Гарри Поттер и Реликвия Сумерек (джен)

Джеймс глубоко вздохнул, откладывая перо после урока трансфигурации. Мысли о друзьях и своем месте в Слизерине не давали ему покоя. Он посмотрел на часы — через полчаса начнется урок по уходу за магическими существами. Возможно, это именно то, что ему сейчас нужно — свежий воздух и возможность отвлечься от тяжелых мыслей.

Когда Джеймс вышел на поляну у опушки Запретного леса, где обычно проходили занятия, он увидел, что профессор Хагрид уже ждет студентов. Огромный лесничий выглядел взволнованным и немного нервным, что сразу насторожило Джеймса.

— Собирайтесь, собирайтесь! — прогудел Хагрид, когда все студенты собрались. — Сегодня у нас особенный урок. Я подготовил для вас нечто... эм... интересное.

Джеймс заметил, как некоторые старшекурсники обменялись встревоженными взглядами. Уроки Хагрида славились своей непредсказуемостью, и "интересное" в его понимании часто означало "потенциально опасное".

— Следуйте за мной, — сказал Хагрид и повел класс вглубь леса. Они шли около десяти минут, пока не вышли на небольшую поляну. Там, в центре, стояло нечто, напоминающее огромное гнездо из веток и листьев.

— Так, ребята, — начал Хагрид, его глаза блестели от возбуждения. — Сегодня мы будем изучать очень редкое и удивительное существо. Кто-нибудь знает, что это?

Он указал на гнездо, и внезапно оно зашевелилось. Из него высунулась голова странного существа — оно было похоже на помесь птицы и рептилии, с длинной шеей, острым клювом и чешуйчатой кожей.

— Это же окками! — воскликнула Роза, которая стояла неподалеку от Джеймса. Их взгляды на мгновение встретились, но оба быстро отвернулись.

— Правильно, мисс Уизли! — обрадовался Хагрид. — Пять очков Гриффиндору. Окками — это удивительные создания. Они могут менять свой размер в зависимости от доступного пространства.

Существо полностью выбралось из гнезда, и студенты ахнули. Оно было прекрасно — его чешуя переливалась всеми оттенками бирюзового и серебристого.

— Окками очень ценятся из-за их яиц, — продолжил Хагрид. — Скорлупа окками сделана из чистого серебра. Но будьте осторожны — они очень защищают свои яйца и могут быть агрессивными.

Джеймс заворожено смотрел на существо. Оно двигалось грациозно, словно танцуя, его длинное тело извивалось, как река.

— Сейчас я разделю вас на группы, — сказал Хагрид. — Каждая группа получит задание наблюдать за окками и записывать его поведение. Но помните — не подходите слишком близко и не делайте резких движений.

Джеймс оказался в одной группе с несколькими слизеринцами, включая Скорпиуса Малфоя. Он бросил взгляд на Розу, которая была в группе с другими гриффиндорцами на другой стороне поляны.

Группа Джеймса заняла позицию недалеко от гнезда окками. Они старались двигаться тихо и осторожно, чтобы не потревожить существо.

— Смотрите, — прошептал Скорпиус, указывая на окками. — Оно что-то делает с гнездом.

Действительно, окками начал перестраивать свое гнездо, используя клюв и лапы, чтобы переместить ветки и листья. Джеймс быстро записал это наблюдение в свой блокнот.

— Интересно, зачем оно это делает? — пробормотал другой слизеринец, Зак Джордан.

— Может быть, готовится отложить яйца? — предположил Джеймс.

Скорпиус кивнул. — Возможно. Или просто укрепляет гнездо. В любом случае, это удивительно.

Джеймс был поражен. Это был первый раз, когда Скорпиус согласился с ним, не добавив саркастического комментария.

Они продолжили наблюдение, записывая каждое движение окками. Джеймс заметил, как существо периодически меняло свой размер — то увеличиваясь, чтобы достать до высоких веток, то уменьшаясь, чтобы протиснуться в маленькие щели в гнезде.

— Это невероятно, — прошептала Зои Забини, еще одна слизеринка в их группе. — Как оно это делает?

— Окками обладают уникальной магией, — объяснил Глен. — Они могут изменять свой размер по желанию. Это помогает им адаптироваться к разным условиям и защищаться от хищников.

