О вреде самообмана (джен)

— Можно с тобой поговорить?

Санджи приготовился получить отказ, но то, что он услышал, было куда хуже.

— Конечно, — с улыбкой сказала Робин и приоткрыла дверь библиотеки шире, чтобы впустить его. Санджи осторожно протиснулся внутрь. Одинокая кружка кофе тихо постукивала в такт дрожащему от напряжения подносу в его руках. Он в два шага пересёк комнату и поставил его на диван. Робин притворила дверь и села напротив. Между ними поднимался слабый пар от кофе.

Санджи кивнул в сторону чашки.

— Это тебе.

— О чём бы ты хотел поговорить? — спросила Робин, беря чашку в руки.

Об этом он не подумал.

— Эм-м, — протянул он, уставившись на свои руки. Одна из них начала подрагивать, и он тут же зажал её между коленями. — Я не знаю… То есть… ну…

— Можешь не спешить.

Санджи вздохнул раз, другой, пытаясь разобраться в своих путанных мыслях, и ничего не придумал. Все эти мысли просто ничто. Глупо было приходить сюда. Этим он лишь доставлял Робин-тян лишние хлопоты. Что он мог сказать в своё оправдание?

— Прошу прощения, что убежал вчера. Это было некрасиво с моей стороны.

— Ничего страшного. Мои слова тебя расстроили?

Санджи поперхнулся от смеха. Ну и вопросец. Какой нормальный человек был бы расстроен искренней поддержкой друга?

— Не знаю, — он наклонился вперёд и устало потёр лоб. — Я просто… чёрт… Я не знаю.

Воцарилось молчание. Робин воспользовалась моментом и отпила немного кофе. Санджи продолжал смотреть в пол.

— Прошлой ночью я говорил с Бруком.

— О чём?

— О всяких ненормальных вещах, — ответил Санджи. Все те слова, что он прежде не мог найти, полились из него ручьём: его прошлое, его никчемная жизнь, его нездоровая философия, всё, что ранше из него и клещами было не вытащить. И Робин спокойно выслушала, невозмутимо потягивая кофе.

— Это тяжело для ребёнка, — наконец сказала она, когда Санджи замолк, — пережить такое и оказаться обремененным обязательствами на всю свою жизнь.

Санджи усмехнулся, пряча лицо в руках.

— Ты слишком хорошо меня понимаешь.

— Только потому, что мы весьма похожи.

Этого ещё не хватало. Сравнивать их было бы оскорблением для Робин.

— Тебе стало лучше?

— Не знаю, — сказал он, удивляя самого себя. — Я не знаю… Я просто… — не находя, что добавить, Санджи обмяк, откинув голову на спинку скамейки. Он пытался думать, ведь время шло, а он не хотел заставлять Робин ждать. — Я попусту трачу твоё время, — выдохнул он с ужасом и снова потёр глаза.

— Уверяю тебя, это не так, — Санджи никогда не стал бы обвинять женщину во лжи, но иногда Робин была чересчур добра. — Расслабься. Скажи мне, каким человеком ты хочешь быть?

— Счастливым, — произнёс он почти шёпотом. Его шея ныла от неудобной позы, но это было неважно.

— Как и все мы.

— Это всё мои чёртовы руки, — он попытался сесть прямо. — Когда они наконец начнут меня слушаться, тогда мне будет лучше.

— Прости меня за прямоту, но, скорее, ты снова сможешь притворяться, что тебе лучше.

— Да, — признать это было намного проще, бездумно глядя в потолок, а не в глаза Робин. Говорят же: с глаз долой, из сердца вон. — Ты и правда слишком хорошо меня понимаешь.

— Для убийцы важно разбираться в человеческой природе, — спокойно ответила Робин, помешивая остатки кофе. — Почему ты несчастлив?

— Может, я просто от природы несчастен.

Робин ничего не ответила, и в наступившей тишине Санджи был вынужден ещё раз обдумать вопрос. Он протяжно выдохнул, морщась от неприятного покалывания в переносице. Зоро мог бы и не бить так сильно. Козёл.

— Это потому, что я всегда думаю о плохом, — объяснил он, делая над головой витиеватые жесты. — Как будто все погибнут… но это можно предотвратить, если я умру вместо них. Как будто это наилучший возможный исход. Звучит ненормально, да? Я, наверное, ненормальный человек. Точно псих.

Робин вернула чашку на поднос и сложила руки на коленях. Выражение её лица невозможно было прочесть, хотя бы потому, что Санджи по прежнему на неё не смотрел.

— Хочешь сказать, что на самом деле в это не веришь?

— Как сказать… — Санджи подтянул колени к груди и обнял их руками, со свистом выпустив воздух из лёгких. — Я даже не знаю. Я в это не верю, но… В то же время, верю. Чёрт, — руки машинально взметнулись к волосам. Он потянул за них до боли и глубоко вздохнул. Раз. Второй. — Порой мне кажется, что когда происходит столько всего хорошего, обязательно должно случится что-то очень плохое. Есть в этом смысл?

Санджи почувствовал тёплое прикосновение руки на своей спине. Он видел, как эта самая рука сворачивала шеи их врагам, но сейчас она мягко потирала ему плечи.

— Не думаю, что кто-либо из нас считает твои травмы чем-то «хорошим».

— Хорошо, что пострадал я, а не кто-то другой, — возразил Санджи, подавив нервный смешок. — Чёрт, я дурак. Я только что сказал…

Робин продолжала ритмично массажировать ему плечи. Санджи таял в её руках.

— Я рада, что ты наконец признал, как подобный ход мыслей негативно на тебя влияет.

— Трудно не признать, когда все только и твердят мне об этом.

— Я не буду о тебе плохого мнения, если ты так думаешь.

— Но это и правда глупо.

— Нет, это нездорово, — поправила Робин. Свободной рукой она отодвинула поднос и села поближе, положив его голову себе на плечо. Лёгкие Санджи наполнил аромат свежей земли и дельфиниумов. Её длинные волосы щекотали ему глаза, и он старался не моргать, чтобы не они заслезились. Не хватало ещё промочить одежду Робин.

— Вот что я думаю, — сказала Робин, — и поправь меня если я ошибаюсь. Тебя посещают навязчивые мысли о благополучии команды. Встреча с Луффи и последующие события были лучшим, что когда-либо случалось с тобой, и из-за этого ты от всего ждёшь подвоха. Ты не веришь, что заслуживаешь такого счастья. Ты пытаешься отплатить за всё хорошее в своей жизни, чтобы предотвратить плохое. Иногда ты выдумываешь, что якобы всем должен, иногда рискуешь жизнью ради остальных. Травмы становятся чем-то «хорошим», ведь они означают, что никто не пострадал вместо тебя, но раз это «хорошо», это только увеличивает твой долг и масштабы грядущей катастрофы, и потому ты снова бросаешься загораживать всех от малейшей опасности и, как следствие, только сильнее травмируешься. Что думаешь?

Санджи сильнее вжался в себя. Голова немного кружилась, и в целом он чувствовал себя жалко.

— Звучит до жути точно.

— После Сабаоди всё стало только хуже? — негромко спросила она, её голос словно лёгкий ветерок.

— Возможно.

— Ты готов рассказать мне больше о своих мыслях?

Что-то в тоне Робин заставило Санджи наконец посмотреть на неё. Он обвёл взглядом её подбородок, рот, нос — но не решился поднять глаза выше.

— Как… терапия?

— Признаю, у меня нет опыта в этой области, но наши переживания чем-то похожи. К тому же, библиотека звукоизолирована. Никто не узнает, о чём мы здесь говорим, если ты сам того не захочешь. На это потребуется время, но я думаю, это поможет тебе психически и эмоционально.

Санджи посмотрел вниз, на её руки, но не отстранился.

— Ты правда хочешь слушать мои бредни?

— Вы заставили меня поверить, что моё существование — не преступление. Я вижу, что ты страдаешь от того же ложного представления, и не могу стоять в стороне.

Её голос был серым, тяжёлым, как небо над штормовым морем; как скорбь по утонувшим морякам. Было лестно думать, что кто-то всё-таки будет о нём скорбеть. Он почти сказал бы, что не заслужил этого, но не хотел свести на нет все старания Робин.

— Да. Давай попробуем.

Он мог представить улыбку на лице Робин.

— Я рада.

— Думаешь, поможет?

— Я в этом уверена. Я лишь надеюсь, что нам не придется штурмовать неприступный остров, чтобы тебе это доказать.

Санджи прыснул со смеху.

С этого дня его и без того необычный график потерпел изменений. Каждое утро после завтрака Санджи готовил освежающий коктейль и стучал в дверь библиотеки, где его уже ждала Робин, после чего садился и рассказывал о всей той каше, что творилась у него в голове. Робин, в свою очередь, задавала вопросы, иногда уточняя, иногда направляя разговор в нужное русло. Другие Мугивары никак не реагировали на его постоянные визиты в библиотеку (или, в случае Маримо, им просто было по барабану). Но эти встречи ни разу никто не прервал.

— Знаешь, мне любопытно твоё отношение к женщинам, — сказала Робин во время паузы в его бессвязной болтовне.

Санджи вздёрнул голову.

— А что?

Робин допила остатки своего напитка — какого-то кисло-сладкого коктейля, — и опустила взгляд в стакан, где на дне медленно таял лёд.

— Ты не находишь свою привязанность к женщинам странной?

— Ну… конечно, это не совсем обычно, но… — Санджи просто не мог обижаться на тихий смешок Робин и смущённо покраснел.

— Мне интересно, что заставляет тебя так себя вести? Ничего, если мы сегодня об этом поговорим?

— Не уверен, что нам есть о чём говорить, — ответил Санджи, лениво пожав плечами. — Для меня это естественно.

— Тогда давайте разберёмся, что в этом тебе кажется «естественным».

Санджи почувствовал, как по его лицу расползается широкая улыбка. Он любовался Робин, её идеальной кожей, опрятно уложенными волосами и чертовски милой юбкой. Как человек, который гордился своим умением поддерживать определённый внешний вид, он восхищался тем, какой собранной выглядела их археолог. Её интеллект, её зрелость, даже спокойные интонации её голоса заставляли его сердце трепетать. Не только потому, что он был влюблён, но и потому, что до сих пор не верил, как им вообще посчастливилось встретить такую идеальную женщину в бескрайнем океане?

Когда она вопросительно наклонила голову, он сказал: 

— Знаешь, Робин-тян, хоть ты и говоришь, что ничего не смыслишь в психологии, у тебя чертовски хорошо получается.

Она приняла комплимент с улыбкой.

