Падение (гет)

Долохов до утра не сомкнул глаз. Он так и сидел, откинувшись на спинку стула, за столом с неубранной посудой. Воспоминания прошлого, связанные с Темным Лордом и служением ему, всплывали в памяти Пожирателя Смерти.

Когда в окна заглянули первые солнечные лучи, Лиза проснулась. Судя по тому, что Антонина рядом с ней не было, а постель оставалась холодной, она сделала вывод, что тот даже не заходил в их спальню. И оказалась права.

Долохов поднял на неё покрасневшие от бессонницы глаза и криво улыбнулся. Он был абсолютно трезв. Даже вчерашнее пиво, похоже, совершенно полностью выветрилось из него. Может, оно и к лучшему.

— Доброе утро, Лиз, — хрипло поздоровался Антонин.

— Доброе, — еле выдавила из себя молодая женщина. Этой ночью ей так не хватало тепла мужского тела, горячих поцелуев и ласкающих, дразнящих прикосновений. Вся её природа протестовала против такой несправедливости, а неудовлетворенное желание вызывало ноющие ощущения где-то внутри.

Надя ещё спала. Сегодня у её мамы — выходной, значит, можно не торопиться вставать, не надо идти в садик, где девочка чувствовала себя совершенно одинокой, не такой, как остальные её ровесники.

— Мне нужно с тобой серьёзно поговорить, Тони, — наконец нарушила игру в молчанку Лиза.

— О чём же? — сверкнув глазами, спросил мужчина.

— Так дальше продолжаться не может. Я люблю тебя. И Надя — тоже. — Слова давались ей с трудом, но молодая женщина старалась произносить их настолько твёрдо и чётко, чтобы у Долохова не возникло никаких сомнений: ему предстоит сделать выбор, который решит судьбу их дальнейших отношений.

— Ну говори, я весь внимание. — Пожиратель Смерти внутренне напрягся, понимая, что разговор будет тяжёлым для них обоих. Но рано или поздно он должен был состояться. Так пусть это произойдёт сейчас.

Долохов не перебивал Лизу. Ей даже показалось, что он её не слушает, но когда она закончила свою речь, Каратель встал и, взмахнув палочкой, произнёс слова страшной клятвы, лишавшей его права применять смертоносные и пыточные заклинания. Если бы здесь был третий волшебник, этот разговор завершился бы, вероятно, Непреложным Обетом.

— Теперь ты довольна?

Громкий стук в дверь не дал ей ответить.

— У име Чаробне Народне Скупштине Србије, отворите! (*) — прозвучал гортанный мужской голос.

Антонин и Лиза переглянулись. В глазах молодой женщины застыл страх. Она только что вынудила Долохова дать клятву, запрещающую ему кого-либо убивать, мучить или калечить, а это значит, что теперь он оказался совершенно беззащитным перед мракоборцами. Трансгрессировать тоже было бесполезно: на дом однозначно уже наложены антиаппарационные чары...

— Ну вот и всё, — негромко произнес Каратель.

В гостиную вошла заспанная Надя, разбуженная шумом снаружи. Девочка протирала кулачками глаза. Лиза подошла к дочери и взяла её на руки, Надя обняла маму за шею, но взгляд свой перевела на отца. Как он поступит?

Долохов криво улыбнулся, в его голубых глазах снова сверкнули синие огоньки. Пожиратель Смерти положил на стол свою волшебную палочку и подошёл к двери, открывая её.

В дом тут же ворвались трое мужчин в красных мантиях с эмблемами сербского аврората — белыми двуглавыми орлами на красных щитах, обведенными золотистой каймой. Вооружены они были не волшебными палочками, а посохами. Ещё двое остались караулить во дворе. Антонин поднял руки, показывая, что безоружен и не намерен сопротивляться. Один из мракоборцев взял со стола волшебную палочку из мертвого дерева с черепом на рукояти, второй ему кивнул: мол, да, это она. Третий мракоборец развернул лист пергамента и на хорошем русском языке (видимо, когда-то учил его) зачитал постановление об аресте военного преступника, сообщника Лорда Волан-де-Морта Антонина Долохова, известного также как Волк и Каратель. Пожиратель Смерти молчал. Дальше шёл перечень стандартных прав арестованного: не отвечать на вопросы, не свидетельствовать против себя, пользоваться услугами адвоката и т.п. Когда документ был прочитан, Долохов спросил:

— Можно попрощаться с женой и дочерью?

Мракоборцы на мгновение опешили: то, что младший лейтенант Радован Петкович подал на развод, они знали, как и то, что это решение он принял под воздействием непростительного заклинания "Империо": приборы в аврорате засекли красную вспышку возле дома его жены Елизаветы. Было также установлено, что данное заклинание мог применить беглый преступник Антонин Долохов: нашлись свидетели-магглы, которые видели здесь похожего на него мужчину. По версии мракоборцев, сама Елизавета Петкович и её дочь Надежда находились в заложниках у Пожирателя Смерти либо под воздействием того же "Империо". Но чтобы... Жена?

