, прячась среди длинных тёмно-зелёных иголок, неустанно чирикали пташки. Изредка это разноголосье дополняло возмущённое уханье разбуженной совы. Воздух пропитан был запахом свежей хвои и густым тяжёлым ароматом смолы. У поваленного ствола среди сухой лесной подстилки Эрза разглядела круглые шляпки грибов. Она сидела и гадала, съедобные ли они. Она полностью погрузилась в свои мысли, позабыв на время, где находится.

— Зная, насколько у вас безалаберный преподаватель, мы просидим тут до утра, — произнёс Симон. — Вряд ли нас хватятся до вечера.

— И что ты предлагаешь? — поинтересовался Нацу.

— Просто пойдём в одну сторону, не будем никуда сворачивать. Лес не такой уж и большой. Рано или поздно мы выйдем на опушку, а там без труда сориентируемся, в какой стороне база.

— Не самый лучший план, — хмыкнула Эрза, с трудом отрывая взгляд от круглых грибных шляпок, выглядывающих из-под слоя пожелтевших иголок.

— А, по-моему, неплохая идея, — внезапно поддержала Люси.

— Согласен с Люси. Сидеть тут, ожидая, что нас кто-то отыщет, не самое весёлое занятие, — потягиваясь, сообщил Нацу.

— Трое против одного, Эрза. Идём, прогуляемся немного, — похлопал её по плечу Симон.

После нескольких часов блуждания по лесу, Эрзу стала преследовать мысль, что они давно уже ходят по кругу. Она в который раз выругалась про себя, что подалась на провокацию и не отговорила других от этой идиотской затеи. Лес не только не собирался редеть, а, казалось, лишь густел. Ели, сомкнувшиеся вокруг них сплошной стеной, достигали воистину исполинских размеров. Тяжёлые еловые лапы, густо покрытые острыми иголками, настолько переплелись между собой, что целиком закрывали небо. Солнечные лучи с трудом пробивались к земле. У корней сгустились чёрные тени, и царил полумрак.

— Привал, — сообщил Нацу, усаживая Люси на поваленный ствол. — Уф, ну и тяжёлая же ты.

— Что это ты хочешь этим сказать? — взвилась та.

По неожиданно резкой реакции Эрза тут же определила, что Люси нервничает не меньшее неё.

— Не ссорьтесь. Мы все просто устали, действительно нужно передохнуть немного, — примирительно заявила она, напряжённо вглядываясь в сгущающиеся тени.

Тишина, повисшая в воздухе, буквально звенела от общего напряжения. Никто не решался высказать вслух заботящий всех вопрос: «что делать теперь?», когда рядом раздался шорох лесной подстилки и хруст ломаемых тонких ветвей хлипкого кустарника.

— Здесь водятся хищники? — панически воскликнула Люси, подтягивая ноги, будто действительно могла укрыться от волка или медведя на стволе поваленного дерева.

— Нет, — уверенно заявил Симон, с опаской, однако, всматриваясь в заросли. — Базу потому здесь и расположили, что в здешних лесах нет хищников крупнее лисиц.

— Может это лесник? — предположил Нацу.

Вопрос его остался без ответа, все четверо устремили напряжённые взгляды в ту сторону, откуда доносился звук. Вскоре, отгибая в стороны колючие массивные еловые лапы, к месту их спонтанного привала выбрался мистер Фернандес. Выглядел тот изрядно потрёпанным: на воротнике жилетки распустился шов, и нитка вилась вниз по плечу, ботинки были покрыты грязью и налипшей на неё хвоей, в растрёпанных волосах виднелись запутавшиеся зеленные иголки.

— Мистер Фернандес, — с облегчением выдохнула Эрза.

Он окинул взглядом нерадивых студентов и с облегчением вздохнул. Эрза с удивлением обнаружила, что тот переживал о них, казалось, куда больше их самих.

— Знаете, как говорят, — негромко произнёс мистер Фернандес, — не так страшен дурак, как дурак с инициативой. Не ожидал от взрослых людей такой глупости. Тем более не ожидал подобного от столь дисциплинированной студентки, как вы мисс Скарлетт.

От его холодного тона по спине Эрзы побежали мурашки, чувство облегчения тут же сменилось стыдом, хоть она совершенно не виновата была в произошедшем. Однако сквозящее во взгляде мистера Фернандеса разочарование пробудило в ней грызущее чувство вины. Она была старостой группы, и подобное поведение явно выставляло её в дурном свете.

— Мы немного заплутали, — внезапно вступился за неё Симон. — Это не только наша вина. Вы же отвечаете за нашу безопасность, так следили бы как следует за группой.

— Именно потому, что я отвечаю за ваши дурные головы, я и бегал по лесу в ваших поисках последние три часа, мистер Миказучи, — спокойно отозвался мистер Фернандес.

— Это ваша обязанность, — не унимался тот.

— Если говорить об обязанностях и инструкциях, вам всем следовало бы вспомнить, что положено делать студентам, отставшим от группы, и дожидаться меня на месте, а не бегать по лесу, строя из себя юных натуралистов.

— Подумаешь, что могло с нами случиться в лесу, где даже хищники не водятся, — предпринял последнюю попытку Симон.

— В южной части леса расположены торфяные болота — не самое безопасное место для молодых и чрезмерно инициативных студентов, — тяжело вздохнул мистер Фернандес, явно не желая продолжать этот нелепый спор. — Остаётся только порадоваться, что вас понесло в другую сторону. А теперь, может, прекратим бессмысленные препирания и направимся, наконец, к базе? Через час автобус отходит.

— Смотри-ка, как задёргался, — шепнул Симон Эрзе, когда мистер Фернандес присел на корточки у поваленного дерева, осматривая ногу Люси.

— Мне кажется, за нас он переживал куда больше, чем за себя, — так же шёпотом отозвалась Эрза, наблюдая, как ловко тот накладывает повязку.

— С чего бы это, такому человеку…

— Ты не прав, Симон, — прервала его Эрза, взваливая сумку на плечо. — Идём, а то опять чего доброго отстанем и заблудимся, — велела она.

— И чего ты так его защищаешь?

— Защищаю? — Эрза честно задумалась о причинах, первое же что ей вспомнилось — волнение во взгляде мистера Фернандеса, сменившееся облегчением при их виде. — Потому что в данном случае не правы мы. Во всём неправы. Нужно было оставаться на месте, как положено по инструкции, не подвергать себя опасности и других не подставлять, — уверенно заявила Эрза.

Косые струи дождя повисли плетьми за окном, превращая пестрящее великолепие в тусклое и грязное месиво под ногами. Эрза наблюдала, как чертят дорожки, скатывающиеся по стеклу прозрачные капли. Мерный шум дождя за окном убаюкивал. Вялость давно овладела телом и теперь подбиралась к разуму, опутывая сознание сонливостью. Мысли, словно сонные мухи, толкались в голове, особо там не задерживаясь.

Мисс Милкович мерила комнату шагами, монотонно пересказывая новости о ближайших мероприятиях, экзаменах, зачётах, о новых правилах оформления документации к ним, которые предстоит заполнять преподавателям, но следить за заполнением обязаны старосты групп. Цокот её каблуков накладывался на мерный шум дождя, заставляя впадать в оцепенение. Зевающие студенты тщетно старались вникнуть в нюансы незначительных изменений.

Эрза с трудом отвела взгляд от окна и заставила себя прислушаться к словам мисс Милкович. Однако мысли её были тем дальше от заседания старостата, чем сильнее она старалась сосредоточиться. И вместо того, чтобы записывать нюансы оформления зачётной ведомости, Эрза рассматривала длинные шпильки.

Даже от одного взгляда на пятнадцатисантиметровый каблук у неё начинала кружиться голова. Эрза предпочитала носить обувь на низком каблуке или без него вовсе. Она признавала, что женщина, изящно шагающая в туфлях на высокой шпильке, действительно выглядит привлекательно. Да и кеды, кроссовки и балетки явно неподходящая обувь к вечернему платью. Но при всей её любви сарафанам и платьям походка Эрзы в туфлях на высоком каблуке напоминала скорее пляски контуженой цапли, полностью дезориентированной в пространстве. А потому ей приходилось обходиться туфлями и босоножками на низком каблуке.

— И последнее на сегодня, — объявила мисс Милкович, возвращаясь к кафедре, — через пару недель состоится ежегодная научная конференция. Декан высказал пожелание о том, чтобы каждая группа приняла участие в конференции. Если коротко, от каждой группы минимум три выступающих. Предметы распределите сами, темы можно взять в деканате или у преподавателей соответствующей кафедры.

— Участие добровольное? — поинтересовался один из студентов первого курса.

— Добровольно-принудительное, — криво усмехнулась мисс Милкович. — Всё на сегодня, можете идти.

Тут же аудиторию наполнил шелест собираемых тетрадей, скрежет отодвигаемых и задвигаемых стульев. Шум голосов обсуждающих последние новости, а то и сплетни, студентов спугнул сонную негу, что царила здесь с начала собрания.

— Мисс Скарлетт, — окликнула её мисс Милкович, когда Эрза уже была на пороге.

— Да? — обернулась она.

— Возьмите сразу свой список предметов и тем.

— Разве они не на выбор? — поинтересовалась Эрза, пробегая список глазами.

— Вы же заберёте землеведение, — полуутвердительно заявила мисс Милкович.

— А что сразу наша группа? — поинтересовалась Эрза.

— Потому что другие с вашего курса отказались брать, но вы же меня выручите? — широко улыбнулась та.

— Ещё бы кто меня спрашивал, — вздохнула Эрза, выходя из аудитории.

— Я вернулась, — заявила Эрза с порога, не отрывая глаз от списка тем, предложенных для научной конференции.

— Напугала, блин, — недовольно проворчала Люси, доставая журнал из-под юбки, куда в спешке его сунула, когда открылась дверь аудитории.

За прогулки по лесу мистер Фернандес назначил дополнительные занятия, названные им «штрафными». Компанию им совершенно внезапно составил Грей. Тот пропадал весь второй день практики, гуляя с какой-то девушкой со спортфака, что само по себе шокировало женскую половину группы. Одногруппницы уверены были, что он страстно любит лишь колонку индикатора загрузки своего плеера, и ничто не может препятствовать этой связи.

Грей на появление Эрзы обратил внимания не больше, чем на деловито потирающую лапки муху, которая буквально пару минут назад ползала по забытому кем-то на подоконнике печенью. Судя по скучающему лицу Люси, за тот час, что Эрза пробыла на собрании, той не удалось разузнать ничего любопытного о Грее и его загадочной знакомой.

— А где мистер Фернандес? — кивнув в сторону пустующего преподавательского стола, поинтересовалась Эрза, опускаясь на жёсткий стул.

— Да кто его знает? — пожала плечами Люси. — Он не доложил, куда пошёл. Что это? —поинтересовалась она, указывая на списки.

— Темы для грядущей научной конференции, — отозвалась Эрза.

— Математика, фу, — прокомментировала Люси, мельком глянув на лист, — у-у-у землеведение.

— И что, что землеведение? — покосилась на неё Эрза.

— То, что ты попала, подруга, — сочувственно похлопав её по плечу, заявила Люси.

— Чего это я? — возмутилась Эрза.

— А кто заварил эту кашу? — внезапно внёс свои пять копеек до сих пор молчавший Грей.

Люси и Эрза одновременно вздрогнули и обернулись: они были уверены, что в своих наушниках тот не слышит ни слова.

— Ты действительно веришь, что кто-то ещё из группы возьмётся за доклад для конференции по землеведению? — вкрадчиво поинтересовалась Люси.

— И не только из нашей группы, похоже, — мрачно изрекла Эрза, в который раз перечитывая заумные названия тем.

— Отважная староста спешит на помощь, — хохотнула Люси.

— Тут есть не особо и сложные… — Эрза повернулась к ней и осеклась. — Люси, ты какого чёрта делаешь?!

— Что? — та на миг оторвалась от выцарапывания на минерале какой-то буквы. — Я повышаю свои шансы на сдачу экзамена.

— Это же... — Эрза задохнулась от возмущения. — Это же экземпляры, принадлежащие университету, — зло прошипела она.

— И что? — пожала плечами Люси, — это обычные камни, их тут куча.

— А если тебе попадётся не помеченный? — холодно поинтересовалась Эрза, прищурившись

— Будем надеяться, этого не случится.

— Ты действительно думаешь, что мистер Фернандес не заметит? — предприняла ещё одну попытку Эрза.

— Будем надеяться, этого не случится, — тем же тоном отозвалась Люси.

— А ничего, что на букву «г» больше одного минерала?

— Уж парочку я запомню, — отмахнулась Люси.

— Парочку? — Эрза откинулась на спинку стула, — гипс, гагат, графит, гранит, горный…

— Всё, хватит! — Люси досадой зашвырнула исцарапанный гипс обратно в коробку. — Вот умеешь же ты всё испортить!

— Хрусталь, — довольно закончила Эрза. — Ты бы лучше о конспектах к зачёту подумала. Экзамен ещё не скоро, а сессия через полтора месяца.

— Вот чёрт! Я совершенно про них забыла, — Люси опустилась на парту, обхватив руками голову.

— Кто бы сомневался, — пробубнила себе под нос Эрза.

— Дай списать!

— Вот ещё! — возмутилась Эрза.

— Но это же не сочинение какое-нибудь, — взмолилась Люси, — у всех там будет всё одно и то же. Мне ни за что не успеть такой объём перелопатить, есть же ещё масса важных дел помимо землеведения.

— Каких, например? — иронично поинтересовалась Эрза.

— Например, поддержка своего парня на соревнованиях. Ой, точно, пойдём со мной! — внезапно оживилась Люси.

— Зачем? — удивилась Эрза.

— Вместе веселее, — предположила Люси, — а ещё там будет Симон. Спорим, он будет очень рад твоей поддержке?

— С чего бы мне его поддерживать? — пробубнила Эрза, уткнувшись в коробку с минералами и пряча выступивший на щеках румянец.

— Разве вы не старые друзья? — удивилась Люси. — Или у вас всё много сложнее? — заговорщически прошептала она.

— Вот ещё!

— Признавайся, он тебе уже звонил? — продолжала допытываться Люси.

— Нет, — отрезала Эрза. — Рассказывать о том, что Симон названивает ей без преувеличения каждый вечер, повисая на телефоне, по меньшей мере, на час, Эрза посчитала неразумным. — Давай так, — внезапно заявила она, — я иду с тобой поддержать Нацу на соревнованиях, а ты идёшь со мной в библиотеку, составить мне компанию, пока я буду искать материалы для доклада.

— Это совершено неравноценный обмен, — возмутилась Люси.

— Я дам тебе списать конспекты для зачёта мистера Фернандеса, — заявила Эрза.

— Идёт! — тут же согласилась Люси.

— И чего ты за нами увязался? — поинтересовалась Люси у шагающего рядом Грея.

— Мне просто по пути, — отозвался тот, не вынимая наушников.

Эрза начала подозревать, что он просто давно уже научился читать по губам.

— И зачем тебе в спорткомплекс? — не унималась Люси.

— Иду встретиться со своей девушкой и проводить её до дома после тренировки, как и всегда, — не стал скрывать Грей.

На удивление Люси не стала приставать к нему с расспросами, вероятно, решив, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Спорткомплекс «Орбита» был крупнейшим в городе и действительно впечатлял: несколько корпусов, объединённых крытыми переходами, просторные спортивные залы, новейшие тренажёры, огромный стадион, два крытых бассейна. Народу также было немало. Грей быстро пропал из виду, умело смешавшись с толпой. Однако лёгкая досада, овладевшая Люси, тут же улетучилось, стоило Нацу попасть в поле её зрения.

Впервые Эрза замечала за той такое отношение к парню. Если раньше Люси дарила своим ухажёрам строго дозированное внимание, то Нацу владел им безраздельно. В каждом жесте Эрза подмечала трепетную заботу, в каждой, даже незначительной с виду, фразе — глубокую симпатию. Взгляды, жесты, само отношение Люси разительно отличалось от обычного её отношения к ухаживающим за ней парням.

За Нацу увязался и Симон, прослышавший о том, что Эрза придёт вместе с Люси. Его повышенное стесняло её. Воспитание не давало Эрзе игнорировать окружающих, уделяющих ей внимание, даже если самой ей это и не было нужно. Она с трудом могла отказать кому-то в помощи, что уж говорить об игнорировании друга детства. Стоило ей не поднять трубку, когда тот звонил, как спустя уже полчаса её грызла совесть. Рядом с Люси и Нацу она чувствовала себя особо неуютно в компании с Симоном.

Впрочем, в этот раз всё прошло более-менее гладко. Ребята постарались на славу: Нацу удалось пробиться в тройку лидеров, что, как ни странно, стало предметом гордости Люси. И вновь Эрза подивилась столь разительным переменам. Несмотря на то, что приложил немало усилий, Симон не добился впечатляющих успехов. Хоть за последние годы он порядочно подтянулся, до атлетического телосложения ему было ещё далековато. Наблюдая за ним, Эрза внезапно поймала себя на мысли, что тому ещё ни один год пришлось бы усиленно тренироваться, чтобы выглядеть столь же хорошо сложенным, как мистер Фернандес. Смущённая и удивлённая внезапно пришедшим ей в голову сравнением, она списала внезапное появление того в её мыслях с целым днём переживаний о грядущем выступлении с докладом на научной конференции.

— Отпадно, ты просто молодец! — повисла Люси на шее у Нацу.

— Разве могло быть иначе, ведь за меня болела такая прекрасная девушка? — усмехнулся тот.

— Славно постарался, — испытывая неловкость от необходимости сказать хоть что-то, похвалила Симона Эрза.

— Спасибо, я...

— Только посмотрите на время, — спешно перебила Эрза, опасаясь, что Симон сейчас выдаст нечто столь же смущающее и совершенно неуместное в отношении неё, — мне действительно пора бежать.

— Я провожу, — вызвался было тот.

— Не стоит, — отмахнулась Эрза. — Тебе же потом добираться домой на другой конец города.

— Но мне совершенно не сложно, — предпринял вторую попытку Симон.

— Спасибо, но я справлюсь сама, — улыбнулась Эрза и поспешила попрощаться с друзьями.

— Это ад, — простонала Люси, откладывая ручку и отодвигая от себя исписанные листы. — Я умру в страшных судорогах, так и не дописав эти чёртовы конспекты. Ты загубила мою цветущую юность.

— Просто надо было делать вовремя, — прокомментировала её страдания Эрза, переворачивая очередную страницу книги и хмурясь.

— Не представляю, как ты всё успеваешь.

— Если постоянно не откладывать на завтра, уходит не так уж и много времени на подобные вещи, — Эрза захлопнула книгу и повернулась к окну, в которое привычно уже в последние дни молотил дождь.

— Неужели даже тебе надоедает учиться? — хихикнула Люси.

— Дело не в этом, — задумчиво отозвалась Эрза. — Просто я не понимаю тут кое-что.

— Ты чего-то не понимаешь? — весьма натурально ужаснулась Люси. — А почему бы тебе ни спросить у мистера Фернандеса?

— Предлагаешь мне специально идти на кафедру и искать его, чтобы спросить о материалах, не имеющих отношения к занятиям?

— Но ведь это для научной конференции, — пожала плечами Люси. — Да и идти никуда не надо, — вдруг сообщила она.

— То есть? — не поняла Эрза.

— Да вон же он, — произнесла Люси, указывая пальцем ей за спину.

Эрза вздрогнула и обернулась. Люси не шутила: мистер Фернандес действительно был в библиотеке. Он бродил вдоль высоких полок, рассеянно глядя на пыльные переплёты. Казалось, что он забрёл сюда совершенно неосознанно и теперь пребывал в размышлениях о том, что вообще тут забыл.

— Неудобно как-то, — заявила Эрза, открывая книгу и утыкаясь в текст.

— Чего это? — прищурилась Люси. — Думаю, он давно уже на нас не злится за этот случай в лесу.

— Мы же не в университете. Мистер Фернандес пришёл в городскую библиотеку по своим делам, а тут я со своими вопросами, — продолжала отпираться Эрза.

— По своим делам? — с иронией переспросила Люси. — Да ты посмотри на него, он просто гуляет мимо одной и той же полки уже десять минут.

Эрза со вздохом поднялась и поплелась через весь зал, осознавая, что на этот раз та права. Ещё около пяти минут она бродила у соседнего стеллажа, в надежде, что мистер Фернандес сам её заметит, но тот явно пребывал в своих мыслях. С трудом поборов внезапно нахлынувшую робость и злясь на себя, Эрза подошла к нему.

— Здравствуйте, мистер Фернандес, — тихо позвала она.

— Мисс Скарлетт? — слегка удивлённо отозвался он, оборачиваясь, — добрый день.

— Простите, что отвлекаю вас в неурочное время, — тихонько вздохнув, начала Эрза.

— Вам нужна моя помощь? — поинтересовался мистер Фернандес.

— Ну, я... — замялась Эрза, злясь на одолевающую её невесть откуда взявшуюся робость, — я взялась за доклад к предстоящей научной конференции, потому что... — она осеклась, осознав, что сказать, что все отнекивались, как только могли, будет некрасиво.

— Потому что все другие отказались, — подсказал ей мистер Фернандес. — И у вас возникли сложности?

— Да, — с облегчением вздохнула Эрза. — Вот тут, я никак не могу разобраться, — она спешно пролистала страницы и протянула ему книгу.

— Не самую простую тему вы выбрали, — пробегая текст глазами, сообщил мистер Фернандес.

— Да, я что-то не подумала, — вдруг смутилась Эрза.

— Простите, я это не к тому, что вам не по зубам подобные исследования, — спохватился тот, — но эта книга — не самый лучший выбор, — сообщил он, возвращая ей учебник. — У меня на кафедре есть хорошая книга, я с удовольствием вам её одолжу, — мистер Фернандес отвернулся от полки, намереваясь направиться к выходу.

— Прямо сейчас? — растерялась Эрза.

— Ох, простите, у вас есть сейчас свободное время?

— Да, но вы разве здесь не по делам? — поинтересовалась Эрза.

— Я просто зашёл поискать какую-нибудь занятную книгу, — отмахнулся тот, — как я могу не помочь первому добровольцу выступать на конференции с темой по землеведению за последние три года? — улыбнулся он.

— Вот оно как, — растерянно отозвалась Эрза. — Я только предупрежу подругу, — произнесла она и направилась в читательский зал.

— Я вас подожду у входа, мисс Скарлетт, — донеслось ей вслед.

— Я на кафедру, — заявила Эрза, сгребая исписанные листы, ручку и блокнот с пометками в сумку.

— Чего так внезапно? — удивилась Люси. — Нет-нет-нет, конспекты оставь, я не дописала, — вцепилась она в объёмную папку.

— Потеряешь хоть листочек, убью, — пообещала Эрза, закидывая сумку на плечо и выскакивая из читательского зала.

— Хорошо-хорошо, — бросила ей вслед Люси.

Мистер Фернандес дожидался Эрзу у входа в библиотеку, как и обещал. Он уже забрал из гардероба и накинул лёгкую кожаную куртку. Теперь он стоял под большим чёрным зонтом, вглядываясь в серую небесную хмарь. Эрза спешно спустилась по высоким, скользким ступенькам и, только когда первая капля холодного дождя попала ей за шиворот, осознала, что у них с Люси был один зонт на двоих. Она замерла под карнизом, с которого срывались вниз холодные прозрачные капли. Не успела она решить, как вежливо отказаться от прогулки до университета, как мистер Фернандес обернулся.

— Забыли зонт? — догадался он. — Ну так пройдёмся под одним, — скорее утвердительно, нежели вопросительно, произнёс мистер Фернандес, когда она кивнула. Шагая под одним зонтом с преподавателем, Эрза чувствовала себя до невозможного неловко. Мистер Фернандес шёл неспешно, словно действительно наслаждался прогулкой под дождём. Подстроиться под его шаг ей удалось очень быстро. Или это он подстроился под неё, чтобы она не отставала или постоянно не выскакивала вперёд под дождь.

Они шли молча, и Эрза безуспешно отгоняла назойливую мысль, что со стороны они очень уж похожи на пару. Она и без того уже отодвинулась от мистера Фернандеса настолько, насколько позволяла непогода. Того же этот вопрос вряд ли волновал: он вёл себя совершено спокойно, с некоторым, как показалось Эрзе, наслаждением ступая по неглубоким лужам.

Пелена дождя словно отрезала от них весь окружающий мир. Гудки машин доносились откуда-то издалека. Мощности встречающихся на пути фонарей, казалось, едва хватает, чтобы осветить мелкие капли дождя, летящие с неба. Случайные же редкие прохожие мелькали мимо размытыми тёмными силуэтами. Реальными, ощутимыми и существенными во время этой странной прогулки оставались лишь шагающий рядом мистер Фернандес да молотящий по натянутой парусине дождь.

Эрза нашла в себе толику смелости оторвать взгляд от дрожащих по краю зонта капель, срываемых порывами ветра, и подняла глаза. Мистер Фернандес выглядел задумчиво-спокойным, умиротворённым и вполне себе довольным жизнью. Всё ещё грызущие её сомнения по поводу того, что тот ещё зол на них за происшествие в лесу, окончательно развеялись. Продолжая изучать черты его лица, Эрза пришла к мысли, что мистер Фернандес весьма привлекательный мужчина. Словно уловив её мысли, тот повернулся и улыбнулся. Эрза спешно отвела глаза. Мистер Фернандес усмехнулся, но не сказал ни слова.

Стоило только им зайти в корпус, как Эрза, испытывая облегчение, увеличила расстояние между ними. Только потом, шагая за мистером Фернандесом на кафедру, она подумала, что со стороны это могло выглядеть нелепо и даже грубо. Однако мистер Фернандес никак не отреагировал на её странное поведение. В университете властвовала тишина: сейчас в стенах корпуса было слишком мало людей, чтобы заполнить разговорами и шумом шагов длинные широкие коридоры. Мистер Фернандес отпер дверь и, пропустив Эрзу вперёд, включил свет.

— Подождите пару минут, — попросил он, указывая на стул, и, оставив на его спинке куртку, скрылся в подсобном помещении кафедры.

Эрза опустилась на краешек мягкого сидения, чувствуя себя неуютно. Её бесцельно блуждающий по комнате взгляд наткнулся на правый рукав куртки мистера Фернандеса. Эрза с удивлением обнаружила стекающие вниз капли. Выходило, что всё это время мистер Фернандес держал зонт под наклоном, чтобы закрыть её от дождя, когда она так отчаянно пыталась идти как можно дальше от него, и капли, стекающие по зонту, всю дорогу капали тому на плечо.