— У психологии есть свои параллели с археологией и убийством. Нужно много знать о людях, чтобы понимать древние культуры, или же уметь сблизиться с целью, чтобы её убить, — даже то, как небрежно она говорила об убийстве, было великолепно. Санджи томно вздохнул. — Почему ты посчитал необходимым это сказать?

Санджи моргнул и выпрямился, пытаясь прогнать сладкий туман, заполнивший мысли.

— Потому что это правда.

— Даже если так, ты бы вряд ли сделал подобный комплимент мужчине, не так ли?

В голове Санджи мелькнули образы альтернативных реальностей; реальностей, в которых вместо Робин перед ним сидел бы Усопп, или Фрэнки, или Брук, или грёбаный Маримо. Туман в ужасе рассеялся.

— Нет.

— Даже если бы они были так же хороши, как я?

— Во-первых, — сказал Санджи, поднимая палец, — ни один из этих идиотов не был бы и вполовину так хорош, как ты, — хотя бы потому, что они идиоты, — и будь кто-либо из них здесь вместо тебя, я бы скорее выбросился за борт, чем разговаривал с ними.

— А во-вторых?

Санджи поднял второй палец и несколько секунд смотрел на него.

— Да, собственно, всё.

— Так почему ты сделал мне комплимент?

Санджи неопределённо промычал, теребя бородку.

— Я просто хотел сказать, что у тебя хорошо получается, даже если ты не какой-нибудь профессиональный психолог.

— Значит, ты хотел меня заверить.

— Да, наверное.

— Никогда не думала, что слова ободрения имеют ограничения по полу.

— Ну, знаешь, — ответил Санджи, откидываясь назад и напыщенно взмахнув рукой, — не то чтобы мне нравилась компания мужчин, так что пошли они.

— Не слишком ли резко? — прокомментировала Робин, хоть и не смогла скрыть улыбку.

— Ты же знаешь этих придурков — они вульгарные и невоспитанные. По сравнению с ними, все дамы мира совершенны и прекрасны, — он сделал вид, будто взвешивает руками дам и «этих придурков» и бросил на Робин деловитый взгляд. — Видишь, к чему я клоню?

— Ты говоришь, что больше заботишься о женщинах, чем о мужчинах, основываясь на каком-то ценностном суждении.

— Ага, — сказал Санджи так серьёзно, как только мог. Теперь, когда они перешли к его любимой теме, он немного оживился. — Женщины такие красивые: их волосы, одежда, и вообще всё. Они просто идеальные, и я люблю их всех.

— Нами тоже может вести себя вульгарно, особенно когда выпивает.

— Но она так идеальна в этом, — настаивал Санджи, которого никогда не останавливала логика, по крайней мере, в подобных случаях. — Я просто хочу, чтобы каждая женщина в мире знала, что она любима.

— Тобой?

Санджи закивал, словно болванчик. Его взгляд был затуманен какой-то далёкой мечтой.

Робин обвела взглядом книжные полки, окружавшие их, и сказала: 

— Звучит немного нелепо.

— Да, есть такое, — признал он, по-прежнему витая в тумане романтизма.

— Если мужчины от природы не так совершенны, как женщины, относится ли это и к тебе?

— Разумеется, как я могу сравнивать себя с ангельскими созданиями…

— Санджи, — во взгляде Робин читалось «а ведь ты так хорошо начал». Он постарался вернуть свои мысли к реальности.

— Да, — сказал он.

Робин помешала соломинкой лёд, оставшийся на дне стакана.

— Твои слова противоречат действиям. Насколько я вижу, ты заботишься обо всех — возможно, не обо всех одинаково, но тем не менее.

— Я не говорил… — Санджи нахмурился, прокрутил в голове их разговор, чтобы перепроверить, и начал снова: — Я не говорил, что мне насрать на парней.

— Но подразумевал.

Ладно, тут она права.

— Когда ты пытался отбиться от Рулетки, ты оттолкнул Нами и Усоппа. Ты беспокоился за них обоих.

— Да, ну, — Санджи откинулся назад и бросил взгляд в сторону ближайшего окна. — Усопп чертовски лёгкий, он бы просто спрятался где-то, не знаю…

— Пустое позёрство не вызовет у меня ничего, кроме презрения, Санджи. Постарайся не лгать мне. У тебя всё равно это не очень хорошо получается.

Санджи покраснел, как от солнечного ожога, но всё равно кивнул.

— Кроме того, когда мы были на Сабаоди, ты оставил Нами, чтобы помочь группе, которая в то время была в наибольшей опасности — группе, в которой совсем не было женщин. Поэтому, я думаю, ты согласишься, что это не тот случай, когда ты больше заботишься о женщинах, чем о мужчинах. Просто ты гораздо громче заявляешь об одном, нежели о другом.

— Тебя это беспокоит?

В ответ Робин нахмурилась.

— Честно говоря, меня беспокоит то, как ты превозносишь женщин, и у меня есть причины тебя в этом разуверить. Некоторые из них связаны с твоей самооценкой.

Санджи заёрзал, одной рукой теребя бинты. Это звучало глупо. Но именно поэтому он здесь: чтобы выяснить, как избавиться от своих нездоровых мыслей и просто быть счастливым. Робин понимала, она помогала, не осуждала его, о чём он не переставал думать всякий раз, когда их беседа затрагивала подобные темы. Заткнись на хрен, мозг.

— Они как-то связаны?

— Согласно твоей точке зрения, женщины — превосходящий пол, но, несмотря на это, ты заботишься и о мужчинах. Твоя логика только занижает твою собственную ценность. И женщины, и мужчины одинаково пользуются твоей добротой, и единственный, кто страдает, — это ты сам, из-за какого-то ложного убеждения, что твоя жизнь просто менее ценна.

Санджи задумчиво на неё посмотрел.

— Это дело принципа, — сказал он, не совсем уверенный, против чего вообще возражает. — Я просто хочу хорошо обращаться с дамами, как и подобает любому джентльмену.

— Можно хорошо относиться к другим, не унижая при этом себя. Быть добрым — это не обязательно позволять себя использовать, Санджи, — стакан с громким звоном опустился обратно на поднос. — Почему ты делаешь мне коктейли всякий раз, когда мы беседуем?

Вопрос застал его врасплох. Санджи запнулся, подёргивая руками, прежде чем более-менее связно ответить: 

— Это просто… естественно? Раз уж ты так мне помогаешь…

— Что если в следующий раз ты ничего не принесёшь?

— Я так не могу, — его лицо исказилось от страха.

— Попробуй, — сказала она и снова улыбнулась. — Не волнуйся. Я не стану думать о тебе хуже. Ты не рассердишь никакое божество и нарушишь какой бы то ни было вселенский закон. Просто подумай, что, возможно, ты не обязан мне угождать.

На следующий день, когда Санджи постучал в дверь, он принёс поднос с двумя напитками.

Робин перевела взгляд с двух высоких стаканов на виноватое, но полное надежды лицо Санджи и сказала: 

— Это… уже начало.

Следующие несколько дней ушли на то, чтобы убедить его прийти с пустыми руками. Наверное, проще было заставить океан успокоиться. Какие бы аргументы не предлагала Робин, даже если он с ней соглашался, Санджи не переставал приносить ей коктейли.

— Жизнь — не череда сделок, — сказала Робин. Санджи слишком отвлекал тот факт, что она даже не притронулась к стакану. — Тебе не нужно покупать моё время. Я помогаю тебе по собственной воле, потому что мы друзья.

— Но я принёс коктейль и для себя. Значит, мы просто выпиваем вместе.

Робин вздохнула и указала на его нетронутый стакан.

— Тебе просто нужен предлог, чтобы продолжать меня баловать.

— …Да.

— Ты же понимаешь, что я не считаю тебя помехой? В противном случае, мы бы не были такими близкими друзьями, какими я нас считаю.

Сердце Санджи горело любовью к команде, в которой ему слишком повезло оказаться.

— Да.

— Тебе правда нравится считать свою удачу долгом, который ты якобы должен вернуть?

Как будто его кто-то спрашивал. Это закон вселенной, это его обязанность. Он готовил. Он подавал то, что готовил. Этим купил себе место на корабле. Этим же он покупал улыбки, дружбу и всё остальное.

— Я просто хочу, чтобы все были счастливы.

Робин взяла его руки в свои, нежные, но сильные.

— Мы уже счастливы. Тебе не нужно больше ничего делать.

Сама эта мысль вызывала у него диссонанс. Он не мог ничего сделать, кроме как отвергнуть её.

— Обещаешь в следующий раз ничего не приносить? — спросила Робин.

Он пообещал.

Когда на следующий день он пришёл к Робин, держа руки в карманах, она одарила его улыбкой, которая почти того стоила. Он провел весь сеанс, теребя тесёмки толстовки, то и дело переспрашивая её, всё ли нормально и не хочет ли она чего-нибудь. Робин в свою очередь терпеливо заверила его, что ей ничего не нужно и что она очень гордится его успехами. А он и правда делал успехи. От вредных привычек тяжело отучиться, но у него получалось. Всякий раз, когда его захлёстывала тревога, Робин спешила напомнить, что ему не нужно доказывать свою ценность.

— Скоро мы причалим к следующему острову, — спустя несколько дней сказала она. — Уже думал, как проведёшь время?

— Даже моряку нужно размять ноги, — сказал Санджи. — Теперь, когда мне не нужна трость, я могу снова ходить за покупками! Я уже боялся, что забуду, как это делается.

Он почувствовал на себе задумчивый взгляд Робин.

— Сегодня я предлагаю тебе попробовать кое-что другое.

— Новый рецепт? — Санджи приподнял бровь.

— Нет, — на губах Робин промелькнула улыбка, но её взгляд быстро стал серьёзным. — Сегодня, всякий раз, когда кто-то дарит тебе подарок или делает одолжение, ты просто поблагодаришь их и вернёшься к своим делам.

Санджи открыл рот. Нахмурился. Снова закрыл.

— А значит, никаких особых напитков, — с тихим смешком напомнила Робин.

— Никаких подарков?

— И никаких признаний в любви, — на краткий миг в её взгляде промелькнула хитреца. Санджи поморщился, уже представляя свои покусанные от нервов губы. — Звучит выполнимо?

— Звучит странно, — признался он, закусывая щеку. — Я понимаю зачем, просто… Не хочу выглядеть неблагодарным…

— Никто не запрещает тебе просто сказать «спасибо», — сказала Робин, и, видимо, ей было не очевидно, что это недостаточно хорошо, недостаточно грандиозно, недостаточно… благодарно. Но опять же, ему никогда ничего не было достаточно. Вместо этого он посмотрел на напиток, который не принёс, и закурил сигарету, которой у него не было.

