Я.Р.В. Лавил - черный человек (beta) (джен)

— Ну и как вы себя чувствуете, наш дорогой больной?

Доктор зашёл в мою одиночную палату улыбаясь и находясь в благожелательном расположении духа. Под белым халатом клетчатая жилетка, рубашка и черный галстук.

— Так и хочется пошутить, — я вяло улыбнулся в ответ. Мое состояние и расположение духа оставляло желать лучшего и оптимизму доктора я мог только позавидовать. — Но не буду...

— Отчего же? Шутите если желаете.

— Доктор, а я жить буду? — вялый и хриплый смех с моей стороны. Тело невероятно ломило.

— Так я пошучу в ответ: а зачем? — улыбка не сходила с лица доктора.

— Думаете незачем? А я вот хочу.

— Ну еже ли пациент хочет жить, то медицина тут, конечно, бессильна, — доктор развел руками не вынимая их из карманов халата. Он выглядел при этом смешно, наверное от того и рассмеялся.

— Ваша медицина точно бессильна, — с вызовом ответил я и превозмогая отступающую боль, приподнялся в койке. — Ещё лекарства у вас будут? А то уйду недолеченным.

— Не так много, как хотелось бы, но кое-что найдем. А вы голубчик хоть расскажите зачем к нам пожаловали? Чего хотели то? Роман. Или это не ваше настоящее имя?

— Имя моё, самое настоящее, — ко мне возвращались ясность и трезвость мышления. А ещё злоба. Много злобы. Доктор почувствовал это и повёл головой, словно уловил неприятный аромат.

— Ну-ну голубчик. Не стоит так злиться. Вот вам кстати, для острастки, на всякий случай. Так кто же вас послал к нам и зачем?

Лавилов сделал пас рукой и к моим рукам и ногам потянулись широкие кожаные ремни. Они появились из ниоткуда, прямо с белой простыни. Стянули запястья и щиколотки. Не думаю, что это такая уж непреодолимая преграда.

— Толку вам от этой информации? Считайте это личные счёты.

Я волком смотрел в лицо врага. Впрочем, оно осталось беспристрастным. Лавилов понимающе и даже как-то лениво кивал головой.

— Да, конечно. Вам нужна власть? Может быть деньги? Много денег.

— Власть я итак возьму, а деньги... Зачем мне просто деньги? Будет власть, будут и деньги.

Я оторвал руку от койки. С усилием, но не с слишком серьезным. Ремни растягивались как резиновые. — У вас кстати мало времени. Бегите.

— То, что мало времени я вижу, а вот бежать нам решительно некуда. Мы у себя дома, это вы незваный гость. Скажите, вам бы понравилось если бы в вашу квартиру ворвались посторонние и начали бы её громить? Вы думаете это приятно?

Я задумался. Ненадолго. Вспомнил тот треклятый совет Темного Царства в своей прихожей, смерть Прокла. Кому как не мне знать о вторжении, разрушении и беспомощности перед грядущей расправой. Но мне совершенно не хотелось жалеть своих врагов. Так же как враги никогда не жалели меня. Око за око, кровь за кровь.

— Я думаю я переживу эти угрызения совести. А вы? Переживёте мою ненависть?

— И мы переживём... Вот только ради чего такие неудобства? Может договоримся?

Я растянул ремни настолько сильно, насколько мог. Дубовая кожа истончилась и стала полупрозрачной. Вот-вот и они лопнут.

— Бегите доктор, спасайтесь!

— До скорой встречи Роман... — Лавилов фыркнул и попятился к двери. Мне не было необходимости тратить на него свое внимание. Иллюзия, в которую меня заточили рушилась. И это была последняя стена в этой тюрьме. Я поднял руки над головой и ненавистные оковы наконец пали.

* * *

— Ну! Держи его крепче!

— Сильный зараза!

Трое, а может и все четверо культистов вцепились в мое бренное, но невероятно непослушное тельце, бившееся в судорогах и выходившее из вязкого забытья.