— Вот, пожалуйста, — мистер Фернандес протянул ей слегка потрёпанную книгу в бумажной самодельной обложке. — Это книга ограниченного издания, а потому отыскать её в библиотеках города вам не удастся. Зато в ней очень доступно представлены сложные аспекты выбранной вами для изучения темы. Это мой личный экземпляр, прошу, не потеряйте, мисс Скарлетт.

— Огромное спасибо, я верну её завтра же, — спешно отозвалась Эрза, убирая книгу в сумку.

— Незачем так спешить. Вернёте, как изучите, я доверяю вашей прилежности. Если останутся вопросы, заходите, не стесняйтесь, мисс Скарлетт, ведь для этого и нужны преподаватели.

— Ещё раз большое спасибо, — поблагодарила Эрза.

Домой она добралась уже к позднему вечеру. Удобно устроившись за письменным столом, она включила лампу и, достав из сумки книгу, раскрыла её. Первое же что бросилось Эрзе в глаза: множество кошачьих мордашек, нарисованных карандашом с внутренней стороны самодельной обложки. Следующие полчаса ушли на изучение рисунков. Она с любопытством рассматривала разнообразные мордочки, в некоторых даже угадывая породистых кошек, но так и не отыскала ни одной повторяющейся.

Спохватившись, что тратит время даром, Эрза перелистнула пару страниц и углубилась в чтение. Карандашные пометки были повсюду: местами мистер Фернандес выделил ключевые абзацы, местами делал сноски на полях, местами вычёркивал отдельные предложения, ставя под сомнение правильность оценки чего-либо автором. Похоже, когда-то он сам немало работал по данной теме, быть может, проводил какие-то собственные исследования. Так или иначе, его труды явно не прошли даром: опираясь на эти пометки, Эрза без труда сориентировалась в вопросах, до этого момента кажущихся ей до невозможности заумными.

На одной странице в верхнем углу она обнаружила номер телефона с подписью «Кэтти». Надпись была бледной и едва читаемой. По ней явно не раз прошлись ластиком с такой силой, что вокруг даже содраны были волокна бумаги, но карандаш продавил бумагу, сохранив номер телефона на страницах книги. Эрза провела за подготовкой доклада несколько часов, просидев до поздней ночи.

Уже больше часа Эрза развлекала себя тем, что наблюдала за ползающей по краю стола мухой. Та то и дело останавливалась и деловито потирала передние лапки. Где-то в дальнем углу тихо жужжал явно неисправный кондиционер: в зале было душно. Эрза выступала с докладном одной из первых, когда внимание профессоров, приглашённых на научную конференцию, ещё было сосредоточено на словах выступающих. Сейчас же деятелей науки явно больше беспокоили мысли о собственных ноющих суставах, о том, какой ужин будет ожидать их дома, возможно даже о футболе с бутылкой пива и о продавленном уютном диване. Одним словом, о чем угодно, но только не о тщетных потугах студентов удивить их свежими идеями.

Муха завершила свой маршрут к краю стола и неохотно взлетела. Эрза проводила ту взглядом до самой приоткрытой двери конференц-зала и тяжело вздохнула. Она ещё минут пять гипнотизировала секундную стрелку больших круглых настенных часов, висящих над кафедрой, после чего окинула взглядом явно скучающих профессоров. В основном приглашённые были уже пенсионного возраста мужчинами с залысинами и сединой в волосах.

Из общей массы резко выделялись лишь мистер Фернандес, что-то увлечённо пишущий, и молодая женщина, отчаянно подавляющая зевоту. В отличие от остальных она даже не пыталась сделать вид, что слушает выступающих. Хоть в самом начале очень внимательно прослушала доклад Эрзы и даже подискутировала с ней какое-то время, задав несколько не самых простых вопросов. Сейчас же та явно потеряла всякий интерес и дожидалась окончания конференции.

Эрза вновь перевела взгляд на мистера Фернандеса. Казалось, его внимание сосредоточено на бумажке, лежащей перед ним. Он продолжал что-то писать или вычерчивать. Однако стоило только кому-то из докладчиков ляпнуть какую-нибудь несусветную глупость, он реагировал мгновенно, переключая своё внимание на бедолагу.

Наконец, последний выступающий спустился с кафедры. Сонливость тут же сменилась суетой. Профессора зашуршали бумагами, заскрипели отодвигаемые стулья и ручки старых портфелей, жужжание кондиционера заглушил гомон голосов. Эрза с облегчением поднялась с места и потянулась, разминая затёкшие руки и ноги. Прежде чем идти домой, ей ещё предстояла привычная ежедневная суета в деканате. Также не помешало бы отнести в библиотеку учебники, взятые для подготовки к конференции.

Занятая распечаткой вопросов к предстоящему тестированию на остаточные знания, заполнением журнала, перепечатыванием расписания, в которое декан внезапно надумал внести изменения, и развешиванием на доске объявлений новых рекламных проспектов университетских кружков Эрза и не заметила, как провозилась до самого вечера. Стопка учебников, которые надлежало сдать обратно в библиотеку, вышла куда более внушительной, чем ожидалось. Эрза осознавала, что отнести их будет удобнее за несколько заходов, но библиотека вот-вот должна была закрыться, а откладывать дела на другой день не входило в планы.

Решив нести всё разом, Эрза подхватила со стола учебники и медленно зашагала по коридору. Преодолев часть пути, она остановилась у лестницы. За покачивающейся стопой книг она совершенно ничего не видела. Сосредоточив внимание на высоких ступеньках, она начала подниматься. Эрза уже практически преодолела самую сложную часть пути, когда столкнулась с кем-то, выходящим из дверей кафедры психологии.

— Простите, пожалуйста, — извинилась она, изо всех сил стараясь удержать опасно покачивающуюся стопку учебников.

— Мисс Скарлетт, вам не следовало нести такое большее количество книг за раз, — раздался знакомый мужской голос. — Давайте помогу, — мистер Фернандес удержал те от падения.

— Не стоит, я и сама справлюсь, — поспешно заверила его Эрза, но тот уже забрал большую часть книг, пристроив сверху папку, что держал в руках.

— Отличное вышло выступление, — похвалил мистер Фернандес, когда книги были успешно доставлены по месту назначения к вопиющему разочарованию планировавшей уйти пораньше библиотекарши.

Поджав губы, та хлопала обложками и шелестела бумажками, внимательно сверяя даты сдачи. Она явно испытывала жгучее желание сделать Эрзе выговор, но в присутствии преподавателя не решалась на это без веской причины.

— В этом моя заслуга минимальна, — отозвалась Эрза, наблюдая, как сухие морщинистые пальцы в третий раз перебирают толстую пачку листочков от ещё не сданных книг в её библиотечной карточке. — Вы мне очень помогли в подготовке.

— Я всего лишь дал вам книгу, — пожал плечами мистер Фернандес, направляясь к двери и придерживая ту для неё. — Остальное — только ваша заслуга.

— Признаться честно, я вряд ли разобралась бы без...

— А это что? — раздался скрипучий голос за спиной.

— Ох, простите, это моё, — мистер Фернандес спешно забрал из рук женщины папку и поспешил закрыть за собой дверь.

— Я вряд ли разобралась бы в теме до конца без ваших пометок на полях, — закончила Эрза, когда они отошли от двери. — И без дарящих вдохновение кошек на обложке, — сама не зная зачем, добавила Эрза.

— Хоть где-то пригодилась моя мазня, — усмехнулся мистер Фернандес.

— Так это вы рисовали?

— Ну, мне было двадцать два, и я был помешан на кошках, — внезапно сообщил тот. — Я рисовал по одной всякий раз, когда хотел бросить исследования по этой теме.

— Но их же там больше пятидесяти, — изумилась Эрза.

— А вы пересчитали? — в свою очередь удивился тот.

— Мне стало любопытно, — призналась Эрза, смутившись.

— Просто я как-то увлёкся после пятого рисунка, — произнёс мистер Фернандес. — Мисс Скарлетт, а не хотите поучаствовать в работе над научной статьёй? — внезапно предложил он, когда они дошли до приоткрытой двери пустующего деканата.

— Писать статью? Вы действительно полагаете, что студентка хорошо справится с такой работой? — удивилась Эрза.

— Мистер Макаров всегда требует привлекать студентов к научной работе, — произнёс мистер Фернандес, — но вы же сами знаете, насколько велик интерес у студентов к моему предмету, особенно в последнее время.

— Я хотела бы поучаствовать, — призналась Эрза, возвращая мистеру Фернандесу одолженную книгу, — но боюсь, толку от меня будет мало. Ещё раз большое вам спасибо за этот учебник.

— Было бы желание, а работу я вам без проблем подыщу. Если не передумаете до понедельника, приходите на кафедру ознакомиться с тематикой, как закончите со своими обязанностями.

— Хорошо, — кивнула Эрза. — Ой, подождите минутку, — спохватилась она, подхватывая со стола журнал и перелистывая страницы.

— Я опять забыл что-то заполнить? — вздохнул мистер Фернандес, выпуская из рук дверную ручку и оборачиваясь.

— Я списала названия тем с лекций, но не знаю, что поставить на практике, мы ведь только в минералах и копаемся... — Эрза осеклась, осознав, что вновь ляпнула нечто грубое. — Простите, я не хотела сказать, что этот раздел не является важным для изучения.

— Да не является он, — отмахнулся мистер Фернандес, опуская папку и книгу на край стола и забирая журнал и ручку. — Половина того, что мы проходим, вам вряд ли пригодится в жизни, но ведь правила требуют это изучать, верно? — он заполнил пустые строки и вернул журнал.

— Вы ещё сердитесь на меня за те мои слова?

— Разумеется, нет, — усмехнулся мистер Фернандес, открывая дверь и перешагивая порог. — У каждого ведь своя правда, мисс Скарлетт. До встречи в понедельник, хороших вам выходных.

— И вам, — спешно отозвалась Эрза.

Когда дверь закрылась, она с облегчением выдохнула: вновь ведь умудрилась наговорить всякой ерунды. И почему всегда так выходит? Поставив журнал в нужную ячейку на полке, Эрза забрала сумку и собиралась уже уходить, как заметила забытые преподавателем папку и книгу.

— Мистер Фернандес, — позвала Эрза, выскочив за дверь.

— Да? — отозвался тот, он уже успел дойти до конца коридора.

— Вы забыли, — сообщила Эрза, поднимая над головой книгу с папкой.

Спеша вернуть их, она не заметила разлитой на полу воды: работающая в университете уборщица любила развести в коридоре болото и потом монотонно возить по линолеуму тряпкой. Эрза заскользила вперёд, отчаянно размахивая руками. Мистер Фернандес поймал её за запястье, удерживая от падения. Инстинктивно она вцепилась в его руку, при этом уронив папку. Исписанные листы разлетелись по лестничной площадке, к счастью ещё сухой.

— Целы? — поинтересовался мистер Фернандес.

— Простите, — в который раз извинилась Эрза, спешно опускаясь на корточки и собирая рассыпавшиеся документы. — Я такая растяпа.

— Не стоит переживать, — успокоил её мистер Фернандес, поднимая разлетевшиеся бумаги. — Тут, в общем-то, нет ничего особо ценного, так... — взглянув на неё, он осёкся.

В руках Эрза держала листок с заметками по прошедшей конференции. В углу страницы сиротливо ютились записи. Центр же листа и нижний противоположный угол занимала весьма реалистично нарисованная кошка, с азартом гоняющаяся за своим хвостом.

— Да, теперь мне тридцать два, и, похоже, я всё ещё слегка помешан на кошках, — с оттенком лёгкого смущения прокомментировал мистер Фернандес.

Вместо положенных четырёх пар в понедельник было проведено лишь две: преподаватель психологии внезапно взял выходной, ссылаясь на простуду. Осень практически подошла к концу. Улицы робко покрыл первый снег. Снежинки тут же таяли, подпитывая грязные лужи, но по утрам морозец уже сковывал воду тонкой корочкой льда. Через неделю синоптики обещали снегопады и постоянную минусовую температуру.

Эрза вот уже минут десять задумчиво рассматривала покрытые колючим белым инеем ветви деревьев за окном. Она уже закончила с делами в деканате и теперь собиралась заглянуть на кафедру «Географии и экологии», но опасалась, что мистера Фернандеса там ещё нет.

— Эрза, ты домой-то идёшь? — прервал её размышления бодрый голос Люси.

Та по-прежнему немало времени проводила в деканате, сплетничая с мисс Милкович, обсуждая моду, шурша страницами глянцевых журналов и советуясь по поводу товаров в интернет-магазинах.

— Мне ещё нужно зайти на кафедру к мистеру Фернандесу, — отозвалась Эрза. — Думаю, это надолго, так что не жди меня.

— А зачем? — Люси всегда всё интересовало, а сильнее всего то, что её никоим образом не касалось.

— Я обещала поучаствовать в написании научной статьи от университета.

— Вот не лень же тебе, — закатила глаза мисс Милкович. — Макаров мне все уши прожужжал уже о том, что студенты не заинтересованы в учёбе. Как в следующий раз заведёт свою шарманку, я ему про тебя расскажу.

— Мне, например, интересно, — пожала плечами Эрза, закидывая на плечо сумку. — Пойду гляну, не вернулся ли ещё мистер Фернандес с лекций.

— Да уж, теперь он на них хотя бы ходит, — хихикнула мисс Милкович ей вслед.

Вопреки ожиданиям мистер Фернандес не только уже был на кафедре, но и успел подготовить рабочее место и для неё. На деле он лишь придвинул к своему столу соседний, поставив его напротив, и завалил большую его часть книгами. Были среди них и совсем старые в потрёпанных обложках и новые, ещё пахнущие типографской краской.

— День добрый, мисс Скарлетт, — поприветствовал он. — Присаживайтесь.

— Здравствуйте, — Эрза повесила сумку на спинку стула и робко опустилась на его край. — Это ничего, что мы взяли чей-то стол?

— Ничего, — рассмеялся мистер Фернандес. — За ним никто не работает. Преподаватели сюда приходят в основном пообедать, постоянно работаю в этом корпусе только я. Так что во вторую часть дня тут почти никого не бывает.

— Вот оно как, — Эрза окинула взглядом кипу книг, — и какова будет моя основная задача?

— Составлять мне компанию, — усмехнулся мистер Фернандес. — Будете заниматься подбором материала к теоретической части.

Эрза и сама не заметила, как увлеклась исследованиями. Проводить на кафедре по нескольку часов в день стало для неё так же привычно, как и работать в деканате после занятий. Мистер Фернандес выделил студентке свой запасной ключ, и иногда она приходила на кафедру раньше него и садилась за книги с карандашом в руках. Часто в его отсутствии Эрза с любопытством перечитывала записи мистера Фернандеса, улыбаясь всякий раз, когда в углу листа обнаруживалась очередная нарисованная кошка. Тот рисовал их неосознанно, когда задумывался над чем-то.

Спустя почти месяц совместной работы над статьёй, Эрза начала подмечать, что её отношение к мистеру Фернандесу порядочно изменилось. Если раньше она внимательно следила за каждым своим словом, опасаясь сказать что-то лишнее или неподобающее, то теперь порой позволяла себе обсуждать некоторые вещи, совершенно не касающиеся учёбы. Мистер Фернандес тоже всё чаще перескакивал с подчёркнуто вежливого «вы» на «ты», сам того, похоже, не замечая. Нередко терял «мисс», называя её просто по фамилии.

Это напоминало ей занятия с репетиторами при подготовке к экзаменам в университет. Всё же была существенная разница между учителями в школе, занимающимися со всем классом, и репетиторами, занимающимися с ней индивидуально. Совершенно иной уровень доверия, отношения, медленно перерастающие от чисто официальных до таких, где официальность оставалась лишь формальностью, и начинала проскальзывать личностная заинтересованность. На данном этапе вполне можно было посоветоваться с преподавателем и обсудить вещи, не касающиеся учёбы, не чувствуя себя при этом неловко.

С самого утра валил снег. Большие белые хлопья оседали на ветвях деревьев, образовывали снежные шапки на колышках забора, огораживающего территорию университета. Снег замёл улицы, полностью парализовав движение в городе. Светофоры горели красным. Тревожно мигая жёлтыми лампами, расчищали дорогу снегоуборочные машины.

В эту пятницу занятий не было, близился новый год и сразу за ним сессия. Лекции по многим предметам уже были отчитаны, и студентам отвели время на самоподготовку к грядущим зачётам и экзаменам. Однако Эрза проснулась утром ещё раньше будильника. За окном разливалась темень раннего зимнего утра. Золотистым шариком светился фонарь, серебрились снежинки, проносимые мимо потоками ветра.

Только добравшись до остановки, где стояли замёрзшие и рассерженные люди, ругаясь у дверцы единственного такси, пока сам водитель нервно курил в стороне, Эрза осознала, что общественный транспорт едва ли ходит. А если и удастся найти хоть один едущий автобус, троллейбус или хотя бы маршрутное такси, забитое донельзя, скорость движения вряд ли превысит пеший шаг. Впервые за долгое время ей захотелось махнуть рукой на учёбу, вернуться домой и забраться в душное тепло под одеяло.

«Вряд ли мистер Фернандес придёт на кафедру сегодня, — подумала Эрза. — В такую погоду даже нос на улицу высовывать не хочется. И это значит, что он непременно пойдёт в университет пешком, ведь мыслит совершенно не так, как нормальные люди».

Усмехнувшись над своим умозаключением, она вдруг испытала сильное желание проверить свою теорию, и не меньшее — поступить так же. Приподняв мохнатый воротник дублёнки, чтобы защититься от ветра, Эрза зашагала по протоптанной уже ногами оптимистов тропинке между увеличивающимися сугробами.

Ветер завывал, теснясь в проулках между домами, вырываясь же на более свободное пространство, тут же подхватывал едва успевшие упасть снежинки и охапками швырял их в лицо редким прохожим.

Стоя в фойе корпуса, хлюпая носом и стуча зубами, тщетно пытаясь согреться, Эрза в полной мере осознала всю полноту собственной глупости: прогулка пешком по такой погоде, занявшая немногим меньше часа, явно не была самой здравой затеей. В корпусе царил полумрак, и царствовала тишина.

Свет горел лишь в фойе у раздевалки, да на кафедрах психологии и русского языка. Деканат, куда Эрза по привычке сунулась, собираясь снять с себя верхнюю одежду, был заперт. Либо мисс Милкович взяла отгул, либо не стала утруждать себя ранним приходом на работу, собираясь сослаться на непогоду. Выудив замёрзшими, ещё плохо слушающимися пальцами из кармана ключ, Эрза пару минут воевала с замком и попала внутрь.

Она включила свет и тут же невольно сощурилась: после длительной прогулки по утренним сумеркам яркий свет резал глаза. Сняв верхнюю одежду, Эрза причесала взлохмаченные волосы и привычно стянула их в хвост. Затем потушила свет, заперла деканат и направилась на кафедру «Географии и экологии».

Теория Эрзы не подтвердилась: кафедра была заперта, свет не горел. Когда же она, отперла дверь и зашла внутрь, то лишь удостоверилась в том, что сегодня здесь никого ещё не было. Эрза испытала нечто очень уж похожее на досаду и разочарование. Вздохнув, она села за ставший уже настолько привычным стол, что она нередко называла тот своим, и открыла тетрадь, чтобы перечитать собственные вчерашние записи. Однако работа не шла, Эрза то и дело отвлекалась, тоскливо глядя на нескончаемые потоки снега за окном. Прошло уже больше получаса, она окончательно погрузилась в свои невесёлые мысли, ключевой среди которых, вопреки разумным доводам, была: «Наверняка, мистер Фернандес сегодня не придёт», а потому не обратила внимания на тихий скрип открываемой двери.

— Давно ждёшь? — раздался знакомый голос за спиной.

— Да нет, — соврала Эрза. — Недавно пришла, погода жуткая.

— Что есть, то есть, — отозвался мистер Фернандес, стряхивая снег с воротника куртки. — Неси кружки, — велел он, включая электрический чайник.

Это стало уже их маленькой традицией, вошедшей в привычку: начинать работу с кружки горячего чая. Кофе мистер Фернандес не пил, что весьма радовало Эрзу, не переносившую даже резкого пряного запаха кофейных зёрен.

— Сегодня лимонный, — сообщила она, закидывая в кружки треугольные пакетики и заливая их кипятком, настроение стремительно поднималось.

— С кексами, — добавил мистер Фернандес, ставя маленькую вазочку на стол.

Он всякий раз покупал что-нибудь сладкое к чаю, иногда утром, но чаще в обеденный перерыв, когда ходил за очередными сосисками или сардельками для университетских кошек. Хотя, учитывая их количество, Эрза подозревала, что животные захаживают сюда со всех окрестных дворов.

Потягивая горячий лимонный чай, она углядела ещё не растаявшие снежинки в волосах мистера Фернандеса, что навело её на мысль, что тот, возможно, пришёл на кафедру задолго до неё и, никого не обнаружив, отлучился в магазин.

— Утром ближайшие магазины ещё закрыты, пришлось прогуляться, — сообщил он, подтверждая её догадки.

Уже через пару часов Эрзу стала одолевать зевота. За окном посветлело, но погода оставляла желать лучшего. По-прежнему было пасмурно, ветер яростно трепал флаг, закреплённый на флагштоке соседнего здания. Бесконечным потоком струился снег, закручиваясь спиралями, стелился по ветру и укрывал всё вокруг. Стоило Эрзе посмотреть на нетронутое снежное покрывало за окном, как её посещали мысли о подушке и одеяле. Прочитанное не желало задерживаться в памяти, и за два часа она сделала едва ли больше пары записей.

Внезапно мистер Фернандес, пять минут назад скрывшийся в подсобке, вернулся и нацепил на её голову большие наушники, плотно закрывающие уши мягкими валиками. Сопровождаемый её удивлённым взглядом, он обошёл стол, опустился на своё место, заправил в ухо один маленький наушник, оставив второй свободно болтаться, и щёлкнул переключателем громкости плеера. Мелодия заглушила остальные звуки. Это была инструментальная музыка настолько заряжающая позитивом, что уже после пары минут Эрзе отчаянно захотелось потанцевать. Будь она дома, или хотя бы одна, она точно бы позволила себе это.

Мистер Фернандес, легко и непринуждённо одолевший её сонливость, тем временем написал что-то на бумажке и подвинул её Эрзе. На белом листе была нарисована вздыбленная кошка, явно только что разбуженная резким звуком, и красовалась подпись: «Не спать на работе!» Рассмеявшись, Эрза вытащила из одного из многочисленных ящиков стола старую подставку для книг и закрепила на той рисунок, пристроив на стыке двух столов. Мистер Фернандес беззвучно рассмеялся, точнее, Эрза просто не услышала его смеха из-за гремящей в наушниках музыки.

Крутящаяся по кругу мелодия не только не надоедала, но и не отвлекала от изучения материала, задавая отличный рабочий фон. Внезапно в поле зрения Эрзы появились беззвучно щёлкающие пальцы мистера Фернандеса. Она подняла глаза. Тот указал на неё пальцем и поднёс к уху сжатую в кулак ладонь с оттопыренными большим пальцем и мизинцем в широко известном жесте «тебе звонят». Эрза стянула наушники, и тут же слух резанул ненавистный реалтон.

— В натуре, тебе звонят, трубку возьми! — надрывался её мобильный.

— Извините, я на минутку, — схватив телефон со стола, она выскочила в коридор.

Принимая вызов, Эрза уже сочиняла длинную тираду о скорой и трагичной кончине Люси, но та заговорила первой, и прервать этот поток восторженных фраз было уже нереально.

Из всего сказанного она разобрала только: вечер, клуб, дискотека, Нацу, пойдём, умоляю и Симон. И вот это последнее слово испортило всё. Не то чтобы Эрза терпеть не могла дискотеки и клубную музыку, недолюбливала, чего греха таить, но иногда составляла Люси компанию и редко когда плохо проводила время. Однако на фоне Люси и Нацу, которые будут вести себя в душном полумраке не сильно просторного помещения под оглушающую музыку, как и подобает парам, сама Эрза рядом с Симоном будет чувствовать себя до жути неуютно. После двух неудачных попыток отыскать достаточно веский предлог, чтобы отвертеться, Эрза убедилась, что отказать Люси ей не удастся и, тяжело вздохнув, уточнила место и время.

Вернувшись за книги, она с тоской уставилась в текст, заранее представляя себе, как весь вечер будет ходить с приклеенной улыбкой, постоянно придумывать новые темы, чтобы поддержать разговор и отговорки, лишь бы не идти на танцпол.

— Случилось что? — поинтересовался мистер Фернандес через несколько минут.

— Подруга позвала на дискотеку сегодня вечером, и я не успела придумать достаточно веского оправдания, чтобы не пойти, — внезапно для самой себя сообщила Эрза.

— Не нравится компания, или причина грусти в чём-то другом? — спросил тот. — Обычно подобным мероприятиям рады.

— Не знаю, какую сделать причёску, вот и задумалась, — выпалила Эрза первое, что пришло ей в голову.

— Это и не проблема вовсе, — заявил мистер Фернандес, поднимаясь с места.

Ухватив за запястье, он потянул её за собой, вынуждая подняться на ноги, и подвёл к висящему на стене зеркалу.

— Со средней длины волосами можно сделать много чего интересного, но обычно на причёску уходит много времени и косметических средств, — сообщил он, распуская волосы. — Но есть одна довольно симпатичная, которую легко соорудить за несколько минут.

Эрза замерла, опасаясь лишний раз вздохнуть, наблюдая за тем, как мистер Фернандес колдует над её волосами, пользуясь подручными средствами. В ход пошли её резинка для волос, пара чёрных невидимок, найденных в одном из ящиков стола, небольшая прямая расчёска, пульвизатор для цветов и невесть знает чья заколка.

Мистер Фернандес аккуратно расчесал её волосы, отделил две пряди спереди, остальные собрал в невысокий хвост и закрепил заколкой, пропустив отдельные локоны через зубчики. Основная же часть рассыпалась фонтанчиком по верхнему краю той. Затем он намочил отделённые заранее пряди из пульвизатора и туго накрутил их на исписанные карандаши, коих у него на столе была уйма. Несколько минут спустя, он вытащил те, позволив прядям повиснуть колечками.

— Завивать, конечно, надо плойкой, — критически оценив уже распрямляющиеся кудряшки, сообщил мистер Фернандес. — Но, в общем и целом, выглядит как-то так.

Эрза рассматривала сооружённую за несколько минут причёску и никак не могла определиться с реакцией. Проблема заключалась в том, что ей чертовски нравилось то, что сотворили у неё на голове, несмотря на всю простоту и незатейливость, но рвущиеся с языка вопли восхищения были бы весьма неуместны.