— Да. Хорошо. Я могу это сделать, — он ушёл с гудящей головой и чувством, что что-то кусает его за пятки.

Висящее в небе солнце подсказывало, что ему стоит поторопиться. Он соскользнул по лестнице, перепрыгивая сразу через все ступеньки, и зашёл в к Чопперу.

В лазарете его встретил привычный запах лекарственных трав и меха. Чопперу страшно повезло, что ни у кого из них не было аллергии на оленей. Маленький доктор торопливо развернулся на стуле, резко задвинув ногой ящик стола. Что было ошибкой, так как в следующую секунду он уже лежал калачиком на полу, хныча от боли.

Санджи неуверенно шагнул вперёд.

— Тебе помочь?

Чоппер остановил его, пролепетав: 

— Я в порядке, в порядке, — он изобразил улыбку, но по какой-то причине она напоминала гибрид гримасы и животного оскала. Санджи решил никак это не комментировать.

— Ты что-то хотел? — более-менее внятно спросил Чоппер, поднявшись с пола. Санджи вытащил руку из кармана и медленно поднёс к своему носу, указывая на полоску гипса. Чоппер присмотрелся и тут же схватился за голову: — Точно! Я забыл! Как я мог забыть! Прости, Санджи, поверить не могу, я забыл… — прежде чем кок прервал его бормотание, подняв Чоппера за шляпу и усадив на стол.

— Ничего страшного. Просто сними его.

Что доктор и сделал, без особых церемоний.

Санджи выпрямился и ущипнул свой освобожденный нос. Чоппер тихо спросил: 

— Что-то не так? Он всё ещё болит?

— Нет, я просто наконец снова могу чувствовать запахи, — он протянул левую руку, но продолжал щипать себя за нос, пока Чоппер не пригрозил его стукнуть.

Повязки пришлось снимать дольше. Чоппер осторожничал, не хотел задеть шрамы, даже если рука по большей части уже зажила. На его ладонь теперь было не так противно смотреть. Кожа по-прежнему была покрыта пятнами: молочно-белыми и воспалённо-красными. Санджи хотелось их смыть, но, к сожалению, это так не работает. Может, придётся поносить перчатки какое-то время. У него ведь есть перчатки? Он мысленно добавил их в список вещей, которые надо будет купить на острове.

— Похоже, всё хорошо зажило, — сказал Чоппер, получив таким образом награду за самую оптимистичную ложь года. — Волдырей я не вижу. Думаю, тебе больше не нужны бинты. Только не вздумай обрывать кожу, понятно? И если станет хуже, приходи ко мне.

Санджи не знал, как он вообще мог обрывать кожу, ничего не чувствуя. Он молча кивнул, просто чтобы успокоить доктора. Он уже собирался вернуться в столовую, как Чоппер неожиданно схватил его за рукав.

— Эй, Санджи? Как ты себя чувствуешь без сигарет?

Вот так вопрос! Ему уже давно хотелось высказаться на этот счёт, но, глядя в эти широко раскрытые искренние глаза, Санджи не мог заставить себя огрызнуться.

— Да так… — начал он, затем провёл рукой по лицу и вздохнул. — Терпимо. Намного лучше, чем в начале. Но всё равно отстой. Лучше мне об этом не напоминать, — он и сам с этим прекрасно справлялся.

Чоппер кивнул и сказал совершенно серьёзным тоном, который плохо вязался с его вечно детским голосом: 

— Симптомы никотиновой зависимости, как правило, проходят примерно через неделю. Но я понимаю, что желание курить остаётся, особенно у заядлого курильщика вроде тебя. Я хотел предложить замену, чтобы как-то помочь тебе в оставшиеся месяцы выздоровления.

Санджи приподнял бровь.

— И что, думаешь, я брошу курить, да?

— Н-ну, я имею в виду… если бы ты бросил… это было бы…

Этого следовало ожидать. У Чоппера всё на лице было написано.

— Ладно, как скажешь, — Санджи развернулся и прислонился к столу. — Какой у нас план, док?

Чоппер, кажется, не ожидал согласия. Он растерянно огляделся по сторонам, будто ища что-то, затем приоткрыл ящик стола, который он захлопнул ранее. Брови Санджи взлетели ещё выше при виде моря конфет в ярких упаковках. Чоппер с громким шелестом запустил копыта в эту разноцветную кучу и, вытащив горсть сладостей, сунул её Санджи под нос.

— Я думал, может, попробуешь жвачку? Ну знаешь, чтобы сменить привычку на более безобидную. Или, может, леденцы на палочке! Они даже немного похожи на сигареты. Можешь просто держать его во рту как сигарету и… ладно, наверное, так не очень удобно говорить… Но попробовать стоит, да?

Санджи окинул взглядом сладкую радугу, которую предлагал ему Чоппер. Он никогда ещё не видел такого разнообразия вкусов и сортов. Это что, конфеты со вкусом Дьявольского фрукта? Какому полоумному пришла в голову эта идея? Доверху забитый ящик позади Чоппера давал понять, что это даже не половина его коллекции. Он кивнул головой в сторону остальных конфет.

— Это твоя конфетная заначка?

Чоппер опустил голову, смущённо выглядывая из-под шапки.

— Ну да. Я никому об этом не рассказывал…

Санджи поднёс руку ко рту и цокнул языком, не найдя там сигареты.

— Знаешь, Чоппер, как твой кок, я надеюсь, ты не ешь слишком много конфет. Это вредно для здоровья. И вообще, если ты когда-нибудь перебьёшь себе аппетит сладостями, я оторву тебе рога и сделаю из них подставку для ножей.

— Сказал заядлый курильщик, — пробубнил Чоппер.

— Но, — Санджи выцепил парочку леденцов и пластинок жевательной резинки из его копыт, — как пациент, я очень тронут, что ты решил поделиться со мной своими запасами, — он выпрямился и, подмигнув, ласково потрепал оленёнка по шапке.

— Ой, молчи уже, ты! Я просто делаю свою работу~! — услышал он, уходя обратно в столовую.

Усопп уже ждал его на кухне, увлечённо обсуждая что-то за барной стойкой с Фрэнки. Услышав хлопок двери, оба одновременно развернулись и, завидев Санджи, оживлённо замахали руками и закричали наперебой.

— Усопп, прекрати, пока ты что-нибудь не опрокинул. Чему вы, оболтусы, так радуетесь? — он довольно скоро нашёл ответ, заметив странную металлическую штуковину в руках Фрэнки. У неё была толстая ручка и тонкий выступ, изогнутый кверху. Посередине была продольная щель в форме полумесяца.

— Это овощечистка, — объяснил Фрэнки. Судя его тону, ответ был исчерпывающим, но Санджи лишь тупо на него уставился. Фрэнки сделал вид, что держит морковку, и поводил ножом вверх-вниз по её воображаемой поверхности.

Лицо Санджи тут же озарилось пониманием.

— А-а-а.

— Давай, попробуй! — выпалил Усопп, перегнувшись через стойку так далеко, что он практически на ней лежал.

Санджи неловко пожал плечами, шелестя спрятанными в карманах конфетами.

— Но… на обед не нужно ничего чистить…

— Так измени меню, — гаркнул Фрэнки, и тут же отпрянул, встретив испепеляющий взгляд кока. — Только если хочешь. Ты же у нас кок, бро.

Санджи взъерошил рукой волосы и шумно выдохнул.

— Ну вы даёте… Ладно, сделаю… яблочный соус какой-нибудь.

Двое изобретателей обрадовались так, словно Санджи пообещал готовить их любимые блюда каждый день. Фрэнки чуть не пырнул его, сунув тому в руки овощечистку, а Усопп выбежал из-за барной стойки и буквально затолкал его на кухню. Достав из кладовки яблоки и остатки лимонной кожуры, Санджи поставил на стол кастрюлю и стал у разделочной доски с яблоком в одной руке и таинственной овощечисткой в другой.

— И как она работает?

— Так же как и нож, бро! — ответил Фрэнки с плохо скрываемым нетерпением. Усопп стоял у Санджи за спиной, заглядывая через плечо, что немного отвлекало. Санджи повертел хитроумное приспособление в руке и положил его на поверхность плода.

Это было своего рода испытание: надавить так, чтобы лезвие вошло под кожицу, но яблоко при этом не вздрагивало и не опускалось вниз. Он и сам ожидал проблем, но ему надо было заверить двух заботливых придурков, что нет, изобретение не провалилось, просто его руки по-прежнему ничего не могут, забыли что ли?

Но как только он провёл лезвием вниз… Боже мой.

Она скользила так, как не скользил ни один нож. Кожуру невозможно было сделать слишком толстой, зато можно было сделать самый тонкий срез, который ему доводилось видеть.

— Ладно, признаю. Не думаю, что теперь снова буду чистить ножом, — сказал он спустя двенадцать очищенных яблок. Он позволил Усоппу и Фрэнки нарадоваться, после чего пнул стрелка в голень, напоминая, что он обещал помочь приготовить обед. Теперь, когда ему придётся готовить яблочный соус, Санджи поставил кипятить воду и, неохотно отложив овощечистку, принялся нарезать яблоки на мелкие кусочки.

Всё это время он не переставал засыпать Фрэнки вопросами: нужно ли её точить, что именно он мог ею чистить, что насчёт безопасности, и прочее и прочее. Фрэнки отвечал на всё со своим типичным энтузиазмом, объясняя дизайн и физику, лежащую в его основе. Он даже похвастался, что в случае необходимости, его изобретением можно нанести серьёзный урон противнику. Санджи пропустил этот факт мимо ушей.

— Ею можно даже помидор почистить!

— Дубина, — пробормотал Санджи, приглядывая за кипящим соусом. — Помидоры не нужно чистить.

— Но теперь у тебя есть такая возможность, — парировал Фрэнки. Санджи хватило вежливости не упоминать, что он не собирался использовать новую игрушку для того, что он и так мог сделать своими руками.

Вместо этого он просто сказал: 

— Спасибо, — и несколько минут наслаждался приятным теплом на душе, прежде чем кое-что понял: — Удивительно, как она у вас получилась с первой попытки.

— Ну-у-у, — протянул Фрэнки, барабаня пальцами по столу, — это была не первая попытка.

Санджи снял крышку, щурясь из-за завесы пара, перелил соус в большую миску и полез в ящик за толкушкой.

— Так, стоп, минутку. А как вы её тестировали? Как вы догадались, не спросив меня… — его слова сбились. Санджи пришлось всё отложить, когда до него наконец дошло.

Справедливости ради, Усопп хотя бы выглядел пристыженным, когда Санджи развернулся и смерил его пристальным взглядом. Но недостаточно пристыженным.

