Один из нас (джен)

Какие следы всё же мог оставить после себя «лишний»? Казуо дал задание всем «активным» безопасникам подумать об этом.

— Фотографии! — тут же предложил Ясуо. — Это мы ещё не проверяли.

— Тогда и видео, — добавил Такаси. — Но у нас редко их кто-то снимает. Не у всех есть мобильники с крутой камерой.

— Мацусита только фотографирует? — спросил у них Казуо.

— Кажется, да, — ответил Такаси. — В мае я уже просил его собрать все фотографии класса, но больше мы с ним не разговаривали об этом...

— Значит, поговорим сегодня.

На одной из перемен Казуо подошёл к Мацусите один.

— Такаси говорил, что просил тебя собрать фотографии со всеми нами...

Мацусита, до этого совершенно спокойный, внезапно вскинул голову и посмотрел прямо в глаза Казуо с неприкрытым ужасом.

— Накамура-кун, мы можем пойти куда-нибудь, где нас никто не услышит?

— Д-да, конечно. Можно пойти в старую библиотеку в нулевом корпусе.

Мацусита, ни слова говоря, с несвойственной для него прытью направился к лестнице. Казуо пришлось идти за ним.

Кто бы мог подумать, что Мацусита, этот флегматичный фотограф-любитель, окажется тем самым человеком, с которым связывался настоящий Арита? Казуо предполагал, что им придётся попыхтеть с поисками, но впервые за долгое время удача улыбнулась им.

— Я знаю, что должен был рассказать об этом сразу же, но мне не хватило духу, — признался Мацусита. — Такео-кун позвонил мне в конце мая, перед экзаменами. Этот звонок напугал меня до смерти! Я не мог понять... — тут он запнулся и взглянул на Казуо с отчаянием, — я не знаю, чего не мог понять! Мои мысли спутались, и я отключил телефон, даже не заговорив с Такео. Он пытался выйти со мной на связь разными способами, но я продолжал избегать его, не понимая, что происходит. Я и сейчас не понимаю причину своей трусости. Мы с ним расстались друзьями, не ссорились, и я не знаю, почему так отвратительно поступил, отвергнув его желание пообщаться со мной и узнать, как у всех нас дела... Я даже не могу вспомнить, что делал целую неделю перед экзаменами! Но у меня остались фотографии, очень много разных фотографий. Ты должен их увидеть! Кто-нибудь ещё должен их увидеть, иначе я сойду с ума от всего, что происходит с моей головой!

— Так, Мацусита, всё в порядке, возьми себя в руки. Это всего лишь последствия исчезновения «лишнего» из нашего класса. Арита простит тебя, когда мы ему всё объясним.

— Ты не видел фотографии! — вскричал Мацусита, вскакивая. — О боги, да мы можем пойти ко мне домой прямо сейчас, и ты сам всё увидишь! Среди нас всё это время действительно был мертвец! Он ходил среди нас, Накамура! Он притворялся нашим другом и одноклассником!

— Но теперь его нет. Сядь и успокойся, — жёстко сказал Казуо.

Мацусита, вздохнув, сел на место.

— Да, извини. Это всего лишь обычные фотографии. Может, на них ничего уже нет, всё исчезло, пока мы тут разговариваем...

— Мы обязательно сходим и посмотрим их, обещаю. Почему ты не рассказал Такаси, когда он сам спрашивал тебя?

— Я уже говорил: не знаю, что происходит со мной, — Мацусита стёр пот с пылающего лба. — В другое время я бы так и сделал, но в ту неделю произошло что-то ещё, и я трусливо смолчал...

— У тебя, наверное, могли быть веские причины... Никто толком не помнит, что происходило в последние дни перед уходом «лишнего», но я во всём разберусь. Эта чертовщина должна иметь хоть какое-то объяснение, и я его раскопаю.

— Мне бы твою целеустремлённость, Накамура... Лично я просто хочу, чтобы всё прекратилось, а я обо всём забыл.

 

К Мацусите в гости Казуо пошёл не один, прихватив с собой брата, Такаси, Аюми Такано, которой было по пути с ними, и Каэдэ Аоки, которая теперь всюду ходила хвостиком за старостой девочек. Сам Мацусита, кажется, был только счастлив, что его поддержало столько одноклассников.

— Родители сейчас на работе, так что не стесняйтесь, проходите.