— Смотрится очень интересно, — наконец, выдавила из себя Эрза.

— Тебе идут высокие причёски, Скарлетт, — сообщил тем временем мистер Фернандес. — С каким-нибудь платьем на бретельках будет смотреться ещё лучше.

Он склонился над ящиком стола в поисках чего-то, поэтому не мог видеть выступивший на её щеках румянец.

— Большое спасибо, я верну заколки в понедельник, до свидания, — спешно поблагодарила Эрза и сбежала из кабинета прежде, чем дождалась ответа.

Вечер в клубе выдался не настолько ужасным, как она предполагала: в основном звучащая музыка не предполагала парных танцев. Вскоре, порядком утомившись, они устроились на одном из ещё пустующих мягких диванчиков. Люси достала из своей маленькой сумочки целый арсенал косметики и принялась править макияж. Эрза же, позаимствовав у той карманное зеркальце и расчёску, попыталась зачесать выбившиеся пряди. Она не стала причёсываться заново, после того как сбежала от мистера Фернандеса, и до самого вечера старалась передвигаться по дому как можно аккуратнее, чтобы волосы не растрепались. Только перед самым выходом она закрутила свободно болтающиеся спереди пряди плойкой.

— Эрза, — позвала Люси, отрывая её от размышлений, с причёски плавно переползших на человека, её соорудившего.

— Ммм?

— Я вот уже несколько дней хотела тебя спросить, — задумчиво продолжила та.

— О чём? — поинтересовалась Эрза, слишком поздно заподозрив, что вопрос будет не из рядовых.

— А не влюбилась ли ты, подруга? — не дав ей время для размышлений, в лоб спросила Люси.

— С чего это ты взяла? — нервно заёрзала на месте Эрза.

— Ну, знаешь, ты ведёшь себя как по уши влюблённая девушка, — заявила Люси, с видом опытного психолога перечисляя признаки влюблённости. — Постоянно витаешь в облаках, всегда погружена в свои мысли, улыбаешься и краснеешь не к месту, у тебя то и дело внезапные спады настроения, а ещё ты часто отвечаешь мне совершенно невпопад.

— Может это зимняя хандра? — предположила Эрза, панически осознавая, что та права на счёт её поведения.

— Вот ещё, — фыркнула Люси. — Кто он? — заговорщически прошептала она.

«Влюбленность? — тут же посетила её осеняющая мысль. — И почему первым, кто пришёл мне в голову, был именно мистер Фернандес? Нет, конечно, я испытываю некоторую симпатию к нему, но чтобы влюблённость...»

— Мне просто нравится проводить время с ним вместе, не более того, — внезапно вслух заявила Эрза.

— Ты расстраиваешься, когда не удаётся встретиться с ним лишний раз? — тут же отозвалась Люси, задавая наводящие вопросы.

— В общем, да, — уклончиво отозвалась Эрза, вспоминая свою утреннюю досаду и тоскливость, когда полагала, что мистер Фернандес не придёт.

— Ты думаешь о нём, когда он не рядом? — допытывалась Люси.

— Ну, иногда, — призналась Эрза.

— Тебе бы хотелось проводить больше времени с ним?

— Наверное.

— Ты испытываешь волнующий трепет, когда он уделяет внимание только тебе? — продолжила допрос Люси.

— А ты откуда знаешь? — вырвалось у Эрзы.

— Действительно, откуда мне знать? — усмехнулась Люси. — Ты влюбилась, подруга, — наконец, подвела она итог. — Говорю тебе как влюблённая девушка со стажем.

— Так с Нацу всё настолько серьёзно? — оживилась Эрза.

— Да, — ничуть не смутившись, ответила Люси, — но сейчас речь о тебе.

— Ну, он старше меня, — Эрза старательно подбирала слова, чтобы ненароком не дать Люси подсказу о личности того, в кого она умудрилась так незаметно для себя влюбиться. — Я не уверена, что смогу вообще привлечь его внимание в этом плане.

— То есть ты не знаешь, как ему понравится? — подвела итог Люси.

— Да, — с облегчением подтвердила Эрза.

— Это и не проблема вовсе, — повторила та недавние слова мистера Фернандеса, заставив Эрзу вздрогнуть. — Доставай телефон и записывай восемь действенных советов о том, как влюбить в себя парня.

Эрза с интересом наблюдала, как мистер Фернандес хмурился, мучаясь проблемой выбора между клубничным тортом и шаурмой. Для неё выбор был очевиден. Спустя пять минут в голову ей закралась мысль о том, что тот отдаст предпочтение отнюдь не торту, а ещё, что причины явно не в отсутствии любви к сладостям. Эрзе вспомнилась часто повторяемая Люси шутка: «купи три шаурмы и собери котенка». Она тихо хихикнула, предположив, что страсть к кошкам может доходить даже до такой степени, когда мистер Фернандес обернулся.

— Что думаешь? — поинтересовался он.

Голос его звучал глухо, словно издалека. Эрза задумалась, внезапно решив сказать нечто остроумное.

— Полагаю, вкусная еда должна занимать отдельный пласт в пирамиде потребностей Маслоу, — глубокомысленно изрекла она.

— Занятное предположение, хоть я спрашивал совершенно о другом, — отозвался мистер Фернандес. — Тебя случайно не мучает бессонница? — поинтересовался он.

— Бессонница? — переспросила Эрза, сбитая с толку внезапной переменой темы и исчезновением торта, на который у неё были свои планы.

— Круги под глазами, сонливость, частая зевота, — мистер Фернандес пожал плечами. — Разумеется, это совершенно не моё дело, но когда студентка засыпает прямо на столе в процессе работы над научной статьёй, это уже вызывает некоторое беспокойство.

Эрза, наконец, осознала происходящее, но не успела в полной мере проникнуться ужасом ситуации, как завибрировал её мобильный, голосом подвыпившего гопника призывая её взять уже трубку. Впервые она так радовалась звонку Люси. Извинившись, Эрза подхватила со стола телефон и выскочила в коридор.

— Ты там скоро освободишься? — поинтересовалась Люси. — Собирались же по магазинам, не забыла?

— Не забыла, — без энтузиазма рассматривая круги под глазами и торчащие в стороны волосы в зеркале, отозвалась Эрза. — Спущусь через пару минут, — пообещала она.

Тяжело вздохнув, она приоткрыв дверь и вернулась в кабинет. Мистер Фернандес с выражением непоколебимого спокойствия и равнодушия изучал очередную книгу.

— Я пойду, — спешно смахнув в сумку всё со своего стола, произнесла Эрза, избегая поднимать на того глаза. — Обещала подруге, что составлю ей компанию сегодня.

— Конечно-конечно, — негромко отозвался он, не отрывая глаз от текста.

— До свидания.

— К слову, в фундаменте пирамиды Маслоу есть и другие интересные физиологические потребности, которые, несомненно, заслуживают отдельного пласта, — голос мистера Фернандеса догнал её уже у самой двери. — О чём это вы подумали, мисс Скарлетт? — через пару минут поинтересовался он, очевидно заметив, как она покраснела.

— О том, что пора сесть на диету! — выпалила Эрза, и, так и не решившись обернуться, вышла в коридор, прикрыв за собой дверь.

Декабрь выдался на удивление снежным и холодным. По обочинам дороги высились метровые сугробы, наметённые за ночь. Снег искрился на солнце, ослепляя, скрипел под ногами. Мороз покалывал кожу. Люси укуталась в шарф настолько, что между ним и ободком шапки видны были лишь её щурящиеся карие глаза. За время их недолгой прогулки от ворот университета и до ближайшего супермаркета, та не проронила ни слова.

— Я жива, — с блаженством произнесла Люси, как только за их спинами захлопнулась дверь магазина. — Наконец-то цивилизация.

Стоило только той немного согреться, как к ней вернулась присущая ей энергичность. Люси с энтузиазмом перемещалась от одной украшенной к новому году витрины к другой, умело лавируя в потоке покупателе.

— Что подаришь Нацу? — спросила Эрза, следуя за ней.

— Себя, — не задумываясь, отозвалась Люси. — Разве может быть подарок прекраснее?

— И от скромности ты не умрёшь, — вздохнула Эрза, рассматривая кольца новой тематической коллекции.

Снежинки на узких и широких, золотых и серебряных ободках поблёскивали на свету многообразием форм. Среди точёных острых граней бриллиантов блуждали, сменяя друг друга, разноцветные отблески мигающей гирлянды.

— И даже не заболею, — уверенно заявила Люси. — А бриллианты в моде в этом году.

— Расположенные в определённом порядке атомы углерода явно завышенной стоимости, — усмехнулась Эрза.

— Зануда! Излишняя образованность женщине не к лицу, — фыркнула Люси.

— Среди твоих советов был один про умственные способности и эрудицию, — заметила Эрза.

— Всё хорошо в меру, — отмахнулась та, рассчиталась с продавцом и упорхнула к следующей витрине.

— А я-то наивно полагала, что ты пойдёшь покупать подарки другим.

— То, что я решила попутно себя побаловать, отнюдь не значит, что я не собираюсь дарить подарки близким. Кстати, а ты будешь что-нибудь дарить предмету своей страсти?

— Нет, — спешно отозвалась Эрза, отгоняя навязчивые идеи, одна чуднее другой, рождаемые её сознанием после утреннего казусного случая.

— Почему нет? — тут же поинтересовалась Люси. — Разве это не хороший способ укрепить отношения?

— Нет между нами никаких отношений, — с равной долей раздражения и досады отозвалась Эрза, открывая дверь в аптечный киоск.

Мелодично звякнул колокольчик. В помещении пахло лекарствами и моющим средством. В начищенных до блеска напольных плитах отражались огоньки потолочных светильников.

— А в аптеку нам зачем? — не стала развивать тему Люси.

— Хочу купить витаминов и кофеин в таблетках, — сообщила Эрза, доставая из сумки листок с длинным списком наименований.

— Ты решила покончить жизнь самоубийством, наглотавшись всего из этого списка разом? — заглянув в листок в её руках, поинтересовалась Люси.

— Я лишь следую твоим же советам. Зимой организм ослаблен, поэтому необходимо принимать витамины. Эти, например, для кожи, эти для ногтей и волос, эти… — начала перечислять Эрза.

— Тебе знакомо такое слово «чрезмерность»?

— Я стараюсь приложить усилия, чтобы обратить на себя его внимание.

— Не спать по полночи, читая очередной занудный учебник и скупать пол-аптеки — это уже не просто приложить усилия, — возразила Люси.

— Я всегда читаю по вечерам, — предприняла попытку защититься Эрза.

— Но не по книге же за вечер!

— Я лишь расширяю свой кругозор.

— Куда уж больше расширять? Того и гляди треснет по швам, — с иронией отозвалась Люси. — От такого обилия информации у тебя уже каша в голове.

— Ничего подобного! — возмутилась Эрза.

— Скажи это результатам своего теста по истории. Это же беспрецедентное событие — тройка у мисс Скарлетт. И синяки под глазами тебя отнюдь не красят, так что сбавь-ка обороты, подруга, и купи вот этот мультивитаминный комплекс, — Люси сунула ей в руки пузырёк с яркой наклейкой. — Это заменит больше половины твоего жуткого списка, — уверенно заявила она. — А зачем тебе кофеин?

— Кофе я не пью, поэтому подумала, что надо его чем-то заменить для бодрости. По утрам я сонная, — отозвалась Эрза.

— Спать надо по ночам, — категорично заметила Люси. — Зарядка и контрастный душ по утрам дадут тебе нужный эффект, витаминная наркоманка.

— Наверное, ты права, и я действительно слегка перебарщиваю, — произнесла Эрза, когда они покинули магазин.

— Я всегда права, — тут же отозвалась Люси, выпуская облачко пара изо рта.

Увешанная разноцветными пакетами с покупками она напоминала новогоднюю ёлку. Не хватало разве что мигающей гирлянды наперевес.

— Впереди зачётная неделя, — продолжала рассуждать Эрза. — Давай вернёмся и купим витамины для укрепления иммунитета, — внезапно заявила она, разворачиваясь и направляясь обратно к супермаркету.

— Стой, ненормальная! — возмущённо воскликнула Люси, вцепившись в один из концов её длинного шарфа.

— Ты же сама говорила, что необходимо следить за здоровьем.

— Мне уже жаль того парня, — покачала головой та. — Ты же меры совершено не знаешь…

— День добрый, занимаетесь активным шопингом? — знакомый голос заставил их обернуться.

— Добрый, Симон, — приветливо отозвалась Люси. — Да вот, подарки покупали, — она развела руки в стороны, демонстрируя многочисленные покупки. — Ну, некоторые из нас, — прищурившись, добавила она.

— Я ещё на прошлой неделе закупилась, будто не знаешь, — наградив её мрачным взглядом, отозвалась Эрза.

— Ты тоже за подарками или просто прогуливаешься? — проигнорировав её, поинтересовалась Люси.

— Подыскивал новые лыжные палки, — охотно сообщил Симон. — Со старыми мне уже неудобно. Вырос.

— У вас лыжные соревнования? Нацу ничего такого не рассказывал, — удивилась Люси.

— Нет-нет, я для себя, — заверил её Симон. — Люблю кататься на лыжах, — пояснил он.

— Чего уже удумала? — поинтересовалась Люси у Эрзы, явно заметив внезапный интерес.

— Ничего такого, хочу тоже покататься на лыжах, — пожала плечами Эрза, глядя в полные недоверия глаза Люси. — На каникулах, — добавила она, — чтоб не отвлекаться во время сессии.

— Я знаю отличное место, там всегда хорошая лыжня, — с энтузиазмом отозвался Симон. — Мы могли бы покататься вместе, — добавил он.

— Отличная идея, — отозвалась Эрза.

— Тогда созвонимся, удачи, — попрощался тот.

— С чего вдруг лыжи? — поинтересовалась Люси, когда Симон скрылся из виду. — Помнится, пару лет назад ты проклинала лыжи на уроках физкультуры.

— Тогда я не умела кататься.

— Или может… — на лице Люси на миг замерло выражение озарения. — Хотя нет, ты же говорила, что он тебя старше.

— Скажешь тоже, — вздохнула Эрза. — Мы с Симоном просто старые друзья.

— Не похоже, что он думает так же, — заметила Люси.

— Не похоже, что я могу что-то с этим сделать, — в тон отозвалась Эрза. — Зато я могу заняться лыжным бегом и приступить к реализации очередного твоего совета по улучшению своей фигуры.

Люси тяжело вздохнула и покачала головой, но промолчала.

— Влюблённая девушка — то ещё несуразное создание, но ты бьёшь все рекорды.

До новогодних праздников оставалась от силы неделя. Та самая, зачётная, что всякий раз наступала неожиданно и становилась кошмаром для большинства студентов. В коридорах стояла пугающая тишина, нарушаемая лишь шелестом переворачиваемых страниц учебников и тетрадей с лекциями. Растрёпанные и сонные студенты пытались доучить за оставшиеся минуты то, что они не выучили за полгода занятий и в последнюю ночь перед зачётом.

Кто-то отчаянно выписывал неровные крючки на клочке бумаги, приложив её к стене или к обложке учебника, примощённого на подрагивающих коленках. Кто-то запасся шпаргалками заранее, продуманно и с творческим подходом.

Встречались среди общей массы девушки в коротких мини-юбках, едва прикрывающих кружево чулок. Другие щеголяли глубокими декольте, не доверяя стройности ног. Третьи не пожалели туши, чтобы размазывая её по щекам, фальшивыми слезами убедить преподавателя, что хотя бы на троечку они знают.

Встречались студенты, напоминающие спутавших день с ночью зомби. Бессмысленные взгляды их покрасневших глаз таращились в пустоту. На лицах замерло выражение полной обречённости: такие уже ни на что и не надеялись и пришли на зачёт по инерции.

Были и такие студенты, что метались между судорожно повторяющими и доучивающими одногруппниками, приставая к каждому из них. Целью этих появляющихся лишь к сессии индивидуумов было отыскать как можно больше лекций, а если не повезёт, то хотя бы добыть списки рекомендованной литературы и экзаменационных вопросов, чтобы подготовиться к скорой пересдаче.

Почти в каждой группе можно было заметить студентов с осипшими голосами, но счастливыми лицами. Такие весь вечер проторчали у открытой форточки выкрикивая магическую формулу успеха: «халява приди», и теперь не сомневались в результате. Обычно у них можно было отыскать запасной пятак, чтобы положить в обувь под пятку, кроличью лапку или другой более модный и современный амулет на удачу.

Отдельную группу составляли отличники. Те делились на три подвида: пафосные молчуны, паникёры и консультанты. Первые держались особняком и на вопросы отвечали односложно, мол, всё есть в лекции или в учебнике, прочитай сам. Вторые, округляя глаза, жаловались, что не успели ночью прочесть десятый подпараграф дополнительного параграфа, что стоял последним в списке рекомендованной для общего развития литературы, и не поддаётся сомнению тот факт, что именно этой информации и будет недоставать для сдачи зачёта. Третьи собирали вокруг себя толпы студентов, на лицах которых читалось стремление внимать, а в глазах появлялся проблеск надежды, и неустанно пересказывали по десять раз сжатый ответ на каждый экзаменационный вопрос, терпеливо разъясняя сложные термины.

Со скучающим видом осматривающая толпы нервных студентов в коридорах Эрза была представительницей самой малочисленной группы — счастливцев, получивших зачёт автоматом. Большая часть таких не являлась на зачёт, доверяя проставление оценок в ведомости и зачётной книжке старосте группы. Эрза же была уникальна в своём виде в своей группе: мистер Фернандес освободил от сдачи только её за участие в работе над научной статьёй. Однако она была ещё и старостой группы, а потому пришла проследить, чтобы зачётки и надлежащие колонки ведомости были заполнены в соответствии с требованиями.

Вопреки ожиданиям, надеждам и чаяниям группы мистер Фернандес на зачёт не только явился, но и сделал это вовремя.

— Доброе утро, — с самым будничным видом тот отпер аудиторию, запуская внутрь вереницу нервно теребящих в руках папки с конспектами студентов. — Зачётки и конспекты кладите на мой стол и рассаживайтесь по одному. Приготовьте ручки, больше вам ничего не понадобится, — велел он. — Никаких тетрадей, учебников, телефонов и «это просто листочек» на столах.

С последней фразой прибавилось побледневших лиц и обречённости в глаза студентов. Мистер Фернандес окинул взглядом притихшую аудиторию и только тогда заметил скромно стоящую у дверей Эрзу с ведомостью и пачкой зачётных книжек в руках.

— Я разве вас не освободил от сдачи зачёта, мисс Скарлетт? — поинтересовался тот, явно припоминая, не забыл ли сообщить об этом ей самой.

— Ведомость и зачётки принесла, — негромко пояснила Эрза.

— Зачем же сами пришли, можно же было доверить кому-нибудь? — удивился мистер Фернандес, Эрза промолчала, смерив того взглядом. — Действительно, и как только мне пришла в голову столь абсурдная идея? — пробубнил он себе под нос, но она услышала. — Раз уж вы собираетесь ждать окончания зачёта, я попрошу вас мне помочь с проверкой конспектов, — мистер Фернандес быстро отыскал выгоду для себя. — Присаживайтесь за стол, — предложил он, придвигая ей стул.

Чувствуя себя весьма неловко, Эрза села и упёрлась взглядом в стопку разноцветных папок с исписанными листами.

— В тесте всего пятьдесят вопросов. Министерством образования на него рекомендовано отводить не более получаса. В каждом задании обязательно есть правильный вариант ответа и только один, — мистер Фернандес передал по рядам распечатки. — Никаких переговоров, шуршания, шпаргалок и учебников на коленях. Не знаете ответа, ставьте наугад. Закончили раньше, молча встали, положили листок мне на стол и тихо вышли в коридор. Всё ясно? — вопросов ни у кого не возникло. — Вот и хорошо, можете приступать, — он вернулся за стол и тоскливо взглянул на ведомость.

— Вот тебе список тем, просто проверь, чтобы по каждой был конспект, — шепнул он Эрзе, придвигая к себе зачётные книжки, — составь мне список, если не сложно. Фамилии и рядом названия тем, по которым конспект не написан, если такие будут.

— А текст на страницу конспектом считать? — шёпотом поинтересовалась она, перелистывая гладкие файлы выбранной наугад папки.

— Считать, — немного поразмыслив, отозвался мистер Фернандес, решив, видимо, не усложнять себе жизнь.

Следующие полчаса прошли в полной тишине. Эрза внимательно проверяла наличие необходимых конспектов у страдальчески на неё поглядывающих одногруппников. Мистер Фернандес заполнял зачётные книжки, оставляя пустым окошко, где надлежало отметить, справился ли студент с зачётом.

Как это обычно бывает, первыми из сдавших были студенты из категории «ткну пальцем в небо, авось и прокатит». До самого конца тестирования задерживались лишь отличники, с присущей им дотошностью перепроверяя каждую закорючку в каждом вопросе и вариантах ответа, выискивая несуществующие подводные камни, подвохи и хитрости.

Эрза справилась с порученной ей задачей довольно быстро и оставшееся время просто наблюдала, как мистер Фернандес проверяет сданные тесты. Тот не пользовался листком с правильными вариантами ответов, как это часто делали другие преподаватели, явно зная все вопросы наизусть. Мистер Фернандес расставлял галочки и плюсики в колонку рядом с каждым заданием, потом подсчитывал процент правильных ответов и заполнял зачётную книжку.

Наблюдая за этим отработанным годами процессом, Эрза ощущала умиротворение и наслаждалась каждой минутой, проведённой рядом. Научная статья, над которой они работали вместе, была дописана и успешно отослана в редакцию, а потому она особо ценила каждое лишнее мгновение. Если неделю назад Эрзу ещё мучили сомнения по поводу собственной влюблённости, то теперь они рассеялись окончательно, оставив на душе одновременно тепло и смутную тревожность.

Несмотря на переживания, зачёт сдала вся группа с первого раза, правда никто, кроме Эрзы, и не догадывался, сколькие из них отправились бы на пересдачу, не прояви мистер Фернандес снисхождение к написанным наугад тестам. Тем не менее, зачётная неделя миновала, за ней практически безболезненно прошла и экзаменационная. Незаметно минул и потерявшийся между ними Новый год, а впереди их ждали, пусть и короткие, но всё же каникулы.

Как и обещал, Симон позвонил Эрзе по поводу катания на лыжах. После короткого совещания был выбран день, удобный для них обоих. Эрза с энтузиазмом неутомимо скользила по накатанной лыжне, оставляя на пушистом белом снегу узор из следов от лыжных палок. Симон же едва поспевал за ней.

— Думаю, на сегодня достаточно, — едва переводя дух, сообщил он.

Стемнело. На безоблачном небе замерцали первые звёзды. Пусть снег и не шёл, но несильные порывы ветра так и норовили пробраться под куртку.

— Да ладно тебе, давай ещё немного, — отозвалась Эрза.

Её буквально переполняла бодрость и невесть откуда взявшаяся энергия.

— Ветер усиливается, если продолжим активно кататься, можно и простудиться, — предпринял очередную попытку Симон.

— Тогда я ещё кружок, — вернувшись на лыжню, сообщила Эрза. — Финальный.

Она оттолкнулась и заскользила вперёд. Хоть отражающий свет снег и не давал сумраку целиком поглотить поле у леса, где они катались, Эрза не сразу разглядела мохнатую еловую лапу, нависающую над лыжнёй, там, где та близко примыкала к ельнику. Она вовремя нагнулась и проскользнула под той, но зацепила длинные тёмно-зелёные иглы, за что и была награждена ворохом холодного мокрого снега, просыпавшегося ей за шиворот. Потеряв равновесие, Эрза закончила свой финальный круг в метровом сугробе.

С самого утра ей не хотелось выбираться из-под одеяла. Температура держалась уже третий день, и не оставалось никаких сомнений, что остаток каникул ей придётся провести дома с простудой.

— Это ж надо, простыть в каникулы, — в который раз заявила Люси.

Та навещала её с завидной регулярностью, не упуская возможности поиздеваться.

— Это всё из-за того, что ты не дала мне купить те витамины для укрепления иммунитета, — ворчливо отозвалась Эрза из вороха одеял и подушек.

Люси картинно закатила глаза и покачала головой, но, промолчав, уткнулась обратно в захваченный с собой журнальчик.

Эрза всегда не любила больницы. Она отличалась крепким здоровьем и была нечастым гостем в общественных поликлиниках, а потому забывала насколько неприятно находиться в подобных местах. С порога её встретила длинная очередь из недовольных пенсионеров. Неустанно брюзжащие пожилые люди создавали общий гвалт, тем самым, вынуждая работников медицинской организации повышать голос, чтобы перекричать шум в холле. Среди опирающихся на клюшки и грозно потрясающих пожелтевшими от времени документами старушек обязательно находилась одна неторопливая и особо дотошная, стоящая у окошка настолько долго, что всю очередь, раз за разом охватывал приступ паники. Даже самые терпеливые старики устало стягивали косматые шапки, почёсывая лысеющие седые затылки, тяжело отдуваясь и сетуя на скачущее давление. В общий гул голосов вплеталось монотонное «следующий» и «не забудьте номерок» из расположенного дальше по коридору гардероба.

Когда Эрза добралась до окошка регистратуры и протолкнула в узкую щёлку полис, стрелки на больших круглых часах неминуемо приближались ко времени, указанному на талоне посещения.

— Фамилию не меняли? — строго поинтересовалась женщина в больших круглых очках, оценивающе глядя на неё из-за мутного пластикового стекла.

— Нет, — растерялась Эрза, не сразу сообразив, что в её возрасте многие девушки уже выходят замуж.

Регистратор потеряла к ней всякий интерес и упёрлась взглядом в мерцающий монитор, бойко отстукивая по клавишам. Она крутила в руках полис, хмурилась, всматриваясь в длинный набор цифр номера, потом тщательно сверяла их с тем, что выдавала ей программа. Время шло, Эрзу всё больше охватывала общая паника, что волнами то и дело разливалась по холлу. Недовольно сверлил её спину взглядом опирающийся на клюшку сухой старичок с густыми сросшимися бровями, похожий на сердитого филина.

Наконец регистратор протянула ей медицинскую карточку и полис, сообщила, в какой кабинет надлежит пройти, и пригласила следующего. Эрза проворно пробралась к гардеробу, лавируя между пациентами, сняла дублёнку, сунула шапку в широкий рукав и протянула верхнюю одежду гардеробщице.

— Мы не несём ответственности за шарфы, шапки и мелкие вещи в карманах, если выпадет, искать не стану, — недовольно сообщила та.

— Я поняла, — терпеливо кивнула Эрза.