Увидев замешательство авроров, Антонин уточнил:

— Гражданской женой. Надеюсь, вы не потребуете от неё свидетельствовать против меня и самой себя?

— Это будет решать суд, — сухо ответил мракоборец, говоривший по-русски. — Прощайтесь, но без глупостей.

Долохов подошел к Лизе, по щекам которой текли слёзы, и к Наде, обнял и поцеловал их, после чего вернулся к аврорам. Его руки тут же были скованы магической цепью. Мужчины ушли, исчезнув, словно растворившись, в утренней мгле. Лиза молчала.

— Папа вернется, — сказала ей Надя.

Мама поцеловала дочь и прошептала:

— Конечно, солнышко моё, вернется, — хотя сама уже в это не верила.

* * *

Целый год о Долохове не было никакой информации. Местная газета "Провидец" даже не сообщила о его аресте, а в британском "Ежедневном Пророке" тема проигравшей стороны — Пожирателей Смерти и Тёмного Лорда — вообще находилась под запретом Министерства магии. Лиза даже начала сомневаться: а не фальшивые ли это были авроры? Что если Антонина просто похитили, чтобы убить без суда и следствия? Или, наоборот, некие тайные Пожиратели Смерти или их сторонники здесь эвакуировали Карателя, чтобы с ним вместе продолжать борьбу? Последнее было не менее ужасным, чем первое: Лиза была уверена, что Антонин не посмеет нарушить данную им клятву, а это значит, что его ждёт мучительная смерть — но теперь уже от своих.

Мама и дочь завтракали за столом. Еда была скудной, что неудивительно в условиях непрекращающегося кризиса. И с каждым днём ощущение безысходности становилось всё невыносимее.

Внезапно входная дверь сама собой отворилась. С момента ареста Долохова Лиза не меняла защитное заклинания: в этом больше не было смысла.

— Папа! Мой папа пришёл! — Надя выскочила из-за стола, оставив недоеденную манную кашу, и побежала навстречу вошедшему мужчине.

Елизавета не верила своим глазам. Мужчина, державший их дочь на руках, был одет в красную мантию аврора с белым двуглавым орлом на щите. Голубые глаза и перекошенное лицо выдавали в нём Долохова, но кое-что всё же изменилось в его облике. Причёска — теперь его чёрные волосы были коротко подстрижены, в них явственно просматривалась седина. Щёки были гладко выбриты, а над верхней губой щетинились небольшие усы, тоже чёрные с проседью. Антонин — и не Антонин одновременно! Что за чудеса?

— Привет, Лиз. Не узнаёшь? — В глазах мужчины сверкнули синие огоньки.

— Привет... — Молодая женщина медленно подошла к нему, всё ещё не веря собственным глазам. — Тони? Что это за маскарад? Ты сбежал из тюрьмы?

Долохов — а это был, действительно он — криво улыбнулся.

— Нет, любовь моя. Всё по-другому... — Он бережно поставил дочь на пол, но девочка не отходила от него. — Я обязательно расскажу. Но, — мужчина посмотрел на стол со скудным завтраком, — сначала нужно как следует подкрепиться.

Антонин снял заплечный рюкзак — такого же красного цвета, как и мантия мракоборца, с той же нашитой эмблемой местного аврората, подошел к столу и начал выкладывать продукты. У Елизаветы аж дыхание перехватило: тут были рыбные и мясные консервы, и сгущенное молоко в жестянке с фиолетово-синей этикеткой, и маринованные овощи в стеклянной банке, и даже курица-гриль, завернутая в фольгу, и ещё куча каких-то пакетов, полуфабрикатов и пластиковых блистеров. Напоследок мужчина вытянул коробку шоколадных конфет — настоящую роскошь в это голодное время! — и бутылку красного домашнего вина.

— Праздник у нас сегодня или нет? — спросил Антонин.

— Праздник! — выкрикнула Надя, когда отец протянул ей вязку бананов.

— Там ещё есть яблоки и картошка, — сообщил Долохов ошарашенной Лизе, ставя рюкзак на пол.

— Откуда всё это? — спросила Лиза. — Неужели снова ограбил магазин, как тогда, во время обстрела?

— Нет, — вполне серьезно ответил мужчина. — Это — продуктовый набор сотрудника аврората. Ну а вино я купил по дороге к вам.

— Ты?..

— Да, — кивнул Антонин. — Теперь я работаю на сербское Министерство магии. У меня новое имя. Новая чистая биография. Нет больше Пожирателя Смерти Антонина Долохова, военного преступника и Карателя. — Он протянул женщине красную книжечку с тисненым на ней щитом и двуглавым орлом — таким же, как на эмблеме аврората. Лиза прочла вслух: "Анте Драганович", — и улыбнулась, впервые за это утро.

