Возвращение в Старый Свет (гет)

В этот раз мисс Ливингстон спала плохо. Ночью ей снилась какая-то странная смесь из череды лиц на верфи, деталей корабля, старых сказок о замках Шотландии — с ужасными чудовищами — море и полет на «Титанике» и мистер Смит из американской комиссии в виде жуткого, но при этом ужасно смешного зверя. Обрадовавшись тому, что уже наконец наступило утро, Айлин накинула простое платье и поспешила спуститься вниз, чтобы выпить, наконец, чаю, о чем она мечтала почти полночи.

В кухне было тихо, только дул ветерок из окна. На столе стоял графин с водой, забытая чашка и небольшой сложенный лист бумаги. Поставив чайник на огонь, мисс Ливингстон машинально взяла конверт и с все нарастающим удивлением прочитала написанные в нем строки.

— Уехал... — проговорила она себе под нос в совершенном шоке. — На корабле...

Леди задумалась и вдруг улыбнулась своим мыслям. Догадка была очень простая... но, кажется, так оно и было. Чарли… Без его вмешательства тут явно не обошлось.

— Алекс этому не обрадуется, — вслух высказала свои мысли леди, и в этот самый момент, словно бы в насмешку над ее словами, раздались звонкие шаги, а затем и мелодичный голос:

— А где же наши милые гости? Почему так тихо?..

Айлин, невольно вздрогнув, все-таки счастливо улыбнулась и поспешила навстречу подруге, которая появилась со своей неизменной спокойной улыбкой.

— Благодарю, — кивнула девушка, и монета оказалась в руках счастливого парнишки, поставившего чемодан мисс. — А где Джеймс?

— А где Гарри? — вопросом на вопрос ответила леди Ливингстон, предчувствуя очередную размолвку между ее друзьями, но Александра была столь невозмутима, что Айлин терялась, как задать самый волнующий вопрос о том, что же, собственно, произошло в Ливерпуле.

— Остался ждать своего корабля, — спокойно ответила Алекс, снимая перчатки и проходя в дом и оглядывая его, словно желая понять, все ли в том самом порядке, в каком и было до ее отъезда.

Айлин шла за ней, стараясь припомнить, все ли лежит на своих местах, но, кажется, ей не доводилось в последние дни что-то сломать или разбить. Алекс довольно кивнула, увидев идеальных порядок, в каком дом и оставался несколько дней назад, и сняла шляпку, выразительно посмотрев на мисс Ливингстон в ожидании ответа на свой вопрос.

— Пожалуй, Джеймс тоже отправился искать свой корабль... — поделилась леди Айлин. — Он ушел сегодня утром и оставил нам милое письмо...

— То есть как это уехал? Куда?!..

За все несколько месяцев, которые леди знала Алекс, та еще ни разу не вышла из себя — по крайней мере, в гневе ее Айлин еще не видела. Эта странная, совершенно неуместная мысль пронеслась в голове за ту долю секунды, когда журналистка повысила голос, и ее угрожающий взгляд заставил вздрогнуть.

«Понятно, почему Гарри остался в Ливерпуле», — невольно подумалось мисс Ливингстон, когда та машинально отступила.

— Алекс, Джеймс написал это, — леди протянула подруге сложенный лист бумаги, малодушно радуясь, что внимание девушки на какое-то время будет обращено не на нее.

Алекс пронзила леди Айлин резким взглядом и отошла в сторону, чтобы прочитать, что же такого написал господин Робертс. Леди Ливингстон замерла, напряженно ожидая реакции мисс Белл на наивное и восторженное послание Джеймса. В душе у Айлин еще теплилась надежда, что все обойдется и что мисс Белл не будет сильно возмущена.

Но надежда не оправдалась.

— Новый корабль, значит, — процедила Алекс сквозь зубы. — Новый корабль, новые горизонты… Замечательно! Просто прекрасно!

Последние слова мисс Белл прокричала так, словно бы хотела, чтобы ее услышали на Трафальгарской площади. Айлин даже несколько растерялась, в первые секунды не зная, как реагировать на эти бурные эмоции.

— Но это же ненадолго… — неуверенно предположила она, но продолжать не стала, запутавшись в словах от взгляда Александры.