Гардеробщица смерила её взглядом, вздохнула и направилась вглубь своих владений, раздвигая косматые шубы. Получив изрядно погнутую железную бирку с номером, Эрза поспешила на второй этаж, опасаясь пропустить свою очередь. Но её опасения были напрасны: сразу за лестницей ждал донельзя переполненный коридор. Добравшись до нужного кабинета, Эрза робко поинтересовалась, кто последний, и получила в ответ нестройный хор голосов и вариантов от «я», «за мной ещё мужчина», «а за Вами разве не занимала женщина?» и до «тут вообще-то по талонам, девушка», «у Вас на какое время?» и «совсем обнаглели, только и лезут без очереди». Потратив ещё около десяти минут на выяснения нюансов и подробностей очерёдности приёма, она, наконец, определилась со своим местом и привалилась спиной к прохладной стене. В кабинет она попала спустя час от назначенного времени.

Принимала Эрзу не та врач, что открывала ей больничный. Женщина пенсионного возраста с седыми волосами, стянутыми в пучок на затылке, рассеянно листала медицинскую карту. Когда та добралась до первых страниц, Эрза не выдержала.

— Там запись в середине, мне больничный лист нужно закрыть, — сообщила она.

Врач смерила её взглядом, поджала губы и, положив перед собой больничный лист, достала из кармана халата ручку и принялась сосредоточенно изучать взглядом три строчки. Тихонько вздохнув, Эрза перевела взгляд с горы карт в растрёпанных обложках на столе на что-то активно пишущую в её талоне посещения медсестру. Молодая девушка создавала полный контраст с врачом: выглаженный накрахмаленный халат сиял белизной, на столе царил порядок, документы были рассортированы и разложены по стопочкам, карандаши остро заточены, на шариковых ручках красовались колпачки разных цветов.

— Жалоб нет? — внезапно поинтересовалась врач, привлекая к себе внимание.

— Нет, я уже гораздо лучше себя чувствую, — спешно заверила её Эрза.

Её больничный и без того порядочно уже затянулся и прихватил первую учебную неделю семестра. Разумеется, по этому поводу Эрза жутко переживала. Она оказалась полностью оторвана от событий студенческой жизни. Её единственный и незаменимый информатор — Люси — вот уже полторы недели проводила на лыжном курорте.

Покинув кабинет врача, Эрза испытала облегчение сродни тому, когда она без проблем закрывала сессию. Её переполняло приятное чувство завершённости неприятного дела. Когда же, миновав переполненный людьми коридор, получив свою одежду в гардеробе и протиснувшись мимо всё ещё не рассосавшейся толпы у окошек регистратуры, она вышла на улицу, то ощутила себя свободной и невесомой.

Испытывая душевный подъём, Эрза решила покончить и с другим давно уже откладываемым делом. Её чёлка отросла уже настолько, что постоянно падала на глаза. Решив заглянуть в парикмахерскую по пути домой, Эрза бодро зашагала по утоптанному снегу. Во дворах носилась малышня: у школьников каникулы длились куда дольше.

Ребята устраивали настоящие снежные баталии, с воинственными криками метая снежки и ныряя под защиту снежных крепостей. Эрза ещё несколько минут с удовольствием наблюдала за битвой, после чего поднялась по вычурной лесенке и толкнула дверь салона красоты.

Мелодично зазвенел дверной колокольчик. Помещение наполнял аромат духов, смешиваясь с запахом лака для ногтей и краски для волос. Эрза заглянула в зал и, убедившись, что все кресла заняты, опустилась на один из пухлых диванчиков. Какое-то время она рассматривала прейскуранты на мужские и женские причёски, потом переключила внимание на другие услуги: маникюр, педикюр, дизайн бровей, профессиональный макияж.

Тогда-то в голову ей и закралась шальная идея, выдворить которую оказалось не так-то просто. Эрза мало что смыслила в макияже, а потому постоянно откладывала в долгий ящик один из советов Люси. Теперь же, рассматривая коллаж с фотографиями работы мастера, Эрза буквально заболела желанием сделать себе хоть раз профессиональный макияж. Бонусом к этой давней затее примешалась ещё и мысль о том, что она может ещё успеть в университет на последнюю пару, которой была лекция по землеведению. Взвесив «за» и «против», она убедилась, что аргументов «против» практически нет, а желание реализовать затею лишь усилилось.

Немного потоптавшись у нужного зала, Эрза набралась храбрости и зашла внутрь. Мастером по макияжу оказалась молодая девушка, едва ли намного старше её самой. Выслушав сбивчивые пожелания, та протянула ей прейскурант, иллюстрированный фото. На изучение толстой папки у Эрзы ушло бы несколько часов, учитывая, что каждая новая страница вызывала у неё восторг куда больше предыдущей. Остановиться же на чём-то конкретном она не могла, а потому в итоге доверилась выбору мастера. Вот только об одном она позабыла упомянуть: что направится отнюдь не в клуб или на дискотеку, а в высшее учебное заведение.

Ещё в троллейбусе Эрза поймала на себе несколько любопытных и удивлённых взглядов. На пару она едва успела, забежав в кабинет уже под самый звонок. Большинство одногруппников на её появление не обратили никакого внимания, один лишь Грей пристально изучал её и отвернулся к окну лишь, когда она в третий раз вопросительно на него взглянула. Мистер Фернандес опоздал на каких-то пять минут. Закрыв за собой дверь, он обрадовал учащихся новостью о коротком тесте в начале лекции. Наградив Эрзу удивлённым взглядом, мистер Фернандес раздал листки с тестами и со страдальческим видом раскрыл журнал, предусмотрительно захваченный ей в деканате. Разумеется, никто другой даже не потрудился носить тот на занятия, пока её не было.

Эрза уже в третий раз перепроверяла тест, когда мистер Фернандес тихонько позвал её.

— Мисс Скарлетт, не могли бы вы подойти на минутку?

— Да, конечно, — отозвалась Эрза.

Поднявшись со своего места, она подошла к учительскому столу.

— У меня тут один вопрос возник, — сообщил мистер Фернандес, незаметно для других поманив её пальцем; Эрза склонилась над журналом, недоумевая. — Профессиональный макияж, конечно, смотрится шикарно, и тебе, без сомнений, идёт, но, по моему скромному мнению, университет не место для столь яркой боевой раскраски, — шёпотом заметил тот. — У нас сегодня обещался быть декан, надеюсь, тебя не затруднит смыть тени?

— Н-нет, разумеется, я сейчас, — краснея и заикаясь от волнения, так же шёпотом отозвалась она.

— Премного благодарен, — уже громче отозвался мистер Фернандес.

Эрза вернулась к столу, подхватила свою сумку и, стараясь выглядеть невозмутимо, направилась к двери аудитории. При этом её не покидало ощущение чужих взглядов. Прикрыв за собой дверь, она бегом кинулась к женскому туалету, крутанула кран и обдала пылающие щёки ледяной водой. Такой неловкости она уже давно не ощущала.

Потратив несколько минут на тщетные попытки смыть водоустойчивую тушь и весьма стойкие тени, Эрза сдалась. Бросив ещё один тоскливый взгляд на собственные веки, сейчас напоминающие крылья бабочки, она тяжело вздохнула и поплелась прочь из университета. У неё не возникло даже мысли о том, чтобы вернуться на лекцию. Стойкие тени оказались беспомощными против средства для снятия макияжа, найденного в косметичке матери. Забытая в аудитории тетрадь с лекциями на следующий день была обнаружена в деканате.

— Смотрится классно, до сих пор не верю, что ты так пришла на лекцию, — уже несколько минут не унималась Люси.

Та только вчера вернулась с лыжного курорта, а Эрза уже смертельно устала от её подколок.

— Хватит уже, — мрачно изрекла она. — И вообще, откуда у тебя эта чёртова фотография?

— Грей тебя щёлкнул, — охотно сдала одногруппника Люси, уворачиваясь от норовящей отнять у неё телефон Эрзы. — Как же могла такое пропустить? — сокрушалась она. — А, чёрт.

— Что?

— Я ноготь сломала, — сокрушённо произнесла Люси.

— Тоже мне проблема, — пожала плечами Эрза.

— Да проблема, — обиженно отозвалась та, рассматривая сколотый ноготь. — Я свои несколько недель отращивала, теперь опять придётся с наращёнными ходить.

— А без маникюра ты прожить неделю не сможешь?

— Вообще никак, — категорически заявила Люси, для убедительности покачав головой. — А пойдём со мной, — внезапно оживилась она.

— Это ещё зачем? — удивилась Эрза.

— Ну, макияж я тебе предлагать уже боюсь, — хихикнув, пояснила Люси, — а вот маникюр — это красиво и не так бросается в глаза.

— Мне не кажется эта идея хорошей, — честно призналась Эрза.

— Идём со мной, посмотришь, а там кто знает, может, тебе понравится.

До салона красоты они добрались без происшествий. Люси явно чувствовала себя как дома: устроившись в мягком кресле, она поздоровалась с мастером и подробно в мельчайших деталях изложила свои пожелания. Та покивала, извлекла из недр тумбочки разного размера пузырьки с лаком и принялась за дело.

Пока мастер колдовала над ногтями, Люси не замолкала, казалось, ни на минуту. Они оживлённо обсуждали всё, что только приходило им в голову, из чего Эрза сделала вывод, что та здесь явно постоянная клиентка.

Сама же она заворожено наблюдала за тем, как слой за слоем мастер накладывает лак. Как скрупулёзно выводит рисунок. Хмурится, когда ей что-то не нравится, и одним движением смоченной ватки уничтожает своё творение. Разумеется, к моменту, когда Люси обзавелась новыми наращёнными ногтями и чарующим маникюром, Эрза уже не сомневалась, что хочет и себе нечто столь же красивое. Тогда она и близко не подозревала, сколько проблем это ей принесёт.

Вновь валил за окном снег, аудиторию переполняла сонная нега. Студенты лениво перелистывали страницы тетрадей, скорее для видимости, нежели делая записи. Эрза вычерчивала график гипсографической кривой рельефа Земли на доске, тихо поскрипывая мелом, и попутно комментировала свои записи. Трудно было поверить, что сонные одногруппники, рассеяно глядящие сквозь неё и доску, всего несколько минут назад пребывали в крайнем напряжении, молясь всем известным богам, что бы их не вызвали к доске.

— Хорошо, — отозвался мистер Фернандес, когда Эрза замолчала, — ещё один момент: кто и в каком году впервые построил гипсографическую кривую рельефа Земли?

Эрза упёрлась взглядом в пол, панически перебирая в уме все фамилии и даты, что встречались ей на страницах учебника в этой теме.

— Мисс Скарлетт? — выждав, пару минут напряжённого молчания, позвал мистер Фернандес.

— Не знаю, — едва слышно призналась Эрза.

— Это было в лекции, — растерянно перелистывая какие-то свои записи, произнёс тот, — вроде бы.

Я готовилась по учебнику, — призналась Эрза, не отрывая глаз от узкой трещинки на линолеуме.

— Считаете, что лекция была недостаточно подробной? — поинтересовался он.

— Нет, я просто... — поспешила заверить того Эрза, — я просто не всё успела записать.

— Я диктую слишком быстро? Кто-то ещё не успевает записывать? — поднял глаза на притихшую аудиторию мистер Фернандес, однако ответом ему было молчание.

Эрза же упорно не поднимала глаз, жалея, что не может спрятаться за остриженной чёлкой.

— Что ж, впервые гипсографическая кривая была построена в 1883 году Лаппараном, присаживайтесь, мисс Скарлетт, — сделав отметку в журнале, велел мистер Фернандес. — Сегодняшняя лекция будет посвящена геофизическим полям Земли, — продиктовал он, выводя тему маркером на соседней доске.

— Что это с тобой? — шёпотом поинтересовалась у неё Люси, когда Эрза удручённо уткнулась в тетрадь.

— Да всё эти чёртовы накладные ногти, я не то что писать не успеваю, я в туалет-то нормально сходить с ними не могу, — прошипела Эрза в ответ.

Несмотря на то, что февраль подходил к концу, снег по-прежнему валил хлопьями, засыпая улицы. Близился последний зимний карнавал, и ожидание этого дня вселяло радостный трепет. Такие карнавалы проводились в городе уже несколько лет подряд и стали событием не менее праздничным, чем Новый год и Рождество. Выпадало празднование обычно на последние выходные февраля. В преддверии весёлого шумного праздника, до которого оставалось меньше недели, Эрзу одолевали самые разные затеи.

Она забыла надеть шапку и всю дорогу до университета её преследовали изумлённые взгляды прохожих. О нет, причиной тому был не тот факт, что молодая девушка разгуливает без шапки в пятнадцатиградусный мороз. Всему причиной была её новая причёска: короткие растрёпанные ярко-рыжие волосы пестрели ядовито-зелёными прядями. У самых ворот университета она налетела на Люси. Лицо той разом выдало такую гамму эмоций, какой Эрзе видеть ещё ни разу в жизни не доводилось.

Люси ошарашено уставилась на неё, потом криво усмехнулась, потом нахмурилась, подозрительно оглядела её с головы до ног, вновь усмехнулась и загробным голосом, ничуть не соответствующим выражению лица поинтересовалась.

— Эрза, ты что сотворила с волосами?

— Да вот, решила сменить имидж, — сообщила она. — Как видишь, я пытаюсь следовать твоим советам.

— Скажи, что это парик? — состроив страдальческую гримасу, взмолилась Люси.

— Разумеется, это парик, мать бы мне голову оторвала, если б я сделал что-нибудь подобное со своими волосами, — призналась Эрза.

— Сними это сейчас же! — взвизгнула Люси, вцепившись в ярко-рыжие пряди.

— Ты чего вытворяешь? — возмутилась Эрза, пытаясь отнять у неё парик, однако та упёрлась обеими ногами, не выпуская его из рук.

— Никогда-никогда-никогда больше не надевай этот ужас, — скороговоркой протараторила Люси, — да ещё и уверяя, что это я посоветовала.

— Что за шум, а драки нет? — раздался за спиной знакомый голос.

— Ничего такого, — спешно отозвалась Эрза, выпуская из рук натянутый до предела парик и оборачиваясь, — доброе утро, мистер Фернандес.

— Доброе, мисс Скарлетт, мисс Хартфилия, с вами всё в порядке?

— Да, мистер Фернандес, всё отлично — натянуто улыбаясь, сообщила Люси, поднимаясь из сугроба, в который, потеряв равновесие, шлёпнулась.

— Вот и славно, — улыбнулся в ответ тот. — А это что такое? — поинтересовался он, указывая на парик в руках Люси, который после купания в сугробе, напоминал мокрую плешивую кошку.

— Это... — начала было та.

— Это для театрального кружка, — перебила её Эрза, выхватывая из её рук парик и засовывая его в сумку.

— Разве вы ещё посещаете драм кружок? — удивился мистер Фернандес.

— Нет-нет, знакомая просила принести. Вот я и…

— Похвально, а вам, мисс Хартфилия, стоит поспешить в корпус и просушить волосы, не то простудитесь, — назидательно произнёс мистер Фернандес, направляясь к главному входу.

— Да-да, уже иду, — кисло отозвалась Люси, стряхивая быстро тающий снег с волос и с негодованием глядя на Эрзу.

Всю ночь за окнами завывала вьюга, скреблась в стекло и завивалась спиралями. Эрза то и дело просыпалась, тревожно вглядываясь в чёрную мглу за окном. Не желая покидать уютную постель, она провалялась в кровати, прячась под одеялом, до обеда и потом ещё пару часов вяло бродила по комнатам, собираясь на празднование зимнего фестиваля. Встретиться они с Люси договорились не позже семи вечера, чтобы вдоволь нагуляться меж торговых палаток.

Когда же Эрза, наконец, вышла на улицу, то на миг позабыла, куда направлялась. Зима, словно тоскуя из-за того, что ей вот-вот придётся покинуть город на долгие девять месяцев, сотворила на улице настоящее чудо. Заиндевелые тонкие ветви деревьев были покрыты белоснежной махрой, и казались неимоверно мягкими и пушистыми на ощупь. Витиеватые сосульки преломляли солнечный свет, поблёскивая радужными переливами. Чёрная земля, проглядывающая сквозь проталины последнюю неделю, вновь покрыта была снежной пеленой. Сам воздух будто звенел кристальной чистотой. Медленно падали с небес редкие одинокие снежинки. Неглубокие лужицы, успевшие уже образоваться на дорогах, промёрзли насквозь и, громко хрустя, покрывалась паутиной трещин, стоило только ступить на ровную гладь.

Эрза замерла и долго рассматривала диковинный узор на стёклах припаркованных под окнами дома машин. Настолько красивый, ни разу не повторяющийся. Эрза стянула перчатку, но так и не решилась коснуться пальцами тонких ледяных иголочек, опасаясь нарушить белую с голубыми отливами вязь. Направляясь к городской площади, она была уверена, что сегодня обязательно должно что-нибудь случиться, ведь такие дни надолго потом остаются в памяти.

К десяти часам уже стемнело. Чёрное хмурое небо то и дело расцветало яркими искрами запускаемых фейерверков. Улицы освещали вплетённые в голые кроны деревьев гирлянды, золотистыми пчёлами вьющиеся в темноте. Однако заливающая улицы вечерняя мгла не в силах была разогнать разгулявшийся народ. Смеясь и весело переговариваясь, люди толпились у аттракционов, отогревали руки о чашки с кофе или ароматным чаем в кафе, наслаждались созерцанием пылающего в небе салюта.

Нацу и Симон отстали от Эрзы и Люси полчаса назад, с азартом выясняя, кто из них круче в тире. Так как в стрельбе они оба были полными профанами, состязание затянулось.

— Смотри, Эрза, а это не наша ли Уртир там? — внезапно сообщила Люси, хватая её за рукав.

— Где? — вглядываясь в освещённую лишь отблесками гирлянд да вспыхивающих фейерверков аллею, поинтересовалась Эрза.

— Да вон же смотри. А кто это с ней? Неужто мистер Фернандес?

Эрза вздрогнула, теперь она и сама рассмотрела медленно бредущих по парку мистера Фернандеса и мисс Милкович. Та что-то неустанно говорила, то и дело звонко смеясь. Она держалась за предоставленный ей локоть, тесно к нему прижимаясь. Впрочем, не похоже было, чтобы мистер Фернандес возражал. Он внимательно слушал мисс Милкович, улыбался и что-то рассказывал сам.

— Эрза, Эрза, ты меня слышишь? — донёсся до неё взволнованный голос Люси.

— А? Прости, что ты сказала? — с трудом оторвав взгляд, поинтересовалась Эрза.

— Я говорю, что-то случилось? — терпеливо повторила Люси. — На тебе лица нет.

— Да нет, я просто… — Эрза вдруг ощутила себя крайне неуютно в толпе смеющихся и празднующих людей. — Просто у меня голова разболелась. Я, пожалуй, пойду домой.

— Я тебя провожу, — тут же вызвалась Люси. — Вот только дозвонюсь до Нацу, предупрежу. Давай, бери уже трубку, — возмущённо тряхнула она телефоном.

— Не надо, я и сама дойду, — успокоила её Эрза.

— Уверена?

— Конечно, не стоит портить себе вечер только потому, что я опять переусердствовала в учёбе, — натянуто улыбнулась Эрза. — Я пойду потихоньку и позвоню тебе сразу же, как доберусь до дома. Может, по пути мне полегчает немного...

— Ну, если ты так говоришь, тогда до завтра, поправляйся, — попрощалась Люси.

— Ага... — глядя на удаляющиеся и почти уже слившиеся с вечерним сумраком фигуры, ни к кому конкретно не обращаясь, отозвалась Эрза.

Она медленно брела по пустынной улице, оскальзываясь на покрытой льдом дороге, и никак не могла выбросить увиденное из головы. Всё вокруг уже не казалось таким волшебным и пропитанным чудесами, как днём. Бесформенными тёмными буграми высились дома, деревья и запорошенные снегом машины. Выныривали из мглы заиндевелые ветви, покрытые холодными ледяными иглами, карнизы домов щетинились тёмными кривыми сосульками. Добравшись до подъезда, Эрза бросила взгляд на припаркованную под окнами машину. Витиеватую вязь прерывали угловатые кривые буквы, выцарапанные на ледяной корочке, покрывшей лобовое стекло: «найди себе другое место для парковки, урод!»

На смену зиме неизменно пришла весна. Хмурая и то и дело проливающая мелкие холодные дожди. И только перезимовавших птиц, казалось, ничем невозможно было смутить. Их не заботил ни холодный дождь, ни резкие порывы ветра, ни расползающаяся слякотная почва, местами ещё покрытая грязно-коричневыми шапками тающего снега. Неугомонные пернатые строили гнёзда и неустанно щебетали.

Погода на улице стояла скверная, а потому Эрзе пришлось отказаться от запланированных утренних пробежек, затеянных для поддержания себя и своей фигуры в должном тонусе. Пусть увиденное на зимнем фестивале и порядком испортило ей настроение, но отказаться от своих чувств и сдаться на волю судьбы она не могла. Да и не умела сдаваться: не в её характере было бросать что-либо, не испробовав все средства, дабы достигнуть результата. А потому вместо пробежек Эрза записалась в бассейн и ходила туда одна, так как Люси наотрез отказалась составить ей компанию.

С зимнего фестиваля минуло вот уже две недели, и всё это время мисс Милкович не видно было на работе. Вместе с той из деканата улетучилась и Люси, потеряв интерес к нахождению там. Нагрузка во втором учебном полугодии значительно возросла: преподаватели, словно опомнившись, что экзамены уже не за горами, пытались втиснуть в головы студентов удвоенный объём знаний. Помимо громоздких домашних заданий Эрзу, как старосту группы, поджидали горы работы в деканате. Она просиживала за журналами, анкетами, расписаниями, аналитическими справками, графиками и психологическими тестами до позднего вечера. Потом шла в бассейн и возвращалась домой измотанной.

За незаметно пролетевшими выходным вновь последовал понедельник. После занятий Эрза уже привычно зашла в деканат, где её ожидал сюрприз в лице, наконец, вышедшей на работу мисс Милкович. Разумеется, Люси тоже была тут и уже обсуждала с той минувшие выходные. Поздоровавшись, Эрза устроилась за столом и раскрыла журнал, пролистывая его и проверяя записи. Её до жути раздражал жизнерадостный, звенящий голос мисс Милкович. Эрза не вслушивалась в разговор до тех самых пор, пока Люси внезапно не припомнила зимний фестиваль.

— Кстати, Уртир, как там у вас продвигается с мистером Фернандесом? — заговорщически понизив голос, поинтересовалась та.

Эрза вздрогнула и невольно прислушалась к разговору.

— Не понимаю, о чём ты, — с недоумением протянула мисс Милкович.

— Мне-то ты можешь рассказать, знаешь же, я могила, — сообщила Люси, полностью игнорируя присутствие в кабинете ещё как минимум одного человека.

— Да не о чем рассказывать, — отозвалась мисс Милкович. — Мы же просто коллеги, и я явно не в его вкусе.

— Ладно тебе отпираться, — обиделась Люси. — Мы вас видели в парке вместе на фестивале, прогуливающихся под ручку и мило щебечущих, — выпалила она.

На минуту повисла тишина. Мисс Милкович хмурилась. Люси пытливо заглядывала той в глаза, а Эрза не знала, куда себя деть: она одновременно хотела и не хотела узнать, как обстоят дела. Тишину нарушил совершенно неожиданный звонкий смех мисс Милкович.

— Так вот, кто это был, — выдавила она из себя, утирая выступившие на глазах слёзы, в тщетной попытке подавить очередной залп хохота.

— Чего? — переспросила совершенно сбитая с толку Люси.

— На зимний фестиваль мы устроили девичник со школьными подругами, — охотно поделилась мисс Милкович. — Мы прошлись по магазинам, посидели в стрип баре и в итоге напились до чёртиков. Само собой, к вечеру нас понесло на фестиваль. Когда совсем стемнело, девчонки заказали такси, а я заявила, что достаточно трезва, чтобы добраться до дома пешком. Дальше я помню только, что, шагая по оледеневшим дорожкам, ощущала себя коровой на льду, исполняющей программу фигурного катания. В итоге я шлёпнулась в сугроб. Потом кто-то поднял меня на ноги, отряхнул и довёл до дома, — она снова засмеялась. — А я-то весь отпуск гадала, что за мужик приволок пьяную женщину к ней домой и не подумал воспользоваться ситуацией, теперь-то понятно. Ничерта не помню, что я несла, а ведь о чём-то говорили, — она внезапно зарделась, очевидно, представив, о чём могла говорить, будучи пьяной. — Надо будет извиниться, как его увижу. Блин, теперь и на глаза ему показываться стыдно.

Люси ещё мучила ту расспросами, но Эрза уже не слушала. Её переполняла звенящая радость, против воли растягивая губы в улыбке. С плеч словно гора свалилась. Она ощущала небывалый душевный подъём, её переполнял энтузиазм, а энергия так и бурлила внутри, требуя выхода.

В итоге Эрза проторчала в деканате до вечера, решив разом переделать все дела, раз уж работа спорится. Когда же в здании университета воцарилась гробовая тишина, она спохватилась, что сегодня у неё занятия по плаванию, и, спешно собравшись, отправилась в «Орбиту». Переодевшись в купальник и приняв душ, она поспешила к бассейну. По вечерам людей было куда меньше, чем днём, что целиком и полностью её устраивало.

У самой кромки бассейна Эрза к собственному немалому удивлению столкнулась с Греем. Тот каким-то невероятным образом умудрился протащить плеер с наушниками и в бассейн. Помимо этого он был не один: тот сопровождал симпатичную девушку.

— Привет, — поздоровалась Эрза. — Не ожидала тебя здесь встретить. Не познакомишь меня со своей спутницей?

— Привет, — отозвался Грей, доставая из одного уха наушник и полностью игнорируя строгий взгляд подруги. — Эрза, это Джувия — моя девушка. Джувия, это Эрза — староста нашей группы в универе.

— Староста группы, значит, — секунду назад напряжённое и настороженное лицо Джувии вмиг стало приветливым. — Джувия Локсар, — зачем-то ещё раз представилась она, протягивая Эрзе руку.

— Эрза Скарлетт, рада знакомству.

Из непродолжительной беседы она узнала, что Джувия профессионально занимается плаванием и активно готовится к предстоящим серьёзным соревнованиям, а Грей поддерживает её. Всё это время тот делал вид, что не слышит ни слова из их разговора из-за гремящей в наушниках музыки. Пожелав новой знакомой удачи, Эрза спустилась по лесенке и окунулась в прохладную резко пахнущую хлором воду, ощущая, как по телу бегут мурашки.