Их разговор прервал громкий крик. Все обернулись и увидели, что один из гриффиндорцев — это был Финн О'Райли — подошел слишком близко к гнезду окками. Существо, почувствовав угрозу, внезапно увеличилось в размерах, его тело заполнило почти всю поляну.

— Отойди, Финн! — закричал Хагрид, бросаясь к мальчику.

Но было поздно. Окками взмахнул хвостом, сбив Финна с ног. Мальчик упал, и окками навис над ним, угрожающе шипя.

Не раздумывая ни секунды, Хагрид выхватил палочку и крикнул: — Люмос Максима!

Яркая вспышка света озарила поляну. Окками, ослепленный и дезориентированный, отпрянул назад, уменьшаясь в размерах.

Хагрид быстро схватил Финна и оттащил его в безопасное место. — Все в порядке, парень? — спросил он, осматривая мальчика на предмет травм.

Финн кивнул, все еще бледный от шока. — Да, профессор. Спасибо.

— Так, на сегодня, пожалуй, хватит, — сказал Хагрид, успокаивая взволнованных студентов. — Все записали свои наблюдения? Отлично. На следующем уроке мы обсудим поведение окками и способы взаимодействия с ними. А теперь все возвращайтесь в замок. — затем, когда начался гул студентов, готовых отправляться в Хогвартс, Хагрид посмотрел на Джеймса — Кроме тебя, Джеймс. Задержись на минутку, пожалуйста.

Когда остальные студенты ушли, Хагрид повернулся к Джеймсу. — Ты молодец сегодня, парень. Неплохо справлялся сегодня.

Джеймс почувствовал, как к горлу подступает комок. — Спасибо, профессор.

— Слушай, — продолжил Хагрид, немного смущенно теребя бороду. — Я тут подумал... Может, зайдешь ко мне вечером на чашку чая? Часиков в семь? Есть кое-что, о чем я хотел бы с тобой поговорить.

Джеймс был удивлен этим приглашением, но кивнул. — Конечно, профессор. Я приду.

* * *

Весь день Джеймс гадал, о чем Хагрид хочет с ним поговорить. Может быть, о случившемся на уроке? Или о его пробах в изучении магических существ?

Когда пробило семь часов, Джеймс подошел к хижине Хагрида. Он постучал, и дверь открылась.

И когда он вошёл, то замер от неожиданности. В уютной комнате, освещенной теплым светом камина, сидела Роза. Она выглядела такой же удивленной, как и он.

— Джеймс! — воскликнула она, вскакивая со стула.

— Роза? Что ты здесь делаешь? — спросил Джеймс, переводя взгляд с неё на Хагрида.

Хагрид улыбнулся в свою густую бороду. — Я подумал, что вам двоим не помешает поговорить. Входи, Джеймс. Чайник уже закипел.

Джеймс нерешительно переступил порог. Он чувствовал смесь эмоций — удивление, радость от встречи с Розой и легкое раздражение от того, что его поставили в такую ситуацию без предупреждения.

— Садитесь, садитесь, — сказал Хагрид, суетясь вокруг огромного чайника. — У меня тут и печенье есть, правда, может быть немного жестковато...

Джеймс и Роза сели за стол, избегая смотреть друг на друга. Повисла неловкая пауза, которую нарушил Хагрид, с грохотом поставив на стол три огромные кружки с дымящимся чаем.

— Так, — начал он, усаживаясь между ними. — Я вижу, что между вами что-то не так. И мне это не нравится. Вы же друзья, верно?

Джеймс и Роза переглянулись. В глазах Розы Джеймс увидел ту же боль и тоску, которую чувствовал сам.

— Мы были друзьями, — тихо сказала Роза. — До того, как Джеймс решил, что слизеринцы важнее старых друзей.

Джеймс почувствовал, как в нём вспыхнул гнев. — Ты не понимаешь! Я должен был доказать, что я достоин быть в Слизерине!

— А для этого нужно было отказаться от нас? — в голосе Розы звучала горечь.

Хагрид поднял свои огромные руки, призывая их к спокойствию. — Тише, тише. Давайте по порядку. Джеймс, расскажи, что происходит.

Джеймс глубоко вздохнул и начал рассказывать. О том, как трудно ему было адаптироваться в Слизерине, о давлении со стороны однокурсников, о том, как он чувствовал себя чужим среди своих и своим среди чужих.