— Клянусь, мы всё съели, когда закончили её тестировать.

— Кстати, сырой картофель на вкус просто ужасен, — добавил Фрэнки из относительной безопасности столовой.

— Это потому, что ты, блин, не можешь его переварить, дурачина.

Все трое замолчали. Двое из них были в ужасе, а один — в раздумье. Посчитав, видимо, что несварение желудка было достаточным наказанием, Санджи вздохнул.

— Я не против новых кухонных изобретений, только не вздумайте больше ничего воровать с кухни, — сказал он, снова беря в руки толкушку.

Если Фрэнки и заметил, с каким кровожадным энтузиазмом он растирал яблоки в пюре, это не приглушило его оптимизм.

— Правда? Супер! А то у меня были кое-какие другие идеи. Усопп рассказывал мне, как жутко долго нужно готовить некоторые блюда, и я тут подумал: я мог бы использовать технологию моего суперского лазера и улучшить твою духовку. Новая будет в пять раз быстрее…

— Я тут готовлю или костры разжигаю? — огрызнулся Санджи, но всё равно рассмеялся, добавив в соус немного сахара и дав Фрэнки попробовать.

Обед был таким же шумным, как и всегда. После него было просто благословением выбраться на нос корабля и наблюдать за морем в поисках признаков суши. Санджи решил, что это неплохая возможность попробовать сладости, которые дал ему Чоппер.

Жвачка оказалась так себе. Текстура была отвратительной. Санджи искренне не понимал, как можно держать её во рту. А звук, похожий на хлюпанье мокрой грязи? Он что, ел грязь? А спустя пять минут у неё полностью пропадал вкус, что делало её ещё более противной.

— Прекрати уже.

Санджи посмотрел вниз и увидел Зоро, развалившегося у перил. Кажется, он дремал или, по крайней мере, пытался. Прямо сейчас мечник буравил его яростным взглядом, подобающим разве что разбуженному дракону.

— Прекратить что? — поинтересовался Санджи, как бы невзначай выдувая пузырь из жвачки. Зоро пристально наблюдал, как он надувается, и, казалось, вот-вот готов был взорваться, когда он наконец лопнул.

— Это, — прошипел он. Санджи тупо уставился на него сверху вниз, продолжая увлечённо жевать.

— Конкретнее, Маримо, я не умею читать мысли. Не то чтобы они у тебя были…

— Этот грёбаный звук, придурок. Прекращай жевать.

Санджи сунул жвачку за щёку, словно задумавшись над словами Зоро.

— Ты что, слышишь, как я жую?

— Весь океан слышит, как ты жуешь! Разве не ты всегда нудил о «правильном питании» и прочем дерьме?

— Верно, — признал Санджи. Кто же виноват, что Зоро неотёсанный болван, воспитанный, по-видимому, волками? — Извини.

Пока Зоро отходил от шока, Санджи выдул маленький пузырь, не сводя глаз с мечника. А затем медленно засунул его обратно в рот, прижал к нёбу и лопнул.

Санджи едва успел поднять руки в защите, прежде чем Зоро попытался схватить его за горло. Какое-то время они безуспешно боролись, молча пыхтя. Упёршись спиной в перила, Санджи поднял ногу и толкнул Зоро в рёбра, пытаясь освободить немного пространства. Когда это не сработало, он принялся методично пинать их со всей силой, на которую он только был способен в таком неудобном положении.

— Выплюнь этот кусок дерьма, сраный кок, я насажу тебя на грёбаный вертел, сожгу живьём и спляшу на твоих останках!

Санджи был вполне уверен, что Зоро не станет насаживать его на грёбаный вертел, однако вполне мог его придушить. Санджи откинул голову назад, чтобы как-то избежать рук Зоро. Ему становилось всё труднее и труднее держать жвачку во рту. Вот почему, когда его тело содрогнулось после очередного пинка, жевательная резинка провалилась прямиком в горло.

Санджи поперхнулся, и сила рефлекса отбросила его дальше через перила. Он почувствовал хватку на лодыжках за несколько секунд до того, как ощутил звенящую боль в затылке. От удара комок жевательной резинки вылетел из горла, и Санджи машинально зажал руками рот. К этому моменту несколько пар рук уже втаскивали его обратно. Голова ещё немного кружилась, пока кто-то дёргал его за запястья, за плечи, и лихорадочно задавал вопросы.

Посреди головокружения перед глазами Санджи промелькнула трава, и он машинально сплюнул, спустя секунду обнаружив, что трава эта на самом деле была Зоро, и теперь к его нелепым волосам прилип комочек бесцветной массы.

Он уставился на Зоро. Зоро уставился на него. Все вокруг уставились на них.

Глаза Зоро были широко раскрыты. Его рука застыла на полпути к голове, будто он боялся подтвердить свои опасения.

А затем Санджи одарил его широченной лыбой.

Потребовался час, чтобы уговорить Зоро перестать гоняться за Санджи и пойти вытащить жвачку. К тому времени они уже причалили. Санджи решил, что неплохо бы скрыться до того, как Маримо снова выйдет на палубу.

По пути к трапу его остановил Луффи.

— Ты идёшь в город?

— Да, а ты что, нет? — спросил Санджи удивлённым тоном. Луффи скрестил руки за головой и удручённо ковырнул носком палубу.

— Нами сказала, что меня нельзя отпускать в город. Что я «везде нахожу неприятности» и «всегда всё порчу».

— Так и есть.

— Хи-хи-хи, я всё равно потом улизну, — сказал Луффи с белозубой улыбкой, не обращая внимания, что Нами стояла рядом. К счастью для него, она лишь со вздохом закатила глаза и ушла к себе в каюту переодеваться. — Но если ты собираешься в город, тебе нужна маскировка!

— Луффи, из всей команды я наименее узнаваемый, — он невольно поёжился от одной мысли о своём плакате.

Но, как всегда, его капитан слушал только себя. Не успел Санджи опомниться, как ему в лицо ткнулось что-то соломенное. Пришлось немного повозиться, чтобы надеть шляпу на голову, и только тогда он наконец понял, что это шляпа. Санджи прикусил губу, чтобы не ахнуть, как идиот.

Луффи стоял в сторонке и с улыбкой смотрел на него, будто это не он только что отдал своё сокровище. Его чёрные непослушные волосы торчали во все стороны.

— Вот! Теперь нас обоих не узнать!

Они это спланировали. Чёрт возьми, они ведь всё спланировали, да? Небось, тайком собирались, чтобы обрушить на него всё сразу как раз в тот день, когда он пообещал проявлять «сдержанность». Луффи не умеет врать; если его сейчас спросить, он выдаст весь их план с потрохами, но Санджи боялся, что не выдержит и прослезится, а это было бы уже слишком.

— Тебя всё ещё слишком легко узнать, — пробормотал он, надвигая поля соломенной шляпы на глаза.

Луффи посерьёзнел.

— Я буду осторожен, — он сохранял серьёзный тон ровно три секунды, прежде чем заметил Чоппера и Робин и побежал к ним, размахивая руками, как резиновыми лентами. — Хи-и-и-и-и! Идём, идём, идём! — прокричал он. У Санджи возникло смутное предчувствие, что он не будет осторожным.

Он тихо улыбнулся, разворачивая черничный леденец. Сунув его в рот, он с разочарованием понял, что на вкус он совсем не похож на чернику.

Луффи соскочил с корабля вместе со своей группой. Тем временем Санджи продолжал крутить на голове шляпу под любым мыслимым и немыслимым углом — хоть она и подходила к его голубой толстовке, он не привык носить головные уборы. Позже ему придётся найти зеркало или что-то отражающее, но сейчас нужно как можно скорее отправляться в город, пока все лучшие товары на рынке не раскупили.

Леденец перекатывался во рту, постукивая по зубам, когда он вприпрыжку спустился по трапу на берег. Остров был не совсем дружелюбен к пиратам — прямо посередине располагалась база Морского дозора. Мугивары бросили якорь в тени одной из скал, там, где их не могли заметить местные жители. Недалеко виднелась холодная песчаная полоса; судя по всему, здесь нечасто бывали люди. Вверх по склону уходила тропинка, ведущая в портовый город Блэкмур. Он даже не успел добраться до пляжа, как его окликнули сзади.

— Санджи-кун! Подожди!

При звуке голоса Нами, Санджи моментально остановился. Как он мог не послушаться? Через несколько секунд к сходням подбежала Нами. Её забранные в милые хвостики волосы болтались за спиной. На ней была толстовка с короткими рукавами — Санджи никогда её раньше не видел, — а под низом виднелась короткая майка. Этот наряд выглядел скромнее, чем то, что она обычно носила. Санджи было трудно понять, была ли бахрома по краям элементом декора или признаком того, что у них в шкафу завелась моль.

— Вы что-то хотели, Нами-сан? — спросил он, не вынимая леденец изо рта.

— Не глупи, я иду с тобой, — спокойно сказала она, лишь мельком взглянув на соломенную шляпу.

Санджи был настолько ошеломлён тем, что Нами пойдёт с ним, что даже забыл предложить ей руку, чтобы помочь спуститься по трапу. Он так и остался стоять, уставившись в пространство, и вышел из ступора лишь когда Нами уже пересекла половину пляжа.

Нами хватило приличия задержаться на краю леса. Догнав её, Санджи перевёл дыхание (неужели он настолько не в форме?) и, запинаясь, произнёс: 

— Разве вы обычно не… Я хотел сказать, это всего лишь продукты… Здесь, наверное, не получится купить новую одежду…

— Меня вполне устраивает та одежда, которая у меня есть. Прекращай болтать и давай уже пойдём за покупками.

Нами просто ангел, святая, практически мученица, и он чертовски сильно любил её и не переставал любить с тех пор, как впервые встретил. Его ноги едва не превратились в желе от непомерной любви, которую он испытывал.

— Дорога выглядит скользкой. Хотите, я вас понесу, Нами-сан?

Со стороны Нами раздался вздох.

— Ты не можешь хоть раз вести себя нормально?

Ну, нет так нет.

Он по-прежнему не отходил от неё ни на шаг, но дорога оказалась не такой уж и скользкой. Несмотря на неровную почву и корни деревьев, коварно торчащие из земли, они даже ни разу не споткнулись. Вокруг было мало растительности, возможно, потому, что деревья заслоняли небо. Вместо листьев с веток свисали длинные зелёные усики. Они путались в волосах и попадали за шиворот, оставляя после себя мокрые следы и навевая неприятные мысли о мокром хлебе. Или, ещё хуже, о жуках. Санджи приходилось сдерживать внутренний крик каждый раз, когда они проходили через очередную завесу из этих чёртовых усиков. Он готов был расцеловать что-то, когда они наконец выбрались на тропинку, но, учитывая, что его единственными вариантами были Нами (лучший выбор, но был риск отделаться сломанным носом), дерево (чтоб его) и земля (которая хлюпала под ногами и липла к ботинкам), он решил воздержаться.