Тем временем Джувия направилась к трамплину, прошлась по доске и нырнула, почти бесшумно погрузившись. На миг Эрза залюбовалась её стройным и подтянутым телом. Фигура той максимально приближалась к её представлениям об идеальной. Она ощутила лёгкую зависть, замешанную на досаде, тут же припомнив свои комплексы по поводу складочки на животе, образующейся во время сидения, и ощутила жгучее желание подтянуть колени к животу. Чтобы избавиться от неловкости, Эрза до позднего вечера плавала и ныряла, изредка делая передышки.

— До встречи, — донёсся до неё звонкий голос Джувии.

— Всего хорошего и удачи на соревнованиях, — отозвалась Эрза, наблюдая, как Грей помогает той выбраться из бассейна и протягивает ей полотенце.

Для обычно равнодушного и невозмутимо спокойного Грея это было довольно ярким проявлением эмоций. Эрза ещё немного поплавала и тоже засобиралась домой, обнаружив, что осталась в бассейне одна. Подплыв к лестнице, она уже вылезла было из воды, когда вспомнила, как Грей подавал руку Джувии. На миг Эрза представила себя на её месте и мистера Фернандеса на месте Грея.

Фантазия разыгралась, рисуя отчётливую и крайне привлекательную картину. Отгоняя смущающие мысли, Эрза поспешила в душевую кабинку. Прохладные капли барабанили по спине, стекали по волосам. Очень скоро её стали занимать удручающие размышления о своём неидеальном телосложении. Возвращаясь домой этим вечером, она твёрдо решила, что ей просто необходимо сесть на диету.

— Нет, это форменное издевательство, — сетовала Люси, спускаясь по лестнице. — Я официально заявляю, что это нарушение прав личности, просто невозможно столько учиться!

— Так экзамены всего через полтора месяца, — пожала плечами Эрза, пристраиваясь в хвост длинной очереди.

— Да хоть бы завтра, — отозвалась Люси, — мой мозг просто не создан для обработки такого количества информации.

— Зато скоро летние каникулы, — попыталась утешить её Эрза.

— Скоро? Полтора месяца — это вечность для нуждающихся в отдыхе, — ничуть не воспаряла духом Люси. — О, гляди, свежие эклеры завезли, — на миг перестала сокрушаться она, когда они, наконец, добрались до стеклянной витрины буфета., — И даже пирожные с клубникой в кои-то веке есть.

Эрза заказала чай и, заявив, что займёт им место, отправилась к столикам. Явно поражённая таким нехарактерным поведением, Люси быстро расплатилась за свой эклер с чашкой кофе и нагнала её.

— Ты не расслышала, я сказала пирожные с клубникой, — повторила та.

— Я слышала, — спокойно отозвалась Эрза. — И я на диете, — добавила она.

— И поэтому ты пьёшь кипяток на обед? — иронично поинтересовалась Люси.

— Это зелёный чай, — ничуть не смутилась Эрза.

— Да ну, похоже, его забыли заварить, он же прозрачный, — не унималась та.

— Ничего подобного.

— Объясни мне, зачем тебе сидеть на диете? — поинтересовалась Люси, с аппетитом уплетая эклер.

— Если я не буду рационально питаться, у меня появятся новые жировые складки, — заявила Эрза.

— Очнись, подруга, у тебя их нет!

— Это пока, но что им помешает появиться через месяц другой, — безапелляционно заявила Эрза.

— И что же тебе позволяет есть эта твоя диета? — осведомилась Люси, скептически глядя на неё.

— Овощи, фрукты и всё, у чего есть листики, — туманно описала свой рацион Эрза. — Ещё супы и молочные коктейли, — подумав, добавила она.

— Да от такого питания и кролик сыграет в ящик, — возмутилась Люси. — Если это рациональное питание, то я — балерина, — заявила она. — У тебя явно шарики за ролики закатываются, — добавила она, вращая указательным пальцем у виска. — У тебя вон ключицы уже выпирают.

— Брось, Люси, ты не можешь видеть мои ключицы, я в кофте, — отмахнулась Эрза.

— В том-то и дело, что я их вижу, — сделав упор на последнее слово, заявила та.

Люси собиралась привести очередной, очевидно, очень веский аргумент, когда прозвенел звонок, призывая студентов подняться в аудитории.

Практическое занятие по землеведению вновь пришлось на последнюю пару. Усталые, слабо соображающие студенты слепо таращились на доску, явно на автомате списывая с неё. Пару занятий назад мистер Фернандес заявил, что они достаточно долго уже изучали минералы и оставшееся время посвятят разбору экзаменационных билетов. Так как других желающих обычно не находилось, у доски постоянно стояла Эрза, вычерчивая схемы, рисуя графики, записывая основные термины и пересказывая содержимое лекций и параграфов учебников.

Вырисовывая очередную шкалу и заполняя её цифрами, она ощутила лёгкое головокружение, но списала это на усталость и продолжала комментировать изображаемый на ходу график. Внезапно цифры стали расплываться. Доска плавно пошла рябью, словно поверхность озера. Эрза тряхнула головой, моргнула и опустила глаза. Пол неторопливо плыл куда-то. Головокружение усилилось, сердце тревожно забилось в груди, уши заложило. Эрза пошатнулась и начала медленно оседать на пол, последнее, что она услышала, это тревожный голос мистера Фернандеса и грохот опрокинутого стула.

Очнулась она в медпункте и сразу же увидела взволнованное лицо Люси.

— Где это я? — поинтересовалась Эрза, сев на кровати.

— В медпункте, — тут же отозвалась Люси. — Ты потеряла сознание прямо у доски посреди пары. Не помнишь? — поинтересовалась та.

— Смутно, — призналась Эрза. — А как я оказалась здесь?

— Мистер Фернандес тебя принёс. Он успел подхватить тебя до того, как ты ударилась бы головой об пол, — сообщила Люси. — Он выглядел весьма взволнованным, не уходил, пока медсестра не заверила, что с тобой всё в порядке. Она сказала, что дело в переутомлении и физическом истощении. А я говорила тебе, твоя диета до добра не доведёт, — тараторила она.

— Постой, ты говоришь, мистер Фернандес нёс меня на руках? — ошарашено переспросила Эрза.

— Ну да, а что такого, он ведь… — Люси осеклась, заметив, как она краснеет, пряча глаза за отросшей чёлкой, — Эрза, — позвала та, но она не отозвалась. — Это что же выходит, ты влюбилась в мистера Фернандеса? — ошарашено проронила Люси, осенённая внезапной догадкой.

— Да, — не стала отпираться Эрза, избегая смотреть на неё.

Если уж той приходило что-то в голову, она всегда докапывалась до истины, а потому и смысла что-то скрывать больше не было.

— Вот это новость, — проронила Люси.

Повисшее неловкое молчание нарушил звук шагов и скрип двери. Не проронив ни слова, Эрза шлёпнулась на подушку и накрылась с головой. Вопреки ожиданиям в комнату зашёл не мистер Фернандес, а Грей с сумкой и журналом в руках.

— Что с ней? — поинтересовался он.

— Влюбилась до потери сознания, — хохотнула быстро пришедшая в себя Люси.

— Ясно, — протянул Грей, теряя интерес к происходящему. — Передай ей, чтоб поправлялась, — добавил он, вновь надевая наушники и скрываясь за дверью.

— Знаю, знаю, — всплеснула руками Люси, — это точно сработает, чтобы завоевать его сердце, тебе надо… — она сделала театральную паузу, — стать камнем.

— Ха-ха, — устало отозвалась Эрза, не поднимая глаз от тетради с конспектами.

Уже вторую неделю Люси фонтанировала идеями и придумывала планы по покорению сердца мистера Фернандеса, один дурнее другого, чем порядком уже достала. У Эрзы сложилось стойкое впечатление, что та просто вволю издевается над ней, и это чувство лишь крепло с каждым днём.

— Не нравится? — ничуть не расстроилась Люси. — Тогда как насчёт того, чтобы достать билеты на геологическую выставку и пригласить его?

— Люси, хватит, — попросила Эрза.

— Только представь, — не унималась та. — Только вы вдвоём и камни.

— Нисколько не смешно, завязывай с этим, — посоветовала Эрза.

— О чём сплетничаете, девчонки? — поинтересовалась мисс Милкович, вплывая в кабинет с горой папок в руках.

Декан спонтанно решил провести проверку документации, но ему надоело это уже через пару дней, и всю работу тот свалил на секретаря. Разумеется, в итоге досталась она Эрзе.

— Мы тут придумываем, как… — Люси осеклась, поймав на себе взгляд, обещающий ей долгую и мучительную смерть, если она проболтается, — точнее обсуждаем, какой из способов завоевать сердце мужчины самый действенный, — выкрутилась она, таким незатейливым образом подключая мисс Милкович к мозговому штурму.

— Чего тут думать, — пожала плечами мисс Милкович, опуская свою поклажу на стол. — Нужно просто сказать ему о том, что испытываешь. Можно, конечно, долго намекать так и эдак, но лобовая атака всегда эффективна, — подвела итог та. — Люси, подай-ка мне дырокол.

Слова мисс Милкович глубоко засели в голове Эрзы. Идея с признанием занимала её мысли полтора месяца, оставшиеся до сессии. И из рискованной авантюры медленно, но верно переросла в самую настоящую потребность. Вот только способа реализовать эту потребность на ум не приходило, как и идей о том, где бы взять достаточно смелости для столь решительного шага. А время шло, неумолимо приближался ежегодный студенческий кошмар под названием сессия.

Несмотря на плотный график зачётов и экзаменов, оставляющий довольно мало времени на подготовку, и Эрза, и Люси успешно справились с задачей. Оставался лишь итоговый экзамен по землеведению. В аудитории царила тишина, нарушаемая лишь шелестом переворачиваемых листков и скрипом стульев. Эрза уже давно сделала необходимые записи по билету, трижды перечитала, чтобы убедиться, что ничего не упустила, и теперь дожидалась, когда освободится место перед преподавательским столом.

Наконец, очередной отвечающий получил свою зачётку и покинул кабинет. Эрза поднялась с места, оглянулась по сторонам и, убедившись, что других желающих пока нет, отправилась к столу. Она опустилась на стул, ощущая непривычное волнение.

— Я вас слушаю, мисс Скарлетт, — негромко, чтобы не мешать другим студентам, произнёс мистер Фернандес, поднимая на неё глаза. — Какой у вас номер билета?

— Пятнадцатый, — сообщила Эрза, протягивая бумажку с вопросами.

Он вернул билет в стопку таких же и приготовился слушать. Эрза ещё раз взглянула на свой исписанный вдоль и поперёк листок, вздохнула, подняла глаза и не проронила ни слова. Она смотрела в глаза мистеру Фернандесу и с ужасом осознавала, что в голове абсолютно пусто.

Она не помнила названия ни единого минерала. Не могла припомнить ни одной фамилии учёных-геологов. В голову не приходило ни одного графика или схемы. Она не могла представить, как выглядит хотя бы один из учебников по землеведению. Эрзе казалось, что она не помнит даже, как разговаривать. Зато в голове крутилась одна единственная дурная мысль о том, что она, наверное, могла бы любоваться его глазами вечно.

— Мисс Скарлетт, с вами всё в порядке? — поинтересовался мистер Фернандес.

— Я, — во рту у Эрзы тут же пересохло, — я… — она нервно теребила листок в руках, комкая его. — Я не знаю билета, — наконец, тихо произнесла она.

— Возьмёте другой? — предложил мистер Фернандес.

— Нет, — Эрза рывком поднялась с места. — Простите, но я не готова к экзамену, — выпалила она, — совсем.

Она спиной ощущала, что изумлённые взгляды всех присутствующих прикованы теперь к ней. Эрза подхватила свою сумку и спешно направилась к двери.

— Мисс Скарлетт, — догнал её взволнованный голос мистера Фернандеса.

— Я приду на пересдачу, — произнесла Эрза и, не дав Ому договорить, выскочила за дверь и бросилась прочь по коридору.

Ей казалось, что сердце сейчас выскочит из груди. Кровь шумела в ушах, оглушая. Эрза остановилась, только выбежав на крыльцо у парадного входа. Свежий воздух слегка её отрезвил. Она спрятала пылающее лицо в ладонях, вспоминая, как только что сидела перед мистером Фернандесом, глядя тому в глаза, словно зачарованная, и думала только о том, как невообразимо сильно ей хочется оказаться в его объятиях.

Не желая сталкиваться с одногруппниками, Эрза спустилась во двор и спряталась в тени деревьев. Она сидела на скамейке, поглядывая на часы и гадая, закончился ли уже экзамен. Хотела оно того или нет, ей ещё нужно было забрать свою зачётку и экзаменационную ведомость. Ежедневные дела в деканате также сами собой не сделаются.

Пока Эрза уговаривала себя подняться с лавочки и вернуться в здание, экзамен подошёл к концу. Студенты медленно разбредались по домам, негромко переговариваясь о планах на каникулы. Через несколько минут её отыскала Люси. Та молча опустилась на скамейку рядом и, подняв голову, стала наблюдать, как пляшут среди листвы солнечные зайчики.

— Эрза ты ведь готовилась к экзамену, — негромко произнесла она. — Что случилось?

— Не знаю, — тихо отозвалась Эрза: она была не в настроении сейчас откровенничать.

— Понятно, — не стала настаивать Люси. — Мистер Фернандес сказал, что ты можешь вернуться и попытать счастье с другим билетом до конца рабочего дня. Он будет ждать тебя на кафедре, — негромко добавила она.

— Ага, спасибо, — глухо отозвалась Эрза. — Я пойду, доделаю дела в деканате, — сказала она, поднимаясь со скамейки.

— Тебе помочь? — предложила Люси.

— Нет, спасибо, — вежливо отказалась Эрза. — Мне что-то хочется побыть одной.

— Как скажешь, — вновь не стала настаивать та. — Увидимся позже.

— До встречи.

Эрза просидела в деканате с полудня до пяти вечера, рассеянно перебирая документы, перекладывая одни и те же папки с места на место, и не могла решить, как же ей поступить. К половине шестого она окончательно измоталась и вышла в коридор. Бесцельно прогуливаясь по этажам, она и сама не заметила, как ноги принесли её к двери кафедры «Географии и экологии». Эрза потопталась на месте, тяжело обречённо вздохнула и, постучав, заглянула внутрь. Как обычно, на кафедре никого, кроме мистера Фернандеса, не наблюдалось.

— Вернулась? — улыбнулся тот, отрываясь от чтения книги. — Готова попробовать ещё раз?

— Да, — кивнула Эрза, вытягивая из груды бумажек один из билетов. — Спасибо за предоставленную возможность.

— Всегда пожалуйста.

Эрзе попались не самые сложные вопросы, ответы на которые она прекрасно знала, собственно, как и утром на экзамене. Она вновь исписала весь листок, собралась с мыслями и устроилась на стуле напротив мистера Фернандеса. Она отвечала, стараясь не смотреть тому в глаза. Её взгляд бесцельно блуждал по его подбородку, рукам, потом переместился на книгу на столе, на пол, задержался на дверце шкафа и завершил круг на подбородке. Эрза пересказала лекции почти дословно.

— Ну вот, ты всё прекрасно знаешь, — подытожил мистер Фернандес, когда она закончила с теоретической частью.

— Да я учила все семьдесят вопросов, — подтвердила Эрза.

— Семьдесят два, — машинально поправил он.

— Семьдесят два, — послушно повторила она, рассматривая собственные руки.

— С теорией разобрались, давай покончим с практикой, и ты свободна.

Мистер Фернандес достал из шкафа коробку и поставил её на стол. После чего предложил Эрзе, не глядя, достать один из минералов. Она запустила руку в коробку и вынула первый же попавшийся камушек. На ладони у неё лежал невзрачный тусклый угловатый минерал.

— Обсидиан, — прокомментировала Эрза, — вулканическое стекло… — она осеклась, неотрывно глядя на обломок у себя на ладонях.

— Что-то случилось, мисс Скарлетт? — осторожно поинтересовался мистер Фернандес, когда молчание затянулось.

— Да, — задумчиво произнесла она. — Я вас люблю.

Собственные слова, казалось, оглушили её. Эрза поспешно опустила голову, уставившись в пол. Её взгляд хаотически скользил по переплетениям рисунка на линолеуме, сердце отчаянно колотилось. Повисшая тишина давила.

— Мне лестно слышать подобное в свой адрес, — голос мистера Фернандеса звучал настолько спокойно, что на миг Эрза расслабилась, разрешив себе непозволительную роскошь — надежду. — Но я полагаю, мисс Скарлетт, вы слегка запутались в своих чувствах.

Подчёркнуто вежливое обращение вмиг вернуло её на землю.

— Нам с вами довелось продолжительное время тесно общаться во время работы над научной статьёй. Неудивительно, что у вас возникла симпатия ко мне, но эта симпатия, ошибочно принятая вами за влюблённость, совсем не то глубокое чувство, что испытывает женщина к мужчине. Сейчас, в силу неопытности, вам кажется, что я ошибаюсь, и вам виднее, что вы ощущаете, но поверьте мне, это не так.

Мистер Фернандес замолчал. Эрза продолжала рассматривать узоры на полу. Ей отчаянно хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не слышать этот преувеличенно вежливый тон. Кровь неконтролируемо приливала к лицу, щёки горели. Сердце отчаянно колотилось в груди,. Она испытывала смесь стыда и страха, вытеснившую другие спутанные чувства и эмоции.

— Впереди вас ждут долгие летние каникулы. Я искренне надеюсь, мисс Скарлетт, этого времени вам хватит, чтобы разобраться в своих чувствах, и недопонимания между нами больше не возникнет.

— К-конечно, — запнувшись, едва слышно прошептала Эрза. — Простите, — не в силах больше находиться в одном кабинете с ним, она резко поднялась со стула, развернулась и направилась к двери. — До свидания, мистер Фернандес, — не оборачиваясь, проронила она, после чего вышла в коридор и прикрыла за собой дверь.

«Дура, дура, дура! — не переставая ругать себя, Эрза спустилась по лестнице и выскочила во двор университета. — И на что ты надеялась, глупая девчонка? Господи, как же стыдно».

Она размашисто шагала вдоль длинного забора, огораживающего территорию университета. Стыд, заставляющий её щёки полыхать, сменился разочарованием. В голове царил сумбур. Эрзе отчаянно захотелось проснуться в тёплой кровати и вздохнуть с облегчением, осознав, что всё произошедшее — просто дурной сон. Но настойчивый внутренний голос неустанно нашёптывал, что она отнюдь не спит, что машин времени не существует, и что сделанного не воротишь.

Эрза стремительно шагала прочь, не глядя по сторонам, а потому не удивительно, что она вскоре на кого-то налетела.

— Извините, — машинально произнесла она.

— Эрза? — раздался удивлённый голос Люси. — Что случилось? — взволнованно поинтересовалась та, заглядывая ей в глаза. — Ты, что провалила экзамен?

— Сдала, вроде, — тихо отозвалась Эрза.

— А что тогда? На тебе лица нет, — допытывалась Люси.

— Я сказала ему, — едва слышно прошептала Эрза. — Сказала, о своих чувствах.

— Серьёзно? — Люси оторопело уставилась на неё. — И что он ответил?

Эрза открыла было рот, чтобы повторить нравоучения мистера Фернандеса, но слова застряли в глотке, сдавливая горло изнутри. Она моргнула и с удивлением обнаружила, что по щекам катятся слёзы. Она смахнула их ладонью, шмыгнула носом, сглотнула, пытаясь взять себя в руки. Эрза подняла глаза, облизнула пересохшие губы. Где-то глубоко внутри она ощущала сосущую пустоту, образовавшуюся недавно и стремительно поглощавшую её мысли, оставляя лишь тоскливое ощущение беспомощности.

Эрза уткнулась в плечо Люси, комкая в руках её кофту и обильно поливая её слезами. Она уже не могла остановиться: доводы разума сгинули, оставив лишь щемящую болезненную грусть, сжимающую сердце. Люси обняла её, поглаживая по вздрагивающей спине и нашёптывая какую-то бессмыслицу.

Джерард стоял, привалившись спиной к кирпичной стене университета, и задумчиво вертел в руках сигарету. Тяжело вздохнув, он щёлкнул зажигалкой и закурил. Дым наполнил лёгкие, оседая непривычной уже горечью во рту, а легче всё равно не стало.

— Давненько не видел тебя с сигаретой, — раздался рядом хриплый голос. — Дай подумать, года три точно.

Джерард скосил взгляд на пристроившегося рядом мистера Макарова, выдохнул сизый дымок и стряхнул на землю пепел.

— Что ты ей сказал? — не дождавшись реакции на его слова, вновь нарушил тот повисшую тишину.

— То, что положено говорить взрослым мужчинам преподавателям девушкам студенткам, — отозвался Джерард, вновь выпуская клуб дыма.

— А что хотел сказать? — поинтересовался мистер Макаров.

Джерард не отозвался, задумчиво глядя на алые отблески заката.

— Джерард? — негромко позвал мистер Макаров, напоминая о своём присутствии, когда молчание затянулось.

— Не знаю, — признался он, отправляя окурок в короткий полёт до земли и накрывая носком ботинка.

— Что ещё ты принесёшь в жертву из-за Кэтрин? — недовольно пробурчал мистер Макаров.

— Я сделал это не из-за Кэтрин, — Джерард оттолкнулся от стены и направился к крыльцу университета. — Мисс Скарлетт — прилежная студентка и порядочная девушка, она не заслужила стать жертвой грязных сплетен. Эта нелепая влюблённость не принесёт ей ничего, кроме разочарования и лишних проблем. Для неё же лучше переболеть сейчас...

— А для тебя? — прервал его мистер Макаров.

— А я, — Джерард взялся за ручку и потянул на себя дверь, — я трезво смотрю на вещи.

— Трезво смотришь на вещи, — передразнил тот, — а как по мне, так это слепое блуждание в тупике.

Джерард не ответил, беззвучно прикрыв за собой дверь.

Эрза вот уже пять минут рассматривала очередную страницу вакансий вожатого в летнем лагере, потирая саднящие опухшие глаза. После ухода Люси она проплакала ещё полночи, до тех пор, пока усталость не взяла верх.

Оставаться в городе ей совершенно не хотелось. Идея подработать летом в лагере пришла ей в голову ещё зимой, а теперь же обрела дополнительный смысл. Работа наверняка поможет ей развеяться и забыть о своём неудачном признании. Приглушит и отгонит грызущую тоску.

Эрза убеждала себя, что это пройдёт. Твердила себе, что так бывает со всеми. Что когда-нибудь, возможно даже довольно скоро, она будет беспечно улыбаться, вспоминая своё нелепое признание, и смеяться над первой влюблённостью. Это станет отличной шуткой, которую Люси непременно будет припоминать и много лет спустя. История о том, как она влюбилась в преподавателя.

Всё так и будет. Потом, когда при виде мистера Фернандеса её сердце не будет ёкать и замирать, переполняясь сладкой истомой. Когда не будет приливать к лицу кровь и предательски потеть ладошки. Потом в его присутствии она не будет чувствовать неловкость и не станет опускать глаза, случайно встретившись с ним взглядом. Звучание его голоса не заставит её вздрогнуть и не вызовет внезапной волны мурашек, пробегающих по спине. Когда-нибудь она и не подумает искать его взглядом среди толпы, а мысли перестанут роиться в голове.

Когда-нибудь, когда не будет внезапной тоски, сжимающей сердце и стирающей с лица улыбку. Не будет пролитых слёз по ночам, и перестанут сыпаться шёпотом в подушку придушенные «почему». Потом, несомненно, ей станет легче, но не сейчас. Сейчас, когда всё кажется чересчур реальным, и боль, сжимающая сердце, ощутима физически, горечь травит и разъедает изнутри, невозможно поверить, что это пройдёт. Сложно даже представить, что всё изменится, выветрится из памяти и не оставив и следа, что столь сильные чувства сгинут.

Эрза смахнула выступившие слёзы, шмыгнула носом, глубоко вздохнула и принялась заполнять резюме. Ответили ей уже через пару дней, и через неделю она уехала за город.

— Эх, оглянуться не успели, лето пролетело. Да здравствует занудная учёба, — поприветствовала расписание занятий на первый учебный семестр Люси.

— Всё не так уж и страшно, — отозвалась Эрза, изучая список предметов. — Зато во втором семестре занятий не будет, только встречи с научным руководителем по дипломной работе. Хотя тему придётся выбрать уже сейчас, да и начать подбор материала, — задумчиво произнесла она.

— Ты неисправима, — заявила Люси. — Уже определилась с дисциплиной?

— Нет ещё, — покачала головой Эрза. — Я ещё даже и списка-то не видела. Количество мест у научных руководителей тоже ограничено. Если затянуть с решением, выбирать-то будет особо и не из чего.

Эрза ещё раз придирчиво окинула взглядом расписание: курс землеведения был проэкзаменован, никаких дополнительных занятий не предполагалось, а это означало, что ей не придётся часто видеться с мистером Фернандесом.

«Разве что столкнёмся в коридоре, ну это я как-нибудь да переживу», — решила она.

Закончив с оформлением доски объявлений, Эрза вернулась в деканат. Люси уже успела упорхнуть куда-то, оставив её в гордом одиночестве возиться с оформлением нового журнала группы и других надлежащих документов. Потратив не менее двух часов, Эрза решила, что для первого учебного дня вполне достаточно и этого. Напоследок она собрала книги по географии, экологии и геологии, которые брала на лето, намереваясь изучать материал к планируемой дипломной работе. Теперь же она собиралась отнести их обратно в библиотеку.

— Только первый день, а вы уже трудитесь, не покладая рук, мисс Скарлетт, — одобрительно произнёс мистер Макаров, выглядывая из своего кабинета и окидывая взглядом комнату, вероятно в поисках мисс Милкович.

— Решила не откладывать дела на завтра, — отозвалась Эрза.

— Смотрю, вы решительно настроены, — мистер Макаров подошёл к столу и взял первую попавшуюся книгу из стопки. — Собираетесь продолжить научную работу по той же тематике, что и статья, в работе над которой вы принимали участие, — полуутвердительно произнёс он. — Что ж, весьма похвально. Мне интересно будет увидеть результат. Я сообщу мисс Милкович, чтобы она вписала вас в список студентов, готовящих дипломную работу по дисциплине «землеведение», не переживайте, — не дав ей вымолвить и слова, сообщил он. — Успехов вам в работе.

— Спасибо, — проронила Эрза, провожая того взглядом и опускаясь на стул.

— Эрза, ты идёшь домой или ночевать тут собралась? — заглянула в деканат невесть откуда взявшаяся Люси. — Что-то случилось? — поинтересовалась она.