— Я не хотел вас бросать, — сказал он, глядя на Розу. — Но они поставили меня перед выбором. Я должен был доказать свою лояльность Слизерину.

Роза слушала, не перебивая. Когда Джеймс закончил, она долго молчала, глядя в свою кружку с чаем.

— Я... я не знала, что тебе так тяжело, — наконец сказала она. — Прости, что мы не поняли.

— И ты меня прости, — ответил Джеймс. — Я не должен был вот так отталкивать вас.

Хагрид одобрительно кивнул. — Вот это правильно. Общение — вот что важно. А теперь, Роза, может быть, ты расскажешь, как ты себя чувствовала?

Роза начала говорить, и Джеймс с удивлением узнал, как сильно его поведение задело их всех. Как Алиса плакала по ночам, думая, что потеряла друга. Как Финн злился, не понимая, почему Джеймс их бросил.

— Кстати, о Финне, — сказала Роза, слегка краснея. — Я хотела извиниться за его поведение. Он не хотел тебя обидеть, просто... он очень переживал.

Джеймс заметил, как изменился голос Розы, когда она говорила о Финне. Он вдруг понял, что между ними, возможно, что-то происходит. Эта мысль вызвала у него странное чувство — смесь удивления и легкой грусти.

— Финн — хороший парень, — сказал Джеймс, решив не упоминать о своих догадках. — Я понимаю, почему он разозлился.

Хагрид, внимательно слушавший их разговор, вдруг хлопнул в ладоши.

— Так, а теперь давайте подумаем, как решить эту проблему. Джеймс, ты хочешь сохранить дружбу с Розой и остальными?

— Конечно! — воскликнул Джеймс. — Но я не знаю, как это сделать, не настроив против себя слизеринцев.

— А кто сказал, что ты должен выбирать? — спросил Хагрид. — Разве нельзя дружить и с теми, и с другими?

Джеймс и Роза переглянулись. Эта мысль казалась такой простой, но почему-то раньше она не приходила им в голову.

— Но как? — спросил Джеймс. — Слизеринцы не примут мою дружбу с гриффиндорцами.

— А ты пробовал с ними об этом поговорить? — спросил Хагрид. — Объяснить, что дружба не знает факультетов?

Джеймс задумался. Он вспомнил, как Скорпиус и другие слизеринцы реагировали на его общение с гриффиндорцами. Но может быть, он просто не пытался им объяснить?

— Знаете, — сказал он медленно, — может быть, мне стоит попробовать поговорить с ними. Объяснить, что я могу быть верным Слизерину и при этом дружить с вами.

Роза улыбнулась.

— А мы можем поговорить с нашими. Объяснить им, что ты не предавал нас, просто пытался найти свое место.

Хагрид просиял.

— Вот это уже разговор! Видите, как всё просто, когда вы общаетесь?

Джеймс почувствовал, как с его плеч словно свалился огромный груз. Он посмотрел на Розу и увидел в её глазах ту же радость и облегчение.

— Спасибо, Хагрид, — сказал он. — Ты нам очень помог.

— Да ладно вам, — смутился Хагрид. — Я просто не мог смотреть, как вы мучаетесь. Вы же такие хорошие ребята. К тому же ещё и кузены!

Они проговорили ещё несколько часов, обсуждая, как лучше подойти к решению проблемы. Джеймс рассказал о своих впечатлениях от Слизерина, о том, как он постепенно начинает понимать ценности этого факультета.

— Знаешь, Роза, — сказал он, — я думаю, что Шляпа не ошиблась, отправив меня в Слизерин. Я начинаю понимать, что значит быть хитрым и амбициозным в хорошем смысле. Это не значит быть злым или предавать друзей. Это значит уметь находить нестандартные решения, стремиться к большему.

Роза внимательно слушала.

— Я рада, что ты начинаешь это понимать, Джеймс. И знаешь, может быть, именно ты сможешь изменить отношение к Слизерину. Показать, что слизеринцы могут быть верными друзьями и хорошими людьми.

Джеймс почувствовал, как внутри него растет решимость.

— Ты права. Я постараюсь это сделать. И начну с того, что поговорю со Скорпиусом и остальными.

Когда они наконец собрались уходить, уже было далеко за полночь. Хагрид проводил их до дверей замка, убедившись, что они не попадутся Филчу.

