Путешествие в прошлое (гет)

Минерва была шокирована. Небольшой рассказ о первых двух годах обучения Гарри и его невесты был полон загадок, тайн и сражений. Подумать только, на первом курсе отправить в нокаут тролля, а на втором мечом Гриффиндора убить василиска, который, к слову, все еще находится в замке! Парень весьма и весьма сильный волшебник.

Пожалуй, он на самом деле не уступал Тому по силе. Страшное пророчество. Подлинное, иначе здесь оно бы его не достало.Будь та пророчица шарлатанкой, ничего бы не случилось. Прожил бы здесь спокойную жизнь, но раз пророчество истинное, то битвы с Томом ему не избежать.

— Значит, он решился расколоть душу? — спросил вдруг Пруэтт, мгновенно побледнев от этой ужасающей догадки. Дорея ахнула, а Карлус нахмурился.

— Да, в нашем времени у него было примерно семь крестражей, — кивнул Гарри. — Точное число мы так и не выяснили, хотя по мнению тех, кто его знал в нашем времени, Том был помешан на числе семь.

— Что такое крестражи? — спросила Минерва, которая была единственной из присутствующих, кто ничего не знал о возможности разделения души.

— Жуткая магия, — пробормотал Игнотиус, стараясь избегать взгляда девушки. — Надеюсь, лорду Поттеру удастся договориться со своим другом и достать этого урода без раскрытия вашей тайны, хотя… тебя могут заставить сражаться с Гриндевальдом, его тебе, уж прости, совершенно точно не одолеть.

Гарри кивнул. Ему было тревожно. Он слышал разговоры студентов, и они были уверены, что пророчество касалось нынешнего Темного Лорда, но никак не будущего. Он ведь совсем ничего не знает и не умеет. Нет, Тома одолеть он сейчас, возможно, и сможет, но Гриндевальда… Нет, точно нет.

— Тогда рассказывайте, что с вами случилось дальше, — сказала Минерва, и было видно, что она сгорает от нетерпения.

— Мы лучше изобразим все в лицах, — улыбнувшись, сказал Гарри, подумав, что с помощью Омута Памяти сможет показать своим новым друзьям все свои приключения воочию, до того самого момента, как они с Гермионой попали сюда.

— В лицах? — не поняла Милли.

— Ну, с помощью специального артефакта, надеюсь, что комната нам его предоставит, — ответила Гермиона. — Правда, придется сегодня только третьим годом ограничиться, скоро отбой.

Минерва кивнула, заинтригованная предстоящим просмотром. На Игнотиуса она старалась не обращать никакого внимания. Он для нее недоступен, поэтому нужно поскорее взять себя в руки и не показывать своего волнения. Им не быть вместе, это было ясно и без воспоминаний этих двоих.

Было больно осознавать, что у нее никогда не будет своей семьи, своих детей. Впрочем, еще неизвестно, кому хуже. Ей, или Игнотиусу, который будет вынужден всю свою жизнь провести с Лукрецией. Холодной ледышкой, как прозвали ее мальчишки.

Девушка тряхнула головой, стараясь выбросить эти мысли из своей головы, и с интересом смотрела на то, как Гарри с помощью палочки перебрасывает в странный сосуд серебристые нити. Скоро она увидит себя в будущем. Подумать только, ей в воспоминаниях Гарри будет почти семьдесят лет!

Старуха. Одинокая и никому не нужная. Без семьи, без мужа и без детей. Она всегда жалела таких, а в итоге и сама стала одинокой старой девой, занятой лишь работой. Жалкое, должно быть, зрелище.

Она постаралась сдержать слезы. Нет, она будет сильной и ни за что не покажет никому своей слабости. Особенно Игнотиусу Пруэтту.

* * *

— Вот, значит, в чем дело, — нахмурился Леон, выслушав рассказ своего друга, а также просмотрев признания призрачного Тома Реддла, полученные буквально пять минут назад. — Вашему правнуку не повезло.

