Купидоны без крыльев (гет)

Пригласить Гермиону на вечеринку к Слизнорту оказалось очень непросто.

После того, как Рон расстался с Лавандой, Гермиона стала к нему благосклоннее. Она больше не смотрела в его сторону с прежней злостью и раздражением, а иногда даже первой начинала разговор. Но всё равно это было не то. Между ними словно выросла ледяная глыба. Стоило Рону сделать шаг навстречу, как он невольно сталкивался с этой холодной стеной. Совместный поход на вечеринку к Слизнорту, которая должна была состояться завтра, мог растопить лед обиды и непонимания.

Рон весь день порывался подойти к Гермионе, но так и не смог. Боялся, что она ему откажет.

Лишь поздним вечером, когда большинство студентов уже покинули гостиную и разошлись по своим комнатам, Рон понял, что действовать нужно именно сейчас. Гермиона всё ещё была здесь. Она сидела в кресле и читала книгу.

Подойдя к Гермионе, Рон попытался заглянуть ей в глаза. Однако девушка склонилась над книгой и была полностью поглощена чтением. В свете каминного пламени она выглядела очень худенькой и печальной — совсем не такой воинственной и строгой, как при дневном освещении.

Вдруг Гермиона пошевелилась, и Рон вздрогнул. Его тень качнулась на стене. Она подняла глаза. Зачитавшись, девушка не заметила, как Рон подошёл.

— Ты чего? — тихо спросила Гермиона, выпрямляясь.

— Ничего, — Рон прочистил горло, чтобы голос зазвучал более уверенно. — Просто хотел с тобой поговорить. Точнее, кое о чём спросить.

— Ну если хотел, спрашивай, — Гермиона бросила взгляд на часы, а после закрыла книгу и спустила с кресла ноги, приготовившись слушать.

Рон сел в свободное кресло напротив, открыл рот, да так и завис — ведь он понятия не имел, что нужно сказать. Как вообще люди это делают?

Глядя на мучения Рона, Гермиона терпеливо ждала, но хватило её ненадолго. Вскоре она нервно задёргала ногой и стала сверлить Рона недовольным взглядом.

— Может, я тогда спать пойду? К завтрашнему дню как раз вспомнишь, что именно ты хотел сказать, — наконец-то проговорила Гермиона и резко встала.

— Нет! — Рон схватил её за локоть и с мольбой посмотрел в глаза. — Завтра будет поздно.

Немного помедлив, Гермиона села и снова уставилась на Рона. Он глубоко вздохнул — сейчас или никогда! — и выпалил:

—Гермионанехотелабытыпойтисомнойнавечеринкукслизнорту?

Произнеся это на одном дыхании в быстром ритме пасодобля⁽¹⁾, Рон с облегчением выдохнул. Кажется, самое сложное уже позади. Осталось только дождаться ответа Гермионы. Но Гермиона отвечать не торопилась. Она смотрела на него круглыми от удивления глазами и вообще не понимала, о чём Рон только что её спросил.

— Прости, что? — наконец выговорила Гермиона странным голосом и почему-то занервничала. Затем она отложила книгу, облизнула пересохшие губы и поправила волосы.

Рон мысленно взвыл на луну. А потом, сделав ещё один глубокий вздох, во второй раз произнёс заветные слова. Теперь уже медленно и чётко, отрывая одно слово от другого, чтобы не пришлось снова повторять эту убивающую последние нервные клетки фразу.

— Гермиона. Ты. Не хотела бы. Пойти. Со мной. На вечеринку. К Слизнорту?

В гостиной воцарилось гробовое молчание, нарушаемое лишь потрескиванием камина. Оказывается, несколько студентов, которые были здесь, уже успели уйти, и Рон с Гермионой остались совершенно одни. Впрочем, даже если бы сейчас рядом с ними находилась гомонящая толпа, как обычно бывает днём, Рон бы этого не заметил. Весь его мир сузился до сидящей напротив девушки, чьи глаза по непонятной ему причине лихорадочно горели. Гермиона стиснула ладони и отвела взгляд в сторону. Её молчание затягивалось.

— Значит, нет? — догадался Рон. — Ну что ж, тогда извини, — он тяжело поднялся с кресла. Тело ослабло от внезапного напряжения и, кажется, перестало его слушаться. Рон успел сделать несколько шагов прежде, чем услышал шорох у себя за спиной и тоненький голос Гермионы, полный вины и раскаяния.