— Несите ещё черной плазмы! Колите смертельную дозу!

Я открыл глаза в которых не было ничего кроме животной ненависти. Зря они сказали это в слух. Я зарычал в лицо почти лежащего на мне человека. Он тщетно прижимал меня к каталке навалившись всем телом. А когда увидел мой взгляд замер и нервно сглотнул. Совсем молодой пацан. На вид ему лет семнадцать. Голубые глаза, длинные вьющиеся каштановые волосы. Над моей головой бурлила чем-то черным стеклянная колба. У меня не было времени проводить какие-то научные изыскания. Я думаю сделаю их на трупах уже поверженных врагов. И повергать их надо прямо сейчас. Подбежавший культист с тем самым смертельным шприцем получил ощутимый удар ногой под дых и скорчившись от боли отшатнулся к стене. Мы внутри какого-то карцера. Здесь едва помещалось трое человек, а нас и вовсе пятеро. Это значило только одно — враги будут мешаться друг другу. Я скинул с себя тщедушного паренька, схватил за шиворот культиста, что держал мои ноги, но отшвырнуть его у меня уже не получилось. Они кинулись на меня гурьбой и буквально скинули с каталки. Я ничего не говорил, только рычал как зверь и тяжело дышал. Они подняли меня на ноги и с размаху прижали к стене. Двое держали за руки, один лежал обхватив ноги, а четвертый сжал грудную клетку и упёрся темечком в кадык. Сволочи сковали мастерски. Пятый Чернобожец подбирал с пола треклятый шприц.

— Держите его парни, сейчас уколю!

У меня не было времени ставить печать исцеления, даже подумать о ней. Супостаты зафиксировали руки так, что я бы не смог поставить ее ни на стену, ни на пол. Оставалось только одно. Мой взгляд упал на бурлящую в стеклянной колбе тьму. Они называли её плазмой. На самом деле разница между плазмой и обычной тьмой, даже если бы она и была, сейчас не имела никакого значения. Я призывал тьму истошно и яростно. Чувствовал себя зверем, загнанным в угол. Мне почему-то вспомнился персонаж популярных комиксов. Такой же загнанный и прижатый к стене герой. Росомаха. Его способность с саморегенерации всегда меня интриговала. Он тоже был целителем в каком-то смысле. Сейчас меня больше интересовало его оружие. У любого загнанного зверя должны быть когти. Колба с плазмой взорвалась, расплескавшись по комнате. Черные сгустки ожили идя на мой зов. Культисты даже не сразу поняли, что произошло. Тьма влилась в мою правую руку и три острых шипа вылезли между костяшками пальцев. Я сжал руку в кулак и направил черные когти в бок врага. Я не смотрел ему в лицо, слышал лишь истошный крик, перешедший в хрип, что закончился невнятным хлюпаньем. Я попал Чернобожцу в лёгкие. Его хватка ослабла, я высвободил руку, полоснув когтями по лицу второго подоспевшего карателя. Шприц с тьмой взорвался у него в руках, осколки вместе с пальцами упали на пол. Мои когти рубили с поразительной лёгкостью. Я не чувствовал никакого сопротивления. Будь то мясо, сухожилия, кости или металл. Теневые лезвия перерубали и резали все без разбора. Через три минуты после моего пробуждения трое из пятерых Чернобожцев дома Змеевских уже были мертвы. Культисту, что прижимал к стене мой подбородок, я вонзил когти прямо в шею, вырвав при этом кусок мяса и отрезав капюшон от балахона. Маленькая комната заливалась кровью быстрее чем резался воскресный пирог. Культист держащий мою левую руку вовремя отскочил, принял боевую стойку и вытянув руку призвал тьму. Она не успела сформироваться в меч. Освободив ногу я сделал шаг и лёгким взмахом когтей отсек врагу руку. Он сжал губы и вытянулся как струна. Чернобожец умер ни издав ни звука, лишившись головы. Тьма бурлила на полу вперемешку с кровью. Я все так же остервенело рычал, перевел взгляд на юнца, что держал ноги. Получив в живот он отползал к двери и что-то хныкал о пощаде. Я развернулся к нему и мощным ударом ноги выбил дверь карцера. Чернобожец закрыл голову руками и сжался в комок. Мне не было до него никакого дела. Где-то там, в стенах лаборатории меня ждал босс-вертолет и я чувствовал что он заскучал в этом томительном ожидании.

