Стакан морковного сока (гет)

— Говорят, здесь у некоторых сохранилось что почище ружьишка-другого…

— А ты и уши развесил. Скажешь еще, тот, ну, с бумерангами, в погребе штуковину какую промеж бочек с вареньями и соленьями прячет, чтоб мышами бросаться, раз они безымянку переносят.

Люди его брата занервничали? Ерунда! Неф Рит даже не обернулся, разглядывая следы не самой дурной свежести.

— Заткнулись. Оба.

Переговариваться вполголоса эти двое у него за спиной перестали чуть ли не мигом. Чудненько. А другим хватило мозгов не пробовать завести дурацкий разговор, толку от которого… Стоп. Это еще кто в снежной мгле?

Неф Рит приподнялся на стременах.

— Эй, ты! Назовись!

Кажется, чужака его окрик вовсе не впечатлил. Он как шел куда-то по своим делам, так и… Неторопливо. Беззвучно. Неф Рит ругнулся, добавляя мощности фонарю, задрал его повыше над головой…

— Да у нее!..

— Нет ног!!!

Орать и грозить, обещая жуткие кары, было, ежели чего, бесполезно, хотя он пытался.

Дохлый номер!

Эти суеверные идиоты уже решили, что впереди — снежная привиденческая тетка с потонувших островов, которая могла убить, дохнув на кого живого. На мужчину — так особенно. Потому-то они развернули верблюдов и ломанулись к родной берлоге, обгоняя и расталкивая друг друга! Ставя аховые скоростные рекорды, даже не задумавшись о тотализаторе.

* * *

— Ближе не подходи, еще заразишься.

— Но Бер Илл…

Его жена тряхнула головой. Приложила неестественно бледный палец левой руки к губам. Своим. Прекраснейшая!.. Даже сейчас.

— Дом полон детей, кто будет их оберегать, если ты переедешь сюда?

Он сел на бревно по другую сторону огня. Напротив. Так близко!.. Она указала правой рукой на ворох шкур в глубине пещеры. Там как раз успела забыться сном (или притворилась спящей) девчонка, которую половиной дня раньше…

— Кун Са, не разбуди заложницу. Она — твой счастливый билет: маскарад с призраком действует не то чтобы всегда. И не на всех, сам понимаешь.

Он кивнул, соглашаясь. Рассматривая обнаженные щиколотки своей Бер Илл: те как раз выглянули на секундочку из-под ядовито-белых одежд, когда она начала снимать аэроботинки, с помощью которых напугала едва ли не до смерти головорезов, которые пустились за ним в погоню. Эх, что у нее за кожа!.. Теперь — почти совсем прозрачная. Нежнейшая. Бархатистая. Такая, какой он ее помнил. Или ему это лишь казалось, а на самом деле?..

— Еще как, родная. И… Сам я его не видел, как-то не доводилось, но поговаривают, что у банды новый атаман. Кажется, он химик. Или врач.

Бер Илл вздохнула. Подбросила щепок в костер.

— Скверно. Такие в фольклор не верят. Ничего, переживем… Скажи лучше, как девочки?

Кун Са уставился в огонь.

— Сец Уна по-прежнему ищет врата. Думает, что можно изменить ход времени. Верит, что ей удастся всё исправить. Она тратит на этот бред каждый свободный день, если не дежурит в больнице, а на охоту идти рано.

Жена поставила свою обувь сушиться и тоже села, тихо кашлянув.

— Наша старшая дочь совершеннолетняя. Ты не имеешь права запретить ей.

— Бер Илл, у нее уже краснеют глаза. Волосы начали зеленеть на прошлой луне. Я не хочу ей ничего запрещать, даже если б мог.

— А как Ха Ру?

Пламя. Возможно ли, чтоб в мире существовало нечто другое, наделенное умением завораживать так? И еще сильней! Разве ноги любимой женщины. Впрочем…

— Когда она вернется из-за перевала, мы с тобой опять станем бабушкой и дедушкой. Замечательно, правда?

Бер Илл рассмеялась. Легко. Звонко. Назло кашлю!

— Надеюсь, он тоже подарит ей корзину моркови повкуснее на дорожку. Как избранник Ми Ны. Помнишь его, Кун? Образованный, глаза красивые… Моложе тебя.

Он бросил в жену щепочкой. Не попал.

— Зря стараешься, Бер!

Она показала ему язык.

— Всё равно этот биолог очень даже ничего. Был. И есть, надеюсь. Такие нужны людям. Всё, хватит о нем, говори, как Ми На с У Сой!

…Дров и щепы у огня постепенно становилось меньше. Кун Са обстоятельно, не без удовольствия рассказывал жене, чем и как жили все, кого помнила его Бер Илл. Кем дорожила. О ком не могла, да и не хотела забыть.

Только о ее ученице А Ми он не сказал ни слова.