К этому моменту от леденца осталась одна только палочка, поэтому он хрустнул оставшимся кусочком конфеты и отшвырнул палочку куда-то вдаль. Не задумываясь, он развернул новый и сунул в рот. Мельком глянул на обёртку. По вкусу даже близко не похоже на арбуз.

— Знаешь, Санджи-кун, — через какое-то время сказала Нами. Даже гримаса отвращения на её лице выглядела прекрасно. — Я почти жалею, что не приняла твое предложение.

— Тогда прыгайте в мои объятия, Нами-сван~! Я унесу вас подальше от этих ужасных зарослей! — заявил он, выпятив грудь. Нами игриво швырнула в него ногой немного грязи.

— Я сказала «почти», красавчик, я ещё не настолько отчаялась. Мы всё равно уже почти пришли, осталось спуститься по склону.

Санджи остановился на вершине холма и оглядел раскинувшийся внизу город. Ему нравились такие места, где целые пейзажи возвышались над горизонтом, словно небесные тела, позволяя разглядеть все окрестности и увидеть то, что он никак не смог бы увидеть с улиц. Это давало отличный шанс получить первое впечатление о месте.

По первому впечатлению, Блэкмур был самым дерьмовым, самым жалким местом, которое ему когда-либо доводилось видеть. И это после Триллер Барк.

Ладно, это не совсем справедливо. На Триллер Барк хотя бы было меньше грязи. Блэкмур выглядел так, будто всё это раньше было болотом, пока какие-то трудолюбивые и невероятно оптимистичные люди не осушили его, превратив его в большую дыру в земле… Что ж, они хотя бы пытались. Все дома были деревянными, что только усиливало запах плесени и гнили. Городок находился ниже уровня моря; cо стороны казалось, что океан, омывающий берега острова, вот-вот норовил его затопить. Как здесь вообще могли жить люди оставалось загадкой.

— Я и не знал, что в Новом Мире есть такие скромные места, как это, — прокомментировал Санджи, пока они спускались к подножью холма.

— Если б я знала, то надела бы сапоги, — пожаловалась Нами. Они проходили мимо группы болтливых извозчиков, и те громко загоготали над их растрёпанным видом. Санджи с трудом поборол искушение пнуть одного из них, хотя бы для того, чтобы немного почистить ботинки. Он угрюмо вытряхнул листья-усики из своих волос.

— Можем купить их здесь, если хотите.

— Сначала продукты, — прорычала она. Санджи понял, что не только у него руки чесались им накостылять.

Дороги в Блэкмуре напоминали доки: деревянные мостки уходили во всех направлениях. Но под ними не было никаких столбов, они просто лежали в грязи, так что каждый шаг заставлял всё это место погружаться глубже и глубже. Никого из местных жителей, казалось, особо не беспокоило, что болото угрожало поглотить их дома, поэтому Санджи вынужден был просто смириться с этим на ближайшие пару часов.

И всё же, стоило им найти рынок, как Санджи тут же оказался в своей стихии. Торговля повсюду одинакова: крики, усталость и щепотка наглого мошенничества. Дух захватывает.

— Хорошо, что нам нужно? — спросила Нами. Санджи не стал тратить время на слова и молча протянул ей список. Она пробежала его глазами и кивнула: — Мы не можем отнести всё это обратно на корабль.

Санджи беспомощно пожал плечами.

— Я не знал, что здесь будет так много грязи.

— Ладно, я посмотрю, можно ли взять у кого-нибудь напрокат повозку. Начинай без меня, хорошо?

Санджи проводил её взглядом, после чего смешался с толпой, украдкой отряхивая грязь со своих ботинок. Несмотря на здешнюю моду на резиновые галоши и уродливые широкополые шляпы, продукты, которые они предлагали, были на удивление хорошими. Наверное, некрасиво было так думать, но чего ещё ожидать от захолустного городка? Здесь был рис, немного свежей рыбы, даже фрукты, и раз они, скорее всего, не могли вырастить их в этой грязи, то фрукты наверняка завезены из другого города на острове, либо вовсе с другого острова. Оставалось надеяться на первое, иначе цена будет ого-го…

К сожалению, оказалось всё-таки второе. Санджи со вздохом потёр переносицу. Он мог попытаться сбить цену, но учитывая, сколько еды им нужно, сумма всё равно выйдет приличная. Что ж, нет смысла проклинать механику торговли. Он решил для начала набрать фруктов, а потом осмотреться дальше.

— Не видел тебя здесь раньше, — сказал владелец лавки, как только понял, что Санджи у него задержится. Он еще не знал, что ему придётся принести ещё одну корзину, чтобы уместить все фрукты. А, может, сразу четыре.

— Я здесь мимоходом, — он перебросил ещё два спелых апельсина и одно особенно красное яблоко, которое он выхватил из-под носа у другого покупателя. Все они попадали в корзину, которую подставил ему хозяин.

— Откуда? — продолжил владелец, не поняв намека из заторможенного ответа Санджи. Он кивнул на его грязные ботинки. — Из соседнего города, должно быть? Со Скал? Разве ты не знал, что сюда лучше не ходить пешком?

Санджи не хотел нарываться на наводящие вопросы, поэтому просто подыграл.

— Ага, я это понял, когда мои ноги начали погружаться в грёбаную землю, — он бросил охапку груш и несколько лаймов в корзину.

Владелец разразился громким смехом. Санджи попытался не держать на него зла.

— Да, в это время года в Блэкмуре столько грязи, что с холмов можно спускаться на лыжах! — сказал он с большей гордостью, чем заслуживало подобное заявление. Санджи не стал бить его по голове яблоком, хотя бы потому, что ему не хотелось портить хорошее яблоко. — Наверное, тот ещё культурный шок, а?

— Не знаю, обычно рынки строят на камнях. Или хотя бы на сухой земле, — впрочем, то, как дорожки медленно сдвигались под ногами, было ему знакомо; чем-то это напоминало волнение моря… если бы в море была не вода, а слизистое дерьмо, которое слишком быстро высыхало под солнцем.

— Я вот не могу понять, как вы, люди со Скал, живёте там и не боитесь упасть и разбиться насмерть, — продолжал владелец, указывая на какое-то отдаленное место за нависающей над городом базой Морского дозора.

— А я не могу понять, как вы, ребята, живёте здесь и не боитесь утонуть, — парировал Санджи, кивая на дощатый настил, ведущий в сторону порта. Где-то там был океан, плескавшийся у края болотистой впадины, в которой обосновался город. Владелец ларька усмехнулся и понимающе постучал себя по носу.

— Ты не местный, так что тебе не знать — этот город не простой. Заметил, что все дома в основном деревянные?

Санджи даже не удостоил этот вопрос кивком. Да, он заметил.

— А цепи, прикреплённые к дереву, видел?

Санджи смерил продавца пустым взглядом. Кто, чёрт возьми, ходит и смотрит на куски дерева? Но если бы он встал на цыпочки и заглянул за стойку, то увидел бы, что от дощатого настила отходила толстая, длинная цепь, наполовину скрытая под слоем грязи.

Владелец наклонился к нему и заговорщицки прошептал, словно взрослый, говорящий с ребенком. Санджи поморщился от его дыхания, но торговец, похоже, истолковал это как реакцию на запах мокрого дерева.

— Так вот. Всякий раз, когда сюда заходит прилив, или когда наступает сезон муссонов, или когда разыгрывается сильный шторм… вода заливает эту яму, и город… поднимается вместе с ней! Все эти цепи здесь для того, чтобы не дать ему уплыть в море!

Пустой взгляд сменился презрительным.

— Почему было просто не построить город на возвышенности?

— А чего ж ты аж сюда пришёл, чтобы купить фрукты? — с усмешкой спросил владелец, похоже, думая, что вопрос Санджи был шуткой. — Далековато идти, всё-таки. Купил бы, что хотел, у себя наверху.

Санджи ожидал подобного вопроса. Было несложно вообразить, почему он не захотел бы делать покупки в месте под названием «Скалы».

— Тогда мне пришлось бы доплачивать за то, что продукты доставляют наверх. Так, и во сколько всё это мне обойдётся?

Теперь, когда речь зашла о деньгах, тон продавца был по-прежнему добродушным, но уже не таким весёлым. Он похлопал по ряду корзин, которые наполнил Санджи.

— По моим подсчетам, здесь шесть бушелей. Выходит сорок две тысячи.

Леденец во рту у Санджи треснул.

— Это почти… да это почти как награда за голову пирата! Я пришел сюда, чтобы сэкономить, придурок.

Владелец пожал плечами.

— Ничего не поделаешь. Мне приходится покупать их на кораблях, которые заходят в порт, и стоят фрукты недёшево. Ты же не думаешь, что я буду сбивать цену? Как мне тогда зарабатывать?

Санджи стиснул палочку между зубами, нащупывая пачку банкнот в кармане.

— Двадцать одна тысяча.

— Сорок одна.

— Тридцать.

— Сорок тысяч восемьсот.

— Мудила, — Санджи провёл рукой по лицу, вспомнил, что она покрыта уродливыми пятнами, и спрятал её обратно в карман. — Хорошо, хорошо. Грёбаный мошенник… возьмешь хотя бы сорок тысяч? Этого достаточно…

— Санджи-кун? Это всё, что ты успел купить?

Развернувшись, Санджи увидел перед собой Нами. Она тащила за собой что-то похожее на сани. Полозья были покрыты многолетним слоем засохшей грязи. Это слегка портило общий вид, но, по крайней мере, им не придется вручную таскать все покупки.

— Нами-сван~! — пропел он, что вызвало смешок у владельца ларька. — Я как раз собирался купить нам фруктов. Простите, что я такой медлительный! Я лишь выбирал самое лучшее для моей дорогой меллорин~!

Хотя красоту Нами не могла скрыть никакая грязь, судя по всему, за это время она нашла место, где можно вымыть ноги, о чём Санджи оставалось только мечтать. Её шорты были куда более практичны, чем его брюки — он чувствовал, как мокрые штанины липли к ногам.

— Я же сказала тебе прекратить. Сколько это стоит?

— Сорок тысяч, — ответил за него владелец ларька. Он откинулся назад, явно наслаждаясь тем, что, как он думал, было ссорой влюбленных.

— Чего?! Не слишком ли дорого?