— Спасибо ещё раз, Хагрид, — сказала Роза, обнимая огромного лесничего. — Ты настоящий друг.

— Не за что, малышка, — ответил Хагрид, слегка смущенно. — Главное, что вы помирились. А теперь бегите в свои гостиные, пока вас не поймали.

Джеймс и Роза тихо пробирались по темным коридорам замка. Перед тем, как разойтись, они остановились.

— Джеймс, — тихо сказала Роза, — я рада, что мы поговорили. Мне тебя очень не хватало.

— Мне тебя тоже, — ответил Джеймс. — И не волнуйся, я обязательно поговорю со всеми. Мы найдем способ быть друзьями, несмотря на разные факультеты.

Они обнялись, и Джеймс почувствовал, как на душе становится легко и спокойно. Когда они разошлись по своим гостиным, он уже знал, что завтра будет новый день и новое начало.

* * *

Джеймс лежал на своей кровати в спальне Слизерина, уставившись в потолок. Мысли о разговоре с Розой и Хагридом не давали ему покоя. Он понимал, что пришло время поговорить со своими соседями по комнате, особенно со Скорпиусом Малфоем.

— Эй, ребята, — начал Джеймс, привлекая внимание Скорпиуса, Глена Забини и Зака Джордана. — У меня есть идея, и я хотел бы узнать ваше мнение.

Скорпиус оторвался от книги по зельеварению и вопросительно поднял бровь.

— Что за идея, Поттер?

Джеймс глубоко вздохнул.

— Я думаю, нам стоит попытаться наладить отношения с другими факультетами. Особенно с Гриффиндором.

В комнате повисла тишина. Глен и Зак обменялись удивленными взглядами, а Скорпиус нахмурился.

— Ты серьезно? — спросил Скорпиус с нотками скептицизма в голосе. — Поттер, ты же понимаешь, что это плохая идея?

Джеймс сел на кровати, готовясь к спору.

— Почему? Разве не было бы здорово, если бы мы могли общаться без постоянного напряжения?

Скорпиус покачал головой.

— Ты не понимаешь. Это не просто так работает. Между факультетами слишком много разногласий, слишком много истории. Нельзя просто взять и сказать "давайте дружить", и ожидать, что все согласятся.

— Именно, — кивнул Гленн.

Джеймс почувствовал, как его решимость слабеет.

— Но неужели мы не можем хотя бы попытаться?

Скорпиус вздохнул.

— Слушай, Поттер. Я понимаю, что ты хочешь как лучше. Но ты должен понять — большинство слизеринцев не поддержат эту идею. Это не так просто.

Джеймс опустил голову.

— Я просто... я не хочу терять старых друзей только потому, что я в Слизерине.

Неожиданно выражение лица Скорпиуса смягчилось.

— Вот оно что. Ты говоришь о Розе Уизли и остальных?

Джеймс кивнул.

— Знаешь, — продолжил Скорпиус, удивив всех в комнате, — я тогда наверное слегка перегнул палку, если речь идет о твоей личной дружбе с ними, я на самом деле не против.

Джеймс поднял голову, не веря своим ушам.

— Правда?

— Да, — кивнул Скорпиус. — Но при одном условии — ты не должен забывать о своих однокурсниках здесь, в Слизерине и бороться именно за свой факультет. Мы ведь тоже твои друзья, Поттер.

Глен и Зак согласно кивнули.

— Спасибо, ребята, — улыбнулся Джеймс, чувствуя, как с его плеч падает тяжелый груз. — Я обещаю, что не подведу вас.

В этот момент дверь в спальню распахнулась, и в комнату влетел взволнованный третьекурсник.

— Эй, вы, первачи! Быстро в гостиную, там начинается веселье!

Скорпиус ухмыльнулся.

— О, похоже, началось. Пойдем, Поттер, покажем тебе, как веселятся настоящие слизеринцы.

* * *

Они спустились в гостиную Слизерина, и Джеймс застыл на месте, пораженный увиденным. Обычно строгое и элегантное помещение преобразилось до неузнаваемости. Изумрудно-зеленые и серебристые гирлянды, словно змеи, извивались под потолком, создавая причудливые узоры. В воздухе парили десятки светящихся шаров разных размеров, мерцающих, как звезды в ночном небе. Их мягкий свет придавал гостиной таинственную, почти волшебную атмосферу.