Они мало что знали о Мацусите и с интересом оглядывали его жилище. Он редко с кем-нибудь общался, а друзей в школе, кроме Ариты, у него не было. Он провёл их в свою комнату, и все без труда уместились в ней, не чувствуя тесноты. Все фотографии он сортировал по папкам и альбомам. Но то, что он хотел им показать, лежало на самой труднодоступной полке в объёмистом конверте из плотной бумаги. Мацусита просто вытряхнул фотографии на пол, а они все расселись кругом и начали разбирать их.

На каждой из этих фотографий присутствовал псевдо-Арита. Его изображение стало нечётким, размытым и искажённым, черты лица приобрели жуткие выражения. Казуо вспомнил, что похожий эффект наблюдал на фотографии семьдесят третьего года, где запечатлелся брат Мисаки Ёмиямы. Теперь страх и ужас Мацуситы были понятны: он фотографировал их класс при каждом удобном случае в течение этих нескольких месяцев и никого не обделил вниманием. Призрачная фигура псевдо-Ариты была буквально повсюду, и от одного взгляда на неё по спине ползли мурашки.

— Вы ведь заберёте их? — спросил Мацусита с надеждой. — Я не уверен, что не сожгу их в один прекрасный день...

— Конечно. Думаю, лучше всего хранить их в старой библиотеке среди других фотографий, — ответил Казуо. — Как ещё одно доказательство того, что в Северном Ёми происходит необъяснимая чертовщина.

Каэдэ Аоки напряжённо всматривалась в каждую фотографию, но ничего не говорила. Казалось, она вообще забыла, где находится.

— Каэдэ-тян? С тобой всё в порядке? — с беспокойством спросила Такано.

— А? Всё нормально, это я так... Никогда не видела настоящие фотографии с призраками. Мацусита-кун, ты хорошо постарался.

— Я не старался, они получились такими сами... Эти фотографии ужасны! Я не могу хоть как-то их объяснить, и мысль, что я причастен к их созданию, сводит меня с ума. Можете сами их сжечь когда угодно. Все карточки памяти я отформатировал, и это — единственные экземпляры.

— Тогда они бесценны! — воскликнула Аоки.

Когда последняя фотография была убрана в конверт, а тот — торжественно передан Такаси на временное хранение, Казуо предложил:

— Раз уж мы так удачно собрались, давайте попробуем дозвониться до Ариты.

— Можете воспользоваться моим ноутбуком, — сказал Мацусита, — но сам я не рискну позвонить ему. Он, наверное, всё ещё обижен на меня...

— Ладно. Доставай ноутбук.

Казуо зашёл в свой аккаунт и стал искать в контактах Ариту. Все сгрудились вокруг него, а Мацусита скромно сел сбоку, чтобы его не было заметно в камеру.

Арита принял звонок на удивление быстро: уже через несколько минут они увидели его улыбающуюся физиономию на фоне какого-то цветущего сада.

— Ребята! Обалдеть, я столько раз пытался связаться хоть с кем-нибудь!

— Как поживаешь, Такео-кун? Как здоровье бабушки? — спросил Казуо, которому доверили основную часть переговоров.

— Здесь замечательно. Бабушке стало лучше, когда мы приехали. Она теперь много отдыхает. О, Такаси! И... Ясуо, да? Или Ясуо — ты? Подождите, я запутался! Дайте-ка мне разглядеть вас получше!

У Ариты была дурацкая привычка делать вид, что он не различает близнецов. Он опознал всех ребят, кроме Каэдэ Аоки, с которой нигде не пересекался в школе. Потом Такаси удалось уговорить Мацуситу показаться своему другу, и между ними произошло долгожданное перемирие. Ребята рассказали бывшему однокласснику о причине, по которой он не мог ни с кем связаться, но умолчали о многом. Арита услышал от них такую версию: их год оказался неудачным, сбылись все самые худшие опасения, поэтому они были заняты расследованием, а об Арите временно забыли. Сам он неоднократно слышал истории о классе 3-3, поэтому такое объяснение не вызвало у него недоверия к их словам. О псевдо-Арите они решили не рассказывать ему.

Потом они долго разговаривали об обычной жизни, делились новостями, стараясь избегать печальных и неприятных событий. Под конец разговора Арита очень расчувствовался.

— Ребята, я так рад повидать вас всех! Я так скучал по вас всё это время. Может быть, мне удастся уговорить отца, и мы приедем ненадолго в следующем месяце. Проверить дом и обязательно — навестить всех вас. Я ещё позвоню, и вы не забывайте обо мне больше!

 

Был поздний вечер, когда они стали расходиться. Такано пошла домой, а они, снова вчетвером, двинулись к автобусной остановке. Аоки ехала на том же автобусе, но с пересадкой на другой.