— Ну, мисс, как я уже говорил вашему…

— Идём, Санджи-кун. Я видела одно место, где всё это можно купить намного дешевле.

— А? — сказал Санджи, обнаружив, что его тащат за руку.

— А? — эхом вторил владелец ларька, обнаружив, что его оставили с шестью бушелями всевозможных фруктов.

— Может, не надо, Нами-сан? — неуверенно предложил Санджи. Впрочем, он никоим образом не сопротивлялся и послушно взял протянутую ему верёвку от саней. — Я очень тщательно выбирал эти фрукты. Они лучшие из тех, что я нашел.

— У меня самые спелые фрукты на всём этом рынке! Лучше вы и не найдёте! — подал голос продавец. Его помощники и другие покупатели с любопытством поглядывали в их сторону. — Кроме того, мне придётся раскладывать их все обратно!

Нами небрежно махнула рукой.

— Не мои проблемы. Санджи-кун, я верю, что ты сможешь выбрать лучшие фрукты в том другом ларьке!

Его ноги снова почти растаяли, или, может, просто превратились в грязь.

— Эти дешёвые фрукты будут гораздо более низкого качества, мисс! Поверьте мне, вы заслуживаете самого лучшего, а всё самое лучшее прямо здесь, у меня!

Пока владелец ларька продолжал свою тираду, Нами злобно зыркнула на него, а затем легонько положила руку на плечо Санджи.

— Санджи-кун, в твоих блюдах даже второсортные фрукты на вкус будут божественны. Так что идём…

— Постойте! Хорошо, хорошо, я снижу цену!

Санджи был единственным, кто увидел, как изменилось лицо Нами после этих слов. В этот момент она напоминала акулу, если бы у акулы был многолетний опыт карточного шулера. Её улыбка выглядела по-настоящему хищно, однако, обернувшись, ей умело удалось превратить её в нечто дружелюбное.

— О, как мило с вашей стороны! Ты слышал, Санджи-кун? Мы сможем купить все эти фрукты всего за девятьсот белли!

Продавец запротестовал.

— Погодите, я этого не говорил. Вы, должно быть, спятили, если думаете…

— Ты что, намекаешь, что эта очаровательная девушка, — выдохнул Санджи, и воздух вокруг них внезапно накалился, — психически больна? — и даже несмотря на то, что он едва ли не дышал огнём, он все равно оглянулся на Нами — она ведь просила его сбавить тон. Но на этот раз она стояла в стороне и улыбалась. Санджи воспринял это как знак одобрения и потому удвоил напор. С садистским ликованием он схватил продавца за воротник и притянул к себе. Единственное, что их разделяло, это длина полей соломенной шляпы. — Да за такое я должен втоптать тебя в грязь, жалкий червяк!

Только тогда Нами неохотно дёрнула его за плечо.

— Санджи-кун! Успокойся, ты же не хочешь, чтобы тебя арестовали, как в прошлый раз! — он позволил оттащить себя, продолжая скалиться на побледневшего владельца ларька. — Мне так жаль, — сказала Нами, будто извиняясь за шалость ребенка. — Он чересчур обо мне заботится, а уж какой у него характер… Но это даже мило, не так ли? Так вот, насчёт цены…

— Двадцать тысяч, и ни белли ниже, — с пересохшим ртом пробормотал владелец. Казалось, в нем ещё оставалась искра боевого духа.

— Двадцать тысяч? Какое совпадение! Разве не такой была сумма залога, который мне пришлось за тебя вносить, а, Санджи-кун? Такой большой удар по нашим сбережениям…

— Оно того стоило, — прорычал Санджи, постукивая носком ботинка по настилу. — У мудака хватило наглости оскорбить тебя, так что мне пришлось его выследить и научить грёбаным манерам.

— Да уж, ты так его отделал, что он попал в больницу!

— И я бы его прикончил, если бы чёртовы дозорные не помешали, — добавил Санджи, пристально глядя на продавца из-под краёв шляпы, для пущего эффекта.

— Ах, Санджи-кун! Ты такой вспыльчивый! — звонко рассмеялась Нами.

К этому моменту владелец не знал, кому ему бояться больше. Остальные покупатели начали потихоньку расходиться по другим лавкам. Помощники огляделись по сторонам с неприятным чувством, что скоро они могут остаться без работы. Когда Нами перестала смеяться и повернулась к ним, они невольно попятились.

— В любом случае, двадцать тысяч это всё ещё многовато… Как насчёт полторы тысячи?

Владелец уставился на неё, открыл было рот, но увидел грозное лицо Санджи прямо позади Нами и в итоге промямлил: 

— Как скажете.

Рассчитавшись, они без проблем погрузили шесть корзин с фруктами на взятые напрокат сани. Санджи и Нами зашагали прочь, демонстративно пройдя мимо нескольких ларьков, после чего завернули за угол и наконец разразились истерическим смехом.

— Поверить не могу. Это было потрясающе. Полторы тысячи… — Санджи покачал головой и восторженно посмотрел на Нами. — Нами-сан, вы восхитительно жестоки.

— Рада, что ты заметил, — ответила она с самодовольной улыбкой. — А вообще, Санджи, ты же кок, тебе нужно научиться лучше торговаться.

— Это не торги, это какой-то грабёж. Новости на рынке расходятся быстро, и если мы будем продолжать в том же духе, нас могут выгнать, — его обеспокоенный тон плохо вязался с улыбкой от уха до уха.

— Тогда нам стоит поторопиться. Как ты относишься к тому, чтобы пустить в ход свои травмы?

Санджи поперхнулся, чуть не проглотив палочку от леденца.

— Ты имеешь в виду… мои ожоги? Мне бы не хотелось выставлять их напоказ…

— Тебе и не придётся. Я наведу шуму, а ты просто веди себя нормально. Что скажешь?

Это звучало как настоящий вопрос. Её взгляд уже бегал в поисках следующей цели, но Санджи понял, что она ждала его ответа. Он покрутил палочку в руках.

От одной мысли, что незнакомые люди увидят его изуродованную кожу, Санджи становилось некомфортно. Он кое-как смирился с тем, что друзья видели его ожоги, ведь они не станут задавать лишних вопросов. Но здесь он уже чувствовал пронзительные взгляды, прожигающие его карманы, видел их жалостливые лица, словно он какой-то калека, прокажённый.

Но если никто их не увидит, тогда… тогда это больше похоже на уловку. Будто он на самом деле не пострадал, а просто обманывал доверчивых придурков. (В этом было что-то противозаконное, но они пираты, так что кому какое дело).

— Ладно, я не против.

Нами взяла его за локоть и повела к мясной лавке, тыча во всё подряд и спрашивая его фальшиво наивным голосом, какие куски лучше взять. Когда они выбрали, что хотели, и дело дошло до цены (мясо оказалось дешевле, чем фрукты: целая сотня фунтов затянула на тридцать тысяч белли), Санджи и Нами разыграли свой номер, будто всю жизнь его репетировали.

— Пожалуйста, сэр! Мы не можем позволить себе платить так много! Разве мы похожи на богатых людей?

— Тогда не покупайте так много мяса, леди.

— Но мой несчастный брат, он так сильно пострадал, прошу, сжальтесь над нами!

— Н-нами-сан… всё не так уж и плохо…

— Он получил страшные ожоги, помогая тушить пожар. Все деньги ушли на лечение… Мы едва сводим концы с концами! Санджи-кун, покажи ему!

— Н-нет! Ничего серьёзного, правда. Сэр, я… прошу прощения за беспокойство. Давайте просто… давайте покончим с этим, хорошо?

— Вы думаете, почему у него такая нелепая прическа? Вот, я покажу вам…

— Нами-сан, прошу вас! Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел!

— Леди, успокойтесь, вы нервируете покупателей…

— Вы что-то имеете против уродливых шрамов? Они вызывают у вас отвращение? Как вы можете так предвзято относиться к этой несчастной душе! Неужели вы не можете сделать скидку нашей бедной семье? У вас сердца нет!

Вокруг них постепенно собиралась толпа. Другие покупатели стали на их сторону, и спустя пять минут Санджи и Нами забрали всё это мясо всего за тысячу белли, хихикая, как шаловливые подростки.

Они на удивление хорошо подыгрывали друг другу. Санджи чувствовал себя как рыба в воде. После этого они купили овощи за две тысячи («Я правда не могу заплатить больше, моя жена контролирует все наши деньги…»), приправы за восемьсот («Мы чертовски спешим, так что не тратьте наше время!»), и даже приобрели корзинку крабов по немыслимо низкой цене в пятьдесят белли («Ха! Эти крабы ни на что не годны, не тратьте деньги впустую, мисс. Идёмте, я покажу вам настоящих крабов?»), прежде чем портовые власти наконец пронюхали об их проделках и прогнали их.

Они не потратили и четверти его карманных денег. Этих продуктов хватит на целый месяц, и они обошлись им дешевле, чем любой из его галстуков. Санджи должен был чувствовать себя виноватым — они по сути нагло ограбили нескольких ни в чём не повинных торговцев, — но то, как они это сделали, было настолько нелепым, что он не мог не гордиться собой.

Нами игриво пихнула его в бок.

— Из тебя вышел бы отличный актёр, Санджи-кун.

Санджи просиял.

— У нас более чем достаточно денег, чтобы купить вам подходящую обувь, — напомнил он ей, на что Нами закатила глаза.

— Мне не так часто нужны галоши. Кроме того, у меня уже есть одна пара на корабле! Это всё равно что купить зонтик только на один дождливый день. Я просто ещё раз вымою ноги, когда вернемся.

Санджи ткнул пальцем вперёд.

— Нам придется идти в гору.

Ответом ему был приглушенный вздох.

— Ладно. Идём купим какие-нибудь галоши.

Они купили две пары уродливых галош, а затем, чтобы как-то поднять настроение после неудачной покупки, спустили уйму денег на более привлекательные вещи. Магазины одежды были такими же скромными, как и остальная часть Блэкмура, но даже у здешней одежды было какое-то подобие стиля, и они могли насладиться процессом — выбирая, сравнивая, делая друг другу комплименты. Если Санджи слишком засмотрелся на фартуки с милыми узорами, Нами не стала ничего говорить.

На всё это у Санджи ушёл ещё один леденец (его язык уже начало покалывать от сахара — это явно плохо скажется на его чувстве вкуса), но, на удивление, поклажи у них почти не прибавилось. Нами нашла пару юбок, которые ей понравились, и купила несколько блузок по скидке. Не успели они опомниться, как пришло время ужина. Вдвоём они поспешили вверх по холму.

— Постой, Санджи-кун, ты уже давно их тянешь, — сказала Нами, дёргая за верёвку. — Как твоя рука?