— Ненадолго?! — взъярилась Алекс, напустившись теперь на Айлин: — Да пусть и надолго, мне совершенно наплевать!..

Девушка скомкала несчастный лист бумаги, бросила на пол и для верности наступила, отправив в сторону камина, но послание не долетело нескольких дюймов. Леди этого не заметила — она с тоской смотрела вслед Алекс, которая поднималась в свою комнату с такой яростью, что мисс Ливингстон не решилась последовать за ней.

Проводив взглядом Александру наверх, леди Айлин поспешила в кухню спешно заваривать чай и ставить на огонь тяжелый чайник. Но, насыпая ароматный зеленый чай, мисс Ливингстон вдруг подумала, что сейчас надо оставить Алекс одну. Девушка задумчиво села на стул и стала перебирать фрукты в вазе. Мысли ее от Джеймса перешли вообще к кораблям, и Айлин вспомнила, что так и не узнала, почему же Алекс приехала одна, и куда подевался мистер Лоу.

— Все пошло наперекосяк... — пожаловалась мисс Ливингстон аппетитному апельсину. — И что теперь делать… кто бы подсказал.

В этот самый момент, словно бы в ответ на вопрос мисс Ливингстон, появился усталый Гарри; после долгого ожидания на вокзале и бессонных часов в поезде он выглядел далеко не лучшим образом, но отдохнуть и не собирался. Кивнув Айлин, он спешно направился наверх, причем так быстро, что леди едва успела схватить его за край рукава, сделав предостерегающий жест рукой.

— Гарри, подождите... — Айлин едва догнала Гарольда на лестнице и заставила его остановиться. — Гарри, сейчас не лучшее время для разговора с Алекс...

Молодой офицер несколько секунд молча смотрел на мисс Ливингстон, а потом негромко сказал:

— Вот как... Благодарю...

Айлин в первую минуту подумала, что Гарри все-таки спустится вниз и она — а почему нет? — угостит его чаем, но Лоу, немного подумав, пошел наверх. И леди очень надеялась, что он всего лишь хочет переодеться...

Каким-то чудом ее надежды оправдались, и через четверть часа Гарольд Лоу спустился в столовую и сел напротив леди, грея руки о заранее приготовленную чашку чая.

— Что произошло? — с отчетливым беспокойством поинтересовался он, прислушиваясь к зловещей тишине, стоящей в доме. Слышалось даже тиканье часов в гостиной, и такое затишье совсем не радовало Гарри.

Вместо ответа Айлин встала, подобрала скомканное послание и смущенно протянула его растерявшемуся Лоу, который с недоумением развернул этот несчастный лист бумаги.

— И Алекс пришла в бешенство? — догадался Гарри, довольно быстро дочитав до конца сумбурное, но такое искреннее письмо Джеймса: — Что ж, это не удивительно…

— Удивительно, что вы об этом так спокойно говорите, — сказала Айлин, внимательно глядя на Гарольда. — Честно говоря, этот милый юноша казался мне немного другим... Чтобы вот так просто взять и уехать, оставив только одну записку. Я прекрасно понимаю возмущение Алекс.

Гарольд отставил чашку и посмотрел на Айлин, которая наоборот, доливала себе еще чаю из большого пузатого чайника для заварки.

— Джеймс поступил так, как на его месте поступил бы каждый, кто любит море и хочет стать моряком, — пояснил он. — Он просто использовал открывшуюся возможность. У меня нет вопросов к мистеру Робертсу, зато я бы очень хотел поговорить с господином Лайтоллером.

— Думаю, мистер Лайтоллер ничего вам на это не ответит, — покачала головой Айлин. — А вот Алекс серьезно обиделась, Гарри. И может больше вашего Джеймса и на порог не пустить...

— Не беспокойтесь, мисс Ливингстон, — вежливо кивнул Гарри, но это спокойствие показалось Айлин натянутым: — Я постараюсь убедить и успокоить Алекс.

«Хотя сделать это будет очень непросто», — добавил он про себя, вспоминая все обстоятельства своего приезда.

— Не думаю, что это будет легко, — покачала головой леди, озвучивая мысли самого Лоу, но тот не дал себе времени для сомнений, поднимаясь и кидая взгляд на лестницу:

— Все обязательно будет хорошо… Алекс не бросит нас в такой неприятный момент.