— Сейчас уже поздно, на улицах темно... Может, я провожу тебя до самого дома? — спросил её Казуо.

— А что только ты, Казу-тян?

— Ясуо, отстань, я к тебе вообще не обращался!

— Спасибо, ребята, но я могу и сама добраться. Меня папа встретит, я уже ему позвонила.

— Хорошо. Что скажешь по поводу разговора с настоящим Аритой?

Аоки ненадолго задумалась.

— Тяжело помнить одновременно двоих... Но этот Арита — точно настоящий. Я с ним не общалась, но помню, потому что... потому что он дружил с вами, — она обратилась к близнецам.

— С нами обоими или с моим прекрасным... — Ясуо запнулся, получив увесистую оплеуху от брата.

— Нет, я не имела в виду ничего такого! — воскликнула покрасневшая Аоки. — Просто вы единственные близнецы в Северном Ёми и очень выделяетесь среди других учеников. Поэтому вашу компанию тоже легко запомнить.

— Ладно, ну а что с самозванцем? Как ты думаешь, он копировал Ариту? — спросил Казуо.

— Может быть. Они немного похожи... Не внешне, характерами. Мне показалось, Арите было очень интересно слушать обо всякой мистике, которую вы ему рассказывали. Другой тоже любил всё это, но очень показушно.

— Я думаю, это просто совпадение, — сказал Такаси, до этого не вмешивавшийся в их разговор. — Смотрите сами: если бы самозванец копировал Ариту, то он знал бы его характер. Получилось бы, что он пришёл гораздо раньше, чем седьмого апреля, когда мы заметили, что парт не хватает. И феномен тут ни при чём. Парт было достаточно до этого дня.

— А вдруг кто-то болел, а потом пришёл? — предположила Аоки.

— Нет, я следил за этим, — возразил Такаси. — «Лишний» пришёл в класс именно седьмого апреля.

— Мне вот что интересно... — протянул Казуо. — Где и как жил «лишний» всё это время? Не бомжевал же под мостами...

Его мысли полностью захватила одна безумная идея.

* * *

Уэда смотрел на Казуо как на сумасшедшего, сбежавшего из психбольницы. Они сидели вдвоём в клубе, где собирались во времена поисков Мисаки, и Казуо уже пожалел, что снова пришёл сюда.

— Ты хочешь что?

— Я уже три раза сказал: незаметно пробраться в один дом. Это часть моего расследования. Хочу осмотреть этот дом внутри, только и всего.

— Как я могу помогать, не зная деталей и ничего не понимая?

— К сожалению, я не могу раскрывать детали...

Уэда нахмурился.

— Накамура, я терплю этот разговор только потому, что ты много раз помогал мне и был так же снисходителен. Но, если честно, ты и твои безопасники со своими секретами и тайными расследованиями задолбали уже весь класс. Чем вы занимаетесь? Все говорят, что этот «лишний» (или кто он там) ушёл, и проблема решилась сама собой. Не пора ли вам сворачивать удочки и прекратить страдать фигнёй?

— Не пора, Уэда. С «лишним» не всё просто. Я хочу узнать, где он жил, пока не исчез. У меня есть предположение, что именно в том доме, куда я хочу забраться.

— Хорошо. Но к чему вся эта секретность?

— Ради безопасности. Не хочу сеять панику.

— Объясни нормально: что за дом, где, чей и прочее.

— Это дом Такео Ариты. Если ты помнишь такого.

— Прекрасно помню. И что там может быть?

— Какие-нибудь вещи, которые оставил после себя «лишний». Мы никому не говорили, но в этот раз он осознанно притворялся одним из нас — Аритой. И я подумал, что он мог не только взять себе чужое имя, но и поселиться в чужом доме. У тебя есть знакомые, которые могут помочь со взломом? Желательно, очень тихим и осторожным взломом. Мы должны оставить всё на своих местах.

— Хм... У моего брата есть один приятель... Но ты понимаешь, что никто не согласится на такое за бесплатно?

— Сначала поговори с этим приятелем, а потом будем думать, как с ним рассчитаться.

— Я и себя тоже имел в виду.

— Сочтёмся как-нибудь. Предлагай, что хочешь.

Уэда довольно потёр руки.

— Я всё ещё ищу урода, повинного в исчезновении Ёко-тян, и мне нужна твоя помощь.

— Не хочу тебя обидеть, но прошло слишком много времени... Полиция говорит, что тот преступник, похищавший детей, к Мисаки отношения не имеет. Других ниточек к ней у нас нет.

