Седьмой Уизли (джен)

Когда в газете напечатали о переводе семьи Лестрейндж из Азкабана в Отдел тайн, у Невилла случилась почти полноценная истерика. Отконвоировав его из Большого зала в гостиную Рейвенкло, я постепенно выяснил причину. Зная чуть больше о ситуации благодаря знакомствам отца, я не мог однозначно осуждать Беллу. Многие по молодости творят страшные дела. А жалеть о них могут начать лишь в самом конце жизни. Тем не менее, горе Невилла мне также было понятно. Даже не знаю, что бы я делал, случись что-то подобное с кем-то из моих родных. Даже с придурком Роном.

Внезапно приняв решение, я схватил Невилла за руку и потащил за собой. Он пытался слабо возражать, но в итоге смирился и позволил себя увести. Мы покинули замок, воспользовавшись одним из потайных ходов, показанных мне Фредом в награду за поступление на другой факультет. Покинув территорию Хогвартса, я активировал многоразовый портал до Мунго, купленный мне родителями после случая с тёмным артефактом. Зная меня, как человека ответственного, они были уверены, что я буду использовать его строго по назначению, то есть лишь в критической ситуации. Была ли данная ситуация критической — не берусь утверждать. Меня вело какое-то внутреннее чутьё, утверждавшее, что так будет правильно.

В палату своих родителей Невилл провёл меня без вопросов, хотя и не понимал, зачем это нужно. А я смотрел на этих людей и как никогда ясно осознавал, насколько наивным был всё это время. Семья и любящие тебя люди — вот что было по-настоящему важным, а вовсе не материальное благосостояние. Я подошёл к Алисе и, взяв её за руку, заглянул в глаза.

— Вспомни! Ради твоего сына вспомни, кто ты есть! Я — Джинн Уизли, седьмой сын, заклинаю тебя! — свободной рукой дотянувшись до Фрэнка, я присоединил его к цепочке воздействия. — Ради твоего сына, первенца, ради своей жены — матери будущих детей — приди в себя, Фрэнк Лонгботтом.

Все мои действия и слова были интуитивны. Они приходили ко мне как будто из глубины веков. Я находился в каком-то полутрансе, чувствуя охватившую меня неведомую силу. Она была незнакомой, но в то же время какой-то родной и текла с моих рук к родителям Невилла. Взгляд обоих волшебников стал осмысленным, и я отпустил их руки, отойдя в сторону.

— Мама? Папа? — неуверенно спросил Невилл.

— Сын? — почти тем же тоном отозвался Фрэнк.

— Невилл! Сынок! — Алиса распахнула ему объятья.

Невилл не выдержал и, плача, бросился обнимать своих родных.

Я стоял в стороне и, глядя на эту картину, думал, что всё сделал правильно.

Скрипнула дверь, и в проёме показалась моя мать. Наверняка сработавший портал имел оповещающие чары. Какое-то время она с недоумением наблюдала за воссоединением счастливой семьи, после перевела взгляд на меня.

— Прости меня, мам, — шмыгнул носом я. — Я хотел снять с тебя и папы проклятие бедности. Но если способности седьмого сына работают только один раз, то, наверное, уже ничего не получится.

Мама нежно улыбнулась и крепко меня обняла.

— Я очень горжусь тобой, Джинн! — сказала она. — Для Невилла и его семьи ты стал настоящим Джинном из сказки.