Айлин кивнула на эти слова и обнадеживающе улыбнулась молодому офицеру:

— Я жду вас обоих, мистер Лоу.

* * *

Ночная вахта прошла, как ни странно, на удивление быстро — отчасти потому, что Джеймс многое знал и оттого справлялся с поручениями успешно, отчасти благодаря отсутствию третьего офицера. Робертс чувствовал себя гораздо спокойнее, когда его не мучили издевками и придирками, напоминая тем самым жизнь у мистера Стокса.

— Молодец, парень, — кивнул второй помощник уже в четыре утра: — А теперь иди отдыхай. Думаю, ты очень способный… Я поговорю с капитаном, чтобы наши дежурства совпали.

— Благодарю вас, сэр! — радостно сверкнул немного сонными глазами Джеймс, вглядевшись в приятное лицо этого офицера: — Простите, я не знаю вашего имени…

— Эдвард Тэтчер, — представился второй помощник, подав руку: — Рад знакомству, мистер Робертс… Я знаю, это ваше первое плаванье — уверен, оно пройдет как нельзя лучше!

— Спасибо, сэр, — искренне улыбнулся юноша, чувствуя себя самым счастливым человеком на этом корабле. Однако радость улетучилась, когда он вышел с мостика и стал спускаться к своей крохотной каютке. Оказавшись внутри, он сел на кровать и представил, что сейчас происходит дома. И тут же одернул себя — мог ли он теперь называть это место своим домом?

«Вряд ли», — опустил глаза Джеймс, представляя лицо мистера Лоу, когда тот прочтет его наивно-восторженное письмо. И все же Робертс надеялся, что его поймут… Окончательно узнать ответ на этот вопрос он мог только из письма, которое придет ему. Или не придет… И это будет подтверждением его худших предположений.

Письмо пришло только через две недели, и это было письмо от мисс Ливингстон. Леди описывала все, что происходило в доме после отъезда Джеймса, и новости из его только что приобретенного дома заставили молодого моряка огорчиться. Он несколько раз перечитал письмо, после каждого прочтения становясь все грустнее и грустнее.

Эдварду Тэтчеру удалось все же уговорить капитана составить им одновременные вахты, и это порадовало Джеймса. Печалило юношу только одно: некрасивость его поступка по отношению к той доброй девушке, которая приютила его. Ему было стыдно и неловко за то, что он так исчез, и как ни уговаривал себя Джеймс, что упустить такой шанс он не мог, чувство вины все равно напоминало о себе обостренной совестью.

— Вас что-то расстроило? — мягко и проницательно спросил второй помощник, когда Робертс заступил на свою вахту и слишком сосредоточенно и механически выполнял нужные действия. — Дурные вести?..

— Нет, сэр, — покачал головой юный Джеймс. — Вести... хорошие. Ничего другого и не стоило ожидать...

Второй офицер сделал шаг к столу, за которым его младший помощник делал расчеты, и бросил взгляд сначала на столбцы цифр, а затем — на лицо юноши, освещенное тусклым светом. Грусть так явно угадывалась за этой немой сосредоточенностью, что Тэтчер понимающе склонил голову, без труда догадываясь и о причине его молчаливости, и о содержании письма.

— Если вам срочно требуется отправить ответ… — начал второй помощник, непроизвольно понизив голос: — Я могу вам помочь. Отправить телеграмму. Это, конечно, не приветствуется, но почта идет слишком долго, а вас, я вижу, что-то сильно гнетет.

— Наверное, вы правы, сэр, — отозвался Джеймс, механически вертя в руках карандаш и чувствуя, что ему хочется с кем-то поделиться тем, что у него на душе. — Вот только я не знаю таких слов, которые смогли бы выразить все, что в моей душе…

Тэтчер тактично молчал, понимая, что в этом случае нельзя торопить. Робертс был похож на тех людей, кто все хранил в себе, был скуп на слова и больше придавал значения поступкам, нежели речам. Теплый взгляд второго офицера доброжелательно смотрел на своего старательного помощника, терпеливо ожидая продолжения прерванной фразы. И его надежды оправдались.

