Holly Jolly Christmas (гет)

Фред сидел за рабочим столом, склонившись над бумагами, вдоль и поперек исписанными всевозможными формулами и замечаниями. Сверху на его макушку светил новомодный торшер, бликуя на его рыжих волосах золотистыми всполохами. Дел было невпроворот: День святого Валентина, в магазине толпа людей, и наборы с приворотными зельями расходились как горячие пирожки, а товарищи из Аврората запросили новый вариант Порошка Мгновенной Тьмы к концу месяца, и поэтому приходилось тратить свой перерыв на разработку продукта вместо законного отдыха.

Фред пытался сфокусироваться на своих записях, но его взгляд то и дело соскальзывал с бумаг на плюшевого нюхлера. Он почему-то был яркого синего цвета, а в лапках держал деревянную монетку, выкрашенную в желтый и напоминающую галлеон. Этот нюхлер смотрел на Фреда своими черными глазками-бусинками и всем своим видом напоминал ему о Дафне.

Прошло больше месяца с тех пор, как он последний раз ее видел. Она заходила к нему в магазин и оставила этого нюхлера в подарок. Вероятно, она хотела извиниться или, может быть, попрощаться, но Фред так и не вышел к ней. И очень винил себя за это.

На самом деле он пожалел сразу же, как только увидел из окна, как она, кутаясь под порывами ледяного ветра в теплую зимнюю мантию, уходит, оставляя за собой вереницу следов на заснеженной дорожке, путающихся с сотнями следов чужих ног. Но тогда собственная гордость, подзуживаемая тенью обиды, казалась важнее.

Он пожалел еще сильнее, когда Кэсси, продавщица во «Всевозможных Волшебных Вредилках» в Косом переулке, вручила ему нюхлера, которого оставила для него Дафна. К игрушке не прилагалось никаких записок, и Фред мог только гадать, сколько своих «прости меня» отправляла ему Дафна вместе с этим подарком.

Но сильнее всего он пожалел тогда, когда гордость все-таки уступила, и он пошел в магазин игрушек, чтобы, якобы, выбрать подарок для племянников, а на деле — увидеть Дафну. Возможно, посмотреть на ее лицо, ее глаза, ее забавное кукольное платье из яркого атласа. Возможно, поговорить с ней. Возможно, даже помириться. У него было много «возможно», но реальность зарубила все на корню — Дафны не было. Не было ни в магазине, ни в Лондоне, ни в Англии. Она исчезла.

«Дафна уехала обратно во Францию», — сообщила Клэр. Она с безразличным видом листала книгу, вальяжно закинув ноги на прилавок, но время от времени бросала на Фреда злобные взгляды, а потом, попав глазами на коробку с шоколадным печеньем, которое захватил с собой парень, добавила: «Она не сказала, когда вернется. Боюсь, что она закроет магазин и останется в стране улиткоедов навсегда».

Клэр винила Фреда. Он и сам себя винил. Да, конечно, Дафна соврала ему. Она сделала ему больно — дважды: в Новый год и на Святочном балу десять лет назад. Но, если задуматься, так ли уж важно, что она соврала ему насчет своего имени? Так ли уж важно, что произошло десять лет назад, если каждый день рядом с ней был похож на Рождество, на бесконечно счастливую сказку?

Он слишком поздно понял, от кого отвернулся. Кого потерял.

Фред почувствовал, как кто-то коснулся его плеча, и поднял голову.

— Фордж, ты бы сходил к ней, а то чахнешь, как герань у нас на окне, — сказал Джордж, а затем, бросив взгляд на растение, добавил: — Даже хуже.

Фред шумно вздохнул.

— Во всяком случае она перестала кусаться.

— М-м-м, нет, не перестала, — задумчиво ответил Джордж, качнув головой. — Зато впредь мы точно будем знать, что заводить зубастую герань в качестве комнатного растения — идея так себе.

Джордж взмахнул палочкой, левитируя табуретку из противоположного угла комнаты к столу брата, и уселся рядом с Фредом.

— Так что насчет твоей девицы?

Фред тоскливо взглянул на брата.

— А что с ней?

— Сходи к ней, давай. Вдруг хотя бы у той готической продавщицы есть какие-нибудь новости.

— Сомневаюсь, — со вздохом выдал Фред. Он посещал магазин игрушек чаще, чем родительский дом. Когда Дафна только уехала, он заглядывал туда чуть ли не каждый час, чем порядком надоел Клэр, но потом — все реже и реже: сначала через день, после — раз в три-четыре дня, а под конец — раз в неделю. Ситуация не менялась: Дафна не возвращалась, и Клэр ничего о ней не слышала. — Не думаю, что за полторы недели что-нибудь произошло.

— Ты не гадай, а сходи и лично убедись, — продолжал настаивать Джордж. — Полторы недели — это огромный срок, за который могло произойти все что угодно!

