Братство Плотвы (джен)

Примечания:

ВАРНИНГ! Текст содержит куски из главы VIII "Хранителей Кольца" — "Мгла над Могильниками" и из "Меча Предназначения" Анджея Сапковского (новелла "Меч Предназначения").

Саундтрек:

В поисках Лалии — Владимир Дашкевич, "Запутанная история"

На выход из Могильников — Игорь Поклад, "Выход нечистой силы" (из м/ф "Как казаки на свадьбе гуляли")

Когда ведьмак подъехал к первому из Могильников по дороге на юг, начало вечереть. По прикидкам Геральта, у него оставалось два часа до заката, после чего поиски Лалии и её безопасное сопровождение к отеческому ремню несколько усложнились бы.

Поля Бри из бело-бурых стали просто бурыми, но в ущелине, за которой начинался проклятый Волглый Лог с его умертвиями, в это время года ещё лежал снег. Весны в воздухе совершенно не чувствовалось — наоборот, несмотря на ветер, Геральту казалось, что он въезжает в какой-то затхлый погреб. И не только Геральту.

— Тихо, Плотвичка. Спокойно. Спокойно, я сказал... — Плотва при виде первых курганов с их зловещими камнями занервничала и начала взбрыкивать. Это были ещё цветочки: на юг от холма, известного в народе как Мёртвый Зубец, она ехать отказывалась в самых сильных лошадиных выражениях. К счастью для ведьмака и Боба, все объекты, которые указали ему Ивенс и Листорез, находились в северных Могильниках.

Около первой из предполагаемых гробниц Последнего Принца — приземистого дольмена, заваленного испещрённым спиралями замшелым камнем — никаких следов хоббичьих ног или дешевеньких духов Лалии не было. Геральт не полез внутрь, рассудив, что юная низушка сама не смогла бы отодвинуть валун в полтора раза больше неё. Он ограничился тем, что срезал с камней могильный мох, почитаемый неплохим кровеостанавливающим.

На втором кургане, где конструкция могильника была посложнее, с претензией на земляную пирамиду и ордер с каменными "колоннами", ведьмака встретили только баргесты — две здоровенные собакоподобные мрази, неплохо на ком-то откормившиеся и решившие догнаться ведьмачатиной. Несколькими фирменными финтами школы Волка с серебряным мечом Геральт отправил их вслед за прочими обитателями Упокоищ, но одна страховидла перед смертью успела заметно порвать ему штанину.

— Широко шагает Эмгыр вар Эмрейс, — вспомнил ведьмак старый анекдот. — Так что не расслабляемся, Плотвичка.

Ведьмачье чутьё, хоть и забивалось ароматами гнили из могильника, но всё же давало понять — Лалия здесь была, но не задержалась, а пошла дальше на юг. Вместо наивной хоббитушки Геральту подворачивались только сколопендры и крысы, целебный мох и изредка куски камней с затейливо похабными барельефами — видимо, их вырезали для какого-нибудь геройски павшего воина, чтобы боевой друг за гробом проводил время повеселее.

Солнце клонилось к Старому лесу, и туман в волглых низинах сгущался. Ведьмак, чувствуя, что не обернётся до темноты, принял пол-склянки "Волка", чтобы быть во всеоружии перед тем, что попрёт из Могильников ночью. Но наконец наступил и на его улице праздник.

Когда Геральт на Плотве миновал могилу Последнего Принца Кардолана — уже пятую и последнюю на этой дороге — он наконец увидел в оранжевых лучах заката маленькую низушью фигурку. Белобрысая, пухленькая и босоногая девица неполных тридцати лет — у хоббитов это был подростковый возраст — с маленьким букетиком ёжилась от мартовского вечернего холода и бормотала трогательным голоском:

— Ой, и когда же придёт Принц? Я уже боюсь. И замёрзла! До чего же у этого Лютика и его друзей дурацкие сказки!

— Лютик, bleadd, — вырвалось у ведьмака. Лалия оглянулась, увидела всадника с двумя мечами, паскудным выражением лица, в чёрной куртке и порванной баргестом штанине, охнула и свалилась с ног.

— Мамочки... На помощь! Разбойник!

— Вообще-то нет, — сказал Геральт. — Лалия, ты же меня раз десять встречала в "Пони" и вконец замучала, требуя рассказов о чудовищах. А теперь меня снарядил твой папаня, чтобы ты не осталась в Могильниках навсегда.

— Так ты... Мастер ведьмак?