— Я оставил самых лучших на свете людей, — тихо поделился Джеймс, рисуя на клочке уже ненужной бумаги какие-то замысловатые письмена. — Однажды они не просто выслушали меня в трудную минуту моей жизни, но не посмеялись над моей мечтой… Вот этим расчетам, сэр, меня учил мистер Лоу. Он единственный поверил в меня, убедил, что несмотря на все трудности и испытания, я все же смогу стать неплохим моряком… А я поступил с ними нечестно…

— Вы ничем не обманули их ожидания, — мягко ответил мистер Тэтчер. — Я каждый раз отмечаю в вахтенном журнале самые точные цифры, какие когда-либо были приведены на этом корабле.

— Дело не в этом, сэр… — листок порвался под острым грифелем карандаша, и линия прочертилась по идеально ровной столешнице. — За этот месяц у меня уже набралось достаточно знаний, чтобы попытать себя в море… и я рад, что мне подвернулась эта возможность. Вот только мне пришлось уехать слишком быстро, даже не попрощавшись. И я обидел этим тех прекрасных людей, которые были так добры ко мне…

Джеймс опустил глаза, и неверный свет фонаря заблестел на его ресницах. В зыбкой тишине едва различимо скрипели снасти от слегка уловимой качки. Старший офицер уверенно положил руку на плечо Робертса и также негромко спросил:

— Что бы вы сказали им сейчас, если бы они были здесь?

— Что они мне очень дороги, сэр… — почти неслышно ответил Джеймс. — Что благодарен им за то, что моя мечта сбылась… и что я ушел в море, чтобы они гордились мной…

* * *

Почтальон, прямой как палка, постучался в двери дома ровно в 10 утра. Гарольд отставил чашку с уже остывшим чаем, пересек гостиную и принял из рук рыжего некрасивого парня сложенный листок бумаги. Отдав монету и закрыв за почтальоном дверь, Гарри развернул телеграмму и прочитал написанные каллиграфическим почерком телеграфиста строки: «Я сожалею, что причинил вам расстройство и так внезапно оставил вас. Передайте мисс Белл мою искреннюю благодарность за приют. Благодарю за участие в моей жизни и неоценимую помощь. Я ушел в море, чтобы вы могли мной гордиться».

— Коротко и ясно, — произнес Лоу, перечитывая телеграмму еще раз. — По крайней мере, у него есть совесть. В отличие от некоторых авантюристов.

— Плохие новости? — тихий и неожиданный голос леди заставил Гарольда выронить телеграмму. Из-за последних событий настроение в доме заметно изменилось — Алекс выходила только на работу, с друзьями не общалась и даже завтракать предпочитала вне дома. Айлин терзалась мыслями о скором допросе, а особенно неотступно ее преследовала мысль о приезде мистера Эндрюса. Разлад между друзьями огорчал леди, и тишина, опустившаяся на дом, также надежды не придавала.

— Джеймс, — коротко вздохнул Лоу, незаметно покачав головой: — Мисс Ливингстон, может быть, хоть вы посоветуете, что делать?.. Алекс считает меня врагом… Если я пойду с объяснением, то все время до окончания расследования мне придется жить в гостинице.

— Это неправда…

— Это правда, — резко перебил ее Гарри, но почти сразу осекся: — Прошу прощения. Но вы и сами знаете, что это так.

Айлин чуть нервно улыбнулась и попыталась представить ситуацию, в которой Алекс не рассердилась бы на желавшего поговорить с ней Гарри. Получалось крайне плохо и нереалистично, и молодой офицер увидел это на лице леди. Что ж, ни на что легкое он и не рассчитывал, сознавая и свою вину во всем случившемся.

— Гарри, — сказала мисс Ливингстон, мягко взяв у молодого офицера телеграмму. — Если Алекс так враждебно настроена против вас и этого милого юноши, может быть, я смогу чем-то вам помочь?..

— Вернете Джеймса домой и сделаете так, чтобы Алекс забыла, что он уезжал?.. — наивно поинтересовался Лоу и сам невесело хмыкнул от своей неудачной шутки.

— Да, и поверну время вспять, сэр, — также попыталась улыбнуться Айлин, но вышло еще хуже, чем в первый раз. — Или просто постараюсь поговорить с Алекс. Вдруг она не сразу прогонит меня… и телеграмма тронет ее?..