Он нехотя раскрыл ладонь: её пересекал ярко-красный рубец. Санджи наверное даже и не заметил бы, если бы она его не остановила.

— Ничего, я просто буду тянуть другой рукой, — он пожал плечами, но Нами уже выхватила у него верёвку с видом женщины, выполняющей божественную миссию.

— Зачем, чтобы натереть верёвкой и вторую руку? — она усмехнулась. — Я тяну, ты толкаешь.

Было трудно толкать без нормального сцепления: дурацкие галоши постоянно соскальзывали, из-за чего бедняжке Нами приходилось тащить на себе большую часть веса, пока он пытался найти хоть какую-то опору. Не помогало и то, что возчики внизу сочли их безуспешные попытки забавными, весело улюлюкая всякий раз, когда его ноги разъезжались в грязи. Он мог только стиснуть зубы и воображать, как хорошенько им накостыляет.

В конечном счёте, их терпение окупилось: взобравшись наверх, оставшуюся часть пути они плавно скользили по направлению к пляжу.

— Нами-сан? — пропыхтел Санджи, с трудом удерживая во рту леденец. — Меняемся. У вас уже руки горят.

Он не мог разглядеть лицо Нами под этим углом, но слышал её тяжелое дыхание.

— По крайней мере, я чувствую, когда они горят.

— Нет-нет, все будет нормально. Дальше идти по прямой, да и корабль недалеко. Ничего сложного, — он подошёл к ней на подгибающихся ногах. — Вы можете просто доехать остаток пути на санях.

Нами сухо ему улыбнулась.

— Я пас. Но если ты уверен, — она отдала ему верёвку и смерила пристальным взглядом. — Мы будем останавливаться время от времени, хорошо?

— Ах, Нами-сан, вы невероятно заботливая, — промурлыкал Санджи, и она разразилась смехом. Он нахмурился. Не совсем та реакция, которой он ожидал. — Что?

Нами поднялась на носки своих грязных галош и дразняще ткнула пальцем в его губы.

— У тебя язык фиолетовый.

Остаток пути Санджи держал рот на замке. С большой неохотой он всё-таки доел последний леденец.

По возвращению на корабль все, кто был на борту, спустились помочь занести продукты. Санджи носился туда-суда, следя, чтобы всё оказалось на своих местах. Нет, старое нужно ставить вперёд, и нет, это должно стоять в холодильнике, и не бросайте всё просто так на пол, идиоты (не вы, Нами-сан, вы всё делаете идеально). Но, как ни странно, от помощи он не отказывался. Где-то посреди беготни он схватил зубную щётку, и бросил шляпу Луффи на чью-то кровать. Выгнав всех посторонних с кухни, Санджи с грохотом поставил несколько кастрюль и сковородок на плиту и принялся драить язык над раковиной.

— Он фиолетовый? — спросил он Усоппа.

— Что? — Усопп обернулся и подскочил на месте, увидев язык Санджи прямо перед своим носом. — Святая макрель! Ты что делаешь?!

— Фиофефофый? — повторил Санджи, стараясь не подавиться. Наверное, надо было отпустить язык, прежде чем спрашивать.

Сделав пару осторожных шагов назад, Усопп осмотрел его рот.

— Да, — сказал он и пригнулся, будто ругательства Санджи были материальными. — Леденцы что ли? Не парься, до завтра само сойдёт.

— И что, я просто буду выглядеть как дурак остаток ночи? — если в мире и существовал яростный способ помешивать спагетти, то Санджи только что его изобрёл. Ложка ни разу не звякнула о кастрюлю, но чистейший гнев, исходящий от него, заставлял воздух вокруг едва ли не гудеть от напряжения.

— Никто не будет заглядывать тебе в рот, Санджи. Мы же терпим дурацкие волосы Зоро.

Это, по крайней мере, вызвало смешок. Его любимое хобби безотказно помогало выпустить пар.

— В следующий раз просто попрошу у Чоппера красные.

— Будешь и дальше экспериментировать с конфетами?

Санджи пожал плечами и незаметно выудил из кармана баночку с лекарством.

— Как замена сигаретам они так себе, но попытка не пытка.

Усопп нарочно отвернулся, поглядывая в кастрюлю с супом, пока Санджи глотал таблетку.

— У нас есть немного времени до ужина?

— Да кто его знает, — фыркнул Санджи, бросая в кастрюлю нарезанные овощи и куски мяса. — Мы и так слишком поздно начали.

— Всего на час, — сказал Усопп, и Санджи покачал головой. Усопп видел, какой организованный хаос творится на кухне, особенно когда один из поваров работает не в полную силу. Да, Санджи понемногу возвращался к прежнему темпу, и теперь они всё чаще работали над одним блюдом вместе, вместо того, чтобы каждый готовил что-то своё, но еда требовала усилий, а усилия требовали времени. Это один из основных законов Вселенной.

— А что, тебе есть чем заняться? — выпалил он в ответ, выбирая нужные специи на полке. Он нашел базилик, даже не глядя, и отложил его на потом, параллельно с этим поставив разогреваться духовку и приступив к пирогу.

Лицо Усоппа исказила гримаса.

— Ну я надеялся, что до ужина успею…

— Если это срочно, то иди, делай, что хотел. Я справлюсь с остальным, — бросил Санджи через плечо. Его тон звучал мягче, чем обычно. Усопп это заметил.

— Просто ты мне там тоже нужен.

Санджи вздёрнул бровь, хотя Усопп, конечно, не мог этого видеть.

— Тогда перестань топтаться вокруг супа, как идиот, и дай мне соус для спагетти.

— Ч-что?! — Усопп чуть не уронил ложку в кастрюлю. — Какой соус?! Никто не говорил мне о соусе! — он уже представлял, сколько времени понадобится, чтобы его сделать.

— Он уже готов! Я сделал его ещё вчера! Просто возьми миску у холодильника… Не ту миску, она для пирога — я тебя прикончу, если ты хоть что-то испортишь.

На кухне снова воцарилась напряженная атмосфера спешки. Всё это время слова Усоппа не выходили у Санджи из головы. Его терзали подозрения, что это очередная приятная мелочь, которую его друзья хотели для него сегодня сделать. На какое-то время он даже перестал думать, что недостоин всех этих хлопот. Сегодня было просто… весело. Даже зная, что друзья заранее всё спланировали, он и представить не мог, как сильно их доброта может скрасить то, что грозило оказаться очередным дерьмовым днём. И то, что он специально ничего не делал для них в ответ, делало ещё более очевидным, насколько бескорыстной была их любовь.

Наверное, это звучало немного нелепо. Но всё же.

Ему было просто… приятно. Неужели и другие чувствовали то же самое, когда он что-то делал для них? Будто в груди рос большой воздушный шар благодарности, от которого так приятно ныли рёбра?

Аккуратно положив пирог с сыром на противень, Санджи поймал свою дурацкую ухмылку в отражении на дверце духовки. Он похлопал себя по щеке, стараясь стереть её с лица, прежде чем обернуться. Усопп стоял в стороне, небрежно прислонившись к стойке. Суп и спагетти уже были аккуратно разложены по тарелкам. Кастрюли и сковородки стояли в раковине.

— Сколько нам ждать?

— Сорок пять минут, — сказал Санджи, безуспешно пытаясь повесить прихватки обратно на крючок. Усопп подошёл и молча помог ему.

— Получается, у нас есть время до начала ужина?

Санджи кисло на него посмотрел.

— Нельзя оставлять включенную духовку без присмотра. Это первое правило кухни. А первое правило этой кухни — «Не оставляй еду без присмотра, иначе Луффи всё сожрёт».

— Клянусь, это не займет много времени, — Усопп поднял руки, будто Санджи был каким-то неумолимым зверем. Да, сходство определённо было, но не до такой же степени. — И, кроме того, Луффи ещё даже не вернулся! Можем попросить Нами или Фрэнки посторожить кухню.

Санджи ущипнул себя за переносицу, бросил косой взгляд на дверцу духовки и вздохнул.

— Зови Фрэнки. Если пирог не удастся, считай, что ты труп.

Усопп не слишком серьёзно воспринял угрозу кока и побежал искать своего коллегу по изобретениям. После того, как Фрэнки ударил кулаком в грудь и поклялся защищать кухню любой ценой, Усопп повёл Санджи в мужскую каюту. По дороге Усопп успел выдать бессвязное объяснение и сто раз заверить Санджи, что это точно стоило его времени, просто подожди, пока сам всё увидишь, хорошо? В ответ Санджи лишь фыркнул и закатил глаза.

В каюте ничего не изменилось. Соломенная шляпа по-прежнему лежала на кровати. Единственным отличием было присутствие Брука: он возвышался у входа с неизменной улыбкой. Санджи она показалась немного шире, чем обычно. На его руке висел костюм, который явно был слишком мал для долговязого тела скелета, но когда Брук осторожно развернул его во всю длину, Санджи понял, что это его размер.

— Извини, пришлось долго копить, — пробормотал Усопп, вырвав Санджи из ступора. — Я и не представлял, как дорого обходится твой гардероб.

— Я выбрал то, что, по моему мнению, вам подойдет, и мы приобрели его в складчину, — тон Брука был таким же лёгким, как и он сам. — Вам нравится?

Это был однобортный костюм, синий, как море, но в свете, падавшем через дверной проём, он мерцал, будто солнечный свет сквозь воду. Санджи с удивлением заметил, что перед ним шёлк. Он никогда раньше не носил шёлк. Заострённые лацканы были однотонными, тогда как весь пиджак был расшит светло-голубым узором, напоминавшим волны, облака или чешую, а, может, и всё сразу. Под ним виднелся тёмный жилет и белая рубашка с воротником, и всё это так идеально сочеталось, что глаза не могли нарадоваться. Брюки на ощупь были мягкими, как пух. Санджи закрыл глаза и почувствовал пьянящий запах нафталина и пустого кошелька.

— Откуда у вас мои мерки? — спросил он, не открывая глаз. Если они и сочли странным его увлечённость запахом костюма, то ничего не сказали.

— У Чоппера записан твой рост, а Нами стащила парочку других твоих костюмов и на глаз прикинула остальное.

Санджи слегка нахмурился. Он не заметил, что какие-то из его костюмов пропали. Но опять же, последние несколько месяцев он носил одну и ту же толстовку.

— Мы старались, но… ты уж прости, если он не сидит идеально, — добавил Усопп, потирая затылок. Брук поднёс костюм поближе к Санджи.

— Если позволите, Санджи-сан, возможно, вам будет комфортнее в этом новом наряде. Не хотите ли примерить?