Уже за столом, выпив по бокалу вина, — по такому поводу было сделано исключение: раньше при Наде алкоголь никогда не употребляли, — Антонин, точнее Анте, поведал своей гражданской жене и дочери странную, почти невероятную историю своего превращения в аврора.

Более восьми месяцев он провёл в секретной тюрьме, где его допрашивали местные авроры, но не пытали, как их британские коллеги. А вместо дементоров заключенных охраняли крылатые демонические существа с птичьими головами, некая разновидность балканских злых духов. Долохов упорно молчал и отказывался сотрудничать со следствием, зная, что и так приговорён к смерти либо к чему-то похуже. Тем временем Чаробна Народна Скупштина Србије, местный волшебный парламент, приняла решение: не выдавать британцам тех Пожирателей Смерти, которые попадут в руки сербских авроров. Причиной тому стало участие английской авиации в бомбардировках мирных сербских городов, включая столицу их страны, Белград, содействие Великобритании расколу некогда единого югославского государства и поддержка англичанами сепаратистов-мусульман — сначала в Боснии и Герцоговине, а потом в Косово. Это была своеобразная месть балканских славян британцам, воевавшим против их страны и причинившим ей столько бед. Министр магии, выполняя решение Скупштины, придумал собственный план, как использовать тёмных волшебников, арестованных аврорами, в интересах народного сообщества Сербии, состоящего как из магов, так и обычных людей. Когда Антонина в очередной раз вызвали на допрос, в кабинете следователя его уже ждал сотрудник Министерства магии, одетый в темно-коричневый маггловский костюм с галстуком и назвавший себя куратором. Он подал Долохову для ознакомления секретный документ, разработанный его ведомством. Пожиратель Смерти несколько раз перечитал данную бумагу с гербовой печатью и недоверчиво покачал головой, считая это очередной уловкой. Но куратор заверил Антонина, что всё по-честному. Согласно документу, озаглавленному "Договор", Долохов в случае согласия выйдет из тюрьмы и получит должность инструктора школы мракоборцев. С него снимутся все обвинения, включая совершенные на территории бывшей Югославии, ему изготовят документы на новое имя, и он будет совершенно чист перед законами народного сообщества Сербии.

— Нам нужны ваши знания и опыт, которые вы сможете передать молодым аврорам, — сказал волшебник, чьи глаза были скрыты затемненными очками-хамелеонами. — А вам, господин Долохов, — он сделал небольшую паузу, — свобода, возможность видеться с Елизаветой Петкович и вашей дочерью, Надеждой. По-моему, это взаимовыгодная сделка?

Каратель понимал, что его вербуют. Находясь в Англии, он послал бы этого куратора с его бумажкой по известному адресу, не стесняясь русских бранных выражений. Но здесь — не Англия, а, наоборот, страна, пострадавшая от действий англичан и их союзников. И здесь — Лиза с дочерью. Нельзя упускать такой шанс! Тем более, что его Война за чистоту Крови в магической Британии проиграна, Тёмный Лорд — погиб, а большинство бывших соратников — либо мертвы, либо в Азкабане, либо, как Малфой, сотрудничают с новой властью. Он более не связан никакими клятвами! И Антонин согласился...

Ему выделили койку в казарме курсантов-мракоборцев и даже вернули волшебную палочку с черепом на рукояти, которую он предпочёл традиционному в Сербии, как и в Дурмстранге, где он когда-то учился, посоху. Разумеется, бывший Пожиратель Смерти находился под постоянным контролем, но Антонин и сам не собирался ничего нарушать или пробовать сбежать отсюда, что в принципе было невозможно. Желание снова увидеть Лизу и Надю было сильнее всех остальных.

Четыре месяца длился испытательный срок, во время которого Долохов обучал курсантов заклинаниям и приёмам тёмной магии, а также технике невербальных заклинаний, которой он владел в совершенстве, тренировал будущих бойцов сербского аврората. И вот теперь, с новыми документами на новое имя, Антонин, он же Анте, наконец-то приехал к тем, кого любит. И кто без него так сильно скучал.

— Как надолго? — спросила Лиза.

— Мне дали краткосрочный отпуск — две недели, после которых я должен вернуться в Школу авроров. Но на выходные буду приезжать.

Новоявленный Анте Драганович предложил тост за любовь. Лиза его поддержала, а Надя весело улыбалась, наблюдая за родителями.

Кто бы мог подумать, что эта история, начавшаяся так трагически, получит столь счастливое завершение? Уж точно не Антонин и не Лиза...

Примечания:

* Именем Волшебного Национального Собрания Сербии, откройте! (сербск.)