Сказать и сделать — вещи несравненно разные. Айлин поняла, что поговорить с Алекс будет гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд, когда оказалась перед дверью подруги. Постучав и не дождавшись ответа, леди все-таки решилась толкнуть дверь, и та поддалась — но словно бы нехотя.

Александра сидела в глубоком кресле и читала. На мисс Ливингстон она не обратила ни малейшего внимания и даже не подняла глаз на шелест ее платья, скользнувшего совсем рядом.

— Я удивлена, — раздался наконец мелодичный голос, и девушка, отложив книгу, все же подняла взгляд: — Решились ко мне прийти?

— Я решила, что вы должны об этом знать, — Айлин приблизилась к Алекс и положила телеграмму рядом с подругой. — Это пришло сегодня утром со «Святой Анны».

— Мне это неинтересно, — Александра на секунду подняла брови, а потом снова вернулась к книге. — Я не знаю никого на этом корабле, и все это меня не касается.

— Послушайте, телеграмму прислал Джеймс... — начала Айлин и тут же запнулась, увидев льдинки в глазах Алекс.

— Джеймс?.. Какой Джеймс? Я с ним не знакома, и ему совершенно незачем слать нам телеграммы. Может быть, это ваш хороший знакомый, Айлин?

— Мой... — машинально кивнула леди, с надеждой глядя на девушку: — И Гарри... И он надеется, что вы поймете его...

— Ну нет! — резко отбросив книгу, Алекс в одно мгновение оказалась рядом, повышая голос: — Я слишком часто шла ему навстречу! На «Титанике», в Нью-Йорке, в Вашингтоне! И вот, по возвращении, я исполнила еще одну его прихоть — взяла в свой дом... кого попало! — последние слова Александра нарочно произнесла так громко и отчетливо, чтобы их было слышно в гостиной. — Я не собираюсь и дальше идти на поводу ни у вас, Айлин, ни у вашего друга, который послал вас сюда!..

— Но Джеймс не кто попало, Алекс, — попыталась возразить Айлин, чуть тряхнув головой. — Этот юноша — прекрасный человек, и если он уехал, не попрощавшись с нами, значит, у него на то были причины. Подумайте, он никогда не совершил бы предательства...

— Перестаньте, — оборвала ее Александра. — Ваш идеализм часто играет против вас. А пора бы и вам уже запомнить, что прекрасных людей не существует вовсе, и этот Джеймс так же воспользовался ситуацией, как и все остальные.

Бросив победный взгляд, мисс Белл подошла ближе и открыла дверь:

— Мне нечего больше вам сказать. Хотя стойте... — девушка пренебрежительно кивнула в сторону сложенной бумаги: — Будьте добры забрать это.

Айлин спустилась вниз, рассеянно держа в руках телеграмму, которую Алекс даже не стала смотреть. Гарри стоял в гостиной у окна, заложив руки за спину, и что-то разглядывал на горизонте. Заслышав звук шагов на лестнице, он быстро обернулся, все понял по виду мисс Ливингстон и грустно усмехнулся.

— Разговора не получилось, — сказал он и нервно тряхнул головой. Алекс была горда и упряма, но столь же был упрям и он сам, и Джеймс. Юношу сбила с толку инициативность Чарльза Лайтоллера… и вот теперь Александра, не желая ничего слушать, ледяным холодом наказывает его. И, пожалуй, правильно.

— Ни один разговор не проходит бесследно, Гарри, — примирительно, но тоже невесело произнесла Айлин. — Просто Алекс не знает всей правды, а Джеймс был так восторжен и эмоционален в том письме, что оставил нам, что о многом не подумал… Переубедить девушку можно только одним: правдой, настоящей, искренней правдой, и так, чтобы она захотела ее узнать.

Почти деловой голос леди и заинтересованность Гарри отвлекли обоих друзей, и они не сразу заметили появление Александры, которая с живым интересом слушала их беседу.

— Прекрасный план, — одобрила девушка, но ледяная усмешка на ее губах говорила о противоположном: — Но у меня есть предложение куда лучше… После слушания вы оба отправитесь догонять этого мальчишку, раз ваша привязанность к нему настолько глубока!..

— Бесполезно, — должна была признать мисс Ливингстон, когда за Алекс захлопнулась входная дверь. Гарольд лишь вздохнул, выражая свое молчаливое согласие.