В вариациях будущего (джен)

Асмаральд сказал, что получилось в итоге всего-навсего дурацкое совпадение: Том действительно просто спал до тех пор, пока не досмотрел свой сон до конца. Так получилось, что как раз к тому времени он оказался у Звёздного Лабиринта — и не раньше. Был ли сон неспроста? Вполне возможно, раз даже в Невидимой Земле он не ушёл. Был ли сон пророческим?

— Едва ли, — сказал Асмаральд. — Скорее всего, ты видел не будущее, а прошлое или настоящее в параллельном мире. Поэтому и не просыпался — слишком глубоко ушёл туда.

— И много у нас ещё параллельных миров? — проворчала Лили. Дарина посмеялась, приобнимая её:

— Да хватает. Законы магической вселенной пока не постиг до конца ещё никто.

— А дальше нам что делать?

Асмаральд стал очень серьёзным.

— Шанс вернуться для Тома действительно есть. Но снова попадать сюда не советую, третий раз может стать последним. Тебя, Лили, это в меньшей степени касается, хотя тоже рекомендую снизить количество беготни между мирами.

Лили прямо физически почувствовала, как у неё лицо вытягивается от огорчения. Это заметила и Дарина.

— Ну, не расстраивайся! Видеться будем, просто, возможно, не так часто.

— И к тому же это временно, — добавил Асмаральд с иронической усмешкой. — Лили, ты по-прежнему наш друг, и мы тебе всегда рады. Но подумай — ты всё-таки ещё живая, так что, может, пора уже устраивать жизнь в мире живых?

— Жизнь в мире живых — это тавтология, — авторитетно заявил Том, непонятно с чего решивший сумничать.

— Не скажи, иногда человек вроде бы жив, а на самом деле уже давно мёртв духом… Такие и у нас не задерживаются. Так вот… Но если хотите, для вас есть и другой вариант. Догадываетесь?

— Остаться здесь, — кивнула Лили.

— Да. Если надумаете остаться — поплывём на Атлантиду. Если нет — вам лучше сразу отправляться обратно. Много времени на раздумья дать не обещаю, но часок-другой… Максимум — до заката, — Асмаральд взглянул на небо — солнце было ещё очень высоко, хотя давно уже перевалило за полдень.

Лили отвела Тома в сторонку.

— Может, останемся? — шёпотом предложила она.

— Зачем? — Том энергично покрутил головой.

— Тут спокойно. Безопасно. А там ты опять куда-нибудь влезешь. Здесь точно так же будем жить, только без всяких драм и катастроф.

Том смотрел исподлобья непримиримо. Лили продолжала уговаривать:

— Будем исследовать Невидимую Землю. Тут знаешь, сколько всего интересного ещё толком не изучено и даже, наверное, не открыто. Составим карту Звёздного Лабиринта. Может, и порталы в другие миры найдём, есть легенда, что их там даже несколько — а никто не проверял. Мы будем первыми. И при этом — всё абсолютно безопасно. Мне не придётся больше за тебя волноваться. Тебе не придётся больше бояться за свою жизнь. Тут возможностей куда больше…

Том резко помрачнел и оттолкнул её:

— Хорошенького же ты обо мне мнения. Думаешь, страх за свою жизнь — для меня основной критерий?

— А для меня? — жёстко нахмурилась Лили. — Я не хочу больше рыдать над твоим бесчувственным телом!

— Ну так и не рыдай, — равнодушно ответил Том. Кажется, он обиделся. Лили растерялась.

— Слушай. Если мы тут останемся, я выйду за тебя замуж. Обещаю.

Том посмотрел на неё. Как-то безрадостно. И она ещё больше растерялась — стало даже обидно: вот, навязывается…

— Ну, ты же сам просил, — сказала, чувствуя, как закипает в душе женская гордость: если он сейчас ещё раз так на неё посмотрит — она на него окончательно обидится! Она тут, понимаешь ли, даёт-таки ему наконец согласие, вручает, так сказать, свою руку и сердце, которые он у неё три года выпрашивал, а ему уже как будто и не надо!

— Просил, — согласился Том. — Я и дальше буду просить. Но хочу сделать это не здесь.

Он отвернулся. Облокотился на борт яхты и уставился вниз, на воду.