В дальнем углу комнаты Джеймс заметил длинный стол, заставленный напитками и закусками. Там были не только привычные бутылки с тыквенным соком, но и... сливочное пиво? Джеймс не мог поверить своим глазам. Рядом со столом он увидел группу старшекурсников, которые о чем-то оживленно шептались, периодически бросая настороженные взгляды на входную дверь.

— Что здесь происходит? — спросил Джеймс, все еще не веря своим глазам. Он повернулся к третьекурснику, ища объяснения.

Тот ухмыльнулся, явно наслаждаясь удивлением Джеймса.

— Это, мой дорогой Поттер, традиционная вечеринка в честь дня основания Слизерина, — объяснил он с ноткой гордости в голосе. — Мы отмечаем его каждый год, но, разумеется, тайно. Декан не должен об этом узнать.

Джеймс был впечатлен. Он никогда не думал, что слизеринцы могут быть такими... веселыми и беззаботными. Все его представления о мрачном и угрюмом факультете рассыпались в прах. Вокруг него студенты всех возрастов смеялись, шутили, играли в волшебные игры. В воздухе витало ощущение единства и общности, которое Джеймс раньше не замечал среди слизеринцев.

— Ну что, Поттер, готов повеселиться по-настоящему? — спросил кто-то из старшекурсников, протягивая ему бутылку сливочного пива.

Джеймс на секунду заколебался, но потом решительно взял бутылку.

— Готов, — ответил он с улыбкой.

— Эй, новенький! — окликнул его высокий семикурсник с значком капитана квиддичной команды на груди. — Ты, должно быть, Поттер. Я Алекс Флинт, капитан команды по квиддичу.

Джеймс пожал протянутую руку, чувствуя, как по телу пробегает волна волнения. Алекс Флинт был легендой Слизерина — о его тактическом мастерстве и яростной преданности команде ходили легенды даже среди других факультетов.

— Приятно познакомиться, — ответил Джеймс, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно.

— Пойдем, познакомлю тебя с остальными, — Алекс положил руку на плечо Джеймса и повел его через толпу веселящихся студентов.

По пути Джеймс не мог не заметить, с каким уважением остальные слизеринцы относились к Алексу. Младшекурсники расступались перед ним, а старшекурсники приветственно кивали. Было очевидно, что Алекс пользовался огромным авторитетом в факультете.

В течение следующего часа Джеймс познакомился с десятками слизеринцев всех курсов. Он был поражен разнообразием характеров и интересов своих однокурсников. Здесь были и заядлые шахматисты, обсуждающие последние стратегии, и любители зелий, спорящие о свойствах редких ингредиентов, и даже группа студентов, увлекающихся маггловской литературой.

Они играли в волшебные настольные игры, среди которых Джеймс обнаружил несколько, о которых никогда раньше не слышал. Особенно его заинтересовала игра под названием "Змеиные тропы", где фигурки игроков должны были пробираться через лабиринт, полный магических ловушек и загадок.

Сливочное пиво лилось рекой, хотя старосты бдительно следили за тем, чтобы младшекурсники не увлекались. Джеймс осторожно попробовал напиток и был приятно удивлен его сладковатым, чуть пряным вкусом.

Разговоры вокруг него кипели, охватывая все темы — от последних уроков до сплетен Хогвартса. Джеймс с удивлением обнаружил, что слизеринцы были прекрасно осведомлены обо всем, что происходило в замке, даже о тех вещах, которые, казалось бы, их не касались.

— А вот и наша звезда! — воскликнул Алекс, когда к ним подошел крепкий парень с растрепанными светлыми волосами и проницательным взглядом. — Ребята, познакомьтесь с Майклом Бэддоком, нашим ловцом.

Майкл широко улыбнулся и пожал руку Джеймса и других первокурсников. Его рукопожатие было крепким, а в глазах светился огонек азарта.

— Привет, Джеймс. Слышал, ты тоже неплохо летаешь?

Джеймс смутился, не зная, как реагировать на такое прямое обращение.

— Ну, я люблю квиддич... — начал он неуверенно.

— О, правда? — заинтересовался Майкл, внимательно разглядывая Джеймса. — Тогда тебе стоит прийти на наши тренировки. Всегда нужна свежая кровь в команде.