Санджи отпустил штаны и виновато посмотрел на свои руки. Пальцы сгибались с неравномерной дрожью, выдающей отсутствие контроля.

— Я не могу… Пуговицы…

— У пиджака есть застежка! — с улыбкой сказал Усопп и показал, как она закрывается с тихим щелчком.

— Я пришил скрытые молнии на жилете и рубашке, — добавил Брук, отодвигая клапан пуговиц, чтобы продемонстрировать. — Возможно, это не то, к чему вы привыкли, но он выглядит точь-в-точь как обычный костюм.

— О, это не обычный костюм, — прошептал Санджи, взяв наконец вешалку из рук Брука. — Это правда мне?

Усопп пожал плечами и сунул руки в карманы.

— Твой костюм был испорчен, когда Рулетка… и ты так и не нашёл замену. Так что вот.

Санджи ещё раз провел рукой по ткани, каким бы бесполезным ни был этот жест. В его взгляде промелькнуло что-то сентиментальное. Галстука не было, но он всё равно бы не смог его завязать. Костюм и без него выглядел прекрасно. На место рубашки подойдёт любая другая из тех, что накопились у него за всё время. Он мог даже немного поэкспериментировать с оттенками. Санджи уже мысленно перебирал и сравнивал цвета — может, бледно-зелёный… или коралловый? Да, коралловый звучит неплохо.

Санджи стёр с лица улыбочку и резко развернулся.

— Какого хрена вы всё ещё здесь? Мне надо переодеться, придурки!

— Ой, не нужно стесняться, Санджи, — с лукавой улыбкой сказал Усопп. — Мы здесь все мужики! — едва успев договорить, Усопп попятился и выскочил за дверь, вне досягаемости шальных ног.

Брук вежливо приподнял шляпу и бочком вышел из каюты, но остался стоять в дверях.

— Я полагаю, даже вы откажете мне в зрелище ваших тру…

Санджи захлопнул дверь перед лицом скелета.

Оставшись один, Санджи небрежно разделся и сбросил вещи в беспорядочную кучу в углу. Каждая минута промедления была ему нестерпимой. Санджи всерьёз опасался, что его сердце не выдержит, а без Чоппера на корабле ему лучше не рисковать.

Надетый костюм сидел на нём так естественно, будто он никогда не переставал их носить. Его ноги казались ему закутанными в облака — брюки были безупречно мягкими. Рубашка оказалась не такой гладкой на ощупь, но на удивление лёгкой. С третьей попытки он всё-таки застегнул потайную молнию, мысленно проклиная свои неуклюжие пальцы. Он чувствовал прикосновение холодного металла к коже, но с этим можно было смириться. Надев жилет, а поверх него пиджак, Санджи с лёгкостью защёлкнул застёжку. Он аккуратно разгладил складки и подвигал руками, проверяя свободу действий. За дверь он вышел с довольной улыбкой, которую просто не мог скрыть.

Брук и Усопп ждали его, рассевшись на траве, и при его появлении резко подскочили. Усопп обвёл его взглядом и протяжно присвистнул, тогда как Брук выразил своё одобрение радостным смехом.

— Вы выглядите как совершенно новый человек, Санджи-сан! Или, скорее, как старый человек? То есть, вы снова похожи на себя!

— Да, да, — отмахнулся Санджи, делая вид, что держит сигарету. — Скоро привыкнете. Прекратите пялиться и разойдитесь — мне надо проверить пирог.

Фрэнки даже не пытался скрыть свою реакцию: когда Санджи вернулся на кухню, он пошатнулся, словно в него попало пушечное ядро.

— Вау, бро! Ты только погляди на себя!

Санджи постоял немного, позволив киборгу себя разглядеть, а затем сказал сквозь улыбку: 

— Можешь валить по своим делам, Фрэнки. Когда Луффи вернётся, скажи ему, что шляпа у него на кровати.

Фрэнки козырнул ему и направился к выходу. Санджи не стал дожидаться, пока тот уйдёт, и заглянул в духовку. Пирог не сгорел, что уже хорошо, но ему нужно было ещё посидеть в духовке. Чтобы скоротать время, Санджи достал тарелки и начал переносить их на стол по одной за раз, а, закончив, просто плюхнулся на стул и стал ждать, водя пальцем во вышитым на пиджаке завиткам.

На его лице невольно расцветала мечтательная улыбка, стоило ему бросить взгляд на свой новый костюм. Он безуспешно старался её подавить; с таким же успехом он мог пытаться удержать в руке мокрый кусок мыла. В какой-то момент он просто бросил эти попытки, и улыбка росла, пока у него не заболели щёки. Так он и просидел один на кухне, улыбаясь, как ненормальный.

Через какое-то время снаружи раздался глухой грохот: это Луффи вернулся из города, с бешеной скоростью катапультировавшись прямо в дверь столовой. Санджи наконец взял свою улыбку под контроль и приготовился пинком запустить капитана прямиком в мачту — неужели нельзя подождать ещё десять минут, а? Но всё же нехотя пошёл на уступки, когда выяснилось, что Луффи, как всегда, не мог ждать и объявил об ужине немного раньше.

Столовая потихоньку заполнилась людьми. Те, кто уже видел его новый костюм, подмигивали ему, а те, кто нет, делали ему комплименты. Санджи притворился, что замечает только комплименты дам. Все расселись и…

Санджи моргнул и пересчитал присутствующих.

— Куда делся чёртов Маримо?

Все, кроме Луффи, перестали есть. Их взгляды в конце концов остановились на пустом стуле, где должен был сидеть Зоро. Учитывая, что мечник был своего рода константой за обеденным столом, никто и не подумал проверить, пришёл ли он на ужин.

Санджи нетерпеливо постучал носком об пол.

— Только не говорите мне, что он ещё спит.

— Он должен был охранять корабль вместе с Фрэнки, — вспомнил Усопп. Все как один повернулись к киборгу.

Фрэнки в это время завязывал загребущие руки Луффи в узлы, но, заметив всеобщее внимание, виновато опустил глаза.

— Слушайте, я вам не нянька…

— Фрэнки, — Нами не глядя пришпилила руку Луффи вилкой к столу, затем выжидающе на него посмотрела.

Хватило несколько секунд под шестью парами осуждающих взглядов, чтобы киборг раскололся.

— Ладно, ладно, я вроде как забыл о нём, ясно?! После того, как все ушли, он внезапно выбежал весь в ярости, чуть ли огнём не дышал, и такой… — Фрэнки ссутулился и зажмурил один глаз. — «Где, чёрт возьми, этот хренов кок, р-р-р, я ему зад надеру!», а я был, ну знаете, немного занят, так что просто сказал… — Фрэнки наклонился над тарелкой, изображая, как он был занят. — «Санджи пошёл за продуктами куда-то на остров, бро», а потом он просто убежал, и я как-то выкинул это из головы!

Мугивары издали коллективный стон. Санджи рассеянно придавил пяткой руку Луффи — та пыталась незаметно подобраться к другим тарелкам по полу.

— Так что, по сути, он пропускает ужин, — Санджи недовольно посмотрел на пустой стул и, вздохнув, подвинул тарелку к Луффи. Это отвлекло его на несколько секунд, что позволило Санджи смотаться на кухню и забрать всё ещё тёплый пирог.

— Наверное, надо пойти найти его, — Усопп громко фыркнул, облокотившись на стол.

— Уже вечереет, — обеспокоенно сказал Чоппер. — Мы вообще сможем его найти в такой темноте?

Санджи поставил пирог на середину стола и начал резать его на ломтики — восемь, а не девять.

— Нами-сан, Лог Пос уже настроился?

— Что? Эм-м… да.

В ответ Санджи с энтузиазмом поднял вверх большой палец.

— Тогда это прекрасная возможность наконец-то бросить эту водоросль! Готов поспорить, это болото и есть его естественная среда обитания. Голосую за то, чтобы сняться с якоря, пока он не вернулся.

Его предложение было успешно проигнорировано остальными.

— Боюсь, что если оставить его на ночь на незнакомом острове с базой Морского дозора, это приведёт к ещё большим проблемам в будущем…

— Да, но такого типа сложно не заметить, сестрёнка. Кто-то наверняка его видел, надо просто поспрашивать в городе!

— Если он вообще дошёл до города. С его-то внутренним компасом он, скорее всего, заблудился в лесу, как идиот.

— Тогда Чоппер сможет его вынюхать.

— Э-э… запах не очень хорошо держится в болотистой местности… разве что он забрёл на возвышенность…

— Это не сильно сужает круг поиска. Я мог бы быстрее осмотреть остров в своей… призрачной форме.

Внезапный удар по столу заставил всех замолчать. Луффи обвёл команду взглядом, протянул вилку и, подцепив кусочек пирога, запихнул его целиком в рот. Все молча ждали, пока он прожуёт.

— Ефли у Зово нефрияфношти, фо мы ему помошем. Но ефли неф, фо нам не сфоиф о нём бешфокоифься.

Луффи продолжал жевать, дав остальным членам команды некоторое время, чтобы разобрать его непонятное сообщение.

— …Он прав, — наконец сказал Санджи, самый опытный в понимании языка набитых ртов. — Маримо может сам о себе позаботиться.

— Он терялся и раньше, — добавила Нами, хотя и менее уверенно. — До утра он точно продержится, а там мы сможем начать поиски.

— Это же Зоро, — с нервным смешком закончил Усопп. — В смысле, нет такой передряги, из которой бы он не смог выбраться, верно?

— Внимание, граждане! — проревело над островом. Все как один замерли, прислушиваясь к трескучему голосу громкоговорителя. Даже Луффи на мгновение перестал жевать. Звук, казалось, доносился из середины острова. — Мы объявляем о недавней поимке Ророноа Зоро, известного члена экипажа пиратов Соломенной Шляпы. Есть подозрения, что другие члены этой преступной группировки всё ещё пребывают на острове. Если вы заметите подозрительные лица, не вступайте в бой. Вместо этого мы просим вас как можно быстрее сообщить ближайшему сотруднику правоохранительных органов о местоположении Мугивары и его сообщников.

— Мы также объявляем, что транспортировка Ророноа Зоро состоится завтра днем; его сопроводят в гавань, откуда судно Морского дозора доставит заключённого к месту казни. В целях безопасности мы просим всех жителей не покидать дома с полудня до отплытия судна. Спасибо за внимание!

Громкоговоритель отключился, оставив после себя звенящую тишину.

В тишине раздался звучный хруст. Это вилка переломилась в руке Луффи. Санджи даже не смог заставить себя его отругать.

---

Примечания:

Новая глава! Следующая будет примерно такого же размера, но я надеюсь, что получится перевести её быстрее. Ещё раз спасибо всем, кто читает!