— Я пропала, — едва слышно проговорила Эрза. — Как же так вышло-то?

— Погоди, Эрза, не убивайся ты так раньше времени, — посоветовала Люси, выслушав её и присаживаясь рядом. — Можно ведь отказаться и выбрать другую дисциплину.

— Как я откажусь, когда сам декан высказал пожелания по этому поводу? — убито поинтересовалась она, глядя на стопку так подставивших её книг.

— Скажи, что передумала, что заинтересовалась другим проектом. Литературой, например, — на ходу стала сочинять оправдания Люси. — Прочла какую-нибудь книгу летом и очень вдохновилась работами какого-нибудь автора.

— Ты сама-то понимаешь, как нелепо это звучит, тем более, когда у меня эта гора книг на столе? — вздохнула Эрза.

— Ну, тогда скажи как есть, — внезапно быстро сдалась Люси.

— Уважаемый мистер Макаров, я не хочу писать дипломную работу по дисциплине «Землеведение», потому что влюбилась в преподавателя. Наговорила ему всякой ерунды, а он дал мне понять, какая я дура. Поэтому мне стыдно теперь даже в глаза ему посмотреть, и я боюсь даже случайно с ним встретиться, так что ли? — выпалила Эрза.

— Прости, — тихо проронила Люси. — Я думала, ты уже спокойнее к этому стала относиться.

— Я тоже так думала, — вздохнула Эрза, — но вот как только представлю...

— Скажи декану, что не уверена, что сработаешься с куратором, — попробовала перефразировать Люси.

— Ага, именно поэтому я и проработала над статьёй с ним несколько месяцев, — иронично заметила Эрза, — мы ведь совершенно не ладим.

— Я не знаю, чем ещё тебе помочь в этом вопросе, — жалобно призналась Люси.

— Не похоже, что у меня остался выбор, — пожала плечами Эрза. — Видимо, это наказание за мою глупость, карма.

— Скажешь тоже, — фыркнула та. — Да и вообще на кафедре «Географии и экологии» работает не один только мистер Фернандес. С чего ты взяла, что именно он будет твоим куратором? Вполне возможно, что другие преподаватели тоже ведут научные проекты.

— Остаётся только надеяться, — вздохнула Эрза.

— Тогда тебе лучше набраться мужества и решить этот вопрос поскорее, будешь затягивать, «вакантные» места расхватают.

— Ты права, — Эрза резко поднялась на ноги. — Поднимусь на кафедру и определюсь с темой и куратором.

— Что прямо сейчас?

— Ты же сама сказала не затягивать, — отозвалась она, подхватывая сумку. — Да и если сразу не сделаю, потом будет сложнее себя заставить. Я не знаю, сколько времени это займёт, не жди меня, наверное.

— Обязательно позвони мне потом, Эрза, слышишь? — настойчиво потребовала Люси.

— Ага, — отозвалась Эрза, выходя за дверь.

— Обязательно! — донеслось ей вслед.

Миновав коридор и поднявшись по лестнице, она уже воспаряла духом и убедила себя, что справиться с поставленной задачей не составит труда.

«Подумаешь, что такого? Я просто постучу, потом зайду, поздороваюсь и спрошу по поводу дипломной работы, — Эрза мысленно расписала по пунктам предстоящую задачу, ей всегда проще было действовать по разработанному заранее плану. — Ведь не факт, что мистер Фернандес вообще будет на кафедре. Уже поздно, первый учебный день, с чего бы ему задерживаться? — уже чуть менее уверенно предположила она. — Может, там и вовсе будет заперто. И я развернусь и пойду домой...»

Перед ней вытянулся тёмный коридор, и лишь с другой его стороны слабо мерцала лампочка на лестничной площадке. Большинство кабинетов давно уже было заперто. Эрза неуверенно направилась к кафедре «Географии и экологии». Она так много раз приходила сюда, даже не задумываясь о проделанном пути, и теперь впервые каждый шаг давался с трудом.

Постояв у двери, она глубоко вдохнула, медленно выдохнула, обругала себя за нерасторопность, подняла руку и замерла, отгоняя панические мысли о побеге. Опасаясь, что если и дальше будет просто стоять и тянуть кота за хвост, то непременно струсит, Эрза постучала и быстро отдёрнула руку, словно сделала что-то постыдное.

— Входите, не заперто, — раздалось из-за двери.

Надежды, что не найдётся идиота, что задержится на кафедре допоздна в первый учебный день семестра, рухнули. Она нервно одёрнула юбку, заправила за ухо выбившуюся прядь и, потянув на себя дверь, заглянула внутрь. Разумеется, мистер Фернандес был там. Кто бы ещё торчал на работе допоздна? Более того, он явно ещё и не собирался домой и, судя по разложенным на рабочем столе книгам, абсолютно никуда не спешил. И, конечно же, на кафедре не было больше ни души.

— Мисс Скарлетт? — в голосе мистера Фернандеса сквозило явное удивление, вероятно, тот никак не ожидал её появления.

«И действительно, какой идиот припрётся на кафедру вечером первого учебного дня? А впрочем, кто, если не я...», — невесело заключила Эрза, продолжая стоять в дверях.

Она ещё решала войти ей или извиниться и сбежать обратно в деканат.

— Заходите, мисс Скарлетт, — позвал мистер Фернандес, отрезая путь к бегству. — Вы по какому-то вопросу?

— Дипломная работа! — выпалила Эрза, решив, что чем быстрее она справится с поставленной задачей, тем скорее сможет уйти.

— Что, вот так сразу в первый же день? — удивился он.

— Ну да, — растерялась она. — Нельзя так?

— Да нет, почему же, можно.

Эрза почувствовала, как щёки начинают гореть. Как, наверное, глупо она сейчас выглядела со стороны. А мистер Фернандес вёл себя так буднично, словно ничего и не происходило. Он даже на какой-то миг заставил её саму позабыть о той напряжённости, что она испытывала, когда только открыла дверь. Всего на минуту она вновь ощутила непреодолимый прилив симпатии и дурной необузданной нежности, и сразу после — глухую тоску, так умело, как ей казалось, похороненную за три летних месяца.

— Вы хотите писать дипломную работу по... — мистер Фернандес вопросительно на неё взглянул.

— По дисциплине... — Эрза запнулась, не в силах выдавить из себя это злосчастное «землеведение».

— Землеведению? — осторожно предположил тот, когда молчание затянулось, во взгляде его читалось сомнение.

«Удивительно, правда? Надо быть просто полной дурой, чтобы поступить так, после всего произошедшего», — мысленно прокомментировала ситуацию Эрза.

— Да, — произнесла она вслух. — Я подумала, что, используя наработки после работы над статьёй, мне было бы проще продолжить научную деятельность, с вашего разрешения, — добавила она.

— Наука не принадлежит мне, — сообщил мистер Фернандес. — Для того, чтобы заниматься научной деятельностью, вам моего разрешения не требуется. Отрадно слышать, конечно, что тема вас заинтересовала, и вы желаете дальше двигаться в том же направлении, но, — он сделал паузу, склонившись над своим столом и всматриваясь в корешки книг, — эта тема слишком широкая. Вам нужно выбрать более узкую тему для дипломной работы. Это хоть и научная деятельность, но требует конкретики, — он извлёк из стопки одну из книг и устроился за столом. — Присаживайтесь, мисс Скарлетт, — учтиво предложил он, указывая на стул напротив. — Для начала подберём вам подходящую тему.

— Для начала? — переспросила Эрза.

— Похоже, нам с вами вновь предстоит поработать вместе, — не поднимая глаз от книги, сообщил мистер Фернандес.

«Полный аут», — заключила Эрза.

Несколько шагов до преподавательского стола показались ей дорогой на эшафот. Она опустилась на краешек стула, того самого, и ощутила, как её пробрал лёгкий озноб.

— Посмотрим, — мистер Фернандес перевернул пару страниц, — как вариант «Взаимодействие геосфер. Пространственно-временная изменчивость», что скажете? — поинтересовался он, поднимая глаза.

— Вполне подойдёт, — тут же откликнулась Эрза.

Она чувствовала себя до ужаса неуютно и старательно избегала смотреть на него, что явно не могло остаться незамеченным.

— Хорошо, — произнёс мистер Фернандес, после минутного молчания. — В таком случае вам понадобится «Большой словарь терминов», есть в библиотеке университета, — он достал из ящика стола листок и начал записывать на нём длинный список литературы, попутно негромко комментируя, какие именно статьи и главы ей понадобится.

Однако Эрза не слышала ни слова. Всё вокруг неё словно поглотил белый шум. Она неотрывно следила за тем, как шевелится ручка в пальцах мистер Фернандеса, как он задумчиво потирает переносицу, вспоминая автора очередного научного эпоса. Рассматривала непослушные пряди, торчащие в стороны, и где-то фоном звучал спокойный размеренный голос, заставляющий сердце предательски дрогнуть.

Самообман. Все три летних месяца, она уверяла себя, что пережила свою глупость и сумела выкинуть из головы свою неуместную симпатию. Она даже поверила в это. И вот теперь она сидела напротив «совершено безразличного ей мужчины» и отчаянно хотела разреветься от собственного бессилия и осознания того, что эти запреты даже думать о нём, лишь ещё сильнее разогрели её чувства. Закипающие слёзы комом встали в горле. Ощутив, как влага скапливается на ресницах помимо её воли, Эрза широко распахнула глаза, опасаясь, что мистер Фернандес заметит.

— Мисс Скарлетт, вы в порядке? — поинтересовался тот, поднимая на неё глаза.

— Да, я… я… — Эрза ощутила острый приступ паники, когда впервые с тех пор их взгляды вновь пересеклись, — я просто задумалась, — наконец отыскала она безопасное оправдание. — Консультации? — резко переменила она тему, опуская глаза на список литературы.

— Консультации, — задумчиво протянул мистер Фернандес. — Скажем, по четвергам раз в неделю, вас устроит?

— Вполне, — отозвалась Эрза, не отрывая взгляда от листка в его руках.

— Отлично, тогда начните с этой статьи, — мистер Фернандес указал на одно из наименований где-то в середине списка, — там есть пара спорных аспектов...

— Я разберусь, — заверила его Эрза, забирая список.

— Если возникнут вопросы, вам необходима будет дополнительная консультация или перенести время, звоните. Мой номер у вас сохранился?

— Да, — не задумываясь, соврала она: номер был удалён ещё летом, впрочем, она всегда могла взять тот в деканате. — Большое спасибо.

— Не стоит благодарности, мисс Скарлетт, мне будет приятно вновь поработать с вами. Хорошего вам вечера, — попрощался мистер Фернандес.

— До свидания, — выдавила из себя Эрза, скрываясь за дверью.

До деканата она добралась почти бегом, прыгая через две ступеньки по лестнице. Оказавшись в привычной обстановке, она позволила себе выдохнуть. Сердце отчаянно стучало. Ещё раз пробежав взглядом аккуратно выведенные названия книг, она смяла ни в чём неповинный лист бумаги и засунула тот в сумку. Тяжело вздохнув, она достала мобильный и набрала номер Люси.

— Как прошло? — с ходу выпалила та.

— Хуже некуда, — честно призналась Эрза.

Она сидела на кровати в окружении кучи книг, пестрящих разноцветными закладками. С того дня, когда определилась с темой дипломной работы, она постоянно старалась перенести, отложить, а то и вовсе отменить очередную консультацию. Проходила неделя, и вновь над ней грозовой тучей нависал четверг. Когда же веские причины кончались, Эрза старалась свести к минимуму общение с мистером Фернандесом, что имело весьма плачевные результаты и негативно сказывалось на её дипломной работе.

Семестр подходил к концу, пролетев практически незаметно. Время шло, а её научная работа прочно встала на мёртвой точке. Эрза нуждалась в помощи, понимала это, но помочь ей мог только один человек, тот самый, кого она так старательно избегала.

— Из этих книг можно крепость построить, — подала голос Люси.

Та переложила свою дипломную работу на куратора, а потому не испытывала никаких затруднений. Так как вытащить Эрзу из дома ей не удалось, Люси устроилась на кресле и листала журнал, наблюдая за её страданиями.

— Чёрт побери, — в сердцах произнесла Эрза, запуская увесистый томик в стену.

— Что не так? — поинтересовалась Люси, проводив книгу взглядом.

— Это так чертовски сложно, — призналась Эрза. — Я даже в терминологии уже путаюсь.

— Как так? — искренне удивилась та. — Ты же статью писала по этой теме?

— Писала, — подтвердила она. — Вот только не сама. Всё казалось таким простым и доступным, когда это объяснял мистер Фернандес. По его записям работать было нетрудно, я и не догадывалась, какую огромную работу он проделывал только для того, чтобы я вообще понимала, о чём идёт речь в этих научных эпосах. А теперь я просто не понимаю, не могу разобраться самостоятельно, — убито призналась Эрза.

— Мистер Фернандес же твой куратор, так? — отложив журнал, поинтересовалась Люси.

— Так, — мрачно подтвердила Эрза.

— Тогда просто попроси его тебе объяснить, для этого консультации и нужны, — решив проблему, та вновь потянулась к глянцевой обложке.

— Не могу, — отвернувшись к окну, сообщила Эрза.

— Это ещё почему? — удивилась Люси.

— Ходить на его консультации, это словно есть кактус.

— Чего? — удивлённо заморгала та.

— И голодно, и колется, — пояснила Эрза.

— Ещё любишь его, да? — догадалась Люси. Эрза не ответила, глядя на лениво плывущие облака за окном. — А я думала, хоть у тебя всё наладится.

— Ты это о чём? Случилось чего?

— Нацу уезжает, — как бы между прочим сообщила Люси, перелистывая страницы.

— Как это уезжает? — удивлённо уставилась на неё Эрза. — Куда? Когда?

— Ему предложили учёбу в каком-то престижном спортивном институте за границей. Окончив его, он автоматически станет членом одной из раскрученных спортивных команд. Отличный шанс для него.

— Постой-постой, а как же ты? Как же вы? — перебила её Эрза.

— Он предложил мне поехать с ним.

— И что ты ответила?

— Что мне надо подумать.

— Люси...

— Я не верю в отношения на расстоянии, Эрза, — Люси подняла на неё глаза. — У меня нет проблем с деньгами, и отец может устроить мне там обучение на специализацию в модельном бизнесе. Но здесь всё, что я люблю, к чему привыкла. Я выросла в этом городе, и просто так взять и уехать. Эрза, я не знаю, что мне делать, — растерянно сказала она.

— Скажи ему, — внезапно произнесла Эрза: слова сами вырвались.

— Что сказать?

— Обо всём скажи. О том, что ты чувствуешь: что растеряна, что тебе страшно, что ты не хочешь расставаться. Скажи, как есть.

— Но ведь тогда он станет сомневаться, стоит ли ему уезжать. Я не хочу быть преградой на пути к его мечте, — едва слышно произнесла Люси.

— Откуда тебе знать, о чём он там мечтает, если ты боишься даже поговорить с ним об этом. А если ты промолчишь, и он уедет, а потом всю жизнь будет жалеть? И ты будешь. Будешь корить себя за то, что не была искренна в своих чувствах, что побоялась, что просто отпустила его и не сказала напоследок, как сильно им дорожишь, — выпалила она.

Повисла тишина. Эрза упёрлась взглядом в гору книг на полу. Люси не сводила с неё полного удивления взгляда. Казалось, обе даже дышать перестали.

— Спасибо, — наконец тихо произнесла Люси, тепло улыбнувшись. — Я попробую. Я скажу. Скажу, как есть, обещаю.

— Вот и хорошо, — глухо отозвалась Эрза.

— А ты пойдёшь завтра на кафедру и решишь свои проблемы с кактусом, поняла?

— Ага, — невольно улыбнувшись, отозвалась она.

Осознавая, что положение её весьма плачевное, Эрза решилась позвонить мистеру Фернандесу. Диспетчер на том конце сообщил ей, что номер сейчас недоступен или находится вне зоны действия сети. Решив прогуляться до университета, она собралась и вышла на улицу. Негромко поскрипывал снег под ногами. Медленно сыпались с неба редкие снежинки. Уже стемнело, и на улицах зажигались фонари. Издалека те казались пушистыми шариками на длинных ножках. Эрза ощущала какую-то подозрительную лёгкость, несмотря на предстоящий ей разговор, и задумчиво брела по заснеженной улице, когда почти у самых дверей университета её окликнул Симон.

— Как хорошо, что я тебя встретил, — поздоровавшись, сообщил тот. — Мне как раз надо было с тобой поговорить.

— Может позже, мне нужно разобраться с кое-какими делами по учёбе, — произнесла Эрза.

— Я не отниму у тебя много времени, всего пару минут, — попросил Симон.

— Дойдём до кафе? — спросила она.

— Нет, поговорим прямо здесь, — внезапно отказался тот. — Ты, наверное, уже знаешь, что Нацу предложили учёбу за границей?

— Да, Люси мне рассказала, — не особо понимая, о чём пойдёт речь, ответила Эрза.

— Так вот, вчера они долго с ней разговаривали, ну знаешь, обо всём: о том, что будет с их отношениями, если они разъедутся. И, в общем, послушав Нацу, я понял, насколько важно вовремя поговорить о вещах, которые тебя беспокоят, — Симон нервно мял в руках перчатки. — Поэтому, я решил, что должен сказать тебе, давно надо было. Эрза, — он поднял на неё полный волнения взгляд. — Я люблю тебя. Давно уже, очень давно. И хотел бы, возможно, ты согласилась бы, стать моей девушкой?

— Симон, я... — Эрза моргнула, пытаясь отыскать в царящей в голове каше адекватный ответ, но не находила.

— Не отвечай сразу, — поспешно отозвался он, заметив её замешательство. — Просто подумай, хорошо? Можешь думать столько, сколько понадобится.

— Хорошо, — натянуто улыбнулась Эрза.

— Хорошо, — эхом отозвался Симон. — Ну, я пойду. Ты говорила, у тебя ещё дела. Удачно тебе с ними разобраться. Пока.

— Ага, спасибо, и тебе удачного дня, — отозвалась Эрза, провожая его взглядом.

Когда Симон стал неразличим за пеленой снега, она зашла в университет, ещё ощущая себя оглушённой. Гардероб был уже закрыт, поэтому она разделась в деканате и посидела немного там, собираясь с мыслями.

«Более сумасшедшим этому дню уже не стать, — мысленно успокоила себя Эрза, открывая дверь кафедры и робко заглядывая внутрь. Внутри никого не оказалось, лишь тускло горела настольная лампа на столе мистера Фернандеса. — По крайней мере, он ещё не ушёл, — прикрыв за собой дверь, подумала она. — Подожду. Что делать?»

Постояв немного у двери, Эрза осознала, что выглядит как маньяк, поджидающий жертву, и переместилась чуть ближе к столу. Только тогда она заметила краем глаза за стопой книг мобильный телефон. Экран едва заметно мерцал. Эрза удивлённо моргнула и подошла поближе, внимательно вглядываясь в изображение на том. С дисплея на неё задумчиво смотрела она же, с той самой фотографии, что сделал исподтишка Грей, когда она явилась на лекцию с вечерним макияжем. Эрза взяла телефон в руки, недоверчиво рассматривая.

— Что-то ищете, мисс Скарлетт? Спросите у меня, я подскажу, — голос мистера Фернандеса застал её врасплох.

Она резко обернулась, роняя телефон обратно на стол. Звук удара показался ей оглушительно громким. Мистер Фернандес стоял в дверях. Ворот его рубашки был отогнут, первые пуговицы расстёгнуты, на кончиках растрёпанных волосах кое-где замерли капельки воды.

— Я просто увидела своё фото, — тихо пролепетала Эрза.

— И решила поискать ещё что-нибудь интересное? — осведомился он, подходя ближе.

— Нет, я даже и не думала… — Эрза отступила назад и, упёршись спиной в стену, вздрогнула.

— Не думала о чём? — спросил мистер Фернандес, упираясь ладонью в стену и наклоняясь к её лицу.

— Вы пьяны? — удивлено глядя на него, догадалась Эрза.

— Возможно немного, — не стал отрицать тот, — но мне казалось, мы говорили не обо мне сейчас.

— Простите, мистер Фернандес, мне нужно идти, — тихо произнесла она, собственный голос показался едва различимым и противно испуганным.

— Мистер Фернандес, — передразнил он. — Почему бы тебе не назвать меня по имени?

— Не думаю, что это будет уместно, — отозвалась Эрза.

Сердце бешено стучало, и она уже не была уверена, что это от страха.

— Отчего же? — пожал плечами мистер Фернандес. — Разве не ты утверждала не так давно, что я тебе весьма интересен?

Эрза вглядывалась в его глаза и вжималась в стену всё сильнее. Она не уверена была уже, кому не доверяет больше: мистеру Фернандесу в столь непривычном для него состоянии или самой себе.

— Ну же, попробуй, — предложил он.

— Дж... — звуки застревали в глотке, не желая сложиться в нечто членораздельное и внятное, Эрза шумно втянула воздух, закусив губу. — Джерард, — едва слышно шёпотом выдохнула она, краснея, будто произнесла нечто предельно интимное и неуместное.

Он глубоко вздохнул и на секунду закрыл глаза.

— Знаешь, это чертовски жестоко, Эрза, вот так вот взять и поселиться в чужих мыслях, — сообщил он, тоскливо глядя на неё. Затем наклонился ближе и мягко поцеловал. — Прости, — выдохнул он ей в губы, отстраняясь, — я...

— Не нужно объяснений, — Эрза обогнула его и выскочила за дверь.

Оглушённая биением собственного сердца, она спустилась по лестнице, вмиг позабыв и о цели своего визита, и о недавнем признании Симона. Поспешно оделась, заперла дверь и выбежала на улицу. Не оборачиваясь, она побрела к остановке, всё ещё ощущая будоражащую дрожь и тепло чужого дыхания на губах.

Находясь в полном смятении, Эрза так и добрела до дома пешком. Несмотря на поздний час, окна оставались тёмными, а это означало, что мать снова задержалась на работе. Разувшись и сняв с себя верхнюю одежду, Эрза направилась к себе в комнату и заперла дверь. Она рассеяно окинула взглядом стопки книг, смятую одежду на стуле, исписанные листы на столе. Лунный свет, слабо освещавший комнату, казался болезненно бледным. Длинные тени, отбрасываемые предметами, расчерчивали пол резкими чёрными линиями.

Эрза взяла в руки первую попавшуюся книгу, в неверном свете автора и название едва можно было разобрать, но она и так помнила все их наизусть.

— Почему?

Она крепче сжала тугой переплёт и, размахнувшись, швырнула книгу через всю комнату. Та ударилась об стену и шлёпнулась на пол, распахнувшись.

— За что?

Компанию первой книге составила ещё одна, гулко ударившись о стену и соскальзывая на пол.

— Какого чёрта?

Мешанину чувств и эмоций, снедающих её, заместила столь удобная и ясная злость: на саму себя, на свою беспомощность, на мистера Фернандеса, которого она совершено перестала понимать.

— Тебе кажется это смешным? Весело играть с чужими чувствами? — поинтересовалась Эрза у царящего в комнате полумрака и горы учебников у стены.

Схватив со стола подвернувшуюся под руку гладкую обсидиановую пирамидку, она размахнулась и так и осталась стоять, сжимая ту в кулаке.

— Несправедливо, — жалобно протянула Эрза, привалившись спиной к стене и сползая на пол. — Почему всё так? — она подтянула колени к груди, обнимая их руками, и уткнулась лбом, пряча струящиеся слёзы.

Она просидела в темноте несколько часов, вздрагивая, давясь глухими рыданиями и ненавидя себя за то, что пытается отыскать оправдания и объяснения поступкам мистера Фернандеса. Заснула Эрза уже под утро, не раздеваясь, обессилено рухнув на кровать. Однако выспаться ей не удалось: не прошло и пары часов, как её разбудил звонок Люси. Эрза напрочь позабыла и о данном подруге обещании составить ей компанию, и о собрании старост, и о незавершённой работе в деканате. Университет был последним местом, где ей хотелось бы оказаться, но врождённая ответственность не оставляла ей выбора.

Без энтузиазма рассматривая в зеркале покрасневшие глаза и слегка припухшие веки, Эрза тяжело вздохнула и принялась расчёсывать спутанные волосы. Она до последнего оттягивала момент, когда придётся выйти из дома, бесцельно блуждая по комнате, складывая обратно помятые книги и собирая разбросанную одежду. Потому к приходу Люси, она едва успела привести себя в порядок. Обычно внимательная те сверкала, как начищенный медяк, казалось, не замечая совершенно ничего вокруг. Люси болтала без умолку всю дорогу до университета, бодро шагая впереди. Эрза же понуро плелась следом, отвечая невпопад и совершенно не улавливая смысла того, что ей рассказывают. Лишь когда Люси сообщила, что улетит ещё до церемонии вручения дипломов, а потому вполне может на неё не попасть, Эрза вынырнула из своих мрачных мыслей.

— Ты же не хотела ехать за границу. Передумала? — поинтересовалась она.

— Ага, — беспечно отозвалась Люси, не утруждая себя лишними разъяснениями.

— Вот так вот просто взяла и передумала? — изумилась Эрза.

— Ну, не совсем просто. Я послушалась твоего совета и поговорила с Нацу. Мы разговаривали очень долго. В основном говорила я, а он слушал. Внимательно так, как никогда раньше. А когда я высказала всё, что накипело, выглядел таким серьёзным, что я даже испугалась поначалу, — Люси остановилась и подняла глаза на затянутое грязными облаками небо, подставляя лицо колким снежинкам. — Потом он обнял меня и сказал: «Я буду рядом, не важно где», — она повернулась и широко улыбнулась, так искренне и счастливо, как не улыбалась, наверное, никогда. — И я поняла, — продолжила она, — мне абсолютно не важно, где я окажусь. Пока Нацу рядом, мне не страшно. Вот так, — добавила Люси и вновь зашагала по усыпанному снегом тротуару, что-то негромко напевая.

Оставшийся путь они прошли молча, размышляя каждая о своём.

— Знаешь, Эрза, — внезапно вновь заговорила Люси, открывая дверь и заходя в холл здания, — глядя ему в глаза, я внезапно поняла, что он — лучшее и самое ценное, что есть у меня, и что когда-либо было.

— Рада за тебя, — призналась Эрза, ничуть не кривя душой. — Не ожидала, что мой спонтанный совет поможет тебе так благополучно решить проблему.

— Кстати, — припомнила Люси, устроившись за столом мисс Милкович, — а ты со своей проблемой разобралась?

— Нет, — буркнула Эрза.

Она и думать не хотела о дипломной работе, не говоря уже о том, чтобы идти на кафедру. Она не представляла, как ей теперь быть.