— У тебя, может, и нет, а я не сидел без дела. Был на свалке и разговаривал со сторожем. Он уверен, что мужчина, бросивший велосипед, не похож на того маньяка. Дети хирурга дали точное описание, и следователь беседовал об этом со сторожем.

— Значит, у тебя есть описание похитителя Мисаки?

— Да, но очень расплывчатое. Ему под тридцать, высокий и худой, выглядел прилично и опрятно. У меня несколько теорий насчет него: он может быть богатеньким сукиным сыном, любящим кататься в нетрезвом виде. Случайно сбил школьницу и трусливо замел за собой следы, боясь, что его посадят. Тогда у Ёко-тян нет никаких шансов остаться живой... Либо это ещё один маньяк, и она страдает у него в плену.

— Но как его искать, имея на руках такое нечёткое описание?

— Не знаю. Поэтому мне нужна помощь. Другие ребята уже думают, что у меня навязчивые идеи. Они отказываются помогать мне, а один я не справлюсь. Но я не могу просто взять и сдаться, как они! Никто больше не поможет Ёко-тян...

— Уэда, ты можешь рассчитывать на меня. Но если у нас не получится найти этого человека, обещай мне, что прекратишь поиски Мисаки. Когда-нибудь тебе придётся отпустить её и жить дальше.

— Да, я всё это понимаю, но сейчас во мне живёт надежда, что мы найдём её, если приложим больше усилий...

Оставив Уэду в одиночестве, Казуо собрался было домой, но вдруг увидел в нескольких метрах от входа в клуб Каэдэ Аоки.

— И как ты объяснишь своё присутствие здесь? — обратился он к ней, подходя ближе.

— Эм-м, я хотела отдать тебе вот это, — она протянула ему обычную тетрадь, — но ты так быстро шёл, что мне пришлось последовать за тобой и подождать, пока ты освободишься. А что ты там делал?

Казуо забрал тетрадь. В ней Каэдэ записала всё, что помнила о псевдо-Арите. Он предпочёл бы увидеть записи в другом виде, потому что не доверял бумаге, но Каэдэ было удобнее так.

— Ни за что не поверю, что ты не воспользовалась возможностью подслушать.

— Я не такая! Чужие дела меня не касаются, — вспылила девушка и ушла, обиженная на его слова.

Может быть, он действительно сказал лишнее, и Каэдэ здесь была лишь для того, чтобы отдать ему тетрадку. Казуо не стал ни догонять её, ни возвращаться к Уэде, а просто побрёл домой пешком. Позже он сильно пожалел об этом.

* * *

Субботним вечером одиннадцатого июня, накануне вылазки, Казуо пытался уговорить брата помочь ему.

— Нет, ты с ума сошёл! Лезть в чужой дом и шарить там!

— Говори потише. По-другому мы никак не узнаем, где было логово самозванца. Пожалуйста, Ясуо, прикрой меня всего на одну ночь.

— У нас в доме маленький ребёнок, все просыпаются от любого шороха, ну как мне сделать видимость, что ты никуда не уходил, а потом не пробирался к себе через окно в три часа ночи?

— Не знаю, придумаешь что-нибудь.

— А если тётя или отец заметят, что тебя нет? Что мне говорить? Что ты решил прогуляться на улице во время, когда не спят только люди с недобрыми намерениями?

— Делай вид, что ничего не знаешь о том, куда я делся, и всё.

— Да, всего-то! Пустяки!

— Ясуо, прошу. Ты хочешь разобраться во всём или нет?

— Эх, ничего хорошего из твоих «разборок» не выйдет. Но я сделаю всё, что смогу...

— Спасибо! Я знал, что на тебя можно положиться.

— Погоди. Как ты собираешься проникнуть в дом?

— Я попросил помощи у Уэды. Он нашёл человека, который может пролезть куда угодно.

Ясуо на минуту потерял дар речи.

— Это... Да вы оба вообще голову используете?!

— Не ори! Что мне ещё было делать? Записываться на курсы «юных домушников»?

— А ты можешь доверять этому человеку? Не донесёт ли он на вас потом в полицию? Он согласился помочь бесплатно? Почему ты так уверен, что он не обведёт вас вокруг пальца?

— Это приятель старшего брата Уэды. Тот сказал, что ему можно доверять. Я доверяю Уэде, а значит, могу доверять и человеку, которого он нашёл. Попросил он за свои услуги не так уж и много. Мы скинулись с Уэдой напополам, моих сбережений хватило.

— Ты слишком беспечен! Вы хотя бы придумали меры предосторожности?