Джеймс почувствовал, как его сердце забилось быстрее от волнения. Возможность попасть в команду по квиддичу казалась ему невероятной удачей.

— Это было бы здорово! — воскликнул он, не скрывая своего энтузиазма.

— Расскажи Джеймсу свою историю, Майк, — предложил Алекс, подмигивая. В его глазах мелькнул озорной огонек, и Джеймс понял, что сейчас услышит что-то интересное.

Майкл рассмеялся, откидывая назад свои светлые волосы.

— О, ты про мою славную карьеру в Хогвартсе? Ну, слушай, малыш. Все началось на первом курсе...

И Майкл начал свой рассказ. Джеймс слушал, открыв рот, историю о том, как Майкл прошел путь от запасного игрока до ловца команды. Он рассказывал обо всем с юмором и самоиронией, которые не могли не вызывать симпатию.

— На третьем курсе я стал ловцом, — продолжал Майкл, и его глаза загорелись при воспоминании. — Каждое утро, до завтрака, я тренировался. Летал вокруг квиддичного поля, пока руки не начинали дрожать от усталости. Я изучал все книги по квиддичу, какие только мог найти в библиотеке. Даже попросил мадам Пинс заказать несколько редких изданий из других магических библиотек. Я начал изучать стратегии других команд, анализировать их игру. И знаешь что? — он воодушевленно остановился — Мы почти выиграли финал. Я видел снитч, я был быстрее гриффиндорского ловца, но...

— Но его сбили бладжером! — закончил за него другой игрок команды, который присоединился к их разговору. — Это была подстава!

Джеймс почувствовал, как внутри него растет возмущение. Он всегда считал, что в Хогвартсе ко всем относятся справедливо, но эта история заставляла его сомневаться.

Майкл машинально потер плечо, словно до сих пор чувствовал удар бладжера.

— Да, это было обидно.

— И что было дальше? — спросил Зак Джордан, уже полностью захваченный рассказом.

Майкл глубоко вздохнул.

— Дальше был четвертый курс. И знаешь что? Я был полон решимости доказать, что прошлогодний успех не был случайностью. Мы снова вышли в финал.

— И снова что-то случилось? — догадался Гленн, видя выражение лица Майкла.

— Да, — кивнул тот. — За неделю до финала я подхватил корь. Обычную магловскую корь! Можешь себе представить? Я чувствовал себя нормально, готов был играть, но судья не пустила меня на поле. Сказала, что это слишком опасно для остальных игроков.

— Да ладно тебе, Майк, — вмешался Алекс, хлопнув друга по плечу. — Никто бы и не заразился. На поле всегда полно кашляющих и чихающих игроков. Помнишь, как в прошлом году половина команды Пуффендуя играла с простудой?

Джеймс нахмурился еще сильнее.

— Но это же нечестно! Почему они не позволили тебе играть?

Майкл пожал плечами, но в его глазах Джеймс заметил отблеск старой обиды.

— Официально — из соображений безопасности. Но знаешь... иногда кажется, что кто-то очень не хотел, чтобы Слизерин выиграл кубок.

— Ты думаешь, это было намеренно? — спросил Джеймс, чувствуя, как его представления о справедливости в Хогвартсе рушатся с каждым словом.

— Кто знает, — ответил Майкл, но его тон говорил о том, что у него есть свое мнение на этот счет. — Но это было только начало.

— А что было на пятом курсе? — спросил Скорпиус, тоже уже готовый к очередной несправедливости.

Майкл усмехнулся, но в его смехе не было веселья.

— О, пятый курс был особенным. Знаете, в Хогвартсе есть традиция — перед важными матчами устраивать генеральную уборку замка. И угадай, кого назначили на эту работу прямо перед финальным матчем?

Джеймс покачал головой, не веря своим ушам.

— Тебя? Но почему?

— Официально — потому что мое имя выпало при жеребьевке, — ответил Майкл. — Но знаешь, что странно? В тот день на уборку отправили меня и еще нескольких ключевых игроков нашей команды. Совпадение, не правда ли?

— Это было так подозрительно, — покачал головой Алекс, и Джеймс с удивлением заметил, как сжались его кулаки. — Словно кто-то специально устроил, чтобы ты не смог играть.

Джеймс чувствовал, как внутри него растет гнев. Он всегда считал, что в Хогвартсе царит справедливость, что ко всем относятся одинаково, что все имеют равные шансы. Но история Майкла рисовала совсем другую картину.