Лили почувствовала, что снова сейчас заплачет — уже от обиды. Но не успела высказаться — Том сам заговорил:

— Я хочу вернуться. И мне плевать, какие там будут опасности для моей жизни. Ты, если хочешь, оставайся. Рано или поздно я всё равно сюда вернусь — естественным путём, так сказать. Хочешь — можешь меня ждать. Тогда и по Лабиринту походим, и всё остальное исследуем… И замуж я тебя всегда буду звать. На другой не женюсь, не волнуйся. Но я хочу ещё пожить там. Понимаешь? Там ведь — жизнь. А тут — так… — Он махнул рукой. — Имитация. Для тех, кто никак не хочет с жизнью расставаться. Что я тут сделаю? Ну, будем путешествовать с тобой. А если что-то в Волшебной стране случится — мы только сможем смотреть на это, как сквозь стенку мыльного пузыря, и ничем им не поможем. А там наши друзья. Мои друзья, — поправился он демонстративно. — Мне они очень дороги. Не знаю, как тебе. Ты-то привыкла смотреть на всё сквозь призму Невидимой Земли: мол, зачем там страдать, если тут можно жить безбедно и безопасно. А то, что там можно не страдать, а радоваться, ты не думаешь.

— Хорошенького же ты обо мне мнения! — оскорбилась Лили. Но оскорбилась негромко, неуверенно, и больше ничего не сказала. Как ни противно признавать, но Том был прав: она действительно на многое смотрела «сквозь призму Невидимой Земли».

Да и эгоистичной была куда больше, чем он. И его друзья были действительно его друзьями, и совсем немножко — её друзьями. Из всех она разве что Энни выделяла в последнее время да Страшилу по старой памяти, а к остальным относилась с уважением, но без привязанности.

— Невидимая Земля — красивый и безопасный мир, но он застывший, — тихо добавил Том. — Думаю, ты лучше меня понимаешь эту разницу.

Лили понимала.

— Я вернусь в любом случае, — Том решительно отстранился от борта. — Мне ещё надо выяснить, что там у Аларма с Элли произошло. И что с их ребёнком.

Лили хотела язвительно заметить, что, кажется, Элли с Алармом и их ребёнок для Тома дороже, чем... И тут она осеклась на своей мысли: дороже, чем кто? Она сама? Так не в ней же дело. От неё он и не отказывается. Дороже, чем собственная безопасность? Так это тем более его право — решать, насколько ему дороже безмятежность и благополучие, чем беспокойство и риск для жизни.

Так что колкость растаяла, даже не сформировавшись.

Том отошёл к Асмаральду, и, кажется, начал его расспрашивать об Элли — Асмаральд же, кажется, ответил, что ничего, к сожалению, не знает, не видит отсюда… Лили слышала краем уха — и не слушала.

Упрямец плюшевый. Ну что ж, они вполне могут жить почти как раньше — он будет в Жёлтой стране, а она — изредка его навещать. А вообще, может быть, ей стоит порвать окончательно все ниточки с «миром живых», все привязанности… Вот знала же она, что нельзя привязываться! А если и привязываться — то здесь, потому что здесь друзья уже никуда не денутся, не состарятся, не умрут… Ну, не уйдут отсюда окончательно. Вернее, могут, но она таких случаев мало знает, и все — не её знакомые. И будет она тут жить спокойно, путешествовать с безопасными приключениями… А он пускай там ищет кого-нибудь другого, кто будет рыдать над его бесчувственным телом в очередной раз.

И тут же Лили поняла, что — всё, перекипела.

Не бросит она Тома.

А может, она тоже хочет настоящей жизни, а не бесконечной имитации с безопасными приключениями в застывшем мире.

И в этой настоящей жизни должен быть Том.

Асмаральд уже разворачивал яхту — Дарина ему помогала. Кораблик был маленький, они всегда управлялись вдвоём. Тем более что тут нет грозных опасных бурь, когда нужно много сил, чтобы удерживать руль и быстро убирать парус… Интересно, их тут вообще не бывает? Лили заставала порой шторма, но сейчас подумала — наверное, шторм тут случается, только когда Асмаральду хочется поразвлечься на волнах, а Дарине — полюбоваться на водяные брызги у скал. Есть тут такое место, особенно живописное в шторм. И конечно же, это всегда безопасно. Особенно для мага.

Лили подошла к Тому. Он посмотрел на неё выжидающе, настороженно.

— Я с тобой, — опустив голову, сказала она. Том улыбнулся — широко и радостно.

— Вот и замечательно, — бодро заявил он. И усмехнулся: — А сюда мы всё равно ещё вернёмся… Лучше поздно, чем рано!