* * *

— Он вырвался, доктор, что делать?

Лавилова застали в своем кабинете. Доктор спешно переводил в аварийный режим генератор защитного поля, защищающего лабораторию от мира живых и мертвых. В нишах полукруглого стола было вставлено три осколка Великого Зеркала. Синий, зелёный и оранжевый. Они блестели в лучах энергетического потока, шедшего внутри установки. Лавилов протянул руку что забрать синий осколок.

— Задержите его любой ценой! — Лавилов процедил это сквозь зубы. Он был очень зол.

— Доктор, не отключайте поле, нас увидят. Наверняка они только и ждут этого!

— Мстислав, исполните свой долг, задержите шпиона!

— Доктор! Не делайте этого, мы остановим его, клянусь! — Чернобожец отступал к двери не сводя с Лавилова пристального взгляда. — У нас ещё есть шанс, не отключайте поле!

Когда он скрылся в дверях, доктор сплюнул на пол. Он мешкал несколько секунд, не мог принять решения. Лучше отдать осколки Лимбу, чем конкурентам. Но в последний момент отдернул руку. Лавилов решил, что будет ждать.

* * *

Я шел вперёд не особо заботясь о направлении. Мой единственный ориентир — это враги, которые появлялись на моей дороге. Если враги есть, значит дорога правильная. Мало кто из них сталкиваясь со мной лицом к лицу успевал призвать тьму. Я отмечал что это давалось некоторым с огромным усилием, кто-то просто не успевал материализовать оружие, лишаясь важных конечностей, кто-то даже не успевал подумать о призыве. Было очень много молодых людей, почти подростков. Этим было достаточно удара с локтя чтобы растерять весь боевой пыл. Я прошел половину лабиринта и неожиданно почувствовал себя плохо. Картинка перед глазами поплыла в самый неподходящий момент. Из-за угла выскочил культист с заранее подготовленным оружием. Это был тонкий изящный меч с руническими символами и гардой, обрамленной мертвым фиолетовым свечением. Враг провел две молниеносные атаки которые я отбил с трудом. Он оттеснил меня к стене, но на свое горе дал мне время прийти в себя. Странная слабость была подавлена и в следующее мгновение я контратаковал. Идти в атаку на меч с моими когтями дело гиблое, поэтому выведя врага из равновесия ударом плеча и завершив дело подсечкой, я повалил его на пол. Ударил по запястью сжимающей меч, но враг не выронил оружие. На мгновение мне показалось что оно буквально прилипло к его ладони. Я замешкался и пропустил ответный удар. Культист отбросил меня назад и вскочил на ноги.

— Стой где стоишь! — он зашипел как змея. Балахон скрывал лицо, шевелился на могучем теле подобно живому организму. — Чего ты от нас хочешь?

Чернобожец не спешил нападать, закрыл собой проход и явно оттягивал время. С местным боссом я уже говорил и с этим чудилой непонятного ранга мне разговаривать явно не о чем. Я крутанулся волчком, выставил когти изображая "мельницу". Враг отбил атаку мечом, изловчился упасть на колено и прицелился к моему подреберью. Хотел провести удар, но я оттолкнулся от стены и перемахнул через врага, резанув когтями по его хребту. Получилось не глубоко. Враг пошатнулся и упал. Он задыхаясь прижал ладонь к груди. Странно, но я почти не видел крови, да и рана была совсем не смертельная.