— А шестой курс? — спросил Зак, уже боясь услышать ответ.

Майкл хмыкнул, и в его глазах мелькнула тень обиды.

— О, это было что-то. Меня отстранили от игры за пару мелких шалостей. Ничего серьезного, просто обычные студенческие проделки. Знаешь, вроде превращения коридора в каток или создания фейерверков на уроке истории магии.

— Это было несправедливо, — вступился другой игрок команды, которого Джеймс еще не знал. — Мы все иногда шалим, но лишать команду лучшего ловца из-за такой ерунды? Это было подло.

Джеймс чувствовал, как в нем растет возмущение.

— И после всего этого ты все еще играешь? — спросил он с восхищением.

Майкл улыбнулся, и эта улыбка была полна решимости и гордости.

— Конечно. Я люблю квиддич. И знаешь что? Я ловлю снитч быстрее всех в школе. Обычно мне требуется минут пятнадцать, в то время как другим ловцам нужны часы.

— Особенно гриффиндорцам, — фыркнул Алекс, и в его голосе прозвучала нотка презрения. — Они может и выигрывают у нас в финалах, но играют они отвратительно. Все их победы — чистая фикция.

Джеймс почувствовал, как внутри него борются противоречивые чувства. С одной стороны, он всегда восхищался гриффиндорской командой по квиддичу, слушая рассказы отца о его школьных годах. Но с другой стороны, история Майкла заставляла его задуматься о том, насколько честными были эти победы.

— Знаешь, — добавил Майкл, наклоняясь ближе к Джеймсу, словно собирался поделиться секретом, — они даже просили меня потренировать их пару раз. Я согласился, но больше не собираюсь участвовать в этом цирке. Они не умеют работать в команде, каждый тянет одеяло на себя.

Джеймс был поражен.

— Они просили тебя их тренировать? Но почему?

Майкл усмехнулся.

— Потому что даже они понимают, что я лучший. Но знаешь, что самое интересное? Когда я пытался научить их работать вместе, координировать свои действия, они просто не слушали. Каждый был уверен, что знает лучше. Типичные гриффиндорцы — слишком самоуверенные, чтобы признать, что кто-то может быть лучше них.

Джеймс задумался. Он вспомнил, как его отец рассказывал о своих годах в команде Гриффиндора, о духе товарищества и взаимовыручки. Неужели все изменилось? Или, может быть, его отец просто не замечал этих проблем, будучи звездой команды?

— Но как же вы справляетесь со всем этим? — спросил Джеймс, чувствуя, как в нем растет уважение к слизеринской команде. — Как вы находите силы продолжать бороться, когда все, кажется, против вас?

Алекс положил руку на плечо Джеймса, и его голос стал серьезным.

— Вот в этом, малыш, и заключается суть Слизерина. Мы не сдаемся.

Джеймс был впечатлен энтузиазмом и духом команды несмотря на все неудачи.

— В этом году все будет по-другому, — вдруг сказал Алекс, и его глаза загорелись. — Мы станем чемпионами. Верно, ребята?

— Да! — хором ответила команда, и их крик подхватила вся гостиная.

Джеймс почувствовал, как его захватывает всеобщее воодушевление.

* * *

Когда наконец все начали расходиться по спальням, Джеймс чувствовал себя абсолютно счастливым. Он лег в постель с улыбкой на лице, думая о том, как много нового он узнал о своем факультете за один вечер.

— Эй, Поттер, — окликнул его Скорпиус перед тем, как погасить свет. — Теперь ты понимаешь, что значит быть слизеринцем?

Джеймс кивнул.

— Да, кажется, начинаю понимать.

— И помни, — добавил Скорпиус, — что бы ни случилось, мы своих не бросаем.

Джеймс улыбнулся в темноте.

— Спасибо, Скорпиус. Я этого не забуду.

Засыпая, Джеймс думал о том, как ему повезло. У него были старые друзья в Гриффиндоре, и теперь он нашел новых друзей в Слизерине. Может быть, подумал он, ему удастся стать мостом между факультетами, помочь им понять друг друга лучше. Это будет непросто, но Джеймс был готов попробовать.

С этими мыслями он погрузился в сон, полный летающих метел, золотых снитчей и смеющихся друзей в зелено-серебряных мантиях.