— Это не то слово, — кивнул Поттер, выпив бокал с виски почти одним махом. — Мальчишка с самого рождения был обречен на битву с этим сумасшедшим. Ты сможешь что-нибудь сделать, но так, чтобы никто не узнал о том, что Гарри — тот самый волшебник из пророчества?

— Воспоминания показывать нельзя, в них видно, что в убийстве признается призрак, — покачал головой друг. -Если только допросить еще раз Мракса, вернув ему с помощью менталиста измененные воспоминания. Его ведь, когда проводился допрос, смотрел обычный аврор, и настолько глубоко он не лез, а опытный леггилемент сразу поймет, что память подделывали.

— Но каков этот малец, а? Убить собственную семью, свалив все на своего родственника, да еще так умело! И этого полувеликана Хагрида ловко под убийство этой девочки Миртл подвел. Хитрый и опасный малый!

— Сильный маг. Он мог бы добиться успехов, а вместо этого превращается в лича, — со вздохом ответил друг. — За это ему Поцелуй светит, никому не захочется получить самого настоящего маньяка, в которого превращаются все, кто решился на этот ужасный ритуал.

— Гриндевальда победил нынешний профессор Трансфигурации, кажется, Дамблдор, пусть и в этот раз все так случится.

— Темная лошадка. Его отца осудили за убийство магглов, ты в курсе?

— Слышал, но ведь это было давно, да и за самим Альбусом ничего такого не замечалось. С отличием окончил Хогвартс, был учеником самого Фламеля, да и сейчас Диппет на него чуть ли не молится. Отличный преподаватель и хороший специалист в своей области.

— Ладно, мне пора, — с сожалением сказал невыразимец. — Завтра поговорю со своим знакомым менталистом, думаю, вопрос с этим Томом Реддлом решится в ближайшую неделю.

— Спасибо, Лиам.

— Не за что, Уильям, всегда рад помочь.

Тот кивнул. Нужно было как можно скорее решать проблему с этим неудачником Темным Лордом будущего. Подумать только, не узнав ничего о семье предполагаемого соперника, поперся своими руками активировать пророчество!

Идиот, хотя и сильный. Жаль, что на нем прервется сразу два таких древних рода, как Мраксы и Слизерины. Возможно, удастся как-то освобожденного Морфина облагородить и женить на ком-нибудь? Только вот кто пойдет за урода, да еще и с трудом говорящего на английском?

Из чистокровных никто не решится выдать дочь за представителя опустившегося и деградировавшего семейства. Магглу ему что ли подыскать какую, чтобы родился сильный волшебник? Магглорожденная волшебница — не вариант. Тут радикально надо решать вопрос.

Впрочем, эта проблема решится потом. Сейчас надо освободить Гарри от пророчества, и чем скорее, тем лучше.

* * *

— Вот же мерзкая крыса! — выругался Карлус, когда закончился показ третьего курса внука и его невесты.

И никто его не пристыдил. Дорея была с ним полностью согласна. Отвратительный мерзкий крысеныш, который испугался за свою жизнь и обменял ее на жизнь друзей и жизнь их маленького сына.

— Меня больше интересует вопрос, почему этот Ремус не смог унюхать свого бывшего друга, — задал вдруг вопрос Игнотиус. Гарри с Гермионой переглянулись. — Ясно же, что вся эта история была спланирована. Ваши приключения с каждым годом усложняются, но зачем это было нужно делать, если Дамблдор сам мог заняться уничтожением Тома?

Друзья промолчали.

— Мы и сами уже поняли, что нас вели к последней битве, — кивнул Гарри, — и думаю, это случилось из-за шрама, который был у меня.

— Что ты имеешь в виду, Гарри? — спросила Гермиона.

— Мне кажется, в шраме был… крестраж, — высказал свою недавнюю догадку Гарри. — Подумай сама, все эти видения, вся эта связь… Я вчера ночью долго не мог уснуть и все думал, почему директор заставил именно нас искать крестражи? Не взрослых волшебников из Ордена Феникса, а нас, подростков?! Итог моих размышлений только один: я был крестражем, и вряд ли бы выжил в последней битве.