— Потрясающая прозорливость, — усмехнулся Геральт в усы и кивнул. — А теперь дай мне руку, и добро пожаловать на Плотвичку. Не бойся, она низушек не обижает. Главное — не слишком долго раздумывай — солнце заходит.

После небольшого замешательства на несколько секунд Лалия, запустив букетиком в могильный камень, двинулась навстречу ведьмаку, который ловко взял её под микитки, не трогая уже вполне сформировавшийся бюст, и усадил на Плотву почти к самой шее.

— Ай, как она страшно фыркает! — воскликнула низушка.

— Ты кого больше боишься, — спросил Геральт, залезая на лошадь сзади, — живых лошадей или мертвецов? Шевелись, Плотва!

И они тронулись на север. Даже ведьмаку казалось, что теперь всё закончилось, но это было только начало.

— Помните, мастер Геральт, мастер Лютик всё записывал сказки про Последнего Принца Кардолана? И так их ему рассказывали, и сяк, и эдак. Я однажды заслушалась... И в конце концов решила: я найду Последнего Принца под землёй, или под водой, ну где он там спит, и спасу его! И он в благодарность сделает меня своей принцессой! А его нигде нет! Тут одни противные скелеты, и кости, и руки оторванные ползают! Некрасиво вводить неопытных девушек в такое заблуждение! — слегка писклявым голоском без устали протестовала мазель Лалия, пока Геральт вёз её к спасительному выходу из Могильников.

Ведьмак только кивал головой. Ему вспоминалось, как много лет тому назад он вытаскивал из леса Брокилон другую, ещё более капризную особу:

— Не вертись, княжна, будущая княгиня Вердэна.

— Не буду я, — буркнула она, — никакой княгиней.

— Хорошо, хорошо. Не будешь княгиней. Станешь хомячком и будешь жить в норке.

При воспоминаниях о Цири на Геральта нахлынула такая тоска, что он вновь включился в реальность, только заметив, что уже недалеко осталось до ущелины, ведущей к выходу:

— Ну вот, мазель Лалия, и всё. Скоро могильники кончатся, и мы быстренько доедем до Бри. К батюшке. А я — к Лютику и баиньки. — "С девочками", додумал Геральт про себя, чтобы не смущать и без того скомпрометировавшую себя девицу.

— Ой... — внезапно вспомнила мазель. — А как же мой плащ?

— Какой плащ?

— Я плащ обронила, пока бегала искать принца. А если я без плаща приду домой, батюшка раскричится, как будто я преступление какое совершила! — забеспокоилась Лалия. Видно было, что она собирается зареветь.

— Зараза... Ладно, ищи плащ. Плотва, поворачиваем!, — и Геральт заскрипел зубами.

"Конечно, ты совершила преступление, деточка. Профукала несколько золотых Короля-под-Горой, которые старина Боб прятал в какой-нибудь полотняной колбаске под подушкой тебе на подарок к какому-нибудь Мидаэте", думал ведьмак. "А ещё ты потащилась сама и потащила меня в Могильники в то время суток, когда там выше всего вероятность влипнуть в дерьмо".

— Здесь нет плаща... Здесь плаща тоже не видно... Где же он есть? — не умолкала Лалия, всматриваясь с седла в траву. А меж тем солнце уже село за чёрную полосу Старого леса на горизонте, про который в Бри рассказывали не меньше всякого, чем про Могильники. С востока наползала холодная серая туманная муть. Лошадь беспокойно зафыркала.

— Ищи плащ поскорее. А то в тумане поиски вообще скоро потеряют смысл, — проворчал ведьмак.

— Ещё минуточку, мастер ведьмак. Кажется... Ой! Вот он! — Лалия соскочила с Плотвы, айкнула от болезненного прыжка с высоты и побежала за родным плащом. В этот момент медальон Геральта задрыгался. Началось самое худшее.

— Лалия, осторожно! — едва успел крикнуть ведьмак, когда земля разверзлась едва не под самым плащом, раздался неописуемый, нечеловеческий вой и оттуда полез скелетированный труп с изуродованным временем бронзовым мечом. Из соседнего провала — второй почти такой же. Лалия завизжала ничуть не хуже умертвий, а Плотва поддержала её ржанием, встав на дыбы, и ведьмак насилу её удержал.