— Уэда присмотрит за ним.

— Спасибо, братец, несколько бессонных недель мне теперь обеспечены!

— Да успокойся ты, ничего с нами не случится. Ни у кого из нас нет плохих намерений. Мы с Уэдой будем очень осторожными и проследим за этим парнем.

— Я уже пятнадцать лет удивляюсь твоей самоуверенности. Если что-то случится, может быть, ты наконец научишься включать мозги и здравый смысл, когда что-то планируешь.

— Если ничего не случится, — передразнил Казуо, — может быть, ты наконец увидишь, что не всегда бываешь прав и что я не такой дурак и болван, как ты думаешь.

Они дождались, когда сестра уснула, а отец с тётей стали потихоньку укладываться спать. Казуо оделся в тёмную одежду, прихватил с собой фонарик, конверт с оставшейся частью суммы для знакомого Уэды (тот должен был передать ему «аванс» раньше) и, попрощавшись с Ясуо, бесшумно спустился вниз.

До дома Ариты он ехал на велосипеде, на который не садился с того дня, как забрал его у доброй старушки, живущей недалеко от лакокрасочного завода. Ночной город был пуст, тих и безлюден. Казуо словно оказался в другом мире, и едва разбирал дорогу, которая казалась простой ещё днём.

Он оставил велосипед в квартале от дома Ариты, и оставшуюся часть пути до места встречи с Уэдой и его знакомым шёл пешком.

— Накамура-кун! — окрик прозвучал на пустынной улице так громко, что Казуо невольно вздрогнул.

Но это была всего лишь Каэдэ Аоки. Что она здесь забыла в такое время?

— Не пугайся, это я, Аоки. Я так и думала, что ты пойдёшь этой дорогой.

— Какого чёрта?..

— И не ругайся, пожалуйста. Я пойду с тобой.

— Что? Нет. Ты всё-таки подслушивала! Но как ты смогла узнать день и время?

— Ну, дорогу к вашему клубу я уже знаю... И не надо так смотреть, я это делаю не ради приключений и всяких глупостей! За вами нужно было присмотреть.

— Вот чего нам не хватало, так это твоей заботы, Аоки, — съязвил Казуо.

— Между прочим, я единственная, кто может тебе помочь! Я лучше могу осмотреться в доме Ариты и заметить что-нибудь необычное.

— Я бы и так справился. И не думай, что я легко прощу тебе враньё.

— Мне всё равно, я зайду туда с вами.

— Не стоит...

— Это тебе «не стоит», Накамура! Если ты не возьмешь меня с собой, я закричу на всю улицу!

Казуо вздохнул и пошёл быстрее.

— От тебя будет больше проблем, чем помощи, разве это непонятно?

— Вовсе и не будет никаких проблем, я умею быть незаметной...

Они дошли до места, где их ждал Уэда.

— Э, а она тут зачем? — изумлённо спросил он, показывая на девушку.

— Я уже десять минут задаюсь тем же вопросом. Где твой приятель?

— Скоро придёт. О, вот он. Знакомьтесь, это Ёсида. Лучший взломщик Ёмиямы.

К ним подошёл невысокий хмурый парень лет на пять старше них. В руках он держал небольшой чемоданчик.

— Нас четверо? Почему не предупредили? — обратился он к Уэде, неодобрительно взглянув на Каэдэ.

— Планы поменялись неожиданно, извините, — ответил за того Казуо. — Она не будет мешать, уж я прослежу за этим.

— Как знаешь. Какой дом?

Казуо показал. Он приходил сюда несколько дней назад в светлое время, чтобы изучить маршрут и потом не перепутать дом в темноте. Тогда его внимание привлёк пустырь на противоположной стороне улицы. Он сфотографировал его на телефон и после, придя домой, обнаружил у себя похожую фотографию, сделанную четырнадцатого мая, в день смерти их одноклассника. Определённо, он здесь уже был.

Ёсида кивнул.

— Я пойду один, так лучше. Когда всё будет готово, подам вам знак. Не толпитесь тут.

Через пять минут озадаченный Ёсида вернулся обратно и подозвал их к себе.

— Вы сказали, что в этом доме давно никто не живёт. Но сигнализация не включена, а входная дверь так плохо закрыта, что её может взломать даже слепой инвалид без одной руки.

— Мои догадки подтверждаются, — сказал Казуо. — Кто-то жил в доме, пока хозяев не было.

Ёсида пожал плечами и протянул ему связку ключей.