— Остановись воин... — Чернобожец говорил из последних сил и выглядел ужасно. — У нас... здесь... дети... Не дай их в обиду.

— Я не убил тебя. Выводи своих детей! — картинка перед моими глазами снова померкла. Энергия странным образом покидала тело, и я пока не понимал почему.

— Глупец... Кто ты? Откуда взялся?

Чернобожец не успел услышать мой ответ, он упал замертво испустив дух. Меч в его руках вдруг превратился в желе и растекся по полу корявыми кляксами.

— Дети? Какие к черту дети? — я прорычал это вырывая когти из очередного подвернувшегося под руку Чернобожца. Их становилось значительно меньше. То ли я пошел по неправильной дороге, то ли персонал лаборатории не двусмысленно кончался. Я помнил лишь о двух вещах: найти и вырубить генератор поля и найти, и вырубить главного босса этой чертовой локации. И как на зло опять эта слабость. Когти не убирались в руку, они вообще никак не исчезали. Только узор яростно пульсировал на тонких гранях. И пульсация эта подозрительно похожа на работу насоса, вот только что он выкачивал? И тут меня осенило. Так вот чем опасна тьма. Она высасывала жизненную энергию хозяина. Услуга за услугу. Вот почему погиб тот Чернобожец. Он погиб не от моих ран. Тьма высосала его жизнь. Меня повело от неожиданного откровения, и чтобы перевести дух, пришлось прижаться к стене. Я старался снять с себя когти, но они крепко приросли к коже. Как в том сне. И в правду он был пророческим. Ума не приложу что с этим делать.

— Как я и обещал наша встреча состоялась, Роман. — высокий худой силуэт появился в коридоре бесшумно, выплыл из-за стены как будто призрак, по воздуху.

— А-а-а, доктор! — я выдавил из себя улыбку. Вот только босса мне сейчас и не хватало. Знаю, что выгляжу жалким и слабым, а этот мерзавец только этого и ждал. Наблюдал как тьма высасывает из меня жизнь, а теперь решил, что я не опасный противник и можно напасть.

— Да, пациент, не переживайте, доктор уже здесь, — Лавилов расправил плечи и размял шею. Капюшон спал с его головы и моему взору предстало истинное лицо хозяина лаборатории. Изувеченное неудачными экспериментами и ухмыляющееся кривыми губами. Его лицо как маска чудовища Франкенштейна, сшитое из разных частей. Даже глаза разного цвета. Лавилов злобно оскалил черные зубы.

— И у меня, как я и предупреждал, ещё есть лекарства. Никто не уйдет от сюда недолеченным!

Он кинулся в атаку. Огромный черный меч появился в его руке из воздуха. Тьма заклокотала, стены ожили. Она пульсировала и била в висок спазмом боли. Я сфокусировал взгляд на приближающемся враге и кувырком ушел от его сокрушительной атаки. Меч прорезал стену как бумагу и застрял в основании пола. Лавилов не напрягаясь выдернул его. Хищно облизнулся в мою сторону:

— Я вижу тьма забрала не все твои силы, что-то оставила. Похвально,ты подготовился, но надолго ли тебя хватит?

А сколько сил было в самом докторе? На вид он хлипкий, но держался уверенно и даже через чур бодро. Я принял боевую стойку, но отчётливо слышал, как тело ломило от усталости. Суставы выворачивало и больше всего мне сейчас хотелось лечь и уснуть. Я ударил себя по щеке и кажется это помогло. По крайней мере следующий выпад Лавилова я увидел отчётливо и так же отчётливо решил отбить. Мои когти встретились с его мечом вырвав сноп фиолетовых искр. Я не почувствовал боли, только давление рук своего оппонента. Мы не стали испытывать друг друга, разошлись, напоследок обменявшись многозначительными взглядами. В комиксах адамантовые когти росомахи перерубали любой металл, кроме адамантия. В моей реальности происходило тоже самое. Тьма на отрез отказывалась рубить саму себя. Мне или тьму надо было искать особенную или укреплять её какой-то печатью. Сейчас времени не было ни на одно, ни на другое. Генератор! Помощь мне была очень бы кстати. Наверняка Лавилов и защищал его подступы. Надо было только пройти по коридору. Я бросился от врага на утек. Попутно уворачиваясь от его атаки.