— Так не пойдёт, — обиженно заявила Люси, — у нас был уговор: я говорю с Нацу, ты решаешь свои проблемы с мистером Фернандесом и дипломной.

— Не сегодня, — вздохнула Эрза, — у меня полным-полно дел в деканате.

— Дела подождут, — уверенно заявила Люси, хватая её за руку и насильно выволакивая из кабинета. — Сейчас же пойдёшь на кафедру и со всем разберёшься.

— Тебе ведь к своему куратору зайти надо, — предприняла Эрза попытку освободиться от надзора, — не теряй времени даром.

— Да-да, как только, так сразу, — отозвалась та, подталкивая её вверх по лестнице.

— Вот видишь, никого нет, — с облегчением выдохнула Эрза, потянув за дверную ручку. — Зайду как-нибудь позже, — она развернулась и направилась к лестнице, но Люси её удержала.

— Да вон он идёт, — заявила она и уже громче на весь коридор закричала, привлекая внимание, — доброе утро, мистер Фернандес.

Эрзе показалось, что её облили ледяной водой и выставили на мороз: тело одеревенело и не желало слушаться. Не желая вызывать лишних подозрений, она повернулась обратно к двери и старательно уставилась на папку в руках.

— Доброе утро, мисс Хартфилия, — спокойный доброжелательный тон мистера Фернандеса резал слух, — мисс Скарлетт.

— Доброе, — с трудом выдавила она.

— У Эрзы тут возникли вопросы с дипломной работой, — решила помочь Люси.

— Разберёмся, — пообещал тот, звякнув ключами. — Проходите, мисс Скарлетт, — он пропустил её вперёд и захлопнул за собой дверь.

Эрза стояла, старательно избегая поднимать глаза и вцепившись в папку с записями, как в спасательный круг. Она панически соображала, что ей теперь делать. Вести себя так, словно ничего не произошло, она вряд ли бы сейчас смогла. Тишина давила. Эрзе отчаянно хотелось провалиться сквозь землю, только бы оказаться как можно дальше отсюда.

— Поговорим? — наконец, нарушил обоюдное молчание мистер Фернандес.

— Думаю, мне стоит зайти в другой раз, — не поднимая глаз, тихо произнесла она, разворачиваясь к двери.

— Эрза…

— Не вижу в этом необходимости, вы извинились, мне этого достаточно, — перебила она. — Мне нет, — он ухватил её за руку.

— Довольно! — выкрикнула Эрза, оборачиваясь.

Звук пощёчины показался ей оглушительнее выстрела в просторном помещении. Она отдёрнула руку, прижимая онемевшие пальцы к груди. Выскользнувшая из рук папка шлёпнулась на пол.

— Я не хотела, — едва слышно прошептала Эрза, осознав, что сделала.

— Вполне заслужено, — спокойно отозвался мистер Фернандес, не выпуская, впрочем, её запястья. — Теперь готова меня выслушать?

Эрза неуверенно кивнула и, как только он выпустил её руку, присела на корточки, собирая бумаги с пола. С минуту понаблюдав за её вознёй, тот выхватил из её рук папку и положил на свой стол.

— Садись, — велел он и, когда Эрза устроилась на краешке стула, продолжил. — Начну немного издалека, чтобы у тебя не оставалось лишних вопросов. Ты наверняка слышала, о чём шепчутся студенты у меня за спиной?

— Слухи на то и слухи, — неопределённо отозвалась она.

— Слухи не произрастают на пустом месте, увы. Шесть лет назад, закончив учёбу, я работал в научном центре и приезжал в университет читать лекции. Тогда я ещё был полон энтузиазма и уверен, что мне удастся разжечь в студентах интерес к научной работе. Однако довольно быстро я осознал, что заинтересовать кого-либо не так-то просто. Каждый раз я наблюдал откровенно скучающие, усталые лица и глаза, глядящие куда-то сквозь меня. А потом мне дали в нагрузку четвёртый курс. Тогда я и познакомился с Кэтрин, — услышав это имя, Эрза вздрогнула, вспомнив номер телефона на полях книги, что одалживал ей мистер Фернандес. — Её живейший интерес к науке и к проекту, которым я тогда активно занимался, стал основой нашего общения. Не проходило и дня, чтобы она не заглядывала на кафедру.

Спустя полгода мы сблизились куда больше, чем полагалось бы студентке и преподавателю, о чём я тогда не сильно задумывался. Ещё через пару месяцев начали встречаться. Разумеется, это были не первые в моей жизни отношения, но первые воспринятые серьёзно.

Мы проводили довольно много времени вместе. Кэтрин часто стала заглядывать ко мне на работу, проявляя интерес к проекту, которым я занимался. А потом она исчезла. Она не отвечала на мои звонки, я не мог застать её дома или на работе, она перестала приходить на занятия.

Спустя без малого месяц меня пригласил директор научного центра, в котором я работал, и попросил без шума и проволочек оставить должность. Как оказалось позже, Кэтрин приходила к нему и грозилась подать в суд, устроив грандиозный скандал, если меня не уволят. При этом она заявляла, что я насильно принуждал её к непотребным вещам и чуть ли не изнасиловал. Много позже я узнал, что нашему научному центру был выдан грант на исследования, и претендентов на получение денег на развитие своего проекта было двое: я и ещё один средних лет профессор, с которым Кэтрин, как оказалось, была обручена.

Тогда мне было уже наплевать и на свою загубленную карьеру, и на репутацию. Даже на свои чувства к ней. И, наверное, я отправился бы работать в ближайший магазин у дома, если бы не мистер Макаров. Он был единственным из моих знакомых, кто поверил мне на слово и поддержал меня.

Наплевав на мнение коллег, он предложил мне постоянную работу преподавателем в университете. А потом назначил руководителем кафедры при факультете. Энтузиазм к преподаванию окончательно угас, а когда мне тактично отказали в публикации нескольких статей, я забросил науку. Я плыл по течению, сам толком не задумываясь, зачем вообще прихожу на работу, до тех пор, пока одна студентка не поднялась посреди пары и не заявила мне, что я бездарный преподаватель, — Эрза вздрогнула и подняла глаза, но мистер Фернандес задумчиво рассматривавшего папку на столе. — Потом эта девушка пришла на кафедру и добавила, что мой предмет — тоска смертная, и я будто проснулся, преисполнившись стремлением доказать обратное.

Активно привлекая тебя к работе над статьёй, я не сразу осознал, что привлекает меня не столько возобновление исследований, сколько твоё общество. А потому, услышав от тебя признание, растерялся.

— Но у меня и в мыслях не было…

— Разумеется нет, — перебил он, — но стоило мне только представить, сколько грязи на тебя выльется, если я позволю этим отношениям развиваться… Я не вправе был подвергать небезразличную мне девушку таким испытаниями. Мне казалось, если я оттолкну тебя, то сам-то уж как-нибудь совладаю со своими эмоциями. Потом ты показалась на пороге в первый же учебный день и заявила, что собираешься писать диплом, и я уверял себя, что всё обойдётся.

Вчера ко мне заглянул старый приятель. Раньше он был журналистом средней руки, а теперь стал редактором одного из научных журналов. Собственно, он заехал, чтобы сообщить мне, что статью, над которой мы с тобой работали, одобрили к печати в следующем выпуске.

Разумеется, мой друг приехал не с пустыми руками и предложил мне отметить это событие. Мы немного выпили, поговорили. Разговор зашёл о моём соавторе, я показал ему твоё фото. Сохранил себе на память, очень уж ты на нём симпатичной вышла.

Потом ему позвонила супруга. Я проводил его и на обратном пути зашёл освежиться, чтобы немного прояснить мысли, что не сильно-то помогло. Вернувшись же на кафедру, застал тебя с моим телефоном в руках и внезапно осознал, насколько чертовски сильно рад тебя видеть. Вот только реализовал желание донести до тебя эту мысль я не слишком удачно. Ну и теперь у меня остаётся только один вопрос, — глядя ей в глаза, произнёс он, — попробуем заново?

— И ты, — Эрза осеклась: очень уж непривычно было обращаться к нему на «ты», — не предложишь мне подумать над этим?

— Нет, — не задумываясь, отозвался он. — На собственном опыте убедился, что излишние размышления и попытки анализа чувств ведут окольными путями и возвращаются к развилке, с которой началось Так что я жду ответ сейчас.

На самом деле Эрза не сомневалась ни секунды и тянула время, опасаясь показаться легкомысленной.

— Попробуем, — наконец, решилась она, смущённая больше собственной бурей эмоций, чем выжидающим взглядом и улыбкой Джерарда.

Следующие пять минут они играли в гляделки, будто заново изучая друг друга, потом он потянулся к разбросанным на столе листам и собрал их вместе.

— Раз уж с нашими взаимоотношениями мы определились, время бы заняться вопросом, с которым ты пришла, — заявил он, жестом подзывая её подойти ближе.

— Я начала с теоретической части... — взялась объяснять Эрза, склоняясь над столом, когда Джерард ухватил её за талию и усадил к себе на колени.

— Ты говори, говори, я слушаю, — сказал он.

Одной рукой он удерживал её от падения, другой разбирал испещрённые текстом и формулами листы.

— А если кто-нибудь войдёт? — шёпотом поинтересовалась Эрза, испытывая жуткую неловкость.

— Не войдёт, — уверенно заявил Джерард, отрываясь от чтения и поднимая на неё глаза. — Дверь заперта, — добавил он.

Эрза вздрогнула и повернула голову к двери, чтобы убедиться, что та и вправду заперта на щеколду. Всю неловкость тут же смыло волной праведного возмущения. Она повернулась к Джерарду, награждая его полным негодования взглядом.

— Что? — пожал он плечами. — Я знал, что ты попытаешься сбежать от разговора.

— А если бы я стала стучать в дверь и звать на помощь? — поинтересовалась она, осознавая впрочем, насколько нелепым было подобное утверждение.

— Я сделал ставку на твою разумность, — парировал он, явно не испытывая ни малейших мук совести. — У нас ещё будет полным-полно времени побеседовать, а сейчас давай займёмся твоей дипломной работой.

— Конечно, — поспешно отозвалась Эрза, упираясь невидящим взглядом в исписанные листы.

Вооружившись карандашом, Джерард начал разъяснять ей нюансы выбранной сложной темы, безжалостно черкая её записи и дополняя их пометками между строк и на полях. Вскоре Эрза позабыла о неловкости, листая учебники, в поиске указанных ей страниц, вчитываясь в сложные термины, которые становились не такими уж малопонятными, когда их толковал Джерард. Они просидели так несколько часов, в дверь так никто и не постучался.

— Точно со всем разобралась? — в который раз уточнил он, помогая ей собрать работу обратно в папку.

— Точно, — заверила Эрза и усмехнулась, заметив очередную кошачью морду в самом углу над текстом.

— Возникнут вопросы, звони, — проводив её до двери кафедры, велел Джерард. — Жду тебя в четверг с результатами, и даже не вздумай отлынивать.

— Так точно, — послушно отозвалась Эрза.

— А по поводу остального я сам тебе позвоню, — тихо добавил он.

Спускаясь вниз по лестнице, Эрза тихонько напевала, чувствуя себя уж слишком счастливой. К большому удивлению в деканате её дожидалась Люси. Та со скучающим видом листала старые фотографии на её ноутбуке. Заметив её, пойманная с поличным Люси поспешно закрыла папку, старательно делая вид, что листает журнал мод, датированный прошлым годом. Однако Эрза не возмутилась столь вопиющим вмешательством в её личные дела. Она продолжала стоять в дверях, прижимая папку к груди и улыбаться своим мыслям.

— Как прошло? — осторожно поинтересовалась Люси.

— Люси, скажи, что я не сплю, — попросила Эрза, переводя на неё взгляд.

Декабрь выдался неожиданно снежным. С хмурых небес неустанно валил снег, словно кто-то просеивал муку через огромное сито. Слабые бледные солнечные лучи едва проникали к земле. Что утром, что днём, что вечером властвовал сизый сумрак. Даже снег под ногами отливал синим, окончательно белея только днём и изредка вспыхивая позолотой, когда солнцу удавалось хоть ненадолго прорваться сквозь тучи. Спешащие по утрам на работу, а вечером домой люди, словно кроты, прокладывали ходы меж огромных сугробов. Неустанно сгребаемый с дороги снег у обочин образовывал крепостные стены смерзающегося наста.

Городской парк выглядел особо волшебно. Разросшиеся деревья переплелись ветвями, образуя над дорожками арки. И если летом сквозь шуршащие кроны солнце светило в прорехи между листьев, то зимой скованные корочкой льда голые ветви, отражающие отсветы гирлянд, казались хрустальными. Снег оседал на них, скапливался мохнатыми шапками, придавая больше сходства с причудливыми резными арками. Парковые скамеечки едва виднелись из наметённых сугробов тонкими полосками оледеневших спинок.

В вечернем густом сумраке шагающей по скрипучему снегу Эрзе казалось, что она попала в один из сувенирных хрустальных шаров. Вокруг царила чарующая тишина. Словно пойманное мгновение, заключённое под стекло, а потом внезапный порыв ветра срывал покоящийся на ветвях снег, осыпая его на редких прохожих. И тот вился в прозрачном морозном воздухе, пока не оседал под ноги.

В такие моменты их нечастых, но длительных прогулок Эрзе казалось, что время действительно замирает, оставляя их наедине с тишиной. Позволяя просто побыть рядом, безмолвно бродить в снежных лабиринтах чарующего зимнего парка, грея зябнущие ладони друг друга. Сцепляя замком пальцы и касаясь ладонью тёплой ладони Джерарда, Эрза всякий раз чувствовала лёгкий трепет, словно в этом простом и столь естественном жесте крылось нечто куда более интимное, чем в объятиях или поцелуях.

Возможно, причиной тому было обилие жмущихся к своим парням девиц, повисающих на их локтях, жалующихся на холод и демонстративно требующих их согреть, среди встречающихся прохожих. Подобное показное поведение вызывало у неё недоумение и дискомфорт.

Когда им надоедало бродить по утоптанным дорожкам, они пробирались в один из сумрачных уголков парка и подолгу стояли в тени. Джерард часто грел в своих её холодные ладони, улыбаясь каким-то своим мыслям. Эрзу жутко смущала эта лёгкая тень улыбки на его губах. На прощание он целовал её, легко, едва касаясь губами щеки или уголка губ. Во всех этих крохотных жестах было в равной доле много нежности и осторожности, и она дорожила каждым из них.

Всякий раз, засыпая по ночам, Эрза перебирала в памяти проведённые рядом мгновения, смущаясь собственной радости. Чистому концентрату неизведанного ранее удовольствия связывать своё время с кем-то столь тесно. Но на смену трепету всё чаще приходила лёгкая грусть, старательно истачивающая уверенность в том, что обретённое счастье продлится долго. Сколь бы ни было для неё волнующе их время, проведённое наедине, прикосновения, лёгкие поцелуи и объятия, Эрза чаще задумывалась о том, что их отношения топчутся на месте, не имея совершенно никакого развития. И сколь усиленно она ни гнала прочь невесёлые мысли, одна прочно обосновалась в голове. Мысль о том, что она очень скоро наскучит Джерарду, если их отношения будут оставаться такими же. В его осторожности ей мнилось терпеливое ожидание проявления инициативы с её стороны.

За столь смущающими и невесёлыми мыслями и застало Эрзу пришедшее смс. Она вздрогнула и потянулась за телефоном.

«В субботу предновогодний приём в научном центре. Составишь компанию?»

Эрза перечитала короткое сообщение дважды и задумалась. С одной стороны, она с радостью проводила бы с Джерардом всё своё свободное время. С другой, считала крайне неразумным афишировать их отношения, по крайней мере, до тех пор, пока она является студенткой института, в котором тот работает. При этом она прекрасно знала, что Джерард отнюдь не дурак, и не стал бы пускаться в авантюры, необдуманно подставляя себя или её.

«Было бы здорово», — порядком слукавив, набрала она в ответ.

— Безвкусица. Старьё. Что за отвратительный фасон? А это вообще женская одежда? — Люси уже с полчаса проводила ревизию в неё шкафу, бесцеремонно расшвыривая по комнате вещи, весьма нелестно о тех отзываясь.

— Это всего лишь небольшой приём, — в который раз сообщила Эрза, провожая взглядом брюки от костюма, который она носила в старших классах: в своих поисках приличного наряда Люси добралась до коробок со старыми вещами

— Нет, это не просто небольшой приём, — развернувшись вокруг свои оси, заявила та. — Во-первых, — она загнула палец, — ты окажешься в обществе уважаемых учёных. Людей, которых часто приглашают на всякие важные мероприятия, а значит, у них есть чувство вкуса и понятия элегантности. Во-вторых, — она загнула второй палец, — большую часть этой аудитории представляют средних лет мужчины, и они обязательно будут оценивать твою внешность. В-третьих, — не унималась Люси, — там наверняка будут и другие женщины, и ты не имеешь никакого права выглядеть на их фоне зачуханной замарашкой. Ну и в-четвёртых, ты идёшь туда не одна, а потому должна выглядеть соответствующе и не позорить своего мужчину.

— Мы идём туда не как пара, а как коллеги по научной деятельности, — буркнула Эрза.

— А это уже не важно. Важно, что вы придёте туда вдвоём и уйдёте оттуда вдвоём. Поверь мне, именно это запомнят все присутствующие. Все эти уважаемые научные деятели будут рассматривать тебя как куклу на витрине магазина, а потому ты должна быть одета элегантно, но не откровенно. Кольца у тебя на пальце нет, а потому твой наряд не должен кричать о твоей доступности. Женщины же будут оценивать тебя на предмет достойности мужчины, с которым ты пришла. А потому никакие чрезмерно строгие брючные костюмы не подойдут, ты должна выглядеть женственно и привлекательно…

— Просто скажи, что мне надеть? — не выдержала Эрза.

— Надень моё синее вечернее платье, у него нет вызывающе открытого декольте, и с твоими волосами хорошо сочетается. Сделаем тебе мокрую химию, соберём и слегка поднимем волосы, и обуешь мои туфли на шпильке, будет просто идеально, — восторженно сообщила Люси.

— Только не туфли. Только не шпилька, — ужаснулась Эрза. — Ты же знаешь, я совершенно не умею на них ходить, я ноги переломаю и шею себе сверну.

— Один вечер потерпишь, — отмахнулась Люси.

Несмотря на отговорки и активное сопротивление, та нарядила Эрзу так, как считала нужным, и с гордостью птицы, выталкивающей птенца из гнезда, выставила за порог. Все страдания, что довелось пережить ей во время завивки и накладывания макияжа, с лихвой окупились всего парами минут заворожённого созерцания её Джерардом. Немое восхищение в его взгляде одновременно предельно смутило её и вызвало торжествующее ликование.

Спустя без малого полчаса она и думать забыла о наслаждении реакцией Джерарда: все силы уходили на то, чтобы держать равновесие и просто двигаться. До здания научного центра их подвёз тот самый редактор журнала, где напечатали их общую статью. Всю дорогу тот рассматривал Эрзу в зеркало дальнего вида. Под его оценивающим любопытным взглядом она чувствовала себя крайне неуютно.

Однако всё это показалось ей мелочью, когда она оказалась в зале. Эрза сомневалась в каждом своём слове, жесте и взгляде. Оказавшись в столь непривычной для неё среде, она откровенно паниковала. Когда же Джерард на время пропал из поля зрения, она ощутила сильное желание спрятаться от окружающих. Выбрав место подальше от шумной толпы, Эрза составила компанию широколистному фикусу. Проходящий мимо официант вручил ей фужер красного вина, и теперь она стояла, сжимая тот в руках, не имея ни малейшего понятия, как от него избавиться, и хотела провалиться сквозь пол.

— Так это вы Эрза Скарлетт, новая протеже мистера Фернандеса? — мелодичный женский голос застал Эрзу врасплох.

Она обернулась. Рядом остановилась высокая брюнетка в тёмном вечернем платье, обтягивающем её, словно вторая кожа. Глубокое декольте не оставляло простора воображению.

— Кэтрин Боул, — широко улыбнулась та, протягивая руку, на безымянном пальце поблёскивало кольцо.

— Эрза Скарлетт, — эхом отозвалась Эрза, старательно пытаясь подавить вспыхнувшую неприязнь.

— Что ж, честно сказать, ты весьма недурна собой, — окинув её оценивающим взглядом, негромко миссис Боул. — Впрочем, Джерард мужчина привлекательный, — по-своему трактуя молчание Эрзы, продолжила рассуждать та. — Да и в постели весьма неплох, — заговорщически усмехнулась она. — Он всё так же заводится вполоборота от кошачьей темы?

— Не понимаю, о чём вы, — старательно подбирая слова, ответила Эрза, надеясь, что голос её хоть на градус теплее арктической стужи.

— О, похоже, ваши отношения ещё не на том уровне... — протянула миссис Боул. — Осторожнее стал, никак повзрослел немного, не кидается больше в омут с головой. Мужчины всегда так, им необходимо всё контролировать, но ты не переживай, будет и на твоей улице праздник, — она легонько коснулась своим фужером того, что сжимала в руках Эрза, мелодичный перезвон хрусталя резал слух. — Хотя ты выбрала не самый удачный трамплин, я тебе скажу, — шепнула та прежде, чем окончательно удалиться.

Эрза проводила её взглядом. Помимо отвращения и глухой злобы, она ощутила сосущую тоску: едкие слова миссис Боул всколыхнули её собственные переживания.

— Сбежим отсюда? — шепнул ей на ухо невесть откуда взявшийся Джерард .

— С огромным удовольствием, — так же шёпотом и совершенно искренне отозвалась она.

Глядя ему в глаза, Эрза догадалась, что с миссис Боул он сегодня ещё не сталкивался, и ощутила желание приложить все усилия, чтобы этого не случилось.

Она ощутила порядочное облегчение, когда шумный зал, духота, прилипчивые и оценивающие взгляды сменились свежестью зимнего вечера. С огромной радостью рассталась и с проклятыми туфлями, переобувшись в сапоги. Вновь валил снег, большими хлопьями падая на землю. Вновь они шли, переплетя пальцы, лишь изредка перекидываясь парой незначительных фраз, но оставленное миссис Боул горькое послевкусие теперь отравляло для Эрзы каждый момент.

Когда же они добрались до её дома, уже совсем стемнело. Она сунула замёрзшую кисть в карман, нашаривая ключи, и с ужасом осознала, что их там нет. Панически припоминая, не могла ли она второпях сунуть их куда-то ещё, Эрза перерыла сумку, но безрезультатно.

— Кажется, я потеряла ключи, — убито произнесла она.

— А когда возвращается твоя мать? — поинтересовался Джерард.

— Завтра днём, — тихо отозвалась она, осознавая масштабы проблемы, — она за городом на дежурстве.

— Переночуй у меня, — предложил он.

Эрза вздрогнула и подняла глаза, но не отыскала в его взгляде какого-либо намёка: Джерард явно имел в виду то, что сказал — место для ночлега.

Всю дорогу до его квартиры Эрза отчаянно перебирала в голове варианты побега. Однако из всех приемлемых возможных вариантов оставалась лишь Люси, которая и под страхом смерти не пустила бы её к себе, узнав, как сложились обстоятельства. Был ещё Симон, который в свете своего признания теперь стал вариантом неприемлемым. Вспомнив о друге детства, Эрза ощутила вину, что до сих пор так и не потрудилась найти время, чтобы объясниться с ним. Она погрузилась в невесёлые мысли и очнулась лишь, когда звякнула связка ключей, и щёлкнул отпираемый замок.

Джерард пропустил Эрзу вперёд в полумрак квартиры, зашёл следом и, нащупав выключатель, включил свет.

— Располагайся, я поищу, во что тебе переодеться, — произнёс он, указывая на пухлый диванчик.

Эрза села на самый краешек, не зная, как бороться с накрывшими её с головой робостью и волнением. Сердце тревожно колотилось в груди.

— Вот, моя двоюродная сестра гостила у меня год назад и забыла часть своих вещей, — Джерард вручил Эрзе короткие шорты и футболку. — Время ещё детское, надо бы состряпать чего-нибудь на ужин. Переодевайся и приходи помогать, — велел он, скрываясь на кухне.

Эрза спешно стянула с себя платье, постоянно мельком поглядывая на дверь. Надела шорты и футболку, которая оказалась ей слегка велика. Поймав себя на том, что вот уже пару минут крутится перед зеркалом в прихожей, оценивая, как сидят на ней чужие вещи, она прошмыгнула на кухню и робко замерла в дверях. Когда Джерард говорил состряпать, он явно имел в виду буквально. Вероятно, он планировал готовить этим вечером, потому что сейчас раскатывал уже готовое тесто. Тихо жужжала микроволновка, размораживая фарш.

— Чем помочь? — поинтересовалась Эрза, вдоволь налюбовавшись на него в домашней одежде.

— В холодильнике на двери должно быть масло, доставай, — велел Джерард, — и помой картошку, она уже в раковине.

Следующие полчаса они вместе чистили и резали картошку, обсуждая недавно вышедший фильм, на который ходили в кинотеатр, шинковали лук и начиняли будущий пирог. Когда тот благополучно был отправлен в духовку, принялись за уборку. Эрза старательно перемывала посуду, уже позабыв обо своих недавних волнениях, когда мимо её уха просвистела губка. Она согнулась над мойкой, уворачиваясь от второго снаряда и запустила в Джерарда полотенцем, но тот перехватил его и вернул обратно.

Баталия длилась ещё минут десять, после чего Эрза, хохоча, выскочила с кухни и удрала по коридору, теряя по пути слишком большие для неё тапочки. Джерард нагнал её уже в комнате, поймал за талию и, повалив на диван, устроился сверху. Он щекотал её до тех, пока она окончательно не выбилась из сил и не затихла. С минуту он рассматривал её, после чего резко наклонился и поцеловал.

Эрза замерла, слишком уж неожиданным был этот порыв, но вскоре, повинуясь собственным эмоциям, запустила пальцы в короткие взлохмаченные волосы, притягивая его ближе. Выдохнув ей в губы, Джерард переместился на шею, скользнул руками под широкую футболку. Эрза шумно втянула воздух, неосознанно выгибаясь навстречу, прижимаясь к нему. Громко звякнул на кухне таймер. Они замерли.

— Уже готово, — выдохнул ей в ухо Джерард.

— Угу, — шёпотом отозвалась Эрза.

Он нехотя, как ей показалось, поднялся на ноги и скрылся в кухне. Эрза села. Теперь, когда эйфория ощущений схлынула, и она вновь обрела возможность мыслить, она не знала, куда деться от смущения.