Карлус с Дореей побледнели, Гермиона позволила себя обнять покрепче, а остальные мысленно с ним согласились. Это было единственное логическое объяснение тому, что происходило с Певереллом в будущем.

— Вынужден с тобой согласиться, Гарри, — сказал Карлус. — Этот вариант единственный, который объясняет, почему Дамблдор так с тобой поступал, и увы, но Ремус Люпин, как и многие другие взрослые, участвовали в этом заговоре.

— И я в том числе, — дрожащим голосом сказала Минерва. Ей было… страшно. Подумать только, принимать участие в том, чтобы готовить ученика к сражению с Темным Лордом? Ведь она никогда не была дурой, и если Гарри в семнадцать догадался обо всем, то она и подавно смогла бы все понять в свои семьдесят.

Гарри промолчал. Его будущий декан выглядела неважно. Она сильно переживала, это было видно невооруженным взглядом.

— Сомневаюсь, что Маховик Гермионе был отдан просто так, — согласилась с подругой Милли.

— Ладно, что было, то прошло, — сказал решительно Гарри. — Профессор… кхм…

— Можно просто Минерва, — сказала девушка, благодарно ему улыбаясь. — Профессор я лишь в ваших воспоминаниях, а сейчас мне всего лишь семнадцать лет и я все еще студентка Хогвартса.

— Хорошо, Минерва, — со смешком сказал Гарри. Называть собственного декана по имени было странно, хотя она мало походила на ту строгую пожилую волшебницу, которую они знали в своем времени.

— Завтра посмотрим четвертый курс, а сейчас их надо отправить в этот сосуд и доставить их родителям, пусть тоже посмотрят, — сказал Карлус.

— Я сюда еще первый и второй курс добавлю, — кивнул Гарри.

— Отлично, пора расходиться, скоро отбой.

* * *

Том был в бешенстве. Ни один план по устранению этого Певерелла не годился, если он хотел остаться вне подозрений. Слишком большой риск. Устранить главу рода это не то же самое, что прибить грязнокровку и своего папашу с его мерзкими родителями.

Вариантов тьма, но все они ему не подходили. В ЗОТИ Певерелл был силен, пожалуй, по силам они даже были равны, как ни прискорбно было в этом сознаваться. Даже самому себе. Особенно самому себе.

— Мистер Реддл, скоро отбой, — услышал он за спиной голос своего декана.

— Да, профессор Слизнорт, я немного задержался в библиотеке, — нацепив на лицо свою самую добродушную улыбку, ответил Том. — Я уже иду в гостиную.

— О, мистер Реддл, ничего страшного, ступайте!

Слащавая улыбочка этого толстяка вызывала брезгливость, которую он старательно прятал под слоем ответной любезности. Этот тип был отвратителен в своем стремлении понравиться всем без исключения. Собирал представителей чистокровных семейств на свои чаепития, заводя новые знакомства, которые могли пригодиться в будущем.

Кому только нужен нищий, толстый, стареющий ловелас? Никому.

Поторопившись в гостиную Слизерина, он вдруг заметил вдалеке знакомую парочку. Певерелл и его невеста в компании Пруэттов и Минервы Макгонагалл. Этой отвратительной и мерзкой старосты Гриффиндора, с которой у него всегда была война. Негласная.

Она ведь тоже полукровка, насколько ему было известно, только вот с отцом ей повезло. Тот признал своих детей от ведьмы, даже будучи маггловским священником. А Россы почти ушли в небытие. Наследника нет, глава рода почти мертв.

Себя Том всегда считал выше остальных. Он наследник основателя факультета, представитель рода Мракс. Пусть они сейчас и нищие, но есть еще и наследие Певереллов, вот его он и получит, когда устранит со своего пути препятствие по имени Гарри Певерелл.