— Куда же вы, больной? Вы ещё очень больны! Не долечились же!

Лавилов смеялся, нагоняя меня дурачился и всячески подначивал. Я упорно не принимал бой. Ухитрился даже ударить доктора рукой наотмашь. Его кабинет было тяжело не узнать. Табличка с именем хозяина терялась на массивной дубовой двери. Я кинулся к ней и получил под дых. Лавилов тут как тут.

— Пациент, вам ещё рано за выпиской!

Он хрипло смеялся, а я почти терял сознание. Повалив меня на лопатки враг решил поглумиться напоследок. Он склонился надо мной, очень близко. Думал я при смерти.

— Так кто же послал тебя Роман, твоя миссия провалена и сейчас ты можешь сказать. Облегчи свою душу перед смертью.

Он предусмотрительно наступил на мою руку с когтями ногой, но совсем не учел моей второй руки. Я не мог оторвать тьму, не мог переместить ее по телу, но никто не запрещал призвать новую. Тьмы здесь было с избытком. Когда вторые когти обозначились на левой руке, Лавилов лишь тупо уставился на них. Мне потребовался всего один короткий взмах. Я оставил кровавый след на виске, щеке и носе Лавилова, чуть задел глаз и отрезал кончик уха. Доктор взвизгнул и отпрыгнул к стене. Теперь была его очередь брызгать кровью и шататься от усталости. Мне не было до него никакого дела. Главная цель генератор! Я рванул к двери, с разбегу ударил в нее плечом и ничего. Я был слишком слаб для столь решительных действий.

— Ты не успеешь! — Лавилов сплюнул кровь, но продолжал смеяться. Раны усугубили его состояние. Тьма охотно пила кровь даже такого ужасного во всех смыслах человека. Она не брезгует ничем. Паразит будет питаться в любых условиях и при любом удобном случае.

Я ударил в дверь рукой. Когти прошли древесину насквозь. Ударил второй рукой и скорчился от боли.

— Это бесполезно, — Лавилов подкрадывался сзади и готовился к последнему рывку. — Сработала сигнализация и через минуту здесь будет армия, полчище наших адептов. Тебе не уйти живым!

Я нанес ещё несколько ударов по двери, вырвал кусок и в брешь увидел переливающийся цветами радуги генератор. Три осколка питали всю конструкцию лаборатории. Три крошечных осколка, которые разом уместились бы у меня на ладони. Я замер от нахлынувших воспоминаний. Белый осколок до сих пор не шел у меня из ума. Его мощь впечатляла, и мне эту мощь хотелось ощутить в деле.

— Умри! — Лавилов прыгнул на меня львом, выставил вперёд меч. Мне было достаточно лишь пригнуться, чтобы выжить. Меч добил остатки двери, и мы вместе с доктором влетели в его кабинет. Когти помешали мне подняться, я перевернулся на спину и скорчившись от боли закашлялся. Лавилов тоже поднялся не сразу, долго раскачивался как медведь после спячки. А когда он встал, опёрся о меч.

— Ну вот и все, надеюсь ты знаешь за что умрёшь сейчас...