— Этот «кто-то» точно не отличается умом и сообразительностью. Они лежали под цветочным горшком у двери. Дальше и без меня обойдётесь.

Он даже не потребовал оставшиеся деньги. Но радоваться было нечему.

— Накамура, только не говори мне, что мы пустили деньги на ветер, — процедил Уэда, дождавшись, пока Ёсида отошёл от их компании подальше.

— Я так и знала, что за вами нужно приглядывать, — добавила Аоки.

— Да кто же знал, что псевдо-Арите начихать на безопасность... — проворчал Казуо, но его перебили.

— По-моему, это очевидно, дом-то не его.

— Наши денежки, Накамура!..

— Заткнитесь, пока не перебудили всех соседей! Я ступил, признаю, нужно было проверить всё раньше. Пошли уже.

 

Внутри они разделились. Уэда остался сторожить вход и проверять, что творится снаружи, Аоки принялась исследовать первый этаж, а Казуо поднялся наверх. Комнаты были полупустыми, так как хозяева забрали все важные и ценные вещи с собой на Хоккайдо. Осталась только мебель, кое-какие безделушки, пара фотографий на столе в одной из комнат... Казуо внимательно рассмотрел их, осветив фонариком. Обычные семейные фотографии каких-то совместных поездок. На них были только родители.

Наконец, он добрался до комнаты, принадлежащей Арите. Она выглядела очень необычно. Прежде всего бросались в глаза удивительные чистота и порядок, как будто совсем недавно здесь провели капитальную уборку. Шкаф у стены, в котором, возможно, Арита раньше хранил свои книги и учебники, теперь пустовал, но нигде, ни на одной из его полок не было следов пыли. Всё было идеально чистым, чуть ли не стерильным. Стол, за которым он когда-то работал, был так же пуст и без малейших следов пыли. В комоде аккуратными стопками лежала одежда, которую Арита не взял с собой при переезде. А вот кровать...

На гладко застеленной кровати лежала небольшая коробка. Казуо подошёл и открыл её. Внутри лежали компактный диск, диктофон и листок бумаги. Присмотревшись, Казуо увидел, что на нём написано: «В класс 3-3». Уж не подарок ли это им от псевдо-Ариты?

Не найдя больше ничего интересного, Казуо спустился вниз, прихватив с собой коробку.

— Ну, что у вас? — спросил он у Уэды и Аоки, склонившихся в кухне над какой-то тетрадкой, сиротливо лежащей на столе, таком же чистом, как и всё вокруг.

— Накамура, взгляни-ка, — Уэда ткнул пальцем в тетрадь.

В ней была расчерчена таблица расходов. Всё, что когда-либо покупал самозванец, было записано сюда с завидной педантичностью. Еда, канцелярские принадлежности, товары для уборки... Отдельным пунктом он записал оплату света, воды и электричества за три месяца. Хотя хозяева должны были отключить их на время своего отъезда.

— Это ещё не всё, — Аоки открыла тетрадь с другой стороны. — Здесь он записывал свои «доходы». С временных подработок или ещё откуда-нибудь.

Суммы были скромные, но их вполне хватало на покупки. В середине тетради лежал конверт из плотной бумаги, куда псевдо-Арита вложил свои сбережения, ни на что не потраченные.

— Этот парень умел вести дела, — заметил Уэда.

— Аоки, что скажешь? Это вписывается в его характер?

— Трудно сказать... Я за ним не следила, чтобы подмечать, всегда ли он стремится к порядку, но... им можно только восхищаться! Арита таким не был, ведь да?

— О, Такео был неряшлив и не понимал, что значит «экономить»...

— В гостиной я ещё нашла очень странные коробки, пойдёмте посмотрим.

Аоки показала им две коробки в несколько раз больше той, которую Казуо принёс сверху. В одной лежали снятые со стен фотографии в рамках, на которых они увидели настоящего Ариту собственной персоной, а во вторую псевдо-Арита сложил свои вещи: купленные им письменные принадлежности, школьные тетради и книги, взятые из библиотеки.

— Да он как будто знал, что склеит ласты! — воскликнул Уэда. — Всё прибрал, почистил...

— Может быть, он и вправду знал... У меня для вас тоже есть кое-что. Возможно, там мы и найдём ответы.

Казуо продемонстрировал им содержимое своей найденной коробки.

— Думаю, больше здесь нечего делать. Он услужливо собрал для нас всё самое интересное.

— Тетрадку с расходами я бы тоже прихватила, — сказала Аоки.

— А денежки? — Уэда не отрывал жадного взгляда от конверта.