— Стоять! — выкрикнул Геральт и спрыгнул, одновременно выхватывая серебряный меч. Умертвия отвлеклись от низушки на ведьмака, который благодаря "Волку" обезглавил один труп, а второй скелет развалил на составные части обычным пинком. Череп и кости рук пытались какое-то время шевелиться самостоятельно, но Геральт вторым пинком отправил черепушку меж ещё каких-то камней, а кости добил ударами меча.

— Ой, — в который раз уже выдала мазель Лалия. — А тут что, всегда так? Совсем-совсем?

— Ну в общем-то да. Теперь надевай свой холерный плащ и... Где Плотва?! Зараза...

Ведьмак обнаружил, что Плотва всё-таки ускакала, перепуганная местной не-живностью, как уже бывало с ним в этих местах.

— Мамочки... Ваша лошадь...

— Испугалась и убежала, да. Будем пробираться к выходу пешком, а там уже позовём Плотвичку. Чтобы она больше так не шарахалась. От меня ни на шаг! Ясно?! — скомандовал Геральт.

— Глупая девчонка, — зло зашипел он. — Это Брокилон. Тебе мало сороконожки? Одна ты в здешнем лесу не дотянешь и до утра. Ты еще не поняла?

— Не прикасайся ко мне! — взвизгнула она. — Ты, холоп, ты... Я — княжна, не думай!Понял?

— Ты глупая малявка.

— Я княжна!

— Княжны одни по лесу не гуляют. У княжен бывают чистые носы.

Ведьмак и низушка начали пробираться на север — по крайней мере он был уверен, что там север — через туман. А это было непросто. На вой умертвий отозвались ещё какие-то страховидлы с более дальних курганов. Над белыми камнями в древних спиралях загорались нечистые "могильные свечи". Пару раз к Геральту и Лалии приставали баргесты, ещё дважды их "радовали" выходящие из-под земли умертвия. Периодически девица пыталась звать Плотву громким шёпотом "Лошадь! Ло-о-ошадь!", но это, конечно, не помогало.

Двигаться строго на север не получалось — из-за страховидл они уже сворачивали дважды. У Геральта возникло подозрение, что сами Могильники гонят их, как волка на номера, в строго определённое место, и уж там-то ничего хорошего произойти точно не может. Наконец он решил: выбраться из тумана на один из холмов, чтобы наконец осмотреться, и дальше уже взять нужное направление.

И вот, когда ведьмак, держа за руку Лалию, начал карабкаться на очередной курган, земля вновь осыпалась почти у них под ногами. Оттуда стало выбираться синюшное облысевшее тело, местами тронутое тлением, и захрипело:

— Иди со мной, Лалия! Я — твой принц, которого... — Геральт без лишних слов ткнул мертвецу серебряным мечом в макушку.

— Нет! Ты не мой принц! Уходи! — затопала мохнатыми ногами низушка, которая явно представляла себе принца Кардолана несколько иначе. Словно от её топота, из новых провалов стали вылезать новые умертвия, которых ведьмак даже под "Волком" с трудом успевал колоть — хотя одного двух уколов или ударов серебром им было достаточно, чтобы рассыпаться в прах. И произошло то, чего надо было не допускать до самого конца — нервы Лалии сдали.

— Ааааа!!! — возопила мазель и бросилась очертя голову через туман, туда, где торчали, как привратные колонны, два огромных стоячих камня, клонящиеся навстречу друг другу.

— Стой, Лалия!!! — воскликнул ведьмак, срубая очередную скелетированную гадость. — Туда нельзя!!! Это Обманные Камни!!! Это ловушка! Лалия!!!

Геральт помчался максимально быстро вслед низушке, но она уже успела пройти "ворота". "Зараза, ghoul y badraigh mai aep cuach", — проворчал ведьмак и оказался в зоне абсолютного тумана, где мгла крышей склубилась над его головой. Мглистая зала и камень — колонной.

— Лалия! Это я, ведьмак! Иди сюда! — продолжал выкрикивать Геральт, не убирая меч в ножны.

Она здесь, Геральт из Ривии! Она здесь! Мы все ждём тебя! , — зашипела какая-то курва из темноты. — Будет славный подарок нашему Властелину! Мы ждём тебя!

Словно какой-то извращённый хор, из-за стены тумана завыла и заквакала на разные голоса нежить. Ведьмак сделал несколько ударов мечом по серой влажной ткани тумана, и тот словно бы от этого расползся. Геральт огляделся вокруг и увидел, что стоит в узком коридоре, уходящем по спирали куда-то вниз, где журчит вода.

Он был внутри могильника.