Фред перевел взгляд на нюхлера, поблескивающего глазами в свете торшера.

— Ты же ее любишь, — сказал Джордж, скорее, как утверждение, чем вопрос — все и так было налицо. — История Святочного бала повторяется, приятель, вот только не думаю, что ты проживешь без сахара еще неделю.

— Отсутствие сладкого в рационе не говорит о хандре.

— В рационе обычного человека — не говорит. Но для Гринграсс сладкое — это смысл жизни, а для тебя смысл жизни — Гринграсс. Все связано. Да и жизнь без сладкого — полнейший отстой.

— А без Гринграсс — так вообще отстойнейший отстой, — обреченно согласился Фред.

— Так иди к ней в магазин! Поднимай свою задницу и шагай в магазин игрушек. И захвати герань, отдай ее готической продавщице, пусть повеселится.

И Фред пошел. Зубастую герань он с собой, конечно, не взял: Клэр не казалась такой уж большой любительницей цветов, а он к этому горшочному крокодилу все-таки привязался. Но по пути он забежал в кофейню и взял коробку пончиков с малиновым джемом.

Середина февраля все еще была снежной и довольно морозной. Фред шел по улице, закутанный в зимнюю мантию и шарф, а от коробки с еще горячими пончиками шел легкий дымок и волшебный запах свежей выпечки.

Улица была украшена в красно-белые цвета, повсюду было много гирлянд в форме сердечек и блестящих конфетти, меж магазинов летали крохотные фигурки ангелочков, напевающих популярные песенки про любовь. А еще море противно целующихся парочек — классическая картина на День святого Валентина.

Фред, воодушевленный речью брата, бодро шагал по вытоптанной ногами на снегу дорожке и старался не улыбаться слишком уж широко — царящая атмосфера любви и праздника действовала на него положительно. Один из ангелочков даже прибился к нему и тихонечко мурлыкал: «L is for the way you look at me, O is for the only one I see…»*.

Но за несколько десятков футов до лавки игрушек в мысли Фреда закрались сомнения. Был ли смысл в том, что он делает? Она уехала. Ее не было уже полтора месяца. Она не приезжала, не присылала писем с совами, не передавала привет через Клэр. От нее не было абсолютно никаких вестей. И сегодня тоже не будет. Глупо думать об обратном.

— Уйди, — шикнул Фред на ангелочка, но тот лишь увернулся от ладони парня и продолжил кружить над его головой, напевая: «Cause love was made for me and you».

Это в последний раз, решил Фред. Хватит ему терзать себя, надеяться на что-то. Даже в этот момент, стоя на пороге лавки игрушек, во все окна увешанной разнообразными украшениями в розовой гамме, Фред пытался успокоить тревожное волнение, слабо трепыхающуюся надежду.

Фред протянул ладонь к дверной ручке. Он мог живо представить, как входит в магазин, двигается вперед меж стеллажей, доверху заставленных игрушками, уклоняется от пролетающих мини-дракончиков и игрушечных метел, поднимает взгляд — а там она, Дафна, сидит за прилавком в своем розовом платье с объемным бантом, улыбается, смущенно заправляет прядь светлых волос за ухо… Но он не настолько глуп, чтобы действительно в это верить, не так ли? Даже в волшебном мире чудеса случаются крайне редко. И его случай — точно не из тех.

Да и он, в конце концов, ничего не теряет. Оставит коробку с пончиками Клэр, немного поболтает с ней, спросит про Дафну, в ответ получит привычное «ничего» и уйдет. И больше не вернется. Хватит с него, пожалуй…

Бах!

Дверь резко распахнулась, и Фред, не ожидавший такого поворота событий, получил по лбу, отшатнулся от неожиданности, уловил что-то, похожее на громкий вздох или всхлип, сделал шаг, пытаясь пропустить человека, вышедшего из магазина, и, поскользнувшись, неуклюже опрокинулся назад. Девушка, открывшая дверь, попыталась поймать его, но в итоге упала следом, прямо на Фреда, споткнувшись о его длинные ноги, взметнувшиеся в воздух.

В голове у Фреда гудело, и он не мог назвать точную причину — от удара или от стыда. Он нарочно оттягивал тот момент, когда придется открыть глаза, взглянуть на девушку, которую сбил с ног, и извиниться. Наверняка она смерит его строгим взглядом, скажет что-нибудь колкое и будет вполне права. Так унизительно! Даже ангелочек прервал свою песню, и Фред представил, как он смотрит на него, размахивая своими искусственными крылышками, и хихикает, показывая на него крохотным пальчиком своим крылатым друзьям.

— Привет.

Теплый голос. Улыбающийся. Радостный. Знакомый.