Кряхтя от напряжения доктор поднял меч над головой. Он стонал от боли, его руки тряслись. На израненном лице застыла гримаса то ли безумия, то ли ликования, то ли странной скорби. Доктор пошатнулся и упал так и не завершив своего злодеяния. Он дёргался ещё минуту, рычал в бессильной злобе и сверлил меня пристальным взглядом. Молодость победила опыт. Я уже не мог встать, полз к генератору помогая себе ногами и цепляясь за пол проклятыми когтями. Когда мне наконец удалось забраться на пульт управления я ещё раз взглянул на Лавилова, но тот уже лежал без движения и не дышал. Его изящный меч так же превратился в желе. Наверное, оно даже было сладковатым на вкус. По крайней мере мне хотелось так думать. Стены лаборатории задрожали. Тьма сгущалась и превращалась в коконы из которых в коридоре появлялись Чернобожцы. Лавилов не обманул, подкрепление действительно было. Они увидели меня, кинулись в кабинет, на ходу вооружаясь мечами. Я лишь улыбнулся этой черной туче, что сгустилась над моей головой.

Меня хватило всего на один удар. Он пришелся не в панель с кнопками и рычагами, а в железную трубу, которая фокусировала излучение от осколков. Когда энергия вырвалась и распространилась по кабинету яркими лучами я услышал возглас облегчения. Три голоса запели в моей голове и пели они о долгожданной свободе. Культист ворвавшийся в кабинет первым, заскользил на дубовом паркетном полу. Вырвавшийся свет не пришелся ему по душе, а вот мне дал силы. Я встретил его наскоком и прямым ударом в грудь. Лезвия когтей заиграли новыми красками, наполняясь энергией осколков. Они давали мне злость, заставляли кровь в венах кипеть. Я закружился в каком-то безумном танце. Поразил второго и третьего противника, встречал их в дверном проёме один на один. Взмах меча над головой заставил отпрыгнуть. На полу и стенах появлялись новые коконы. Чернобожцы кидались в атаку друг на друга. Яростно кричали и отступали к осколкам. У меня не было времени разбираться кто есть, кто. Для меня это черная однообразная масса без лиц и имён. Я кинулся в атаку но уже мало что понимая. Безумие управляло мной. Посланники Кумира не бросались на меня в атаку, знали о моей миссии. За это поплатился один из их бойцов. Я с диким ревом вонзил в его грудь сразу обе руки и поднял над полом. Чернобожец задёргался как бабочка на булавке, после чего затих и был брошен на пол. Следующим свою порцию злобы получил Чернобожец дома Змеевских. Он ворвался в кабинет решив воспользоваться суматохой среди нападающих и тут же лишился носа. Второй рукой я вспорол несчастному брюхо, откинул на стену.

— Не убивайте его, он под действием осколков!

До ужаса знакомый женский голос донесся до меня со стороны бойцов Кумира. Бой-баба! Та самая, с которой я уже встречался в больничных катакомбах в деле Белого Карлика. Я кинулся в атаку и с удовольствием обнаружил что и предводительница нападающих сил приняла мой вызов. Она с ходу парировала две моих прямых атаки. Верткая как змея. Зашла за спину и ударила под колено. Я видел, что её балахон отличался от всех прочих. Зараза перехватила мою руку и завела за спину.

— Это не ты! Осколки управляют тобой, не слушай их! — она шептала мне на ухо приятным, почти нежным голосом. Болевой прием не подействовал. Я схватил её за шиворот второй рукой и с силой бросил через плечо. Я действительно не понимал, что даёт мне силы. Встал на ноги и заорал как зверь. Я хотел только одного — убивать, убивать Чернобожцев. Радужное сияние от осколков отражалось в мох зрачках и уходило в глубь сознания. Инферналы! Лимб! Я должен был открыть им путь сюда. Я сделал шаг в кольцо обороняющих. Офицеры Кумира закрыли собой предводительницу, я ударил ногой одного, второго полоснул лезвиями по груди наотмашь. Крики и стоны раненных заполнили кабинет, кровь текла рекой.

— Не дайте ему открыть Лимб! — голос всё той же девки. Она выпрыгнула из-за спин своих подчиненных как на пружине, ударила меня в грудь головой. Оттесняла от осколков. Сила уже фокусировалась в моей правой руке. Её хватит на прорыв оболочки Лимба, хватит чтобы открыть портал.

— Осколки! Печать!