— Прости, Рон. Но я иду с другим. Я пообещала.

Рон обернулся. Ему показалось, или она правда сожалеет? Скорее всего, ей просто его жаль. И так было с самого начала. Гермиона никогда его не любила. Никогда.

— Я понимаю. Я всё понимаю. Даже больше, чем ты можешь себе представить. Извини.

Рон поднимался по лестнице в спальню мальчиков и не слышал, как Гермиона произнесла, едва шевеля губами:

— Ты опять всё неправильно понял, Рон!

* * *

На следующее утро Рон проснулся злым и раздражённым. И не он один. Дин Томас тоже пребывал в скверном расположении духа и то и дело бросал недобрые взгляды на Гарри Поттера. Последний накануне узнал потрясающую новость. Гермиона рассказала ему по секрету, что Джинни отправила Дина в отставку. Гарри мысленно воспарил. В его голове возникла тысяча разнообразных вариантов, куда можно пригласить Джинни. А сегодня ему приснилось, как они с Джинни вдвоём под покровом ночи летали над полем для квиддича, и их счастливый смех разносился на много миль вокруг.

Гарри блаженно улыбнулся, но тут же напоролся на недовольный взгляд Дина. Ссориться с ним не хотелось, да и в глубине души Дина было жаль, поэтому Поттер поспешил покинуть спальню.

Когда Гарри спустился в гостиную, одной из первых, кого он там увидел, не считая стайки гогочущих первокурсников, была Гермиона. Она стояла к нему спиной, уставившись на огонь в камине. Гарри осторожно подошёл к ней, боясь напугать.

— Доброе утро... Эй, Гермиона, ты чего?

Она не ответила, лишь сердито дёрнула плечом.

— Если я могу чем-нибудь помочь... — снова предпринял попытку Гарри.

— Спасибо, ты уже помог. Всё стало только хуже, — голос звучал натянуто и сухо.

— Неправда, — спокойно ответил Гарри, наблюдая за тем, как резвый огонёк прыгает с одного полена на другое, а затем возвращается. — Всё испортилось, когда Рон узнал, что ты целовалась с Виктором Крамом.

— Что? — Гермиона резко развернулась, и пугливое пламя на несколько мгновений затихло, но лишь для того чтобы ещё ярче запылать. — Откуда он мог об этом узнать?

— Неважно, — сказал Гарри, почему-то смутившись. Он невольно поставил под удар Джинни.

— Ему сказала Джинни? Не молчи, Гарри. Я всё равно узнаю.

— Джинни. Не то чтобы сказала. Это получилось случайно. Рон услышал то, о чём не должен был знать.

— Нет, должен, — Гермиона шумно выдохнула, опустив грустные глаза. — Наверное, я сама должна была ему сказать. Как ты думаешь?

— Не знаю, — честно ответил Гарри. — Это решать тебе.

Гермиона снова повернулась к камину, словно хотела найти в нём ответы на свои вопросы.

— А что у вас вчера произошло? Он пригласил тебя к Слизнорту?

Гермиона тихонько кивнула.

— Ну а ты? — осторожно поинтересовался Гарри, но не дал Гермионе ответить. — Хотя можешь не говорить. Рон сегодня готов порвать любого на кусочки. Ты ему отказала.

— Я обещала Маклаггену, что пойду с ним.

— Маклаггену? Но зачем?

— Думаешь, мне приятно было смотреть на Рона и Лаванду? — взвилась Гермиона. — Конечно, я захотела ему отомстить. Это естественно.

— Да уж. Естественно! Он решил отомстить тебе с Лавандой за поцелуй с Крамом, а ты ему за поцелуи с Лавандой. Кто следующий? Только чур я в этом больше не участвую!

— Не беспокойся, как-нибудь обойдёмся без тебя, мистер "самые красивые глаза всея Хогвартса", — насмешливо фыркнула Гермиона.

— Гермиона! Это удар ниже пояса!

Она не ответила. На лестнице, ведущей в спальни мальчиков, послышался звук шагов. Гермиона запаниковала.

— Ладно, Гарри, я пойду. Не хотелось бы сейчас встречаться с Роном. Это будет очень неловко.

Девушка исчезла. Гарри остался один возле камина, но, кажется, и без него он уже нашел ответы на свои вопросы.

1) Пасодо́бль — испанский танец, имитирующий корриду.

Вернуться к тексту