Вверх по течению Большой реки яхта Асмаральда шла с той же скоростью, что и вниз, а может быть, даже и быстрее. Сам Асмаральд хитро улыбался — наверное, магия. А может, всё это его друзьям просто кажется.

На выходе из Невидимой Земли старая Агара приняла человеческий облик, не дожидаясь просьб Лили. Том, который в прошлый раз (когда попал в Невидимую землю с Элли и Страшилой) видел на этом месте только калиновый куст, даже рот раскрыл в удивлении:

— Ого! Здрасьте, — и поклонился неуклюже.

Агара с улыбкой сама протянула им горсточку ягод.

— Я смотрю, Лилия, у вас всё теперь в порядке?

— Да, — счастливо кивнула Лили.

— На всякий случай задержитесь со мной на час-другой. Заодно расскажете о своих делах. Да и с мальчиком мы поближе познакомимся…

— Асмаральд сказал, чтобы я теперь реже приходила в Невидимую Землю, — печально поделилась Лили, когда Агара с Томом вдоволь наболтались (болтал, конечно же, один Том, а Агара только спрашивала), и настало время прощаться: Том никаких вредных симптомов не испытывал и был полон энергии.

— Разумно, — кивнула бывшая волшебница.

— Но можно, я буду приходить к вам? Вы мне хотя бы будете рассказывать, как у них там дела… Ну, и им передавать от меня привет, — вздохнула Лили. Агара улыбнулась:

— Конечно. Можете оба приходить. Буду рада вас видеть.

— Как мы теперь будем выбираться отсюда? — Том крутил головой. — Пешком придётся. Или попробуем волшебниц дозваться? У нас даже при себе ничего нет для похода. И почему ты только не додумалась захватить свою универсальную бездонную сумочку путешественницы? — шутливо поддел он Лили. Волшебную сумку, в которую можно было вместить что угодно, и она не становилась от этого больше и тяжелее, они нашли три года назад в Золотом Лесу, с тех пор Лили с ней почти не расставалась. За редкими исключениями…

— Ты знаешь, совсем из головы вылетело, — повинилась Лили. — Просто не до того было, знаешь ли. В чём была, в том и полетела.

Том протянул ей руку.

— Ничего, пойдём пока так. А в пути, может быть, волшебниц дозовёмся. Или они нас сами заметят по своим магическим зеркалам. Интересно, сколько мы в Невидимой Земле пробыли?

Об этом надо было бы спросить у Агары, но они уже отошли от калинового куста.

— Дня три? — предположила Лили. — Может, четыре.

— Максимум пять, — сказал Том. — И то, если мы из них три дня по Лабиринту бегали. Надо у птиц спросить, какое сегодня число.

— Птицы тут неотзывчивые, — сказала Лили. — Проверено.

— Вот так всегда, — усмехнулся Том. — Когда надо людям помочь, так они сразу разлетаются. А когда не надо, все тут как тут, любопытные…

Им пришлось идти пешком часа три — а потом вдруг на тропинке перед ними сверкнула золотистая вспышка, и появилась Энни на серебряных башмачках. С воплем «Том!» где-то на высоте ультразвука она кинулась обнимать друга. Том чуть не упал.

— Я верила, я верила! — кричала Энни, размахивая руками в безумной радости. — Я знала! Я верила, что вы вернётесь! Вы в Невидимой Земле были, да?

— Ага, — Лили едва успела это ответить и тоже попала в объятия подруги.

— Вот я так и думала! И все так думали. Господи, Том…

— Так, всё, хватит меня душить, — парень выставил руки перед собой. — Меня уже Лили душила!

Лишившись возможности душить друзей в объятиях, Энни просто нетерпеливо прыгала на месте.

— Я ежедневно пыталась искать вас в зеркале, — тараторила она, — по несколько раз, утром и вечером. Я же вижу — зеркало белым показывает. Значит, вы не умерли. И вот сейчас тоже как глянула — а там вы! Я у сестры тут же башмачки взяла — и к вам.

— Как у Элли дела? — спросил Том.

— Нормально. Родила сынишку, — улыбнулась Энни. — Угадай, как назвали.

— Когда ты говоришь с таким видом, можно предполагать какой-нибудь подвох, — усмехнулась Лили.

— Ну есть немного. Назвали Томом. В честь тебя, — Энни посмотрела на бывшего медвежонка. Тот был явно удивлён. — Они утверждали, что ты когда-то дал такое пророчество.

— Да? Я не помню, — заявил Том.

— Как неожиданно, — хихикнула Лили.