— Нет, нельзя. Уверен, самозванец оставил деньги не для нас, а для семьи Арита. Как плату за то, что жил в их доме два месяца.

* * *

Дом они закрыли на все замки, кое-как разобрались с установкой сигнализации, а ключи Казуо решил забрать с собой, чтобы потом вернуть Арите, когда тот приедет обратно погостить.

Уэда, не решившись обговорить с Казуо дела при девушке, ушёл первым, но обещал заглянуть к нему днём, как проспится.

— Как ты собираешься добираться домой, Аоки? — спросил Казуо у Каэдэ, когда они остались вдвоём.

— А ты? — задала та встречный вопрос.

— У меня велосипед припрятан.

— А багажник на нём есть?

— Да.

— Подвезёшь меня до Одзавы-сэнсэя? Я покажу, как ехать.

— До кого? Аоки, сейчас почти четыре часа утра, ты уверена, что он нас не пошлёт куда подальше?

— Меня не пошлёт, — загадочно ответила девушка. — Так что, где твой велосипед? Или ты хочешь перебудить всех соседей, споря со мной?

Казуо нехотя поплёлся к месту, где спрятал велосипед.

— Сначала объясни, что имеешь в виду, собираясь к Одзаве-сэнсэю, потому что я ни черта не понял.

— Хорошо, только никому не говори. Сэнсэй — мой дядя. На самом деле не совсем так, но я его считаю своим дядей.

— В каком смысле «не совсем дядя»?

— Ой, у нас всё сложно. Моя бабушка два раза была замужем, и сэнсэй — это сын её второго мужа. То есть, получается, что он сводный брат для моей мамы, но не кровный родственник.

— Понятно... То есть, тебе к его дому ближе?

— Да, и он не будет ругаться, как папа. Домой мне сейчас нельзя, слишком рано.

— Но ты ведь не сбежала без предупреждения?

— Нет, я сказала, что буду в гостях у Аюми-тян с ночёвкой. Она обещала меня прикрыть, если что.

— Ловко, ничего не скажешь...

— А ты что придумал? Наверное, тебя бы тоже никуда ночью не пустили?

— У меня, конечно, не такой блестящий план. Я просто попросил Ясуо создавать видимость, что я никуда не ушёл, а если его раскроют, прикидываться ничего не знающим дурачком.

— Твой план выглядит очень ненадёжно, Накамура-кун.

— Хм, ну это как посмотреть. Я всё ещё сомневаюсь, что Одзава-сэнсэй примет нас с распростёртыми объятиями. А вот и мой велосипед.

Дорогу он помнил сам, но к подсказкам Аоки прислушивался. Та удобно устроилась на багажнике в обнимку с коробкой. Часть пути они ехали в тишине по безмолвному городу. Уже светало.

— Накамура-кун, тебе, наверное, сейчас тяжело живётся, — вдруг сказала Аоки. — У вас теперь много хлопот с маленькой сестрёнкой.

— Да не очень. К нам приехала тётя, она опытная нянька, уже внуков вырастила. И Касуми у нас очень спокойная. Поразительно тихий младенец.

— Я тоже хочу себе младшего братика или сестричку! Так здорово играть с ними, учить всему, защищать от опасностей...

— Да, но сейчас мы ещё не осознали эту радость. Сестра только и делает, что спит и ест. А Ясуо вообще рос вместе со мной. Я не очень-то чувствую себя «старшим».

— Кстати, а как вы определились, кто старший?

— Ну, я же родился первым, значит, старше.

— А если бы вас случайно перепутали?

— Ничего не изменилось бы, — усмехнулся Казуо. — Видно же, что я во всём превосхожу этого напыщенного зазнайку!

Они добрались до многоэтажки, где жил Одзава-сэнсэй, всего за полчаса.

— Что ж, Аоки, до скорого. В понедельник приходи в библиотеку, посмотрим, что за подарки оставил нам «лишний».

— Нет, не уезжай! Давай вместе к сэнсэю поднимемся.

— Зачем?

— Мне одной как-то неловко... Я давно не была у него в гостях. Они с папой оба упрямые. Разругались и слышать ничего не хотят друг о друге.

— Если тебе так будет легче, пошли.

Они поднялись на нужный этаж и позвонились в квартиру. Минут через пять за дверью послышался сонный голос Одзавы:

— Кого там черти принесли в воскресенье утром?..

— Дядюшка Акира! Это я! — весело прокричала в дверь Каэдэ.

Та мгновенно открылась, и перед ними предстал заспанный сэнсэй в надетом поверх пижамы халате.