Фред удивленно распахнул глаза и уставился на разрумянившееся лицо Дафны. Ее зеленые глаза как будто бы блестели, она действительно улыбалась, а ее светлые волосы спадали вниз, словно ширма вокруг их голов.

Фред облизнул губы.

— Привет.

Лицо Дафны было прямо над его лицом, так близко, что он мог посчитать каждую ресничку.

— Ты снова поймал меня, — сказала Дафна. Она все еще улыбалась, а Фред все еще не мог до конца понять, что произошло. Он смотрел на нее во все глаза, но не был способен подобрать ни одного словечка. — Надеюсь, на этот раз ты загадаешь правильное желание.

И тут словно щелкнул выключатель, и Фред потянулся вверх, а Дафна наклонилась к нему — их губы слились в поцелуе, который был красноречивее всех слов, которые Фред мог бы сказать.

— Сегодня звезды работают с исполнением желаний довольно оперативно, — улыбнулся Фред. Дафна хихикнула.

— Твой счастливый день.

— Это уж точно, — ответил Фред, глядя на Дафну, ее лучезарную улыбку, розовый румянец и блестящие глаза. В его организме концентрация счастья резко перелетела за отметку «максимум», словно где-то прорвало трубу, и ему захотелось лежать тут, в снегу, до тех пор, пока он не покроет поцелуями каждый дюйм ее невероятного личика.

— Ух ты, мои любимые! — пока Фред рисовал в мыслях прекрасные картины, Дафна заметила коробку с пончиками, упавшую неподалеку, и уже опробовала один из них. — Мои любимые, надо же!

Дафна поднялась на ноги, доедая пончик, и протянула руку Фреду, помогая ему встать.

— Знал бы, что они сработают, купил бы их раньше.

Дафна передернула плечами, отведя взгляд.

— А мы, кстати, под омелой стоим, — сообщил Фред. — Омела четырнадцатого февраля — вы ее снять забыли?

— А, это, — Дафна бросила взгляд наверх и засмеялась. — Это все Клэр. Вернее, ее парень. Они познакомились на Рождественской вечеринке, и как-то она рассказала ему про нас с тобой, про… нашу традицию, — Дафна искоса взглянула на Фреда, — и он решил воспользоваться этим методом.

— А-а-а, — задумчиво протянул Фред. — То-то я и думаю, почему ягоды омелы выкрашены в черный. Очень в стиле Клэр.

— Да, он постарался, — подтвердила Дафна. — Похоже, он очень нравится Клэр, потому что она сказала, что оторвет мне руки, если я хоть пальцем притронусь к этой омеле.

— И это тоже очень в стиле Клэр, — усмехнулся Фред.

Они стояли друг перед другом, на расстоянии шага, смотрели друг на друга, затаив дыхание.

— Но это все еще наша традиция, — прошептала Дафна, покачнувшись вперед, и Фред, обняв ее руками, притянул к себе.

— Почему же ты исчезла? — спросил Фред, когда между их лицами осталось несколько дюймов.

— Мне нужно было закончить дела там, чтобы начинать тут. — Дафна нежно прикоснулась пальцами к его щеке. — И теперь я готова. — Она приподнялась на носочках и оставила невесомый поцелуй у него на скуле, а потом приблизилась губами к его уху и прошептала: — Я официально разорвала помолвку с ним.

Дафна опустилась и вгляделась в лицо Фреда. Ее пальцы все еще касались его щеки.

— И что теперь? — спросил Фред.

Дафна улыбнулась.

«I don't want a lot for Christmas, there's just one thing I need…»** — неожиданно замурлыкал ангелочек. Он незаметно подлетел к ним, и теперь кружил над их головами, как изголодавшийся воробушек.

— Почему он поет про Рождество? — засмеялась Дафна. — Мне кажется, это не очень своевременно.

«Make my wish come true, — надрывался ангелочек. Почувствовав на себе внимание, он заметно ободрился. — All I want for Christmas is you…».

— А он в чем-то прав, — сказал парень. Дафна вопросительно подняла брови, а Фред, не теряя ни секунды, наконец-то последовал их любимой традиции. — С тобой даже День святого Валентина — как Рождество, — прошептал Фред ей в губы. — А мой самый желанный подарок — это ты.

Дафна переплела свои пальцы с пальцами Фреда.

— Сегодня тебе очень везет с желаниями.

— И что теперь? — Фред приобнял ее за плечи. Улыбка на его лица была такая широкая, что невольно сводило щеки. — Думаю, можем пойти выпить кофе, поговорить, как все нормальные люди. — Он неспешно побрел вперед, ведя Дафну за собой.

— Да-а-а, — протянула Дафна, хитро улыбнувшись. — Есть у меня, кстати, одна идейка для разговора. Можем даже обойтись без разговора, исключительно действием.

Примечания:

* Love (L-O-V-E) — Joss Stone

** All I Want for Christmas Is You — Mariah Carey