Ужинали они молча. Эрза избегала смотреть на Джерарда, чувствуя себя неловко, Он то ли погрузился в собственные размышления, то ли не хотел лишний раз её беспокоить. Поблагодарив за ужин, она улизнула на кухню, мыть посуду.

— Оставь до завтра, иди сюда, — позвал он, перекрикивая шум воды.

Эрза ещё немного повозилась, тяжело вздохнула и, набравшись решимости, вернулась в комнату.

Джерард сидел на диване, накинув на плечи плед, и листал каналы. Эрза плюхнулась рядом на диван, показательно равнодушно скользнула взглядом по экрану и подвинулась чуть ближе. Ощущая себя полной дурой, создающей сложности на пустом месте, она продолжала пытаться делать непринуждённый вид, что со стороны явно выглядело совершенно иначе. Эрза не умела просто расслабиться, выбросив глупости из головы. Джерард выбрал какой-то фильм и откинулся на спинку дивана, скосив на неё взгляд, а потом сгрёб её в охапку, спеленав пледом, и уткнулся носом в её затылок.

— Если тебя что-то беспокоит, ты всегда можешь обсудить это со мной, — тихо произнёс он. — Особенно, если это касается меня, особенно, если это касается нас. Не обязана, не должна, можешь, — особо выделил он последнее слово. — Просто помни об этом, договорились?

Эрза кивнула, радуясь, что он не видит непрошеных слёз, навернувшихся на глаза из-за нелепого чувства вины за собственную тягу всё усложнять. Твёрдо решив, перестать придумывать и решать несуществующие проблемы, Эрза позволила себя убаюкать.

Проснулась она от звука вибрации мобильного телефона на журнальном столике. Первые минуты она потратила на то, чтобы сообразить, где находится. Эрза пошевелила затёкшими от лежания в неудобной позе руками и обнаружила, что она по-прежнему в кольце рук Джерарда. Видимо, не желая её будить, он счёл не самым плохим вариантом заснуть рядом.

Он ещё спал, и его дыхание щекотало ей шею. Эрза поёжилась, ещё немного поёрзала и развернулась к нему лицом. Она заворожено рассматривала его, ощущая умиротворение. Ей пришла в голову мысль, что она не отказалась бы так и остаться лежать рядом. Осталась бы навсегда в его объятиях, и, наверное, ничего больше уже и не нужно, вполне достаточно этого тепла, что согреет, утешит, успокоит.

В этот же момент Эрза осознала, что, несмотря на свои несуразные мысли, глупые страхи и нелепые сомнения, полностью доверяет Джерарду, а чужие злые шепоты не важнее фонового шума. Вслед за этой простой истиной явилась и другая мысль. Мысль, сделавшая её ещё счастливее, о том, что абсолютно ничего не мешает ей оставаться рядом столь долго, сколько угодно ей самой. Испытывая прилив спонтанной, удушающей нежности и благодарности, Эрза придвинулась ближе и осторожно легко поцеловала Джерарда. Отстранившись, она шумно втянула воздух, наткнувшись на его внимательный взгляд.

— Весьма интересный способ разбудить спящего, — усмехнулся.

Высвободив руку, Джерард забрал свой мобильный телефон со столика и пролистал список пропущенных звонков.

— Ну вот, я уже проспал две лекции и вряд ли успею на третью, — подытожил он.

— Прости, — отозвалась Эрза.

— Ты-то за что извиняешься? — удивился Джерард.

— Не знаю, просто, — растерялась она.

— Как бы мне ни хотелось остаться, но на работу идти надо, — вздохнул он, выпуская её из объятий и поднимаясь с дивана.

Эрза осталась лежать и наблюдать за тем, как Джерард неспешно собирается на работу. В этом тоже было какое-то своё особое очарование новизны. Невольно она задумалась о том, как ещё много подобных моментов будет, когда они станут жить вместе. И слово «если» даже не пришло ей в голову в те минуты.

— Если соберёшься домой до моего возвращения, просто захлопни дверь, — донеслось из коридора.

— Хорошо, — послушно отозвалась она.

Когда хлопнула входная дверь, и воцарилась тишина, Эрза ощутила лёгкую грусть. Она закрыла глаза и перевернулась на другой бок, но заснуть ей больше не удалось. Пролежав в тепле ещё несколько минут, она вспомнила, что проснулась от звука вибрации телефона, и, забрав тот со столика, проверила список звонков. Десять пропущенных, ни одного из них от мамы. Все десять от Люси: та умела быть весьма настойчивой, особенно когда её распирало от любопытства. Решив, что перезвонит ей уже из дома, Эрза вышла из меню и только тогда заметила сиротливое смс.

«Нужно поговорить. Перезвони мне, когда сможешь».

Эрза нахмурилась: отправителем был Симон, и это «нужно поговорить» явно не сулило приятной беседы по душам. С другой стороны, ей просто необходимо было объясниться с ним. Весьма жестоко с её стороны было тянуть резину, давая ложную надежду, когда она сама давно разобралась в собственных чувствах.

«У южных ворот парка через три часа», — набрала она и отправила, пока не успела передумать.

Следующие полчаса Эрза потратила на мытьё посуды, бесцеремонно хозяйничая на кухне. Ещё час с лишним она разговаривала с Люси. Ту никак не устраивали отговорки Эрзы, почему она не брала трубку весь вечер и утро. В итоге оставшегося времени до назначенной встречи ей едва хватило, чтобы добраться до дома, переодеться и пешком дойти до парка.

Несмотря на не такое позднее ещё время на улице уже было темно. Наметённые за день сугробы поблёскивали в рыжих отсветах фонарей. У Эрзы было так легко и радостно на душе, что если б не любопытные прохожие, она, наверное, шагала бы вприпрыжку, громко напевая. Даже предстоящий неприятный разговор не портил настроения.

Симон дожидался её у ворот. Судя по поблёскивающим на воротнике куртки снежинкам, он стоял тут уже довольно давно.

— Привет, — поздоровалась Эрза, решая, как начать разговор.

— Я знаю о вас с Фернандесом, — вместо приветствия произнёс Симон. Эрза удивлённо моргнула, собираясь с мыслями, но он не дал ей заговорить. — Эрза, он тебе не пара.

— Вот это уж точно не тебе решать, — тут же отозвалась она.

Недоумение сменилось недовольством: сколь бы терпимой Эрза ни была, она никому бы никогда не позволила ворошить её личную жизнь и лезть к ней в душу, диктуя условия.

— Эрза, послушай, ты сейчас не можешь рассуждать здраво, но со стороны всегда виднее. Ты смотришь на происходящее через розовые очки. Только задумайся, на миг отбрось свои чувства и подумай хорошенько, и ты сразу поймёшь, что с тобой забавляются. Не ты первая, не ты последняя. У Фернандеса уже был роман со студенткой и закончился он для неё весьма плачевно, многие этого не знают, но дело почти дошло до суда...

— Довольно, — прервала его Эрза, в ней закипало негодование: если оскорбления в свой адрес она переносила спокойно, то поливания грязью Джерарда терпеть не желала. — Ты рассуждаешь о том, о чём знаешь лишь понаслышке, о человеке, которого совсем не знаешь...

— Можно подумать, ты его хорошо знаешь, — не дослушал Симон. — Где гарантии, что он тебе не соврал? Он однажды уже сделал тебе больно отказом. Где гарантии, что не сделает снова? Любовь не всегда взаимна, знаешь ли, и доверие влюблённой девушки часто слепое и необоснованное.

— Всё, хватит, — Эрза недовольно мотнула головой. — Я пришла сюда озвучить своё решение, а не слушать грязные необоснованные сплетни о любимом человеке. И раз мой ответ на твоё предложение тебе и так ясен, я просто пойду домой, пока ты не сказал ещё что-нибудь, о чём потом станешь жалеть.

Эрза развернулась, намереваясь уйти, и тут же приметила среди толпы прохожих знакомую уже фигуру Джерарда. Очевидно, возвращаясь с работы, он решил срезать через парк. Возможно, даже спешил, в надежде на то, что она ещё не ушла.

— Эрза, да пойми ты, он тебя не любит, — продолжал упорствовать Симон, хватая её за руку и разворачивая лицом к себе, — не так, как я.

— Я сказала хва... — но договорить она не успела: Симон рывком притянул её к себе, заключая в объятия и целуя.

На какой-то миг Эрза застыла без движения, совсем не ожидала она подобной выходки, после чего отшатнулась. Она обернулась и пересеклась взглядом с Джерардом, которому, судя по всему, довелось наблюдать эту сцену. При этом стоял он на порядочном расстоянии и вряд ли слышал их разговор. Ещё пару секунд Джерард молча смотрел ей прямо в глаза, а потом отвернулся и пошёл прочь, быстро потерявшись в толпе.

Эрза кинулась следом, игнорируя оклики Симона, налетая на прохожих, извиняясь, оскальзываясь в снегу, но отыскать Джерарда в движущейся людской массе ей никак не удавалось. Выбравшись из потока прохожих, она достала из кармана телефон. Дрожащими от волнения пальцами со второго раза набрала нужный номер.

— Джерард, — позвала Эрза, когда вслед за гудками раздался тихий щелчок.

— Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, — ответил ей лишённый эмоций голос оператора.

Ещё несколько минут Эрза вслушивалась в оглушающую тишину, затем раздался щелчок, и вызов прервался. Она окинула потерянным взглядом толпу прохожих, тщетно надеясь разглядеть Джерарда. Телефон у неё в руках ожил, вибрируя, и издал звук стандартной мелодии. Эрза вздрогнула и чуть не выпустила тот из рук. Она опустила глаза на дисплей, но вместо столь ожидаемого и необходимого имени на нём высветилось совершенно другое. Звонил Симон.

Эрза не стала отвечать. Отклонив вызов, она сунула телефон в карман и поспешила к ближайшей остановке. В вечерний час пик дорога была переполнена гудящими автомобилями, остановки — страждущими скорее добраться домой людьми, автобусы и маршрутки ломились от пассажиров. Заскочив на нижнюю ступеньку первой же подъехавшей маршрутки, идущей по нужному маршруту, Эрза с трудом втиснулась в донельзя переполненный салон, игнорируя недовольные возгласы водителя.

Достав из кармана горсть мелочи, Эрза отсчитала нужную сумму и попросила передать за проезд, в следующий же момент маршрутку тряхнуло, часть монет осыпалась на пол. Она раздосадовано вздохнула и уставилась в запотевшее изнутри окно. Через маленький пяточек свободного от пара и инея стекла едва угадывался кусок заснеженной обочины, определить по которому, где именно в данный момент проезжает маршрутка, не предоставлялось возможным. Чтобы не пропустить нужную, Эрзе пришлось считать каждую остановку. Транспорт трясло вместе с пассажирами при каждом резком повороте и торможении, люди протискивались наружу и забивались внутрь.

Эрза нервно барабанила кончиками пальцев по поручню, до которого едва дотягивалась сквозь массу тел. Пешком она, возможно, добралась бы быстрее. Когда маршрутка в очередной раз взвизгнула тормозами на остановке, Эрза с радостью распрощалась с той и вдохнула морозный воздух.

За то время, что она добиралась до дома Джерарда, на улице стемнело. Эрза спешно зашагала по ярко освещённой улице, нырнула в подъезд вслед за мамашей с двумя детьми. Не дожидаясь лифта, она поднялась по лестнице и вдавила кнопку дверного звонка. Звук отдался в квартире эхом, и всё смолкло.

Она стояла перед знакомой дверью, нервно перебирая в кармане уцелевшую мелочь. Эрза не представляла, что она будет говорить, как будет объясняться, сейчас ей важно было просто увидеть Джерарда или хотя бы услышать его голос. Прошла минута, вторая, третья. Из квартиры не доносилось ни звука. Эрза вновь нажала кнопку звонка, отчётливо прозвучала за дверью мелодия и… тишина. Очевидно было, что его нет дома. Не в его правилах было игнорировать звонки, он, по крайней мере, подошёл бы посмотреть в глазок или открыл бы дверь и попросил её уйти.

Эрза развернулась и нехотя вышла на улицу. Как бы неприятно не было ей это признавать, Симон был прав: сколь сильно ни стремилась она построить отношения с Джерардом, она до сих пор слишком плохо его знала. Она не имела ни малейшего представления о том, где его искать. Не знала его друзей, их адресов, каких-то ещё мест, куда он мог бы направиться. Кроме, разве что одного.

Осенённая внезапной догадкой, Эрза поспешила в университет. Проскочив гардероб, не потрудившись снять верхнюю одежду, она поднялась по лестнице, бегом пересекла коридор и распахнула дверь кафедры «Географии и экологии».

— Мистер… Фернандес… здесь? — выдохнула она, наткнувшись на удивлённый взгляд аспирантки, с недавних пор подрабатывающей на кафедре.

— Нет, он ушёл сегодня пораньше, — отозвалась та, смерив её взглядом. — Сказал, у него важные дела. Вы по поводу диплома? Может, я могу вам чем-то помочь?

— Нет, это вряд ли, — разочарованно отозвалась Эрза.

— Что-нибудь ему передать? — ничуть не обиделась та.

— Нет, спасибо, я зайду завтра, — вновь отказалась Эрза.

— Вы знаете его рабочее расписание? Я могу вам записать.

— Спасибо, я знаю, извините за беспокойство, — Эрза закрыла за собой дверь и уставилась на полупустой коридор.

Разумеется, она знала его расписание: работать до изнеможения и чуточку дольше, но не сегодня. Именно сегодня Джерард решил уйти пораньше. Именно сегодня лопнуло терпение Симона. Именно сегодня ему нужно было выкинуть этот фортель. Именно сегодня ей стукнуло назначить ему встречу в парке. Карма, не иначе.

Эрза вышла на улицу и понуро поплелась по улицам. Тёмно-синим отливал утоптанный снег под ногами, изредка вспыхивая яркими переливами от проблесков фар, проносившихся по дороге автомобилей. Над головой раскинулось чёрное небо, где холодно поблёскивали звёзды.

«Колючие, — подумала Эрза. — Совсем неприветливые и не романтичные. Холодные, острые и колючие».

Ещё до того, как она добралась домой, небо затянуло плотным пологом сизо-серых туч, и повалил снег. Поднялся ветер, швыряя снежинки ей в лицо. Эрза спряталась от непогоды дома. Отказавшись от ужина, она заперлась у себя. Она стянула свитер и комом забросила за кровать, плюхнулась на пол, подтянула колени к груди, обняв руками, и уткнулась взглядом в чёрный дисплей телефона, лежащего перед ней на полу.

На улице завывала вьюга. Скрёбся в окна снег, заметая улицы и скрывая за сплошным потоком свет фонарей. Эрза продолжала сидеть в тёмной комнате, глядя на чёрный дисплей, и на душе у неё было так же: тёмно, сыро и холодно. Она ненавидела собственную беспомощность и глупость.

Внезапно дисплей телефона вспыхнул, аппарат завибрировал. Эрза схватила телефон, всматриваясь в высветившуюся надпись. С минуту она держала тот в руках, а потом, размахнувшись, запустила им в стену. Мобильный ударился и упал на пол, дисплей покрылся сетью трещин, прочертивших чёрные полоски поверх светящейся надписи «Симон», мигнул и окончательно потух.

Вновь воцарилась давящая тишина, лишь заунывно завывал ветер за окном. Плутая в собственных воспоминаниях об утре этого же дня, Эрза скользила взглядом по книгам на столе и листам из ещё не доведённой до ума дипломной работы. Уют и простое бесхитростное счастье, переполнявшее её утром, теперь казались слишком нереальными, далёкими и недоступными. На глаза ей попалась едва различимая в ночном сумраке обсидиановая пирамидка. В заключённом в мягкие грани космосе неизменно тонули вкрапления звёзд.

Эрза поднялась на ноги, сжала в ладони гладкий шлифованный сувенир. Как давно, казалось, это было. Тот самый момент, когда она впервые увидела в раздражающем преподавателе землеведения интересного мужчину, личность со своим независимым мнением и взглядами на жизнь. Эрза шмыгнула носом, размазывая по щекам льющиеся из глаз слёзы, чувствуя себя предельно жалкой и беспомощной, до отвращения жалкой и беспомощной.

Она аккуратно опустила на стол обсидиановую пирамидку, с трудом отвела от неё взгляд и посмотрела в окно, где потоками стелился снег, закручиваясь тугими спиралями. Внезапно Эрза сорвалась с места, щёлкнула замком, распахнув дверь комнаты, и кинулась в коридор. Накинула попавшуюся под руку меховую жилетку, которую носила с блузкой вместо тёплого свитера. Наспех натянула сапоги и выскочила на улицу, провожаемая встревоженным возгласом матери, тут же утонувшим в вое ветра.

В сгустившемся ночном сумраке, в потоках вьющегося снега едва возможно было разглядеть хоть что-то на расстоянии вытянутой руки. Эрза куталась в продуваемую насквозь жилетку, ничуть не держащую тепла. Упорно шагала вперёд, не разбирая дороги, проваливалась в снег по колено и быстро набрала полные сапоги. Носки в момент промокли и захлюпали, пальцы онемели и потеряли чувствительность. Ветер нещадно хлестал её по лицу её же покрывшимися тонкой корочкой льда волосами, швырял в глаза острые снежинки.

Эрза перебралась через дорогу, чудом не попав под машину, свернула за угол многоэтажки, на время спрятавшись от резких порывов ветра. Добравшись до нужного подъезда, она набрала негнущимися замёрзшими пальцами первый же попавшийся ей на глаза номер квартиры, домофон щёлкнул. Она ухватилась за заиндевевшую железную ручку и потянула на себя тяжёлую дверь.

Подъезд встретил её неприветливой тьмой перегоревших лампочек. Где-то хлопнула дверь, раздался мужской хохот и кошачье мяуканье. Загрохотал сочленениями старый лифт, замер на верхних этажах, и вновь наступила тишина. Шмыгая носом и убирая с лица налипшие пряди, Эрза поднялась на нужный этаж и остановилась перед дверью Джерарда.

Она протянула руку и нажала кнопку дверного звонка, как и несколько часов до этого, ощущая неприятное чувство дежавю. Однако вместо привычной мелодии внутри квартиры царила тишина. Эрза позвонила ещё раз, но результат остался тем же.

Не представляя, что ей делать дальше, она робко постучала в дверь. Вокруг по-прежнему царила тишина, дверь оставалась закрытой. Эрза постучала уже куда громче, опасливо косясь на соседние двери. Ничто ведь не помешает мнительным жильцам вызвать полицию. Сглотнув вставший поперёк горла ком, она заколотила в дверь уже обеими руками.

— Я не уйду, пока ты не откроешь, я не устану стучать в твою дверь, — выкрикнула она, наплевав на последствия своей очередной явной глупости.

Раздались шаги, тихо щёлкнул дверной замок. Эрза замерла на месте, словно пойманный за руку карманник. Стоящий на пороге Джерард выглядел сонным. Его растрёпанные волосы топорщились в разные стороны. Из душного нутра квартиры веяло горечью сигаретного дыма.

— Могу я войти? — тихо поинтересовалась Эрза, разглядывая потёртый коврик под ногами.

— Ты шла пешком от самого дома? — вопросом на вопрос отозвался Джерард, впрочем, посторонился, пропуская её внутрь.

— Да, — односложно отозвалась Эрза, опасаясь поднять на него глаза: теперь, когда она достигла одной из поставленных целей, осознала, что не представляет, что ей делать дальше.

— Одна ночью? — продолжил он допрос.

— Да, — вновь повторила Эрза, ощутив, как к разрастающемуся отчаянию примешивается страх, — Джерард, послушай…

— Дура!

Эрза вздрогнула. Это короткое отрывистое слово хлестнуло её словно пощёчина: слишком много эмоций смешалось и заблудилось в четырёх буквах, вырвавшихся единым выдохом.

— Всё не так, как выглядело со стороны, — попыталась продолжить она.

— Помолчи, — велел Джерард, стягивая с неё заиндевевшую меховую жилетку и накидывая на плечи махровое полотенце, — ты же вымокла до нитки. Чем вообще думала?

— Ты что, мой отец? — эта нелепая фраза вырвалась сама собой.

— Я твой возлюбленный, — спокойно отозвался Джерард. — Или я ошибаюсь?

— То, что там произошло… — сморгнув наворачивающиеся слёзы, Эрза вновь попыталась объясниться.

— Не важно, — в очередной раз прервал он её, прижимая к себе.

— Как же? — шмыгнула носом Эрза.

— Ты ведь сейчас здесь, — негромко отозвался Джерард.

Она уткнулась лбом в его плечо и заревела. Стискивающий сердце страх, сменившийся внезапным облегчением от нежданного разрешения проблемы, стал последней каплей в мешанине эмоций, которые невозможно было уже сдерживать. Джерард молча поглаживал её по вздрагивающей спине, пока она не успокоилась.

— Позвони маме и иди в ванную, — велел он, выпуская её из объятий.

— Мой телефон разбился, — глухо отозвалась Эрза, оставаясь стоять в коридоре, кутаясь в полотенце.

— Так возьми мой, — вздохнул Джерард, воздержавшись от расспросов, — волнуется ведь. И скажи, что ночевать останешься здесь.

— Угу, — тихо отозвалась Эрза, забирая протянутый ей телефон и набирая по памяти номер.

Услышав взволнованный голос матери и последовавшее за ним явное облегчение, она ощутила острый приступ вины. Скомкано объяснила, что останется до утра у подруги, пообещала всё толком рассказать завтра и, извинившись, отключила телефон. Ещё немного потопталась в тёмном коридоре, потом стянула сапоги и промокшие носки. Оставив телефон на журнальном столике в комнате, Эрза, ступая босыми ногами по холодному полу, прокралась к ванной комнате, откуда доносился шум воды, и заглянула внутрь.

На тумбочке в углу в одном подсвечнике расположилось сразу две оплывшие свечи, тонкое вытягивающееся в оранжевую иглу пламя каждой из них сливалось в один поток. По стенам плясали тени, подрагивая и сливаясь друг с другом.

— Света нет, — коротко объяснил Джерард, — полезай в воду, — велел он, отняв у девушки промокшее холодное полотенце. — Принесу тебе сухое.

Эрза спешно стянула влажную одежду, оставив её валяться на, и забралась в ванную. Горячая вода показалась поначалу обжигающе холодной, покалывая замёрзшую кожу. Эрза открутила колпачок с ближайшего же шампуня и вылила в воду несколько капель. Быстро поднялась пена.

— Пока не согреешься, даже не вздумай вылезать, — произнёс Джерард, вернувшись с полотенцем.

Он собрал с пола брошенные вещи, негромко вздохнул и вышел. Эрза просидела в воде, наблюдая за тенями на стенах, до тех пор, пока та не остыла. Тогда она тяжело вздохнула и выбралась из ванной. Завернувшись в полотенце, Эрза приоткрыла дверь и вышла в холодный тёмный коридор. Судя по всему, свет так и не дали.

Шлёпая босыми пятками по полу, Эрза вышла к входной двери и грустно уставилась на вешалку с одеждой, тщетно надеясь отыскать хоть что-нибудь, чем можно было бы заменить полотенце. Мех на её жилете уже почти высох, хоть кое-где ещё бугрился комками. Она сняла ту с вешалки и только тогда заметила, что внутренний карман слегка оттопырен. Гадая о том, что могло там заваляться, Эрза достала маленький пакетик с упакованным нижним бельём, о существовании которого уже давно позабыла.

Этот казусный случай произошёл больше двух лет назад. Люси собиралась на очередное свидание и, повинуясь своим спонтанным желаниям, затащила её в магазин эротического женского белья. Когда они, хихикая и тихонько обсуждая интересные комплекты, расплачивались у кассы, приятель Люси решил заглянуть внутрь, вероятно, устав ждать её у дверей. Более того, он привёл с собой друга, как-то прознав, что та проводила время с подругой. Купленный комплект был незамедлительно спрятан во внутренний карман и потом весь вечер не давал Эрзе покоя. В итоге к вечеру она настолько измоталась, что по возвращении домой сразу же завалилась спать, а к утру позабыла про покупку.

Решив, что иного выбора у неё всё равно нет, Эрза быстро переоделась, мысленно порадовавшись тому, что бельё не оказалось ей мало. Взглянув на себе в зеркале, где слабо угадывались очертания её фигуры, плохо различимые в темноте, Эрза вздохнула и надела поверх жилетку. Одёргивая ту, она нащупала что-то и во втором кармане.

Не ожидая увидеть уже ничего хорошего, Эрза вытащила маскарадные кошачьи ушки — трофей из драмкружка, доставшийся ей после короткого выступления на Хэллоуин. Бес спонтанных затей, наверное, сплясал от радости чечётку внутри её головы, ибо только так можно было объяснить стук крови в ушах. Однако Эрза от сумасшедшей идеи не отказалась: однажды пришедшее ей в голову трудно было оттуда вытравить.

Эрза вернулась в ванную комнату и высушила волосы полотенцем. Надев ободок с ушками, она глубоко вздохнула, выскользнула из ванной, быстро пересекла коридор и замерла на пороге комнаты.

Джерард сидел на диване, откинувшись на спинку и прикрыв глаза. Перед ним на столике едва подрагивал маленький огонёк ароматической свечки, видимо, все запасы обычных ушли на ванную комнату. Заслышав шаги, он приоткрыл один глаз и покосился на неё. Похоже, этого оказалось мало для полного осознания увиденного: Джерард открыл и второй и сел прямо.

— Это что? — спросил он после минутного молчания.

— Тебе не нравится? — одними губами прошептала Эрза, впрочем, он расслышал.

— Нравится, — заверил Джерард, поднимаясь и направляясь к ней. — Даже слишком нравится, — выдохнул он ей в самое ухо, едва коснувшись кожи губами, однако и этого хватило, чтобы Эрза покрылась мурашками от макушки до пяток. — Ты вот только мяукать не вздумай, — посоветовал он.

— Мяу, — едва слышно протянула Эрза.

Второе «мяу» потерялось где-то между выдохом и поцелуем. Джерард подхватил её на руки и донёс до кровати. Повалив на прохладные простыни, без труда справился с молнией жилетки.

Всё происходящее дальше смешалось для Эрзы в единый коктейль ощущений и эмоций, оттесняющих разум на второй план. Возможно, утром она и будет сгорать от смущения, вспоминая минувшую ночь, но в уютной темноте не осталось места стеснению.

Каждому человеку необходимо доверять кому-нибудь. Найти того, чьи слова и поступки не вызовут сомнений, кто и в самое сложное время станет опорой, поддержит, не оставит в одиночестве. Просыпаясь морозным зимним утром в объятиях Джерарда, Эрза твёрдо была уверена: такой человек у неё есть.