— Каэдэ, что случилось? И почему Казуо-кун пришёл вместе с тобой?

— Мы всю ночь были вместе, дядя! — доложила Каэдэ.

Одзава-сэнсэй втащил их обоих в квартиру и быстро закрыл дверь.

— Что, повтори?

— Аоки сама не поняла, что сказала, сэнсэй, — поспешил успокоить его Казуо. — Мы нашли кое-что, оставшееся после «лишнего», и...

— Чего это я не поняла? Я всё как есть сказала!

— Очень двусмысленно, Аоки!

Одзава схватился за голову.

— Не тараторьте и не кричите, пожалуйста, голова раскалывается. Говорите по одному.

— Ночью мы провели небольшое исследование. «Лишний» оставил после себя несколько вещей, взгляните, — Казуо показал ему раскрытую коробку.

— О, этот диск! — Одзава бережно взял его в руки и поднёс поближе к глазам. — Вы нашли диск, который мы с одноклассниками оставили для будущих учеников класса 3-3. Но зачем было являться ко мне ни свет ни заря, чтобы похвастаться этим?

— Мы совсем недавно нашли эти вещи и сразу же пришли к вам, потому что Аоки не хотела возвращаться домой так рано.

— Да, дядюшка, можно мне остаться у тебя на пару часов, а потом я уйду? Родители думают, что я сейчас у подруги, и огорчатся, если узнают, что я их обманула...

Одзава с недоверием посмотрел на них, возвращая диск обратно в коробку.

— Где вы искали эти вещи? Почему ночью?

Молодые люди переглянулись. Казуо мельком подумал, что зря пошёл на поводу у Аоки и поднялся вместе с ней в квартиру учителя, но пути назад не было. Вот же хитрая, специально взяла его с собой, чтобы он придумывал за неё объяснения!

— Видите ли, сэнсэй, мы могли попасть в место, где нашли коробку, только ночью.

— Да? Идёмте со мной на кухню, мне необходимо выпить несколько чашек крепкого кофе. Заодно расскажете про это удивительное место, куда можно попасть только ночью.

Одзава повернулся к ним спиной. Казуо тихо шепнул девушке: «Что делать?». Та пожала плечами и ответила: «Правду говорить». Они обменялись недопонимающими взглядами.

Учитель усадил их за стол в своей тесной кухне и сварил для всех кофе.

— Так откуда у вас эта коробка?

Казуо собрался с духом и выложил всё, не упомянув лишь про участие Уэды и его приятеля.

— Знаете, очень глупо вышло с ключами... — сказал он под конец. — В дом мог залезть какой-нибудь грабитель, но мы успели раньше и всё хорошо заперли после себя. Даже сигнализацию поставили. У нас были только добрые намерения, честное слово!

Одзава ненадолго задумался.

— Поверю тебе на слово, Казуо-кун. Но какие мысли приходят вам в голову! А что если бы сигнализация всё-таки была включена? Или кто-нибудь из соседей проснулся и увидел, как в пустом доме без хозяев орудуют незваные гости? Вас никто не стал бы слушать.

— Да, сэнсэй, мы понимаем, что поступили плохо и необдуманно, но, как видите, всё обошлось. Иначе мы никогда бы не нашли эти вещи.

— Я очень надеюсь, что это ваш первый и последний необдуманный поступок, — сурово сказал Одзава-сэнсэй. — В следующий раз предупреждайте меня заранее. Есть сотни законных и безопасных способов получить нужную информацию. Вы уже изучили содержимое диктофона и диска?

— Нет, мы не хотели без остальных ребят.

— Отлично. Я хочу присоединиться, если вы не против.

— Конечно, нет, сэнсэй! Мы собираемся в понедельник после уроков в старой библиотеке.

Внезапно Одзава переменился в лице.

— Ах да, библиотека... Я совершенно забыл, что у меня есть для вас дурные новости. Вчера я разговаривал по телефону с родственниками Тибики-сана. Они весьма удивились, услышав от меня, что он собирался к ним приехать. У них все живы-здоровы, только давно не получали никаких вестей от главы семейства. Боюсь, найти его будет нелегко...

— А вдруг он занят сейчас чем-нибудь и не хочет, чтобы ему мешали? — снова взялась за предположения и домыслы Аоки. — Он обманул нас сознательно, значит, что-то узнал и не хотел привлекать нас к этому.

— Занят чем-то целый месяц, и об этом не знают ни коллеги, ни директор школы, ни даже родственники? Нет, Каэдэ, мне в это не верится. У меня плохие предчувствия.