Офицеры уже не слушали её, Чернобожцы дома Змеевских заполняли кабинет и навязывали бой. Их было слишком много.

— Пожалуйста! Сопротивляйся зову! — еще один удар в лицо заставил меня закрыться когтями. Разум цеплялся за слова этой девицы, но животный инстинкт велел не подчиняться уговорам. Она била меня со всех сторон, но едва ли удары руками или ногами причиняли мне достаточно боли. Я перехватил её руку при очередном замахе и притянул к себе. Капюшон все еще скрывал её лицо, а мне хотелось заглянуть в её глаза. Осторожный взмах когтей сорвал эту завесу. Её золотистые волосы расплескались по плечам, голубые глаза полные страха и азарта впились в мои, заполненные злостью и чернотой. Ей было лет тридцать, не больше. Мы молча смотрели друг на друга секунду, вторую. Изучали души друг друга. Она вдруг опустила глаза, что-то прошептала тонкими губами. Лишь через какое-то время после всего этого я понял, что именно. Девушка прошептала: “прости”. Удар коленкой в пах был не самым болезненным происшествием, случившимся со мной за весь этот вечер. Не самым болезненным, но самым обидным. Я согнулся по полам, выпустил деваху и пропустил второй удар в подбородок. Она протаранила меня плечом, прижав к стене повалила на пол. Попутно отбивая атаку подоспевшего Чернобожца дома Змеевских и отдавая приказы своим подчиненным. Вот тварь. Моя правая рука задрожала и коснувшись пола буквально провалилась сквозь него. Ткань Лимба была прорвана.

— Скорее! Инферналы сейчас будут здесь! — Предводительница атакующих мешкала всего мгновение, после чего коснулась моей спины ладонями. Странный поток устремился в моё тело. Темно-фиолетовый, почти черный узор сковал движения. Я трепыхался в западне и не находил выхода. Путы слишком крепки. Силы покидали тело, а вот сознание наоборот, возвращалось ко мне. Все дальнейшие события я наблюдал только со стороны. В бой за осколки действительно вступила третья сила. Алые Инфернальные печати очерчивали потолок. Твари гигантского роста падали на головы Чернобожцев дождём. Драка превращалась в месиво. В тесном кабинете уже негде было развернуться, крики отчаяния и боли оглушали. Меня оставили одного. Лишившись подпитки осколков я почувствовал близкую смерть. Но что мне делать? Как избавиться от паразита? Ответ был очевиден. Тьма боялась только одного — исцеления. Печать быстро и привычно нарисовалась перед глазами, ведь я ставил её уже сотни, тысячи раз, сфокусировалась на пальцах светлым узором. Я приложил руку к животу и послал импульс. Освобождение, такое долгожданное и трепещущее обратилось страшной болью. Воплощенная тьма кричала и кипела под кожей, я изгонял своего союзника и харкал кровью. Когда последний коготь отпал от моего кулака я завалился на бок и отстраненно смотрел на разгорающийся бой. Вот сейчас бы мне точно не помешала помощь Яра, но кольцо осталось дома. Меня обступили Инферналы, что-то заскворчали, протягивая руки. Питаться моей энергией они любили, а у меня уже не было сил чтобы поставить на себя защиту. С яростным криком их растолкала моя невольная знакомая. Удар меча из черного металла отрубил руку одной из тварей. Деваха не мелочилась, и не утруждала себя разговорами. Она пронзила мечом стену над моей головой и прошептав какое-то заклинание ударом ноги вогнала меня в эту самую стену. Я ожидал что после такого моя спина окончательно рассыплется, но вместо этого я прошел бетонную преграду насквозь. Чувство падения и чернота перед глазами. Последнее что я помню это безумный образ той боевой особы из гвардии Кумира, такой красивой и опасной. Он никак не хотел покидать моё разгоряченное воображение, но вот мне уже действительно пора выбираться из этой передряги. И я чувствовал... спиной, что выход совсем близко…