— Так! Ну что же делать? Предлагаю такой план: я сейчас быстренько к Стелле, попрошу у неё облачко для вас, а потом вернусь к вам. Куда вы хотите полететь?

Том и Лили переглянулись:

— Давай в Изумрудный город, — предложил Том. — Надо же Элли поздравить. Слушай, а как долго нас не было?

— А вы не знаете? Вас неделю не было! Не-де-лю! — Энни всплеснула руками. — Многие друзья уже отчаиваться начали.

Том с Лили снова переглянулись:

— Это что, мы пять дней по Лабиринту бегали? Если минус два дня на путь туда и обратно…

— Так, вы мне обязательно расскажете всё подробно! — затрясла руками Энни. — Я сейчас вернусь, подождите здесь.

Она исчезла, а Том и Лили продолжали смотреть друг на друга с недоумением.

— Ну, в Лабиринте время подчиняется своим законам, — развела руками Лили. — Наверное, так…

— Обалдеть, — замотал головой Том. — Сколько ж мы тут пропустили…

Впрочем, когда Энни вернулась и начала рассказывать, оказалось, что пропустили они не так уж и много. Кроме того, что Элли родила сына и его назвали Томом, в Волшебной стране ничего особенного за это время не произошло.

— Ну, ещё Аларм впал в депрессию, — хихикнула Энни. — Но это вряд ли великое событие. К тому же, думаю, сейчас он из неё выйдет. Раз уж ты жив. А то он из-за этого распереживался.

Том кивнул.

— Ясно. А про Пакира ничего не слышно?

Энни пожала плечами:

— Вроде ничего. Всё тихо. Никто ни в кого не вселялся. Ланга нас всех ежедневно проверяет на всякий случай, а так говорит, что присутствия магии Пакира нигде не чувствует. А уж если не она, то кто же. Элли ещё не восстановилась, так что, если нужна магия, либо Лангу, либо Стеллу привлекаем. Из меня-то так себе чародейка даже с кольцом Торна. Я там больше напутаю, чем пользу принесу. Это только если другого выхода нет…

В Изумрудный город они попали лишь вечером, когда уже начало темнеть, и в домах и дворце зажигались огни. Лили, глядя на город сверху с высоты облачного полёта, подумала — да, действительно есть много общего со Звёздным Лабиринтом… Та же манящая глубина и таинственность.

Компания собралась у Элли, и начался долгий обмен впечатлениями, пока долгие разговоры не утомили Элли (хотя она усиленно старалась этого не показывать — очень уж хотелось подольше пообщаться с друзьями), и Аларм не приказал всем расходиться. Из депрессии он действительно вынырнул сразу, как только увидел Тома. А Том в очередной раз был чуть не задушен.

— Если меня ещё кто-нибудь сегодня обнимет, — заявил он тогда, — мне придётся лечь в больницу, а потом заказать себе самые крепкие доспехи. А потом я их надену и пойду обнимать всех в ответ!

— Лучше Дровосека попроси, — подсказала Энни. И все хохотали.

Своего новоявленного тёзку Том увидел только спящим в колыбельке, и взять на руки не разрешили.

— Ну и ладно, — шёпотом ответил Том. — А то что-то он больно маленький… Я плюшевым медведем и то крупнее был!

— Не был, — так же шёпотом возразила Энни.

— Был.

— Не был.

— Хватит уже, — так же шёпотом одёрнул их Аларм и вытолкал из комнаты. — Обрадовались друг другу!

— А то ты не рад, — фыркнул Том.

— Рад, — согласился Аларм. — Но не мешать же детям спать!

— Строгий папочка, — прокомментировала Энни. Том приглашал всех на крышу — в Изумрудном дворце (или, скорее, на нём) были удобные местечки, о которых он знал. Лили и Энни поддержали идею сходу. Аларм поупирался немного и тоже согласился. Страшила бы с ними полез, несмотря на свои мягкие ноги, но не мог — он преданно выполнял обязанности ночной няньки при малышах.

— Поболтаем как следует, — говорил Том, первым забираясь на чердак, — никому мешать не будем. Заодно сообщу вам крайне интересную новость.

— Это какую? — удивилась Лили.

— Ну, или ты её сообщишь. Ты ведь сообщишь?

— Я?

— Опять вы все в своих тайнах, — сказала Энни. Том засмеялся:

— Да никакая это не тайна. Уж точно не для тебя! Разве что для самой Лили…

Энни выразительно закатила глаза. Вот любят же друзья изъясняться загадками…